Страница:
-- Нет. Командировка. Надо поглядеть, как там народ трудовой поправляется...
-- Не больны, значит! Вот счастливый! А я -- лежать! Только лежать! Поправиться, кто его знает, поправлюсь ли, а отлежусь так уж отлежусь!
И вглядываешься в его усталые глаза, такие грустные-грустные, и в серое лицо вглядываешься: бледное-бледное, прямо землистое, и синеватые губы, и круги под глазами, и вялые руки, и слабый голос. Спутанные, потные волосы... И безразличие, безразличие...
"Да-а... -- думаешь, -- потрепало человека... Резолюция не танец... Она как возьмет в свои боевые руки, так только держись..."
* * *
Уже в санатории. Через неделю...
-- Здравствуйте!
-- Здравствуйте!
Бритая голова, бритая борода, белый костюм, на голове тюбетейка, сандалии на ногах, на лице уже какие-то краски, легкий загар, в глазах блеск и чертики... Крымская тросточка, и тросточка эта в руке вывертом, вывертом...
-- Ну что? Как? Лежите?
-- Да, полеживаю понемногу. Да чего, собственно, лежать? Здесь и походить неплохо... Му-гу-гу! "Ха-ра-шо жить на востоке-е-е!.."
-- Распеваете?
-- Почему ж и не попеть? А вы как?
-- Да ничего. Хожу, присматриваюсь понемножку!
-- Скучный вы какой-то! Чего это вы?! Такая природа, так чудесно вокруг!.. А вы нос повесили... Выше голову!.. А-а! Товарищ Надя! Куда? На пляж? И я с вами! Простите, товарищ... "С той поры, как стала шансонеткой я, я, мои друзья, на сцене тру-ля-ля"! Ля-ля! Товарищ Надя! А ну наперегонки!.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Через две недели...
Ночь... Луна...
-- Добрый вечер!
-- Добрый вечер! Куда вы таким галопом?
-- Не видите разве? Вон луна восходит! Пойду посижу немножко... "Лунные ванны"! Не пробовали? Эх вы! "Чум-ча-а-ра-чу-ра-ра! Ку-ку!"
-- Поправляетесь?!
-- Отчего ж мне не поправляться?! Чепуха! Не такой уж я больной! Ну, бывайте! Ау! Ого-го-го!..
-- Я здесь (тоненький голосок).
-- Иду-у-у.
* * *
Через месяц...
Смеются глаза... Черное, со здоровым румянцем лицо... Пружинят ноги! Острый взгляд! Резкие движения! Тросточка в руках колесом! На месте -- приплясом, по проспекту -- орлом...
А на руке загорелая Надя.
-- Ха-ха-ха!
-- Хи-хи-хи!
И брызжет веселье! И смех!
И шуткой покажутся совещания, игрушкой конференции...
"Харрашо жить на востоке-е-е!"
1924 ______________________________________________________________________
Море
(Кое-что из природоведения)
Ну, вот и море!
В данном случае -- Черное море, то есть такое море, которое черное.
Не Белое, а Черное море...
Это, значит, такая вроде яма, здоровенная-здоровенная, налитая соленой водой доверху...
Края этой ямы называются берегами... Дно -- так и будет дно... Вода -- так и остается вода... Это и есть -- море...
Море это самое служит для того, чтобы в нем купаться и на него смотреть...
Если на море смотреть, то будет вид на море...
Если в нем купаться, то так это и называется: купаться в море.
Еще по морю корабли плавают, пароходы, броненосцы разные там, но это далеко от берега, рукой не достанешь...
Я буду писать только о том море и о том -- в море, что можно, так сказать, проверить на ощупь, помня мудрое изречение: "Не поверю, пока не пощупаю!"
Когда вы смотрите на море, вам прежде всего бросается в глаза вода... Подойдя к морю, трогаете рукой: мокро... Руку в рот -- соленое и капает... Значит, вода...
Потрогали берег -- твердый...
Значит, верно: море... Вы не ошиблись...
Удостоверившись, что вы на море, можете продолжать его обследовать...
Море бывает трех сортов: тихое море, беспокойное море и бурное море...
Тихое море -- это такое море, в котором вода тихая...
Она медленно колышется, потихоньку, лениво плещет о берег и выгибает спину под горячими лучами солнца.
Беспокойное море -- это пастух. Оно гонит к берегу огромную отару белых баранов, кричит на них, подхлестывает, злится, обгоняет их, выбрасывает на берег с плеском, с грохотом, с гневом... Бараны, выскочив на берег, катятся по гальке, захватывают ее своим белым руном, грохочут, скрежещут и, разбив руно белоснежное о круглую гальку, откатываются назад в море и тонут... А море в ярости, что ни одного барана не может на берег целым выгнать, еще ожесточеннее, еще упорнее гонит их.
И так день, два, а то и три, пока не махнет рукой:
-- Пустая, мол, работа!
Успокоится, превратится в тихое море и снова сонно колышется, тихонько плещет о берег и полощет в волнах своих солнечные стрелы...
Наработалось!
А иногда... О, иногда оно, гоня белые отары барашков, как разбушуется, как разволнуется, как запрыгает, как заревет, как зашумит, тут уж -- помяни, господи, царя Давида!
Тогда оно демонстрирует свой третий сорт -- бурное море!
Мамочка моя! Эти барашки беленькие становятся белыми слонами (между прочим, море водки не пьет) или вырастают в целые горы, ревут, скачут, мечутся из стороны в сторону, бешено бьются о берег, вздымая с диким хохотом прибрежную гальку, выскакивают далеко на сушу и рассыпаются тучей неистовых брызг...
Тогда всем, кто его видит, становится страшно...
А мне не страшно, потому что я бурного моря не видел...
* * *
Морская вода, как я уже отметил выше, вода соленая, ибо содержит в себе так называемую глауберову соль...
Поэтому, если бы кому-нибудь вздумалось варить из морской воды уху, солить эту уху не надо.
В море живут разные морские животные. Отличительная их особенность -- они никогда не страдают запором (глауберова соль!).
Из морских животных, которых я видел собственными глазами, отмечу следующих: дельфин, султанка, камбала, морской конь, морская корова, краб, рыба-игла, медуза...
Дельфин -- это вроде нашего речного рака, только во сто раз больше... Отличается от рака тем, что у рака шейка и клешни, а у дельфина ни клешней, ни шейки... У рака глаза сзади, а у дельфина спереди. У рака тело покрыто скорлупой, а у дельфина -- кожей... Раки живут в норах под корягами и в водяной крапиве, а дельфины -- у самой поверхности моря, красиво кувыркаясь, выплескиваясь из воды, когда играют... Рак ест падаль, а дельфин -- живую рыбу... Рака едят, дельфина не едят... Рак так всегда и называется "рак", а дельфина за его живость и веселый нрав прозвали "морской ласточкой"... Это все различия между раком и дельфином... Но есть у них одна общая черта, придающая им сходство друг с другом: и рак и дельфин плавают...
