Страница:
Тем не менее при всей важности Силы роль Правды приуменьшать ни в коем случае нельзя. Правда борьбы русского народа за освобождение заключалась в том, чтобы на своей земле жить свободными от иноземного ига. Правда заключалась также в стремлении сохранить уже сложившуюся самобытную русскую цивилизацию, которая отличалась и от западной, и от восточной цивилизаций. Русская цивилизация и русская культура уже состоялись, представляли собой огромную ценность. Духовные лидеры русского общества это прекрасно понимали и даже выражали в образной, запоминающейся форме.
«А пишу вам се слово, – так Симеон (Семен) Гордый заканчивает свое завещание младшим братьям, – того для, чтобы не перестала память родителей наших и наша и свеча бы не погасла»[29]. Выделенные слова также стали известным афоризмом.
Москва – третий Рим, и четвертому не бывать
В 1439 году православная Византия пошла на союз с Папой Римским. Уния (в переводе с латинского «единство, объединение») с католиками заключалась в расчете на помощь Западной Европы в борьбе Византии с Османской империей. Уния фактически означала подчинение Византии власти Папы Римского.
Московское княжество не признало и осудило унию. Вскоре жизнь показала, что византийские греки напрасно понадеялись на западную помощь. В 1444 году объединенные западноевропейские силы потерпели поражение от турок при Варне. В 1453 году после осады османы взяли штурмом Константинополь. Папа Римский ничем не помог. Последний византийский император погиб в бою.
Многие византийские православные священники придерживались принципа: «лучше турки, чем Папа».
В Москве гибель Византии, Константинополя, второго Рима, посчитали знаком свыше. Образованные русские люди считали, что Древний Рим пал под ударами варваров (в 476 году н. э.), потому что погряз в разврате и язычестве. Второй Рим – Константинополь – стал христианским при императоре Константине в 325 году. Русь приняла христианство от Византии и долгое время была лишь прилежной ученицей. Русских митрополитов утверждал константинопольский патриарх, потому что русская православная церковь не считалась самостоятельной – автокефальной (в грубом переводе – самоголовой). Но идти «под Папу» у русской политической и духовной элиты не было никакого желания. Митрополит Исидор, подписавший «от имени Руси» пресловутую унию, не был впущен в пределы Великого княжества Московского и закончил свою жизнь католическим кардиналом в Риме.
После освобождения от монгольского ига и заметного укрепления Московского государства при Иване III у русских правителей появилась уверенность в своем историческом предназначении – сохранить христианство в наиболее чистом виде и освободить христианские народы от власти басурман. Считается, что в знаменитой и гордой формуле «Москва – третий Рим» была впервые отражена государственная идеология раннего Московского царства. И произошло это при Иване III.
Конкретным, реальным автором знаменитой формулы считается некий Филофей. Он был старцем, возможно, игуменом Трехсвятительского Псковского Елеазарова монастыря. Этот писатель XVI века написал три послания к псковскому дьяку Мисюрю Мунехину, послание к «некоему вельможе, в миру живущему», а также послания к великому князю Василию Ивановичу и к царю Иоанну Грозному, в которых высказался по ряду актуальных вопросов того времени. Филофею приписываются еще несколько произведений, но их принадлежность именно ему оспаривается. В своих посланиях Филофей полемизирует с астрологическими предсказаниями Николая Немчина, вообще отвергая астрологию. Филофей проявлял большой интерес к местным псковским делам. Именно он, как считают, впервые обстоятельно развил теорию о Москве как о третьем Риме, хранителе правой христианской веры.
Афоризм «Москва – третий Рим» представляется едва ли не главным для понимания всей послеордынской истории России. По поводу этой формулы написано столько, что вполне можно сказать – придумано не зря!
В чем же смысл, значимость этих трех слов?
Во-первых, это торжествующий крик победивших Даниловичей. Они пресмыкались перед ханами. Они приглашали из Византии художников, а из Италии – архитекторов, платили им большие деньги. Они с большим трудом отбивались от литовцев, поляков, крымских и других татар. Но добились своего – на карте Европы снова появилось русское государство. С центром в стольном городе Москве. Триумф Москвы хронологически совпал с трагедией Византии, которая прожила тысячу лет, но которой не было суждено более возродиться.
Во-вторых, в этой формуле не просто торжествующий крик, но уже и серьезный воинственный клекот двуглавого российского орла, только что ставшего символом нового государства. Берегитесь все! Мы начинаем! Вернем все свое, а потом освободим и всех хороших христиан – православных. «Москва – третий Рим» – это заявка будущей империи, будущей сверхдержавы. Это «Иду на вы», обращенное не одним полководцем к другому, а настоящий вызов, брошенный одной цивилизацией всем остальным. «Москва – третий Рим» и «Мы вам покажем кузькину мать» – афоризмы из одного смыслового поля.
