Джек Вэнс

Гнусный Макинч




 


   Слово «тайна» не имеет объективного смысла.
   Оно просто указывает на ограниченность ума.
   Ведь каждый ум можно классифицировать в порядке явлений, которые он считает таинственными…
   Когда тайна раскрыта и решение найдено, все восклицают: «Ну конечно, это же очевидно!»
   Замечу, очевидное — всегда и всем очевидно…
   Ординарный ум производит логическую инверсию — сначала тайна, потом ее решение. Это — логика навыворот: в действительности между тайной и решением существуют те же связи, что между пеной и пивом…
   Магнус Рудольф
   В Культурной миссии ему сказали:
   — Его зовут Макинч; он — убийца. Это все, что мы знаем.
   Магнус Рудольф отказался бы от этого дела, будь его банковский счет на обычном уровне. Но крах рекламного агентства — светящаяся реклама в межзвездной пустоте с помощью люминесцентных газов — вверг белобородого философа в положение, близкое к нищенскому.
   Его первое впечатление от планеты Склеротто только усилило отвращение к предстоящей работе. Свет двух солнц — красного и голубого — вызывал раздражение. Ленивые воды океана, непроходимый хаос скал на берегу отнимали надежду даже на краткий отдых, а Склеротто-Сити, жалкий лабиринт из хижин и развалюх, не сулил никаких развлечений. И наконец, Клеммер Боэк, капеллан-директор Культурной миссии на Склеротто, встретил его без особого тепла. Более того, его, казалось, раздражал приезд Магнуса Рудольфа, будто тот проявил личную инициативу.
   Они сели в старый дребезжащий автомобиль и добрались до здания миссии, венчавшего вершину голой скалы. Полумрак, царивший внутри, показался Магнусу Рудольфу раем после яркого света и уличной пыли.
   Он извлек из кармана тщательно сложенный носовой платок, промокнул им лоб, изящный нос и ухоженную белую бородку. Затем вопросительно глянул на хозяина.
   — Похоже, обилие света действует на меня раздражающе. Синее, красное…
   И потом — три разноцветные тени от каждого булыжника, от каждой былинки — это слишком.
   — Я привык к этому, — безразлично ответил Клеммер Боэк, низенький человек с круглым, словно дыня, брюшком, которое выпирало из-под туники, и с розовым гладеньким личиком, как у китайского фарфорового болванчика, на котором голубели круглые глазенки и торчал мясистый короткий нос. — Я едва помню Землю.
   — В туристическом справочнике, — сказал Магнус Рудольф, укладывая носовой платок в карман, — говорится о «стимулирующем и экзотическом» воздействии света. Следует думать, я не очень к нему восприимчив!
   Боэк проворчал:
   — Туристический справочник? Там расписано, что Склеротто-Сити — красочный, увлекательный городок, миниатюрный мирок, иллюстрирующий межпланетную демократию в действии. Тому, кто написал эту чушь, пожить бы здесь с мое!
   Он пододвинул Магнусу Рудольфу плетеное кресло и налил в стакан ледяной воды. Магнус Рудольф устроился поудобнее, а Боэк буквально рухнул в кресло напротив.
   — Итак, — осведомился Магнус Рудольф, — Макинч — кто это или что это?
   Боэк горько усмехнулся.
   — Именно это вы и должны выяснить.
   Магнус лениво обвел комнату взглядом, раскурил сигару и промолчал.
   — Все, что я узнал о Макинче за шесть лет, — продолжал Боэк, — можно пересказать в шесть секунд. Первое: он — хозяин всей этой навозной кучи. — Боэк ткнул пальцем в сторону города. — Второе: он — убийца, подонок, который думает только о себе. Третье: никто, кроме самого Макинча, не знает, кто такой Макинч.
