О факте разделения золотого запаса в первых числах января 1920 г., накануне вынужденного отречения Колчака от власти, рассказывают немногочисленные очевидцы этих событий, у которых совпадает упоминание о том, что часть золота зачем-то перегружалась из вагонов на лошадей, и происходило это совсем недалеко от Иркутска. Интересно редкое свидетельство Павла Францевича Мержеевского, личного телохранителя В. Колчака, арестованного вместе с ним. Охрану адмирала не расстреляли, Мержеевский отсидел 24 года, затем жил на поселении без права выезда в домике на острове Комсомольском в Иркутске, напротив устья Ушаковки и Знаменского собора, где и умер. Его фамилию не упоминают в мемуарах о Колчаке, хотя, по его рассказам, он являлся правой рукой адмирала. Хорошо знавшие историю его жизни люди вспоминают, что он иногда рассказывал о своей молодости, когда было много денег, и в частности о событиях начала 1920 г., о том, что часть золота из состава Колчака была перегружена перед Иркутском на лошадей с целью дальнейшей доставки его в Читу и на время спрятана. Мержеевский, по-видимому, знал о местонахождении тайника. Косвенно об этом свидетельствуют показания родственников соседа Василия Помазкина, близкого друга Мержеевского, у которого после смерти обнаружились значительные денежные накопления, на его средства был построен дом родственнику на Дальнем Востоке. Хотя всю жизнь Помазкин трудился бакенщиком на Ангаре и слыл скупым человеком, такое впечатление, будто он владел доступом к золотому тайнику Мержеевского. Умирая, он звал мать, чтобы указать ей место клада. Женщина, которая рассказывала об этом, будучи девочкой, запомнила, как обступившие Помазкина родственники пытали его: «Где золото? Где золото?»
Среди сообщений от разных лиц о том, что часть золотого запаса была снята с эшелона, фигурирует и распространенный среди местного населения слух, что золото спрятано в Саянах. В начале января 1920 г. Колчак, задержанный с поездами в Нижнеудинске, рассматривал вариант пешего отхода в Монголию, предложенный его офицерами, однако этот план не был принят, и адмирал остался в штабных вагонах, смирившись со своей участью. Позже, в конце января, параллельно Транссибу и местами по льду Ангары отступали конные части генерала Каппеля, которые впоследствии пытались освободить арестованного в Иркутске Колчака. Их попытка не удалась, и они обошли Иркутск восточнее. Интересно отметить, что не все части каппелевской армии прошли на Иркутск. Большой отряд проследовал от Тайтурки через пос. Холмушина по долине реки Белой в надежде пройти через Саяны в Монголию. Их путь на Белой в настоящее время отмечен памятниками зверски расстрелянным белогвардейцами местным жителям деревень, через которые в 1920 г. отступал отряд. Пройти заснеженные перевалы в Саянах каппелевцам из-за глубокого снега и морозов не удалось, и в верховьях реки Малой Белой, у подножия горы с отметкой 1465 м, у озера отряд стал на зимовку. Было построено зимовье и вырыты землянки. Местные жители вспоминают: в течение последующих пяти лет охотники не ходили в те места из-за боязни встретиться с прятавшимися там белогвардейцами, а когда наконец решились посетить склоны горы, обнаружилась ужасающая картина – место лагеря каппелевцев было усыпано костями, валялось много оружия и сабель. Что произошло с ними, неизвестно, но с тех пор гора стала называться из-за множества белых костей – Костина, и на нее стали наведываться заезжие кладоискатели в надежде найти что-нибудь из золотого эшелона Колчака.
НОВЫЙ СЛЕД ПРОПАВШЕГО ЗОЛОТА. В сентябрьском номере еженедельника «АиФ» за 2007 г. была опубликована моя статья «Последний клад адмирала». После ее публикации в редакцию позвонили несколько человек и сообщили любопытные подробности, давшие новое направление для дальнейших поисков. Свидетели утверждали, что золото из состава Колчака перегружалось на подводы на блокпосту Половина (Тайтурка) в ночь с 12 на 13 января, накануне момента, когда конвой золотого эшелона был разоружен и охрана поезда полностью перешла к белочехам. Этот факт не зафиксирован в работах историков и еще ждет своего подтверждения.
