Вебер Дэвид Марк. Земля смерти (Книга 1)

   Кроме того, Сандерс был прав. Размещать штаб-квартиру союзного флота в Солнечной системе было ни в коем случае нельзя. Там представители союзных космических наций чувствовали бы себя не на работе, а в гостях. Пусть Альфу Центавра от Солнечной системы и отделял всего один узел пространства (а по прямой - хотя о перемещении по прямой все, кроме астрономов, уже давно забыли - эти две системы разделяло каких-то четыре световых года с хвостиком), этого узла было достаточно, чтобы федеральное правительство Земли воспринималась как что-то далекое.
   Кроме того, выбор пал на эту систему и по военным соображениям. Альфа Центавра обладала не только мощной промышленной базой, но и восемью узлами пространства, один из которых вел в Солнечную систему. Альфа Центавра стала вратами человечества в Галактику, а ее положение почти в самом центре Земной Федерации гарантировало высшим военным чинам Великого союза полную безопасность.
   Мидори Зайцефф очнулась от размышлений, когда Ханна Аврам приступила к обсуждению практических вопросов.
   - Являясь командующим Военно-космическим флотом государства, которому принадлежит эта звездная система, я председательствую на первом заседании чисто формально. Прошу не сомневаться в том, что ВКФ Земной Федерации не претендует на привилегированное место среди остальных членов Великого союза и будет действовать под оперативным руководством Объединенного комитета начальников штабов, который вы все вместе и составляете. Решив организационные вопросы, я немедленно вернусь к своим обязанностям командующего одним из нескольких союзных флотов. В этой связи я предлагаю начать выдвижение кандидатур на пост председателя Объединенного комитета начальников штабов.
   Никто не успел и глазом моргнуть, как председатель Норак выпрямился во весь рост. Мидори Зайцефф задумалась о том, понимает ли он, какое психологическое воздействие оказывают на присутствующих его размеры и блестящее владение стандартным английским.
   - Полагаю,- сказал он проникновенно глубоким басом,- что проблема выбора перед нами не стоит. Среди нас есть лишь один кандидат, командовавший флотом во время войны, в которой он одержал блестящую победу. Его действия на посту командующего Военно-космическим флотом вошли во все учебники еще до того, как большинство присутствующих здесь появилось на свет. Кроме того, он является представителем звездной нации, на которую совершено предательское нападение. Как вы уже поняли, я имею в виду адмирала Военно-космического флота Земной Федерации Ивана Антонова. Выдвигаю на пост председателя его кандидатуру.
   В зале раздались одобрительные возгласы, и Мидори Зайцефф с трудом спрятала улыбку, глядя, как вполне предсказуемые события идут своим чередом в виде шоу, разыгрываемого разве что для средств массовой информации. Ктаару, "вилькшату" Антонова, было бы неприлично предлагать кандидатуру "брата по крови". Ттаржан для этого тоже не подходил, так как представлял союзный флот, явно уступающий по силе ВКФ Земной Федерации, но желавший сохранить свою самостоятельность. Так что оставался только Норак.
   Горм сел на место, и поднялся Ктаар.
   - Я поддерживаю выдвинутую кандидатуру, - сказал он.
   Все начальники штабов понимали язык орионцев, и переводчики трудились лишь для тех штабных офицеров, которые его не знали.
   - Кандидатура выдвинута и нашла поддержку, - официальным тоном заявила Ханна Аврам. - Предлагаю начать прения.
   Ттаржан "вспорхнул" с неуютного на вид кресла, напоминавшего хитроумный проволочный насест.
   - Ггоспожа ккомандующий, ппредлагаю ссчитать ккандидатуру еддинодушно уттвержденной ббез гголосования.
   Норак тут же пробасил несколько слов в поддержку этого предложения. Ханна Аврам улыбнулась и заговорила менее официальным тоном:
   - Полагаю, в дальнейшем обсуждении нет необходимости. Господин адмирал, прошу вас вести заседание...
   * * *
   - Давай-ка выпьем!
   Откинувшись на спинку кресла, Антонов перевел дух и расстегнул воротник кителя.
   Ханна Аврам лукаво взглянула на него:
   - Вы уже переманили к себе начальника разведотдела моего штаба, Иван Николаевич, а теперь, как обычно, пытаетесь меня споить?.. Ну ладно! Будем здоровы!
