- А не мог ли он отправиться туда сам?
- Это невозможно. Во-первых, его паспорт был в чемодане, во-вторых, мы проверили все возможности отъезда со дня его исчезновения до того момента, когда был обнаружен палец. Никаких следов. Не забывайте также, что у Томаса Роуза не было причин скрываться.
Странно. Очень странно. Малко размышлял.
- А его расследование? Что-нибудь известно о нем?
- Он не сдавал свой рапорт. Наш консул не в курсе дела. У него сложилось впечатление, что Роуз был абсолютно спокоен...
- И тем не менее, как вы говорите, его убили. Кто?
Рэдклиф поднял глаза к небу.
- Если бы это было известно, вас не прислали бы сюда. Во всяком случае, я не думаю, что это фиджийцы. У них головы размером с кокосовый орех... Остается две-три тысячи белых на Фиджи и индусы.
В глазах Малко индусы олицетворяли пацифизм. Но Рэдклиф скорчил гримасу отвращения.
- Кое-кто, кажется, обтяпывает свои делишки с индусами. Оттого они, наверное, и набираются всякой мерзости. Кстати, держите нос по ветру, потому что индусы и фиджийцы всем сердцем ненавидят друг друга. А англичане там чересчур чувствительны... Ну да Логэн вам все объяснит.
- Логэн?
- Вице-консул. Наш информатор в Суве. Классный тип, а жена у него просто прелесть.
Малко продолжал свой маленький допрос.
- Какого же черта кому-то понадобилось перевозить его тело через весь Тихий океан до самой Новой Каледонии? - настаивал он.
- Если бы знать... По крайней мере, это не дело рук ребят из французской разведки. Хотя от них всего можно ожидать. Завтра вы будете уже на месте.
Малко почувствовал страстное желание вдавить в лицо американца все его веснушки.
- Если я правильно понял, - медленно сказал он, - мне нужно снова пересечь Тихий океан, чтобы вернуться на Фиджи, куда меня доставили самолетом еще вчера. Что тогда я делаю здесь?
Рэдклиф покраснел и смутился: он не смел сознаться Малко, что ему просто захотелось поболтать с новым человеком. Он прекрасно мог отправить кольцо и рапорт Дэну Логэну в Суву, избавив Малко от путешествия в тысячу сто пять миль... Он отчаянно выкручивался:
- Это дело администрации. Я начальник сектора "Юг", и Дэн Логэн подчиняется мне.
Малко мало волновали тонкости административного подчинения ЦРУ.
- Единственный способ, которым вы можете заполучить мое прощение, сказал он с достоинством, - это найти бутылочку "Моэ и Шандона", желательно, 1962 года, и прийти распить ее вместе со мной сегодня вечером. Это помогло бы мне поразмыслить. А то мое серое вещество уже начинает плавиться от жары.
- Но где я здесь достану французское шампанское? - взвыл Рэдклиф.
- Попросите у губернатора, - посоветовал Малко. - Скажите, что от этого зависит безопасность отчизны. Если мне суждено окончить свои дни, как Роузу, в желудках морских хищников, я предпочел бы отправиться туда в хорошем настроении... И, кстати, я не полечу в Нанди. Я полечу в Нумеа, а оттуда на остров Пэн. Я намерен убедиться, что там не осталось других частей Томаса Роуза.
- В таком случае, до встречи с шампанским.
Тем не менее, Малко аккуратно подписал счет за "Джи энд Би" - вы или хорошо воспитаны, или не воспитаны совсем.
Внешняя галерея служила коридором, ведущим в его номер, который целиком заполняла липкая жара. Малко посмотрел на небо. Над Паго-Паго сверкал Южный крест. Малко вдруг почувствовал себя на краю земли. Только бы Дэвид нашел шампанское! Чем ближе ходила смерть, тем больше он ценил маленькие радости жизни.
В мрачной задумчивости Малко созерцал изумрудные воды восхитительной лагуны острова Пэн, сидя у своего бунгало на краю пляжа. Турбаза "Канумера" была построена на крохотном клочке суши между двумя лагунами. Воистину райский уголок. Обожженные плечи Малко горели, и боль мешала сосредоточиться. Два дня подряд он в сопровождении Стефана обшаривал метр за метром отмели, окружающие Ило-Брос. Они ныряли к подножию каждого кораллового рифа в радиусе мили от лагуны. Наконец, с помощью яхты они обследовали берега острова Пэн. В результате был обнаружен труп кашалота, на три четверти съеденный хищными рыбами.
Никаких следов Томаса Роуза. Не могли же они в самом деле отловить всех мурен в окрестных водах и вскрыть им брюхо!
Если бы Роуз приехал на остров Пэн, он бы обязательно остановился в "Канумере" - других отелей здесь просто нет. Но его имя не числилось ни в каких журналах. Покинуть же остров можно было ежедневным самолетиком в 16:00. В присутствии Стефана Малко допросил единственного на весь остров полицейского. На остальной части острова Пэн жило несколько канаков. Но никто из них не видел белого... Можно было подумать, что Томас Роуз прибыл туда на спине дельфина. Обескураженный Малко собирался уезжать на Фиджи.
За неимением лучшего, он развлекался тем, что наблюдал закат солнца. Подошел Стефан. Малко с самого начала представился ему как сотрудник консульства в Суве. Прогулки с инструктором совершенно убедили его в том, что Стефан к исчезновению Роуза не имеет никакого отношения. Малко редко обманывало шестое чувство.
- Вы что-нибудь нашли? - спросил Стефан.
Малко одним точным ударом раздавил огромного таракана, ползшего по стене бунгало. Тараканы были здесь двух сортов: обычные и "люкс". Эти последние существенно отличались по внешним признакам от своих собратьев и являли собой поистине фантастических животных. Не новичок в тропиках, Малко, тем не менее, никогда не видел таких жутких тварей. Однако не они сожрали Томаса Роуза.
Закончив "процедуру", он ответил молодому человеку:
- Нет. Остается предположить, что этот палец занесло сюда чудом. Вы уверены, что эти останки не могли быть отделены от тела в нескольких сотнях километров отсюда?
Стефан уселся рядом с Малко.
- Это невозможно. Я уже десять лет живу на Тихом океане. Такая маленькая мурена, как та, в которой я обнаружил палец, не заплывет дальше нескольких километров. Самое большее - десять.
- Куда же тогда подевалось тело?
Стефан улыбнулся.
- Хищные рыбы.
- А если он свалился с судна?
- На остров Пэн никто не заезжает. Это слишком далеко от Нумеа, да и море здесь небезопасно. Залежи никеля находятся гораздо западнее. Единственная посудина, которая может появиться здесь, - это "Принцесса Фиджи".
- "Принцесса Фиджи"? Это еще что? Каноэ Робинзона Крузо?
Стефан расхохотался от всей души.
- Это самая отвратительная лоханка, которая таскается по южным водам Тихого океана. Она бродяжничает от острова к острову, перевозя всякую всячину. Две недели назад она доставила нам цемент из Нумеа для нового строительства и бананы с Фиджи.
- С Фиджи?
- Да. Порт ее приписки - Сува. Она частенько там появляется. Там ремонт дешевле, чем здесь.
Золотистые глаза Малко не отрывались от тараканьего трупа.
Фиджи. Томас Роуз также прибыл с Фиджи. Хоть какой-то след. Стефан пригоршней пересыпал песок.
- А кому принадлежит "Принцесса Фиджи"?
- Какому-то старому австралийскому пьянице - Грязнуле Джо. Он живет в кошмарной грязи. Больше того, он обожает черепашьи сердца. Он ловит черепах, а потом оставляет их на палубе гнить под солнцем. Однажды канаки из экипажа послали его ко всем чертям, потому что он лупил их по задам. И ему пришлось три недели сбрасывать пустые банки из-под пива в лагуну.
- Интересно, где он сейчас? - спросил Малко, делая вид, что не придает информации большого значения.
Стефан пожал плечами.
- Он как-то мне говорил, что пойдет в Суву через Тонга. Но по пути он мог передумать. Или потонуть. Это чудо, что он до сих пор на плаву. В корпусе его посудины можно проткнуть дырку пальцем...
Часы пробили обед. Малко поднялся. Теперь он знал достаточно.
- Думаю, пора возвращаться в Нумеа, - сказал он.
- Если я что-нибудь узнаю, - пообещал Стефан, - я сообщу.
3
Вцепившись в руль небольшого "дацуна-1000", Малко с трудом сдержал ругательство, мало соответствовавшее его блестящему воспитанию. Он только что оставил позади Навуа, и до Сигатога оставалось целых шестьдесят миль. И никакой надежды, что дорога улучшится.
Если еще можно назвать это дорогой. Она была заасфальтирована только вдоль бесконечных деревушек. Все остальные отрезки пути словно прокладывал спятивший пьяница-инженер. Тонкая, как козья тропа, дорога изобиловала многочисленными дырами, как сыр "грюйер". Она то карабкалась вверх, то спускалась с множества холмов, покрытых джунглями, и самый длинный прямой путь не превышал десяти метров.
Но как бы там ни было, эта единственная дорога на Вити Леву верно следовала всем изгибам побережья. Англичане никогда не считали нужным углубляться в джунгли.
Вдруг какой-то большой грузовик сделал резкий разворот, и Малко едва успел рвануть влево, чтобы не быть раздавленным. Почти ослепший от белой пыли, в сравнении с которой калифорнийский смог представлялся лишь легкой дымкой, Малко резко сбавил скорость. Во рту было сухо. Легкие забиты пылью. Рубашка, прилипшая к спине, казалась просто беловатой тряпкой, и это несмотря на то, что стекла были подняты.
Привычка встречных автомобилей ездить по левой стороне этой ужасной дороги довела Малко до изнеможения. Старые раны, полученные в Гонконге, ныли от постоянной тряски, и он серьезно подумывал о возвращении с полдороги.
Пейзаж, тем не менее, был великолепен. Дорогу затеняли древовидные папоротники высотой с двухэтажный дом. В каждой деревушке Малко попадались на глаза нагие фиджийцы верхом на лошадях. Они жизнерадостно ему улыбались.
Внезапно в зеркале обзора он увидел громадный фургон, ехавший следом почти вплотную. То ли "хильман", то ли "форд", весь в белой пыли. Малко свернул влево, давая дорогу, но фургон продолжал наседать ему на хвост. Расстояние было таким маленьким, что удавалось рассмотреть всех, кто там находился.
За рулем сидел человек в черных очках. Рядом с ним - темнокожая женщина с волосами, забранными сзади в пучок, впалыми щеками и тонким длинным носом. Прежде чем снова обратить внимание на дорогу, Малко успел заметить огромные черные глаза. Он все более удалялся от моря, и теперь ему предстояло одолеть очередной холм. Мотор "дацуна" задыхался.
Когда он достиг вершины, послышался повелительный гудок сзади. Над ним навис капот огромной машины.
Не собираясь устраивать гонки на такой дороге, Малко свернул влево. Почти целую милю дорога шла вдоль скалистого обрыва, возвышавшегося над морем метров на пятьдесят. Безо всякой балюстрады, конечно.
Фургон был совсем близко. Малко инстинктивно притормозил, чтобы пропустить его. Но другой водитель тоже затормозил. Удивленный Малко взглянул направо и увидел бесстрастный профиль темнокожей женщины. В тот же миг он услышал, как железо трется о железо, и изо всех сил нажал на тормоз. Водитель в темных очках внезапно повернул руль, и фургон наехал на "дацун". Сильный толчок - и Малко вдруг увидел пустоту перед своим ветровым стеклом. Изо всех сил выруливая вправо, он чувствовал, что автомобиль неумолимо сползает. Сейчас он разобьется об утесы внизу. Фургон исчез в облаке пыли, которая совершенно ослепила Малко.
"Дацун" резко качнуло влево. "Конец!" - подумал Малко.
Но маленький автомобиль выкарабкался. Мотор раскалился добела и почти сразу же заглох. Чувствуя комок в горле, Малко открыл дверцу и вышел. Разглядев левую обочину дороги, он понял, что его спасло. В этом месте был маленький бордюр шириной полметра, незаметный с дороги. "Дацун" наткнулся на него левым задним колесом, отскочил и покатился назад на дорогу. Если бы не эта маленькая случайность, все было бы кончено пятьюдесятью метрами ниже.
Малко в задумчивости вернулся в автомобиль. Внизу у его ног сверкало изумрудное море. Конечно, это могло быть простое дорожное происшествие. Но перед ним снова встало непроницаемое лицо темнокожей женщины. Она не могла не видеть, что он уступает им дорогу, но не обратила на это никакого внимания. И фургон не собирался тормозить.
Неспешно следуя извилинам спуска, Малко мысленно перебирал свои действия, стараясь понять, из-за чего же все-таки кто-то пытался его убить.
Маленький самолетик рейса 1564, летевший на Таити, доставил Малко в Нанди, на другой конец острова. Там ему предстояло сесть на "DC-8" фиджийской авиакомпании до Сувы. Нанди существовал только на картах. Пять или шесть отелей, аэропорт, рощицы сахарного тростника и несколько хижин. Вся жизнь на Вити Леву была сосредоточена в Суве.
Американское консульство находилось на Кэминг-стрит, узкой улочке напротив базара, полной индусских лавочек для туристов, с дурно пахнущими сточными канавами по сторонам. При взгляде на трехэтажное здание консульства становилось понятно, что администрация Никсона начала экономить с Фиджи...
Когда Малко, постучавшись, вошел в контору вице-консула Дэна Логэна, он увидел там светловолосую молодую женщину. Комнатка была совсем крохотная. На стене висела карта Тихого океана, кондиционер издавал адский грохот. Дэн Логэн тряс руку Малко с такой силой, будто хотел оторвать ее от плеча. Он чем-то походил на Дэвива Рэдклифа. По крайней мере, веснушками. Такое впечатление, что ЦРУ сплавило в тихоокеанский регион всех своих лысых добродушных толстяков.
- Это моя жена Грэйс, - сказал американец.
Грэйс, казалось, была очень удивлена, когда Малко поцеловал ей руку. Да, среди просторов Тихого океана это выглядело несколько неожиданно.
Грэйс была блондинкой с зачесанными назад волосами, пуританским выражением лица с тонкими чертами и волевым подбородком. Длинные ноги выгодно подчеркивали стройность фигуры. Голубые глаза рассматривали Малко безо всякого интереса. Такое отношение шло совершенно вразрез с пылкостью Дэна Логэна.
Грэйс почти сразу испарилась, и Логэн указал Малко на единственное кресло.
- Я очень рад познакомиться с одним из самых лучших наших агентов, сказал он. - Слава вашего сиятельства докатилась и до наших краев. Дэвид отправил мне телекс. Как там дела на Паго-Паго? Здесь, кроме крикета и вечеринок в яхт-клубе, можно еще только застрелиться...
Сува напоминала игрушечный городок, умирающий от жары. Не считая Викториа-Пэрэд - главной улицы, которая вела к морю и на которой находились административные здания и два других отеля, здесь царил хаос крохотных улочек с индусскими лавчонками, где продавалось все. Но, слившись с фиджийцами, индусы, прекрасные торговцы, вроде китайцев, уже познали лень. Как только становилось по-настоящему жарко, на шесть часов в день они закрывали свои лавочки и дремали на рулонах тканей.
Перед тем как нанести визит Логэну, Малко с целью ознакомления сделал круг по городу на "дацуне", взятом напрокат в аэропорту.
Интересно, что такого мог натворить Логэн, что его засунули в подобную глушь? Весь год тяжелые грозовые облака сходят с горы неподалеку от Сувы и почти ежедневно разражаются потоками воды. Температура при этом не снижается ни на градус. Ни лета, ни зимы, ни прохлады.
Будто прочитав его мысли, Логэн вздохнул и сказал:
- Если бы вы знали, как я жалею о Нью-Дели! Там было почти так же грязно и жарко, как здесь, но это был по крайней мере город! Здесь же, дойдя до конца Викториа-Пэрэд, остается лишь повернуть обратно. И вы в самом центре Сувы! - иронически добавил он.
- Как вас занесло сюда?
- В Вашингтоне меня сочли специалистом. Зачем только я везде подчеркивал, что разбираюсь в индусах... Вот я в них и разбираюсь уже три года, если только там еще об этом помнят...
- Но при чем здесь индусы?
Логэн изумился невежеству Малко.
- Как? Вы что, не знаете, что половина здешнего населения - индусы? Поскольку фиджийцы ленивы, как свиньи, индусы прибрали к рукам коммерцию и политику. У них здесь повсюду школы, даже в самых маленьких деревушках, и они постоянно учатся, пока коренное население храпит в тени. Но фиджийцы уже начинают дрейфить. Индусы слишком назойливы.
В мои обязанности входит поддерживать контакты с индусскими предводителями, которые способны прийти к власти... Причем, строя глазки и фиджийцам, и губернатору... У меня здесь есть неплохой приятель, предводитель гуркхов, который слишком тесно сотрудничал с англичанами, за что и был вынужден покинуть свою страну. Он держит в руках определенную часть общины и вводит меня в курс дела.
- Осведомитель, в общем.
Логэн подпрыгнул до потолка.
- Несчастный! Никогда не упоминайте это слово при индусах, не то вам перережут горло. Они обидчивы, как старые девы. Нет, это друг, который дает советы. Настоящий друг.
Малко, которого не интересовали лекции по геополитике, решил перейти к сути.
- Что вам известно о смерти Томаса Роуза?
- Ничего, кроме того, что я уже писал в рапорте. До этой истории с пальцем я был убежден, что речь идет о несчастном случае.
Он поднялся и подошел к металлическому шкафу в глубине конторы. Оттуда он вытащил синий чемоданчик.
- Вот его вещи, которые я получил в "Трэвелдодже". Если хотите, можете их осмотреть...
Малко быстро перерыл чемоданчик: ничего особенного, если не считать превосходной коллекции порнографических снимков, скорее всего, японского производства. Логэн целомудренно отвернулся. Закрыв чемодан, Малко придвинулся к кондиционеру.
- Что вам известно о его задании здесь?
Американец вздохнул.
- Немного. Роуз пробыл у нас только десять дней перед тем как... исчезнуть. Я видел его всего три раза, и ничего особенного он мне не сообщил. Я думаю, что он предпочел оставаться инкогнито, поскольку даже не входил в контакт с теми людьми, которых я ему рекомендовал. Кажется, он шатался в порту.
- Полиция уже начала расследование? Я имею в виду, после его исчезновения?
- Да, кое-как. Я сам говорил с капитаном Армстронгом. Они ничего не нашли. В тот вечер он вышел из отеля один, никому не сказав, куда идет. Это полиция сообщила мне о том, что он пропал.
- Его номер обыскивали?
- Понятия не имею.
У вице-консула был несчастный вид... Он, судя по всему, ничего не знал. Малко стало казаться, что вся история существует только в его воображении. А потом ему пришла на память "Принцесса Фиджи". Очевидно, по поводу гибели Томаса Роуза не было проведено никакого серьезного расследования.
- Знаете ли вы судно под названием "Принцесса Фиджи"?
Брови американца поползли вверх.
- Никогда о таком не слышал. А что?
- Оно может иметь отношение к исчезновению Роуза.
Логэн снисходительно улыбнулся:
- Вы всегда можете поинтересоваться в порту. Но не слишком усердствуйте. Палец ведь мог очутиться там, где его нашли, по вполне объяснимым причинам. Фиджийцы - самый миролюбивый народ в мире. Они даже не знают, что во Вьетнаме идет война.
Тем не менее, именно с этого райского острова, населенного миролюбивым народом, взял и исчез Роуз...
- Я пойду прогуляюсь в порту, - заявил Малко.
Дэн Логэн пожал плечами.
- Вряд ли вы что-то отыщете. Если у вас нет планов на сегодняшний вечер, я предлагаю поужинать в "Золотом драконе". Это единственная "точка" Сувы. Моя жена составит вам партию в бридж.
- Хорошо. Идем в "Золотой дракон", - согласился Малко.
Выйдя на улицу, он почувствовал, как горло перехватывает от влажного зноя и пыли. Порт находился как раз напротив, в конце Принцесс-стрит, по другую сторону базара. Туда можно было дойти пешком. Он зашагал вдоль деревянных домов, крытых толем, прокладывая себе путь через невообразимое столпотворение фиджийцев и индусов, сидящих на корточках перед грудами очищенных ананасов, связками бананов или гроздьями крабов.
Сам по себе порт был крохотным. У пристани стояло три дряхлых посудины, грузившихся всяким причудливым хламом под недремлющим оком полицейского в кожаной каске.
Малко обратился к какому-то пожилому китайцу в пробковом шлеме, который дремал на ящиках, и спросил, не знает ли он "Принцессу Фиджи".
Час спустя, потеряв около полутора килограммов фиджийских ливров, розданных на чай, он еще ничего не знал. Никто не мог точно сказать, где сейчас "Принцесса Фиджи", когда она ушла из Сувы и когда вернется. Отупев от жары, люди с трудом заставляли себя разговаривать. Три посудины выполняли рейсы между Вити Леву и Вана Леву. И больше ничего в мире их не интересовало.
Изнемогая, Малко вернулся к машине. Скорее, в прохладную атмосферу "Трэвелдоджа"! Один индус, вкрадчивый и услужливый, у которого он спросил про "Принцессу Фиджи", проводил его до самого автомобиля, чтобы распахнуть дверцу. Малко дал ему еще два шиллинга. В машине было настоящее пекло. Малко осторожно припарковал ее в тени двух великолепных бавольников у отеля.
Регистраторша из "Трэвелдоджа" - очень живописная фиджийка в платье из набивной ткани до самых щиколоток, почесывала голову шпилькой, вонзенной во взбитые волосы. Ее большие черные глаза смотрели на Малко с искренним огорчением.
- Мистер Роуз доставил нам немало хлопот, - сказала она. - Приходила полиция, нас всех допросили. Как будто мы сделали что-то плохое!
Ее великолепная грудь вздымалась от негодования. Золотистые глаза Малко стали немного теплее.
- Я совершенно уверен, что вы здесь ни при чем, - заверил он. - Но я должен постараться что-нибудь найти. Мистер Роуз никого не принимал у себя в отеле? Никому не звонил?
Фиджийка покачала головой.
- Нет, нет, сэр. Он не звонил никуда, кроме консульства. Полиция нас уже об этом спрашивала. Он никого не приводил с собой в отель, кроме бородатого господина, с которым он ужинал накануне того дня, как исчез.
Бородатый господин. Малко подумал почему-то об индусах. Об этом визите вице-консул не знал.
- Это был индус?
- Нет, нет. Это был белый и говорил по-английски.
Интерес Малко быстро угас. Это был, скорее всего, какой-нибудь случайно встреченный турист или житель Сувы, почитавший за счастье поболтать с новоприбывшим.
- А был ли вам знаком этот бородатый человек?
Девушка затрясла головой.
- Я видела его несколько раз в городе, на базаре...
Допрос продлился еще пять минут, после чего Малко вежливо поблагодарил администраторшу.
Он с наслаждением бросился под ледяной душ и оставался там до тех пор, пока не начал стучать зубами. Еще мокрый, Малко вытянулся в постели и заснул. Проснулся он от оглушительного рокота тамтамов, не понимая, что стряслось. Он отодвинул штору.
Двое негров, облаченных в фиджийские юбочки, с зубцами по краям, быстро били руками в выдолбленный ствол дерева, возвещая, по местному обычаю, о заходе солнца. Все это сопровождалось восторженными воплями американцев, несомненно, ожидающих человеческих жертвоприношений. Что вполне соответствовало представлениям белых о местных обычаях.
Малко вытащил темно-синий костюм и приготовился идти к Дэну Логэну. На этом затерянном в центральной части Тихого океана островке он не чувствовал себя на работе. Гигант с обнаженным торсом, служивший в отеле водителем, приветствовал его по-военному, открывая дверцу "дацуна".
Китайская кухня "Золотого дракона" была по-настоящему отвратительной. Едва размороженные креветки, суп из консервов и замученный цыпленок. Малко умирал от голода. Они обедали в чем-то наподобие задней комнаты, вдыхая запах прогорклого масла. Передняя часть служила бакалейным отделом, а сама лавочка находилась на втором этаже. Логэн был, казалось, в полном восторге.
- Как идет расследование? - спросил он.
Малко сделал глоток теплого безвкусного чая и немного поколебался перед тем, как задать вопрос.
- Известен ли вам некий белокожий бородач, живущий здесь?
- Бородач?
Логэн смотрел на Малко так, будто солнце полностью растопило его серое вещество. Он нахмурил брови, потом вдруг щелкнул пальцами.
- Ах, ну конечно! Ким Маклин, парень из Корпуса мира. Но его здесь уже нет. Он ваш друг?
В его голосе звучало вежливое удивление. Малко улыбнулся.
- Не совсем. Он, кажется, один из друзей Томаса Роуза. Их не раз видели вместе.
Логэн не выглядел особенно потрясенным.
- Возможно, - признал он. - Ким ждал свой корабль на Западный Самоа и торчал здесь около двух недель. Я однажды пригласил его к себе позавтракать, потому что у него был очень жалкий вид. Знаете, эти типы из Корпуса мира всегда без гроша. Идеалисты или что-то в этом роде.
- Чем же он здесь занимался?
Логэн расхохотался.
- Чем и все остальные. Он накопал отхожих мест в деревнях и пытался убедить фиджийцев ими пользоваться. Стервецы, они прикинулись дурачками, и, как только он поворачивался спиной, закапывали ямы. Вот чему служит Корпус мира...
Слышали бы это в госдепартаменте...
- А где обитал этот Ким?
Вице-консул приканчивал свое пиво.
- О-о! Он обитал понемногу везде, сначала на севере, в сторону Лотуки, затем где-то между Нанди и Сувой, а потом черти принесли его сюда. Он был расторопнее, чем все остальные, потому что он даже нашел себе невесту - великолепную метиску, которая, кажется, в него влюбилась...
- Вы, оказывается, хорошо осведомлены, - заметил Малко. - Правда, здесь совсем немного белых...
- Все знают друг друга, - кивнул Логэн. - К тому же этот Ким связался с индусами. Он был без ума от йоги и всяких таких штук. Мне рассказывали об этом мои друзья-гуркхи. Он часами лежал под солнцем, не двигаясь, связанный веревками по рукам и ногам. Искал так называемую мудрость. Что не мешало ему тискать свою девочку между двумя сеансами йоги...
- Как бы там ни было, он был последним, кто разговаривал с Томасом Роузом, - подчеркнул Малко.
Логэн пожал плечами.
- Он не обидел бы и мухи. Это пацифист до мозга костей. Он не хотел убивать даже насекомых. Поэтому он так легко и спутался с индусами...