Султанка -- это рыба. Настоящая рыба. Называется она султанкой потому, что турецкие султаны никогда такой дрянной рыбки не ели.
Камбала. Циклоп-рыба, потому что одноглазая. Круглая рыба, вроде сита. Вкусная рыба, если на сливочном масле...
Морской конь. Маленькая, заморенная, невзрачная морская скотинка с вздернутым хвостом, без гривы, с лошадиной мордой. Не ржет и овса не ест... На нем морские рыбы друг к другу в гости ездят...
Морская корова. Длинная, большеголовая, с двумя на этой голове рогами, бурая коровка. Не мычит, не доится...
Краб. Совершенно не похож на нашу щуку. Не похож и на окуня, и на карася, и на линя, даже с верховодкой ничего общего... Некоторые считают, что он чуть ли не брат нашему раку, но раз уж я сравнил рака с дельфином, то сравнивать с ним еще и краба как-то неудобно. Выйдет так, что в море одни раки. Не стану отрицать, что у краба есть скорлупа, клешни, что живет он под камнями, а все-таки он не рак, а краб. Одно дело -- рак, другое -- краб. Разница большая... А щиплется, тварь, здорово!
Рыба-игла. Самая обыкновенная цыганская иголка. Такая, какой у нас мешки латают. Употребляется султанкой и камбалой для штопки чулок и лифчиков, когда они собираются друг к другу на свадьбу...
Медуза. Морской студень... Круглое, как миска, белое, зыбкое, скользкое, холодное и прозрачное... Возьмешь в руки -- тает, не берешь в руки -- не тает...
Летают над морем рыболовы (птицы) и бакланы. Рыболовы -- блондины, бакланы -- брюнеты. Ловят рыбу... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вот более или менее точный научный очерк о Черном море на основе собственных наблюдений.
1924 ______________________________________________________________________
Горы
Горы -- штука высокая... Это -- вообще...
Крымские горы тоже не низкие и не маленькие...
Впрочем, если с моря на них посмотришь:
-- Чепуха! Далеко, говорите? Какой там далеко: рукой подать! Это Ай-Петри?! По-вашему, высоко? Стоит хорошенько разбежаться -- и там!..
Можете не разбегаться: поверьте, что не близко...
Верст двадцать пять до Ай-Петри от вас -- это если напрямик, а если кружить тропками, к нему добираясь, так и все сорок прокрутите...
Обманывают горы, и здорово-таки нас, степняков, обманывают...
Если уйти на лодке в море верст за пятнадцать -- двадцать и посмотреть на берег, то покажется, что гор этих Крымских всего-то горсточка...
А что они тянутся от Севастополя до Феодосии, так что с того?! Взял бы в охапку и понес... Так их с виду немного. А ведь сто верст!
На сто верст тянутся с запада на восток Крымские горы... Тянутся на целых сто верст и всюду называются яйлой.
Обнимает яйла берег Южный Крымский, заслоняет его от холода и ветров северных, и тепло на том берегу...
А снимите яйлу, сострогайте ее каким-нибудь огромным рубанком -и не будет знаменитого Южного Крымского берега, и кипарисов не будет, и магнолий не будет, и лавров не будет...
Гладко всюду будет. Проводники исчезнут... И дамы будут проливать тогда слезы с орех величиной...
Не о проводниках (что вы, что вы!) будут они слезы проливать, а о горах... Ведь красивы горы! Могучи горы! Великаны горы! Как же по таким горам не заплакать?! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Откуда взялись Крымские горы?
От бога!
В один из шести дней, когда бог создавал мир, создал он и Крымские горы...
Геологи, народ неверующий, пытаются доказать, что Крымские горы возникали постепенно, на протяжении нескольких геологических периодов, путем отложения глубоководных осадков (известняков), в результате землетрясений и т.д. и т.п.
А княгиня Е. Горчакова (княгиня, а не какой-нибудь там геолог), лежа на Сакской площадке, просто и ясно пишет, глядя на горы:
И горит мое сердце любовью,
Взор усталый туманит слеза,
И хвалу всемогущему богу
С тайным трепетом шепчут уста.
А за что "с тайным трепетом шепчут уста"?
Думаете, даром?!
За то, что бог сотворил горы. Да и не только горы, но и дачу, и виноградники, и слуг, и ренту...
И все это конкретное, такое, за что можно подержаться...
А геологи что?!
"Периоды"?! "Эпохи"?!
И все это абстракция.
Бог! Никто больше не мог создать такие прекрасные топы, как Крымские!.. И не спорьте!.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Каждая гора в отдельности, а значит, и все горы вместе состоят из трех частей: подошвы, склона и вершины... Подошва -- это то, что внизу, склон -- это несколько выше, а вершина -- это уж совсем высоко...
Труднее всего взбираться в горах на подошву... Очень трудно...
Туристы этим особенно гордятся.
-- Был на Ай-Петри!
-- На вершине или на подошве?
-- На подошве!
-- Вот молодец! Ай да рыцарь!
А у "рыцаря" улыбка по самые уши: взошел-таки...
На склон значительно легче. Особенно, если сверху, от вершины...
А на вершину вовсе ерунда... Взял палочку в руки и пошел...
А после того недели две лежишь в постели, перевариваешь, так сказать, впечатления... Тихо лежишь, спокойно лежишь; не шевельнешь ни рукой, ни ногой... В такое погружаешься "самоуглубление" от пережитых и увиденных красот горных...
Да и не удивительно: ведь, к примеру, взлететь с легкостью серны на гору Бабуган -- большое удовлетворение. Тысяча пятьсот сорок три метра высоты -- это, сами подумайте, немножко повыше, чем харьковская Холодная гора... А вы знаете, что с Холодной горы, если вечером смотреть на город, очень красиво... А каково же, если с Бабугана, или с Чатыр-Дага, или с Ай-Петри?! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
На подошве горы -- дачи. На склоне -- леса. На вершине -- снега, и летом снег, и зимой снег!
А по склонам -- горные ручьи.
А в лесах -- буйволы, дикие козы, "зеленые"...
"Зеленые", положим, за последнее время перевелись... А при Врангеле, говорят, было их в горах видимо-невидимо... "Поддерживали" барона в его святой миссии -- восстановить "единую и неделимую Россию... Святую Русь!".