Для проверки данного рассказа мы специально съездили в Тайтурку и опросили местных жителей. В школьном музее удалось найти журнал, чудом уцелевший во время пожара школы в 1963 г., а в нем – фамилию учителя истории Ивана Даниловича Кривова, с которого и начинается рассказ о тайне Холмушинских пещер, связанных с утраченным царским золотом. В 1952 г. учитель истории И.Д. Кривов повел группу пятиклассников в поход к известковым утесам на левом берегу реки Белой. Один из пятнадцати участников того детского похода откликнулся на публикацию в газете и поведал следующую историю.
Известковые утесы на реке Белой, где в одной из пещер была спрятана часть золотого запаса России из последнего золотого эшелона Колчака
В 1952 г. В.В., ныне 68-летний пенсионер, решивший поделиться своей тайной, которую он хранил всю жизнь, учился в 6-м классе сельской школы в Тайтурке, которая находится на левом берегу реки Белой рядом с Транссибирской магистралью, между ст. Половина и Мальта. Каждое лето дети совершали походы к местной достопримечательности – Холмушинским пещерам, расположенным в мощных выходах известняковых пород на левом берегу р. Белой.[6] В высоких 80-метровых береговых утесах находится большая Холмушинская пещера с узким входом, через который можно проползти в расщелину и встать в полный рост. Эта пещера – двухъярусная, длина ходов – 57 м, высота – 12 м. Вблизи нее в известковых скалах известны еще несколько небольших пещер и ниш. В эти доступные пещеры в настоящее время часто приезжают экскурсанты и дети, однако найти здесь другие подземные полости большего объема, дополнительно к известным, пока не удается. В описании иркутского краеведа Хороших, составленном в конце 30-х гг., говорится: «Наибольшая Холмушинская пещера имеет очень узкий вход, который через три метра выводит в просторный зал с гладкими стенами. На стенах пещеры сохранились старинные надписи на русском и других языках». По мнению руководителя иркутского клуба спелеологов А. Осинцева, осмотренная нами пещера совершенно не похожа на описанную краеведом Хороших – она не имеет просторного зала с гладкими стенами и надписями на них. Значит, где-то рядом должна находиться другая пещера большего объема, вход в которую утрачен и до сих пор не найден.
Удастся ли найти вот такие царские золотые слитки?
Вернемся к рассказу о школьном походе 1952 г. Дойдя до места, учитель всех детей отправил осматривать большую Холмушинскую пещеру, а 12-летнего В. попросил задержаться и пролезть в узкий лаз, скрытый под известняковыми плитами. Чтобы пролезть внутрь, им пришлось сдвигать плиты. Место это находилось на пути к большой Холмушинской пещере рядом с заброшенной дорогой, проходящей по прижиму, наверху утеса. Как вспоминает В., сначала ему было трудно проползать сквозь узкий проход, но потом ход стал шире, и вскоре мальчик смог встать и идти в полный рост. Пещера, по его воспоминаниям, была естественной и большой, метров пятнадцать в длину, но самое сильное впечатление оказали на него полуистлевшие скелеты, будто прислоненные к стене. Скелетов было много. В глубине пещеры В. успел рассмотреть груду деревянных ящиков, напоминавших чемоданы или сундуки; обитые полосками железа, они были составлены друг на друга, тут же находилось много перевязанных полных холщевых мешков. Детский страх от увиденных скелетов не позволил приблизиться к ящикам, и В. стремительно выбрался наружу. «Ну, что видел? – спросил мальчика учитель. – Молчи об увиденном всю жизнь!» Зачем учитель истории тайтурской школы показал именно В. эту пещеру, рассказчик объяснить не смог, и почему при этом просил молчать – тоже. И он хранил свою тайну 55 лет, никому из посторонних не рассказывая об этой пещере, а когда решил заговорить, время до неузнаваемости изменило ландшафт места. Исчезли знакомые ему ориентиры в виде большого валуна и одиночной березы рядом с замаскированным лазом, так что несколько попыток найти это место не увенчались успехом. Вход в большую Холмушинскую пещеру сохранился до наших дней, а