Страница:
– Нет, я больше так не могу, мне кажется, что я уже наелась на год вперёд.
– Погоди, милая, – успокоила её Авдотья, – сейчас пойдут мясные ряды, ты не представляешь какое там сало.
Этого Вероника действительно не представляла. От одного вида от одного вида, дрожащего при прикосновении, покрытого испариной и потрескавшейся, запечённой, тёмно-золотистой шкуркой, с розовыми прожилками мяса, оно поражало своим видом и не давало возможности отойти, не попробовав, а потом и не купив.
– Ну, кто говорил, что специалист по выбору мяса, – обратилась к гостям Авдотья, – покажи своё умение.
Алексей сделал шаг вперёд, рассматривая лежащее на прилавке мясо. Присмотрелся у одного торговца, потом у второго, третьего и наконец, остановился перед очередным.
– Вот это вроде ничего.
– Эту свинью вчера закололи, ей уже на колбасу пора, а не на стол приличным людям, – не одобрила его выбор Авдотья.
– Тогда может вон у того купим?
– Ты что совсем в мясе ничего не понимаешь? Это хряк, его только собакам на корм, или может, ты любишь мясо с «душком»?
– А почём это видно, Авдотья Лукинична, – спросила Вероника.
– Странная ты. Почём видно? Вон смотри у него на прилавке яйца кабаньи лежат.
– Я думала это почки.
– Почки, милая плоские, а эти круглые, и почки они надрезаны, их ветеринар проверяет. Понятно всё с вами, специалисты. Пошли, я выбирать буду.
Бабка Авдотья быстро пробежала по рядам, поздоровалась почти со всеми торговцами, видно было, что в этом маленьком городке её знал почти каждый. После чего остановилась у одного из продавцов.
– Петюнь, – обратилась она к молодому пареньку, стоявшему по ту сторону прилавка.
– Да баб Авдотья?
– Ты у людей свинью брал или свою колол.
– Соседская, баб Авдотья, домашняя, видишь, половину только продаю.
– Да, вижу. Взвесь-ка мне балычка половинку, рёбрышек на щи и вот окоста этот кусочек.
– Конечно баб Авдотья, сию минуту.
Паренёк споро взвесил мясо.
– Авдотья Лукинична, а зачем так много, можно же ещё и завтра, послезавтра за свежим приехать. – Поинтересовался Алексей.
– Нет, милок каждый день с вами по базару ездить у меня времени нет, да и силы уже не те. Здесь дня на три хватит, к тому же вы наверняка захотите по своим городским традициям шашлык пожарить, так вот что-то на него и пойдёт, так глядишь на три дня и хватит, а через три денька, коль ещё решите остаться снова съездим. Ну что стоишь? – Посмотрела она на Мещерякова, – плати.
Алексей достал портмоне и перевёл вопросительный взгляд на продавца. Тот, молча, показал калькулятор.
– Нет, погоди, – остановила их Авдотья, – Петюнь, совсем забыла, та мне милок сала ещё отрежь, такого с проростью, что бы покушать.
– Конечно баб Авдотья.
Продавец отрезал полоску тонкого, с золотистой корочкой и розовой проростью сала, добавил, что-то на калькуляторе и вновь развернул его в сторону Алексея, показывая итоговую цифру. Мещеряков отсчитал купюры, протянул их Петюне, отказался от сдачи, собрал мясо и поспешил за удаляющимися дамами.
Не смотря на скромные запросы бабки Авдотьи, домой они возвращались почти с полным багажником. Кроме мяса купили творог, молоко, сметану. Зашли за птицей, там оказалось, что без курицы и гуся, просто невозможно покинуть рынок, там же нашли пару гусиных потрохов, Авдотья запланировала на завтра суп с домашней лапшой, а его как оказалось, кроме как на гусиных потрохах готовить ни на чём просто нельзя. Потом понадобилась рыба, а именно свежие караси, которых было обещано приготовить в сметане, ещё, гостей должно угостить запеченным карпом, для этого вновь вернулись в мясной павильон, где купили свиную щёку, для подложки под карпа. В результате Алексей еле донёс до машины две огромные сумки.
– Авдотья Лукинична, это никак не на три дня, нам здесь придётся провести не меньше недели, пока перепробуем все запланированные Вами блюда.
– Да, что, живите, гости дорогие, ни кто ведь не гонит, – ответила старуха.
– Авдотья Лукинична, – обратилась к старухе Вероника, когда расселись в машине, – а почему вы именно у того паренька мясо брали?
– Ты видела. Что у него всего пол туши было?
– И что?
– Это значит, он свинью для хозяев резал, но тем не нужна вся, им половины достаточно, а вторую половину они отдали ему для продажи. Понимаешь. Когда хозяева свинку для себя растят, а не на продажу. Они совсем по-другому кормят её. Что сами едят, то и свинке дают, а не всякие там комбикорма. Значит, у неё и сало и мясо вкусное и полезное будет. И вообще Петюня он паренёк справный, никогда не обманет, коль у фермера свинку берёт так и скажет, не стоит баб Авдотья сегодня покупать, завтра приходи, или вон к примеру у того, аль у того купи, у них сегодня свинки хозяйские. Вот так у нас в провинции, милая.
Назад возвращались втроём, Сильвестр, как только зашли на рынок, растворился в толпе, и как ни старался Алексей его высмотреть так и не увидел. Скорее всего, старик ушёл по своим делам, теперь его ждать, нужно было, скорее всего, к вечеру. Но в этом Мещеряков ошибся, по приезде домой они увидели его сидящего, как ни в чём не бывало в беседке.
– Всё, молодёжь, – сказала бабка Авдотья, – свободны до обеда, это значит, у вас есть четыре часа, обед ровно в час по полудню, не опаздывать.
– А что Авдотья Лукинична есть у вас пляж в городе? – Поинтересовался Алексей.
– Есть, конечно, и совсем недалеко. Только вы хотели город посмотреть.
– Что-то жарко сегодня по городу ходить, может после обеда, а сейчас лучше на пляж, на солнышке понежимся, да в речке искупаемся. Олюшка, ты как?
– Я, пожалуй, соглашусь.
– Тогда иди, собирайся, а я пока у Сильвестра расспрошу, как лучше до пляжа добраться.
