Страница:
– Ой, какой ножик! Красивый!
– Нож – это универсальный инструмент, – начала объяснять девушка, отрезая от туши, кусочки мяса. – Ножом можно что‑то отрезать, например – корешок, или этот корешок выкопать, нарубить веточек для костра, если ночь застала в лесу. Можно заточить колья для временной ограды, вот чтоб вход в пещеру закрыть всяким зверям.
– Вход в пещеру лучше закрывать камнем, тогда точно никто не влезет, колья‑то сломать можно. А отрезать или затачивать можно когтями, так что нож совсем не нужен, – заявила Листик и вытянула вперёд руку, на маленькой ручке девочки появились внушительные когти. Листик ими полюбовалась и вопреки своему заявлению сказала: – Я тоже такой хочу, ну чтоб нарубить и заточить!
– Листик, а ты умеешь с ножом обращаться? Ведь нож это не только полезная в хозяйстве вещь – это ещё и оружие! – Ирэн закончила отрезать кусочки мяса и сбросила остатки туши в каменный ящик. Девушка улыбнулась, и нож затанцевал в её руках, превратившись в сверкающую ленту, Ирэн стремительно им крутила, перебрасывая из руки в руку. Листик смотрела на это, раскрыв рот, и попросила, когда девушка прекратила демонстрацию своего умения:
– Ирэн, а ты меня научишь? Научишь тоже так делать?
– Научу, – усмехнулась Ирэн и добавила: – Только надо будет попросить кузнеца, чтоб он тебе нож по руке выковал. Давай завтра сходим в деревню!
– Ага! – с энтузиазмом согласилась Листик. – Давай! Давай сходим и попросим, чтоб выковал нож по руке, такой большой и блестящий! А лучше два ножа! Нет, три!
– Листик, два ножа – ещё понятно. Но зачем три? У тебя же только две руки!
– Ага, – подтвердила Листик, вытянув вперёд свои руки и задумавшись, повертела ими, а потом радостно заявила, попытавшись сделать зверское лицо: – А я третий нож в зубах носить буду, вот! Чтоб страшнее было!
– Да, уж куда страшнее – идёт по лесу девочка с двумя огромными ножами в руках, а третий нож держит в зубах! Знаешь, Листик, лучше не надо – селяне перестанут в лес ходить, – засмеялась Ирэн.
– А почему? – Удивлённо подняла бровки девочка, Ирэн перестав смеяться, пояснила:
– Бояться будут, а вдруг тебя повстречают? Так же и заикой можно остаться. Ладно, давай мясо жарить.
Листик снова устроила мощный поток огня, но Ирэн мясо, нанизанное на шампуры, предусмотрительно на очаг не положила. Девушка, улыбнувшись, стала объяснять Листику, какой силы нужен огонь. Только добившись требуемого, Ирэн поместила мясо в несильное, как от углей, пламя.
– Вот так, надо чтоб мясо обжаривалось со всех сторон, – говорила Ирэн, поворачивая шампуры, – да и огонь должен быть не сильный, а такой как жар от углей, немного убавь…
Листик послушно делала всё так, как командовала девушка. Когда мясо было готово, Ирэн достала из своей корзинки хлеб и зелень и пригласила Листика к столу. Девочка с гордым видом уселась, словно она одна это всё приготовила. Попробовав мясо, она закатила глаза от удовольствия:
– Ой, как вкусно!
– Это что, а если бы мясо предварительно замариновать… Было бы вообще – объедение! Вообще‑то, архарус сам по себе считается деликатесом, но замаринованное мясо было бы ещё вкуснее! Листик, так ты поняла, как надо готовить мясо?
– Ага! – кивнула Листик, Ирэн улыбнулась и поинтересовалась:
– И как?
– Надо это поручить тому, кто умеет! Ещё сказать ему, чтоб сначала замариновал! Вот! – ответила Листик, не отвлекаясь от угощения. Ирэн засмеялась:
– Истинно драконий подход! Поймать и поручить…
– Ага! Но сначала надо поймать! Ну, чтоб было кого мариновать! – серьёзно сказала Листик, Ирэн захохотала.
Когда мясо было съедено и стол убран, Ирэн предложила Листику спеть. Листик спросила:
– Как это? Для этого надо подыгрывать себе на каком‑нибудь музыкальном инструменте, как это делают менестрели. А ещё я видела, как в тавернах громко кричат без музыки, при этом говорят, что поют, но мне так не нравится. Вот танцевать очень нравится, меня научила одна акробатка, когда я путешествовала с цирком.
– Листик, а что такое цирк? – заинтересовалась Ирэн. – Это где танцуют?
– Не–а, не только, – Листик помотала головой и начала рассказывать подруге о том, что такое цирк. Свой рассказ девочка иллюстрировала танцами, жонглированием различных предметов, изобразила канатоходца, идущего на высоте по канату, вот только при этом каната не было. Но это не помешало девочке пройтись на высоте по воображаемому канату и даже сделать на нём пару кувырков. Ирэн маленькое представление, устроенное девочкой, очень понравилось, только фокусы не впечатлили.
– Зачем магу демонстрировать своё умение на потеху зевакам, это несолидно и унижает высокое искусство магии, – заметила девушка, – у нас здесь тоже есть бродячие труппы менестрелей, есть и такие что сами выступают, есть и что постоянно поют в определённом месте, такие специальные залы, кабаре называются. Ну, это типа ресторана, только с местом для выступлений артистов. Но такие артисты не возят за собой большую палатку, как ты рассказывала. Они в основном поют и немного танцуют, это если группа, а не один. Странно, что эти, как ты их назвала – циркачи, только танцуют.
– Ага, – кивнула Листик, – наверное, потому что петь и при этом кувыркаться на канате люди не умеют, я, может быть, и смогла бы, но я не знаю подходящих песенок… А музыка в цирке сопровождает многие выступления, иногда и клоунов тоже.
– А вот послушай, – предложила Ирэн и запела про зелёного кузнечика. У девушки был красивый, низкий голос, и Листик с удовольствием слушала, а припев второго куплета уже пела вместе с Ирэн.
Денёк выдался жаркий, солнце палило нещадно, что было редкостью в этих местах. Мастер Римарк сидел на лавочке и наслаждался теплом, вернее, пытался это делать. Работа стояла, а спина болела. Римарк сел на лавочку и теперь боялся пошевелиться, стараясь не вызвать снова боль в пояснице. Облокотившись о стену своей кузни, мастер наблюдал за старостой, вышедшим из ворот в частоколе окружающем Подгорцы.
