Страница:
— Ох! Ох! Кажется, разговор у нас будет долгий. Я пойду поищу вам сухую одежду, если, конечно, найдется что-нибудь на ваш рост… А потом, ох-ох, мы поговорим в каюте…
Через четверть часа Билл, закутанный в слишком узкую для него одежду, которую он просто накинул на плечи, сидел в каюте своего хозяина. Ох-Ох расположился за широким столом черного дерева. Он небрежно положил рядом с собой крупнокалиберный «кольт» и как бы небрежно, держа руку в нескольких сантиметрах от оружия, проговорил, обращаясь к гостю:
— Ну, что ж, мистер Баллантайн, теперь вам остается рассказать вашу историю и, постарайтесь, чтобы она звучала как можно правдоподобнее, иначе… ох-ох…
Билл должен был долго вести свое повествование. Рассказал он и об обстоятельствах, при которых погиб Боб Моран от рук Желтой Тени в Египте, далее, как он нашел умирающего Джека Стара в его убежище в горах Шотландии. Он даже повторил последние слова умирающего:
— Горы Нага… старые храмы богов-змей… западнее реки Чайндуэн… Область людей-обезьян… Красные Демоны… Район Ми… Синг… Линг… В Мандалае… встретитесь с доктором Пар…
Объяснил, что по этим путанным ориентирам прибыл в Бирму, чтобы отыскать доктора Пар, который мог бы указать ему путь в область Ми-Синг-Линг, возможно, обозначенную на крупномасштабных картах. Рассказал он и о своих приключениях с момента прибытия в Рангун, о встрече с У-Вином, пленении пиратами и остановился на столкновении с джонкой.
Пока Баллантайн излагал все это, доктор Партридж внимательно вглядывался в его лицо, стараясь обнаружить хотя бы малейшие признаки лжи.
Видимо это изучение удовлетворило его, ибо, когда Билл закончил рассказ и замолчал, с лица мистера Ох-Ох сошло выражение суровости и даже появилась легкая улыбка.
— Ох! Ох! Ваша история, мой друг, звучит, как сказка. Я понимаю, что У-Вину было трудно довериться вам и пойти на встречу. Я и мои люди не нуждаемся в указаниях и избегаем пользоваться передатчиком, чтобы нас не запеленговали. Конспирация прежде всего…
Он пальцем крутанул пистолет на гладкой поверхности стола и тот завертелся волчком.
— Ну, хорошо. Теперь вы узнали, кто такой этот доктор Партридж… Что касается гор Нага, то они обозначены на всех картах…
— Это я знаю, — согласился Баллантайн. — Они находятся на северо-востоке бирманской территории и проходят по границе с индийским штатом Ассам. Они тянутся где-то на четыреста — пятьсот километров. Понимаю, что пытаться там наобум искать логово Минга, все равно, что какую-то конкретную ракушку на дне моря или иголку в стоге сена. Мне нужны от вас кое-какие уточнения.
Явное выражение досады отразилось на лже-азиатском лице доктора Партриджа.
— Ох! Ох! Мистер Баллантайн. Не знаю уж, что вам и сказать. Как уже объяснял У-Вин, вы ставите нас в положение… ох, ох… прямо… деликатное. Мы, конечно, с большим удовлетворением восприняли бы весть о том, что этого чудовища Минга уже не существует, а вместе с ним распалось бы и Движение за Старую Азию, которым он руководит. Однако, поймите нас правильно. Сила нашей партии растет изо дня в день. У нас есть оружие, мы хорошо организованы и даже располагаем авиацией, которая может поспорить с правительственными ВВС. Наши войска контролируют значительную часть страны, а политические и стратегические позиции усиливаются. Однако нам ещё рано трубить победу. Нас окружает множество врагов, которые используют малейшую ошибку с нашей стороны. Если в этих условиях мы ещё приобретем себе врага в лице Минга, то это явится серьезной реальной угрозой нашему движению. Минг достаточно силен. Он повсюду имеет своих осведомителей. Минг вполне способен причинить нам огромный вред и даже подорвать основу нашей партии. Вот поэтому-то, как уже вам и говорил У-Вин, мы не можем оказать прямое содействие.
Гнев охватил Баллантайна. Преодолеть столько препятствий, избежать столько опасностей, чтобы найти единственного человека, могущего дать кое-какую реальную информацию и потерпеть такое поражение!
— Я же не прошу у вас прямой помощи, доктор Партридж, — глухо бросил, — а лишь сведений, в которых я нуждаюсь. Если мне удастся добраться до Минга и повезет уничтожить его, то я и вас избавлю от противника, который, хотя и не в данный момент, но все равно в будущем представит для вас серьезную опасность.
— Уничтожить Минга! — подпрыгнул доктор Партридж. — Ох! Ох! Вы самонадеянны… Желтая Тень вам не по зубам, им можно и подавиться, пытаясь проглотить, мистер Баллантайн.
— Я об этом прекрасно помню. Но, кто не рискует, тот ничего и не получает. Мне это удастся, потому что я действую на пользу общества в целом и хочу отомстить за друга!
Партридж покачал головой.
— Вам, конечно, не откажешь в мужестве и желании устроить «веселую жизнь» этому мерзавцу, Желтой Тени, ох, ох!.. Возможно, что только поэтому мы и пойдем вам навстречу… поможем… конечно, косвенно…
Он задумался.
— Да, пожалуй, мы вам поможем, но так, чтобы не торчали наши уши… Ох, ох… Задавайте свои вопросы, я постараюсь ответить на них по мере возможности точно…
Глава VIII
Глава IX
Глава X
Через четверть часа Билл, закутанный в слишком узкую для него одежду, которую он просто накинул на плечи, сидел в каюте своего хозяина. Ох-Ох расположился за широким столом черного дерева. Он небрежно положил рядом с собой крупнокалиберный «кольт» и как бы небрежно, держа руку в нескольких сантиметрах от оружия, проговорил, обращаясь к гостю:
— Ну, что ж, мистер Баллантайн, теперь вам остается рассказать вашу историю и, постарайтесь, чтобы она звучала как можно правдоподобнее, иначе… ох-ох…
Билл должен был долго вести свое повествование. Рассказал он и об обстоятельствах, при которых погиб Боб Моран от рук Желтой Тени в Египте, далее, как он нашел умирающего Джека Стара в его убежище в горах Шотландии. Он даже повторил последние слова умирающего:
— Горы Нага… старые храмы богов-змей… западнее реки Чайндуэн… Область людей-обезьян… Красные Демоны… Район Ми… Синг… Линг… В Мандалае… встретитесь с доктором Пар…
Объяснил, что по этим путанным ориентирам прибыл в Бирму, чтобы отыскать доктора Пар, который мог бы указать ему путь в область Ми-Синг-Линг, возможно, обозначенную на крупномасштабных картах. Рассказал он и о своих приключениях с момента прибытия в Рангун, о встрече с У-Вином, пленении пиратами и остановился на столкновении с джонкой.
Пока Баллантайн излагал все это, доктор Партридж внимательно вглядывался в его лицо, стараясь обнаружить хотя бы малейшие признаки лжи.
Видимо это изучение удовлетворило его, ибо, когда Билл закончил рассказ и замолчал, с лица мистера Ох-Ох сошло выражение суровости и даже появилась легкая улыбка.
— Ох! Ох! Ваша история, мой друг, звучит, как сказка. Я понимаю, что У-Вину было трудно довериться вам и пойти на встречу. Я и мои люди не нуждаемся в указаниях и избегаем пользоваться передатчиком, чтобы нас не запеленговали. Конспирация прежде всего…
Он пальцем крутанул пистолет на гладкой поверхности стола и тот завертелся волчком.
— Ну, хорошо. Теперь вы узнали, кто такой этот доктор Партридж… Что касается гор Нага, то они обозначены на всех картах…
— Это я знаю, — согласился Баллантайн. — Они находятся на северо-востоке бирманской территории и проходят по границе с индийским штатом Ассам. Они тянутся где-то на четыреста — пятьсот километров. Понимаю, что пытаться там наобум искать логово Минга, все равно, что какую-то конкретную ракушку на дне моря или иголку в стоге сена. Мне нужны от вас кое-какие уточнения.
Явное выражение досады отразилось на лже-азиатском лице доктора Партриджа.
— Ох! Ох! Мистер Баллантайн. Не знаю уж, что вам и сказать. Как уже объяснял У-Вин, вы ставите нас в положение… ох, ох… прямо… деликатное. Мы, конечно, с большим удовлетворением восприняли бы весть о том, что этого чудовища Минга уже не существует, а вместе с ним распалось бы и Движение за Старую Азию, которым он руководит. Однако, поймите нас правильно. Сила нашей партии растет изо дня в день. У нас есть оружие, мы хорошо организованы и даже располагаем авиацией, которая может поспорить с правительственными ВВС. Наши войска контролируют значительную часть страны, а политические и стратегические позиции усиливаются. Однако нам ещё рано трубить победу. Нас окружает множество врагов, которые используют малейшую ошибку с нашей стороны. Если в этих условиях мы ещё приобретем себе врага в лице Минга, то это явится серьезной реальной угрозой нашему движению. Минг достаточно силен. Он повсюду имеет своих осведомителей. Минг вполне способен причинить нам огромный вред и даже подорвать основу нашей партии. Вот поэтому-то, как уже вам и говорил У-Вин, мы не можем оказать прямое содействие.
Гнев охватил Баллантайна. Преодолеть столько препятствий, избежать столько опасностей, чтобы найти единственного человека, могущего дать кое-какую реальную информацию и потерпеть такое поражение!
— Я же не прошу у вас прямой помощи, доктор Партридж, — глухо бросил, — а лишь сведений, в которых я нуждаюсь. Если мне удастся добраться до Минга и повезет уничтожить его, то я и вас избавлю от противника, который, хотя и не в данный момент, но все равно в будущем представит для вас серьезную опасность.
— Уничтожить Минга! — подпрыгнул доктор Партридж. — Ох! Ох! Вы самонадеянны… Желтая Тень вам не по зубам, им можно и подавиться, пытаясь проглотить, мистер Баллантайн.
— Я об этом прекрасно помню. Но, кто не рискует, тот ничего и не получает. Мне это удастся, потому что я действую на пользу общества в целом и хочу отомстить за друга!
Партридж покачал головой.
— Вам, конечно, не откажешь в мужестве и желании устроить «веселую жизнь» этому мерзавцу, Желтой Тени, ох, ох!.. Возможно, что только поэтому мы и пойдем вам навстречу… поможем… конечно, косвенно…
Он задумался.
— Да, пожалуй, мы вам поможем, но так, чтобы не торчали наши уши… Ох, ох… Задавайте свои вопросы, я постараюсь ответить на них по мере возможности точно…
Глава VIII
— Лет двадцать тому назад я в первый и последний раз был в горах Нага, — начал Партридж. — будучи доктором антропологии, я собирал легенды местного населения относительно примитивной расы обезьяноподобных людей, которых бирманские горцы зовут Красными Дьяволами или Красными Демонами из-за цвета их кожи и волосяного покрова.
Район, который занимали эти проклятые Красные Демоны, по полученным данным, располагался несколько к востоку от Верхнего Чайндуэйна, в диких горах Паткай-Ранже, граничащих с горами Нага.
Получив средства от Британского музея, я в один прекрасный день во главе крупной экспедиции покинул небольшое селеньице Таро на берегу реки Чайндуэйн и направился прямо на запад к горам.
Недели две мы шли через перевалы, долины и каньоны, продирались сквозь джунгли или, в зависимости от высоты над уровнем моря, через горные леса и кустарники, с их гигантскими рододендрами, молочаем и древовидными папоротниками.
Наконец мы добрались до зоны, которую местные жители старались избегать. В ней, правда, были и монастыри, в большинстве разрушенные, однако периодически посещаемые поклоняющимися Нагам, этим богам-кобрам индо-бирманской мифологии. Мы постоянно ощущали какую-то, носящуюся в воздухе угрозу. Ох-Ох! Однако экспедиция была хорошо вооружена и достаточно многочисленна, чтобы отразить любое нападение. Едва войдя в район, мы почти сразу же обнаружили Красных Демонов. Они, действительно, напоминали людей-обезьян, были коренасты, коротконоги, с очень длинными руками. Курносые носы, выдающиеся челюсти, глубоко спрятанные под широкими надбровными дугами глаза. Кожа, волосы, бороды, шерсть, покрывающая грудь и плечи, были красные или ярко-рыжие, как у орантгутана.
Я поначалу очень обрадовался, решив, что обнаружил так называемое «недостающее звено», этот промежуточный тип между человеком и обезьяной. Я окрестил этот район Страной Мисинг Линк, а не Ми-Синг-Линг, как вам послышалось. от missing link — недостающее звено».
Однако оказалось, что я ошибся, Красные Демоны не имели ничего общего с обезьянами, ох-ох! Они действительно принадлежали к примитивным первобытным племенам, но являлись людьми в полном смысле этого слова. Подтверждалось это и местами их жительства, привычками, обычаями — так что сомнений никаких не было. Что же касается цвета кожи и волос, то он был искусственным, нанесенным растительным соком, которым они мазали все тело. Мы выяснили, что Красные Демоны служат чем-то вроде рабов поклонникам Нагов, хотя те даже несколько их побаиваются.
Как понимаете, я был расстроен, но все же сохранил за районом название Страна Мисинг Линк, которое вначале присвоил по ошибке.
Продвигаясь дальше, к хотя и не обозначенным границам Ассама, мы обнаружили на одном из высоких холмов сказочную крепость, сооруженную явно древними завоевателями-монголами. Сложенная из огромных необработанных камней, она сохраняла величественный вид, даже если была покинута несколько веков. Время было не властно над ней, над её циклопическими стенами. Это оказалось последним открытием нашей экспедиции. Мы вернулись к своей отправной точке на берегу реки Чайндуэйн.
Через несколько лет после этого я встретился с Джеком Старом. Тогда я уже был в рядах «Зеленых флагов» и отправился со своими людьми к притоку реки Чайндуэйн, где и обнаружил лодку, на дне которой лежал белый, скорее мертвый, чем живой. Это и был Джек Стар. Мы его вылечили, а он рассказал, что проник в горы Нага в поисках археологических сокровищ и попал в плен в старую монгольскую крепость, которую использовал под берлогу Минг. Слава Богу, Стару подвернулся случай и он бежал.
В заключение доктор Партридж сказал:
— Вот таким-то образом Джек Стар узнал, что мне известен путь к старой крепости, а поскольку сам он не мог объяснить маршрут до нее, то назвал мое имя.
Когда его хозяин закончил рассказ, Билл громко засмеялся.
— Вот так раз! Ну и разгадка! А я-то все искал сведения о некоем Ми-Синг-Линге, думая, что его именем назван район в горах Нага. А это оказывается missing link. То-то я не мог понять, как называется район, когда Стар называл его. Впрочем, он был при смерти и говорил столь тихо, что моя ошибка простительна.
Шотландец замолчал, а потом внимательно посмотрев на доктора Партриджа, добавил:
— А теперь, доктор, вы должны мне уточнить, как добраться до логова Минга…
— Я дам вам карту района, со всеми ориентирами и координатами, но при одном условии…
— И при каком же?
— Вы должны обещать мне, что даже под угрозой пытки не выдадите, откуда она у вас. Как я уже говорил, мы не можем сейчас иметь неприятности с Мингом.
Билл сурово и твердо кивнул головой.
— Даю вам слово, доктор Партридж, а уж коли я сказал, то не отступлю ни на йоту.
— Да я и не сомневаюсь, мистер Баллантайн. Ох-ох! Я доверяю вам. Мои люди проводят вас до Киангмиаунга. Оттуда вы отправитесь в Мандалай и встретитесь с У-Вином. Он поможет вам добраться до Таро, которое и будет исходной точкой в Страну Мисинг Линк. Оттуда вы будете добираться сами.
Билл расправил свою огромную грудь и выдохнул:
— Я доберусь, доктор Партридж, не сомневайтесь.
Билл Баллантайн ликовал.
Наконец-то он нашел того, кого искал и к тому же добыл план местности. Теперь можно было начинать охоту. А он действительно собирался поохотиться на дичь под названием Желтая Тень. И если говорить правду, то дичь опасную, так что охота не из легких. Труднее, чем на любого дикого зверя. Билл был горд, что разгадал кучу загадок, которые преграждали до того ему вход в таинственную Страну Мисинг Линк. Но ещё нужно было свести до минимума все предстоящие трудности, которые рано или поздно возникнут у него на пути. Он даже на какое-то время забыл о тайне, окружающей слепого прокаженного и его поводыря, трижды возникавших у него на пути и чудом спасавших его жизнь. Кто скрывается под их личиной? Но, как уже сказано, сейчас Билл не искал ответа на этот вопрос. Его обуревало нетерпение отправиться на поиски Минга, добраться до его цитадели и заставить жестоко заплатить за преступления, а главное за смерть Морана, боровшегося за справедливость и спасение человечества.
— Когда мы отправляемся в Кианкмиаунг? — обратился он к собеседнику.
— Да прямо сегодня, — ответил тот.
А уже через день, ближе к полудню, «Паган», движимый мощными моторами, доплыл до Кианкмиуанга, а ещё через день Билл с картой доктора Партриджа добрался до Мандалая. Не прошло и часу, как он сошел на берег с борта джонки, а на реку сел гидросамолет «Зеленых флагов», пилот которого имел приказ срочно передать личное письмо У-Вина мистеру Ох-Ох.
Район, который занимали эти проклятые Красные Демоны, по полученным данным, располагался несколько к востоку от Верхнего Чайндуэйна, в диких горах Паткай-Ранже, граничащих с горами Нага.
Получив средства от Британского музея, я в один прекрасный день во главе крупной экспедиции покинул небольшое селеньице Таро на берегу реки Чайндуэйн и направился прямо на запад к горам.
Недели две мы шли через перевалы, долины и каньоны, продирались сквозь джунгли или, в зависимости от высоты над уровнем моря, через горные леса и кустарники, с их гигантскими рододендрами, молочаем и древовидными папоротниками.
Наконец мы добрались до зоны, которую местные жители старались избегать. В ней, правда, были и монастыри, в большинстве разрушенные, однако периодически посещаемые поклоняющимися Нагам, этим богам-кобрам индо-бирманской мифологии. Мы постоянно ощущали какую-то, носящуюся в воздухе угрозу. Ох-Ох! Однако экспедиция была хорошо вооружена и достаточно многочисленна, чтобы отразить любое нападение. Едва войдя в район, мы почти сразу же обнаружили Красных Демонов. Они, действительно, напоминали людей-обезьян, были коренасты, коротконоги, с очень длинными руками. Курносые носы, выдающиеся челюсти, глубоко спрятанные под широкими надбровными дугами глаза. Кожа, волосы, бороды, шерсть, покрывающая грудь и плечи, были красные или ярко-рыжие, как у орантгутана.
Я поначалу очень обрадовался, решив, что обнаружил так называемое «недостающее звено», этот промежуточный тип между человеком и обезьяной. Я окрестил этот район Страной Мисинг Линк, а не Ми-Синг-Линг, как вам послышалось. от missing link — недостающее звено».
Однако оказалось, что я ошибся, Красные Демоны не имели ничего общего с обезьянами, ох-ох! Они действительно принадлежали к примитивным первобытным племенам, но являлись людьми в полном смысле этого слова. Подтверждалось это и местами их жительства, привычками, обычаями — так что сомнений никаких не было. Что же касается цвета кожи и волос, то он был искусственным, нанесенным растительным соком, которым они мазали все тело. Мы выяснили, что Красные Демоны служат чем-то вроде рабов поклонникам Нагов, хотя те даже несколько их побаиваются.
Как понимаете, я был расстроен, но все же сохранил за районом название Страна Мисинг Линк, которое вначале присвоил по ошибке.
Продвигаясь дальше, к хотя и не обозначенным границам Ассама, мы обнаружили на одном из высоких холмов сказочную крепость, сооруженную явно древними завоевателями-монголами. Сложенная из огромных необработанных камней, она сохраняла величественный вид, даже если была покинута несколько веков. Время было не властно над ней, над её циклопическими стенами. Это оказалось последним открытием нашей экспедиции. Мы вернулись к своей отправной точке на берегу реки Чайндуэйн.
Через несколько лет после этого я встретился с Джеком Старом. Тогда я уже был в рядах «Зеленых флагов» и отправился со своими людьми к притоку реки Чайндуэйн, где и обнаружил лодку, на дне которой лежал белый, скорее мертвый, чем живой. Это и был Джек Стар. Мы его вылечили, а он рассказал, что проник в горы Нага в поисках археологических сокровищ и попал в плен в старую монгольскую крепость, которую использовал под берлогу Минг. Слава Богу, Стару подвернулся случай и он бежал.
В заключение доктор Партридж сказал:
— Вот таким-то образом Джек Стар узнал, что мне известен путь к старой крепости, а поскольку сам он не мог объяснить маршрут до нее, то назвал мое имя.
Когда его хозяин закончил рассказ, Билл громко засмеялся.
— Вот так раз! Ну и разгадка! А я-то все искал сведения о некоем Ми-Синг-Линге, думая, что его именем назван район в горах Нага. А это оказывается missing link. То-то я не мог понять, как называется район, когда Стар называл его. Впрочем, он был при смерти и говорил столь тихо, что моя ошибка простительна.
Шотландец замолчал, а потом внимательно посмотрев на доктора Партриджа, добавил:
— А теперь, доктор, вы должны мне уточнить, как добраться до логова Минга…
— Я дам вам карту района, со всеми ориентирами и координатами, но при одном условии…
— И при каком же?
— Вы должны обещать мне, что даже под угрозой пытки не выдадите, откуда она у вас. Как я уже говорил, мы не можем сейчас иметь неприятности с Мингом.
Билл сурово и твердо кивнул головой.
— Даю вам слово, доктор Партридж, а уж коли я сказал, то не отступлю ни на йоту.
— Да я и не сомневаюсь, мистер Баллантайн. Ох-ох! Я доверяю вам. Мои люди проводят вас до Киангмиаунга. Оттуда вы отправитесь в Мандалай и встретитесь с У-Вином. Он поможет вам добраться до Таро, которое и будет исходной точкой в Страну Мисинг Линк. Оттуда вы будете добираться сами.
Билл расправил свою огромную грудь и выдохнул:
— Я доберусь, доктор Партридж, не сомневайтесь.
Билл Баллантайн ликовал.
Наконец-то он нашел того, кого искал и к тому же добыл план местности. Теперь можно было начинать охоту. А он действительно собирался поохотиться на дичь под названием Желтая Тень. И если говорить правду, то дичь опасную, так что охота не из легких. Труднее, чем на любого дикого зверя. Билл был горд, что разгадал кучу загадок, которые преграждали до того ему вход в таинственную Страну Мисинг Линк. Но ещё нужно было свести до минимума все предстоящие трудности, которые рано или поздно возникнут у него на пути. Он даже на какое-то время забыл о тайне, окружающей слепого прокаженного и его поводыря, трижды возникавших у него на пути и чудом спасавших его жизнь. Кто скрывается под их личиной? Но, как уже сказано, сейчас Билл не искал ответа на этот вопрос. Его обуревало нетерпение отправиться на поиски Минга, добраться до его цитадели и заставить жестоко заплатить за преступления, а главное за смерть Морана, боровшегося за справедливость и спасение человечества.
— Когда мы отправляемся в Кианкмиаунг? — обратился он к собеседнику.
— Да прямо сегодня, — ответил тот.
А уже через день, ближе к полудню, «Паган», движимый мощными моторами, доплыл до Кианкмиуанга, а ещё через день Билл с картой доктора Партриджа добрался до Мандалая. Не прошло и часу, как он сошел на берег с борта джонки, а на реку сел гидросамолет «Зеленых флагов», пилот которого имел приказ срочно передать личное письмо У-Вина мистеру Ох-Ох.
Глава IX
Шел девятый день, как Билл Баллантайн покинул Таро и направился на восток к горам Нага. Все эти дни он брел с мешком за плечами через долины и высохшие русла рек, по мосту, висящему на серо-зеленых от времени бронзовых цепях, пересек реку Нампук. Он совершенно четко ощущал, что карта доктора Партриджа была абсолютно точной. До Таро он добрался на самолете «Зеленых флагов», тщательно замаскированном под коммерческие перевозки. Но дальше, как и предупреждал Ох-Ох, ему пришлось пробираться самостоятельно. Питался он тем небольшим запасом провизии, который захватил с собой.
К счастью, ему встречались банановые рощицы, что давало возможность держаться на фруктовой диете. Воду он пил из многочисленных источников. Короче, если бы целью его похода не являлось уничтожение Минга, то все это можно было расценить как некое познавательное путешествие.
Вот уже несколько дней, как он шел через альпийские леса, сменившие джунгли, в которых шапка падала с головы, если смотреть на вершину кроны, а сами стволы были окружены светящимися цветами рододендронов. На низких гнилых ветвях деревьев, как венецианские фонарики, сияли орхидеи. Где-то трубили и топали слоны, доносилось рыканье тигра, вышедшего на охоту.
Первый храм появился где-то к середине утра тринадцатого дня. Он был в руинах, а корни растений взломали остатки его каменных стен. Скульптуры изъели совместными усилиями солнце и дожди. А два нага из порфира, ранее украшавшие портал, валялись обломками в траве.
Билл понял, что наконец добрался до границ Страны Мисинг Линк. И вот, соблюдая все предосторожности, он продолжал путь, обходя многочисленные храмы, все чаще и чаще попадающиеся на его пути. Большинство было в плачевном состоянии, как и предупреждал Партридж, но некоторые, на удивление, были, как новые, и чувствовалось, что верующие периодически ухаживают за ними и часто посещают, судя по тропинками, проложенным в траве.
Иногда у подножий деревьев Билл обнаруживал пиалы с молоком и маленькие изображения нагов с тремя головами…
В одном случае на участке мягкой земли он заметил отпечаток крупной ноги. Он был велик в ширину и длину с большим оттопыренным в сторону пальцем, что придавало ему обезьяноподобный вид. Без сомнения, он принадлежал Красному Демону.
Но, несмотря ни на что, рассвет шестнадцатого дня Билл встретил без особых происшествий.
Выспался он в широкой развилке ветвей большого дерева и с первыми лучами солнца готов был отправиться в дальнейший путь. Лес вокруг был не слишком густым и где-то постепенно переходил в саванну. Пики гор Нага казались недалекими, и потому путник частенько останавливался, оглядывая горные выступы, где могла бы располагаться древняя монгольская крепость, ныне логово Минга.
Но вот часам к десяти до него вдруг донеслись человеческие голоса. Влекомый любопытством, он, не теряя бдительности, стал пробираться в том направлении, откуда они раздавались.
Добирался он не долго. За группой деревьев перед ним открылась полянка, в центре которой высился огромный черный обломок скалы. Рядом с ним полукругом стояли человек тридцать бирманцев, одетых в длинные одежды, с головами, покрытыми чем-то вроде фетровых тюрбанов, напоминающих по форме цветочные горшки. Время от времени один из этих людей выкрикивал какие-то слова, смысла которых Билл никак не мог уловить, а другой отвечал ему в той же тональности. И снова воцарялась тишина.
Но внимание Билла привлекли не эти выкрикивающие мужчины, а беззубая старуха, стоявшая на коленях рядом со скалой. Остатки её серых волос были заплетены в десяток небольших косичек с пролысинами между ними; э то наверняка было то, что осталось от её некогда богатой шевелюры. Старуха была одета в новое платье необычайной белизны и держала в своих скрюченных от времени пальцах деревянную плошку, наполненную какой-то жидкостью, скорее всего, молоком.
Поставив плошку у подножия скалы и все ещё стоя на коленях, старуха начала раскачиваться из стороны в сторону, всплескивая руками и монотонно что-то напевая надтреснутым голосом, что-то надрывное и дисгармоничное.
Заинтригованный этой сценой, этим странным ритуалом, Билл поставил мешок на землю, а сам, широко раскрыв глаза, наблюдал эту странную церемонию.
Старуха продолжала раскачиваться и напевать.
И тут из-под скалы появилась длинная гибкая тень, приобретая все более четкую форму. Баллантайну даже сначала показалось, что это канат, но он тут же понял свою ошибку, ибо форма начала раскачиваться из стороны в сторону, как бы повторяя движения старухи. На конце её стало раздуваться что-то вроде ракетки. Билл вздрогнул от ужаса и отвращения. Он узнал королевскую кобру вроде той, с которой имел дело в Мандалае.
Чудовище должно было обладать размером четыре-пять метров от носа до кончика хвоста. Расправив капюшон, она впилась в старуху своими маленькими глазками, похожими на черные бриллианты. И тут только Билл понял, что присутствует на церемонии, которую редко кто видел из белых людей — Поцелуй Змеи.
Церемония «Поцелуй Змеи», которую ещё называют «Поцелуем Смерти», началась с того, что змея совершила бросок, целях в лицо старухи. Тихий ропот ужаса пронесся среди присутствующих. Однако старая жрица одним движением корпуса ушла в сторону от смертельного контакта, и змея промахнулась. И тут же качания рептилии и старухи возобновились.
Это был безумный и опасный танец, где старуха напоминала метроном, а мягкие броски змеи — удары боксера. И вдруг, сама выпрямившись, как огромная кобра, жрица коснулась небольшого чешуйчатого черепа змеи, холодного и твердого, как сталь.
Во время ритуала, танца или борьбы, трудно даже подобрать точное название этого действа, исчезало всякое ощущение времени. Атаки рептилии становились все замедленнее, а старуха четко уходила от бросков. Зато она все чаще касалась головы змеи.
И в тот момент, когда, казалось, змея стала засыпать, жрица снова встала на колени почти у самого своего божества. Ее лицо находилось всего сантиметрах в двадцати от морды кобры. И тогда она вытянула губы для поцелуя. Змея ещё раз вяло ткнулась в пустоту, и танец продолжался. Обе теперь напоминали боксеров в ближнем бою, настолько они приблизились одна к другой.
Рептилия окончательно замедлила движения, словно у неё закружилась голова. Тут она так слабо клюнула, что жрица даже не стала отклоняться, а затем кобра замерла неподвижно, как бронзовое изваяние. И тогда произошло немыслимое. Старуха наклонила голову вперед, продолжая выпячивать губы, и запечатлела короткий поцелуй на змеимой морде, на морде самой крупной и опасной из ядовитых змей!
Казалось, что этот символ любви и мира полностью усмирил дикую агрессию кобры. Она как-то опала и прильнула к сосуду с молоком, а затем медленно исчезла в своей норе.
Поклонники Змея восторженно зашептались. Гнев божественного Нага был усмирен. Змей принял дружбу человека, и сердца их наполнились гордостью и счастьем.
Билл, присутствующий при ритуале, был одновременно очарован и ошеломлен этим зрелищем. Он медленно повернулся и неожиданно оказался лицом к лицу с полудюжиной красных дьявольских созданий. Они были мускулисты, с выпуклой грудью и огромными звериными головами. Лапы длинные, как у человекообразных обезьян. Билл сразу же понял, что это и есть те самые Красные Демоны. Он знал, что эти существа прислуживают змеепоклонникам и понимал, что встреча с ними не сулит ему ничего хорошего. Эти типы явно не питали никаких добрых намерений, а поскольку сила каждого из них равна сила Баллантайна, то явно не было никакого смысла вступать с ними в рукопашную.
Тем не менее, Билл выхватил из-за пояса револьвер, однако не успел им воспользоваться. Существа всей кучей бросились на него, оружие было вырвано из рук и отброшено. В то же время шесть демонов пригвоздили шотландца своим весом к земле. Колосс сопротивлялся, отбрасывал противником одного за другим, но тех становилось все больше и в конце концов они приволокли его на поляну, где сбились в кучку змеепоклонники.
Видя, что сопротивление бесполезно, Билл решил вступить в переговоры. Он собрал все те немногие слова, которые знал по-бирмански, и попытался объяснить, что он жертва недопонимания, что он вовсе не собирался проявлять нескромность и что сюда его привел слепой случай.
Слова его заглушили вопли старой жрицы, которая скакала вокруг шотландца, плевалась и выкрикивала что-то, в чем Билл безошибочно угадывал призывы расправиться с ним незамедлительно.
И тут в нем закипел справедливый гнев.
— Вопи, вопи, старая кочерыжка, — заорал он. — Я теперь понял, почему змея тебя не ужалила… Она боялась сдохнуть от твоего яда! Так что, ори! Продолжай вопить, может помрешь, задохнувшись!.. Яйцо ты змеиное! Ишь чего захотела — шотландца напугать!.. Вели своим проклятым красным рабам отпустить меня, и я обдеру крысиные хвосты с головы!..
Все это он орал по-английски, да ещё на шотландском английском, с акцентом. Но том английском, где перемешались виски и килт, так что понять его было довольно трудно. И, конечно, жрица ничего не поняла, а продолжала осыпать пленника оскорблениями и угрозами.
В конце концов она что-то приказала, и Красные Демоны, связав Биллу руки и ноги и просунув под них стволик дерева, потащили шотландца, как охотники, носят убитую дичь, в джунгли, навстречу неизвестности.
К счастью, ему встречались банановые рощицы, что давало возможность держаться на фруктовой диете. Воду он пил из многочисленных источников. Короче, если бы целью его похода не являлось уничтожение Минга, то все это можно было расценить как некое познавательное путешествие.
Вот уже несколько дней, как он шел через альпийские леса, сменившие джунгли, в которых шапка падала с головы, если смотреть на вершину кроны, а сами стволы были окружены светящимися цветами рододендронов. На низких гнилых ветвях деревьев, как венецианские фонарики, сияли орхидеи. Где-то трубили и топали слоны, доносилось рыканье тигра, вышедшего на охоту.
Первый храм появился где-то к середине утра тринадцатого дня. Он был в руинах, а корни растений взломали остатки его каменных стен. Скульптуры изъели совместными усилиями солнце и дожди. А два нага из порфира, ранее украшавшие портал, валялись обломками в траве.
Билл понял, что наконец добрался до границ Страны Мисинг Линк. И вот, соблюдая все предосторожности, он продолжал путь, обходя многочисленные храмы, все чаще и чаще попадающиеся на его пути. Большинство было в плачевном состоянии, как и предупреждал Партридж, но некоторые, на удивление, были, как новые, и чувствовалось, что верующие периодически ухаживают за ними и часто посещают, судя по тропинками, проложенным в траве.
Иногда у подножий деревьев Билл обнаруживал пиалы с молоком и маленькие изображения нагов с тремя головами…
В одном случае на участке мягкой земли он заметил отпечаток крупной ноги. Он был велик в ширину и длину с большим оттопыренным в сторону пальцем, что придавало ему обезьяноподобный вид. Без сомнения, он принадлежал Красному Демону.
Но, несмотря ни на что, рассвет шестнадцатого дня Билл встретил без особых происшествий.
Выспался он в широкой развилке ветвей большого дерева и с первыми лучами солнца готов был отправиться в дальнейший путь. Лес вокруг был не слишком густым и где-то постепенно переходил в саванну. Пики гор Нага казались недалекими, и потому путник частенько останавливался, оглядывая горные выступы, где могла бы располагаться древняя монгольская крепость, ныне логово Минга.
Но вот часам к десяти до него вдруг донеслись человеческие голоса. Влекомый любопытством, он, не теряя бдительности, стал пробираться в том направлении, откуда они раздавались.
Добирался он не долго. За группой деревьев перед ним открылась полянка, в центре которой высился огромный черный обломок скалы. Рядом с ним полукругом стояли человек тридцать бирманцев, одетых в длинные одежды, с головами, покрытыми чем-то вроде фетровых тюрбанов, напоминающих по форме цветочные горшки. Время от времени один из этих людей выкрикивал какие-то слова, смысла которых Билл никак не мог уловить, а другой отвечал ему в той же тональности. И снова воцарялась тишина.
Но внимание Билла привлекли не эти выкрикивающие мужчины, а беззубая старуха, стоявшая на коленях рядом со скалой. Остатки её серых волос были заплетены в десяток небольших косичек с пролысинами между ними; э то наверняка было то, что осталось от её некогда богатой шевелюры. Старуха была одета в новое платье необычайной белизны и держала в своих скрюченных от времени пальцах деревянную плошку, наполненную какой-то жидкостью, скорее всего, молоком.
Поставив плошку у подножия скалы и все ещё стоя на коленях, старуха начала раскачиваться из стороны в сторону, всплескивая руками и монотонно что-то напевая надтреснутым голосом, что-то надрывное и дисгармоничное.
Заинтригованный этой сценой, этим странным ритуалом, Билл поставил мешок на землю, а сам, широко раскрыв глаза, наблюдал эту странную церемонию.
Старуха продолжала раскачиваться и напевать.
И тут из-под скалы появилась длинная гибкая тень, приобретая все более четкую форму. Баллантайну даже сначала показалось, что это канат, но он тут же понял свою ошибку, ибо форма начала раскачиваться из стороны в сторону, как бы повторяя движения старухи. На конце её стало раздуваться что-то вроде ракетки. Билл вздрогнул от ужаса и отвращения. Он узнал королевскую кобру вроде той, с которой имел дело в Мандалае.
Чудовище должно было обладать размером четыре-пять метров от носа до кончика хвоста. Расправив капюшон, она впилась в старуху своими маленькими глазками, похожими на черные бриллианты. И тут только Билл понял, что присутствует на церемонии, которую редко кто видел из белых людей — Поцелуй Змеи.
Церемония «Поцелуй Змеи», которую ещё называют «Поцелуем Смерти», началась с того, что змея совершила бросок, целях в лицо старухи. Тихий ропот ужаса пронесся среди присутствующих. Однако старая жрица одним движением корпуса ушла в сторону от смертельного контакта, и змея промахнулась. И тут же качания рептилии и старухи возобновились.
Это был безумный и опасный танец, где старуха напоминала метроном, а мягкие броски змеи — удары боксера. И вдруг, сама выпрямившись, как огромная кобра, жрица коснулась небольшого чешуйчатого черепа змеи, холодного и твердого, как сталь.
Во время ритуала, танца или борьбы, трудно даже подобрать точное название этого действа, исчезало всякое ощущение времени. Атаки рептилии становились все замедленнее, а старуха четко уходила от бросков. Зато она все чаще касалась головы змеи.
И в тот момент, когда, казалось, змея стала засыпать, жрица снова встала на колени почти у самого своего божества. Ее лицо находилось всего сантиметрах в двадцати от морды кобры. И тогда она вытянула губы для поцелуя. Змея ещё раз вяло ткнулась в пустоту, и танец продолжался. Обе теперь напоминали боксеров в ближнем бою, настолько они приблизились одна к другой.
Рептилия окончательно замедлила движения, словно у неё закружилась голова. Тут она так слабо клюнула, что жрица даже не стала отклоняться, а затем кобра замерла неподвижно, как бронзовое изваяние. И тогда произошло немыслимое. Старуха наклонила голову вперед, продолжая выпячивать губы, и запечатлела короткий поцелуй на змеимой морде, на морде самой крупной и опасной из ядовитых змей!
Казалось, что этот символ любви и мира полностью усмирил дикую агрессию кобры. Она как-то опала и прильнула к сосуду с молоком, а затем медленно исчезла в своей норе.
Поклонники Змея восторженно зашептались. Гнев божественного Нага был усмирен. Змей принял дружбу человека, и сердца их наполнились гордостью и счастьем.
Билл, присутствующий при ритуале, был одновременно очарован и ошеломлен этим зрелищем. Он медленно повернулся и неожиданно оказался лицом к лицу с полудюжиной красных дьявольских созданий. Они были мускулисты, с выпуклой грудью и огромными звериными головами. Лапы длинные, как у человекообразных обезьян. Билл сразу же понял, что это и есть те самые Красные Демоны. Он знал, что эти существа прислуживают змеепоклонникам и понимал, что встреча с ними не сулит ему ничего хорошего. Эти типы явно не питали никаких добрых намерений, а поскольку сила каждого из них равна сила Баллантайна, то явно не было никакого смысла вступать с ними в рукопашную.
Тем не менее, Билл выхватил из-за пояса револьвер, однако не успел им воспользоваться. Существа всей кучей бросились на него, оружие было вырвано из рук и отброшено. В то же время шесть демонов пригвоздили шотландца своим весом к земле. Колосс сопротивлялся, отбрасывал противником одного за другим, но тех становилось все больше и в конце концов они приволокли его на поляну, где сбились в кучку змеепоклонники.
Видя, что сопротивление бесполезно, Билл решил вступить в переговоры. Он собрал все те немногие слова, которые знал по-бирмански, и попытался объяснить, что он жертва недопонимания, что он вовсе не собирался проявлять нескромность и что сюда его привел слепой случай.
Слова его заглушили вопли старой жрицы, которая скакала вокруг шотландца, плевалась и выкрикивала что-то, в чем Билл безошибочно угадывал призывы расправиться с ним незамедлительно.
И тут в нем закипел справедливый гнев.
— Вопи, вопи, старая кочерыжка, — заорал он. — Я теперь понял, почему змея тебя не ужалила… Она боялась сдохнуть от твоего яда! Так что, ори! Продолжай вопить, может помрешь, задохнувшись!.. Яйцо ты змеиное! Ишь чего захотела — шотландца напугать!.. Вели своим проклятым красным рабам отпустить меня, и я обдеру крысиные хвосты с головы!..
Все это он орал по-английски, да ещё на шотландском английском, с акцентом. Но том английском, где перемешались виски и килт, так что понять его было довольно трудно. И, конечно, жрица ничего не поняла, а продолжала осыпать пленника оскорблениями и угрозами.
В конце концов она что-то приказала, и Красные Демоны, связав Биллу руки и ноги и просунув под них стволик дерева, потащили шотландца, как охотники, носят убитую дичь, в джунгли, навстречу неизвестности.
Глава X
Билл страдал и злился, пока его тащила банда вопящих поклонников Змеи и Красные Демоны. Почти два часа они поднимались в гору. Баллантайн испытывал жажду, путы болезненно впивались в кожу, прорезая её почти до кости, а низкие ветви деревьев и кустарников хлестали его по лицу.
Наконец вопящая толпа добралась до вершины холма с развалинами храма, от которого практически остался только величественный портал, украшенный с обеих сторон гигантскими, стоящими на хвостах кобрами. Баллантайна подняли наверх и привязали кисти рук в головам змей, продернув веревки в бронзовые кольца, вмурованные в раскрытые змеиные пасти. И он повис в пустоте, как распятый на кресте, отданный на растерзание палящему солнцу. Тут шотландец понял, что его решили таким образом казнить.
Со своей висячей позиции Билл имел возможность обозревать открывшуюся перед ним панораму, которая при иных условиях могла бы показаться грандиозной. Слева кипела зеленая пена растительности, уходящая почти до горизонта к самой реке Чайндуэйн, которая отсюда виделась, как крохотная голубая черточка и как бы уходила в облака. Справа, кажется, совсем недалеко, виднелись самые высокие пики гор Нага, вонзившие в жестко-голубое небо чудовищные зубы.
И вдруг Билл увидел то, что так долго и безуспешно искал. Там, впереди, перед ним, казалось, только протяни руку, на выступе одной из скал высилась старая монгольская крепость. Близость цели была дополнительной пыткой для шотландца. Так глупо попасться, будучи почти у цели! Желтая Тень находился неподалеку, всего какие-то километры, а он, Билл, бессилен что-либо предпринять. Моран не будет отмщен, а Минг продолжит творить свои преступления.
Билл дергался на привязи и раскачивался, как кукла, пытаясь хоть как-то ослабить путы, но напрасно. Единственно, чего он добился, так только дикой боли в кистях рук.
Бирманцы, Красные Демоны и старая жрица сидели полукругом в тени, собираясь, видимо, присутствовать при его агонии.
— Ну убейте же меня, убейте! — рычал Билл.
Но это было как глас вопиющего в пустыне. Никто из присутствующих при этом зловещем спектакле не шевелился. Они молча смотрели на человека, приговоренного ими к смерти.
Билла охватило отчаяние. Он понял, что взывать к этим людям бесполезно…
Солнце обжигало ему лицо и затрудняло дыхание. Он прикрывал глаза, и когда открывал их, все окружающие виделось, как сквозь туман. Положение ухудшалось от минуты к минуте. Через полчаса он потерял столько влаги, что еле дышал, а язык во рту ощущал как какую-то постороннюю сухую шершавую массу. Как какой-то шар, который нельзя ни проглотить, ни выплюнуть.
Когда он в последний раз открыл глаза, ему показалось, что предметы вокруг изменили свои размеры и очертания, как в какой-то игре, абсурдной игре. На глаза упала красная пелена, через которую все просвечивало, как через цветную вуаль. Потом перед ним стали вертеться огненные галакилики и золотые точки.
Зрители продолжала внимательно наблюдать, как препараторы-биологи за морской свинкой.
Билл взревел:
— Убейте меня, убейте, проклятые!..
Но на самом деле это ему только казалось, ибо из горла вырывался жалкий хрип. И тут, как бы в ответ на его призыв, раздался дикий вопль — боевой клик дакоитов. Потом ещё и еще.
Поклонников Нага, которые невозмутимо наблюдали за мучениями жертвы, сдуло как ветром.
Красные Демоны, бирманцы и старая жрица бросились врассыпную.
Билл остался один под охраной двух каменных кобр, к которым он был привязан.
Текли минуты, приближая его к смерти. Красная пелена прочно висела перед глазами, а под черепом бесконечно бухали огромные турецкие барабаны. Весь окружающий мир захлестнула непереносимая боль.
Баллантайн, правда, не настолько потерял разум, чтобы не понимать, что месть змеепоклонников нисколько ни лучше, чем то, что с ним могут сотворить дакоиты. Так что вряд ли его положение исправится в лучшую сторону.
В это время в тени деревьев появилось два человеческих силуэта. Когда люди приблизились, Билл даже сквозь багровую пелену узнал прокаженного и девушку — поводыря, которые выручали его уже не раз в самых критических ситуациях. Но он был на исходе сил, и, явись перед ним даже сам сатана со своим чертовым воинством, шотландец отнесся бы к этому совершенно безразлично.
Наконец вопящая толпа добралась до вершины холма с развалинами храма, от которого практически остался только величественный портал, украшенный с обеих сторон гигантскими, стоящими на хвостах кобрами. Баллантайна подняли наверх и привязали кисти рук в головам змей, продернув веревки в бронзовые кольца, вмурованные в раскрытые змеиные пасти. И он повис в пустоте, как распятый на кресте, отданный на растерзание палящему солнцу. Тут шотландец понял, что его решили таким образом казнить.
Со своей висячей позиции Билл имел возможность обозревать открывшуюся перед ним панораму, которая при иных условиях могла бы показаться грандиозной. Слева кипела зеленая пена растительности, уходящая почти до горизонта к самой реке Чайндуэйн, которая отсюда виделась, как крохотная голубая черточка и как бы уходила в облака. Справа, кажется, совсем недалеко, виднелись самые высокие пики гор Нага, вонзившие в жестко-голубое небо чудовищные зубы.
И вдруг Билл увидел то, что так долго и безуспешно искал. Там, впереди, перед ним, казалось, только протяни руку, на выступе одной из скал высилась старая монгольская крепость. Близость цели была дополнительной пыткой для шотландца. Так глупо попасться, будучи почти у цели! Желтая Тень находился неподалеку, всего какие-то километры, а он, Билл, бессилен что-либо предпринять. Моран не будет отмщен, а Минг продолжит творить свои преступления.
Билл дергался на привязи и раскачивался, как кукла, пытаясь хоть как-то ослабить путы, но напрасно. Единственно, чего он добился, так только дикой боли в кистях рук.
Бирманцы, Красные Демоны и старая жрица сидели полукругом в тени, собираясь, видимо, присутствовать при его агонии.
— Ну убейте же меня, убейте! — рычал Билл.
Но это было как глас вопиющего в пустыне. Никто из присутствующих при этом зловещем спектакле не шевелился. Они молча смотрели на человека, приговоренного ими к смерти.
Билла охватило отчаяние. Он понял, что взывать к этим людям бесполезно…
Солнце обжигало ему лицо и затрудняло дыхание. Он прикрывал глаза, и когда открывал их, все окружающие виделось, как сквозь туман. Положение ухудшалось от минуты к минуте. Через полчаса он потерял столько влаги, что еле дышал, а язык во рту ощущал как какую-то постороннюю сухую шершавую массу. Как какой-то шар, который нельзя ни проглотить, ни выплюнуть.
Когда он в последний раз открыл глаза, ему показалось, что предметы вокруг изменили свои размеры и очертания, как в какой-то игре, абсурдной игре. На глаза упала красная пелена, через которую все просвечивало, как через цветную вуаль. Потом перед ним стали вертеться огненные галакилики и золотые точки.
Зрители продолжала внимательно наблюдать, как препараторы-биологи за морской свинкой.
Билл взревел:
— Убейте меня, убейте, проклятые!..
Но на самом деле это ему только казалось, ибо из горла вырывался жалкий хрип. И тут, как бы в ответ на его призыв, раздался дикий вопль — боевой клик дакоитов. Потом ещё и еще.
Поклонников Нага, которые невозмутимо наблюдали за мучениями жертвы, сдуло как ветром.
Красные Демоны, бирманцы и старая жрица бросились врассыпную.
Билл остался один под охраной двух каменных кобр, к которым он был привязан.
Текли минуты, приближая его к смерти. Красная пелена прочно висела перед глазами, а под черепом бесконечно бухали огромные турецкие барабаны. Весь окружающий мир захлестнула непереносимая боль.
Баллантайн, правда, не настолько потерял разум, чтобы не понимать, что месть змеепоклонников нисколько ни лучше, чем то, что с ним могут сотворить дакоиты. Так что вряд ли его положение исправится в лучшую сторону.
В это время в тени деревьев появилось два человеческих силуэта. Когда люди приблизились, Билл даже сквозь багровую пелену узнал прокаженного и девушку — поводыря, которые выручали его уже не раз в самых критических ситуациях. Но он был на исходе сил, и, явись перед ним даже сам сатана со своим чертовым воинством, шотландец отнесся бы к этому совершенно безразлично.