– Золото и бриллианты, – не задумываясь, ответил он.
– Нет, ты тысячу раз неправ. Самый дорогой товар – это информация. Так было, есть и будет.
Анри с некоторым сомнением посмотрел на меня.
– Я могу привести для наглядности миллион примеров, но хватит и нескольких. Возьмем самый простейший. Ведет купец свой караван, и его поджидают разбойники. Для обеих сторон информация друг о друге – это не цена золота, но цена жизни. Купец дорого даст за информацию о месте засады, количестве нападающих. Разбойники – за информацию о товарах купца и его охране.
Рассмотрим другой вариант. Предположим, что некто, затратив уйму времени и кучу золота, придумал, довел до ума и запустил в производство некий новый механизм, способный в области техники сделать революцию. Спрос обеспечен, цену можно назначить любую. Казалось бы, живи и радуйся. Но нет. Оказывается, что подобный механизм выпускает и продает кто-то еще. И цены у него значительно ниже, поскольку ему не пришлось тратиться на разработку и внедрение. Несложно догадаться, почему так случилось. Или вот еще ситуация…
Поговорив на эту тему еще некоторое время, я перешел к главному:
– Анри, я вижу тебя в роли начальника службы, добывающей информацию и отвечающей за ее сохранность. У тебя будет достаточное количество людей, которых ты подберешь сам, и денег ровно столько, сколько понадобится. Я даже не требую от тебя немедленного ответа. Поговорим об этом на обратном пути, – конечно, в том случае, если все сложится удачно.
Коллайн кивнул, продолжая задумчиво смотреть на меня. Затем, видимо решившись, сказал:
– Артуа, я давно хотел задать тебе вопрос. Конечно, ты можешь не отвечать, но все же спрошу. Ты ведь в Империи не так давно – а откуда ты прибыл?
Да, этот вопрос давно назрел. Но что на него отвечать – не знаю. Сказать, что с Луны свалился? Так здесь даже Луны нет. Выложить истинную историю моего появления – тоже не вариант.
Как он воспримет правду о том, что в один прекрасный (или не очень) момент я оказался на берегу моря совершенно голым? Прямо как Терминатор. Или нет, скорее как Афродит, поскольку лежал как раз на линии прибоя… Как на общеимперском будет «Пенорожденный»? Какуокль. Не слишком благозвучно, улыбнулся я своим мыслям. А Коллайн ждал.
Сказать, что из другого мира – тоже не годится. Не факт, что он поверит, да и подкрепить нечем. Еще сумасшедшим сочтет.
Раньше таких проблем не было, я ничем не выделялся, кроме акцента. Но Империя – многонациональная держава, этим здесь никого не удивишь. До сих пор я ни на чем не прокололся. Гранаты? Так идея на поверхности лежит. Кроме того, вполне вероятно, что их где-нибудь уже используют.
Надо придумать что-то попроще – про далекий остров или горную страну, существующую в изоляции от остальных. И обязательно про тайные знания моего народа завернуть, чтобы потом люди не удивлялись. Ну и часть правды о том, как на берегу оказался.
Так, значит… Шли мы на корабле в Гроугент, крупнейший порт Империи, потом шторм, волной смыло, еле доплыл до берега. До этого жил в Непале, далекой горной стране, где и узнал много всякого, что можно использовать. А что? Все равно не знаю, как здесь горные страны называются, а уж Непал точно не забуду. Все это я и выложил Коллайну. Не знаю, поверил он мне или нет, но отнесся к моему рассказу спокойно.
Фу, выдохнул я про себя. Как будто прокатило. На всякий случай заявил, чтобы он не принимал меня за принца, путешествующего инкогнито.
На это Анри рассмеялся:
– Не дождешься, манеры не те.
– Я что, за столом чавкаю?
– Нет, – успокоил он. И добавил, что совсем не обязательно благодарить служанку всякий раз, когда она что-нибудь на стол приносит. Принцы так не делают. У-у, язва!
– У меня к тебе маленькая просьба, Анри. Встретимся завтра на рассвете у Западных ворот. И захвати с собой моего Ворона, не сочти за труд.
Барон рассмеялся:
– Надеюсь, Артуа, у тебя будет время позавтракать.
– Я тоже на это надеюсь. До завтра. Передавай привет своей черноглазой красавице! – И мы разошлись в разные стороны.
Аманда обрадовалась, увидев меня. По крайней мере, насколько я разбираюсь в женщинах.
– Артуа, ты голоден? – спросила она, провожая меня в гостиную.
Я не стал отпираться.
– Просто чертовски, зверски голоден, – сказал я, не спуская кровожадного взгляда с ее декольте.
– Я совсем не об этом, дурачок, – прикрывая вырез платья рукой, смеясь, сказала она. – Ты что-нибудь ел или времени не хватило? – Последние слова она произносила, отбиваясь от моих настойчивых рук…
Мы не спали всю ночь. Болтали обо всем на свете, занимались любовью, пили молодое вино с персиками, смеялись безо всяких причин. Нам хотелось, чтобы эта ночь не заканчивалась никогда. Но так не бывает. Небо за окном все больше светлело. Наконец я решительно встал и начал одеваться. Аманда накинула пеньюар и подошла ко мне, уже полностью одетому.
– Артуа, – сказала она, положив руки мне на плечи и заглядывая в глаза, – обещай, что, когда будешь в следующий раз в нашем городе, непременно навестишь меня. Непременно.
– Обещаю, Аманда. Только боюсь, что к тому времени ты уже выйдешь замуж за хорошего человека и родишь ему одного, а то и двух детей.
– Все равно обещай. Кстати, что касается детей, то если родится мальчик, я уже придумала ему имя. – Она тихо рассмеялась. – И еще, подожди немного… – С этими словами Аманда подошла к столу и достала из ящика плоский лакированный футляр темного дерева с золотым вензелем на верхней крышке. Протянув его мне, она сказала:
– Возьми, Артуа, от меня на память, это тебе очень может пригодиться.
Я открыл коробку.
В углублении на бархатном ложе покоился пистолет с двумя вертикально расположенными стволами. Я осторожно извлек его оттуда. Пистолет лег в руку так, будто специально для нее был создан. Удобная рукоять с рубчатыми накладками из кости, тот же вензель на ее торце, что и на коробке, вороненые стволы, изящной формы курок. Невооруженным глазом было видно, что это работа Мастера. В остальных углублениях коробки лежали приспособления для ухода за оружием, мерка для пороха, запасные кремни и еще несколько предметов непонятного назначения. Я еще раз взглянул на пистолет, вздохнув про себя, положил его в коробку, а коробку – на столик:
– Спасибо, Аманда, но я не могу это взять. Ответного подарка нет, а купить его у меня попросту не хватит денег.