Кузница Римарка стояла за деревенской оградой, но внутри защитного круга. Частокол выстроили скорее для того, чтоб куры и прочая мелкая живность не разбегалась, для крупных лесных хищников или нежити он не был преградой, селяне больше полагались на защитный магический круг, который поставил в незапамятные времена один сильный волшебник, а теперь только подновляли заезжие маги. Но это ежегодно влетало деревенской общине в копеечку, хвала барону Дрэгису, он выделил на это деньги, но их не хватало. Барон не был богатым, после того как закрылся Ларнийский перевал, весь доход баронства давали пять деревенек. Из этого дохода часть уходила на содержание, вернее, обеспечение безопасности этих же деревенек.
– Сидишь? – задал риторический вопрос староста.
– Сижу, – подтвердил очевидное мастер Римарк.
– Сходил бы к Марте, она помогла бы, – предложил староста, кузнец только закряхтел – до домика Марты было довольно далеко идти, да и не было её там, об этом рассказал младший сын кузнеца, сбегавший туда утром. Не было и недавно появившейся ученицы травницы – Ирэн. Об этом, немного кривясь, поведал Римарк старосте. Староста вежливо покивал, травница пользовала не только пять деревенек Дрэгисского баронства, но и поселения в Крэгинском и Брэнигенском баронствах тоже, что поделаешь – глушь! Не очень‑то сюда стремились ведуньи и травницы, о магах с дипломом академии и говорить нечего было. Правда, те заезжали раз в год, но исключительно те, кто служил короне, вот защитный круг подновить, ещё какое магическое действо провести. Но не будешь же ждать мага год, сидя на скамеечке под стеной?
– Отец! Вон гляди, Ирэн сюда идёт, и не одна! – закричал, высунувшись из дверей кузни, старший сын кузнеца. Мастер в сердцах плюнул на землю, как тут глядеть, когда тропинка из лесу с противоположной стороны кузни? Чтоб посмотреть надо встать и зайти в кузню, выглянуть в окно, а вставать‑то больно!
– Да не одна, с ней ещё кто‑то, маленькая такая! – продолжал кричать сын кузнеца и, окончательно добивая мастера, сообщил: – Рыжая такая, ещё совсем девчонка!
– Римарк, чего кривишься, сейчас сюда подойдут, сам увидишь, может ученица Марты тебе какое облегчение и сделает, – попытался успокоить кузнеца староста. Мастер вздохнул, он‑то надеялся, что это Марта с ученицей пришла, а его великовозрастный балбес внимание только на девушку обратил. Мастер ещё раз вздохнул и стал терпеливо ждать.
– Здрасьте! – поздоровалась первой рыжая девчонка, в явно великоватом, перешитом платье.
– Здравствуйте, мастер! – поздоровалась вышедшая из‑за угла кузни вслед за девочкой ученица травницы. После приветствия мастера и старосты девушка рассказала, зачем она пришла. Оказывается, этой рыжей малявке нужны были охотничьи ножи.
– Я бы с радостью, только вот… Ох–хо–хо. – Мастер, страдальчески сморщившись, ухватился за спину.
– А те травы, что я вам дала, не помогли? – спросила Ирэн.
– Помогли, совсем здоровым стал, решил, что уже стал. Вот в кузне разогрелся и на воздух выскочил, мешок с углём подхватил, вот оно и протянуло, и прихватило, – пожаловался кузнец.
– Если не беречься, то никакое лечение не поможет, – наставительно сказала ученица травницы, а рыжая малышка не менее наставительно добавила:
– А то лечение, что уже сделано, пойдёт насмарку. Вот, пропала работа!
Староста и кузнец посмотрели на рыжую с укором, мала она ещё советы давать! А эта нахальная малявка повернулась к своей спутнице:
– Ирэн, что делать будем? Он же не сможет выковать мне ножики, получается – даром сюда шли?
– У меня есть с собой нужные травы. Мастеру станет лучше, но только послезавтра. Если бы магически усилить действие… Я знаю как, только вот сил у меня не хватит, – развела руками ученица травницы.
– Ага, у меня хватит, только вот я не знаю как, – к удивлению селян, заявила малявка и предложила младшей травнице: – Давай, ты будешь говорить как, а я буду делать!
– Давай! – неожиданно для окружающих согласилась Ирэн и скомандовала кузнецу: – Мастер Римарк, ложитесь на живот! Вот, прямо на эту лавку и ложитесь!
Кузнец хотел было возразить, но в пояснице что‑то стрельнуло, и он, решив, что хуже не будет, с кряхтением снял рубаху и улёгся на лавку. Ученица травницы достала из своей корзинки какую‑то едко пахнущую мазь, начала втирать её в спину мастера. При этом девушка говорила своей маленькой рыжей подружке:
– Вот видишь? Вот линии силы, осторожно наполняй их, да осторожно, я сказала!
Кузнец охнул и дёрнулся как от удара, а ученица травницы продолжала втирать свою мазь, сердито выговаривая девочке:
– Так ты его напополам разорвать можешь! Потихоньку, вот так, молодец!
– Ага! – Высунула от усердия кончик языка рыжая девочка, но если у Ирэн на лбу выступил пот, то реакция рыжей только этим и ограничилась. Через полчаса совместных усилий Ирэн, устало отклонившись, спросила:
– Мастер, как вы себя чувствуете?
Кузнец осторожно пошевелился, затем сел. Поднялся на ноги и бережно, словно боясь себя расплескать – согнулся. Потом согнулся уже более уверенно, проделав так несколько раз, даже зачем‑то попрыгав, удивлённо сообщил:
– Не болит! Совсем не болит! Ирэн, вы волшебница! Добрая волшебница!
– Ага! – радостно подтвердила девочка и важно сообщила: – Ирэн – добрая волшебница, а я злая колдунья, вот!
Староста и кузнец с улыбкой посмотрели на девочку. Кузнец отрицательно покачал головой:
– Нет, ты тоже добрая волшебница…
– Ага, но я же тебя хотела пополам разорвать, если бы не Ирэн, то я бы тут всех… – Девочка сделала страшные глаза и надула щёки, вызвав улыбки окружающих, впрочем, не все на неё смотрели, сын кузнеца не сводил глаз с Ирэн.
– Филон, – строго сказал Римарк, – готовь горн и железо, надо сковать пару ножей. А ты, звать то тебя как?
– Листик, – ответила девочка на вопрос кузнеца.
– Так вот, Листик, чтоб сковать не только хорошее оружие, но и инструмент, что никогда тебя не подведёт, надо в металл при ковке добавить своей крови, – серьёзно сказал кузнец. Известно, что все кузнецы немного маги, потому как объяснить превращение куска металла в инструмент, оружие или другую поделку можно только магией.
– Ага, – кивнула Листик, – только моя кровь не подойдёт.
Девочка выдвинувшимся когтем полоснула себя по запястью, выступившая ярко–алая кровь тут же превратилась в пламя. Листик, с улыбкой глядя на изумлённых людей, пояснила:
– Ага. Я не совсем человек, поэтому моя кровь и не подойдёт. Мы сделаем по–другому – я дам пламя.
