Вэнс Джек Холбрук. Гнусный Макинч

   — Мне хотелось знать, какую корреспонденцию получают муниципальные служащие и не подметил ли он что-нибудь необычное, что могло бы мне помочь в поисках.
   — Он оказал вам помощь?
   — Еще бы.
   Они прошли вдоль набережной, где на якорях стояли громадные баржи с водорослями, затем вернулись к экспортному складу. Когда они добрались до машины, красное солнце висело совсем низко. Кровавый свет рядил город в пурпурные одежды, скрадывая нищету и грязь. Всю дорогу до миссии они не перекинулись ни словом.
   Когда они вылезли из машины, Магнус Рудольф повернулся к Боэку.
   — У вас есть микроскоп?
   — Целых три, — сухо ответил Боэк. — Оптический, электронный и гамма-бета.
   — Дайте мне один из них на сегодняшний вечер, — попросил Магнус Рудольф.
   — Пожалуйста.
   — Думаю, завтра мы решим это дело тем или иным способом.
   Боэк с любопытством глянул на гостя.
   — Вы знаете, кто Макинч?
   — Это стало мне очевидным почти сразу же, — ответил Магнус Рудольф, — ведь я все же располагаю некоторыми знаниями.
   Боэк сжал челюсти.
   — Будь я на вашем месте, я непременно запер бы свою дверь на ночь. Кто бы он ни был, ясно одно: Макинч — убийца, — процедил он.
   Магнус Рудольф согласно кивнул.
   — Думаю, вы правы.
   В этот период года ночи в Склеротто были длинными — целых четырнадцать часов, а потому Магнус Рудольф встал, принял ванну и облачился в чистенькую бело-голубую тунику еще до зари.
   Из окон гостиной он долго любовался ярко-синим сиянием, разлившимся по всему небосводу и предвосхищавшим восход солнца.
   Сзади послышались шаги, он обернулся и увидел Клеммера Боэка, который, склонив голову набок, глядел на него. Его голубые глаза сверкали от любопытства.
   — Как спалось? — приветствовал его Боэк.
   — Отлично, — ответил Магнус Рудольф. — Надеюсь, вы тоже неплохо выспались.
   Боэк проворчал что-то нечленораздельное, а потом добавил:
   — Вы готовы завтракать?
   — Давным-давно, — кивнул Магнус Рудольф и последовал за хозяином в столовую. Боэк велел единственной служанке миссии принести завтрак.
   Во время еды оба молчали. Синий цвет зари становился все ярче. Выпив кофе, Магнус Рудольф откинулся на спинку кресла и раскурил сигару.
   — Вы по-прежнему считаете, что закончите дело сегодня? — спросил Боэк.
   — Да, — не замедлил ответить Магнус Рудольф. — Думаю, это вполне возможно.
   — Вы знаете, кто Макинч?..
   — Без тени сомнения.
   — И вы можете это доказать?
   Магнус Рудольф выпустил колечко дыма, которое поплыло вверх, сверкая в первых лучах сапфирового солнца.
   — В какой-то мере да.
   — Вы не очень уверены в себе.
   — Видите ли, у меня зреет замысел, как покончить с делом побыстрее.
   — Ах так! — Боэк не скрывал сарказма, постукивая пальцами по столу.
   — Мне хотелось бы, чтобы мэр… этот, как его… Жужу? Собрал сегодня во второй половине дня совет. В мэрии. Там мы и обсудим дело Макинча.

 
   По дороге в мэрию Боэк заявил:
   — Все это попахивает дешевенькой мелодрамой.
   — Возможно, возможно, — загадочно откликнулся Магнус Рудольф. — А может быть, и драмой.
   Боэк схватил его за руку.
   — Вы уверены?..
   — Ни в чем нельзя быть уверенным абсолютно, — философски промолвил Магнус Рудольф. — Даже во вращении этой планеты вокруг своей оси. А самым непредсказуемым явлением, по моим наблюдениям, является продолжительность жизни.
   Боэк замолчал и уставился куда-то вдаль.
   Они вошли в мэрию, постояли несколько минут в прихожей, давая глазам привыкнуть к полумраку. Вскоре стали различимы по сторонам предметы, испещренные красными и синими солнечными зайчиками.
   — Мусорщик уже здесь, — пробормотал Магнус Рудольф, поднося руку к носу. — Я ощущаю его присутствие.
   Они вошли в центральный зал. Мэр в красной шапочке набекрень торжественно расхаживал по кругу, образованному мусорщиком-голесподом, почтарем-многоножкой, пожарником Джо Бертраном, директором склада — уроженцем тау Близнецов и начальником полиции — черной амфибией.
   — Господа, — начал Магнус Рудольф, — я недолго задержу вас. Как известно, я провел следствие по поводу существа, известного под именем Макинч.
   Аудитория зашевелилась, и по залу разнесся шум — зашуршали, поблескивая, лапки многоножки-почтаря, на эластичной коже начальника полиции заиграли желваки, хрустнула шея мэра. Приглушенно засвистел скат-голеспод, закашлялся негр-пожарник.
   Директор склада, муравей с тау Близнецов, взял слово и произнес своим бесцветным голосом:
   — Почему мы здесь собрались? Изложите ваши намерения яснее.
   Магнус Рудольф безмятежно погладил бородку и по очереди оглядел каждое существо.
   — Я установил личность Макинча. Подсчитал, во сколько он обходится ежедневно Склеротто. И могу доказать, что это существо — убийца, во всяком случае оно пыталось убить меня. Да-да, меня, Магнуса Рудольфа! — Магнус Рудольф говорил с необычайной торжественностью.
   Снова началось движение, послышались самые разные звуки, словно каждое существо стремилось уйти в тайники собственного тела.
   Магнус Рудольф продолжил:
   — Поскольку вы представляете местную власть, мне хотелось бы выслушать ваше мнение о том, что мне надлежит делать далее. Господин мэр, у вас есть какие-либо предложения?
   Желтая птица яростно закрутила шеей и издала ряд пронзительных неразборчивых звуков. Затем ее голова застыла, и пурпурный глаз с хитрым блеском воззрился на Магнуса Рудольфа.
   — Макинч может всех нас убить!
   Боэк прочистил глотку и нехотя проворчал:
   — Вы полагаете, что поступили здраво, собрав…
   Пожарник Джо Бертран прервал его:
   — Мне эта киношка надоела! У нас есть тюрьма. У нас есть уголовный кодекс. Осудим его за проступки. Если он вор, засадим его в тюрягу. Если убийца и его можно подвергнуть ментальной хирургии, сделаем ему операцию.
   Ежели нет, казним!
   Магнус Рудольф кивнул.
   — Я могу доказать, что Макинч — вор. Несколько лет тюрьмы — хорошее наказание. У вас есть чистенькая тюрьма со спороубивающими фильтрами, обязательными гигиеническими ваннами и свежей пищей…
   — Почему вас так заботит гигиена тюрьмы? — подозрительно осведомился директор склада.
   — Потому что туда посадят Макинча, — торжественно возвестил Магнус Рудольф. — Его вакцинируют и иммунизируют, он будет жить в совершенно стерильных условиях. Именно от этого Макинч будет испытывать такие муки, по сравнению с которыми смерть — ничто. А теперь…
   Он обвел взглядом присутствующих, застывших в немом любопытстве.
   — Так кто же Макинч?
   В этот момент вскинулся мусорщик. Он принял почти вертикальное положение, открыв бледное брюхо и двойной ряд бесцветных коротеньких ножек. Его тело свела судорога, оно выгнулось назад.
   — Пригнитесь! — закричал Боэк, когда голеспод стал выплевывать во все стороны липкие струи жидкости.
   Из утробы мусорщика донеслось раскатистое урчание.
   — Теперь они все умрут, все…
   — Тихо! — сухо проговорил Магнус Рудольф. — Тихо, всем молчать! Прошу вас, господин мэр!
   Испуганные крики желтой птицы стали тише.
   — Вы все вне опасности, — продолжал Магнус Рудольф, хладнокровно вытирая лицо и не сводя глаз со вздыбившегося голеспода. — Ультразвуковой вибратор под полом, облучатель Гехтмана под потолком. Они заработали, как только мы вошли в этот зал. Бактерии яда Макинча погибли, как только вылетели из его глотки, если не раньше.
   Голеспод присвистнул, рухнул на пол и засеменил прямо к двери — его ножки работали как поршни. Начальник полиции, словно морская черепаха, ныряющая в волны, бросился вперед и рухнул прямо на плоскую дрожащую спину голеспода. Его плавники впились в плоть беглеца. Голеспод взвыл, перевернулся на спину, охватил амфибию ножками и напрягся. Джо Бертран подскочил к сцепившимся и ткнул кулаком в голубой глаз. Многоножка с Портмара оказался в самой гуще схватки и своими лапками стал одну за другой разжимать лапки голеспода, спасая задыхающегося начальника полиции.
   Мэр прыгнул в потолочное отверстие и тут же вернулся, размахивая топориком…

 
   Боэк, покачиваясь, доковылял до машины. Магнус Рудольф выбросил бело-голубую тунику в канаву и подошел к нему.
   Боэк судорожно сжимал руль, на нем не было лица.
   — Они разорвали его в клочья, — прошептал он.
   — Весьма унизительный спектакль. — Магнус Рудольф ощупывал бородку. — Гнусное дельце, иначе не скажешь.
   Боэк укоризненно посмотрел на него.
   — Никогда не поверю, что вы не предусмотрели такого исхода!
   — Дружище, неплохо вернуться домой и принять ванну, — тихо ответил Магнус Рудольф. — Думаю, чистые одежды позволят нам оценить происшедшее в истинном свете.
   За обедом напротив Магнуса Рудольфа восседал совершенно иной Клеммер Боэк. Он едва замечал, что лежит у него на тарелке. Магнус Рудольф ел деликатно, однако не отказывал себе ни в чем. На нем снова была безупречно чистая одежда, его ухоженная бородка белым руном струилась по тунике.
   — Но как, — пробормотал Боэк, — как вы узнали, что Макинчем был мусорщик?
   — Все очень просто. — Магнус Рудольф небрежно взмахнул вилкой. — Безупречная логическая цепочка. Теория и немного справочного материала…
   — Да-да, — буркнул себе под нос Боэк, — чуть логики, чуть ума…
   Губы Магнуса Рудольфа едва приметно дрогнули.
   — Если говорить конкретно, моя мысль шла следующим путем. Макинч занимается коррупцией, ворует, похищает значительные суммы денег. Что он делает с добычей? Ничего такого, что могло бы быть заметно постороннему взгляду, иначе он сразу же обнаружит себя. Исходя из того, что Макинч тратил все свои деньги или часть их — предположение, которое вскоре превратилось в уверенность, — я оценил каждого из муниципальных служащих, логически бывших на подозрении, с точки зрения существа его расы.
   Взять Джо Бертрана, пожарника. По вышеуказанным соображениям он чист как стеклышко, поскольку живет скромно и без трат.
   Теперь мэр. В чем суть удовольствия для желтой птицы? Я узнал, что у желтых птиц понятие удовольствия связано с неким цветком, запах которого их одурманивает и возбуждает. Ничего подобного в Склеротто нет. Мэр ведет скромный образ жизни.
   Затем директор склада, муравей с тау Близнецов. Запросы этих существ очень невелики. Слова «роскошь» и «отдых» не имеют даже эквивалентов в их языке. Именно поэтому я был готов оставить его вне подозрений. Но узнал от почтаря, что тот покупает ежемесячно некоторое количество книг — это его единственная слабость. Однако стоимость этих книг вполне укладывается в рамки его оклада. На время я отбросил мысль о муравье.
   Начальник полиции — случай особый. Это — амфибия, привыкшая к образу жизни моллюска. На его родной планете повышенная влажность, она покрыта болотами. Можно считать чудом, что он еще остается в живых здесь, на Склеротто.
   Заинтересовал меня и почтарь, многоножка с Портмара. Его понятие роскоши — огромный бассейн горячего масла и крохотные зверьки, выдрессированные для массажа кожи, после которого она становится песочно-желтой. Кожа почтаря имеет кирпично-красный цвет и покрыта наростами — несомненный признак бедности и равнодушия к туалету.
   И наконец мусорщик. Человеческая реакция на его образ жизни — отвращение и презрение. Мы не можем заставить себя поверить в то, что копающееся в отбросах существо наделено тончайшими ощущениями. Однако мне известно, что голесподы с успехом поддерживают весьма хрупкое и тонкое внутреннее равновесие. Они поглощают органические вещества, которые подвергают брожению в ряде своих желудков, используя различные бактерии.
   Таким образом они получают спирты, окисление которых снабжает их энергией.
   Главное в том, что для голесподов состав и качество органического сырья не имеет никакого значения: это могут быть бытовые отходы, продукты разложения белка, трупы. В дело идет все, все годится. Они получают удовольствие не от того, что поглощают, а от выработанных организмом веществ, но здесь особую и весьма важную роль играет микрофлора в их желудках.
   За тысячелетия голесподы стали первоклассными бактериологами. Они выделили миллионы различных типов бактерий, вывели новые виды, каждый из которых создает свое, ни на что не похожее чувственное ощущение. Самые ценные виды культивировать трудно, отсюда их цена.
   Когда я узнал все это, то понял, что мусорщик и есть Макинч. Он считал себя весьма удачливым дельцом: с одной стороны, он буквально купался в неограниченном количестве органических веществ, с другой — он мог себе позволить приобретение смесей самых редкостных и самых дорогих бактерий.
   Почтарь сообщил мне, что голеспод получал с каждым кораблем, прибывающим в Склеротто, небольшой пакетик — бактерии родной планеты, а некоторые из них стоили баснословно дорого.
   Магнус Рудольф откинулся в кресле и пригубил кофе, глядя поверх чашки на бледного хозяина. Боэк нервно передернулся.
   — А как он убил двух сыщиков? — спросил он. — Вы ведь сказали, что он пытался сделать это и с вами.
   — Помните, он плюнул в меня? Вернувшись в миссию, я рассмотрел пятно под микроскопом. Это был толстый слой мертвых бактерий. Я не смог определить их вид. К счастью, мои предосторожности не были излишними. — Он отпил глоток кофе и затянулся сигарой. — Теперь по поводу гонорара.
   Надеюсь, вы получили инструкции?
   Боэк тяжело встал, направился к столу и вернулся с чеком.
   — Благодарю вас. — Магнус Рудольф бросил беглый взгляд на сумму, спрятал чек и задумался, постукивая пальцами по столу. — Итак, Склеротто-Сити остался без мусорщика…
   — И никаких шансов отыскать нового, — нахмурился Боэк. — В городе будет вонять пуще прежнего.
   Магнус Рудольф любовно поглаживал бородку, устремив взгляд вдаль.
   — Нет… Доходы едва соизмеримы с усилиями…
   — Что вы хотите сказать? — Боэк округлил глаза от удивления.
   Магнус Рудольф вышел из задумчивости и холодно посмотрел на грызущего ногти Боэка.
   — Ваши затруднения заставили меня пораскинуть мозгами.
   — И что же?
   — Чтобы заработать деньги, — наставительно сказал Магнус Рудольф, — следует предложить нечто такое, что покупатель согласен оплатить.
   Очевидная истина, не так ли? Но не все так просто. Очень многие заняты тем, что продают совершенно бесполезные предметы и услуги. Поэтому и преуспевают не часто.
   — Вы правы, — согласился Боэк. — Но какая здесь связь со сбором мусора?
   Вы претендуете на это место? Если да, могу замолвить за вас словечко.
   Магнус Рудольф посмотрел на него с укоризной.
   — Просто я подумал, что Ориге-1012 кишит голесподами, каждый из которых готов купить привилегию на занятие этой работой. — Он вздохнул и покачал головой. — Доходы от разового найма не стоят даже усилий, а вот помещение капитала в создание мусорной службы в рамках всего Содружества может принести немалые барыши!