Аманда нахмурилась:
– Артуа, ты обязательно возьмешь пистолет. Не спорь, пожалуйста, со мной. И не подумай, что я дарю тебе вещи покойного мужа. А что касается твоего подарка мне… возможно, я узнаю о нем раньше, чем ты…
Если вы решили, что я тут же покинул Аманду, то заблуждаетесь. Анри пришлось ждать меня лишние полчаса.
Глава 7
Глава 8
– Нет, ты тысячу раз неправ. Самый дорогой товар – это информация. Так было, есть и будет.
Анри с некоторым сомнением посмотрел на меня.
– Я могу привести для наглядности миллион примеров, но хватит и нескольких. Возьмем самый простейший. Ведет купец свой караван, и его поджидают разбойники. Для обеих сторон информация друг о друге – это не цена золота, но цена жизни. Купец дорого даст за информацию о месте засады, количестве нападающих. Разбойники – за информацию о товарах купца и его охране.
Рассмотрим другой вариант. Предположим, что некто, затратив уйму времени и кучу золота, придумал, довел до ума и запустил в производство некий новый механизм, способный в области техники сделать революцию. Спрос обеспечен, цену можно назначить любую. Казалось бы, живи и радуйся. Но нет. Оказывается, что подобный механизм выпускает и продает кто-то еще. И цены у него значительно ниже, поскольку ему не пришлось тратиться на разработку и внедрение. Несложно догадаться, почему так случилось. Или вот еще ситуация…
Поговорив на эту тему еще некоторое время, я перешел к главному:
– Анри, я вижу тебя в роли начальника службы, добывающей информацию и отвечающей за ее сохранность. У тебя будет достаточное количество людей, которых ты подберешь сам, и денег ровно столько, сколько понадобится. Я даже не требую от тебя немедленного ответа. Поговорим об этом на обратном пути, – конечно, в том случае, если все сложится удачно.
Коллайн кивнул, продолжая задумчиво смотреть на меня. Затем, видимо решившись, сказал:
– Артуа, я давно хотел задать тебе вопрос. Конечно, ты можешь не отвечать, но все же спрошу. Ты ведь в Империи не так давно – а откуда ты прибыл?
Да, этот вопрос давно назрел. Но что на него отвечать – не знаю. Сказать, что с Луны свалился? Так здесь даже Луны нет. Выложить истинную историю моего появления – тоже не вариант.
Как он воспримет правду о том, что в один прекрасный (или не очень) момент я оказался на берегу моря совершенно голым? Прямо как Терминатор. Или нет, скорее как Афродит, поскольку лежал как раз на линии прибоя… Как на общеимперском будет «Пенорожденный»? Какуокль. Не слишком благозвучно, улыбнулся я своим мыслям. А Коллайн ждал.
Сказать, что из другого мира – тоже не годится. Не факт, что он поверит, да и подкрепить нечем. Еще сумасшедшим сочтет.
Раньше таких проблем не было, я ничем не выделялся, кроме акцента. Но Империя – многонациональная держава, этим здесь никого не удивишь. До сих пор я ни на чем не прокололся. Гранаты? Так идея на поверхности лежит. Кроме того, вполне вероятно, что их где-нибудь уже используют.
Надо придумать что-то попроще – про далекий остров или горную страну, существующую в изоляции от остальных. И обязательно про тайные знания моего народа завернуть, чтобы потом люди не удивлялись. Ну и часть правды о том, как на берегу оказался.
Так, значит… Шли мы на корабле в Гроугент, крупнейший порт Империи, потом шторм, волной смыло, еле доплыл до берега. До этого жил в Непале, далекой горной стране, где и узнал много всякого, что можно использовать. А что? Все равно не знаю, как здесь горные страны называются, а уж Непал точно не забуду. Все это я и выложил Коллайну. Не знаю, поверил он мне или нет, но отнесся к моему рассказу спокойно.
Фу, выдохнул я про себя. Как будто прокатило. На всякий случай заявил, чтобы он не принимал меня за принца, путешествующего инкогнито.
На это Анри рассмеялся:
– Не дождешься, манеры не те.
– Я что, за столом чавкаю?
– Нет, – успокоил он. И добавил, что совсем не обязательно благодарить служанку всякий раз, когда она что-нибудь на стол приносит. Принцы так не делают. У-у, язва!
– У меня к тебе маленькая просьба, Анри. Встретимся завтра на рассвете у Западных ворот. И захвати с собой моего Ворона, не сочти за труд.
Барон рассмеялся:
– Надеюсь, Артуа, у тебя будет время позавтракать.
– Я тоже на это надеюсь. До завтра. Передавай привет своей черноглазой красавице! – И мы разошлись в разные стороны.
Аманда обрадовалась, увидев меня. По крайней мере, насколько я разбираюсь в женщинах.
– Артуа, ты голоден? – спросила она, провожая меня в гостиную.
Я не стал отпираться.
– Просто чертовски, зверски голоден, – сказал я, не спуская кровожадного взгляда с ее декольте.
– Я совсем не об этом, дурачок, – прикрывая вырез платья рукой, смеясь, сказала она. – Ты что-нибудь ел или времени не хватило? – Последние слова она произносила, отбиваясь от моих настойчивых рук…
Мы не спали всю ночь. Болтали обо всем на свете, занимались любовью, пили молодое вино с персиками, смеялись безо всяких причин. Нам хотелось, чтобы эта ночь не заканчивалась никогда. Но так не бывает. Небо за окном все больше светлело. Наконец я решительно встал и начал одеваться. Аманда накинула пеньюар и подошла ко мне, уже полностью одетому.
– Артуа, – сказала она, положив руки мне на плечи и заглядывая в глаза, – обещай, что, когда будешь в следующий раз в нашем городе, непременно навестишь меня. Непременно.
– Обещаю, Аманда. Только боюсь, что к тому времени ты уже выйдешь замуж за хорошего человека и родишь ему одного, а то и двух детей.
– Все равно обещай. Кстати, что касается детей, то если родится мальчик, я уже придумала ему имя. – Она тихо рассмеялась. – И еще, подожди немного… – С этими словами Аманда подошла к столу и достала из ящика плоский лакированный футляр темного дерева с золотым вензелем на верхней крышке. Протянув его мне, она сказала:
– Возьми, Артуа, от меня на память, это тебе очень может пригодиться.
Я открыл коробку.