Римарк согласно кивнул, тут в пограничье было много полукровок. Было много и различной нежити, но девочка, точно, ею не была, хотя коготь… Но раз ученица травницы её привела, да ещё попросила помогать в лечении, то рыжая девочка точно не была нежитью. Переминающийся с ноги на ноги Филон виновато произнёс:
– Так это, оно того, ну в смысле этого…
– Говори толком! – повысил голос кузнец.
– Так оно… – опять начал Филон, но увидев грозно нахмуренные брови отца, быстро произнёс: – Ржавики! Всё подлецы попортили! Погрызли то, что не смогли утащить! А то что смогли – утащили!
– Я ж тебе говорил вчера! Занеси заготовки в охранный круг! А ты… Одни девки в голове! Вчерась убежал на гулянку, так и не сделав, что я тебе… Эх! Не серчайте на меня девицы, нету у меня сейчас железа, всё из‑за этого балбеса! Придётся подождать, пока из Тронска новое привезут. – Кузнец был очень огорчён, он развёл руками и горестно произнёс: – Вот так прихворнул, не проследил, понадеялся и…
– Ага! – кивнула девочка и строго произнесла, глядя в сторону кузницы: – А ну вылезайте!
Удивились не только люди, удивилась и Ирэн. Откуда‑то, вроде как из‑под кузницы, появились существа, размером от кошки до котёнка, с шерстью грязно–ржавого цвета. Этих существ было не меньше двух десятков, в основном, если судить по размерам – детёнышей, взрослых было всего шесть.
– Не губи, Хозяйка! Дети малые есть просят! А нам в лесу и найти нечего! От голода мы… Не губи хозяйка! – Запричитали взрослые ржавики.
– Ага, значит не всё съели, – сделала вывод девочка и распорядилась: – То, что не съели и немного погрызли, тащите обратно! А то, что уже не годно, так и быть, можете себе оставить.
– Не губи, Хозяйка… – опять заныли существа, те, что побольше, а маленькие начали плакать, Листик вздохнула и сказала:
– Сейчас верните то, что я сказала, а того, что уже погрызли, вам на неделю хватит, а потом я для вас найду, что кушать, понятно!
– Кто это? – шёпотом спросил староста Подгорцев, ему таким же шёпотом ответила Ирэн:
– Ржавики.
Оба кузнеца, отец и сын, согласно кивнули, они видели ржавиков раньше, но редко и только по одному, эти мелкие вредители очень осторожны и хорошо умеют прятаться. А ржавики, как по команде, куда‑то пропали.
– А почему они её слушают и боятся? – Староста мотнул головой в сторону рыжей девочки, но Ирэн ответить не успела, сын хозяина снова начал жаловаться:
– Так то оно так, уже… Но опять же… Того, этого…
– Что там ещё?
– Он хочет сказать, что русалки заклинили водяное колесо, – усмехнулась девочка.
– Листик, ты‑то откуда знаешь? – удивилась Ирэн, девочка ответила:
– А они мне пожаловались, что оно сильно шумит и воду мутит, вот я и разрешила. – Девочка покаянно развела руками: – Ну не подумала я, что оно нужно. Вот, теперь придётся…
Девочка подошла к небольшой речке и похлопала рукой по воде. Из воды высунулись три миловидных девичьих личика с зелёными волосами. Листик что‑то им сказала, русалки выслушали девочку и исчезли под водой. Девочка махнула рукой сыну кузнеца, тот вытащил стопоры, и колесо завертелось.
– Кто же она такая? – изумлённо спросил у Ирэн староста, кивнув в сторону рыжей девочки. Ученица травницы усмехнулась:
– Вы же слышали, как её называли ржавики – Хозяйка!
– Ржавика‑то и увидеть обычно нельзя, только его работу, ну то, что он напортил, – почесал в затылке кузнец, – а тут, по первому её слову вылезли и вернули всё, ну не всё, то, что попортить не успели. И русалки опять же… Чтоб хоть одну увидеть, вона Филон неделю у пруда караулил, но так и не увидел, а она подошла, рукой поплескала, и вона как, днём! Не ночью, повылазили.
– Так как, мастер, сделаете для Листика ножики? – улыбнулась Ирэн, рыжая девочка тоже улыбнулась, и в воздухе появился чуть изогнутый, широкий охотничий нож.
– Вот такие! – сказала Листик. Когда кузнец как следует рассмотрел, что он должен сделать, Листик развеяла иллюзию. При изготовлении ножей мастер Римарк уже ничему не удивлялся, с руки Листика срывалось пламя и словно впитывалось в отковываемый металл, да и при закалке уже готовых ножей, кузнец не пользовался огнём своего горна, хватало того, что делала девочка. Когда ножи были готовы, день уже клонился к вечеру. Староста, который так и не ушёл, а ждал, когда кузнец закончит свою работу, почтительно спросил у Листика:
– А вы не могли бы отпугнуть тех зверей, что делают потравы на наших полях?
Девочка кивнула, показывая, что поняла, о чём просит староста, а он, набравшись смелости, попросил ещё:
– Вот, намедни, дракон прилетал. Двух коров у нас задрал. Не могли бы вы…
– Ага, – кивнула девочка, и отвечая на вопросительный взгляд Ирэн, сказала: – Не–а, на коров неинтересно охотиться, на козлов интереснее, да и мясо у них гораздо вкуснее!
Староста и кузнец не совсем поняли Листика, девочка, что? Охотится на горных козлов? Но это невозможно! Даже опытный охотник не сможет подобраться к архарусу. Во–первых – они очень чуткие и осторожные звери, во–вторых – они обитают на таких скалах, куда и махайре забраться не всегда удаётся, а где уж людям–охотниками, да и не людям тоже. А Листик спросила у старосты:
– А дракон, он какой был?
– Ну какой? Дракон как дракон, обычный, большой! Налетел и сцапал лапами сразу двух коров! – пожал плечами, а потом возмущенно ответил староста. Но девочка продолжала вопросительно смотреть, тогда староста подробно описал дракона.
– Ага, – кивнула девочка, – я с ним тоже поговорю. Может, он ранен, сам охотиться не может, вот ваших коров хватать и начал.
– Ты хочешь… – начала Ирэн, обращаясь к Листику, та, не дослушав, ответила:
– Ага, у вас тут не драконы. Это разновидность виверн. Они вполне разумны, даже говорить могут, только не совсем понятно, для вас. Друг дружку они прекрасно понимают. Откуда знаю? Видела я подобных, не здесь… Но ваши не сильно отличаются от тех. Вот я и проверю, что там и как.
Слова девочки вызвали изумление старосты и кузнеца. Уже начало смеркаться, и староста предложил Ирэн и Листику заночевать в Подгорцах. Ирэн отказалась, вызвав этим ещё большее удивление:
– Марта, наверное, уже вернулась и волноваться будет, она знает, что я с Листиком, но всё равно волноваться будет.