   Магнус Рудольф поднялся, подошел к окну, отключил поляризацию и принялся разглядывать скопище крыш, которые дырявым разноцветным ковром стлались до самой Магнитной бухты. Его взгляд скользил по пилообразным вершинам с четкими контурами на фоне неба, затем возвращался к бухте, переходившей в океан, который не знал приливов и терялся в лиловатом тумане на горизонте.
   — Мерзкое зрелище. Не понимаю, чем сюда можно завлечь туристов.
   Боэк подошел к нему.
   — Вы знаете, это действительно странный мир. — Он кивнул в сторону расстилавшихся внизу крыш. — Там, в этом лабиринте, живут представители самых разных разумных рас — эмигранты, беглецы и тому подобное. И как ни удивительно, они вполне приспособились к совместной жизни.
   — Хм! — равнодушно буркнул Магнус Рудольф и спросил:
   — А этот Макинч — человек?
   Боэк пожал плечами.
   — Этого никто не знает. Тот, кому удается что-нибудь разведать, немедленно умирает. Главная ставка дважды присылала первоклассных сыщиков.
   Оба внезапно скончались в самом центре города: один — рядом с экспортными складами, второй — в кабинете мэра.
   Магнус Рудольф откашлялся.
   — А… причина их смерти?
   — Неизвестная болезнь. — Боэк обвел взглядом лежащие внизу крыши, дороги и аркады. — Миссия старается держаться в стороне от местной политики, но в то же время, знакомя иноземцев с нашей земной культурой, мы рекламируем наш образ жизни. И иногда, — он кисло улыбнулся, — мы сталкиваемся с феноменом вроде Макинча.
   — Естественно, — согласился Магнус Рудольф. — А какие формы принимают проступки Макинча?
   — Коррупция, — ответил Боэк. — Самая обычная коррупция. Древняя, как мир, коррупция в лучших земных традициях. Я должен был бы вам сказать, — он снова кисло улыбнулся, глядя на Магнуса Рудольфа, — что Склеротто-Сити управляется законно избранным мэром и группой гражданской администрации.
   Имеются также казарма пожарных, почтовая служба, служба удаления отходов, полиция — вам вскоре предстоит с ними познакомиться!
   Он хихикнул — его смех походил на скрежет ведра по каменному полу.
   — По правде говоря, туристов привлекает то, как все эти существа выкручиваются, пытаясь скопировать земной образ жизни.
   Магнус Рудольф слегка наклонился вперед, его лоб прорезала глубокая складка.
   — Здесь, как я вижу, ничто не выставляется напоказ — нет ни одного претенциозного здания, кроме того, что у бухты.
   — Это отель для туристов «Пондишери хауз».
   — Да-да. Ясно, — протянул Магнус Рудольф с отсутствующим видом. — Должен признаться, что на первый взгляд форма правления Склеротто-Сити выглядит довольно невероятно.
   — Она достаточно рациональна, если вспомнить историю города, — возразил Боэк. — Лет пятьдесят назад здесь была основана колония компьютонационалистов. Это единственное плоское место на планете.
   Понемногу — Склеротто лежит на границах Содружества, и здесь никто не задает нескромных вопросов — сорвиголовы со всех концов Галактики стеклись в этот городишко. Одни сумели выжить. Другие погибли.
   Когда сюда прибывают неискушенные — а именно таковы туристы, — все поражает их воображение. Ступив первый раз на главную улицу, я подумал, что вижу кошмарный сон. Кнауши в бассейнах, стоножки с Портмара, жители тау Близнецов, армадиллы с Карнеги-12, желтые птицы, зиксы и даже альдебаранцы, не говоря уж о нескольких антропоидных расах. Как им удается ужиться, не разорвав друг друга в клочья, — этот вопрос меня мучает до сих пор.
   — Наверно, это трудность скорее видимая, чем истинная, — заметил Магнус Рудольф.
   Боэк искоса посмотрел на него и поджал губы.
   — Проживи вы здесь столь же долго, как я…
   Он снова перевел взгляд на Склеротто-Сити.
   — Эта пыль, этот запах, эта… — Он никак не мог подобрать нужного слова.