В углублении на бархатном ложе покоился пистолет с двумя вертикально расположенными стволами. Я осторожно извлек его оттуда. Пистолет лег в руку так, будто специально для нее был создан. Удобная рукоять с рубчатыми накладками из кости, тот же вензель на ее торце, что и на коробке, вороненые стволы, изящной формы курок. Невооруженным глазом было видно, что это работа Мастера. В остальных углублениях коробки лежали приспособления для ухода за оружием, мерка для пороха, запасные кремни и еще несколько предметов непонятного назначения. Я еще раз взглянул на пистолет, вздохнув про себя, положил его в коробку, а коробку – на столик:
– Спасибо, Аманда, но я не могу это взять. Ответного подарка нет, а купить его у меня попросту не хватит денег.
Аманда нахмурилась:
– Артуа, ты обязательно возьмешь пистолет. Не спорь, пожалуйста, со мной. И не подумай, что я дарю тебе вещи покойного мужа. А что касается твоего подарка мне… возможно, я узнаю о нем раньше, чем ты…
Если вы решили, что я тут же покинул Аманду, то заблуждаетесь. Анри пришлось ждать меня лишние полчаса.
Глава 7
Первый бой
В путь мы отправились лишь спустя пару часов после рассвета. Выстроились обычным порядком и, поднимая пыль, двинулись по дороге. Некоторое время все ехали в молчании, думая каждый о своем. Я еще чувствовал на губах вкус поцелуев Аманды, горячую гибкость ее тела…
Расставаться всегда тяжело, в особенности с теми, к кому успел привязаться. Чтобы отвлечься от горьких мыслей, я достал пистолет и принялся его рассматривать. Интересная конструкция: один курок и один спусковой крючок на два ствола. Повертев его в руках, пощелкав взводом и спуском, я понял принцип действия механизма. Взведя курок на один щелчок, можно выстрелить из верхнего ствола. Вторым щелчком открывается возможность выстрела из нижнего. А взвод курка на два щелчка позволяет поочередно стрелять из обоих стволов, дважды нажимая на спусковой крючок. Дуплетом пистолет не стрелял, что значительно увеличивало его надежность. Полки располагаются по разным сторонам, что исключает возможность самопроизвольного возгорания затравки соседнего ствола. Сказка, а не пистолет. Спасибо, Аманда, спасибо, солнышко. При первой возможности отплачу за подарок сторицей. Подъехал Анри, взглянул на пистолет, и у него округлились глаза. Мне даже показалось, что у него дрогнул голос, когда он попросил посмотреть его.
– Да, – произнес он через некоторое время, – вот и мне выпало счастье подержать в руках работу мастера Гоббели.
– Можешь даже пострелять из него, – предложил я.
Анри сноровисто зарядил оба ствола и выстрелил, почти не целясь, в кочаны капусты, росшие на поле рядом с дорогой, попав оба раза.
– Заряди уж и мне, – попросил я.
Глядя на его движения, я завистливо сказал:
– Никогда мне так не научиться.
– Особенно если ты всякий раз будешь перекладывать эту работу на чужие плечи, – засмеялся Анри, протягивая мне заряженный пистолет рукояткой вперед. – Тебе очень повезло, Артуа. Работы маэстро Гоббели стоят бешеных денег. Такой пистолет как раз в пару к твоей шпаге.
А шпага у меня знатная, спору нет. Если присмотреться внимательно, то можно увидеть на клинке узор из перекрученных волокон. Теоретически я знаю такую технологию. Берутся три прутка из железа с разным уровнем содержания углерода, раскаляются, их скручивают и расковывают. Полученный прут разрезают на три равные части, раскаляют, скручивают и опять расковывают. И так много раз. Да, забыл еще сказать, что в сплаве обязательно должен присутствовать графит. Готовый клинок медленно, в течение трех-четырех суток, охлаждают. Но это в теории, а на практике работа может занять полгода, а то и больше.
Сам клинок темный с еле заметным синеватым отливом. Форма его нечто среднее между шпагой и саблей с узким неглубоким долом с обеих сторон – позволяет наносить как колющие, так и достаточно мощные рубящие удары. Эфес с виду не очень привлекательный, без всяких вычурных украшений, но даже с первого взгляда становится ясно, что он сам по себе является произведением искусства. Гарда крестообразная, с прикрывающей руку широкой дугой. Единственное украшение – крупный синий сапфир на торце эфеса, чистейшей воды и удивительной огранки. Досталось мне это чудо в том же деле, что и дворянское звание.
– Анри, – спросил я, отвлекаясь от воспоминаний, – а мастер этот, Гобелли, он еще жив?
– Поговаривают, что да. Но он удалился от дел и живет где-то на побережье. А зачем тебе он?
Стволы пистолета имеют воронение, мне это пригодится в будущем. Сама технология не слишком распространена, а возможно, даже является тайной. Кроме того, у меня будет чем удивить оружейного мастера.
– Мне нужно будет с ним поговорить. У меня есть предложение, от которого он не сможет отказаться, – произнес я широко известную в моем мире фразу.
Анри посмотрел на меня с непонятным выражением.
– Я найду его, когда понадобится, – пообещал он.
До самого привала ехали молча. Перекусив купленными в городе продуктами и напоив лошадей из небольшого озера, на берегу которого остановились, мы продолжили путь. Привстав на стременах, я оглядел свой небольшой отряд. Все бодры, иногда перешучиваются – в общем, пока все в порядке. Эх, мне хотя бы месяц на подготовку… Подобрали бы хорошее снаряжение, потренировались пешему и конному бою.
В дороге мы тоже старались не терять зря времени, проводя иногда учения по отражению вражеской атаки. Получалось не очень, но хоть что-то. Не прерывал я и утренние занятия с Прошкой, иногда подключая Коллайна или егерей.
– Проухв, – наставлял я его, – твое место сзади слева от меня. Ты оберегаешь от удара в спину. Я атакую врага, ты оберегаешь. Вперед не вырываешься, бьешь только того, до кого дотянешься, не покидая свое место.
Прошка делал неплохие успехи, рубя своим палашом придорожные кусты и деревья, но балот давался парню намного легче. Бывшие егеря действовали в паре, Анри предпочитал работать в одиночку. Крестьяне своими пиками больше мешали друг другу, и я никак не мог научить их взаимодействию. Да и когда учить-то? Единственное, что мы хорошо научились делать, так это понимать друг друга с помощью жестов. Взяв за основу сигналы егерской службы, я кое-что изменил, что-то добавил. Изрядно потренировавшись на ходу, добились в этом полного взаимопонимания.
– Приказы должны выполняться беспрекословно и моментально. В некоторых ситуациях только это и может спасти нас. При команде «спешиться» сначала мгновенно соскакиваем с коней, а уже потом крутим головой по сторонам. То же касается и любой другой команды.