Нельзя не отметить, что существует и прямо противоположная трактовка концепции «Москва – третий Рим». Известный историк доктор исторических наук А. Н. Боханов в своей интересной книге высказывает по этому поводу следующие соображения: «Русь не искала и не домогалась для себя неких исключительных прав и лидирующих позиций в мировой истории. Никакой "империалистический соблазн" русское национальное сознание не определял и государственные стремления не формировал. Его в христианско-эсхатологической природе мировосприятия вообще не существовало. Он проявится позже, уже при Петре I, переориентировавшем духовный строй империи с Рима Второго, христианского, на Рим Первый, языческий. Русь "не перехватила" эстафету Православной Империи, а переняла ее из ослабевшей Ромейской державы. Воссоздание единого русского государства происходило одновременно с осмыслением новой вселенской промыслительной исторической судьбы. Эти процессы фактически синхронизировались, и, став титульно Московским царством, Русь уже имела свою стройную идеократическую историософскую концепцию. Только в благочестии – спасение и надежда, только то царство благословенно, которое имеет его полной мерой. Осознание этой взаимосвязи и обусловленности стало камертоном русской философии исторического бытия в первые десятилетия после гибели Царьграда. Москва не просто заняла место его, а унаследовала по сакральному предуказанию. Русские как будто боялись заявить Москву новым Римом. Во всяком случае столь долгая нерешительность, растянувшаяся почти на сто лет, может служить тому "хронологическим" доказательством. Думается, это внешнее обстоятельство, опровергающее секулярные умозаключения о "жажде" Москвой мирового превосходства, говорит в пользу русского христианского смиренномудрия. Не более и не менее того»[30].
Данные рассуждения представляются несколько странными и отвлеченными от реальной, уже состоявшейся российской (русской) истории. Глобальные события конца XX – начала XXI века, важнейшими из которых стали уничтожение СССР, превращение США в единственную мировую державу с очевидными имперскими и колонизаторскими замашками, показали, что имперская идея отнюдь не умерла. Критика имперского характера российской истории и государственности имела лишь одну цель – уничтожение конкурирующей «фирмы». Мощная российская империя под названием СССР оказалась в руках людей с местечковым мышлением и позволила себя уничтожить. Латинское слово «империя» переводится как «власть, государство». Практика международных отношений на протяжении XVIII–XX веков позволяет утверждать, что на земном шаре господствует очень простая система. Есть несколько мощных стран, которые желающие могут называть империями или просто монстрами. Все остальные, по-русски называемые «шестерками», находятся под влиянием этих гигантов. В 1945–1991 годах большинство стран находилось в зоне влияния США, остальные старался контролировать СССР.
В свете вышесказанного ретроспективный взгляд на отечественную историю высвечивает вполне определенную картину. Во всяком случае продолжать строить из себя «православную овечку», не склонную к «империалистическим соблазнам», применительно к периоду со второй половины XV и до XVII века, и пытаться в этом кого-то убедить вряд ли удастся. От Византийской империи нам, то есть Великому княжеству Московскому, затем Московскому царству и, наконец, Российской империи ничего, кроме Софьи Фоминичны Палеолог с предполагаемой библиотекой ценнейших книг, не обломилось. В том числе потому, что силенок не было на что-либо претендовать, кроме как на пресловутую «эстафету» в деле сохранения православной духовности. На обвинения в «империализме» давно существует ответ – «от империалистов слышим». Не Россия, а Великобритания создала всемирную колониальную империю, настоящего, а не кем-то придуманного монстра. И, похоже, не очень комплексовала по поводу своего «империализма». Очевидным фактом является то, что в европейской части современной России последние Рюриковичи и первые Романовы всего лишь возвращали утраты середины XIII века, а перейдя за Волгу и Уральские горы, двигаясь на восток, осуществляли освоение фактически безлюдных территорий без заключения местных «индейцев» в резервации – концентрационные лагеря. А на все «пасти» (не «ротки»), из которых несутся обвинения России в «империализме», никаких «платков» не напасешься. Да и пустое это дело. В Россию – скромную, смиренную, благочестивую «овечку» – все равно никто не поверит.
Поэтому имеет смысл вернуться к историческим реальностям и сказать, что, в-третьих, формулой «Москва – третий Рим» основатели Московского царства определили основной алгоритм, базовую модель своей деятельности. Главное – внешнее величие. Быть как Рим или Царьград. Не кто иной, как Иван IV доказывал свое происхождение от Юлия Цезаря, римских и византийских императоров. И его можно понять. Труднее понять другое: главное внимание – к внешней политике, которой стала полностью подчиняться политика внутренняя. «Телега» раз и навсегда была поставлена впереди «лошади». Все основные доходы страны уходили на ведение бесконечных войн.
Из 537 лет, прошедших со времени Куликовской битвы до Брестского мира, Россия провела в войнах 334 года. Войны эти распределяются следующим образом.
Общий итог военных лет по этой таблице составляет 666, то есть почти вдвое больше приведенной выше цифры (334 года). Объясняется это тем, что за указанное время России пришлось вести 134 года войны против различных союзов и коалиций, одновременно с несколькими противниками. В том числе одна война была сразу против девяти врагов, две – против пяти, 25 – против трех и 37 войн – против двух противников сразу[31].
А поскольку главным орудием активной внешней политики была армия, ядро которой первоначально составляло дворянское ополчение, то служилому дворянскому сословию в государственных интересах было подчинено крестьянство. Народ с помощью крепостного права за двести лет (16491861) был свернут «в бараний рог», влачил жалкое существование, чтобы у государства были средства на содержание армии и ведение войн. Военные расходы составляли до 90 % всех государственных расходов. Податные сословия во имя решения главной государственной задачи заплатили и «налог кровью». Из 5 млн рекрутов, призванных в 1699–1873 годах на государеву службу, 3 млн погибли во имя присоединения Прибалтики, Новороссии, Крыма, Кавказа, Средней Азии. В 1914 году одной из целей России в Первой мировой войне Николай II считал возвращение Галиции, прикарпатской Украины, так как Владимир I еще в конце X века включил ее в состав Древней Руси.
