Вокс Натали. Двойное наваждение

   А женщина медленно, точно каким-то ритуальным жестом, подняла руки к небу, на миг застыла так - тонкая фигурка на зловещем фоне, - а потом вдруг опустила их, быстро повернулась и тотчас же натолкнулась взглядом на молчаливого наблюдателя.
   Глаза их встретились. И неожиданно она улыбнулась. Ему, Энрике. В жизни не видел он такой потрясающей, колдовской улыбки.
   2
   Джемайма сама не знала почему, но, едва увидев в нескольких шагах от себя Гарсию, с улыбкой глядящего на нее, поняла: лесной язычник снова вернулся. Он стоял без рубашки, в одних поношенных джинсах, не обращая внимания на дождь. Он так же, как и она, наслаждался грозой, и в глазах его она читала понимание.
   Однако когда небо над головой прорезала очередная молния, а берег сотрясся от оглушительного раската грома, Джемайма решила, что даже для нее это, пожалуй, чересчур. Известно, что такие грозы недолги, но даже за короткое время они вполне способны натворить бед. И молодая женщина побежала к отелю.
   Гарсия дожидался ее на прежнем месте, а когда она поравнялась с ним, схватил за руку и потянул за собой, вынуждая поторопиться. И она повиновалась, ничуть не удивляясь подобной фамильярности. Словно гроза смыла все условности обыденной жизни, оставила их наедине с самыми потаенными чувствами и желаниями.
   Искоса взглянув на своего спутника, Джемайма увидела, что его губы изгибаются в довольной, дерзкой улыбке. Бок о бок они влетели в отель и остановились в пустом холле.
   - Не очень-то это благоразумно - в такую грозу стоять по колено в воде, - заявил молодой человек, тряхнув головой так, что с мокрых черных волос полетели брызги. Мелкие, жалящие капельки обожгли губы Джемаймы, и она почему-то вдруг испытала прилив возбуждения, отчего смутилась и потупилась. - Как вы? В порядке?
   Джемайма кивнула.
   - Я люблю... грозу, - с придыханием ответила она, сама не зная, почему задыхается - от быстрого бега или от волнения.
   Когда срывающееся, учащенное дыхание немного пришло в норму, Джемайма осмелилась снова поднять глаза. И уперлась взглядом в обнаженную мужскую грудь. Скульптурную, великолепно вылепленную. Гарсия, как выяснилось, обладал фигурой атлета: широкие плечи, могучая грудь, плоский живот, узкие поджарые бедра. Прикусив нижнюю губу, Джемайма скользнула взглядом по полоске волос, что тянулась по животу Гарсии, уходя под потертые, плотно обтягивающие джинсы.
   Ох, как же давно я не была в постели с мужчиной! - мелькнула непрошеная мысль. И тут же сознание затопил поток самых необузданных эротических фантазий. Джемайма поспешила перевести взгляд, но успокоения не обрела. Вокруг левого запястья Гарсии сверкающей змейкой обвилась серебряная цепочка, и капли дождя поблескивали на ней. Джемайма ни разу не замечала у него этой цепочки - должно быть, в рабочее время он либо не носил ее, либо скрывал под жесткими манжетами накрахмаленной рубашки. Разыгравшееся воображение услужливо подбросило новую фантазию: поймать бы эту цепочку губами, водить по ней кончиком языка, прослеживая ее изгибы, прильнуть к голубой бьющейся жилке, над которой она проходит.
   Джемайма усилием воли заставила себя вернуться к реальности и рискнула бросить еще один взгляд на обнаженную грудь Гарсии.
   - Потеряли рубашку?
   Он явно заметил, какими глазами она на него смотрит. И улыбнулся такой сногсшибательной улыбкой, какой она ни разу еще не видела на губах Гарсии Валдеса. Сердце Джемаймы пропустило несколько ударов подряд, а затем понеслось вскачь. Карие глаза Гарсии были неотрывно устремлены на нее, и в глубине их переливалось расплавленное золото.