Все это в большей степени относилось к крестьянам: остальные знали цену вовремя отданной команде. А с Прошкой вообще проблем не было – парень моментально исполнял любой приказ…
Ближе к вечеру селения стали попадаться все реже. Поля сменялись перелесками, густой лес иногда подступал к самой дороге. Светило уже склонялось к закату, когда я увидел, что наши дозорные остановились, поджидая нас.
Они застыли у самого края леса, через который проходила дорога. Нектор подал знак «всем внимание», и я решил проявить осторожность. Место вполне подходило для засады: густой кустарник вдоль опушки, за ним стеной стоит лес. С обеих сторон дороги степь, поросшая высокой травой.
– Оружие к бою, – негромко сказал я, сопровождая эти слова условным жестом. Защелкали взводимые курки, люди поправляли оружие, – словом, делали все то, что мы не раз проигрывали в учениях.
Поравнявшись с Нектором и Шлоном, я попридержал Ворона.
– Что случилось? – поинтересовался я у Нектора.
– Там кто-то есть. – Егерь показал в сторону леса. Как бы в подтверждение его слов, из леса начали выезжать всадники. Два, четыре, восемь, двенадцать, восемнадцать человек. До них оставалось еще метров пятьдесят. Я оглянулся на свой отряд. Мы тщательно отрепетировали свои действия в подобных ситуациях, и я с удовлетворением заметил, что тренировки не прошли даром. Все мои люди четко заняли свои позиции.
Не доехав нескольких метров до передовой группы, наша телега остановилась, и возница взял в руки ружье. Крестьяне разобрали свои пики, Прошка, положив древко балота на плечо и уперев торец в сапог, разминал кисти.
Приблизившись метров до двадцати, всадники разделились на три равные группы. Одна обходила наш отряд слева, другая справа, третья же продолжала двигаться прямо на нас. Я взвел курок заткнутого за пояс пистолета и направился навстречу. Прошка находился чуть сзади слева, а Анри ехал со мной стремя в стремя. Одежда незнакомцев напоминала форму легкой кавалерии. Я плохой знаток в этой области, но некоторые моменты показались мне подозрительными. Регулярная армия в Империи имеет одинаковые для каждого рода войск вооружение и амуницию. В данном случае такого не наблюдалось.
Теперь вся надежда на Анри и на его опыт. Мы сблизились почти вплотную и остановились. Некоторое время мы изучали друг друга.
Затем молчание нарушил один из всадников – судя по всему, главный. Густые кустистые брови, окладистая борода и пышные усы придавали ему вид атамана разбойничьей шайки. Но на боку висела шпага – признак благородного происхождения. И еще был у него взгляд человека, привыкшего повелевать.
– Кто такие? – спросил он.
Я не спешил с ответом, внимательно разглядывая всадников, перегородивших нам дорогу. Ситуация мне не нравилась. То, что это не регулярные войска, нет никаких сомнений. С такими рожами в бандиты нужно идти, без всяких рекомендаций возьмут. Да и нервничают они, это хорошо видно. Тянуть дальше нельзя, нужно принимать решение. Их больше, и если они начнут первыми…
Я скосил глаза на Коллайна и увидел, что Анри поправляет свои щегольские усы. Этот жест по уговору означал одно – враги!
Все сомнения сразу исчезли: надо действовать, и действовать быстро. Ударом шпор послав Ворона вперед, я выхватил взведенный пистолет и разрядил верхний ствол в лицо бородача, успев в последний момент заметить его удивленный взгляд и руку, потянувшуюся к поясу. Чуть поведя пистолетом вправо, выстрелил второй раз, в его соседа, уже успевшего наполовину выхватить клинок. Сунув пистолет за пояс, обнажил шпагу.
Дальше события понеслись вскачь. Справа Анри выстрелами с двух рук свалил с лошади одного и серьезно ранил второго из находящихся перед ним трех противников. Слева Прошка, хекнув, проткнул балотом уже успевшего выхватить саблю разбойника. Удар у него получился такой силы, что лезвие балота почти наполовину вошло в тело бандита. Выпустив из рук древко копья, Проухв схватился за палаш.
Сзади разрядил свой пистолет Нектор, заставив оппонента выронить оружие и схватиться за живот. Сблизившись с последним живым из передней шестерки бандитов, мы с Анри атаковали его с двух сторон. Уже на втором выпаде он получил от Коллайна удар шпагой в грудь – и выбыл из боя. С этими все, пора на помощь остальным. Развернув лошадей, мы увидели следующую картину. Нектор, уже спешившийся, поднырнул под брюхо лошади одного из противников и, выскочив с другой стороны, стащил его на землю, успев почти полностью срубить голову палашом.
Возница, имени которого я так до сих пор и не запомнил, разрядил ружье в гущу всадников и юркнул под телегу. Чуть дальше, шатаясь, поднимался с земли Шлон с залитым кровью лицом. В каждой руке он держал по пистолету. Грохот выстрелов с обеих рук – и одна из пуль достигла цели, свалив на землю разбойника. Вторая попала в лошадь. Бедное животное взвилось на дыбы и рухнуло на землю, придавив седока.
Переглянувшись с Коллайном, мы ворвались в самую гущу врагов, раздавая удары налево и направо. Краем глаза я уловил выпад противника и припал к холке Ворона, пропуская узкую блестящую полоску стали над головой. Откинувшись назад, почти коснувшись спиной крупа коня, я наугад ткнул шпагой и почувствовал, что попал во что-то мягкое. Развернув лошадь рывком поводьев, выхватил из седельной кобуры заряженный пистолет. Но добавки не требовалось: бандит сползал с седла, дергаясь в предсмертной агонии. Проухв тяжелым палашом наносил удар за ударом бородачу в шлеме, пытающемуся защититься саблей. Наконец сабля вылетела из рук бородача, и Прошка мощным ударом развалил своего противника от плеча почти до пояса. «Вот же силища у парня», – успел восхититься я, прежде чем заметил еще одного бандита, уже успевшего занести над ним свой тесак.
Закричав что-то несвязное, я выстрелил навскидку с левой руки, стараясь отсрочить неизбежное. И мой выстрел удался на славу – пуля угодила ему в висок. Я даже немного обалдел от случившегося: не ожидал от себя подобной прыти.
А события развивались дальше. Молодой парень, смуглый, с черными тонкими усиками, родственник Нектора по имени Амин с визгом вонзил пику в спину грузного бандита и, не удержавшись, сам вывалился из седла. Анри классическим кроссом воткнул шпагу в левую часть груди отчаянно отбивавшегося соперника в черной, низко надвинутой шляпе.