вот узкого лаза в ту пещеру, в которой В. побывал в детстве, – не было. Правда, в 1969 г. он видел в аэропорту Иркутска своего учителя, и можно было бы поинтересоваться продолжением той давней истории о детском походе в пещеру с мертвецами, но подходить к Кривову и напрямую спрашивать, что стало с теми сундуками, мужчина из-за осторожности не стал. В конце 80-х гг. В. пытался найти пещеру вместе с братом, но тот категорически отсоветовал ему заниматься поиском проклятого золота, которое не принесет счастья. Вскоре брат умер, и поиски пещеры прекратились. Так бы этот рассказ и остался достоянием только близких родственников, если бы в 1998 г. В. случайно не встретился с живым свидетелем, рассказ которого пролил свет на тайну истлевших трупов в пещере на р. Белой. Будучи в Монголии в поселке Ханхе, находящемся в 20 км от российской границы, на озере Хубсугул, он встретил состарившегося русского эмигранта, неизвестно как оказавшегося на проживании в этом удаленном от цивилизации монгольском поселке. Разговорились. Когда старик услышал, что В. родом из Тайтурки, он оживился и, слово за слово, рассказал ему, что был в его краях в составе воинского конвоя одного из эшелонов Колчака. В ночь с 12 на 13 января 1920 г. их поезд задержали на блокпосту Половина. Стояли сильные сибирские морозы, и все прятались в теплушках вагонов, только охрана оставалась снаружи. Из рассказа старика: «Ночью я стоял в карауле и видел, как ящики с золотом перегружали из вагонов на подводы. Лошадей и подводы конфисковали у купца на конном заводе, находившемся неподалеку… За ночь было совершено две ходки от состава на берег реки Белой, из всей команды в 28 человек, занятой перевозкой золота, к утру вернулись только два есаула. Возвратившись в вагон эшелона, они сразу начали пить водку. А те солдаты, которые уходили вместе с ними, так больше и не объявлялись, эшелон ушел со станции утром без них…»
От блокпоста Половина до берега реки Белой, где находятся мощные известковые утесы, в одной из пещер которых В. в детстве видел кованые ящики, мешки и истлевшие трупы солдат, 3–4 км пути. За ночь вполне реально совершить по этому маршруту на лошадях с подводами две ходки с грузом и спрятать ящики в одной из больших пещер. Похоже, о точном местонахождении клада могли знать только два есаула, расстрелявшие солдат в пещере, и вполне возможно, одним из них мог быть тот самый колчаковский офицер В. Богданов, вернувшийся из эмиграции на жительство в Иркутск в 1959 г. и убитый впоследствии со слитками царского золота при попытке его вывоза на Кавказе в 1960 г. Удивительно точно совпадает указанное им расстояние от железной дороги – 3 км.
Удалось найти и других живых свидетелей, также побывавших в похожей пещере. На этот раз рассказ о походе школьников с учителем географии Т.Б. Лисовой в конце 80-х гг. прошлого столетия в те же Холмушинские пещеры. Двое пятиклассников проникли в глубокую воронку наверху утеса, выше Большой Холмушинской пещеры, где ниже уступа увидели большое количество белых костей и темный лаз. Испугавшись костей, как в свое время произошло и с В., они не стали проникать дальше внутрь пещеры. Интересно отметить, что полезли они в эту воронку, руководствуясь слухами о саблях, старинном оружии и сокровищах, якобы спрятанных в одной из пещер этого известнякового утеса. Воронка в земле была крутой, так что, спустившись вниз, пятикласники не смогли самостоятельно выбраться обратно; как рассказывает учительница, подняться на поверхность им помогли другие дети, отправившиеся на их поиски. По рассказу двух мальчиков, на дне воронки под карнизом начинался узкий лаз, но лезть в него было страшно из-за лежавшего рядом большого количества костей. Еще интереснее оказался рассказ старого жителя из Холмушина Олега Антоновича Гурина, слышавшего о золоте в пещере, которое воровали с железной дороги. Он рассказал о деде, который в молодости вместе с братом взорвал эту пещеру, пытаясь расширить в нее проход. Взрыв надежно захоронил клад от посторонних глаз.