Социально-экономическая, финансовая, налоговая политика была призвана обеспечивать решение внешнеполитических задач. И обсуждению сие не подлежало. Пока «третьим Римом» не станем – не успокоимся. Можно, конечно, называть эту теорию государственной[32] или национальной идеологией, даже национальной сверхидеей. Но нацию об отношении к этой замечательной идее и вытекающим из нее последствиям никто ни разу не спрашивал.
Теория «Москва – третий Рим» стала популярной, знаменитой, хотя приходится скорее согласиться с меньшинством авторов, которые, анализируя события пяти веков, имевшие место после выдвижения этой идеи, считают, что она оказалась не чем иным, как одной из главных русских Idea fix.
Россия приложила немало сил к тому, чтобы освободить от османского ига Грецию, Болгарию, Сербию. Ну и что?! Все три страны в разное время получали от России помощь и поддержку, а смотрели в сторону Запада. Рим сегодня является столицей Итальянской республики. Стамбул (бывший Константинополь) долгое время был столицей Османской империи, является крупнейшим городом на пути из Европы в Азию. Захват Константинополя и контроль над выходом из Черного моря в Средиземное (через проливы Босфор и Дарданеллы) были хрустальной геополитической мечтой российских правителей на протяжении XVIII–XX веков, которая, похоже, испарилась полностью и окончательно. За что боролись?
Чтобы свеча не погасла
Слова из духовной грамоты Симеона Гордого на протяжении веков воспринимались как уверенность и надежда на сохранение русской самобытности, русского православия, русского духа, которые находили свое воплощение в многочисленных произведениях русской культуры. В начале XXI века, в эпоху глобализации, угроза растворения русской, российской культуры в космополитичном культурном и информационном пространстве снова стала реальной.
Опасность утраты собственной идентичности остро стояла и перед русской цивилизацией в условиях ордынского ига. Александр Ярославич Невский отверг предложение помощи со стороны Папы Римского. Не стали русские люди солнцепоклонниками, каковыми первоначально являлись монголо-татары. Не приняли русские и мусульманства вместе с ордынцами. В сохранении русской самобытности, русских традиций, русской культуры колоссальную, совершенно особую роль сыграла Русская православная церковь, которая сделала ставку на московских Даниловичей.
Относительный мир и покой в Московском княжестве привели к тому, что сюда окончательно переносится резиденция митрополита. Княжество становится православным центром Руси. Это тем более важно, если учесть, что в период монголо-татарского ига материальное положение и идеологическое влияние Русской православной церкви значительно укрепилось. Монгольское законодательство («Яса Чингисхана») защищало церковь и освобождало монастыри и духовенство от всех даней и повинностей в обмен на обещание молиться за хана и его семью. В результате веротерпимости ордынских ханов в XIV–XV веках происходил расцвет монастырского строительства. Именно в это время были основаны крупнейшие русские монастыри: Троице-Сергиевский, Кирилло-Белозерский, Соловецкий.
Перенос православной резиденции в Москву способствовал привлечению сюда материальных средств, которыми располагала церковь, а следовательно, и экономическому укреплению Московского княжества. Кроме того, идеологическая поддержка, которую получил московский князь, усиливала доверие к нему со стороны населения других русских земель. В свою очередь московские князья в XIV – первой половине XV века способствовали разрастанию церковных богатств. В благодарность за поддержку и помощь в их стремлении к единодержавию князья часто и в большом количестве одаривали землей монастыри. Росли монастырские владения и за счет земель, которые дарили бояре, упоминавшие монастыри в своих духовных грамотах. Секуляризация будет позже.
В монастырях сохранялись и переписывались летописи, создавались иконы, велась церковная служба, которая вряд ли подвергалась строгой цензуре со стороны монголо-татар. Ведь они передоверили управление русскими землями своим подручникам – русским князьям, заинтересованным в том, чтобы паства была покорна не только ордынцам, но и прежде всего своим, более близким властям.
Во время посещения государства Израиль даже невооруженный и непрофессиональный взгляд замечает большое количество людей в странной одежде. Несмотря на дикую жару, они ходят во всем черном: шляпы одинакового фасона, лапсердаки (среднее между пальто и пиджаком), белые рубашки и ботинки. На лице живописная растительность в виде бороды, пейсов и т. д. Местные экскурсоводы говорят об этих людях как о религиозных евреях. Они известны также как ортодоксальные иудеи или талмудисты. Экскурсоводы рассказывают о том, что с детства они начинают изучать Талмуд (собрание догматических, религиозно-этических и правовых положений иудаизма) в специальных школах и занимаются этим всю жизнь. Они не зарабатывают себе на жизнь, не содержат на заработанные средства свои семьи. Они не служат в армии и т. д. Все признаки непонятного существования, близкого к паразитическому.
Но на самом деле все не так просто. У этих людей особая миссия, о которой можно почитать в литературе по иудаизму. Это форма монашества, только в иудейском варианте. Талмудисты являются носителями иудейской идеи. Им удалось пронести эту идею через две с половиной тысячи лет эпохи диаспоры («рассеяния евреев» по белу свету после гибели древнееврейской государственности). Талмудизм помог евреям сохраниться как этносу. Чтобы их «свеча» не погасла.
Русское православное духовенство (белое и черное) сумело выстоять в течение двух с половиной столетий. И выполнило свою историческую миссию. И «свеча» русской цивилизации не погасла. Догадливая современная молодежь может сделать совершенно конкретный вывод: получается, что Русская православная церковь «кинула» своих ордынских покровителей. Да, такое бывает в истории.