   Она взяла стакан с водкой, но не успела поднести его к губам, как нахмурилась и пробормотала:
   - Да, здоровье нам теперь понадобится. А где оно - наше былое здоровье?!
   - Будет тебе, Ханна. Чего ты киснешь?! Ты ведь не русская!
   Иван Антонов залпом осушил свой стакан.
   - Пей! Не тяни кота за одно место! - добавил он по-русски:
   Ханна Аврам сделала осторожный глоток и снова улыбнулась:
   - Я-то не русская, а вот мои далекие предки когда-то жили в России. В свое время они наверняка тоже воздавали должное водке... Кроме того, мне знакома эта русская фраза.
   - Вот как? - с философским спокойствием сказал Антонов.- Удивительно, сколько вокруг народа, чьи родственники когда-то уехали из России. Отчего бы это?
   - А вы пораскиньте на досуге мозгами,- с хитрым видом посоветовала ему Ханна.
   Они с Антоновым одновременно рассмеялись и некоторое время сидели молча, с довольным видом разглядывая друг друга. В тот вечер была хорошо видна звезда "В" Альфы Центавра. Это ярко-оранжевое светило сверкало сквозь высокое окно кабинета Антонова, затмив собой почти все остальные звезды даже на чистом безлунном небе. Хотя в этом полушарии Новой Терры все ночи были безлунными, потому что гигантская "луна" под названием Эдем постоянно висела над другой стороной планеты, давным-давно остановившей небесный путь своего спутника. Обитатели противоположного полушария населяли архипелаги, торчащие из океана, вспучившегося в вечном приливе, и постоянно наблюдали похожую на Землю планету, закрывающую солидную часть их неба.
   Новая Терра была очаровательной планетой. Пожалуй, единственным ее недостатком были неудобные сутки. Планеты-близнецы совершали оборот вокруг общего центра за шестьдесят один час с минутами. Ханна Аврам еще не успела к этому приспособиться. Она утешала себя, вспоминая, как пять с половиной столетий назад кто-то в шутку высказался о существовании "братства по неудобству", ведь такие сутки раздражали не только землян, но и их союзников, прибывших с планет, больше напоминавших течением своего времени не Новую Терру, а прародину-Землю.
   Наконец Антонов нарушил молчание:
   - Ну что, Ханна, как твоя семья?
   - Да ничего, - ответила Ханна тоном, в котором прозвучали едва заметные нотки грусти. - Дик опять в Голвее.
   Копается в тамошнем дерьме. Мне очень хотелось бы почаще видеться с ним, но должен же кто-то держать в узде голвейских... Не знаю даже, как их назвать!
   Она смутилась и в досаде прикусила губу. Ее муж тоже был адмиралом. В отличие от нее самой, он почти двадцать лет назад вышел в отставку с прекрасным послужным списком, стал известным советником по вопросам обороны и трудился ныне в Бюро кораблестроения. Родство с командующим вооруженными силами Земной Федерации не позволяло ему претендовать на влиятельные посты, связанные с распределением военных заказов, но его опыт ценили в первую очередь не подрядчики, а военные заказчики. Вот поэтому-то его и отправили в Мир Голвей. Промышленные магнаты Мира Голвей славились своей непомерной алчностью и склонностью мухлевать в бухгалтерских книгах. Дику Хезелвуду поручили следить за тем, чтобы они в этом не переусердствовали.
   "Выполнить это под стать разве что Гераклу, вычистившему авгиевы конюшни, - подумала Ханна. - Да и на сизифов труд это тоже похоже..."
   Она встрепенулась и отогнала печальные мысли.
   - Вообще-то Дик доволен работой, хотя мы и скучаем друг без друга. Слава богу, почти всем нашим детям хватило ума не идти на военную службу. Она нравится только Джошуа, которого недавно произвели в капитаны. Рискуя показаться пристрастной, - с улыбкой добавила она, - он это вполне заслужил, хотя я ему это и не говорю.
   - Ах, Ханна, Ханна! - воскликнул Антонов, разразившись гомерическим хохотом. - Ты уже не тот молодой коммодор-самозванец, что явился ко мне, когда Второй флот прорвал блокаду Данцига.
   Прошло шестьдесят лет, но Ханна Аврам прекрасно помнила коридоры сверхдредноута, где каждый шаг приближал ее к встрече с "Иваном Грозным" и ответственности за последствия собственных действий. Нетрудно представить, как чувствовала себя тогда Ханна, с помощью космических десантников захватившая власть в целой звездной системе, которой и управляла как диктатор, оправдывая свои действия весьма спорными правовыми прецедентами. Ханна помнила эту встречу с "Иваном Грозным", из которой вышла целой и невредимой, космические сражения, в которых потеряла руку и утратила остатки молодости, долгие годы службы в мирное время, наполненные политической борьбой, намного более страшной, чем схватки в глубинах космоса.