В одной из вновь открытых пещер вместо золотых слитков была обнаружена загадочная мумия существа с костными шипами на хвосте
То, что не все пещеры этого массива в настоящее время открыты и известны, стало очевидным и нам после осмотра местности. За один день мы обнаружили на утесе пять входов в пещеры, два из них были очень похожи на отверстия, умышленно засыпанные людьми. Камни легко извлекались из забитых ходов, и самое странное – между ними не было мелких фракций из пыли и земли, как будто это не естественно обрушившиеся своды пещеры, а специально сложенные сюда камни, поэтому и нет между ними земли и песка. Исследование местности и поиск людей, помнящих что-либо об этой истории, были продолжены через неделю. Мы даже ощутили свежее дуновение золотой лихорадки.
Для поиска пещер и расчистки завала на входе, предположительно в ту самую пещеру, где мог находиться золотой клад, была привлечена группа опытных спелеологов из иркутского клуба «Арабика». Расчистка заваленного камнями прохода оказалась тяжелым делом и не принесла желаемых результатов. Хотя следов золотого клада найти нам так и не удалось, исследование местности принесло другую не менее значимую для науки сенсацию. В ходе поисков рядом была открыта новая 45-метровая пещера, получившая название пещера Чужого. Такие открытия случаются не часто, в год паспортизируется всего от двух до десяти новых пещер по всей области. В пещере, после двух часов сложного прохождения узкого лаза высотой всего 80 см, в самом конце хода была обнаружена удивительная мумия необычного на вид полуметрового ящероподобного существа с зубастым черепом и костными ощетинившимися шипами на хвосте, длиной больше половины тела, напоминавшего фантастического монстра из фильма «Чужой». Ничего подобного спелеологи, повидавшие ранее много скелетных останков в пещерах, никогда не встречали – на мумии частично сохранились шкура и волосяной покров, отождествить ее с известными видами животных сразу не удалось. «Такого строения животных мы никогда не встречали», – единодушно говорят спелеологи. Фотоснимки странного существа, пересланные по электронной почте палеонтологам, вызвали настоящий переполох в научном сообществе. Последующее исследование мумифицированных останков подтвердило уникальность находки – животное оказалось древним видом водоплавающих, что-то среднее между выдрой и бобром.
Для поиска новых пещер были привлечены спелеологи из иркутского клуба «Арабика»
Вновь найденная пещера ведет внутрь известкового массива, где предположительно могут находиться подземные полости большего объема. Будет ли найдена таинственная пещера с сокровищами, в которой были местные жители, или другая – с просторным залом и старинными надписями на стенах, описание которой оставил краевед Хороших, покажет время. Возможно, это произойдет и без участия спелеологов: известковые утесы на р. Белой рядом с селом Холмушина интенсивно разбираются на сырье для производства извести. Рано или поздно засыпанный вход в легендарную пещеру с золотом будет открыт, и кому-то может улыбнуться удача в натуральном выражении – примерно 3,5 тонны золота.
СИБИРЬ
ПЕРВЫЕ СВЕДЕНИЯ О СИБИРИ
Среди сообщений от разных лиц о том, что часть золотого запаса была снята с эшелона, фигурирует и распространенный среди местного населения слух, что золото спрятано в Саянах. В начале января 1920 г. Колчак, задержанный с поездами в Нижнеудинске, рассматривал вариант пешего отхода в Монголию, предложенный его офицерами, однако этот план не был принят, и адмирал остался в штабных вагонах, смирившись со своей участью. Позже, в конце января, параллельно Транссибу и местами по льду Ангары отступали конные части генерала Каппеля, которые впоследствии пытались освободить арестованного в Иркутске Колчака. Их попытка не удалась, и они обошли Иркутск восточнее. Интересно отметить, что не все части каппелевской армии прошли на Иркутск. Большой отряд проследовал от Тайтурки через пос. Холмушина по долине реки Белой в надежде пройти через Саяны в Монголию. Их путь на Белой в настоящее время отмечен памятниками зверски расстрелянным белогвардейцами местным жителям деревень, через которые в 1920 г. отступал отряд. Пройти заснеженные перевалы в Саянах каппелевцам из-за глубокого снега и морозов не удалось, и в верховьях реки Малой Белой, у подножия горы с отметкой 1465 м, у озера отряд стал на зимовку. Было построено зимовье и вырыты землянки. Местные жители вспоминают: в течение последующих пяти лет охотники не ходили в те места из-за боязни встретиться с прятавшимися там белогвардейцами, а когда наконец решились посетить склоны горы, обнаружилась ужасающая картина – место лагеря каппелевцев было усыпано костями, валялось много оружия и сабель. Что произошло с ними, неизвестно, но с тех пор гора стала называться из-за множества белых костей – Костина, и на нее стали наведываться заезжие кладоискатели в надежде найти что-нибудь из золотого эшелона Колчака.