– Куда же вы на ночь‑то глядя в лес?.. – попробовал всё‑таки уговорить девушек остаться староста. – В лесу‑то сейчас самое опасное время – всякое зверьё на охоту выходит, да и нежить… Она, знаете ли…
– Ага, – перебила старосту Листик, – чего мне‑то бояться, это они пускай меня боятся!
Ответ девочки снова вызвал изумление старосты и кузнеца, а Филон просто широко открыл рот. Девочка показала удивлённому сыну кузнеца язык, затем она и девушка, взявшись за руки, вышли за охранный периметр и пошли в лес. В предгорьях, как и в горах, темнеет быстро, и силуэты подруг тьма поглотила, ещё до того как они, миновав поле, скрылись среди деревьев.
– Жалко девку! Такая ладная! А ведь съедят! – не выдержал Филон.
– Сдаётся мне, не всё так просто, – почесал бороду староста. Как у всякого уважающего себя старосты борода была большая и окладистая, так что чесать было чего. Староста солидно продолжил свою мысль: – Сдаётся мне, эта рыжая не просто так!.. Видели, как она ржавиков‑то, да и русалок! Как они её величали – Хозяйка! Да и со зверьём она разобраться обещала, а с драконом‑то запросто потолковать может! Сдаётся мне, у нас в пограничье появилась настоящая Хозяйка, и мы ещё не раз сходим к ней на поклон!
– Ага! – вспомнил, как отвечала рыжая девочка, Филон, а кузнец поглядел на весело вертящееся колесо и прикрикнул на сына:
– Колесо‑то останови! И стопора поставь! Нечего зазря воду баламутить, а то, как эта рыжая рассердится, да разрешит русалкам снова озоровать!
Глава вторая
– Нож – это универсальный инструмент, – начала объяснять девушка, отрезая от туши, кусочки мяса. – Ножом можно что‑то отрезать, например – корешок, или этот корешок выкопать, нарубить веточек для костра, если ночь застала в лесу. Можно заточить колья для временной ограды, вот чтоб вход в пещеру закрыть всяким зверям.
– Вход в пещеру лучше закрывать камнем, тогда точно никто не влезет, колья‑то сломать можно. А отрезать или затачивать можно когтями, так что нож совсем не нужен, – заявила Листик и вытянула вперёд руку, на маленькой ручке девочки появились внушительные когти. Листик ими полюбовалась и вопреки своему заявлению сказала: – Я тоже такой хочу, ну чтоб нарубить и заточить!
– Листик, а ты умеешь с ножом обращаться? Ведь нож это не только полезная в хозяйстве вещь – это ещё и оружие! – Ирэн закончила отрезать кусочки мяса и сбросила остатки туши в каменный ящик. Девушка улыбнулась, и нож затанцевал в её руках, превратившись в сверкающую ленту, Ирэн стремительно им крутила, перебрасывая из руки в руку. Листик смотрела на это, раскрыв рот, и попросила, когда девушка прекратила демонстрацию своего умения:
– Ирэн, а ты меня научишь? Научишь тоже так делать?
– Научу, – усмехнулась Ирэн и добавила: – Только надо будет попросить кузнеца, чтоб он тебе нож по руке выковал. Давай завтра сходим в деревню!
– Ага! – с энтузиазмом согласилась Листик. – Давай! Давай сходим и попросим, чтоб выковал нож по руке, такой большой и блестящий! А лучше два ножа! Нет, три!
– Листик, два ножа – ещё понятно. Но зачем три? У тебя же только две руки!
– Ага, – подтвердила Листик, вытянув вперёд свои руки и задумавшись, повертела ими, а потом радостно заявила, попытавшись сделать зверское лицо: – А я третий нож в зубах носить буду, вот! Чтоб страшнее было!
– Да, уж куда страшнее – идёт по лесу девочка с двумя огромными ножами в руках, а третий нож держит в зубах! Знаешь, Листик, лучше не надо – селяне перестанут в лес ходить, – засмеялась Ирэн.
– А почему? – Удивлённо подняла бровки девочка, Ирэн перестав смеяться, пояснила:
– Бояться будут, а вдруг тебя повстречают? Так же и заикой можно остаться. Ладно, давай мясо жарить.
Листик снова устроила мощный поток огня, но Ирэн мясо, нанизанное на шампуры, предусмотрительно на очаг не положила. Девушка, улыбнувшись, стала объяснять Листику, какой силы нужен огонь. Только добившись требуемого, Ирэн поместила мясо в несильное, как от углей, пламя.
– Вот так, надо чтоб мясо обжаривалось со всех сторон, – говорила Ирэн, поворачивая шампуры, – да и огонь должен быть не сильный, а такой как жар от углей, немного убавь…
Листик послушно делала всё так, как командовала девушка. Когда мясо было готово, Ирэн достала из своей корзинки хлеб и зелень и пригласила Листика к столу. Девочка с гордым видом уселась, словно она одна это всё приготовила. Попробовав мясо, она закатила глаза от удовольствия:
– Ой, как вкусно!
– Это что, а если бы мясо предварительно замариновать… Было бы вообще – объедение! Вообще‑то, архарус сам по себе считается деликатесом, но замаринованное мясо было бы ещё вкуснее! Листик, так ты поняла, как надо готовить мясо?
– Ага! – кивнула Листик, Ирэн улыбнулась и поинтересовалась:
– И как?
– Надо это поручить тому, кто умеет! Ещё сказать ему, чтоб сначала замариновал! Вот! – ответила Листик, не отвлекаясь от угощения. Ирэн засмеялась:
– Истинно драконий подход! Поймать и поручить…
– Ага! Но сначала надо поймать! Ну, чтоб было кого мариновать! – серьёзно сказала Листик, Ирэн захохотала.
Когда мясо было съедено и стол убран, Ирэн предложила Листику спеть. Листик спросила:
– Как это? Для этого надо подыгрывать себе на каком‑нибудь музыкальном инструменте, как это делают менестрели. А ещё я видела, как в тавернах громко кричат без музыки, при этом говорят, что поют, но мне так не нравится. Вот танцевать очень нравится, меня научила одна акробатка, когда я путешествовала с цирком.
– Листик, а что такое цирк? – заинтересовалась Ирэн. – Это где танцуют?
– Не–а, не только, – Листик помотала головой и начала рассказывать подруге о том, что такое цирк. Свой рассказ девочка иллюстрировала танцами, жонглированием различных предметов, изобразила канатоходца, идущего на высоте по канату, вот только при этом каната не было. Но это не помешало девочке пройтись на высоте по воображаемому канату и даже сделать на нём пару кувырков. Ирэн маленькое представление, устроенное девочкой, очень понравилось, только фокусы не впечатлили.
– Зачем магу демонстрировать своё умение на потеху зевакам, это несолидно и унижает высокое искусство магии, – заметила девушка, – у нас здесь тоже есть бродячие труппы менестрелей, есть и такие что сами выступают, есть и что постоянно поют в определённом месте, такие специальные залы, кабаре называются. Ну, это типа ресторана, только с местом для выступлений артистов. Но такие артисты не возят за собой большую палатку, как ты рассказывала. Они в основном поют и немного танцуют, это если группа, а не один. Странно, что эти, как ты их назвала – циркачи, только танцуют.
– Ага, – кивнула Листик, – наверное, потому что петь и при этом кувыркаться на канате люди не умеют, я, может быть, и смогла бы, но я не знаю подходящих песенок… А музыка в цирке сопровождает многие выступления, иногда и клоунов тоже.
– А вот послушай, – предложила Ирэн и запела про зелёного кузнечика. У девушки был красивый, низкий голос, и Листик с удовольствием слушала, а припев второго куплета уже пела вместе с Ирэн.
Денёк выдался жаркий, солнце палило нещадно, что было редкостью в этих местах. Мастер Римарк сидел на лавочке и наслаждался теплом, вернее, пытался это делать. Работа стояла, а спина болела. Римарк сел на лавочку и теперь боялся пошевелиться, стараясь не вызвать снова боль в пояснице. Облокотившись о стену своей кузни, мастер наблюдал за старостой, вышедшим из ворот в частоколе окружающем Подгорцы.
Кузница Римарка стояла за деревенской оградой, но внутри защитного круга. Частокол выстроили скорее для того, чтоб куры и прочая мелкая живность не разбегалась, для крупных лесных хищников или нежити он не был преградой, селяне больше полагались на защитный магический круг, который поставил в незапамятные времена один сильный волшебник, а теперь только подновляли заезжие маги. Но это ежегодно влетало деревенской общине в копеечку, хвала барону Дрэгису, он выделил на это деньги, но их не хватало. Барон не был богатым, после того как закрылся Ларнийский перевал, весь доход баронства давали пять деревенек. Из этого дохода часть уходила на содержание, вернее, обеспечение безопасности этих же деревенек.
– Сидишь? – задал риторический вопрос староста.
– Сижу, – подтвердил очевидное мастер Римарк.
– Сходил бы к Марте, она помогла бы, – предложил староста, кузнец только закряхтел – до домика Марты было довольно далеко идти, да и не было её там, об этом рассказал младший сын кузнеца, сбегавший туда утром. Не было и недавно появившейся ученицы травницы – Ирэн. Об этом, немного кривясь, поведал Римарк старосте. Староста вежливо покивал, травница пользовала не только пять деревенек Дрэгисского баронства, но и поселения в Крэгинском и Брэнигенском баронствах тоже, что поделаешь – глушь! Не очень‑то сюда стремились ведуньи и травницы, о магах с дипломом академии и говорить нечего было. Правда, те заезжали раз в год, но исключительно те, кто служил короне, вот защитный круг подновить, ещё какое магическое действо провести. Но не будешь же ждать мага год, сидя на скамеечке под стеной?
– Отец! Вон гляди, Ирэн сюда идёт, и не одна! – закричал, высунувшись из дверей кузни, старший сын кузнеца. Мастер в сердцах плюнул на землю, как тут глядеть, когда тропинка из лесу с противоположной стороны кузни? Чтоб посмотреть надо встать и зайти в кузню, выглянуть в окно, а вставать‑то больно!
– Да не одна, с ней ещё кто‑то, маленькая такая! – продолжал кричать сын кузнеца и, окончательно добивая мастера, сообщил: – Рыжая такая, ещё совсем девчонка!
– Римарк, чего кривишься, сейчас сюда подойдут, сам увидишь, может ученица Марты тебе какое облегчение и сделает, – попытался успокоить кузнеца староста. Мастер вздохнул, он‑то надеялся, что это Марта с ученицей пришла, а его великовозрастный балбес внимание только на девушку обратил. Мастер ещё раз вздохнул и стал терпеливо ждать.
– Здрасьте! – поздоровалась первой рыжая девчонка, в явно великоватом, перешитом платье.
– Здравствуйте, мастер! – поздоровалась вышедшая из‑за угла кузни вслед за девочкой ученица травницы. После приветствия мастера и старосты девушка рассказала, зачем она пришла. Оказывается, этой рыжей малявке нужны были охотничьи ножи.
– Я бы с радостью, только вот… Ох–хо–хо. – Мастер, страдальчески сморщившись, ухватился за спину.
– А те травы, что я вам дала, не помогли? – спросила Ирэн.
– Помогли, совсем здоровым стал, решил, что уже стал. Вот в кузне разогрелся и на воздух выскочил, мешок с углём подхватил, вот оно и протянуло, и прихватило, – пожаловался кузнец.
– Если не беречься, то никакое лечение не поможет, – наставительно сказала ученица травницы, а рыжая малышка не менее наставительно добавила:
– А то лечение, что уже сделано, пойдёт насмарку. Вот, пропала работа!
Староста и кузнец посмотрели на рыжую с укором, мала она ещё советы давать! А эта нахальная малявка повернулась к своей спутнице:
– Ирэн, что делать будем? Он же не сможет выковать мне ножики, получается – даром сюда шли?
– У меня есть с собой нужные травы. Мастеру станет лучше, но только послезавтра. Если бы магически усилить действие… Я знаю как, только вот сил у меня не хватит, – развела руками ученица травницы.
– Ага, у меня хватит, только вот я не знаю как, – к удивлению селян, заявила малявка и предложила младшей травнице: – Давай, ты будешь говорить как, а я буду делать!
– Давай! – неожиданно для окружающих согласилась Ирэн и скомандовала кузнецу: – Мастер Римарк, ложитесь на живот! Вот, прямо на эту лавку и ложитесь!
Кузнец хотел было возразить, но в пояснице что‑то стрельнуло, и он, решив, что хуже не будет, с кряхтением снял рубаху и улёгся на лавку. Ученица травницы достала из своей корзинки какую‑то едко пахнущую мазь, начала втирать её в спину мастера. При этом девушка говорила своей маленькой рыжей подружке:
– Вот видишь? Вот линии силы, осторожно наполняй их, да осторожно, я сказала!
Кузнец охнул и дёрнулся как от удара, а ученица травницы продолжала втирать свою мазь, сердито выговаривая девочке:
– Так ты его напополам разорвать можешь! Потихоньку, вот так, молодец!
– Ага! – Высунула от усердия кончик языка рыжая девочка, но если у Ирэн на лбу выступил пот, то реакция рыжей только этим и ограничилась. Через полчаса совместных усилий Ирэн, устало отклонившись, спросила:
– Мастер, как вы себя чувствуете?
Кузнец осторожно пошевелился, затем сел. Поднялся на ноги и бережно, словно боясь себя расплескать – согнулся. Потом согнулся уже более уверенно, проделав так несколько раз, даже зачем‑то попрыгав, удивлённо сообщил:
– Не болит! Совсем не болит! Ирэн, вы волшебница! Добрая волшебница!
– Ага! – радостно подтвердила девочка и важно сообщила: – Ирэн – добрая волшебница, а я злая колдунья, вот!
Староста и кузнец с улыбкой посмотрели на девочку. Кузнец отрицательно покачал головой:
– Нет, ты тоже добрая волшебница…
– Ага, но я же тебя хотела пополам разорвать, если бы не Ирэн, то я бы тут всех… – Девочка сделала страшные глаза и надула щёки, вызвав улыбки окружающих, впрочем, не все на неё смотрели, сын кузнеца не сводил глаз с Ирэн.
– Филон, – строго сказал Римарк, – готовь горн и железо, надо сковать пару ножей. А ты, звать то тебя как?
– Листик, – ответила девочка на вопрос кузнеца.
– Так вот, Листик, чтоб сковать не только хорошее оружие, но и инструмент, что никогда тебя не подведёт, надо в металл при ковке добавить своей крови, – серьёзно сказал кузнец. Известно, что все кузнецы немного маги, потому как объяснить превращение куска металла в инструмент, оружие или другую поделку можно только магией.
– Ага, – кивнула Листик, – только моя кровь не подойдёт.
Девочка выдвинувшимся когтем полоснула себя по запястью, выступившая ярко–алая кровь тут же превратилась в пламя. Листик, с улыбкой глядя на изумлённых людей, пояснила:
– Ага. Я не совсем человек, поэтому моя кровь и не подойдёт. Мы сделаем по–другому – я дам пламя.
Римарк согласно кивнул, тут в пограничье было много полукровок. Было много и различной нежити, но девочка, точно, ею не была, хотя коготь… Но раз ученица травницы её привела, да ещё попросила помогать в лечении, то рыжая девочка точно не была нежитью. Переминающийся с ноги на ноги Филон виновато произнёс:
– Так это, оно того, ну в смысле этого…
– Говори толком! – повысил голос кузнец.
– Так оно… – опять начал Филон, но увидев грозно нахмуренные брови отца, быстро произнёс: – Ржавики! Всё подлецы попортили! Погрызли то, что не смогли утащить! А то что смогли – утащили!
– Я ж тебе говорил вчера! Занеси заготовки в охранный круг! А ты… Одни девки в голове! Вчерась убежал на гулянку, так и не сделав, что я тебе… Эх! Не серчайте на меня девицы, нету у меня сейчас железа, всё из‑за этого балбеса! Придётся подождать, пока из Тронска новое привезут. – Кузнец был очень огорчён, он развёл руками и горестно произнёс: – Вот так прихворнул, не проследил, понадеялся и…
– Ага! – кивнула девочка и строго произнесла, глядя в сторону кузницы: – А ну вылезайте!
Удивились не только люди, удивилась и Ирэн. Откуда‑то, вроде как из‑под кузницы, появились существа, размером от кошки до котёнка, с шерстью грязно–ржавого цвета. Этих существ было не меньше двух десятков, в основном, если судить по размерам – детёнышей, взрослых было всего шесть.
– Не губи, Хозяйка! Дети малые есть просят! А нам в лесу и найти нечего! От голода мы… Не губи хозяйка! – Запричитали взрослые ржавики.
– Ага, значит не всё съели, – сделала вывод девочка и распорядилась: – То, что не съели и немного погрызли, тащите обратно! А то, что уже не годно, так и быть, можете себе оставить.
– Не губи, Хозяйка… – опять заныли существа, те, что побольше, а маленькие начали плакать, Листик вздохнула и сказала:
– Сейчас верните то, что я сказала, а того, что уже погрызли, вам на неделю хватит, а потом я для вас найду, что кушать, понятно!
– Кто это? – шёпотом спросил староста Подгорцев, ему таким же шёпотом ответила Ирэн:
– Ржавики.
Оба кузнеца, отец и сын, согласно кивнули, они видели ржавиков раньше, но редко и только по одному, эти мелкие вредители очень осторожны и хорошо умеют прятаться. А ржавики, как по команде, куда‑то пропали.
– А почему они её слушают и боятся? – Староста мотнул головой в сторону рыжей девочки, но Ирэн ответить не успела, сын хозяина снова начал жаловаться:
– Так то оно так, уже… Но опять же… Того, этого…
– Что там ещё?
– Он хочет сказать, что русалки заклинили водяное колесо, – усмехнулась девочка.
– Листик, ты‑то откуда знаешь? – удивилась Ирэн, девочка ответила:
– А они мне пожаловались, что оно сильно шумит и воду мутит, вот я и разрешила. – Девочка покаянно развела руками: – Ну не подумала я, что оно нужно. Вот, теперь придётся…
Девочка подошла к небольшой речке и похлопала рукой по воде. Из воды высунулись три миловидных девичьих личика с зелёными волосами. Листик что‑то им сказала, русалки выслушали девочку и исчезли под водой. Девочка махнула рукой сыну кузнеца, тот вытащил стопоры, и колесо завертелось.
– Кто же она такая? – изумлённо спросил у Ирэн староста, кивнув в сторону рыжей девочки. Ученица травницы усмехнулась:
– Вы же слышали, как её называли ржавики – Хозяйка!
– Ржавика‑то и увидеть обычно нельзя, только его работу, ну то, что он напортил, – почесал в затылке кузнец, – а тут, по первому её слову вылезли и вернули всё, ну не всё, то, что попортить не успели. И русалки опять же… Чтоб хоть одну увидеть, вона Филон неделю у пруда караулил, но так и не увидел, а она подошла, рукой поплескала, и вона как, днём! Не ночью, повылазили.
– Так как, мастер, сделаете для Листика ножики? – улыбнулась Ирэн, рыжая девочка тоже улыбнулась, и в воздухе появился чуть изогнутый, широкий охотничий нож.
– Вот такие! – сказала Листик. Когда кузнец как следует рассмотрел, что он должен сделать, Листик развеяла иллюзию. При изготовлении ножей мастер Римарк уже ничему не удивлялся, с руки Листика срывалось пламя и словно впитывалось в отковываемый металл, да и при закалке уже готовых ножей, кузнец не пользовался огнём своего горна, хватало того, что делала девочка. Когда ножи были готовы, день уже клонился к вечеру. Староста, который так и не ушёл, а ждал, когда кузнец закончит свою работу, почтительно спросил у Листика:
– А вы не могли бы отпугнуть тех зверей, что делают потравы на наших полях?
Девочка кивнула, показывая, что поняла, о чём просит староста, а он, набравшись смелости, попросил ещё:
– Вот, намедни, дракон прилетал. Двух коров у нас задрал. Не могли бы вы…
– Ага, – кивнула девочка, и отвечая на вопросительный взгляд Ирэн, сказала: – Не–а, на коров неинтересно охотиться, на козлов интереснее, да и мясо у них гораздо вкуснее!
