Страница:
Я тем временем нагрузил на оставшихся новичков багаж и, разделив их на три группы, поочередно переправил в деревню. Приведя первую компанию, я приказал мальчишкам, чтоб отыскали и привели к харчевне Кахориса и Таилоса, и когда вернулся со второй группой, оба заместителя уже ждали у ограды.
– У нас важное мероприятие, – сообщил я друзьям, – нужно, чтоб вы оба присутствовали и было не меньше десятка надежных оборотней. Но и Зеленодол оставлять без хозяйских глаз нельзя. Быстро решайте, кого оставите за себя, и вызывайте всех, кого возьмем с собой. Я скоро вернусь.
– А нельзя не ходить? – хмуро пробурчал Таилос. – И так ничего не успеваем. Еще и забирают людей, то в горы, то в Тмис.
– Как хочешь, – пожал плечами я и небрежно добавил: – Судя по тому, как наряжается твоя жена, ей и без тебя сегодня скучно не будет.
Он неверяще уставился на меня, но я уже нажал камни портала, солнце клонилось к горам, а у меня еще оставалась куча несделанных дел.
Когда я пришел с последней группой новичков, возле загородки нас уже ждало около десятка оборотней под предводительством Кахориса и медведя.
– Одежда там найдется? – деловито осведомился Ках. – А то некоторые переживают, что не успели переодеться.
– Не волнуйтесь, – хватая его за пояс, фыркнул я и отпустил друзей уже в приемном зале дома Унгердса, – и мыльни, и праздничные костюмы вас уже ждут, так что поспешите.
– А нас? – заинтересованно спросил знакомый голос, и я крутнулся так резко, что едва не сбил дернувшегося в ту же сторону Таилоса.
– Рэш! Наконец-то!
– Приятно, когда так встречают, – хитро оглядывая букеты, сообщил он теснившейся за его спиной толпе оборотней.
– Ках, веди их на третий этаж, пусть купаются и устраиваются, там все комнаты свободны. А Вариса пока накроет в столовой обед, – мигом решил я. – В Зеленодол их отправлю утром, сегодня всем отдыхать.
И пока толпа оборотней, тащивших в руках утомленных детей и ценное имущество, опасливо поднималась по сверкающей чистотой лестнице, я торопливо засунул в амулет полный накопитель и отправился к Варисе кастовать кухонное заклинание.
И уже через полчаса на плите исходили ароматным паром котлы и жаровни с тушеным и отварным мясом и рыбой, на столах и полках теснились миски и салатницы с закусками.
– Иридос, тебя Орисья зовет, – прибежал один из охранников, в свободное от дежурства на воротах время помогавший, как и остальные, на кухне и в саду.
– Иду. – Я порадовался, что резерв снова полон, и открыл портал сначала в свою комнату, по опыту зная, что потом мне одеваться будет некогда.
Все мои зимние вещи и нарядные костюмы хранились здесь. И те, что я купил сам, и приобретенные заботливым Кахом. Для жизни в деревне мне пока хватало и простых штанов и рубахи.
Торопливо переодевшись и натянув фасонные сапоги, я прихватил воздушной петлей деревянный манекен, на котором уже сделал для Мэлин столько нарядов, и направился в ее гостиную. Орисья уже успела к этому времени распотрошить принесенные дроу перины, и оказалось, что это тюки тончайшего шелкового гарденского кружева, легкого, как паутинка.
– Какая прелесть, – выдохнула лже-Мэлин, и мы с ведьмой переглянулись, сообразив, что подумали об одном и том же.
– Представь себе это платье, – приказал я Орисье, набрасывая на манекен один тюк, – так, словно оно уже сшито.
– Поняла, – кивнула она, прищурилась, и ткань зашевелилась, поползла, превращаясь в закрытое под шейку платье с длинным рукавом, затянутым в рюмочку лифом и роскошной юбкой в каскадах широких воланов.
Открыла глаза, рассмотрела и снова закрыла. По груди манекена, спускаясь с плеч, пролегла пышная оборка, плавно переходящая в поднимающийся высоко к затылку широкий, как крыло лебедя, воротник, окаймляющий воображаемое личико изящно-затейливой рамой.
– Все? – Дождавшись довольного кивка ведьмы, я закрепил ее иллюзию заклинанием созидания и открыл наугад несколько шкатулок. Голубоватый жемчуг показался мне наиболее подходящим, и вскоре край высокого воротника и лиф платья покрыли замысловатые узоры из жемчуга. Разумеется, я их не сам придумал, просто увеличил те, что были воплощены неизвестными мастерицами в кружеве.
– Ну как?
– Очень красиво, – похвалила невеста и с сожалением выдохнула: – Но ведь этого не будет видно.
– Будет. Все, что ты наденешь, кроме этого платья, это – атласный нижний чехол и накидка, – заявила Орисья. – Я хочу, чтоб сегодня ты была самой красивой, дочка.
Я только незаметно вздохнул, сообразив, что создавать этот неведомый чехол и все остальное, что придумает воспрявшая духом ведьма, придется именно мне. Но не имел ничего против, потому что, в кои-то веки, намерения у нас совпадали.
Вот и копался еще почти час, создавая и чехол, оказавшийся простым нижним платьем, и кружевные туфельки, расшитые таким же жемчугом, и перчатки. А затем и жемчужную же диадему, со свисавшими на виски и открытый лоб невесты голубоватыми жемчужными капельками. Все это ведьма сразу же относила в спальню и немедленно надевала на лжепринцессу, а я пока потихоньку творил из оставшегося кружева более строгое платье для нее самой.
– Орисья, какого цвета твое платье делать?
– Может, темно-синего?
– Не может. Ты и так всегда в синем. А сегодня должна быть матерью принцессы, точнее, ты ею теперь и являешься. – Я немного подумал и окрасил иллюзию в цвет морской волны, потом в лавандовый… нет, не то.
Осторожно меняя цвета, задумчиво посматривал на ведьму и прикидывал, нужно ли заранее ставить щит, на случай если медведь, не разобравшись, полезет меня убивать. С оборотнями можно ждать всего, чего угодно.
– А по-моему, маме лучше сделать серебряное платье, знаете, такого цвета старого серебра и с алмазами. – Выплывшая из спальни невеста показалась мне сказочной феей, и в груди что-то дрогнуло от счастливого сияния знакомых глаз.
– Где ты раньше была, – торопливо отводя взгляд, с нарочитой укоризной пробурчал я, исправляя цвет платья и разбрасывая по нему горсть мелких алмазов. Вот теперь именно то.
– Вы с ума сошли, – охнула Орисья, – я такое не надену.
Но глаза ведьмы уже горели мечтательным предвкушением, и мы в два голоса заверили ее, что как раз именно это и следует надеть.
– Все, я ухожу. – Я быстренько создал туфли и прочие мелочи для Орисьи и поспешил сбежать. – Но запомни, ведьма, рассказывать никому ничего нельзя.
Мне пришла в голову мысль, что, пока она будет переодеваться, я вполне успею сходить проверить, как там принарядился Таилос, по моему плану ему придется стоять с другой стороны возле падчерицы, и он не должен выглядеть хуже всех. А здесь, если потребуется еще что-то создать или поправить, я всегда успею.
– Не волнуйся, Ир. – Орисья подошла ко мне вплотную, заглянула снизу вверх в лицо и очень серьезно пообещала: – Я все понимаю. Буду нема, как могила.
– Постарайся, – тихо выдохнул я и поспешил уйти, чтоб не видеть виноватых глаз.
– Ну как они там? – Оказывается, медведь бродил по коридору неподалеку и немедля бросился ко мне, едва захлопнулась дверь. – Плачут?
– И не думают. – Мне пришлось обвить его воздушной лианой, чтоб запихнуть в одну из соседних пустующих комнат. После ухода стаи в Зеленодол дом казался странно безлюдным. – Это что на тебе за рубашка такая?
– Ир?! – предупреждающе рыкнул Тай. – Ты чего это удумал?
– Немного украсить твой костюм, чтоб дроу не решили, что ты лакей принцессы, а не ее отчим.
– Если ты сделаешь из меня ряженую куклу, то я на тебя обижусь, – мстительно предупредил он, не в силах даже пошевелить рукой.
– Давай, обижайся, – сердито рыкнул я, – это же очень удобно! Сначала нарядиться на свадьбу дочери так, словно ты до сих пор живешь в руинах мельницы, потом ничем мне не помогать, а когда я пытаюсь придать тебе такой вид, чтоб эти напыщенные дроу не кривились высокомерно, еще и обидеться. Не волнуйся, я привык! Я же безотказный! Мной каждый командует, и на меня же все обижаются, если им что-то не понравится!
Высказывая все это оборотню, я не стоял без дела. Превратил недорогое сукно его костюма в лучшую замшу темно-серого цвета, а простую полотняную рубашку – в шелковую, отделанную по вороту и манжетам узким кружевом. Добавил вышивки на плечи и полы камзола и несколько алмазов в заколку на вороте, затем сменил медные пуговицы на белое золото. Эта работа меня постепенно успокоила, и я уже почти улыбался, добавляя шелковистый блеск его черной гриве и серебреные пряжки подновленным сапогам.
– Ир, ты и правда так думаешь? – Медведь выглядел озадаченным.
– А ты думаешь по-другому?! – изумился я и тут почувствовал, как открываются внешние щиты. – Но сейчас не время и не место об этом спорить, к нам приехали гости, я должен их встретить. А ты иди к Кахорису и проследи, чтоб он и Рэш были одеты не хуже.
Спускаясь по лестнице, я еще ехидно ухмылялся, вспоминая расстроенный взгляд, каким провожал меня Таилос, но, уже дойдя до входной двери, начал с досадой понимать, что несправедливо напал на оборотня. Наверное, нужно чаще кастовать заклинание невозмутимости или больше отдыхать, а то вскоре от меня начнут прятаться самые надежные друзья, постановил я, выходя на крыльцо.
Глава 5
– У нас важное мероприятие, – сообщил я друзьям, – нужно, чтоб вы оба присутствовали и было не меньше десятка надежных оборотней. Но и Зеленодол оставлять без хозяйских глаз нельзя. Быстро решайте, кого оставите за себя, и вызывайте всех, кого возьмем с собой. Я скоро вернусь.
– А нельзя не ходить? – хмуро пробурчал Таилос. – И так ничего не успеваем. Еще и забирают людей, то в горы, то в Тмис.
– Как хочешь, – пожал плечами я и небрежно добавил: – Судя по тому, как наряжается твоя жена, ей и без тебя сегодня скучно не будет.
Он неверяще уставился на меня, но я уже нажал камни портала, солнце клонилось к горам, а у меня еще оставалась куча несделанных дел.
Когда я пришел с последней группой новичков, возле загородки нас уже ждало около десятка оборотней под предводительством Кахориса и медведя.
– Одежда там найдется? – деловито осведомился Ках. – А то некоторые переживают, что не успели переодеться.
– Не волнуйтесь, – хватая его за пояс, фыркнул я и отпустил друзей уже в приемном зале дома Унгердса, – и мыльни, и праздничные костюмы вас уже ждут, так что поспешите.
– А нас? – заинтересованно спросил знакомый голос, и я крутнулся так резко, что едва не сбил дернувшегося в ту же сторону Таилоса.
– Рэш! Наконец-то!
– Приятно, когда так встречают, – хитро оглядывая букеты, сообщил он теснившейся за его спиной толпе оборотней.
– Ках, веди их на третий этаж, пусть купаются и устраиваются, там все комнаты свободны. А Вариса пока накроет в столовой обед, – мигом решил я. – В Зеленодол их отправлю утром, сегодня всем отдыхать.
И пока толпа оборотней, тащивших в руках утомленных детей и ценное имущество, опасливо поднималась по сверкающей чистотой лестнице, я торопливо засунул в амулет полный накопитель и отправился к Варисе кастовать кухонное заклинание.
И уже через полчаса на плите исходили ароматным паром котлы и жаровни с тушеным и отварным мясом и рыбой, на столах и полках теснились миски и салатницы с закусками.
– Иридос, тебя Орисья зовет, – прибежал один из охранников, в свободное от дежурства на воротах время помогавший, как и остальные, на кухне и в саду.
– Иду. – Я порадовался, что резерв снова полон, и открыл портал сначала в свою комнату, по опыту зная, что потом мне одеваться будет некогда.
Все мои зимние вещи и нарядные костюмы хранились здесь. И те, что я купил сам, и приобретенные заботливым Кахом. Для жизни в деревне мне пока хватало и простых штанов и рубахи.
Торопливо переодевшись и натянув фасонные сапоги, я прихватил воздушной петлей деревянный манекен, на котором уже сделал для Мэлин столько нарядов, и направился в ее гостиную. Орисья уже успела к этому времени распотрошить принесенные дроу перины, и оказалось, что это тюки тончайшего шелкового гарденского кружева, легкого, как паутинка.
– Какая прелесть, – выдохнула лже-Мэлин, и мы с ведьмой переглянулись, сообразив, что подумали об одном и том же.
– Представь себе это платье, – приказал я Орисье, набрасывая на манекен один тюк, – так, словно оно уже сшито.
– Поняла, – кивнула она, прищурилась, и ткань зашевелилась, поползла, превращаясь в закрытое под шейку платье с длинным рукавом, затянутым в рюмочку лифом и роскошной юбкой в каскадах широких воланов.
Открыла глаза, рассмотрела и снова закрыла. По груди манекена, спускаясь с плеч, пролегла пышная оборка, плавно переходящая в поднимающийся высоко к затылку широкий, как крыло лебедя, воротник, окаймляющий воображаемое личико изящно-затейливой рамой.
– Все? – Дождавшись довольного кивка ведьмы, я закрепил ее иллюзию заклинанием созидания и открыл наугад несколько шкатулок. Голубоватый жемчуг показался мне наиболее подходящим, и вскоре край высокого воротника и лиф платья покрыли замысловатые узоры из жемчуга. Разумеется, я их не сам придумал, просто увеличил те, что были воплощены неизвестными мастерицами в кружеве.
– Ну как?
– Очень красиво, – похвалила невеста и с сожалением выдохнула: – Но ведь этого не будет видно.
– Будет. Все, что ты наденешь, кроме этого платья, это – атласный нижний чехол и накидка, – заявила Орисья. – Я хочу, чтоб сегодня ты была самой красивой, дочка.
Я только незаметно вздохнул, сообразив, что создавать этот неведомый чехол и все остальное, что придумает воспрявшая духом ведьма, придется именно мне. Но не имел ничего против, потому что, в кои-то веки, намерения у нас совпадали.
Вот и копался еще почти час, создавая и чехол, оказавшийся простым нижним платьем, и кружевные туфельки, расшитые таким же жемчугом, и перчатки. А затем и жемчужную же диадему, со свисавшими на виски и открытый лоб невесты голубоватыми жемчужными капельками. Все это ведьма сразу же относила в спальню и немедленно надевала на лжепринцессу, а я пока потихоньку творил из оставшегося кружева более строгое платье для нее самой.
– Орисья, какого цвета твое платье делать?
– Может, темно-синего?
– Не может. Ты и так всегда в синем. А сегодня должна быть матерью принцессы, точнее, ты ею теперь и являешься. – Я немного подумал и окрасил иллюзию в цвет морской волны, потом в лавандовый… нет, не то.
Осторожно меняя цвета, задумчиво посматривал на ведьму и прикидывал, нужно ли заранее ставить щит, на случай если медведь, не разобравшись, полезет меня убивать. С оборотнями можно ждать всего, чего угодно.
– А по-моему, маме лучше сделать серебряное платье, знаете, такого цвета старого серебра и с алмазами. – Выплывшая из спальни невеста показалась мне сказочной феей, и в груди что-то дрогнуло от счастливого сияния знакомых глаз.
– Где ты раньше была, – торопливо отводя взгляд, с нарочитой укоризной пробурчал я, исправляя цвет платья и разбрасывая по нему горсть мелких алмазов. Вот теперь именно то.
– Вы с ума сошли, – охнула Орисья, – я такое не надену.
Но глаза ведьмы уже горели мечтательным предвкушением, и мы в два голоса заверили ее, что как раз именно это и следует надеть.
– Все, я ухожу. – Я быстренько создал туфли и прочие мелочи для Орисьи и поспешил сбежать. – Но запомни, ведьма, рассказывать никому ничего нельзя.
Мне пришла в голову мысль, что, пока она будет переодеваться, я вполне успею сходить проверить, как там принарядился Таилос, по моему плану ему придется стоять с другой стороны возле падчерицы, и он не должен выглядеть хуже всех. А здесь, если потребуется еще что-то создать или поправить, я всегда успею.
– Не волнуйся, Ир. – Орисья подошла ко мне вплотную, заглянула снизу вверх в лицо и очень серьезно пообещала: – Я все понимаю. Буду нема, как могила.
– Постарайся, – тихо выдохнул я и поспешил уйти, чтоб не видеть виноватых глаз.
– Ну как они там? – Оказывается, медведь бродил по коридору неподалеку и немедля бросился ко мне, едва захлопнулась дверь. – Плачут?
– И не думают. – Мне пришлось обвить его воздушной лианой, чтоб запихнуть в одну из соседних пустующих комнат. После ухода стаи в Зеленодол дом казался странно безлюдным. – Это что на тебе за рубашка такая?
– Ир?! – предупреждающе рыкнул Тай. – Ты чего это удумал?
– Немного украсить твой костюм, чтоб дроу не решили, что ты лакей принцессы, а не ее отчим.
– Если ты сделаешь из меня ряженую куклу, то я на тебя обижусь, – мстительно предупредил он, не в силах даже пошевелить рукой.
– Давай, обижайся, – сердито рыкнул я, – это же очень удобно! Сначала нарядиться на свадьбу дочери так, словно ты до сих пор живешь в руинах мельницы, потом ничем мне не помогать, а когда я пытаюсь придать тебе такой вид, чтоб эти напыщенные дроу не кривились высокомерно, еще и обидеться. Не волнуйся, я привык! Я же безотказный! Мной каждый командует, и на меня же все обижаются, если им что-то не понравится!
Высказывая все это оборотню, я не стоял без дела. Превратил недорогое сукно его костюма в лучшую замшу темно-серого цвета, а простую полотняную рубашку – в шелковую, отделанную по вороту и манжетам узким кружевом. Добавил вышивки на плечи и полы камзола и несколько алмазов в заколку на вороте, затем сменил медные пуговицы на белое золото. Эта работа меня постепенно успокоила, и я уже почти улыбался, добавляя шелковистый блеск его черной гриве и серебреные пряжки подновленным сапогам.
– Ир, ты и правда так думаешь? – Медведь выглядел озадаченным.
– А ты думаешь по-другому?! – изумился я и тут почувствовал, как открываются внешние щиты. – Но сейчас не время и не место об этом спорить, к нам приехали гости, я должен их встретить. А ты иди к Кахорису и проследи, чтоб он и Рэш были одеты не хуже.
Спускаясь по лестнице, я еще ехидно ухмылялся, вспоминая расстроенный взгляд, каким провожал меня Таилос, но, уже дойдя до входной двери, начал с досадой понимать, что несправедливо напал на оборотня. Наверное, нужно чаще кастовать заклинание невозмутимости или больше отдыхать, а то вскоре от меня начнут прятаться самые надежные друзья, постановил я, выходя на крыльцо.
Глава 5
Дроу подходили к дому дружной толпой, надежно окружив своими шикарно разодетыми фигурами тихого жениха. Так надежно, что даже я не сразу отыскал его среди шелка, бархата, золота и блеска драгоценностей. А найдя, как-то сразу понял, кого он мне сейчас напоминает. Маглора-первогодка, подписавшего неимоверно трудный и кабальный контракт, условий которого заведомо не сможет выполнить, но не имеет никакой лазейки, чтобы отказаться, даже за разорительную неустойку.