   — Во всяком случае здесь живут лишь разумные существа, — заключил Магнус Рудольф. — Еще несколько вопросов. Первый. Каким образом Макинч получает мзду?
   Боэк снова сел в кресло и откинулся на спинку.
   — Похоже, он запускает руку прямо в муниципальную кассу. Муниципальные сборы поступают наличными, деньги приносят в мэрию, где они запираются в сейф. Макинч открывает сейф, когда считает нужным, берет сколько хочет и снова закрывает его.
   — А что говорят на это граждане?
   — Возмущение относится к разряду эмоций, — саркастически промолвил Боэк. — Большая часть населения — негуманоиды, а потому лишены эмоций.
   — Значит, возмущение испытывает только людская часть населения?
   — Люди… они боятся.
   Магнус Рудольф погладил бородку.
   — Иными словами, — продолжил Боэк. — Весь импорт-экспорт проходит через руки муниципального кооператива. Там-то налоги и выдирают.
   — Почему бы сейф не перенести в другое место? Почему не поставить возле него охрану?
   — Предыдущий мэр попытался это сделать. Охранники были найдены мертвыми. Они скончались от неизвестной болезни.
   — По всей видимости, — сказал Магнус Рудольф, — Макинч — один из муниципальных администраторов. Именно они подвержены наибольшему искушению.
   — Совершенно согласен с вами. Но кто из них?
   — Сколько их?
   — Так… Почтарь — многоножка с Портмара. Брандмайор — человек; начальник полиции — с Сириуса-5; главный мусорщик… черт, забыл его имя.
   Уроженец планеты Оригэ-1012.
   — Голеспод?
   — Он самый. Единственный в городе. Затем директор муниципального склада, он же сборщик налогов — муравей с тау Близнецов и, наконец, последний, но отнюдь не самая мелкая сошка — мэр. Его зовут Жужу-Жижи. Так по крайней мере мои уши воспринимают эти звуки. Это — желтая птица.
   — Ясненько…
   Они помолчали.
   — И что же вы обо всем этом думаете? — спросил Боэк.
   — Задача состоит из ряда любопытных моментов, — милостиво снизошел Магнус Рудольф. — А пока я хотел бы прогуляться по городу.
   Боэк посмотрел на часы:
   — Когда вы будете готовы?
   — Переоденусь — и сразу двинемся, если вы не возражаете.
   — Еще одно, — угрюмо сказал Боэк. — Поймите меня правильно. В ту самую секунду, как вы зададите первый же вопрос о Макинче, ему это станет известно, и он постарается вас устранить.
   — Культурная миссия платит мне достаточно, чтобы пойти на подобный риск, — заявил Магнус Рудольф. — Я, если можно так выразиться, рыцарь Апокалипсиса. Моя шпага — логика, мой щит — бдительность. А кроме того, я буду носить фильтр для дыхательных путей и поливать себя антисептиком.
   Он любовно погладил свою бородку.
   — Более того, предосторожности ради я возьму с собой портативный излучатель для уничтожения спор.
   — Он говорит — рыцарь, скорее — черепаха! — пробормотал тихо Боэк. — Итак, когда вас ждать? — спросил он громко.
   — Будьте любезны показать мне апартаменты, я буду в вашем распоряжении через полчаса.

 
   — Это все, что осталось от основателей, — с угрюмо-торжествующим видом сказал Боэк.
   Магнус Рудольф окинул взглядом запущенное, кубической формы здание.
   Вдоль стен протянулись пылевые дюны, дверной проем зиял провалом.
   — А ведь это самое прочное здание Склеротто! — усмехнулся Боэк.
   — Чудо, что Макинч не обосновался в нем! — заметил Магнус Рудольф.
   — В настоящее время здесь находится муниципальная свалка. Кабинет главного мусорщика как раз позади. Это одна из туристических достопримечательностей. Кстати, вы здесь инкогнито?
   — Нет, — ответил Магнус Рудольф. — Не думаю. К тому же не вижу необходимости прибегать к хитростям.