Староста и кузнец не совсем поняли Листика, девочка, что? Охотится на горных козлов? Но это невозможно! Даже опытный охотник не сможет подобраться к архарусу. Во–первых – они очень чуткие и осторожные звери, во–вторых – они обитают на таких скалах, куда и махайре забраться не всегда удаётся, а где уж людям–охотниками, да и не людям тоже. А Листик спросила у старосты:
– А дракон, он какой был?
– Ну какой? Дракон как дракон, обычный, большой! Налетел и сцапал лапами сразу двух коров! – пожал плечами, а потом возмущенно ответил староста. Но девочка продолжала вопросительно смотреть, тогда староста подробно описал дракона.
– Ага, – кивнула девочка, – я с ним тоже поговорю. Может, он ранен, сам охотиться не может, вот ваших коров хватать и начал.
– Ты хочешь… – начала Ирэн, обращаясь к Листику, та, не дослушав, ответила:
– Ага, у вас тут не драконы. Это разновидность виверн. Они вполне разумны, даже говорить могут, только не совсем понятно, для вас. Друг дружку они прекрасно понимают. Откуда знаю? Видела я подобных, не здесь… Но ваши не сильно отличаются от тех. Вот я и проверю, что там и как.
Слова девочки вызвали изумление старосты и кузнеца. Уже начало смеркаться, и староста предложил Ирэн и Листику заночевать в Подгорцах. Ирэн отказалась, вызвав этим ещё большее удивление:
– Марта, наверное, уже вернулась и волноваться будет, она знает, что я с Листиком, но всё равно волноваться будет.
– Куда же вы на ночь‑то глядя в лес?.. – попробовал всё‑таки уговорить девушек остаться староста. – В лесу‑то сейчас самое опасное время – всякое зверьё на охоту выходит, да и нежить… Она, знаете ли…
– Ага, – перебила старосту Листик, – чего мне‑то бояться, это они пускай меня боятся!
Ответ девочки снова вызвал изумление старосты и кузнеца, а Филон просто широко открыл рот. Девочка показала удивлённому сыну кузнеца язык, затем она и девушка, взявшись за руки, вышли за охранный периметр и пошли в лес. В предгорьях, как и в горах, темнеет быстро, и силуэты подруг тьма поглотила, ещё до того как они, миновав поле, скрылись среди деревьев.
– Жалко девку! Такая ладная! А ведь съедят! – не выдержал Филон.
– Сдаётся мне, не всё так просто, – почесал бороду староста. Как у всякого уважающего себя старосты борода была большая и окладистая, так что чесать было чего. Староста солидно продолжил свою мысль: – Сдаётся мне, эта рыжая не просто так!.. Видели, как она ржавиков‑то, да и русалок! Как они её величали – Хозяйка! Да и со зверьём она разобраться обещала, а с драконом‑то запросто потолковать может! Сдаётся мне, у нас в пограничье появилась настоящая Хозяйка, и мы ещё не раз сходим к ней на поклон!
– Ага! – вспомнил, как отвечала рыжая девочка, Филон, а кузнец поглядел на весело вертящееся колесо и прикрикнул на сына:
– Колесо‑то останови! И стопора поставь! Нечего зазря воду баламутить, а то, как эта рыжая рассердится, да разрешит русалкам снова озоровать!
Глава вторая
Охота на дракона
Нельзя сказать, что дорога так уж сильно петляла – изгибалась в меру. Да и не дорога это была, уж слишком узкая, скорее – широкая лесная тропинка. А вот лес был могучим и дремучим, по–другому и не могло быть, всё‑таки это пограничье – дикий и суровый край, предгорье Хасийских гор.
Двигавшаяся по тропинке группа людей, одетых в куртки из шкур скальных химер, напоминала отряд наёмников, хотя ими не была. Не была эта группа и охраной купеческого обоза, три повозки ни как не могли им быть, да и не похожи эти повозки на большие фургоны купцов – просто усиленные крестьянские телеги, груз которых был накрыт плотной тканью.
– Гатам, долго ещё? – сипло выдохнул один из людей, более старший чем остальные. Предводитель отряда – единственный всадник, едущий впереди всех, да и одетый лучше остальных – достал и развернул лист бумаги. Бумага была жёлтой, не лучшего качества. Гатам повертел нарисованную от руки карту, пытаясь сориентироваться на местности, и сообщил:
– Мы должны были как полчаса уже выйти к пещере.
– Гатам, – подал голос ещё один из этой ватаги, он, как и все остальные, шёл пешком, время от времени вместе со своими товарищами подталкивая телеги в топких местах или там, где заросли не давали свободно проехать. Этот человек был старше предводителя, но младше того, что задал вопрос первым. Ругнувшись, он тоже спросил:
– А если нас тот стражник обманул и эта тропа не ведёт к пещере дракона?
– Да и само название «Драконья пещера» не говорит, что там живёт дракон! – поддержал своего товарища ещё один ватажник. Предводитель скривился:
– Когда вы слушали стражника, то не задавали подобных вопросов. Да, это может быть пустышка, но вряд ли. Крестьяне говорили, что видели недавно появившегося дракона в этих краях. А это место самое удобное, чтоб дракон устроил там своё логово. Так что шанс того, что там дракон – очень высок.
Ватажник, задавший вопрос первым, хотел что‑то ещё сказать, но не успел, внезапно расступившиеся деревья открыли большую поляну у подножия скал. Скалы возвышались над лесом, покрывавшим подымающийся вверх склон. Но не это заставило замолчать людей, в скалах чернело отверстие пещеры. Отряд замер, поворачивать обратно и прятаться в лесу было поздно.
– Ну что встали, рты разинули?! – прикрикнул на своих людей предводитель. – Если бы там был дракон, он уже показался бы!
Самый старый из отряда презрительно хмыкнул, он это понял сразу. А вот один из молодых, боязливо косясь на пещеру, шёпотом сказал:
– А мож, он спит? Счас проснётся и как выскочит!
– У драконов очень чуткий слух, если бы он там был, то услышал, как мы по лесу сюда подходили, и уже бы нас встретил, а может, просто улетел бы, – презрительно бросил самый старый из ватаги.
– А мож, он, дядька Терлин, нас услышал и улетел? – с надеждой, тем же шепотом спросил молодой.
– Если бы он улетел, мы бы услышали, – ответил, продолжая презрительно кривиться Терлин, – да и увидели бы, такая туша бесшумно двигаться не может. Когда дракон в полёте, хлопки его крыльев можно услышать на довольно большом расстоянии.
– Разговорчики! – прикрикнул предводитель. – Мы сюда, что? На взлетающих драконов любоваться пришли? Терлин, возьми этого балбеса и проверьте, живёт ли вообще в этой пещере дракон? Остальные, откатили повозки в лес!
