Страница:
Но при этом на сегодня практически любые опросы населения, любое общение с людьми показывает, что они живут теми же представлениями о чернобыльской катастрофе, которые были сформированы до 1995–1996 годов. Обыватели в массе своей верят, что десятки тысяч погибли, что есть масштабные генетические последствия, что до сих пор люди продолжают умирать от последствий чернобыльской катастрофы. И это несмотря на то, что ежегодно Росприроднадзор издает радиационный технический паспорт, по которому можно посмотреть, по всем территориям, включая чернобыльские, какие реальные дозы радиации получает население.
Есть подробные и открытые данные и по Украине, и по Белоруссии, но неведение населения остается таким, словно все по-прежнему держится в секрете. И причина этого достаточно проста – СМИ поддерживают прижившиеся страшные «сенсационные» мифы, а ведь именно они формируют взгляды обывателей. В 2010 году в рамках мониторинга того, что происходит по чернобыльским территориям, Институт проблем безопасного развития атомной энергетики РАН насчитал как минимум пять передач, в том числе два художественных фильма, с чернобыльскими страшилками в духе середины 90-х. И хотя в те времена были страх и неизвестность, а сейчас вся информация есть в открытом доступе, все равно показывается нечто страшное. Например, есть знаменитый фильм с участием Дмитрия Харатьяна, «Аврора», который прошел уже дважды – это история, которая любого нормального человека берет за душу – про девочку из Киева, мечтавшую стать балериной, но заболевшую лейкозом. Но при всей своей яркости и силе производимого впечатления этот фильм тоже «страшилка», имеющая мало отношения к реальности.
Если оперировать не эмоциями, а цифрами, которые и должны характеризовать, что такое Чернобыль не только для нашей страны, но и для всей Европы, то картина получится не совсем привычная. Загрязнение территорий по «чернобыльскому закону» выше одного кюри – это т. н. «чернобыльские зоны», и таких территорий в России, Украине и Белоруссии около ста тридцати тысяч квадратных километров. В Европе – семьдесят тысяч квадратных километров таких же территорий, которые в результате Чернобыля в той же степени загрязнения – выше одного кюри. У нас эти зоны законом 1990 года были отнесены к зараженным, и все их население, практически восемь миллионов человек, было объявлено пострадавшими. В Европе таких законом установленных зон нет, хотя, например, в Норвегии семь тысяч квадратных километров с загрязнением тоже выше одного кюри.
Дело в том, что по российским нормативам загрязнение молока свыше 100 беккерелей на литр считается недопустимым, и поэтому территории, где есть превышение этого уровня, уже считаются зоной, где нужно предпринимать меры по защите. В Норвегии же норма для детского питания – 370 беккерелей. То есть в Норвегии детям разрешено употреблять как детское питание молоко, уровень загрязнения которого почти в 4 раза выше, чем тот уровень, который в России считается недопустимым. Наверное, это уже говорит о том, что чернобыльская зона – это не что-то абсолютно объективное, а все же в какой-то степени была сформирована российской нормативной базой и законодательством. Поэтому и получается, что на территории бывшего Советского Союза восемь миллионов пострадавших, а по законам Норвегии они пострадавшими бы не были.
Это все хорошо известно специалистам, но мало известно населению. К тому же по устоявшейся традиции население считает, что до сих пор не все известно, а пострадавших от общественности просто скрывают.
Конечно, в Европе тоже испугались после чернобыльской аварии. Но, разобравшись на уровне специалистов и поняв, что дополнительные дозы облучения не больше, чем дозы облучения от природного фона, они не стали предпринимать масштабных мер. То есть – переселять и ограничивать потребление продуктов питания. В России же преувеличенная легенда о Чернобыле возникла и укоренилась в обществе – когда людям говорят, что молоко радиоактивно грязное, они конечно же верят, что это означает серьезную опасность. Но если уровень установлен такой, при котором объективно опасности нет, то получается, что население запугивается без серьезной на то причины. И получается, что люди боятся уровня загрязнения, который в Европе считается практически безопасным.
Проблема Чернобыля по-прежнему волнует не только Россию, но и Европу. Ведь подобные станции до сих пор существуют, работают, поэтому, не поняв причины аварии, невозможно их устранить на аналогичных станциях. Принципиальных причин аварии, по выводам специалистов, три.