   — Вольному воля. — Боэк выпрыгнул из машины. Он с саркастической улыбкой наблюдал, как Магнус Рудольф не спеша выбрался из автомобиля, затем надел ослепительно сверкавшую противосолнечную каску, фильтр и черные очки.
   Они с трудом двинулись вперед, увязая в грязи, словно в сугробах, и поднимая синие и красные пылевые облака, которые сотнями оттенков переливались в лучах солнц.
   Магнус Рудольф наклонил голову. Боэк усмехнулся.
   — Запашок? А правильнее сказать — вонища!
   — В самом деле, — кивнул Магнус Рудольф. — К кому мы идем?
   — К самому главному мусорщику, к голесподу. Он не собирает отбросы — граждане сами доставляют их ему, его дело — поглощать.
   Они обогнули бывшее здание церкви, и Магнус Рудольф увидел, что разрушенная задняя стена открывает доступ воздуху и свету, но в то же время предохраняет обитателя сих владений от прямых солнечных лучей.
   Здешний владыка, голеспод, оказался упругой громадиной, похожей на ската, но туловище его было помассивнее и потолще. Оно держалось на множестве коротеньких бесцветных ножек. Во лбу голеспода красовался невыразительный молочно-голубой глаз. Под глазом извивались гибкие щупальца. Существо лежало в болоте полужидкого гнилья — кухонных отбросов, рыбьих внутренностей и других органических отходов.
   — Ему платят за уничтожение отбросов, — сказал Боэк. — А зарплату он целиком, если по отношению к нему можно так выразиться, кладет в карман, поскольку и столуется, и спит в одном и том же месте — здесь, на свалке.
   Послышался ритмичный шелест шагов. Из-за угла древней каменной церкви показалось змееподобное существо, как бы подвешенное на тридцати членистых хитиновых лапках.
   — Почтарь, — сообщил Боэк. — Многоножки прекрасно справляются с этой работой.
   У нитеобразного существа было тускло поблескивающее медного цвета тело.
   На плоском личике гусеницы выступал небольшой ротовой клюв, обрамленный четырьмя угольно-черными глазами. Под брюхом болталась коробка с письмами и маленькими пакетиками. Почтарь схватил один из пакетов и пронзительно свистнул. Голеспод заворчал, приподнял переднюю часть тела и, откинув назад щупальца, открыл черное брюхо с огромным ртом.
   Почтарь изловчился и забросил пакет прямо в пасть, а затем, равнодушно взглянув на Боэка и Магнуса Рудольфа, изящно извернулся дугой и удалился.
   Голеспод всхрапнул, пискнул и еще глубже зарылся в гнилье, наблюдая за гостями, которые не спускали с него глаз.
   — Он понимает человеческую речь? — спросил Магнус Рудольф.
   Боэк кивнул.
   — Не подходите слишком близко. У него бешеный характер.
   Магнус Рудольф сделал несколько осторожных шагов и заглянул прямо в молочно-голубой глаз.
   — Я пытаюсь идентифицировать преступника по имени Макинч. Можете ли вы мне помочь?
   По телу голеспода прошла судорога, и откуда-то снизу донеслось яростное урчание. Глаз буквально вылез из орбиты. Боэк насторожился.
   — Он предлагает вам убраться подобру-поздорову, и поскорее.
   Магнус Рудольф отмахнулся:
   — Значит, вы не можете мне помочь?
   Помоечник рассвирепел, отпрыгнул назад, поднял голову и выплюнул струю зловонной жидкости. Магнус Рудольф ловко отскочил в сторону, но несколько вонючих капель все же попало на тунику.
   Боэк с ухмылкой следил, как он оттирает пятна носовым платком.
   — Со временем отмоется, — успокоил он сыщика.
   — Хм! — в тоне Магнуса Рудольфа чувствовалась неуверенность.
   По колено в пыли они добрели до машины.
