Страница:
Что же касается вопроса «к чему вся комедия», то тут вообще все просто. Анжей фон Элге сам и только сам виноват во всем, произошедшем с ним в стенах департамента. Вначале мы пытались договориться миром. Предложили ему отправиться вместе с командой. Он гордо отказался, надерзив при том всем, кому только мог. А по условиям все того же, вижу, набившего вам оскомину пророчества, адепт должен отправиться с группой добровольно.
С Анжеем связан еще один аспект пророчества. Аспект, являющийся причиной того, что я вам сейчас все это подробно расписываю.
– Я вся внимание. Особенно если вы нальете мне еще полбокала вина.
– Когда вы найдете эльфа – носителя Грани, будет поединок. Поединок, в котором неминуемо победит Анжей. После смерти эльфа Грань перейдет к победителю. Я не верю, что фон Элге сможет обуздать третью часть силы.
– Почему? Ведь справился он с двумя, неужели не справится с третьей?
– Не знаю, как это правильно объяснить, но попробую. Дело в том, что при получении новой Грани сила адепта возрастет не в арифметической прогрессии, а в геометрической. Анжей в одно мгновение станет вдвое сильнее и получит огромный запас энергии. Скорее всего, он не сможет сам удержать полученное. Но этот момент пророчество тоже не оставило без внимания.
Если бы речь шла о ком-нибудь другом, не об Анжее, возможно, удалось бы обойтись и без этого. Но наш юный полуэльф… он не привязан ни к кому, он никого не любит, он от каждого ждет только презрения, обиды, попытки использовать его и тому подобных малоприятных вещей. Один из наших псиоников обследовал его и выявил латентную, но очень близкую к проявлению склонность к самоубийству. Проще говоря, получив силу, Анжей вполне способен убить себя, а заодно – всех тех, кто его обидел и кому он хочет отомстить. Ему не для кого жить. Есть для чего – но этого мало. Нет человека, ради которого юноша хотел бы жить, хотел бы справиться с живущими в нем Гранями, ради кого обуздал бы третью, а потом – и прочие Грани.
– Что вы хотите получить в результате? – перебила его Лэрта, осмелевшая от вина и собственного гнева.
– Собрать все пять Граней в Анжее.
– И превратить мальчика в управляемое магическое оружие страшной разрушительной силы?
Вега удивленно приподнял бровь.
– Кто вам сказал такую глупость? Попытка управлять подобной силой может привести только и исключительно к катастрофе. А катастроф у нас и без того хватает, чтобы их еще и дополнительно провоцировать.
– Тогда что вы собираетесь делать после того, как…
– Изолировать носителя культа, – жестко проговорил он, глядя девушке в глаза. – И искать способ уничтожить демона.
– Вместе с носителем? – дерзко вскинулась Лэрта.
Он помолчал немного.
– Это зависит только от вас.
– От меня?
– Да. Мы немного уклонились от темы. Я говорил о том, что Анжею не для кого жить. Но если будет рядом с ним человек, способный его полюбить, способный его отогреть и дать ему то, чего он всегда был лишен, – юноша найдет в себе силы победить носителей Граней, обуздать мощь культа и сохранить себя как личность. В противном случае после объединения Граней в нем он будет заточен в изоляции, пока наши маги не придумают, как уничтожить его и демона вместе с ним. Если же он сохранит себя, свою личность, живые чувства – тогда можно будет говорить о попытках сохранить его жизнь. Но только тогда.
– Почему… я? – только и смогла выдавить целительница. На глаза наворачивались слезы.
– Потому что больше некому. В отряде две девушки, вы и Альвариэ. К воительницам в целом Анжей питает неприязнь, и госпожа Ллинайт не стала исключением из этого правила, даром что спасла его в «Наковальне», а может – именно поэтому. Остаетесь вы. Я понимаю, насколько вам это неприятно и как вы этого не хотите – но сохранение его личности есть единственный гарант того, что мы попробуем сохранить его жизнь в процессе уничтожения демона культа.
– И что я должна сделать? – Она все же совладала с желанием расплакаться и посмотрела собеседнику прямо в глаза.
Антрацитовые радужки оставались непроницаемыми.
– Завоевать его доверие. Его симпатию. Его дружбу. Его любовь, наконец.
– Какое значение при этом имеют мои настоящие чувства?
– Почти что никакого, если только вы не станете демонстрировать ему какой-либо неприязни.
– Каким именно способом я должна добиться его… расположения? – неживым, бесстрастным голосом продолжала уточнять Лэрта.
В непроглядной черноте взгляда Веги появился маленький огонек.
– Способы – на ваше усмотрение.
– Благодарю.
– У вас еще остались вопросы?
– Нет. Какие могут быть вопросы? Вы ведь все уже решили! В одиночку или с этими своими магами, но все уже решили! Этот разговор, разве он не был продуман и срежиссирован от первого и до последнего слова, разве каждая моя реплика не была предсказана и проанализирована? – Она все же сорвалась на крик. – Зачем весь этот спектакль, все эти расспросы? Вы все уже решили и могли бы просто поставить меня перед фактом! Все решено, роли расписаны! Ведь выбора у меня не было с самого начала!
– Если вы думаете, что у меня он был, то вы глубоко ошибаетесь, – очень тихо промолвил Вега. Его голос наполнился вкрадчивой, холодной угрозой. Лэрте вдруг подумалось, что так могла бы разговаривать смертельно опасная змея, если бы умела членораздельно говорить. – Однако когда у меня не оказалось выбора, но мне он был необходим – я его нашел. Наш с вами разговор от первого и до последнего слова – не срежиссирован, не продуман, не проанализирован. Наш с вами разговор, от первого и до последнего слова – исключительно моя инициатива, мое решение, мой выбор. Тринадцатому департаменту глубоко наплевать на жизнь какого-то там полуэльфа, если на кону стоит безопасность и спокойствие Империи. Анжея фон Элге решено уничтожить, как только он соберет в себе пять Граней. Изолировать, исследовать и уничтожить. Потому что никто не верит, что в нем может остаться хоть что-нибудь от него самого. Потому что, по всем расчетам и выкладкам, анализам и предсказаниям, Анжей фон Элге превратится в физическую оболочку для демона культа Порока. Не более. Потому что ему не для кого себя сохранить. Если бы он остался собой – я бы сумел сделать так, чтобы он остался жив. Чтобы уничтожили только демона, а юношу оставили бы в покое. Я вообще могу несколько больше, чем должен был бы, учитывая мою не очень-то высокую должность в департаменте.