Царь указал, а бояре приговорили
Самодержавство Российского царства началось по божьему изволению от великого князя Владимира… до нас, смиренных скипетродержателей Российского царства. Ведь вольное царское самодержавие наших великих государей – не то, что ваше убогое королевство: нашим государям никто ничего не указывает… потому что наши государи – самодержцы божьей милостью сидят на престоле… никто их вольных самодержцев не сменяет на престоле, не ставит и не утверждает», – объяснял характер своей власти Иван Грозный в послании, адресованном польскому королю[33].
Ивану Грозному и в страшном сне не могло присниться, чтобы царей на престоле кто-то сменял, ставил и утверждал. Тем не менее в 1598 году первым выборным царем стал Борис Федорович Годунов, в 1605-м – Лжедмитрий I, в 1606-м – Василий Шуйский, в 1610-м – польский королевич Владислав, а в 1613-м – Михаил Федорович Романов. Сам Иван Васильевич о том, что Бориска Годунов стал царем, «узнал» в художественном фильме «Иван Васильевич меняет профессию».
Каким бы «крутым» ни хотел выглядеть русский царь в переписке с зарубежными коллегами, внутри своей страны он вынужден был на что-то опираться. Во всяком случае в первый период своего правления. Вместо боярского управления (1538–1547), которое завело страну в тупик, неизвестный автор в приписке к «Беседе Валаамских чудотворцев» советовал царю «воздвигнути от всех градов своих и от уездов градов тех и беспрестанно всегда содержати погодно при себе от всяких мер всяких людей». Сословно-представительные учреждения в разное время возникли в большинстве европейских государств: Леон и Кастилия (1188), Каталония (1218), Германия (1237), Португалия (1254), Англия (1265), Арагон (1274), Франция (1302), Швеция (1435), Дания (1468).
Англия лишь по недоразумению считается родиной парламента. Да, в 1215 году король Иоанн Безземельный в Хартии вольностей действительно заявил о возможности созыва представителей для обсуждения финансовых и других вопросов. Но реально первый парламент в Англии собрался лишь через 50 лет.
С таким же успехом родиной парламентаризма может считаться и Россия, в которой в 1211 году великий князь Всеволод III Юрьевич Большое Гнездо собирал собор, что нашло отражение в летописи. Все дело в том, что российские правители, от Романовых до современных руководителей страны, не интересуются демократическими традициями своей страны.
Земский собор был впервые созван Иваном IV в 1548–1549 году. По подсчетам Л. В. Черепнина, во второй половине XVI – в XVII веке собиралось не менее 57 соборов. Эти государственные органы рассматривали все вопросы внешней и внутренней политики. Состав соборов обычно определялся царями, но был по представленным группам достаточно стабильным: Боярская дума (князья, бояре), Освященный собор (верхи духовенства), представители дворянства, купечества, городов.
«Земский собор – это орган представительства не народных масс, но ведущих сословий феодального общества, хотя он иногда и выражает интересы народа как этнического целого, а в отдельных случаях его деятельность может развиваться объективно в благоприятном направлении и для трудового народа… Характерно, что избирательные соборы конца XVI – начала XVII века, не являясь органами народной демократии, должны были считаться с настроениями широких слоев городского населения», – писал Л. В. Черепнин в свое время.
В работе Земских соборов обычно участвовало 400–500 человек, а в знаменитом Соборе 1613 года, избравшем на царство Михаила Романова, участвовало, по мнению некоторых авторов, до 700–800 человек. Населения в Московском царстве к середине XVII века было около 7 млн человек. Для сравнения можно сказать, что Съезд народных депутатов СССР в 19891991 годах составляли 2500 человек (при населении СССР в 280 млн), Съезд народных депутатов РСФСР в 1990–1993 годах насчитывал 1005 человек, в Государственной думе 450 мест, в Совете Федерации – 178. Население России за 1991–2008 годы сократилось со 150 до 142 млн человек.
Земский собор сыграл важную роль в восстановлении страны после Смуты при совсем еще молодом царе Михаиле Федоровиче и в отсутствие отца царя патриарха Филарета, который по возвращении из польского плена стал отодвигать Земский собор в сторону.
Земский собор был эффективным законодательным органом. Так, в 1648–1649 годах (за год с небольшим) было обсуждено, принято и утверждено царем знаменитое Соборное уложение. Основной текст подготовила специальная комиссия, которую возглавил боярин князь Никита Иванович Одоевский. В эту комиссию также вошли князь Семен Прозоровский, окольничий Федор Волконский, дьяк Гаврила Леонтьев и дьяк Федор Грибоедов. В обсуждении подготовленного текста участвовали представители различных групп населения. Среди них были: 14 членов Освященного собора (верхи духовенства), 40 членов Боярской думы, 153 представителя провинциального дворянства, 12 выборных от московских торговых «сотен», 15 человек от стрелецких полков и 79 человек – от посадского населения[34]. Соборное уложение неоднократно пытались переработать и усовершенствовать. Но оно продержалось до принятия Свода законов Российской империи, составленного М. М. Сперанским, утвержденного Николаем I и введенного в действие с 1835 года.
На счету Земского собора важные внешнеполитические решения, например о принятии Украины в состав России (1654).
