Страница:
И так было все утро.
Ему не удавалось стряхнуть с себя гнетущее, тревожное ощущение. Казалось, он находится одновременно и Здесь, и Там. Он сумел бы преодолеть раздвоение, если бы мог помедлить на улице, свыкнуться с новым обликом таких знакомых с детства мест. Но именно в этом заключалась бы грубейшая тактическая ошибка. Трудно не привлечь к себе внимание, склоняясь по городу, когда большинство людей еще нежится в своих постелях.
«Не нарушила ли хронопортация мозговые процессы?» — размышлял он. Или допинги, которыми его накачали перед отправкой, дают неожиданный побочный эффект, затягивая его в эту вязкую паутину сна наяву? Никакая случайность не должна помешать ему выполнить задание. Провал его миссии будет равносилен концу человечества. Он не может допустить даже мысли о провале. Усилием воли Риз заставил себя успокоиться. Самообладание и выдержка должны стать его оружием.
«Для беспокойства нет оснований, — убеждал себя Риз. — До начала операции уйма времени». Он успеет подготовиться и продумать план действий. Джон сказал ему, что обнаружение цели и переход на режим автоматического сопровождения будут произведены в 20 часов 19 минут у дома 656 по Жасминовой улице при выезде объекта с места проживания. Откуда это могло быть известно Джону Коннору — один Бог знает, но раз генерал сказал, значит, все так и будет.
Пока он решил продолжать движение пешком, чтобы изучить местность, отработать основной и запасные маршруты. Он прикинул список самых необходимых покупок. Боеприпасы — вот что ему нужно в первую очередь. Для этой операции, а он выполнит ее во что бы то ни стало, ему потребуется гигантская огневая мощь. Прежде, перед началом решающего сражения, ему доводилось испытывать предательскую слабинку, заползающий в душу страх. Теперь страха за свою жизнь не было и в помине. Все вытеснила боязнь не справиться с заданием. Его гибель ничего не значит в сравнении с жизнью Сары Дж.Коннор. Ибо в жизни этой девушки — спасение человечества.
Он шел, держась поближе к стенам домов, по тесному, захламленному переулку позади автомастерской по ремонту иномарок, гарантировавшей, что «Ваша колымага еще побегает, как новенькая». Шум двигателя заставил его обернуться. В укрытие! Рефлекс, приобретенный за годы войны, сработал быстрее, чем включилось сознание. Он отскочил за кучу ржавых жестянок, наваленных у разрушенной стены, и притаился, согнувшись в три погибели. В узкое, каменное горло переулка на предельной скорости ворвался грузовик. Заспанный водитель, опомнившись, притормозил в нескольких футах от стены. Взвизгнули покрышки. Риз, нервы которого напряглись, точно натянутые струны, дослал патрон в патронник и прицелился. Машина рванулась с места и пронеслась мимо. Он снял палец со спускового крючка, опустил ружье. Раззява-шофер так никогда и не узнал, что его жена едва не стала вдовой.
Сердце Риза учащенно билось. Полоска неба, видневшаяся между строениями, быстро светлела. Торчать на безлюдных окраинных улицах становилось опасно. Слишком заметно. «Пора смешаться с толпой», — сказал он себе. Длинное ружье, которое он прижимал рукой к бедру, выпирало из-под плаща. Так не пойдет. Нужно приспособить его для уличного боя. Он порылся в груде металлолома и среди кусков труб, искореженных автодеталей нашел то, что искал — вполне пригодную для использования ножовку. Вот уж поистине странные люди: выбрасывают на свалку такие ценности. Если тут хорошенько покопаться, можно бронемашину собрать.
Риз отпилил часть приклада. Оставалось соорудить ремень. Ему повезло далеко не сразу. Обследовав еще три контейнера для отходов, он выудил в четвертом кусок обтрепанной веревки. Одним концом веревки обвязал приклад и укрепил перевязь на плече. При необходимости он сможет мгновенно выхватить оружие и приготовиться к бою. Камуфляж вполне приличный. Без личного досмотра не заметишь, что он при оружии. А если у полиции возникнут подозрения, он без личного досмотра сумеет объяснить им, из чего стреляет и как.
На светлом утреннем небе не появилось ни облачка. Необычное тепло для начала марта, но Риз застегнул свой плащ на все пуговицы.
Такого одиночества, которое охватило его здесь, он раньше не знал. Разведчик еще несозданной армии, он, соблюдая осторожность, добежал до конца переулка, окинул цепким взглядом проспект Уилшир, выросший перед ним, и как ни в чем не бывало пересек улицу, на которой уже появились первые прохожие. Обитателей городских окраин среди них почти не было. Чаще всего ему попадались рабочие. Одни ожидали автобуса на стоянке, другие выходили из него, торопясь в свои цеха и мастерские.
Риз никак не мог привыкнуть к этому спокойному, расслабленному ритму довоенной жизни. Он жил в мире других скоростей, другого темпа. Мог ли он представить себя Там, прогуливающимся по улице, пригреваемой солнцем? Через пять шагов его бы не стало. Потому что днем хозяйничали они. Людям, в лучшем случае, оставалась ночь. Разум твердил ему, что сейчас он в полной безопасности, но ему пришлось взять себя в руки, безжалостно подавить вошедший в плоть и кровь инстинкт самосохранения, чтобы сделать первый, такой трудный шаг из сумрака переулка в шумную суету проспекта.
Нельзя сказать, чтобы Риз в своем наглухо застегнутом плаще, скрывавшем шрамы от лазерных излучателей, заметно отличался от множества других прохожих, спешащих по улице в этот ранний час. Но, присмотревшись, можно было сказать со всей определенностью: он не вписывался в городскую толпу. Необычно серьезный вид, лихорадочный блеск неулыбчивых глаз выделяли его даже в тех кварталах, где привыкли к крутым парням. Дикая, неприрученная пантера, затравленно озирающаяся среди пестрого, роскошного и обреченного на гибель зоопарка.
Он осторожно ступал по тротуару, присматриваясь к пестрой мозаике проплывавших мимо лиц. Неуловимая общность этих лиц бросилась ему в глаза. Их объединяла трогательная, щемящая душу наивность, наивность людей, не предполагающих о своем скором конце. В глазах стариков было трагическое неведение, и от этого они казались моложе. Мальчишка в вылинявших джинсах, пристроившись на скейтборде, выписывал фигуры слалома. Он виртуозно объезжал прохожих, умудряясь при этом вихляться под мелодию, гремевшую из кассетника у него на плече.
