Страница:
Через несколько минут две девушки, похожие так, как могут быть похожи лишь сёстры, но не близ-нецы, стояли возле зеркала, всматриваясь в его глубину. Та, что повыше, была чуть крупнее и ярче, золотистые волосы вились вокруг лица пышными прядями, а с затылка небрежно стекали на лопатки локонами. Вторая, что пониже, была изящна как берез-ка и так же неярко светла. И глаза у неё были серые, хотя отливали неуловимой прозеленью, а светлые волосы, поднятые надо лбом, свивались на затылке в затейливо уложенную прическу, сооружённую умелой Апраксией за пару минут.
– Пишите письма. – Едва открылся путь, Лира помахала, и они ушли во дворец.
Так решил Хингред, пока дочери переодевались. Расспросив Илли об устройстве дворца младшего высочества и наличии входных чёрных дверей для прислуги и охраны, он твёрдо заявил, что девушкам не стоит слишком усложнять момент своего появления. Раз они могли появиться с любой стороны, а охрана Илли знает, значит, никто не станет уточнять, почему не видел момент её приезда.
– Ох ты, миленько как, – рассматривая спальню Илли, изрекла младшая, – сама, говоришь, выбирала? Да ты у нас дизайнер! А где я буду спать?
– Сейчас найдём мажордома и озадачим его, – повеселев, отмахнулась Илли, ощущая, как спо-койно и легко стало у неё на душе, едва она сюда попала.
Прошлась по комнате, отметила, что пыли нет, заглянула в шкаф. Мда, пустовато. Снова она разминулась со своим багажом. Ну ничего, сегодня же вызовет портниху. А пока можно пройтись по дворцу, заглянуть в канцелярию, в кабинет…
Илли тихонько вздохнула, вспомнив, что там сейчас никак не может находиться её принц, и решительно полезла в потайной ящичек за запасными ключами.
Отперла дверь, выглянула в коридор: пусто, но где-то слышны голоса и звуки музыки, похоже, фаворитки друзей развлекаются. Вернулась назад и решительно дернула шнурок три раза, вызывая мажордома.
– Наконец-то, – одобрила это действие Лира, следившая за ней из кресла, где она устроилась, удобно облокотившись на подушечку. – Я думала, ты никогда не решишься. Ну чего ты трусишь? Ведь его здесь нет.
– Потому мне и плохо, что его нет, – тихо призналась Илли, – я только сейчас осознала, как он меня защищал и опекал. Прямо как клушка цыпленка. Тогда немного раздражало… а теперь я об этой заботе мечтаю.
– Тогда почему мы не пошли ближе к столице? Почему ты решила сидеть вдалеке от него?
– Лира, но ты же сама сказала!
– Я тебя провоцировала. Если ты по-настоящему любишь, то будешь защищать свою любовь.
– А ты… – Илли сама удивилась внезапности пришедшей ей в голову мысли, – любила кого-нибудь?
– Конечно. Что я, не живая? Да ты так до сих пор и не сообразила, отчего расцветают дриады? От любви и только от неё, злосчастной. Но это пусть тебе мать объясняет, там столько заморочек.
– Да и духи с ними, ты лучше скажи, где он?
– Кто, тот, в кого я влюбилась? Да так и живёт, где жил. Апраксия сразу раскусила, что он просто жиголо… и начал за мной увиваться, когда увидел, как я из такси возле дома выхожу. Решил, что мой папа крутой бизнесмен. Так ловко начал попадаться навстречу, прямо фокусник, потом в гости набился. Посидел немного, всё рассмотрел и заторопился, некогда ему. А тут Апи… заклятье правды бросила, и он всё выложил. Ну, где твой мажордом?
– Сейчас придёт, – успокоила сестру Илли, сделав вид, что не разгадала, отчего сестра так ловко сменила тему разговора. Стук в дверь послужил подтверждением её слов. – Войдите.
Однако на пороге возник вовсе не сеньор Дортилли, а Гарстен в сопровождении двух воинов.
– Привет, Гарстен, рада тебя видеть. – Илли мгновенно сообразила, что во дворце без Кандирда действует особый порядок. – А с каких пор ты приходишь вместо сеньора Дортилли?!
– Илли? – Офицер смотрел потрясённо, но пытался убедиться, что не ошибся. – Неужели это ты?
– А тебе требуются доказательства? Про что рассказать? Про кучу полуодетых мужчин, визжащую девушку и овечью шкуру довольно будет или ещё нужно? Тогда могу вспомнить, с каким счётом ты мне проиграл в шашки, когда мы ехали из Терста. Кстати, долг отдавать нужно. Или сказать, чем я попала в жену мэра? А где моя травница? И её братик с собаками?
– Илли… – полковник махнул солдатам, отпуская их, прикрыл дверь и шагнул навстречу, бережно обняв сеньориту за плечи, – как я рад, птичка. Прости… что так встретил. После той попытки переворота у нас строгие порядки. А ещё Ингирд прислал сообщение, что ты пропала.
– Удалось не пропасть, – усмехнулась, отстраняясь от друга, Илли, – зато повидалась с родителями. Знакомься, это моя сестра, Лира. А если ты хочешь спросить про вестника, да, можешь доложить, что я вернулась. И намерена приступить к работе. Зарбинс на месте?
– На месте. А травница твоя в поместье, как ты приказала, и братец с ней. Но, может, сначала пообедаем? Где приказать накрыть?
– Только не на башне, мы устали, ночь не спали. Но не проси сейчас ничего объяснять, ладно? Обещаю рассказать всё позже. А обед… давай в малой столовой, где тогда её величество обедала? Ты ведь с нами? И кстати, что там за музыка?
– А, это… – Гарстен едва заметно поморщился. – Когда Ингирд с Седриком уезжали, они пригласили комедиантов, мэр Бредвила их расхваливал. Ты не забыла, что у нас в доме гостит эльфийка?
– Пресветлые духи, Гарс! А ведь с этими тревогами я про неё действительно забыла! Но она же была тихая, нетребовательная… никаких развлечений не просила.
– Так это фаворитки её развлекают. – Полковник осторожно скосил глаза на помалкивавшую Лиру. – Вернее, делают вид, что развлекают.
– Бедная Сетлина, не думаю, что с её музыкальным слухом она действительно развлекается. Гарстен, нужно спасать девушку. Ты можешь ей намекнуть, куда прийти обедать?
– Могу, – ухмыльнулся воин, – тогда я пошёл. А вам пришлю мажордома, твоей сестре нужно выбрать покои. В гостевой стороне все свободны, лицедеи живут в том крыле, где прислуга.
– Подожди, – уверенно приказала Гарстену Лира. – Скажи мне, давно у тебя колет левый бок?
Илли тихонько вздохнула, теперь она знала, откуда мать мгновенно узнавала про все её случайные ссадины и ушибы.
– С тех пор, – с трудом скрыв изумление, пробормотал Гарстен, – как мы столкнулись с бандой вдвое большей, чем наш отряд. Бунзон тогда был слабее, чем сейчас, и лечил сначала самых тяжёлых…
– А потом почему ему ничего не сказал? – Дриада встала с кресла, обошла воина и положила ладонь ему на ребра. – Постой спокойно. Больно не будет.
– Да я готов стерпеть от такой прелестной сеньориты всё, что угодно, – слегка заигрывая, лукаво ухмыльнулся полковник и разочарованно смолк, обнаружив, что девушка уже вернулась на место.
– Мать права, – вздохнула Лира, смерив его насмешливым взглядом, – пациенты значительно охотнее верят тем целителям, которые выражаются непонятно и мучают их долго и со вкусом. Идите уже, сеньор, а то мы умрём с голоду.
– Что там у него было, ты поняла? – поинтересовалась Илли, когда за другом закрылась дверь.
– Осколок. То ли меча, то ли наконечника, теперь неизвестно, я его просто убрала, как грязь. Терпеливый какой, я сначала даже не поверила себе.
– Я тоже почувствовала, но промолчала, пока продолжаю играть в шпионов. – Илли уже не очень нравилась эта идея, обманывать и притворяться она не любила и чувствовала себя крайне неуютно, когда приходилось говорить неправду. Хотя отец и научил дочь, как уходить от тех вопросов, которые ей неприятны.
– Ты, главное, не начинай сомневаться: раз решила, значит, действуй, – категорично заявила Лира. – Ты ведь смелая, умная и самостоятельная. Имеешь право на личные секреты. Вот посмотри на этого Гарстена, ты считала его другом, а много о нём знаешь? Даже того не знала, что он живёт с постоянной болью.
– Сеньорита Иллира, – постучав, в комнату вошёл мажордом, – рад вас видеть! Какие будут ука-зания?
– Добрый день, сеньор Дортилли, я тоже рада вас видеть! Приготовьте ближайшие свободные покои для моей сестры Энлиры и пригласите портниху. Мой багаж задерживается. Насчет обеда Гарстен обещал распорядиться. Мы пока погуляем по галерее, передайте ему. А служанки моей нет?
– Служанок я пришлю. – Мажордом замялся. – А насчёт покоев… Может, приготовить для сеньориты бывшие комнаты графа Лензора? Сеньор Ингирд говорил, что граф намерен остаться в столице. И они как раз рядом.
– Давайте посмотрим, – предложила Лира, и обрадованный мажордом предупредительно распахнул перед сеньоритами дверь.
Покои Лира одобрила. Действительно, близко от сестры и уже убрано; видимо, потому Дортилли про них и вспомнил. Она забрала ключи, заперла дверь, и сёстры неторопливо отправились в сторону галереи, с которой можно было попасть на центральную лестницу и в коридор, ведущий к гостевым покоям.
Парочку, скрытую в нише, закрытой тяжёлой шторой, Илли никогда раньше не обнаружила бы, так тихо они сидели. А теперь за пару десятков шагов ощутила сдвоенную тёплую точку и, скосив взгляд на сестру, убедилась, что не ошиблась и та тоже их чувствует. И уже прикидывает, как бы половчее разоблачить.
– Подожди, – сделала условный жест Илли и облегчённо вздохнула: слава светлым духам, отец учил этому языку не её одну.
Тем же неспешным шагом девушки прошли почти до лестницы, когда заметили полковника, легко шагающего по ступенькам им навстречу.
– Обед подан, – улыбнулся он ослепительной улыбкой, – разрешите проводить.
– Разрешим, – тихо заговорила Илли, – если ты разрешишь наш спор, кто именно сидит в третьей отсюда нише за занавесью?
– Тут никого не должно быть, – нахмурился Гарстен, – идите вниз, я догоню.
И махнул рукой одному из воинов, стоящему на посту у лестницы.
– Извини, – кротко объявила другу Илли, – но мы поспорили. Поэтому никуда не пойдём.
– Вот теперь я могу своей кровью поклясться, что ты самая настоящая сеньорита-секретарь, – недовольно хмыкнул он и приказал: – Тогда стойте тут и ни шагу в ту сторону.
Девушки усиленно покивали ему, показывая, что важностью момента прониклись и не сдвинутся с места, пока не получат от командира приказ. Лицо Гарстена выражало почти откровенное недоверие, но говорить вслух он ничего не стал. Строго посмотрел и, повернувшись, беззвучной, крадущейся походкой направился к нише. Стражник так же осторожно двинулся следом.
Сёстры переглянулись и дружно сделали опасливый шажок. Потом ещё и ещё.
Добравшись до указанной ниши, Гарстен постоял, прислушиваясь, достал из ножен оружие и осторожно отдернул занавесь.
Секунду понаблюдав, как воин, едва взглянув на нарушителей, аккуратно убирает меч на место, сёстры решительно направились к нему.
– Кто это? – тихонько спросила Илли, изумлённо рассматривая спящих на диванчике валетом подростков, почти детей.
Оба были одеты в мужскую одежду, но дриада ясно понимала, что младший – девочка.
– Меня больше волнует, кто их сюда провёл? И как удалось обмануть охрану? – сердито фыркнул Гарстен. – Поднимайтесь, шпионы, отведу вас в камеру.
Дети проснулись мгновенно, как просыпаются только загнанные дикие зверьки, сжались как перед прыжком, уставились на полковника настороженными глазами, напомнив Илли её саму в те невесёлые времена, когда она обмирала при виде каждого незнакомого человека.
– Не слушайте его, офицер шутит, – сказала она мягко, – но на самом деле он не злой. Вы есть хотите? Гарстен, не делай таких глаз. Я же вижу, что они тебе знакомы.
– А вы кто? – бдительно приглядываясь к Илли, опасливо спросил мальчишка.
– Я сеньорита Иллира, личный секретарь его высочества, – понимая, что одно её имя ничего им не скажет, официально представилась дриада, – и только недавно вернулась домой.
– А… – мальчишка явно что-то про неё слышал, и Иллира не поручилась бы, что это были благоприятные отзывы, – а нас правда отведут в камеру?
– Ещё чего не хватало, – возмутилась Иллира, – по-моему, вы не воры и не шпионы. Так хотите есть? Что молчите? Гарстен, объясни мне, откуда они взялись?
– Они сироты и обычно бродят с теми лицедеями, что живут сейчас во дворце. Но когда Ингирд приказал пустить труппу, он сказал – четверых. И его фаворитка при этом присутствовала. Насчёт этих двоих он указаний не давал.
– О боги, ей что, не даёт покоя судьба Анирии? – начала догадываться Илли.
– Не знаю… – уклонился от ответа полковник, – но эта девчонка умудрилась им чем-то насолить.
Он указал на прижавшуюся к брату сироту и смолк, зная, что принятие решения в этой ситуации за Иллирой.
– Что ты ей сделала, расскажешь мне потом, если захочешь, – не обманула его надежд сеньорита, – а сейчас хочу сообщить, что беру вас на работу. Посыльными. Надеюсь, вы справитесь. Гарстен, позовите мажордома.
– С удовольствием, – заухмылялся этот пройдоха и сделал знак воину.
– А что такое – «посыльными»? – выступила вперёд девчонка, глядя на Илли заинтересованными бусинами карих глаз.
– Видела, как воин пошёл звонить мажордому? Это будет твоя работа. А иногда нужно просто позвать кого-то или отнести письмо. Будете дежурить по очереди возле моего кабинета, поставим там кресло. Гарстен, звонок туда работает?
– Да, сеньорита. – Полковник откровенно веселился, явно предвкушая какое-то зрелище, но Иллира вовсе не собиралась предоставлять ему такой возможности.
– Прикажи поставить кресло. Потом я закажу плотнику специальное, – распорядилась сеньорита и перевела взгляд на детей. – Так вы принимаете моё предложение?
– Да, – как оказалось, решает за них двоих всё-таки мальчишка, – а где мы будем жить?
– В комнатах для слуг, разумеется, – спокойно пожала плечами Илли, – но одежда у вас будет другая. И главное условие: посыльные должны разговаривать со старшими только строго по делу и очень вежливо, потому что тут дворец, а не трактир. За грубые или остроумные замечания будете платить штрафы из собственного жалованья.
– А если она что-то скажет? – насупилась девчонка.
– Когда тебе говорят что-то обидное, нужно представить, что ты королева, а обидчик – ворона, – догадываясь, что девчонка далеко не первая задела кого-то из фавориток, строго изрекла Илли. – И всё. Где ты видела, чтобы королевы обращали внимание на карканье ворон? Да ещё и отвечали?
– Отличный метод, – пряча ехидную ухмылку, похвалил Гарстен, – я тоже иногда пользуюсь.
– Мы согласны, – с укоризной глянув на сестрёнку, серьёзно произнёс парнишка и вдруг как-то сник.
Илли встревоженно проследила за его взглядом, но не обнаружила никого, кроме спешащего к ним мажордома. И лицо у сеньора было крайне взволнованное. Так вот кто проявил к сиротам неположенные слугам доброту и сострадание, поняла девушка.
– Сеньор Дортилли, – когда сеньору оставалось до них ещё несколько шагов, опережая мажордома, обратилась к нему сеньорита секретарь, – я наняла посыльных, будьте любезны, выделите им комнаты. Желательно поблизости друг от друга. И прикажите служанкам подобрать временную одежду, костюмы я сегодня закажу у портнихи. Ещё скажите поварам, чтоб кормили посыльных в столовой для слуг в любое время, когда они обратятся. Строгого распорядка, боюсь, у них не будет.
– Слушаюсь, сеньорита финансист, – припомнил её вторую должность мажордом, – сейчас будет исполнено. Вы спрашивали про служанок: за Млатой мы послали, она на выходной отправилась в ваше поместье, а Тана уже прибирает в покоях сеньориты Энлиры.
– Спасибо, Дортилли, жаль, вы не сказали мне, что отправили за Млатой, я бы хотела увидеться со своей целительницей. Но надеюсь, она сама догадается приехать.
– Она не приедет, – куда-то в пустоту отстранённо сообщил командир, – сейчас самая пора собирать травы.
– Ну, значит, я сама туда съезжу, – не стала настаивать Илли и оглянулась на необычно молчаливую Лиру. – Тогда можешь проводить нас в столовую.
И, сделав вид, что сироты её больше совершенно не волнуют, Илли подхватила под руку сестру и направилась к лестнице.
Глава 7
– Пишите письма. – Едва открылся путь, Лира помахала, и они ушли во дворец.
Так решил Хингред, пока дочери переодевались. Расспросив Илли об устройстве дворца младшего высочества и наличии входных чёрных дверей для прислуги и охраны, он твёрдо заявил, что девушкам не стоит слишком усложнять момент своего появления. Раз они могли появиться с любой стороны, а охрана Илли знает, значит, никто не станет уточнять, почему не видел момент её приезда.
– Ох ты, миленько как, – рассматривая спальню Илли, изрекла младшая, – сама, говоришь, выбирала? Да ты у нас дизайнер! А где я буду спать?
– Сейчас найдём мажордома и озадачим его, – повеселев, отмахнулась Илли, ощущая, как спо-койно и легко стало у неё на душе, едва она сюда попала.
Прошлась по комнате, отметила, что пыли нет, заглянула в шкаф. Мда, пустовато. Снова она разминулась со своим багажом. Ну ничего, сегодня же вызовет портниху. А пока можно пройтись по дворцу, заглянуть в канцелярию, в кабинет…
Илли тихонько вздохнула, вспомнив, что там сейчас никак не может находиться её принц, и решительно полезла в потайной ящичек за запасными ключами.
Отперла дверь, выглянула в коридор: пусто, но где-то слышны голоса и звуки музыки, похоже, фаворитки друзей развлекаются. Вернулась назад и решительно дернула шнурок три раза, вызывая мажордома.
– Наконец-то, – одобрила это действие Лира, следившая за ней из кресла, где она устроилась, удобно облокотившись на подушечку. – Я думала, ты никогда не решишься. Ну чего ты трусишь? Ведь его здесь нет.
– Потому мне и плохо, что его нет, – тихо призналась Илли, – я только сейчас осознала, как он меня защищал и опекал. Прямо как клушка цыпленка. Тогда немного раздражало… а теперь я об этой заботе мечтаю.
– Тогда почему мы не пошли ближе к столице? Почему ты решила сидеть вдалеке от него?
– Лира, но ты же сама сказала!
– Я тебя провоцировала. Если ты по-настоящему любишь, то будешь защищать свою любовь.
– А ты… – Илли сама удивилась внезапности пришедшей ей в голову мысли, – любила кого-нибудь?
– Конечно. Что я, не живая? Да ты так до сих пор и не сообразила, отчего расцветают дриады? От любви и только от неё, злосчастной. Но это пусть тебе мать объясняет, там столько заморочек.
– Да и духи с ними, ты лучше скажи, где он?
– Кто, тот, в кого я влюбилась? Да так и живёт, где жил. Апраксия сразу раскусила, что он просто жиголо… и начал за мной увиваться, когда увидел, как я из такси возле дома выхожу. Решил, что мой папа крутой бизнесмен. Так ловко начал попадаться навстречу, прямо фокусник, потом в гости набился. Посидел немного, всё рассмотрел и заторопился, некогда ему. А тут Апи… заклятье правды бросила, и он всё выложил. Ну, где твой мажордом?
– Сейчас придёт, – успокоила сестру Илли, сделав вид, что не разгадала, отчего сестра так ловко сменила тему разговора. Стук в дверь послужил подтверждением её слов. – Войдите.
Однако на пороге возник вовсе не сеньор Дортилли, а Гарстен в сопровождении двух воинов.
– Привет, Гарстен, рада тебя видеть. – Илли мгновенно сообразила, что во дворце без Кандирда действует особый порядок. – А с каких пор ты приходишь вместо сеньора Дортилли?!
– Илли? – Офицер смотрел потрясённо, но пытался убедиться, что не ошибся. – Неужели это ты?
– А тебе требуются доказательства? Про что рассказать? Про кучу полуодетых мужчин, визжащую девушку и овечью шкуру довольно будет или ещё нужно? Тогда могу вспомнить, с каким счётом ты мне проиграл в шашки, когда мы ехали из Терста. Кстати, долг отдавать нужно. Или сказать, чем я попала в жену мэра? А где моя травница? И её братик с собаками?
– Илли… – полковник махнул солдатам, отпуская их, прикрыл дверь и шагнул навстречу, бережно обняв сеньориту за плечи, – как я рад, птичка. Прости… что так встретил. После той попытки переворота у нас строгие порядки. А ещё Ингирд прислал сообщение, что ты пропала.
– Удалось не пропасть, – усмехнулась, отстраняясь от друга, Илли, – зато повидалась с родителями. Знакомься, это моя сестра, Лира. А если ты хочешь спросить про вестника, да, можешь доложить, что я вернулась. И намерена приступить к работе. Зарбинс на месте?
– На месте. А травница твоя в поместье, как ты приказала, и братец с ней. Но, может, сначала пообедаем? Где приказать накрыть?
– Только не на башне, мы устали, ночь не спали. Но не проси сейчас ничего объяснять, ладно? Обещаю рассказать всё позже. А обед… давай в малой столовой, где тогда её величество обедала? Ты ведь с нами? И кстати, что там за музыка?
– А, это… – Гарстен едва заметно поморщился. – Когда Ингирд с Седриком уезжали, они пригласили комедиантов, мэр Бредвила их расхваливал. Ты не забыла, что у нас в доме гостит эльфийка?
– Пресветлые духи, Гарс! А ведь с этими тревогами я про неё действительно забыла! Но она же была тихая, нетребовательная… никаких развлечений не просила.
– Так это фаворитки её развлекают. – Полковник осторожно скосил глаза на помалкивавшую Лиру. – Вернее, делают вид, что развлекают.
– Бедная Сетлина, не думаю, что с её музыкальным слухом она действительно развлекается. Гарстен, нужно спасать девушку. Ты можешь ей намекнуть, куда прийти обедать?
– Могу, – ухмыльнулся воин, – тогда я пошёл. А вам пришлю мажордома, твоей сестре нужно выбрать покои. В гостевой стороне все свободны, лицедеи живут в том крыле, где прислуга.
– Подожди, – уверенно приказала Гарстену Лира. – Скажи мне, давно у тебя колет левый бок?
Илли тихонько вздохнула, теперь она знала, откуда мать мгновенно узнавала про все её случайные ссадины и ушибы.
– С тех пор, – с трудом скрыв изумление, пробормотал Гарстен, – как мы столкнулись с бандой вдвое большей, чем наш отряд. Бунзон тогда был слабее, чем сейчас, и лечил сначала самых тяжёлых…
– А потом почему ему ничего не сказал? – Дриада встала с кресла, обошла воина и положила ладонь ему на ребра. – Постой спокойно. Больно не будет.
– Да я готов стерпеть от такой прелестной сеньориты всё, что угодно, – слегка заигрывая, лукаво ухмыльнулся полковник и разочарованно смолк, обнаружив, что девушка уже вернулась на место.
– Мать права, – вздохнула Лира, смерив его насмешливым взглядом, – пациенты значительно охотнее верят тем целителям, которые выражаются непонятно и мучают их долго и со вкусом. Идите уже, сеньор, а то мы умрём с голоду.
– Что там у него было, ты поняла? – поинтересовалась Илли, когда за другом закрылась дверь.
– Осколок. То ли меча, то ли наконечника, теперь неизвестно, я его просто убрала, как грязь. Терпеливый какой, я сначала даже не поверила себе.
– Я тоже почувствовала, но промолчала, пока продолжаю играть в шпионов. – Илли уже не очень нравилась эта идея, обманывать и притворяться она не любила и чувствовала себя крайне неуютно, когда приходилось говорить неправду. Хотя отец и научил дочь, как уходить от тех вопросов, которые ей неприятны.
– Ты, главное, не начинай сомневаться: раз решила, значит, действуй, – категорично заявила Лира. – Ты ведь смелая, умная и самостоятельная. Имеешь право на личные секреты. Вот посмотри на этого Гарстена, ты считала его другом, а много о нём знаешь? Даже того не знала, что он живёт с постоянной болью.
– Сеньорита Иллира, – постучав, в комнату вошёл мажордом, – рад вас видеть! Какие будут ука-зания?
– Добрый день, сеньор Дортилли, я тоже рада вас видеть! Приготовьте ближайшие свободные покои для моей сестры Энлиры и пригласите портниху. Мой багаж задерживается. Насчет обеда Гарстен обещал распорядиться. Мы пока погуляем по галерее, передайте ему. А служанки моей нет?
– Служанок я пришлю. – Мажордом замялся. – А насчёт покоев… Может, приготовить для сеньориты бывшие комнаты графа Лензора? Сеньор Ингирд говорил, что граф намерен остаться в столице. И они как раз рядом.
– Давайте посмотрим, – предложила Лира, и обрадованный мажордом предупредительно распахнул перед сеньоритами дверь.
Покои Лира одобрила. Действительно, близко от сестры и уже убрано; видимо, потому Дортилли про них и вспомнил. Она забрала ключи, заперла дверь, и сёстры неторопливо отправились в сторону галереи, с которой можно было попасть на центральную лестницу и в коридор, ведущий к гостевым покоям.
Парочку, скрытую в нише, закрытой тяжёлой шторой, Илли никогда раньше не обнаружила бы, так тихо они сидели. А теперь за пару десятков шагов ощутила сдвоенную тёплую точку и, скосив взгляд на сестру, убедилась, что не ошиблась и та тоже их чувствует. И уже прикидывает, как бы половчее разоблачить.
– Подожди, – сделала условный жест Илли и облегчённо вздохнула: слава светлым духам, отец учил этому языку не её одну.
Тем же неспешным шагом девушки прошли почти до лестницы, когда заметили полковника, легко шагающего по ступенькам им навстречу.
– Обед подан, – улыбнулся он ослепительной улыбкой, – разрешите проводить.
– Разрешим, – тихо заговорила Илли, – если ты разрешишь наш спор, кто именно сидит в третьей отсюда нише за занавесью?
– Тут никого не должно быть, – нахмурился Гарстен, – идите вниз, я догоню.
И махнул рукой одному из воинов, стоящему на посту у лестницы.
– Извини, – кротко объявила другу Илли, – но мы поспорили. Поэтому никуда не пойдём.
– Вот теперь я могу своей кровью поклясться, что ты самая настоящая сеньорита-секретарь, – недовольно хмыкнул он и приказал: – Тогда стойте тут и ни шагу в ту сторону.
Девушки усиленно покивали ему, показывая, что важностью момента прониклись и не сдвинутся с места, пока не получат от командира приказ. Лицо Гарстена выражало почти откровенное недоверие, но говорить вслух он ничего не стал. Строго посмотрел и, повернувшись, беззвучной, крадущейся походкой направился к нише. Стражник так же осторожно двинулся следом.
Сёстры переглянулись и дружно сделали опасливый шажок. Потом ещё и ещё.
Добравшись до указанной ниши, Гарстен постоял, прислушиваясь, достал из ножен оружие и осторожно отдернул занавесь.
Секунду понаблюдав, как воин, едва взглянув на нарушителей, аккуратно убирает меч на место, сёстры решительно направились к нему.
– Кто это? – тихонько спросила Илли, изумлённо рассматривая спящих на диванчике валетом подростков, почти детей.
Оба были одеты в мужскую одежду, но дриада ясно понимала, что младший – девочка.
– Меня больше волнует, кто их сюда провёл? И как удалось обмануть охрану? – сердито фыркнул Гарстен. – Поднимайтесь, шпионы, отведу вас в камеру.
Дети проснулись мгновенно, как просыпаются только загнанные дикие зверьки, сжались как перед прыжком, уставились на полковника настороженными глазами, напомнив Илли её саму в те невесёлые времена, когда она обмирала при виде каждого незнакомого человека.
– Не слушайте его, офицер шутит, – сказала она мягко, – но на самом деле он не злой. Вы есть хотите? Гарстен, не делай таких глаз. Я же вижу, что они тебе знакомы.
– А вы кто? – бдительно приглядываясь к Илли, опасливо спросил мальчишка.
– Я сеньорита Иллира, личный секретарь его высочества, – понимая, что одно её имя ничего им не скажет, официально представилась дриада, – и только недавно вернулась домой.
– А… – мальчишка явно что-то про неё слышал, и Иллира не поручилась бы, что это были благоприятные отзывы, – а нас правда отведут в камеру?
– Ещё чего не хватало, – возмутилась Иллира, – по-моему, вы не воры и не шпионы. Так хотите есть? Что молчите? Гарстен, объясни мне, откуда они взялись?
– Они сироты и обычно бродят с теми лицедеями, что живут сейчас во дворце. Но когда Ингирд приказал пустить труппу, он сказал – четверых. И его фаворитка при этом присутствовала. Насчёт этих двоих он указаний не давал.
– О боги, ей что, не даёт покоя судьба Анирии? – начала догадываться Илли.
– Не знаю… – уклонился от ответа полковник, – но эта девчонка умудрилась им чем-то насолить.
Он указал на прижавшуюся к брату сироту и смолк, зная, что принятие решения в этой ситуации за Иллирой.
– Что ты ей сделала, расскажешь мне потом, если захочешь, – не обманула его надежд сеньорита, – а сейчас хочу сообщить, что беру вас на работу. Посыльными. Надеюсь, вы справитесь. Гарстен, позовите мажордома.
– С удовольствием, – заухмылялся этот пройдоха и сделал знак воину.
– А что такое – «посыльными»? – выступила вперёд девчонка, глядя на Илли заинтересованными бусинами карих глаз.
– Видела, как воин пошёл звонить мажордому? Это будет твоя работа. А иногда нужно просто позвать кого-то или отнести письмо. Будете дежурить по очереди возле моего кабинета, поставим там кресло. Гарстен, звонок туда работает?
– Да, сеньорита. – Полковник откровенно веселился, явно предвкушая какое-то зрелище, но Иллира вовсе не собиралась предоставлять ему такой возможности.
– Прикажи поставить кресло. Потом я закажу плотнику специальное, – распорядилась сеньорита и перевела взгляд на детей. – Так вы принимаете моё предложение?
– Да, – как оказалось, решает за них двоих всё-таки мальчишка, – а где мы будем жить?
– В комнатах для слуг, разумеется, – спокойно пожала плечами Илли, – но одежда у вас будет другая. И главное условие: посыльные должны разговаривать со старшими только строго по делу и очень вежливо, потому что тут дворец, а не трактир. За грубые или остроумные замечания будете платить штрафы из собственного жалованья.
– А если она что-то скажет? – насупилась девчонка.
– Когда тебе говорят что-то обидное, нужно представить, что ты королева, а обидчик – ворона, – догадываясь, что девчонка далеко не первая задела кого-то из фавориток, строго изрекла Илли. – И всё. Где ты видела, чтобы королевы обращали внимание на карканье ворон? Да ещё и отвечали?
– Отличный метод, – пряча ехидную ухмылку, похвалил Гарстен, – я тоже иногда пользуюсь.
– Мы согласны, – с укоризной глянув на сестрёнку, серьёзно произнёс парнишка и вдруг как-то сник.
Илли встревоженно проследила за его взглядом, но не обнаружила никого, кроме спешащего к ним мажордома. И лицо у сеньора было крайне взволнованное. Так вот кто проявил к сиротам неположенные слугам доброту и сострадание, поняла девушка.
– Сеньор Дортилли, – когда сеньору оставалось до них ещё несколько шагов, опережая мажордома, обратилась к нему сеньорита секретарь, – я наняла посыльных, будьте любезны, выделите им комнаты. Желательно поблизости друг от друга. И прикажите служанкам подобрать временную одежду, костюмы я сегодня закажу у портнихи. Ещё скажите поварам, чтоб кормили посыльных в столовой для слуг в любое время, когда они обратятся. Строгого распорядка, боюсь, у них не будет.
– Слушаюсь, сеньорита финансист, – припомнил её вторую должность мажордом, – сейчас будет исполнено. Вы спрашивали про служанок: за Млатой мы послали, она на выходной отправилась в ваше поместье, а Тана уже прибирает в покоях сеньориты Энлиры.
– Спасибо, Дортилли, жаль, вы не сказали мне, что отправили за Млатой, я бы хотела увидеться со своей целительницей. Но надеюсь, она сама догадается приехать.
– Она не приедет, – куда-то в пустоту отстранённо сообщил командир, – сейчас самая пора собирать травы.
– Ну, значит, я сама туда съезжу, – не стала настаивать Илли и оглянулась на необычно молчаливую Лиру. – Тогда можешь проводить нас в столовую.
И, сделав вид, что сироты её больше совершенно не волнуют, Илли подхватила под руку сестру и направилась к лестнице.
Глава 7
– А теперь, Гарс, расскажи нам всё и подробно, – отпустив подававшую обед служанку, повернулась к другу Илли. – Должна же я знать, как разговаривать с фаворитками и о чём.
– Расскажу, – пододвигая суп, вздохнул он, – но можно сначала поем? Сегодня как-то не успел нормально позавтракать.
– Папа тоже всегда так говорит, когда хочет придумать ответ, – буркнула приготовившаяся слушать Лира и взяла ложку. – Но вообще дворцовая жизнь мне пока не понравилась.
– А кто ваш папа? – вежливо осведомился полковник, и Лира внезапно развеселилась.
– Можешь говорить мне «ты», когда, разумеется, это не вызывает у публики шока, всё же я тебя спасла от смерти. А папу зовут граф ле Трайд, и он у нас с Илли один на двоих.
– А мать?
– Ух, какой он шпион, – в шутку пожаловалась сестре Лира, – всё сразу знать хочет. И мать у нас одна на двоих. И вторая тоже на двоих.
Лукаво поглядывая на задумавшегося командира, она принялась за еду, не отвлекаясь больше на разговоры.
– А кормят тут как на убой, – вздыхала она через полчаса, – начинаю подозревать, что жизнь во дворце совершенно не для меня.
– Почему? – Полковник, исподтишка всё это время изучавший девушку, озадаченно приподнял бровь.
– Ну, это же и ежу ясно. Растолстею, стану некрасивой…
– Поел? – Илли не дала Гарстену придумать ответ на это заявление сестры. – Рассказывай про детей.
– Илли, если честно, рассказывать особенно нечего. Это я виноват. Инг сказал – четверо комедиантов, и нужно было исполнить в точности. Но они подошли с объяснениями, упросили. Я пожалел детей, они в труппе недавно, ещё не совсем пропитались отравой бродяжьей жизни.
– Если ты не прекратишь морочить мне голову, я перестану с тобой дружить. С каких это пор за то, что совершил добрый поступок, нужно считать себя виноватым?
– Илли, я не о добром поступке, а о дворце. Это же не приют. И у всех здесь есть дело, даже у их друзей. Те полдня развлекают сеньор и эльфийку, а детей в гостиную не пускают, вот они и слонялись по залам без дела. Прислуга, конечно, их жалела, баловала, ну и разговоров они наслушались… вот и осмелели. Слишком быстро… Общение с актёрами даром не прошло. А два дня назад Ромилла встретила их в приёмном зале, они принесли котенка и бегали от него с бечевкой. Лично я тоже наблюдал, и мне было смешно, каюсь. Тут детей не бывает, всё строго. А от них как-то светлее стало. Ну а на Ромиллу они почти налетели, она остановилась и начала читать им нотацию. Нет, по сути, она была права, но голос такой неприятный… вот Луиса её и передразнила. Комедианты говорят – у неё дарование, будет когда-нибудь лицедейкой… Но до этого далеко, девчонке всего десять. Брат на два года старше. Ну, я отвлекся. Ромилла меня вызвала, обвинила, что я натащил во дворец невоспитанных детей, и велела отправить их в приют. А они в приют не хотят, потому что их мать, умирая, наказала держаться вместе. Дала им адрес родственницы, они и пошли. Но у них узелки с вещами отобрали какие-то жулики, а все деньги и адрес были там. Вот и скитаются.
– И ты их отправил? – заинтересовалась сеньорита.
– Отправил. Посадил в повозку и велел кучеру отвезти в Бредвил к одному моему знакомому. Объяснил, что они поживут у него, пока у лицедеев закончится контракт, потом пусть сами решают, куда идти. Я послал письмо ещё одному другу, он занимается определением сирот в приличные семьи. Но они по дороге от кучера сбежали. Разумеется, мы искали… но не нашли. А вот каким образом они проникли во дворец, собираюсь спросить у Дортилли. Думаю, он знает.
– Гарстен… – подумав, глянула на него Илли, – ты, конечно, обязан выяснить, где у нас в заборе дыра… но давай никому не будем говорить, что это сеньор Дортилли их провёл или провез обратно во дворец. Это мы с Лирой, когда сюда ехали, встретили на дороге детей и предложили им работу. Вот с нами они и приехали… к дальней калитке.
– А вы прошли через дальнюю калитку? – мгновенно заинтересовался офицер.
– Конечно, нет, – насмешливо фыркнула Лира. – Неужели ты ещё не понял, что я путница?
– Подозревал, – кротко признался Гарстен, – но лучше всё же знать наверняка. Тогда мне понятно, почему в ответ на моё сообщение о приходе Илли вестник появился уже через десять минут.
– Как интересно, – протянула Лира, изучающе рассматривая подозрительно скромную физио-номию воина, – а прочесть, что в нём было, нам нельзя?
– Можно, – так же кротко сообщил Гарстен и, достав из кармана скрученное в трубочку послание, вручил сеньорите секретарю.
Кандирд ожидал возвращения Бенгальда со сжигающим душу нетерпением. Всё, что говорила Илли про приёмных родителей, наставницу и сестру и что казалось ему таким далёким и нереальным, внезапно слишком резко приблизилось, оказалось подлинным, серьёзным и даже настораживающим. Он вдруг припомнил, как любила своих родителей сеньорита, как строго следовала их советам и дорожила их мнением. Вспомнил и по-новому оценил рассказ Бенгальда о том, как она плакала, когда поговорила с ними через зеркало. И только теперь вполне осознал, о чём именно предупреждал его третий принц, рассказывая про это свидание.
Они слишком много значат в её жизни, и их мнение будет иметь для неё решающее значение, если набраться смелости и предположить, что старший брат прав и Канд действительно для Илли не просто друг, а нечто большее. Слова брата легли в измученное болью сердце согревающей надеждой, тёплым солнечным лучиком, но поверить им он пока не готов. Она всегда была с ним приветливой и всегда желала ему добра, это Канд давно понял, но он же не слепой и ясно видел, что точно так же сеньорита секретарь волновалась за едва не сгоревшую травницу и её братишку, и за Ингирда, и за самого Бенга. И даже на то, чтобы подумать о захваченных с оружием в руках наёмниках, у неё хватало широты души. Даже странно: такая хрупкая, а столько от неё всем тепла и света, и для каждого друга у неё находится минутка на доброе слово.
И раз они вернулись в родной мир, вполне возможно, что Илли больше не захочет быть секретарём, а решит жить с отцом и матерью. А всё, что ему останется, это вежливые визиты по четвергам или вторникам да разговор за общим семейным столом под пристальными взглядами этого проницательного и решительного графа ле Трайда. Именно так положено ухаживать за сеньоритами с солидным приданым, имеющими строгих отцов с высоким положением. И кроме него там будут вертеться языкастые и ловкие красавцы из самых знатных и богатых родов, а Канд никогда не обманывался насчёт своей внешности. Да и как тут обманешься, если даже на смотринах кандидаток выяснилось, что желающих стать фавориткой Ингирда целых четверо, тогда как он понравился всего одной. И то, как оказалось позднее, не столько он сам, сколько преимущества, которые давало звание его фаворитки.
Кандирд подавил тяжёлый вздох и прислушался к тихому спору родителей, решающих, как лучше поступить: предложить графу особняк в столице или выделить покои во дворце. Или и то, и другое, и пусть выбирает, как ему удобнее, но во всех случаях окружить надёжной охраной и надёжной прислугой.
– Где её набраться, прислуги, – вздохнула её величество, – разве у Кандика забрать несколько человек, раз он всё равно будет жить в столице?
– Тогда нужно искать надёжного человека в наместники, – серьёзно поддакнул Ангирольд и покосился на брата. Но Кандирд никак не отреагировал на эти провокационные слова.
Ну да, он свыкся с мыслью, что это его владения и его люди, он очистил свои области от бандитов, а теперь очищает от воров, он мечтал начать строить тракт от Бредвила к Зелёному дому и возводить мосты. Но, пока его душа порвана на две половинки, ни на какие намеки и шуточки он реагировать не намерен, ну а что будет позже – как можно сейчас угадать?!
– Извините, что не стал вам ничего объяснять, – вошедший в гостиную Бенгальд только что не сиял, – нужно было поскорей отправить вестников. Новость первая: граф ле Трайд с семьей, воспользовавшись помощью путницы Юнизы и магини Апраксии, захватили замок Агдесара неподалёку от Саткена. Они бросили сообщение через зеркало в моей канцелярии, как только с него сняли закрывающий знак.
– Бенг, – вскочил с кресла Кандирд, – и ты меня не взял!
Пошатнулся и едва не рухнул, успев в последний момент схватиться за спинку.
– Вот потому не сказал и не взял, – с помощью старшего брата водворяя Канда на место, сообщил Бенгальд, – с тобой мы ещё туда бы плелись. Но это не все новости. Хингред ле Трайд попросил в письме, чтобы ковен выделил магов помочь очистить замок от ловушек и разобраться с рабами, так как магесса Апраксия после битвы нуждается в отдыхе. И сообщил, что откроют для них путь завтра с утра. Ещё он написал, что его дочери, Энлира и Иллира, уходят путём отражений во дворец Кандирда под Бредвилом.
– Убью, – тихо прошипел Канд, прикидывая, как быстрее собрать друзей, занятых вместе с людьми Бенга поисками пособников заговорщиков. Отправиться домой младший принц желал немедленно.
– Нет, сначала дослушаешь. Я приготовил письмо Гарстену, но, пока писал его, из твоего дворца пришёл вестник, что сеньориты прибыли и выглядят вполне здоровыми и весёлыми. Я тут же переписал письмо, выдав Гарстену все инструкции. Ещё я попросил осторожно выяснить, сможет ли сестра Илли открыть для тебя путь. И пока не получу этого ответа, из дворца тебя не выпущу.
– Расскажу, – пододвигая суп, вздохнул он, – но можно сначала поем? Сегодня как-то не успел нормально позавтракать.
– Папа тоже всегда так говорит, когда хочет придумать ответ, – буркнула приготовившаяся слушать Лира и взяла ложку. – Но вообще дворцовая жизнь мне пока не понравилась.
– А кто ваш папа? – вежливо осведомился полковник, и Лира внезапно развеселилась.
– Можешь говорить мне «ты», когда, разумеется, это не вызывает у публики шока, всё же я тебя спасла от смерти. А папу зовут граф ле Трайд, и он у нас с Илли один на двоих.
– А мать?
– Ух, какой он шпион, – в шутку пожаловалась сестре Лира, – всё сразу знать хочет. И мать у нас одна на двоих. И вторая тоже на двоих.
Лукаво поглядывая на задумавшегося командира, она принялась за еду, не отвлекаясь больше на разговоры.
– А кормят тут как на убой, – вздыхала она через полчаса, – начинаю подозревать, что жизнь во дворце совершенно не для меня.
– Почему? – Полковник, исподтишка всё это время изучавший девушку, озадаченно приподнял бровь.
– Ну, это же и ежу ясно. Растолстею, стану некрасивой…
– Поел? – Илли не дала Гарстену придумать ответ на это заявление сестры. – Рассказывай про детей.
– Илли, если честно, рассказывать особенно нечего. Это я виноват. Инг сказал – четверо комедиантов, и нужно было исполнить в точности. Но они подошли с объяснениями, упросили. Я пожалел детей, они в труппе недавно, ещё не совсем пропитались отравой бродяжьей жизни.
– Если ты не прекратишь морочить мне голову, я перестану с тобой дружить. С каких это пор за то, что совершил добрый поступок, нужно считать себя виноватым?
– Илли, я не о добром поступке, а о дворце. Это же не приют. И у всех здесь есть дело, даже у их друзей. Те полдня развлекают сеньор и эльфийку, а детей в гостиную не пускают, вот они и слонялись по залам без дела. Прислуга, конечно, их жалела, баловала, ну и разговоров они наслушались… вот и осмелели. Слишком быстро… Общение с актёрами даром не прошло. А два дня назад Ромилла встретила их в приёмном зале, они принесли котенка и бегали от него с бечевкой. Лично я тоже наблюдал, и мне было смешно, каюсь. Тут детей не бывает, всё строго. А от них как-то светлее стало. Ну а на Ромиллу они почти налетели, она остановилась и начала читать им нотацию. Нет, по сути, она была права, но голос такой неприятный… вот Луиса её и передразнила. Комедианты говорят – у неё дарование, будет когда-нибудь лицедейкой… Но до этого далеко, девчонке всего десять. Брат на два года старше. Ну, я отвлекся. Ромилла меня вызвала, обвинила, что я натащил во дворец невоспитанных детей, и велела отправить их в приют. А они в приют не хотят, потому что их мать, умирая, наказала держаться вместе. Дала им адрес родственницы, они и пошли. Но у них узелки с вещами отобрали какие-то жулики, а все деньги и адрес были там. Вот и скитаются.
– И ты их отправил? – заинтересовалась сеньорита.
– Отправил. Посадил в повозку и велел кучеру отвезти в Бредвил к одному моему знакомому. Объяснил, что они поживут у него, пока у лицедеев закончится контракт, потом пусть сами решают, куда идти. Я послал письмо ещё одному другу, он занимается определением сирот в приличные семьи. Но они по дороге от кучера сбежали. Разумеется, мы искали… но не нашли. А вот каким образом они проникли во дворец, собираюсь спросить у Дортилли. Думаю, он знает.
– Гарстен… – подумав, глянула на него Илли, – ты, конечно, обязан выяснить, где у нас в заборе дыра… но давай никому не будем говорить, что это сеньор Дортилли их провёл или провез обратно во дворец. Это мы с Лирой, когда сюда ехали, встретили на дороге детей и предложили им работу. Вот с нами они и приехали… к дальней калитке.
– А вы прошли через дальнюю калитку? – мгновенно заинтересовался офицер.
– Конечно, нет, – насмешливо фыркнула Лира. – Неужели ты ещё не понял, что я путница?
– Подозревал, – кротко признался Гарстен, – но лучше всё же знать наверняка. Тогда мне понятно, почему в ответ на моё сообщение о приходе Илли вестник появился уже через десять минут.
– Как интересно, – протянула Лира, изучающе рассматривая подозрительно скромную физио-номию воина, – а прочесть, что в нём было, нам нельзя?
– Можно, – так же кротко сообщил Гарстен и, достав из кармана скрученное в трубочку послание, вручил сеньорите секретарю.
Кандирд ожидал возвращения Бенгальда со сжигающим душу нетерпением. Всё, что говорила Илли про приёмных родителей, наставницу и сестру и что казалось ему таким далёким и нереальным, внезапно слишком резко приблизилось, оказалось подлинным, серьёзным и даже настораживающим. Он вдруг припомнил, как любила своих родителей сеньорита, как строго следовала их советам и дорожила их мнением. Вспомнил и по-новому оценил рассказ Бенгальда о том, как она плакала, когда поговорила с ними через зеркало. И только теперь вполне осознал, о чём именно предупреждал его третий принц, рассказывая про это свидание.
Они слишком много значат в её жизни, и их мнение будет иметь для неё решающее значение, если набраться смелости и предположить, что старший брат прав и Канд действительно для Илли не просто друг, а нечто большее. Слова брата легли в измученное болью сердце согревающей надеждой, тёплым солнечным лучиком, но поверить им он пока не готов. Она всегда была с ним приветливой и всегда желала ему добра, это Канд давно понял, но он же не слепой и ясно видел, что точно так же сеньорита секретарь волновалась за едва не сгоревшую травницу и её братишку, и за Ингирда, и за самого Бенга. И даже на то, чтобы подумать о захваченных с оружием в руках наёмниках, у неё хватало широты души. Даже странно: такая хрупкая, а столько от неё всем тепла и света, и для каждого друга у неё находится минутка на доброе слово.
И раз они вернулись в родной мир, вполне возможно, что Илли больше не захочет быть секретарём, а решит жить с отцом и матерью. А всё, что ему останется, это вежливые визиты по четвергам или вторникам да разговор за общим семейным столом под пристальными взглядами этого проницательного и решительного графа ле Трайда. Именно так положено ухаживать за сеньоритами с солидным приданым, имеющими строгих отцов с высоким положением. И кроме него там будут вертеться языкастые и ловкие красавцы из самых знатных и богатых родов, а Канд никогда не обманывался насчёт своей внешности. Да и как тут обманешься, если даже на смотринах кандидаток выяснилось, что желающих стать фавориткой Ингирда целых четверо, тогда как он понравился всего одной. И то, как оказалось позднее, не столько он сам, сколько преимущества, которые давало звание его фаворитки.
Кандирд подавил тяжёлый вздох и прислушался к тихому спору родителей, решающих, как лучше поступить: предложить графу особняк в столице или выделить покои во дворце. Или и то, и другое, и пусть выбирает, как ему удобнее, но во всех случаях окружить надёжной охраной и надёжной прислугой.
– Где её набраться, прислуги, – вздохнула её величество, – разве у Кандика забрать несколько человек, раз он всё равно будет жить в столице?
– Тогда нужно искать надёжного человека в наместники, – серьёзно поддакнул Ангирольд и покосился на брата. Но Кандирд никак не отреагировал на эти провокационные слова.
Ну да, он свыкся с мыслью, что это его владения и его люди, он очистил свои области от бандитов, а теперь очищает от воров, он мечтал начать строить тракт от Бредвила к Зелёному дому и возводить мосты. Но, пока его душа порвана на две половинки, ни на какие намеки и шуточки он реагировать не намерен, ну а что будет позже – как можно сейчас угадать?!
– Извините, что не стал вам ничего объяснять, – вошедший в гостиную Бенгальд только что не сиял, – нужно было поскорей отправить вестников. Новость первая: граф ле Трайд с семьей, воспользовавшись помощью путницы Юнизы и магини Апраксии, захватили замок Агдесара неподалёку от Саткена. Они бросили сообщение через зеркало в моей канцелярии, как только с него сняли закрывающий знак.
– Бенг, – вскочил с кресла Кандирд, – и ты меня не взял!
Пошатнулся и едва не рухнул, успев в последний момент схватиться за спинку.
– Вот потому не сказал и не взял, – с помощью старшего брата водворяя Канда на место, сообщил Бенгальд, – с тобой мы ещё туда бы плелись. Но это не все новости. Хингред ле Трайд попросил в письме, чтобы ковен выделил магов помочь очистить замок от ловушек и разобраться с рабами, так как магесса Апраксия после битвы нуждается в отдыхе. И сообщил, что откроют для них путь завтра с утра. Ещё он написал, что его дочери, Энлира и Иллира, уходят путём отражений во дворец Кандирда под Бредвилом.
– Убью, – тихо прошипел Канд, прикидывая, как быстрее собрать друзей, занятых вместе с людьми Бенга поисками пособников заговорщиков. Отправиться домой младший принц желал немедленно.
– Нет, сначала дослушаешь. Я приготовил письмо Гарстену, но, пока писал его, из твоего дворца пришёл вестник, что сеньориты прибыли и выглядят вполне здоровыми и весёлыми. Я тут же переписал письмо, выдав Гарстену все инструкции. Ещё я попросил осторожно выяснить, сможет ли сестра Илли открыть для тебя путь. И пока не получу этого ответа, из дворца тебя не выпущу.