   — Теперь я подвезу вас на экспортный склад, — сказал Боэк. — Он находится почти в центре города, а оттуда можно пройти пешком. Тогда вы лучше поймете, что представляет собой наш город.
   По обеим сторонам улицы жались друг к другу хижины и лавчонки из сланца и высушенных водорослей. Перед ними ключом била жизнь. Чумазые детишки в лохмотьях играли с бесформенными антропоидами Капеллы, юными армадиллами с Карнеги-12, с марсианскими лягушатами.
   Сотни крохотных многоножек с Портмара сновали под ногами, словно ящерицы; большая их часть со временем погибнет от «руки» собственных родителей по причинам, которые люди даже не старались понять. Желтые птицы, похожие на страусов и покрытые мягкой золотистой чешуей, небрежно шествовали среди толпы, задрав головы и вращая громадными глазами.
   Население Склеротто-Сити вышагивало, как на параде чудовищ, порожденных пьяным бредом алкоголика.
   В лавочках по обе стороны улицы были выложены скромные товары — корзины, кастрюли и тысячи других домашних принадлежностей, употребление которых было ведомо лишь продавцу и покупателю. Кое-где продавалось то, что можно было назвать пищей: фрукты и консервы для людей, твердые коричневые капсулы для желтых птиц, красные червеподобные штуковины для альдебаранцев. То там, то тут встречались небольшие группы туристов, в основном землян, которые глазели по сторонам, болтали, жестикулировали, смеялись…
   Боэк остановил машину рядом со строением из гофрированного металла, и они снова ступили на пыльную мостовую.
   Склад гудел от негромкого бормотания. По нему бродили многочисленные туристы, они покупали безделушки — фигурки из камня, ткани с затейливым рисунком, жемчужинки, которые образовывались в брюхе кнаушей, духи из водорослей, статуэтки, крохотные шаровидные аквариумы с микроскопической линзой, которая позволяла рассмотреть морские пейзажи, населенные инфузориями, крохотными губками, кораллами, осьминогами, бесчисленными рыбками. В задней части склада высились горы тюков с самыми разными сухими водорослями, а также мешки с солями редких металлов.
   — А вот и директор склада. — Боэк указал пальцем на муравья ростом в полчеловека, прочно стоящего на шести лапах. У существа были добрые собачьи глаза, серая шелковистая шерстка, довольно короткий и плотный торс.
   — Вас представить? Он понимает человеческую речь и говорит сам. Мозг у него — как вычислительная машина.
   Приняв молчание Магнуса Рудольфа за согласие, Боэк протиснулся к уроженцу тау Близнецов.
   — Я не знаю, как вас и познакомить, — радостным тоном сообщил Боэк (Магнус Рудольф уже заметил, что его гид, словно в пальто, рядится в тогу приветливости при встрече с ответственными лицами города), — поскольку господин директор не имеет имени.
   — На моей планете, — сказал муравей, однотонно гудя, — обитателей различают по частоте звуков, как вы это называете. Так звучит моя…
   Из двух щек у основания головы послышалось верещание.
   — Позвольте представить вам Магнуса Рудольфа, посланного сюда дирекцией миссии.
   — Я пытаюсь идентифицировать преступника, известного под именем Макинч, — заговорил Магнус Рудольф. — Вы мне можете помочь?
   — Сожалею, — тем же ровным тоном ответило насекомое. — Слышал это имя.
   Знаю о кражах. Не знаю, кто он.
   Магнус Рудольф поклонился.
   — Теперь я отведу вас к брандмайору, — сказал Боэк.
   Вся одежда брандмайора, громадного голубоглазого негра с шевелюрой цвета старой бронзы, состояла из одних пунцовых шаровар. Боэк и Магнус Рудольф отыскали его на каланче в районе центральной площади. Он приветственно кивнул Боэку.
   — Джо, познакомься с моим другом с Земли, — начал Боэк. — Мистер Магнус Рудольф, представляю вам мистера Джо Бертрана, главу наших пожарников.