   Она тряхнула копной уже поседевших волос:
   - Да, я изменилась. Я уже немолода и не такая стройная, как была. Увы, но омолаживающая терапия не всесильна.
   - Я не это имел в виду. Ты возмужала, но не стала циничной и не пресытилась жизнью. Ты сохранила самое главное - свои идеалы, хотя и узнала, как много у жизни способов глумиться над ними. Те, кто теряет идеалы, беднеют. Ты же с годами лишь богатеешь.
   Несколько мгновений Ханна Аврам чувствовала себя неловко. Она знала, что не многим приходилось слышать от Ивана Антонова такие слова в свой адрес. Потом унаследованное от многих поколений предков чувство юмора подсказало ей, что лучше превратить разговор в шутку.
   - Посмотришь на наших политиков, поневоле станешь цепляться за любые идеалы! Кому это знать, как не вам!
   - А как я обрадовался, когда ты стала командовать вооруженными силами вместо меня?! Я чуть не помер со смеху, думая, что эти сволочи вот-вот наложат в штаны, узнав, как ты прижала к ногтю правительство Данцига!
   - Ну, полно вам, Иван Николаевич. Я действовала в чрезвычайной и, пожалуй, единственной в своем роде ситуации. Кроме того, я опиралась на юридические прецеденты.
   - Ну да, конечно! Твоему юрисконсульту нужно поставить памятник или заказать ему цикл фантастических романов... Правда, твой маленький путч в Данциге прекрасно удался... Кроме того, - добавил Антонов, ухмыляясь с нескрываемым удовольствием, - политиков необходимо время от времени пугать до смерти. Это им только на пользу!
   - Вы неисправимы!
   - Говард Андерсон говорил мне то же самое,- признался Антонов. - Ему почему-то казалось, что я не уважаю законно избранные гражданские власти.
   Ханна Аврам с трудом удержалась от того, чтобы не расхохотаться.
   - Что вы говорите! - улыбаясь до ушей, воскликнула она, но сразу же помрачнела. - Кстати, о политиках! Я не смогла помешать некоторым из них нарядиться в военную форму и вылететь вместе с подкреплениями к адмиралу Муракуме.
   Антонов нахмурился:
   - Что поделать! От этих "гастролеров", делающих карьеру подглядывая и подслушивая за всем происходящим на флоте, никуда не денешься.
   Потом морщины на лице Антонова разгладились, и он посмотрел на Ханну почти покорным судьбе взором:
   - Скажи спасибо, что в Сарасоту наконец направились подкрепления!
   - Лично я, - мрачно заметила Ханна Аврам, - благодарю бога за то, что мы вывезли оттуда всех беженцев. Теперь они достаточно далеко, и я почти спокойна за их судьбу. Кроме того, мы уже приступили к эвакуации населения самой Сарасоты.
   - Скоро там появятся первые корабли "змееносцев", - сказал Антонов. За ними летят орионские и корабли гормов. Мы сможем реорганизовать ударную группу Муракумы, и она будет командовать настоящим флотом не только на бумаге.
   - В этой связи встает еще одна политическая проблема,- с хмурым лицом сказала Ханна Аврам. - Некоторые высокопоставленные лица считают, что новым флотом не должен командовать простой контр-адмирал. Они настаивают, чтобы я заменила Ванессу офицером более высокого ранга.
   - Что за чушь?! - Антонов возмущенно тряхнул огромной головой. Подвиги Муракумы известны всем. Она на месте уничтожила более девяноста сверхдредноутов, а разведчики утверждают, что еще пятьдесят с лишним повреждены ею настолько тяжело, что отправились на ремонт. А уничтоженных ею легких кораблей просто не счесть. Только благодаря ее упорству и мужеству мы успели перебросить в Сарасоту новые корабли. А ее рейд в Юстину! Муракума не только спасла тысячи мирных жителей, но и так врезала "паукам" по соплям если, конечно, у них текут сопли,- что они до сих пор не смеют нападать на Сарасоту. - Антонов усмехнулся и снова покачал головой. - К сожалению, я помню Муракуму очень смутно. Тогда она еще училась в военном колледже... Знаешь, Ханна, а ведь она, помимо всего прочего, очень красивая, даже элегантная женщина... Может, я слишком часто бываю несправедлив к офицерам молодого поколения?..
   - Увы, но некоторые, например Агамемнон Вальдек, так не думают!
   Ханна Аврам на мгновение замолчала и стала ждать реакции Антонова, который пока что выслушивал новости слишком спокойно для человека его темперамента. Она приготовилась к вспышке буйного гнева при одном упоминании имени председателя Комитета по надзору за деятельностью ВКФ. Однако вулкан безмолвствовал, и она продолжала:
   - Он называет рейд в Юстину безрассудным. По этой причине и из-за чина Муракумы он хочет ее заменить вице-адмиралом Мукерджи. Да, да, я все понимаю, - поспешно продолжала она, пытаясь отвлечь Антонова, бурной реакции которого опасалась. - Мукерджи... Это - Мукерджи. Я даже не знаю, с кем его сравнить... Один знаток истории в моем штабе сказал, что он напоминает какого-то маршала Базена...
   - Он несправедлив к бедняге Базену, - заметил Антонов кротким тоном, поразившим Ханну еще больше, чем вспышка гнева, которой она ждала. По-моему, он больше похож на адмирала Эльфинстона.
   Ханна встревожилась. Конечно, омолаживающая терапия не панацея, но неужели Курносая уже протянула к Антонову костлявую лапу?! Где же прежний неукротимый "Иван Грозный"?!
   - Ну и что же мне делать? - решительно спросила она. - При той должности, которую занимает Вальдек, я не могу притворяться, что его просто не существует.
   - Я все понимаю, Ханна. Но с ним тебе придется разбираться самой. Я со своими новыми коллегами отвечаю за общую стратегию военных действий, назначение же конкретных офицеров на те или иные должности - дело ВКФ. Советую именно это и сказать депутату Вальдеку. Скажи ему, что этот вопрос касается только военных и будет решен в соответствующих инстанциях.
   Теперь Ханна Аврам встревожилась не на шутку, но Антонов все так же кротко продолжал:
   - Конечно, ты можешь еще кое-что сделать. Во-первых, поднапрячься и добиться, чтобы Муракуму произвели в вице-адмиралы. Это давно пора сделать, положив конец разговорам о ее чине. Во-вторых, сказать депутату Вальдеку, что, хотя Объединенный комитет начальников штабов Великого союза и не собирается вмешиваться во внутренние дела ВКФ Земной Федерации, председатель этого органа уверил тебя в том, что все союзники землян полностью доверяют адмиралу Муракуме и им очень не хочется, чтобы в нынешний критический момент меняли офицера, командующего действующими силами на поле боя. И наконец, в третьих, - сказал Антонов, внезапно ухмыльнувшись так, что глаза превратились в узенькие щелочки за высокими скулами, - ты можешь сказать депутату Вальдеку, что он - жирная сволочь и может убираться на все четыре стороны, если еще в состоянии двигаться со своим необъятным брюхом.
   Ханна Аврам как раз поднесла к губам стакан с водкой. Услышав последнее предложение Антонова, она расплескала добрую половину его содержимого себе на колени.
   - Прекрасная мысль! - воскликнула она, справившись с приступом кашля. Даже не знаю, как вас за нее благодарить, Иван Николаевич, - осторожно продолжала она. - Но, черт возьми, вы же прекрасно знаете, что я не могу ему это сказать!
   - Очень жаль... Но сейчас важнее, чтобы флотом командовала Муракума.
   У Антонова на лице появилось задумчивое выражение.
   - Как это ни странно, в истории человечества все-таки было несколько стоящих политиков. От одного из них потребовали отстранить от должности генерала, понесшего большие потери. "Он мне необходим, - ответил этот политик. - Ведь он умеет сражаться!"
   Антонов снова улыбнулся.
   - Знаешь, я, пожалуй, не прочь возобновить знакомство с адмиралом Муракумой, и мне кажется, что Ктаар Корнажевич тоже с удовольствием с ней познакомится... В конце концов, на Новой Терре все идет гладко... Как ты думаешь,
   не съездить ли мне с инспекцией на передовую?
   Глава 14 "Мы больше не будем отступать!"