Авдотьин друг не только рассказал, но и показал, как попасть на городской пляж, оказалось это совсем недалеко, нужно было только спуститься к реке и немного пройти в сторону. Пляж, до которого они добрались очень быстро, оказался небольшой песчаной полоской вдоль берега, причём в основном берега не широкой, в этом месте всего метров пятнадцати, реки, оказались в основном поросшими камышом. Но именно в этом месте берег оказался расчищенным, то ли усилиями местной власти, то ли по инициативе населения. Дальше от берега шла зелёная, травяная лужайка. Но, не смотря на очень приблизительное сходство этого места с пляжем, народу даже в это время было даже несколько с избытком. Стайки детворы, расположились возле самой воды и плескались под берегом, шумно играя, чуть дальше отдыхали родители тех самых детей, или точнее некоторых из них, а уже совсем в глубине пляжа сидели компании гостей города, это были в основном молодые парни и девушки. Они жарили на кострах мясо, пили пиво, некоторые из них уже в утренние часы перешли к более серьёзным напиткам, это явно указывало на то, что и этот день у них не будет потерян зря, и вполне возможно закончится как всегда приличной дракой. Хорошо если в очередной потасовке не пострадает мирное население. Молодые мамы, наблюдающие за своими купающимися чадами, старались устроиться подальше от этих шумных компаний, но их было настолько много, что мамашам, таки приходилось приближаться к ним на небезопасное расстояние.
Алексей с Вероникой присмотрели более или менее спокойное место и устроились там, им нужно было обсудить всё увиденное за первый день пребывания и составить хоть приблизительный план.
– Так что скажешь, какие-нибудь мысли есть? – Задал первым вопрос Мещеряков.
– Кроме вопросов, мыслей больше никаких. Странно всё здесь, особенно эта парочка. Ты знаешь, у меня создалось впечатление, что они нас ждали. Но как это может быть?
– Вот-вот и у меня такое же чувство, не могу объяснить почему, но чувствую. Этот старик, тот, что был под знаком и Сильвестр, они совершенно похожи. Но как такое может быть? Тот был вообще, как будто из древности выполз, а этот даже в машинах неплохо разбирается, ты знаешь, он меня очень основательно расспрашивал о наем джипе, заметил, что тяжёл он не по норме, что двигатель мощнее, чем положено.
– Да, а иконы шестнадцатого века, которые вроде только недавно писаные, она рассказывает, что ей их отреставрировали, да чушь эта собачья, если бы кто и взял их в реставрацию, то уж вернул бы бабке список, но доске, а эту уже давно продал бы. И ты заметил, что такие иконы во всех комнатах висят. Мебель опять же, старинная, а как новая. Я когда икону рассматривала, то увидела там небольшой срез. Помнишь, мы изучали материалы оперативного дела, там была стружка и экспертиза по ней, в которой указано, что возраст дерева и фрагментов краски на ней не менее четырёхсот лет, но отдельно указывалось, что как дерево, так и краска неимоверно хорошо сохранились. Эта стружка была последним, что прислала последняя группа.
– Да, что-то такое я припоминаю. Ты думаешь это стружка с иконы?
– Сегодня я в этом уже даже не сомневаюсь.
– Что получается? Третья группа уходила уже как поисковая, то два человека, ехали под видом иностранного туриста и гида, первые две были археологическими экспедициями. Значит те двое тоже не нашли места в гостинице и каким-то образом попали в дом к Авдотье. Их тоже заинтересовала икона, и они, сняв скол, отправили его на экспертизу, после чего пропали. В докладах всех групп говорится про старика и старух, только вот имена у всех разные, и, похоже, все жили в разных местах. Но как такое может быть, что жили в разных местах города, но в одном доме?
– Для меня это тоже пока загадка.
– Так может Авдотья и Сильвестр не их имена? Точнее не настоящие их имена?
– Но на рынке её назвали Авдотьей.
– Заметь, только один парень, к которому нас подвела именно она. Согласен, бабка со многими здоровалась, но ни кто из них не здоровался с ней первым и ни кто, кроме этого Петюни не называл её по имени.
– Точно, Значит, можно опустить, что её, кроме Петюни вообще ни кто не знает, а здоровались только в ответ, из уважения к старухе.
– Вот именно. Вот что Вера, нужно нам внимательнее присмотреться к этой парочке, это первое. Второе, после обеда идём в Кремль, оттуда нужно начинать искать пропавших археологов, наверняка там есть какой-то научный центр, в котором они должны были регистрироваться, прежде чем начинать свои изыскания. Третье, завтра нужно пройтись по действующим раскопкам, четвёртое, нет, это не пойдёт.
– Что?
– Иностранец, они приехали подвидом иностранца и гида, значит, должны были зарегистрироваться в местном участке, но нам с тобой ксивами светить запретили, значит и в милиции нам никакой информации не дадут. Этот пункт пока пропускаем. Вот что ближе к вечеру пойдём по местным кабакам пройдёмся, потолкаемся среди братвы, может, какую инфу и выудим.
– Не больно они хотят, что бы мы по кабакам-то ходили, смотри, скупились, как будто неделю нас принимать будут.
– Да, это тоже подозрительно. Ничего разберёмся. Вот, что нужно сад хорошенько осмотреть, ту третья группа тоже на машине приезжала, если они жили здесь, должны остаться следы от авто.
– Согласна.
– Ну, что искупнёмся? Солнышко то прилично греет.
– А, пошли, – весело ответила Вероника и первая подхватившись, побежала к реке.
Когда они вернулись, то обнаружили возле себя сидящую компанию, это были три парня и девушка. Они видимо только пришли, но разговаривать в такой близости от посторонних людей, на служебные темы было нельзя, поэтому чета Платоновых улеглась на покрывала просто загорать. Компания, расположившаяся рядом, оказалась не шибко дружной, парни постоянно о чём-то спорили, а девушка пыталась их утихомирить. Алексей не прислушивался к разговору, но скоро спор заинтересовал его. Молодёжь говорила на тему, как раз их похода в этот небольшой городок. Парни выпили уже не по одной бутылке пива, языки немного развязались, да и речь стала громче.
– Да, хватит уже этих поисков, – возмутился один, – второй месяц сидим в этой глуши, а толку никакого.
– Не тебе решать хватит или нет, – ответил ему другой голос. – Шефу виднее, он сказал сидеть и смотреть.
– Да мы уже всю округу облазили, чуть ли не на карачках, не ведутся здесь раскопы, нету их. Только вон учёные вал копают и всё. И те ничего путного пока не нашли, а если и найдут, то нам этого не достанется, потому как они учёные и работают под крышей государства.
– Успокойтесь, вы, – оборвала их девушка, – если шеф скажет землю жрать, то будете жрать и потом гадить, этой самой землёй, что бы конфетки получались. Сказано вам сидеть и ждать, значит сидите и ждите.
– Тебе легко говорить, огрызнулся один из парней, ты с нами по холмам да лесам не рыскаешь, в остинке сидишь, носа за город не кажешь, а я лично уже третью пару кроссовок стоптал, пока облазил тут всё.
– Ничего на тот гонорар, что шеф тебе платит, три сотни купишь новых. – Ответила девушка.
– Да чего-то не заметил я сильно больших поступлений в мой карман. Или может, это ты до нас всего не довозишь?
– Ты что меня в крысятничестве обвинить хочешь?
– Нет, просто так интересуюсь, ты же у нас за казначея.
– Всё, ша, – вступил в разговор третий из парней, – она права Фил, сказано, здесь сидеть, и всё осматривать, нужно делать то, что сказано, иначе себе дороже будет. Сам знаешь, шеф не любит ослушания. А то, что денег маловато, с этим я согласен, да только мы ничего поделать не можем. Шеф сказал, будет результат, будут бабки, а пока только командировочные.
– А если его вообще никогда не будет этого результата? Не верю я, что здесь, что-то есть, а ты знаешь у меня на это дело нюх. Туфта всё это и сказки про библиотеку.
– Отчего, тогда скажи, здесь столько спецов крутилось?
– Так разъехались ведь.
– Это не факт, вспомни, сперва одни приехали, потом другие, за ними третьи, а вот уехали они или нет, ни кто не знает, ни кто из братвы этого не видел. Кстати шеф говорил, что ещё какие-то больно крутые должны подвалить. Не может контора вот так, неспроста сюда столько народа сгонять.
– Да кто их разберёт там в этой конторе, может просто денег надо отмыть, вот и делают вид, что бурную деятельность ведут.
– Не скажи, если бы отмыть, то на бумаге командировки оформляют, и людей не гоняют, людям платить нужно.
– А откуда ты знаешь, сколько оформляют, а сколько гоняют.
– Ладно, это не наши забота, наша раскоп чёрный искать, ведь появляются книги, и именно отсюда, это шефу доподлинно известно.
– Ага, за год всего две книги всплыло. Нет, Сёма так не сбывают, либо всё сразу, либо ничего. Но в случае ничего, всё сразу пытаются вывезти. А вот две книга за год, это похоже, что кто-то просто себе на жизнь денег добывает и продаёт потихоньку, то, что от бабушки в наследство досталось. Ну и чёрт с ним, сидеть, так сидеть, только ты Настюха позвони шефу и скажи, что бы жалование прибавил, видела, сколько народа понаехало, цены то на всё как сразу взлетели.
– Ладно, позвоню, не хнычьте, я и сама думала ему про это говорить.
На этом спор закончился, девушка с одним из парней пошли купаться, а двое приступили к очередной бутылке пива.
– Всё слышала? – Спросил Алексей у Веры, когда они собрались и пошли домой.
– Всё.
– И что ты по этому поводу скажешь? У меня создаётся впечатление, что в вашей контре завелась очередная крыса.
– Почему в нашей, а не в вашей?
– Потому, что все группы до этого отправляла ваша контора, а наша подключилась только вот на этом этапе. Но я ещё одного не пойму, неужели сюда отправляли настолько не профессиональных людей, что про них знал весь город.
– Вот это мне тоже не понятно. Нет, я знала половину из этих ребят, это были профессионалы высокого класса.
– Да, понятно теперь только одно, соваться в Кремль с расспросами об археологах нельзя.
– Пожалуй ты прав. Что остаётся?
– Остаётся вот как этим четверым облазить на карачках весь город и округу, только кажется, мне ничего мы там не найдём. Единственная надежда усадьба бабки Авдотьи.
– Значит, сужаем круг поиска?
– Значит сужаем.
Домой они вернулись к самому обеду, уже традиционно накрытому беседке, ещё на подходе Алексей учуял аромат наваристых щей, после этого у него не хватило сил идти до комнаты.
– Олюшка, я здесь останусь, принеси мне футболку, пожалуйста.
– Хорошо.
Но посидеть в благоухающей щами беседке ему не пришлось, буквально через минуту Вероника выглянула в окно.
– Паша иди сам возьми, я не знаю какую лучше.
– Да всё равно Оля.
– Нет, иди сам выбирай.
Ничего не оставалось делать, надо было идти.
– Что такого случилось?
– Посмотри, тихо ответила девушка, все контрольки сорваны, и не просто сорваны, их пытались поставить на место, но немного ошиблись с местами расстановки.
– Ты уверена?
– Да, я точно помню, как устанавливала, я так делаю постоянно. Нас обыскивали, причём обыскивали очень профессионально.
– И раз заметили контрольки, значит, догадались кто мы такие.
– Не факт, сейчас многие ставят контрольки, особенно в чужих домах, прост не будем делать вид, что заметили это.
– Интересно, машину тоже обыскивали?
– Может и не успели. Оружие там в тайнике?
– Да там, не должны найти.
– Вот я бы уже не была настолько уверена. Может лучше оружие при себе носить?
– Тогда от пляжа отказаться придётся и от лёгкой одежды тоже. Ладно, разберёмся, пошли обедать и так слишком подозрительно долго футболку выбираю.
Он взял первую попавшуюся одёжку, и они пошли в сад. Сильвестр с Авдотьей сидели за накрытым столом, в центре стояла большая супница, в которой дымились наваристые щи. По разным сторонам от неё стояли тарелочки с нарезанным тонкими, небольшими ломтиками салом. Оно выложенное кругом, по краю тарелочек окружало плошки, наполненные домашним хреном. В большой салатнице пестрели кусочки огурцов, разноцветных помидоров, болгарского перца, колечки белоснежного лука. Всё это великолепие было обильно посыпано изумрудной зеленью и полито ароматным подсолнечным маслом. В отдельных плошках стояла сметана и сливочное масло. Нарезанный крупными ломтями ржаной хлеб ещё хранил тепло печи. Мещеряков положительно не понимал, где Авдотья умудрилась найти ржаную муку, насколько он помнил, в продаже таковая отсутствовала. И ещё возле каждой тарелки стояли рюмки на высоких ножках, а возле Сильвестра хрустальный запотевший штоф с кристально-прозрачной жидкостью.
– Ольга, – строго обратился Мещеряков к «супруге», – вот, обрати внимание, как должен быть накрыт стол к обеду.
– Хм, удивил, если бы ты ещё обедал дома.
– Что верно, то верно, – согласился Алексей, – но в Москве это, увы, невозможно.
– Присаживайтесь, гости дорогие, – пригласила Авдотья, – щи стынут уже давно.
Ели, молча, пока не утолили первый голод. Как только ложками работать стали не так интенсивно, Сильвестр завёл разговор.
– Послушай, милок, я смотрю шрамов на тебе, как для обычного человека.
– А ты отец наблюдательный. В принципе я и не совсем обычный человек.
– Что так?