Я же чуть не прозевал атаку непонятно откуда возникшего врага с кавалерийской саблей в левой руке. Едва успев парировать его рубящий наискось удар, я нанес свой, нацеленный в горло и оказавшийся удачным. Лезвие клинка рассекло шейную артерию – это смертельно, добавлять не надо. Так оно и случилось: силы покидали противника вместе с фонтаном крови, бьющей из раны.
Как там остальные враги? А врагов, как оказалось, уже не осталось. Двое последних бешеным галопом скрывались в облаке пыли, преследовать их никто не пытался. Правильно, не было такой команды. И не будет.
Я оглядел поле недавней схватки. На земле лежали трупы, стонали раненые. Стоял запах еще не развеявшегося пороха и крови. Чуть в стороне жалобно ржала лошадь, пытающаяся встать на ноги и снова заваливающаяся на траву. Зрелище не для слабонервных.
Проухва рвало прямо с лошади. Ничего, парень, привыкнешь. Это те самые приключения, о которых ты мечтал. По рассказам всегда все красиво и романтично, а от человека, разрубленного почти пополам сабельным ударом, воняет содержимым его внутренностей и кишок, дерьмом воняет.
Сейчас необходимо побыстрее занять бледного как полотно Прошку делом. Парень молодец – как-никак первый бой, но не растерялся, не дрогнул. А что остальные? Нектор держался рукой за предплечье, между пальцев сочилась кровь. Шлон продолжал стоять на коленях, обхватив руками окровавленную голову. Анри болезненно морщился, потирая левое плечо. Еще у одного, не помню, как зовут, невысокого, но кряжистого мужика в выцветшей зеленой куртке резаная рана на бедре. Остальные на первый взгляд без повреждений. Сам-то я как? Прислушиваясь к ощущениям, повел плечами… Ничего, кроме небольшого жжения под левой лопаткой. И когда успели зацепить? Даже не заметил в горячке боя. Нормально, выживу.
Быстро пересчитав людей, насчитал девять. Где же десятый? Искать долго не пришлось. Возле телеги в неестественной позе лежал возница. Сомнений быть не может, он мертв. А я даже не удосужился запомнить его имя… Стоп. Эмоции потом, займемся делом.
– Прошка! – заорал я.
Парень повернул ко мне бледное, искаженное лицо, недоумевая, почему я, обычно вежливый со всеми, кричу на него благим матом. Ничего, потерпишь – это тебе же на пользу. Главное – занять тебя сейчас делом, чтобы не оставалось времени на переживания.
– Что стоишь камнем? – продолжал орать я. – Быстро лови лошадей, пока не разбежались! – И тут же скомандовал одному из крестьян: – Пелай, садись в телегу, разворачивай. Возницу положи, потом по-человечески похороним. И Шлону помоги усесться. Нектор! – Подъехав поближе к егерю, протянул ему рулончик тонкого полотна: – Перевяжи пока руку, позже серьезно займемся. И еще, – добавил я уже вполголоса, – лиги две назад с левой стороны есть холм – он там один, не ошибешься. Заезжайте за него и располагайтесь на ночлег. Там вода рядом. Отправляйтесь немедленно, мы вас догоним. Ты, – я ткнул пальцем в мужика с раненой ногой, – сопровождаешь телегу. Остальные – ловить коней, собирать оружие, в первую очередь пистолеты и ружья. Времени у вас – пока я заряжаю свои пистолеты.
– Это до утра, что ли? – невинно поинтересовался Анри.
Я улыбнулся шутке:
– Анри, к тебе у меня особая просьба. Я хочу знать, кто они, откуда о нас узнали и все остальное прочее. Сделаешь? – Я вопросительно посмотрел на него, ожидая реакции. Анри мог отказаться, мотивируя дворянской честью: мол, допрашивать раненых врагов не позволяют жизненные принципы.
Нет, такой реакции не последовало, Анри кивнул в знак согласия, спешился. Выбрав жертву по каким-то своим соображениям, ухватил «языка» за плечи и поволок за ближайшие кусты.
– Быстро, быстро, время пошло! – снова закричал я и добавил уже негромко: – А вообще, вы молодцы, парни, даже не представляете, какие вы молодцы.
Лазать самому по карманам убитых – это не для меня, мне проще свое отдать. А вот если кто-то из парней залезет ненароком – даже не замечу, заслужили. Но оружие – это совсем другое дело, это трофеи.
Я достал пороховницу, пыжи, пули, мерку. Отсыпал порох в мерку, высыпал в ствол, уплотнил шомполом, запыжевал, закатил пулю, уплотнил шомполом, снова запыжевал. Насыпал пороху в затравочное отверстие, закрыл полку, осмотрел состояние кремня. Порядок. Один ствол готов. Теперь те же самые процедуры со вторым стволом. Все, пистолет заряжен. Засунув его за пояс, достал второй. Осматривая пистолет, вспомнил удачный выстрел, спасший Прошку. Сам от себя не ожидал. Не такое уж это примитивное оружие в умелых руках. Ни мушки, ни целика на нем нет – все дело только в практике.
Заряжая пистолеты, я не забывал оглядываться по сторонам. Пока все тихо, никого не видно. Только мои парни, закончив сбор трофеев, азартно ловят лошадей, оставшихся без седоков. Из-за кустов показался Анри, вскочил на лошадь, подъехал.
– Погоня будет? – задал я ему самый животрепещущий вопрос.
– Некому. У них осталось всего несколько человек – тех, которых они в спешке не смогли найти, когда собирались на дело.
– Хорошо, это главное. Собирай народ, догоняем телегу. На месте расскажешь все подробности. Сначала раненые, потом все остальное.
Анри кивнул и трижды пронзительно свистнул. Этот сигнал означал у нас общий сбор.
Расставаться всегда тяжело, в особенности с теми, к кому успел привязаться. Чтобы отвлечься от горьких мыслей, я достал пистолет и принялся его рассматривать. Интересная конструкция: один курок и один спусковой крючок на два ствола. Повертев его в руках, пощелкав взводом и спуском, я понял принцип действия механизма. Взведя курок на один щелчок, можно выстрелить из верхнего ствола. Вторым щелчком открывается возможность выстрела из нижнего. А взвод курка на два щелчка позволяет поочередно стрелять из обоих стволов, дважды нажимая на спусковой крючок. Дуплетом пистолет не стрелял, что значительно увеличивало его надежность. Полки располагаются по разным сторонам, что исключает возможность самопроизвольного возгорания затравки соседнего ствола. Сказка, а не пистолет. Спасибо, Аманда, спасибо, солнышко. При первой возможности отплачу за подарок сторицей. Подъехал Анри, взглянул на пистолет, и у него округлились глаза. Мне даже показалось, что у него дрогнул голос, когда он попросил посмотреть его.