И вот именно потому, вежливо поздоровавшись с гостями и пригласив их в дом, я сначала обратился с вопросом к нему:
– Зийлар, вы хорошо себя чувствуете? Мне кажется, вы несколько бледнее, чем обычно.
Все замерли, как перед магистром, держащим на раскрытой ладони смертельное заклятие, а я мысленно подбодрил жениха решиться, поверить мне, задать вопрос или попросить поговорить с ним наедине. Однако он вместо этого сделал нечто совершенно неожиданное. Сунул руку за ворот, жестом фокусника достал из-за пазухи свернутый в трубочку свиток и молниеносно вложил его мне в руки.
– Я совершенно здоров и готов жениться на принцессе Мэлинсии, но нижайше прошу вас прежде исполнить мою просьбу. В этом документе я все написал… не надеялся, что мне позволят говорить свободно.
Рведес ди Гиртез непроизвольно дернул рукой в сторону свитка, но я уже успел кастовать защиту, и его пальцы встретили непроницаемую стену.
– Извините, маркиз, но это письмо мне. – В моем голосе было столько же учтивости, сколько и льда.
Глава дома Гиртез торопливо опустил руку и уставился на меня с таким исследовательским интересом, словно обнаружил на собственном рукаве диковинного, но явно ядовитого жучка. Однако меня сейчас меньше всего волновали мысли Рведеса, все мое внимание было приковано к умоляющему взгляду его сына. Неужели жених додумался попросить об отмене ритуала? В таком случае я окажусь в крайне щекотливом положении: настаивать на свадьбе неприлично, а лишить Сейниту любимого – жестоко.
Осторожно, словно в свитке пряталась гадюка, я развернул документ, прочел, секунду подумал и передал Унгердсу. Магистр прочел, изумленно поднял одну бровь и так же молча передал свиток подошедшему вместе с Рэшем Кахорису. Старый волк читал письмо со скептической ухмылкой, а дочитав, не глядя передал соседу.
– Ну что, будем кидать камни? – Прочтя письмо, Рэш спокойно сунул его в собственный карман. – Я бросаю белый.
– Я тоже, – уверенно кивнул советник.
– И я, – не глядя на меня, твердо сказал Ках. – Он маг и вообще человек хороший.
– И я белый, – радуясь, что успел кастовать заклинание невозмутимости, ровно сказал я и подвел итог: – Решение принято. Зийлар, твоя просьба удовлетворена. Желаешь ли ты, чтоб ритуал был проведен немедленно?
– Да, – с облегчением кивнул он, – желаю.
– Вариса, принеси чашу стаи. Поскольку Мэлин в этот раз занята, в ритуале поможет Орисья. Ках, позови ее.
Мне очень не хотелось раньше времени показывать ведьму гостям, но ради важного дела пришлось пожертвовать эффектом.
– Иридос, ты не можешь нам объяснить, – не выдержал правитель, – чего попросил у вас мой племянник?
– Принять его в дом Тинерд и, соответственно, в стаю, – сухо сообщил я, сразу смекнув, что своим поступком Зийлар на корню подрубил мою мечту как можно дольше держать в тайне от подданных Изиренса свою принадлежность к оборотням.
Но не зря говорят, что ежа в мешке не спрячешь, хоть где-то, да вылезет иголка. И теперь уже не имеет особого значения, на день раньше или позднее это произойдет.
Дроу ошарашенно замерли, определенно, такой подлости от спокойного и скромного парня они никак не ожидали. Только еле заметно ухмыльнулся державшийся чуть в стороне посланец королевы, опознанный мною по маглорской мантии и широкой ленте официальных цветов Сандинии.
– Но ты ведь понимаешь, что он не в себе? – осторожно осведомился у меня личный маг правителя.
– А в ком? – едко пошутил я и холодно добавил: – Извини, Гуранд, но признаков безумия я у него не нахожу. Вот успокаивающее зелье он пил, и три сторожки, которыми вы его держите, я тоже вижу. Все остальное как обычно. Но вы можете с ним поговорить, хотя, если он откажется, я не буду настаивать.
– Нет, – решительно поднял руку в предупреждающем жесте жених, заметив намерение отца шагнуть ближе, – не тратьте время и силы. Я думал всю ночь и принял это решение сам, без подсказки или давления. И не намерен от него отступать. Я вряд ли когда-нибудь сумею простить самого себя за проявленную мягкость и сговорчивость, но вот зато о том, чтобы Мэлин была счастлива, вполне смогу позаботиться. И потому жить мы будем в доме Тинерд. Мэлин – ведьма, и ей нужен простор, а в доме Гиртез она просто задохнется и высохнет, сидя на женской половине.
– Спасибо, – произнес с лестницы звонкий женский голос, – ты сказал золотые слова, и я рада, что у тебя такое чистое сердце. Зачем звал меня, маглор Иридос?
Дружно оглянувшиеся на этот голос дроу в остолбенении смолкли, как, впрочем, и Рэш с магистром. Только Кахорис, ведущий ведьму по лестнице, прятал лукавый блеск глаз. Я и сам на секунду замер, изучая совершенно неизвестную даму в роскошном, достойном королевы платье, ее гордо поднятую голову с простой, но изящной прической, украшенной усыпанным драгоценными камнями гребнем и невесомой серебристой накидкой.
– Поскольку Мэлин не может сегодня выполнять свои обязанности при ритуале, замени ее.
– Хорошо, – согласно кивнула ведьма, подошла к столику с чашей, торопливо принесенной подслушивающими оборотнями, и взяла в руку ложку, – я готова.
– А нам не представят эту даму? – не выдержал Гуранд, рассматривавший Орисью с врожденной подозрительностью.
– Я и сама представлюсь, – сверкнула она на него насмешливым взглядом, – ведьма Лаоринна, родная мать невесты.
– Так ведь она погибла… от укуса гадюки, – тихо и растерянно пробормотал кто-то из сопровождавших Рведеса магов, но в наступившей тишине эту фразу расслышали все.
– Где вы видели ведьм, которых кусали бы гадюки?! – так же тихо, с безмерной язвительностью хмыкнул Кахорис и кротко взглянул на меня. – Протяни парню ладонь, отец.
Умник, проворчал я про себя, думает, этих дроу проймешь видом клетчатой кожи. Скорее станут меня считать после этого кем-то ниже себя, такое заблуждение свойственно не только чистопородным людям. Однако заклинание невозмутимости не позволило мне выдать своих сомнений даже усмешкой, и я спрятал родную внешность так хладнокровно, словно даже не предполагал, что не все присутствующие знают о моем втором облике.
И невольно пожалел оторопевших дроу, вряд ли они в своей жизни получали разом столько потрясений за несколько минут. Спокойнее всех выглядели только Зийлар, правитель со своим учителем да королевский маглор, у которого я заметил только одну светлую полоску на ногте мизинца. Но и они не отказали себе в удовольствии поизучать меня в открытую, как выставленную напоказ диковинку.
– Лизни, – кивнул Зийлару волк, едва я важно протянул вперед ладонь, но дроу и сам знал, что нужно делать, не зря же следил за нашими ритуалами с таким вниманием.
Торопливо и тщательно провел языком по подставленной ему руке, выпил зелье, выслушал торжественное поздравление Унгердса и, повернувшись ко мне, проникновенно шепнул:
– Спасибо.
– Мы открыты для всех, кто приходит с добрыми намерениями, – кивнул я в ответ и, пряча драконий облик, приказал: – А теперь повернись к своему отцу, пусть он снимет знаки дома Гиртез. Мой знак на тебе уже стоит.
– Где? – Неугомонный Гуранд внимательно изучил сначала новичка, потом оборотней и даже ведьму, сдававшую подоспевшей Варисе любимую супницу Мэлин.
Взамен кухарка вручила Кахорису большое блюдо с красиво разложенными среди зелени ломтиками мяса, поступив так явно по его рекомендации.
– Каждый из нашего дома видит, – горделиво ухмыльнулся старый волк, дождался, пока помрачневший, как грозовая туча, Рведес сотрет со лба сына невидимые руны, и первому поднес блюдо жениху, – теперь ты наш брат, и мы рады разделить с тобой и свидетелями свою трапезу.
Пока гости вежливо жевали традиционное угощение, за окнами погас закат, и Унгердс широким жестом зажег сразу все светильники. Вспыхнувший яркий свет отразился в безупречно начищенном магией серебре и бронзе, стекле и хрустале, брызнул по стенам разноцветными веселыми зайчиками. На вершине лестницы появились двое: стройный и плечистый черноволосый мужчина и изящная, с гордо поднятой головой женщина.
В этот миг я с огорчением сообразил, что совершенно упустил из виду одну деталь, но королевский маг, незаметно оказавшийся рядом, исподтишка дернул меня за рукав и лукаво подмигнул. И в тот же момент под сводами зала раздались торжественные звуки государственного гимна Сандинии.
Воспользовавшись моментом, пока взоры всех присутствующих в ожидании устремились на верхнюю площадку лестницы, я незаметно кастовал на подопечного невозмутимость четвертой ступени. Парню еще предстоит выдержать самый неожиданный удар, и я вовсе не желаю, чтоб он невольно выдал меня или новую Мэлин. Да и к тому же, поскольку он теперь мой сородич, намерен защищать его не только от бед, но и от наставлений или упреков родичей. Контролирующие жениха сторожки магов-дроу я оборвал еще в тот момент, когда он лизал мою ладонь.
Зийлар осторожно скосил на меня глаза, но я, строго сдвинув брови, указал ему взглядом на вершину лестницы, куда важные дамы дома Сартено привели кого-то, плотно накрытого кружевными покрывалами.
В первый миг я едва не взрыкнул с досады, решив, что, пока Орисья поила жениха зельем, одевальщицы успели захватить власть в покоях невесты, но через несколько секунд успокоенно выдохнул. Ведьма и ее планы оказались гостьям не по зубам.
Доведя невесту до отчима и матери, женщины отступили, утаскивая за собой все покрывала, кроме одного, загадочно прикрывавшего личико невесты невесомой паутинкой. Все остальное, роскошное платье и вьющиеся каштановые локоны, спадающие из высокой прически на шейку и стекающие на грудь, драгоценную диадему и расшитые жемчугом носки туфель можно было рассмотреть во всех подробностях, пока Таилос и Орисья неторопливо вели дочь по ступеням вниз.
Пора, решил я, заметив, с каким интересом изучают лже-Мэлин дроу, и, осторожно поймав руку стоящего рядом Зийлара, мигом надел ему на палец тоненькое колечко-амулет, приготовленное магистрами плато. Шепнул про себя запирающее слово, подхватил слегка растерявшегося жениха за предплечье и повел навстречу спускающейся по лестнице невесте.
Подойдя ближе, он легонько дернулся, намереваясь то ли что-то сказать, то ли вообще остановиться, но я только крепче стиснул пальцы на его руке. Не самый подходящий момент для паники или выяснений сути происходящего, когда до невесты осталось всего несколько шагов.
– Зийлар ди Тинерд! – строго и веско сказал я, почти силой проведя дроу это оставшееся расстояние. – Сегодня я вручаю тебе в жены Мэлинсию ди Тинерд дель Гразжаор, нашу сестру и принцессу Сандинии. Береги и цени ее, и живите в любви и согласии. Подай ей руку, сейчас магистр Унгердс проведет свадебный ритуал по правилам Дройвии.
Под торжественные звуки гимна Мэлин осторожно положила затянутые в кружево пальчики на руку жениха и как-то по-особому быстро пожала ее. Если бы я не стоял вплотную, вряд ли смог заметить этот явно знакомый Зийлару условный жест. Он побледнел еще сильнее, отчаянно сглотнул от волнения и слегка неуверенно повел невесту к магистру.
Двери небольшой комнатки, которая всегда была на замке и которую я до этого по наивности считал кладовой, распахнулись во всю ширь, явив мне уже знакомую картину: окруженный свечами высокий постамент и замотанную в кружево статую святой Элторны.
– Ничего себе, – опередил меня Кахорис, – а я всегда думал, что в этом месте вход в сокровищницу.
– А я – что там кладовая оружия, – хмуро поддакнул я.
– Эта комната никогда не открывается без важной причины, – мимоходом пояснил Гуранд и шагнул ближе к новобрачным.
А вслед за ним слитно двинулись и остальные маги.
Ну-ну, ухмылялся я про себя, отступая в сторону и рассматривая приготовленные дроу амулеты, неужели вы считаете, что духу святой Элторны делать больше нечего, кроме как портить свадьбу двух влюбленных? Или что настоящая Мэлин станет взывать к неизвестной ей святой?!
Спросили бы у меня, я б им заранее гарантировал, что все пройдет мирно и чинно. Ну а за тем, чтоб жених не упал в обморок от счастья или волнения, я и сам услежу, воздушная плеть уже наготове.
Все и в самом деле закончилось замечательно, Унгердс торжественно прочитал ритуальное напутствие, надел на молодоженов браслеты и запер их особым заклинанием. Затем велел им дружно дунуть на свечи, и, к моему изумлению, все они погасли с первой же попытки.
Выйдя из святилища, успевший взять себя в руки Зийлар подвел новобрачную ко мне. Всезнающий Кахорис успел шепнуть, что теперь я должен выдать новой семье ключи от принадлежащих им отныне покоев, после чего присутствующие поздравят молодых, наделят их советами и дарами и лишь затем дружно проводят до лестницы. Он даже сунул мне эти ключи, но память о шарах Гуранда и о том, что влюбленным сейчас намного важнее побыть наедине и все друг другу объяснить, заставила меня снова нарушить традицию.
– Доверяете ли вы магистру Унгердсу получить за вас дары и советы? – сурово спросил я молодоженов, и они дружно кивнули, словно отрепетировали заранее.
– Да!
– В таком случае скажите гостям спасибо и помашите им ручками. – Я крепко прижал к себе молодоженов и, дождавшись неуверенного «спасибо», открыл портал в свой собственный домик. – Мэлин, ты в курсе, что тут где находится, – отпуская парочку и ставя на стол корзинку с едой и кувшин с отваром, весело произнес я. – На сегодня мой дом в вашем распоряжении, а завтра утром отправлю вас к магистру.
И открыл портал, но не в столицу, а в домик у подножия скал. Просто не мог не порадовать Даверлиса.
На полянке возле созданного мною дома было оживленно, горел аккуратно сложенный из камней очаг, на нем стоял котел, и все вокруг пропахло жареным мясом.
И поднимающийся к ночному небу дымок, и сосны, и гномы, дружно сидящие прямо на камнях и траве и держащие в руках огромные куски мяса. Оборотень тоже был, но всего один, сидел у дверей дома и сыто поглядывал на прожорливых коротышек.
– Где маг и все остальные? – обойдя гномов сторонкой, спросил я оборотня, вспоминая пословицу, что каждый гном работает за двоих, спит за троих, а ест за четверых.
– Я здесь, – позвал из окна второго этажа голос дроу, – сразу услышал, как сработала защита. Уже иду.
– Не торопись. – Я сам прошел в чистенькую столовую той половины дома, где жили оборотни, сел на стул и, дождавшись, пока дроу сядет напротив, кастовал защитный полог. – Я на минутку. У вас все в порядке?
– Да, – кивнул он, – они только недавно пришли. Говорят, проделали проход в двадцать шагов, но пока ничего интересного не нашли.
– Завтра схожу туда, сам посмотрю, – отмахнулся я, – Даверлис, я по другому поводу. Видишь, как я одет? Как думаешь, где я был?
– Неужели?! – Дроу даже побледнел.
– Да. Но тебя взять не мог… извини, как бы мне ни хотелось. Зато есть приятная для тебя новость: Зийлар так обиделся на отца, что, едва войдя в дом магистра, попросил принять его в стаю. Конечно, я его принял. Сейчас они в моем доме на холме, а я ухожу в Тмис. Неудобно бросать таких важных гостей.
– Спасибо. – Маг глянул на меня признательно, но я не дал ему продолжить.
– Не благодари, не за что. В скалы не лезь, тут скальники иногда шалят. Вот тебе на всякий случай накопитель, утром приведу еще оборотней. Сегодня пришел из Сандинии Рэш с отрядом, у меня там сильные парни. Спокойной ночи.
Появившись в доме Унгердса, я очень скоро сообразил, что процедура дарения уже закончилась. Хозяева и гости сидели за столами, на которые шустрые парни подтаскивали все новые блюда и кувшины с разнообразными напитками. Можно было заранее догадаться, ехидно ухмыльнулся я, что дроу в отсутствие молодоженов станет неинтересно говорить свои умные советы и они просто сложат подарки в кучу.
И вот именно потому, вежливо поздоровавшись с гостями и пригласив их в дом, я сначала обратился с вопросом к нему:
– Зийлар, вы хорошо себя чувствуете? Мне кажется, вы несколько бледнее, чем обычно.
Все замерли, как перед магистром, держащим на раскрытой ладони смертельное заклятие, а я мысленно подбодрил жениха решиться, поверить мне, задать вопрос или попросить поговорить с ним наедине. Однако он вместо этого сделал нечто совершенно неожиданное. Сунул руку за ворот, жестом фокусника достал из-за пазухи свернутый в трубочку свиток и молниеносно вложил его мне в руки.
– Я совершенно здоров и готов жениться на принцессе Мэлинсии, но нижайше прошу вас прежде исполнить мою просьбу. В этом документе я все написал… не надеялся, что мне позволят говорить свободно.
Рведес ди Гиртез непроизвольно дернул рукой в сторону свитка, но я уже успел кастовать защиту, и его пальцы встретили непроницаемую стену.
– Извините, маркиз, но это письмо мне. – В моем голосе было столько же учтивости, сколько и льда.
Глава дома Гиртез торопливо опустил руку и уставился на меня с таким исследовательским интересом, словно обнаружил на собственном рукаве диковинного, но явно ядовитого жучка. Однако меня сейчас меньше всего волновали мысли Рведеса, все мое внимание было приковано к умоляющему взгляду его сына. Неужели жених додумался попросить об отмене ритуала? В таком случае я окажусь в крайне щекотливом положении: настаивать на свадьбе неприлично, а лишить Сейниту любимого – жестоко.
Осторожно, словно в свитке пряталась гадюка, я развернул документ, прочел, секунду подумал и передал Унгердсу. Магистр прочел, изумленно поднял одну бровь и так же молча передал свиток подошедшему вместе с Рэшем Кахорису. Старый волк читал письмо со скептической ухмылкой, а дочитав, не глядя передал соседу.
– Ну что, будем кидать камни? – Прочтя письмо, Рэш спокойно сунул его в собственный карман. – Я бросаю белый.
– Я тоже, – уверенно кивнул советник.
– И я, – не глядя на меня, твердо сказал Ках. – Он маг и вообще человек хороший.
– И я белый, – радуясь, что успел кастовать заклинание невозмутимости, ровно сказал я и подвел итог: – Решение принято. Зийлар, твоя просьба удовлетворена. Желаешь ли ты, чтоб ритуал был проведен немедленно?
– Да, – с облегчением кивнул он, – желаю.
– Вариса, принеси чашу стаи. Поскольку Мэлин в этот раз занята, в ритуале поможет Орисья. Ках, позови ее.
Мне очень не хотелось раньше времени показывать ведьму гостям, но ради важного дела пришлось пожертвовать эффектом.
– Иридос, ты не можешь нам объяснить, – не выдержал правитель, – чего попросил у вас мой племянник?
– Принять его в дом Тинерд и, соответственно, в стаю, – сухо сообщил я, сразу смекнув, что своим поступком Зийлар на корню подрубил мою мечту как можно дольше держать в тайне от подданных Изиренса свою принадлежность к оборотням.
Но не зря говорят, что ежа в мешке не спрячешь, хоть где-то, да вылезет иголка. И теперь уже не имеет особого значения, на день раньше или позднее это произойдет.
Дроу ошарашенно замерли, определенно, такой подлости от спокойного и скромного парня они никак не ожидали. Только еле заметно ухмыльнулся державшийся чуть в стороне посланец королевы, опознанный мною по маглорской мантии и широкой ленте официальных цветов Сандинии.
– Но ты ведь понимаешь, что он не в себе? – осторожно осведомился у меня личный маг правителя.
– А в ком? – едко пошутил я и холодно добавил: – Извини, Гуранд, но признаков безумия я у него не нахожу. Вот успокаивающее зелье он пил, и три сторожки, которыми вы его держите, я тоже вижу. Все остальное как обычно. Но вы можете с ним поговорить, хотя, если он откажется, я не буду настаивать.
– Нет, – решительно поднял руку в предупреждающем жесте жених, заметив намерение отца шагнуть ближе, – не тратьте время и силы. Я думал всю ночь и принял это решение сам, без подсказки или давления. И не намерен от него отступать. Я вряд ли когда-нибудь сумею простить самого себя за проявленную мягкость и сговорчивость, но вот зато о том, чтобы Мэлин была счастлива, вполне смогу позаботиться. И потому жить мы будем в доме Тинерд. Мэлин – ведьма, и ей нужен простор, а в доме Гиртез она просто задохнется и высохнет, сидя на женской половине.
– Спасибо, – произнес с лестницы звонкий женский голос, – ты сказал золотые слова, и я рада, что у тебя такое чистое сердце. Зачем звал меня, маглор Иридос?
Дружно оглянувшиеся на этот голос дроу в остолбенении смолкли, как, впрочем, и Рэш с магистром. Только Кахорис, ведущий ведьму по лестнице, прятал лукавый блеск глаз. Я и сам на секунду замер, изучая совершенно неизвестную даму в роскошном, достойном королевы платье, ее гордо поднятую голову с простой, но изящной прической, украшенной усыпанным драгоценными камнями гребнем и невесомой серебристой накидкой.
– Поскольку Мэлин не может сегодня выполнять свои обязанности при ритуале, замени ее.
– Хорошо, – согласно кивнула ведьма, подошла к столику с чашей, торопливо принесенной подслушивающими оборотнями, и взяла в руку ложку, – я готова.
– А нам не представят эту даму? – не выдержал Гуранд, рассматривавший Орисью с врожденной подозрительностью.
– Я и сама представлюсь, – сверкнула она на него насмешливым взглядом, – ведьма Лаоринна, родная мать невесты.
– Так ведь она погибла… от укуса гадюки, – тихо и растерянно пробормотал кто-то из сопровождавших Рведеса магов, но в наступившей тишине эту фразу расслышали все.
– Где вы видели ведьм, которых кусали бы гадюки?! – так же тихо, с безмерной язвительностью хмыкнул Кахорис и кротко взглянул на меня. – Протяни парню ладонь, отец.
Умник, проворчал я про себя, думает, этих дроу проймешь видом клетчатой кожи. Скорее станут меня считать после этого кем-то ниже себя, такое заблуждение свойственно не только чистопородным людям. Однако заклинание невозмутимости не позволило мне выдать своих сомнений даже усмешкой, и я спрятал родную внешность так хладнокровно, словно даже не предполагал, что не все присутствующие знают о моем втором облике.
И невольно пожалел оторопевших дроу, вряд ли они в своей жизни получали разом столько потрясений за несколько минут. Спокойнее всех выглядели только Зийлар, правитель со своим учителем да королевский маглор, у которого я заметил только одну светлую полоску на ногте мизинца. Но и они не отказали себе в удовольствии поизучать меня в открытую, как выставленную напоказ диковинку.
– Лизни, – кивнул Зийлару волк, едва я важно протянул вперед ладонь, но дроу и сам знал, что нужно делать, не зря же следил за нашими ритуалами с таким вниманием.
Торопливо и тщательно провел языком по подставленной ему руке, выпил зелье, выслушал торжественное поздравление Унгердса и, повернувшись ко мне, проникновенно шепнул:
– Спасибо.
– Мы открыты для всех, кто приходит с добрыми намерениями, – кивнул я в ответ и, пряча драконий облик, приказал: – А теперь повернись к своему отцу, пусть он снимет знаки дома Гиртез. Мой знак на тебе уже стоит.
– Где? – Неугомонный Гуранд внимательно изучил сначала новичка, потом оборотней и даже ведьму, сдававшую подоспевшей Варисе любимую супницу Мэлин.
Взамен кухарка вручила Кахорису большое блюдо с красиво разложенными среди зелени ломтиками мяса, поступив так явно по его рекомендации.
– Каждый из нашего дома видит, – горделиво ухмыльнулся старый волк, дождался, пока помрачневший, как грозовая туча, Рведес сотрет со лба сына невидимые руны, и первому поднес блюдо жениху, – теперь ты наш брат, и мы рады разделить с тобой и свидетелями свою трапезу.
Пока гости вежливо жевали традиционное угощение, за окнами погас закат, и Унгердс широким жестом зажег сразу все светильники. Вспыхнувший яркий свет отразился в безупречно начищенном магией серебре и бронзе, стекле и хрустале, брызнул по стенам разноцветными веселыми зайчиками. На вершине лестницы появились двое: стройный и плечистый черноволосый мужчина и изящная, с гордо поднятой головой женщина.
В этот миг я с огорчением сообразил, что совершенно упустил из виду одну деталь, но королевский маг, незаметно оказавшийся рядом, исподтишка дернул меня за рукав и лукаво подмигнул. И в тот же момент под сводами зала раздались торжественные звуки государственного гимна Сандинии.
Воспользовавшись моментом, пока взоры всех присутствующих в ожидании устремились на верхнюю площадку лестницы, я незаметно кастовал на подопечного невозмутимость четвертой ступени. Парню еще предстоит выдержать самый неожиданный удар, и я вовсе не желаю, чтоб он невольно выдал меня или новую Мэлин. Да и к тому же, поскольку он теперь мой сородич, намерен защищать его не только от бед, но и от наставлений или упреков родичей. Контролирующие жениха сторожки магов-дроу я оборвал еще в тот момент, когда он лизал мою ладонь.
Зийлар осторожно скосил на меня глаза, но я, строго сдвинув брови, указал ему взглядом на вершину лестницы, куда важные дамы дома Сартено привели кого-то, плотно накрытого кружевными покрывалами.
В первый миг я едва не взрыкнул с досады, решив, что, пока Орисья поила жениха зельем, одевальщицы успели захватить власть в покоях невесты, но через несколько секунд успокоенно выдохнул. Ведьма и ее планы оказались гостьям не по зубам.
