Виктор Гишлер. Go-Go Girls апокалипсиса

   Мортимер ничего не сказал, ожидая продолжения.
   Зверь допил виски и рыгнул, потом присел на корточки рядом с Мортимером.
   – Ты пахнешь как мыло и выглядишь чистым.
   «А ты пахнешь как дерьмо, облитое мочой». Мортимер снова попытался ослабить путы.
   – Ты из Ноксвилла? Я слышал, что там появилось электричество, но думал, что это сплетни.
   Теперь Мортимер видел, что пальто Зверя это медвежья шкура. Он продолжал молчать. Это был не вызов. «Не провоцируй страшного человека».
   Зверь бросил бутылку через плечо, и она звякнула об пол, не разбившись.
   – Тебе что, кошка язык откусила? – Он расстегнул штаны, достал свой член и помочился в лицо Мортимеру.
   Мортимер отплевывался и кашлял. Моча была теплой, пахла аммиаком и обжигала глаза. Он напрягся, пытаясь сдержать рвоту.
   Зверь засмеялся.
   – Пей, красавчик. – Он застегнул штаны и вышел из комнаты.
   Когда моча остыла на его коже, Мортимер задрожал.
   Зверь вернулся и снова присел на корточки. Он держал резиновую обертку от виски Мортимера, вывернул ее наизнанку и поднес к его лицу.
   – Ты запечатал это?
   – Ну и что?
   Огромная лапа Зверя ударила Мортимера по щеке. Тысяча горячих игл вонзилась ему в кожу.
   – Где ты достал ленту скотча, говнюк?
   – Что?
   Еще один удар, от которого у Мортимера зазвенело в ушах.
   – Ты скажешь мне, что просто пошел в «Уолгринс» и подобрал там гребаный скотч?
   В голове у Мортимера внезапно прояснилось. Где можно было достать скотч после апокалипсиса? Такие обычные вещи, как скотч, дезодорант, спрей для волос, зубная паста, фольга и прочее, были дарами цивилизации. Сможет ли кто-нибудь изготовить их снова?
   – Я нашел ленту в старом доме, – сказал Мортимер. – Рылся в отбросах и нашел.
   – Чертовски удачное рытье, верно? – Зверь плюнул Мортимеру в лицо. – Ты нашел ленту, боеприпасы для твоего оружия, пищу, виски и… и гребаную резиновую обертку? – Он встал и пнул Мортимера в живот.
   На сей раз Мортимера вырвало трижды – последний раз желчью.
   – Скажи, где ты взял эту штуку? – допытывался Зверь.
   – Я… я нашел ее.
   – Нашел, а?
   Зверь поставил сапог на лоб Мортимера.
   – Я знаю, что ты нашел его, членосос. Скажи мне где.
   Мортимер покачал головой:
   – Далеко отсюда. Я собирал все это…
   – Дерьмо. – Зверь оторвал его за волосы от пола. – Никто не носит с собой столько пищи и выпивки, при этом не ест и не пьет ее. Тебе просто нравится таскать это с собой? – Он опустил другой кулак на голову Мортимера.
   Разноцветные искорки заплясали в глазах Мортимера, в ушах зазвенело. Он попытался свернуться в шар, но Зверь крепко держал его.
   – Где ты это взял? Где-то поблизости, верно?
   Мортимер покачал головой.
   Зверь ударил снова, и Мортимер закашлялся, плюясь кровью.
   – Дерьмо. – Зверь отпустил его, и голова Мортимера ударилась об пол. Зверь снова вышел из комнаты.
   Мортимер лежал на холодном полу, пахнущем мочой, его лицо дергалось. Он понял – спускаться с горы и пытаться связаться с кем-то внизу было ошибкой. Он жил в комфорте и безопасности. Не было необходимости покидать свое убежище только из-за воображаемой жажды общения с людьми, желания знать, что стало с миром.
   Мир был разрушен, а от людей остались только подонки, тупые сукины дети в медвежьих шкурах.
   Открыв распухший глаз, Мортимер увидел девушку, стоящую над ним с бесстрастным лицом.
   – Помогите мне, – взмолился он.
   Она стояла неподвижно.
   – Развяжите меня, – прохрипел Мортимер. – Обещаю, я ничего вам не сделаю – просто уйду.
   Девушка не сказала ни слова и даже не моргнула. При возвращении Зверя она вздрогнула и отошла.
   Зверь опустился на колени рядом с Мортимером, подняв блестящий кривой нож.
   – Нравится? Он не такой острый, как хотелось бы, поэтому рана не будет чистой. Мне придется попилить немного.
   Мортимер пыхтел, стараясь вырваться.
   Зверь зажал под мышкой запястья Мортимера, выбрал розовый палец на его левой руке и вытянул его. Мортимер попытался сжать кулак, но Зверь был слишком силен.
   – П-пожалуйста. – Слюна потекла с губ Мортимера. Он дрожал так сильно, что не мог говорить.
   – Думаю, у нас будет более продуктивный разговор после этого. – Зверь поднес лезвие к пальцу. Темная кровь текла по металлу.
   Мортимер кричал и отбивался, но Зверь продолжал пилить. Через десять секунд он дошел до кости. Зверь надавил сильнее, перепиливая кость. Палец отвалился, заливая кровью обоих.
   Покрытый потом Мортимер лежал на коленях у Зверя, как истощенный любовник. Зверь плеснул водой ему в лицо и тряс его, пока он не очнулся.
   – О′кей, – сказал Зверь. – Давай продолжим.

Глава 7

   Зверь повел Мортимера на восьмифутовой тонкой веревке назад по дороге к входу на пустошь. Девушка молча плелась за ним, как неподвижный хвост старой собаки.
   Мортимер, лежа на полу ветхой пожарной станции, рассказал Зверю все о своей пещере, хижине и складе удобств старого мира. Зверь потребовал отвести его туда. Истекая кровью, Мортимер согласился.
   Но теперь, шагая по замерзшей дороге, Мортимер, терзаясь ненавистью и пережитым унижением, планировал убийство Зверя. Ветер обжигал ему глаза, лицо и лодыжки. Шестифутовое бревно хикори лежало поперек его шеи; запястья были привязаны к дереву, как у распятого. На нем были ботинки, штаны и рубашка. Зверь, забрав парку и носки, шагал впереди, держа в одной руке веревку, а в другой полицейский револьвер.
   Поверх парки Зверь надел медвежью шкуру, и они напоминали гротескный перевертыш бродячего цирка старого Запада – танцующего медведя, ведущего своего укротителя. Мортимер знал, что должен что-то предпринять, прежде чем они доберутся до пещеры. Зверь не захочет содержать и кормить Мортимера, добравшись до его запасов.
   Даже во время пыток Мортимер молчал о своем запасе оружия. Он должен добраться до него, возможно притворившись, что ему нужно в уборную. Если Мортимер доберется до «узи», он разрежет Зверя надвое автоматной очередью.
   Они также взяли аптечку Мортимера – йод, перекись водорода и бинты, – но не использовали ничего, чтобы перевязать его изувеченную руку. Девушка плеснула на рану грязной водой и обернула обрубок пальца розовой тряпкой. Рука болела, но беспокоила Мортимера меньше, чем холод. Он шатался, дрожал и склонялся вперед, когда Зверь тянул за веревку.
   Мортимер сделал еще пятьдесят шагов и упал.
   – Вставай. – Зверь дернул за веревку.
   Мортимер покачал головой. У него не было сил говорить.
   Зверь быстро шагнул к Мортимеру и пнул его в ребра.
   – Я сказал, вставай. – Зверь занес ногу для очередного удара.
   – Прекратите.
   Зверь застыл, ища источник нового голоса, эхом отозвавшегося на горной дороге. Мортимер тоже поднял взгляд. Что это было?
   – Кто это вякнул? – крикнул Зверь.
   Футах в сорока выше по дороге из-за кустов вышел мужчина и остановился, расставив ноги. Мортимер моргнул, не уверенный, что его не подводит зрение. На незнакомце была черная ковбойская шляпа, расстегнутое кожаное пальто демонстрировало пару пистолетов на бедрах. Голубая бандана свободно болталась на шее. Раздвоенная борода была желтой, как солнце; длинные волосы имели тот же цвет; руки находились в опасной близости к пистолетам.
   Зверь прищурился.
   – Что еще за обдолбанный ковбой?!
   – Отпустите этого человека, – приказал ковбой.
   – Поцелуй меня в зад. – Но глаза Зверя при этом скользнули к двум шестизарядникам.
   – Повторю только один раз, мистер. – Ковбой двинулся вперед. – Отпустите этого человека и убирайтесь. Это ваш единственный шанс остаться в живых.
   Зверь упал наземь, откатился назад и поднялся на колени позади Мортимера. Схватив Мортимера за голову, он подтащил его к себе, и они оказались щека к щеке. Потом он достал полицейский револьвер и прижал его к голове Мортимера.
   – Не знаю, каков твой интерес к этому парню, но я разбрызгаю его мозги по горе, если ты не остановишься.
   С руками растянутыми вдоль бревна хикори, Мортимер являл собой хорошее прикрытие. Только половина лица Зверя и часть плеча высовывались наружу.
   Ковбой застыл. Он стиснул кулаки так крепко, что Мортимер услышал треск костяшек пальцев. Живописная троица на горе замерла в ожидании.
   Это случилось через долю секунды.
   Ковбой упал на колени, один шестизарядник вылетел из кобуры. Его рука выбросилась вперед, один глаз закрылся, губа сосредоточенно закусилась.
   Трах!
   Зверь издал крик удивления и боли.
   Он стоял пошатываясь; кровь текла из его плеча. Зверь взмахнул полицейским револьвером, собираясь выстрелить в ответ.
   Но ковбой уже был на ногах. Он дважды спустил курок шестизарядника, и Зверь упал мертвым к ногам Мортимера. Кровь текла из его пустых глазниц.
   Шейла, стоявшая шагах в двадцати позади, повернулась и с криком скрылась из вида.
   Ковбой подошел к Мортимеру и, встав на колени рядом с ним, начал развязывать его запястья.
   – Держитесь, мистер. Сейчас я вас освобожу. – Помимо раздвоенной бороды, у него были желтые закрученные усы.
   – Спасибо, – поблагодарил Мортимер. – Кто вы?
   Улыбка появилась на молодом лице человека лет под тридцать.
   – А на кого я похож?
   – На Джорджа Кастера^[1].
   Улыбка мгновенно исчезла с его лица. – Проклятье. Я столько усилий приложил, чтобы походить на Баффало Билла^[2].

Глава 8

   После того как Билл освободил его, Мортимер некоторое время лежал на дороге, издавая стоны и растирая онемевшие запястья. Обрубок пальца сильно болел. Ковбой присел рядом с ним на корточки, бормоча поощрительные фразы, вроде «Все будет о′кей, партнер», «Живите сегодня, чтобы драться завтра» и так далее.
   Мортимер не возражал. Он бы охотно расцеловал Баффало Билла в обе щеки. Ведь он был жив и спасся от Зверя.
   Поднявшись, Мортимер посмотрел в пустые кровавые глазницы Зверя, прежде чем забрать свою парку и другие вещи. Он пинком столкнул мертвеца в кусты на обочине и набросил на него медвежью шкуру.
   – Это ваше? – Билл протянул Мортимеру полицейский револьвер рукояткой вперед.
   Мортимер колебался. Если этот безумный ковбой хотел убить его, он уже был бы мертв. Он взял револьвер.
   – Спасибо.
   Они стояли посреди дороги, и холодный ветер шевелил желтые волосы ковбоя.
   – Что теперь? – спросил Баффало Билл.
   – Скажите вы, – отозвался Мортимер.
   – Я собираюсь в Спринг-Сити.
   – А я подумывал об Эвансвилле.