С каждой минутой на улицах Лос-Анджелеса усиливалось вавилонское столпотворение, оживали магазины, ослеплявшие Риза своими несметными сокровищами. Ряды, множество рядов — радиоприемники, лампы, стереопроигрыватели, телевизоры. Он видел витрину, сплошь заставленную телевизорами, и все они были настроены на одну и ту же программу, так что на сорока экранах Брайан Гамбл и Джейн Поли одновременно вели оживленную беседу. Кричащая безвкусица бьющей в глаза роскоши потрясла Кайла.
Взгляд, привыкший к суровому однообразию впечатлений военной поры, повсюду натыкался на избыток цвета и звука. На розовом с белым шатре, в котором размещался цирк Пуссикэт Тиатр, гримасничала безобразная клоунская физиономия. Красотки-великанши на рекламных щитах с улыбкой заманивали во «Дворец Цезаря» [популярное казино в Лас-Вегасе], а мужественный ковбой футов эдак в пять ростом сообщал, что подлинный вкус жизни можно почувствовать лишь в краю Мальборо. Что это за место такое — Мальборо — Риз понятия не имел. Зато реклама напомнила ему о еде. У него засосало под ложечкой.
Первым подходящим заведением было обшарпанное кафе под открытым небом. Поблеклая вывеска горделиво уведомляла, что именно здесь на протяжении двадцати четырех часов в сутки вы можете получить свой кусок пиццы. Слово «пицца» отсутствовало в лексиконе Риза, он просто не знал, что это за штука такая, но по запаху понял — вещь стоящая. Он крутился поблизости и стараясь не выдать своего невежества, наблюдал, как посетители заказывают и получают еду. Толстяк в яркой ковбойке подошел к окошку со словами:
— Мне один кусок. Анчоусы не нужно.
Человек в окошке протянул ему дымящийся ароматным паром треугольник. Толстяк положил на прилавок несколько зеленых бумажек и отошел со своей тарелкой. Риз старательно запоминал последовательность обмена.
Он знал, что здесь в ходу деньги, но денег у него не было. Пошарил в карманах брюк, доставшихся ему от Шанца. Ничего. В желудке громко урчало. «Ну и хрен с ним!» — решил Риз и подошел к прилавку. Владелец кафетерия недовольно оторвался от газеты. Риз повторил заученную им магическую фразу:
— Мне один кусок. Анчоусы не нужно.
Владелец поставил на прилавок тарелку с дымящейся пиццей и встал за кассу.
— Один доллар шестьдесят центов, — бросил он через плечо.
Когда он поднял взгляд на клиента, того и след простыл. Взбешенный, он едва не вывалился в окно, свесившись до пояса через прилавок с криком «Ах, ты сукин сын!»
Риз припустился по проспекту, свернул за первый же угол и примостился за грудой каких-то коробок.
Еще раз осмотрелся, прежде чем достать из-под плаща вожделенный кусок. Незнакомое, приятное благоуханье манило его, как манит хищника запах свежей крови. Окончательно уверившись, что за ним не следят, он поднес пиццу ко рту и проглотил ее, почти не жуя, не заметив, что расплывшийся сыр обжег ему горло.
Грозное рычание донеслось до него сзади. Тощая, ободранная дворняга замерла на безопасном расстоянии, не сводя голодных глаз с корочки, зажатой у него в руке, и рука застыла в воздухе. Он чертыхнулся, но прогнать отощавшего пса, товарища по несчастью, не смог. Они оба должны выжить. Риз медленно протянул животному последний кусок пиццы. Пес боязливо затрусил к человеку и воровато выхватил еду.
Риз ласково гладил собаку, трепал за ушами — пусть она принесет ему удачу. А та свернулась у его ног, виляя хвостом от удовольствия.
Он оставил собаку в одиночестве доедать неожиданно перепавший ей завтрак и зашагал прочь. Голодные спазмы в желудке утихли. Солнце высоко стояло в утреннем небе. Он помедлил у перекрестка, вглядываясь в поток машин. Ему тоже скоро понадобится машина. И еще множество других вещей.
«Пора начинать действовать», — приказал он себе.
По этим причинам он выбрал именно эту гостиницу.
Он швырнул на стойку дежурного несколько крупных купюр и отказался записать свое имя в журнале регистрации. Глаза цвета стали оценивали лопоухого, тщедушного клерка — он почувствовал себя так же уютно, как жук, приколотый булавкой к листу картона. Бормоча какую-то чепуху насчет того, что занесет его в книгу под фамилией Смит, клерк поскорее протянул ему ключи от номера.
Поднимаясь по лестнице, Терминатор осматривался, запоминая мельчайшие детали обстановки и расположения помещений. Обшарпанные деревянные полы. Неаккуратно выкрашенные, бугристые стены.
Звуки приглушенных голосов в клетках-номерах. Едва сдерживаемый крик раздражения. Любовное воркование. Чей-то плачь. Много пустых комнат. Хорошо.
Он вошел к себе. На пороге остановился. Ничто не ускользнуло от внимательного взгляда, которым он обвел помещение. Окно. И рядом пожарная лестница. Письменный стол. Тумбочка. Скрипучая кровать. Ниша для умывальника и туалета. Розетка.
Он принялся раскладывать свои инструменты.
Он спускался по дороге Вентура Каньон в предрассветной мгле. Ему не попадались ни машины, ни случайные пешеходы. Ем пришлось пройти этот путь, поскольку хронопортация вызвала короткое замыкание всех электроприборов и устройств в радиусе нескольких сот метров.
Он сошел с гор, точно грозное, беспощадное божество, покинувшее Олимп. Ботинки, снятые с убитого рокера, при каждом шаге позванивали цепями. Он приступил к поиску объекта.
Терминатор не ограничивал себя во времени, отведенном на разведку и ликвидацию цели, и мог, не торопясь, подобрать необходимое оборудование и вооружение. Одежда, как выяснилось потом, тесновата, но он всегда может найти себе другую.
Первое. Ориентация.
Горизонт постепенно набухал рассветом. Первой ему встретилась женщина лет сорока. Она вышла из дома и, бренча ключами, направилась по гравийной дорожке к своему седану «БМВ». На плече у нее болталась большая кожаная сумка. Он отступил к обочине и, укрывшись в густой тени, наблюдал за домом, который казался пустым. Он не уловил ни звука, не заметил огней. Хорошо. Проанализировав свои возможности, принял решение ждать. И вести наблюдение.
Женщина открыла дверцу машины и села за руль. Вставила ключ в замок зажигания, повернула его. Стартер взревел, заработал двигатель, получив первую порцию газа. Женщина взялась за рычаг переключения передач, включила задний ход. Отпустила педаль тормоза и выехала с дорожки на автостраду.
Элементарно.
Терминатор шел в город, уточняя детали своего плана.
Еще через десять минут он заметил подходящую машину. Многоместный легковой автомобиль с задним откидным бортом. «Форд Кингсвуд Истейт». Приблизительно 1978 года выпуска. Вокруг не было ни души. Густая жемчужная дымка еще не рассеялась на тихой улочке пригорода. Не колеблясь, он направился к желтой машине. Ударил кулаком в боковое стекло. Просунул руку внутрь и открыл дверцу. Сев на место водителя, Терминатор рассмотрел приборы. Секунда — и в соответствующих ячейках массива появились подробные технические данные этой модели.
Ребром ладони он саданул по рулевой колонке, резким движением рассек пластмассовое покрытие, раздвинул его, точно половинки кожуры спелого банана, добрался до замка зажигания. Железной крепости пальцы действовали надежнее отвертки и плоскогубцев. Они в конце концов провернули вал. Двигатель дернулся и заработал. Он мысленно воспроизвел движения владелицы седана, выводившей машину на дорогу, и повторил их, давая задний ход. Несколько секунд он потратил на осмотр коробки передач, затем включил скорость, и автомобиль поехал. На все у него ушло одиннадцать секунд.
Он сличал территорию, по которой пролегал его путь, с картой Лос-Анджелеса, запечатленной в его памяти. Памяти, не имевшей пределов. Каждое название улицы и каждый дорожный знак, увиденные им, регистрировались, вносились в нужную ячейку и оставались там навсегда.
Он миновал проспект Лос-Фелис, пересек Сансет-проспект и повернул на юго-восток. В одном из кварталов этой части города хозяин магазина «Станки и инструменты» начинал свою утреннюю торговлю. Терминатор оказался первым покупателем. И последним. Пополнив свой арсенал, Терминатор встал перед необходимостью обеспечить себе базу для хранения оружия и подготовки операции. Тогда он снял номер в отеле «Панама».
Он изучал разложенную на постели добычу. Нож с набором лезвий. Плоскогубцы. Щипцы. Отвертки. Дискеты. Прочие необходимые мелочи. Он прихватил кое-какую рабочую одежду и добавил к имеющемуся гардеробу черную кожаную куртку, снятую с хозяина магазина. Денег в кассе оказалось не так много. Но ему хватит. По его расчетам, операция не затянется.
Терминатор спустился на улицу, воспользовавшись пожарной лестницей. Заодно проверил надежность запасного выхода. Никто не заметил, как он покидал номер.
Тяжелый взгляд отливающих сталью глаз. По фигуре — каратист. По одежде — хипарь. Может, сдвинутый? Каких только чудиков в Лос-Анджелесе не увидишь.
Начинал-то Роб с аптекарского магазина в Бангоре, штат Мэн, но, имея авантюрную жилку и движимый охотой к перемене мест, в один прекрасный день закрыл свою лавочку, собрал пожитки и укатил на Запад. Он был смолоду неравнодушен к оружию, и ничего удивительного в том, что при первой же возможности выкупил у прежнего владельца этот магазин на Сансет. Поначалу с опаской присматривался к темным личностям, которые пользовались его услугами, но с годами научился распознавать среди множества крутых ребят тех, с кем действительно шутки плохи. С ними он и не шутил.
Этот парень вроде не из таких. Заторможенный какой-то. По лицу ничего не поймешь.
Но вот покупатель подошел к стойке с образцами оружия и с видом знатока принялся их изучать. Глаза его приобрели напряженное, сосредоточенное выражение. Можно подумать, он разбирается в каждой модели, которую крутит в руках.
Любопытство одолело Роба. Любитель-коллекционер? Возможность завязать контакт с человеком, понимающем толк в оружии, заинтересовала Гаррета. В конце концов, какое значение имеет его дурацкий наряд, если перед тобой специалист?
— Что бы вы хотели посмотреть, сэр? — осведомился он.
Его услужливое внимание объяснялось просто: настоящий коллекционер за ценой не постоит.
Человек, наконец, соизволил обратить на Роба свой немигающий взгляд, как будто только теперь вспомнил о его существовании. Покупатель искал крупнокалиберное полуавтоматическое оружие, то есть армейские образцы, с которыми Роб предпочитал не иметь дела, но торговать ими приходилось, поскольку спрос на боевую технику возрастал с каждым годом.
«Знает свое дело» — подумал Роб.
Небрежным тоном, как если бы он выбирал бритвенный прибор, парень сказал:
— Я хочу посмотреть самозарядный автомат «СПАС-12».
— Ну да, на автоматическом режиме, — поддакнул Роб, но посетитель, увлеченный осмотром, как будто не слышал его.
— Полуавтоматическая штурмовая винтовка «АР-180», — бросил Терминатор, не глядя на продавца.
Гаррет достал требуемое, а тот продолжал все так же бесстрастно перечислять:
— Крупнокалиберный полуавтоматический пистолет «Дезерт Игл» на пороховом газе, калибр 357 [калибры стрелкового оружия в американской армии приняты в долях дюйма; калибр 357 соответствует калибру 9 мм], десять патронов в магазине. Карабин «АР-15», калибра 5,56 с откидным прикладом.
Роб уже притомился, едва поспевая приносить заказанные модели. Покупатель не сбавлял темпа.
— Фазовый лазерный плазмоизлучатель, диапазон сорок ватт.
Роб в замешательстве остановился, пытаясь соотнести оригинальную заявку с наличными возможностями своего магазина. «Во, загнул: плазмоизлучатель…» — повторил он про себя, хмуро глядя на требовательного клиента.
— Извини, друг. Тут все, что есть.
Теперь он понял, в чем дело: парень отслужил в армии. Скорее всего, морская пехота. Хотя, кто его знает? Может головорез из спецназа.
Покупатель отложил автоматический кольт сорок пятого калибра [сорок пятый калибр в долях дюйма соответствует калибру пули 11,43 мм] с вмонтированным лазерным прицелом. Небольшой лазерный генератор, работающий от собственной батарейки, придавал пистолету сходство с телескопом. Незнакомец нажал пальцем на спусковой крючок, и в ту же секунду лазерное устройство выбросило тончайший кроваво-красный лучик света.
— Классный пистолет, — заметил Роб. — Недавно получил. Лазером отмечаете точку прицела. Попадание стопроцентное.
Парень прицелился лазерным лучиком в стену, затем навел его на витрину за спиной Роба. Наблюдать за четкими, выверенными движениями настоящего специалиста было одно удовольствие. Он отводил и отпускал затвор, проверяя работу механизма.
Но и этого необычному покупателю показалось мало. Он еще раз обвел внимательным взглядом полки с оружием, при этом не переставая опробовать одно за другим оружие растущей перед ним горы образцов.
— Девятимиллиметровый автомат «узи».
Отправляясь в подсобку, Гаррет сделал попытку пошутить:
— Вот что значит понимающий человек. Лучшего оружия для охраны дома не найти. Ваша квартира в безопасности.
Ни один мускул не дрогнул на лице парня.
«Полегче на поворотах. Серьезный мужик», — сказал себе Роб.
— Что вы возьмете? — деловым тоном спросил он.
— Все, — последовал немногословный и категоричный ответ.
Такого Роб не ожидал.
— Сегодня мы закрываемся рано. Винтовки можете взять сейчас. Остальные заказы получите через пятнадцать дней.
Роб отвернулся, упаковывая оружие. Звон гильз, высыпаемых на стекло, заставил его вскинуться.
Покупатель вскрыл коробку с патронами и как ни в чем не бывало, заряжал пистолет.
— Послушай, так не пойдет…
Человек приблизил пистолет к самому лицу Гаррета и сказал только одно слово:
— Ошибаешься.
Еще секунду Гаррет продолжал надеяться, что это всего лишь дурацкий розыгрыш, и лишь перед тем, как грохнул выстрел, его пронзила страшная догадка. «Лучше бы я остался в Бангоре», — успел подумать он.
Терминатор унес оружие и боеприпасы в машину и сложил в багажник. Техника примитивная, но, с учетом всех его запасов, огневая мощь, находившаяся в его распоряжении, значительно превышала порог потребности для данной операции.
Для того чтобы полностью приноровиться к правилам движения транспорта, ему понадобилось всего шестнадцать минут. Дважды оттеснял он встречные машины на тротуар и один раз пролетел на красный свет, задев бортом городской автобус. Он отметил ритмичность в чередовании периодов замедления и увеличения скорости и с помощью экспресс-анализа вывел законы дорожного движения.
Он постигал правила этого мира.
Он вставил магазин в автоматический пистолет, положил его на постель рядом с остальным снаряжением.
Все это он доставил в номер через окно. Здесь оборудована его временная оперативная база. Что главное в устройстве базы? Ее надежность. Поэтому соседство с Терминатором пока не угрожало ни постояльцам гостиницы, ни ее служащим. Он не рискнул бы рассекретить свою базу, привлекая внимание убийством или нападением. По этой же причине он щедро заплатил клерку за свой номер. Но, удаляясь на значительное расстояние от зоны, гарантировавшей ему безопасность, он убивал, не колеблясь, не заботясь о последствиях. Недосягаемый для полиции, без устали колесивший по огромному городу, Терминатор неуклонно двигался вперед к намеченной цели. Когда объект будет уничтожен, ничто больше не будет иметь для него значения.
Терминатор поднялся, засунул в карманы еще несколько магазинов и отобрал из разложенного перед ним оружия «узи», 45-миллиметровый кольт с лазерным прицелом и пистолет тридцать восьмого калибра. На первую ликвидацию он пойдет легко вооруженным. Остальное потребуется позже, если возникнет необходимость второй попытки.
Он выскользнул из окна, легко спустился по лестнице и сел в машину. Приближалось время "Ч".
Он проклял все на свете, выслушав двенадцать гудков в телефонной трубке. Его старуха поспать не слаба. Видите ли, старая калоша уверена, что хорошеет во сне.
Наконец она подошла к телефону и долго возмущалась, что ей не дали поспать. Внезапно чья-то сильная ручища схватила Карлайла за шиворот, приподняла и швырнула на стоявшую рядом машину. Он сильно ударился боком, вскочил на ноги и в бешенстве кинулся на обидчика. Его остановил взгляд этого человека. Страшный, пустой, не выражающий ни мысли, ни чувства взгляд зомби. Или наркомана. В серовато-стальных глазах незнакомца не было ни гнева, ни издевки — в них не было ничего. Он быстро листал телефонный справочник, лежавший на полочке возле аппарата. Ничего не скажешь — атлет, но и Карлайл не слабак какой-нибудь. Карлайл толкнул его в спину.
— Алло, парень, ты что на людей бросаешься?
Ему не удавалось стряхнуть с себя гнетущее, тревожное ощущение. Казалось, он находится одновременно и Здесь, и Там. Он сумел бы преодолеть раздвоение, если бы мог помедлить на улице, свыкнуться с новым обликом таких знакомых с детства мест. Но именно в этом заключалась бы грубейшая тактическая ошибка. Трудно не привлечь к себе внимание, склоняясь по городу, когда большинство людей еще нежится в своих постелях.
«Не нарушила ли хронопортация мозговые процессы?» — размышлял он. Или допинги, которыми его накачали перед отправкой, дают неожиданный побочный эффект, затягивая его в эту вязкую паутину сна наяву? Никакая случайность не должна помешать ему выполнить задание. Провал его миссии будет равносилен концу человечества. Он не может допустить даже мысли о провале. Усилием воли Риз заставил себя успокоиться. Самообладание и выдержка должны стать его оружием.
«Для беспокойства нет оснований, — убеждал себя Риз. — До начала операции уйма времени». Он успеет подготовиться и продумать план действий. Джон сказал ему, что обнаружение цели и переход на режим автоматического сопровождения будут произведены в 20 часов 19 минут у дома 656 по Жасминовой улице при выезде объекта с места проживания. Откуда это могло быть известно Джону Коннору — один Бог знает, но раз генерал сказал, значит, все так и будет.
Пока он решил продолжать движение пешком, чтобы изучить местность, отработать основной и запасные маршруты. Он прикинул список самых необходимых покупок. Боеприпасы — вот что ему нужно в первую очередь. Для этой операции, а он выполнит ее во что бы то ни стало, ему потребуется гигантская огневая мощь. Прежде, перед началом решающего сражения, ему доводилось испытывать предательскую слабинку, заползающий в душу страх. Теперь страха за свою жизнь не было и в помине. Все вытеснила боязнь не справиться с заданием. Его гибель ничего не значит в сравнении с жизнью Сары Дж.Коннор. Ибо в жизни этой девушки — спасение человечества.
Он шел, держась поближе к стенам домов, по тесному, захламленному переулку позади автомастерской по ремонту иномарок, гарантировавшей, что «Ваша колымага еще побегает, как новенькая». Шум двигателя заставил его обернуться. В укрытие! Рефлекс, приобретенный за годы войны, сработал быстрее, чем включилось сознание. Он отскочил за кучу ржавых жестянок, наваленных у разрушенной стены, и притаился, согнувшись в три погибели. В узкое, каменное горло переулка на предельной скорости ворвался грузовик. Заспанный водитель, опомнившись, притормозил в нескольких футах от стены. Взвизгнули покрышки. Риз, нервы которого напряглись, точно натянутые струны, дослал патрон в патронник и прицелился. Машина рванулась с места и пронеслась мимо. Он снял палец со спускового крючка, опустил ружье. Раззява-шофер так никогда и не узнал, что его жена едва не стала вдовой.
Сердце Риза учащенно билось. Полоска неба, видневшаяся между строениями, быстро светлела. Торчать на безлюдных окраинных улицах становилось опасно. Слишком заметно. «Пора смешаться с толпой», — сказал он себе. Длинное ружье, которое он прижимал рукой к бедру, выпирало из-под плаща. Так не пойдет. Нужно приспособить его для уличного боя. Он порылся в груде металлолома и среди кусков труб, искореженных автодеталей нашел то, что искал — вполне пригодную для использования ножовку. Вот уж поистине странные люди: выбрасывают на свалку такие ценности. Если тут хорошенько покопаться, можно бронемашину собрать.
Риз отпилил часть приклада. Оставалось соорудить ремень. Ему повезло далеко не сразу. Обследовав еще три контейнера для отходов, он выудил в четвертом кусок обтрепанной веревки. Одним концом веревки обвязал приклад и укрепил перевязь на плече. При необходимости он сможет мгновенно выхватить оружие и приготовиться к бою. Камуфляж вполне приличный. Без личного досмотра не заметишь, что он при оружии. А если у полиции возникнут подозрения, он без личного досмотра сумеет объяснить им, из чего стреляет и как.
На светлом утреннем небе не появилось ни облачка. Необычное тепло для начала марта, но Риз застегнул свой плащ на все пуговицы.
Такого одиночества, которое охватило его здесь, он раньше не знал. Разведчик еще несозданной армии, он, соблюдая осторожность, добежал до конца переулка, окинул цепким взглядом проспект Уилшир, выросший перед ним, и как ни в чем не бывало пересек улицу, на которой уже появились первые прохожие. Обитателей городских окраин среди них почти не было. Чаще всего ему попадались рабочие. Одни ожидали автобуса на стоянке, другие выходили из него, торопясь в свои цеха и мастерские.
Риз никак не мог привыкнуть к этому спокойному, расслабленному ритму довоенной жизни. Он жил в мире других скоростей, другого темпа. Мог ли он представить себя Там, прогуливающимся по улице, пригреваемой солнцем? Через пять шагов его бы не стало. Потому что днем хозяйничали они. Людям, в лучшем случае, оставалась ночь. Разум твердил ему, что сейчас он в полной безопасности, но ему пришлось взять себя в руки, безжалостно подавить вошедший в плоть и кровь инстинкт самосохранения, чтобы сделать первый, такой трудный шаг из сумрака переулка в шумную суету проспекта.
Нельзя сказать, чтобы Риз в своем наглухо застегнутом плаще, скрывавшем шрамы от лазерных излучателей, заметно отличался от множества других прохожих, спешащих по улице в этот ранний час. Но, присмотревшись, можно было сказать со всей определенностью: он не вписывался в городскую толпу. Необычно серьезный вид, лихорадочный блеск неулыбчивых глаз выделяли его даже в тех кварталах, где привыкли к крутым парням. Дикая, неприрученная пантера, затравленно озирающаяся среди пестрого, роскошного и обреченного на гибель зоопарка.
Он осторожно ступал по тротуару, присматриваясь к пестрой мозаике проплывавших мимо лиц. Неуловимая общность этих лиц бросилась ему в глаза. Их объединяла трогательная, щемящая душу наивность, наивность людей, не предполагающих о своем скором конце. В глазах стариков было трагическое неведение, и от этого они казались моложе. Мальчишка в вылинявших джинсах, пристроившись на скейтборде, выписывал фигуры слалома. Он виртуозно объезжал прохожих, умудряясь при этом вихляться под мелодию, гремевшую из кассетника у него на плече.
С каждой минутой на улицах Лос-Анджелеса усиливалось вавилонское столпотворение, оживали магазины, ослеплявшие Риза своими несметными сокровищами. Ряды, множество рядов — радиоприемники, лампы, стереопроигрыватели, телевизоры. Он видел витрину, сплошь заставленную телевизорами, и все они были настроены на одну и ту же программу, так что на сорока экранах Брайан Гамбл и Джейн Поли одновременно вели оживленную беседу. Кричащая безвкусица бьющей в глаза роскоши потрясла Кайла.
Взгляд, привыкший к суровому однообразию впечатлений военной поры, повсюду натыкался на избыток цвета и звука. На розовом с белым шатре, в котором размещался цирк Пуссикэт Тиатр, гримасничала безобразная клоунская физиономия. Красотки-великанши на рекламных щитах с улыбкой заманивали во «Дворец Цезаря» [популярное казино в Лас-Вегасе], а мужественный ковбой футов эдак в пять ростом сообщал, что подлинный вкус жизни можно почувствовать лишь в краю Мальборо. Что это за место такое — Мальборо — Риз понятия не имел. Зато реклама напомнила ему о еде. У него засосало под ложечкой.
Первым подходящим заведением было обшарпанное кафе под открытым небом. Поблеклая вывеска горделиво уведомляла, что именно здесь на протяжении двадцати четырех часов в сутки вы можете получить свой кусок пиццы. Слово «пицца» отсутствовало в лексиконе Риза, он просто не знал, что это за штука такая, но по запаху понял — вещь стоящая. Он крутился поблизости и стараясь не выдать своего невежества, наблюдал, как посетители заказывают и получают еду. Толстяк в яркой ковбойке подошел к окошку со словами:
— Мне один кусок. Анчоусы не нужно.
Человек в окошке протянул ему дымящийся ароматным паром треугольник. Толстяк положил на прилавок несколько зеленых бумажек и отошел со своей тарелкой. Риз старательно запоминал последовательность обмена.
Он знал, что здесь в ходу деньги, но денег у него не было. Пошарил в карманах брюк, доставшихся ему от Шанца. Ничего. В желудке громко урчало. «Ну и хрен с ним!» — решил Риз и подошел к прилавку. Владелец кафетерия недовольно оторвался от газеты. Риз повторил заученную им магическую фразу:
— Мне один кусок. Анчоусы не нужно.
Владелец поставил на прилавок тарелку с дымящейся пиццей и встал за кассу.
— Один доллар шестьдесят центов, — бросил он через плечо.
Когда он поднял взгляд на клиента, того и след простыл. Взбешенный, он едва не вывалился в окно, свесившись до пояса через прилавок с криком «Ах, ты сукин сын!»
Риз припустился по проспекту, свернул за первый же угол и примостился за грудой каких-то коробок.
Еще раз осмотрелся, прежде чем достать из-под плаща вожделенный кусок. Незнакомое, приятное благоуханье манило его, как манит хищника запах свежей крови. Окончательно уверившись, что за ним не следят, он поднес пиццу ко рту и проглотил ее, почти не жуя, не заметив, что расплывшийся сыр обжег ему горло.
Грозное рычание донеслось до него сзади. Тощая, ободранная дворняга замерла на безопасном расстоянии, не сводя голодных глаз с корочки, зажатой у него в руке, и рука застыла в воздухе. Он чертыхнулся, но прогнать отощавшего пса, товарища по несчастью, не смог. Они оба должны выжить. Риз медленно протянул животному последний кусок пиццы. Пес боязливо затрусил к человеку и воровато выхватил еду.
Риз ласково гладил собаку, трепал за ушами — пусть она принесет ему удачу. А та свернулась у его ног, виляя хвостом от удовольствия.
Он оставил собаку в одиночестве доедать неожиданно перепавший ей завтрак и зашагал прочь. Голодные спазмы в желудке утихли. Солнце высоко стояло в утреннем небе. Он помедлил у перекрестка, вглядываясь в поток машин. Ему тоже скоро понадобится машина. И еще множество других вещей.
«Пора начинать действовать», — приказал он себе.
КВАРТАЛ СИЛВЕР ЛЕЙК, ОТЕЛЬ «ПАНАМА», 10:20 УТРА
Четырехэтажное здание гостиницы провоняло дезинфекцией и грязными туалетами. Зимой оно промерзало, летом нагревалось, а в случае пожара грозило превратиться в мышеловку для постояльцев. Зато цены здесь не кусались. Удаленность от центра тоже его устраивала. По аварийной лестнице он мог незамеченным выбираться из номера и таким же манером возвращаться в гостиницу.По этим причинам он выбрал именно эту гостиницу.
Он швырнул на стойку дежурного несколько крупных купюр и отказался записать свое имя в журнале регистрации. Глаза цвета стали оценивали лопоухого, тщедушного клерка — он почувствовал себя так же уютно, как жук, приколотый булавкой к листу картона. Бормоча какую-то чепуху насчет того, что занесет его в книгу под фамилией Смит, клерк поскорее протянул ему ключи от номера.
Поднимаясь по лестнице, Терминатор осматривался, запоминая мельчайшие детали обстановки и расположения помещений. Обшарпанные деревянные полы. Неаккуратно выкрашенные, бугристые стены.
Звуки приглушенных голосов в клетках-номерах. Едва сдерживаемый крик раздражения. Любовное воркование. Чей-то плачь. Много пустых комнат. Хорошо.
Он вошел к себе. На пороге остановился. Ничто не ускользнуло от внимательного взгляда, которым он обвел помещение. Окно. И рядом пожарная лестница. Письменный стол. Тумбочка. Скрипучая кровать. Ниша для умывальника и туалета. Розетка.
Он принялся раскладывать свои инструменты.
Он спускался по дороге Вентура Каньон в предрассветной мгле. Ему не попадались ни машины, ни случайные пешеходы. Ем пришлось пройти этот путь, поскольку хронопортация вызвала короткое замыкание всех электроприборов и устройств в радиусе нескольких сот метров.
Он сошел с гор, точно грозное, беспощадное божество, покинувшее Олимп. Ботинки, снятые с убитого рокера, при каждом шаге позванивали цепями. Он приступил к поиску объекта.
Терминатор не ограничивал себя во времени, отведенном на разведку и ликвидацию цели, и мог, не торопясь, подобрать необходимое оборудование и вооружение. Одежда, как выяснилось потом, тесновата, но он всегда может найти себе другую.
Первое. Ориентация.
Горизонт постепенно набухал рассветом. Первой ему встретилась женщина лет сорока. Она вышла из дома и, бренча ключами, направилась по гравийной дорожке к своему седану «БМВ». На плече у нее болталась большая кожаная сумка. Он отступил к обочине и, укрывшись в густой тени, наблюдал за домом, который казался пустым. Он не уловил ни звука, не заметил огней. Хорошо. Проанализировав свои возможности, принял решение ждать. И вести наблюдение.
Женщина открыла дверцу машины и села за руль. Вставила ключ в замок зажигания, повернула его. Стартер взревел, заработал двигатель, получив первую порцию газа. Женщина взялась за рычаг переключения передач, включила задний ход. Отпустила педаль тормоза и выехала с дорожки на автостраду.
Элементарно.
Терминатор шел в город, уточняя детали своего плана.
Еще через десять минут он заметил подходящую машину. Многоместный легковой автомобиль с задним откидным бортом. «Форд Кингсвуд Истейт». Приблизительно 1978 года выпуска. Вокруг не было ни души. Густая жемчужная дымка еще не рассеялась на тихой улочке пригорода. Не колеблясь, он направился к желтой машине. Ударил кулаком в боковое стекло. Просунул руку внутрь и открыл дверцу. Сев на место водителя, Терминатор рассмотрел приборы. Секунда — и в соответствующих ячейках массива появились подробные технические данные этой модели.
Ребром ладони он саданул по рулевой колонке, резким движением рассек пластмассовое покрытие, раздвинул его, точно половинки кожуры спелого банана, добрался до замка зажигания. Железной крепости пальцы действовали надежнее отвертки и плоскогубцев. Они в конце концов провернули вал. Двигатель дернулся и заработал. Он мысленно воспроизвел движения владелицы седана, выводившей машину на дорогу, и повторил их, давая задний ход. Несколько секунд он потратил на осмотр коробки передач, затем включил скорость, и автомобиль поехал. На все у него ушло одиннадцать секунд.
Он сличал территорию, по которой пролегал его путь, с картой Лос-Анджелеса, запечатленной в его памяти. Памяти, не имевшей пределов. Каждое название улицы и каждый дорожный знак, увиденные им, регистрировались, вносились в нужную ячейку и оставались там навсегда.
Он миновал проспект Лос-Фелис, пересек Сансет-проспект и повернул на юго-восток. В одном из кварталов этой части города хозяин магазина «Станки и инструменты» начинал свою утреннюю торговлю. Терминатор оказался первым покупателем. И последним. Пополнив свой арсенал, Терминатор встал перед необходимостью обеспечить себе базу для хранения оружия и подготовки операции. Тогда он снял номер в отеле «Панама».
Он изучал разложенную на постели добычу. Нож с набором лезвий. Плоскогубцы. Щипцы. Отвертки. Дискеты. Прочие необходимые мелочи. Он прихватил кое-какую рабочую одежду и добавил к имеющемуся гардеробу черную кожаную куртку, снятую с хозяина магазина. Денег в кассе оказалось не так много. Но ему хватит. По его расчетам, операция не затянется.
Терминатор спустился на улицу, воспользовавшись пожарной лестницей. Заодно проверил надежность запасного выхода. Никто не заметил, как он покидал номер.
ОРУЖЕЙНЫЙ МАГАЗИН ГАРРЕТА, 10:23 УТРА
В магазине Роба Гаррета появился новый покупатель.Тяжелый взгляд отливающих сталью глаз. По фигуре — каратист. По одежде — хипарь. Может, сдвинутый? Каких только чудиков в Лос-Анджелесе не увидишь.
Начинал-то Роб с аптекарского магазина в Бангоре, штат Мэн, но, имея авантюрную жилку и движимый охотой к перемене мест, в один прекрасный день закрыл свою лавочку, собрал пожитки и укатил на Запад. Он был смолоду неравнодушен к оружию, и ничего удивительного в том, что при первой же возможности выкупил у прежнего владельца этот магазин на Сансет. Поначалу с опаской присматривался к темным личностям, которые пользовались его услугами, но с годами научился распознавать среди множества крутых ребят тех, с кем действительно шутки плохи. С ними он и не шутил.
Этот парень вроде не из таких. Заторможенный какой-то. По лицу ничего не поймешь.
Но вот покупатель подошел к стойке с образцами оружия и с видом знатока принялся их изучать. Глаза его приобрели напряженное, сосредоточенное выражение. Можно подумать, он разбирается в каждой модели, которую крутит в руках.
Любопытство одолело Роба. Любитель-коллекционер? Возможность завязать контакт с человеком, понимающем толк в оружии, заинтересовала Гаррета. В конце концов, какое значение имеет его дурацкий наряд, если перед тобой специалист?
— Что бы вы хотели посмотреть, сэр? — осведомился он.
Его услужливое внимание объяснялось просто: настоящий коллекционер за ценой не постоит.
Человек, наконец, соизволил обратить на Роба свой немигающий взгляд, как будто только теперь вспомнил о его существовании. Покупатель искал крупнокалиберное полуавтоматическое оружие, то есть армейские образцы, с которыми Роб предпочитал не иметь дела, но торговать ими приходилось, поскольку спрос на боевую технику возрастал с каждым годом.
«Знает свое дело» — подумал Роб.
Небрежным тоном, как если бы он выбирал бритвенный прибор, парень сказал:
— Я хочу посмотреть самозарядный автомат «СПАС-12».
— Ну да, на автоматическом режиме, — поддакнул Роб, но посетитель, увлеченный осмотром, как будто не слышал его.
— Полуавтоматическая штурмовая винтовка «АР-180», — бросил Терминатор, не глядя на продавца.
Гаррет достал требуемое, а тот продолжал все так же бесстрастно перечислять:
— Крупнокалиберный полуавтоматический пистолет «Дезерт Игл» на пороховом газе, калибр 357 [калибры стрелкового оружия в американской армии приняты в долях дюйма; калибр 357 соответствует калибру 9 мм], десять патронов в магазине. Карабин «АР-15», калибра 5,56 с откидным прикладом.
Роб уже притомился, едва поспевая приносить заказанные модели. Покупатель не сбавлял темпа.
— Фазовый лазерный плазмоизлучатель, диапазон сорок ватт.
Роб в замешательстве остановился, пытаясь соотнести оригинальную заявку с наличными возможностями своего магазина. «Во, загнул: плазмоизлучатель…» — повторил он про себя, хмуро глядя на требовательного клиента.
— Извини, друг. Тут все, что есть.
Теперь он понял, в чем дело: парень отслужил в армии. Скорее всего, морская пехота. Хотя, кто его знает? Может головорез из спецназа.
Покупатель отложил автоматический кольт сорок пятого калибра [сорок пятый калибр в долях дюйма соответствует калибру пули 11,43 мм] с вмонтированным лазерным прицелом. Небольшой лазерный генератор, работающий от собственной батарейки, придавал пистолету сходство с телескопом. Незнакомец нажал пальцем на спусковой крючок, и в ту же секунду лазерное устройство выбросило тончайший кроваво-красный лучик света.
— Классный пистолет, — заметил Роб. — Недавно получил. Лазером отмечаете точку прицела. Попадание стопроцентное.