– Помнишь, наверное, войну в Афганистане, или нет?
– Да, да, не совсем уверено ответил старик.
– Так вот её мне и пришлось пройти, сначала срочная служба, потом ещё три года сверх срока, постоянные боевые, вот и шрамы оттуда. А потом лихие девяностые, начинал то свой бизнес на Дальнем Востоке, а там края дикие. Здесь в столице то каждый за ствол хватался, а там так и спали с автоматом в обнимку. Зубами приходилось свой бизнес вырывать, вот и продырявили там несколько раз, вот с тех самых пор с оружием и не расстаюсь, об одном жалею, что разрешают только газовое, а им сильно не защитишься.
– Это да, – согласился старик.
– Хотя надоело уже эти памятки о войне на себе носить, вот думал в следующем году пластику сделать, поубирать всё. Но это дело не дешёвое, да и не делают у нас хорошо, за границу нужно ехать, а здесь опять же визы и тому подобное.
– А я вот отговариваю его, говорю, что шрамы украшают мужчину, а он мне не верит. Вот скажите Авдотья Лукинична, украшают ведь?
– Я прям, не знаю, у меня муженёк тоже воевал, но столько с войны не принёс.
– А где он воевал-то?
– Как где? С Немцами.
– Ну, может не такая война была, а может где в тылу он был. Я-то в Спецназе служил.
– Это ещё чего за такой Спецназ? – Удивилась старуха.
– Это разведка Авдотья Лукинична, – уточнила Вероника. – Паша у меня разведчиком был, он даже с парашютом прыгал.
– Это ты Оля слишком. – Смутился Алексей. – Там прыгать нам особо не приходилось. Все прыжки в «учебке» закончились.
– А там что? – Поинтересовался Сильвестр.
– А там либо вертушкой, либо на броне, а в основном пёхом.
– И что много приходилось ходить?
– Много отец, да в основном по горам, не одни ботинки там стоптал за пять лет-то.
– Ну, хорошо, хоть живым вернулся, и за то спасибо Богу говорить нужно.
– А я и говорил, да только не Богу, а в основном товарищам, Бог, он-то спину тебе в бою не прикроет, и духов не отведёт.
– Не скажи, милок, Бог, он всё может, и только от него зависит, кому жить на этом свете, а кому помирать и когда.
– Не верю я отец, не верю, и не убеждай меня, поздно уже, пожалуй, верю в себя, да в товарищей своих боевых верил. Знаешь, сейчас иногда встречаемся, вспоминаем бои, да друзей, что там оставили, всё как в кино вновь прокручивается, и вновь убеждаешься, что не Бог спасал, а они, братья мои. Ну, спасибо, хозяева за обед, – поднялся Алексей из-за стола, – пойдём мы отдохнём немного, а потом в город.
– Идите дети отдыхайте, – отпустила их Авдотья, – до ужина есть у вас время.
– Да, Вы Авдотья Лукинична особо не беспокойтесь, вдруг мы в городе задержимся, тогда там и поужинаем, заодно посмотрим, что у вас в городе с увеселительными заведениями.
– Хорошо, – согласилась старуха.
Глава 7.
– Погоди, милая, – успокоила её Авдотья, – сейчас пойдут мясные ряды, ты не представляешь какое там сало.
Этого Вероника действительно не представляла. От одного вида от одного вида, дрожащего при прикосновении, покрытого испариной и потрескавшейся, запечённой, тёмно-золотистой шкуркой, с розовыми прожилками мяса, оно поражало своим видом и не давало возможности отойти, не попробовав, а потом и не купив.
– Ну, кто говорил, что специалист по выбору мяса, – обратилась к гостям Авдотья, – покажи своё умение.
Алексей сделал шаг вперёд, рассматривая лежащее на прилавке мясо. Присмотрелся у одного торговца, потом у второго, третьего и наконец, остановился перед очередным.
– Вот это вроде ничего.
– Эту свинью вчера закололи, ей уже на колбасу пора, а не на стол приличным людям, – не одобрила его выбор Авдотья.
– Тогда может вон у того купим?
– Ты что совсем в мясе ничего не понимаешь? Это хряк, его только собакам на корм, или может, ты любишь мясо с «душком»?
– А почём это видно, Авдотья Лукинична, – спросила Вероника.
– Странная ты. Почём видно? Вон смотри у него на прилавке яйца кабаньи лежат.
– Я думала это почки.
– Почки, милая плоские, а эти круглые, и почки они надрезаны, их ветеринар проверяет. Понятно всё с вами, специалисты. Пошли, я выбирать буду.
Бабка Авдотья быстро пробежала по рядам, поздоровалась почти со всеми торговцами, видно было, что в этом маленьком городке её знал почти каждый. После чего остановилась у одного из продавцов.
– Петюнь, – обратилась она к молодому пареньку, стоявшему по ту сторону прилавка.
– Да баб Авдотья?
– Ты у людей свинью брал или свою колол.
– Соседская, баб Авдотья, домашняя, видишь, половину только продаю.
– Да, вижу. Взвесь-ка мне балычка половинку, рёбрышек на щи и вот окоста этот кусочек.
– Конечно баб Авдотья, сию минуту.
Паренёк споро взвесил мясо.
– Авдотья Лукинична, а зачем так много, можно же ещё и завтра, послезавтра за свежим приехать. – Поинтересовался Алексей.
– Нет, милок каждый день с вами по базару ездить у меня времени нет, да и силы уже не те. Здесь дня на три хватит, к тому же вы наверняка захотите по своим городским традициям шашлык пожарить, так вот что-то на него и пойдёт, так глядишь на три дня и хватит, а через три денька, коль ещё решите остаться снова съездим. Ну что стоишь? – Посмотрела она на Мещерякова, – плати.
Алексей достал портмоне и перевёл вопросительный взгляд на продавца. Тот, молча, показал калькулятор.
– Нет, погоди, – остановила их Авдотья, – Петюнь, совсем забыла, та мне милок сала ещё отрежь, такого с проростью, что бы покушать.
– Конечно баб Авдотья.
Продавец отрезал полоску тонкого, с золотистой корочкой и розовой проростью сала, добавил, что-то на калькуляторе и вновь развернул его в сторону Алексея, показывая итоговую цифру. Мещеряков отсчитал купюры, протянул их Петюне, отказался от сдачи, собрал мясо и поспешил за удаляющимися дамами.
Не смотря на скромные запросы бабки Авдотьи, домой они возвращались почти с полным багажником. Кроме мяса купили творог, молоко, сметану. Зашли за птицей, там оказалось, что без курицы и гуся, просто невозможно покинуть рынок, там же нашли пару гусиных потрохов, Авдотья запланировала на завтра суп с домашней лапшой, а его как оказалось, кроме как на гусиных потрохах готовить ни на чём просто нельзя. Потом понадобилась рыба, а именно свежие караси, которых было обещано приготовить в сметане, ещё, гостей должно угостить запеченным карпом, для этого вновь вернулись в мясной павильон, где купили свиную щёку, для подложки под карпа. В результате Алексей еле донёс до машины две огромные сумки.
– Авдотья Лукинична, это никак не на три дня, нам здесь придётся провести не меньше недели, пока перепробуем все запланированные Вами блюда.
– Да, что, живите, гости дорогие, ни кто ведь не гонит, – ответила старуха.
– Авдотья Лукинична, – обратилась к старухе Вероника, когда расселись в машине, – а почему вы именно у того паренька мясо брали?
– Ты видела. Что у него всего пол туши было?
– И что?
– Это значит, он свинью для хозяев резал, но тем не нужна вся, им половины достаточно, а вторую половину они отдали ему для продажи. Понимаешь. Когда хозяева свинку для себя растят, а не на продажу. Они совсем по-другому кормят её. Что сами едят, то и свинке дают, а не всякие там комбикорма. Значит, у неё и сало и мясо вкусное и полезное будет. И вообще Петюня он паренёк справный, никогда не обманет, коль у фермера свинку берёт так и скажет, не стоит баб Авдотья сегодня покупать, завтра приходи, или вон к примеру у того, аль у того купи, у них сегодня свинки хозяйские. Вот так у нас в провинции, милая.
Назад возвращались втроём, Сильвестр, как только зашли на рынок, растворился в толпе, и как ни старался Алексей его высмотреть так и не увидел. Скорее всего, старик ушёл по своим делам, теперь его ждать, нужно было, скорее всего, к вечеру. Но в этом Мещеряков ошибся, по приезде домой они увидели его сидящего, как ни в чём не бывало в беседке.
– Всё, молодёжь, – сказала бабка Авдотья, – свободны до обеда, это значит, у вас есть четыре часа, обед ровно в час по полудню, не опаздывать.
– А что Авдотья Лукинична есть у вас пляж в городе? – Поинтересовался Алексей.
– Есть, конечно, и совсем недалеко. Только вы хотели город посмотреть.
– Что-то жарко сегодня по городу ходить, может после обеда, а сейчас лучше на пляж, на солнышке понежимся, да в речке искупаемся. Олюшка, ты как?
– Я, пожалуй, соглашусь.
– Тогда иди, собирайся, а я пока у Сильвестра расспрошу, как лучше до пляжа добраться.
Авдотьин друг не только рассказал, но и показал, как попасть на городской пляж, оказалось это совсем недалеко, нужно было только спуститься к реке и немного пройти в сторону. Пляж, до которого они добрались очень быстро, оказался небольшой песчаной полоской вдоль берега, причём в основном берега не широкой, в этом месте всего метров пятнадцати, реки, оказались в основном поросшими камышом. Но именно в этом месте берег оказался расчищенным, то ли усилиями местной власти, то ли по инициативе населения. Дальше от берега шла зелёная, травяная лужайка. Но, не смотря на очень приблизительное сходство этого места с пляжем, народу даже в это время было даже несколько с избытком. Стайки детворы, расположились возле самой воды и плескались под берегом, шумно играя, чуть дальше отдыхали родители тех самых детей, или точнее некоторых из них, а уже совсем в глубине пляжа сидели компании гостей города, это были в основном молодые парни и девушки. Они жарили на кострах мясо, пили пиво, некоторые из них уже в утренние часы перешли к более серьёзным напиткам, это явно указывало на то, что и этот день у них не будет потерян зря, и вполне возможно закончится как всегда приличной дракой. Хорошо если в очередной потасовке не пострадает мирное население. Молодые мамы, наблюдающие за своими купающимися чадами, старались устроиться подальше от этих шумных компаний, но их было настолько много, что мамашам, таки приходилось приближаться к ним на небезопасное расстояние.
Алексей с Вероникой присмотрели более или менее спокойное место и устроились там, им нужно было обсудить всё увиденное за первый день пребывания и составить хоть приблизительный план.
– Так что скажешь, какие-нибудь мысли есть? – Задал первым вопрос Мещеряков.
– Кроме вопросов, мыслей больше никаких. Странно всё здесь, особенно эта парочка. Ты знаешь, у меня создалось впечатление, что они нас ждали. Но как это может быть?
– Вот-вот и у меня такое же чувство, не могу объяснить почему, но чувствую. Этот старик, тот, что был под знаком и Сильвестр, они совершенно похожи. Но как такое может быть? Тот был вообще, как будто из древности выполз, а этот даже в машинах неплохо разбирается, ты знаешь, он меня очень основательно расспрашивал о наем джипе, заметил, что тяжёл он не по норме, что двигатель мощнее, чем положено.
– Да, а иконы шестнадцатого века, которые вроде только недавно писаные, она рассказывает, что ей их отреставрировали, да чушь эта собачья, если бы кто и взял их в реставрацию, то уж вернул бы бабке список, но доске, а эту уже давно продал бы. И ты заметил, что такие иконы во всех комнатах висят. Мебель опять же, старинная, а как новая. Я когда икону рассматривала, то увидела там небольшой срез. Помнишь, мы изучали материалы оперативного дела, там была стружка и экспертиза по ней, в которой указано, что возраст дерева и фрагментов краски на ней не менее четырёхсот лет, но отдельно указывалось, что как дерево, так и краска неимоверно хорошо сохранились. Эта стружка была последним, что прислала последняя группа.
– Да, что-то такое я припоминаю. Ты думаешь это стружка с иконы?
– Сегодня я в этом уже даже не сомневаюсь.
– Что получается? Третья группа уходила уже как поисковая, то два человека, ехали под видом иностранного туриста и гида, первые две были археологическими экспедициями. Значит те двое тоже не нашли места в гостинице и каким-то образом попали в дом к Авдотье. Их тоже заинтересовала икона, и они, сняв скол, отправили его на экспертизу, после чего пропали. В докладах всех групп говорится про старика и старух, только вот имена у всех разные, и, похоже, все жили в разных местах. Но как такое может быть, что жили в разных местах города, но в одном доме?
– Для меня это тоже пока загадка.
– Так может Авдотья и Сильвестр не их имена? Точнее не настоящие их имена?
– Но на рынке её назвали Авдотьей.
– Заметь, только один парень, к которому нас подвела именно она. Согласен, бабка со многими здоровалась, но ни кто из них не здоровался с ней первым и ни кто, кроме этого Петюни не называл её по имени.
– Точно, Значит, можно опустить, что её, кроме Петюни вообще ни кто не знает, а здоровались только в ответ, из уважения к старухе.
– Вот именно. Вот что Вера, нужно нам внимательнее присмотреться к этой парочке, это первое. Второе, после обеда идём в Кремль, оттуда нужно начинать искать пропавших археологов, наверняка там есть какой-то научный центр, в котором они должны были регистрироваться, прежде чем начинать свои изыскания. Третье, завтра нужно пройтись по действующим раскопкам, четвёртое, нет, это не пойдёт.
– Что?
– Иностранец, они приехали подвидом иностранца и гида, значит, должны были зарегистрироваться в местном участке, но нам с тобой ксивами светить запретили, значит и в милиции нам никакой информации не дадут. Этот пункт пока пропускаем. Вот что ближе к вечеру пойдём по местным кабакам пройдёмся, потолкаемся среди братвы, может, какую инфу и выудим.
– Не больно они хотят, что бы мы по кабакам-то ходили, смотри, скупились, как будто неделю нас принимать будут.
– Да, это тоже подозрительно. Ничего разберёмся. Вот, что нужно сад хорошенько осмотреть, ту третья группа тоже на машине приезжала, если они жили здесь, должны остаться следы от авто.
– Согласна.
– Ну, что искупнёмся? Солнышко то прилично греет.
– А, пошли, – весело ответила Вероника и первая подхватившись, побежала к реке.
Когда они вернулись, то обнаружили возле себя сидящую компанию, это были три парня и девушка. Они видимо только пришли, но разговаривать в такой близости от посторонних людей, на служебные темы было нельзя, поэтому чета Платоновых улеглась на покрывала просто загорать. Компания, расположившаяся рядом, оказалась не шибко дружной, парни постоянно о чём-то спорили, а девушка пыталась их утихомирить. Алексей не прислушивался к разговору, но скоро спор заинтересовал его. Молодёжь говорила на тему, как раз их похода в этот небольшой городок. Парни выпили уже не по одной бутылке пива, языки немного развязались, да и речь стала громче.
– Да, хватит уже этих поисков, – возмутился один, – второй месяц сидим в этой глуши, а толку никакого.
– Не тебе решать хватит или нет, – ответил ему другой голос. – Шефу виднее, он сказал сидеть и смотреть.
– Да мы уже всю округу облазили, чуть ли не на карачках, не ведутся здесь раскопы, нету их. Только вон учёные вал копают и всё. И те ничего путного пока не нашли, а если и найдут, то нам этого не достанется, потому как они учёные и работают под крышей государства.
– Успокойтесь, вы, – оборвала их девушка, – если шеф скажет землю жрать, то будете жрать и потом гадить, этой самой землёй, что бы конфетки получались. Сказано вам сидеть и ждать, значит сидите и ждите.
– Тебе легко говорить, огрызнулся один из парней, ты с нами по холмам да лесам не рыскаешь, в остинке сидишь, носа за город не кажешь, а я лично уже третью пару кроссовок стоптал, пока облазил тут всё.
– Ничего на тот гонорар, что шеф тебе платит, три сотни купишь новых. – Ответила девушка.
– Да чего-то не заметил я сильно больших поступлений в мой карман. Или может, это ты до нас всего не довозишь?
– Ты что меня в крысятничестве обвинить хочешь?
– Нет, просто так интересуюсь, ты же у нас за казначея.
– Всё, ша, – вступил в разговор третий из парней, – она права Фил, сказано, здесь сидеть, и всё осматривать, нужно делать то, что сказано, иначе себе дороже будет. Сам знаешь, шеф не любит ослушания. А то, что денег маловато, с этим я согласен, да только мы ничего поделать не можем. Шеф сказал, будет результат, будут бабки, а пока только командировочные.
– А если его вообще никогда не будет этого результата? Не верю я, что здесь, что-то есть, а ты знаешь у меня на это дело нюх. Туфта всё это и сказки про библиотеку.
– Отчего, тогда скажи, здесь столько спецов крутилось?
– Так разъехались ведь.
– Это не факт, вспомни, сперва одни приехали, потом другие, за ними третьи, а вот уехали они или нет, ни кто не знает, ни кто из братвы этого не видел. Кстати шеф говорил, что ещё какие-то больно крутые должны подвалить. Не может контора вот так, неспроста сюда столько народа сгонять.
– Да кто их разберёт там в этой конторе, может просто денег надо отмыть, вот и делают вид, что бурную деятельность ведут.
– Не скажи, если бы отмыть, то на бумаге командировки оформляют, и людей не гоняют, людям платить нужно.
– А откуда ты знаешь, сколько оформляют, а сколько гоняют.
– Ладно, это не наши забота, наша раскоп чёрный искать, ведь появляются книги, и именно отсюда, это шефу доподлинно известно.
– Ага, за год всего две книги всплыло. Нет, Сёма так не сбывают, либо всё сразу, либо ничего. Но в случае ничего, всё сразу пытаются вывезти. А вот две книга за год, это похоже, что кто-то просто себе на жизнь денег добывает и продаёт потихоньку, то, что от бабушки в наследство досталось. Ну и чёрт с ним, сидеть, так сидеть, только ты Настюха позвони шефу и скажи, что бы жалование прибавил, видела, сколько народа понаехало, цены то на всё как сразу взлетели.
– Ладно, позвоню, не хнычьте, я и сама думала ему про это говорить.
На этом спор закончился, девушка с одним из парней пошли купаться, а двое приступили к очередной бутылке пива.
– Всё слышала? – Спросил Алексей у Веры, когда они собрались и пошли домой.
– Всё.
– И что ты по этому поводу скажешь? У меня создаётся впечатление, что в вашей контре завелась очередная крыса.
– Почему в нашей, а не в вашей?
– Потому, что все группы до этого отправляла ваша контора, а наша подключилась только вот на этом этапе. Но я ещё одного не пойму, неужели сюда отправляли настолько не профессиональных людей, что про них знал весь город.
– Вот это мне тоже не понятно. Нет, я знала половину из этих ребят, это были профессионалы высокого класса.
– Да, понятно теперь только одно, соваться в Кремль с расспросами об археологах нельзя.
– Пожалуй ты прав. Что остаётся?
– Остаётся вот как этим четверым облазить на карачках весь город и округу, только кажется, мне ничего мы там не найдём. Единственная надежда усадьба бабки Авдотьи.
– Значит, сужаем круг поиска?
– Значит сужаем.
Домой они вернулись к самому обеду, уже традиционно накрытому беседке, ещё на подходе Алексей учуял аромат наваристых щей, после этого у него не хватило сил идти до комнаты.