– Зачем это вам? – ничего другого спросить ей просто в голову не пришло.
– Вы не поверите, баронесса, но у меня есть совесть. Непозволительная роскошь для следователя Тринадцатого департамента, служителя Империи. И вы себе даже представить не можете, сколько неудобств она мне доставляет. Но тем не менее – она у меня есть, как бы странно это ни звучало. И каждое дело, к которому я имею отношение, я стараюсь решить по совести. Так, чтобы не пострадали невиновные. Я не верю в меньшее зло. Только в совесть, хотя это непростительно наивно с моей стороны.
– И как ваша совесть относится к тому, что вы пытаетесь, простите, подложить меня под Анжея? – все же спросила она. Спросила с издевкой, которой тут же устыдилась.
Вега едва не выронил бокал, его глаза изумленно расширились, тут же утратив свою непроницаемость.
– Извините, я, кажется, плохо вас расслышал. Окажите милость, повторите.
Лэрта уже поняла, что ошиблась. Очень ошиблась. Однако повторила – тихо, опустив глаза, залившись краской.
Следователь в удивлении покачал головой.
– Я был о вас лучшего мнения. Мне казалось, что уж вы-то должны понимать, что взаимоотношения между разумными разного пола могут быть теплыми и дружескими и не включать в себя сексуальный контакт. Я просил вас приложить все усилия для того, чтобы стать Анжею другом. Простите за бестактность, но вам двадцать четыре года. Анжею, в переводе на человеческий возраст, – около шестнадцати. У меня и в мыслях не было…
– Простите, – с трудом пролепетала целительница, не знавшая, куда и деваться от стыда. – Простите, я плохо о вас подумала… я не знала… не поняла…
Сдерживаемые до того момента слезы хлынули ручьем. Лэрта сжалась в комочек, обхватила колени руками, спрятала лицо, заходясь судорожным плачем. Слишком много всего свалилось за последние дни, слишком большой стресс, слишком сильно выложилась сегодня, слишком коварным оказалось на первый взгляд легкое эльфийское вино…
Она не заметила, как он оказался рядом, как обнял, усевшись на подлокотник кресла, не заметила, что орошает слезами уже не собственные колени, а темно-серую рубашку. Она плакала, как ребенок, плакала, как очень давно себе не позволяла. Она слишком устала.
Вега сидел рядом, обнимал, ласково гладил по волосам и терпеливо ждал, пока целительница выплачется.
Потом он налил ей полстакана крепкого коньяка, заставил выпить залпом, подождал, пока девушка прокашляется и отдышится. Вытер мокрое от слез лицо влажным платком, проводил до комнаты.
А когда она вцепилась в его руку, одним только взглядом умоляя не уходить, – он остался. Лег рядом, осторожно обнял – безо всяких вольностей, как сестру, хотя тепла в его объятиях было явно больше, чем он хотел показать. Она же положила голову ему на плечо и, в первый раз за долгое время чувствуя себя по-настоящему в безопасности, спокойно уснула, так и не выпустив его руки.
8
С Анжеем связан еще один аспект пророчества. Аспект, являющийся причиной того, что я вам сейчас все это подробно расписываю.
– Я вся внимание. Особенно если вы нальете мне еще полбокала вина.
– Когда вы найдете эльфа – носителя Грани, будет поединок. Поединок, в котором неминуемо победит Анжей. После смерти эльфа Грань перейдет к победителю. Я не верю, что фон Элге сможет обуздать третью часть силы.
– Почему? Ведь справился он с двумя, неужели не справится с третьей?
– Не знаю, как это правильно объяснить, но попробую. Дело в том, что при получении новой Грани сила адепта возрастет не в арифметической прогрессии, а в геометрической. Анжей в одно мгновение станет вдвое сильнее и получит огромный запас энергии. Скорее всего, он не сможет сам удержать полученное. Но этот момент пророчество тоже не оставило без внимания.
Если бы речь шла о ком-нибудь другом, не об Анжее, возможно, удалось бы обойтись и без этого. Но наш юный полуэльф… он не привязан ни к кому, он никого не любит, он от каждого ждет только презрения, обиды, попытки использовать его и тому подобных малоприятных вещей. Один из наших псиоников обследовал его и выявил латентную, но очень близкую к проявлению склонность к самоубийству. Проще говоря, получив силу, Анжей вполне способен убить себя, а заодно – всех тех, кто его обидел и кому он хочет отомстить. Ему не для кого жить. Есть для чего – но этого мало. Нет человека, ради которого юноша хотел бы жить, хотел бы справиться с живущими в нем Гранями, ради кого обуздал бы третью, а потом – и прочие Грани.
– Что вы хотите получить в результате? – перебила его Лэрта, осмелевшая от вина и собственного гнева.
– Собрать все пять Граней в Анжее.
– И превратить мальчика в управляемое магическое оружие страшной разрушительной силы?
Вега удивленно приподнял бровь.
– Кто вам сказал такую глупость? Попытка управлять подобной силой может привести только и исключительно к катастрофе. А катастроф у нас и без того хватает, чтобы их еще и дополнительно провоцировать.
– Тогда что вы собираетесь делать после того, как…
– Изолировать носителя культа, – жестко проговорил он, глядя девушке в глаза. – И искать способ уничтожить демона.
– Вместе с носителем? – дерзко вскинулась Лэрта.
Он помолчал немного.
– Это зависит только от вас.
– От меня?
– Да. Мы немного уклонились от темы. Я говорил о том, что Анжею не для кого жить. Но если будет рядом с ним человек, способный его полюбить, способный его отогреть и дать ему то, чего он всегда был лишен, – юноша найдет в себе силы победить носителей Граней, обуздать мощь культа и сохранить себя как личность. В противном случае после объединения Граней в нем он будет заточен в изоляции, пока наши маги не придумают, как уничтожить его и демона вместе с ним. Если же он сохранит себя, свою личность, живые чувства – тогда можно будет говорить о попытках сохранить его жизнь. Но только тогда.
– Почему… я? – только и смогла выдавить целительница. На глаза наворачивались слезы.
– Потому что больше некому. В отряде две девушки, вы и Альвариэ. К воительницам в целом Анжей питает неприязнь, и госпожа Ллинайт не стала исключением из этого правила, даром что спасла его в «Наковальне», а может – именно поэтому. Остаетесь вы. Я понимаю, насколько вам это неприятно и как вы этого не хотите – но сохранение его личности есть единственный гарант того, что мы попробуем сохранить его жизнь в процессе уничтожения демона культа.
– И что я должна сделать? – Она все же совладала с желанием расплакаться и посмотрела собеседнику прямо в глаза.
Антрацитовые радужки оставались непроницаемыми.
– Завоевать его доверие. Его симпатию. Его дружбу. Его любовь, наконец.
– Какое значение при этом имеют мои настоящие чувства?
– Почти что никакого, если только вы не станете демонстрировать ему какой-либо неприязни.
– Каким именно способом я должна добиться его… расположения? – неживым, бесстрастным голосом продолжала уточнять Лэрта.
В непроглядной черноте взгляда Веги появился маленький огонек.
– Способы – на ваше усмотрение.
– Благодарю.
– У вас еще остались вопросы?
– Нет. Какие могут быть вопросы? Вы ведь все уже решили! В одиночку или с этими своими магами, но все уже решили! Этот разговор, разве он не был продуман и срежиссирован от первого и до последнего слова, разве каждая моя реплика не была предсказана и проанализирована? – Она все же сорвалась на крик. – Зачем весь этот спектакль, все эти расспросы? Вы все уже решили и могли бы просто поставить меня перед фактом! Все решено, роли расписаны! Ведь выбора у меня не было с самого начала!
– Если вы думаете, что у меня он был, то вы глубоко ошибаетесь, – очень тихо промолвил Вега. Его голос наполнился вкрадчивой, холодной угрозой. Лэрте вдруг подумалось, что так могла бы разговаривать смертельно опасная змея, если бы умела членораздельно говорить. – Однако когда у меня не оказалось выбора, но мне он был необходим – я его нашел. Наш с вами разговор от первого и до последнего слова – не срежиссирован, не продуман, не проанализирован. Наш с вами разговор, от первого и до последнего слова – исключительно моя инициатива, мое решение, мой выбор. Тринадцатому департаменту глубоко наплевать на жизнь какого-то там полуэльфа, если на кону стоит безопасность и спокойствие Империи. Анжея фон Элге решено уничтожить, как только он соберет в себе пять Граней. Изолировать, исследовать и уничтожить. Потому что никто не верит, что в нем может остаться хоть что-нибудь от него самого. Потому что, по всем расчетам и выкладкам, анализам и предсказаниям, Анжей фон Элге превратится в физическую оболочку для демона культа Порока. Не более. Потому что ему не для кого себя сохранить. Если бы он остался собой – я бы сумел сделать так, чтобы он остался жив. Чтобы уничтожили только демона, а юношу оставили бы в покое. Я вообще могу несколько больше, чем должен был бы, учитывая мою не очень-то высокую должность в департаменте.
– Зачем это вам? – ничего другого спросить ей просто в голову не пришло.
– Вы не поверите, баронесса, но у меня есть совесть. Непозволительная роскошь для следователя Тринадцатого департамента, служителя Империи. И вы себе даже представить не можете, сколько неудобств она мне доставляет. Но тем не менее – она у меня есть, как бы странно это ни звучало. И каждое дело, к которому я имею отношение, я стараюсь решить по совести. Так, чтобы не пострадали невиновные. Я не верю в меньшее зло. Только в совесть, хотя это непростительно наивно с моей стороны.
– И как ваша совесть относится к тому, что вы пытаетесь, простите, подложить меня под Анжея? – все же спросила она. Спросила с издевкой, которой тут же устыдилась.
Вега едва не выронил бокал, его глаза изумленно расширились, тут же утратив свою непроницаемость.
– Извините, я, кажется, плохо вас расслышал. Окажите милость, повторите.
Лэрта уже поняла, что ошиблась. Очень ошиблась. Однако повторила – тихо, опустив глаза, залившись краской.
Следователь в удивлении покачал головой.
– Я был о вас лучшего мнения. Мне казалось, что уж вы-то должны понимать, что взаимоотношения между разумными разного пола могут быть теплыми и дружескими и не включать в себя сексуальный контакт. Я просил вас приложить все усилия для того, чтобы стать Анжею другом. Простите за бестактность, но вам двадцать четыре года. Анжею, в переводе на человеческий возраст, – около шестнадцати. У меня и в мыслях не было…
– Простите, – с трудом пролепетала целительница, не знавшая, куда и деваться от стыда. – Простите, я плохо о вас подумала… я не знала… не поняла…
Сдерживаемые до того момента слезы хлынули ручьем. Лэрта сжалась в комочек, обхватила колени руками, спрятала лицо, заходясь судорожным плачем. Слишком много всего свалилось за последние дни, слишком большой стресс, слишком сильно выложилась сегодня, слишком коварным оказалось на первый взгляд легкое эльфийское вино…
Она не заметила, как он оказался рядом, как обнял, усевшись на подлокотник кресла, не заметила, что орошает слезами уже не собственные колени, а темно-серую рубашку. Она плакала, как ребенок, плакала, как очень давно себе не позволяла. Она слишком устала.
Вега сидел рядом, обнимал, ласково гладил по волосам и терпеливо ждал, пока целительница выплачется.
Потом он налил ей полстакана крепкого коньяка, заставил выпить залпом, подождал, пока девушка прокашляется и отдышится. Вытер мокрое от слез лицо влажным платком, проводил до комнаты.
А когда она вцепилась в его руку, одним только взглядом умоляя не уходить, – он остался. Лег рядом, осторожно обнял – безо всяких вольностей, как сестру, хотя тепла в его объятиях было явно больше, чем он хотел показать. Она же положила голову ему на плечо и, в первый раз за долгое время чувствуя себя по-настоящему в безопасности, спокойно уснула, так и не выпустив его руки.
8
– Доброе утро, господа и дамы, – на ходу поздоровалась Игни, быстрым шагом пересекая комнату и опускаясь в свое кресло. – Итак, с основными вопросами, насколько я понимаю, мы определились.
– Не совсем, госпожа дель Даск, – слегка поклонился Велен. – У меня есть один очень важный вопрос.
– Я слушаю.