С той же презрительной усмешкой пожилой мужчина махнул младшему, чтоб тот шёл за ним и двинулся к пещере, не проверяя, идёт ли за ним молодой ватажник. Через некоторое время Терлин вернулся к своим товарищам, ждавшим его в лесу.
– Ну? Что там? – нетерпеливо спросил старший ватаги охотников на драконов.
– Пещера как пещера, только вот я не пойму… Кости там старые, а лежат вроде как недавно… Да и немного их, вряд ли это жертвы дракона… – степенно начал разведчик, но увидев нетерпение своих товарищей, быстро закончил: – Есть там дракон, есть! Следы свежие. Только вот…
– Ладно, главное, что дракон там живёт, – махнул рукой предводитель, – за работу!
Ватажники стали разгружать телеги и осторожно, чтоб не оставлять следов, носить в пещеру какие‑то детали. Делали они это хоть и осторожно, но быстро.
– Ага! А что это вы тут делаете? – раздался звонкий, но в тоже время хрипловатый голос. Вопрос задала рыжая и очень мокрая девочка, сидящая на камне выше входа в пещеру. Девочка лет одиннадцати–тринадцати, но скорее одиннадцати – уж очень она была маленькая. Капельки воды драгоценными камнями блестели на её золотистой коже. Нисколько не смущаясь своей наготы, она с интересом смотрела на действия ватажников. Те замерли, а потом начали пугливо озираться, не могла же эта девочка сюда прийти одна, да ещё в таком виде?
– Ты кто? – как командир задал вопрос Гатам.
– Листик, – назвалась девочка довольно необычным именем, хотя, кто их знает этих жителей пограничья, может для них имя самое обычное. А девочка, назвавшись, спросила сама:
– А вы кто? И зачем таскаете эти штуки в пещеру? Вот прилетит дракон, он вам задаст!
Двигавшаяся по тропинке группа людей, одетых в куртки из шкур скальных химер, напоминала отряд наёмников, хотя ими не была. Не была эта группа и охраной купеческого обоза, три повозки ни как не могли им быть, да и не похожи эти повозки на большие фургоны купцов – просто усиленные крестьянские телеги, груз которых был накрыт плотной тканью.
– Гатам, долго ещё? – сипло выдохнул один из людей, более старший чем остальные. Предводитель отряда – единственный всадник, едущий впереди всех, да и одетый лучше остальных – достал и развернул лист бумаги. Бумага была жёлтой, не лучшего качества. Гатам повертел нарисованную от руки карту, пытаясь сориентироваться на местности, и сообщил:
– Мы должны были как полчаса уже выйти к пещере.
– Гатам, – подал голос ещё один из этой ватаги, он, как и все остальные, шёл пешком, время от времени вместе со своими товарищами подталкивая телеги в топких местах или там, где заросли не давали свободно проехать. Этот человек был старше предводителя, но младше того, что задал вопрос первым. Ругнувшись, он тоже спросил:
– А если нас тот стражник обманул и эта тропа не ведёт к пещере дракона?
– Да и само название «Драконья пещера» не говорит, что там живёт дракон! – поддержал своего товарища ещё один ватажник. Предводитель скривился:
– Когда вы слушали стражника, то не задавали подобных вопросов. Да, это может быть пустышка, но вряд ли. Крестьяне говорили, что видели недавно появившегося дракона в этих краях. А это место самое удобное, чтоб дракон устроил там своё логово. Так что шанс того, что там дракон – очень высок.
Ватажник, задавший вопрос первым, хотел что‑то ещё сказать, но не успел, внезапно расступившиеся деревья открыли большую поляну у подножия скал. Скалы возвышались над лесом, покрывавшим подымающийся вверх склон. Но не это заставило замолчать людей, в скалах чернело отверстие пещеры. Отряд замер, поворачивать обратно и прятаться в лесу было поздно.
– Ну что встали, рты разинули?! – прикрикнул на своих людей предводитель. – Если бы там был дракон, он уже показался бы!
Самый старый из отряда презрительно хмыкнул, он это понял сразу. А вот один из молодых, боязливо косясь на пещеру, шёпотом сказал:
– А мож, он спит? Счас проснётся и как выскочит!
– У драконов очень чуткий слух, если бы он там был, то услышал, как мы по лесу сюда подходили, и уже бы нас встретил, а может, просто улетел бы, – презрительно бросил самый старый из ватаги.
– А мож, он, дядька Терлин, нас услышал и улетел? – с надеждой, тем же шепотом спросил молодой.
– Если бы он улетел, мы бы услышали, – ответил, продолжая презрительно кривиться Терлин, – да и увидели бы, такая туша бесшумно двигаться не может. Когда дракон в полёте, хлопки его крыльев можно услышать на довольно большом расстоянии.
– Разговорчики! – прикрикнул предводитель. – Мы сюда, что? На взлетающих драконов любоваться пришли? Терлин, возьми этого балбеса и проверьте, живёт ли вообще в этой пещере дракон? Остальные, откатили повозки в лес!
С той же презрительной усмешкой пожилой мужчина махнул младшему, чтоб тот шёл за ним и двинулся к пещере, не проверяя, идёт ли за ним молодой ватажник. Через некоторое время Терлин вернулся к своим товарищам, ждавшим его в лесу.
– Ну? Что там? – нетерпеливо спросил старший ватаги охотников на драконов.
– Пещера как пещера, только вот я не пойму… Кости там старые, а лежат вроде как недавно… Да и немного их, вряд ли это жертвы дракона… – степенно начал разведчик, но увидев нетерпение своих товарищей, быстро закончил: – Есть там дракон, есть! Следы свежие. Только вот…
– Ладно, главное, что дракон там живёт, – махнул рукой предводитель, – за работу!
Ватажники стали разгружать телеги и осторожно, чтоб не оставлять следов, носить в пещеру какие‑то детали. Делали они это хоть и осторожно, но быстро.
– Ага! А что это вы тут делаете? – раздался звонкий, но в тоже время хрипловатый голос. Вопрос задала рыжая и очень мокрая девочка, сидящая на камне выше входа в пещеру. Девочка лет одиннадцати–тринадцати, но скорее одиннадцати – уж очень она была маленькая. Капельки воды драгоценными камнями блестели на её золотистой коже. Нисколько не смущаясь своей наготы, она с интересом смотрела на действия ватажников. Те замерли, а потом начали пугливо озираться, не могла же эта девочка сюда прийти одна, да ещё в таком виде?
– Ты кто? – как командир задал вопрос Гатам.
– Листик, – назвалась девочка довольно необычным именем, хотя, кто их знает этих жителей пограничья, может для них имя самое обычное. А девочка, назвавшись, спросила сама:
– А вы кто? И зачем таскаете эти штуки в пещеру? Вот прилетит дракон, он вам задаст!