   Брандмайор, не скрывая удивления, переводил взгляд с одного гостя на другого.
   — Очень рад, — наконец вымолвил он, пожав протянутые руки. — Мне сдается, что я уже слышал ваше имя.
   — У меня неординарное имя, — доверительно сообщил Магнус Рудольф, — но, думаю, в Содружестве встречаются и другие Рудольфы.
   Боэк поглядывал на них, нервно переступая с ноги на ногу, потом вздохнул и отвел глаза в сторону.
   — Но не очень-то много Магнусов Рудольфов! — воскликнул брандмайор.
   — Весьма мало, — согласился гость.
   — Смею также предположить, что вы ищете Макинча?
   — Именно так. Вы можете мне помочь?
   — Я ничего о нем не знаю. И не желаю слышать. Так полезнее для здоровья!
   Магнус Рудольф покачал головой.
   — Понятно. И все же благодарю вас.
   Боэк ткнул пухлым пальцем в сторону высокого здания, возведенного из водорослевых панелей, укрепленных на каркасе из побелевших костей.
   — Это — мэрия, — сказал он. — Мэр живет на самой верхотуре, где ему легче — ха! ха! — хранить муниципальные деньги.
   — Каковы его функции? — спросил Магнус Рудольф, осторожно стряхивая пыль с туники.
   — Он встречает корабли с туристами и разгуливает по городу в красной шапочке. Он же исполняет функции судьи, распоряжается муниципальными фондами и платит служащим. Лично я считаю, что у него маловато серого вещества, чтобы быть Макинчем.
   — Мне хочется осмотреть сейф, с которым столь беззастенчиво обращается Макинч, — сказал Магнус Рудольф.
   Они толкнули легкую скрипучую дверь и оказались в длинном низком зале.
   Старые, видавшие виды стены проели ящерицы, и сквозь дыры внутрь проникали двухцветные лучи света, отчего пол казался испещренным синей и красной мозаикой. Массивный сейф, древний металлический короб с кнопочным замком, выступал из стены напротив.
   Из отверстия в потолке выглянула плоская головка со смешным красным клювиком и длинная шея, покрытая желтыми чешуйками. На вошедших уставился пурпурный глаз. Вслед за шеей показалось стройное тело — птица мягко приземлилась на гибкие ноги.
   — Здравствуйте, господин мэр, — сердечно проворковал Боэк. — Позвольте представить вам посланца Главной ставки мистера Рудольфа.
   Затем он повернулся к Магнусу Рудольфу:
   — Наш мэр, Жужу-Жижи.
   — Восхищен, — пронзительно проверещал мэр. — Хотите получить мой автограф?
   — Конечно, — ответил Магнус Рудольф. — Буду безмерно рад.
   Мэр сунул голову между ногами и достал из набрюшной сумки карточку с непонятными Магнусу Рудольфу письменами.
   — Это — мое имя, начертанное знаками моей родной планеты. Грубо говоря, оно значит — «чарующая вибрация».
   — Благодарю вас, — улыбнулся Магнус Рудольф. — Я сохраню это как сувенир из Склеротто. Кстати, я прибыл сюда, чтобы арестовать существо, известное под именем Макинч. — Мэр издал пронзительный вопль и быстро взад-вперед закачал головой. — И полагаю, что вы можете оказать мне содействие.
   Шея мэра описала в воздухе серию зигзагообразных движений.
   — Нет, нет и нет! — тоненьким голоском сообщил он. — Я ничего не знаю, я — мэр.
   Боэк поглядел на Магнуса Рудольфа, и тот кивнул.
   — Ну что же, господин мэр, тогда мы покинем вас, — заспешил Боэк. — Я зашел, чтобы представить своего друга.
   — Восхищен, — хрипло прокаркал мэр. Затем напряг ноги, подпрыгнул и исчез в отверстии в потолке.