– Да, – произнес он через некоторое время, – вот и мне выпало счастье подержать в руках работу мастера Гоббели.
– Можешь даже пострелять из него, – предложил я.
Анри сноровисто зарядил оба ствола и выстрелил, почти не целясь, в кочаны капусты, росшие на поле рядом с дорогой, попав оба раза.
– Заряди уж и мне, – попросил я.
Глядя на его движения, я завистливо сказал:
– Никогда мне так не научиться.
– Особенно если ты всякий раз будешь перекладывать эту работу на чужие плечи, – засмеялся Анри, протягивая мне заряженный пистолет рукояткой вперед. – Тебе очень повезло, Артуа. Работы маэстро Гоббели стоят бешеных денег. Такой пистолет как раз в пару к твоей шпаге.
А шпага у меня знатная, спору нет. Если присмотреться внимательно, то можно увидеть на клинке узор из перекрученных волокон. Теоретически я знаю такую технологию. Берутся три прутка из железа с разным уровнем содержания углерода, раскаляются, их скручивают и расковывают. Полученный прут разрезают на три равные части, раскаляют, скручивают и опять расковывают. И так много раз. Да, забыл еще сказать, что в сплаве обязательно должен присутствовать графит. Готовый клинок медленно, в течение трех-четырех суток, охлаждают. Но это в теории, а на практике работа может занять полгода, а то и больше.
Сам клинок темный с еле заметным синеватым отливом. Форма его нечто среднее между шпагой и саблей с узким неглубоким долом с обеих сторон – позволяет наносить как колющие, так и достаточно мощные рубящие удары. Эфес с виду не очень привлекательный, без всяких вычурных украшений, но даже с первого взгляда становится ясно, что он сам по себе является произведением искусства. Гарда крестообразная, с прикрывающей руку широкой дугой. Единственное украшение – крупный синий сапфир на торце эфеса, чистейшей воды и удивительной огранки. Досталось мне это чудо в том же деле, что и дворянское звание.
– Анри, – спросил я, отвлекаясь от воспоминаний, – а мастер этот, Гобелли, он еще жив?
– Поговаривают, что да. Но он удалился от дел и живет где-то на побережье. А зачем тебе он?
Стволы пистолета имеют воронение, мне это пригодится в будущем. Сама технология не слишком распространена, а возможно, даже является тайной. Кроме того, у меня будет чем удивить оружейного мастера.
– Мне нужно будет с ним поговорить. У меня есть предложение, от которого он не сможет отказаться, – произнес я широко известную в моем мире фразу.
Анри посмотрел на меня с непонятным выражением.
– Я найду его, когда понадобится, – пообещал он.
До самого привала ехали молча. Перекусив купленными в городе продуктами и напоив лошадей из небольшого озера, на берегу которого остановились, мы продолжили путь. Привстав на стременах, я оглядел свой небольшой отряд. Все бодры, иногда перешучиваются – в общем, пока все в порядке. Эх, мне хотя бы месяц на подготовку… Подобрали бы хорошее снаряжение, потренировались пешему и конному бою.
В дороге мы тоже старались не терять зря времени, проводя иногда учения по отражению вражеской атаки. Получалось не очень, но хоть что-то. Не прерывал я и утренние занятия с Прошкой, иногда подключая Коллайна или егерей.
– Проухв, – наставлял я его, – твое место сзади слева от меня. Ты оберегаешь от удара в спину. Я атакую врага, ты оберегаешь. Вперед не вырываешься, бьешь только того, до кого дотянешься, не покидая свое место.
Прошка делал неплохие успехи, рубя своим палашом придорожные кусты и деревья, но балот давался парню намного легче. Бывшие егеря действовали в паре, Анри предпочитал работать в одиночку. Крестьяне своими пиками больше мешали друг другу, и я никак не мог научить их взаимодействию. Да и когда учить-то? Единственное, что мы хорошо научились делать, так это понимать друг друга с помощью жестов. Взяв за основу сигналы егерской службы, я кое-что изменил, что-то добавил. Изрядно потренировавшись на ходу, добились в этом полного взаимопонимания.
– Приказы должны выполняться беспрекословно и моментально. В некоторых ситуациях только это и может спасти нас. При команде «спешиться» сначала мгновенно соскакиваем с коней, а уже потом крутим головой по сторонам. То же касается и любой другой команды.
Все это в большей степени относилось к крестьянам: остальные знали цену вовремя отданной команде. А с Прошкой вообще проблем не было – парень моментально исполнял любой приказ…
Ближе к вечеру селения стали попадаться все реже. Поля сменялись перелесками, густой лес иногда подступал к самой дороге. Светило уже склонялось к закату, когда я увидел, что наши дозорные остановились, поджидая нас.
Они застыли у самого края леса, через который проходила дорога. Нектор подал знак «всем внимание», и я решил проявить осторожность. Место вполне подходило для засады: густой кустарник вдоль опушки, за ним стеной стоит лес. С обеих сторон дороги степь, поросшая высокой травой.
– Оружие к бою, – негромко сказал я, сопровождая эти слова условным жестом. Защелкали взводимые курки, люди поправляли оружие, – словом, делали все то, что мы не раз проигрывали в учениях.
Поравнявшись с Нектором и Шлоном, я попридержал Ворона.
– Что случилось? – поинтересовался я у Нектора.
– Там кто-то есть. – Егерь показал в сторону леса. Как бы в подтверждение его слов, из леса начали выезжать всадники. Два, четыре, восемь, двенадцать, восемнадцать человек. До них оставалось еще метров пятьдесят. Я оглянулся на свой отряд. Мы тщательно отрепетировали свои действия в подобных ситуациях, и я с удовлетворением заметил, что тренировки не прошли даром. Все мои люди четко заняли свои позиции.
Не доехав нескольких метров до передовой группы, наша телега остановилась, и возница взял в руки ружье. Крестьяне разобрали свои пики, Прошка, положив древко балота на плечо и уперев торец в сапог, разминал кисти.
Приблизившись метров до двадцати, всадники разделились на три равные группы. Одна обходила наш отряд слева, другая справа, третья же продолжала двигаться прямо на нас. Я взвел курок заткнутого за пояс пистолета и направился навстречу. Прошка находился чуть сзади слева, а Анри ехал со мной стремя в стремя. Одежда незнакомцев напоминала форму легкой кавалерии. Я плохой знаток в этой области, но некоторые моменты показались мне подозрительными. Регулярная армия в Империи имеет одинаковые для каждого рода войск вооружение и амуницию. В данном случае такого не наблюдалось.