– Олюшка, я здесь останусь, принеси мне футболку, пожалуйста.
– Хорошо.
Но посидеть в благоухающей щами беседке ему не пришлось, буквально через минуту Вероника выглянула в окно.
– Паша иди сам возьми, я не знаю какую лучше.
– Да всё равно Оля.
– Нет, иди сам выбирай.
Ничего не оставалось делать, надо было идти.
– Что такого случилось?
– Посмотри, тихо ответила девушка, все контрольки сорваны, и не просто сорваны, их пытались поставить на место, но немного ошиблись с местами расстановки.
– Ты уверена?
– Да, я точно помню, как устанавливала, я так делаю постоянно. Нас обыскивали, причём обыскивали очень профессионально.
– И раз заметили контрольки, значит, догадались кто мы такие.
– Не факт, сейчас многие ставят контрольки, особенно в чужих домах, прост не будем делать вид, что заметили это.
– Интересно, машину тоже обыскивали?
– Может и не успели. Оружие там в тайнике?
– Да там, не должны найти.
– Вот я бы уже не была настолько уверена. Может лучше оружие при себе носить?
– Тогда от пляжа отказаться придётся и от лёгкой одежды тоже. Ладно, разберёмся, пошли обедать и так слишком подозрительно долго футболку выбираю.
Он взял первую попавшуюся одёжку, и они пошли в сад. Сильвестр с Авдотьей сидели за накрытым столом, в центре стояла большая супница, в которой дымились наваристые щи. По разным сторонам от неё стояли тарелочки с нарезанным тонкими, небольшими ломтиками салом. Оно выложенное кругом, по краю тарелочек окружало плошки, наполненные домашним хреном. В большой салатнице пестрели кусочки огурцов, разноцветных помидоров, болгарского перца, колечки белоснежного лука. Всё это великолепие было обильно посыпано изумрудной зеленью и полито ароматным подсолнечным маслом. В отдельных плошках стояла сметана и сливочное масло. Нарезанный крупными ломтями ржаной хлеб ещё хранил тепло печи. Мещеряков положительно не понимал, где Авдотья умудрилась найти ржаную муку, насколько он помнил, в продаже таковая отсутствовала. И ещё возле каждой тарелки стояли рюмки на высоких ножках, а возле Сильвестра хрустальный запотевший штоф с кристально-прозрачной жидкостью.
– Ольга, – строго обратился Мещеряков к «супруге», – вот, обрати внимание, как должен быть накрыт стол к обеду.
– Хм, удивил, если бы ты ещё обедал дома.
– Что верно, то верно, – согласился Алексей, – но в Москве это, увы, невозможно.
– Присаживайтесь, гости дорогие, – пригласила Авдотья, – щи стынут уже давно.
Ели, молча, пока не утолили первый голод. Как только ложками работать стали не так интенсивно, Сильвестр завёл разговор.
– Послушай, милок, я смотрю шрамов на тебе, как для обычного человека.
– А ты отец наблюдательный. В принципе я и не совсем обычный человек.
– Что так?
– Помнишь, наверное, войну в Афганистане, или нет?
– Да, да, не совсем уверено ответил старик.
– Так вот её мне и пришлось пройти, сначала срочная служба, потом ещё три года сверх срока, постоянные боевые, вот и шрамы оттуда. А потом лихие девяностые, начинал то свой бизнес на Дальнем Востоке, а там края дикие. Здесь в столице то каждый за ствол хватался, а там так и спали с автоматом в обнимку. Зубами приходилось свой бизнес вырывать, вот и продырявили там несколько раз, вот с тех самых пор с оружием и не расстаюсь, об одном жалею, что разрешают только газовое, а им сильно не защитишься.
– Это да, – согласился старик.
– Хотя надоело уже эти памятки о войне на себе носить, вот думал в следующем году пластику сделать, поубирать всё. Но это дело не дешёвое, да и не делают у нас хорошо, за границу нужно ехать, а здесь опять же визы и тому подобное.
– А я вот отговариваю его, говорю, что шрамы украшают мужчину, а он мне не верит. Вот скажите Авдотья Лукинична, украшают ведь?
– Я прям, не знаю, у меня муженёк тоже воевал, но столько с войны не принёс.
– А где он воевал-то?
– Как где? С Немцами.
– Ну, может не такая война была, а может где в тылу он был. Я-то в Спецназе служил.
– Это ещё чего за такой Спецназ? – Удивилась старуха.
– Это разведка Авдотья Лукинична, – уточнила Вероника. – Паша у меня разведчиком был, он даже с парашютом прыгал.
– Это ты Оля слишком. – Смутился Алексей. – Там прыгать нам особо не приходилось. Все прыжки в «учебке» закончились.
– А там что? – Поинтересовался Сильвестр.
– А там либо вертушкой, либо на броне, а в основном пёхом.
– И что много приходилось ходить?
– Много отец, да в основном по горам, не одни ботинки там стоптал за пять лет-то.
– Ну, хорошо, хоть живым вернулся, и за то спасибо Богу говорить нужно.
– А я и говорил, да только не Богу, а в основном товарищам, Бог, он-то спину тебе в бою не прикроет, и духов не отведёт.
– Не скажи, милок, Бог, он всё может, и только от него зависит, кому жить на этом свете, а кому помирать и когда.
– Не верю я отец, не верю, и не убеждай меня, поздно уже, пожалуй, верю в себя, да в товарищей своих боевых верил. Знаешь, сейчас иногда встречаемся, вспоминаем бои, да друзей, что там оставили, всё как в кино вновь прокручивается, и вновь убеждаешься, что не Бог спасал, а они, братья мои. Ну, спасибо, хозяева за обед, – поднялся Алексей из-за стола, – пойдём мы отдохнём немного, а потом в город.
– Идите дети отдыхайте, – отпустила их Авдотья, – до ужина есть у вас время.
– Да, Вы Авдотья Лукинична особо не беспокойтесь, вдруг мы в городе задержимся, тогда там и поужинаем, заодно посмотрим, что у вас в городе с увеселительными заведениями.
– Хорошо, – согласилась старуха.
Глава 7.
Послеобеденный отдых затянулся, в доме было прохладно, свежий воздух, сытный обед и несколько рюмок великолепной, домашней водки сделали своё дело. Алексей с Вероникой даже не заметили, как заснули. Проснулись они от сука в двери.
– Да, войдите, отозвался Мещеряков.
– Молодёжь, вы вроде как в город собирались, а совсем гляжу, разоспались, пора уж и вставать, а то к ужину не поспеете.
– Спасибо, Авдотья Лукинична, что разбудила, – поблагодарила Вероника, а сколько времени?
– Да почитай четыре часа уже.
