Страница:
Бесполезно подсчитывать, на что и сколько средств он истратил, – математика тут не поможет, это была, своего рода поэзия, полет души вольного стрелка. Получив деньги, Топ-лузер увидел в этом некое знамение свыше и свой шанс устроить тот адский спектакль, о котором он мечтал, наверное, всю жизнь. А мечты должны сбываться, иначе про это не пишут книги.
Давайте только подправим эпиграф к похождениям вольного стрелка, взяв более подходящую песенную строку:
Топ-лузер с остервенением швырял пачки денег в опоры и устои этого мира, надеясь, что тот рухнет, погрязший в повальном пьянстве и разврате, а самого мятежного барина наконец-то изберут правителем новых Содома и Гоморры. Но мир выстоял и продолжал стоять, как ни в чем не бывало, тогда как нападавший оказался повержен и полностью деморализован, – для Топ-лузера это была фатальная и заведомо проигрышная битва. Казалось, его ладонь еще чувствует вес денежной «котлеты», лежавшей в ней какие-нибудь две недели назад. Как же случилось, что теперь все арсеналы пусты, а сам воин еле держится на ногах?
Спустить полмиллиона, пусть даже и долларов, – задача не такая уж простая, как кажется на первый взгляд. Она требует разработки правильной стратегии и выбора нужных союзников. А кто всегда готов помочь нам в трудную минуту? Ну конечно же, девушки. А еще лучше – девушки легкого поведения. Эти прибегут по первому зову, готовые переварить внушительную денежную массу, не жалуясь и не ропща. Топ-лузер стал собирать под свои знамена армию жриц любви – он постоянно перемещался по местам их дислокации, вербуя все новых и новых рекрутов. Одаренные щедрыми подарками, нанюхавшиеся кокаина, девицы послушно вытворяли невероятные штуки в постелях, в машинах, в туалетах баров, на многоэтажных стоянках и в прочих местах, по требованию. А требовал Топ-лузер по-полной, но и платил щедро. В конце концов, одурев, он уже просто наполнял лона боевых подруг денежными купюрами, поскольку от постоянного пьянства половая функция все чаще давала сбой. Это был своего рода эксперимент, в результате которого Топ-лузер надеялся дойти до состояния «когда им, наконец, ХВАТИТ». Но им никак не хватало, они все брали и брали…
Другой союзник, на которого была сделана ставка, – это друзья, так же обязанные помогать по зову сердца, если вы оказались в беде. Топ-лузер и представить себе не мог, что у него столько друзей. Они вырастали как грибы после дождя, готовые самоотверженно прийти на помощь и принять на себя часть удара денежной «котлетой». Однако этот второй фронт явно переоценил свои силы – с течением времени армия добровольцев стала стремительно редеть. Все чаще друзья подводили своего командира, преждевременно сходя с дистанции. Максимум, на что они были способны, – это поддерживать мятежного барина дня три-четыре, ну максимум пять, не больше. Слишком уж огромные количества алкоголя и прочих веселящих ингредиентов валилось на их вялые организмы. Так называемые друзья привыкли к тому, что деньги обычно кончаются гораздо раньше и повышенная выносливость не требуется.
Глядя, как отпадает все большее и большее число верных соратников, Топ-лузер постепенно разочаровался в институте дружбы, как таковом: «Ни на кого нельзя положиться!»
В те дни он много разглагольствовал о неискренности и надуманности любых отношений между людьми. А выслушивал его к тому моменту лишь один, последний и самый преданный друг из некогда многочисленной дружеской рати. Но и единственный уцелевший боец с трудом удерживался на диване, покачиваясь и борясь с неодолимым желанием упасть. В помутневших глазах читалось скорое приближение коматозного состояния. В конце концов, и он, не выдержав, сдался и шатающимся зомби проследовал в туалет, откуда уже не возвратился. Топ-лузер, вынужденный прервать свою речь на «самом интересном месте», скептически заметил:
– Ну вот, еще одним другом меньше.
Зайдя через некоторое время в туалет, он обнаружил последнего из своих приятелей стоящим на четвереньках и блюющим прямо в биде.
– Ну что, хочешь еще со мной дружить?! – со злостью пнул его Топ-лузер. – Может, пойдем выпьем? Девочки? Я всё ставлю. Тебе же нравится когда я все ставлю!
В ответ мычащий друг разразился потоком рвотных масс, веером расплывшихся по водной глади биде.
– Вот уж действительно: «Друг познается в биде!» – философски заметил Топ-лузер и вышел из туалета.
Так проходили те жаркие дни и ночи. Более точную хронологию событий восстановить, понятное дело, уже не удастся, хотя, пожалуй, еще один вопиющий случай получивший широкую огласку, достоин нашего внимания, – это представление, устроенное Топ-лузером в одном из казино.
Если до этого момента, мероприятие продвигалось, более-менее согласно дьявольскому плану организатора, то в тот вечер чуть не случилась катастрофа. На мгновение даже показалось, что план рушится и все принесенные жертвы были напрасными. Дело в том, что Топ-лузеру стало невероятно везти в покер и он никак не мог проиграть. Напротив: он постоянно и по-крупному выигрывал. Таким образом, процесс как бы пошел в обратном направлении – вместо того, чтобы тратить деньги, Топ-лузер стал ускоренными темпами их приумножать. Поскольку ставки у барина всегда были барскими, то и выигрыши впечатляли и грозили перечеркнуть всю работу, проделанную за предыдущие дни и недели. Надо было срочно что-то предпринимать, положение становилось критическим. Но Топ-лузер не был бы Топ-лузером, если б не нашел поистине королевский выход из столь непростой, можно даже сказать, кризисной ситуации. Видимо, вспомнив, что сегодня он никак не меньше, чем Мефистофель, Топ-лузер вышел из казино на улицу и стал раздавать деньги прохожим, требуя взамен душу.
Вечером рабочего дня на одной из центральных улиц, где располагалось это казино, было полно народу, спешащего по домам из своих офисов, складов и мастерских. Уставшие после трудовых будней люди, поначалу не обращали внимания на кричащего гражданина, сующего всем рекламные флаеры, стилизованные под денежные купюры крупного достоинства. Пока какой-то работяга, слегка поддатый и явно домой не торопящийся, не выхватил из рук Топ-лузера три сотенные купюры и не произнес развязно:
– Вот если б ты мне такие настоящие дал, я бы… проголосовал там, или что тут нужно сделать?
Работяга с хитрой пьяненькой улыбкой, слезящимися глазами стал рассматривать деньги:
– Это какая партия?
– Партия опездолов! – огрызнулся Топ-лузер. – Ты что, денег никогда не видел?!
Второй работяга, бывший трезвее первого и ушедший вперед, теперь вернулся, чтобы забрать своего друга. Выхватив бумажки из рук собрата-пролетария и намереваясь выкинуть их в лужу, он, вдруг застыл в параличе, а его надменную улыбку сменил ужас:
– Бляха-муха! Это ж настоящие.
– Коль, ну ты че? – изумился пролетарий номер один, – Рекла-а-а-ма это…
Но второй, встав под яркий фонарь, продолжал внимательно рассматривать купюры на свет. Номер первый, увидев перекошенное ужасом лицо своего приятеля, улыбаться перестал и тупо спросил:
– Как настоящие?
– Во что ты превратился на своей работе? – начал лекцию Топ-лузер. – Ты всю свою жизнь пахал за эти вонючие бумажки, а теперь даже не узнаешь их!
Первый пролетарий растерянно завращал головой, переводя взгляд с Топ-лузера на своего друга; он понимал, что облажался, но вот в чем именно, – пока до него не доходило.
– Дай еще, а? – попросил он у Топ-лузера.
– Вот здесь умещается вся твоя никчемная жизнь, – презрительно продекламировал Топ-лузер, тряся перед носом рабочего толстой пачкой денег. – А ведь ты тоже когда-то был человеком.
Слово «настоящие» услышали еще несколько прохожих и остановились, поняв, что происходит нечто необычное.
Топ-лузер подбросил денежную пачку в воздух:
– Вот они! Вот они, ваши понедельники и вторники, ваши недосыпы и усталости, инфаркты и раки. Все здесь!
Тут же вокруг щедрого дарителя вырос лес рук. Люди, еще пять минут назад верившие, что знают эту жизнь лучше других и что в ней ничего никогда не бывает просто так, ползали на четвереньках по мокрому асфальту, собирая халявные купюры. Те, кто всегда жил под лозунгом: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке», теперь, перемазавшись в грязи, кричали:
– Кидай, кидай еще!
Топ-лузер продолжал свой безумный митинг, благо пачек с деньгами у него были полные карманы. Щедро раздавая купюры, он призывал людей к саботажу, неповиновению начальству и массовым увольнениям. За считанные минуты вокруг безумного оратора собралась нешуточная толпа, прижимая его к дверям казино. Возникла давка, появились первые дерущиеся и, соответственно, пострадавшие. Охранники игорного заведения вынуждены были затащить Топ-лузера внутрь, поскольку ополоумевшие люди запросто могли вынести стеклянные двери. Лишь усиленный наряд полиции вместе со спецподразделением «Омега» сумели очистить улицу от возбужденной толпы. Известно, что несколько человек с травмами различной степени тяжести были доставлены в больницу, а наиболее разбушевавшиеся прохожие задержаны.
Руководство казино внесло Топ-лузера в черный список и в это заведение его больше не пускали. Но, слава богу, борделей и казино у нас всегда было навалом, и наш друг перекочевал в другой игорный дом. Деньги у него, как ни странно, после того случая пока оставались. Окончательный же проигрыш ожидал Топ-лузера через несколько дней, в каком-то совершенно левом казино на отшибе. Просидев ночь напролет и вылакав почти все запасы спиртного, он был выкинут охраной на улицу, ибо терпеть его пьяные выходки забесплатно никто не собирался.
На следующий день, то есть сегодня, проснувшись у одного из своих знакомых, Топ-лузер с удивлением обнаружил в кармане несколько купюр, не найденных вчера вечером и, таким образом, уцелевших в той мясорубке. Что-то около пяти сотен. Он сразу же направился в игровой клуб «Клондайк» на улице Мельниц, где засел за одноруких бандитов, требуя непрерывно подносить ему пива.
Так были уничтожены остатки незаконно нажитого Топ-лузером состояния…
И вот теперь все кончилось: денег больше нет и уже никогда не будет. И скорее всего, вообще ничего никогда не будет. И на Топ-лузера, стойко державшегося все эти дни, свалилась вселенская усталость – он почувствовал себя беспомощным, одиноким и разбитым. Дым над полем боя рассеялся: не слышно ни выстрелов, ни взрывов, стоит мертвая тишина. Армии больше нет, главнокомандующий остался один, а с вражеского редута послан конвой, чтобы пленить мятежного генерала и привести на эшафот. Их шагов ещё не слышно, но они уже идут по полю – он это знает наверняка.
Выйдя из Клондайка, Топ-лузер с отсутствующим видом принялся обшаривать свои карманы, по двадцать раз проверяя каждый. Везде было пусто. Банковские карточки, засовываемые в банкомат, показывали либо нули, либо минусы. «Это что, все? Ну и куда мне теперь?»
Топ-лузер посмотрел на людей за витринами кафе. Те с аппетитом ели, пили пиво, весело разговаривали. А он теперь по эту сторону витрин, где холодно и мокро, и на ту сторону ему не попасть уже никогда. Только сейчас Топ-лузер осознал, насколько все серьезно.
«На этот раз я хватил слишком высоко…» – подумал он и, почему-то поднял голову. Перед ним возвышалось здание гостиницы «Рэдиссон». Топ-лузера осенило. Ну конечно! Двадцать шестой этаж!
«С этим пора кончать», – подумал он, а вслух произнес:
– Вы у меня сегодня спляшете, бляди! Это будет мой последний подарок человечеству. Своим тупым лбом я вдребезги расшибу ваши витрины!
Решимость и присутствие духа вернулись к уставшему, было, кутиле и он уверенно вошел в вестибюль гостиницы. Топ-лузер даже почувствовал некоторый кураж от мысли, что сегодня, наконец, он сможет всё так элегантно закончить.
Стеклянный лифт быстро поплыл вверх, оставляя внизу вечерние улицы. Провожая взглядом быстро удаляющиеся тротуары и фонари, Топ-лузер поймал себя на предательски трусливой мысли: «Ну вот, а вниз я уже не поеду…». По спине побежал неприятный холодок, но он стал гнать от себя жутковатые ассоциации.
«Надо выпить, тогда все встанет на свои места» – сообразил Топ-лузер и принялся бесцеремонно разглядывать стоявших рядом с ним в лифте людей. Те же с опаской косились на худого высокого человека, напоминающего маньяка. Топ-лузер осведомился у иностранцев, как дела и нравится ли им город, а затем предложил выпить и поесть за его счет, уверяя, что в суммах стесняться не стоит:
– I will pay for all of you! Would you like to take a shower of champagne?[3]
Сконфузившиеся туристы вежливо отказались, неуклюже улыбаясь в рамках, допустимых конвенциями ООН. А снова вошедший в роль шикующего барина Топ-лузер, плевать хотел на все конвенции ООН, – сегодня они все получат!
Первым покинув лифт, он немного дезориентировался и уткнулся в стену. Понял, что бар в противоположной стороне, по-солдатски сделал «кругом» и энергично зашагал в нужную сторону, вторично напугав иностранцев, только-только вышедших из лифта.
– Вы принимаете American Express? – осведомился он у стайки скучающих официанток.
– Да, конечно, – оживились они, а одна привычным жестом взяла меню и винную карту, подошла к Топ-лузеру вплотную и, вытянувшись по струнке, спросила:
– Где желаете сидеть? Вы один?
– Я сегодня один. Пока… Но уйти отсюда надеюсь вместе с вами.
Сказав это, Топ-лузер хищно щелкнул зубами, однко официантка хладнокровно осведомилась, курит ли он, и указала на свободный столик у окна.
Сквозь стеклянные стены просторного ресторана можно было наблюдать угасающий зимний день, быстро превращающийся в ночь. Центр города, освещенный многочисленными фонарями и рекламными иллюминациями, лежал внизу, словно на ладони.
– Полмиллиона – это вам что, шутки что ли? – произнес Топ-лузер, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Что? – официантка стояла у его столика, спокойная и невозмутимая, как гейша. На пластиковой карточке, прикрепленной к ее блузке, было написано «Линда».
– Линда. Ну что ж, прекрасно! Линда, сегодня я буду много пить и много есть. Очень много! Я сегодня выиграл большую сумму в казино и собираюсь швыряться деньгами без разбора, – быстро заговорил Топ-лузер.
Линда хранила молчание, пытаясь предугадать концовку столь эмоционального выступления.
Окончание реплики было следующим:
– Хочу вас заверить, Линда, что вы можете рассчитывать на очень большие чаевые!
Девушка выдавила из себя некоторое подобие улыбки. У нее, несомненно, был большой опыт общения с подобными клиентами, обещающими ей то жениться, то повезти на курорт, то подарить машину. Официантка относилась к этому как к производственным издержкам и пропускала мимо ушей пьяную болтовню, несильно мешавшую ей выполнять свои обязанности.
Топ-лузер меж тем продолжал, его несло – многодневный алкоголь вперемешку бог знает с чем, кипел и бурлил в неразумной голове:
– Линда, вы еще не задали мне самый модный в наше время вопрос.
– Какой? – после некоторой паузы спросила официантка, демонстрируя легкое недовольство необходимостью вести этот неинтересный диалог.
– С газом или без газа?
На этот раз Линда засмеялась – Топ-лузеру удалось-таки пробиться сквозь стену невозмутимости.
– Итак, вы будете минеральную воду с газом или без газа? – спросила улыбающаяся Линда.
– Я буду с газом. Я хочу, чтобы там была тонна газа, целое море газа! Чтобы вода взрывалась от газа! – очень эмоционально и громко заговорил Топ-лузер.
Линда опять засмеялась, хотя ей стало тревожно: с этим клиентом, возможно, будут проблемы.
«Ну почему именно в мою смену?» – с тоской подумала она и спросила, вернувшись к имиджу невозмутимой официантки-гейши:
– Что-нибудь еще принести вам сразу?
Клиент потребовал коньяку.
Коньяк был выбран недешевый.
Изучив меню, Топ-лузер заказал суп – самый дорогой, который нашел, стейк под соусом, полное название которого не смогла бы без шпаргалки выговорить даже Линда, а также огромную тарелку картофеля-фри, – дань студенческой молодости.
Напоследок он игриво спросил у официантки, нельзя ли ее укусить, и показал зубы в зверином оскале. Далеко не все зубы присутствовали на полагающихся им местах, но для кусания вполне годились. Отказавшись быть укушенной, Линда удалилась. Ее опасения по поводу предстоящего скандала усиливались.
В ожидании коньяка Топ-лузер вспомнил об истинной причине своего визита в это заведение. Назаказывав дорогих блюд и напитков, он пытался отрезать себе пути к отступлению. Понимал потенциальный самоубийца и то, что чем дольше он станет сидеть, тем меньше ему будет хотеться совершить этот шаг. К тому же официантки и охрана могут заподозрить неладное и потребовать досрочной оплаты счета…
Появился коньяк.
– Вы все делаете так медленно? – посчитал своим долгом упрекнуть официантку Топ-лузер.
Линда сделала вид, что не услышала, и быстро ушла.
Топ-лузер выпил принесенный недешевый коньяк практически залпом, отчего лицо его исказила кислая гримаса.
«Сначала схожу туда посмотреть, – успокаивал он сам себя, – просто посмотреть».
Но и заставить себя просто сходить посмотреть оказалось не так уж и просто.
Досчитав до десяти, Топ-лузер встал и решительно направился в сторону туалета. Когда он проходил мимо дверей женской уборной, оттуда, поправляя пояс, вышла брюнетка с силиконовой грудью, в коротком синем платье.
«Хорошо бы кого-нибудь трахнуть напоследок», – несообразно моменту подумалось самоубийце.
Топ-лузер открыл дверь мужского туалета и на несколько секунд замешкался, борясь со страхом, но все же нашел в себе силы войти внутрь. Он и не подозревал, что самый обычный туалет станет для него камерой смертников. Вмиг оробевший скандалист прошел мимо умывальников и кабинок в зал с писсуарами, внешняя стена которой была сделана из стекла. К одному из писсуаров прилип иностранец; покачиваясь и что-то насвистывая, он глядел на город сквозь стекло и время от времени повторял: «This is nice…[4]».
Посередине стеклянной стены и обнаружилось то самое открывающееся окно; оно было довольно большим и находилось даже ниже, чем предполагал Топ-лузер. С бешено колотящимся сердцем он взялся за белую блестящую рукоятку. Окно открылось легко, новенькие стеклопакеты работали мягко и бесшумно. Нет, то не зимний воздух хлынул на Топ-лузера, – это повеяло могильным холодом из царства мертвых, а приглушенный гул машин внизу вперемешку с усиливающимся ветром, казался потусторонними звуками.
– Oh! It's nice… – услышал Топ-лузер голос по эту сторону. Пьяный иностранец что-то бормотал про „fresh air[5]” и про то, что все это „very nice[6]”. Топ-лузер в ужасе захлопнул окно и поспешно вернулся к своему столику. С ним произошла обычная для людей в подобной ситуации вещь – он понял, что умирать нереально страшно. Когда все вот так, по-серьезному, без байды, – то это страшно, несмотря на гигантское количество алкоголя и прочих растормаживающих веществ.
Топ-лузер потребовал принести ему выпить, но уже не коньяку, а водки, причем графин.
– Только быстро!
В ожидании вожделенного сосуда растерявшийся самоубийца обхватил голову руками и забормотал: «Бля, ну что же мне делать?»
Когда, наконец, принесли водку, Топ-лузер теряться не стал. Наполнив рюмку до краев, он незамедлительно ее выпил и тут же повторил операцию. Вроде немного отлегло. К барину вернулось самообладание, а попутно вспомнилась и брюнетка в синем платье. Захотелось общества. В смысле – «Барин разговаривать желают-с». Он снова почувствовал себя богом, который, прощаясь с человечеством, хочет дать ему напоследок ряд назиданий.
Топ-лузер подозвал официантку и спросил:
– Простите, вас интересуют молодые, интеллигентные, образованные, обеспеченные, состоявшиеся мужчины?
Причем «молодые, интеллигентные, образованные, обеспеченные, состоявшиеся» было произнесено скороговоркой. Официантка покачала головой, что означало скорее «нет», чем «да».
– Неужели вас интересуют старые, неинтеллигентные, необразованные и нищие лузеры?! Ни за что не поверю!
После чего Топ-лузер попросил послать бутылку шампанского за столик, где сидела та самая брюнетка.
– Какое шампанское? – уточнила официантка.
– Ну это… как его? – Топ-лузер стал размашисто жестикулировать. – Моет? Моёт? Что-то из этого…
Получив бутылку шампанского, девушки (а их было две), жест Топ-лузера по достоинству не оценили. Они отказались пересаживаться за гостеприимный столик, лишь кивком поблагодарив щедрого дарителя. Указывая на пустующее кресло рядом и на часы, они, как-бы давали понять, что ждут кого-то.
– Вот бляди, – выругался Топ-лузер.
Девушки, похоже, действительно были проститутками и, скорее всего, ожидали иностранцев. Местным контингентом из соображений безопасности они мало интересовались. А может быть, бессовестные девицы просто обворовывали постояльцев гостиницы за день-другой до отъезда. Такой вид промысла также был широко распространен в среде местных жриц любви.
Злость вернулась к Топ-лузеру и он почувствовал прилив сил в продолжении своего террористического акта. Прощальный вечер явно не складывался, а потому срочно требовался масштабный скандал.
Пробегавшей мимо него официантке он прокричал: «Прошу прощения!», подзывая к себе. Эту звали Ольгой.
– Ольга, вы должны сейчас же, быстро, не задумываясь, честно ответить: у вас есть парень?
Ольга, вежливо улыбнувшись, попыталась уйти, но Топ-лузер замахал руками:
– Нет-нет-нет, если серьезно, то я хотел бы позвать главного менеджера, срочно!
На каменном лице Топ-лузера читалась серьезность намерений.
– А что случилось? – При словах «главный менеджер», Ольга напряглась.
– Дело в том, что я полчаса назад заказал суп, но мне до сих пор ничего не принесли, я требую объяснений!
– Вы были у Линды? Я ее сейчас позову.
– Да, я был у Линды, но я хотел бы быть у вас.
– Я сейчас позову Линду.
– Не надо Линды, позовите мне главного менеджера! Я требую, чтобы это сделали именно вы!
– Вы знаете, главного менеджера на данный момент нет на месте, – у Ольги был растерянный вид.
– Ну конечно! А что вы еще можете ответить?! Еще скажите, что он в отпуске, да? Давайте позвоним ему на мобильный! А? Что? Мобильный отключен, когда он в отпуске, так? Я знаю наперед все ваши ответы – выучил их наизусть за годы общения с бестолковым персоналом. Это крайне неоригинально. Вы меня, наверное считаете за идиота?
Тут подошла Линда и, с невозмутимым видом проговорила:
– Пожалуйста, что желаете?
– Я желаю, чтобы мне позвали главного менеджера, чтобы мне дали жалобную книгу, чтобы мне, наконец, принесли мой долбаный суп и чтобы меня здесь перестали считать идиотом. Если все эти желания вы можете исполнить, то я буду вам крайне признателен!
Линда иронично надула щеки, как бы высмеивая грозные требования Топ-лузера и спокойно произнесла:
– Ну зачем же так? Ваш суп сейчас будет готов, жалобную книгу мы не держим, а главного менеджера действительно нет на месте. Он будет позже, и если вы захотите, то сможете с ним переговорить.
Но Топ-лузеру, по правде говоря, уже надоел этот выпад, – он не знал, чем его продолжить, и тема явно себя исчерпала. К тому же Линда была гораздо симпатичнее Ольги и поэтому барин сменил гнев на милость.
– Не буду я ни с кем говорить, – успокоившись, ответил он. – Я просто немного пошутил, может быть, несколько неудачно. На самом деле, мне у вас очень нравится и всё очень хорошо. И могу вас заверить, что такие чаевые, какие я вам дам сегодня, вы не получали никогда до этого и никогда не получите в будущем.
Видя, что Линда ему не очень-то верит, Топ-лузер вынул из кармана карточку American Express и швырнул на стол, вместе с другими, менее важными карточками. Он хотел еще достать кипу банкнот, но вовремя вспомнил, что у него отсутствуют какие-либо банкноты.
– Вы думаете кто перед вами? Забулдыга какой-нибудь?! Перед вами Key Account[7]. manager по Балтийскому региону и странам СНГ.
Давайте только подправим эпиграф к похождениям вольного стрелка, взяв более подходящую песенную строку:
Смелость, тем более жадная, не может не толкнуть нас в бой, особенно когда в арсенале имеется полумиллионный запас зелени. В последний и решительный бой, своеобразный Армагеддон – столкновение пусть не миров, но мировоззрений. Именно так можно охарактеризовать ту безжалостную вакханалию, которую учинил Топ-лузер, прежде чем покинуть этот мир. Правда, его Армегеддон получался немного наоборот (или, говоря компьютерным языком: он играл на стороне Орков).
А в нем была до жизни жадная смелость…
Топ-лузер с остервенением швырял пачки денег в опоры и устои этого мира, надеясь, что тот рухнет, погрязший в повальном пьянстве и разврате, а самого мятежного барина наконец-то изберут правителем новых Содома и Гоморры. Но мир выстоял и продолжал стоять, как ни в чем не бывало, тогда как нападавший оказался повержен и полностью деморализован, – для Топ-лузера это была фатальная и заведомо проигрышная битва. Казалось, его ладонь еще чувствует вес денежной «котлеты», лежавшей в ней какие-нибудь две недели назад. Как же случилось, что теперь все арсеналы пусты, а сам воин еле держится на ногах?
Спустить полмиллиона, пусть даже и долларов, – задача не такая уж простая, как кажется на первый взгляд. Она требует разработки правильной стратегии и выбора нужных союзников. А кто всегда готов помочь нам в трудную минуту? Ну конечно же, девушки. А еще лучше – девушки легкого поведения. Эти прибегут по первому зову, готовые переварить внушительную денежную массу, не жалуясь и не ропща. Топ-лузер стал собирать под свои знамена армию жриц любви – он постоянно перемещался по местам их дислокации, вербуя все новых и новых рекрутов. Одаренные щедрыми подарками, нанюхавшиеся кокаина, девицы послушно вытворяли невероятные штуки в постелях, в машинах, в туалетах баров, на многоэтажных стоянках и в прочих местах, по требованию. А требовал Топ-лузер по-полной, но и платил щедро. В конце концов, одурев, он уже просто наполнял лона боевых подруг денежными купюрами, поскольку от постоянного пьянства половая функция все чаще давала сбой. Это был своего рода эксперимент, в результате которого Топ-лузер надеялся дойти до состояния «когда им, наконец, ХВАТИТ». Но им никак не хватало, они все брали и брали…
Другой союзник, на которого была сделана ставка, – это друзья, так же обязанные помогать по зову сердца, если вы оказались в беде. Топ-лузер и представить себе не мог, что у него столько друзей. Они вырастали как грибы после дождя, готовые самоотверженно прийти на помощь и принять на себя часть удара денежной «котлетой». Однако этот второй фронт явно переоценил свои силы – с течением времени армия добровольцев стала стремительно редеть. Все чаще друзья подводили своего командира, преждевременно сходя с дистанции. Максимум, на что они были способны, – это поддерживать мятежного барина дня три-четыре, ну максимум пять, не больше. Слишком уж огромные количества алкоголя и прочих веселящих ингредиентов валилось на их вялые организмы. Так называемые друзья привыкли к тому, что деньги обычно кончаются гораздо раньше и повышенная выносливость не требуется.
Глядя, как отпадает все большее и большее число верных соратников, Топ-лузер постепенно разочаровался в институте дружбы, как таковом: «Ни на кого нельзя положиться!»
В те дни он много разглагольствовал о неискренности и надуманности любых отношений между людьми. А выслушивал его к тому моменту лишь один, последний и самый преданный друг из некогда многочисленной дружеской рати. Но и единственный уцелевший боец с трудом удерживался на диване, покачиваясь и борясь с неодолимым желанием упасть. В помутневших глазах читалось скорое приближение коматозного состояния. В конце концов, и он, не выдержав, сдался и шатающимся зомби проследовал в туалет, откуда уже не возвратился. Топ-лузер, вынужденный прервать свою речь на «самом интересном месте», скептически заметил:
– Ну вот, еще одним другом меньше.
Зайдя через некоторое время в туалет, он обнаружил последнего из своих приятелей стоящим на четвереньках и блюющим прямо в биде.
– Ну что, хочешь еще со мной дружить?! – со злостью пнул его Топ-лузер. – Может, пойдем выпьем? Девочки? Я всё ставлю. Тебе же нравится когда я все ставлю!
В ответ мычащий друг разразился потоком рвотных масс, веером расплывшихся по водной глади биде.
– Вот уж действительно: «Друг познается в биде!» – философски заметил Топ-лузер и вышел из туалета.
Так проходили те жаркие дни и ночи. Более точную хронологию событий восстановить, понятное дело, уже не удастся, хотя, пожалуй, еще один вопиющий случай получивший широкую огласку, достоин нашего внимания, – это представление, устроенное Топ-лузером в одном из казино.
Если до этого момента, мероприятие продвигалось, более-менее согласно дьявольскому плану организатора, то в тот вечер чуть не случилась катастрофа. На мгновение даже показалось, что план рушится и все принесенные жертвы были напрасными. Дело в том, что Топ-лузеру стало невероятно везти в покер и он никак не мог проиграть. Напротив: он постоянно и по-крупному выигрывал. Таким образом, процесс как бы пошел в обратном направлении – вместо того, чтобы тратить деньги, Топ-лузер стал ускоренными темпами их приумножать. Поскольку ставки у барина всегда были барскими, то и выигрыши впечатляли и грозили перечеркнуть всю работу, проделанную за предыдущие дни и недели. Надо было срочно что-то предпринимать, положение становилось критическим. Но Топ-лузер не был бы Топ-лузером, если б не нашел поистине королевский выход из столь непростой, можно даже сказать, кризисной ситуации. Видимо, вспомнив, что сегодня он никак не меньше, чем Мефистофель, Топ-лузер вышел из казино на улицу и стал раздавать деньги прохожим, требуя взамен душу.
Вечером рабочего дня на одной из центральных улиц, где располагалось это казино, было полно народу, спешащего по домам из своих офисов, складов и мастерских. Уставшие после трудовых будней люди, поначалу не обращали внимания на кричащего гражданина, сующего всем рекламные флаеры, стилизованные под денежные купюры крупного достоинства. Пока какой-то работяга, слегка поддатый и явно домой не торопящийся, не выхватил из рук Топ-лузера три сотенные купюры и не произнес развязно:
– Вот если б ты мне такие настоящие дал, я бы… проголосовал там, или что тут нужно сделать?
Работяга с хитрой пьяненькой улыбкой, слезящимися глазами стал рассматривать деньги:
– Это какая партия?
– Партия опездолов! – огрызнулся Топ-лузер. – Ты что, денег никогда не видел?!
Второй работяга, бывший трезвее первого и ушедший вперед, теперь вернулся, чтобы забрать своего друга. Выхватив бумажки из рук собрата-пролетария и намереваясь выкинуть их в лужу, он, вдруг застыл в параличе, а его надменную улыбку сменил ужас:
– Бляха-муха! Это ж настоящие.
– Коль, ну ты че? – изумился пролетарий номер один, – Рекла-а-а-ма это…
Но второй, встав под яркий фонарь, продолжал внимательно рассматривать купюры на свет. Номер первый, увидев перекошенное ужасом лицо своего приятеля, улыбаться перестал и тупо спросил:
– Как настоящие?
– Во что ты превратился на своей работе? – начал лекцию Топ-лузер. – Ты всю свою жизнь пахал за эти вонючие бумажки, а теперь даже не узнаешь их!
Первый пролетарий растерянно завращал головой, переводя взгляд с Топ-лузера на своего друга; он понимал, что облажался, но вот в чем именно, – пока до него не доходило.
– Дай еще, а? – попросил он у Топ-лузера.
– Вот здесь умещается вся твоя никчемная жизнь, – презрительно продекламировал Топ-лузер, тряся перед носом рабочего толстой пачкой денег. – А ведь ты тоже когда-то был человеком.
Слово «настоящие» услышали еще несколько прохожих и остановились, поняв, что происходит нечто необычное.
Топ-лузер подбросил денежную пачку в воздух:
– Вот они! Вот они, ваши понедельники и вторники, ваши недосыпы и усталости, инфаркты и раки. Все здесь!
Тут же вокруг щедрого дарителя вырос лес рук. Люди, еще пять минут назад верившие, что знают эту жизнь лучше других и что в ней ничего никогда не бывает просто так, ползали на четвереньках по мокрому асфальту, собирая халявные купюры. Те, кто всегда жил под лозунгом: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке», теперь, перемазавшись в грязи, кричали:
– Кидай, кидай еще!
Топ-лузер продолжал свой безумный митинг, благо пачек с деньгами у него были полные карманы. Щедро раздавая купюры, он призывал людей к саботажу, неповиновению начальству и массовым увольнениям. За считанные минуты вокруг безумного оратора собралась нешуточная толпа, прижимая его к дверям казино. Возникла давка, появились первые дерущиеся и, соответственно, пострадавшие. Охранники игорного заведения вынуждены были затащить Топ-лузера внутрь, поскольку ополоумевшие люди запросто могли вынести стеклянные двери. Лишь усиленный наряд полиции вместе со спецподразделением «Омега» сумели очистить улицу от возбужденной толпы. Известно, что несколько человек с травмами различной степени тяжести были доставлены в больницу, а наиболее разбушевавшиеся прохожие задержаны.
Руководство казино внесло Топ-лузера в черный список и в это заведение его больше не пускали. Но, слава богу, борделей и казино у нас всегда было навалом, и наш друг перекочевал в другой игорный дом. Деньги у него, как ни странно, после того случая пока оставались. Окончательный же проигрыш ожидал Топ-лузера через несколько дней, в каком-то совершенно левом казино на отшибе. Просидев ночь напролет и вылакав почти все запасы спиртного, он был выкинут охраной на улицу, ибо терпеть его пьяные выходки забесплатно никто не собирался.
На следующий день, то есть сегодня, проснувшись у одного из своих знакомых, Топ-лузер с удивлением обнаружил в кармане несколько купюр, не найденных вчера вечером и, таким образом, уцелевших в той мясорубке. Что-то около пяти сотен. Он сразу же направился в игровой клуб «Клондайк» на улице Мельниц, где засел за одноруких бандитов, требуя непрерывно подносить ему пива.
Так были уничтожены остатки незаконно нажитого Топ-лузером состояния…
И вот теперь все кончилось: денег больше нет и уже никогда не будет. И скорее всего, вообще ничего никогда не будет. И на Топ-лузера, стойко державшегося все эти дни, свалилась вселенская усталость – он почувствовал себя беспомощным, одиноким и разбитым. Дым над полем боя рассеялся: не слышно ни выстрелов, ни взрывов, стоит мертвая тишина. Армии больше нет, главнокомандующий остался один, а с вражеского редута послан конвой, чтобы пленить мятежного генерала и привести на эшафот. Их шагов ещё не слышно, но они уже идут по полю – он это знает наверняка.
Выйдя из Клондайка, Топ-лузер с отсутствующим видом принялся обшаривать свои карманы, по двадцать раз проверяя каждый. Везде было пусто. Банковские карточки, засовываемые в банкомат, показывали либо нули, либо минусы. «Это что, все? Ну и куда мне теперь?»
Топ-лузер посмотрел на людей за витринами кафе. Те с аппетитом ели, пили пиво, весело разговаривали. А он теперь по эту сторону витрин, где холодно и мокро, и на ту сторону ему не попасть уже никогда. Только сейчас Топ-лузер осознал, насколько все серьезно.
«На этот раз я хватил слишком высоко…» – подумал он и, почему-то поднял голову. Перед ним возвышалось здание гостиницы «Рэдиссон». Топ-лузера осенило. Ну конечно! Двадцать шестой этаж!
«С этим пора кончать», – подумал он, а вслух произнес:
– Вы у меня сегодня спляшете, бляди! Это будет мой последний подарок человечеству. Своим тупым лбом я вдребезги расшибу ваши витрины!
Решимость и присутствие духа вернулись к уставшему, было, кутиле и он уверенно вошел в вестибюль гостиницы. Топ-лузер даже почувствовал некоторый кураж от мысли, что сегодня, наконец, он сможет всё так элегантно закончить.
Стеклянный лифт быстро поплыл вверх, оставляя внизу вечерние улицы. Провожая взглядом быстро удаляющиеся тротуары и фонари, Топ-лузер поймал себя на предательски трусливой мысли: «Ну вот, а вниз я уже не поеду…». По спине побежал неприятный холодок, но он стал гнать от себя жутковатые ассоциации.
«Надо выпить, тогда все встанет на свои места» – сообразил Топ-лузер и принялся бесцеремонно разглядывать стоявших рядом с ним в лифте людей. Те же с опаской косились на худого высокого человека, напоминающего маньяка. Топ-лузер осведомился у иностранцев, как дела и нравится ли им город, а затем предложил выпить и поесть за его счет, уверяя, что в суммах стесняться не стоит:
– I will pay for all of you! Would you like to take a shower of champagne?[3]
Сконфузившиеся туристы вежливо отказались, неуклюже улыбаясь в рамках, допустимых конвенциями ООН. А снова вошедший в роль шикующего барина Топ-лузер, плевать хотел на все конвенции ООН, – сегодня они все получат!
Первым покинув лифт, он немного дезориентировался и уткнулся в стену. Понял, что бар в противоположной стороне, по-солдатски сделал «кругом» и энергично зашагал в нужную сторону, вторично напугав иностранцев, только-только вышедших из лифта.
– Вы принимаете American Express? – осведомился он у стайки скучающих официанток.
– Да, конечно, – оживились они, а одна привычным жестом взяла меню и винную карту, подошла к Топ-лузеру вплотную и, вытянувшись по струнке, спросила:
– Где желаете сидеть? Вы один?
– Я сегодня один. Пока… Но уйти отсюда надеюсь вместе с вами.
Сказав это, Топ-лузер хищно щелкнул зубами, однко официантка хладнокровно осведомилась, курит ли он, и указала на свободный столик у окна.
Сквозь стеклянные стены просторного ресторана можно было наблюдать угасающий зимний день, быстро превращающийся в ночь. Центр города, освещенный многочисленными фонарями и рекламными иллюминациями, лежал внизу, словно на ладони.
– Полмиллиона – это вам что, шутки что ли? – произнес Топ-лузер, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Что? – официантка стояла у его столика, спокойная и невозмутимая, как гейша. На пластиковой карточке, прикрепленной к ее блузке, было написано «Линда».
– Линда. Ну что ж, прекрасно! Линда, сегодня я буду много пить и много есть. Очень много! Я сегодня выиграл большую сумму в казино и собираюсь швыряться деньгами без разбора, – быстро заговорил Топ-лузер.
Линда хранила молчание, пытаясь предугадать концовку столь эмоционального выступления.
Окончание реплики было следующим:
– Хочу вас заверить, Линда, что вы можете рассчитывать на очень большие чаевые!
Девушка выдавила из себя некоторое подобие улыбки. У нее, несомненно, был большой опыт общения с подобными клиентами, обещающими ей то жениться, то повезти на курорт, то подарить машину. Официантка относилась к этому как к производственным издержкам и пропускала мимо ушей пьяную болтовню, несильно мешавшую ей выполнять свои обязанности.
Топ-лузер меж тем продолжал, его несло – многодневный алкоголь вперемешку бог знает с чем, кипел и бурлил в неразумной голове:
– Линда, вы еще не задали мне самый модный в наше время вопрос.
– Какой? – после некоторой паузы спросила официантка, демонстрируя легкое недовольство необходимостью вести этот неинтересный диалог.
– С газом или без газа?
На этот раз Линда засмеялась – Топ-лузеру удалось-таки пробиться сквозь стену невозмутимости.
– Итак, вы будете минеральную воду с газом или без газа? – спросила улыбающаяся Линда.
– Я буду с газом. Я хочу, чтобы там была тонна газа, целое море газа! Чтобы вода взрывалась от газа! – очень эмоционально и громко заговорил Топ-лузер.
Линда опять засмеялась, хотя ей стало тревожно: с этим клиентом, возможно, будут проблемы.
«Ну почему именно в мою смену?» – с тоской подумала она и спросила, вернувшись к имиджу невозмутимой официантки-гейши:
– Что-нибудь еще принести вам сразу?
Клиент потребовал коньяку.
Коньяк был выбран недешевый.
Изучив меню, Топ-лузер заказал суп – самый дорогой, который нашел, стейк под соусом, полное название которого не смогла бы без шпаргалки выговорить даже Линда, а также огромную тарелку картофеля-фри, – дань студенческой молодости.
Напоследок он игриво спросил у официантки, нельзя ли ее укусить, и показал зубы в зверином оскале. Далеко не все зубы присутствовали на полагающихся им местах, но для кусания вполне годились. Отказавшись быть укушенной, Линда удалилась. Ее опасения по поводу предстоящего скандала усиливались.
В ожидании коньяка Топ-лузер вспомнил об истинной причине своего визита в это заведение. Назаказывав дорогих блюд и напитков, он пытался отрезать себе пути к отступлению. Понимал потенциальный самоубийца и то, что чем дольше он станет сидеть, тем меньше ему будет хотеться совершить этот шаг. К тому же официантки и охрана могут заподозрить неладное и потребовать досрочной оплаты счета…
Появился коньяк.
– Вы все делаете так медленно? – посчитал своим долгом упрекнуть официантку Топ-лузер.
Линда сделала вид, что не услышала, и быстро ушла.
Топ-лузер выпил принесенный недешевый коньяк практически залпом, отчего лицо его исказила кислая гримаса.
«Сначала схожу туда посмотреть, – успокаивал он сам себя, – просто посмотреть».
Но и заставить себя просто сходить посмотреть оказалось не так уж и просто.
Досчитав до десяти, Топ-лузер встал и решительно направился в сторону туалета. Когда он проходил мимо дверей женской уборной, оттуда, поправляя пояс, вышла брюнетка с силиконовой грудью, в коротком синем платье.
«Хорошо бы кого-нибудь трахнуть напоследок», – несообразно моменту подумалось самоубийце.
Топ-лузер открыл дверь мужского туалета и на несколько секунд замешкался, борясь со страхом, но все же нашел в себе силы войти внутрь. Он и не подозревал, что самый обычный туалет станет для него камерой смертников. Вмиг оробевший скандалист прошел мимо умывальников и кабинок в зал с писсуарами, внешняя стена которой была сделана из стекла. К одному из писсуаров прилип иностранец; покачиваясь и что-то насвистывая, он глядел на город сквозь стекло и время от времени повторял: «This is nice…[4]».
Посередине стеклянной стены и обнаружилось то самое открывающееся окно; оно было довольно большим и находилось даже ниже, чем предполагал Топ-лузер. С бешено колотящимся сердцем он взялся за белую блестящую рукоятку. Окно открылось легко, новенькие стеклопакеты работали мягко и бесшумно. Нет, то не зимний воздух хлынул на Топ-лузера, – это повеяло могильным холодом из царства мертвых, а приглушенный гул машин внизу вперемешку с усиливающимся ветром, казался потусторонними звуками.
– Oh! It's nice… – услышал Топ-лузер голос по эту сторону. Пьяный иностранец что-то бормотал про „fresh air[5]” и про то, что все это „very nice[6]”. Топ-лузер в ужасе захлопнул окно и поспешно вернулся к своему столику. С ним произошла обычная для людей в подобной ситуации вещь – он понял, что умирать нереально страшно. Когда все вот так, по-серьезному, без байды, – то это страшно, несмотря на гигантское количество алкоголя и прочих растормаживающих веществ.
Топ-лузер потребовал принести ему выпить, но уже не коньяку, а водки, причем графин.
– Только быстро!
В ожидании вожделенного сосуда растерявшийся самоубийца обхватил голову руками и забормотал: «Бля, ну что же мне делать?»
Когда, наконец, принесли водку, Топ-лузер теряться не стал. Наполнив рюмку до краев, он незамедлительно ее выпил и тут же повторил операцию. Вроде немного отлегло. К барину вернулось самообладание, а попутно вспомнилась и брюнетка в синем платье. Захотелось общества. В смысле – «Барин разговаривать желают-с». Он снова почувствовал себя богом, который, прощаясь с человечеством, хочет дать ему напоследок ряд назиданий.
Топ-лузер подозвал официантку и спросил:
– Простите, вас интересуют молодые, интеллигентные, образованные, обеспеченные, состоявшиеся мужчины?
Причем «молодые, интеллигентные, образованные, обеспеченные, состоявшиеся» было произнесено скороговоркой. Официантка покачала головой, что означало скорее «нет», чем «да».
– Неужели вас интересуют старые, неинтеллигентные, необразованные и нищие лузеры?! Ни за что не поверю!
После чего Топ-лузер попросил послать бутылку шампанского за столик, где сидела та самая брюнетка.
– Какое шампанское? – уточнила официантка.
– Ну это… как его? – Топ-лузер стал размашисто жестикулировать. – Моет? Моёт? Что-то из этого…
Получив бутылку шампанского, девушки (а их было две), жест Топ-лузера по достоинству не оценили. Они отказались пересаживаться за гостеприимный столик, лишь кивком поблагодарив щедрого дарителя. Указывая на пустующее кресло рядом и на часы, они, как-бы давали понять, что ждут кого-то.
– Вот бляди, – выругался Топ-лузер.
Девушки, похоже, действительно были проститутками и, скорее всего, ожидали иностранцев. Местным контингентом из соображений безопасности они мало интересовались. А может быть, бессовестные девицы просто обворовывали постояльцев гостиницы за день-другой до отъезда. Такой вид промысла также был широко распространен в среде местных жриц любви.
Злость вернулась к Топ-лузеру и он почувствовал прилив сил в продолжении своего террористического акта. Прощальный вечер явно не складывался, а потому срочно требовался масштабный скандал.
Пробегавшей мимо него официантке он прокричал: «Прошу прощения!», подзывая к себе. Эту звали Ольгой.
– Ольга, вы должны сейчас же, быстро, не задумываясь, честно ответить: у вас есть парень?
Ольга, вежливо улыбнувшись, попыталась уйти, но Топ-лузер замахал руками:
– Нет-нет-нет, если серьезно, то я хотел бы позвать главного менеджера, срочно!
На каменном лице Топ-лузера читалась серьезность намерений.
– А что случилось? – При словах «главный менеджер», Ольга напряглась.
– Дело в том, что я полчаса назад заказал суп, но мне до сих пор ничего не принесли, я требую объяснений!
– Вы были у Линды? Я ее сейчас позову.
– Да, я был у Линды, но я хотел бы быть у вас.
– Я сейчас позову Линду.
– Не надо Линды, позовите мне главного менеджера! Я требую, чтобы это сделали именно вы!
– Вы знаете, главного менеджера на данный момент нет на месте, – у Ольги был растерянный вид.
– Ну конечно! А что вы еще можете ответить?! Еще скажите, что он в отпуске, да? Давайте позвоним ему на мобильный! А? Что? Мобильный отключен, когда он в отпуске, так? Я знаю наперед все ваши ответы – выучил их наизусть за годы общения с бестолковым персоналом. Это крайне неоригинально. Вы меня, наверное считаете за идиота?
Тут подошла Линда и, с невозмутимым видом проговорила:
– Пожалуйста, что желаете?
– Я желаю, чтобы мне позвали главного менеджера, чтобы мне дали жалобную книгу, чтобы мне, наконец, принесли мой долбаный суп и чтобы меня здесь перестали считать идиотом. Если все эти желания вы можете исполнить, то я буду вам крайне признателен!
Линда иронично надула щеки, как бы высмеивая грозные требования Топ-лузера и спокойно произнесла:
– Ну зачем же так? Ваш суп сейчас будет готов, жалобную книгу мы не держим, а главного менеджера действительно нет на месте. Он будет позже, и если вы захотите, то сможете с ним переговорить.
Но Топ-лузеру, по правде говоря, уже надоел этот выпад, – он не знал, чем его продолжить, и тема явно себя исчерпала. К тому же Линда была гораздо симпатичнее Ольги и поэтому барин сменил гнев на милость.
– Не буду я ни с кем говорить, – успокоившись, ответил он. – Я просто немного пошутил, может быть, несколько неудачно. На самом деле, мне у вас очень нравится и всё очень хорошо. И могу вас заверить, что такие чаевые, какие я вам дам сегодня, вы не получали никогда до этого и никогда не получите в будущем.
Видя, что Линда ему не очень-то верит, Топ-лузер вынул из кармана карточку American Express и швырнул на стол, вместе с другими, менее важными карточками. Он хотел еще достать кипу банкнот, но вовремя вспомнил, что у него отсутствуют какие-либо банкноты.
– Вы думаете кто перед вами? Забулдыга какой-нибудь?! Перед вами Key Account[7]. manager по Балтийскому региону и странам СНГ.