Теперь вся надежда на Анри и на его опыт. Мы сблизились почти вплотную и остановились. Некоторое время мы изучали друг друга.
Затем молчание нарушил один из всадников – судя по всему, главный. Густые кустистые брови, окладистая борода и пышные усы придавали ему вид атамана разбойничьей шайки. Но на боку висела шпага – признак благородного происхождения. И еще был у него взгляд человека, привыкшего повелевать.
– Кто такие? – спросил он.
Я не спешил с ответом, внимательно разглядывая всадников, перегородивших нам дорогу. Ситуация мне не нравилась. То, что это не регулярные войска, нет никаких сомнений. С такими рожами в бандиты нужно идти, без всяких рекомендаций возьмут. Да и нервничают они, это хорошо видно. Тянуть дальше нельзя, нужно принимать решение. Их больше, и если они начнут первыми…
Я скосил глаза на Коллайна и увидел, что Анри поправляет свои щегольские усы. Этот жест по уговору означал одно – враги!
Все сомнения сразу исчезли: надо действовать, и действовать быстро. Ударом шпор послав Ворона вперед, я выхватил взведенный пистолет и разрядил верхний ствол в лицо бородача, успев в последний момент заметить его удивленный взгляд и руку, потянувшуюся к поясу. Чуть поведя пистолетом вправо, выстрелил второй раз, в его соседа, уже успевшего наполовину выхватить клинок. Сунув пистолет за пояс, обнажил шпагу.
Дальше события понеслись вскачь. Справа Анри выстрелами с двух рук свалил с лошади одного и серьезно ранил второго из находящихся перед ним трех противников. Слева Прошка, хекнув, проткнул балотом уже успевшего выхватить саблю разбойника. Удар у него получился такой силы, что лезвие балота почти наполовину вошло в тело бандита. Выпустив из рук древко копья, Проухв схватился за палаш.
Сзади разрядил свой пистолет Нектор, заставив оппонента выронить оружие и схватиться за живот. Сблизившись с последним живым из передней шестерки бандитов, мы с Анри атаковали его с двух сторон. Уже на втором выпаде он получил от Коллайна удар шпагой в грудь – и выбыл из боя. С этими все, пора на помощь остальным. Развернув лошадей, мы увидели следующую картину. Нектор, уже спешившийся, поднырнул под брюхо лошади одного из противников и, выскочив с другой стороны, стащил его на землю, успев почти полностью срубить голову палашом.
Возница, имени которого я так до сих пор и не запомнил, разрядил ружье в гущу всадников и юркнул под телегу. Чуть дальше, шатаясь, поднимался с земли Шлон с залитым кровью лицом. В каждой руке он держал по пистолету. Грохот выстрелов с обеих рук – и одна из пуль достигла цели, свалив на землю разбойника. Вторая попала в лошадь. Бедное животное взвилось на дыбы и рухнуло на землю, придавив седока.
Переглянувшись с Коллайном, мы ворвались в самую гущу врагов, раздавая удары налево и направо. Краем глаза я уловил выпад противника и припал к холке Ворона, пропуская узкую блестящую полоску стали над головой. Откинувшись назад, почти коснувшись спиной крупа коня, я наугад ткнул шпагой и почувствовал, что попал во что-то мягкое. Развернув лошадь рывком поводьев, выхватил из седельной кобуры заряженный пистолет. Но добавки не требовалось: бандит сползал с седла, дергаясь в предсмертной агонии. Проухв тяжелым палашом наносил удар за ударом бородачу в шлеме, пытающемуся защититься саблей. Наконец сабля вылетела из рук бородача, и Прошка мощным ударом развалил своего противника от плеча почти до пояса. «Вот же силища у парня», – успел восхититься я, прежде чем заметил еще одного бандита, уже успевшего занести над ним свой тесак.
Закричав что-то несвязное, я выстрелил навскидку с левой руки, стараясь отсрочить неизбежное. И мой выстрел удался на славу – пуля угодила ему в висок. Я даже немного обалдел от случившегося: не ожидал от себя подобной прыти.
А события развивались дальше. Молодой парень, смуглый, с черными тонкими усиками, родственник Нектора по имени Амин с визгом вонзил пику в спину грузного бандита и, не удержавшись, сам вывалился из седла. Анри классическим кроссом воткнул шпагу в левую часть груди отчаянно отбивавшегося соперника в черной, низко надвинутой шляпе.
Я же чуть не прозевал атаку непонятно откуда возникшего врага с кавалерийской саблей в левой руке. Едва успев парировать его рубящий наискось удар, я нанес свой, нацеленный в горло и оказавшийся удачным. Лезвие клинка рассекло шейную артерию – это смертельно, добавлять не надо. Так оно и случилось: силы покидали противника вместе с фонтаном крови, бьющей из раны.
Как там остальные враги? А врагов, как оказалось, уже не осталось. Двое последних бешеным галопом скрывались в облаке пыли, преследовать их никто не пытался. Правильно, не было такой команды. И не будет.
Я оглядел поле недавней схватки. На земле лежали трупы, стонали раненые. Стоял запах еще не развеявшегося пороха и крови. Чуть в стороне жалобно ржала лошадь, пытающаяся встать на ноги и снова заваливающаяся на траву. Зрелище не для слабонервных.
Проухва рвало прямо с лошади. Ничего, парень, привыкнешь. Это те самые приключения, о которых ты мечтал. По рассказам всегда все красиво и романтично, а от человека, разрубленного почти пополам сабельным ударом, воняет содержимым его внутренностей и кишок, дерьмом воняет.
Сейчас необходимо побыстрее занять бледного как полотно Прошку делом. Парень молодец – как-никак первый бой, но не растерялся, не дрогнул. А что остальные? Нектор держался рукой за предплечье, между пальцев сочилась кровь. Шлон продолжал стоять на коленях, обхватив руками окровавленную голову. Анри болезненно морщился, потирая левое плечо. Еще у одного, не помню, как зовут, невысокого, но кряжистого мужика в выцветшей зеленой куртке резаная рана на бедре. Остальные на первый взгляд без повреждений. Сам-то я как? Прислушиваясь к ощущениям, повел плечами… Ничего, кроме небольшого жжения под левой лопаткой. И когда успели зацепить? Даже не заметил в горячке боя. Нормально, выживу.
Быстро пересчитав людей, насчитал девять. Где же десятый? Искать долго не пришлось. Возле телеги в неестественной позе лежал возница. Сомнений быть не может, он мертв. А я даже не удосужился запомнить его имя… Стоп. Эмоции потом, займемся делом.