Современная российская публика почти ничего не знает о Земских соборах. Между тем Земские соборы за 150 лет своего существования провели больше «сессий», чем французские Генеральные штаты за 300 лет. Мало знает даже продвинутая часть общества о деятельности выборных органов Московского царства во второй половине XVI–XVII веке. Между тем губные и земские старосты с середины XVI века выбирались местным населением. Их полномочия и объем деятельности намного превосходили круг функций американских шерифов, о деятельности которых так любят рассказывать американцы. Многоплановая работа земств и городских управ в последней трети XIX – начале XX века почему-то, несмотря на усилия такого авторитетного человека, как А. И. Солженицын, наши современные российские верхи также не заинтересовала. И реформа местного управления, затеянная в последние годы, стала, как и многие, осуществляться по «принципу харакири», то есть по наихудшему, самому неподходящему варианту. Верховная, исполнительная власть в России на протяжении всей истории страны давила, ограничивала любые проявления демократии, участия населения в управлении страной. Отсюда и плохой пиар у Земского собора, которому отказывают в родстве с английским парламентом, французскими Генеральными штатами, испанскими кортесами.
«А пишу вам се слово, – так Симеон (Семен) Гордый заканчивает свое завещание младшим братьям, – того для, чтобы не перестала память родителей наших и наша и свеча бы не погасла»[29]. Выделенные слова также стали известным афоризмом.
Москва – третий Рим, и четвертому не бывать
Московское княжество не признало и осудило унию. Вскоре жизнь показала, что византийские греки напрасно понадеялись на западную помощь. В 1444 году объединенные западноевропейские силы потерпели поражение от турок при Варне. В 1453 году после осады османы взяли штурмом Константинополь. Папа Римский ничем не помог. Последний византийский император погиб в бою.
Многие византийские православные священники придерживались принципа: «лучше турки, чем Папа».
В Москве гибель Византии, Константинополя, второго Рима, посчитали знаком свыше. Образованные русские люди считали, что Древний Рим пал под ударами варваров (в 476 году н. э.), потому что погряз в разврате и язычестве. Второй Рим – Константинополь – стал христианским при императоре Константине в 325 году. Русь приняла христианство от Византии и долгое время была лишь прилежной ученицей. Русских митрополитов утверждал константинопольский патриарх, потому что русская православная церковь не считалась самостоятельной – автокефальной (в грубом переводе – самоголовой). Но идти «под Папу» у русской политической и духовной элиты не было никакого желания. Митрополит Исидор, подписавший «от имени Руси» пресловутую унию, не был впущен в пределы Великого княжества Московского и закончил свою жизнь католическим кардиналом в Риме.
После освобождения от монгольского ига и заметного укрепления Московского государства при Иване III у русских правителей появилась уверенность в своем историческом предназначении – сохранить христианство в наиболее чистом виде и освободить христианские народы от власти басурман. Считается, что в знаменитой и гордой формуле «Москва – третий Рим» была впервые отражена государственная идеология раннего Московского царства. И произошло это при Иване III.
Конкретным, реальным автором знаменитой формулы считается некий Филофей. Он был старцем, возможно, игуменом Трехсвятительского Псковского Елеазарова монастыря. Этот писатель XVI века написал три послания к псковскому дьяку Мисюрю Мунехину, послание к «некоему вельможе, в миру живущему», а также послания к великому князю Василию Ивановичу и к царю Иоанну Грозному, в которых высказался по ряду актуальных вопросов того времени. Филофею приписываются еще несколько произведений, но их принадлежность именно ему оспаривается. В своих посланиях Филофей полемизирует с астрологическими предсказаниями Николая Немчина, вообще отвергая астрологию. Филофей проявлял большой интерес к местным псковским делам. Именно он, как считают, впервые обстоятельно развил теорию о Москве как о третьем Риме, хранителе правой христианской веры.
Афоризм «Москва – третий Рим» представляется едва ли не главным для понимания всей послеордынской истории России. По поводу этой формулы написано столько, что вполне можно сказать – придумано не зря!
В чем же смысл, значимость этих трех слов?
Во-первых, это торжествующий крик победивших Даниловичей. Они пресмыкались перед ханами. Они приглашали из Византии художников, а из Италии – архитекторов, платили им большие деньги. Они с большим трудом отбивались от литовцев, поляков, крымских и других татар. Но добились своего – на карте Европы снова появилось русское государство. С центром в стольном городе Москве. Триумф Москвы хронологически совпал с трагедией Византии, которая прожила тысячу лет, но которой не было суждено более возродиться.
Во-вторых, в этой формуле не просто торжествующий крик, но уже и серьезный воинственный клекот двуглавого российского орла, только что ставшего символом нового государства. Берегитесь все! Мы начинаем! Вернем все свое, а потом освободим и всех хороших христиан – православных. «Москва – третий Рим» – это заявка будущей империи, будущей сверхдержавы. Это «Иду на вы», обращенное не одним полководцем к другому, а настоящий вызов, брошенный одной цивилизацией всем остальным. «Москва – третий Рим» и «Мы вам покажем кузькину мать» – афоризмы из одного смыслового поля.