– Правильно ли я понял, что нам предстоит выполнять сложную миссию в компании истеричного мага-недоучки, неспособного контролировать ни свои эмоции, ни свою силу?
– Это ты о себе, что ли? – хмыкнула Альвариэ.
– Смею напомнить вам, кавалер дель Криста, что этот, как вы выразились, «маг-недоучка» – ваш единственный шанс вообще выполнить миссию, – с ноткой сарказма в голосе проговорил хмурый и невыспавшийся Тэйнар.
Лэрта, кинув быстрый взгляд на побелевшего Анжея, устроившегося на полу возле кресла плетущего, поспешила вмешаться в зарождающуюся ссору.
– Велен, я прошу вас, не надо так, – мягко проговорила она. – Как ни крути, мы все в одной лодке, хотим мы того или нет. Не стоит оскорблять своих соратников, которым завтра прикрывать вам спину. Вы же воспитанный человек, дворянин – к лицу ли вам насмехаться… – Она едва не продолжила «над тем, кто слабее», но почувствовала на себе испепеляющий взгляд полуэльфа и закончила фразу иначе: – над тем, кто не может ответить вам на оскорбление мечом? Сила каждого из нас индивидуальна, и только вместе мы сможем выполнить нашу миссию.
Велен что-то пробурчал и сел на место.
– Золотые слова, баронесса, – Игни улыбнулась уголками губ. – Кавалер дель Криста, я прошу вас принести извинения господину фон Элге.
Молодой воин пробормотал нечто, что при должном старании и впрямь можно было принять за извинения.
– Вернемся к делу. Суть вашего задания: найти на севере, точнее – в приграничном районе Империи и Северных княжеств адепта культа Порока. О нем известно, что это лесной эльф, совсем недавно он точно еще не был инициирован, но зато владеет техникой Поющего клинка, совмещающей фехтование и магию. Очень опасен в поединке, но группой вы должны справиться. Ваша задача – найти и убить. Задача господина фон Элге – получив освободившуюся Грань, подчинить ее своей воле. После чего вы должны вернуться в Мидиград за дальнейшими инструкциями. Все понятно.
– Понятнее некуда, – проворчала Альвариэ. – Найти несчастного парня, навалиться толпой, зарубить, вернуться. Прекрасное задание.
Игни пропустила ее слова мимо ушей.
– Далее. Как и любой команде, вам требуется командир. Тот, чьи приказы не будут оспариваться, тот, кто будет руководить, координировать действия и так далее. Решать вам, но я бы предложила отдать эту должность баронессе де Гроэль.
– Мне? – Глаза Лэрты расширились от изумления. – Нет-нет, благодарю покорно!
– К вашим словам прислушиваются все члены команды. Вы молоды, но имеете талант…
– Нет, я не могу. Я не справлюсь. Я не умею командовать, – отчаянно замотала головой девушка. – Я не хочу!
– Что ж, ладно. В таком случае…
– Я предлагаю кандидатуру Тэйнара, – прозвучал неожиданно голос Анжея. – Он обладает всеми качествами, необходимыми хорошему командиру.
Плетущий медленно повернулся и посмотрел юноше в глаза. В его взгляде странно смешались удивление и укор.
– Я против! – хором произнесли Альвариэ и Велен.
– Извините, но я – «за», – негромко сказала Лэрта. Взгляды тотчас же устремились на нее. – У Анжея и так будет много забот, а воины слишком вспыльчивы и им не свойственно спокойное планирование и координация действий. А я… я слишком прямолинейна, – она позволила себе чуть виноватую улыбку.
– Два голоса «за», и два голоса «против», – отметила Игни. – Еще кандидатуры будут?
Ллинайт кисло посмотрела на потенциального командира, но промолчала. Если против Лэрта, то ничего не выйдет. Ни фон Элге, ни де Каэна не проголосуют за нее или Велена. Хотя последнего, кажется, этот факт не сильно угнетал.
– Итак, решено. Теперь о деталях. Сегодняшний день отводится вам на сборы. Я провожу вас на склады, там подберете себе одежду, доспехи, оружие по вкусу. Также можно взять некоторые магические предметы. Вы, баронесса, можете выбрать необходимые зелья и эликсиры. Разумеется, все ваши вещи в полном порядке вам вернут, но если вы хотите что-либо заменить – пожалуйста. Эта ночь – последняя, которую вы проведете в стенах департамента. Завтра рано утром вас через портал отправят на Север.
– Может, хоть дадите выспаться перед дальней дорогой? – пошутил Велен. Игни шутку не оценила.
– Ближайшее поселение, горный город Ан’гидеаль, находится в дне пути от точки выхода из портала, – сказала она. – Если вам охота ночевать в снегу, на ветру, где даже костер разжечь не из чего, то можете спать хоть до обеда.
– Отправляемся утром, еще затемно, – проговорил Тэйнар. – А пока что стоит пройти на склад. Если что-то придется подгонять или долго искать – лучше, чтобы в запасе было время.
На сборы и впрямь ушел весь день. Зато довольны остались абсолютно все, включая Анжея, которому вернули его трость.
Ранним утром, когда солнце еще не вышло из-за горизонта, семь лошадей ступили из слабо светящегося круга портала на белоснежный, девственно чистый снег.
Альвариэ заставила своего коня, высокого темно-рыжего жеребца, сделать несколько шагов в сторону, окинула команду критичным взглядом.
– В городе на нас будут криво смотреть, – бросила она. – Полная экипировка, свежие и здоровые, явно не голодавшие кони, ни одного раненого или обмороженного… Н-да.
– Лучше пусть криво смотрят, чем и в самом деле быть ранеными и обмороженными на больных, голодных конях, – съязвил Велен.
Смотрелась компания и впрямь слишком хорошо. Особенно если знать, что скрывали плащи, куртки и тюки.
На Велене красовались новые доспехи – нагрудник с кольчужными рукавами и коваными оплечьями, прикрытый толстой кожаной курткой с меховой подкладкой. На поясе – прекрасный полуторный меч мастерской работы, к седлу приторочен двуручник. Шлем молодой воин не любил, хотя после некоторых раздумий все же сунул в свой мешок.
Альвариэ щеголяла в новенькой кольчуге до середины бедра, усиленной стальными пластинами на груди и спине. Кольчугу она надела поверх кожаного поддоспешника, сверху накинула меховую куртку – почти такую же, как у Велена, только более светлого оттенка. Меч девушка оставила свой, но за пояс заткнула два метательных топорика. Еще один топор, более тяжелый, висел в петле на седле, рядом с крюком для лука. За спиной из колчана торчало пестрое оперение стрел.