   Они прошли еще с сотню метров, щурясь от красного и синего света, и подошли к тюрьме, длинному бараку из сланца. Двери камер выходили прямо на улицу. За решетками виднелись печальная головка желтой птицы, безмятежное лицо антропоида с Капеллы и человека, который проводил взглядом Боэка и Магнуса Рудольфа, а потом лениво сплюнул, подняв фонтанчик пыли.
   — Что они натворили? — поинтересовался Магнус Рудольф.
   — Человек украл материал для крыши, желтая птица напала на юную стоножку с Портмара, а про капелланца ничего не знаю. Начальник полиции, тип с Сириуса-5, живет позади тюрьмы.
   Кабинет начальника полиции был огромной палаткой из брезента, а сам начальник — чудовищных размеров амфибией в форме торпеды. Его плавники заканчивались длинной бахромой, черная кожа блестела, и от нее исходил неприятный сладковатый запах. Голову его, как корона, венчал ряд глубоко посаженных, круглых, словно жемчужины, глаз.
   Когда Боэк и Магнус Рудольф, усталые, вспотевшие и грязные, завернули за угол барака, он, дрожа и покачиваясь, приподнялся на пружинистых плавниках и скрестил два из них на груди. Там, где находилась бахрома, появились слова — белые буквы на черном фоне.
   — Здравствуйте, мистер Боэк. Здравствуйте, господин.
   — Хэлло, Фриц! — ответил Боэк. — Я проходил мимо. Показываю другу город.
   Амфибия уселась на корытообразное сиденье. Плавник коснулся груди, первая фраза исчезла, и появилась другая.
   — Чем могу быть полезен?
   — Я пытаюсь найти Макинча, — ответил Магнус Рудольф. — Вы мне можете помочь?
   Плавники вздрогнули и тут же коснулись торса.
   — Я ничего не знаю. Но окажу вам официальное содействие, когда понадобится.
   Магнус Рудольф кивнул и медленно отвернулся.
   — Я вас поставлю в известность, если что-нибудь разузнаю.
   — А теперь, — сказал Боэк, откашлявшись, чтобы прочистить забитое пылью горло, — остается почта. — Он повернулся и посмотрел в сторону экспортных складов. — Думаю, мы быстрее доберемся пешком, чем на машине.
   Магнус Рудольф поднял глаза к двум солнцам, сиявшим в аквамариновом небе.
   — К вечеру не бывает свежее?
   — Чуть-чуть, — ответил Боэк, решительно шагая вперед. — Надо вернуться в миссию до наступления сумерек. Мне всегда не по себе, когда наступает ночь. Особенно теперь, с этим Макинчем.
   Он поджал губы.
   Дорожка между развалюхами вывела их к морю. Вокруг кипела жизнь во всех ее формах. Через двери и окна можно было видеть неподвижные массивные фигуры, быстрые мятущиеся тени.
   За землянами следили глаза дюжины невозмутимых скатов, до их ушей доносились неведомые звуки, их ноздри щекотали самые невероятные запахи.
   Все вокруг покраснело — голубое солнце склонялось к горизонту. Когда они приблизились к почте, лачуге из сланца, прилепившейся к зданию космопорта, оно зашло.
   Если Магнус Рудольф рассчитывал, что почтарь, многоножка с Портмара, проявит энтузиазм по поводу его миссии, то он был разочарован. Они застали служителя связи за разбором почты — стоя на половине ножек, второй половиной он раскладывал письма по ящикам.
   Пока Боэк представлял ему Магнуса Рудольфа, почтарь приостановил разбор корреспонденции и вперил в детектива ничего не выражающий взгляд (Магнус Рудольф уже начал привыкать к этому), затем на прямой вопрос гостя сообщил, что по поводу личности Макинча не знает ничего.
   Магнус Рудольф кинул взгляд на Боэка и сказал:
   — Извините меня, мистер Боэк, но я хотел бы задать господину почтарю парочку конфиденциальных вопросов.
   — Пожалуйста. — Боэк отошел в сторону.
   Магнус Рудольф освободился через несколько минут.