   - Слишком уж припекало. Да и вы, я вижу, не очень-то тепло одеты.
   Он окинул ее красноречивым взглядом, под которым молодой женщине вдруг стало крайне неуютно. Хотя по сравнению с нарядами иных здешних обитательниц ее коротенькие шорты в обтяжку и топ были верхом скромности, Джемайма почувствовала себя чуть ли не голой. Да и то сказать, тонкая трикотажная ткань четко обрисовывала высокую грудь, совершенно не скрывая двух бугорков - затвердевших сосков. Джемайма даже поежилась от смущения.
   Снова переведя взгляд на Гарсию, она заметила, как сузились и потемнели его глаза, как напряглось лицо. Бедняжка словно окаменела под этим взглядом. Не было сил даже руку поднять. В голове билась одна-единственная сладко-тревожная мысль: неужели он собирается поцеловать меня?
   - Вам уже когда-нибудь говорили, какая у вас потрясающая улыбка?
   Улыбка? Какая еще улыбка? Ах да, наверное, та зачарованно-мечтательная, чуть сонная, что сама собой появилась на ее лице еще в тот миг, когда Джемайма увидела Гарсию. В тот миг, как она представила его руки на своей талии, его губы на своих губах...
   - Спасибо, - пробормотала она, чувствуя, что от непрошеных мыслей у нее подкашиваются ноги, и после короткой паузы добавила, желая перевести все в шутку: - Да и у вас, знаете ли, тоже. Хотя у меня, конечно, не было особой возможности ее наблюдать.
   Через холл прошел мужчина в летах весьма представительного вида видимо, постоялец отеля. Он с нескрываемым любопытством покосился на замершую парочку. Джемайма поспешила отпрянуть. Но до чего же трудно было отвести взгляд от этого красивого загорелого лица, от четко очерченных губ, от твердого, волевого подбородка, от совершенного мускулистого торса. Даже от рук. И почему это на работе она никогда не обращала внимания на силу, что таится в этих длинных аристократических пальцах?
   - Кажется, мне пора. Надо еще переодеться к банкету, - пролепетала Джемайма.
   - Тогда давайте встретимся позже, после этого вашего банкета.
   Нет, это было бы неразумно. То, что происходит здесь и сейчас, не имеет никакого отношения к обыденному распорядку вещей, к работе в доме моды, к съезду модельеров. Это так же стихийно и безудержно, как разбушевавшаяся гроза, как ливень, что сотрясает стекла окон. Надо остановить безумие. В ее жизни существуют лишь дом, работа и учеба. Но не мужчины, и уж тем более не этот сногсшибательный, великолепный мужчина, при одном взгляде на которого перехватывает дыхание.
   - Хорошо, - произнес такой знакомый Джемайме голос. Ее собственный голос.
   Боже праведный, что я сказала? Неужели и впрямь согласилась? ужаснулась она.
   - В баре. В десять. Идет?
   Все еще раздираемая внутренней борьбой, Джемайма кивнула.
   - Я приду.
   - Отлично! Значит, свидание назначено?
   Свидание? С собственным боссом, который в любой момент может вышвырнуть ее за порог? Ну точно, она спятила! Совсем ума лишилась!
   Возможно... Но до чего же приятно иной раз наплевать на голос разума!
   Покосившись на часы, Джемайма ахнула.
   - Мне пора бежать! А вам разве нет?
   Гарсия в немом недоумении приподнял бровь.
   - Ладно, в любом случае скоро увидимся, - поспешно произнесла молодая женщина, не дожидаясь ответа, и, повернувшись, заторопилась к лифту. Ей не было нужды оборачиваться, чтобы проверить, смотрит ли Гарсия ей вслед, даже спиной она чувствовала на себе его пристальный взор.
   ***
   Только когда за прелестной незнакомкой закрылись двери лифта, до Энрике дошло, что он так и не узнал ее имени. Смешно! Ему скоро тридцать, а он теряется, точно влюбленный школьник. Зато она согласилась встретиться с ним вечером, согласилась прийти к нему на свидание! Через несколько часов он будет знать, как ее зовут, и, надо надеяться, еще многое-многое другое.
   Эта женщина пробудила в нем интерес, едва он увидел ее с легкомысленно-бесшабашной дерзостью стоящей по колено в воде посреди бушующей стихии. Теперь же, разглядев получше, Энрике еще сильнее подпал под ее чары. Ему нравилось в ней все. И непокорные рыжие локоны, обрамляющие задорное личико с зелеными глазами, в которых так легко было утонуть. И стройная фигура, устремленная ввысь, точно готовая вот-вот сорваться с тетивы стрела. И звонкий дразнящий смех, веселое остроумие, любовь ко всему необычному.
   А как ей шли эти короткие шортики и легкомысленный топ!
   Кажется, выходные и впрямь сулили ему кое-что интересное. Энрике и не помнил, когда в последний раз его так влекло к женщине. Работа, работа, всегда одна работа - некогда даже на свидание сходить, не то что позволить себе эмоциональную привязанность. Он трудился по семь дней в неделю - и так месяц за месяцем, год за годом. Еще бы, ведь на кон были поставлены его личная свобода и независимость, возможность заниматься тем, чем нравится, а не тянуть лямку в бизнесе отца.
   Энрике даже себе отказывался признаться в том, что истинная причина, по которой он не позволяет себе увлечься какой-нибудь женщиной, заключается не только в отсутствии времени, но и в разорванной четыре года назад помолвке. Секс - сколько угодно. Но заинтересоваться женщиной по-настоящему, захотеть узнать ее ближе, заглянуть ей в душу - это уж увольте! Поэтому вроде бы головокружительный роман с рыжеволосой красоткой, пусть даже у этой красотки сногсшибательная улыбка, озорные кудряшки и потрясающие зеленые глаза, был бы сейчас некстати. Так почему же его с такой необычайной силой влечет к незнакомке, его, Энрике, который никогда не позволял понятию "хочу" взять верх над понятием "надо"?!
   Жаль, он не выяснил, в каком номере она остановилась. А то вдруг передумает и не придет на свидание...
   Нет, придет, обязательно придет, сказал себе Энрике. Она из той же породы, что и он. Из породы тех, кто руководствуется принципом: "Лучше жалеть о сделанном, чем о несделанном".
   ***
   Знал бы он, как близка была Джемайма к тому, чтобы не прийти! В семь минут одиннадцатого она еще стояла перед незанавешенным окном номера, в полном замешательстве глядя в темное стекло. На банкете Гарсия не появился, и она не видела его уже несколько часов. А за несколько часов можно десять раз передумать.
   - Это же безумие, полное безумие! Ты-то хоть сама это понимаешь? спросила она у своего расплывчатого отражения и тут же стала немой свидетельницей диалога, разыгравшегося в ее мозгу. Двое спорили между собой, один - взывал к ее сердцу, другой - к разуму.
   - Да ладно тебе, ну что тут такого? Посидишь в баре, выпьешь коктейль, - увещевал ее первый голос.
   - Ты сама-то в это веришь, а? Забыла, как тебя бросало то в жар, то в холод? Вдруг, встретившись с этим мужчиной вечером, ты и утро встретишь с ним же? - возразил второй.
   - Ну и что тут плохого? - последовал каверзный вопрос.
   - А то сама не знаешь? Нельзя затевать роман с боссом. Твоя работа для тебя слишком важна. Потеряешь, нечем будет платить за курсы. Не говоря уж о том, что и семью кормить надо...
   Господи, ну когда же я смогу не только работать, но и жить? - вздохнула Джемайма. Вот уж всем вопросам вопрос! Когда же смогу не выкладываться из последних сил, не думать о том, на какие деньги кормить и учить брата с сестрой, а просто жить, жить в свое удовольствие? Следовать велениям сердца, а не долга, долга и долга?..
   Хотя, в данном случае речь шла, пожалуй, не о сердце, а о... о... гмм... как бы это поделикатнее сказать?..
   - Не ломай голову над словами, - прервал ее первый голос. - Ты прекрасно знаешь, чего тебе хочется. Так почему бы не сейчас? Один разочек? Не будь трусихой!
   - Да замолчите вы! - крикнула Джемайма.
   Ей были не впервой подобные беседы. Довольно часто ей мерещилось, будто на левом плече у нее пристроилась симпатичная рыжеволосая ведьмочка, как две капли воды похожая на нее, только куда раскрепощеннее, даже порочнее. Какие только мысли не приходили в голову этой вертихвостке! На какие только проделки не подбивала она свою хозяйку!
   А на другом плече примостился... нет-нет, не ангелочек. Точная копия тетушки Бесс в миниатюре - и такая же ворчливая, нудная и правильная донельзя. Что не придавало особой заманчивости всем тем высокоморальным принципам, что она пыталась вдолбить в голову непокорной племянницы.
   Так ничего и не решив для себя, молодая женщина схватила сумочку и выскочила из номера. Однако внутренние баталии продолжались и в коридоре, и в лифте, и на пороге бара. А потом вдруг отрезало - Джемайма увидела Гарсию.
   Поднявшись из-за столика в углу, он пошел ей навстречу. И какими глазами он на нее при этом смотрел! Как не похож был его взор на обычный самоуверенный невозмутимый взгляд Гарсии. Никаких там "я так и знал, что вы придете", о нет. Во взоре этом читались облегчение, радость, предвкушение.
   - Я уже начал бояться, что вы решили оставить меня скучать в одиночестве. - Голос его звучал чуть хрипло и взволнованно.
   - Почти решила, - призналась она.
   - И что же заставило вас передумать?
   Джемайма пожала плечами и постаралась произнести как можно небрежнее:
   - Да так, захотелось немного выпить.
   - Я рад, что вам захотелось выпить, - с дразнящей улыбкой протянул Гарсия, увлекая ее за собой к прячущемуся за кадкой с цветами маленькому столику.
   Бар. Уединенный уголок. Музыка... Джемайма Андерхилл, немедленно беги из этого притона разврата! - потребовала крошечная тетя Бесс, усаживаясь поудобнее на ее правом плече.
   - Проваливай, тетя, - пробормотала Джемайма еле слышно.
   Похоже, Гарсия заметил, как лицо его спутницы вдруг омрачилось.
   - Все в порядке? Я нарочно заказал столик в углу, чтобы мы могли спокойно поговорить.
   Джемайма нервно сглотнула.
   - Да-да, все прекрасно. Мне здесь очень нравится.
   Придвинув ей стул, Гарсия уселся напротив и ободряюще заглянул собеседнице в глаза.
   - Прошу вас, не нервничайте. Я все прекрасно понимаю. Вы приехали сюда по делу, а не в погоне за развлечениями. Вы вовсе не собирались идти на свидание с каким-то там незнакомцем.
   Глаза Джемаймы расширились, сделались мечтательно-удивленными.
   - Нет, - покачала она головой. - Это не я. Обычно я такая скучная. Никаких приключений. Я - открытая книга. Нудная-нудная и простенькая-простенькая. Содержание которой понятно с первого же взгляда.
   Протянув руку, Гарсия накрыл ладонью холодные пальцы молодой женщины.
   - Позвольте вам не поверить. Не забывайте, я ведь видел вас там, на берегу. И коли уж проводить аналогию с книгами, сдается мне, вас можно читать и читать - и все равно не добраться до сути... И мне бы очень хотелось посвятить себя этому увлекательному чтению, - добавил он, понизив голос до страстного шепота.
   Ну вот, началось. Я предупреждала! - снова возникла из ниоткуда тетя Бесс.
   Но не этого ли ты хотела, крошка? - поддержала Джемайму зеленоглазая ведьмочка.
   Да, этого, мысленно согласилась с ней Джемайма. И подумала, неужели Гарсия не слышит неровного, гулкого биения ее сердца, не видит, как пульсирует голубая жилка у нее на виске?
   Однако он как ни в чем не бывало продолжил:
   - Давайте хотя бы на вечер забудем о том, кто мы такие на самом деле.
   Джемайма внимательно посмотрела на него. Судя по всему, слухи верны и Гарсия действительно привык жить двойной жизнью, к тому же он настоящий мастер перевоплощения. Ведь даже она, уже видевшая его на реке, за прошедшие несколько недель не уловила и намека на того лесного язычника. Но вот он снова перед ней - должно быть, опять пришел его час. Так почему бы и ей не попытаться...
   Он разглядел неуверенность в ее взгляде.
   - Забудьте о правилах и привычках. Забудьте о причинах, по которым вам не следовало бы сегодня приходить сюда. Это не вы, и это не я. Сегодня мы просто двое незнакомцев, которые вместе проводят вечер, желая узнать друг друга получше. Вот и все.
   - В самом деле все?
   - Да. - Голос его сделался еще чарующе, взгляд - жарче. - Если мы оба не решим, что хотим большего.
   Видит Небо, она уже хотела большего.
   Джемайма, Джемайма, поберегись! - возопила тетя Бесс.
   Он перевел глаза на сумочку Джемаймы - молодая женщина судорожно сжимала ремешок второй, свободной рукой. Напряженная до предела, она явно готова была в любой момент обратиться в паническое бегство.
   - Ну что, договорились? Вы остаетесь?
   Усилием воли Джемайма решительно загнала тетю Бесс в глубины подсознания, откуда та так некстати вылезала, н, набрав в грудь побольше воздуха, сказала:
   - Остаюсь.
   - Я рад.
   Гарсия деликатно взял у нее сумочку и повесил на спинку стула, потом махнул официантке.
   - Как насчет джина с тоником?
   - Пожалуй, но только один - не то я начну отплясывать канкан на столе.
   - Вот бы не отказался поглядеть, - засмеялся ее собеседник. - Особенно учитывая длину вашей юбки.
   Джемайма густо покраснела, и он поспешил успокоить ее:
   - Не волнуйтесь. У меня не сложилось о вас неправильного впечатления. Вы одеты великолепно. Безумно сексуально, но в то же время изысканно и со вкусом. Самый подходящий наряд, чтобы продемонстрировать всему миру, что вы хороши, но и не скомпрометировать себя.
   - Уж кто-кто, а вы знаете толк в женских нарядах, - пробормотала Джемайма, чтобы скрыть смущение и тайную радость, что надела на вечер именно это короткое изумрудно-зеленое платье, бретельки которого завязывались на плечах изящными бантами.
   - Итак, не пора ли представиться?
   - Простите?
   - Ведь мы незнакомцы. Не пора ли представиться друг другу?
   - Незнакомцы в баре? - спросила она, начиная догадываться, что за игру он затеял. Совершенно ясно: это еще один способ укрыться от реальности, от того факта, что в повседневной жизни они работают вместе - он, босс, и она, простая закройщица. Конечно, так, незнакомцами, гораздо лучше. Никакой совместной работы, никаких социальных отношений. Никаких взаимных обязательств и ожиданий. - Пожалуй, мне нравится эта идея.
   Официантка принесла бокалы. Следом подоспела еще одна - как бы затем, чтобы поправить цветы на столике, но от Джемаймы не укрылось, какие зазывные и восхищенные взгляды бросала она на Гарсию. Да коли уж на то пошло, не она одна. Большинство женщин за соседними столиками так и пожирали глазами широкоплечего красавца. Он же не сводил глаз со своей спутницы.
   - Меня зовут Энрике.
   По коже молодой женщины пробежал холодок. На смену недавней робости и неуверенности пришло нечто иное. Возбуждение. Азарт. Пьянящее веселье. Этот ослепительный мужчина предлагал такую волнующую игру - так почему бы не подыграть ему?
   - Энрике, - протянула она, словно пробуя это имя на вкус, и грациозно склонила голову набок. - Очень приятно познакомиться, Энрике. А меня зовут... Джулия.
   Он приподнял бокал.
   - За ветер и волны!
   Джемайма кивнула.
   - И незнакомцев, которым суждено узнать друг друга получше.
   Она отважно глотнула из бокала и задохнулась. Горло обожгло, словно она выпила неразбавленного джина. Похоже, бармен в здешнем баре имел свои представления о том, как смешивать напитки. Но не показывать же Гарсии, что она пить совсем не умеет.
   - Ну как?
   - Великолепно. Только... на мой взгляд, креп-ковато. - Джемайма сделала второй глоток и, хотя напиток обжигал по-прежнему, поняла, что начинает понемногу к нему привыкать. - Итак, Энрике, расскажите мне о себе.
   Он пожал плечами.
   - Да особо нечего и рассказывать. Я много работаю. Времени не хватает почти ни на что, даже с родными лишний раз встретиться. Вот, остановился сейчас в этом отеле, который мне не по карману. И я никогда еще не видел волос такого необыкновенного красновато-бронзового оттенка, как у вас. Гарсия поймал на ладонь один из тугих тяжелых завитков. - Рыжие волосы и зеленые глаза - поистине волшебное сочетание.
   О, вот это красноречие! Джемайма снова приложилась к бокалу - и закашлялась.
   - А чем вы занимаетесь?
   Он пожал плечами.
   - Строю спортивно-развлекательный комплекс при отеле.
   Ну и полет фантазии! Впрочем, Джемайма ничуть не удивилась, ведь ей уже довелось увидеть этого безупречного сухого дельца на лоне природы, с веслом в руках. Возможно, Гарсия Валдес таит свою страсть к активному образу жизни глубоко в душе - точно так же, как скрывает от мира сногсшибательную улыбку, крепость налитых силой рук и плеч. Не говоря уже о разящем наповал обаянии.
   - А вы, Джулия?
   - Я? - протянула она, торопливо выуживая из подсознания самое заветное желание. Чем бы она стала заниматься, если бы могла себе это позволить? Недавно окончила художественные курсы и теперь работаю модельером в театре. Придумываю и шью костюмы.
   Мечтать так мечтать!
   - А семья у вас есть?
   Джемайма заставила себя чуть подрезать крылышки своей фантазии. Семья это святое, тут никакое вранье за фантазию не выдашь.
   - Есть. Прелестная младшая сестра Синтия и брат Бобби. Оба ужасно умные и талантливые. Я на них очень надеюсь. А у вас?
   - У меня довольно большая семья, но мы редко видимся. Всех разбросало по свету, кого куда.
   С четвертой попытки Джемайма приложилась к бокалу и даже не поперхнулась. Обрадованная этой маленькой победой и ощутив внезапный прилив смелости, она спросила:
   - А постоянная подружка?
   Не хотелось портить иллюзию, но надо же знать правду. Это слишком важно.
   Должно быть, он почувствовал, что заданный небрежным тоном вопрос имеет для его собеседницы какое-то значение. Энрике снова взял Джемайму за руку.
   - У меня не было ни с кем серьезных отношений вот уже почти четыре года. Слишком много работы. Да и я еще не нашел той, кого ищу.
   - А кого вы ищете? - спросила Джемайма импульсивно и тотчас прикусила язык, но было уж поздно.
   Ее собеседник ни на миг не заколебался:
   - У нее должны быть великолепные рыжие волосы и ярко-зеленые глаза. Еще она должна любить природу и не бояться всяких необычных затей. Ну, например, - в глазах его заплясали озорные чертики, - выйти под парусом во время бури.
   Ой-ой-ой! Джемайма поежилась.
   - В этом я вам не пара. Меня и на спокойной воде укачивает, а представьте, что со мной будет в шторм! Не повезет тем, кому придется потом отмывать палубу.
   Энрике хмыкнул.
   - Что ж, запомню на будущее. Спасибо за откровенность.
   - Так, значит, вам непременно нужна подружка-авантюристка?
   - И это тоже. Но еще у нее должна быть потрясающая улыбка.
   Он не сводил взгляда с ее губ, и Джемайма нервно провела по ним языком. Тут же в глазах Энрике что-то сверкнуло, и он, резко выдохнув, залпом осушил свой бокал.
   - А еще что?
   Столь пристальное и недвусмысленное внимание к ее персоне одновременно и смущало, и льстило молодой женщине.
   - Что еще? Ну конечно, чувство юмора.
   О, этого добра у нее сколько угодно! Джемайма всегда любила посмеяться. Правда, тетя Бесс считала ее чувство юмора самым что ни на есть низкопробным. Но что понимает старая ханжа?
   - Любите мягкий английский юмор? Диккенса, например? Честертона? осведомилась она.
   Ее собеседник развел руками.
   - Честно говоря, не очень. Мягкий английский юмор люблю, но предпочитаю Вудхауза. Или на худой конец Джерома.
   - Ура! - откровенно обрадовалась Джемайма. - Я тоже. А из американцев Ликкока.
   - Ну разумеется!
   - Отлично. Значит, хотя бы книги нам нравятся одинаковые. - Она с надеждой поглядела на Гарсию-Энрике. - Значит ли это, что мне все равно необходимо ходить под парусом?
   - Ну так и быть, - рассмеялся он, - оставлю вас на твердой земле.
   Да где хочешь... лишь бы на самом деле ты меня не оставлял! И хотел! Джемайма даже покраснела от столь рискованного каламбура - хорошо, что в полутемном баре это было незаметно.
   Она допила остатки джина. Забавно, но ей даже начал нравиться его резковатый смолистый вкус.
   - Повторим? - с улыбкой предложил ее собеседник. - Я еще не отказался от мысли увидеть, как вы танцуете на столе. Или просто танцуете.
   - Пожалуй, я все-таки предпочту стакан воды, - покачала головой Джемайма. На этот раз маленькую победу одержала тетя Бесс.
   На протяжении следующего часа Джемайма чувствовала, как все сильнее и сильнее увлекается сидящим напротив нее мужчиной. Гарсия... то есть Энрике был совершенно неподражаем: весел и забавен, остроумен и умен. Смеялся над ее шутками и сам заставлял молодую женщину покатываться со смеху. С видимым интересом выслушивал бесконечные истории, призванные проиллюстрировать, какие же у нее талантливые и необыкновенные брат и сестра... Его общество почему-то так и располагало к откровенности. Джемайма сама не заметила, как выложила добрую половину всех своих забот и печалей.
   И все это время она с острой, почти пугающей отчетливостью осознавала его близость. Эта близость пьянила сильнее всякого джина, дурманила голову. И когда он, убирая с ее лица упавшую прядь волос, на миг коснулся пальцами пылающей щеки, сердце Джемаймы помчалось во весь опор.
   О себе он почти не говорил - лишь слушал, да так внимательно, точно на свете нет ничего важнее и увлекательнее ее рассказа. Отнюдь не избалованной подобным вниманием Джемайме казалось, будто она перенеслась в иной мир, где все по-другому. Расхрабрившись, она под конец даже заказала себе еще джина с тоником.
   - Но вам, верно, уже до смерти надоело слушать о моей семье, моих маленьких пристрастиях, школьных проблемах Бобби и так далее, - спохватилась молодая женщина.
   Он покачал головой.
   - По-моему, мне никогда не надоест слушать ваш голос.
   На этот раз Джемайма первой отвела взгляд. Все шло совсем не так, как она планировала. Она-то хотела быть всей из себя такой загадоч-ной-презагадочной, а вместо этого сидит тут и выкладывает собственному боссу все, что на душе накопилось. Она вдруг поняла, что ее отношение к Гарсии-Энрике вышло за рамки чисто чувственного влечения. О нет, ее по-прежнему тянуло к нему, но еще он начал ей по-настоящему нравиться. Нравиться как человек, а не как объект мимолетного флирта.
   - Мне бы тоже хотелось узнать о вас побольше, - преодолевая смущение, призналась она. - Вам и вправду по душе всякие приключения вроде хождения на яхтах в шторм и преодоления порогов на плотах?