Тэйнар обновил свою коллекцию метательных смертоносных предметов. В рукавах, за отворотами куртки, в обоих сапогах и по бокам скрывались ножи-«рыбки». Грудь крест-накрест пересекали перевязи со спрятанными в них звездочками-орионами. Он впервые столкнулся с таким оружием в департаменте, и они пришлись плетущему по вкусу – тем более что научиться их метать было совсем несложно. На виду оставался только короткий эсток, узкий колющий клинок с лезвием около полутора футов в длину. В потайном кармане куртки лежал плоский пузырек с экстрактом sillfeat – довольно редкого растения, вытяжка из которого являлась ядом замедленного действия. Все смертоубийственное великолепие скрывала теплая куртка и роскошный меховой плащ.
Анжей сменил свою шпагу, годящуюся только для города, на узкий и слегка изогнутый эльфийский клинок старинной работы. Впрочем, все прекрасно понимали, что в ближнем бою от полуэльфа в любом случае будет мало проку, какой клинок ему в руки ни дай. Зато в небольшом кожаном кошеле, спрятанном во внутреннем кармане жемчужно-серого колета, было несколько перстней, колец, браслетов – каждое украшение было заряжено каким-нибудь заклинанием четвертого-пятого круга, а в замшевых ножнах в рукаве ждал своего часа короткий жезл с десятью зарядами простой, но эффективной flammen sfiir[9]. На седле висело последнее изобретение дворфов, еще не поступившее на рынок, – пятизарядный ручной арбалет, из которого можно было стрелять с одной руки. Арбалет был изготовлен из сверхлегкого металла и был бы удобен даже для ребенка. Также не пренебрег юноша и защитой – под колетом, поверх шерстяной рубашки, его облегала тонкая, но чрезвычайно прочная кольчуга эльфийской работы, изготовленная из какого-то особого эльфийского сплава – в отличие от обычной стали этот сплав никак не мешал при использовании магии.
Из всей команды одна Лэрта практически не обратила внимание на оружейный склад департамента. Взяла один длинный кинжал по совету Веги, и ограничилась бы только этим, если бы де Вайл не заставил бы ее взять тяжелую куртку из жесткой кожи, в которую были вшиты стальные пластины. Нет, оружие целительницу не волновало, хотя ей становилось несколько не по себе, когда она представляла, что могло бы быть, если бы любой разбойник узнал, сколько стоит содержимое ее неприметной сумки, обтянутой коричневой кожей. Каких только эликсиров, снадобий, зелий, вытяжек и декоктов здесь не было! Начиная от обычного, хоть и дорогого, исцеляющего зелья и эликсиров, временно обостряющих органы чувств или увеличивающих ловкость и силу, и до редчайших снадобий, способных за один час исцелить больного от белой лихорадки, декоктов, запах которых был смертелен для каждого, не принявшего заблаговременно противоядие – и, разумеется, сами противоядия.
Лошади тоже были хороши – выносливые, достаточно быстрые, не боящиеся холода, разумеется, в разумных пределах. Уложенные в мешки на спинах двух вьючных лошадок палатки не пропускали морозный воздух и не выпускали тепло, спальные мешки, набитые пером какой-то северной птицы, по крайней мере на вид казались теплыми и очень легкими, и вообще – на экипировку маленького отряда департамент не скупился.
Сориентировались на местности достаточно легко – Альвариэ неплохо знала горы, да и в Ан’гидеале несколько раз бывала. В общем, начало путешествия оказалось несложным и даже в чем-то приятным. Погода стояла теплая – для севера, разумеется, ветра почти не было, солнце разбрасывало яркие блики, отражаясь от блестящих снежинок и проступающих сквозь толстый белый покров базальтовых глыб.
– Я где-то читал, что непривычный человек, долго находясь в горах в солнечную погоду, может запросто ослепнуть от этой невыносимой белизны, – негромко проговорил Велен, подгоняя свою рослую серую кобылу. – Что-то не нравится мне здесь, – немного невпопад окончил он.
– Брехня это все, про слепоту, – грубовато отозвалась северянка. – Если человек идиот, то он может ослепнуть где угодно. А если мозгов хватает, чтобы не пялиться на однообразное белое сверкание, то ничего страшного и не случится. Ну, голова поболит, так это не страшно.
Анжей молчал, кутаясь в длинный теплый плащ – такой же, как у Тэйнара, только светлый. Полуэльфу явно было холодно, несмотря на шерстяную рубашку, плотный колет и все меха. Кожа юноши ненамного отличалась от окружающего снежного покрова, редкие снежинки, не тая, оседали на черных волосах, выпроставшихся из-под капюшона. Он постоянно клонился к шее своей караковой кобылы, ежился, пытаясь хоть как-то двигаться.
Тэйнар тоже не мог сказать, что ему тепло, но его нелюбовь к низким температурам имела скорее психологический характер. И ему очень не нравилось, что Анжей так мерзнет уже сейчас, когда они находятся еще в низовьях, откуда до настоящих гор, как и до настоящего холода, еще очень далеко.
– Ты можешь как-нибудь согреть себя заклинанием? – негромко спросил плетущий, заставив гнедого жеребца поравняться с лошадью. Анжей отрицательно помотал капюшоном. – Почему?
– Потому что подобное заклинание классической магии мне неизвестно. А греть себя при помощи силы культа… себе дороже выйдет. Но ты не беспокойся, я не простужусь. Я не стану обузой.
– Не станешь, – тяжело вздохнул плетущий и пришпорил жеребца, догоняя Лэрту.
– Есть среди твоих эликсиров что-нибудь согревающее?
– Водка, что ли? – усмехнулась целительница, но, поймав взгляд Тэйнара, осеклась. – Что случилось?
– Анжей. Для него здесь слишком холодно.
Девушка на минуту задумалась, потом отрицательно покачала головой.
– Точно нет. Но когда доберемся до города, нужно будет зайти в местную аптеку, если найду все нужные ингредиенты, смогу сварить. Правда, у согревающего есть одно побочное действие, но не думаю, что оно как-нибудь повредит.
– Какое именно?
