Волков Сергей. Необычайные приключения рыжего котенка по имени Мурр

   Боря, отдохнувший после дневного приключения, и заново намазанный, елозил на месте в предвкушении "таранного удара в центр вражеского отряда", как он выразился. Мик и Мак порхали над полянкой и тренировались в метании еловых шишек по мухоморам. Ш-ш-ш сшибал ударом головы цветки чертополоха. Только Восточный Рыцарь Ца Хранил спокойствие.
   Положив голову на сложенные лапы, он, казалось чего-то ждал, направив взгляд немигающих жёлтых глаз в темноту. Лакки то и дело подбегал к нему и спрашивал: "Ну, пора?!", на что Ца молча качал головой и разочарованная ласка убегала назад к Мурру.
   Котёнок, точа когти, думал: "Вот мы все тут сидим и чего-то ждём, а одноглазого Гра с нами нет. Ца дал ему специальное задание! Наверное Ца, ждёт, когда придёт Гра! Значит, от того, что сейчас делает Гра, зависит вся наша война! Интересно, почему Ца доверил Гра такое важное дело? Они вели себя так, как будто они знакомы. Из всех только одноглазый не испугался Ца, он даже назвал его по имени племени! За этим что-то кроется! Но что? Если спросить у Ца - не ответит, да ещё посчитает любопытным, у Гра - тем более бесполезно... Спрошу-ка лучше у Ш-ш-ш!".
   Мурр подбежал к ужу, тренирующемуся головой сбивать крыс с ног, и задал все свои вопросы. Ш-ш-ш усмехнулся, покачал головой, но потом всё же объяснил котёнку:
   - Гра - ворон! А вороны - близкие родичи орлов - Рыцарей Воздуха, выходит, что они с Ца как бы одного рода и сразу узнали друг друга. Потому-то Ца и послал Гра на самое важное задание - сделать так, чтобы все крысы собрались в нужном для битвы месте. А помогут Гра в этом обычные серые вороны, которые воронам тоже родня, правда очень дурная и бестолковая. Сейчас Ца ждёт Одноглазого и если Гра сделал всё как надо, наша армия выступит тут же! Понял, маленький Мурр?
   Уж опять улыбнулся и молниеносным, но лёгким толчком сшиб котёнка с ног. Мурр, возмущённо мяукнув, хотел было "слегонца" зацепить Ш-ш-ш лапой, но в это время Ца вдруг приподнялся на лапах и щелкнул хвостом. Все замерли. В ночном, напоенном ароматами трав воздухе повисла тревога. Из кустов тенью возник Гра, быстро подошел к Восточному Рыцарю и что-то тихо пророкотал. Ца кивну, ещё раз щёлкнул хвостом и вышел на середину:
   - Итак, жители Светлой Стороны, час настал! Подлый и коварный враг собрался у Железного Камня и ждёт нас! Выступаем сейчас же! Если кто-то боится - пусть скажет пока можно сказать, ибо трусость в бою - это предательство! Все ли готовы биться не на жизнь, а на смерть?
   - Я готов! - Лакки взвился свечёй и просвистел клич Чернохвостых Молний. Мурр вторил ему кличем Боевых Котов. Пыхча махнула лапой и снесла кусок осветительной гнилушки. Хомус отважно взмахнул консервным ножом и хором с Суслик-Зоном они рявкнули:
   - Смерть крысам!
   Зелёная Ква перепрыгнула через Борю и издала ужасней звук, который заменяет жабам обычное кваканье. Один умный Боря, не теряя времени понапрасну, молча выехал на пузе вперёд и тихо сказал:
   - Победа или смерть!
   Ца обвёл потеплевшим взглядом свою армию и велел построится по отрядам.
   До границы шли в полной темноте, бесшумно и молча. Впереди, за Большой Мусорной грядой, завиднелись красные отблески - это вороны по просьбе Гра разносили по Тёмной Стороне горящие тряпки и шуршалки - на свету воевать легче.
   Крысячье войско сомкнутыми рядами стояло между Глинистым Обрывом и Железным камнем. Ца остановил свой отряд и просто сказал:
   - Да сопутствует нам удача сегодня! Мы с Гра обойдём Железный Камень и ударим им с тыла, ваша же задача - выстоять! Любой ценой! Ну - вперёд!