Первая причина – персонал нарушил все, что можно было нарушить. И это серьезный урок для всех – недопустимо, чтобы на атомной станции персонал мог нарушать правила и технику безопасности. Причем этот урок на сегодняшний день – если говорить про российскую атомную энергетику – не пропал даром. Параметры безопасности со всех атомных станций, включая Билибинскую, с каждого блока двадцать четыре часа в сутки поступают в систему концерна «Росэнергоатом», в кризисный центр. Это означает, что персонал не может самостоятельно предпринимать действия, которые выходят за пределы того, что положено по инструкциям. Более того, эти параметры безопасности – чего не было никогда, да и до сих пор не в каждой стране есть – эти же параметры передаются в Институт проблем безопасного развития атомной энергетики. Вокруг каждой атомной станции есть автоматизированная система контроля радиационной обстановки – все эти данные тоже передаются в кризисный центр концерна «Росэнергоатом», в систему госкорпорации Росатом и передаются в Институт проблем безопасного развития атомной энергетики. Кроме того, подписано соглашение с госкорпорацией Росатом, и все эти данные по системе контроля радиационной обстановки сегодня есть в Интернете, на сайте http://www.russianatom.ru/.
Вторая причина аварии не менее важная – конструкция станции, даже при том, что персонал все нарушил, не предусматривала такой ситуации. Это означает, что в системах безопасности не были предусмотрены системы так называемой «защиты от дурака», то есть на случай ситуации, когда операторы начинают нарушать инструкции. И теперь требования к системе безопасности изменились не только в России, они точно так же поменялись и в западных странах – для них чернобыльская авария тоже стала дополнительным уроком. Сейчас созданы пассивные системы безопасности, в которых число активных систем резервировано несколько раз. Это означает, что системы управления реактором теперь рассчитаны и на ошибки оператора.
И третья причина состоит в том, что атомные станции тогда были переданы в ведение Минэнерго, то есть в министерство, которое на них не специализировалось. Минэнерго занималось тепловыми станциями, которые технологически совершенно другие. Это и было ключевой ошибкой – без нее первых двух причин могло вообще не возникнуть.
Что касается населения, то в чернобыльских зонах радиационный фон повысился на 0,5 миллизивертов в год – это одна пятая от природного фона. В Москве современный уровень радиации около 3,4 миллизиверта, население Финляндии получает 7,5 миллизиверта, а население республики Алтай – 9,7. Учитывая, что опасная доза в десятки раз больше, ясно, что никаких последствий для здоровья у них нет.
Если говорить о Хиросиме и Нагасаки, то 210 тысяч человек там погибли от ожогов, ударной волны, и так далее, а 86 тысяч пострадавших японские исследователи изучают уже больше полусотни лет. Среди этих 86 тысяч, 500 человек за прошедшие со времени бомбежки годы действительно умерли в результате переоблучения. Но дозы в Хиросиме и Нагасаки были, конечно, не чернобыльские, а намного выше.
Об опасности радиации всегда нужно помнить, но наука о ней знает гораздо больше, чем о других видах опасностей, в частности химии, которая всегда специфична. Есть уровни, при которых радиация опасна, и никогда не должно быть так, чтобы население подвергалось облучению при таких уровнях. Но дозы облучения от атомной станции в нормальных условиях в тысячу раз ниже облучаемости от природного фона. Поэтому атомные станции существуют во всем мире, и везде активно развивается атомная энергетика.
В 1986 году на месте Чернобыльской АЭС были сотрудники Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН, а также множество других людей, которые работали внутри четвертого блока, где дозы были сотни рентген в час. Некоторые из них и после 1986 года остались в Чернобыле и практически до 1988 года работали на четвертом блоке, внутри саркофага. И эпидемии рака среди них нет. Но то, что много людей живут в страхах и опасениях – это вещь естественная. Люди были напуганы, а кроме того, все, что связано с атомной энергетикой, для многих до сих пор является какой-то особой тайной, хотя это уже давно коммерческая промышленность во всем мире. В России на атомных станциях производят 16 % электричества, а есть страны, в которых этот показатель доходит до 80 % – в том числе и расположенная в сейсмически опасной зоне Япония[8]. Важно опираться на здравый смысл – атомные станции, которые строятся в России, строятся одновременно и на Западе, значит, они отвечают тем критериям безопасности, которые приняты во всем мире.
Если говорить о безопасности, то действительно нужно, чтобы общество всегда требовало ответов на вопросы – в том числе касательно атомной энергетики. Информационная прозрачность должна быть во всем, в том числе каждый человек должен иметь возможность зайти в Интернет и посмотреть на показания датчиков, узнать радиационную обстановку вокруг атомных объектов и в своем городе. И, во-вторых, конечно, на атомных станциях нужно неукоснительно соблюдать правила безопасности, которые объективно строже, чем на тепловых станциях.
Сегодняшняя атомная энергетика прозрачна для мирового сообщества. Есть Всемирная ассоциация ядерных операторов, регулярно обменивающаяся делегациями, посещающая различные атомные станции, в том числе и российские. Это один из важнейших результатов чернобыльской аварии, ведь одной из ее причин все-таки была закрытость.
Аварии случались не только в СССР – в 1979 году в США на Трехмильном острове реактор атомной станции наполовину расплавился. И мировое сообщество из аварии 1979 года сделало выводы, стало развивать новые подходы к системам безопасности. В СССР тогда учиться на чужих ошибках не пожелали, предпочтя положиться на дисциплину. А потом передали атомные станции в Минэнерго, после чего дисциплина упала и произошла авария на Чернобыльской АЭС.