– Несколько компонентов этого зелья дают эффект сильного афродизиака, – усмехнулась Лэрта. – Правда, другие два частично нейтрализуют этот эффект, но не полностью.
– И в самом деле, это не должно быть проблемой. Сколько времени тебе требуется на приготовление снадобья?
– Полных четырнадцать часов. Если рано утром начну, к ночи будет готово.
– Хорошо. Все равно скорее всего придется на день задержаться в этом Ан’гидеале.
Развернув гнедого, он вернулся к Анжею.
Солнце добралось до зенита, немного потеплело. Снег скрипел под подковами лошадей. Отряду повезло – портал располагался всего в пятистах футах от более-менее наезженной дороги, и им не пришлось продираться сквозь сугробы.
Когда белую ледяную пустыню вокруг расцветили радужные всполохи заката, путники как раз проехали очередной поворот и выбрались на еще более широкую дорогу. В пяти-шести милях перед ними к высокой скале лепился городишко – издали совсем мелкий, нелепый, некрасивый.
– Когда-то в этих местах высился прекрасный город серых эльфов, – неожиданно произнес Анжей. Голос полуэльфа звучал непривычно – мелодичный и печальный, в нем, казалось, застыла тоска по… чему? – Город, возведенный из голубого мрамора. Стройный и величественный, воздушный, кажущийся сказочным… Теперь от него осталось лишь эльфийское название, Aen’giddealle, в примерном переводе – Свет северной звезды. На имперском звучит как Ан’гидеаль.
– А что с ним сталось? – заинтересованный Велен придержал свою серую кобылу.
– Пришли люди. Те, кого впоследствии назвали варварами с севера. В те времена севером считались многие сотни миль от Aen’giddealle к югу. Северянами называли тех людей, кто жил на этой полосе, между Светом северной звезды и тогдашней границей. Северяне не могли похвастать ни плодородием своей земли, ни дичью в лесах, ни рыбой в оттаивающих лишь на четыре месяца в году озерах и реках. Они голодали и часто были вынуждены совершать набеги на южных соседей. В конце концов какому-то очередному лорду это все надоело, он собрал небольшое войско и пошел на северян. После нескольких кровавых стычек тем пришлось отступать все севернее, пока они не перешли черту, испокон веков отделявшую владения людей от владения Эльфов Хлада, как именовали себя жившие в Aen’giddealle представители серой ветви, отколовшиеся от собратьев из гор Vidanvaien, что лежат на северо-западе от Мидиграда. Люди перешли черту… – Анжей тихо вздохнул, поправил плащ и продолжил все тем же мелодичным и бесконечно печальным голосом: – Эльфы Хлада встретили пришельцев почти у самой границы. Они принесли несчастным еду и одеяла, помогли раненым. На следующий день прибыл принц Венневейр, правитель Aen’giddealle. Он позволил беглецам остаться жить в предместьях города – в конце концов, он сам помнил, как уводил эльфов из Reinna Vidanvaien. Однако попросил не пренебрегать гостеприимством и не заходить за новую черту, проведенную в каких-то пяти милях от города. Примерно на этом расстоянии мы сейчас находимся.
– Не совсем, госпожа дель Даск, – слегка поклонился Велен. – У меня есть один очень важный вопрос.
– Я слушаю.
– Правильно ли я понял, что нам предстоит выполнять сложную миссию в компании истеричного мага-недоучки, неспособного контролировать ни свои эмоции, ни свою силу?
– Это ты о себе, что ли? – хмыкнула Альвариэ.
– Смею напомнить вам, кавалер дель Криста, что этот, как вы выразились, «маг-недоучка» – ваш единственный шанс вообще выполнить миссию, – с ноткой сарказма в голосе проговорил хмурый и невыспавшийся Тэйнар.
Лэрта, кинув быстрый взгляд на побелевшего Анжея, устроившегося на полу возле кресла плетущего, поспешила вмешаться в зарождающуюся ссору.
– Велен, я прошу вас, не надо так, – мягко проговорила она. – Как ни крути, мы все в одной лодке, хотим мы того или нет. Не стоит оскорблять своих соратников, которым завтра прикрывать вам спину. Вы же воспитанный человек, дворянин – к лицу ли вам насмехаться… – Она едва не продолжила «над тем, кто слабее», но почувствовала на себе испепеляющий взгляд полуэльфа и закончила фразу иначе: – над тем, кто не может ответить вам на оскорбление мечом? Сила каждого из нас индивидуальна, и только вместе мы сможем выполнить нашу миссию.
Велен что-то пробурчал и сел на место.
– Золотые слова, баронесса, – Игни улыбнулась уголками губ. – Кавалер дель Криста, я прошу вас принести извинения господину фон Элге.
Молодой воин пробормотал нечто, что при должном старании и впрямь можно было принять за извинения.
– Вернемся к делу. Суть вашего задания: найти на севере, точнее – в приграничном районе Империи и Северных княжеств адепта культа Порока. О нем известно, что это лесной эльф, совсем недавно он точно еще не был инициирован, но зато владеет техникой Поющего клинка, совмещающей фехтование и магию. Очень опасен в поединке, но группой вы должны справиться. Ваша задача – найти и убить. Задача господина фон Элге – получив освободившуюся Грань, подчинить ее своей воле. После чего вы должны вернуться в Мидиград за дальнейшими инструкциями. Все понятно.
– Понятнее некуда, – проворчала Альвариэ. – Найти несчастного парня, навалиться толпой, зарубить, вернуться. Прекрасное задание.
Игни пропустила ее слова мимо ушей.
– Далее. Как и любой команде, вам требуется командир. Тот, чьи приказы не будут оспариваться, тот, кто будет руководить, координировать действия и так далее. Решать вам, но я бы предложила отдать эту должность баронессе де Гроэль.
– Мне? – Глаза Лэрты расширились от изумления. – Нет-нет, благодарю покорно!
– К вашим словам прислушиваются все члены команды. Вы молоды, но имеете талант…
– Нет, я не могу. Я не справлюсь. Я не умею командовать, – отчаянно замотала головой девушка. – Я не хочу!
– Что ж, ладно. В таком случае…
– Я предлагаю кандидатуру Тэйнара, – прозвучал неожиданно голос Анжея. – Он обладает всеми качествами, необходимыми хорошему командиру.
Плетущий медленно повернулся и посмотрел юноше в глаза. В его взгляде странно смешались удивление и укор.
