Виейра Сталимир. Откровения Дженифер

   – Да, это приятель отца Паулиньи.
   – Сукин сын.
   – Что он сделал?
   Рей скользил взглядом по потному телу Стефании. Намагниченная музыкой, светом, неясными чувствами, где смешивались желание и гордость за себя, Стефания двигалась все более страстно, догадываясь, что заводит этого мужчину. Настоящего мужчину, совсем не такого, как Маркос. Он был опасен, и чем больше Стефания думала об этой опасности, тем больше ей нравилось бросать ему вызов. В своем женском арсенале она отыскала немало оружия. Мокрая от пота блузка четко обрисовывала соски грудей. От быстрых движений Стефании брюки спустились еще больше, так что трусики были видны уже наполовину. Она ощущала капли пота, катившиеся по ее груди, спине, бедрам. Рей тряс головой, всем видом демонстрируя свое восхищение.
   – Я умирала от жажды. И вдруг он сунул мне в руку бокал с ледяным шампанским. И начал со мной танцевать. И сказал, чтобы я выпила... а я умирала от жажды.
   Хотя Стефания испытывала радость, к ней примешивалась некоторая тревога. Надо было что-то решать. Сказать, что она не станет пить? Или что станет – это так шло к ее образу взрослой женщины? Рей наклонился и начал шептать ей на ухо.
   – Он говорил, что я самая красивая женщина на празднике. Я растерялась. Маркос никогда не называл меня женщиной. Этот тип умел сказать нужные слова. Я не знала, что делать, и поэтому отпила глоток.
   Шампанское было замечательно холодным. Оно утоляло жажду и одновременно возбуждало.
   Стефания тоже считала, что она – самая красивая женщина здесь. Все только на нее и смотрели. А отец Паулиньи, когда Стефания вошла в дом, уставился на ее живот.
    – Ты ощутила зависть, когда Стефания начала рассказывать?
    – Я была не такая испорченная, как она.
    – Но она выглядела лучше, чем ты.
    – Ну, это как посмотреть.
    – Ведь она была самая привлекательная из всех на вечеринке.
    – Да, в такой одежде... и помада...
    – Хотя ее тело тоже кое-что значило?
    – Да.
    – А лицо?
    – Стефания была хорошенькая, с оттенком вульгарности, но хорошенькая... ей так шла завивка...
    – То есть Рею она нравилась больше?
    – Ну... думаю, на меня он толком и не взглянул...
    – А твои ноги, они были красивее?
    – Наверное, да... у нее мускулистые, у меня более стройные...
    – А попка?
    – Хочешь, скажу кое-что? Я была красивее, но не подавала себя так, как она.
    – Потому что не танцевала?
    – Я не могла выставить себя напоказ... А потом еще этот случай с Маркосом, в моей комнате...
   После двух танцев и нескольких глотков шампанского Стефания ощутила руку Рея у себя на поясе.
   – Знаешь, чего мне больше всего хочется?
   Стефания улыбнулась, покачала головой в знак отрицания.
   – Чтобы ты вот так же танцевала, но для меня одного.
   Рей буквально потащил Стефанию за собой.
   – Дженифер, я не знала, куда и зачем иду. Его рука у меня на животе... легкие поглаживания...
   Стефания понимала, что мысль о том, чтобы исчезнуть с этим человеком, которого она почти не знала, – не очень-то хорошая мысль. Но в конце концов, разве не могли они просто выйти на прогулку, как это обычно делают мужчины и женщины? Ощущение было примерно такое же, как после накрашенных в первый раз губ: она становилась еще чуть-чуть взрослее. Пожалуй, даже сильнее, ведь на этот раз она была женщиной, которую сопровождал мужчина.
   – Он открыл дверь своей машины, пригласил меня сесть... Вот это машина, настоящая БМВ! Я плюхнулась на сиденье. Там стояло ведерко со льдом, он попросил меня положить в него бутылку с шампанским. Я сделала так, как он говорил.
   Рей сел в машину, включил проигрыватель. Такой зажигательной музыки Стефания еще не слышала, ритм ее полностью захватил сознание. Стефания могла делать только две вещи. Во-первых, глотнуть еще шампанского: ледяная капля упала на брюки, смочила кожу ноги. Во-вторых, подергивать головой, всем телом в такт музыке, так что волосы падали на лицо.
   – Дженифер, я просто сошла с ума... Он так на меня смотрел, я вся таяла...
   Увидев, что Рей пристально на нее глядит, Стефания предложила ему вина, чтобы снять напряженность момента.
   – Хочешь?
   – Хочу, но не так.
   Стефания не поняла и, прежде чем успела что-нибудь спросить, Рей придвинулся к ней, взял за руку, державшую бокал, поднес его ко рту девушки.
   – Он заставил меня выпить еще, но сказал, чтобы я не глотала... я испугалась, а он повторял: не глотай, не глотай... а я сидела с полным ртом шампанского и не знала, что делать... Потом он приблизил свои губы почти вплотную к моим, открыл и стал ждать... он сказал, чтобы я дала ему выпить из своего рта... Я не могла решиться, но он настаивал.
   Наконец Стефания закрыла глаза. Шампанское потекло по губам Рея, по его подбородку...
   – Мммм, кошечка... это лучшее шампанское, какое я пил в жизни.
   Стефания чувствовала, как его дыхание становится все ближе, обвевает ей лицо. Она попыталась отстраниться, но он прижался губами к ее губам. Стефания не могла пошевелиться: между ног стояло ведерко, рука Рея держала ее за голову, а вся она оказалась прижатой к сиденью. Поэтому Стефания сидела неподвижно, пока Рей покрывал ее рот уверенными, но легкими поцелуями. Когда она наконец чуть отодвинулась, то встретила нежнейший взгляд Рея. Лицо ее пылало, сердце выпрыгивало наружу и стучало, как после пробежки в несколько километров.
   – Я просто без ума от тебя, кошечка.
   Стефания не могла избежать взгляда этих голубых глаз, почти детских, но принадлежавших настоящему мужчине. В ее голове будто тикала часовая бомба, воздух все шумнее вырывался из ноздрей – и Стефания не поверила сама, когда ее руки, словно сами по себе, обхватили голову мужчины, и губы коснулись его губ. Поцелуй получился долгим. Рей сначала предоставил все делать Стефании, и та осмелела: эта забава доставляла ей еще неизведанное удовольствие, сила которого прямо зависела от риска. Маркос, сестра, подруги – все это было в прошлом, в каком-то далеком мире.
   – Кошечка, я твой... делай со мной все, что хочешь...
   Пока Рей устраивался на сиденье, Стефания уселась на него сверху. Рей положил ведерко назад, и Стефания теперь могла свободно двигаться.
   – Дженифер, когда я оказалась у него на коленях... просто нельзя поверить.
   Стефания по-прежнему держала руками голову Рея, целуя его с закрытыми глазами. Затем его руки сжали ее запястья.
   – Кошечка, давай уедем отсюда.
   – Мама должна приехать за мной.
   – Во сколько?
   – В двенадцать.
   – Сейчас четверть двенадцатого, мы успеем, если быстро.
   У Стефании не хватило мужества спросить, куда они едут. Она не хотела быть, а тем более показаться трусихой. Рей теперь ее парень, пусть все будет как будет. О разнице в возрасте она не хотела думать. Стефанию охватила гордость, ведь многие женщины, зрелые и опытные, мечтали бы оказаться на ее месте. Она хлебнула еще шампанского. Скованность ее совсем прошла, и Стефания включила проигрыватель. Музыка, сильная, обволакивающая, почти усыпила ее разум. Пока они ехали, рука Рея слегка поглаживала ее левую ногу, а иногда пыталась отделить ее от правой, но Стефания вновь сдвигала обе ноги.
    – Ты представляла себе, что могло дальше случиться с сестрой?
    – Нет, я только слушала – так внимательно, что ухо чуть не отнялось.
   Дверь гаража автоматически открылась. Рей нежно улыбнулся Стефании, но она не ответила. В первый раз за все время Стефания подумала, что зашла слишком далеко.
   – Стефания, так ты же была в двух шагах от моего дома!
   – Я не знала... в голове все перемешалось.
   Рей вышел, без единого слова открыл дверь и протянул Стефании руку. Она чувствовала себя неуверенно, но не желала разыгрывать недотрогу, после того как весь вечер изображала настоящую женщину. Когда они вошли в дом, Рей взял Стефанию на руки. Она подавила свой испуг. Рей опустил ее на кровать. Стефания хотела встать, но мужчина положил ей руки на плечи.
   – Тихо, кошечка, я не сделаю тебе ничего плохого.
   – Мама уже приехала за мной.
   – Все в порядке, я хочу только одного. Помнишь, о чем мы говорили?
   Стефания не помнила, дыхание ее перехватило от тревоги, ей хотелось уйти.
   – Не помнишь? Ты должна потанцевать для меня одного.
   Стефания кивнула. Рей поднялся, включил проигрыватель. Снова зажигательная музыка. Стефания, в полной растерянности, уселась на кровать. Рей взял ее за руки, заставил встать.
   – А теперь потанцуй.
   Стефания вышла на середину комнаты. Рей устроился на кровати, положив под голову подушку, уменьшил свет. Стефания прокричала, чтобы он услышал ее сквозь рев музыки:
   – Я станцую и мы поедем обратно, да?
   Рей поднял большой палец. Стефания закрыла глаза, стараясь успокоиться, и принялась танцевать. Рей прокричал ей:
   – Как на вечеринке. Больше огня!
   Стефания повиновалась. Закрыв глаза, она принялась вращать телом, стараясь воспроизводить те же движения, что выполняла, когда танцевала у Паулиньи. Сначала Стефания положила руки себе на бедра и пригнулась, затем подняла их и повернулась спиной к Рею. Открыв глаза, она увидела, как Рей аплодирует ей.
   Музыка закончилась, Стефания понемногу перестала двигаться. Рей встал на колени и, роясь в дисках, сказал, словно речь шла о самом обычном деле:
   – А теперь в последний раз. Без блузки.
   – Как? Нет, пойдем, мама меня уже ждет...
   Рей встал прямо перед ней, раздались первые звуки новой мелодии.
   – Еще двадцать минут, мы доедем туда за пять. Сними блузку и потанцуй.
   – Нет!
   – Только одну минуту, можешь сама засечь время. Одну минуту без блузки, и мы едем.
   Руки Рея стали шарить по ее спине, пояснице. Стефания хотела помешать ему, прижав руки к телу.
   – Рей, не надо, зачем?
   – Давай, сними блузку, и я отвезу тебя обратно. Полминуты, я только посмотрю, и мы едем.
   – Там нечего смотреть, они слишком маленькие.
   – Ничего страшного. Я хочу посмотреть.
   Рею удалось расстегнуть блузку. Стефания колебалась: уступить ему и поскорей выбраться отсюда или помешать, но уже решительно. Рей настаивал:
   – Вот что, потанцуй полминуты без блузки, и мы уезжаем. А если нет, то остаемся здесь.
   – Ладно...
   Напуганная Стефания сняла блузку и невольно повернулась спиной к Рею. Тот приказал ей встать к нему лицом. Стефания подчинилась, но прикрыла груди руками. Рей показал пальцем: «Не надо». Он увеличил громкость и, хлопая в ладоши, побуждал Стефанию танцевать.
   Шатаясь от неловкости, Стефания открыла груди и медленно начала изгибаться, как будто не слыша музыки. Рей улыбался. Стефания постучала по своим наручным часам. Он спрыгнул с кровати и подошел к ней.
   – Видишь, всего полминуты, и ничего не случилось.
   Стефания собралась застегнуть блузку, но Рей удержал ее:
   – Один поцелуй на прощание.