Конечно, никаких гарантий от возможного повторения такого рода аварий нет. И если бы чернобыльская катастрофа действительно унесла тысячи жизней – тогда атомную энергетику надо было бы закрыть всю и сразу, что в мире бы и сделали. Но поскольку это не так, количество жертв было не многим больше, чем при других техногенных катастрофах, а стопроцентно предотвратить любую аварию невозможно, атомная энергетика так же опасна и так же безопасна, как и любая другая.
Тем не менее после чернобыльской катастрофы в мире около двадцати лет новые атомные станции не строили. Хотя причиной замедления темпов развития атомной энергетики была не только авария – большой потребности в новых станциях тоже не было. Но все эти годы шло развитие новых систем безопасности, стоимость которых оценивается по-разному, но около 30–40 % к стоимости станции они добавляют. И даже атомные станции, которые были построены до чернобыльской аварии, проходят обязательную модернизацию. На каждый момент времени они должны отвечать современным требованиям безопасности. Если какие-то из стандартных систем безопасности на них нельзя внедрить, значит, создаются компенсирующие системы – это всеобщее требование, принятое во всем мире. И станции, которые сейчас строятся в России или Россия строит, например, в Иране, тоже отвечают всем международным требованиям по безопасности.
Одной из основных современных проблем атомной энергетики является и опасность трансформации этих технологий в ядерное оружие. Хотя, если посмотреть на реальную историю возникновения ядерного оружия во многих странах, которые создали его – Индия, Пакистан, Израиль, – ни одна из них не шла к атомной бомбе через атомные станции. Это слишком сложный и в какой-то степени глупый путь. Есть гораздо более простые способы. В частности, мировое сообщество волнует не то, что в нестабильных странах строятся атомные станции – хотя это иногда и пытаются использовать в политической игре. На самом деле опасения вызывает то, что там на центрифугах обогащают уран, что и может стать прямой дорогой к созданию ядерного оружия, как только они начнут обогащать уран до 90 %, а не до 8 % или до 20 %, как делают сейчас. Поэтому беспокойство о нераспространении ядерного оружия – серьезное беспокойство, но всегда надо бороться с тем, что является первопричиной. А наличие или отсутствие атомной станции в этом ничем не помогает.
Территория вокруг бывшей АЭС и сейчас похожа на иллюстрацию к «Сталкеру» – некая зона, которая из-за того, что там нет людей, выглядит зловеще. При этом с 1986 до 1990 года там были тысячи российских специалистов, которые работали, практически не выезжая – только в отпуска. Все они в подавляющем большинстве живы-здоровы, так что зона вполне пригодна для проживания. Но люди действительно боятся туда возвращаться. Если бы с этой территорией обошлись по-другому после того, как эвакуировали людей в опасный период – провели бы мероприятия, которые нужны, очистили, проверили и вернули бы людей, – конечно, это все смотрелось бы по-другому. Как говорилось выше – в Норвегии нет таких зон, хотя уровень заражения был примерно такой же.
Атомную энергетику и нам, и миру нужно развивать и придется развивать, поскольку реальной альтернативы ей в ближайшее время не предвидится. Конечно, в свое время уголь пришел на смену древесине, потом нефть и газ на смену углю, атомная энергетика на смену нефти и газу, но нынешние альтернативные источники энергии еще долго не смогут обеспечить потребности общества.
Весь мир развивает атомную энергетику в темпах и в количестве, значительно превышающем российские. Поэтому во Франции десятки АЭС, в США тоже вновь начинают их строить, даже Япония активно строит станции, хоть и находится на сейсмоопасных островах. Атомная энергетика продолжает развиваться, потому что таковы требования современной жизни[9].
Бироновщина и засилье иностранцев
Есть подробные и открытые данные и по Украине, и по Белоруссии, но неведение населения остается таким, словно все по-прежнему держится в секрете. И причина этого достаточно проста – СМИ поддерживают прижившиеся страшные «сенсационные» мифы, а ведь именно они формируют взгляды обывателей. В 2010 году в рамках мониторинга того, что происходит по чернобыльским территориям, Институт проблем безопасного развития атомной энергетики РАН насчитал как минимум пять передач, в том числе два художественных фильма, с чернобыльскими страшилками в духе середины 90-х. И хотя в те времена были страх и неизвестность, а сейчас вся информация есть в открытом доступе, все равно показывается нечто страшное. Например, есть знаменитый фильм с участием Дмитрия Харатьяна, «Аврора», который прошел уже дважды – это история, которая любого нормального человека берет за душу – про девочку из Киева, мечтавшую стать балериной, но заболевшую лейкозом. Но при всей своей яркости и силе производимого впечатления этот фильм тоже «страшилка», имеющая мало отношения к реальности.
Как вы считаете, опасна ли атомная энергетика?Эти страхи понятны – населению объективная информация неизвестна. А это означает, что по тем или иным причинам информацию не удается донести до населения, хотя есть государственные доклады и официальные данные, которые можно посмотреть на сайте Института проблем безопасного развития атомной энергетики. Значит, чего-то не хватает именно и прежде всего в системе информирования населения.
• Да, опасна – 55 %
• Нет, не опасна – 29 %
• Затрудняюсь ответить – 16 %
(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»)
Если оперировать не эмоциями, а цифрами, которые и должны характеризовать, что такое Чернобыль не только для нашей страны, но и для всей Европы, то картина получится не совсем привычная. Загрязнение территорий по «чернобыльскому закону» выше одного кюри – это т. н. «чернобыльские зоны», и таких территорий в России, Украине и Белоруссии около ста тридцати тысяч квадратных километров. В Европе – семьдесят тысяч квадратных километров таких же территорий, которые в результате Чернобыля в той же степени загрязнения – выше одного кюри. У нас эти зоны законом 1990 года были отнесены к зараженным, и все их население, практически восемь миллионов человек, было объявлено пострадавшими. В Европе таких законом установленных зон нет, хотя, например, в Норвегии семь тысяч квадратных километров с загрязнением тоже выше одного кюри.
Дело в том, что по российским нормативам загрязнение молока свыше 100 беккерелей на литр считается недопустимым, и поэтому территории, где есть превышение этого уровня, уже считаются зоной, где нужно предпринимать меры по защите. В Норвегии же норма для детского питания – 370 беккерелей. То есть в Норвегии детям разрешено употреблять как детское питание молоко, уровень загрязнения которого почти в 4 раза выше, чем тот уровень, который в России считается недопустимым. Наверное, это уже говорит о том, что чернобыльская зона – это не что-то абсолютно объективное, а все же в какой-то степени была сформирована российской нормативной базой и законодательством. Поэтому и получается, что на территории бывшего Советского Союза восемь миллионов пострадавших, а по законам Норвегии они пострадавшими бы не были.
Это все хорошо известно специалистам, но мало известно населению. К тому же по устоявшейся традиции население считает, что до сих пор не все известно, а пострадавших от общественности просто скрывают.
Конечно, в Европе тоже испугались после чернобыльской аварии. Но, разобравшись на уровне специалистов и поняв, что дополнительные дозы облучения не больше, чем дозы облучения от природного фона, они не стали предпринимать масштабных мер. То есть – переселять и ограничивать потребление продуктов питания. В России же преувеличенная легенда о Чернобыле возникла и укоренилась в обществе – когда людям говорят, что молоко радиоактивно грязное, они конечно же верят, что это означает серьезную опасность. Но если уровень установлен такой, при котором объективно опасности нет, то получается, что население запугивается без серьезной на то причины. И получается, что люди боятся уровня загрязнения, который в Европе считается практически безопасным.
«В номере пятом журнала „Наука и жизнь“ за 1997 год была огромная статья о Чернобыле, даже с распечатками данных управляющей ЭВМ, и вывод был однозначный: диверсия».Любая катастрофа всегда порождает естественным образом массу слухов и гипотез, и очень важно, при попытках понять ее истинные причины, знать – к каким выводам пришли эксперты, когда они делали эти выводы, на каких основаниях и при каких условиях. Причины чернобыльской аварии обсуждались не только в советское время, когда все было секретно, и даже в МАГАТЭ пытались кое-что недосказать. Но после 1991 года причины чернобыльской аварии вновь многократно обсуждались на различных форумах специалистов. И на все вопросы давно получены ответы специалистов.
(Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы»)
Проблема Чернобыля по-прежнему волнует не только Россию, но и Европу. Ведь подобные станции до сих пор существуют, работают, поэтому, не поняв причины аварии, невозможно их устранить на аналогичных станциях. Принципиальных причин аварии, по выводам специалистов, три.
Первая причина – персонал нарушил все, что можно было нарушить. И это серьезный урок для всех – недопустимо, чтобы на атомной станции персонал мог нарушать правила и технику безопасности. Причем этот урок на сегодняшний день – если говорить про российскую атомную энергетику – не пропал даром. Параметры безопасности со всех атомных станций, включая Билибинскую, с каждого блока двадцать четыре часа в сутки поступают в систему концерна «Росэнергоатом», в кризисный центр. Это означает, что персонал не может самостоятельно предпринимать действия, которые выходят за пределы того, что положено по инструкциям. Более того, эти параметры безопасности – чего не было никогда, да и до сих пор не в каждой стране есть – эти же параметры передаются в Институт проблем безопасного развития атомной энергетики. Вокруг каждой атомной станции есть автоматизированная система контроля радиационной обстановки – все эти данные тоже передаются в кризисный центр концерна «Росэнергоатом», в систему госкорпорации Росатом и передаются в Институт проблем безопасного развития атомной энергетики. Кроме того, подписано соглашение с госкорпорацией Росатом, и все эти данные по системе контроля радиационной обстановки сегодня есть в Интернете, на сайте http://www.russianatom.ru/.
Вторая причина аварии не менее важная – конструкция станции, даже при том, что персонал все нарушил, не предусматривала такой ситуации. Это означает, что в системах безопасности не были предусмотрены системы так называемой «защиты от дурака», то есть на случай ситуации, когда операторы начинают нарушать инструкции. И теперь требования к системе безопасности изменились не только в России, они точно так же поменялись и в западных странах – для них чернобыльская авария тоже стала дополнительным уроком. Сейчас созданы пассивные системы безопасности, в которых число активных систем резервировано несколько раз. Это означает, что системы управления реактором теперь рассчитаны и на ошибки оператора.
И третья причина состоит в том, что атомные станции тогда были переданы в ведение Минэнерго, то есть в министерство, которое на них не специализировалось. Минэнерго занималось тепловыми станциями, которые технологически совершенно другие. Это и было ключевой ошибкой – без нее первых двух причин могло вообще не возникнуть.
134 человека получили острую лучевую болезнь – это персонал станции, пожарные и охрана. Из них 28 по радиационному фактору умерли в первые три месяца 1986 года плюс трое были завалены внутри. 14 из них умерли за следующие двадцать лет. Острой лучевой болезни среди ликвидаторов не было.Когда говорят «острая лучевая болезнь», многим кажется, что это безнадежно и человек обречен умереть. Но по сути диагноз «острая лучевая болезнь первой степени» означает месяц в больнице с надлежащим лечением, после чего полное выздоровление. Реальную опасность представляют действительно огромные дозы, при которых возникает вторая, третья и тем более четвертая степень болезни.
(По данным международного форума к двадцатилетию аварии на Чернобыльской АЭС)
Что касается населения, то в чернобыльских зонах радиационный фон повысился на 0,5 миллизивертов в год – это одна пятая от природного фона. В Москве современный уровень радиации около 3,4 миллизиверта, население Финляндии получает 7,5 миллизиверта, а население республики Алтай – 9,7. Учитывая, что опасная доза в десятки раз больше, ясно, что никаких последствий для здоровья у них нет.
«Если все было так „зашибись“, то зачем было эвакуировать целый город? И всем беременным в те дни мамашкам сделали аборт?»После чернобыльской катастрофы эвакуировали город Припять, и, наверное, это одна из самых правильных мер среди всех, что тогда приняли. Поскольку дальнейшее развитие событий в ходе аварии было непонятно, то очень хорошо, что за такой короткий срок приняли решение обезопасить людей и эвакуировали город. Другое дело, можно ли потом было население возвращать – эвакуация и невозвращение разные вопросы. Что касается прерывания беременностей, то, наверное, это одно из самых глупых принятых тогда решений, тем более что большая часть абортов была проведена не по совету врачей, а в результате расползшихся ужасных слухов. На самом деле за всю историю радиационной науки ни о каких генетических последствиях воздействия радиации на человека абсолютно достоверно неизвестно. Это учитывая то, что существует огромный опыт Хиросимы и Нагасаки. После чернобыльской катастрофы многое сделали неправильно просто от испуга, потому что к аварии не были готовы.
(Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы»)
Если говорить о Хиросиме и Нагасаки, то 210 тысяч человек там погибли от ожогов, ударной волны, и так далее, а 86 тысяч пострадавших японские исследователи изучают уже больше полусотни лет. Среди этих 86 тысяч, 500 человек за прошедшие со времени бомбежки годы действительно умерли в результате переоблучения. Но дозы в Хиросиме и Нагасаки были, конечно, не чернобыльские, а намного выше.
Об опасности радиации всегда нужно помнить, но наука о ней знает гораздо больше, чем о других видах опасностей, в частности химии, которая всегда специфична. Есть уровни, при которых радиация опасна, и никогда не должно быть так, чтобы население подвергалось облучению при таких уровнях. Но дозы облучения от атомной станции в нормальных условиях в тысячу раз ниже облучаемости от природного фона. Поэтому атомные станции существуют во всем мире, и везде активно развивается атомная энергетика.
В 1986 году на месте Чернобыльской АЭС были сотрудники Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН, а также множество других людей, которые работали внутри четвертого блока, где дозы были сотни рентген в час. Некоторые из них и после 1986 года остались в Чернобыле и практически до 1988 года работали на четвертом блоке, внутри саркофага. И эпидемии рака среди них нет. Но то, что много людей живут в страхах и опасениях – это вещь естественная. Люди были напуганы, а кроме того, все, что связано с атомной энергетикой, для многих до сих пор является какой-то особой тайной, хотя это уже давно коммерческая промышленность во всем мире. В России на атомных станциях производят 16 % электричества, а есть страны, в которых этот показатель доходит до 80 % – в том числе и расположенная в сейсмически опасной зоне Япония[8]. Важно опираться на здравый смысл – атомные станции, которые строятся в России, строятся одновременно и на Западе, значит, они отвечают тем критериям безопасности, которые приняты во всем мире.
«Чернобыль никто не отменял».Результаты опроса весьма ожидаемы – Чернобыль не забыт, и уверенности в том, что его повторения не будет, нет. Тем более люди боятся привычки полагаться «на авось», поэтому очень высок процент тех, кто атомной энергетики опасается из-за ее эксплуатации.
«Всегда присутствует человеческий фактор, и не надо с этим спорить или отвергать это».
«Незначительная оплошность или халатность на производстве может стоить жизни тысячам».
«Опасно. Особенно при нашем всеобщем раздолбайстве и тенденции государства скрывать истинное положение вещей от населения».
«Главное – правильная эксплуатация, неопасно при правильном использовании и своевременном контроле обслуживания».
«Опасна не энергетика, а человек, ее эксплуатирующий».
«Если все делать по уму, атомная энергетика неопасна».
(Из комментариев к опросу об опасности атомной энергетики на сайте «SuperJob»)
Если говорить о безопасности, то действительно нужно, чтобы общество всегда требовало ответов на вопросы – в том числе касательно атомной энергетики. Информационная прозрачность должна быть во всем, в том числе каждый человек должен иметь возможность зайти в Интернет и посмотреть на показания датчиков, узнать радиационную обстановку вокруг атомных объектов и в своем городе. И, во-вторых, конечно, на атомных станциях нужно неукоснительно соблюдать правила безопасности, которые объективно строже, чем на тепловых станциях.
Сегодняшняя атомная энергетика прозрачна для мирового сообщества. Есть Всемирная ассоциация ядерных операторов, регулярно обменивающаяся делегациями, посещающая различные атомные станции, в том числе и российские. Это один из важнейших результатов чернобыльской аварии, ведь одной из ее причин все-таки была закрытость.
Аварии случались не только в СССР – в 1979 году в США на Трехмильном острове реактор атомной станции наполовину расплавился. И мировое сообщество из аварии 1979 года сделало выводы, стало развивать новые подходы к системам безопасности. В СССР тогда учиться на чужих ошибках не пожелали, предпочтя положиться на дисциплину. А потом передали атомные станции в Минэнерго, после чего дисциплина упала и произошла авария на Чернобыльской АЭС.
Конечно, никаких гарантий от возможного повторения такого рода аварий нет. И если бы чернобыльская катастрофа действительно унесла тысячи жизней – тогда атомную энергетику надо было бы закрыть всю и сразу, что в мире бы и сделали. Но поскольку это не так, количество жертв было не многим больше, чем при других техногенных катастрофах, а стопроцентно предотвратить любую аварию невозможно, атомная энергетика так же опасна и так же безопасна, как и любая другая.
Тем не менее после чернобыльской катастрофы в мире около двадцати лет новые атомные станции не строили. Хотя причиной замедления темпов развития атомной энергетики была не только авария – большой потребности в новых станциях тоже не было. Но все эти годы шло развитие новых систем безопасности, стоимость которых оценивается по-разному, но около 30–40 % к стоимости станции они добавляют. И даже атомные станции, которые были построены до чернобыльской аварии, проходят обязательную модернизацию. На каждый момент времени они должны отвечать современным требованиям безопасности. Если какие-то из стандартных систем безопасности на них нельзя внедрить, значит, создаются компенсирующие системы – это всеобщее требование, принятое во всем мире. И станции, которые сейчас строятся в России или Россия строит, например, в Иране, тоже отвечают всем международным требованиям по безопасности.
Одной из основных современных проблем атомной энергетики является и опасность трансформации этих технологий в ядерное оружие. Хотя, если посмотреть на реальную историю возникновения ядерного оружия во многих странах, которые создали его – Индия, Пакистан, Израиль, – ни одна из них не шла к атомной бомбе через атомные станции. Это слишком сложный и в какой-то степени глупый путь. Есть гораздо более простые способы. В частности, мировое сообщество волнует не то, что в нестабильных странах строятся атомные станции – хотя это иногда и пытаются использовать в политической игре. На самом деле опасения вызывает то, что там на центрифугах обогащают уран, что и может стать прямой дорогой к созданию ядерного оружия, как только они начнут обогащать уран до 90 %, а не до 8 % или до 20 %, как делают сейчас. Поэтому беспокойство о нераспространении ядерного оружия – серьезное беспокойство, но всегда надо бороться с тем, что является первопричиной. А наличие или отсутствие атомной станции в этом ничем не помогает.
«Где можно получить информацию о нынешнем уровне радиации в пострадавших районах? Это открытая информация?»Ежегодно Роспотребнадзор издает радиационно-гигиенические паспорта территорий по всем областям России, включая зараженные после катастрофы. Там есть подробная разбивка, очень простая – сколько люди получают от природного фона, сколько получают от действующих объектов использования атомной энергии, сколько получают в результате прошлых аварий, включая чернобыльскую.
(Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы»)
Территория вокруг бывшей АЭС и сейчас похожа на иллюстрацию к «Сталкеру» – некая зона, которая из-за того, что там нет людей, выглядит зловеще. При этом с 1986 до 1990 года там были тысячи российских специалистов, которые работали, практически не выезжая – только в отпуска. Все они в подавляющем большинстве живы-здоровы, так что зона вполне пригодна для проживания. Но люди действительно боятся туда возвращаться. Если бы с этой территорией обошлись по-другому после того, как эвакуировали людей в опасный период – провели бы мероприятия, которые нужны, очистили, проверили и вернули бы людей, – конечно, это все смотрелось бы по-другому. Как говорилось выше – в Норвегии нет таких зон, хотя уровень заражения был примерно такой же.
Атомную энергетику и нам, и миру нужно развивать и придется развивать, поскольку реальной альтернативы ей в ближайшее время не предвидится. Конечно, в свое время уголь пришел на смену древесине, потом нефть и газ на смену углю, атомная энергетика на смену нефти и газу, но нынешние альтернативные источники энергии еще долго не смогут обеспечить потребности общества.
Весь мир развивает атомную энергетику в темпах и в количестве, значительно превышающем российские. Поэтому во Франции десятки АЭС, в США тоже вновь начинают их строить, даже Япония активно строит станции, хоть и находится на сейсмоопасных островах. Атомная энергетика продолжает развиваться, потому что таковы требования современной жизни[9].
Бироновщина и засилье иностранцев
7 февраля 1672 года родилась племянница Петра I и будущая российская императрица Анна Иоанновна. Время ее правления в российской историографии ассоциируется с термином «бироновщина».
Сам Бирон действительно существовал и, если уж быть точными, Биронов в российской истории было четверо, о чем мало кто сейчас вспоминает. Кроме Эрнста-Иоганна были два его брата, верно служившие России, и его сын Петр, которого он безуспешно пытался женить на Анне Леопольдовне – наследнице престола. Из братьев Бирона старший – Карл начал служить при Петре, геройски бежал из шведского плена, а закончил службу генерал-губернатором Москвы, а младший – Густав, генерал-аншеф, отличился при взятии Измаила.
Что касается самого слова «бироновщина», то оно придумано вовсе не русскими – это выдумка еще одного немца, любимца Петра I, фельдмаршала Миниха, который с Бироном очень не ладил, а потому и сверг его вскоре после смерти Анны Иоанновны.
Сам фаворит создал в России племенное коневодство, а в 1730 году при активной поддержке Петербурга был избран Курляндским герцогом. К этому стремился еще Петр, поскольку Россия считала выгодным иметь на этом месте своего человека.
Перед смертью Анна Иоанновна назначила его регентом при своем малолетнем наследнике Иоанне Антоновиче и сделала это лично – устно и письменно, в присутствии множества свидетелей, пребывая в здравом рассудке. Что, впрочем, не уберегло Бирона от обвинения в захвате регентства.
Но хоть время и называется бироновщиной, на самом деле главной фигурой в эпоху Анны Иоанновны был другой немец – Генрих Остерман. Именно он и решал все внутренние и внешние государственные дела.
Между тем есть очень большая разница между той ролью, которую Международный валютный фонд и консультанты играли в начале 90-х годов, и между тем, что обычно называют бироновщиной. Основная разница в том, что Бирон воспользовался преимуществами того, что завоевал сердце императрицы, и благодаря этому пришел к власти. А в начале 90-х годов на том месте, где раньше был Советский Союз, возникла новая страна. Она была без резервов, денег вообще в казне не было, зато было большое количество международных долгов – то есть ситуация была отчаянной.
А когда страна имеет крупных кредиторов и не имеет возможности платить по своим долгам, тогда эти кредиторы, разумеется, горячо интересуются тем, что происходит в этой стране. Поэтому сразу после того, как Горбачев поприсутствовал на саммите Большой семерки в Хьюстоне в июле 1991 года, страны Семерки стали думать, как можно собрать с России советские долги. Именно поэтому они так активно проявили внимание к впадающему в хаос СССР – Семерка главных промышленно развитых стран была очень заинтересована разобраться в российской экономической и финансовой неразберихе. Кроме того, они и поощряли таких людей, как Джеффри Сакс[10], и других американских экспертов приехать в Россию и выяснить, что нужно сделать, чтобы помочь ей из этой ситуации выбраться.
«Бироновщина – крайне реакционный режим в России в 30-х гг. XVIII в. в царствование императрицы Анны Ивановны; назван по имени ее фаворита Э. Бирона – вдохновителя и создателя этого режима. Характерные черты Бироновщины – засилье иноземцев, главным образом немцев, во всех областях государственной и общественной жизни, хищническая эксплуатация народа, разграбление богатств страны, жестокие преследования недовольных, шпионаж, доносы… Государственная казна истощалась от бесхозяйственного управления страной, беспримерной роскоши двора, хищений фаворитов».Есть такая должность с перспективой дальнейшего карьерного роста – фаворит ее величества. Эту должность и занимал Эрнст-Иоганн Бирон – друг сердечный российской императрицы Анны Иоанновны. С тех пор нам в наследство осталось словечко «бироновщина».
(«Большая советская энциклопедия», 1969–1978 гг.)
Сам Бирон действительно существовал и, если уж быть точными, Биронов в российской истории было четверо, о чем мало кто сейчас вспоминает. Кроме Эрнста-Иоганна были два его брата, верно служившие России, и его сын Петр, которого он безуспешно пытался женить на Анне Леопольдовне – наследнице престола. Из братьев Бирона старший – Карл начал служить при Петре, геройски бежал из шведского плена, а закончил службу генерал-губернатором Москвы, а младший – Густав, генерал-аншеф, отличился при взятии Измаила.
Что касается самого слова «бироновщина», то оно придумано вовсе не русскими – это выдумка еще одного немца, любимца Петра I, фельдмаршала Миниха, который с Бироном очень не ладил, а потому и сверг его вскоре после смерти Анны Иоанновны.
Сам фаворит создал в России племенное коневодство, а в 1730 году при активной поддержке Петербурга был избран Курляндским герцогом. К этому стремился еще Петр, поскольку Россия считала выгодным иметь на этом месте своего человека.
Перед смертью Анна Иоанновна назначила его регентом при своем малолетнем наследнике Иоанне Антоновиче и сделала это лично – устно и письменно, в присутствии множества свидетелей, пребывая в здравом рассудке. Что, впрочем, не уберегло Бирона от обвинения в захвате регентства.
Но хоть время и называется бироновщиной, на самом деле главной фигурой в эпоху Анны Иоанновны был другой немец – Генрих Остерман. Именно он и решал все внутренние и внешние государственные дела.
«Эпоха этого царствования издавна уже носит наименование бироновщины. Но если подвергнуть этот вопрос беспристрастной и строгой критике, то окажется, что к такому обвинению Бирона и с ним всех вообще правительствовавших немцев недостает твердых оснований. Невозможно приписывать весь характер царствования огулом немцам уже потому, что стоявшие на челе правительства немцы не составляли согласной корпорации и каждый из них преследовал свои личные интересы, один другому завидовал, один к другому враждовал. Сам Бирон не управлял делами ни по какой части в государственном механизме».И сейчас слово «бироновщина» остается классическим термином, который означает засилье иностранцев в жизни страны, в самом худшем смысле этого слова. С ним ассоциируются: воровство, коррупция, неэффективность, шпионаж, репрессии, разграбление казны, безумные праздники, наподобие знаменитого «ледяного дома» Анны Иоанновны на льду Невы, и так далее. И у многих людей невольно возникает параллель с 1990-ми годами, когда в Россию пришли международные структуры – Международный валютный фонд, Всемирный банк, иностранные советники, которые в 90-е годы работали, например, в Госкомимуществе у Чубайса, в Минфине, помогали создавать фонды приватизации, фонды социальных реформ, фонд либерализации внешней торговли и так далее. Очень часто звучат обвинения, что иностранцы не то советовали, неправильные рецепты предлагали и вообще грабили страну. Кроме того, существует такое представление, что после распада СССР и исчезновения «железного занавеса» в Россию хлынули всякие авантюристы, чтобы тут основательно поживиться.
(Николай Костомаров, «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей»)
Между тем есть очень большая разница между той ролью, которую Международный валютный фонд и консультанты играли в начале 90-х годов, и между тем, что обычно называют бироновщиной. Основная разница в том, что Бирон воспользовался преимуществами того, что завоевал сердце императрицы, и благодаря этому пришел к власти. А в начале 90-х годов на том месте, где раньше был Советский Союз, возникла новая страна. Она была без резервов, денег вообще в казне не было, зато было большое количество международных долгов – то есть ситуация была отчаянной.
А когда страна имеет крупных кредиторов и не имеет возможности платить по своим долгам, тогда эти кредиторы, разумеется, горячо интересуются тем, что происходит в этой стране. Поэтому сразу после того, как Горбачев поприсутствовал на саммите Большой семерки в Хьюстоне в июле 1991 года, страны Семерки стали думать, как можно собрать с России советские долги. Именно поэтому они так активно проявили внимание к впадающему в хаос СССР – Семерка главных промышленно развитых стран была очень заинтересована разобраться в российской экономической и финансовой неразберихе. Кроме того, они и поощряли таких людей, как Джеффри Сакс[10], и других американских экспертов приехать в Россию и выяснить, что нужно сделать, чтобы помочь ей из этой ситуации выбраться.