Нельзя не отметить, что существует и прямо противоположная трактовка концепции «Москва – третий Рим». Известный историк доктор исторических наук А. Н. Боханов в своей интересной книге высказывает по этому поводу следующие соображения: «Русь не искала и не домогалась для себя неких исключительных прав и лидирующих позиций в мировой истории. Никакой "империалистический соблазн" русское национальное сознание не определял и государственные стремления не формировал. Его в христианско-эсхатологической природе мировосприятия вообще не существовало. Он проявится позже, уже при Петре I, переориентировавшем духовный строй империи с Рима Второго, христианского, на Рим Первый, языческий. Русь "не перехватила" эстафету Православной Империи, а переняла ее из ослабевшей Ромейской державы. Воссоздание единого русского государства происходило одновременно с осмыслением новой вселенской промыслительной исторической судьбы. Эти процессы фактически синхронизировались, и, став титульно Московским царством, Русь уже имела свою стройную идеократическую историософскую концепцию. Только в благочестии – спасение и надежда, только то царство благословенно, которое имеет его полной мерой. Осознание этой взаимосвязи и обусловленности стало камертоном русской философии исторического бытия в первые десятилетия после гибели Царьграда. Москва не просто заняла место его, а унаследовала по сакральному предуказанию. Русские как будто боялись заявить Москву новым Римом. Во всяком случае столь долгая нерешительность, растянувшаяся почти на сто лет, может служить тому "хронологическим" доказательством. Думается, это внешнее обстоятельство, опровергающее секулярные умозаключения о "жажде" Москвой мирового превосходства, говорит в пользу русского христианского смиренномудрия. Не более и не менее того»[30].
Данные рассуждения представляются несколько странными и отвлеченными от реальной, уже состоявшейся российской (русской) истории. Глобальные события конца XX – начала XXI века, важнейшими из которых стали уничтожение СССР, превращение США в единственную мировую державу с очевидными имперскими и колонизаторскими замашками, показали, что имперская идея отнюдь не умерла. Критика имперского характера российской истории и государственности имела лишь одну цель – уничтожение конкурирующей «фирмы». Мощная российская империя под названием СССР оказалась в руках людей с местечковым мышлением и позволила себя уничтожить. Латинское слово «империя» переводится как «власть, государство». Практика международных отношений на протяжении XVIII–XX веков позволяет утверждать, что на земном шаре господствует очень простая система. Есть несколько мощных стран, которые желающие могут называть империями или просто монстрами. Все остальные, по-русски называемые «шестерками», находятся под влиянием этих гигантов. В 1945–1991 годах большинство стран находилось в зоне влияния США, остальные старался контролировать СССР.
В свете вышесказанного ретроспективный взгляд на отечественную историю высвечивает вполне определенную картину. Во всяком случае продолжать строить из себя «православную овечку», не склонную к «империалистическим соблазнам», применительно к периоду со второй половины XV и до XVII века, и пытаться в этом кого-то убедить вряд ли удастся. От Византийской империи нам, то есть Великому княжеству Московскому, затем Московскому царству и, наконец, Российской империи ничего, кроме Софьи Фоминичны Палеолог с предполагаемой библиотекой ценнейших книг, не обломилось. В том числе потому, что силенок не было на что-либо претендовать, кроме как на пресловутую «эстафету» в деле сохранения православной духовности. На обвинения в «империализме» давно существует ответ – «от империалистов слышим». Не Россия, а Великобритания создала всемирную колониальную империю, настоящего, а не кем-то придуманного монстра. И, похоже, не очень комплексовала по поводу своего «империализма». Очевидным фактом является то, что в европейской части современной России последние Рюриковичи и первые Романовы всего лишь возвращали утраты середины XIII века, а перейдя за Волгу и Уральские горы, двигаясь на восток, осуществляли освоение фактически безлюдных территорий без заключения местных «индейцев» в резервации – концентрационные лагеря. А на все «пасти» (не «ротки»), из которых несутся обвинения России в «империализме», никаких «платков» не напасешься. Да и пустое это дело. В Россию – скромную, смиренную, благочестивую «овечку» – все равно никто не поверит.
Поэтому имеет смысл вернуться к историческим реальностям и сказать, что, в-третьих, формулой «Москва – третий Рим» основатели Московского царства определили основной алгоритм, базовую модель своей деятельности. Главное – внешнее величие. Быть как Рим или Царьград. Не кто иной, как Иван IV доказывал свое происхождение от Юлия Цезаря, римских и византийских императоров. И его можно понять. Труднее понять другое: главное внимание – к внешней политике, которой стала полностью подчиняться политика внутренняя. «Телега» раз и навсегда была поставлена впереди «лошади». Все основные доходы страны уходили на ведение бесконечных войн.
Из 537 лет, прошедших со времени Куликовской битвы до Брестского мира, Россия провела в войнах 334 года. Войны эти распределяются следующим образом.
А поскольку главным орудием активной внешней политики была армия, ядро которой первоначально составляло дворянское ополчение, то служилому дворянскому сословию в государственных интересах было подчинено крестьянство. Народ с помощью крепостного права за двести лет (16491861) был свернут «в бараний рог», влачил жалкое существование, чтобы у государства были средства на содержание армии и ведение войн. Военные расходы составляли до 90 % всех государственных расходов. Податные сословия во имя решения главной государственной задачи заплатили и «налог кровью». Из 5 млн рекрутов, призванных в 1699–1873 годах на государеву службу, 3 млн погибли во имя присоединения Прибалтики, Новороссии, Крыма, Кавказа, Средней Азии. В 1914 году одной из целей России в Первой мировой войне Николай II считал возвращение Галиции, прикарпатской Украины, так как Владимир I еще в конце X века включил ее в состав Древней Руси.