   Он поцеловал Стефанию с силой, вводя язык в ее рот, проводя ладонями по телу, слегка массируя соски. Наконец, его рука оказалась между ее ног. Стефания стала вырываться:
   – Пойдем отсюда, мама ждет меня!
   Она попыталась освободиться от Рея, но это ей не удалось.
   – Дженифер, он взял мою руку и положил себе на член. Я и не знала, что он успел его вытащить. Он заставил меня обхватить его член пальцами, Дженифер. Он повалил меня на пол. Он встал надо мной на колени и начал двигать членом по животу, грудям, между ними, а потом кончил. Я думала, из него никогда не перестанет брызгать это... Я была вся мокрая, Дженифер, почти до самого лица... какая мерзость, какой ужас, Дженифер!
   Рей встал. Стефания плакала.
   – А теперь пойдем, кошечка, там уже все расходятся.
   Он достал полотенце, принялся вытирать ее. Помог застегнуть блузку, как маленькой девочке. Стефания вытирала слезы ладонями, не глядя на него.
   – Все в порядке, кошечка, до полуночи еще пять минут. Скажи маме, что ты пошла прогуляться. Я высажу тебя на углу.
   Они ехали в молчании. На углу улицы, где стоял дом Паулиньи, Рей остановил машину. Стефания увидела рядом автомобиль своей матери. Она открыла дверь, не оборачиваясь в сторону Рея.
   – Кошечка, я так сделал, потому что ты меня зажгла.
   Стефания быстро пошла к дому. По пути она встретила мать, возвращавшуюся к машине.
   – Стефания, где ты была?
   – Я пошла подышать воздухом.
   Дженифер не могла прийти в себя от рассказа подруги. У нее вырвался только один вопрос:
   – А Маркос знает?
   – Дженифер, я прошу тебя, поговори с ним. Он мне нужен.
   – Ладно. Скажи мне номер.

ГЛАВА 8
Ночной кошмар Дженифер

   Мать наказала Дженифер за то, что та долго болтала по телефону со Стефанией. Дженифер почувствовала себя несправедливо обиженной, заплакала и ушла к себе, не поужинав. Ей захотелось крикнуть в лицо матери, что на подругу набросился их сосед-извращенец, что однажды он хотел сделать то же самое с ней, а матери не было рядом. Но бешенство, которое Дженифер таила в себе, заставляло ее молчать, словно, защищая тем самым Рея, она мстила матери за ее жестокость.
    – Знаешь, что мать мне сказала?
    – Что?
    – Что если я хочу телефон только для себя, я должна заработать денег и купить его себе.
    – Но она хорошо держалась, ведь правда?
    – Да, я знаю, у них с отцом были какие-то проблемы.
    – Что за проблемы?
    – По-моему, у отца была другая женщина.
    – Правда?
    – Я слышала, как они спорили.
    – И мать сказала об этом?
    – Она сказала, что ей сообщили по телефону.
    – А отец?
    – Он ответил, что вся эта история его уже достала.
    – И что потом?
    – Отец куда-то уехал.
   Лежа на постели, одетая, Дженифер покусывала губы. Она прокручивала в уме рассказ Стефании, думала о том, сколько всего уже было у сестры: какое расстояние между ней и остальными девушками того же возраста! Наверное, Маркос уже сделал ее женщиной. А теперь Стефания целовалась с мужчиной намного ее старше, и тот кончил прямо на ее тело.
    – Не знаю, сколько времени так прошло. Может быть, я заснула... И вдруг со мной случилось такое...
    – Что?
    – Я стала задыхаться.
    – А еще?
    – Дикое желание увидеть этого типа.
    – Ты разгорячилась?
    – Да, я была вся мокрая.
    – Ты хотела его?
    – Очень.
    – Ты хотела его член?
    – Ага.
    – Ты вспоминала о том, как он выглядел под шортами?
    – Ага.
   Дженифер встала. Темнота дала волю ее воображению: она мысленно рисовала Рея здесь, перед собой, его руку, которая медленно двигается вниз, к шортам... Дженифер обняла воздух, вообразив, что с ней в постели Рей. Она расстегнула брюки и просунула туда руку.
    – Я больше не могла сдерживаться.
    – Ты потеряла над собой контроль?
    – Полностью. Знаешь, что я сделала?
    – Нет.
    – Вышла в сад.
    – И что дальше?
    – Я сняла с себя все и осталась голой.
    – Ты хотела, чтобы тебя увидели.
    – Да... чтобы он меня увидел.
    – Что для этого было надо?
    – Забраться на стену.
    – Ты забралась?
    – Я прислонила к стене лестницу и поднялась по ней.
    – Вот это да.
    – Я посмотрела на свое тело в лунном свете и решила, что я красивее Стефании.
    – Поэтому ты хотела, чтобы он увидел тебя.
    – Наверное, да!
    – Разница была в том, что Стефания могла пойти с мужчиной.
    – Да.
    – А ты – нет: ты была еще недостаточно взрослая.
    – Я просто с ума сходила от этого.
   Под лестницей кто-то прошмыгнул. Кошка? Дженифер быстро спустилась, словно внезапно опомнилась. Взяла свою одежду и пошла в дом, задыхаясь. Затем легла в постель, испугавшись самой себя.

ГЛАВА 9
Дженифер звонит Маркосу

   Мать на три дня запретила Дженифер говорить по телефону. Вот это трагедия! Столько всего надо сказать – а позвонить нельзя. Звонила Паулинья, но мать взяла трубку, объяснила ей, в чем дело и почему Дженифер наказана. Так что Паулинья не смогла поговорить с Дженифер. Обед прошел в молчании, мать выглядела сонной. Отец два дня назад куда-то уехал.
   – Мама, можно я позвоню?
   – Я жду звонка.
   – От папы?
   – Нет.
   – От кого?
   – Перестань меня расспрашивать. Я запретила тебе звонить, и хватит об этом.
   – Тогда я пойду звонить из автомата.
   Мать ничего не ответила. После обеда она ушла к себе в комнату. Дженифер надела шорты, футболку, сунула ноги в сандалии и отправилась в аптеку покупать телефонную карту. На углу улицы стояла будка. Дженифер набрала номер, записанный у нее на руке.
   – Алло, Маркос?
   – Да.
   – Это Дженифер.
   – Я слушаю.
   Голос Маркоса был довольно сухим.
   – Алло!
   – Послушай, Маркос... Стефания просила тебе позвонить. Как твои дела?
   – Так себе.
   – Что случилось?
   – Не хочу о ней говорить.
   – Но, Маркос, она просила... с ней случился такой ужас.
   – Что?
   – К ней пристал один тип.
   – Ну и...?
   – Он взял ее силой.
   – Так ей и надо, шлюхе.
   Дженифер остолбенела. Она не верила собственным ушам. В ее сознании молнией вспыхнула сцена, подсмотренная в замочную скважину: Стефания сидит, голая, на коленях у Маркоса, и тот засовывает в нее палец... Так значит, поэтому? Потому, что Стефания шлюха?
   – Алло, Дженифер!
   – Маркос, как...
   – А у тебя как дела?
   – Нормально.
   – Давай увидимся.
   – Не знаю... может быть, в другой день.
   – Я могу тебе позвонить?
   – Не сегодня.
   – А когда?
   – Не знаю. Позвони Стефании.
   – Лучше я позвоню тебе.
   – Пока, Маркос.
   Дженифер прижимала трубку к уху еще несколько секунд, пытаясь прийти в себя после неудачной попытки помочь сестре.
   – Вот черт!
   – На кого сердимся?
   Дженифер резко обернулась. Перед ней стоял Рей: темные очки, джинсовая рубашка навыпуск. Сколько времени он был здесь? Слышал ли он разговор?
   – Дайте пройти.
   Рей сделал жест обеими руками, показывая, что путь свободен.
   – Только одно слово, кошечка: твой отец дома?
   – Он в отъезде.