– Я против! – хором произнесли Альвариэ и Велен.
– Извините, но я – «за», – негромко сказала Лэрта. Взгляды тотчас же устремились на нее. – У Анжея и так будет много забот, а воины слишком вспыльчивы и им не свойственно спокойное планирование и координация действий. А я… я слишком прямолинейна, – она позволила себе чуть виноватую улыбку.
– Два голоса «за», и два голоса «против», – отметила Игни. – Еще кандидатуры будут?
Ллинайт кисло посмотрела на потенциального командира, но промолчала. Если против Лэрта, то ничего не выйдет. Ни фон Элге, ни де Каэна не проголосуют за нее или Велена. Хотя последнего, кажется, этот факт не сильно угнетал.
– Итак, решено. Теперь о деталях. Сегодняшний день отводится вам на сборы. Я провожу вас на склады, там подберете себе одежду, доспехи, оружие по вкусу. Также можно взять некоторые магические предметы. Вы, баронесса, можете выбрать необходимые зелья и эликсиры. Разумеется, все ваши вещи в полном порядке вам вернут, но если вы хотите что-либо заменить – пожалуйста. Эта ночь – последняя, которую вы проведете в стенах департамента. Завтра рано утром вас через портал отправят на Север.
– Может, хоть дадите выспаться перед дальней дорогой? – пошутил Велен. Игни шутку не оценила.
– Ближайшее поселение, горный город Ан’гидеаль, находится в дне пути от точки выхода из портала, – сказала она. – Если вам охота ночевать в снегу, на ветру, где даже костер разжечь не из чего, то можете спать хоть до обеда.
– Отправляемся утром, еще затемно, – проговорил Тэйнар. – А пока что стоит пройти на склад. Если что-то придется подгонять или долго искать – лучше, чтобы в запасе было время.
На сборы и впрямь ушел весь день. Зато довольны остались абсолютно все, включая Анжея, которому вернули его трость.
Ранним утром, когда солнце еще не вышло из-за горизонта, семь лошадей ступили из слабо светящегося круга портала на белоснежный, девственно чистый снег.
Альвариэ заставила своего коня, высокого темно-рыжего жеребца, сделать несколько шагов в сторону, окинула команду критичным взглядом.
– В городе на нас будут криво смотреть, – бросила она. – Полная экипировка, свежие и здоровые, явно не голодавшие кони, ни одного раненого или обмороженного… Н-да.
– Лучше пусть криво смотрят, чем и в самом деле быть ранеными и обмороженными на больных, голодных конях, – съязвил Велен.
Смотрелась компания и впрямь слишком хорошо. Особенно если знать, что скрывали плащи, куртки и тюки.
На Велене красовались новые доспехи – нагрудник с кольчужными рукавами и коваными оплечьями, прикрытый толстой кожаной курткой с меховой подкладкой. На поясе – прекрасный полуторный меч мастерской работы, к седлу приторочен двуручник. Шлем молодой воин не любил, хотя после некоторых раздумий все же сунул в свой мешок.
Альвариэ щеголяла в новенькой кольчуге до середины бедра, усиленной стальными пластинами на груди и спине. Кольчугу она надела поверх кожаного поддоспешника, сверху накинула меховую куртку – почти такую же, как у Велена, только более светлого оттенка. Меч девушка оставила свой, но за пояс заткнула два метательных топорика. Еще один топор, более тяжелый, висел в петле на седле, рядом с крюком для лука. За спиной из колчана торчало пестрое оперение стрел.
Тэйнар обновил свою коллекцию метательных смертоносных предметов. В рукавах, за отворотами куртки, в обоих сапогах и по бокам скрывались ножи-«рыбки». Грудь крест-накрест пересекали перевязи со спрятанными в них звездочками-орионами. Он впервые столкнулся с таким оружием в департаменте, и они пришлись плетущему по вкусу – тем более что научиться их метать было совсем несложно. На виду оставался только короткий эсток, узкий колющий клинок с лезвием около полутора футов в длину. В потайном кармане куртки лежал плоский пузырек с экстрактом sillfeat – довольно редкого растения, вытяжка из которого являлась ядом замедленного действия. Все смертоубийственное великолепие скрывала теплая куртка и роскошный меховой плащ.
Анжей сменил свою шпагу, годящуюся только для города, на узкий и слегка изогнутый эльфийский клинок старинной работы. Впрочем, все прекрасно понимали, что в ближнем бою от полуэльфа в любом случае будет мало проку, какой клинок ему в руки ни дай. Зато в небольшом кожаном кошеле, спрятанном во внутреннем кармане жемчужно-серого колета, было несколько перстней, колец, браслетов – каждое украшение было заряжено каким-нибудь заклинанием четвертого-пятого круга, а в замшевых ножнах в рукаве ждал своего часа короткий жезл с десятью зарядами простой, но эффективной flammen sfiir[9]. На седле висело последнее изобретение дворфов, еще не поступившее на рынок, – пятизарядный ручной арбалет, из которого можно было стрелять с одной руки. Арбалет был изготовлен из сверхлегкого металла и был бы удобен даже для ребенка. Также не пренебрег юноша и защитой – под колетом, поверх шерстяной рубашки, его облегала тонкая, но чрезвычайно прочная кольчуга эльфийской работы, изготовленная из какого-то особого эльфийского сплава – в отличие от обычной стали этот сплав никак не мешал при использовании магии.
Из всей команды одна Лэрта практически не обратила внимание на оружейный склад департамента. Взяла один длинный кинжал по совету Веги, и ограничилась бы только этим, если бы де Вайл не заставил бы ее взять тяжелую куртку из жесткой кожи, в которую были вшиты стальные пластины. Нет, оружие целительницу не волновало, хотя ей становилось несколько не по себе, когда она представляла, что могло бы быть, если бы любой разбойник узнал, сколько стоит содержимое ее неприметной сумки, обтянутой коричневой кожей. Каких только эликсиров, снадобий, зелий, вытяжек и декоктов здесь не было! Начиная от обычного, хоть и дорогого, исцеляющего зелья и эликсиров, временно обостряющих органы чувств или увеличивающих ловкость и силу, и до редчайших снадобий, способных за один час исцелить больного от белой лихорадки, декоктов, запах которых был смертелен для каждого, не принявшего заблаговременно противоядие – и, разумеется, сами противоядия.
Лошади тоже были хороши – выносливые, достаточно быстрые, не боящиеся холода, разумеется, в разумных пределах. Уложенные в мешки на спинах двух вьючных лошадок палатки не пропускали морозный воздух и не выпускали тепло, спальные мешки, набитые пером какой-то северной птицы, по крайней мере на вид казались теплыми и очень легкими, и вообще – на экипировку маленького отряда департамент не скупился.
Сориентировались на местности достаточно легко – Альвариэ неплохо знала горы, да и в Ан’гидеале несколько раз бывала. В общем, начало путешествия оказалось несложным и даже в чем-то приятным. Погода стояла теплая – для севера, разумеется, ветра почти не было, солнце разбрасывало яркие блики, отражаясь от блестящих снежинок и проступающих сквозь толстый белый покров базальтовых глыб.
– Я где-то читал, что непривычный человек, долго находясь в горах в солнечную погоду, может запросто ослепнуть от этой невыносимой белизны, – негромко проговорил Велен, подгоняя свою рослую серую кобылу. – Что-то не нравится мне здесь, – немного невпопад окончил он.
– Брехня это все, про слепоту, – грубовато отозвалась северянка. – Если человек идиот, то он может ослепнуть где угодно. А если мозгов хватает, чтобы не пялиться на однообразное белое сверкание, то ничего страшного и не случится. Ну, голова поболит, так это не страшно.
Анжей молчал, кутаясь в длинный теплый плащ – такой же, как у Тэйнара, только светлый. Полуэльфу явно было холодно, несмотря на шерстяную рубашку, плотный колет и все меха. Кожа юноши ненамного отличалась от окружающего снежного покрова, редкие снежинки, не тая, оседали на черных волосах, выпроставшихся из-под капюшона. Он постоянно клонился к шее своей караковой кобылы, ежился, пытаясь хоть как-то двигаться.
Тэйнар тоже не мог сказать, что ему тепло, но его нелюбовь к низким температурам имела скорее психологический характер. И ему очень не нравилось, что Анжей так мерзнет уже сейчас, когда они находятся еще в низовьях, откуда до настоящих гор, как и до настоящего холода, еще очень далеко.
– Ты можешь как-нибудь согреть себя заклинанием? – негромко спросил плетущий, заставив гнедого жеребца поравняться с лошадью. Анжей отрицательно помотал капюшоном. – Почему?
– Потому что подобное заклинание классической магии мне неизвестно. А греть себя при помощи силы культа… себе дороже выйдет. Но ты не беспокойся, я не простужусь. Я не стану обузой.
– Не станешь, – тяжело вздохнул плетущий и пришпорил жеребца, догоняя Лэрту.
– Есть среди твоих эликсиров что-нибудь согревающее?
– Водка, что ли? – усмехнулась целительница, но, поймав взгляд Тэйнара, осеклась. – Что случилось?
– Анжей. Для него здесь слишком холодно.
Девушка на минуту задумалась, потом отрицательно покачала головой.
– Точно нет. Но когда доберемся до города, нужно будет зайти в местную аптеку, если найду все нужные ингредиенты, смогу сварить. Правда, у согревающего есть одно побочное действие, но не думаю, что оно как-нибудь повредит.
– Какое именно?
– Несколько компонентов этого зелья дают эффект сильного афродизиака, – усмехнулась Лэрта. – Правда, другие два частично нейтрализуют этот эффект, но не полностью.
– И в самом деле, это не должно быть проблемой. Сколько времени тебе требуется на приготовление снадобья?
– Полных четырнадцать часов. Если рано утром начну, к ночи будет готово.
– Хорошо. Все равно скорее всего придется на день задержаться в этом Ан’гидеале.
Развернув гнедого, он вернулся к Анжею.
Солнце добралось до зенита, немного потеплело. Снег скрипел под подковами лошадей. Отряду повезло – портал располагался всего в пятистах футах от более-менее наезженной дороги, и им не пришлось продираться сквозь сугробы.
Когда белую ледяную пустыню вокруг расцветили радужные всполохи заката, путники как раз проехали очередной поворот и выбрались на еще более широкую дорогу. В пяти-шести милях перед ними к высокой скале лепился городишко – издали совсем мелкий, нелепый, некрасивый.
– Когда-то в этих местах высился прекрасный город серых эльфов, – неожиданно произнес Анжей. Голос полуэльфа звучал непривычно – мелодичный и печальный, в нем, казалось, застыла тоска по… чему? – Город, возведенный из голубого мрамора. Стройный и величественный, воздушный, кажущийся сказочным… Теперь от него осталось лишь эльфийское название, Aen’giddealle, в примерном переводе – Свет северной звезды. На имперском звучит как Ан’гидеаль.
– А что с ним сталось? – заинтересованный Велен придержал свою серую кобылу.
– Пришли люди. Те, кого впоследствии назвали варварами с севера. В те времена севером считались многие сотни миль от Aen’giddealle к югу. Северянами называли тех людей, кто жил на этой полосе, между Светом северной звезды и тогдашней границей. Северяне не могли похвастать ни плодородием своей земли, ни дичью в лесах, ни рыбой в оттаивающих лишь на четыре месяца в году озерах и реках. Они голодали и часто были вынуждены совершать набеги на южных соседей. В конце концов какому-то очередному лорду это все надоело, он собрал небольшое войско и пошел на северян. После нескольких кровавых стычек тем пришлось отступать все севернее, пока они не перешли черту, испокон веков отделявшую владения людей от владения Эльфов Хлада, как именовали себя жившие в Aen’giddealle представители серой ветви, отколовшиеся от собратьев из гор Vidanvaien, что лежат на северо-западе от Мидиграда. Люди перешли черту… – Анжей тихо вздохнул, поправил плащ и продолжил все тем же мелодичным и бесконечно печальным голосом: – Эльфы Хлада встретили пришельцев почти у самой границы. Они принесли несчастным еду и одеяла, помогли раненым. На следующий день прибыл принц Венневейр, правитель Aen’giddealle. Он позволил беглецам остаться жить в предместьях города – в конце концов, он сам помнил, как уводил эльфов из Reinna Vidanvaien. Однако попросил не пренебрегать гостеприимством и не заходить за новую черту, проведенную в каких-то пяти милях от города. Примерно на этом расстоянии мы сейчас находимся.