   Билл покачал головой:
   – На той стороне горы Красные Повязки. Не слишком много, но достаточно, чтобы беспокоиться.
   Мортимер нахмурился, вспомнив, что три человека, которых он убил на горе, носили красные повязки на руках.
   – Красные Повязки?
   – Господи, вы не знаете о них? Что? Вы пробыли в пещере девять лет?
   – Вообще-то…
   – Скоро может пойти снег. – Билл покосился на темные облака, собирающиеся наверху. – Может быть, нам придется искать крышу.
   – Сначала мне нужно достать кое-что, – сказал Мортимер. – Это немного дальше.
   – Ладно.
   Билл снял с пня потрепанный рюкзак, и оба двинулись к входу в пустошь. Они шли молча, когда на их головы и плечи начал мягко падать снег.
   Мортимер первым нарушил молчание:
   – Почему вы спасли меня?
   – Я не мог позволить, чтобы невинного человека волокли, как животное.
   – Откуда вы знаете, что я невинный? Может быть, я преступник, убийца и меня вели на суд.
   Билл окинул Мортимера взглядом. Очевидно, такая возможность не приходила ему в голову.
   – Проклятье!
   – Не беспокойтесь, – усмехнулся Мортимер. – Вы поступили правильно.
   Билл шумно выдохнул и покачал головой.
   – Черт возьми. В этом мире трудно поступать правильно.
 
   К тому времени, когда они добрались до склада Мортимера, снег на земле был толщиной в фут. Мортимер раздвинул кусты и стянул брезент с саней.
   Билл одобрительно присвистнул, глядя на оружие. Мортимер думал, что он смотрит на «узи», но ковбой потянулся к винчестеру, потом остановился, подняв бровь.
   – Берите.
   Билл взял ружье, поглаживая приклад. Оно идеально дополняло его костюм.
   – Возьмите его, – сказал Мортимер.
   – Что?
   – Оно ваше. Это меньшее, что я могу сделать после того, что вы спасли мою задницу.
   Билл широко улыбнулся, проверил рычаг и посмотрел в прицел. Он держал ружье обеими руками, вытянув его вперед и глядя на него, как на священную реликвию.
   – Вот как мир был построен, разрушен и будет построен снова. – Билл взял ружье в руку, как куклу. – У вас есть патроны к нему?
   Мортимер протянул ему коробку с патронами и показал бутылку «Джонни Уокера».
   – Помогите мне вытащить эти сани, и я угощу вас выпивкой.
   – Аминь, братец.
 
   Они нашли покинутый дом с разбитыми окнами, но с большим камином. Притащив дрова, они развели огонь. Снаружи было темно, падал снег, и ветер трепал рваные занавески на окнах, как тонкие ночные рубашки призрачных сирот.
   Мортимер промыл и перевязал обрубок пальца с помощью аптечки в санях.
   Они сидели на кушетке из искусственной кожи, передавая друг другу бутылку; виски поблескивал при свете огня, как янтарь. Дом скрипел при порывах ветра.
   – Красота, – одобрительно произнес Билл, сделав большой глоток и причмокнув губами.
   – Мне не хватает «Бургер Кинг». – Мортимер взял бутылку и отпил. По телу разлилось приятное тепло, и он удивлялся, что не открывал бутылки девять лет. – Мне нравятся сэндвичи «Уопперы».
   – А я любил пить и есть в своем автомобиле, слушая песни Аврил Лавин^[3].
   – Люди все еще водят автомобили?
   Билл покачал головой и снова приложился к бутылке.
   – Бензин застоялся, и никто его не очищает. Лошади возвращаются. Я бы хотел раздобыть лошадь.
   – Возвращаются?
   – Люди едят их.
   – Господи!
   – Вы действительно ничего этого не знали?
   Мортимер покачал головой, взял бутылку и снова глотнул.
   – Едят коз, собак, кошек и даже крыс, – продолжал Билл. – Мясо есть мясо. Я слышал, в некоторых местах люди стали каннибалами, но не знаю, правда это или нет.
   «Я мог бы стать им прямо сейчас, – подумал Мортимер. – Мог бы вернуться в пещеру. Внизу нет ни „Бургер Кинг“, ни мира, который я помню».
   – Почему вы одеты как ковбой? – с любопытством спросил он.
   – Это кажется нелепым?
   Мортимер пожал плечами:
   – Я не знаю теперешних стандартов нелепости.
   – Я всегда боялся, что люди сочтут это нелепым.
   – И они считают?
   – Да.
   – Вы не должны рассказывать мне, если не хотите.
   – Не знаю, почему я выбрал этот образ, – признался Билл. – Я всегда любил вестерны, Джона Уэйна и Джимми Стюарта^[4]. Подумайте о том, что собой представляет ковбой. Новый порядок, катящийся через прерии, верно? Даже убивая бизонов и индейцев, он оставлял за собой цивилизацию – города, железные дороги и прочее. Я думал, может, нам снова понадобятся ковбои. А может, и нет. Не знаю – вероятно, это звучит глупо.
   – Вовсе нет.
   – Теперь все выглядят как беженцы, одетые в лохмотья, – продолжал Билл. – Все выглядят потерянными, как будто им некуда идти. Если вы ковбой, вы не беженец. Вам незачем куда-то идти. Ковбои как перекати-поле, скачущие в закат. Если вы ковбой, вы не потеряны.
   Этот человек обрел себя с помощью костюма. Да, Баффало Билл никак не выглядел потерянным беженцем.
   – Я хочу найти свою жену.
   – Ваша жена не была с вами в укрытии?
   – Это сложная история.
   – Нет, – возразил Билл. – Теперь все просто. Она либо жива, либо мертва.
   Мортимер задумался об этом. Снаружи выл ветер, внутри потрескивал огонь. Его веки отяжелели, и он погрузился в пьяный сон.

Глава 9

   – Вы в порядке? – В голосе Билла звучало искреннее беспокойство.
   Мортимер остановился, погружаясь ногами в снег, – каждый шаг требовал титанических усилий. В голове у него стучало. Желудок бунтовал. Он не испытывал похмелья… сколько времени?
   Десять лет.
   Бросив веревку, Мортимер метнулся к обочине дороги и опустился на колени. Рвота была едкой. От снега пошел пар. Он вытер рот рукавом.
   – Меня самого подташнивает этим утром, – заметил Билл.
   – Я в порядке. Пошли.
   Они спустились с горы. Дорожные знаки казались знакомыми. На Мортимера нахлынули воспоминания. Он хотел увидеть свой город, свой офис, свой дом.
   Свою прежнюю жизнь.
   Бензозаправочная станция и магазин у подножия холма выглядели обугленной пустой шелухой. Мортимер покупал здесь пиво, газеты, туалетную бумагу, мороженое. Странным образом он ощущал облегчение. Он бы чувствовал себя круглым дураком, прячась в пещере девять лет и спустившись с горы, чтобы найти магазин, в котором как ни в чем не бывало продаются сигареты и лотерейные билеты.
   – Я хочу найти мой старый дом, – сказал Мортимер.
   – Погодите! – Билл потянул его за рукав, указывая на стену кирпичного здания с другой стороны улицы. – Это правда. Они здесь. Я не знал, так это или нет.
   Мортимер посмотрел на стену. На ней красовались написанные спреем розовые буквы: КЛУБ «ДЖОУИ АРМАГЕДДОНС». Стрелка указывала в сторону города.
   Мортимер покосился на надпись.
   – Что это?
   – Рай, партнер. Пошли. – Билл потащил сани в сторону, указанную стрелкой.
   – Подождите. – Мортимер ухватился за веревку. – Я же сказал, что хочу найти свой дом.
   – Только на час. – Билл порылся в карманах, достав горсть серебряных монет. – Я куплю вам выпивку. У меня есть шесть армагеддонских долларов.
   Мортимер ощутил спазм в желудке.
   – Я не хочу пить.
   – Только на час.
   – Нет.
   – На полчаса.
   – Я сказал – нет.
   Билл бросил веревку и повернулся к Мортимеру:
   – Слушайте, приятель. В заведение Джоуи Армагеддона не хотят идти только те, кто там никогда не был. Десять минут. Вы не пожалеете.
   Мортимер признался себе, что хотел бы взглянуть на центр города, маленькую Норман-Рокуэлл-стрит, офис, где он продавал страховки. Его интересовало, узнает ли он город, в котором жил. Старый дом ждал его девять лет – может подождать еще немного.
   – О′кей, – сказал Мортимер. – Показывайте дорогу.
   – Вам это понравится.
   – Только тащите сани.
   Спринг-Сити был маленьким городишком, который ребята, окончившие школу, мечтали покинуть ради большого города. До катастрофы здесь были банк, почта, разные магазины. Мигающий светофор. Старики, стоявшие перед закусочной, засунув большие пальцы в джинсовые комбинезоны, обсуждали игру футбольной команды «Волонтеров» и события в первой баптистской церкви. Прачечная-автомат. Продуктовый магазин Харди.
   Теперь, когда Мортимер и Баффало Билл тащили сани к старому арсеналу, смутные лица наблюдали за ними сквозь грязные окна. На них была написана настороженность. Мортимер спросил Билла, следует ли им беспокоиться.
   – Не в городе, – ответил Билл. – Здесь мы в безопасности. Думаю, у них есть милиция.
   Мысль о милиции заставила Мортимера нервничать.
   Арсенал был переделан. Вывеска над двойной дверью, выполненная профессионально, а не грубым спреем, гласила: «ДЖОУИ АРМАГЕДДОНС».
   Мортимер поднял брови. Раньше здесь были танцы, городская баскетбольная лига и собрания муниципалитета. А что теперь?
   Они вошли внутрь. Билл шагал впереди, возбужденный, как ребенок, идущий на день рождения. Мортимер не узнавал интерьер арсенала. Повсюду стояли столы и стулья, кабинки и мебель, явно украденная из ресторанов и пабов. В дальнем конце помещения находились длинная сосновая барная стойка и нечто вроде приподнятой сцены с подобием двух огромных птичьих клеток по бокам. С потолка свисали незажженные гирлянды лампочек для рождественской елки.
   – С санями ничего не случится снаружи?
   – Никто не станет безобразничать в пятистах ярдах от заведения Джоуи Армагеддона.
   Билл направился к бару. Мортимер последовал за ним.
   Приближаясь к стойке, Мортимер заметил дюжину мужчин за парой столиков для пикника у дальней стены. Они были в грязной одежде и ели ложками коричневое жаркое. Рядом стоял ряд велосипедов, от которых тянулись провода и шнуры к металлической коробке.
   Он догнал Билла у стойки, где ковбой привлек внимание бармена.
   – Пиво холодное? – спросил Билл.
   – Конечно, – ответил бармен. Он был толстым и лысым, с черным пауком, вытатуированным на лбу. – Бочонки снаружи в снегу. Вот летом холодное пиво – настоящий трюк.
   – Превосходно. У вас есть домашнее коричневое пиво «Чаттануга»?
   Бармен покачал головой:
   – Кончилось три дня назад, а Красные Повязки перехватили фургоны с запасом, идущие на север. У нас есть «Желтая моча Фредди».
   – Никогда не слышал о нем.
   – Помните «Пабст блу риббон»?
   – Да.
   – Оно не настолько хорошо.
   – Две кружки, – сказал Билл.
   Лицо с пауком склонилось над стойкой.
   – Дайте взглянуть на цвет ваших денег, приятель.
   Билл положил на стойку серебряные монеты. Бармен с пауком взял одну и отодвинул остальные. Бармен открыл кран, наполнил две кружки пенистой желтой жидкостью и поставил их перед Биллом и Мортимером.
   – У вас есть комнаты? – спросил Билл.
   – Пять монет за ночь.
   Билл нахмурился:
   – Круто. Это меня разорит.
   – Зато с электричеством и водопроводом. По-вашему, вы в гребаном «Мэрриотте»?
   – Дайте мне подумать.
   Бармен пожал плечами и отошел по своим делам.
   Билл поднял кружку:
   – Ваше здоровье.
   Мортимер попробовал «Желтую мочу Фредди». Она более-менее пахла пивом, но в котором кто-то мыл свои яйца. Однако после третьего глотка Мортимер почувствовал, что головная боль немного отпустила.
   – Могу я посмотреть на одну из этих монет?
   – Конечно.
   Мортимер повертел монету в руках. Она была тяжелой, вероятно из свинца или никеля с плотным серебряным покрытием, меньше серебряного доллара, но больше пятидесятицентовика. Примитивная чеканка. На одной стороне надпись «ОДИН АРМАГЕДДОНСКИЙ ДОЛЛАР», на другой – изображение грибовидного облака.
   – Что это за черт?
   – Армагеддонский доллар, – ответил Билл.
   – Да, эти слова сбивают меня с толку.
   – Монеты используются как валюта во всех заведениях Джоуи Армагеддона.
   – В этом месте своя валюта? И сколько таких?
   Билл пожал плечами:
   – На вашем месте я бы сразу обменял на армагеддонские доллары содержимое ваших саней.
   – Почему я должен это делать?
   – Прежде всего потому, что сумка с монетами куда легче, чем эти чертовы сани. Которые, кстати, изнашиваются.
   – А если я захочу купить что-нибудь не у Джоуи Армагеддона?
   Билл усмехнулся, потягивая пиво:
   – А больше ничего нет.
   Мортимер спросил бармена, где он может обменять свои товары на деньги. Бармен указал на дверь.
   – Сейчас вернусь, – бросил Мортимер Биллу.
   Он вышел к саням, осмотрелся вокруг, достал из-под брезента бутылку «Джонни Уокера», принес ее внутрь и прошел через указанную барменом дверь.
   Маленький человечек сидел за проволочной сеткой с небольшим окошком, как банковский кассир. На табурете в углу примостился огромный негр в армейских обносках и красной феске. Он выглядел мрачным и опасным. Автомат М-16 в руках не делал его более дружелюбным.
   У седовласого человечка за решеткой на носу красовались очки с толстыми стеклами и за ухом карандаш. Он посмотрел на Мортимера без особого интереса.
   – Да?
   Мортимер прочистил горло.
   – У меня кое-что есть.
   Человечек зевнул.
   – Для покупки или для продажи?
   Мортимер поставил на прилавок бутылку «Джонни Уокера».
   – Для продажи.
   Глаза человечка расширились.
   – Это настоящее?
   – Да.
   – Раньше к нам приходил кое-кто. – В голосе человечка послышались нотки предупреждения. – Он просверлил пробку и наполнил пустую бутылку домашним пойлом. Мы избили его, а мэр приговорил к месяцу на велосипедах. Я спрашиваю снова: это настоящее?
   – Настоящее, – ответил Мортимер. – Так же как другие тридцать пять бутылок в моих санях.
   – Тридцать пять? – Человечек вздрогнул. – Мистер, если вы говорите правду, то станете богатейшим человеком в городе.
   – У меня есть и другие вещи. – Мортимер перечислил их.
   Пот заблестел на лбу человечка, когда он записывал предметы карандашом в маленькую книжечку.
   – Могу я узнать ваше имя?
   – Мортимер Тейт.
   – Я Сайлас Джоунс, мистер Тейт. Должен сказать, что вы самый ценный и желанный клиент Джоуи Армагеддона.
 
   Сумма составила семь тысяч армагеддонских долларов, и Мортимер поднялся в Императорские апартаменты на втором этаже здания, присоединенного к арсеналу. Две комнаты с двухспальной кроватью в каждой. Ванная.
   Впервые за девять лет Мортимер Тейт очистил кишечник в работающем туалете.
   Он принял горячий душ, вытерся чистым полотенцем и надел полотняный халат. В дверь постучали.
   Это был клерк Сайлас Джоунс.