Самое главное в горах для нас, грешных, -- горный воздух. Много его тут. Он не продается, просто так: бери и дыши сколько хочешь...
Только вывозить не разрешается... Хотя кое-кто из туристов и берет с собою с Чатыр-Дага или Бабугана мешочек воздуха...
Воздух здесь чистый, прозрачный, легкий, свежий...
Очень здесь горы пугливые! Названия их чаше всего с "Ай" начинаются: "Ай-Петри, "Ай-Никола", "Ай-Тодор", "Ай-Я" и т.п.
И это, между прочим, заразительно...
Очень часто слышите в компании, которая карабкается на горы, возгласы:
-- Ай, боже мой!
-- Ай, мать моя родная!
А то просто:
-- Ой, держите меня!
-- Ой, спасите!
1924 ______________________________________________________________________
Там, где царь пешком ходил
В Ливадии их царское величество пешком ходили... До Ливадии ехали, а тут можно было и пройтись, даже кроме тех моментов в жизни венценосцев, когда вообще "царь пешком ходит".
Неплохо в Ливадии...
Не дурак были их императорское величество, когда облюбовали место сие...
И море, и горы, и розы, и глицинии, и кипарисы, и лавры, и "вид на сюда", и "вид на туда"...
Все, можно сказать, "волосок к волоску", чтобы миропомазавшись во благовремении, удобно было управлять "возлюбленным народом нашим"...
И дворец воздвигли "любовью народа" ничего себе... Правильный дворец...
И для себя и для "возлюбленной супруги нашей", их императорского величества, государыни императрицы Александры Федоровны...
И для "деток наших" и для "свиты его величества"... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ливадия в двух верстах от Ялты... На запад. Протянулась по нижнему склону Могаби от шоссе, идущего из Севастополя в Ялту, до самого моря. Тут два дворца: старый (Александра III) и новый. Парк, усадьба, виноградники, службы и т. д.
Большой дворец построен в 1910--1911 годах на месте бывшего дворца Потоцкого (когда-то Ливадия была собственностью Потоцких).
В этом дворце пятьдесят восемь комнат, а всех помещений (с балконами и галереями) -- сто шестнадцать.
Доминирует стиль "ренессанс".
Знаменательно! Накануне "декаданса" -- дворец в стиле "ренессанс".
Но в этом дворце (в разных его комнатах) встречаются абсолютно все стили, какие известны на земле... От I до XX века.
Внутри дворец отделан деревом под цветной мрамор и под металл! Отделан мастерски, на удивление!
Союзу деревообделочников есть чем гордиться: умеют его члены работать... Хоть и черт знает для кого, а сделано славно.
Например, "деловой" кабинет Николая... Под зеленый мрамор отделан. Здесь "они работали".
Спальня -- под белый мрамор...
Царицына гостиная -- стилизованная ионика, под желтый мрамор...
Это все верхний этаж.
Тут и комнаты Алексея рядом с "дядькой" Деревянко, концертный зал (ионика), гостиная царевен (итальянская). В одном из коридоров -итальянское окно с прекрасной живой картиной, отражающейся в висящем против него зеркале.
В нижнем этаже -- парадные покои. Вестибюль в римском стиле I века. Столовая -- "ренессанс" XI века, Флоренция. Приемная -- копия зала "Совета пятисот" во Дворце дожей в Венеции. Бильярдная -каштановая, в английском стиле. Маленький дворик возле дворца -- копия монастырского дворика в Италии (типа св. Марка во Флоренции).
Тут и молельня царицы (богомольна ведь была!) в стиле московских церквей XVI века.
Вообще -- стили. Стиль даже там, где ни один человек о стиле не думает, а только -- лишь бы скорее! Так и там, говорят, стиль!
А сдобрены были все эти стили вот уж поистине "бузой", как харьковские "папиросники" говорят...
Иконы! Иконы! Иконы!
И в головах иконы, и в ногах иконы, и везде иконы, и всюду иконы!
Теперь эти иконы, как государственная ценность, вывезены в музеи, а остались только "киоты" (или как там они называются)...
Роскошь... Давит эта роскошь непривычного человека...
И холодно во дворце...
Нет "духа живого"... Того "духа уюта", который всегда чувствуется в человеческом жилье.
Так и хочется стать посреди зала "Совета пятисот во Дворце дожей в Венеции", заложить в нецарственный рот два нецарственных пальца и... свистнуть!
И чтобы посвист этот победно ударил и по "ренессансу", и по "ионике", и по "Флоренции", и по "стилю Жакоб".
И чтобы он отскакивал от стен, бился о потолок из папье-маше, пронизал мавританские двери, вырвался в итальянское окно и Черным морем на барашках волн по всему миру раскатился:
-- Нет! Царя нет! И не будет! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
А в парке магнолии, лавры, мирты, кедры, пинии, сосны, розы...
Для царя пахли...
А теперь для нас пахнут!
1924 ______________________________________________________________________
Алупка
Алупка -- это курорт, расположившийся под Ай-Петри на горном склоне, в шестнадцати верстах к западу от Ялты...
Курорт, очевидно, еще не национализированный, потому что когда вы в Алупку въезжаете, то видите такую на столбе надпись: ---------------------------------------------------------------------
Алупка.
Имение княгини
Е.В.Воронцовой-Дашковой ---------------------------------------------------------------------
То ли не успели еще национализировать Алупкинское майоратное поместье князей Воронцовых-Дашковых, то ли Главное курортное управление просто не торопится снимать эту надпись...
Кто его, мол, знает!
Алупка -- прославленный курорт.
Есть там горы, есть море, есть дачи, есть проводники и т.п....
Но всего славнее Алупка знаменитым дворцом князей Воронцовых-Дашковых, хотя рядом с дворцом существует еще и санаторий Украинского Красного Креста, с украинским поэтом Владимиром Сосюрой в нем и с надеждой, что вскоре туда приедет еще Валерьян Полищук... И кто тогда будет знаменитее -- неизвестно...
Равны будут!
С одной стороны "готика", с другой стороны "Гарт" [1]... Оба на "гы" начинаются.
Попасть в Алупку из Ялты или из Симеиза можно и без "Путеводителя по Крыму". Просто нанимается чалая кобыла, запряженная в трясуче-гремучую "линейку", со смуглым человеком на козлах и с кнутом у того человека в руках, и нахлестывается эта чалая кобыла тем кнутом нещадно...
Таким чином довозят вас до самого Воронцовского дворца...
Потом говорится той чалой кобыле:
-- Тпрр!
И вы на месте...
Встаете и идете осматривать знаменитый дворец и знаменитый парк.
Подходите и говорите:
-- М-да! Неплохо жили, пусть их сиятельствам легонько икнется! Незачем им было социальную революцию устраивать! Можно было просуществовать и без революции... И даже неплохо просуществовать.
Кругом одна тебе готика...
Столетний дворец (начали его строить в 1820 году, кончили в 1837-м) из серого камня "угобзишася" над морем, под вековечным "хаосом" вздыбленных какой-то катастрофой скал.
Дворец этот -- и мрачный в величии своем, и веселый, благодаря террасе мавританской, копии с террасы Альгамбры, что спускается к морю, охраняемая шестью белыми мраморными львами, шестью чудами искусства, красавцами и во сне и в бодрствовании. И глядят со столетних стен столетние портреты работы разных знаменитых мастеров, отошедших во тьму столетий...
Екатерина Великая в расцвете своей эротически-постельной красоты и Екатерина Великая с запавшим старческим ртом...
И Петр Великий, и Александр Великий, и Николай I Великий, и шведский король Великий.
И все они великие... великие... великие...
И нет среди них маленьких... Только в аванзале смотрит со стены из-под татарской шапочки старый дедок Абдул Хурза, бывший слуга царский, а ныне "слуга революционный", который ходит по этому дворцу уже 52 года (с 1872 года служит здесь)...
Повесили, уже после революции, и его портрет рядом с Александром Первым, да еще и "благословенным"...
И ходишь по "голубым" гостиным, по "ситцевым" будуарам, по "дубовым" на полтораста человек столовым...
Ходишь и думаешь...
О "любви" к господам думаешь...
А из угла смотрит на тебя в столовой "ванна для шампанского".
Ели-ели графы и князья, "земли русской радетели", пили-пили, а потом еще и купались в шампанском.
А сверху, с хоров, музыка гремела:
Царствуй на славу наш
Царь православный,
Боже, царя храни!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
А кругом вековой парк. И беседки, увитые розами, и беседки, увитые виноградом, и копии с "Бахчисарайского фонтана", и фонтаны "Амуры с Психеями"...
И "дворцы" для челяди...
70 человек слуг для двоих "геморроидально-моченедержательных" князя и княгини...
И триста человек "рабов божьих и княжеских" парк прибирают...
Прибирают, и копают гроты, и ставят памятники "возлюбленной собачке нашей"...
И лежит "прах" княжеской собаки под могильным камнем, человеческими натруженными руками возведенным...
И молитвенно шепчут уста:
Тише! Здесь царство покоя:
Цюця здесь барская спит...
И возносятся очи горе.
Упокой, господи, цюцину
душу и водвори ее в рай.
Вместе с князем и княгиней.
Водвори... Водвори... Водвори...
1924 ------
[1] Украинское литературное объединение 20-х годов. ______________________________________________________________________
Гурзуф
Прощай же, море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слышать буду
Твой гул в вечерние часы.
В леса, в пустыни молчаливы
Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн.
Хорошие стихи?
Это не я. Это Александр Сергеевич Пушкин написал, когда был в Гурзуфе. Тот самый А.С.Пушкин... 8 июня как раз минуло сто двадцать пять лет со дня его рождения.
Что и говорить! Пушкину-таки далеко до нынешних футуристов или там имажинистов... Однако при случае почему не вспомнить и о нем, а еще сидя в Гурзуфе под знаменитым его (А.С.Пушкина) платаном или любуясь синим морем из его (А.С.Пушкина) грота в крутой над морем скале...
Сижу и думаю, что написал бы, глядя на море, имажинист?
Может быть, так:
Адью! О море! Ты снимаешь
С прибрежья синие штаны...
И жадно гальку оголяешь
На пузе взбешенной волны. [1]
А футурист (наш) такое бы учудил:
О, кабле-волны! Кабле-море!
О вы, прибоя кабле-силы!
Мы жеребца с электровзором
Родим от радиокобылы!
Воздвигнут имажинисты и панфутуристы этими своими стихами себе "памятник нерукотворный", к которому "не зарастет народная тропа", или не воздвигнут -- неизвестно.
А.С.Пушкин воздвиг...
Между прочим, это, оказывается, не так-то легко...
Можно сидеть под тем же платаном, под которым сидел Пушкин, ходить теми же тропками, по которым и он ходил, смотреть на море, приставив палец ко лбу, а "памятника нерукотворного" не создать.
Не выходит...
Кажется, обстановка та же: и море, и горы, и волны -- все есть...
А по-пушкински не выходит...
... Зарастут к нам, грешным, "тропы".
Разве что пьяный когда-нибудь забредет... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Гурзуф -- курорт и деревня раскинулись в четырнадцати верстах на восток от Ялты...
Старый курорт, с просторным пляжем и великолепным парком. В парке стоит дом, где в 1820 году жил Пушкин. Перед домом огромное дерево платан, под ним поэт любил отдыхать... Платан напоминает наш клен. Только это не клен, а платан...
В парке есть еще и пушкинский кипарис...
Много фонтанов, среди них обращают на себя внимание "Нимфа" и "Первая любовь"...
Названия не материалистические.
"Нимфа" -- это такая себе нимфа, взрослая уже нимфа...
А "Первая любовь" -- это маленький мальчонка и девчушка под зонтиком. Когда они успели завести роман, просто диву даешься... Это только в Крыму возможно...
Над Гурзуфом яйла высокая... Под Гурзуфом море широкое...
На восток от него у самого моря наклонился и пьет воду могучий Аю-Даг...
Аю-Даг по-татарски означает -- "Медведь-гора".
Это тот самый медведь, которого когда-то аллах послал наказать жителей Крыма за то, что они забыли бога.
Давненько это было. Вот что рассказывают старики.
В ту пору Крым весь цвел, не то что теперь. Не было тогда бесчисленных скал и огромных камней. Всюду росли виноград, табак и фруктовые деревья.
А бога все-таки забыли.
Тогда аллах и послал в эти края могучего медведя.
Медведь приплыл морем оттуда, где круглый год снег, и лед, и холод, как зимой на вершине Чатыр-Дага.
Приплыл к Байдарским воротам и пошел берегом, круша все на своем пути. Под его ногами земля сползала с камня, как мясо с костей, и обнажались кости земли, а он дробил их своей тяжелой стопой, земля стонала, и целые селения гибли под обломками этих костей, что рушились на них.
Так дошел он до самого Артека, остановился, усталый, припал к морю напиться...
Тут великий аллах смилостивился над правоверными, остановил медведя, превратил его в гору и приказал пить воду и отдыхать до тех пор, пока бог не прикажет ему двинуться дальше... [2]. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Стоит медведь, ждет приказа аллаха.
А возле него Гурзуф цветет...
А в Гурзуфе красноармейцы оздоровляются...
А татары аллаха помаленьку забывают.
-- Не больны, значит! Вот счастливый! А я -- лежать! Только лежать! Поправиться, кто его знает, поправлюсь ли, а отлежусь так уж отлежусь!
И вглядываешься в его усталые глаза, такие грустные-грустные, и в серое лицо вглядываешься: бледное-бледное, прямо землистое, и синеватые губы, и круги под глазами, и вялые руки, и слабый голос. Спутанные, потные волосы... И безразличие, безразличие...
"Да-а... -- думаешь, -- потрепало человека... Резолюция не танец... Она как возьмет в свои боевые руки, так только держись..."
* * *
Уже в санатории. Через неделю...
-- Здравствуйте!
-- Здравствуйте!
Бритая голова, бритая борода, белый костюм, на голове тюбетейка, сандалии на ногах, на лице уже какие-то краски, легкий загар, в глазах блеск и чертики... Крымская тросточка, и тросточка эта в руке вывертом, вывертом...
-- Ну что? Как? Лежите?
-- Да, полеживаю понемногу. Да чего, собственно, лежать? Здесь и походить неплохо... Му-гу-гу! "Ха-ра-шо жить на востоке-е-е!.."
-- Распеваете?
-- Почему ж и не попеть? А вы как?
-- Да ничего. Хожу, присматриваюсь понемножку!
-- Скучный вы какой-то! Чего это вы?! Такая природа, так чудесно вокруг!.. А вы нос повесили... Выше голову!.. А-а! Товарищ Надя! Куда? На пляж? И я с вами! Простите, товарищ... "С той поры, как стала шансонеткой я, я, мои друзья, на сцене тру-ля-ля"! Ля-ля! Товарищ Надя! А ну наперегонки!.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Через две недели...
Ночь... Луна...
-- Добрый вечер!
-- Добрый вечер! Куда вы таким галопом?
-- Не видите разве? Вон луна восходит! Пойду посижу немножко... "Лунные ванны"! Не пробовали? Эх вы! "Чум-ча-а-ра-чу-ра-ра! Ку-ку!"
-- Поправляетесь?!
-- Отчего ж мне не поправляться?! Чепуха! Не такой уж я больной! Ну, бывайте! Ау! Ого-го-го!..
-- Я здесь (тоненький голосок).
-- Иду-у-у.
* * *
Через месяц...
Смеются глаза... Черное, со здоровым румянцем лицо... Пружинят ноги! Острый взгляд! Резкие движения! Тросточка в руках колесом! На месте -- приплясом, по проспекту -- орлом...
А на руке загорелая Надя.
-- Ха-ха-ха!
-- Хи-хи-хи!
И брызжет веселье! И смех!
И шуткой покажутся совещания, игрушкой конференции...
"Харрашо жить на востоке-е-е!"
1924 ______________________________________________________________________
Море
(Кое-что из природоведения)
Ну, вот и море!
В данном случае -- Черное море, то есть такое море, которое черное.
Не Белое, а Черное море...
Это, значит, такая вроде яма, здоровенная-здоровенная, налитая соленой водой доверху...
Края этой ямы называются берегами... Дно -- так и будет дно... Вода -- так и остается вода... Это и есть -- море...
Море это самое служит для того, чтобы в нем купаться и на него смотреть...
Если на море смотреть, то будет вид на море...
Если в нем купаться, то так это и называется: купаться в море.
Еще по морю корабли плавают, пароходы, броненосцы разные там, но это далеко от берега, рукой не достанешь...
Я буду писать только о том море и о том -- в море, что можно, так сказать, проверить на ощупь, помня мудрое изречение: "Не поверю, пока не пощупаю!"
Когда вы смотрите на море, вам прежде всего бросается в глаза вода... Подойдя к морю, трогаете рукой: мокро... Руку в рот -- соленое и капает... Значит, вода...
Потрогали берег -- твердый...
Значит, верно: море... Вы не ошиблись...
Удостоверившись, что вы на море, можете продолжать его обследовать...
Море бывает трех сортов: тихое море, беспокойное море и бурное море...
Тихое море -- это такое море, в котором вода тихая...
Она медленно колышется, потихоньку, лениво плещет о берег и выгибает спину под горячими лучами солнца.
Беспокойное море -- это пастух. Оно гонит к берегу огромную отару белых баранов, кричит на них, подхлестывает, злится, обгоняет их, выбрасывает на берег с плеском, с грохотом, с гневом... Бараны, выскочив на берег, катятся по гальке, захватывают ее своим белым руном, грохочут, скрежещут и, разбив руно белоснежное о круглую гальку, откатываются назад в море и тонут... А море в ярости, что ни одного барана не может на берег целым выгнать, еще ожесточеннее, еще упорнее гонит их.
И так день, два, а то и три, пока не махнет рукой:
-- Пустая, мол, работа!
Успокоится, превратится в тихое море и снова сонно колышется, тихонько плещет о берег и полощет в волнах своих солнечные стрелы...
Наработалось!
А иногда... О, иногда оно, гоня белые отары барашков, как разбушуется, как разволнуется, как запрыгает, как заревет, как зашумит, тут уж -- помяни, господи, царя Давида!
Тогда оно демонстрирует свой третий сорт -- бурное море!
Мамочка моя! Эти барашки беленькие становятся белыми слонами (между прочим, море водки не пьет) или вырастают в целые горы, ревут, скачут, мечутся из стороны в сторону, бешено бьются о берег, вздымая с диким хохотом прибрежную гальку, выскакивают далеко на сушу и рассыпаются тучей неистовых брызг...
Тогда всем, кто его видит, становится страшно...
А мне не страшно, потому что я бурного моря не видел...
* * *
Морская вода, как я уже отметил выше, вода соленая, ибо содержит в себе так называемую глауберову соль...
Поэтому, если бы кому-нибудь вздумалось варить из морской воды уху, солить эту уху не надо.
В море живут разные морские животные. Отличительная их особенность -- они никогда не страдают запором (глауберова соль!).
Из морских животных, которых я видел собственными глазами, отмечу следующих: дельфин, султанка, камбала, морской конь, морская корова, краб, рыба-игла, медуза...
Дельфин -- это вроде нашего речного рака, только во сто раз больше... Отличается от рака тем, что у рака шейка и клешни, а у дельфина ни клешней, ни шейки... У рака глаза сзади, а у дельфина спереди. У рака тело покрыто скорлупой, а у дельфина -- кожей... Раки живут в норах под корягами и в водяной крапиве, а дельфины -- у самой поверхности моря, красиво кувыркаясь, выплескиваясь из воды, когда играют... Рак ест падаль, а дельфин -- живую рыбу... Рака едят, дельфина не едят... Рак так всегда и называется "рак", а дельфина за его живость и веселый нрав прозвали "морской ласточкой"... Это все различия между раком и дельфином... Но есть у них одна общая черта, придающая им сходство друг с другом: и рак и дельфин плавают...
Султанка -- это рыба. Настоящая рыба. Называется она султанкой потому, что турецкие султаны никогда такой дрянной рыбки не ели.
Камбала. Циклоп-рыба, потому что одноглазая. Круглая рыба, вроде сита. Вкусная рыба, если на сливочном масле...
Морской конь. Маленькая, заморенная, невзрачная морская скотинка с вздернутым хвостом, без гривы, с лошадиной мордой. Не ржет и овса не ест... На нем морские рыбы друг к другу в гости ездят...
Морская корова. Длинная, большеголовая, с двумя на этой голове рогами, бурая коровка. Не мычит, не доится...
Краб. Совершенно не похож на нашу щуку. Не похож и на окуня, и на карася, и на линя, даже с верховодкой ничего общего... Некоторые считают, что он чуть ли не брат нашему раку, но раз уж я сравнил рака с дельфином, то сравнивать с ним еще и краба как-то неудобно. Выйдет так, что в море одни раки. Не стану отрицать, что у краба есть скорлупа, клешни, что живет он под камнями, а все-таки он не рак, а краб. Одно дело -- рак, другое -- краб. Разница большая... А щиплется, тварь, здорово!
Рыба-игла. Самая обыкновенная цыганская иголка. Такая, какой у нас мешки латают. Употребляется султанкой и камбалой для штопки чулок и лифчиков, когда они собираются друг к другу на свадьбу...
Медуза. Морской студень... Круглое, как миска, белое, зыбкое, скользкое, холодное и прозрачное... Возьмешь в руки -- тает, не берешь в руки -- не тает...
Летают над морем рыболовы (птицы) и бакланы. Рыболовы -- блондины, бакланы -- брюнеты. Ловят рыбу... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вот более или менее точный научный очерк о Черном море на основе собственных наблюдений.
1924 ______________________________________________________________________
Горы
Горы -- штука высокая... Это -- вообще...
Крымские горы тоже не низкие и не маленькие...
Впрочем, если с моря на них посмотришь:
-- Чепуха! Далеко, говорите? Какой там далеко: рукой подать! Это Ай-Петри?! По-вашему, высоко? Стоит хорошенько разбежаться -- и там!..
Можете не разбегаться: поверьте, что не близко...
Верст двадцать пять до Ай-Петри от вас -- это если напрямик, а если кружить тропками, к нему добираясь, так и все сорок прокрутите...
Обманывают горы, и здорово-таки нас, степняков, обманывают...
Если уйти на лодке в море верст за пятнадцать -- двадцать и посмотреть на берег, то покажется, что гор этих Крымских всего-то горсточка...
А что они тянутся от Севастополя до Феодосии, так что с того?! Взял бы в охапку и понес... Так их с виду немного. А ведь сто верст!
На сто верст тянутся с запада на восток Крымские горы... Тянутся на целых сто верст и всюду называются яйлой.
Обнимает яйла берег Южный Крымский, заслоняет его от холода и ветров северных, и тепло на том берегу...
А снимите яйлу, сострогайте ее каким-нибудь огромным рубанком -и не будет знаменитого Южного Крымского берега, и кипарисов не будет, и магнолий не будет, и лавров не будет...
Гладко всюду будет. Проводники исчезнут... И дамы будут проливать тогда слезы с орех величиной...
Не о проводниках (что вы, что вы!) будут они слезы проливать, а о горах... Ведь красивы горы! Могучи горы! Великаны горы! Как же по таким горам не заплакать?! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Откуда взялись Крымские горы?
От бога!
В один из шести дней, когда бог создавал мир, создал он и Крымские горы...
Геологи, народ неверующий, пытаются доказать, что Крымские горы возникали постепенно, на протяжении нескольких геологических периодов, путем отложения глубоководных осадков (известняков), в результате землетрясений и т.д. и т.п.
А княгиня Е. Горчакова (княгиня, а не какой-нибудь там геолог), лежа на Сакской площадке, просто и ясно пишет, глядя на горы:
И горит мое сердце любовью,
Взор усталый туманит слеза,
И хвалу всемогущему богу
С тайным трепетом шепчут уста.
А за что "с тайным трепетом шепчут уста"?
Думаете, даром?!
За то, что бог сотворил горы. Да и не только горы, но и дачу, и виноградники, и слуг, и ренту...
И все это конкретное, такое, за что можно подержаться...
А геологи что?!
"Периоды"?! "Эпохи"?!
И все это абстракция.
Бог! Никто больше не мог создать такие прекрасные топы, как Крымские!.. И не спорьте!.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Каждая гора в отдельности, а значит, и все горы вместе состоят из трех частей: подошвы, склона и вершины... Подошва -- это то, что внизу, склон -- это несколько выше, а вершина -- это уж совсем высоко...
Труднее всего взбираться в горах на подошву... Очень трудно...
Туристы этим особенно гордятся.
-- Был на Ай-Петри!
-- На вершине или на подошве?
-- На подошве!
-- Вот молодец! Ай да рыцарь!
А у "рыцаря" улыбка по самые уши: взошел-таки...
На склон значительно легче. Особенно, если сверху, от вершины...
А на вершину вовсе ерунда... Взял палочку в руки и пошел...
А после того недели две лежишь в постели, перевариваешь, так сказать, впечатления... Тихо лежишь, спокойно лежишь; не шевельнешь ни рукой, ни ногой... В такое погружаешься "самоуглубление" от пережитых и увиденных красот горных...
Да и не удивительно: ведь, к примеру, взлететь с легкостью серны на гору Бабуган -- большое удовлетворение. Тысяча пятьсот сорок три метра высоты -- это, сами подумайте, немножко повыше, чем харьковская Холодная гора... А вы знаете, что с Холодной горы, если вечером смотреть на город, очень красиво... А каково же, если с Бабугана, или с Чатыр-Дага, или с Ай-Петри?! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
На подошве горы -- дачи. На склоне -- леса. На вершине -- снега, и летом снег, и зимой снег!
А по склонам -- горные ручьи.
А в лесах -- буйволы, дикие козы, "зеленые"...
"Зеленые", положим, за последнее время перевелись... А при Врангеле, говорят, было их в горах видимо-невидимо... "Поддерживали" барона в его святой миссии -- восстановить "единую и неделимую Россию... Святую Русь!".
Самое главное в горах для нас, грешных, -- горный воздух. Много его тут. Он не продается, просто так: бери и дыши сколько хочешь...
