Вилье Де. Досье Кеннеди

   Малко резюмировал ситуацию и рассказал о предстоящей встрече с Грельски. Начальник отдела внимательно слушал, воздерживаясь от каких-либо комментариев.
   - Может быть, нам стоит попробовать перетянуть Грельски на свою сторону? - предложил Малко. - Он очень многое может рассказать о европейских коммунистических организациях.
   Дэвид Уайз почему-то не проявил особого энтузиазма. "А жаль, - подумал Малко. - ЦРУ зачастую тратило уйму времени и долларов на вербовку гораздо более мелких людишек".
   - Посмотрим, - был ответ. - Пока что нужно забрать свое.
   - Сколько я могу предлагать?
   Последовала небольшая пауза. Затем Дэвид Уайз ровным голосом произнес:
   - До пятисот тысяч долларов. Если запросит больше - свяжитесь со мной.
   Малко оторопел. Несмотря на годовой бюджет в семьсот миллионов долларов, ЦРУ не так-то легко расставалось с деньгами. А тут...
   - В целях облегчения моей работы позвольте узнать, о чем идет речь? спросил Малко.
   - Нет.
   Это прозвучало резко и непреклонно. Чтобы как-то смягчить свой отказ, Уайз пояснил:
   - Подобная информация не облегчит вашу задачу. К тому же это государственная тайна. Так что в целях секретности я был вынужден поручить дело вам одному. Кстати, я, пожалуй, распоряжусь, чтобы наш венский агент Курт фон Хазель обеспечил прикрытие и вам, и Грельски. Если Грельски попадет в руки наших противников - произойдет катастрофа.
   "Патаки" располагался на узкой улочке в центре Вены. Завсегдатаи собирались здесь в основном по вечерам, чтобы послушать цыганский ансамбль. Так что в это утро, остановив машину напротив ресторана, Малко увидел внутри только официанта, вытирающего столы.
   Ровно в одиннадцать часов из-за угла Шпильгассе вырулил знакомый "мерседес". Он остановился позади "ягуара". Видя, что Грельски не выходит, Малко выбрался из машины первым и побрел к "мерседесу" по свежему скрипучему снегу.
   Широкие плечи и массивный подбородок Стефана Грельски по-прежнему производили сильное впечатление. Однако его лицо заметно побледнело, а под глазами появились синеватые круги. На нем было серое пальто с меховым воротником. Между сиденьями машины лежал парабеллум.
   Грельски бросил на Малко быстрый взгляд:
   - Вы действительно один?
   - Да.
   - У меня есть предложение. Вам известно, чем я располагаю. Если я убегу с этим на Восток - мне дадут хорошую должность и значительные материальные блага.
   Малко откинулся на спинку сиденья, ожидая, пока Грельски назовет цифру, и тут же почувствовал затылком чье-то горячее дыхание.
   - Это Лях, - сказал Грельски. - Мой лучший друг.
   Малко медленно повернул голову и увидел огромную немецкую овчарку, которая с вожделением смотрела на него. Вдруг нес открыл пасть, и Малко чуть не расхохотался: все четыре клыка у собаки были золотые.
   - Породистая собачка, - заметил он, - и к тому же довольно дорогая.
   - Три года назад с ним произошел несчастный случай. - Упал с двадцати метров. И все же я не советую вам испытывать на себе его зубы...
   У Малко отнюдь не возникало подобного желания.
   - Не будем терять времени, - сказал он. - Сколько вы хотите?
   Черные глаза Грельски пристально смотрели на австрийца.
   - Вы, скорее всего, не сможете дать столько, сколько я хочу.
   - Думаю, наша организация готова поднатужиться, - осторожно сказал Малко.
   - Знаете что? - сказал Грельски. - Если бы они не убили мою Грету, вы никогда бы не увидели своего документа. Эх, если 6 я только мог предположить...
   - Мне казалось, что вы специализируетесь в основном на кобальте, перебил его Малко.
   В глазах Грельски мелькнул ностальгический огонек.