   * * *
   Ца и Одноглазый Гра исчезли в темноте. Справа чёрной горой вырос Железный Камень. Бойцы начали занимать места согласно плану Восточного Рыцаря. Левый отряд весь сверкал и переливался отблесками дальних огней блестел консервный нож Хомуса, сполохи играли на влажной спине Ква и скользком Борином панцире.
   Центральный отряд выстроился в одну линию и двинулся вперёд. Мурр сперва не увидел крыс - только множество красных точек - глаз, между Глинистым Обрывом и Железным Камнем. Но вдруг загорелась огромная мусорная куча, сразу стало светло, как днём и противники увидели друг друга. Крысы стояли сомкнутыми рядами, сплошной серой шевелящейся массой, извивались голые чешуйчатые хвосты, с жёлтых зубов капала слюна. Раздался противный визг, и Мурр, издав клич Боевых Котов, бросился вперёд. Рядом засверкала, грозно оскалив зубы, ласка, чёрный Ш-ш-ш молнией летел с другой стороны. Центральный отряд врезался в крысиную орду, кусая и царапая врагов. Лакки вертелся, как смерч, щёлкая зубами, среди серых облезлых спин. Мурр работал лапами направо и налево, краем глаза замечая, как Ш-ш-ш точными быстрыми ударами одну за другой сбивает крыс с ног.
   Первые ряды врагов были сметены в мгновение ока, но задние напирали, и худо пришлось бы Центральному отряду, не подоспей подмога.
   С дикими криками Левый отряд врезался в самую гущу схватки. Таранный Боря въехал в крысячьи ряды, уронив сразу десяток. Хомус отважно молотил своей "открывашкой" по оскаленным красноглазым мордам. Толстая Пыхча, припёртая к самому Глинистому Обрыву, раздавала могучие удары, приговаривая басом: "Это тебе! А это - тебе!".
   Всеобщую неразбериху довершил вопль Зелёной Ква и дикий визг толстой крысы, в хвост которой клещами вцепился Суслик-Зон - Хомус научил-таки его кусаться!
   В небе появились призрачные тени Мика и Мака. Здоровенные круглые железяки полетели в самую гущу крысячьего войска!
   Уже немало дохлых крыс валялось кругом, с оскаленными мордами и скрюченными лапами, но откуда-то лезли всё новые и новые, свежие и полные сил враги.
   Мурр начал чувствовать, что устаёт. Котёнок был весь в крови - своей или крысиной - не поймёшь. Левую переднюю лапу пронзила резкая боль здоровенный крыс вцепился в неё и уже готовился перехватить котёнка за горло. Мелькнула чернохвостая молния, лязг зубов и противник улетел под лапы дерущихся.
   - Спасибо, Лакки! - крикнул Мурр, сбив здоровой лапой очередного врага с ног.
   Ш-ш-ш, оставляя за собой ровные ряды мёртвых крыс, с тревогой огляделся - дело принимало тяжёлый оборот! Если Центральный отряд держался неплохо, Левому явно было туго. Забуксовал Боря, заваленный кучей мёртвых крыс, Хомус еле успевал отмахиваться от наседавших врагов, а Толстой Пыхчи вообще не было видно под шевелящейся кучей серых тел и только по глухим ударам и возгласам: "Это - тебе! А это - тебе!" можно было понять, что свинка ещё держится.
   Вдруг, в тот самый момент, когда всем показалось - всё, они не выстояли, надо бежать, мощный боевой клич Восточных Рыцарей потряс поле битвы. Ему вторил чудной рокочущий клич воронов. И крысы заметались!
   Тут появились Мик и Мак с очередной порцией своих железок и все воспряли духом. Лакки с удвоенной силой рванулся в бой, увлекая за собой остальных, прилетевший с неба "подарок" смёл половину крыс с Пыхчи и она наконец двинулась вперед, раскопала Борю, выдернула из-под кучи серых тел Суслика-Зона, и воссоединившийся Левый отряд снова рванулся в бой!
   Но боя уже не получилось, не смотря на то, что Хвостобой, наблюдавший за сражением с кучи опилок, служивших ему дворцом, бросил в бой Сероштанов - свою гвардию, в надежде остановить Ца и Гра, вдруг возникших в тылу у крыс.
   Да, не смотря на то, что противник был ещё очень многочисленен, Светлой Стороне можно было праздновать победу!
   Заслон Сероштанов Ца просто смёл двумя ударами хвоста, Ш-ш-ш, Мурр и Лакки загнали основную массу крыс на площадку перед дворцом, где их поджидали Гра и Восточный Рыцарь. Трусливые крысы, оказавшись меж двух противников, с позорным визгом стали разбегаться!
   Мурр гордо вышел на середину полянки перед дворцом Хвостобоя и грозно промяукал:
   - Эй, урод, я - Мурр Рваное Ухо из племени Боевых Котов пришёл сразиться с тобой!
   И сразу всё стихло...
   Зашевелились опилки и в мерцающем красноватом свете горящего мусора все увидели здоровенную чёрную крысу с двумя головами. Глаза одной горели красным, вторая голова смотрела мёртвым зеленовато-призрачным светом. И всем стало жутко.
   - Я - король Хвостобой, верховный владыка всех крыс, вышел на твой вызов. Готов ли к смерти, жалкий комок рыжего меха? - низкий грозный голос пронёсся над полем недавней битвы, заставив всех в страхе опустить глаза.
   Свистнул страшный хвост крысиного короля с клинком на конце, разрубив надвое дохлую крысу, валяющуюся тут же. Хвостобой медленно двинулся к котёнку.
   И маленький котёнок Мурр, вдруг вспомнив всё, что причинил его племени этот грозный двухголовый урод, отчаянно зажмурившись, с кличем Боевых Котов прыгнул вперёд, молотя воздух лапами, вцепился во что-то и, не чувствуя ударов, кусал, царапал, рвал ненавистную чёрную шкуру...
   * * *
   Очнулся Мурр на рассвете. Чадили, догорая, мусорные кучи. Над лежащим котёнком, окружив его, стояли друзья: изрядно пощипанный, но очень довольный собой Хомус, всё ещё в обнимку со своей "открывашкой", помятый и взъерошенный Суслик-Зон, покусанная Ква, скользкий Боря, то и дело вытирающий слёзы, Одноглазый Гра, почему-то на одной ноге, тревожно заглядывающий в глаза Ш-ш-ш с разбитым носом, чёрные Мик и Мак, завёрнутые в свои крылья. Сзади возвышалась Толстая Пыхча, ещё более грязная, чем обычно, но улыбающаяся от уха до уха такой лучезарной улыбкой, что Мурр сразу понял, что все закончилось хорошо. Ещё он увидел Лакки, сидящего у его головы и Восточного рыцаря Ца, жёлтыми глазами смотрящего в глаза котёнку.
   - Я... я победил? - заплетающимся языком спросил Мурр. И тут все разом заговорили, закричали, засмеялись, Боря заплакал пуще прежнего - но это были слёзы радости.
   Лакки лизнул Мурра в нос своим шершавым языком и сказал:
   - А вторая голова у него была ненастоящая... И всё-таки крыса ласке не соперник!
   И очень гордо топнул ногой.
   Тогда раздался голос Ца:
   - Вы все сделали большое дело - освободили вашу землю от врага! Теперь вам предстоит большая работа - наводить порядок, делать эту землю пригодной для житья! Я желаю вам удачи во всём!
   Мурр, превозмогая боль, приподнял голову:
   - А ты?!
   - Я рыцарь, защитник обиженных и угнетённых! К сожалению, таких на этом свете ещё очень и очень много, а значит, я должен помочь им, и я помогу! Прощайте, жители Свободной Земли у пруда, ибо так отныне будет зваться эта земля, мне пора в путь!
   Ца поднялся, кивнул и двинулся на встречу встающему солнцу. Мурр вздохнул, положил голову на мягкий хвост Лакки и впервые в своей жизни спокойно уснул крепким сном победителя.
   Часть вторая.
   Резиновые ноги или операция "Ш-ш-ш"
   После Великой битвы, в которой Мурр и его друзья одержали победу над серыми крысами и прогнали их со свалки, прошел месяц. Наступил август. Он выдался теплым, даже жарким.
   В синем небе не было ни облачка, шумел под легким летним ветерком дальний лес, шелестел камыш на пруду, гнулись высокие метелки всякого разного бурьяна, которым за лето на свалке заросли все мусорные кучи.
   На теплой, прогретой солнцем, ржавой крыше старой кабины от Железной Грохоталки лениво развалился рыжий котенок, подставивший солнцу пушистый животик. Мурр Лисий Нюх, Рваное Ухо, Победитель Крыс, скучал...
   "Вот так всегда! Лежишь тут целый день, сытый, в тепле, поговорить не с кем, делать нечего. Тоска-а-а, причем зеленая, как Ква...", - Мурр зевнул, потянулся, перевернулся на другой бок и начал думать дальше: "Раньше, когда были крысы, мы все жили вместе. Каждый день встречались под Разговорным лопухом, дружили, играли. А теперь все разбрелись, кто куда... И ведь у всех же дела есть! Лакки вернулся к своим соплеменникам, а с ним ушла и Толстая Пыхча, она теперь живет в лесу, там, говорит, веселее. Суслик-Зон отправился в гости к своим родственникам на какое-то Дальнее поле, Зеленая Ква тоже гостит у двоюродной тетки, хозяйки Мутной Лужи, которая где-то за прудом. Ш-ш-ш все время один, загадочный какой-то, с тех пор, как Рыцарь Ца ушел, его как будто подменили... Мик и Мак и раньше-то редко появлялись, а теперь совсем пропали - нашли стаю летучих мышей и собираются переселиться к ним. Даже Одноглазый Гра отправился в путешествие, чтобы повидать своих".
   Мурр вздохнул, поглядел на беспечно порхающих над ним бабочек-капустниц и вновь погрузился в своим мысли, которые становились все более невеселыми: "И осталось нас трое - Хомус, Боря да я. Но от Хомуса толку мало - "Запасы надо запасать, котенок Мурр, о зиме думать!" Нет, чтобы в прятки поиграть или попрыгать через пенек! Ходит вечно, щеками размахивает... Важный, как жук-навозник. Да ну его, зануду!
   Боря весь в шуршалках своих. Летопись пишет... С ним интересно, но тоже не повеселишься, как начнет умные слова говорить - сразу спать хочется. Да-а, один я, одинешенек. Так и помру здесь, на солнышке, от тоски и скуки. Эх, знать бы, где мои мама и папа, где сестренки и дедушка Урр. Я бы тоже к ним в гости сходил, навестил, подарки бы отнес".
   Мурру вдруг стало так грустно, что даже в носу защипало. А когда котенку становилось грустно, он обычно закрывал глаза и засыпал - чтобы грустинки улетели от него во сне к кому-нибудь другому. Так учила мама Мяфф. Котенок положил голову на лапы, зажмурился, но уснуть не смог - мешал какой-то шум.
   Мурр открыл глаза и огляделся. Вроде все тихо. Он снова попробовал уснуть, и опять над его головой раздалось какое-то лопотание.
   - Мя-а-ау! - рявкнул взбешенный Мурр, вскакивая на все четыре лапы. Ну точно - те самые капустницы, которых он видел неподалеку, устроили над котенком воздушную карусель, весело переговариваясь на своем бабочкинском языке. Этот язык никто из обитателей Светлой стороны не понимал, Боря даже поговорку придумал: "Бабочит, как бабочка!"
   Мурр подпрыгнул, махнул пару раз лапами, прогоняя беспечных летуний, приземлился на теплое железо и вдруг заметил такое, от чего вся шерсть у него встала дыбом.
   По свалке, обходя заросли бурьяна и мусорные кучи, пробирался двулапый! Ходилина, как называли людей обитатели Светлой стороны. Мурр прижался к крыше Грохоталки, подполз к самому краю и осторожно огляделся.
   Так и есть. Ходилина, самая настоящая! Раньше Мурр видел людей только издали, он-то и прозвал их двулапыми, но Боря объяснил котенку, что лап у человека вообще-то четыре, причем верхние лапы называются руки, а нижние ноги, так что человека вернее называть двуногим, а двулапый - это вон ворон Гра. Но Мурру слово "двуногий" не понравилось, и они вместе с Толстой Пыхчей придумали новое название - ходилина, ведь люди ходят, тогда как все остальные бегают, прыгают, ползают или летают.
   "Куда же он идет?" - подумал Мурр, рассматривая ходилину. Высокий, в зеленом балахоне, ходилина нес в одной руке мешок, а в другой - странную штуку, длинную, с большим, опутанным сеткой кольцом на конце.
   "Эта штука называется сачок!" - вспомнил Мурр картинку из книжки, которую ему показывал Боря: "И этим сачком... кого-то ловят! Интересно, куда же идет ходилина и кого он собирается ловить? Надо бы проследить..."
   Скука куда-то девалась. Мурр, теперь уже не Лисий нюх, а Отважный следопыт, тенью соскользнул с крыши грохоталкиной кабины, нырнул в густые заросли и помчался по следам ходилины.
   Котенок догнал человека возле самого пруда. Подкравшись совсем близко, Мурр затаился в зарослях осоки и осторожно высунул голову. Прямо перед глазами на травинке качалась невесть откуда взявшаяся улитка. Мурр фыркнул на нее, но улитка почему-то не стала торопится, и котенок просто смахнул задаваку лапой - не мешай!
   Обиженная улитка плюхнулась на землю, сердито заворчала и во всю свою улиткинскую прыть поползла прочь. А человек тем временем бросил свой мешок в траву, достал из него ещё одни ноги и натянул их поверх своих собственных.
   "Ничего себе! У него есть запасные ноги! Резиновые!" - ошалело подумал Мурр: "Вот это да!"
   Ходилина, которого котенок тут же прозвал "Резиновые ноги", между тем размотал свой сачок и вошел в воду. Он что-то бормотал себе под нос, всматриваясь в гладь пруда, и осторожно раздвигая камыши, заходил все глубже и глубже. Мурр не видел лица человека, только толстый красный нос, из-под которого почему-то торчали редкие рыжие волоски, и зажатую во рту белую палочку, конец которой дымился вонючим дымом.
   - Ага! - вдруг торжествующе прохрипел Резиновые ноги: - Вот ты где! Попался!
   Стремительно взмахнув сачком, человек макнул его в воду между камышами, а когда поднял, Мурр с ужасом увидел, как в мокрой сетке среди водорослей и всяких кувшинок бьется гибкое черное тело.
   "О-е-ей! Это же Ш-ш-ш! Ш-ш-ш плавал в камышах, наверное, охотился, а Резиновые ноги его поймал! Что же теперь будет?!" Мурр сперва хотел выскочить из своего укрытия, но вовремя спохватился. Ходилина был намного больше не то что бы котенка, он и с Рыцарем Ца справился бы играючи. "Нет, так Ш-ш-ш не поможешь!" - решил Мурр: "Надо посмотреть, что Резиновые ноги будет делать дальше".
   А дальше было вот что: человек вернулся к своему мешку, вытащил из него стеклянную банку и сунул туда ужа. Ш-ш-ш отбивался, как мог, шипел, кусался, но безуспешно - ходилина был слишком силен и ловок. Он закрыл банку крышку, выплюнул в воду вонючую дымную палочку, и весело насвистывая, принялся снимать свои резиновые ноги. Потом засунул их в мешок, туда же кинул банку с ужом, подхватил сачок и зашагал прочь от пруда. Через мгновение все стихло, только улитка по прежнему пыталась подальше уползти от невежливого рыжего котенка, сердито шевеля рожками.
   Мурр крался за Резиновыми ногами через всю свалку. Но на самом краю ходилину поджидала небольшая синяя Железная Грохоталка. Человек забросил свой мешок и сачок на заднее сидение, сел за руль, что-то повернул, со скрежетом дернул, Грохоталка затряслась, пукнула сизым дымом и сорвалась с места. Мурр выскочил из зарослей бурьяна, и стремглав помчался следом за похитителем Ш-ш-ш, однако Грохоталка быстро набрала скорость, вырулила со свалки на Большую серую дорогу и умчалась в ту сторону, откуда встает солнце.
   Все. Надежды больше не было. Ужа Ш-ш-ш, верного боевого товарища, средь бела дня нагло поймали в его же собственном пруду и увезли неизвестно куда. Мурр сел прямо в пыль и от бессилия сделал то, чего не делал уже очень давно - заплакал...
   * * *
   Ученый черепах Боря, подслеповато щурясь, перелистывал страницы своей Летописи. В неё он заносил все мало-мальски важные события, которые происходили на Светлой стороне, на свалке вообще, а также новости остального мира, которые долетали до его маленьких коричневых черепашьих ушек. Кстати, люди думают, что у черепах ушей нет, но это не так. Черепахи слышат не хуже других зверей, просто ушки у них очень маленькие и прижаты к голове так, что людям их не видно.
   Только что Боря закончил описание Великой битвы, в ходе которой жители Светлой стороны покрыли себя "неувядающей славой", а серые крысы с позором бежали со свалки. Черепах подробно описал геройские подвиги своих друзей, особо выделил котенка Мурра, а в конце скромно приписал: "И автор этих строк участвовал в подготовке кампании и в самой битве, однако его деяния ещё дождутся своего хрониста".
   Теперь Боря перечитывал написанное, изредка внося огрызком карандаша исправления и дополнения. Он был так увлечен, что совершенно не обратил внимания, на треск бурьяна, на то, как зашумели старые ненужные шуршалки по ту сторону его жилища, и оторвался от писанины только тогда, когда взлохмаченный рыжий котенок с заплаканными глазами буквально выкатился из зарослей прямо на разложенные листы Летописи.
   - Котенок Мурр! Я бы попросил тебя быть поаккуратнее с историческими документами... - сердитым тоном обратился Боря к Мурру, но заметив, в каком тот состоянии, сразу перешел на полушепот: - Что... Что, случилось, Мурр? Опять крысы?
   - Хуже! - Мурр плюхнулся на землю, тяжело дыша: - Резиновые ноги... Он поймал Ш-ш-ш! Он его увез... Туда... Надо спасать!!!
   - Подожди, Мурр, объясни толком! Кто поймал? Какие ноги? Куда увезли Ш-ш-ш? - Боря разволновался не меньше котенка, быстро закрыл свою Летопись и, испуганно озираясь, лег сверху, прикрыв её своим панцирем - мало ли что!
   Мурр, шмыгая носом, сбивчиво рассказал черепаху о происшествии на пруду. Боря обречено опустил голову:
   - Все! Пропал Ш-ш-ш. Наверняка тот человек увез его в Город.
   - И там он съест нашего Ш-ш-ш?! - с ужасом спросил Мурр.
   - Нет, не думаю... - покачал головой ученый черепах: - Люди вообще-то не едят ужей, даже если они очень голодные.
   - Зачем же тогда Ш-ш-ш нужен Резиновым ногам?
   - Я думаю, Мурр, что нашего друга поместят в зоомагазин, а потом продадут. - Боря грустно посмотрел на котенка: - Когда-то давно и меня, тогда ещё маленького черепашонка, тоже поймали в степи, далеко отсюда, привезли и посадили в стеклянный ящик в зоомагазине. Там было много всяких других зверюшек, и кроликов, и мышей, и хомяков, и птиц, и рыб. А потом пришел мальчик и купил меня...
   - Это больно? - встревожено спросил Мурр.
   - Что - "больно"? - не понял Боря.
   - Ну, когда... купают?
   Не смотря на грусть, черепах улыбнулся:
   - Купить - это значит забрать с собой, заплатив за это деньги...
   Мурр уже открыл рот, чтобы спросить, что такое "деньги", но Боря опередил котенка:
   - Деньги - это такие разноцветные шуршалки или железные круглые чешуйки. В мире людей за деньги можно купить или продать все.
   - И даже Ш-ш-ш?
   - Даже Ш-ш-ш. Скорее всего его, так же, как и меня, посадят в стеклянный ящик в зоомагазине, а потом купят и унесут домой. Если Ш-ш-ш повезет, если ему попадется хороший хозяин, то наш друг может прожить у него очень долго, в тепле и сытости. А если хозяин окажется плохим или глупым, то в лучшем случае Ш-ш-ш однажды выкинут на свалку, как меня когда-то...
   - А в худшем... - Мурр нахмурился: - Я понял! В худшем случае Ш-ш-ш умрет! Но так не должно быть!
   - Эх, Мурр. - Боря грустно покачал головой: - Жизнь - сложная штука. Давай будем надеется, что Ш-ш-ш повезет, и он попадет в хорошие руки.
   Мурр сел на хвост и задумался. Как всегда, когда котенок думал, он рассуждал вслух:
   - Если Ш-ш-ш повезет, он всю свою жизнь будет жить в стеклянном ящике. Значит, он никогда не сможет больше плавать в пруду, ловко скользить среди травы, не сможет ловить безногую вкуснятину и качаться на камышинках... И это называется везение! А если тот ходилина, который купит Ш-ш-ш, будет злым или глупым, то Ш-ш-ш умрет! Это нечестно, это... несправедливо! Ведь сам Ш-ш-ш не может сделать то же самое с ходилинами...
   Мурр решительно взмахнул лапой:
   - Боря! Мы должны спасти Ш-ш-ш! Мы пойдем в Город, найдем там этот... зо-о-огамазин и освободим нашего друга!
   - Нет, котенок Мурр. - печально произнес черепах, складывая свою рукопись: - Нам никогда не спасти Ш-ш-ш. Мы всего лишь маленькие зверьки, что мы сможем сделать...
   - Что значит - "никогда не спасти"?! - возмутился полный решимости Мурр: - Подумаешь - "маленькие зверьки"! А как мы с крысами разделались? А как ты на разведку ходил? А как я Хвостобоя одолел? Ты что, все забыл? Что нам говорил Рыцарь Ца - всегда помогать своим в беде!
   - Да пойми, Мурр! - Боря тоже разволновался не на шутку: - До Города же... десятки километров! По пути нас подстерегают страшные опасности! Взять, к примеру, Ядовитую поляну, что находится после поворота Большой Серой дороги...
   Черепах осекся, но было уже поздно. Мурр, вдруг ставший очень спокойным, прищурил глаза, внимательно посмотрел на Борю, а потом раздельно произнес:
   - Ага. Значит... Ты знаешь, как добраться до Города?
   - Ну, я... Я, конечно... - промямлил Боря, пряча глаза.
   - Значит, знаешь! - Мурр потянулся, лапой вычесал из шерсти колючку и решительно закончил: - Решено! Мы идет спасать Ш-ш-ш! Прямо сейчас идет!
   Черепах Боря уныло посмотрел на своего отважного друга и вздохнул, - а что ещё ему оставалось делать? Не мог же он отказаться, ведь бросать друзей в беде - это не по-черепаховски!
   * * *
   Сказать всегда проще, чем сделать. Отправится спасать Ш-ш-ш прямо сейчас, как того очень хотелось Мурру, не получилось.
   Во-первых, Боря знал о дороге в городе только понаслышке. Оказывается, прошлой зимой на свалку забегала бродячая полевая мышь. Она почти замерзла и ослабела от голода до самой крайности, но сердобольный черепах приютил бродяжку, накормил, обогрел, а пока мышь выздоравливала, она целых три дня рассказывала Боре о том, что ей довелось увидеть во время своих скитаний. Было там и про то, как добраться до Города. Боря даже нарисовал приблизительную карту, которую озаглавил так: "Примерный путь от Светлой стороны до Города. Начертано черепахом Борей со слов бродячей полевой мыши Сви". Вся беда заключалось в том, что путь этот был уж очень... примерным.
   Во-вторых, чтобы освободить Ш-ш-ш, нужно было иметь хоть какой-то план, навроде того, что придумал Рыцарь Ца перед Великой битвой. Плана ни у Мурра, ни у Бори не было.
   В третьих, и, пожалуй, в главных, получалось, что Бориным шагом до Города нужно будет ползти целый месяц, а за это время ужа наверняка продадут, и найти его будет невозможно.
   И, наконец, перед столь дальним походом нужно было просто-напросто подкрепится. Причем если Боря мог запросто пожевать капустных листьев, которых на свалке всегда было полным-полно, то Мурру нуждался в чем-нибудь посущественнее.
   Котенок долго разглядывал черепаховскую карту, пару раз даже куснул её за краешек, понюхал и торжественно сказал: