Страница:
Денарии легионов
«Триумвир Антоний сплавил денарий с железом», — читаем мы в 33-м томе «Естественной истории» Плиния (23-79 гг. н.э.). Возникает, правда, техническая проблема: сплав железа и серебра? Речь идёт о денариях, которые Марк Антоний велел изготовить для своих легионеров в 31 году до н.э. перед морским сражением при Акции — мысе в Адриатическом море.
Марк Антоний был едва ли не одной из самых ярких и одновременно противоречивых фигур эпохи, когда Римская республика находилась в агонии. Историками он был оценён несколько предвзято. Тот, кто позднее писал об Октавиане Августе — первом императоре могущественной империи, не мог проявить благосклонности к его сильнейшему противнику.
Рим переживал пору наслаждения быстротечной жизнью. После десятилетий кровавой гражданской войны вопрос о власти, кажется, решён. Гай Юлий Цезарь, руководитель популяров, правит в Риме с 48 года до н.э., имея полномочия диктатора. Де-факто Рим уже монархия, вскоре Цезарь провозглашается пожизненным диктатором.
Марк Антоний сейчас — осенью 48 года до н.э. — властелин города на Тибре, являющегося центром мира, его население приближается к миллиону человек. Диктатор пребывает в Египте, правительница которого молодая Клеопатра не без успеха привечает стареющего Цезаря.
Боевая колесница, запряжённая двумя львами, мчится по узким улочкам Рима, по которым согласно указу сената не должен скакать ни один всадник. Марк Антоний представляет себя народу, который, к неудовольствию столпов общества, встречает его с нескрываемым восторгом. 34-летний Марк Антоний, как потомок Геркулеса, одет в скромную одежду из простой ткани, которая не скрывает его мощной стати. Отчаянный храбрец на поле брани, жизнелюб под мирным небом — таким предстаёт этот человек в хрониках. Не кто иной, как Шекспир, обратился к этой фигуре в своих драмах «Юлий Цезарь» и «Антоний и Клеопатра».
Родившийся в 82 году до н.э. в богатой аристократической семье, Марк Антоний в 24-летнем возрасте, преследуемый кредиторами, вынужден покинуть Рим. Он отправляется в Грецию, где проявляет свой полководческий дар и бесстрашие воина. Овеянный боевой славой, он возвращается в Рим и в 49 году до н.э. избирается народным трибуном, после чего становится верховным судьёй, а затем, в 48 году до н.э., — консулом. Каким образом Марк Антоний смог набрать необходимую сумму денег (посты в Риме покупались; чтобы принадлежать к высшему сословию, необходимо было иметь состояние не меньше 400 тыс. сестерциев; с 89 по 44 г. до н.э. 1 сестерций стоил 4 асса, или 1/4 денария), так и осталось неизвестным. Марк Антоний любит роскошь и деньги, хотя легко расстаётся с ними. Он вселяется во дворец Помпея, конфискованный Цезарем.
Необходимой для внесения платы суммы денег у него нет, но дворец остаётся за ним.
Китерис, самая знаменитая актриса Рима той поры, давно стала верной возлюбленной трибуна, — знатока всех злачных мест Вечного города. В жены он взял Фульвию — первую даму Рима. Женитьба — это, прежде всего вопрос власти и денег, — так, по крайней мере считал Марк Антоний. Что же до супружеской верности, то для властей предержащих подобных предрассудков не существовало уже и те времена.
15 марта 44 г. до н.э. страшная весть разносится по улицам столицы мира на Тибре: Цезарь убит приверженцами партии сената. Сторонники Цезаря, а это, прежде всего 150-тысячный плебс — обнищавшие крестьяне и ремесленники, но свободные люди, граждане Римской республики, имеющие право голоса, возмущены. Именно они становятся опорой нового правительства-триумвирата: Марка Антония, Октавиана и Лепида. Последний был полководцем Цезаря. Октавиану всего 19 лет.
Казна пуста. Там же, откуда она получала до сих пор большую часть продовольствия, — в Азии и Македонии стоят войска убийц Цезаря Брута и Кассия. Кровавая беспощадная гражданская война вспыхивает с новой силой. Именно Октавиану, который так высокопарно восхвалялся верноподданными историками, пришла в голову мысль об уничтожении 120 сенаторов и 3000 представителей крупных земельных собственников и денежного капитала. Цицерону, публично и гневно выступавшему против Марка Антония, также мечом указывают путь в лучший мир.
Захваченной добычи все же не хватает, хотя реквизируется даже имущество храмов. Мастера монетных дел получают указание экономнее расходовать серебро. Появляются субаэратные, с медной «начинкой» денарии.
В Македонии 20 легионов Марка Антония в конце концов одерживают победу над войсками убийц Цезаря. Брут и Кассий тоже испытывают нехватку денег для оплаты своих легионов. Выход — фальшивомонетничество. Подделывать серебряные монеты было просто и безопасно, золотые же монеты, напротив, чаще перевешивали. О том, что за посеребрённой поверхностью того или другого денария была спрятана медь, легионер не подозревал.
Брут и Кассий бросились на собственные мечи. Марк Антоний триумфатором возвращается в Рим. Он делит империю между членами триумвирата. Себе он берет Балканский полуостров, Малую Азию, Сирию и Египет. Лепид получает Африку, Октавиан становится властителем Италии, северных и западных провинций.
У Цезаря были обширные планы. Римская империя должна была простираться вплоть до Индии, все золото мира должно было стекаться в Рим. Первый удар следовало направить против Персии, против парфян. Смерть Цезаря прервала подготовку к походу.
Марк Антоний вернулся к этим планам. Но ему нужны деньги, чтобы поддерживать боевой дух в войсках, где процветало мародёрство и росло недовольство. Его взор обращается к Египту.
За восемь лет до этого Цезарь разрешил борьбу за власть, которую в этой стране вели Клеопатра и её брат Птолемей XIV, в пользу прекрасной дамы. Она, в свою очередь, подарила могущественному римлянину свою благосклонность и сына. На финансовую сторону взаимоотношений Египта и Рима это, правда, мало повлияло: с Египта в пользу Рима, Цезаря и его легионеров было взыскано 10 млн. денариев, включая золотой столовый прибор Птолемея и сокровища многих египетских храмов.
С 46 по 44 год до н.э. Клеопатра содержала блестящий двор в Риме. После убийства Цезаря она вернулась в Египет, полуколонию Рима.
Блеск и тщеславие Клеопатры не могли скрыть экономический и социальный кризис, в котором уже длительное время находилась её страна. Ещё отец Клеопатры Птолемей XII, прозванный «флейтистом» (Аулет), был всего лишь марионеткой Рима. За своё воцарение он заплатил Риму 6 тыс. талантов (36 млн. денариев). Но уже через год, в 57 году до н.э., после восстания в Александрии, он вынужден был бежать и искать убежище в Риме.
Уже в древности в том, что свергнутый правитель, покидая страну, забирал с собой и государственную казну, не было ничего необычного. В конце концов, надо было о себе позаботиться, игрой на флейте на жизнь не заработаешь. Кроме того, римские покровители должны были помочь изгнанному вернуться и возвратить себе трон. Помощь была оказана, но, конечно, небескорыстно. За все заплатил Аулет. За 10 тыс. талантов (60 млн. денариев) наместник Рима в Сирии Аул Галин согласился восстановить королевский порядок в Египте для вассала
Рима. В 55 году до н.э. Птолемей XII смог вновь услаждать слух своих подданных игрой на флейте. Хозяйство Египта, и без того истощённое непомерными налогами, было полностью разрушено. Во взаимоотношениях Египта с соседними государствами превалировал простой товарообмен. Дело в том, что продукция его монетных дворов была слишком медной, для того чтобы пользоваться авторитетом у иностранных купцов.
Марк Антоний знал о громадных суммах денег, притекавших в Рим с берегов Нила, был он знаком и с ослепительной Клеопатрой. Нищета Египта его не интересовала. Осенью 41 года до н.э. Марк Антоний прибывает и Александрию, начинается одна из самых нашумевших в мировой истории романтических династических любовных интриг.
Марк Антоний уже не тот символ античной красоты, каким он был в молодые годы. Ему 41, он далеко не так строен, как раньше, но он позволяет египтянам воздавать себе почести, как богу Дионису. Клеопатра, которой 28, полагает, что вновь заполучила в супруги самого могущественного из римлян. Любовь прекрасна, но казна Египта пуста, а время идёт.
Только весной 40 года до н.э. до Марка Антония доходит известие о событиях, происшедших в Риме. Фульния, не знавшая о делах, которые её неверный супруг вершил в Александрии, вместе с братом Марка Антония Лукрецием Антонием поднимает вооружённый мятеж против Октавиана. Единоличным властелином Рима должен был стать Марк Аврелий.
Мятеж успеха не имеет. Фульвия бежит в Грецию, где и умирает в 40 году до н.э. Вновь реальной становится угроза гражданской войны. На этот раз Октавиана удаётся умиротворить. Марк Антоний заявляет о своей готовности скрепить союз с Октавианом женитьбой на его сестре Октавии. Зимой 39/38 года до н.э. молодые отправляются в свадебное путешествие в Афины. Отцы города чествуют Марка Антония, как супруга божественной Афины. Он пользуется случаем и требует от города приданого в тысячу талантов, что составляет 6 млн. денариев.
Спустя два года неутомимый римлянин женится на Клеопатре. Ему нужны деньги Египта, пусть их гораздо меньше, чем он рассчитывал. Победа над парфянами должна сделать его триумфатором в Риме. Поход в 36 году до н.э. оканчивается неудачей. И позже правителям Рима не удавалось победить парфян. Неудача меняет отношение к Марку Антонию в Риме. Звезда Октавиана, напротив, сияет все ярче. Марк Антоний настаивает на закреплении сложившегося положения, хочет разделить империю, а если возможно, готов на полное отделение Востока от Рима. Востоку Рим не нужен, но Риму нужен Восток. Намерения Марка Антония становятся известными в Риме; его письмо к Октавии, в котором он заявляет о разрыве отношений, становится символом раскола. Теперь Октавиан вооружается для похода против неугодного соправителя. В начале сентября 31 года до н.э. происходит морское сражение при Акции. Победа сопутствует Октавиану. Марк Антоний кончает жизнь самоубийством. Позднейшая фантазия обставила отношения Марка Антония и Клеопатры, как и их смерть, многими романтическими деталями. Что привлекает наше внимание в конце этой остросюжетной истории, так это приведённая в начале этой главы цитата из Плиния. «Железные денарии» — это знаменитые денарии легионеров Марка Антония, на лицевой стороне которых была изображена галера, на оборотной стороне — номер легиона: LEG I и т. д. (до LEG XXX) (легион в то время состоял из 300 конных и 4 200 пеших воинов. Причины, по которым до сих пор не найдены денарии с номерами легионов XXVII и XXVIII, неизвестны). Эти денарии на 1/5 состояли из меди. Некоторые экземпляры были субаэратными. Их ядро состояло из меди. Но попадались и с ядром из железа. Плиний не был специалистом в монетном деле и мог спутать «наполнение» со сплавом. Как писал сам Плиний, он опирался на 20 тыс. имевшихся в его распоряжении источников, от морского сражения при Акции его отделяет целое столетие. Мы не знаем, сколько денег Марк Антоний выплачивал своим легионерам. Но если каждый из них получил хотя бы по одному полноценному денарию ( 3,88 г ), всего потребовалось бы 524 кг серебра. Но ни один воин не станет подвергать себя смертельной опасности за какой-то один жалкий денарий.
Денарии легионеров Марка Антония считались настолько плохими, что ещё при императоре Траяне (98-117 гг.) их даже не принимали в переплав для изготовления новых монет. Только тогда, когда при Марке Аврелии (161-180 гг.) начался закат монетного хозяйства Рима, эти денарии пошли в переработку.
Марк Антоний был едва ли не одной из самых ярких и одновременно противоречивых фигур эпохи, когда Римская республика находилась в агонии. Историками он был оценён несколько предвзято. Тот, кто позднее писал об Октавиане Августе — первом императоре могущественной империи, не мог проявить благосклонности к его сильнейшему противнику.
Рим переживал пору наслаждения быстротечной жизнью. После десятилетий кровавой гражданской войны вопрос о власти, кажется, решён. Гай Юлий Цезарь, руководитель популяров, правит в Риме с 48 года до н.э., имея полномочия диктатора. Де-факто Рим уже монархия, вскоре Цезарь провозглашается пожизненным диктатором.
Марк Антоний сейчас — осенью 48 года до н.э. — властелин города на Тибре, являющегося центром мира, его население приближается к миллиону человек. Диктатор пребывает в Египте, правительница которого молодая Клеопатра не без успеха привечает стареющего Цезаря.
Боевая колесница, запряжённая двумя львами, мчится по узким улочкам Рима, по которым согласно указу сената не должен скакать ни один всадник. Марк Антоний представляет себя народу, который, к неудовольствию столпов общества, встречает его с нескрываемым восторгом. 34-летний Марк Антоний, как потомок Геркулеса, одет в скромную одежду из простой ткани, которая не скрывает его мощной стати. Отчаянный храбрец на поле брани, жизнелюб под мирным небом — таким предстаёт этот человек в хрониках. Не кто иной, как Шекспир, обратился к этой фигуре в своих драмах «Юлий Цезарь» и «Антоний и Клеопатра».
Родившийся в 82 году до н.э. в богатой аристократической семье, Марк Антоний в 24-летнем возрасте, преследуемый кредиторами, вынужден покинуть Рим. Он отправляется в Грецию, где проявляет свой полководческий дар и бесстрашие воина. Овеянный боевой славой, он возвращается в Рим и в 49 году до н.э. избирается народным трибуном, после чего становится верховным судьёй, а затем, в 48 году до н.э., — консулом. Каким образом Марк Антоний смог набрать необходимую сумму денег (посты в Риме покупались; чтобы принадлежать к высшему сословию, необходимо было иметь состояние не меньше 400 тыс. сестерциев; с 89 по 44 г. до н.э. 1 сестерций стоил 4 асса, или 1/4 денария), так и осталось неизвестным. Марк Антоний любит роскошь и деньги, хотя легко расстаётся с ними. Он вселяется во дворец Помпея, конфискованный Цезарем.
Необходимой для внесения платы суммы денег у него нет, но дворец остаётся за ним.
Китерис, самая знаменитая актриса Рима той поры, давно стала верной возлюбленной трибуна, — знатока всех злачных мест Вечного города. В жены он взял Фульвию — первую даму Рима. Женитьба — это, прежде всего вопрос власти и денег, — так, по крайней мере считал Марк Антоний. Что же до супружеской верности, то для властей предержащих подобных предрассудков не существовало уже и те времена.
15 марта 44 г. до н.э. страшная весть разносится по улицам столицы мира на Тибре: Цезарь убит приверженцами партии сената. Сторонники Цезаря, а это, прежде всего 150-тысячный плебс — обнищавшие крестьяне и ремесленники, но свободные люди, граждане Римской республики, имеющие право голоса, возмущены. Именно они становятся опорой нового правительства-триумвирата: Марка Антония, Октавиана и Лепида. Последний был полководцем Цезаря. Октавиану всего 19 лет.
Казна пуста. Там же, откуда она получала до сих пор большую часть продовольствия, — в Азии и Македонии стоят войска убийц Цезаря Брута и Кассия. Кровавая беспощадная гражданская война вспыхивает с новой силой. Именно Октавиану, который так высокопарно восхвалялся верноподданными историками, пришла в голову мысль об уничтожении 120 сенаторов и 3000 представителей крупных земельных собственников и денежного капитала. Цицерону, публично и гневно выступавшему против Марка Антония, также мечом указывают путь в лучший мир.
Захваченной добычи все же не хватает, хотя реквизируется даже имущество храмов. Мастера монетных дел получают указание экономнее расходовать серебро. Появляются субаэратные, с медной «начинкой» денарии.
В Македонии 20 легионов Марка Антония в конце концов одерживают победу над войсками убийц Цезаря. Брут и Кассий тоже испытывают нехватку денег для оплаты своих легионов. Выход — фальшивомонетничество. Подделывать серебряные монеты было просто и безопасно, золотые же монеты, напротив, чаще перевешивали. О том, что за посеребрённой поверхностью того или другого денария была спрятана медь, легионер не подозревал.
Брут и Кассий бросились на собственные мечи. Марк Антоний триумфатором возвращается в Рим. Он делит империю между членами триумвирата. Себе он берет Балканский полуостров, Малую Азию, Сирию и Египет. Лепид получает Африку, Октавиан становится властителем Италии, северных и западных провинций.
У Цезаря были обширные планы. Римская империя должна была простираться вплоть до Индии, все золото мира должно было стекаться в Рим. Первый удар следовало направить против Персии, против парфян. Смерть Цезаря прервала подготовку к походу.
Марк Антоний вернулся к этим планам. Но ему нужны деньги, чтобы поддерживать боевой дух в войсках, где процветало мародёрство и росло недовольство. Его взор обращается к Египту.
За восемь лет до этого Цезарь разрешил борьбу за власть, которую в этой стране вели Клеопатра и её брат Птолемей XIV, в пользу прекрасной дамы. Она, в свою очередь, подарила могущественному римлянину свою благосклонность и сына. На финансовую сторону взаимоотношений Египта и Рима это, правда, мало повлияло: с Египта в пользу Рима, Цезаря и его легионеров было взыскано 10 млн. денариев, включая золотой столовый прибор Птолемея и сокровища многих египетских храмов.
С 46 по 44 год до н.э. Клеопатра содержала блестящий двор в Риме. После убийства Цезаря она вернулась в Египет, полуколонию Рима.
Блеск и тщеславие Клеопатры не могли скрыть экономический и социальный кризис, в котором уже длительное время находилась её страна. Ещё отец Клеопатры Птолемей XII, прозванный «флейтистом» (Аулет), был всего лишь марионеткой Рима. За своё воцарение он заплатил Риму 6 тыс. талантов (36 млн. денариев). Но уже через год, в 57 году до н.э., после восстания в Александрии, он вынужден был бежать и искать убежище в Риме.
Уже в древности в том, что свергнутый правитель, покидая страну, забирал с собой и государственную казну, не было ничего необычного. В конце концов, надо было о себе позаботиться, игрой на флейте на жизнь не заработаешь. Кроме того, римские покровители должны были помочь изгнанному вернуться и возвратить себе трон. Помощь была оказана, но, конечно, небескорыстно. За все заплатил Аулет. За 10 тыс. талантов (60 млн. денариев) наместник Рима в Сирии Аул Галин согласился восстановить королевский порядок в Египте для вассала
Рима. В 55 году до н.э. Птолемей XII смог вновь услаждать слух своих подданных игрой на флейте. Хозяйство Египта, и без того истощённое непомерными налогами, было полностью разрушено. Во взаимоотношениях Египта с соседними государствами превалировал простой товарообмен. Дело в том, что продукция его монетных дворов была слишком медной, для того чтобы пользоваться авторитетом у иностранных купцов.
Марк Антоний знал о громадных суммах денег, притекавших в Рим с берегов Нила, был он знаком и с ослепительной Клеопатрой. Нищета Египта его не интересовала. Осенью 41 года до н.э. Марк Антоний прибывает и Александрию, начинается одна из самых нашумевших в мировой истории романтических династических любовных интриг.
Марк Антоний уже не тот символ античной красоты, каким он был в молодые годы. Ему 41, он далеко не так строен, как раньше, но он позволяет египтянам воздавать себе почести, как богу Дионису. Клеопатра, которой 28, полагает, что вновь заполучила в супруги самого могущественного из римлян. Любовь прекрасна, но казна Египта пуста, а время идёт.
Только весной 40 года до н.э. до Марка Антония доходит известие о событиях, происшедших в Риме. Фульния, не знавшая о делах, которые её неверный супруг вершил в Александрии, вместе с братом Марка Антония Лукрецием Антонием поднимает вооружённый мятеж против Октавиана. Единоличным властелином Рима должен был стать Марк Аврелий.
Мятеж успеха не имеет. Фульвия бежит в Грецию, где и умирает в 40 году до н.э. Вновь реальной становится угроза гражданской войны. На этот раз Октавиана удаётся умиротворить. Марк Антоний заявляет о своей готовности скрепить союз с Октавианом женитьбой на его сестре Октавии. Зимой 39/38 года до н.э. молодые отправляются в свадебное путешествие в Афины. Отцы города чествуют Марка Антония, как супруга божественной Афины. Он пользуется случаем и требует от города приданого в тысячу талантов, что составляет 6 млн. денариев.
Спустя два года неутомимый римлянин женится на Клеопатре. Ему нужны деньги Египта, пусть их гораздо меньше, чем он рассчитывал. Победа над парфянами должна сделать его триумфатором в Риме. Поход в 36 году до н.э. оканчивается неудачей. И позже правителям Рима не удавалось победить парфян. Неудача меняет отношение к Марку Антонию в Риме. Звезда Октавиана, напротив, сияет все ярче. Марк Антоний настаивает на закреплении сложившегося положения, хочет разделить империю, а если возможно, готов на полное отделение Востока от Рима. Востоку Рим не нужен, но Риму нужен Восток. Намерения Марка Антония становятся известными в Риме; его письмо к Октавии, в котором он заявляет о разрыве отношений, становится символом раскола. Теперь Октавиан вооружается для похода против неугодного соправителя. В начале сентября 31 года до н.э. происходит морское сражение при Акции. Победа сопутствует Октавиану. Марк Антоний кончает жизнь самоубийством. Позднейшая фантазия обставила отношения Марка Антония и Клеопатры, как и их смерть, многими романтическими деталями. Что привлекает наше внимание в конце этой остросюжетной истории, так это приведённая в начале этой главы цитата из Плиния. «Железные денарии» — это знаменитые денарии легионеров Марка Антония, на лицевой стороне которых была изображена галера, на оборотной стороне — номер легиона: LEG I и т. д. (до LEG XXX) (легион в то время состоял из 300 конных и 4 200 пеших воинов. Причины, по которым до сих пор не найдены денарии с номерами легионов XXVII и XXVIII, неизвестны). Эти денарии на 1/5 состояли из меди. Некоторые экземпляры были субаэратными. Их ядро состояло из меди. Но попадались и с ядром из железа. Плиний не был специалистом в монетном деле и мог спутать «наполнение» со сплавом. Как писал сам Плиний, он опирался на 20 тыс. имевшихся в его распоряжении источников, от морского сражения при Акции его отделяет целое столетие. Мы не знаем, сколько денег Марк Антоний выплачивал своим легионерам. Но если каждый из них получил хотя бы по одному полноценному денарию ( 3,88 г ), всего потребовалось бы 524 кг серебра. Но ни один воин не станет подвергать себя смертельной опасности за какой-то один жалкий денарий.
Денарии легионеров Марка Антония считались настолько плохими, что ещё при императоре Траяне (98-117 гг.) их даже не принимали в переплав для изготовления новых монет. Только тогда, когда при Марке Аврелии (161-180 гг.) начался закат монетного хозяйства Рима, эти денарии пошли в переработку.
Императорские деньги
При первом римском императоре Октавиане Августе ( 27 г. до н.э. — 14 г. н.э.) Римская империя переживает эпоху консолидации. Август учредил военную диктатуру, ещё сохранявшую демократическую видимость, хотя фактически сенат, как и народное собрание, деградировали в теневой парламент.
Все экономические реформаторские движения времён республики иссякли. Хотя система рабовладения достигла, бесспорно, некоторого прогресса в развитии производительности, она никогда не обеспечивала Римской империи собственной экономической базы.
Военная добыча и ограбление других народов были главными опорами римской экономики, а тем самым и денежного хозяйства. Рим ещё могуществен, и в предстоящие 150 лет ещё ничто не предвещает его распада. И все-таки. О том, на каких слабых ногах стоял колосс римского государства уже к началу империи, недвусмысленно повествует биограф императора Светоний (70-140 гг.), говоря о поражении римлян в битве с германцами в Тевтобургском лесу (в 9 г. н.э.): «Империя была почти на краю пропасти, так как три легиона… были полностью уничтожены» (при Августе один легион насчитывал 6100 пеших воинов и 726 конников, а также несколько сотен воинов с лёгким вооружением и вспомогательные войска. К концу правления Августа постоянная армия империи состояла из 25 легионов).
Для укрепления денежной системы Август ввёл новый монетный порядок, который продержался до конца III века. Согласно ему аурей — золотая монета весом 7,79 г (1/42 фунта) — равнялся 25 денариям, каждый по 3,9 г (1/84 фунта при чистом содержании серебра в 97 %), или 100 сестерциям (латунным монетам весом по 27 г ). Один сестерций равнялся четырём ассам (медным монетам, каждая по 10,8 г ).
Очевидно, финансовые эксперты императора считали соотношение ценности драгоценных металлов столь же неизменным, как и «августейшую» форму правления. Тем не менее начавшийся в конце II века закат римской монетной системы не имел с этими мнениями ничего общего.
В первые два века нашей эры денежное хозяйство и торговля Рима находились ещё в полном расцвете. Но они обслуживали в первую очередь паразитическое потребление, стремление к роскоши привилегированных слоёв. Особенно торговля с Востоком представляла собой для казны бездонную бочку. Купцы с Востока за привозимые ими специи, драгоценные камни, слоновую кость, шёлк, а также за экзотических животных — слонов, обезьян, попугаев — стремились получить, прежде всего, золото. Плиний оценивает ежегодный отток золота из Рима минимум в 100 млн. сестерциев, а это почти 8 т золота.
Эта оценка, конечно, может быть оспорена. Летописцы античности были склонны к преувеличению. К тому же не исключено, что Плиний включил в свои расчёты и серебряные деньги, которые из Рима через германцев доходили до берегов Балтийского моря. И тем не менее это непродуктивное помещение денег постоянно подтачивало бюджет Рима. Вывоз из Рима льняных тканей, свинца, меди, железа, стекла и не в последнюю очередь рабов не покрывал потери денег из драгоценных металлов.
Мы не знаем того, что ежегодно приносили Риму иберийские и галльские рудники. Подобная оценка поступления золота в Рим из Испании составляет 6,5 т.
Но средство против оттока золота все-таки известно. Прежде всего, в Индии позже было обнаружено множество субаэратных золотых монет, отчеканенных во времена Августа. Происходили ли они из императорских или частных мастерских, нам не известно.
Все экономические реформаторские движения времён республики иссякли. Хотя система рабовладения достигла, бесспорно, некоторого прогресса в развитии производительности, она никогда не обеспечивала Римской империи собственной экономической базы.
Военная добыча и ограбление других народов были главными опорами римской экономики, а тем самым и денежного хозяйства. Рим ещё могуществен, и в предстоящие 150 лет ещё ничто не предвещает его распада. И все-таки. О том, на каких слабых ногах стоял колосс римского государства уже к началу империи, недвусмысленно повествует биограф императора Светоний (70-140 гг.), говоря о поражении римлян в битве с германцами в Тевтобургском лесу (в 9 г. н.э.): «Империя была почти на краю пропасти, так как три легиона… были полностью уничтожены» (при Августе один легион насчитывал 6100 пеших воинов и 726 конников, а также несколько сотен воинов с лёгким вооружением и вспомогательные войска. К концу правления Августа постоянная армия империи состояла из 25 легионов).
Для укрепления денежной системы Август ввёл новый монетный порядок, который продержался до конца III века. Согласно ему аурей — золотая монета весом 7,79 г (1/42 фунта) — равнялся 25 денариям, каждый по 3,9 г (1/84 фунта при чистом содержании серебра в 97 %), или 100 сестерциям (латунным монетам весом по 27 г ). Один сестерций равнялся четырём ассам (медным монетам, каждая по 10,8 г ).
Очевидно, финансовые эксперты императора считали соотношение ценности драгоценных металлов столь же неизменным, как и «августейшую» форму правления. Тем не менее начавшийся в конце II века закат римской монетной системы не имел с этими мнениями ничего общего.
В первые два века нашей эры денежное хозяйство и торговля Рима находились ещё в полном расцвете. Но они обслуживали в первую очередь паразитическое потребление, стремление к роскоши привилегированных слоёв. Особенно торговля с Востоком представляла собой для казны бездонную бочку. Купцы с Востока за привозимые ими специи, драгоценные камни, слоновую кость, шёлк, а также за экзотических животных — слонов, обезьян, попугаев — стремились получить, прежде всего, золото. Плиний оценивает ежегодный отток золота из Рима минимум в 100 млн. сестерциев, а это почти 8 т золота.
Эта оценка, конечно, может быть оспорена. Летописцы античности были склонны к преувеличению. К тому же не исключено, что Плиний включил в свои расчёты и серебряные деньги, которые из Рима через германцев доходили до берегов Балтийского моря. И тем не менее это непродуктивное помещение денег постоянно подтачивало бюджет Рима. Вывоз из Рима льняных тканей, свинца, меди, железа, стекла и не в последнюю очередь рабов не покрывал потери денег из драгоценных металлов.
Мы не знаем того, что ежегодно приносили Риму иберийские и галльские рудники. Подобная оценка поступления золота в Рим из Испании составляет 6,5 т.
Но средство против оттока золота все-таки известно. Прежде всего, в Индии позже было обнаружено множество субаэратных золотых монет, отчеканенных во времена Августа. Происходили ли они из императорских или частных мастерских, нам не известно.
Нерон
С конца III века до н.э. на римских серебряных и медных монетах (позже и на золотых) появились имена «монетных» чиновников. Когда Рим стал империей, на монетах стали появляться изображения императоров и соответствующие надписи. Впоследствии это, конечно, облегчило жизнь нумизматам, которые легко могли разместить монеты по соответствующим эпохам. Но уже в 1663 году нумизматы столкнулись с группой из 10 монет, которые не соответствовали этому правилу. Загадка происхождения подобных монет, которых сейчас насчитывается 139 типов, разгадывается до сих пор.
Перенесёмся во времена Клавдия Друза Германика Цезаря Нерона (37-68 гг.). Петроний Арбитр, «арбитр изящества» и придворный Нерона, в своём «Сатириконе» оставил нам зарисовки нравов Рима тех времён. Раскомплексованный и импульсивный император прививал «хорошему обществу» извращения и расточительство. «На огромные траты помимо уверенности в своей власти императора подвигала непроизвольно вселившаяся в него надежда на находку спрятанных неисчислимых сокровищ», — пишет Светоний. Так же считали и имущие слои. Тримальхион владеет землёй во всех странах света, денег у него полным-полно. У его привратника больше серебра, чем у кого-нибудь — всего имущества. Рабы у него тоже есть… Клянусь Геркулесом, только десятая часть из них когда-нибудь видела своего господина» — так живописует Петроний Арбитр в «Пире Тримальхиона» быт своего героя, вольноотпущенного без гражданских прав. Тримальхион, конечно, — фигура символическая. Замахнуться па высшие слои общества, к которым он сам принадлежал, Петроний Арбитр в условиях империи, особенно при Нероне, не мог, это означало бы опалу с непредсказуемыми последствиями.
В июле 64 года в Риме полыхает страшный пожар. Шесть суток город находится во власти огня. 10 из 14 районов Рима сгорели дотла. Император, находясь в безопасном удалении, ночью с башни с наслаждением созерцал катастрофу. Ещё античные писатели выдвигали предположение, что поджигателем явился сам Нерон. Оно оспаривается, хотя пожар был на руку Нерону. Теперь в его распоряжении было достаточно места для возведения громадного дворца — «Золотого дома», который удовлетворил бы подверженного одновременно и мании величия, и мании преследования императора. «Вестибюль был таким, что в нем размещался 35-метровый великан — статуя Нерона. Величина дворца была настолько чудовищна, что его портик, колонны в котором стояли в три ряда, растянулся на полтора километра… В самом здании кругом была позолота, драгоценные камни и перламутр». Это только отрывок из описания, сделанного Светонием. Дворец был оснащён по последнему слову античной техники, все было предназначено для исполнения любой прихоти владельца. «Когда он въехал в своей роскошный дворец по завершении строительства, то бросил фразу: „Наконец-то я начинаю жить, как человек“. Одновременно со строительством резиденции императора необходимо было восстановить сгоревшие районы города.
Все это потребовало огромных расходов. Надежды на обнаружение ценного клада не оправдались. Государственная казна была опустошена настолько, что Нерон вынужден «отложить даже выплаты легионерам и пенсии ветеранам, прибегнув к надуманным обвинениям и грабежам» (Светоний). Известный со времён гражданской войны метод ограбления имущих слоёв, при котором истреблялись целые семьи, а их собственность присваивалась власть имущими для пополнения государственных средств, широко применялся и во времена империи. Начавшиеся гонения христиан, обвинённых в поджоге Рима, можно не в последнюю очередь объяснить общей нехваткой денег.
Античная хроника не сообщает о первом факте ухудшения уже в это время монетного стандарта, установленного Августом. Перед лицом глобальной нехватки денег уменьшается содержание золота и серебра в выпускаемых монетах, чтобы из того же количества драгоценных металлов получить больше монет. Отныне средний вес аурея составлял 7,29 г, денария — 3,43 г. К тому же на 5-10% масса денария состояла из меди.
Римляне сначала не заметили подмены. По крайней мере до нас не дошло свидетельств о жалобах на рост цен, если оставить в стороне подорожание зёрна, что бывало и раньше из-за неурожаев. Прибытие в 62 году из Африки судна, гружённого вместо зёрна песком для боевой арены, в немалой степени способствовало окончанию страшной эры правления Нерона. Возмущение охватило не только плебс, массу неимущих, живущих за государственный счёт. Но все это не имело непосредственного отношения к подделке денег. По-прежнему для того, чтобы не испытывать чувства голода, хватало пары ассов. Столпы общества также не испытывали никаких ограничений для своего благополучия. Лишь Индия перестала принимать в оплату своих товаров римские денарии, и германцы предпочитали монеты донероновской поры.
Распутство извращённого властителя, его «свадьба» с мальчиком-кастратом, его не оставшаяся неизвестной для римской публики сексуальная связь с собственной матерью и её убийство, санкционированное сыном-императором, его женоподобные манеры и смехотворная склонность к помпезности (всегда приходилось сгонять людей в толпу, которая должна была ликовать в связи с его появлением), непрекращающиеся казни большого числа именитых и знатных римлян, в том числе происходивших из его собственного рода, — все это в конце концов привело к волнениям в войсках — той части римского общества, которая менее других впала в летаргическое состояние. Легионер воевал и грабил от имени своего богоподобного непогрешимого правителя. Но чаша терпения, кажется, — переполнилась. Нерона приводили в бешенство все и вся, кто казался ему подозрительным, включая недостаточный восторг, который вызывала у аудитории его артистическая деятельность. В действительности большого труда стоило с ликованием приветствовать подобную карикатуру на Геркулеса, которому, как императоры и до кто и после, уподоблял себя Нерон. Раздутый от неумеренного чревоугодничества живот, тонкие ноги, голова, покрытая редкими светлыми волосами, серо-голубые глаза, лишённые всякого выражения, — таково описание человека, в течение 14 лет правившего мировой империей. Его талант певца, музыканта и поэта был более чем скромным. Но он был императором и претендовал на внимание своих подданных.
Примерно 20 марта 68 г. в Галлии начинается восстание легионеров. Они срывают со своих щитов символы власти Нерона и открыто выражают неповиновение извращенцу и убийце. Наместник Галлии Гай Юлий Виндекс направляет Нерону обличительное письмо и призывает наместника провинции Испания Тарраконская Сервия Сульпиция Гальбу объединиться с ним против Нерона. 72-летний Гальба, облысевший на императорской службе, побывавший наместником нескольких провинций, имя которого стояло в проскрипционных листах Нерона, инертен. Вся его жизнь подтверждает пословицу: «Тот, кто не делает ничего, не делает и ошибок». Но Гальба может сослаться на свой древний и славный род, что даёт ему основание в глубине души претендовать на императорский трон. Виндекс, чья родословная не позволяет ему даже в мечтах воспарить так высоко, знает это. Он призывает Гальбу двинуть свои легионы против Нерона под лозунгом «За спасение рода человеческого». 3 апреля союз достигнут.
Когда Нерон узнал о восстании в войсках в Испании и Галлии, он приказал мобилизовать в войска, готовящиеся к походу против изменников, рабов и даже проституток. «Одновременно все слои общества должны были сдать в казну часть своего имущества, кроме того, даже те, кто, не имея своего жилья, арендовал его, должны были выплатить в качестве налога годовую арендную плату. При этом казна принимала только полноценные серебряные и золотые монеты, на этом основании отклонялись многие платежи…» (Светоний). Нерон, таким образом, требовал подлинных монет, которые к этому времени уже ушли с рынка в частные хранилища. Плохие монеты не годились для оплаты иностранных наёмных войск, а именно — в них нуждался отчаявшийся правитель. Силами проституток и не обученных военному делу рабов кампанию было не выиграть.
Но и войска Гальбы и В индекса, начертавших на своих знамёнах девиз «За спасение рода человеческого», сильно нуждались в деньгах. Они также стремились привлечь на свою сторону новых союзников, и прежде всего Рейнскую армию, во главе которой стоял Руф Вергилий.
В результате в Галлии и Испании автономно и анонимно чеканятся золотые и серебряные монеты во многих полевых монетных мастерских. Мастеров, конечно, не хватает, но техника чеканки монет ещё непритязательна и несложна. К тому же фальшивомонетничество в Испании было распространено уже в течение нескольких веков, ведь из провинции Новый Карфаген поступала ощутимая часть драгоценных металлов, из которых чеканили римские монеты. Мобилизованы были для этого и резчики по камню (правда, в самой Испании к этому времени разрешалось чеканить только медные монеты).
Надписи на монетах являются одновременно до известной степени лозунгами борьбы. Наряду с уже цитированным девизом «За спасение рода человеческого» были и другие: «Общественная свобода», «Восстановленная свобода», «Гению римского народа», «Марс-мститель».
Сегодня известны примерно 520 монет этого типа, которые были отчеканены в основном в лагере Гальбы. При этом бросается в глаза обилие субаэратных монет — примерно 12 %. Это относится лишь к известным, дошедшим до нас монетам. Часть из них сейчас известна лишь по каталогам.
М. X. Крауфорд, признанный международный авторитет в кругах нумизматов, утверждает, что в принципе все субаэратные монеты происходят из частных фальшивомонетных мастерских, хотя и он делает одно исключение: периоды гражданских войн. Этот тезис активно оспаривается. И в других ситуациях государство прибегает к подделке монет. С другой стороны, сомнения высказываются и по поводу гипотезы П.-Х. Мартина, руководителя монетного кабинета в Карлсруэ, который считает, что неполноценные монеты из числа монет Гальбы периода гражданской войны были произведены по указанию свыше. Он ссылается на «идентичность штампов» на полноценных и субаэратных монетах. Эта идентичность — ещё не доказательство. Субаэратные монеты действительно могли произвести только те, кто имел достаточно опыт в этом деле: профессиональные фальшивомонетчики, которых привлёк Гальба.
Перенесёмся во времена Клавдия Друза Германика Цезаря Нерона (37-68 гг.). Петроний Арбитр, «арбитр изящества» и придворный Нерона, в своём «Сатириконе» оставил нам зарисовки нравов Рима тех времён. Раскомплексованный и импульсивный император прививал «хорошему обществу» извращения и расточительство. «На огромные траты помимо уверенности в своей власти императора подвигала непроизвольно вселившаяся в него надежда на находку спрятанных неисчислимых сокровищ», — пишет Светоний. Так же считали и имущие слои. Тримальхион владеет землёй во всех странах света, денег у него полным-полно. У его привратника больше серебра, чем у кого-нибудь — всего имущества. Рабы у него тоже есть… Клянусь Геркулесом, только десятая часть из них когда-нибудь видела своего господина» — так живописует Петроний Арбитр в «Пире Тримальхиона» быт своего героя, вольноотпущенного без гражданских прав. Тримальхион, конечно, — фигура символическая. Замахнуться па высшие слои общества, к которым он сам принадлежал, Петроний Арбитр в условиях империи, особенно при Нероне, не мог, это означало бы опалу с непредсказуемыми последствиями.
В июле 64 года в Риме полыхает страшный пожар. Шесть суток город находится во власти огня. 10 из 14 районов Рима сгорели дотла. Император, находясь в безопасном удалении, ночью с башни с наслаждением созерцал катастрофу. Ещё античные писатели выдвигали предположение, что поджигателем явился сам Нерон. Оно оспаривается, хотя пожар был на руку Нерону. Теперь в его распоряжении было достаточно места для возведения громадного дворца — «Золотого дома», который удовлетворил бы подверженного одновременно и мании величия, и мании преследования императора. «Вестибюль был таким, что в нем размещался 35-метровый великан — статуя Нерона. Величина дворца была настолько чудовищна, что его портик, колонны в котором стояли в три ряда, растянулся на полтора километра… В самом здании кругом была позолота, драгоценные камни и перламутр». Это только отрывок из описания, сделанного Светонием. Дворец был оснащён по последнему слову античной техники, все было предназначено для исполнения любой прихоти владельца. «Когда он въехал в своей роскошный дворец по завершении строительства, то бросил фразу: „Наконец-то я начинаю жить, как человек“. Одновременно со строительством резиденции императора необходимо было восстановить сгоревшие районы города.
Все это потребовало огромных расходов. Надежды на обнаружение ценного клада не оправдались. Государственная казна была опустошена настолько, что Нерон вынужден «отложить даже выплаты легионерам и пенсии ветеранам, прибегнув к надуманным обвинениям и грабежам» (Светоний). Известный со времён гражданской войны метод ограбления имущих слоёв, при котором истреблялись целые семьи, а их собственность присваивалась власть имущими для пополнения государственных средств, широко применялся и во времена империи. Начавшиеся гонения христиан, обвинённых в поджоге Рима, можно не в последнюю очередь объяснить общей нехваткой денег.
Античная хроника не сообщает о первом факте ухудшения уже в это время монетного стандарта, установленного Августом. Перед лицом глобальной нехватки денег уменьшается содержание золота и серебра в выпускаемых монетах, чтобы из того же количества драгоценных металлов получить больше монет. Отныне средний вес аурея составлял 7,29 г, денария — 3,43 г. К тому же на 5-10% масса денария состояла из меди.
Римляне сначала не заметили подмены. По крайней мере до нас не дошло свидетельств о жалобах на рост цен, если оставить в стороне подорожание зёрна, что бывало и раньше из-за неурожаев. Прибытие в 62 году из Африки судна, гружённого вместо зёрна песком для боевой арены, в немалой степени способствовало окончанию страшной эры правления Нерона. Возмущение охватило не только плебс, массу неимущих, живущих за государственный счёт. Но все это не имело непосредственного отношения к подделке денег. По-прежнему для того, чтобы не испытывать чувства голода, хватало пары ассов. Столпы общества также не испытывали никаких ограничений для своего благополучия. Лишь Индия перестала принимать в оплату своих товаров римские денарии, и германцы предпочитали монеты донероновской поры.
Распутство извращённого властителя, его «свадьба» с мальчиком-кастратом, его не оставшаяся неизвестной для римской публики сексуальная связь с собственной матерью и её убийство, санкционированное сыном-императором, его женоподобные манеры и смехотворная склонность к помпезности (всегда приходилось сгонять людей в толпу, которая должна была ликовать в связи с его появлением), непрекращающиеся казни большого числа именитых и знатных римлян, в том числе происходивших из его собственного рода, — все это в конце концов привело к волнениям в войсках — той части римского общества, которая менее других впала в летаргическое состояние. Легионер воевал и грабил от имени своего богоподобного непогрешимого правителя. Но чаша терпения, кажется, — переполнилась. Нерона приводили в бешенство все и вся, кто казался ему подозрительным, включая недостаточный восторг, который вызывала у аудитории его артистическая деятельность. В действительности большого труда стоило с ликованием приветствовать подобную карикатуру на Геркулеса, которому, как императоры и до кто и после, уподоблял себя Нерон. Раздутый от неумеренного чревоугодничества живот, тонкие ноги, голова, покрытая редкими светлыми волосами, серо-голубые глаза, лишённые всякого выражения, — таково описание человека, в течение 14 лет правившего мировой империей. Его талант певца, музыканта и поэта был более чем скромным. Но он был императором и претендовал на внимание своих подданных.
Примерно 20 марта 68 г. в Галлии начинается восстание легионеров. Они срывают со своих щитов символы власти Нерона и открыто выражают неповиновение извращенцу и убийце. Наместник Галлии Гай Юлий Виндекс направляет Нерону обличительное письмо и призывает наместника провинции Испания Тарраконская Сервия Сульпиция Гальбу объединиться с ним против Нерона. 72-летний Гальба, облысевший на императорской службе, побывавший наместником нескольких провинций, имя которого стояло в проскрипционных листах Нерона, инертен. Вся его жизнь подтверждает пословицу: «Тот, кто не делает ничего, не делает и ошибок». Но Гальба может сослаться на свой древний и славный род, что даёт ему основание в глубине души претендовать на императорский трон. Виндекс, чья родословная не позволяет ему даже в мечтах воспарить так высоко, знает это. Он призывает Гальбу двинуть свои легионы против Нерона под лозунгом «За спасение рода человеческого». 3 апреля союз достигнут.
Когда Нерон узнал о восстании в войсках в Испании и Галлии, он приказал мобилизовать в войска, готовящиеся к походу против изменников, рабов и даже проституток. «Одновременно все слои общества должны были сдать в казну часть своего имущества, кроме того, даже те, кто, не имея своего жилья, арендовал его, должны были выплатить в качестве налога годовую арендную плату. При этом казна принимала только полноценные серебряные и золотые монеты, на этом основании отклонялись многие платежи…» (Светоний). Нерон, таким образом, требовал подлинных монет, которые к этому времени уже ушли с рынка в частные хранилища. Плохие монеты не годились для оплаты иностранных наёмных войск, а именно — в них нуждался отчаявшийся правитель. Силами проституток и не обученных военному делу рабов кампанию было не выиграть.
Но и войска Гальбы и В индекса, начертавших на своих знамёнах девиз «За спасение рода человеческого», сильно нуждались в деньгах. Они также стремились привлечь на свою сторону новых союзников, и прежде всего Рейнскую армию, во главе которой стоял Руф Вергилий.
В результате в Галлии и Испании автономно и анонимно чеканятся золотые и серебряные монеты во многих полевых монетных мастерских. Мастеров, конечно, не хватает, но техника чеканки монет ещё непритязательна и несложна. К тому же фальшивомонетничество в Испании было распространено уже в течение нескольких веков, ведь из провинции Новый Карфаген поступала ощутимая часть драгоценных металлов, из которых чеканили римские монеты. Мобилизованы были для этого и резчики по камню (правда, в самой Испании к этому времени разрешалось чеканить только медные монеты).
Надписи на монетах являются одновременно до известной степени лозунгами борьбы. Наряду с уже цитированным девизом «За спасение рода человеческого» были и другие: «Общественная свобода», «Восстановленная свобода», «Гению римского народа», «Марс-мститель».
Сегодня известны примерно 520 монет этого типа, которые были отчеканены в основном в лагере Гальбы. При этом бросается в глаза обилие субаэратных монет — примерно 12 %. Это относится лишь к известным, дошедшим до нас монетам. Часть из них сейчас известна лишь по каталогам.
М. X. Крауфорд, признанный международный авторитет в кругах нумизматов, утверждает, что в принципе все субаэратные монеты происходят из частных фальшивомонетных мастерских, хотя и он делает одно исключение: периоды гражданских войн. Этот тезис активно оспаривается. И в других ситуациях государство прибегает к подделке монет. С другой стороны, сомнения высказываются и по поводу гипотезы П.-Х. Мартина, руководителя монетного кабинета в Карлсруэ, который считает, что неполноценные монеты из числа монет Гальбы периода гражданской войны были произведены по указанию свыше. Он ссылается на «идентичность штампов» на полноценных и субаэратных монетах. Эта идентичность — ещё не доказательство. Субаэратные монеты действительно могли произвести только те, кто имел достаточно опыт в этом деле: профессиональные фальшивомонетчики, которых привлёк Гальба.