– Ой, действительно, Паша, вставать пора, поднимайся скорее и бегом собирайся.
– А чего мне собираться? Джинсы натянул, рубашку накинул и я собран. Это тебе там всякий макияж надо наводить.
– А вот возьму и пойду, сегодня без макияжа, не будет стыдно-то?
– А чё, ты у меня и так красавица, правда, Авдотья Лукинична?
– Правда, милок, правда.
– Вот и решено, только губки подведу и я тоже готова, – согласилась Вероника.
Они быстро собрались и вышли на улицу, Сильвестр как обычно сидел в беседке, создавалось впечатление, что он просто переселился к своей, как он назвал бабку Авдотью, родственнице. Хотя оба заявляли, что видятся редко. Здесь у стариков тоже были нестыковочки, что в свою очередь настораживало Алексея.
– Что в город собрались? – Поинтересовался старик.
– Собрались Сильвестр Фролович.
– Ну и правильно, чего на кровати вылёживаться, чай не спать к нам приехали, по делам. – Это «по делам» прозвучало очень настораживающее.
– Да какие в отпуске дела, Сильвестр Фролович? – Ответил Мещеряков, – как по мне так лучше вон на солнышке полежать да пива холодного попить, это вот женщина историей интересуется.
– Ну и правильно милая, води его везде, показывай да рассказывай, как предки наши жили, может и войну свою позабудет маленько. Идите, погуляйте, только про ужин не забывайте, Авдотья страх, как не любит, когда к столу опаздывают.
– Нет, мы спешить не будем, – ответила на этот раз Вероника, – если чего, то можем и в городе перекусить.
– Как знаете, – не стал настаивать старик, – но она всё равно готовить будет. – Удачно вам погулять. А что в сад-то пошли? – Тут же удивился старик, заметив, что они повернули не в сторону калитки, – ворота-то в другой стороне.
– Да, возьму ствол на всякий случай, – ответил Алексей, не привык без него, да и народу лихого много в городе, а мы может, возвращаться будем затемно, всё же спокойнее.
– И то верно, – согласился Сильвестр.
Алексей внимательно вглядывался в дорожку, что вела вглубь сада. По сути это был единственный путь, по которому могла заехать машина, а значит, если последняя группа тоже гостила в этом дворе, должны были остаться следы. Но дождей не было очень давно, и пересохшая земля не сохранила ни единого следа от протектора, на ней даже не осталось следов от тяжёлого «Ленд Крузера». Обойдя машину по кругу, Мещеряков удостоверился, что ни кто не пытался проникнуть вовнутрь, всё-таки система сигнализации, видимо оказалась старикам не по зубам, а может у них просто не дошёл ход. Щёлкнув центральным замком, Алексей подошёл к багажнику, именно там находился тайник с оружием, пока он доставал свой пистолет, решили не привлекать внимание и обойтись одним, Вероника бродила в ожидании вокруг машины.
– Паша, – вдруг тихонько позвала девушка.
– Что?
– Смотри, – она указывала на чуть заметное пятно на земле.
Пятно явно было свежим и это было машинное масло, скорее всего, подтекал двигатель. Пятно пытались скрыть, но оно всё равно проявилось со временем.
– Да, войдите, отозвался Мещеряков.
– Молодёжь, вы вроде как в город собирались, а совсем гляжу, разоспались, пора уж и вставать, а то к ужину не поспеете.
– Спасибо, Авдотья Лукинична, что разбудила, – поблагодарила Вероника, а сколько времени?
– Да почитай четыре часа уже.
– Ой, действительно, Паша, вставать пора, поднимайся скорее и бегом собирайся.
– А чего мне собираться? Джинсы натянул, рубашку накинул и я собран. Это тебе там всякий макияж надо наводить.
– А вот возьму и пойду, сегодня без макияжа, не будет стыдно-то?
– А чё, ты у меня и так красавица, правда, Авдотья Лукинична?
– Правда, милок, правда.
– Вот и решено, только губки подведу и я тоже готова, – согласилась Вероника.
Они быстро собрались и вышли на улицу, Сильвестр как обычно сидел в беседке, создавалось впечатление, что он просто переселился к своей, как он назвал бабку Авдотью, родственнице. Хотя оба заявляли, что видятся редко. Здесь у стариков тоже были нестыковочки, что в свою очередь настораживало Алексея.
– Что в город собрались? – Поинтересовался старик.
– Собрались Сильвестр Фролович.
– Ну и правильно, чего на кровати вылёживаться, чай не спать к нам приехали, по делам. – Это «по делам» прозвучало очень настораживающее.
– Да какие в отпуске дела, Сильвестр Фролович? – Ответил Мещеряков, – как по мне так лучше вон на солнышке полежать да пива холодного попить, это вот женщина историей интересуется.
– Ну и правильно милая, води его везде, показывай да рассказывай, как предки наши жили, может и войну свою позабудет маленько. Идите, погуляйте, только про ужин не забывайте, Авдотья страх, как не любит, когда к столу опаздывают.
– Нет, мы спешить не будем, – ответила на этот раз Вероника, – если чего, то можем и в городе перекусить.
– Как знаете, – не стал настаивать старик, – но она всё равно готовить будет. – Удачно вам погулять. А что в сад-то пошли? – Тут же удивился старик, заметив, что они повернули не в сторону калитки, – ворота-то в другой стороне.
– Да, возьму ствол на всякий случай, – ответил Алексей, не привык без него, да и народу лихого много в городе, а мы может, возвращаться будем затемно, всё же спокойнее.
– И то верно, – согласился Сильвестр.
Алексей внимательно вглядывался в дорожку, что вела вглубь сада. По сути это был единственный путь, по которому могла заехать машина, а значит, если последняя группа тоже гостила в этом дворе, должны были остаться следы. Но дождей не было очень давно, и пересохшая земля не сохранила ни единого следа от протектора, на ней даже не осталось следов от тяжёлого «Ленд Крузера». Обойдя машину по кругу, Мещеряков удостоверился, что ни кто не пытался проникнуть вовнутрь, всё-таки система сигнализации, видимо оказалась старикам не по зубам, а может у них просто не дошёл ход. Щёлкнув центральным замком, Алексей подошёл к багажнику, именно там находился тайник с оружием, пока он доставал свой пистолет, решили не привлекать внимание и обойтись одним, Вероника бродила в ожидании вокруг машины.
– Паша, – вдруг тихонько позвала девушка.
– Что?
– Смотри, – она указывала на чуть заметное пятно на земле.
Пятно явно было свежим и это было машинное масло, скорее всего, подтекал двигатель. Пятно пытались скрыть, но оно всё равно проявилось со временем.