Влодавец Леонид. Гастроль без антракта (Black Box - N)

- Какие же? - спросил я, привычно прикидываясь полным профаном. - Денежные. Вы же догадываетесь, наверно, в какую сумму могли обойтись подземные сооружения, даже если учесть, что их строили за бесплатно заключенные? Все это не под силу такому микроскопическому государству, как наше. Это было почти дословное повторение того, что много лет назад мне сообщила Соледад. Точнее, не мне, а Ричарду Брауну... Вспомнив о Брауне, я сообразил, что мы уж больно далеко ушли в сторону от главного моего вопроса: как мы оказались там, где сейчас завтракаем? - Давайте вернемся к нашим баранам, - предложил я. - Мы остановились на том, что двадцать пять головорезов с Брауном во главе собрались на подземной станции в зоне "Зеро" и эта станция располагалась на трассе 23-28. Верно? - Абсолютно. Браун наверняка готовился очень основательно. Он хотел уйти к разрушенной асиенде "Лопес-23". Подозреваю, что у него там была оборудована база. Это место довольно глухое, наземные сооружения заброшены, а подземные после того, как партизаны их взорвали, превратились в труднопроходимый лабиринт. - И что же ему помешало добраться до своей базы? - Видите ли, - с обворожительно лукавой улыбкой заявила Эухения, - тем, кто штурмовал бункер зоны "Зеро", как я выяснила, были нужны прежде всего я и Лусия. Особые надежды возлагались на меня. Несколько месяцев назад со мной связался все тот же мистер Ричард Браун, совладелец компании "Купер шипинг индастриз", которого интересовал примерно тот же круг вопросов, что и вас. Не знаю, по каким каналам он собирал информацию, но при этом он продвинулся несколько дальше, чем вы и ваш отец. Мистер Браун тоже мечтал о "Зомби-7", но, кроме этого, у него были и более приземленные планы. Дело в том, что он кое-что узнал о своем родстве с Тимоти О'Брайеном... Все-таки голова у меня соображала неважно, потому что скрыть свое удивление я не сумел. - Мистер Браун прилетел сюда, чтобы встретиться с мистером О'Брайеном. Я согласилась посредничать, практически ничего не зная о теме переговоров. Все мои функции свелись к тому, что я пригласила обоих сеньоров на небольшой прием и позволила им побеседовать наедине. Они расстались очень довольные друг другом, и я даже не предполагала, что возникнут какие-то осложнения. Потом и Браун, и О'Брайен в течение двух дней покинули остров. Затем я получила факс от Брауна, в котором он сообщал о дате своего нового приезда на Хайди и заявлял о том, что надеется на мою помощь при повторной встрече с О'Брайеном. Примерно через три дня почти аналогичный факс пришел и от О'Брайена. Первым на остров приехал О'Брайен. Это было примерно за четыре дня до того, как вы посетили меня вместе с вашей супругой. Браун собирался прибыть на следующий день. Однако именно в день его приезда с мистером Тимоти произошел сердечный приступ... После этого все масс-медиа начали рассуждать о неком "фонде О'Брайенов", о наследниках, и я поняла, что лишь чудом избежала вовлечения в весьма грязную историю. Правда, Браун тогда не появился у меня, и я даже не догадывалась, что он прибыл на остров... - А на самом деле он в течение этих дней был здесь? - Это еще предстоит выяснить. - Вы считаете, что это он устранил О'Брайена? - Не уверена. Во всяком случае, он опасался, что его в этом заподозрят. - А зачем ему это было нужно? - Я скосил под дурака, но Эухения вовсе не была наивной девочкой. - Не знаю. Очень может быть, что он не имеет к смерти О'Брайена никакого отношения. А вот вы, возможно, имеете... Я даже не обиделся. У меня было настолько железное алиби, что рассуждать о моем личном участии было просто смешно. Впрочем, оказывается, это заявление было просто неудачной шуткой. - Не беспокойтесь, - ухмыльнулась эта вредина, - вы вне всяких подозрений. Но то, что вас интересует не только "Зомби-7", но и фонд О'Брайена, несомненно. Вы прилетели через два дня после того, как Тимоти скоропостижно скончался. И в первый же день своего пребывания на Хайди странным образом оказались именно там, где был убит дон Хименес... - Этого даже полиция не заметила, - хмыкнул я, - хотя по глупости могли бы и заподозрить. - Тем не менее на меня это произвело впечатление. Не менее сильное, чем гибель Бернардо Вальекаса. К ней-то вы имеете отношение, не правда ли? - Об этом мы уже беседовали. Давайте лучше продолжим о вчерашних делах. Вы постоянно уводите меня куда-то в сторону. - Простите старой бабе болтливость, но мне не каждый день удается проводить столько времени в обществе молодого мужчины... Меня это заявление не очень смутило, хотя и сопровождалось весьма активной мимикой, стрельбой глазами и воздыханиями. Я еще не стал таким дураком, который считает себя неотразимым и убежден, что, кроме его объятий, бабе больше ничего не нужно. Эухения явно полагала, что через постель можно будет чего-то добиться. Чего именно - я пока не знал, а потому намеревался не форсировать с ней "фул-контакт". Задача была трудная, поскольку с момента прилета на Хайди, то есть вот уже четыре, а то и пять дней (сколько именно, я, как ни смешно, не знал), - у меня даже с родной женой ничего не было. А Эухения, все время кокетничавшая своим возрастом, несмотря на полноту, была еще оченно привлекательной... Стараясь не отвлекаться, потому что коленки супергадалки все время попадались на глаза, а халат у нее на груди был распахнут несколько больше, чем следовало, я постарался вновь вернуться к деловой беседе: - Ничего, я вовсе не в претензии за те дополнительные подробности, которые от вас услышал. Но все-таки отчего же мы здесь, а не в руинах асиенды "Лопес-23"? - Приготовьтесь смеяться, Деметрио. Браун действительно вывел свой отряд на трассу 23-28, по которой они и проникли в зону "Зеро". Они приехали туда в скоростном вагончике, который управлялся с переносного пульта, и рассчитывали таким же образом убраться обратно. Не знаю, где Брауну изготовили или достали этот пульт, но в том, что это была самоделка, я уверена. Дело в том, что "родные" пульты для управления вагончиками и другими подземными системами, которые имел только ограниченный круг лиц, были оснащены системой опознавания "свой - чужой". Как раз на тот случай, если кто-то узнает секретные коды и частоты, на которых передаются управляющие сигналы. При этом техника, которой пытаются управлять с "неродного" пульта, в свою очередь, имеет системы защиты, которые в этих случаях автоматически включаются. Некоторые системы, например лазерные завесы, просто не реагируют на сигнал с "чужого" пульта, даже если код их отключения набран правильно. Другие, например те, что открывают двери, получив сигнал с "неопознанного" пульта, не только не отпирают замки, но и включают дополнительные блокировки: выдвигаются решетки, штыри и так далее. Наконец, есть такие системы, которые вроде бы и срабатывают, но на самом деле с подвохом. Система управления вагончиками из этого ряда. Первый сигнал с "чужого" пульта она выполняет. То есть когда Браун и его люди нашли этот вагончик на подземной станции разрушенной асиенды "Лопес-23", они смогли, набрав код, беспрепятственно привести его в движение и добраться до зоны "Зеро". Если бы дело происходило во времена Лопеса, то уверяю вас, ни один из них, высадившись на платформу, не уцелел бы. Потому что тогда выход с платформы в зону прикрывался тройной лазерной завесой. Причем система управления завесой получала сигнал к активизации вагончик как бы докладывал ей, что везет незваных гостей. Две завесы беспрепятственно пропустили бы людей Брауна, а на третьей они попали бы под лазерный "душ". Попытавшись ретироваться обратно на платформу, они были бы уничтожены остальными двумя завесами, которые перед тем благополучно прошли. - Но теперь, как видно, эти завесы не работают? - Да, это уж слишком дорогое удовольствие. Они сохранились только в нескольких местах, контролируемых службой безопасности. - А кто контролирует зону "Зеро"? - Разве вы еще не поняли? Разумеется, "G & К". Правда, не всю, поскольку они тоже не смогли раздобыть план наиболее засекреченной части зоны. Мы вчера выбирались всего-навсего с глубины в 50 метров - это, можно считать, самые верхние этажи зоны. Там, куда нас привезли на подводных скутерах, то есть приблизительно на уровне моря, находится несколько хозяйственных этажей. Там при Лопесе хранились огромные запасы продовольствия, материалов для очистки воды и воздуха, были целые подземные фермы, рыбозаводы и прочее, что могло понадобиться Лопесу, его домочадцам и приближенным в случае ядерной войны. Но дальше, по слухам - на глубине 300-500 метров под уровнем моря, находились еще более глубокие, самые секретные подземные этажи, о которых якобы, кроме Лопеса и дель Браво, а также еще десятка человек, вообще никто не знал... - Но слухи-то ходили! - Слухи есть слухи. По крайней мере пока "G & К" еще не нашла никаких следов того, что эти этажи существуют или хотя бы существовали в прошлом. - Сомнительно, сеньора Эухения, - заметил я. - При современной геологоразведочной технике добираются до куда больших глубин и точно определяют, что там лежит. А уж разобраться, есть ли пустоты на трехсотметровой глубине, наверняка могли бы... - Я тоже думала, что меня дурачат, но теперь у меня есть в "G & К" такой информатор, которому я доверяю абсолютно. - Ни одному информатору нельзя доверять абсолютно, - заметил я так, будто аж всю жизнь проработал в 1-м ГУ КГБ или VI отделе RSHA у Вальтера Шелленберга. - Обычным - нельзя, а моему - можно, - улыбнулась Эухения. - А мы опять куда-то в сторону ушли, - проворчал я. - Что же у них там с этим вагончиком вышло? - На сей раз это вы меня увели в сторону. - Вставные зубки супергадалки подарили мне очередную улыбочку. - На чем мы остановились? - На том, что, если бы защитные системы зоны "Зеро" не были испорчены, Браун и его люди погибли бы от лазерного "душа". - Точно. Так вот, они сумели проникнуть в лифт и даже добраться до нужного этажа, то есть до подземной тюрьмы, устроить там дебош со стрельбой, но не смогли найти тех, кого искали, то есть нас с Лусией, точнее, нашли, но провозились гораздо дольше, чем следовало, и на помощь охранникам "G & К" подошла аэромобильная рота из батальона "тигров". Так вот, когда они, прихватив с собой меня, Лусию и вас, спешно прибежали на подземную станцию, загрузились в вагончик и снова применили свой "неродной" пульт, то... - Вагончик отказался ехать? - предположил я, понимая, что все не могло быть так просто. - Нет, он поехал. Но вовсе не туда, куда его направляли люди Брауна. Он поехал не на взорванную асиенду "Лопес-23", а на вполне сохранившуюся, действующую "Лопес-28", которую я еще три года назад выкупила у правительства Хайди и теперь называю "Горное шале". При этом внутри вагона сработала целая система защитных устройств. Окна, двери, стенки вагона оказались заблокированы стальными решетками. И наши бравые коммандос очутились в мышеловке, которая увеличила скорость и не хотела останавливаться ни под каким видом. Вагончик, согласно заложенной в его компьютер программе, привез всех нас в тупик, расположенный на глубине примерно 100 метров от поверхности земли. А затем, по все той же защитной программе, подал сигнал главному процессору станции "Лопес-28" о том, что привез пассажиров с фальшивым пультом. При жизни Лопеса всем им грозила бы смерть. Вызванные охранники перестреляли бы всех, кто находился в вагоне, через бойницы в сводах станции или сожгли бы их из огнеметов. Но теперь, когда "Горное шале" принадлежит мне, я решила быть более гуманной. В тупик выпускается два баллона со снотворным газом, после чего по команде с "родного" пульта с вагона снимается блокировка, и выскочившие на перрон люди засыпают в течение трех-пяти минут. Те, кто остается в вагоне, тоже. После этого охранники в противогазах могут спуститься и спокойно разоружить и рассортировать спящих. Меня и Лусию они сразу же привели в чувство, вас - только получив мои указания, а всех людей Брауна не будили до тех пор, пока не поместили в изоляцию... - То есть у вас тут тоже тюрьма имеется? - Запомните, сеньор Баринов, на каждой асиенде Лопеса была тюрьма. При каждой имелись карцеры, камеры пыток, которые для дона Педро и Хорхе дель Браво были своего рода аттракционами. При этом все эти жуткости они показывали гостям. Иногда в натуре, иногда в видеозаписи. Я вспомнил рассказы Соледад, тот жуткий видеофильм о пытках, которым "королева хайдийских пиратов" подвергала шведов с научно-исследовательского судна "Ульрика". Мерзковатые тут были начальники, ничего не скажешь... - А зачем же все-таки Браун так искал вас и Лусию? - Затем же, зачем и вы, из-за все того же "Зомби-7". - Но ведь он не мог знать, что вы не погибли на "Маркизе"? - Тем не менее узнал. Потому что у него среди персонала "G & К" был свой агент, а теперь этот агент будет моим агентом... Я не был настолько наивен, чтобы задавать вопрос, кто именно завербован Брауном и перевербован Эухенией, тем более, что кроме давным-давно почившего Грэга Чалмерса, я в этой компании никого не знал. Но тут Эухения состроила чуточку злодейскую мину на лице, и я понял, что ей очень хочется назвать мне этого агента, только вот при этом она желает сама определить стоимость информации. Но я задал вопрос, который резко изменил намерения Эухении: - Раз уж все так вышло, то неплохо бы знать, где сейчас моя Елена? Дело в том, что мне кажется, будто я видел ее в зоне "Зеро"... - Этого не может быть, - заявила Эухения, заметно помрачнев. - Она здесь. Ромеро сказал, что будет вечно молить Бога за ваши души. - Стало быть, его откачали? - Да, и сделал это не кто-нибудь, а ваша Елена. После того, как с помощью искусственного дыхания ему удалили воду из легких, сердце его не билось. Но сеньора Баринов включила его, и даже я не могу догадаться, каким образом ей это удалось. - Странно, - сказал я, чувствуя, что Эухения пудрит мне мозги. - А почему она не пришла ко мне? - Придет, - проворчала супергадалка. - Теперь придет обязательно. Раз уж вы так привязаны к ней... - Как это понимать? - нахмурился я. - Она что, могла и не прийти? - Могла... - нехотя созналась Эухения. - Просто мне хотелось ее опередить, и я дала ей немного снотворного... В слезки, которые начали катиться из глаз Эухении, я не поверил ни на грош. После такой актрисы, как Соледад, старушка явно не смотрелась. Хорошо еще, что она снотворного подсыпала, а не чего покрепче... Но все-таки зачем этой экстрасенсихе вводить меня в соблазн? На нимфоманку она не похожа, я особой активности не проявлял, стало быть, все это не бескорыстный спортивный интерес. Намечалась какая-то интрига, только вот с какой целью? Однако поразмыслить на эту тему у меня не оказалось времени. Дверь с треском распахнулась, и в спальню вошла Хрюшка Чебакова собственной персоной. РАЗБОР ПОЛЕТОВ Нельзя сказать, чтобы Елену Ивановну сильно обрадовало то общество, в котором она застала своего супруга. Тем более что неглиже у меня было самое обалденное, и для какой-либо другой бабы никаких иных доказательств супружеской измены уже не требовалось. Я со своей стороны не очень понимал, каким образом доказывать свою непричастность и невиновность, тем более что любой аргумент, как говорят, в английском и американском правосудии "может быть истолкован против вас". К тому же стервозная Эухения сразу же замельтешилась, засмущалась и забормотала что-то типа: "Боже мой, это надо же...", то есть повела себя так, будто бы всю ночь провела у меня в постели, а теперь застукана на месте преступления и этого ужасно стесняется. Представляю себе, какой шикарный скандал можно было бы состряпать, если бы на месте Премудрой Хавроньи находилась, допустим, Марсела Родригес... Тут, несмотря на несколько щекотливую ситуацию, я вдруг вспомнил то, что пришло мне когда-то по каналу РНС и отложилось в памяти, как "хеппи энд для Брауна". Марсела-то жива-здорова, ни в какие "черные дыры" не улетала и к тому же родила шестерых детей для того мрачноватого мужика, которого я вчера впервые увидел в натуре. То есть нового Ричарда Брауна, третьей оболочки, в которую была пересажена эта душа. Однако Хавронья Премудрая повела себя именно так, как не ожидала противная сторона, то есть сеньора Эухения. Она даже не обратила на Эухению внимания. Подумаешь, мол, какая-то старая лахудра в халате сидит. Разве, дескать, можно себе представить, что такой гвардеец, как мой муженек, на эту каргу посмотрит иначе, чем на бревно? А то, что он сидит, завернувшись в одну простынку, так это значит, что ему вовсе не стыдно. Кого стесняться-то? Бабки, которой сто лет в обед? Да уж, спец по нейролингвистике и в психологии волокла будь здоров. Ленка с разбегу подскочила ко мне, испустила некий восторженный визг, выдернула меня из-за стола и закружила по комнате. При этом она, само собой, сцапала меня в объятия и принялась явно демонстративно целовать, показывая всем видом, что Эухении нечего делать на этом празднике жизни. А бедная супергадалка, ожидавшая ревности, ругани, может быть, интенсивного обмена оплеухами и иных страстей в духе мексикано-колумбийских сериалов, аж растерялась, сникла и, тихонечко встав из-за стола, промычала что-то совсем уж нечленораздельное: "Не буду мешать..." Она удалилась, прикрыв за собой дверь, а востроглазая Хрюшка, тут же углядев это изменение мизансцены, быстренько отскочила от меня, подбежала к двери и заперла ее на ключ. Мне показалось, будто все имитации заканчиваются и начинается серьезный разговор. Однако я ошибся, потому что Ленка беспокоилась не о соблюдении секретности, а о создании интимной обстановки для нормальной супружеской жизни, хотя бы и на этой симпатичной, но все-таки чужой территории. От дверей, ведущих в дом, она пробежала к окну и балконной двери, неизвестно зачем задернув шторой вид на совершенно пустую террасу. - Ну, Волчара, - сопя от нетерпения, сообщила Хрюшка, - сейчас ты получишь... Поскольку в период этого сопения на пол летели не посуда со стола, а различные предметы Ленкиного одеяния, то угрозы получить по морде не было. Получил я именно то, чего ожидал, а хитромудрая Хавронья без лишних экспериментов смогла убедиться в моей моральной и физической устойчивости. "Толочь лягушек" удалось недолго, потому как наголодались, видимо, оба, да и взялись за дело уж очень интенсивно, благо здешняя кровать была шибко пружинистой и сама раскачивала. - Ну все, - пропыхтел я, когда финиш был позади и жизнь стала казаться прекрасной. - Сукин ты сын! - Это была нежная фраза. Обычно при постельном общении Хавронья употребляла куда более крепенькие слова и выражения, доставшиеся ей от родителя - шабашника Чебакова. Отдышавшись, перешли к "разбору полетов", точнее, к рассказам о своем раздельном житье-бытье с того момента, как "Маркиза" пошла на дно, унося меня в своем брюхе. Первым начал рассказывать я, потому что Хавронья очень о том просила. Она все время поглаживала меня, ощупывала, просила пощипать, словно проверяла, не являюсь ли я призраком, фантомом или каким-нибудь еще элементом искусственной реальности. А мне, как ни странно, в свою очередь, стало страшно, что Хрюшка может оказаться вовсе не Хрюшкой, а кем-то еще... Во до чего довел Чудо-юдо со своими экспериментами! Когда я все изложил достаточно толково и четко, не забыв рассказать о том, что видел Ленку во время подготовки "киносеанса", когда мне показывали историю рода Бариновых, настала очередь Хрюшки. - Да-а... - протянула она. - Досталось тебе, Волчара... А я, когда яхта пошла на дно, сперва только за себя испугалась. Вот нисколечки не стыдно признаться. Я знала, что ты выкрутишься. Даже когда вся вода успокоилась и, кроме масла и деревяшек, на ней ничего не осталось, не верила, что ты утоп. Это ж только золото тонет, а такой, как ты, всегда всплывет. Шучу! - Надеюсь, - промурлыкал я, нежась у мягкого Хрюшкиного бока. - А за себя боялась, - призналась Хавронья. - Такая муть была в голове хоть топись. Честно. Тебя нет, Эухении нет, в отеле можно бандитов дождаться. Да еще и от этих самых гадалкиных ребят всего можно ждать... А они в это время занимались Ромеро. Воду из него выкачали, а сердце не тюкает. Меня такая злость разобрала! Только тут подумала, что ты погиб, получается, ради того, чтоб труп этого бугая вытащить... Ну, думаю, нет. Попробую хоть этого гада оживить. Представляешь? У меня с головой было явно не в норме. Нажимаю на две биологически активные точки, по корейской системе кенрак. Просто так, без особой надежды, на авось. А оно сработало. Затюкало. Задышал, скотина, глаза открыл. Все эти бойцы на меня выпучили глаза: "О, медисина советика!" Сейчас не помню, но примерно так. Чего только не говорили! И о чуде, и о том, что у русской сеньоры дар Божий, и вообще, что я самая настоящая христианка, раз, несмотря на свое горе, помогаю ближнему... Знать бы им, как я этого. Ромеро ненавидела! Я на него смотреть не могла без ярости. Все время вспоминала, что ты его нашел, помог вытащить, а сам... Ревела, конечно. Меня привезли к Эухении в дом, поселили в апартаменты не хуже этих, приставили трех служанок. Там уже какая-то родня Эухении появилась, поиски тел организовывали... Я, грешным делом, решила отцу позвонить на всякий случай... - Ты отцу звонила? - забеспокоился я. - А что делать-то? Мне ведь только сердце говорило, что ты живой. Голова-то у меня уже работала и понимала, что ловить нечего. Сообщила, как смогла. Позавчера. - Позавчера... - Я наморщил лоб. - И что он ответил? - Он сказал, чтоб я держалась и мужалась, хотел все проверить по своим каналам. Обещал, что на днях может появиться здесь... Расстроился, конечно. - В котором часу ты звонила в Москву? - Не помню. Вечером где-то. - И ты точно помнишь, что никуда не выезжала из дома Эухении? - Нет, там радиотелефон сотовый, через спутник. - Когда узнала, что я живой? - Вчера вечером. Прибегают Ромеро с Сесаром Мендесом и говорят, что мне надо срочно ехать, что нашлись и Эухения, и Лусия, и ты. Такие простые обалдеть! Я полчаса дышала, как рыба... Приезжаем сюда, в горы. Лусия и Эухения чай пьют. Сказали, что ты слегка контужен и спишь... Я хотела сбегать, глянуть, но Эухения сказала: "Выпей сперва чаю..." Я хлебнула - и ничего не помню до утра. Наверное, нервное напряжение сказалось... - Хорошо еще, что вообще копыта не отбросила, - проворчал я, размышляя, надо ли говорить Ленке о том, что ее на самом деле усыпили. - Нервы иногда ого-го-го что с людьми делают. - Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Ленка навалилась на меня грудью, обхватила руками за плечи, прижалась щекой к уху, а носом к щеке и проурчала: - Никому не отдам. Сама съем. Мой Волчара. Под ощущение этой приятной теплоты я тем не менее думал о более серьезных вещах. Например, о том, нет ли какой-то связи между звонком Елены в Москву и ее появлением среди таинственных лекарей, отправивших меня в путешествие по истории рода О'Брайенов - Бариновых. Конечно, ей вполне могли вогнать шприц с каким-нибудь "Зомби-7" и превратить ее в куклу, которая ни черта не помнит. Но зачем ее показывать мне? К тому же те самые чебаковские глазенки, которые поглядели на меня поверх маски, были вполне живые и осмысленные. Совсем не такими выглядели лица Мэри и Синди, когда Киска сделала из них роботов. Правда, эти же глаза могли принадлежать и Зинке. Шея с родинкой единственное отличие их матери. Удивительно, но та же идея пришла в голову и Хрюшке. - Может, это Зинка была? - предположила она, как будто я вслух задал ей вопрос. - А она что, уехала из Москвы? - Да нет вроде... Отец бы сказал, если что. А вот в этом я был не уверен. Чудо-юдо редко давал полную информацию. После истории с полетом в Нижнелыжье от него можно было ждать чего угодно. Я, например, до сих пор толком не мог понять, в какой именно момент естественная реальность уступила место искусственной... Стоп! Идея клюнула, как жареный петух в темечко. Кто мне сказал, что меня действительно возили на какой-то эксперимент, вынимая для этого из тюремной камеры на сутки или больше? Да никто. Сам я это себе сказал. Еще раз пробежавшись по своей памяти, работавшей после контузии с явным скрипом, я все-таки сумел более или менее точно вспомнить последовательность событий. Перед тем, как за мной пришли, я завалился на койку и хотел заснуть. Глаза уже закрывались, когда явились те, с авторучкой, стрельнули мне в бедро и усыпили. А если все было не так? Допустим, что я просто-напросто заснул без всяких уколов, и приход тюремщиков-усыпителей увидел уже во сне. Могло быть такое? Вполне могло. И это можно проверить хоть сейчас - от укола, а тем более от укола выстреленной иглой должен был остаться след на бедре. Я постарался точно припомнить, куда именно мне всадили иглу, а потом отыскать эту точку, так сказать, "на местности". Припомнить-то я припомнил, а вот отыскать не сумел. Потому что как раз на этом месте имелась одна из ссадин, полученных при взрыве в туннеле. Может, и была дырка от иглы, а может, и нет. Но я все-таки решил предположить, что в натуре укола не было и его мне просто показали, так же как затем весь "фильм" об истории рода Бариновых. Тогда вставал вопрос: кто его мне показывал? Если меня вовсе не поднимали наверх, туда, где был свежий воздух и все эти люди в разноцветных халатах, среди которых мелькнули, условно говоря, чебаковские глаза, то я все это время провалялся в камере. Но ведь до того в искусственную реальность я попадал не просто так, а при наличии специального оборудования. Когда Чудо-юдо разархивировал в моей памяти негритенка Мануэля Джонсона, донью Мерседес и капитана О'Брайена, меня, помнится, укладывали в специальный ложемент, облепляли датчиками... Правда, я не запомнил того, как угодил в искусственную реальность во время полета в Нижнелыжье. Но зато хорошо помню, что после всего оказался в лаборатории Клары Леопольдовны, где опять-таки видел всяческую сложную технику, все тот же ложемент, датчики и тому подобное. А здесь что? Никакой аппаратуры, похожей на ту, которой пользовался Чудо-юдо, в камере не имелось и даже разместить ее было бы негде. А там, где промелькнула Ленка, аппаратура была.