   Вице-адмирал Ванесса Муракума снова стояла на флагманском мостике, изучая экран монитора. "Кобра" - флагман новоиспеченного Пятого флота дрейфовала в пяти световых минутах от узла, ведущего в Юстину. Сложив руки за спиной, Ванесса разглядывала на дисплее стройные ряды символов, обозначавших ее корабли.
   Слава богу, давно обещанные тяжелые единицы наконец прибыли!
   Экипажи кораблей Ванессы ликовали - ведь операция "Избавление" увенчалась успехом! Однако один из самых уважаемых Ванессой политиков, живших еще до эпохи покорения космоса, метко заметил, что, отступая, войну не выиграть.
   Противник уничтожил и повредил очень много кораблей землян. Особо тяжелыми были потери среди легких крейсеров, прикрывавших транспорты Райхмана. Хотя Ванесса в ответ разнесла в щепки множество "паучьих" кораблей, в глубине души она понимала, что, если бы "пауки" пустились в погоню, ей пришлось бы бежать из Сарасоты.
   При этой мысли у Ванессы похолодело внутри, и она закрыла глаза. Транспорты эвакуировали всех уцелевших мирных жителей, добравшихся до посадочных площадок, но она потеряла больше десяти тысяч людей и такое огромное количество кораблей, что 59-я ударная группа почти перестала существовать как боеспособное соединение. Такой исход вряд ли можно было считать блестящей победой: ведь после операции "Избавление" Сарасота оказалась практически беззащитной.
   Ванесса не сомневалась, что Ханна Аврам отстранит ее от командования, и в глубине души очень на это надеялась. Никто в штабе, пожалуй за исключением Марка, не догадывался, насколько истощена ее психика. Даже Маккена полагал, что она радуется успеху эвакуации. Ванесса же, гордясь мужеством своих подчиненных, прекрасно понимала, что сорок восемь тысяч спасенных - лишь малая толика по сравнению с брошенными на произвол судьбы миллионами. Они преследовали ее во сне в облике людей, которых она когда-то знала и любила, а мысль о том, что еще сто с лишним миллионов таких же мирных жителей трепещут от страха под ненадежной защитой Пятого флота, тяжелым грузом лежала у нее на сердце.
   "Еще одного отступления мне не пережить, - в оцепенении думала она. Теперь я должна остановить "пауков". Я пытаюсь внушить всем, что это у меня непременно получится, но сама не верю в собственные силы. Почему я ощущаю только отчаяние?! Боже, как я устала губить людей! А что если подчиненные почувствуют мою неуверенность и поймут, что я хочу умереть, чтобы не ощущать новой вины, и ради этого намерена захватить их с собой в могилу?!."
   Ванесса с трудом перевела дух и открыла глаза. Вместо значков на дисплее она видела людей на борту кораблей и сжала кулаки так, что ногти впились ей в ладони. Сейчас она была сильнее, чем когда-либо раньше: у нее было шестнадцать сверхдредноутов, девять линкоров, двадцать пять линейных крейсеров, одиннадцать эскадренных авианосцев, семь легких авианосцев с их эскортными кораблями, пять космических фортов из состава станции космического слежения в Сарасоте, огромная, вооруженная до зубов орбитальная база ВКФ и более шестисот истребителей. У нее были минные поля, лазерные буи, буи с излучателями первичной энергии и беспилотные носители стратегических ракет. Не многим адмиралам ВКФ выпадала честь командовать таким мощным соединением, но у Ванессы мороз бежал по коже, когда она думала о "паучьих" эскадрах, которые вот-вот должны были ринуться на нее. По самым скромным подсчетам Марка Леблана и Линг Чан, потери "пауков" уже равнялись половине довоенной численности тяжелых кораблей ВКФ Земной Федерации, но в каждой новой атаке участвовали все более и более крупные силы. Какой же у них огромный флот, если они, не считаясь с такими чудовищными потерями, продолжают наступать!
   Ванессе казалось, что она противостоит не военно-космическому флоту, а неукротимой стихии, возникшей в недрах преисподней, чтобы сокрушить все на своем пути. При этой мысли Ванесса дрожала от страха. Нет, она боялась не смерти! Ее пугала страшная мысль о том, что человечество оказалось на пути неведомой безжалостной и неумолимой силы. Она боялась, что умрет, но так и не спасет мирных жителей, охранять которых когда-то присягала.
   Ванесса скрывала эти жуткие мысли за внешней уверенностью, которую демонстрировала подчиненным, потому что долг требовал от нее лгать им и вести их на бессмысленную смерть.
