Страница:
Вирджиния Ледре
Цыпочки в Лондоне
Virginie Ledret
Les Pintades a Londres, chronigues de la vie des Londonniennes
Предисловие
В «Цыпочках в Нью-Йорке» мы утверждали, что если западная европейка – особа невротичная, то жительница Нью-Йорка достигла крайней стадии невроза. Теперь мы вынуждены признать, что ошиблись. Обитательницы Лондона ни в чем не уступают своим заатлантическим кузинам. Парижанки, впрочем, тоже. Быть женщиной в наши дни означает быть немного цыпочкой. Для нас это прозвище не несет в себе ничего уничижительного. Напротив. Это гордый профиль, некий статус, отражающий многогранность женщин. Вы думаете, что это проявление нового феминизма? Вовсе нет! Будь то в Москве, Рио, Дакаре, Токио или Улан-Баторе, женщинам приходится вести одну и ту же постоянную борьбу. У них есть муж, друг (или подружка) и есть дети; они работают, хотят быть красивыми и, что бы они ни говорили сами себе, отстаивают свое право на легкомысленность. Цыпочка стремится быть серьезной и легкомысленной одновременно.
Однажды взявшись за исследование цыпочек, нам показалось невозможным обойти стороной другие курятники мира. Прощупав психологию обитательниц Нью-Йорка, мы доверили нашим сестрам «по перу» расшифровать образ жизни птичек из их ареала обитания, не забыв сообщить нам любимые адреса и способы проведения досуга.
Это второй опус коллекции «цыпочек». Он отправляет вас в страну англичанок, довольно эксцентричных особ. А порой и вконец свихнувшихся.
Лейла Демэй и Лора Ватрен
Однажды взявшись за исследование цыпочек, нам показалось невозможным обойти стороной другие курятники мира. Прощупав психологию обитательниц Нью-Йорка, мы доверили нашим сестрам «по перу» расшифровать образ жизни птичек из их ареала обитания, не забыв сообщить нам любимые адреса и способы проведения досуга.
Это второй опус коллекции «цыпочек». Он отправляет вас в страну англичанок, довольно эксцентричных особ. А порой и вконец свихнувшихся.
Лейла Демэй и Лора Ватрен
Введение
Петух, может быть, хорошо кукарекает, но яйца все-таки несет курица.
Маргарет Тэтчер, царица цыпочек
Лондонские цыпочки – особая порода. Можно сколько угодно смотреть на них, слушать их, слепо следовать за ними, пытаться их понять: они не поддаются анализу.
Одетые в разгар зимы в рубашки, расстегнутые до пупка, обутые в шлепанцы в проливной дождь, бранящиеся как ломовые извозчики за рулем своих автомобилей (особенно в присутствии мужчин), выставляющие напоказ свои волосатые ноги из-под юбок-брюк доисторических времен, они литрами поглощают чай с молоком после обеда, напиваются в стельку после пяти вечера и затем, пошатываясь, бредут по платформе метро, пока их не вытошнит прямо на рельсы. На следующий день, как ни в чем не бывало, они снова несутся в атаку.
Находясь в поиске мужчины, они применяют прагматичный и деловой подход, используя все возможные средства: slow[1], speed[2], blind dating[3] и так далее. Удержать «редкую птицу» в руках им не удается, зато мужчин на один вечер они берут штурмом. Те не сопротивляются… а на рассвете исчезают.
Независимые или находящиеся на содержании, цыпочки без ума от последних тенденций моды. Одновременно законодатели моды и ее жертвы, они тратят, тратят и снова тратят. Потребление стало их новым богом, а поскольку они считают себя монотеистами, то каждый день молятся своей кредитной карте.
В Лондоне, где правят большие деньги, где ни дня не проживешь без притворства и обмана, где бьют ключом идеи и разрушаются репутации (в результате сексуально-политических скандалов), цыпочки вспоминают слова Поля Морана, бывшего французского посла в британской столице: «Не иметь денег само по себе досадно, а ведь еще приходится с ними расставаться».
Если лондонские цыпочки и имеют общие черты, все же для каждого квартала характерны свое оперение и повадки. Действительно, очень сложно сравнивать передовую Single с юга Темзы с аристократичной Posh из Мэйфера, a North London Girl из Хэмпстеда с принцессой Империи из Саутхолла, или же It Girl из Слоуна– с буйнопомешанной цыпочкой DIY из северных кварталов. Также, как никогда не увидишь девушку Highart & Highbrow из Блумсбери вместе с Mummy из Патни, цыпочку Grungy из Фаррингдона с Sexy Chick из Хокстона (хотя эти две просто сиамские сестры).
Завораживающий курятник Лондона ждет вас!
Боже, храни цыпочек!
Виржини Ледре
1
Цыпочка It Girl
Любимая прическа
Каждый день – новая, что за вопрос!
Любимое домашнее животное
Jaguar Е-Туре[4].
Любимое выражение
Glam![5]
Любимое ругательство
BuggerР
Идеальный мужчина
Какой-нибудь лорд.
Настольная книга
Не читала с… (не помнит, с каких времен).
Предмет, который следует взять с собой на необитаемый остров
Шприц с ботоксом.
Любимое средство передвижения
На выбор: Lamborghini Murcielago, Aston Martin Vanquish или Ferrari Enzo.
Известная личность, с которой хотелось бы подружиться
Стелла Теннант[6] или герцогиня Корнуэльская[7].
It Girl, богатая, сексуальная декадентка
Виктория, Белгравия, Слоун-сквер, Челси, Найтсбридж, Ноттинг-Хилл, Холланд-парк, Кенсингтон
С самого нежного возраста эта girl из шикарных кварталов живет тайной надеждой однажды попасть на первые страницы таблоидов и особенно журнала Hello! под столь желанным титулом It Girl It Girl?. Читайте «та, у которой это есть». Что же у нее есть такого, чего нет у вас? Сложно дать точное определение. Как выразилась бы Зизи Жанмер[8], секрет It Girl заключается в ее легком и свободном образе жизни, где деньги льются рекой, принцы и герцоги – лучшие друзья, погасшие звезды шоу-бизнеса (но о которых по-прежнему пишут газеты, это важно) – крестные, а незабываемые вечеринки – словно бесчисленные жемчужины в ее ожерельях. Франсуазу Саган в свое время тоже можно было назвать It Girl, с той лишь поправкой, что у нее был талант и острый ум. Надо сказать, что It Girl зачастую этого лишена. Зато другого у нее хоть отбавляй: искусственная грудь, сумки из крокодиловой кожи (но не из детенышей, она слишком любит животных!), шлепанцы от Manolo Blahnik, анорексия в наследство и постоянно загорелый цвет лица. Одним словом, современная женщина! По крайней мере, для некоторых.
Тем не менее оперение It Girl варьируется в зависимости от насеста, который она себе выбрала. Есть слоуни[9] из юго-западных кварталов. Чаще всего их можно встретить возле Слоун-сквер, в трех километрах от Кингс-роуд, на зажиточных улицах Белгравии и в этих очаровательных тенистых улочках-тупиках mews спокойного района Пимлико.
Цыпочка слоуни, к которой применима аббревиатура BCBG[10], поднимает уровень и придает немного элегантности статусу It Girl Она любит знаться с авангардом Правительственного совета или быть лучшей в понятии membership[11], избегая проторенных дорожек.
У ее сестры из северных кварталов и южной части Кенсингтона и Найтсбриджа чуть меньше породы и чуть больше денег. В конце концов, тратить 1500 или 3000 евро в месяц на шмотки у Харви Николса, цветы у Moyses Stevens или белье у Коко Риббон– не такая уж большая разница! Эта цыпочка обожает все розовое и блестящее. Она также самозабвенно любит pets, этих маленьких домашних питомцев, которых она называет своими «лапушками».
И наконец, last but not least[12], есть еще It Girl «рок и шок» из Ноттинг-Хилла, плюс Мадонна и Стелла Маккартни, а также герцогиня Корнуэльская.
Очень современная, жертва моды или, наоборот, созидательница новых тенденций (как говорится, fashion victim или trendsetter), It Girl пробует все, что входит в моду, коллекционирует все новое и свежее. Она редко работает, поскольку является наследницей, знаменитостью или любовницей богатого и влиятельного мужчины. Она любит показываться в популярных журналах о знаменитостях. У It Girl в жизни единственный девиз: You’ve got IT or you don’t, darling And if you have it, flaunt it! T о есть: «У тебя ЭТО есть либо нет. Если есть, выставляй напоказ!»
От политики она воздерживается, поскольку слишком занята, чтобы голосовать, либо следует примеру папы и голосует за консерваторов. Что касается чтения, она обожает модные журналы (только не говорите ей о литературе, это давно вышло из моды) и прессу trash[13] таблоидов. Да, в ней есть нечто тайно-аристократично-фашистское: декаданс – это ее трюк.
С самого нежного возраста эта girl из шикарных кварталов живет тайной надеждой однажды попасть на первые страницы таблоидов и особенно журнала Hello! под столь желанным титулом It Girl It Girl?. Читайте «та, у которой это есть». Что же у нее есть такого, чего нет у вас? Сложно дать точное определение. Как выразилась бы Зизи Жанмер[8], секрет It Girl заключается в ее легком и свободном образе жизни, где деньги льются рекой, принцы и герцоги – лучшие друзья, погасшие звезды шоу-бизнеса (но о которых по-прежнему пишут газеты, это важно) – крестные, а незабываемые вечеринки – словно бесчисленные жемчужины в ее ожерельях. Франсуазу Саган в свое время тоже можно было назвать It Girl, с той лишь поправкой, что у нее был талант и острый ум. Надо сказать, что It Girl зачастую этого лишена. Зато другого у нее хоть отбавляй: искусственная грудь, сумки из крокодиловой кожи (но не из детенышей, она слишком любит животных!), шлепанцы от Manolo Blahnik, анорексия в наследство и постоянно загорелый цвет лица. Одним словом, современная женщина! По крайней мере, для некоторых.
Тем не менее оперение It Girl варьируется в зависимости от насеста, который она себе выбрала. Есть слоуни[9] из юго-западных кварталов. Чаще всего их можно встретить возле Слоун-сквер, в трех километрах от Кингс-роуд, на зажиточных улицах Белгравии и в этих очаровательных тенистых улочках-тупиках mews спокойного района Пимлико.
Цыпочка слоуни, к которой применима аббревиатура BCBG[10], поднимает уровень и придает немного элегантности статусу It Girl Она любит знаться с авангардом Правительственного совета или быть лучшей в понятии membership[11], избегая проторенных дорожек.
У ее сестры из северных кварталов и южной части Кенсингтона и Найтсбриджа чуть меньше породы и чуть больше денег. В конце концов, тратить 1500 или 3000 евро в месяц на шмотки у Харви Николса, цветы у Moyses Stevens или белье у Коко Риббон– не такая уж большая разница! Эта цыпочка обожает все розовое и блестящее. Она также самозабвенно любит pets, этих маленьких домашних питомцев, которых она называет своими «лапушками».
И наконец, last but not least[12], есть еще It Girl «рок и шок» из Ноттинг-Хилла, плюс Мадонна и Стелла Маккартни, а также герцогиня Корнуэльская.
Очень современная, жертва моды или, наоборот, созидательница новых тенденций (как говорится, fashion victim или trendsetter), It Girl пробует все, что входит в моду, коллекционирует все новое и свежее. Она редко работает, поскольку является наследницей, знаменитостью или любовницей богатого и влиятельного мужчины. Она любит показываться в популярных журналах о знаменитостях. У It Girl в жизни единственный девиз: You’ve got IT or you don’t, darling And if you have it, flaunt it! T о есть: «У тебя ЭТО есть либо нет. Если есть, выставляй напоказ!»
От политики она воздерживается, поскольку слишком занята, чтобы голосовать, либо следует примеру папы и голосует за консерваторов. Что касается чтения, она обожает модные журналы (только не говорите ей о литературе, это давно вышло из моды) и прессу trash[13] таблоидов. Да, в ней есть нечто тайно-аристократично-фашистское: декаданс – это ее трюк.
Membership attitude[14]
Цыпочка в Лондоне, кем бы она ни была, всегда принадлежит к какому-нибудь кварталу, среде, организации или клубу или, точнее, к нескольким клубам, в которых она, в зависимости от толщины своего кошелька и количества полезных связей, становится привилегированным членом.
В Лондоне membership – иначе говоря, членство в каком-нибудь клубе – является переходным обрядом или обязательным атрибутом жизни. Если только не принадлежать ни к какому клубу из принципиальных соображений, заявив об этом всем.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы окончательно понять, что эта система не ограничивается простой экономикой, как у нас – дисконтные карты. Нет, это нечто гораздо большее. Это образ мысли, особый взгляд на жизнь и социальные отношения. Лишь столь консервативное общество, не знавшее ни революций, ни четкого разделения между государством, монархией и Церковью, может наживаться на общественном устройстве, основанном на социальном расслоении.
Membership attitude действительно не несет в себе ничего демократичного. Напротив, это означает желание выделиться из общей массы и прибиться к особому племени, где есть уверенность оказаться «в своем кругу». К тому же определение в Oxford Dictionary ясно говорит, что член – это a distinct part of a whole, отдельная часть целого. И не абы какая часть целого, нет: речь идет о стремлении доказать, что ты не лишь бы кто, a the one – та или тот, кого замечают.
It Girl родилась в той среде, где встречаются одни только члены, и куда бы она ни пошла, доступ разрешен members only[15]. Жизнь со свободным доступом ей не знакома. Нет, ей, конечно, приходится опускаться до похода с подружками в пабы квартала (в основном в гастропабы[16], всегда с хорошей репутацией, уверяю вас). Да, иногда у нее случаются такие неконтролируемые приступы, как желание пропустить пинту Guinness и пообщаться с незнакомцами, о которых она даже не знает, к какому клубу они принадлежат. Невероятно, правда?
Еще маленькой она сопровождала своего папу в его клуб, один из тех клубов, membership в котором даже в наши дни часто запрещено женщинам (см. Men only). Это как раз случай «Гаррика» (Garrick), куда меня однажды привела Джейд, миниатюрная зеленоглазая брюнетка 29 лет, которой ее дорогой дядя (гомосексуалист без детей) только что подарил подержанную «Ламборджини».
Такие исторические клубы, как «Гаррик», часто имеют свою специализацию. Этот клуб, основанный в 1831 году, изначально посещали в основном комедийные и трагедийные актеры того времени. Здесь, в середине лестницы из лакированного дерева, висит портрет знаменитого Эдмунда Кина, легендарного актера-трагика английского театра XIX века, с которого Марсель Карне и Жак Превер списали персонаж Фредерика Леметра, сыгранного Пьером Брассёром в «Детях райка».
В «Гаррике», как и в любом другом традиционном клубе Лондона, лучше-быть предельно любезным со швейцаром в ливрее: представиться, улыбнуться, используя свой самый лучший английский. В этом случае к вам будут обращаться с самой изысканной почтительностью. Но как далеко простирается английская вежливость? Об этом размышляешь, услышав в свой адрес Ma’am, угодливо-искаженное Madam, используемое, в частности, при обращении к королеве.
Papa ждет нас на втором этаже. Большая величественная лестница из дерева. Мы на цыпочках поднимаемся по ней под недоверчивым взглядом Кина. Там перед нами открываются две гостиные. Прежде всего – читальный зал со свежими газетами на деревянных стойках с буковыми вставками, и, разумеется, уютные кожаные кресла. Стены обшиты панелями, паркет покрыт персидскими коврами.
Я бросаюсь к 50-летнему мужчине с криком:
– How are you, David!
Катастрофа, я заговорила. Я произнесла четыре слова с уровнем шума, превышающим 15 децибел, то есть громче, чем звук зажигаемой сигары «Коиба». Shocking, dear![17] Я читаю откровенный ужас в глазах Джейд и неизбывное замешательство на лице ее отца. Что касается его коллег по чтению, они просто расстреливают меня взглядами из-под нахмуренных бровей. Боюсь, я совершила непоправимую оплошность. Возможно, мне придется перестать дышать, чтобы они поверили, как я об этом сожалею.
Я замолкаю и с виноватым видом следую за отцом и дочерью, старательно избегающими инквизиторских взглядов, в соседнюю гостиную: огромную галерею, обстановка которой, как и в читальном зале, не менялась 150 лет. Там, чтобы оправиться от пережитого волнения и забыть о моем постыдном промахе, папа Дэвид заказывает шампанское. Его подают в серебряных кубках. Никогда не видела ничего подобного.
– Это специализация «Гаррика». Вам нигде больше не предложат шампанского в серебряных кубках. Впрочем, их используют с прошлого века.
Почему именно кубки?
– Видимо, чтобы больше выпить! – рискует пошутить Дэвид, одетый в безукоризненный, даже если немного потертый (это считается особым шиком) вельветовый костюм табачного цвета, сшитый на заказ у Херби Фрогга с Джермен-стрит.
Джейд по-прежнему любит сопровождать своего отца в Ковент-Гарден, а потом ужинать в клубе и пить шампанское из кубка, но ей также нравится обновлять традиции. Самая новая тенденция у It Girl: стать членом лучших музеев-ресторанов-кафе-баров-магазинов столицы.
It Girl обожает искусство. Нет, нет, она не любуется им, так давно уже никто не делает, – она окружает себя им. В конце концов, она тоже в своем роде произведение искусства. Такие девушки без устали трудятся над своей внешностью и ежедневно, даже по воскресеньям, тратят свое наследство или деньги своего жениха, какого-нибудь сына лорда или банкира из Сити. Для It Girl музей – вещь полезная, но только при условии, что в нем имеются красивые залы для постоянных членов и отличный ресторан-кафе-бар. Как чудесно встретиться с друзьями и близкими, пригласить grandma[18] на чашечку чая, а Джеймса на бокал мохито, прежде чем отправиться на ужин в «Скетч» (в надежде попасть в объектив одного из многочисленных папарацци, подстерегающих у ресторана Пьера Ганьера[19] и Мурада Мазуза[20]).
В отличие от цыпочки posh, предпочитающей профессиональные клубы (как «Гроучо-Клаб» или «Сохо-Хаус» для тех, кто работает в шоу-бизнесе или пабе), It Girl любит слегка богемный, культурно-художественный глянец таких музеев-магазинов-клубов. Ради этого она готова даже выйти за пределы своих излюбленных кварталов. В конце концов, ей же нужно знать несколько спасительных мест за пределами своей территории!
После открытия в 2000 году Тейт Модерн в престижном квартале Лондон-бридж Джейд сразу же оплатила свое эксклюзивное членство в этой галерее в размере £89. Помимо бесплатного входа на крупные выставки она имеет доступ на две персоны в закрытый салон на пятом этаже. Туда она и приводит меня в один из воскресных дней на поздний завтрак. Чтобы лучше обозначить границу между простыми смертными и happy few[21], возле двери салона возвышается охранник. Джейд показывает свою карту эксклюзивного члена, и охранник распахивает перед нами двери этого «волшебного царства». При входе сразу перехватывает дыхание от прекрасного вида на Темзу: собор Святого Павла смотрит прямо на нас, а у наших ног лег Мост Тысячелетия.
Джейд устраивается на одном из ультрамягких диванчиков из коричневой кожи, стоящих возле больших окон. Мы словно находимся в кинотеатре: смотрим на Темзу, по которой постоянно снуют всевозможные корабли, буксиры и катера, включая полицейские. Бар предлагает набор блюд для обычного завтрака и позднего воскресного завтрака. The Observer, одна из лучших воскресных газет, сложенных ровными стопками, буквально просится к нам в руки.
– Клуб «Гаррик» или Тейт Модерн отличаются лишь по стилю, но философия у них одна, – говорит Джейд в поистине шекспировском порыве: – То belong or not to belong[22]…
В Лондоне membership – иначе говоря, членство в каком-нибудь клубе – является переходным обрядом или обязательным атрибутом жизни. Если только не принадлежать ни к какому клубу из принципиальных соображений, заявив об этом всем.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы окончательно понять, что эта система не ограничивается простой экономикой, как у нас – дисконтные карты. Нет, это нечто гораздо большее. Это образ мысли, особый взгляд на жизнь и социальные отношения. Лишь столь консервативное общество, не знавшее ни революций, ни четкого разделения между государством, монархией и Церковью, может наживаться на общественном устройстве, основанном на социальном расслоении.
Membership attitude действительно не несет в себе ничего демократичного. Напротив, это означает желание выделиться из общей массы и прибиться к особому племени, где есть уверенность оказаться «в своем кругу». К тому же определение в Oxford Dictionary ясно говорит, что член – это a distinct part of a whole, отдельная часть целого. И не абы какая часть целого, нет: речь идет о стремлении доказать, что ты не лишь бы кто, a the one – та или тот, кого замечают.
It Girl родилась в той среде, где встречаются одни только члены, и куда бы она ни пошла, доступ разрешен members only[15]. Жизнь со свободным доступом ей не знакома. Нет, ей, конечно, приходится опускаться до похода с подружками в пабы квартала (в основном в гастропабы[16], всегда с хорошей репутацией, уверяю вас). Да, иногда у нее случаются такие неконтролируемые приступы, как желание пропустить пинту Guinness и пообщаться с незнакомцами, о которых она даже не знает, к какому клубу они принадлежат. Невероятно, правда?
Еще маленькой она сопровождала своего папу в его клуб, один из тех клубов, membership в котором даже в наши дни часто запрещено женщинам (см. Men only). Это как раз случай «Гаррика» (Garrick), куда меня однажды привела Джейд, миниатюрная зеленоглазая брюнетка 29 лет, которой ее дорогой дядя (гомосексуалист без детей) только что подарил подержанную «Ламборджини».
Такие исторические клубы, как «Гаррик», часто имеют свою специализацию. Этот клуб, основанный в 1831 году, изначально посещали в основном комедийные и трагедийные актеры того времени. Здесь, в середине лестницы из лакированного дерева, висит портрет знаменитого Эдмунда Кина, легендарного актера-трагика английского театра XIX века, с которого Марсель Карне и Жак Превер списали персонаж Фредерика Леметра, сыгранного Пьером Брассёром в «Детях райка».
В «Гаррике», как и в любом другом традиционном клубе Лондона, лучше-быть предельно любезным со швейцаром в ливрее: представиться, улыбнуться, используя свой самый лучший английский. В этом случае к вам будут обращаться с самой изысканной почтительностью. Но как далеко простирается английская вежливость? Об этом размышляешь, услышав в свой адрес Ma’am, угодливо-искаженное Madam, используемое, в частности, при обращении к королеве.
Papa ждет нас на втором этаже. Большая величественная лестница из дерева. Мы на цыпочках поднимаемся по ней под недоверчивым взглядом Кина. Там перед нами открываются две гостиные. Прежде всего – читальный зал со свежими газетами на деревянных стойках с буковыми вставками, и, разумеется, уютные кожаные кресла. Стены обшиты панелями, паркет покрыт персидскими коврами.
Я бросаюсь к 50-летнему мужчине с криком:
– How are you, David!
Катастрофа, я заговорила. Я произнесла четыре слова с уровнем шума, превышающим 15 децибел, то есть громче, чем звук зажигаемой сигары «Коиба». Shocking, dear![17] Я читаю откровенный ужас в глазах Джейд и неизбывное замешательство на лице ее отца. Что касается его коллег по чтению, они просто расстреливают меня взглядами из-под нахмуренных бровей. Боюсь, я совершила непоправимую оплошность. Возможно, мне придется перестать дышать, чтобы они поверили, как я об этом сожалею.
Я замолкаю и с виноватым видом следую за отцом и дочерью, старательно избегающими инквизиторских взглядов, в соседнюю гостиную: огромную галерею, обстановка которой, как и в читальном зале, не менялась 150 лет. Там, чтобы оправиться от пережитого волнения и забыть о моем постыдном промахе, папа Дэвид заказывает шампанское. Его подают в серебряных кубках. Никогда не видела ничего подобного.
– Это специализация «Гаррика». Вам нигде больше не предложат шампанского в серебряных кубках. Впрочем, их используют с прошлого века.
Почему именно кубки?
– Видимо, чтобы больше выпить! – рискует пошутить Дэвид, одетый в безукоризненный, даже если немного потертый (это считается особым шиком) вельветовый костюм табачного цвета, сшитый на заказ у Херби Фрогга с Джермен-стрит.
Джейд по-прежнему любит сопровождать своего отца в Ковент-Гарден, а потом ужинать в клубе и пить шампанское из кубка, но ей также нравится обновлять традиции. Самая новая тенденция у It Girl: стать членом лучших музеев-ресторанов-кафе-баров-магазинов столицы.
It Girl обожает искусство. Нет, нет, она не любуется им, так давно уже никто не делает, – она окружает себя им. В конце концов, она тоже в своем роде произведение искусства. Такие девушки без устали трудятся над своей внешностью и ежедневно, даже по воскресеньям, тратят свое наследство или деньги своего жениха, какого-нибудь сына лорда или банкира из Сити. Для It Girl музей – вещь полезная, но только при условии, что в нем имеются красивые залы для постоянных членов и отличный ресторан-кафе-бар. Как чудесно встретиться с друзьями и близкими, пригласить grandma[18] на чашечку чая, а Джеймса на бокал мохито, прежде чем отправиться на ужин в «Скетч» (в надежде попасть в объектив одного из многочисленных папарацци, подстерегающих у ресторана Пьера Ганьера[19] и Мурада Мазуза[20]).
В отличие от цыпочки posh, предпочитающей профессиональные клубы (как «Гроучо-Клаб» или «Сохо-Хаус» для тех, кто работает в шоу-бизнесе или пабе), It Girl любит слегка богемный, культурно-художественный глянец таких музеев-магазинов-клубов. Ради этого она готова даже выйти за пределы своих излюбленных кварталов. В конце концов, ей же нужно знать несколько спасительных мест за пределами своей территории!
После открытия в 2000 году Тейт Модерн в престижном квартале Лондон-бридж Джейд сразу же оплатила свое эксклюзивное членство в этой галерее в размере £89. Помимо бесплатного входа на крупные выставки она имеет доступ на две персоны в закрытый салон на пятом этаже. Туда она и приводит меня в один из воскресных дней на поздний завтрак. Чтобы лучше обозначить границу между простыми смертными и happy few[21], возле двери салона возвышается охранник. Джейд показывает свою карту эксклюзивного члена, и охранник распахивает перед нами двери этого «волшебного царства». При входе сразу перехватывает дыхание от прекрасного вида на Темзу: собор Святого Павла смотрит прямо на нас, а у наших ног лег Мост Тысячелетия.
Джейд устраивается на одном из ультрамягких диванчиков из коричневой кожи, стоящих возле больших окон. Мы словно находимся в кинотеатре: смотрим на Темзу, по которой постоянно снуют всевозможные корабли, буксиры и катера, включая полицейские. Бар предлагает набор блюд для обычного завтрака и позднего воскресного завтрака. The Observer, одна из лучших воскресных газет, сложенных ровными стопками, буквально просится к нам в руки.
– Клуб «Гаррик» или Тейт Модерн отличаются лишь по стилю, но философия у них одна, – говорит Джейд в поистине шекспировском порыве: – То belong or not to belong[22]…
MEN ONLY[23]
He говоря уже о равноправии полов, даже «смешанное» членство с трудом пробивает себе дорогу в лондонских gentlemen’s clubs. Как свидетельствует название этих клубов, женщины из них традиционно исключены. Доступ в White’s, самый старый клуб, основанный еще в 1736 году, который насчитывает многочисленных членов королевской семьи, до сих пор остается возможным лишь для мужчин. И он далеко не единственный! В лучшем случае женщин терпят только в качестве «присоединившихся членов», а не full members[24] этих приватных кругов. Это означает, что иногда цыпочкам приходится входить через служебный вход, и они не имеют права доступа во все залы, например в бар. Поразительное женоненавистничество, до сих пор противостоящее всем законам! Но скоро, возможно, все изменится. Очередной законопроект лейбористов рассчитывает искоренить эту анахроническую дискриминацию. Следует отметить, что элитарные и аристократичные круги не одиноки в этом смысле. Гольф-клубы также практикуют эту gender policy[25] прошлого века. Может, кто-то скажет, что наши «девичники» тоже являются воплощением гендерной дискриминации?
ДЕМОКРАТИЗАЦИЯ MEMBERSHIP AПITUDE
Позиция членства затрагивает сегодня все слои общества, или почти все (не добралась еще до рабочего класса). Теперь необязательно быть богатым, чтобы стать членом своего местного кинотеатра и пользоваться «исключительными льготами» и скидками (так называемыми concessions). Так, цыпочки high brow и high art из Блумсбери могут стать членами National Film Theatre (лондонская фильмотека) всего за 20 евро и иметь право на бесплатные сеансы и скидки на все показы. Membership для бедных цыпочек, но все-таки membership!
КАК СТАТЬ ЧЛЕНОМ: КРАТКОЕ РУКОВОДСТВО
Стать членом одного из исторических клубов Лондона, таких как White’s, Boodles или Reform Club, – вещь абсолютно невозможная, забудьте об этом сразу, для этого вам пришлось бы, ни больше ни меньше, выйти замуж за принца Уильяма (который уже женат). Что касается других клубов, таких как Cobden Club, Soho House и т. д., дело это нелегкое, но не такое уж невозможное. Достаточно познакомиться с нужным человеком, уже являющимся членом этого клуба, который порекомендует вас admission’s committee[26].
После этого вам окажут честь и внесут в лист ожидания (в одних клубах ожидание длится более двадцати лет, в других всего шесть месяцев).
И однажды – о чудо! – вас пригласят присоединиться к числу привилегированных лиц. Один совет: вы можете стать overseas member, членом-нерезидентом, это вам выйдет чуть дешевле, всего за какую-нибудь тысячу евро в год (минимум).
Учитывая все вышесказанное, вы можете сказать «нет» этому снобизму!
Art & food[27]
Преимущество получения членства в крупном музее Лондона состоит в «исключительном» доступе (вы уже поняли, It Girl обожает это слово, которое означает для нее только одно – «исключить всех остальных»!) к его кафе-бару-ресторану, где иногда появляется «большой босс». Если ресторан на восьмом этаже Тейт Модерн, этой огромной газовой турбины, оставляет желать лучшего, несмотря на прекрасный вид из окна, совсем по-другому обстоят дела в «Блюпринт Кафе», ресторане восхитительного Музея дизайна, в километре к востоку по южной набережной Темзы. It Girl каждый полдень отхватывает себе один из престижных столиков на Лондонской башне с замечательным обзором и небоскребом St. Mary Axe на заднем плане (огромный «огурец», красивая фаллическая башня архитектора Норманна Фостера). Шеф-повар Джереми Ли, раньше работавший во французском ресторане Южного Кенсингтона и потому получивший прозвище Бибендум[28] (с начала 1900 года этот ресторан размещался в старом гараже «Мишлен»), творит чудеса: прекрасные салаты летом, супы с сельдереем и сыром зимой. Просто и вкусно.
СОВЕТЫ
Музей дизайна
В Blueprint Cafe можно позавтракать за £45 за двоих.
Национальная портретная галерея
Завтрак на двоих в Portrait Restaurant – £42. Отсюда открывается удивительный вид на Трафальгар-сквер, Уайтхолл и Грин-парк. Легкие закуски дешевле, чем завтрак.
Собрание Уоллеса
Этот замечательный музей находится в нескольких шагах от Оксфорд-стрит. Ресторан Café Bagatelle расположен в старом дворике маленького патрицианского дворца. Уютный зал, стеклянная крыша – настоящая тихая гавань для посетителей. Меню до £20 за три блюда. Чай подается с 14:30 до 16:30 (время закрытия).
Кенвуд Хаус
Завтрак на двоих в Brew House – £26. Сад кафе-ресторана этого красивейшего маленького музея, хранящего в себе полотна Рембрандта, Вермера и Тёрнера, предлагает хорошую кухню home-made[29] и organic[30].
Тейт Модерн
Membership (в зависимости от меню):
£49, £69 и £89.
Floating[31] beauty
С тех пор как Лесли, одна моя знакомая слоуни, рассказала мне о флоатинге, я не перестаю об этом думать. Однажды, когда в очередной раз голова у меня пойдет кругом, я испытаю разочарование в любви или добьюсь эксклюзивного интервью с фантомом Дианы, я обязательно подарю себе час флоатинга.
– Это невероятно, ты целый час паришь в темноте, внутри герметичной капсулы. Поразительные ощущения! – делится со мной Лесли.
Она также расхваливает мне само место, бывшую французскую кондитерскую в квартале Ноттинг-Хилл, переделанную молодой австралийкой Роз Салливан в институт красоты и центр йоги, основанных на идее флоатинга.
Как-то утром искушение становится слишком велико, я сдаюсь и набираю заветный номер. Итак, через три дня, в субботу, в половине одиннадцатого утра меня ждет час флоатинга, за которым последуют полтора часа массажа. Я полна решимости. Роз присылает мне по электронной почте наставления: не делать эпиляцию в день флоатинга, поскольку вода насыщена солью и кожу может щипать; приезжать без макияжа; не пить кофе или любой другой бодрящий напиток в течение четырех часов, предшествующих флоатингу. Предусмотреть ненапряженный рабочий день, поскольку флоатинг расслабляет организм и выводит из него токсины. Наконец, прийти за четверть часа до начала сеанса, чтобы выпить чашечку травяного чаю и настроиться на нужный лад.
В субботу в девять утра я испытываю невероятное возбуждение при мысли о предстоящем. Накануне я узнала, что Гвинет (Пэлтроу) и Стелла (Маккартни) уже являются завсегдатаями этого флоат-центра. А ведь он открылся всего полгода назад!
Прихожу на пятнадцать минут раньше, чтобы подготовиться к предстоящему действу. Бридстоу-плейс – маленькая аллея, которыми так славится Лондон, в двух шагах от Вестбурн-гроув, оживленной торговой артерии, соединяющей Куинсвей и квартал Байсвотер с Ноттинг-Хиллом. Вдали от нескромных взглядов выстроились в ряд маленькие кукольные домики, имеющие баснословную стоимость на рынке недвижимости.
Красивая дверь ярко-малинового цвета. Роз встречает меня с улыбкой. Молодая блондинка в голубом сари и черных вьетнамках предлагает мне разуться и протягивает симпатичные шлепанцы. Другая молодая женщина, такая же свежая и приветливая, дает мне стакан воды. Я сажусь в коридоре-приемной, где уже ждут еще пять человек. Светлый пол, лиловые стены, солнце наполняет бывшую кондитерскую мягкой и чувственной атмосферой. Я заполняю анкету о своем состоянии здоровья и о здоровье ближайших родственников.
– Это невероятно, ты целый час паришь в темноте, внутри герметичной капсулы. Поразительные ощущения! – делится со мной Лесли.
Она также расхваливает мне само место, бывшую французскую кондитерскую в квартале Ноттинг-Хилл, переделанную молодой австралийкой Роз Салливан в институт красоты и центр йоги, основанных на идее флоатинга.
Как-то утром искушение становится слишком велико, я сдаюсь и набираю заветный номер. Итак, через три дня, в субботу, в половине одиннадцатого утра меня ждет час флоатинга, за которым последуют полтора часа массажа. Я полна решимости. Роз присылает мне по электронной почте наставления: не делать эпиляцию в день флоатинга, поскольку вода насыщена солью и кожу может щипать; приезжать без макияжа; не пить кофе или любой другой бодрящий напиток в течение четырех часов, предшествующих флоатингу. Предусмотреть ненапряженный рабочий день, поскольку флоатинг расслабляет организм и выводит из него токсины. Наконец, прийти за четверть часа до начала сеанса, чтобы выпить чашечку травяного чаю и настроиться на нужный лад.
В субботу в девять утра я испытываю невероятное возбуждение при мысли о предстоящем. Накануне я узнала, что Гвинет (Пэлтроу) и Стелла (Маккартни) уже являются завсегдатаями этого флоат-центра. А ведь он открылся всего полгода назад!
Прихожу на пятнадцать минут раньше, чтобы подготовиться к предстоящему действу. Бридстоу-плейс – маленькая аллея, которыми так славится Лондон, в двух шагах от Вестбурн-гроув, оживленной торговой артерии, соединяющей Куинсвей и квартал Байсвотер с Ноттинг-Хиллом. Вдали от нескромных взглядов выстроились в ряд маленькие кукольные домики, имеющие баснословную стоимость на рынке недвижимости.
Красивая дверь ярко-малинового цвета. Роз встречает меня с улыбкой. Молодая блондинка в голубом сари и черных вьетнамках предлагает мне разуться и протягивает симпатичные шлепанцы. Другая молодая женщина, такая же свежая и приветливая, дает мне стакан воды. Я сажусь в коридоре-приемной, где уже ждут еще пять человек. Светлый пол, лиловые стены, солнце наполняет бывшую кондитерскую мягкой и чувственной атмосферой. Я заполняю анкету о своем состоянии здоровья и о здоровье ближайших родственников.