Только вывозить не разрешается... Хотя кое-кто из туристов и берет с собою с Чатыр-Дага или Бабугана мешочек воздуха...
Воздух здесь чистый, прозрачный, легкий, свежий...
Очень здесь горы пугливые! Названия их чаше всего с "Ай" начинаются: "Ай-Петри, "Ай-Никола", "Ай-Тодор", "Ай-Я" и т.п.
И это, между прочим, заразительно...
Очень часто слышите в компании, которая карабкается на горы, возгласы:
-- Ай, боже мой!
-- Ай, мать моя родная!
А то просто:
-- Ой, держите меня!
-- Ой, спасите!
1924 ______________________________________________________________________
Там, где царь пешком ходил
В Ливадии их царское величество пешком ходили... До Ливадии ехали, а тут можно было и пройтись, даже кроме тех моментов в жизни венценосцев, когда вообще "царь пешком ходит".
Неплохо в Ливадии...
Не дурак были их императорское величество, когда облюбовали место сие...
И море, и горы, и розы, и глицинии, и кипарисы, и лавры, и "вид на сюда", и "вид на туда"...
Все, можно сказать, "волосок к волоску", чтобы миропомазавшись во благовремении, удобно было управлять "возлюбленным народом нашим"...
И дворец воздвигли "любовью народа" ничего себе... Правильный дворец...
И для себя и для "возлюбленной супруги нашей", их императорского величества, государыни императрицы Александры Федоровны...
И для "деток наших" и для "свиты его величества"... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ливадия в двух верстах от Ялты... На запад. Протянулась по нижнему склону Могаби от шоссе, идущего из Севастополя в Ялту, до самого моря. Тут два дворца: старый (Александра III) и новый. Парк, усадьба, виноградники, службы и т. д.
Большой дворец построен в 1910--1911 годах на месте бывшего дворца Потоцкого (когда-то Ливадия была собственностью Потоцких).
В этом дворце пятьдесят восемь комнат, а всех помещений (с балконами и галереями) -- сто шестнадцать.
Доминирует стиль "ренессанс".
Знаменательно! Накануне "декаданса" -- дворец в стиле "ренессанс".
Но в этом дворце (в разных его комнатах) встречаются абсолютно все стили, какие известны на земле... От I до XX века.
Внутри дворец отделан деревом под цветной мрамор и под металл! Отделан мастерски, на удивление!
Союзу деревообделочников есть чем гордиться: умеют его члены работать... Хоть и черт знает для кого, а сделано славно.
Например, "деловой" кабинет Николая... Под зеленый мрамор отделан. Здесь "они работали".
Спальня -- под белый мрамор...
Царицына гостиная -- стилизованная ионика, под желтый мрамор...
Это все верхний этаж.
Тут и комнаты Алексея рядом с "дядькой" Деревянко, концертный зал (ионика), гостиная царевен (итальянская). В одном из коридоров -итальянское окно с прекрасной живой картиной, отражающейся в висящем против него зеркале.
В нижнем этаже -- парадные покои. Вестибюль в римском стиле I века. Столовая -- "ренессанс" XI века, Флоренция. Приемная -- копия зала "Совета пятисот" во Дворце дожей в Венеции. Бильярдная -каштановая, в английском стиле. Маленький дворик возле дворца -- копия монастырского дворика в Италии (типа св. Марка во Флоренции).
Тут и молельня царицы (богомольна ведь была!) в стиле московских церквей XVI века.
Вообще -- стили. Стиль даже там, где ни один человек о стиле не думает, а только -- лишь бы скорее! Так и там, говорят, стиль!
А сдобрены были все эти стили вот уж поистине "бузой", как харьковские "папиросники" говорят...
Иконы! Иконы! Иконы!
И в головах иконы, и в ногах иконы, и везде иконы, и всюду иконы!
Теперь эти иконы, как государственная ценность, вывезены в музеи, а остались только "киоты" (или как там они называются)...
Роскошь... Давит эта роскошь непривычного человека...
И холодно во дворце...
Нет "духа живого"... Того "духа уюта", который всегда чувствуется в человеческом жилье.
Так и хочется стать посреди зала "Совета пятисот во Дворце дожей в Венеции", заложить в нецарственный рот два нецарственных пальца и... свистнуть!
И чтобы посвист этот победно ударил и по "ренессансу", и по "ионике", и по "Флоренции", и по "стилю Жакоб".
И чтобы он отскакивал от стен, бился о потолок из папье-маше, пронизал мавританские двери, вырвался в итальянское окно и Черным морем на барашках волн по всему миру раскатился:
-- Нет! Царя нет! И не будет! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
А в парке магнолии, лавры, мирты, кедры, пинии, сосны, розы...
Для царя пахли...
А теперь для нас пахнут!
1924 ______________________________________________________________________
Алупка
Алупка -- это курорт, расположившийся под Ай-Петри на горном склоне, в шестнадцати верстах к западу от Ялты...
Курорт, очевидно, еще не национализированный, потому что когда вы в Алупку въезжаете, то видите такую на столбе надпись: ---------------------------------------------------------------------
Алупка.
Имение княгини
Е.В.Воронцовой-Дашковой ---------------------------------------------------------------------
То ли не успели еще национализировать Алупкинское майоратное поместье князей Воронцовых-Дашковых, то ли Главное курортное управление просто не торопится снимать эту надпись...
Кто его, мол, знает!
Алупка -- прославленный курорт.
Есть там горы, есть море, есть дачи, есть проводники и т.п....
Но всего славнее Алупка знаменитым дворцом князей Воронцовых-Дашковых, хотя рядом с дворцом существует еще и санаторий Украинского Красного Креста, с украинским поэтом Владимиром Сосюрой в нем и с надеждой, что вскоре туда приедет еще Валерьян Полищук... И кто тогда будет знаменитее -- неизвестно...
Равны будут!
С одной стороны "готика", с другой стороны "Гарт" [1]... Оба на "гы" начинаются.
Попасть в Алупку из Ялты или из Симеиза можно и без "Путеводителя по Крыму". Просто нанимается чалая кобыла, запряженная в трясуче-гремучую "линейку", со смуглым человеком на козлах и с кнутом у того человека в руках, и нахлестывается эта чалая кобыла тем кнутом нещадно...
Таким чином довозят вас до самого Воронцовского дворца...
Потом говорится той чалой кобыле:
-- Тпрр!
И вы на месте...
Встаете и идете осматривать знаменитый дворец и знаменитый парк.
Подходите и говорите:
-- М-да! Неплохо жили, пусть их сиятельствам легонько икнется! Незачем им было социальную революцию устраивать! Можно было просуществовать и без революции... И даже неплохо просуществовать.
Кругом одна тебе готика...
Столетний дворец (начали его строить в 1820 году, кончили в 1837-м) из серого камня "угобзишася" над морем, под вековечным "хаосом" вздыбленных какой-то катастрофой скал.
Дворец этот -- и мрачный в величии своем, и веселый, благодаря террасе мавританской, копии с террасы Альгамбры, что спускается к морю, охраняемая шестью белыми мраморными львами, шестью чудами искусства, красавцами и во сне и в бодрствовании. И глядят со столетних стен столетние портреты работы разных знаменитых мастеров, отошедших во тьму столетий...
Екатерина Великая в расцвете своей эротически-постельной красоты и Екатерина Великая с запавшим старческим ртом...
И Петр Великий, и Александр Великий, и Николай I Великий, и шведский король Великий.
И все они великие... великие... великие...
И нет среди них маленьких... Только в аванзале смотрит со стены из-под татарской шапочки старый дедок Абдул Хурза, бывший слуга царский, а ныне "слуга революционный", который ходит по этому дворцу уже 52 года (с 1872 года служит здесь)...
Повесили, уже после революции, и его портрет рядом с Александром Первым, да еще и "благословенным"...
И ходишь по "голубым" гостиным, по "ситцевым" будуарам, по "дубовым" на полтораста человек столовым...
Ходишь и думаешь...
О "любви" к господам думаешь...
А из угла смотрит на тебя в столовой "ванна для шампанского".
Ели-ели графы и князья, "земли русской радетели", пили-пили, а потом еще и купались в шампанском.
А сверху, с хоров, музыка гремела:
Царствуй на славу наш
Царь православный,
Боже, царя храни!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
А кругом вековой парк. И беседки, увитые розами, и беседки, увитые виноградом, и копии с "Бахчисарайского фонтана", и фонтаны "Амуры с Психеями"...
И "дворцы" для челяди...
70 человек слуг для двоих "геморроидально-моченедержательных" князя и княгини...
И триста человек "рабов божьих и княжеских" парк прибирают...
Прибирают, и копают гроты, и ставят памятники "возлюбленной собачке нашей"...
И лежит "прах" княжеской собаки под могильным камнем, человеческими натруженными руками возведенным...
И молитвенно шепчут уста:
Тише! Здесь царство покоя:
Цюця здесь барская спит...
И возносятся очи горе.
Упокой, господи, цюцину
душу и водвори ее в рай.
Вместе с князем и княгиней.
Водвори... Водвори... Водвори...
1924 ------
[1] Украинское литературное объединение 20-х годов. ______________________________________________________________________
Гурзуф
Прощай же, море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слышать буду
Твой гул в вечерние часы.
В леса, в пустыни молчаливы
Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн.
Хорошие стихи?
Это не я. Это Александр Сергеевич Пушкин написал, когда был в Гурзуфе. Тот самый А.С.Пушкин... 8 июня как раз минуло сто двадцать пять лет со дня его рождения.
Что и говорить! Пушкину-таки далеко до нынешних футуристов или там имажинистов... Однако при случае почему не вспомнить и о нем, а еще сидя в Гурзуфе под знаменитым его (А.С.Пушкина) платаном или любуясь синим морем из его (А.С.Пушкина) грота в крутой над морем скале...
Сижу и думаю, что написал бы, глядя на море, имажинист?
Может быть, так:
Адью! О море! Ты снимаешь
С прибрежья синие штаны...
И жадно гальку оголяешь
На пузе взбешенной волны. [1]
А футурист (наш) такое бы учудил:
О, кабле-волны! Кабле-море!
О вы, прибоя кабле-силы!
Мы жеребца с электровзором
Родим от радиокобылы!
Воздвигнут имажинисты и панфутуристы этими своими стихами себе "памятник нерукотворный", к которому "не зарастет народная тропа", или не воздвигнут -- неизвестно.
А.С.Пушкин воздвиг...
Между прочим, это, оказывается, не так-то легко...
Можно сидеть под тем же платаном, под которым сидел Пушкин, ходить теми же тропками, по которым и он ходил, смотреть на море, приставив палец ко лбу, а "памятника нерукотворного" не создать.
Не выходит...
Кажется, обстановка та же: и море, и горы, и волны -- все есть...
А по-пушкински не выходит...
... Зарастут к нам, грешным, "тропы".
Разве что пьяный когда-нибудь забредет... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Гурзуф -- курорт и деревня раскинулись в четырнадцати верстах на восток от Ялты...
Старый курорт, с просторным пляжем и великолепным парком. В парке стоит дом, где в 1820 году жил Пушкин. Перед домом огромное дерево платан, под ним поэт любил отдыхать... Платан напоминает наш клен. Только это не клен, а платан...
В парке есть еще и пушкинский кипарис...
Много фонтанов, среди них обращают на себя внимание "Нимфа" и "Первая любовь"...
Названия не материалистические.
"Нимфа" -- это такая себе нимфа, взрослая уже нимфа...
А "Первая любовь" -- это маленький мальчонка и девчушка под зонтиком. Когда они успели завести роман, просто диву даешься... Это только в Крыму возможно...
Над Гурзуфом яйла высокая... Под Гурзуфом море широкое...
На восток от него у самого моря наклонился и пьет воду могучий Аю-Даг...
Аю-Даг по-татарски означает -- "Медведь-гора".
Это тот самый медведь, которого когда-то аллах послал наказать жителей Крыма за то, что они забыли бога.
Давненько это было. Вот что рассказывают старики.
В ту пору Крым весь цвел, не то что теперь. Не было тогда бесчисленных скал и огромных камней. Всюду росли виноград, табак и фруктовые деревья.
А бога все-таки забыли.
Тогда аллах и послал в эти края могучего медведя.
Медведь приплыл морем оттуда, где круглый год снег, и лед, и холод, как зимой на вершине Чатыр-Дага.
Приплыл к Байдарским воротам и пошел берегом, круша все на своем пути. Под его ногами земля сползала с камня, как мясо с костей, и обнажались кости земли, а он дробил их своей тяжелой стопой, земля стонала, и целые селения гибли под обломками этих костей, что рушились на них.
Так дошел он до самого Артека, остановился, усталый, припал к морю напиться...
Тут великий аллах смилостивился над правоверными, остановил медведя, превратил его в гору и приказал пить воду и отдыхать до тех пор, пока бог не прикажет ему двинуться дальше... [2]. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Стоит медведь, ждет приказа аллаха.
А возле него Гурзуф цветет...
А в Гурзуфе красноармейцы оздоровляются...
А татары аллаха помаленьку забывают.