   Дженифер ответила неохотно и тут же раскаялась в том, что дала этому типу сведения, которые могли ей навредить.
   – Мне надо поговорить с твоей матерью насчет стены.
   Дженифер поморщилась:
   – Какой еще стены?
   – Там трещина. Стена может рухнуть. Нужно снести ее и построить новую.
   Не очень понимая, должна ли она с ним прощаться, Дженифер повернулась спиной к Рею и быстро пошла прочь, думая о том, что ее шорты слишком короткие и слишком обтягивающие, и о том, что Рей, смотря на ее попку и ноги, сравнивает ее со Стефанией.
    – Тебе нравилось думать, что он смотрит тебе вслед?
    – Да, но я не хотела становиться шлюхой, как Стефания.
    – А тебе было бы приятно, если бы он тебя хотел?
    – Ну... мне было приятно, что он видит меня...
    – А если бы хотел?
    – Да, тоже, но я не хотела, чтобы меня считали шлюхой.
    – Тебе не хотелось, чтобы он дотрагивался до твоего тела?
    – До моего тела? Мне очень нужно было, чтобы вообще кто-нибудь дотронулся до моего тела.

ГЛАВА 10
Паулинья в гостях у Дженифер

   Паулинья вышла из машины и сразу же очутилась в объятиях подруги. Был теплый субботний день; небо ясное, ярко-голубое. Матери остались поболтать на тротуаре.
   – Дженифер, милаяааааа...
   – Господи, Паулинья, я так больше не могу, возьму и задушу мамочку...
   – Наказание уже кончилось?
   – Как раз сегодня. Наконец-то.
   – А кому ты позвонила сперва?
   – Тебе, конечно!
   На несколько секунд наступило молчание. Дженифер успела скользнуть взглядом по телу подруги. Паулинья была во всем белом. Ноги как-то по-особенному загорелые, покрытые золотистым пушком, который делал их еще привлекательнее. Дженифер вздрогнула: Паулинья стала женщиной! Словно бы внезапно, здесь, в своей уютной комнате, Дженифер поняла, что подруга ее теперь уже не та девочка, которая веселилась на празднике. Появилась какая-то законченность в линиях ее тела, в изгибе крепких ног, нарочно выставляемых напоказ, в губах, заметно похорошевших за последнее время, в длинных прямых волосах, чисто вымытых и перехваченных простой резинкой, как у многих вечно спешащих женщин. Рядом с Паулиньей Дженифер почувствовала себя ребенком, как и во время рассказа Стефании.
   – Паулинья, слышала, что случилось?
   – Нет, а что?
   – Со Стефанией, на празднике.
   – Что такое? Расскажи!
   – Стефания пошла с Реем. Ну, с тем другом твоего отца.
   – Что?!
   Дженифер заметила, что Паулинья побледнела и теперь смотрела на нее больше чем с любопытством: почти с гневом. Дженифер, потрясенная, молчала.
   – Давай, рассказывай! Что дальше?
   Дженифер в жизни не видела Паулинью в таком волнении. И поразилась еще больше, когда подруга порылась в сумочке и достала оттуда мятую сигарету.
   – Твоя мама, случайно, не войдет?
   – Ты куришь?
   – Пойдем на улицу, пройдемся немного.
   Дженифер не знала, что и делать. Ей казалось, что она нажала не на ту кнопку, сделала прыжок во времени и оказалась в необычайно мрачном будущем. Паулинья торопливо вышла, Дженифер за ней.
   – Мама, мы пойдем прогуляться.
   На улице Паулинья дрожащими руками зажгла сигарету, сделала две короткие затяжки.
   – Дженифер, что за история с этой курицей?
   – Паулинья! Тот парень просто взял и набросился на нее!
   Паулинья курила и грызла ногти. Дженифер – правда, очень неохотно – в двух словах рассказала о неприятности, случившейся праздничным вечером. Паулинья слушала, покачивая головой. На губах ее блуждала улыбка: смесь ненависти и презрения.
    – Я никогда не видела Паулинью такой возбужденной.
    – Как ты думаешь, что это могло значить?
    – Ну, я была не совсем уверена.
    – А когда стала уверена?
    – Хм... когда Паулинья прорычала: «Я убью эту потаскуху»! В тот момент мне захотелось взять и убежать.
   Паулинья принялась ломать пальцы и кусать губы, не замечая ничего вокруг себя.
   – Надо было не доверять этой шлюхе, когда она приперлась без парня.
   Дженифер остолбенела. Ей не удалось скрыть любопытство, и она несмело взглянула в глаза Паулиньи.
   – Да ты ревнуешь!
   – Черт побери, и еще как!
   В голосе Паулиньи сквозь напускное мужество звучали жалобные нотки. Дженифер замолкла, все еще не способная прийти в себя. Паулинья встала и направилась к прохожему.
   – Дядя, дай закурить.
   Прохожий поглядел на девчонку в короткой юбке, протянул сигарету.
   – А тебе не рано еще?
   – Не рано.
   – А что ты еще умеешь делать?
   Паулинья отвернулась, подошла к Дженифер, опять присела рядом. Прохожий некоторое время наблюдал за ней, потом продолжил путь, бросив на ходу:
   – А ты ничего девочка.
   Дженифер мучительно захотелось уйти отсюда прочь. Паулинья скрестила ноги, выставив их на всеобщее обозрение. Скрестила с бешенством, свободно, будто открыть с бесстыдством свое тело для всех значило отомстить за что-то.
   – Паулинья, что с тобой? Почему ты такая?
   Та задрожала еще сильнее, уронила голову, скрестив руки на груди.
   – Я люблю этого парня.
   – Серьезно? Тебе он нравится?
   Паулинья обернулась к подруге. Влажные глаза смотрели со снисходительной иронией.
   – Нравится? Мы трахаемся, Дженифер. Я сплю с ним, Дженифер, понятно?
   Это было уже слишком. Совершенно не владея собой, Дженифер повернула к Паулинье свое окаменевшее лицо. И тут же ее глаза переполнились слезами. Дженифер затряслась в рыданиях.
    – Что произошло?
    – Не знаю... полная неразбериха... в моей голове это не укладывалось.
    – Что именно?
    – Все. Я почувствовала себя дурочкой, ничего не знающей о жизни.
   Паулинья, поняв, что переживает Дженифер, обняла ее, уткнулась лицом в волосы.
   – Какая все это гадость, родная моя, какая гадость, извини...
   Она прижала Дженифер к себе еще сильнее, принялась ласкать ее лицо, вытирая рукой текущие по нему слезы.
   – Ты – единственное, что у меня есть, Дженифер.
   Дженифер не знала, что делать. После слез ей полегчало. Паулинья спросила, но теперь уже нежно:
   – Ты надевала мои трусики?
   – Ох, Паулинья... нехорошо... я забыла тебе сказать...
   – Ну вот, Дженифер, я все знаю. Оставь себе на память.
   Они улыбнулись и крепко обнялись.
    – Что ты ощутила?
    – Мне безумно захотелось взять Паулинью с собой на необитаемый остров.
    – Зачем?
    – Чтобы она была со мной и ни с кем больше.
   Обе подруги поняли, что хотят одного и того же, поглядели друг на друга, встали и пошли обратно к дому Дженифер.
   – Паулинья, оставайся у меня на ночь.
   – Ладно, я скажу своей маме.

ГЛАВА 11
Дженифер встречает Стефанию в магазине

    – Я доедала свой гамбургер и вдруг почувствовала на шее чье-то дыхание. Обернулась и знаешь, кого увидела?
    – Кого?
    – Стефанию!
    – Ну и что?
    – Со светлыми волосами!
    – Как так?
    – Стефания покрасилась! Она выглядела как... знаешь кто?
    – Как шлюха.
    – Именно так.
    – Только из-за волос?
    – Нет, одежда тоже... Супердорогие джинсы, вот такая блузочка, живот весь открыт, на пупке пирсинг, шикарные часы...