Социально-экономическая, финансовая, налоговая политика была призвана обеспечивать решение внешнеполитических задач. И обсуждению сие не подлежало. Пока «третьим Римом» не станем – не успокоимся. Можно, конечно, называть эту теорию государственной[32] или национальной идеологией, даже национальной сверхидеей. Но нацию об отношении к этой замечательной идее и вытекающим из нее последствиям никто ни разу не спрашивал.
Теория «Москва – третий Рим» стала популярной, знаменитой, хотя приходится скорее согласиться с меньшинством авторов, которые, анализируя события пяти веков, имевшие место после выдвижения этой идеи, считают, что она оказалась не чем иным, как одной из главных русских Idea fix.
Россия приложила немало сил к тому, чтобы освободить от османского ига Грецию, Болгарию, Сербию. Ну и что?! Все три страны в разное время получали от России помощь и поддержку, а смотрели в сторону Запада. Рим сегодня является столицей Итальянской республики. Стамбул (бывший Константинополь) долгое время был столицей Османской империи, является крупнейшим городом на пути из Европы в Азию. Захват Константинополя и контроль над выходом из Черного моря в Средиземное (через проливы Босфор и Дарданеллы) были хрустальной геополитической мечтой российских правителей на протяжении XVIII–XX веков, которая, похоже, испарилась полностью и окончательно. За что боролись?
Чтобы свеча не погасла
Опасность утраты собственной идентичности остро стояла и перед русской цивилизацией в условиях ордынского ига. Александр Ярославич Невский отверг предложение помощи со стороны Папы Римского. Не стали русские люди солнцепоклонниками, каковыми первоначально являлись монголо-татары. Не приняли русские и мусульманства вместе с ордынцами. В сохранении русской самобытности, русских традиций, русской культуры колоссальную, совершенно особую роль сыграла Русская православная церковь, которая сделала ставку на московских Даниловичей.
Относительный мир и покой в Московском княжестве привели к тому, что сюда окончательно переносится резиденция митрополита. Княжество становится православным центром Руси. Это тем более важно, если учесть, что в период монголо-татарского ига материальное положение и идеологическое влияние Русской православной церкви значительно укрепилось. Монгольское законодательство («Яса Чингисхана») защищало церковь и освобождало монастыри и духовенство от всех даней и повинностей в обмен на обещание молиться за хана и его семью. В результате веротерпимости ордынских ханов в XIV–XV веках происходил расцвет монастырского строительства. Именно в это время были основаны крупнейшие русские монастыри: Троице-Сергиевский, Кирилло-Белозерский, Соловецкий.
Перенос православной резиденции в Москву способствовал привлечению сюда материальных средств, которыми располагала церковь, а следовательно, и экономическому укреплению Московского княжества. Кроме того, идеологическая поддержка, которую получил московский князь, усиливала доверие к нему со стороны населения других русских земель. В свою очередь московские князья в XIV – первой половине XV века способствовали разрастанию церковных богатств. В благодарность за поддержку и помощь в их стремлении к единодержавию князья часто и в большом количестве одаривали землей монастыри. Росли монастырские владения и за счет земель, которые дарили бояре, упоминавшие монастыри в своих духовных грамотах. Секуляризация будет позже.
В монастырях сохранялись и переписывались летописи, создавались иконы, велась церковная служба, которая вряд ли подвергалась строгой цензуре со стороны монголо-татар. Ведь они передоверили управление русскими землями своим подручникам – русским князьям, заинтересованным в том, чтобы паства была покорна не только ордынцам, но и прежде всего своим, более близким властям.
Во время посещения государства Израиль даже невооруженный и непрофессиональный взгляд замечает большое количество людей в странной одежде. Несмотря на дикую жару, они ходят во всем черном: шляпы одинакового фасона, лапсердаки (среднее между пальто и пиджаком), белые рубашки и ботинки. На лице живописная растительность в виде бороды, пейсов и т. д. Местные экскурсоводы говорят об этих людях как о религиозных евреях. Они известны также как ортодоксальные иудеи или талмудисты. Экскурсоводы рассказывают о том, что с детства они начинают изучать Талмуд (собрание догматических, религиозно-этических и правовых положений иудаизма) в специальных школах и занимаются этим всю жизнь. Они не зарабатывают себе на жизнь, не содержат на заработанные средства свои семьи. Они не служат в армии и т. д. Все признаки непонятного существования, близкого к паразитическому.
Но на самом деле все не так просто. У этих людей особая миссия, о которой можно почитать в литературе по иудаизму. Это форма монашества, только в иудейском варианте. Талмудисты являются носителями иудейской идеи. Им удалось пронести эту идею через две с половиной тысячи лет эпохи диаспоры («рассеяния евреев» по белу свету после гибели древнееврейской государственности). Талмудизм помог евреям сохраниться как этносу. Чтобы их «свеча» не погасла.
Русское православное духовенство (белое и черное) сумело выстоять в течение двух с половиной столетий. И выполнило свою историческую миссию. И «свеча» русской цивилизации не погасла. Догадливая современная молодежь может сделать совершенно конкретный вывод: получается, что Русская православная церковь «кинула» своих ордынских покровителей. Да, такое бывает в истории.
Царь указал, а бояре приговорили
Ивану Грозному и в страшном сне не могло присниться, чтобы царей на престоле кто-то сменял, ставил и утверждал. Тем не менее в 1598 году первым выборным царем стал Борис Федорович Годунов, в 1605-м – Лжедмитрий I, в 1606-м – Василий Шуйский, в 1610-м – польский королевич Владислав, а в 1613-м – Михаил Федорович Романов. Сам Иван Васильевич о том, что Бориска Годунов стал царем, «узнал» в художественном фильме «Иван Васильевич меняет профессию».
Каким бы «крутым» ни хотел выглядеть русский царь в переписке с зарубежными коллегами, внутри своей страны он вынужден был на что-то опираться. Во всяком случае в первый период своего правления. Вместо боярского управления (1538–1547), которое завело страну в тупик, неизвестный автор в приписке к «Беседе Валаамских чудотворцев» советовал царю «воздвигнути от всех градов своих и от уездов градов тех и беспрестанно всегда содержати погодно при себе от всяких мер всяких людей». Сословно-представительные учреждения в разное время возникли в большинстве европейских государств: Леон и Кастилия (1188), Каталония (1218), Германия (1237), Португалия (1254), Англия (1265), Арагон (1274), Франция (1302), Швеция (1435), Дания (1468).
Англия лишь по недоразумению считается родиной парламента. Да, в 1215 году король Иоанн Безземельный в Хартии вольностей действительно заявил о возможности созыва представителей для обсуждения финансовых и других вопросов. Но реально первый парламент в Англии собрался лишь через 50 лет.
С таким же успехом родиной парламентаризма может считаться и Россия, в которой в 1211 году великий князь Всеволод III Юрьевич Большое Гнездо собирал собор, что нашло отражение в летописи. Все дело в том, что российские правители, от Романовых до современных руководителей страны, не интересуются демократическими традициями своей страны.
Земский собор был впервые созван Иваном IV в 1548–1549 году. По подсчетам Л. В. Черепнина, во второй половине XVI – в XVII веке собиралось не менее 57 соборов. Эти государственные органы рассматривали все вопросы внешней и внутренней политики. Состав соборов обычно определялся царями, но был по представленным группам достаточно стабильным: Боярская дума (князья, бояре), Освященный собор (верхи духовенства), представители дворянства, купечества, городов.
«Земский собор – это орган представительства не народных масс, но ведущих сословий феодального общества, хотя он иногда и выражает интересы народа как этнического целого, а в отдельных случаях его деятельность может развиваться объективно в благоприятном направлении и для трудового народа… Характерно, что избирательные соборы конца XVI – начала XVII века, не являясь органами народной демократии, должны были считаться с настроениями широких слоев городского населения», – писал Л. В. Черепнин в свое время.
В работе Земских соборов обычно участвовало 400–500 человек, а в знаменитом Соборе 1613 года, избравшем на царство Михаила Романова, участвовало, по мнению некоторых авторов, до 700–800 человек. Населения в Московском царстве к середине XVII века было около 7 млн человек. Для сравнения можно сказать, что Съезд народных депутатов СССР в 19891991 годах составляли 2500 человек (при населении СССР в 280 млн), Съезд народных депутатов РСФСР в 1990–1993 годах насчитывал 1005 человек, в Государственной думе 450 мест, в Совете Федерации – 178. Население России за 1991–2008 годы сократилось со 150 до 142 млн человек.
Земский собор сыграл важную роль в восстановлении страны после Смуты при совсем еще молодом царе Михаиле Федоровиче и в отсутствие отца царя патриарха Филарета, который по возвращении из польского плена стал отодвигать Земский собор в сторону.
Земский собор был эффективным законодательным органом. Так, в 1648–1649 годах (за год с небольшим) было обсуждено, принято и утверждено царем знаменитое Соборное уложение. Основной текст подготовила специальная комиссия, которую возглавил боярин князь Никита Иванович Одоевский. В эту комиссию также вошли князь Семен Прозоровский, окольничий Федор Волконский, дьяк Гаврила Леонтьев и дьяк Федор Грибоедов. В обсуждении подготовленного текста участвовали представители различных групп населения. Среди них были: 14 членов Освященного собора (верхи духовенства), 40 членов Боярской думы, 153 представителя провинциального дворянства, 12 выборных от московских торговых «сотен», 15 человек от стрелецких полков и 79 человек – от посадского населения[34]. Соборное уложение неоднократно пытались переработать и усовершенствовать. Но оно продержалось до принятия Свода законов Российской империи, составленного М. М. Сперанским, утвержденного Николаем I и введенного в действие с 1835 года.
На счету Земского собора важные внешнеполитические решения, например о принятии Украины в состав России (1654).
Современная российская публика почти ничего не знает о Земских соборах. Между тем Земские соборы за 150 лет своего существования провели больше «сессий», чем французские Генеральные штаты за 300 лет. Мало знает даже продвинутая часть общества о деятельности выборных органов Московского царства во второй половине XVI–XVII веке. Между тем губные и земские старосты с середины XVI века выбирались местным населением. Их полномочия и объем деятельности намного превосходили круг функций американских шерифов, о деятельности которых так любят рассказывать американцы. Многоплановая работа земств и городских управ в последней трети XIX – начале XX века почему-то, несмотря на усилия такого авторитетного человека, как А. И. Солженицын, наши современные российские верхи также не заинтересовала. И реформа местного управления, затеянная в последние годы, стала, как и многие, осуществляться по «принципу харакири», то есть по наихудшему, самому неподходящему варианту. Верховная, исполнительная власть в России на протяжении всей истории страны давила, ограничивала любые проявления демократии, участия населения в управлении страной. Отсюда и плохой пиар у Земского собора, которому отказывают в родстве с английским парламентом, французскими Генеральными штатами, испанскими кортесами.