   - Это верно... Но русские что-то там не поделили с китайцами, и дела у меня в последнее время расстроились... А на этих бумагах можно заработать больше, чем на десяти тоннах кобальта.
   - Так сколько? - настаивал Малко.
   Стефан Грельски посмотрел ему в глаза.
   - Ни гроша, - отчеканил он. Наступило минутное молчание.
   - Я хочу, - сказал наконец Грельски, - чтобы вы достали мне сто ампул необходимого мне лекарства. Здесь его не найти. Знаете, принц, я ведь болен. Мне нужен ежедневный укол. Иначе - кома. А у меня осталось всего две ампулы. Раньше мне поставляли эту штуку китайцы. Нужно спешить, принц Малко. Меня ищет Ференц... Если вам когда-нибудь представится возможность его убить - сделайте это!
   Утомленный длинной тирадой, Грельски устало откинулся на спинку сиденья и вытащил из кармана сложенный листок бумаги.
   - Здесь указано, что мне нужно. Только коробки должны быть запечатаны изготовителем. Знаю я ваших умельцев из ЦРУ...
   Малко был поражен. В первую встречу Грельски казался несокрушимым. Он убил Голдмана с хладнокровием профессионального палача. И вот нехватка нескольких капель жидкости на глазах превращала его в живого мертвеца.
   - Значит, так, - заключил Грельски. - Завтра с шести до восьми я звоню вам в замок. Если у вас не будет результатов - найду других покупателей. Хотя бы того же Ференца. Я хочу жить.
   - Где документ? - спросил Малко.
   - Не здесь. Сначала товар, а потом обмен.
   Несмотря на холодную погоду, Грельски обливался потом. Его дыхание стало тяжелым, прерывистым, будто у него отказывали легкие. Он наклонился и открыл Малко дверь изнутри:
   - Уезжайте первым.
   Малко сел в свой "ягуар" и завел мотор. "Мерседес" остался стоять на месте. Несмотря на жуткую расправу над Голдманом, Малко невольно восхищался Грельски: даже пораженный недугом, тот держался героически. Вдвоем с собакой они представляли трогательную и одновременно весьма устрашающую парочку.
   Курт фон Хазель с виду напоминал почтенного попугая. Виной тому были его горбатый нос и надменное выражение лица. Он слушал рассказ Малко, сидя на подлокотнике кресла и покуривая тонкую сигару.
   Сидевший за столом своего кабинета Уильям Коби смотрел на двух бойцов невидимого фронта с явной брезгливостью. Ему куда больше нравилось иметь дело с электронными машинами.
   - Обязательно предупредите меня о следующей встрече, - сказал фон Хазель вкрадчивым голоском скрытого гомосексуалиста. - Иначе я ничем не смогу вам помочь. Разыскивая этого Грельски, я рискую навести на его след Ференца. Итак, до скорого свидания. - Он повернулся к Малко. - У меня в машине есть телефон. Мой номер вам известен.
   Выйдя из кабинета Коби, Малко пошел в зал телетайпов и составил депешу для Дэвида Уайза. Только бы тот смог достать пресловутые ампулы! Судя по замысловатому названию, препарат на каждом углу не продавался.
   ...Выехав на мост кайзера Фридриха, Малко увидел в зеркале ехавший сзади черный автомобиль и сразу же узнал Ференца. Рядом с венгром сидел еще один мужчина. Малко свернул направо, проехал сотню метров и остановился. Черная машина притормозила сразу за поворотом.
   Малко задумался. Если Ференц показывается так открыто, значит, он ищет контакта. А следовательно, Грельски он еще не нашел. Поэтому на контакт идти не стоит: во-первых, венгр опасен. А во-вторых, ничего нового ему не сообщит.
   Малко резко рванул машину с места. Замешкавшись, Ференц потерял несколько драгоценных секунд. Увидев впереди светофор, Малко умудрился проскочить на желтый свет. Через мгновение загорелся красный. Ференц решительно проигнорировал его, но тут словно из-под земли на перекрестке появился постовой и преградил черному автомобилю дорогу. В Вене свято чтут правила уличного движения.
