Вильмонт Екатерина Николаевна. Проверим на вшивость господина адвоката

Екатерина Вильмонт
Проверим на вшивость господина адвоката

   Я знаю, что нежнейший май
   Пред оком вечности – ничтожен.
   Но птица я – и не пеняй,
   Что легкий мне закон положен.

М. Цветаева

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

   – Что у вас, Елизавета Федоровна? – Генеральный директор поднял на нее свои тусклые глаза.
   – Заявление об отпуске, – пролепетала Лиза, всегда чувствовавшая себя неуютно при новом шефе.
   – Об отпуске? Что ж, прекрасно! – Он подмахнул заявление.
   Слава богу, подумала Лиза, две недели не буду видеть твою тухлую морду. Она хотела взять у него из рук свое заявление, но Владлен Степанович задержал его.
   – Кстати, Елизавета Федоровна, после отпуска на работу можете не возвращаться.
   – То есть как? – ахнула Лиза.
   – Вы уволены. Разумеется, вы получите все, что вам причитается, но после отпуска считайте себя свободной.
   – Но почему?
   – Мы не сработаемся!
   – А, понятно, – пробормотала Лиза и, несмотря на то что внутри у нее все дрожало, собралась с силами и бросила уже от двери: – Счастливо мести!
   – Что? – не понял шеф.
   – Ну вы же новая метла!
   – Можете уже завтра не выходить на работу, госпожа Кот.
   – Вот за это спасибо! И желаю вам самых низких рейтингов!
   С этими словами она вышла в приемную и что было сил хлопнула дверью. Дрожа от злости и обиды, она почти бежала по коридору.
   – Лизочек, ты что? – остановил ее мелодичный голос Инны.
   – О, я как раз к тебе! Вот!
   – В отпуск собралась? И куда на сей раз?
   – В жопу!
   – Что? – ахнула Инна.
   – Он меня уволил! Сказал, чтобы после отпуска не выходила на работу!
   Инна завела ее в свой кабинет, налила рюмку коньяку:
   – Выпей!
   – Я за рулем! – привычно возразила Лиза.
   – Ничего, тебе надо!
   Лиза залпом выпила коньяк:
   – Фу, гадость какая!
   – Много ты понимаешь! Это «Хенесси»!
   – Все равно гадость!
   – Значит, он начал с тебя! Интересно, кто следующий…
 
   Всякий раз, подходя к своей машине, Лиза испытывала что-то похожее на любовь. Два месяца она ездила на новенькой «Шкоде-Фелиции» и не могла нарадоваться на свою «Фелю». Это была третья машина в Лизиной жизни, но к двум прежним она ничего подобного не чувствовала. Машина и машина, средство передвижения. А «Феля» была как близкая подруга, как что-то родное. Неужели придется ее продать? Нет, ни за что! Но ведь денег теперь не будет. Отпускные я получу, на них надо продержаться как можно дольше. А бабушка? Что я бабушке скажу? Она так расстроится… Нельзя ей говорить. Пока что я в отпуске, а за это время что-нибудь придумается. Надо разослать по Интернету резюме. Хотя что я так найду? Уж этот гад постарается испортить мне репутацию. Зря я, наверное, ему нахамила… Нет, не зря! И потом, он первый начал! Разве так увольняют? «После отпуска можете не выходить…» Скотина! Я в этой компании с первого дня, можно сказать – стояла у истоков, а он… Лиза шмыгнула носом. Но как его поганая рожа вытянулась, когда я сказала ему, что он новая метла… Приятно вспомнить! Оказывается, даже в увольнении может быть приятный момент… Ну ничего, он еще пожалеет, где он найдет такого программного директора? К тому же сейчас там начнется разброд и шатание. Люди будут бояться, кто-то наверняка станет подличать, куда ж без этого. Все худшее всплывет, а то хорошее, что было у нас, в ближайшем будущем сойдет на нет, и это не может не отразиться на работе. Впрочем, меня это уже не касается. Я уволена и должна думать о себе, и даже не столько о себе, сколько о бабушке. Она старенькая, ей вредно волноваться. Нет, я пока ничего ей говорить не буду. Звонить мне домой с соболезнованиями никто не станет, да и мало кто знает домашний телефон, а мобильник всегда при мне. В отпуск я собиралась с пятнадцатого, значит, до пятнадцатого надо делать вид, что я хожу на работу. Буду утром уходить и возвращаться вечером. Бабушка не догадается. А, ладно, вспомню Скарлетт О'Хара и буду жить сегодняшним днем, мало ли какие сюрпризы может подкинуть жизнь…
   И Лиза поехала в «Седьмой континент» покупать бабушке ее любимые пирожные. Кроме бабушки, у нее никого не было.