Парень прицелился лазерным лучиком в стену, затем навел его на витрину за спиной Роба. Наблюдать за четкими, выверенными движениями настоящего специалиста было одно удовольствие. Он отводил и отпускал затвор, проверяя работу механизма.
Но и этого необычному покупателю показалось мало. Он еще раз обвел внимательным взглядом полки с оружием, при этом не переставая опробовать одно за другим оружие растущей перед ним горы образцов.
— Девятимиллиметровый автомат «узи».
Отправляясь в подсобку, Гаррет сделал попытку пошутить:
— Вот что значит понимающий человек. Лучшего оружия для охраны дома не найти. Ваша квартира в безопасности.
Ни один мускул не дрогнул на лице парня.
«Полегче на поворотах. Серьезный мужик», — сказал себе Роб.
— Что вы возьмете? — деловым тоном спросил он.
— Все, — последовал немногословный и категоричный ответ.
Такого Роб не ожидал.
— Сегодня мы закрываемся рано. Винтовки можете взять сейчас. Остальные заказы получите через пятнадцать дней.
Роб отвернулся, упаковывая оружие. Звон гильз, высыпаемых на стекло, заставил его вскинуться.
Покупатель вскрыл коробку с патронами и как ни в чем не бывало, заряжал пистолет.
— Послушай, так не пойдет…
Человек приблизил пистолет к самому лицу Гаррета и сказал только одно слово:
— Ошибаешься.
Еще секунду Гаррет продолжал надеяться, что это всего лишь дурацкий розыгрыш, и лишь перед тем, как грохнул выстрел, его пронзила страшная догадка. «Лучше бы я остался в Бангоре», — успел подумать он.
Терминатор унес оружие и боеприпасы в машину и сложил в багажник. Техника примитивная, но, с учетом всех его запасов, огневая мощь, находившаяся в его распоряжении, значительно превышала порог потребности для данной операции.
Для того чтобы полностью приноровиться к правилам движения транспорта, ему понадобилось всего шестнадцать минут. Дважды оттеснял он встречные машины на тротуар и один раз пролетел на красный свет, задев бортом городской автобус. Он отметил ритмичность в чередовании периодов замедления и увеличения скорости и с помощью экспресс-анализа вывел законы дорожного движения.
Он постигал правила этого мира.
ОТЕЛЬ «ПАНАМА», 11:19 УТРА
Терминатор уселся на тумбочку и стал аккуратно снимать впаянную пластину, которая препятствовала эксплуатации автомата «узи» в полностью автоматическом режиме. Полчаса работы в ровном, интенсивном ритме, и все его оружие отлажено, переведено на автоматику. Одна за другой со звоном падали на пол блокирующие детали. Теперь нажатие спускового крючка высвободит гигантскую огневую мощь. Вот он, секрет знаменитого «узи», способного вести огонь длинными очередями со скоростью более восьмисот выстрелов в минуту.Он вставил магазин в автоматический пистолет, положил его на постель рядом с остальным снаряжением.
Все это он доставил в номер через окно. Здесь оборудована его временная оперативная база. Что главное в устройстве базы? Ее надежность. Поэтому соседство с Терминатором пока не угрожало ни постояльцам гостиницы, ни ее служащим. Он не рискнул бы рассекретить свою базу, привлекая внимание убийством или нападением. По этой же причине он щедро заплатил клерку за свой номер. Но, удаляясь на значительное расстояние от зоны, гарантировавшей ему безопасность, он убивал, не колеблясь, не заботясь о последствиях. Недосягаемый для полиции, без устали колесивший по огромному городу, Терминатор неуклонно двигался вперед к намеченной цели. Когда объект будет уничтожен, ничто больше не будет иметь для него значения.
Терминатор поднялся, засунул в карманы еще несколько магазинов и отобрал из разложенного перед ним оружия «узи», 45-миллиметровый кольт с лазерным прицелом и пистолет тридцать восьмого калибра. На первую ликвидацию он пойдет легко вооруженным. Остальное потребуется позже, если возникнет необходимость второй попытки.
Он выскользнул из окна, легко спустился по лестнице и сел в машину. Приближалось время "Ч".
РАЙОН СИЛВЕР ЛЕЙК, НА ПЕРЕСЕЧЕНИИПРОСПЕКТОВ САНСЕТ И ФАУНТЭН, 11:42 УТРА
Этот здоровяк-канадец так и не сообразил, как все случилось. Детина он был мощный, до завтрака весил под двести пятьдесят фунтов. Широкое лицо с крупными чертами обрамляла борода. Хороший специалист, слесарь-инструментальщик, Карлайл Лейдел работал в Лос-Анджелесе по контракту и готовился к экзаменам, которые ему предстояло сдать для того, чтобы получить американское гражданство. Двадцать минут назад он оседлал свой мотоцикл «Харли-900» и отправился выполнять поручение хозяина. Через две минуты после того, как он выехал на магистраль, прямо перед его носом промелькнул глушитель грузовика. Заляпанная грязью ржавая машина — «Додж» шестьдесят восьмого года выпуска. Карлайл бросил мотоцикл резко в сторону, но не успел притормозить ногами и опомнился уже на асфальте. Царапины у него были пустяковые: неглубокий порез на руке да ушибленное колено. С мотоциклом дело обстояло куда хуже. Он прислонил искореженный мотоцикл к стене и поплелся искать телефон-автомат, кусая локти от досады на себя.Он проклял все на свете, выслушав двенадцать гудков в телефонной трубке. Его старуха поспать не слаба. Видите ли, старая калоша уверена, что хорошеет во сне.
Наконец она подошла к телефону и долго возмущалась, что ей не дали поспать. Внезапно чья-то сильная ручища схватила Карлайла за шиворот, приподняла и швырнула на стоявшую рядом машину. Он сильно ударился боком, вскочил на ноги и в бешенстве кинулся на обидчика. Его остановил взгляд этого человека. Страшный, пустой, не выражающий ни мысли, ни чувства взгляд зомби. Или наркомана. В серовато-стальных глазах незнакомца не было ни гнева, ни издевки — в них не было ничего. Он быстро листал телефонный справочник, лежавший на полочке возле аппарата. Ничего не скажешь — атлет, но и Карлайл не слабак какой-нибудь. Карлайл толкнул его в спину.
— Алло, парень, ты что на людей бросаешься?