   Когда Ференц смог продолжить путь, Малко уже ехал по шоссе в направлении Лицена.
   Ференц Карцаг повернулся к своему спутнику и сказал по-венгерски:
   - Ничего страшного, тем более что, он все равно бы не согласился. Нужно дать им возможность встретиться еще раз, а лотом уж действовать.
   Второй мужчина покачал головой:
   - Опасно, товарищ полковник. Он может перестраховаться.
   Ференц ударил ладонью по рулю.
   - Ну тогда найдите Грельски и заставьте его говорить, черт вас побери! Это же ваша работа! А времени у нас мало.
   - Я же нашел его тогда, товарищ полковник! - слабо запротестовал тот. - Но он смог уйти. Нам досталась только его жена.
   - Ну и чего вы добились от этой толстой дуры? - разозлился Ференц. Нужно разыскать Стефана! Именно Стефана! А как развязать ему язык, я уж знаю. Правда, если работать обычными методами, это займет неделю: он крепкий малый. Но я кое-что раскопал в его деле. Он болен и должен каждый день принимать какую-то дрянь. Иначе его ждут такие мучения, каких даже мы и придумать не сможем.
   - Ясно, товарищ полковник.
   - Так что ищите, - угрожающе произнес Ференц.
   Глава 9
   В библиотеке горел камин, словно сошедший со старого новогоднего календаря. Дрожащее пламя бросало красноватый отблеск на деревянные панели, и на стенах отчетливо выделялись две тени: Малко и Маризы, сидящих в креслах друг против друга. Мариза гадала, когда же Малко решит ее ликвидировать, а Малко ожидал, что с минуты на минуту в замок нагрянет Ференц Карцаг. Элько Кризантем расположился у окна второго этажа, наблюдая за воротами и поставив рядом с собой карабин "ремингтон".
   И только Сержа Голдмана, сидевшего в кресле-качалке посреди обледеневшего сарая, уже ничто не волновало.
   Настенные часы в холле пробили девять. Час назад звонил Дэвид Уайз. Он справился с заказом на удивление быстро: фармацевтическая фирма "Парк-Дэвис" специальным самолетом отправила контейнер с лекарством для Стефана Грельски. Таможенные формальности были улажены в минимальный срок. Для изготовления препарата пришлось изъять сырье из трех лабораторий. Массовое производство медикамента еще не началось. В Вену он должен был прибыть утром.
   Мариза так пристально посмотрела на Малко, что он поднял голову.
   - В конце концов вы ухлопаете меня так же, как котика?
   Малко пожал плечами.
   - Не говорите глупостей.
   Она безнадежно вздохнула.
   - Если не вы, то кто-нибудь другой. Я ведь не дура. Может, вы бывали в Далласе и помните танцовщицу Джаду и кабаре Джека Руби? Она была моей подружкой. После истории с Кеннеди и Освальдом Джада смоталась в Нью-Йорк. Ей было так страшно, что она оставила свой шикарный белый "кадиллак" со всеми чемоданами прямо на стоянке посреди Далласа. Так вот: через три месяца ее нашли задохнувшейся в квартире. Сказали - забыла закрыть газ. А она в кухню вообще никогда не заходила, так как не только не ела дома, но даже кофе не пила.
   Малко промолчал. Он знал, что Мариза права. Участники этого дьявольского спектакля один за другим гибли от рук некоей невидимой и неумолимой силы.
   Он сел на подлокотник ее кресла и положил Маризе руку на плечо.
   - Говорю вам еще раз: пока вы здесь - вам ничто не угрожает. Клянусь.
   Зазвонил телефон. Голос Стефана Грельски был как никогда хриплым и отрывистым.
   - Ну что? - только и спросил он.
   - Ваше лекарство уже в пути.
   Грельски так тяжело вздохнул, что Малко даже пожалел его.
   - Вы готовы выполнить свою часть контракта? - продолжал Малко.