Доведя невесту до отчима и матери, женщины отступили, утаскивая за собой все покрывала, кроме одного, загадочно прикрывавшего личико невесты невесомой паутинкой. Все остальное, роскошное платье и вьющиеся каштановые локоны, спадающие из высокой прически на шейку и стекающие на грудь, драгоценную диадему и расшитые жемчугом носки туфель можно было рассмотреть во всех подробностях, пока Таилос и Орисья неторопливо вели дочь по ступеням вниз.
Пора, решил я, заметив, с каким интересом изучают лже-Мэлин дроу, и, осторожно поймав руку стоящего рядом Зийлара, мигом надел ему на палец тоненькое колечко-амулет, приготовленное магистрами плато. Шепнул про себя запирающее слово, подхватил слегка растерявшегося жениха за предплечье и повел навстречу спускающейся по лестнице невесте.
Подойдя ближе, он легонько дернулся, намереваясь то ли что-то сказать, то ли вообще остановиться, но я только крепче стиснул пальцы на его руке. Не самый подходящий момент для паники или выяснений сути происходящего, когда до невесты осталось всего несколько шагов.
– Зийлар ди Тинерд! – строго и веско сказал я, почти силой проведя дроу это оставшееся расстояние. – Сегодня я вручаю тебе в жены Мэлинсию ди Тинерд дель Гразжаор, нашу сестру и принцессу Сандинии. Береги и цени ее, и живите в любви и согласии. Подай ей руку, сейчас магистр Унгердс проведет свадебный ритуал по правилам Дройвии.
Под торжественные звуки гимна Мэлин осторожно положила затянутые в кружево пальчики на руку жениха и как-то по-особому быстро пожала ее. Если бы я не стоял вплотную, вряд ли смог заметить этот явно знакомый Зийлару условный жест. Он побледнел еще сильнее, отчаянно сглотнул от волнения и слегка неуверенно повел невесту к магистру.
Двери небольшой комнатки, которая всегда была на замке и которую я до этого по наивности считал кладовой, распахнулись во всю ширь, явив мне уже знакомую картину: окруженный свечами высокий постамент и замотанную в кружево статую святой Элторны.
– Ничего себе, – опередил меня Кахорис, – а я всегда думал, что в этом месте вход в сокровищницу.
– А я – что там кладовая оружия, – хмуро поддакнул я.
– Эта комната никогда не открывается без важной причины, – мимоходом пояснил Гуранд и шагнул ближе к новобрачным.
А вслед за ним слитно двинулись и остальные маги.
Ну-ну, ухмылялся я про себя, отступая в сторону и рассматривая приготовленные дроу амулеты, неужели вы считаете, что духу святой Элторны делать больше нечего, кроме как портить свадьбу двух влюбленных? Или что настоящая Мэлин станет взывать к неизвестной ей святой?!
Спросили бы у меня, я б им заранее гарантировал, что все пройдет мирно и чинно. Ну а за тем, чтоб жених не упал в обморок от счастья или волнения, я и сам услежу, воздушная плеть уже наготове.
Все и в самом деле закончилось замечательно, Унгердс торжественно прочитал ритуальное напутствие, надел на молодоженов браслеты и запер их особым заклинанием. Затем велел им дружно дунуть на свечи, и, к моему изумлению, все они погасли с первой же попытки.
Выйдя из святилища, успевший взять себя в руки Зийлар подвел новобрачную ко мне. Всезнающий Кахорис успел шепнуть, что теперь я должен выдать новой семье ключи от принадлежащих им отныне покоев, после чего присутствующие поздравят молодых, наделят их советами и дарами и лишь затем дружно проводят до лестницы. Он даже сунул мне эти ключи, но память о шарах Гуранда и о том, что влюбленным сейчас намного важнее побыть наедине и все друг другу объяснить, заставила меня снова нарушить традицию.
– Доверяете ли вы магистру Унгердсу получить за вас дары и советы? – сурово спросил я молодоженов, и они дружно кивнули, словно отрепетировали заранее.
– Да!
– В таком случае скажите гостям спасибо и помашите им ручками. – Я крепко прижал к себе молодоженов и, дождавшись неуверенного «спасибо», открыл портал в свой собственный домик. – Мэлин, ты в курсе, что тут где находится, – отпуская парочку и ставя на стол корзинку с едой и кувшин с отваром, весело произнес я. – На сегодня мой дом в вашем распоряжении, а завтра утром отправлю вас к магистру.
И открыл портал, но не в столицу, а в домик у подножия скал. Просто не мог не порадовать Даверлиса.
На полянке возле созданного мною дома было оживленно, горел аккуратно сложенный из камней очаг, на нем стоял котел, и все вокруг пропахло жареным мясом.
И поднимающийся к ночному небу дымок, и сосны, и гномы, дружно сидящие прямо на камнях и траве и держащие в руках огромные куски мяса. Оборотень тоже был, но всего один, сидел у дверей дома и сыто поглядывал на прожорливых коротышек.
– Где маг и все остальные? – обойдя гномов сторонкой, спросил я оборотня, вспоминая пословицу, что каждый гном работает за двоих, спит за троих, а ест за четверых.
– Я здесь, – позвал из окна второго этажа голос дроу, – сразу услышал, как сработала защита. Уже иду.
– Не торопись. – Я сам прошел в чистенькую столовую той половины дома, где жили оборотни, сел на стул и, дождавшись, пока дроу сядет напротив, кастовал защитный полог. – Я на минутку. У вас все в порядке?
– Да, – кивнул он, – они только недавно пришли. Говорят, проделали проход в двадцать шагов, но пока ничего интересного не нашли.
– Завтра схожу туда, сам посмотрю, – отмахнулся я, – Даверлис, я по другому поводу. Видишь, как я одет? Как думаешь, где я был?
– Неужели?! – Дроу даже побледнел.
– Да. Но тебя взять не мог… извини, как бы мне ни хотелось. Зато есть приятная для тебя новость: Зийлар так обиделся на отца, что, едва войдя в дом магистра, попросил принять его в стаю. Конечно, я его принял. Сейчас они в моем доме на холме, а я ухожу в Тмис. Неудобно бросать таких важных гостей.
– Спасибо. – Маг глянул на меня признательно, но я не дал ему продолжить.
– Не благодари, не за что. В скалы не лезь, тут скальники иногда шалят. Вот тебе на всякий случай накопитель, утром приведу еще оборотней. Сегодня пришел из Сандинии Рэш с отрядом, у меня там сильные парни. Спокойной ночи.
Появившись в доме Унгердса, я очень скоро сообразил, что процедура дарения уже закончилась. Хозяева и гости сидели за столами, на которые шустрые парни подтаскивали все новые блюда и кувшины с разнообразными напитками. Можно было заранее догадаться, ехидно ухмыльнулся я, что дроу в отсутствие молодоженов станет неинтересно говорить свои умные советы и они просто сложат подарки в кучу.