   – Лиза, ты знаешь, кто звонил? – встретила ее бабушка, хрупкая и до сих пор красивая женщина.
   – И кто же? Привет! – Лиза чмокнула бабушку в нос.
   – Ада!
   – Какая Ада?
   – Ты с ума сошла? Твоя подруга Ариадна!
   – Да ты что?! Откуда?
   – Представь себе, она в Москве и жаждет общаться! Мы с ней так хорошо поговорили, наверное, битый час болтали!
   – И ты, конечно, хвасталась моими успехами? – ласково улыбнулась Лиза, надевая тапочки.
   – Естественно! Но и она тоже хвасталась! У нее родился сын, и ему уже три года, а ты даже не знала!
   – Ну надо же, кто бы мог подумать…
   – Лиза, ты не рада?
   – Почему, рада, просто я устала, этот наш новый достал меня до печенок…
   – О работе после еды! – твердо заявила Ксения Леонтьевна. Она считала, что разговоры о работе во время еды портят аппетит. К тому же это дурной тон. – Ты только взгляни, какую я купила кастрюльку! Просто загляденье! Такие нежные тона, и, как ты думаешь, чье производство? Представь себе, наше! Я сначала даже не поверила. Вот ведь могут же! Великая вещь – конкуренция. Там был огромный выбор, но в душу мне запала именно эта. И вот поди ж ты… Наша! Знаешь, это приятно.
   – Квасной патриотизм знаю, а теперь еще и кастрюльный появился, – засмеялась Лиза. Но кастрюлька и вправду была очень красивая. Белая, с изящными нежно-голубыми цветочками и голубой пупочкой на крышке. – Что ты еще купила?
   – Да так, по мелочи… Но все очень нужное. Денег, конечно, кучу истратила, но мы ведь теперь можем себе это позволить, да?
   – Ну конечно, бабуля! – с болью в сердце сказала Лиза. – Ну расскажи про Адку. Где она, что?
   – Она послезавтра отмечает день своего рождения и хочет тебя видеть! Но она еще позвонит и сама все расскажет. Милая девочка, и я рада, что у нее все устроилось. Я очень хочу ее повидать, жаль, сына она не привезла. Его зовут Арчи. Все-таки лучше было бы дать ему русское имя.
   – Но, бабушка, он все-таки австралиец!
   – Ну есть же какие-то общие имена… Петр, Александр… А тут Арчибальд!
   – Наверное, так захотел отец. Кстати, кто отец? Она замужем?
   – Не знаю, я не посмела задать такой вопрос. В наше время легко попасть впросак и совершить бестактность. Она ведь могла родить и в результате… Как это называется… ну «ин витро»…
   – Искусственным путем? Из пробирки? – рассмеялась Лиза. – Адка? Из пробирки? Да она трахает все, что шевелится!
   – Лиза, фу! И потом, разве так говорят про женщин? – В глазах Ксении Леонтьевны мелькнуло лукавство.
   – Про женщин нет, но про Адку – да! Она и сама когда-то так о себе говорила. О, я вдруг поняла, что страшно хочу ее видеть! Она не оставила телефон?
   – Оставила, разумеется. Но ты сначала поешь!
   – Я уже поела! А чай будем пить попозже, ладно?
   Дозвониться до старой подруги оказалось невозможно. Телефон был все время занят. Ладно, решила Лиза, ей надо будет, сама позвонит. И действительно, через полчаса Ада позвонила:
   – Лизавета, ты ли это? Господи, Лизка, как я рада тебя слышать! Но видеть хочу еще больше! Ты теперь, говорят, большая шишка!
   – Да какая там шишка, а вот ты… Поздравляю с сыном Арчибальдом!
   – Ой, не говори, я уж думала, умру бездетной! А ты что же все замуж не выходишь?
   – Не за кого!
   – Да ладно, у вас на телевидении самые классные мужики тусуются. Ты что думаешь, мы в Австралии ничего не видим, не знаем?
   – Адка, о чем мы говорим? Расскажи лучше про Арчибальда. Он какой? Беленький, черненький?
   – Рыженький, – умиленно проговорила Ада. – Глазки синенькие и конопушки… Одним словом, красавец.
   – Арчибальд с конопушками, прелесть как звучит, согласись?
   – А ты по-прежнему во всем ищешь смешное? – рассмеялась Ада. – Хотя Арчибальд с конопушками – это и вправду круто… Ой, подружка, как я хочу тебя видеть! Когда ты сможешь уделить мне время?
   – Когда скажешь!
   – Но ты же горишь на работе!
   Уже сгорела, подумала Лиза, но промолчала.
   – Завтра вечером, например?
   – А днем ты не могла бы вырваться часика на два? Пообедали бы вместе.
   – Отлично!
   – Значит, вырвешься? Блеск! А послезавтра жду тебя на день рождения. Но подробнее поговорим завтра. Мне надо еще кучу народу обзвонить. Завтра в два встречаемся у метро «Маяковская», как в детстве. Договорились?
   – Да.
   – Отлично! Пока, Лизка! Ах ты Лиза-Лизавета, я люблю тебя за это, вот за самое за это, что ты Лиза-Лизавета! Пока!
   Почему-то после разговора с Адой Лиза успокоилась. Мало ли что может случиться в этой жизни… и необязательно плохое. Найду я работу, не пропадать же в тридцать семь лет интересной женщине, классному специалисту, к тому же с дипломом факультета журналистики МГУ.. В крайнем случае пойду в какую-нибудь газету или журнал… Не пропаду! А может, вообще все к лучшему? Не зря же говорится – все к лучшему в этом лучшем из миров!
   Утром она встала как обычно, привела себя в порядок. Оделась, как всегда, элегантно, ведь она работает в телекомпании, встречается с массой людей – и надо постоянно выглядеть на все сто.
   – Привет, «Феля», ну что мы будем делать до двух часов? – сказала она, садясь в машину. Можно было бы поездить по магазинам, но надо экономить. Хотя все равно придется что-то дарить Адке. Но что это может быть? Мы столько лет не виделись… Вот пообщаюсь с ней, тогда и решу. А пока куда себя деть? В музей, что ли, пойти? Сто лет не была в музее. Или в кино? В кино тоже сто лет не была… И в театре… Черт, сколько возможностей таит безработица! Ну, положим, в театр утром не пойдешь, а в кино запросто! Но не хочется… А пойду-ка я в зоопарк! Посмотрю на зверей, вспомню детство… Нет, ерунда, как я буду по зоопарку на каблуках шкандыбать? Да и вообще… Глупо. А что не глупо? Не глупо работать, заниматься своим делом, и я совсем не знаю, как распорядиться свободным временем, когда его так много…
   И тут она вспомнила, что у нее заказана и оплачена путевка в Египет. Какой теперь может быть Египет? Значит, я сейчас же еду в турагентство и отказываюсь от путевки. Время еще есть. И надо полагать, много с меня за отказ не сдерут…
   Не очень молодая и очень усталая женщина-менеджер спросила:
   – Вы уверены, что не передумаете? Ведь до отъезда еще больше десяти дней…
   – Нет, не передумаю, увы!
   Пока женщина что-то там оформляла, в офисе разгорелся скандал, из которого Лиза поняла только, что кто-то ждет билет в Шереметьеве, а его туда почему-то еще не подвезли.
   – Но так же не делается, черт бы вас взял! – кричал весь красный от гнева мужчина лет пятидесяти. – Девочка волнуется, ждет, а вы не чешетесь.
   – Но почему же ваша девочка так рано туда поехала? – отбивалась девушка лет двадцати трех. – Мы же предупредили, что рейс переносится на более поздний час!
   – Никто ее не предупредил, вы все нагло врете! Она же не сумасшедшая.
   – Вы в этом уверены? Я сама ей звонила!
   – Как вы смеете хамить? Я вашу фирму в порошок сотру! Вы у меня еще попляшете! А сейчас давайте билет, я сам его отвезу! Руки вам всем пообрывать бы! – кипятился мужчина. – Позвонили один раз, было занято, так второй раз вам лень набрать, да? Давайте скорее билет, и дело с концом.
   – Ой, да возьмите, ради бога!
   Наконец мужчина ушел, возмущенно пыхтя.
   – Вот тип! – фыркнула девушка.
   – Неля, а ты ей дозвонилась вчера? – спросила немолодая.
   – Но ей невозможно было дозвониться! – вспыхнула девушка.
   – Ты виновата кругом!
   – Элла Семенна, вечно я у вас во всем виновата!
   – Скажи еще спасибо, что он сам поедет в Шереметьево!
   – Подумаешь, я бы лучше поехала, чем ваши обвинения слушать!
   Эта девушка тут долго не задержится, подумала Лиза. Но почему-то не ощутила ни малейшего сочувствия к потенциальной товарке по несчастью. Девушка была типичной нерадивой пофигисткой. А я вот хорошо работала, а толку что?
   Получив назад свои деньги, она вышла на улицу. И сразу же заметила мужчину, только что скандалившего в турагентстве. Весь красный от злости, он с такой досадой захлопнул капот своей «Волги», что та только жалобно взвизгнула. А он еще наподдал ногой по колесу.
   – Простите, у вас что-то случилось?
   Он окинул ее гневным взглядом. Видимо, узнал.
   – Вы же слышали все… Чтобы я еще раз сюда обратился… У меня дочка ждет в Шереметьеве… Теперь вот еще машина не заводится… Тут и такси не поймаешь, надо куда-то идти.
   – Давайте я вас отвезу! – сама того не желая, предложила Лиза.
   – Отвезете? В Шереметьево? – поразился мужчина.
   – Ну да. У меня тут машина, и время есть…
   – Вы серьезно?
   – Ну конечно. Жалко вашу дочку…
   – Ну вы даете! Хотя, впрочем… Спасибо, коли не шутите!
   – Не шучу! Садитесь!
   Все-таки я ненормальная, подумала она. Кто его знает, вдруг он маньяк?
   – Ох, неужели еще не перевелись хорошие люди? А вы куда едете?
   – В Шереметьево, куда же еще?
   – Да нет, вы не так поняли. Я хотел спросить, куда вы через эту шарашкину контору собираетесь ехать?
   – Собиралась в Египет, но не вышло, пришлось отказаться.
   – И что это всех в Африку тянет? Дочка моя вот тоже в Тунис намылилась.
   – О, в Тунисе я была. Мне понравилось.
   – Да? Вы, я смотрю, одеты как на работу, а времени у вас навалом?
   – Это правда, времени – навалом. Я все думала, куда деваться до двух…
   – Слушайте, вы что, работу потеряли? – догадался мужчина.
   – А что, заметно?
   – С виду нет, но простая логика – отказались от путевки, время не жалеете… А вы кто по специальности?
   – Хотите предложить мне работу? – засмеялась Лиза.
   – Ну, судя по вашему прикиду, по машине, вы нехило зарабатывали, боюсь, такой работы у меня для вас нет. Так где вы работали?
   – В телекомпании.
   – А я строитель. Таким дамам у нас нечего делать. У вас какое образование?
   – Журфак.
   – О нет, только не это!
   – Не любите журналистов?
   – Ненавижу!
   – Понятно.
   – А муж что, не в курсе? Вы от него скрыли?
   – Я не замужем!
   – Ладно врать-то!
   – Показать паспорт?
   – Да нет, извините…
   Он надолго замолчал. Потом ему позвонили на мобильник, и он долго кого-то ругал, да так, что опять стал весь красный.
   – Что ж вы так из-за всего кипятитесь? – спросила Лиза. – Нервы не бережете.
   – Какие нервы? Мне уже нечего беречь, весь вымотался, а тут еще дочка плачет: папа, я не улечу! Не могу, когда она плачет… – тихо добавил он. – Она в детстве без конца болела… Я вам даже не представился и вас не знаю, как звать. Жаль, не могу вам помочь с работой. Но если вдруг надумаете дачу строить…
   – Мне сейчас только дачу строить! – засмеялась Лиза.
   – Никто не знает, что его ждет за поворотом, – назидательно изрек он. – И на всякий случай возьмите мою визитку.
   Они как раз стояли у светофора. Лиза взглянула. «Генеральный директор фирмы „Дедал“ Анатолий Анатольевич Крыса». Она засмеялась.
   – Чего смеетесь? – обиженно спросил Крыса. – Фамилия смешная?
   – Да нет, сама по себе фамилия как фамилия. Но в сочетании с моей…
   Она достала свою визитку и дала ему.
   – «Елизавета Федоровна Кот», – прочитал мужчина и чуть не скончался от смеха. А потом вдруг серьезно спросил: – А почему вас уволили?
   – Новый генеральный пришел.
   – Ясно.
   – Ну вот мы и приехали, вас подождать?
   – Ни в коем случае! Я уж дождусь, пока дочка пройдет таможню и паспортный контроль. Первый раз она с подружкой летит, без родителей… Я вам страшно благодарен!
   – Не за что! Рада была помочь!
   – Сколько я вам должен?
   – Да вы что! Даже не вздумайте!
   – Но почему? Вы же время тратили и бензин, куда это годится!
   – Ничего, я еще не так обнищала!
   – Ох, гордячка! Ну тогда еще раз спасибо! Или знаете что… Пойдемте со мной, я вас познакомлю с дочкой, покажу ей, что еще бывают добрые и гордые женщины. Я хотел бы, чтобы она стала такой, пожалуйста, очень вас прошу! И я куплю вам цветов – женщины ведь любят цветы… Да не стесняйтесь, пошли-пошли…
   Почему бы и не пойти? – решила Лиза.
   К Анатолию Анатольевичу кинулась зареванная, перепуганная девчонка, некрасивая, очкастенькая:
   – Папа! Ты сам приехал!
   – Ну я же тебе сказал! Но если бы не эта дама… Вот познакомьтесь, Елизавета Федоровна, это моя дочка Ляля… – И он рассыпался в благодарностях Лизе. Ляля тоже восторженно ее благодарила. И Анатолий Анатольевич купил ей букет не слишком свежих нарциссов. Наконец они очень сердечно простились – и Лиза побежала на стоянку. А приятно все-таки делать добрые дела, усмехнулась она, садясь в машину. Интересно, какая у него жена? Наверняка добродушная, дебелая тетка, которая печет пышные пироги, летом закатывает банки на даче и обожает своего Толика. Им, наверное, хорошо вместе… Ну и дай им Бог! А время между тем пролетело. Если не попаду в пробку, успею как раз вовремя.
   Но в цветах симпатяга Крыса не понимает ничего. Нарциссы уже завяли, их осталось только выбросить. Она полезла в карман за платком и вытащила оттуда… голубенькую тысячерублевую бумажку. Откуда это? Господи, да ведь это плата за проезд! Крыса незаметно сунул ей деньги – пожалел безработную! Сначала она оскорбилась, потом огорчилась, потом решила, что непременно позвонит Крысе и отчитает его… А впрочем, это совсем не так плохо! Тысяча рублей в сложившейся ситуации совсем не лишняя, а он ведь не хотел меня обидеть, он хотел поблагодарить – как умеет. Хороший человек, просто не слишком изысканный… Ну и что с того? Много ли радости от изысканных мужиков? А этот хоть добрый… Он добрый, я добрая – уже неплохо… Но главное – это прекрасная идея! Я теперь знаю, что делать каждое утро! Не слоняться, как идиотка по киношкам, а работать, зарабатывать!
   – Ну как, «Феля», покалымим?
 
   – Лизавета, ты ли это? – вскричала элегантная, коротко стриженная брюнетка, в которой Лиза с трудом признала русоволосую, веснушчатую Аду. – Что ты так вылупилась? Ах, волосы… Я уже давно покрасилась, мне идет, как ты считаешь?
   – Идет, определенно идет, глаза… совсем другие… И ты с губами что-то сделала, да?
   – Это все потом, давай хоть поцелуемся! Старые подружки нежно обнялись и расцеловались.
   – Лизка, ты выглядишь усталой… У тебя что, много проблем?
   – А у кого их мало? – засмеялась Лиза.
   – Ну, куда двинем?
   – Понятия не имею, я не такой уж спец по ресторанам.
   – Мне тут посоветовали одно местечко… Ты на колесах?
   – Конечно.
 
   – Ну что, Лизка? Как живешь? – спросила Ада, когда они уже сделали заказ.
   – Да как тебе сказать… – пожала плечами Лиза, еще не решившая, сказать Аде об увольнении или пока не стоит.
   – Ты все еще Кот?
   – Естественно!
   – Совершенно противоестественно! Тебе же тридцать семь уже, я не ошибаюсь?
   – Нет, и тебе столько же! Кстати, кто отец Арчибальда?
   – Один австралийский бизнесмен. Показать фотку?
   – Конечно!
   Ада вытащила из большой сумки толстенький альбомчик с фотографиями.
   – Вот смотри, это мой Мэл, это наш дом, это Арчи… Это Эрна, сестра Мэла, она живет с нами… Это наш сад…
   – Красотища какая, а это что за дерево? Как цветет, чудо!
   – Посмотри, посмотри получше, – засмеялась Ада.
   – Но я не знаю, я таких никогда не видела…
   – Это уж точно! Лизка, это не цветы, это попугаи! Стая белых попугаев села на обычный клен!
   – Попугаи? Столько белых попугаев? С ума сойти! Я бы в жизни не догадалась.
   – Ну еще бы! В Москве только вороны да голуби. А это мы на пляже, Мэл учит Арчи плавать…
   От фотографий веяло чем-то прекрасным, но настолько далеким, что даже не верилось в его подлинность.
   – Господи, Адка, ты там прижилась?
   – А то! Вон красота какая! И Арчик… Он же австралиец! Лизка, ты должна к нам приехать! Я даже знаю, с кем тебя познакомить, у Мэла есть друг Рой, Рой Шелли, отличный мужик, он недавно овдовел…
   – Да ну, Адка, глупости!
   – Ладно, не хочешь Роя Шелли, не надо, а на попугаев своими глазами посмотреть неохота?
   – Попугаи – это серьезно!
   – Мне Ксения Леонтьевна сказала, что ты нехило зарабатываешь, приезжай к нам в отпуск, с кенгуру познакомлю… А детенышей коалы ты живьем видела?
   – Я даже по телевизору, когда их вижу, обмираю! – воскликнула Лиза, и ей нестерпимо захотелось в Австралию.
   – Приедешь, Лизка?
   – Надо подумать, – ответила Лиза и решила не говорить подруге о своих неприятностях. Зачем? Пусть думает, что и мы в Москве живем как белые люди.
   – Адка, в таких ситуациях положено спрашивать – ты счастлива?
   – А черт его знает… наверное, с какой-то точки зрения – да, счастлива, а с какой-то… Иногда охота удавиться…
   – Ну это у всех бывает… Ты мужа-то любишь?
   – Люблю, наверное… – не слишком уверенно ответила Ада. – По крайней мере, я ему еще не изменяла, хотя мы живем уже почти пять лет, а для меня это серьезно…
   – О да! Поздравляю!
   – Да что ты все обо мне, расскажи, что у тебя.
   – Да ничего, так, пустяки…
   – И что, за эти годы ни одного серьезного романа?
   – Нет. Понимаешь, я каждый день вижу огромное количество мужиков, и многие из них красивые, умные, талантливые, а сердце ни разу не трепыхнулось…
   – Фиг с ним, с сердцем! А секс?
   – Для меня это неглавное.
   – Но для организма…
   – Организм тоже помалкивает. Во всяком случае, не влияет на мою жизнь.
   – Нет, тебе точно надо приехать ко мне! На австралийском солнышке так разогреешься, что… Правда, Лизка, приезжай!
   – Не исключено!
   – Хорошо бы приехать зимой, где-нибудь в июле…
   – С ума сойти! Адка, ты антипод?
   – Кажется, это было у Высоцкого: «Мы антиподы, мы здесь живем»! Но должна сказать, что Москва меня просто сразила! Никак не ожидала, что тут у вас так шикарно стало… А рестораны какие! Блеск! Хотя и дорого все… Лизаня, до чего ж я рада тебя видеть… Завтра-то придешь?
   – А как же? Народу много будет?
   – Уйма! Праздную в ресторане!
   – А из тех, кого я знаю, кто-то будет?
   – Конечно! Ванька Тертышников, Олька Турова, Женечка Соколов.
   – Здорово, я давно их не видела… А форма одежды?
   – Демократичная. В чем хочешь, в том и приходи!
 
   – Бабуля, ужинать не буду, мы с Адкой обедали в ресторане!
   – Ты удрала с работы?
   – Просто немножко затянула обеденный перерыв.
   – А к нам Ада придет?
   – Обязательно, она страшно хочет тебя видеть, показать фотографии. Что нового?
   – Встретила во дворе Леню с какой-то девушкой.
   – Ну и слава богу!
   – Но он, по-моему, к ней совершенно равнодушен.
   – Бабуля, это его проблемы. Не мои и не твои. И вообще, он мне в сыновья годится.
   – Я понимаю, – вздохнула бабушка. – Но он все-таки страшно талантливый мальчик.
   – Именно что мальчик.
   – А я вот читала про одного бразильского красавца, у него жена на двадцать два года старше…
   – Бабушка, я не понимаю, ты хочешь, чтобы я связалась с младенцем? Это ненормально!
   – Леня не младенец! Он замечательный музыкант! У него большое будущее, и ему уже двадцать четыре года!
   – Ксения Леонтьевна, если вы не прекратите этот дурацкий разговор…
   – Я и сама понимаю, что он дурацкий. Я просто хватаюсь за соломинку, тем более что он давно тебя любит…
   – Бабушка!
   – Ну все, все… Скажи лучше, что ты подаришь Аде?
   – Шарфик от Армани, помнишь, мне недавно подарили, мне этот цвет не идет, а Адке теперь в самый раз, она брюнеткой заделалась. Ну и цветов, конечно, куплю, просто я не знаю, что еще можно ей подарить такое, чтобы она этот подарок взяла с собой, а шарфик ничего не весит.
   – Разумно, тебе он в самом деле не к лицу.
   – Видишь, бабуль, я тоже бываю разумной.
   – Ты? Очень редко, если это не касается твоей работы.
   – Кстати о работе! У нас начинается ремонт, просто кошмар какой-то.
   – Ремонт? Ты ничего не говорила!
   – Это внезапно получилось! Наверху прорвало трубы, многих залило, – меня, к счастью, нет, но все равно… Придется теперь одеваться на работу как на дачу!
   – Почему?
   – Ну, бабуля, сама, что ли, не понимаешь? Там грязь будет непролазная, джинсы, кроссовки, свитер, только так!
   – Но ведь ты ответственное лицо!
   – Ну я не самое ответственное лицо, наши куда более ответственные тоже намерены сильно опроститься, чтобы не заляпаться вконец и не сломать ноги, если кто на каблуках.
   – Жаль, тебе так идет стиль деловой женщины.
   – Бабуля, это, я надеюсь, ненадолго, иначе наша телекомпания просто вся поголовно сойдет с ума!
   – Знаешь, в последнем «ТВ-Парке» ваши рейтинги по Москве куда выше, чем по России в целом. Надеюсь, ваш новый генеральный знает, что делает!
   Острое чувство жалости опять подступило к горлу. Бабушка так глубоко вникала в дела их телекомпании, так живо интересовалась всем, что там происходило…
   – Поживем – увидим! – вздохнула Лиза. Она бы совсем раскисла, если бы в кармане не лежала тысяча, заработанная сегодня извозом. Деньги невеликие, а сил придают. Да и встреча с Адой была приятна и внушала уверенность в том, что рано или поздно все устраивается. Уж как Адку помотало по жизни, по миру, и вот она «верная супруга и добродетельная мать»…
 
   Утром Лиза оделась, как и говорила бабушке, в джинсы, свитер, кроссовки, взяла еще шапочку, чтобы спрятать волосы, и очки-хамелеон. Очки и шапочку она сунула в сумку, старую, потертую.
   – Лиза, ты с ума сошла, разве можно с такой сумкой ходить? Я давно собиралась ее выбросить.