   В коридоре раздались шаги. Ванесса повернулась к прибывшим на совещание Демосфену Вальдеку, Джексону Теллеру и Джону Людендорфу. За ними шли начальники штабов этих адмиралов, а также Лерой Маккена, Линг Чан и Марк Леблан. Ванесса улыбнулась невеселой, но широкой и уверенной улыбкой.
   - Вы очень пунктуальны, - сказала она, сверившись с хронометром на переборке.
   Ванесса одарила прибывших еще более ослепительной улыбкой и указала изящной рукой на люк штабной рубки.
   - Ну что ж, перейдем к делу. "Пауков" нам еще давить не передавить!
   Марк Леблан сидел у себя. Иногда он прикасался пальцами к клавиатуре компьютера, пробегая глазами параграфы набранного убористым шрифтом текста. Сейчас его не очень занимал план будущего сражения, мерцавший на экране компьютера. Он думал о разработавшей его женщине. Леблан дочитал очередной раздел, вздохнул и откинулся на спинку кресла, обхватив голову руками и обдумывая не дававшую ему покоя проблему.
   У Ванессы явно сдают нервы! Хорошо зная ее, Леблан, единственный из всех, уже давно чувствовал это, но понятия не имел, как ей помочь.
   Маккена и Вальдек, давно работавшие с Ванессой, были ослеплены безукоризненно правильными решениями, которые она до сих пор принимала. Они вместе с остальными были загипнотизированы невероятным количеством уничтоженных ею кораблей противника. Ни одному адмиралу - и не только в истории человечества - еще не удавалось добиться такого невероятного соотношения потерь. Хотя у землян тоже погибло много кораблей, их количество казалось ничтожным по сравнению с числом разнесенных в щепки единиц противника.
   И все же никто из этих офицеров не нес на себе бремя ответственности за окончательный исход сражения, и ни один из них - возможно, за исключением Джексона Теллера - не мог до конца прочувствовать глубину психологических ран, нанесенных Ванессе этим бременем. Только Марк понимал это. Много недель он наблюдал за тем, как эти раны кровоточат все сильнее и сильнее, ведь только в его обществе Ванесса осмеливалась сбросить маску уверенности, хотя он ничем не мог ей помочь. Он мог лишь побыть с ней, разделить ее боль и попытаться хоть как-то успокоить. С новой силой вспыхнувшая любовь к Ванессе лишь мешала ему, и он гнал ее, особенно сейчас, когда нужно было беспристрастно анализировать ее психическое состояние. Он притворялся, что между ними ничего нет, но от этого лишь острее чувствовал муки Ванессы.
   Леблан видел в ее зеленых глазах отражения призраков всех сожранных "пауками" детей. Он ощущал отчаяние, зреющее в душе Ванессы, и видел, что она чувствует себя припертой к стенке и не только не хочет, а просто не может обрекать на страшную смерть новых несчастных. Вот поэтому-то в ее новом плане и не говорилось, как и куда отступать в крайнем случае. Какое бы отчаянное положение ни сложилось, новое отступление для нее было немыслимо. Леблан понимал, что план нового сражения составлен не вице-адмиралом ВКФ, а простой женщиной, каких в Сарасоте были миллионы.
   Марк сильнее сжал виски, размышляя, стоит ли поговорить с Вальдеком. Этим он предал бы женщину, которую когда-то (а может, все еще или снова) любил, но им руководило чувство долга. Если в тяжелейшей грядущей схватке Пятый флот будет уничтожен, Земная Федерация потеряет не только Сарасоту, но и все скопление Ромул! Это нужно предотвратить, даже предав Ванессу... И все же!..
   Раздался звуковой сигнал у входа. Леблан отнял руки от висков, нажал кнопку и тут же вскочил на ноги, увидев вошедшую в каюту Ванессу.
   - Добрый вечер, Марк!
   Ванесса взглянула на дисплей с планом сражения, потом посмотрела Леблану прямо в глаза и улыбнулась.
   Улыбка у нее получилась невеселой, и Леблан настороженно подумал о том, какие мысли Ванесса успела прочесть в его взгляде, пока он не оправился от удивления.
   - Здравствуй, Ванесса, - ответил он через секунду. Опустившись в кресло, она положила ногу на ногу и, не спуская глаз с Леблана, обхватила руками колено.
   - Чему обязан? - Леблан попытался говорить непринужденно, но, увидев, как у Ванессы скривились губы, понял, что у него ничего не получается.