- Это невозможно. Во-первых, его паспорт был в чемодане, во-вторых, мы проверили все возможности отъезда со дня его исчезновения до того момента, когда был обнаружен палец. Никаких следов. Не забывайте также, что у Томаса Роуза не было причин скрываться.
Странно. Очень странно. Малко размышлял.
- А его расследование? Что-нибудь известно о нем?
- Он не сдавал свой рапорт. Наш консул не в курсе дела. У него сложилось впечатление, что Роуз был абсолютно спокоен...
- И тем не менее, как вы говорите, его убили. Кто?
Рэдклиф поднял глаза к небу.
- Если бы это было известно, вас не прислали бы сюда. Во всяком случае, я не думаю, что это фиджийцы. У них головы размером с кокосовый орех... Остается две-три тысячи белых на Фиджи и индусы.
В глазах Малко индусы олицетворяли пацифизм. Но Рэдклиф скорчил гримасу отвращения.
- Кое-кто, кажется, обтяпывает свои делишки с индусами. Оттого они, наверное, и набираются всякой мерзости. Кстати, держите нос по ветру, потому что индусы и фиджийцы всем сердцем ненавидят друг друга. А англичане там чересчур чувствительны... Ну да Логэн вам все объяснит.
- Логэн?
- Вице-консул. Наш информатор в Суве. Классный тип, а жена у него просто прелесть.
Малко продолжал свой маленький допрос.
- Какого же черта кому-то понадобилось перевозить его тело через весь Тихий океан до самой Новой Каледонии? - настаивал он.
- Если бы знать... По крайней мере, это не дело рук ребят из французской разведки. Хотя от них всего можно ожидать. Завтра вы будете уже на месте.
Малко почувствовал страстное желание вдавить в лицо американца все его веснушки.
- Если я правильно понял, - медленно сказал он, - мне нужно снова пересечь Тихий океан, чтобы вернуться на Фиджи, куда меня доставили самолетом еще вчера. Что тогда я делаю здесь?
Рэдклиф покраснел и смутился: он не смел сознаться Малко, что ему просто захотелось поболтать с новым человеком. Он прекрасно мог отправить кольцо и рапорт Дэну Логэну в Суву, избавив Малко от путешествия в тысячу сто пять миль... Он отчаянно выкручивался:
- Это дело администрации. Я начальник сектора "Юг", и Дэн Логэн подчиняется мне.
Малко мало волновали тонкости административного подчинения ЦРУ.
- Единственный способ, которым вы можете заполучить мое прощение, сказал он с достоинством, - это найти бутылочку "Моэ и Шандона", желательно, 1962 года, и прийти распить ее вместе со мной сегодня вечером. Это помогло бы мне поразмыслить. А то мое серое вещество уже начинает плавиться от жары.
- Но где я здесь достану французское шампанское? - взвыл Рэдклиф.
- Попросите у губернатора, - посоветовал Малко. - Скажите, что от этого зависит безопасность отчизны. Если мне суждено окончить свои дни, как Роузу, в желудках морских хищников, я предпочел бы отправиться туда в хорошем настроении... И, кстати, я не полечу в Нанди. Я полечу в Нумеа, а оттуда на остров Пэн. Я намерен убедиться, что там не осталось других частей Томаса Роуза.
- В таком случае, до встречи с шампанским.
Тем не менее, Малко аккуратно подписал счет за "Джи энд Би" - вы или хорошо воспитаны, или не воспитаны совсем.
Внешняя галерея служила коридором, ведущим в его номер, который целиком заполняла липкая жара. Малко посмотрел на небо. Над Паго-Паго сверкал Южный крест. Малко вдруг почувствовал себя на краю земли. Только бы Дэвид нашел шампанское! Чем ближе ходила смерть, тем больше он ценил маленькие радости жизни.
В мрачной задумчивости Малко созерцал изумрудные воды восхитительной лагуны острова Пэн, сидя у своего бунгало на краю пляжа. Турбаза "Канумера" была построена на крохотном клочке суши между двумя лагунами. Воистину райский уголок. Обожженные плечи Малко горели, и боль мешала сосредоточиться. Два дня подряд он в сопровождении Стефана обшаривал метр за метром отмели, окружающие Ило-Брос. Они ныряли к подножию каждого кораллового рифа в радиусе мили от лагуны. Наконец, с помощью яхты они обследовали берега острова Пэн. В результате был обнаружен труп кашалота, на три четверти съеденный хищными рыбами.
Никаких следов Томаса Роуза. Не могли же они в самом деле отловить всех мурен в окрестных водах и вскрыть им брюхо!
Если бы Роуз приехал на остров Пэн, он бы обязательно остановился в "Канумере" - других отелей здесь просто нет. Но его имя не числилось ни в каких журналах. Покинуть же остров можно было ежедневным самолетиком в 16:00. В присутствии Стефана Малко допросил единственного на весь остров полицейского. На остальной части острова Пэн жило несколько канаков. Но никто из них не видел белого... Можно было подумать, что Томас Роуз прибыл туда на спине дельфина. Обескураженный Малко собирался уезжать на Фиджи.
За неимением лучшего, он развлекался тем, что наблюдал закат солнца. Подошел Стефан. Малко с самого начала представился ему как сотрудник консульства в Суве. Прогулки с инструктором совершенно убедили его в том, что Стефан к исчезновению Роуза не имеет никакого отношения. Малко редко обманывало шестое чувство.
- Вы что-нибудь нашли? - спросил Стефан.
Малко одним точным ударом раздавил огромного таракана, ползшего по стене бунгало. Тараканы были здесь двух сортов: обычные и "люкс". Эти последние существенно отличались по внешним признакам от своих собратьев и являли собой поистине фантастических животных. Не новичок в тропиках, Малко, тем не менее, никогда не видел таких жутких тварей. Однако не они сожрали Томаса Роуза.
Закончив "процедуру", он ответил молодому человеку:
- Нет. Остается предположить, что этот палец занесло сюда чудом. Вы уверены, что эти останки не могли быть отделены от тела в нескольких сотнях километров отсюда?
Стефан уселся рядом с Малко.
- Это невозможно. Я уже десять лет живу на Тихом океане. Такая маленькая мурена, как та, в которой я обнаружил палец, не заплывет дальше нескольких километров. Самое большее - десять.
- Куда же тогда подевалось тело?
Стефан улыбнулся.
- Хищные рыбы.
- А если он свалился с судна?
- На остров Пэн никто не заезжает. Это слишком далеко от Нумеа, да и море здесь небезопасно. Залежи никеля находятся гораздо западнее. Единственная посудина, которая может появиться здесь, - это "Принцесса Фиджи".
- "Принцесса Фиджи"? Это еще что? Каноэ Робинзона Крузо?
Стефан расхохотался от всей души.
- Это самая отвратительная лоханка, которая таскается по южным водам Тихого океана. Она бродяжничает от острова к острову, перевозя всякую всячину. Две недели назад она доставила нам цемент из Нумеа для нового строительства и бананы с Фиджи.
- С Фиджи?
- Да. Порт ее приписки - Сува. Она частенько там появляется. Там ремонт дешевле, чем здесь.
Золотистые глаза Малко не отрывались от тараканьего трупа.
Фиджи. Томас Роуз также прибыл с Фиджи. Хоть какой-то след. Стефан пригоршней пересыпал песок.
- А кому принадлежит "Принцесса Фиджи"?
- Какому-то старому австралийскому пьянице - Грязнуле Джо. Он живет в кошмарной грязи. Больше того, он обожает черепашьи сердца. Он ловит черепах, а потом оставляет их на палубе гнить под солнцем. Однажды канаки из экипажа послали его ко всем чертям, потому что он лупил их по задам. И ему пришлось три недели сбрасывать пустые банки из-под пива в лагуну.
- Интересно, где он сейчас? - спросил Малко, делая вид, что не придает информации большого значения.
Стефан пожал плечами.
- Он как-то мне говорил, что пойдет в Суву через Тонга. Но по пути он мог передумать. Или потонуть. Это чудо, что он до сих пор на плаву. В корпусе его посудины можно проткнуть дырку пальцем...
Часы пробили обед. Малко поднялся. Теперь он знал достаточно.
- Думаю, пора возвращаться в Нумеа, - сказал он.
- Если я что-нибудь узнаю, - пообещал Стефан, - я сообщу.
3
Вцепившись в руль небольшого "дацуна-1000", Малко с трудом сдержал ругательство, мало соответствовавшее его блестящему воспитанию. Он только что оставил позади Навуа, и до Сигатога оставалось целых шестьдесят миль. И никакой надежды, что дорога улучшится.
Если еще можно назвать это дорогой. Она была заасфальтирована только вдоль бесконечных деревушек. Все остальные отрезки пути словно прокладывал спятивший пьяница-инженер. Тонкая, как козья тропа, дорога изобиловала многочисленными дырами, как сыр "грюйер". Она то карабкалась вверх, то спускалась с множества холмов, покрытых джунглями, и самый длинный прямой путь не превышал десяти метров.
Но как бы там ни было, эта единственная дорога на Вити Леву верно следовала всем изгибам побережья. Англичане никогда не считали нужным углубляться в джунгли.
Вдруг какой-то большой грузовик сделал резкий разворот, и Малко едва успел рвануть влево, чтобы не быть раздавленным. Почти ослепший от белой пыли, в сравнении с которой калифорнийский смог представлялся лишь легкой дымкой, Малко резко сбавил скорость. Во рту было сухо. Легкие забиты пылью. Рубашка, прилипшая к спине, казалась просто беловатой тряпкой, и это несмотря на то, что стекла были подняты.
Привычка встречных автомобилей ездить по левой стороне этой ужасной дороги довела Малко до изнеможения. Старые раны, полученные в Гонконге, ныли от постоянной тряски, и он серьезно подумывал о возвращении с полдороги.
Пейзаж, тем не менее, был великолепен. Дорогу затеняли древовидные папоротники высотой с двухэтажный дом. В каждой деревушке Малко попадались на глаза нагие фиджийцы верхом на лошадях. Они жизнерадостно ему улыбались.
Внезапно в зеркале обзора он увидел громадный фургон, ехавший следом почти вплотную. То ли "хильман", то ли "форд", весь в белой пыли. Малко свернул влево, давая дорогу, но фургон продолжал наседать ему на хвост. Расстояние было таким маленьким, что удавалось рассмотреть всех, кто там находился.
За рулем сидел человек в черных очках. Рядом с ним - темнокожая женщина с волосами, забранными сзади в пучок, впалыми щеками и тонким длинным носом. Прежде чем снова обратить внимание на дорогу, Малко успел заметить огромные черные глаза. Он все более удалялся от моря, и теперь ему предстояло одолеть очередной холм. Мотор "дацуна" задыхался.
Когда он достиг вершины, послышался повелительный гудок сзади. Над ним навис капот огромной машины.
Не собираясь устраивать гонки на такой дороге, Малко свернул влево. Почти целую милю дорога шла вдоль скалистого обрыва, возвышавшегося над морем метров на пятьдесят. Безо всякой балюстрады, конечно.
Фургон был совсем близко. Малко инстинктивно притормозил, чтобы пропустить его. Но другой водитель тоже затормозил. Удивленный Малко взглянул направо и увидел бесстрастный профиль темнокожей женщины. В тот же миг он услышал, как железо трется о железо, и изо всех сил нажал на тормоз. Водитель в темных очках внезапно повернул руль, и фургон наехал на "дацун". Сильный толчок - и Малко вдруг увидел пустоту перед своим ветровым стеклом. Изо всех сил выруливая вправо, он чувствовал, что автомобиль неумолимо сползает. Сейчас он разобьется об утесы внизу. Фургон исчез в облаке пыли, которая совершенно ослепила Малко.
"Дацун" резко качнуло влево. "Конец!" - подумал Малко.
Но маленький автомобиль выкарабкался. Мотор раскалился добела и почти сразу же заглох. Чувствуя комок в горле, Малко открыл дверцу и вышел. Разглядев левую обочину дороги, он понял, что его спасло. В этом месте был маленький бордюр шириной полметра, незаметный с дороги. "Дацун" наткнулся на него левым задним колесом, отскочил и покатился назад на дорогу. Если бы не эта маленькая случайность, все было бы кончено пятьюдесятью метрами ниже.
Малко в задумчивости вернулся в автомобиль. Внизу у его ног сверкало изумрудное море. Конечно, это могло быть простое дорожное происшествие. Но перед ним снова встало непроницаемое лицо темнокожей женщины. Она не могла не видеть, что он уступает им дорогу, но не обратила на это никакого внимания. И фургон не собирался тормозить.
Неспешно следуя извилинам спуска, Малко мысленно перебирал свои действия, стараясь понять, из-за чего же все-таки кто-то пытался его убить.
Маленький самолетик рейса 1564, летевший на Таити, доставил Малко в Нанди, на другой конец острова. Там ему предстояло сесть на "DC-8" фиджийской авиакомпании до Сувы. Нанди существовал только на картах. Пять или шесть отелей, аэропорт, рощицы сахарного тростника и несколько хижин. Вся жизнь на Вити Леву была сосредоточена в Суве.
Американское консульство находилось на Кэминг-стрит, узкой улочке напротив базара, полной индусских лавочек для туристов, с дурно пахнущими сточными канавами по сторонам. При взгляде на трехэтажное здание консульства становилось понятно, что администрация Никсона начала экономить с Фиджи...
Когда Малко, постучавшись, вошел в контору вице-консула Дэна Логэна, он увидел там светловолосую молодую женщину. Комнатка была совсем крохотная. На стене висела карта Тихого океана, кондиционер издавал адский грохот. Дэн Логэн тряс руку Малко с такой силой, будто хотел оторвать ее от плеча. Он чем-то походил на Дэвива Рэдклифа. По крайней мере, веснушками. Такое впечатление, что ЦРУ сплавило в тихоокеанский регион всех своих лысых добродушных толстяков.
- Это моя жена Грэйс, - сказал американец.
Грэйс, казалось, была очень удивлена, когда Малко поцеловал ей руку. Да, среди просторов Тихого океана это выглядело несколько неожиданно.
Грэйс была блондинкой с зачесанными назад волосами, пуританским выражением лица с тонкими чертами и волевым подбородком. Длинные ноги выгодно подчеркивали стройность фигуры. Голубые глаза рассматривали Малко безо всякого интереса. Такое отношение шло совершенно вразрез с пылкостью Дэна Логэна.
Грэйс почти сразу испарилась, и Логэн указал Малко на единственное кресло.
- Я очень рад познакомиться с одним из самых лучших наших агентов, сказал он. - Слава вашего сиятельства докатилась и до наших краев. Дэвид отправил мне телекс. Как там дела на Паго-Паго? Здесь, кроме крикета и вечеринок в яхт-клубе, можно еще только застрелиться...
Сува напоминала игрушечный городок, умирающий от жары. Не считая Викториа-Пэрэд - главной улицы, которая вела к морю и на которой находились административные здания и два других отеля, здесь царил хаос крохотных улочек с индусскими лавчонками, где продавалось все. Но, слившись с фиджийцами, индусы, прекрасные торговцы, вроде китайцев, уже познали лень. Как только становилось по-настоящему жарко, на шесть часов в день они закрывали свои лавочки и дремали на рулонах тканей.
Перед тем как нанести визит Логэну, Малко с целью ознакомления сделал круг по городу на "дацуне", взятом напрокат в аэропорту.
Интересно, что такого мог натворить Логэн, что его засунули в подобную глушь? Весь год тяжелые грозовые облака сходят с горы неподалеку от Сувы и почти ежедневно разражаются потоками воды. Температура при этом не снижается ни на градус. Ни лета, ни зимы, ни прохлады.
Будто прочитав его мысли, Логэн вздохнул и сказал:
- Если бы вы знали, как я жалею о Нью-Дели! Там было почти так же грязно и жарко, как здесь, но это был по крайней мере город! Здесь же, дойдя до конца Викториа-Пэрэд, остается лишь повернуть обратно. И вы в самом центре Сувы! - иронически добавил он.
- Как вас занесло сюда?
- В Вашингтоне меня сочли специалистом. Зачем только я везде подчеркивал, что разбираюсь в индусах... Вот я в них и разбираюсь уже три года, если только там еще об этом помнят...
- Но при чем здесь индусы?
Логэн изумился невежеству Малко.
- Как? Вы что, не знаете, что половина здешнего населения - индусы? Поскольку фиджийцы ленивы, как свиньи, индусы прибрали к рукам коммерцию и политику. У них здесь повсюду школы, даже в самых маленьких деревушках, и они постоянно учатся, пока коренное население храпит в тени. Но фиджийцы уже начинают дрейфить. Индусы слишком назойливы.
В мои обязанности входит поддерживать контакты с индусскими предводителями, которые способны прийти к власти... Причем, строя глазки и фиджийцам, и губернатору... У меня здесь есть неплохой приятель, предводитель гуркхов, который слишком тесно сотрудничал с англичанами, за что и был вынужден покинуть свою страну. Он держит в руках определенную часть общины и вводит меня в курс дела.
- Осведомитель, в общем.
Логэн подпрыгнул до потолка.
- Несчастный! Никогда не упоминайте это слово при индусах, не то вам перережут горло. Они обидчивы, как старые девы. Нет, это друг, который дает советы. Настоящий друг.
Малко, которого не интересовали лекции по геополитике, решил перейти к сути.
- Что вам известно о смерти Томаса Роуза?
- Ничего, кроме того, что я уже писал в рапорте. До этой истории с пальцем я был убежден, что речь идет о несчастном случае.
Он поднялся и подошел к металлическому шкафу в глубине конторы. Оттуда он вытащил синий чемоданчик.
- Вот его вещи, которые я получил в "Трэвелдодже". Если хотите, можете их осмотреть...
Малко быстро перерыл чемоданчик: ничего особенного, если не считать превосходной коллекции порнографических снимков, скорее всего, японского производства. Логэн целомудренно отвернулся. Закрыв чемодан, Малко придвинулся к кондиционеру.
- Что вам известно о его задании здесь?
Американец вздохнул.
- Немного. Роуз пробыл у нас только десять дней перед тем как... исчезнуть. Я видел его всего три раза, и ничего особенного он мне не сообщил. Я думаю, что он предпочел оставаться инкогнито, поскольку даже не входил в контакт с теми людьми, которых я ему рекомендовал. Кажется, он шатался в порту.
- Полиция уже начала расследование? Я имею в виду, после его исчезновения?
- Да, кое-как. Я сам говорил с капитаном Армстронгом. Они ничего не нашли. В тот вечер он вышел из отеля один, никому не сказав, куда идет. Это полиция сообщила мне о том, что он пропал.
- Его номер обыскивали?
- Понятия не имею.
У вице-консула был несчастный вид... Он, судя по всему, ничего не знал. Малко стало казаться, что вся история существует только в его воображении. А потом ему пришла на память "Принцесса Фиджи". Очевидно, по поводу гибели Томаса Роуза не было проведено никакого серьезного расследования.
- Знаете ли вы судно под названием "Принцесса Фиджи"?
Брови американца поползли вверх.
- Никогда о таком не слышал. А что?
- Оно может иметь отношение к исчезновению Роуза.
Логэн снисходительно улыбнулся:
- Вы всегда можете поинтересоваться в порту. Но не слишком усердствуйте. Палец ведь мог очутиться там, где его нашли, по вполне объяснимым причинам. Фиджийцы - самый миролюбивый народ в мире. Они даже не знают, что во Вьетнаме идет война.
Тем не менее, именно с этого райского острова, населенного миролюбивым народом, взял и исчез Роуз...
- Я пойду прогуляюсь в порту, - заявил Малко.
Дэн Логэн пожал плечами.
- Вряд ли вы что-то отыщете. Если у вас нет планов на сегодняшний вечер, я предлагаю поужинать в "Золотом драконе". Это единственная "точка" Сувы. Моя жена составит вам партию в бридж.
- Хорошо. Идем в "Золотой дракон", - согласился Малко.
Выйдя на улицу, он почувствовал, как горло перехватывает от влажного зноя и пыли. Порт находился как раз напротив, в конце Принцесс-стрит, по другую сторону базара. Туда можно было дойти пешком. Он зашагал вдоль деревянных домов, крытых толем, прокладывая себе путь через невообразимое столпотворение фиджийцев и индусов, сидящих на корточках перед грудами очищенных ананасов, связками бананов или гроздьями крабов.
Сам по себе порт был крохотным. У пристани стояло три дряхлых посудины, грузившихся всяким причудливым хламом под недремлющим оком полицейского в кожаной каске.
Малко обратился к какому-то пожилому китайцу в пробковом шлеме, который дремал на ящиках, и спросил, не знает ли он "Принцессу Фиджи".
Час спустя, потеряв около полутора килограммов фиджийских ливров, розданных на чай, он еще ничего не знал. Никто не мог точно сказать, где сейчас "Принцесса Фиджи", когда она ушла из Сувы и когда вернется. Отупев от жары, люди с трудом заставляли себя разговаривать. Три посудины выполняли рейсы между Вити Леву и Вана Леву. И больше ничего в мире их не интересовало.
Изнемогая, Малко вернулся к машине. Скорее, в прохладную атмосферу "Трэвелдоджа"! Один индус, вкрадчивый и услужливый, у которого он спросил про "Принцессу Фиджи", проводил его до самого автомобиля, чтобы распахнуть дверцу. Малко дал ему еще два шиллинга. В машине было настоящее пекло. Малко осторожно припарковал ее в тени двух великолепных бавольников у отеля.
Регистраторша из "Трэвелдоджа" - очень живописная фиджийка в платье из набивной ткани до самых щиколоток, почесывала голову шпилькой, вонзенной во взбитые волосы. Ее большие черные глаза смотрели на Малко с искренним огорчением.
- Мистер Роуз доставил нам немало хлопот, - сказала она. - Приходила полиция, нас всех допросили. Как будто мы сделали что-то плохое!
Ее великолепная грудь вздымалась от негодования. Золотистые глаза Малко стали немного теплее.
- Я совершенно уверен, что вы здесь ни при чем, - заверил он. - Но я должен постараться что-нибудь найти. Мистер Роуз никого не принимал у себя в отеле? Никому не звонил?
Фиджийка покачала головой.
- Нет, нет, сэр. Он не звонил никуда, кроме консульства. Полиция нас уже об этом спрашивала. Он никого не приводил с собой в отель, кроме бородатого господина, с которым он ужинал накануне того дня, как исчез.
Бородатый господин. Малко подумал почему-то об индусах. Об этом визите вице-консул не знал.
- Это был индус?
- Нет, нет. Это был белый и говорил по-английски.
Интерес Малко быстро угас. Это был, скорее всего, какой-нибудь случайно встреченный турист или житель Сувы, почитавший за счастье поболтать с новоприбывшим.
- А был ли вам знаком этот бородатый человек?
Девушка затрясла головой.
- Я видела его несколько раз в городе, на базаре...
Допрос продлился еще пять минут, после чего Малко вежливо поблагодарил администраторшу.
Он с наслаждением бросился под ледяной душ и оставался там до тех пор, пока не начал стучать зубами. Еще мокрый, Малко вытянулся в постели и заснул. Проснулся он от оглушительного рокота тамтамов, не понимая, что стряслось. Он отодвинул штору.
Двое негров, облаченных в фиджийские юбочки, с зубцами по краям, быстро били руками в выдолбленный ствол дерева, возвещая, по местному обычаю, о заходе солнца. Все это сопровождалось восторженными воплями американцев, несомненно, ожидающих человеческих жертвоприношений. Что вполне соответствовало представлениям белых о местных обычаях.
Малко вытащил темно-синий костюм и приготовился идти к Дэну Логэну. На этом затерянном в центральной части Тихого океана островке он не чувствовал себя на работе. Гигант с обнаженным торсом, служивший в отеле водителем, приветствовал его по-военному, открывая дверцу "дацуна".
Китайская кухня "Золотого дракона" была по-настоящему отвратительной. Едва размороженные креветки, суп из консервов и замученный цыпленок. Малко умирал от голода. Они обедали в чем-то наподобие задней комнаты, вдыхая запах прогорклого масла. Передняя часть служила бакалейным отделом, а сама лавочка находилась на втором этаже. Логэн был, казалось, в полном восторге.
- Как идет расследование? - спросил он.
Малко сделал глоток теплого безвкусного чая и немного поколебался перед тем, как задать вопрос.
- Известен ли вам некий белокожий бородач, живущий здесь?
- Бородач?
Логэн смотрел на Малко так, будто солнце полностью растопило его серое вещество. Он нахмурил брови, потом вдруг щелкнул пальцами.
- Ах, ну конечно! Ким Маклин, парень из Корпуса мира. Но его здесь уже нет. Он ваш друг?
В его голосе звучало вежливое удивление. Малко улыбнулся.
- Не совсем. Он, кажется, один из друзей Томаса Роуза. Их не раз видели вместе.
Логэн не выглядел особенно потрясенным.
- Возможно, - признал он. - Ким ждал свой корабль на Западный Самоа и торчал здесь около двух недель. Я однажды пригласил его к себе позавтракать, потому что у него был очень жалкий вид. Знаете, эти типы из Корпуса мира всегда без гроша. Идеалисты или что-то в этом роде.
- Чем же он здесь занимался?
Логэн расхохотался.
- Чем и все остальные. Он накопал отхожих мест в деревнях и пытался убедить фиджийцев ими пользоваться. Стервецы, они прикинулись дурачками, и, как только он поворачивался спиной, закапывали ямы. Вот чему служит Корпус мира...
Слышали бы это в госдепартаменте...
- А где обитал этот Ким?
Вице-консул приканчивал свое пиво.
- О-о! Он обитал понемногу везде, сначала на севере, в сторону Лотуки, затем где-то между Нанди и Сувой, а потом черти принесли его сюда. Он был расторопнее, чем все остальные, потому что он даже нашел себе невесту - великолепную метиску, которая, кажется, в него влюбилась...
- Вы, оказывается, хорошо осведомлены, - заметил Малко. - Правда, здесь совсем немного белых...
- Все знают друг друга, - кивнул Логэн. - К тому же этот Ким связался с индусами. Он был без ума от йоги и всяких таких штук. Мне рассказывали об этом мои друзья-гуркхи. Он часами лежал под солнцем, не двигаясь, связанный веревками по рукам и ногам. Искал так называемую мудрость. Что не мешало ему тискать свою девочку между двумя сеансами йоги...
- Как бы там ни было, он был последним, кто разговаривал с Томасом Роузом, - подчеркнул Малко.
Логэн пожал плечами.
- Он не обидел бы и мухи. Это пацифист до мозга костей. Он не хотел убивать даже насекомых. Поэтому он так легко и спутался с индусами...