– Прошка! – заорал я.
Парень повернул ко мне бледное, искаженное лицо, недоумевая, почему я, обычно вежливый со всеми, кричу на него благим матом. Ничего, потерпишь – это тебе же на пользу. Главное – занять тебя сейчас делом, чтобы не оставалось времени на переживания.
– Что стоишь камнем? – продолжал орать я. – Быстро лови лошадей, пока не разбежались! – И тут же скомандовал одному из крестьян: – Пелай, садись в телегу, разворачивай. Возницу положи, потом по-человечески похороним. И Шлону помоги усесться. Нектор! – Подъехав поближе к егерю, протянул ему рулончик тонкого полотна: – Перевяжи пока руку, позже серьезно займемся. И еще, – добавил я уже вполголоса, – лиги две назад с левой стороны есть холм – он там один, не ошибешься. Заезжайте за него и располагайтесь на ночлег. Там вода рядом. Отправляйтесь немедленно, мы вас догоним. Ты, – я ткнул пальцем в мужика с раненой ногой, – сопровождаешь телегу. Остальные – ловить коней, собирать оружие, в первую очередь пистолеты и ружья. Времени у вас – пока я заряжаю свои пистолеты.
– Это до утра, что ли? – невинно поинтересовался Анри.
Я улыбнулся шутке:
– Анри, к тебе у меня особая просьба. Я хочу знать, кто они, откуда о нас узнали и все остальное прочее. Сделаешь? – Я вопросительно посмотрел на него, ожидая реакции. Анри мог отказаться, мотивируя дворянской честью: мол, допрашивать раненых врагов не позволяют жизненные принципы.
Нет, такой реакции не последовало, Анри кивнул в знак согласия, спешился. Выбрав жертву по каким-то своим соображениям, ухватил «языка» за плечи и поволок за ближайшие кусты.
– Быстро, быстро, время пошло! – снова закричал я и добавил уже негромко: – А вообще, вы молодцы, парни, даже не представляете, какие вы молодцы.
Лазать самому по карманам убитых – это не для меня, мне проще свое отдать. А вот если кто-то из парней залезет ненароком – даже не замечу, заслужили. Но оружие – это совсем другое дело, это трофеи.
Я достал пороховницу, пыжи, пули, мерку. Отсыпал порох в мерку, высыпал в ствол, уплотнил шомполом, запыжевал, закатил пулю, уплотнил шомполом, снова запыжевал. Насыпал пороху в затравочное отверстие, закрыл полку, осмотрел состояние кремня. Порядок. Один ствол готов. Теперь те же самые процедуры со вторым стволом. Все, пистолет заряжен. Засунув его за пояс, достал второй. Осматривая пистолет, вспомнил удачный выстрел, спасший Прошку. Сам от себя не ожидал. Не такое уж это примитивное оружие в умелых руках. Ни мушки, ни целика на нем нет – все дело только в практике.
Заряжая пистолеты, я не забывал оглядываться по сторонам. Пока все тихо, никого не видно. Только мои парни, закончив сбор трофеев, азартно ловят лошадей, оставшихся без седоков. Из-за кустов показался Анри, вскочил на лошадь, подъехал.
– Погоня будет? – задал я ему самый животрепещущий вопрос.
– Некому. У них осталось всего несколько человек – тех, которых они в спешке не смогли найти, когда собирались на дело.
– Хорошо, это главное. Собирай народ, догоняем телегу. На месте расскажешь все подробности. Сначала раненые, потом все остальное.
Анри кивнул и трижды пронзительно свистнул. Этот сигнал означал у нас общий сбор.
Глава 8
Усы и шляпа
Костер весело потрескивал, стреляя быстро гаснущими искрами в предзакатное небо. На железной перекладине исходили паром два котелка с кипящей водой. Народ, еще возбужденный после схватки, обсуждал перипетии боя. То и дело слышался смех, который тут же смолкал, когда вспоминали об убитом возчике.
Веселитесь, парни, веселитесь, мне же пора заняться ранеными. Тонкого полотна, разрезанного на рулоны, хватало с избытком, этим добром я запасся основательно. Имелось у меня и одно радикальное средство в виде парочки пятилитровых медных бутылей, обшитых кожей, – самогонка, выгнанная из забродившего винограда и дважды отфильтрованная через древесный уголь. Я не специалист, но, по моим ощущениям, крепостью градусов семьдесят.
Этот мир еще не знал такой технологии, и я не торопился ее внедрять. Слишком много бед принесли крепкие напитки в мой мир. Если они появятся независимо от меня, тогда да, я свое с этого поимею.
Начнем, пожалуй, со Шлона, как с самого тяжелого. Шлон полулежал на подстеленном одеяле, опершись спиной на седло. Голова его, залитая уже засохшей кровью, выглядела ужасно. Омыв рану охлажденной в ключе кипяченой водой, я выяснил, что Шлон лишился приличного клочка кожи над левым ухом в результате сабельного удара. Насколько я мог судить исходя из своих скромных познаний в медицине, черепная кость не пробита. По крайней мере, мозгов не видно. А вот контузию от удара егерь получил приличную. Сотрясение мозга как минимум. Есть ли внутренняя гематома – мне не определить. Будем надеяться на лучшее.
Веселитесь, парни, веселитесь, мне же пора заняться ранеными. Тонкого полотна, разрезанного на рулоны, хватало с избытком, этим добром я запасся основательно. Имелось у меня и одно радикальное средство в виде парочки пятилитровых медных бутылей, обшитых кожей, – самогонка, выгнанная из забродившего винограда и дважды отфильтрованная через древесный уголь. Я не специалист, но, по моим ощущениям, крепостью градусов семьдесят.
Этот мир еще не знал такой технологии, и я не торопился ее внедрять. Слишком много бед принесли крепкие напитки в мой мир. Если они появятся независимо от меня, тогда да, я свое с этого поимею.
Начнем, пожалуй, со Шлона, как с самого тяжелого. Шлон полулежал на подстеленном одеяле, опершись спиной на седло. Голова его, залитая уже засохшей кровью, выглядела ужасно. Омыв рану охлажденной в ключе кипяченой водой, я выяснил, что Шлон лишился приличного клочка кожи над левым ухом в результате сабельного удара. Насколько я мог судить исходя из своих скромных познаний в медицине, черепная кость не пробита. По крайней мере, мозгов не видно. А вот контузию от удара егерь получил приличную. Сотрясение мозга как минимум. Есть ли внутренняя гематома – мне не определить. Будем надеяться на лучшее.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента