Страница:
Она глубоко вздохнула.
— Но ваша цивилизация, ваши города — они отличаются от наших?
— Естественно, отличаются. В космосе не бывает двух одинаковых планет. На Земле царит старая культура, зрелая и доброжелательная. Расы давно слились, и я — результат этого смешения. Здесь, во внешних регионах, люди разъединены, замкнуты и поэтому кое-где сохранились очень первозданные виды. Вы, друиды, физически близкие к нам, принадлежите к древней кавказской расе Средиземноморья.
— Но разве у вас нет великого бога — Дерева Жизни?
— В настоящее время сколько-нибудь организованной религии на Земле нет. Мы совершенно свободны и вольны жить так, как нам нравится. Некоторые поклоняются космическому создателю, другие чтут лишь физические законы, управляющие Вселенной. Уже давно никто не молится фетишам, антропоидам, животным или растениям вроде вашего Дерева.
— Вы!.. — воскликнула она. — Вы смеетесь над нашим священным учением?
— Извините.
Она поднялась, затем вновь села, подавляя гнев.
— Во многом вы мне интересны, — сказала она задумчиво, словно пытаясь оправдать перед собой свое терпение. — У меня такое чувство, что мы с вами знакомы…
— Я был шофером вашего отца, — сказал Джо, побуждаемый почти садистским импульсом. — Вчера вы и ваш муж собирались меня прикончить…
Она замерла, открыв рот и уставившись на Джо. Затем поникла и откинулась на спинку дивана.
— Вы… вы…
Но взгляд Джо уже привлекло нечто за ее спиной. На полке над койкой стояло растение, идентичное или почти идентичное оставленному им на Кайрил.
Жрица поняла, куда он смотрит.
— Вы знаете? — Это было сказано почти шепотом. — Убейте меня, уничтожьте меня, я устала от жизни!..
Она встала, бессильно уронив руки. Джо поднялся, сделал шаг к ней.
Это было похоже на сон: бесследно исчезли логика и здравый смысл, причина и следствие. Он положил ладони на ее плечи. Ильфейн была теплая и тонкая; она вздрагивала, как птица.
— Я не понимаю, — произнесла она хрипло, опускаясь на койку. — Я ничего не понимаю…
— Скажите мне, — столь же хрипло произнес Джо, — какое отношение имеет к вам Манаоло? Он что, ваш любовник?
Она не ответила. Затем сделала слабое отрицательное движение головой:
— Нет, он мне никто. Он послан с миссией на Балленкарч. Я решила, что хочу отдохнуть от ритуалов. Я хотела приключений и не подумала о последствиях. Но Манаоло мне страшен. Он приходил ко мне вчера, и я испугалась!
Джо почувствовал огромное облегчение. А затем, вспомнив о Маргарет, он виновато вздохнул. Тем временем на лице Ильфейн вновь появилось выражение, свойственное юной жрице.
— Какая у вас профессия, Смит? — спросила она. — Вы шпион?
— Нет, я не шпион.
— Тогда зачем вы летите на Балленкарч? Только шпионы и агенты летают на Балленкарч. Друиды, менги и их наемники.
— У меня личное дело.
Он поглядел на нее, и ему подумалось, что эта пылкая жрица лишь вчера с такой же пылкостью собиралась убить его.
Ильфейн заметила, что он ее разглядывает, и опустила голову с капризной гримасой — кокетливый трюк девицы, осведомленной о своем обаянии. Джо рассмеялся и вдруг застыл, прислушиваясь. Из-за стены доносился скребущий звук. Ильфейн встревоженно оглянулась.
— Это у меня. — Джо вскочил, открыл дверь, пробежал по балкону и распахнул дверь каюты. Там стоял молодой офицер, Ирру Экс Амма, глядя на него и улыбаясь невеселой улыбкой, открывавшей желтые зубы. В руке он держал пистолет, нацеленный Джо в переносицу.
— Назад! — приказал он. — Назад!
Джо медленно попятился на балкон, мельком оглянувшись на салон.
Четверо менгов по-прежнему были заняты игрой. Один из гражданских поднял глаза, затем что-то пробормотал партнеру и они разом повернули головы в его сторону. Джо успел заметить глянец на четырех лимонных лицах. И тут же менги вернулись к игре.
— В каюту женщины-друида, — приказал Экс Амма. — Быстро!
Он помахал пистолетом, не переставая широко улыбаться, словно лисица, скалящая клыки.
Джо медленно вернулся в каюту Ильфейн, переводя взгляд с пистолета на лицо менга и обратно.
Ильфейн судорожно вздохнула. Она была в ужасе.
— Аххх! — сказал менг, увидев горшок с торчащим из него прутом, и повернулся к Джо. — Спиной к стене, — сказал он, потом выпрямил руку с пистолетом и на его лице появилось предвкушение убийства.
Джо понял, что пришла смерть…
Дверь за спиной менга открылась, и послышалось шипение. Менг выпрямился, выгибаясь дернул головой, челюсти его окостенели в беззвучном крике. Через секунду он рухнул на палубу.
В дверях стоял Хабльят с цветущей улыбкой на физиономии.
— Очень сожалею, что причинил вам беспокойство…
Глаза Хабльята замерли на растении, стоявшем на шкафу. Он покачал головой, облизал губы и устремил на Джо стыдливый взгляд:
— Мой дорогой друг, вы послужили инструментом в разрешении очень тщательно составленного плана.
— Если бы вы спросили, — сказал Джо, — хочу ли я пожертвовать жизнью для выполнения ваших планов, вам бы удалось сберечь массу угрызений.
Хабльят блеюще рассмеялся. При этом на его лице не шевельнулся ни один мускул.
— Вы очаровательны. Я счастлив, что вы остались с нами. Но сейчас, боюсь, произойдет скандал.
По балкону уже воинственно маршировали три менга: Ирру Каметви, старый офицер, и с ним — двое гражданских. Ощетинившись как рассерженный пес, Ирру Каметви отдал честь.
— Лорд Хабльят, это вопиющее нарушение! Вы вмешались в действие офицера, находящегося при исполнении служебных обязанностей.
— Вмешался? — запротестовал Хабльят. — Я убил его. А что касается «обязанностей» — с каких это пор беспутный голодранец из Красной Ветви становится в один ряд с членом Ампиану-Женераль?
— Мы выполняем распоряжение Магнерру Ипполито, причем — личное распоряжение. У вас нет ни малейших оснований…
— Магнерру Ипполито, смею вам напомнить, — вкрадчиво начал Хабльят, — подответственен Латбону, в который вместе с Голубой Водой входит и Женераль!
— Стая белокровных трусов! — воскликнул офицер. — Да и прочие из Голубой Воды — тоже!
Женщина-менг, стоявшая на главной палубе и привлеченная происходящим на балконе, вдруг вскрикнула. Затем раздался металлический голос Манаоло:
— Грязные ничтожные собаки!
Он выскочил на балкон — сильный, гибкий и страшный в неукротимом бешенстве. Схватив рукой за плечо одного из штатских, он швырнул его на перила и затем то же самое проделал со вторым. Этим он не удовлетворился и, подняв Ирру Каметви, перебросил его вниз. Совершив замедленный в половинной гравитации полет, Ирру с хрипом растянулся на палубе. Манаоло резко повернулся к Хабльяту, который протестующе поднял руку:
— Минутку, экклезиарх! Прошу не применять к моей несчастной туше силы.
В ответ на эти слова тело друида напряглось, а на свирепом лице не возникло никаких чувств, кроме злобы.
Вздохнув, Джо шагнул вперед и, сделав обманное движение левой рукой, сильно ударил правой. Манаоло упал. Лежа, он уставился на Джо мертвенно-черными глазами.
— Сожалею, — сказал Джо, — но Хабльят только что мне и Ильфейн спас жизнь. Дайте мне высказаться, и я все объясню…
Манаоло вскочил на ноги, без слов бросился в каюту Ильфейн, захлопнул дверь и заперся изнутри. Хабльят повернулся, насмешливо глядя на Джо.
— Вот мы и обменялись любезностями, — бросил он.
— Мне бы хотелось знать, что происходит, — сказал Джо. — А еще больше мне бы хотелось заняться собственными делами. У меня их хватает.
Хабльят с восхищением на лице покачал головой:
— Вы бросаетесь в водоворот событий ради одному лишь вам ведомой цели! Кстати, если бы мы прошли ко мне в каюту, у меня там нашелся бы чудесный напиток, способный помочь вам сбросить напряжение.
— Яд? — поинтересовался Джо.
— Отличное бренди, не более… — на полном серьезе сообщил Хабльят.
— Но ваша цивилизация, ваши города — они отличаются от наших?
— Естественно, отличаются. В космосе не бывает двух одинаковых планет. На Земле царит старая культура, зрелая и доброжелательная. Расы давно слились, и я — результат этого смешения. Здесь, во внешних регионах, люди разъединены, замкнуты и поэтому кое-где сохранились очень первозданные виды. Вы, друиды, физически близкие к нам, принадлежите к древней кавказской расе Средиземноморья.
— Но разве у вас нет великого бога — Дерева Жизни?
— В настоящее время сколько-нибудь организованной религии на Земле нет. Мы совершенно свободны и вольны жить так, как нам нравится. Некоторые поклоняются космическому создателю, другие чтут лишь физические законы, управляющие Вселенной. Уже давно никто не молится фетишам, антропоидам, животным или растениям вроде вашего Дерева.
— Вы!.. — воскликнула она. — Вы смеетесь над нашим священным учением?
— Извините.
Она поднялась, затем вновь села, подавляя гнев.
— Во многом вы мне интересны, — сказала она задумчиво, словно пытаясь оправдать перед собой свое терпение. — У меня такое чувство, что мы с вами знакомы…
— Я был шофером вашего отца, — сказал Джо, побуждаемый почти садистским импульсом. — Вчера вы и ваш муж собирались меня прикончить…
Она замерла, открыв рот и уставившись на Джо. Затем поникла и откинулась на спинку дивана.
— Вы… вы…
Но взгляд Джо уже привлекло нечто за ее спиной. На полке над койкой стояло растение, идентичное или почти идентичное оставленному им на Кайрил.
Жрица поняла, куда он смотрит.
— Вы знаете? — Это было сказано почти шепотом. — Убейте меня, уничтожьте меня, я устала от жизни!..
Она встала, бессильно уронив руки. Джо поднялся, сделал шаг к ней.
Это было похоже на сон: бесследно исчезли логика и здравый смысл, причина и следствие. Он положил ладони на ее плечи. Ильфейн была теплая и тонкая; она вздрагивала, как птица.
— Я не понимаю, — произнесла она хрипло, опускаясь на койку. — Я ничего не понимаю…
— Скажите мне, — столь же хрипло произнес Джо, — какое отношение имеет к вам Манаоло? Он что, ваш любовник?
Она не ответила. Затем сделала слабое отрицательное движение головой:
— Нет, он мне никто. Он послан с миссией на Балленкарч. Я решила, что хочу отдохнуть от ритуалов. Я хотела приключений и не подумала о последствиях. Но Манаоло мне страшен. Он приходил ко мне вчера, и я испугалась!
Джо почувствовал огромное облегчение. А затем, вспомнив о Маргарет, он виновато вздохнул. Тем временем на лице Ильфейн вновь появилось выражение, свойственное юной жрице.
— Какая у вас профессия, Смит? — спросила она. — Вы шпион?
— Нет, я не шпион.
— Тогда зачем вы летите на Балленкарч? Только шпионы и агенты летают на Балленкарч. Друиды, менги и их наемники.
— У меня личное дело.
Он поглядел на нее, и ему подумалось, что эта пылкая жрица лишь вчера с такой же пылкостью собиралась убить его.
Ильфейн заметила, что он ее разглядывает, и опустила голову с капризной гримасой — кокетливый трюк девицы, осведомленной о своем обаянии. Джо рассмеялся и вдруг застыл, прислушиваясь. Из-за стены доносился скребущий звук. Ильфейн встревоженно оглянулась.
— Это у меня. — Джо вскочил, открыл дверь, пробежал по балкону и распахнул дверь каюты. Там стоял молодой офицер, Ирру Экс Амма, глядя на него и улыбаясь невеселой улыбкой, открывавшей желтые зубы. В руке он держал пистолет, нацеленный Джо в переносицу.
— Назад! — приказал он. — Назад!
Джо медленно попятился на балкон, мельком оглянувшись на салон.
Четверо менгов по-прежнему были заняты игрой. Один из гражданских поднял глаза, затем что-то пробормотал партнеру и они разом повернули головы в его сторону. Джо успел заметить глянец на четырех лимонных лицах. И тут же менги вернулись к игре.
— В каюту женщины-друида, — приказал Экс Амма. — Быстро!
Он помахал пистолетом, не переставая широко улыбаться, словно лисица, скалящая клыки.
Джо медленно вернулся в каюту Ильфейн, переводя взгляд с пистолета на лицо менга и обратно.
Ильфейн судорожно вздохнула. Она была в ужасе.
— Аххх! — сказал менг, увидев горшок с торчащим из него прутом, и повернулся к Джо. — Спиной к стене, — сказал он, потом выпрямил руку с пистолетом и на его лице появилось предвкушение убийства.
Джо понял, что пришла смерть…
Дверь за спиной менга открылась, и послышалось шипение. Менг выпрямился, выгибаясь дернул головой, челюсти его окостенели в беззвучном крике. Через секунду он рухнул на палубу.
В дверях стоял Хабльят с цветущей улыбкой на физиономии.
— Очень сожалею, что причинил вам беспокойство…
Глаза Хабльята замерли на растении, стоявшем на шкафу. Он покачал головой, облизал губы и устремил на Джо стыдливый взгляд:
— Мой дорогой друг, вы послужили инструментом в разрешении очень тщательно составленного плана.
— Если бы вы спросили, — сказал Джо, — хочу ли я пожертвовать жизнью для выполнения ваших планов, вам бы удалось сберечь массу угрызений.
Хабльят блеюще рассмеялся. При этом на его лице не шевельнулся ни один мускул.
— Вы очаровательны. Я счастлив, что вы остались с нами. Но сейчас, боюсь, произойдет скандал.
По балкону уже воинственно маршировали три менга: Ирру Каметви, старый офицер, и с ним — двое гражданских. Ощетинившись как рассерженный пес, Ирру Каметви отдал честь.
— Лорд Хабльят, это вопиющее нарушение! Вы вмешались в действие офицера, находящегося при исполнении служебных обязанностей.
— Вмешался? — запротестовал Хабльят. — Я убил его. А что касается «обязанностей» — с каких это пор беспутный голодранец из Красной Ветви становится в один ряд с членом Ампиану-Женераль?
— Мы выполняем распоряжение Магнерру Ипполито, причем — личное распоряжение. У вас нет ни малейших оснований…
— Магнерру Ипполито, смею вам напомнить, — вкрадчиво начал Хабльят, — подответственен Латбону, в который вместе с Голубой Водой входит и Женераль!
— Стая белокровных трусов! — воскликнул офицер. — Да и прочие из Голубой Воды — тоже!
Женщина-менг, стоявшая на главной палубе и привлеченная происходящим на балконе, вдруг вскрикнула. Затем раздался металлический голос Манаоло:
— Грязные ничтожные собаки!
Он выскочил на балкон — сильный, гибкий и страшный в неукротимом бешенстве. Схватив рукой за плечо одного из штатских, он швырнул его на перила и затем то же самое проделал со вторым. Этим он не удовлетворился и, подняв Ирру Каметви, перебросил его вниз. Совершив замедленный в половинной гравитации полет, Ирру с хрипом растянулся на палубе. Манаоло резко повернулся к Хабльяту, который протестующе поднял руку:
— Минутку, экклезиарх! Прошу не применять к моей несчастной туше силы.
В ответ на эти слова тело друида напряглось, а на свирепом лице не возникло никаких чувств, кроме злобы.
Вздохнув, Джо шагнул вперед и, сделав обманное движение левой рукой, сильно ударил правой. Манаоло упал. Лежа, он уставился на Джо мертвенно-черными глазами.
— Сожалею, — сказал Джо, — но Хабльят только что мне и Ильфейн спас жизнь. Дайте мне высказаться, и я все объясню…
Манаоло вскочил на ноги, без слов бросился в каюту Ильфейн, захлопнул дверь и заперся изнутри. Хабльят повернулся, насмешливо глядя на Джо.
— Вот мы и обменялись любезностями, — бросил он.
— Мне бы хотелось знать, что происходит, — сказал Джо. — А еще больше мне бы хотелось заняться собственными делами. У меня их хватает.
Хабльят с восхищением на лице покачал головой:
— Вы бросаетесь в водоворот событий ради одному лишь вам ведомой цели! Кстати, если бы мы прошли ко мне в каюту, у меня там нашелся бы чудесный напиток, способный помочь вам сбросить напряжение.
— Яд? — поинтересовался Джо.
— Отличное бренди, не более… — на полном серьезе сообщил Хабльят.
Глава 6
Капитан корабля собрал пассажиров вместе. Это был высокий, тучный, очень волосатый человек с белым плоским лицом и тонким розовым ртом. На нем красовалась биллендская облегающая форма темно-зеленого цвета, со стеклянными эполетами и алыми кольцами вокруг локтей.
Пассажиры рассаживались в глубокие кресла. Здесь присутствовали два менга в штатском, Ирру Каметви, Хабльят безмятежный и совершенно домашний в просторном халате из тусклой бледной материи; рядом с ним — Джо. Далее сидела тощая женщина в черном платье, — с ее стороны доносился приторно-тошнотворный запах: не то растительный, не то животный. Далее располагались силлиты; двое друидов, спокойных и уверенных; и наконец Манаоло, в ниспадающем одеянии из светло-зеленого сатина, с золотыми галунами по ногам. Легкий плоский мормон весело сверкал на черных кудрях.
Капитан заговорил — серьезно, отчетливо, взвешивая каждое слово:
— Для меня не секрет, что в отношениях миров Кайрил и Менгер существует напряженность и враждебность. Но этот корабль — собственность Билленда, и мы намерены соблюдать нейтралитет. Сегодня утром произошло убийство. Расследование позволило мне установить, что Ирру Экс Амма был обнаружен в тот момент, когда обыскивал каюту лорда Смита. Будучи обнаруженным, он заставил лорда Смита перейти в каюту жрицы Элниете (под этим именем Ильфейн зарегистрировалась в списках пассажиров), где намеревался убить их обоих. Лорд Хабльят, в похвальном стремлении не дать разгореться межпланетному конфликту, вмешался и умертвил своего земляка Ирру Экс Амма… Остальные менги, выражая протест, подверглись нападению экклезиарха Манаоло, который пытался также напасть на лорда Хабльята. Лорд Смит, опасаясь, что Манаоло, игнорируя истинную подоплеку событий, причинит вред лорду Хабльяту, нанес ему удар кулаком. Естественно, я верю, что такова подлинная суть происшествия…
Капитан сделал паузу. Все молчали. Хабльят сидел, постукивая пальцами, нижняя губа его расслабленно отвисла. Ильфейн напряженно молчала. Джо чувствовал, что медленный взгляд Манаоло ползет по его лицу, плечам, ногам…
Капитан продолжил:
— Моей уверенности способствует так же то, что главный виновник события, Ирру Экс Амма, наказан смертью. Остальные повинны разве что в излишнем темпераменте. Но допускать подобные эксцессы в дальнейшем я не намерен. Если что-нибудь произойдет, участники будут загипнотизированы и уложены до конца путешествия в гамаки. Согласно традициям Билленда, наши корабли — нейтральная территория, и этот статус мы намерены сохранять и поддерживать. Далее. Скандалы, личные или межпланетные, должны быть отложены до тех пор, пока вы не выйдете из-под моей опеки. — Он грузно поклонился. — Благодарю вас за внимание.
Менги немедленно поднялись, женщина ушла в каюту — выплакаться; трое мужчин вернулись к игре в разноцветные дощечки. Хабльят отправился на прогулку. Тощая дама, сидевшая без движения, глядя в то место, где только что стоял капитан, не пошевелилась. Силлиты пошли в библиотеку.
Друиды-миссионеры подошли к Манаоло.
Ильфейн тоже поднялась, потянулась, быстро взглянула на Джо, затем на широкую спину Манаоло. Решившись, она сделала к Смиту несколько шагов и села в соседнее кресло.
— Скажите, лорд Смит, что говорил вам Хабльят, когда вы были в его каюте?
Джо тяжело пошевелился в кресле.
— Жрица, я не испытываю желания переносить сплетни от друидов к менгам и обратно. Но в данном случае мы ни о чем важном не говорили. Он расспрашивал, как я жил на Земле. Его интересовал человек с планеты, о которой толком никто ничего не знает. Я описал ему несколько планет, на которых мне случалось останавливаться. И еще мы выпили немалое количество бренди. Вот и все, что было в его каюте.
— Я не могу понять, почему Хабльят защитил нас от молодого офицера-менга… Какая ему польза? Он такой же менг, как и остальные, и скорей умрет, чем позволит друидам приобрести власть над Балленкарчем.
— Разве вы с Манаоло отправились в путь для того, чтобы захватить власть над Балленкарчем?
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, затем забарабанила пальцами по колену. Джо улыбнулся про себя. Предложи кому другому стать неограниченным авторитетом — тот может разозлиться. Но только не Ильфейн.
Он рассмеялся.
— Почему вы смеетесь? — спросила она подозрительно.
— Вы напомнили мне котенка, очень довольного собой, потому что его одели в платье куклы…
Она вспыхнула, глаза жрицы засверкали.
— Так, значит, вы смеетесь надо мной?!
Секунду поразмыслив, он произнес в ответ:
— А когда-нибудь вы смеялись над собой?
— Нет. Конечно, нет!
— Зря. Попробуйте на досуге…
Он встал и вышел в гимнастический зал.
Там Джо до пота поработал на «бегущей дорожке», спрыгнул и, тяжело дыша, уселся на скамейку. Манаоло тихо вошел в зал, обвел глазами потолок, опустил взгляд на пол и медленно повернулся к Джо. Тот встревожился.
Манаоло оглянулся через плечо и, сделав три шага, оказался перед Смитом.
Он стоял, глядя на него сверху вниз, и лицо его было лицом не человека, а какого-то фантастического призрака из преисподней.
— Ты прикоснулся ко мне руками! — внезапно воскликнул он.
— Прикоснулся?! Я врезал тебе по физиономии…
Рот Манаоло, чувственный, как у женщины, но все же твердый и мускулистый, отвердел еще больше. Друид сжался, бросился вперед и нанес молниеносный удар. Джо согнулся, в безмолвной боли схватившись руками за низ живота. Манаоло откачнулся и ударил его коленом в подбородок.
Джо медленно рухнул на палубу. Манаоло склонился над ним, в его ладони сверкнул какой-то металлический предмет. В слабой попытке защититься Джо поднял руку — Манаоло отбил ее в сторону. Затем прижал к его носу металлический инструмент и надавил. Два тонких стальных лезвия пронзили хрящик, облачко пудры мгновенно прижгло порезы.
Манаоло отпрыгнул. Уголки рта врезались еще глубже. Повернувшись на каблуках, он бодрой походкой вышел из зала…
Пассажиры рассаживались в глубокие кресла. Здесь присутствовали два менга в штатском, Ирру Каметви, Хабльят безмятежный и совершенно домашний в просторном халате из тусклой бледной материи; рядом с ним — Джо. Далее сидела тощая женщина в черном платье, — с ее стороны доносился приторно-тошнотворный запах: не то растительный, не то животный. Далее располагались силлиты; двое друидов, спокойных и уверенных; и наконец Манаоло, в ниспадающем одеянии из светло-зеленого сатина, с золотыми галунами по ногам. Легкий плоский мормон весело сверкал на черных кудрях.
Капитан заговорил — серьезно, отчетливо, взвешивая каждое слово:
— Для меня не секрет, что в отношениях миров Кайрил и Менгер существует напряженность и враждебность. Но этот корабль — собственность Билленда, и мы намерены соблюдать нейтралитет. Сегодня утром произошло убийство. Расследование позволило мне установить, что Ирру Экс Амма был обнаружен в тот момент, когда обыскивал каюту лорда Смита. Будучи обнаруженным, он заставил лорда Смита перейти в каюту жрицы Элниете (под этим именем Ильфейн зарегистрировалась в списках пассажиров), где намеревался убить их обоих. Лорд Хабльят, в похвальном стремлении не дать разгореться межпланетному конфликту, вмешался и умертвил своего земляка Ирру Экс Амма… Остальные менги, выражая протест, подверглись нападению экклезиарха Манаоло, который пытался также напасть на лорда Хабльята. Лорд Смит, опасаясь, что Манаоло, игнорируя истинную подоплеку событий, причинит вред лорду Хабльяту, нанес ему удар кулаком. Естественно, я верю, что такова подлинная суть происшествия…
Капитан сделал паузу. Все молчали. Хабльят сидел, постукивая пальцами, нижняя губа его расслабленно отвисла. Ильфейн напряженно молчала. Джо чувствовал, что медленный взгляд Манаоло ползет по его лицу, плечам, ногам…
Капитан продолжил:
— Моей уверенности способствует так же то, что главный виновник события, Ирру Экс Амма, наказан смертью. Остальные повинны разве что в излишнем темпераменте. Но допускать подобные эксцессы в дальнейшем я не намерен. Если что-нибудь произойдет, участники будут загипнотизированы и уложены до конца путешествия в гамаки. Согласно традициям Билленда, наши корабли — нейтральная территория, и этот статус мы намерены сохранять и поддерживать. Далее. Скандалы, личные или межпланетные, должны быть отложены до тех пор, пока вы не выйдете из-под моей опеки. — Он грузно поклонился. — Благодарю вас за внимание.
Менги немедленно поднялись, женщина ушла в каюту — выплакаться; трое мужчин вернулись к игре в разноцветные дощечки. Хабльят отправился на прогулку. Тощая дама, сидевшая без движения, глядя в то место, где только что стоял капитан, не пошевелилась. Силлиты пошли в библиотеку.
Друиды-миссионеры подошли к Манаоло.
Ильфейн тоже поднялась, потянулась, быстро взглянула на Джо, затем на широкую спину Манаоло. Решившись, она сделала к Смиту несколько шагов и села в соседнее кресло.
— Скажите, лорд Смит, что говорил вам Хабльят, когда вы были в его каюте?
Джо тяжело пошевелился в кресле.
— Жрица, я не испытываю желания переносить сплетни от друидов к менгам и обратно. Но в данном случае мы ни о чем важном не говорили. Он расспрашивал, как я жил на Земле. Его интересовал человек с планеты, о которой толком никто ничего не знает. Я описал ему несколько планет, на которых мне случалось останавливаться. И еще мы выпили немалое количество бренди. Вот и все, что было в его каюте.
— Я не могу понять, почему Хабльят защитил нас от молодого офицера-менга… Какая ему польза? Он такой же менг, как и остальные, и скорей умрет, чем позволит друидам приобрести власть над Балленкарчем.
— Разве вы с Манаоло отправились в путь для того, чтобы захватить власть над Балленкарчем?
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, затем забарабанила пальцами по колену. Джо улыбнулся про себя. Предложи кому другому стать неограниченным авторитетом — тот может разозлиться. Но только не Ильфейн.
Он рассмеялся.
— Почему вы смеетесь? — спросила она подозрительно.
— Вы напомнили мне котенка, очень довольного собой, потому что его одели в платье куклы…
Она вспыхнула, глаза жрицы засверкали.
— Так, значит, вы смеетесь надо мной?!
Секунду поразмыслив, он произнес в ответ:
— А когда-нибудь вы смеялись над собой?
— Нет. Конечно, нет!
— Зря. Попробуйте на досуге…
Он встал и вышел в гимнастический зал.
Там Джо до пота поработал на «бегущей дорожке», спрыгнул и, тяжело дыша, уселся на скамейку. Манаоло тихо вошел в зал, обвел глазами потолок, опустил взгляд на пол и медленно повернулся к Джо. Тот встревожился.
Манаоло оглянулся через плечо и, сделав три шага, оказался перед Смитом.
Он стоял, глядя на него сверху вниз, и лицо его было лицом не человека, а какого-то фантастического призрака из преисподней.
— Ты прикоснулся ко мне руками! — внезапно воскликнул он.
— Прикоснулся?! Я врезал тебе по физиономии…
Рот Манаоло, чувственный, как у женщины, но все же твердый и мускулистый, отвердел еще больше. Друид сжался, бросился вперед и нанес молниеносный удар. Джо согнулся, в безмолвной боли схватившись руками за низ живота. Манаоло откачнулся и ударил его коленом в подбородок.
Джо медленно рухнул на палубу. Манаоло склонился над ним, в его ладони сверкнул какой-то металлический предмет. В слабой попытке защититься Джо поднял руку — Манаоло отбил ее в сторону. Затем прижал к его носу металлический инструмент и надавил. Два тонких стальных лезвия пронзили хрящик, облачко пудры мгновенно прижгло порезы.
Манаоло отпрыгнул. Уголки рта врезались еще глубже. Повернувшись на каблуках, он бодрой походкой вышел из зала…
Глава 7
— …Не так уж плохо, — сказал наконец корабельный врач. — Два шрама останутся на всю жизнь, но их будет почти не видно.
Джо рассматривал свое лицо в зеркало. Синяк на подбородке, пластырь на носу…
— Выходит, я остался с носом.
— Вы остались с носом, — без тени юмора согласился врач. — Хорошо, что я вовремя оказал вам помощь. Эта пудра мне некоторым образом знакома.
Своеобразный гормон, ускоряющий рост кожи. Если его не удалить, расщепление кожи идет непрерывно. У вас на лице было бы вскоре три нароста.
— Видите ли, — сказал Джо, — это был несчастный случай. Я бы не хотел понапрасну беспокоить капитана, и надеюсь, вы не будете ему докладывать?
Доктор пожал плечами, повернулся и стал укладывать инструменты.
— Странный несчастный случай, однако…
Джо вернулся в салон. Силлиты изучали игру в разноцветные дощечки, оживленно болтая с менгами. Друиды-миссионеры, склонившись голова к голове над алтарем, вершили какой-то сложный ритуал. Хабльят, удобно развалившись в кресле, с видимым удовольствием разглядывал собственные ногти. Дверь каюты Ильфейн открылась, из нее вышел Манаоло. Бросив на Джо равнодушный взгляд, он стал прохаживаться по салону.
Джо присел рядом с Хабльятом, нежно поглаживая нос.
— Все еще на месте.
Хабльят успокаивающе кивнул.
— Ваш нос, Джо, выглядит не хуже, чем неделю назад. Эти биллендские медики — настоящие чудотворцы. Но на Кайрил, где докторов не существует, применяют примочки из какой-то дряни. Впрочем, рана все равно не заживает.
Вы можете увидеть немалое количество лайти с носами из трех островков.
Убивать их — любимое развлечение друидов. Вы, похоже, значительно менее огорчены, чем допускают обстоятельства?
— А что, я должен быть безутешен?
— Позвольте объяснить вам этот штрих в психологии друидов. По мнению Манаоло, нанесение раны исчерпывает вопрос. В ссоре между ним и вами с его стороны это было последней реакцией, последним действием. На Кайрил друиды совершают поступки, не боясь ответственности, — во имя Дерева. Это дает им особое чувство непогрешимости. Смею вас уверить, Манаоло будет удивлен и даже оскорблен, если вы захотите продолжить конфликт.
Джо пожал плечами.
— Вы молчите?.. — с недоумением произнес Хабльят. — Ни гнева, ни угроз?
Джо улыбнулся.
— Пока что я успел только удивиться. Дайте мне время.
— А, понял! Вас ошеломило нападение, не так ли?
— И даже очень.
Хабльят вновь кивнул. Складки жира, свисавшие с его подбородка, дрогнули.
— Переменим тему. Меня интересует ваше описание друидов до христианского периода.
— Скажите мне, — сказал Джо, — что это за горшок, вокруг которого вся эта суета? Раритет? Или какой-нибудь военный секрет?
Глаза Хабльята широко раскрылись.
— Раритет? Военный секрет? Нет, дорогой друг, клянусь честью! Горшок — самый настоящий горшок, а растение — самое настоящее растение.
— В таком случае откуда этот ажиотаж? И зачем вы мне пытались его навязать?
— Иногда, — задумчиво протянул Хабльят, — в делах планетарных масштабов приходится приносить в жертву удобства одной персоны, чтобы большинство в конечном итоге получило прибыль. Вы везли растение, чтобы послужить приманкой для моих соотечественников, бряцающих оружием, и отвлечь их от друидов.
— Не понимаю. Разве вы служите не одному правительству?
— В том-то и дело. Цель у нас одна — слава и процветание нашей планеты. Но в государственной системе менгов существует весьма странная трещина, разделившая военные касты Красной Ветви и коммерческие сословия Голубой Воды. Это две души одного тела, два мужа одной жены. И те и другие — любят Менгер. Но для проявления этой любви они пользуются разными способами.
Фактически они отвечают лишь перед Латбоном и, что на ступень ниже, перед Ампиану-Женераль. И там и там — сидят представители обоих течений.
Часто такая система действует неплохо: порой два разных подхода к одной проблеме идут лишь на пользу. Красная Ветвь прямолинейна и не останавливается перед применением силы. По их мнению, лучший способ решить проблему друидов — подвергнуть планету военной бомбардировке. Мы, сторонники Голубой Воды, заостряем внимание на том, что за этим последуют огромные жертвы, большие разрушения, и даже если в конечном итоге нам удастся покорить орды религиозных фанатиков-лайти, мы уничтожим на Кайрил все, что там есть ценного для нас. Видите ли, помимо сельскохозяйственной продукции, Кайрил поставляет сырье для нашей промышленности, а также изделия, связанные вручную. У нас взаимовыгодный союз, но нынешняя политика друидов — отрицательный фактор. Индустриальный Балленкарч, управляемый друидами, способен серьезно нарушить баланс. Красная Ветвь намерена уничтожить друидов. Мы же хотим повлиять на экономику Кайрил: отвлечь ее от Дерева на производство продукции.
— И как вы надеетесь этого добиться?
— Строго между нами, дорогой друг… Мы позволим друидам продолжать интриги.
Джо поморщился, машинально потрогав нос.
— Но этот горшок — каким образом ему удастся вписаться в картину?
— Горшок — это то, что бедные наивные друиды считают самой важной деталью своего плана. Вот почему я склонен считать, что горшок достигнет Балленкарча, даже если для этого мне придется убить еще два десятка туполобых менгов.
— Если вы говорите правду, в чем я сомневаюсь…
— Но, мой дорогой друг, какой же резон мне лгать?
— Кажется, я начинаю кое-что понимать в этом сумасшедшем доме…
Джо рассматривал свое лицо в зеркало. Синяк на подбородке, пластырь на носу…
— Выходит, я остался с носом.
— Вы остались с носом, — без тени юмора согласился врач. — Хорошо, что я вовремя оказал вам помощь. Эта пудра мне некоторым образом знакома.
Своеобразный гормон, ускоряющий рост кожи. Если его не удалить, расщепление кожи идет непрерывно. У вас на лице было бы вскоре три нароста.
— Видите ли, — сказал Джо, — это был несчастный случай. Я бы не хотел понапрасну беспокоить капитана, и надеюсь, вы не будете ему докладывать?
Доктор пожал плечами, повернулся и стал укладывать инструменты.
— Странный несчастный случай, однако…
Джо вернулся в салон. Силлиты изучали игру в разноцветные дощечки, оживленно болтая с менгами. Друиды-миссионеры, склонившись голова к голове над алтарем, вершили какой-то сложный ритуал. Хабльят, удобно развалившись в кресле, с видимым удовольствием разглядывал собственные ногти. Дверь каюты Ильфейн открылась, из нее вышел Манаоло. Бросив на Джо равнодушный взгляд, он стал прохаживаться по салону.
Джо присел рядом с Хабльятом, нежно поглаживая нос.
— Все еще на месте.
Хабльят успокаивающе кивнул.
— Ваш нос, Джо, выглядит не хуже, чем неделю назад. Эти биллендские медики — настоящие чудотворцы. Но на Кайрил, где докторов не существует, применяют примочки из какой-то дряни. Впрочем, рана все равно не заживает.
Вы можете увидеть немалое количество лайти с носами из трех островков.
Убивать их — любимое развлечение друидов. Вы, похоже, значительно менее огорчены, чем допускают обстоятельства?
— А что, я должен быть безутешен?
— Позвольте объяснить вам этот штрих в психологии друидов. По мнению Манаоло, нанесение раны исчерпывает вопрос. В ссоре между ним и вами с его стороны это было последней реакцией, последним действием. На Кайрил друиды совершают поступки, не боясь ответственности, — во имя Дерева. Это дает им особое чувство непогрешимости. Смею вас уверить, Манаоло будет удивлен и даже оскорблен, если вы захотите продолжить конфликт.
Джо пожал плечами.
— Вы молчите?.. — с недоумением произнес Хабльят. — Ни гнева, ни угроз?
Джо улыбнулся.
— Пока что я успел только удивиться. Дайте мне время.
— А, понял! Вас ошеломило нападение, не так ли?
— И даже очень.
Хабльят вновь кивнул. Складки жира, свисавшие с его подбородка, дрогнули.
— Переменим тему. Меня интересует ваше описание друидов до христианского периода.
— Скажите мне, — сказал Джо, — что это за горшок, вокруг которого вся эта суета? Раритет? Или какой-нибудь военный секрет?
Глаза Хабльята широко раскрылись.
— Раритет? Военный секрет? Нет, дорогой друг, клянусь честью! Горшок — самый настоящий горшок, а растение — самое настоящее растение.
— В таком случае откуда этот ажиотаж? И зачем вы мне пытались его навязать?
— Иногда, — задумчиво протянул Хабльят, — в делах планетарных масштабов приходится приносить в жертву удобства одной персоны, чтобы большинство в конечном итоге получило прибыль. Вы везли растение, чтобы послужить приманкой для моих соотечественников, бряцающих оружием, и отвлечь их от друидов.
— Не понимаю. Разве вы служите не одному правительству?
— В том-то и дело. Цель у нас одна — слава и процветание нашей планеты. Но в государственной системе менгов существует весьма странная трещина, разделившая военные касты Красной Ветви и коммерческие сословия Голубой Воды. Это две души одного тела, два мужа одной жены. И те и другие — любят Менгер. Но для проявления этой любви они пользуются разными способами.
Фактически они отвечают лишь перед Латбоном и, что на ступень ниже, перед Ампиану-Женераль. И там и там — сидят представители обоих течений.
Часто такая система действует неплохо: порой два разных подхода к одной проблеме идут лишь на пользу. Красная Ветвь прямолинейна и не останавливается перед применением силы. По их мнению, лучший способ решить проблему друидов — подвергнуть планету военной бомбардировке. Мы, сторонники Голубой Воды, заостряем внимание на том, что за этим последуют огромные жертвы, большие разрушения, и даже если в конечном итоге нам удастся покорить орды религиозных фанатиков-лайти, мы уничтожим на Кайрил все, что там есть ценного для нас. Видите ли, помимо сельскохозяйственной продукции, Кайрил поставляет сырье для нашей промышленности, а также изделия, связанные вручную. У нас взаимовыгодный союз, но нынешняя политика друидов — отрицательный фактор. Индустриальный Балленкарч, управляемый друидами, способен серьезно нарушить баланс. Красная Ветвь намерена уничтожить друидов. Мы же хотим повлиять на экономику Кайрил: отвлечь ее от Дерева на производство продукции.
— И как вы надеетесь этого добиться?
— Строго между нами, дорогой друг… Мы позволим друидам продолжать интриги.
Джо поморщился, машинально потрогав нос.
— Но этот горшок — каким образом ему удастся вписаться в картину?
— Горшок — это то, что бедные наивные друиды считают самой важной деталью своего плана. Вот почему я склонен считать, что горшок достигнет Балленкарча, даже если для этого мне придется убить еще два десятка туполобых менгов.
— Если вы говорите правду, в чем я сомневаюсь…
— Но, мой дорогой друг, какой же резон мне лгать?
— Кажется, я начинаю кое-что понимать в этом сумасшедшем доме…
Глава 8
Джинкли — полиэдр диаметром в одну милю, утопающий в диффузной люминесценции. К нему, как пиявки, присосалась дюжина кораблей, а космос вокруг был густо усыпан блестками. Это смельчаки в скафандрах, чтобы почувствовать величие открытого космоса, рисковали удалиться от поверхности на десять, двадцать, а то и тридцать миль.
Здесь, похоже, не было формальностей с приземлением, что оказалось очень удобно, — к удивлению Джо, привыкшего к тщательным перепроверкам, индексам, резервным номерам, инспекциям, карантинам, паспортам, визам, просмотрам, досмотрам и резолюциям.
«Бельзвурон» ткнулся носом в вакантный порт, состыковался с причалом — вязким мезонным полем — и затих.
Пассажиры в трюме, лежавшие в гипнотическом сне, остались непотревоженными.
— Мы прибыли на Джинкли, — сообщил капитан, вновь поспешно собравший бодрствующих пассажиров, — и останемся здесь на тридцать два часа, пока не примем на борт почту и груз. Некоторые из вас бывали здесь прежде. Думаю, нет необходимости предупреждать вас об осторожности. Для тех, кто посещает Джинкли впервые, сообщаю: он лежит вне планетарной юрисдикции, законы здесь диктует владелец и его управляющий, а их главная задача — посредством всяческих удовольствий и игр извлечь деньги из ваших карманов.
Итак, предупреждаю: будьте осторожны в азартных играх. Обращаюсь к дамам: не ходите одни в Парк Ароматов! Это гарантия, что вам будет отказано в платном экспорте. Люди, бывшие на третьем ярусе, согласятся, что это крайне дорого и опасно. Там нередко происходят убийства. Мужчина, увлеченный девицей, самая удобная мишень для ножа. Кроме того, люди, предающиеся сомнительным забавам, снимаются на пленку, которая может использоваться потом в целях шантажа.
Наконец, не рекомендуется настаивать, чтобы вас отвели вниз, на Арену, потому что там вы легко можете быть брошены на ринг и вам придется сражаться с искусными бойцами. Уже в тот момент, когда вы платите за вход, можете оказаться, что на вас пал выбор. Поразительно, как много случайных посетителей (неважно, наркотики тому виной или алкоголь, азарт или бравада) оказались в свое время на Арене. Многие из них были убиты или изувечены. Думаю, предупреждений уже достаточно. Не хочу вас запугивать, тем более что здесь вам могут предоставить много развлечений, не противоречащих закону. Девятнадцать Садов — они известны всей Вселенной. В Целестиуме вы можете пообедать продуктами родной планеты, послушать родную музыку. Магазин вдоль Эспланады предоставит вам все, что пожелаете, по весьма разумной цене. С этими инструкциями я вас отпускаю. До вылета на Балленкарч — тридцать два часа…
Он вышел. Манаоло проводил Ильфейн в каюту. Друиды-миссионеры вернулись к алтарю, видимо, не имея намерения покидать корабль.
По-военному печатая шаг, ушел офицер Ирру Каметви, и с ним — юная вдова.
Вслед за ними удалились менги в штатском. Тощая лысая старуха как сидела в кресле, уставясь в другой конец зала, так и осталась сидеть, не отклонясь ни на дюйм. Силлиты умчались, визгливо смеясь и высоко подбрасывая колени.
Хабльят остановился перед Джо, заложив руки за спину.
— Итак, мой друг, вы собираетесь сойти?
— Да, — ответил Джо, — вполне возможно. Хочу посмотреть, что будут делать жрица и Манаоло.
Хабльят качнулся на каблуках.
— Будьте поосторожнее с этим парнем. Это порочный образец мегаломана, доведенный до апогея соответствующим окружением. Никто из нас не способен мнить так о себе, как Манаоло. Он — священный и неприкосновенный. Он не заботится о том, что хорошо, а что плохо. Его интересует лишь одно: что — за Манаоло, а что — против Манаоло.
Дверь тринадцатой каюты открылась. Манаоло и Ильфейн вышли на балкон.
Манаоло шел впереди и нес небольшой сверток. Он был одет в охотничью кирасу, из золота и какого-то блестящего металла, и в длинное зеленое платье, расшитое желтыми листьями. Не глядя по сторонам, он спустился по ступенькам и вышел.
Проходя по салону, Ильфейн задержалась, поглядела ему вслед и качнула головой — красноречивый жест несогласия. Только вот с чем?..
Она повернулась и направилась к Джо и Хабльяту.
Хабльят почтительно склонил голову, но она отнеслась к его приветствию довольно холодно и обратилась к Джо:
— Я хочу, чтобы ты меня сопровождал.
— Это приглашение или приказ?
Ильфейн насмешливо подняла брови.
— Это значит, что я хочу, чтобы вы меня сопровождали.
— Прекрасно, — сказал Джо, поднимаясь. — С удовольствием.
Хабльят вздохнул:
— Если бы только я был моложе и стройнее…
— Стройнее, — усмехнулся Джо.
— Ни одной красивой молодой даме не приходилось бы просить меня дважды!
Ильфейн сдержано произнесла:
— Думаю, с моей стороны будет честно предупредить, что Манаоло обещал убить вас, если увидит, что мы разговариваем.
Наступила тишина. Затем Джо произнес голосом, показавшимся ему незнакомым:
— И поэтому вы первым делом приглашаете меня сопровождать вас?
— Вы боитесь?
— Я не герой.
Она резко повернулась и направилась к выходу.
Хабльят с любопытством спросил:
— Зачем же вы так?
Джо был зол.
— Она интриганка! Откуда такая уверенность, что ради нее я пойду на риск и что ради удовольствия ее выгуливать позволю себя пристрелить психованному друиду?
Он смотрел ей вслед, пока темно-синий плащ не скрылся из виду.
— И ведь она права. Я действительно отношусь именно к этой породе идиотов…
Он бросился ей вслед.
Сцепив ладони и грустно улыбаясь, Хабльят проводил его взглядом.
Здесь, похоже, не было формальностей с приземлением, что оказалось очень удобно, — к удивлению Джо, привыкшего к тщательным перепроверкам, индексам, резервным номерам, инспекциям, карантинам, паспортам, визам, просмотрам, досмотрам и резолюциям.
«Бельзвурон» ткнулся носом в вакантный порт, состыковался с причалом — вязким мезонным полем — и затих.
Пассажиры в трюме, лежавшие в гипнотическом сне, остались непотревоженными.
— Мы прибыли на Джинкли, — сообщил капитан, вновь поспешно собравший бодрствующих пассажиров, — и останемся здесь на тридцать два часа, пока не примем на борт почту и груз. Некоторые из вас бывали здесь прежде. Думаю, нет необходимости предупреждать вас об осторожности. Для тех, кто посещает Джинкли впервые, сообщаю: он лежит вне планетарной юрисдикции, законы здесь диктует владелец и его управляющий, а их главная задача — посредством всяческих удовольствий и игр извлечь деньги из ваших карманов.
Итак, предупреждаю: будьте осторожны в азартных играх. Обращаюсь к дамам: не ходите одни в Парк Ароматов! Это гарантия, что вам будет отказано в платном экспорте. Люди, бывшие на третьем ярусе, согласятся, что это крайне дорого и опасно. Там нередко происходят убийства. Мужчина, увлеченный девицей, самая удобная мишень для ножа. Кроме того, люди, предающиеся сомнительным забавам, снимаются на пленку, которая может использоваться потом в целях шантажа.
Наконец, не рекомендуется настаивать, чтобы вас отвели вниз, на Арену, потому что там вы легко можете быть брошены на ринг и вам придется сражаться с искусными бойцами. Уже в тот момент, когда вы платите за вход, можете оказаться, что на вас пал выбор. Поразительно, как много случайных посетителей (неважно, наркотики тому виной или алкоголь, азарт или бравада) оказались в свое время на Арене. Многие из них были убиты или изувечены. Думаю, предупреждений уже достаточно. Не хочу вас запугивать, тем более что здесь вам могут предоставить много развлечений, не противоречащих закону. Девятнадцать Садов — они известны всей Вселенной. В Целестиуме вы можете пообедать продуктами родной планеты, послушать родную музыку. Магазин вдоль Эспланады предоставит вам все, что пожелаете, по весьма разумной цене. С этими инструкциями я вас отпускаю. До вылета на Балленкарч — тридцать два часа…
Он вышел. Манаоло проводил Ильфейн в каюту. Друиды-миссионеры вернулись к алтарю, видимо, не имея намерения покидать корабль.
По-военному печатая шаг, ушел офицер Ирру Каметви, и с ним — юная вдова.
Вслед за ними удалились менги в штатском. Тощая лысая старуха как сидела в кресле, уставясь в другой конец зала, так и осталась сидеть, не отклонясь ни на дюйм. Силлиты умчались, визгливо смеясь и высоко подбрасывая колени.
Хабльят остановился перед Джо, заложив руки за спину.
— Итак, мой друг, вы собираетесь сойти?
— Да, — ответил Джо, — вполне возможно. Хочу посмотреть, что будут делать жрица и Манаоло.
Хабльят качнулся на каблуках.
— Будьте поосторожнее с этим парнем. Это порочный образец мегаломана, доведенный до апогея соответствующим окружением. Никто из нас не способен мнить так о себе, как Манаоло. Он — священный и неприкосновенный. Он не заботится о том, что хорошо, а что плохо. Его интересует лишь одно: что — за Манаоло, а что — против Манаоло.
Дверь тринадцатой каюты открылась. Манаоло и Ильфейн вышли на балкон.
Манаоло шел впереди и нес небольшой сверток. Он был одет в охотничью кирасу, из золота и какого-то блестящего металла, и в длинное зеленое платье, расшитое желтыми листьями. Не глядя по сторонам, он спустился по ступенькам и вышел.
Проходя по салону, Ильфейн задержалась, поглядела ему вслед и качнула головой — красноречивый жест несогласия. Только вот с чем?..
Она повернулась и направилась к Джо и Хабльяту.
Хабльят почтительно склонил голову, но она отнеслась к его приветствию довольно холодно и обратилась к Джо:
— Я хочу, чтобы ты меня сопровождал.
— Это приглашение или приказ?
Ильфейн насмешливо подняла брови.
— Это значит, что я хочу, чтобы вы меня сопровождали.
— Прекрасно, — сказал Джо, поднимаясь. — С удовольствием.
Хабльят вздохнул:
— Если бы только я был моложе и стройнее…
— Стройнее, — усмехнулся Джо.
— Ни одной красивой молодой даме не приходилось бы просить меня дважды!
Ильфейн сдержано произнесла:
— Думаю, с моей стороны будет честно предупредить, что Манаоло обещал убить вас, если увидит, что мы разговариваем.
Наступила тишина. Затем Джо произнес голосом, показавшимся ему незнакомым:
— И поэтому вы первым делом приглашаете меня сопровождать вас?
— Вы боитесь?
— Я не герой.
Она резко повернулась и направилась к выходу.
Хабльят с любопытством спросил:
— Зачем же вы так?
Джо был зол.
— Она интриганка! Откуда такая уверенность, что ради нее я пойду на риск и что ради удовольствия ее выгуливать позволю себя пристрелить психованному друиду?
Он смотрел ей вслед, пока темно-синий плащ не скрылся из виду.
— И ведь она права. Я действительно отношусь именно к этой породе идиотов…
Он бросился ей вслед.
Сцепив ладони и грустно улыбаясь, Хабльят проводил его взглядом.