   - Не волнуйтесь, - сказал Грельски. - Я свое слово держу. Потом вы постараетесь меня убрать, - безучастно добавил он, - когда убедитесь, что я вас не обманул. Если, конечно, эта скотина Ференц не найдет меня раньше вас. Тогда вы, небось, расстроитесь, а? Ладно. Товар получите завтра в шесть.
   - Что ж, надеюсь.
   - Знаете спортивный комплекс "Нойвальдег"?
   - Да.
   - Буду ждать вас на углу дороги, которая поворачивает на Шлосс-Шварценберг. Приезжайте один. Согласны?
   - Согласен.
   Грельски повесил трубку. Мариза испуганно посмотрела на Малко.
   - Я узнала его голос. Это он убил Сержа. Он приедет сюда?
   - Сюда он больше никогда не приедет, - ответил Малко. - И вообще неизвестно, долго ли он еще проживет.
   Это, похоже, не утешило Маризу, расспросы прекратились.
   - Идите спать, - мягко сказал Малко. - Мне нужно позвонить.
   Мариза послушно удалилась. Малко позвонил фон Хазелю, и они обсудили последние детали: прежде чем ехать на встречу, Малко зайдет в посольство и заберет там лекарство.
   - А что если он попытается нас обмануть? - предположил Курт.
   - Не думаю, - сказал Малко. - Он загнан в угол и к тому же страшно зол на своих бывших шефов. Только прошу вас: не показывайтесь ему на глаза до совершения сделки.
   - Ладно, - нехотя сказал Курт. - До завтра. Малко попробовал позвонить Александре. Ответа не последовало, хотя он точно знал, что она дома.
   Огорченный и раздосадованный, Малко пошел спать.
   Нойвальдеггер штрассе была скользкой, как каток, к тому же дорога шла в гору. Малко доехал до поворота на Дюрнбах. Здесь и начиналась та самая дорога на Шлосс-Шварценберг. Малко развернулся у большой трансформаторной будки и стал капотом к дороге. Отсюда хорошо просматривались все три направления.
   Начинало темнеть. Малко не стал глушить двигатель, чтобы сохранить тепло. На дворе было не меньше десяти градусов мороза.
   В четверть седьмого Грельски еще не появился. У Малко начало зарождаться нехорошее предчувствие. Он машинально посмотрел на коробку с лекарствами, лежавшую на заднем сиденье.
   Мимо "ягуара" проехал городской автобус, оставляя на снегу темную полосу от сгоревшего дизельного топлива. Малко посмотрел на часы: шесть двадцать. Со Стефаном Грельски что-то случилось. Ведь эта встреча была для него слишком важной, чтобы он мог позволить себе пропустить ее.
   Внезапно из-за поворота показались фары легкового автомобиля. Он ехал медленно и неуверенно. Вскоре Малко узнал "мерседес" Грельски. "Мерседес" съехал с дороги, резко затормозил, и его слегка занесло. Сквозь лобовое стекло Малко увидел напряженное лицо Стефана Грельски. Автобус уже скрылся из виду. Других машин поблизости не было.
   Малко выбрался из "ягуара" и направился к "мерседесу", засунув руки в карманы кашемирового пальто.
   Стефан сидел, уронив голову на руль. Впервые за все время Малко заметил в его черной шевелюре седые волоски. Когда дверца открылась, Грельски поднял голову. Он был бледен как мел; глаза слезились от недосыпания. Малко сел рядом с ним на сиденье.
   - Вы что, ранены?
   - Ференц, - проворчал Грельски. - Эти скоты меня все-таки нашли.
   Он раздраженно откинул полы пальто и пиджака. Рубашка промокла от крови.
   - Легкое продырявили, - прокомментировал он. - Ну что, привезли?
   - Зачем им понадобилось вас убивать? Ведь это не в их интересах...
   Грельски закряхтел и сплюнул кровь.
   - Произошло недоразумение: один из этих болванов испугался собаки и выстрелил.
   - А сам он где?
   - За нами, на полу. Я не мог оставить его тем, у кого ночевал. Они не подготовлены.
   - А собака? - поинтересовался Малко.
   - В багажнике. Отличный был пес. Ни разу не заскулил, когда умирал...
   Он вдруг осекся, и его лоб покрылся капельками пота. Грельски открыл рот, судорожно глотая воздух. Малко поспешно открыл окно. Было ясно, что Грельски осталось жить совсем недолго.
   Последовало тягостное молчание.
   - Скоро я подохну, - с трудом произнес Грельски.
   - Ну почему же? - неуверенно возразил Малко. - Рана не смертельна.
   Грельски разгадал его мысли и злорадно произнес:
   - Вот будет номер, если я загнусь прямо сейчас, а? Наверное, мне и лекарство уже ни к чему. Ох как все забегают! - не дожидаясь ответа, он продолжал: - Нелегко шантажировать умирающего, не правда ли?
   Малко сходил к "ягуару" и принес запечатанную коробку, но Грельски даже не стал открывать ее.
   - Поздно, - пробормотал он, глядя перед собой стекленеющими глазами.
   Грельски с трудом вытащил бумажник, и его толстые испачканные кровью пальцы извлекли оттуда половину разорванной банкноты в десять чешских крон.
   - Держите. Взамен получите чемодан. Я отдал его человеку, у которого вторая половина банкноты. Давайте напишу адрес.
   Малко протянул ручку и блокнот. Грельски что-то нацарапал в нем, останавливаясь после каждого слова, и вернул блокнот Малко. Князь присмотрелся к строчкам и подскочил:
   - Как? Это в Братиславе?!
   Стефан Грельски иронично улыбнулся.
   - Яволь, майн либе камерад. Я должен был упрятать бумаги в безопасном месте. Ференц лопнул бы от злости, если бы узнал. В Братиславу, как вы знаете, попасть довольно легко. В качестве туриста. Будем надеяться, что вас не разоблачат как агента ЦРУ.
   - Но как вам удалось переправить туда чемоданчик?
   - В контейнере с детским питанием: их они не проверяют.
   Грельски бессильно навалился на руль, случайно нажал на сигнал и вздрогнул. Под его глазами набухли большие серые мешки. Человек обычного сложения на его месте уже давно расстался бы с жизнью.
   - Если меня нашел этот урод, - с видимым усилием выговорил Грельски, то и другие не заставят себя ждать. Пора прощаться, мон шер. Только сначала помогите мне разгрузить машину. Мне не хочется везти в город труп этого мерзавца.
   Малко оглянулся. Сзади, на полу машины, лежал человек в клетчатом пальто. Грельски с трудом выбрался из машины и, крякнув, вытащил его наружу до половины. Но труп застрял в дверях.
   - Помогите мне, - сказал Грельски, задыхаясь. Преодолевая брезгливость, Малко взял мертвеца под мышки, и вскоре тот оказался на земле. У него было морщинистое и одновременно детское лицо. На шее засохла кровь. Труп еще не успел остыть.
   - Знакомьтесь: товарищ Новотны по кличке "Клоп", - проворчал Грельски. - Хотел получить повышение. Вот и получил - на небеса.
   В этот момент Малко заметил, что из одежды покойного выпал и закатился под машину какой-то небольшой предмет. Малко присел на корточки и достал его. Это была металлическая коробочка, из которой доносилось будто бы пчелиное жужжание. Коробочка оказалась миниатюрным радиоприемником-передатчиком.
   - Смотрите, что у него было, - сказал Малко. Грельски выдал поток немецких и польских, ругательств, швырнул коробочку наземь и растоптал каблуком.
   - Еще один сюрприз! Интересно, слышали они нас или нет? Малко не ответил. Он смотрел на труп и думал, что даже будучи мертвым, этот незаметный тщедушный человечек смог им навредить...
   Видимо, телепатия на свете все же существует: как раз в этот момент Грельски с размаху злобно пнул покойника ногой. Потом, тяжело отдуваясь, он полез в "мерседес".
   - Куда вы сейчас? - спросил Малко.
   - В тихое местечко. Умирать. Я чувствую, как кровь выливается прямо в брюхо. Поосторожнее там, в Братиславе. Ференц хитер и силен. Ему позарез нужны эти бумаги. Кто знает, может, скоро встретимся на том свете...
   Грельски завел мотор и тронулся с места. Он вел машину в полубессознательном состоянии. Грельски повернул направо, в сторону города, и исчез за поворотом.
   В этот момент с левой стороны появился небольшой автомобиль с потушенными фарами. Когда он проехал мимо, Малко на секунду включил дальний свет. Это был черный "Остин-1100" с длинной антенной на багажнике. В нем сидело четверо мужчин. Люди Курта не теряли времени даром. Малко подумал, что Стефан Грельски, даже если бы захотел, не успел бы застраховать свою жизнь от несчастного случая. Автомобиль Курта, подтверждая зловещие намерения его пассажиров, чем-то напоминал небольшой катафалк.
   Малко поехал за ними. Грельски медленно приближался к центру города. Движение было еще довольно интенсивным, и несколько раз "мерседес" чуть не задел другие машины. Малко подтянулся поближе. На очередном перекрестке зажегся красный свет. "Мерседес" и будто приклеенный к нему "остин" проскочили в последнюю секунду, сопровождаемые яростными гудками едва не налетевшего на них грузовика.
   Малко встал в третий ряд, стартовал первым, когда загорелся зеленый свет и за минуту догнал "мерседес". Впереди было пересечение с Шоттенринг, самой оживленной улицей Вены. "Остин" не отставал.
   "Мерседес" пулей вылетел на перекресток. Водитель проплывавшего по Шоттенринг трамвая бешено зазвонил и что было силы нажал на тормоз. Раздались крики испуганных пассажиров.
   Двухтонный "мерседес" на полной скорости врезался в переднюю дверь трамвая. Тот со страшным грохотом опрокинулся набок, свалив всех пассажиров в одну орущую кучу. "Мерседес" отскочил и застыл у тротуара.
   Малко выскочил из "ягуара" и побежал к месту аварии.
   Рука Стефана Грельски свисала из открытого окна. Он сидел, не двигаясь, уткнувшись лицом в руль. Собиралась толпа. Послышалась сирена "скорой помощи", и вместе с ней на перекресток выехал сверкающий мигалкой полицейский "фольксваген". "Остин" тоже остановился, но его пассажиры и водитель из машины не вышли.
   Малко сел в "ягуар" и завел мотор. Стефан Грельски заключил самую неудачную сделку в своей жизни. Малко не был суеверным, но его потряс очевидный факт: чемоданчик, переходивший из рук в руки, был все равно что приглашение на кладбище. Голдман, Грета Грельски, а теперь - ее муж... Похоже, он, Малко, должен был стать следующим. Перед ним маячила веселенькая перспектива поездки в Братиславу. Даже если Ференц не прослушивал их разговор с Грельски через посредство миниатюрного передатчика-микрофона, это все равно была опасная миссия. Если же он их слышал, командировка в Братиславу заслуживала награждения орденом и, возможно, посмертно.
   Глава 10
   Пограничный контрольный пункт представлял собой довольно жалкое зрелище: стены потрескались и облупились, несколько оконных стекол в зале ожидания были разбиты и закрыты листами картона. Повсюду висели блеклые плакаты, прославлявшие достопримечательности Чехословакии.
   Два милиционера в синей форме сделали знак Малко остановить машину на обочине. Перед ним такое же указание получила большая черная "татра", принадлежавшая чехословацкому дипломатическому корпусу. Из "татры" вышел высокий пятидесятилетний мужчина в элегантном костюме. Показывая паспорт, он попытался что-то возразить, но пограничник безапелляционно покачал головой и указал на багажник автомобиля. Дипломат с явным раздражением открыл багажник, достал желтый кожаный чемодан и сам отнес его в помещение контрольного пункта.
   Второй милиционер подошел к Малко; тот опустил оконное стекло.
   - Австриец? - спросил милиционер по-немецки.
   - Да.
   - Багажник закрыт?
   Малко заглушил мотор и вышел. Милиционер с подозрением посмотрел на пустой багажник.
   - У вас нет вещей?
   - Я еду в Братиславу только на один день, - пояснил Малко. Пограничник кивнул с прежним недоверчивым видом: подобно всем коммунистическим странам Чехословакия была заражена острой инфекционной шпиономанией.
   - Фотоаппарат везете?
   - Нет.
   Милиционер окинул подозрительным взглядом дорогое пальто и сверкающие туфли Малко. Его собственная форма выглядела так, словно он только что отвоевал ее у разъяренной газонокосилки.
   - Идите регистрировать паспорт.
   Малко не заставил себя долго упрашивать: на улице стоял пятнадцатиградусный мороз. Рядом с пограничным пунктом стояла изрядно потрепанная "шкода", принадлежавшая, видимо, какому-то чешскому "богачу".
   В пятидесяти метрах впереди, на чехословацкой территории, по обе стороны дороги высились две деревянные наблюдательные вышки. Перед ними располагался так называемый "железный занавес", который представлял собой двойной металлический забор. Такие же вышки, на которых днем и ночью дежурили вооруженные пограничники, с равными промежутками стояли вдоль всей границы.
   У Малко сжалось сердце: он лез прямо в волчью пасть. Во-первых, ему грозила встреча с людьми Ференца. Не исключалась и возможность дьявольского обмана со стороны Стефана Грельски. Помимо всего этого агенту ЦРУ было вообще противопоказано соваться за "железный занавес". В случае провала посол вряд ли станет принимать меры в его защиту: "темный" агент - это пешка, которой всегда можно пожертвовать.
   ...После выезда из замка "хвоста" они не заметили. На всякий случай Кризантем перед самой границей отстал и простоял с полчаса на дороге возле своего "фольксвагена", делая вид, что у него заглох мотор.
   Паспорт Малко вручил Уильям Коби. Придраться к документу было невозможно: ЦРУ давно набило себе руку на таких подделках. Малко превратился в венского архитектора Густава Альткирха.
   Малко толкнул дверь контрольного пункта. Внутри тот оказался еще мрачнее, чем снаружи. Сидевший за окошком толстый небритый милиционер без фуражки взял паспорт и сказал по-немецки:
   - На таможню.
   Вдоль зала протянулась низкая стойка, на которую клали вещи для досмотра. Слева было окошко для обмена валюты. Надпись на четырех языках гласила, что обменивать валюту менее чем на сто крон запрещается.
   Несмотря на отсутствие чемодана, Малко подошел к стойке. За ней хозяйничала толстая краснолицая таможенница в серой форменной рубашке и серой юбке. Она как раз перетряхивала содержимое чемодана дипломата видимо, в свое время она прогуляла лекцию по дипломатической неприкосновенности.
   Вдруг дипломат покраснел как пион: таможенница вытащила из чемодана последний номер "Плейбоя", быстро пролистала его и наткнулась на цветную вклейку с потрясающей обнаженной женщиной во весь разворот. Таможенница бросила на дипломата убийственный взгляд. Малко показалось, что он уже слышит, как щелкают затворы винтовок расстрельной команды. Тлетворное влияние запада в Чехословакии, мягко говоря, не поощрялось.
   С дипломата мигом слетела величавость. Все больше краснея, он бормотал какие-то оправдания. Мегера презрительно швырнула журнал на пол и мелом начертила на чемодане крест - скорее позорное клеймо, чем индульгенция.
   Чех, ссутулившись, пошел к выходу. Малко сочувствовал ему: он знал, что по части развлекательности журналы соцстран являются чем-то средним между телефонным справочником и биржевыми сводками. Убедившись, что Малко иностранец, таможенница сразу заулыбалась, и ввиду отсутствия багажа у него не возникло никаких проблем. Малко обменял в окошке двести крон и покинул помещение.