НОВЫЙ СЛЕД ПРОПАВШЕГО ЗОЛОТА. В сентябрьском номере еженедельника «АиФ» за 2007 г. была опубликована моя статья «Последний клад адмирала». После ее публикации в редакцию позвонили несколько человек и сообщили любопытные подробности, давшие новое направление для дальнейших поисков. Свидетели утверждали, что золото из состава Колчака перегружалось на подводы на блокпосту Половина (Тайтурка) в ночь с 12 на 13 января, накануне момента, когда конвой золотого эшелона был разоружен и охрана поезда полностью перешла к белочехам. Этот факт не зафиксирован в работах историков и еще ждет своего подтверждения.
Для проверки данного рассказа мы специально съездили в Тайтурку и опросили местных жителей. В школьном музее удалось найти журнал, чудом уцелевший во время пожара школы в 1963 г., а в нем – фамилию учителя истории Ивана Даниловича Кривова, с которого и начинается рассказ о тайне Холмушинских пещер, связанных с утраченным царским золотом. В 1952 г. учитель истории И.Д. Кривов повел группу пятиклассников в поход к известковым утесам на левом берегу реки Белой. Один из пятнадцати участников того детского похода откликнулся на публикацию в газете и поведал следующую историю.
В 1952 г. В.В., ныне 68-летний пенсионер, решивший поделиться своей тайной, которую он хранил всю жизнь, учился в 6-м классе сельской школы в Тайтурке, которая находится на левом берегу реки Белой рядом с Транссибирской магистралью, между ст. Половина и Мальта. Каждое лето дети совершали походы к местной достопримечательности – Холмушинским пещерам, расположенным в мощных выходах известняковых пород на левом берегу р. Белой.[6] В высоких 80-метровых береговых утесах находится большая Холмушинская пещера с узким входом, через который можно проползти в расщелину и встать в полный рост. Эта пещера – двухъярусная, длина ходов – 57 м, высота – 12 м. Вблизи нее в известковых скалах известны еще несколько небольших пещер и ниш. В эти доступные пещеры в настоящее время часто приезжают экскурсанты и дети, однако найти здесь другие подземные полости большего объема, дополнительно к известным, пока не удается. В описании иркутского краеведа Хороших, составленном в конце 30-х гг., говорится: «Наибольшая Холмушинская пещера имеет очень узкий вход, который через три метра выводит в просторный зал с гладкими стенами. На стенах пещеры сохранились старинные надписи на русском и других языках». По мнению руководителя иркутского клуба спелеологов А. Осинцева, осмотренная нами пещера совершенно не похожа на описанную краеведом Хороших – она не имеет просторного зала с гладкими стенами и надписями на них. Значит, где-то рядом должна находиться другая пещера большего объема, вход в которую утрачен и до сих пор не найден.
Вернемся к рассказу о школьном походе 1952 г. Дойдя до места, учитель всех детей отправил осматривать большую Холмушинскую пещеру, а 12-летнего В. попросил задержаться и пролезть в узкий лаз, скрытый под известняковыми плитами. Чтобы пролезть внутрь, им пришлось сдвигать плиты. Место это находилось на пути к большой Холмушинской пещере рядом с заброшенной дорогой, проходящей по прижиму, наверху утеса. Как вспоминает В., сначала ему было трудно проползать сквозь узкий проход, но потом ход стал шире, и вскоре мальчик смог встать и идти в полный рост. Пещера, по его воспоминаниям, была естественной и большой, метров пятнадцать в длину, но самое сильное впечатление оказали на него полуистлевшие скелеты, будто прислоненные к стене. Скелетов было много. В глубине пещеры В. успел рассмотреть груду деревянных ящиков, напоминавших чемоданы или сундуки; обитые полосками железа, они были составлены друг на друга, тут же находилось много перевязанных полных холщевых мешков. Детский страх от увиденных скелетов не позволил приблизиться к ящикам, и В. стремительно выбрался наружу. «Ну, что видел? – спросил мальчика учитель. – Молчи об увиденном всю жизнь!» Зачем учитель истории тайтурской школы показал именно В. эту пещеру, рассказчик объяснить не смог, и почему при этом просил молчать – тоже. И он хранил свою тайну 55 лет, никому из посторонних не рассказывая об этой пещере, а когда решил заговорить, время до неузнаваемости изменило ландшафт места. Исчезли знакомые ему ориентиры в виде большого валуна и одиночной березы рядом с замаскированным лазом, так что несколько попыток найти это место не увенчались успехом. Вход в большую Холмушинскую пещеру сохранился до наших дней, а вот узкого лаза в ту пещеру, в которой В. побывал в детстве, – не было. Правда, в 1969 г. он видел в аэропорту Иркутска своего учителя, и можно было бы поинтересоваться продолжением той давней истории о детском походе в пещеру с мертвецами, но подходить к Кривову и напрямую спрашивать, что стало с теми сундуками, мужчина из-за осторожности не стал. В конце 80-х гг. В. пытался найти пещеру вместе с братом, но тот категорически отсоветовал ему заниматься поиском проклятого золота, которое не принесет счастья. Вскоре брат умер, и поиски пещеры прекратились. Так бы этот рассказ и остался достоянием только близких родственников, если бы в 1998 г. В. случайно не встретился с живым свидетелем, рассказ которого пролил свет на тайну истлевших трупов в пещере на р. Белой. Будучи в Монголии в поселке Ханхе, находящемся в 20 км от российской границы, на озере Хубсугул, он встретил состарившегося русского эмигранта, неизвестно как оказавшегося на проживании в этом удаленном от цивилизации монгольском поселке. Разговорились. Когда старик услышал, что В. родом из Тайтурки, он оживился и, слово за слово, рассказал ему, что был в его краях в составе воинского конвоя одного из эшелонов Колчака. В ночь с 12 на 13 января 1920 г. их поезд задержали на блокпосту Половина. Стояли сильные сибирские морозы, и все прятались в теплушках вагонов, только охрана оставалась снаружи. Из рассказа старика: «Ночью я стоял в карауле и видел, как ящики с золотом перегружали из вагонов на подводы. Лошадей и подводы конфисковали у купца на конном заводе, находившемся неподалеку… За ночь было совершено две ходки от состава на берег реки Белой, из всей команды в 28 человек, занятой перевозкой золота, к утру вернулись только два есаула. Возвратившись в вагон эшелона, они сразу начали пить водку. А те солдаты, которые уходили вместе с ними, так больше и не объявлялись, эшелон ушел со станции утром без них…»
От блокпоста Половина до берега реки Белой, где находятся мощные известковые утесы, в одной из пещер которых В. в детстве видел кованые ящики, мешки и истлевшие трупы солдат, 3–4 км пути. За ночь вполне реально совершить по этому маршруту на лошадях с подводами две ходки с грузом и спрятать ящики в одной из больших пещер. Похоже, о точном местонахождении клада могли знать только два есаула, расстрелявшие солдат в пещере, и вполне возможно, одним из них мог быть тот самый колчаковский офицер В. Богданов, вернувшийся из эмиграции на жительство в Иркутск в 1959 г. и убитый впоследствии со слитками царского золота при попытке его вывоза на Кавказе в 1960 г. Удивительно точно совпадает указанное им расстояние от железной дороги – 3 км.
Удалось найти и других живых свидетелей, также побывавших в похожей пещере. На этот раз рассказ о походе школьников с учителем географии Т.Б. Лисовой в конце 80-х гг. прошлого столетия в те же Холмушинские пещеры. Двое пятиклассников проникли в глубокую воронку наверху утеса, выше Большой Холмушинской пещеры, где ниже уступа увидели большое количество белых костей и темный лаз. Испугавшись костей, как в свое время произошло и с В., они не стали проникать дальше внутрь пещеры. Интересно отметить, что полезли они в эту воронку, руководствуясь слухами о саблях, старинном оружии и сокровищах, якобы спрятанных в одной из пещер этого известнякового утеса. Воронка в земле была крутой, так что, спустившись вниз, пятикласники не смогли самостоятельно выбраться обратно; как рассказывает учительница, подняться на поверхность им помогли другие дети, отправившиеся на их поиски. По рассказу двух мальчиков, на дне воронки под карнизом начинался узкий лаз, но лезть в него было страшно из-за лежавшего рядом большого количества костей. Еще интереснее оказался рассказ старого жителя из Холмушина Олега Антоновича Гурина, слышавшего о золоте в пещере, которое воровали с железной дороги. Он рассказал о деде, который в молодости вместе с братом взорвал эту пещеру, пытаясь расширить в нее проход. Взрыв надежно захоронил клад от посторонних глаз.
То, что не все пещеры этого массива в настоящее время открыты и известны, стало очевидным и нам после осмотра местности. За один день мы обнаружили на утесе пять входов в пещеры, два из них были очень похожи на отверстия, умышленно засыпанные людьми. Камни легко извлекались из забитых ходов, и самое странное – между ними не было мелких фракций из пыли и земли, как будто это не естественно обрушившиеся своды пещеры, а специально сложенные сюда камни, поэтому и нет между ними земли и песка. Исследование местности и поиск людей, помнящих что-либо об этой истории, были продолжены через неделю. Мы даже ощутили свежее дуновение золотой лихорадки.
Для поиска пещер и расчистки завала на входе, предположительно в ту самую пещеру, где мог находиться золотой клад, была привлечена группа опытных спелеологов из иркутского клуба «Арабика». Расчистка заваленного камнями прохода оказалась тяжелым делом и не принесла желаемых результатов. Хотя следов золотого клада найти нам так и не удалось, исследование местности принесло другую не менее значимую для науки сенсацию. В ходе поисков рядом была открыта новая 45-метровая пещера, получившая название пещера Чужого. Такие открытия случаются не часто, в год паспортизируется всего от двух до десяти новых пещер по всей области. В пещере, после двух часов сложного прохождения узкого лаза высотой всего 80 см, в самом конце хода была обнаружена удивительная мумия необычного на вид полуметрового ящероподобного существа с зубастым черепом и костными ощетинившимися шипами на хвосте, длиной больше половины тела, напоминавшего фантастического монстра из фильма «Чужой». Ничего подобного спелеологи, повидавшие ранее много скелетных останков в пещерах, никогда не встречали – на мумии частично сохранились шкура и волосяной покров, отождествить ее с известными видами животных сразу не удалось. «Такого строения животных мы никогда не встречали», – единодушно говорят спелеологи. Фотоснимки странного существа, пересланные по электронной почте палеонтологам, вызвали настоящий переполох в научном сообществе. Последующее исследование мумифицированных останков подтвердило уникальность находки – животное оказалось древним видом водоплавающих, что-то среднее между выдрой и бобром.
Вновь найденная пещера ведет внутрь известкового массива, где предположительно могут находиться подземные полости большего объема. Будет ли найдена таинственная пещера с сокровищами, в которой были местные жители, или другая – с просторным залом и старинными надписями на стенах, описание которой оставил краевед Хороших, покажет время. Возможно, это произойдет и без участия спелеологов: известковые утесы на р. Белой рядом с селом Холмушина интенсивно разбираются на сырье для производства извести. Рано или поздно засыпанный вход в легендарную пещеру с золотом будет открыт, и кому-то может улыбнуться удача в натуральном выражении – примерно 3,5 тонны золота.
СИБИРЬ
Откуда возникло название «Сибирь» и где она находилась раньше – увлекательный исторический детектив. Ведь если под Сибирью в XIII в. понимали территорию среднего Иртыша, то и монгольские войска, ведомые сыном Чингисхана – Джучи на покорение лесных племен, были не на Байкале, а на Иртыше. Да и родина монгольских предков – Баргутская долина, под которой в Бурятии понимают долину р. Баргузина, на самом деле, если внимательно познакомиться с первоисточниками, является степью между Иртышом и Енисеем.
ПЕРВЫЕ СВЕДЕНИЯ О СИБИРИ
В современной географии в природном отношении выделяют Западную Сибирь, занимающую территорию от Урала до бассейна Енисея, и Восточную Сибирь – от Енисея до хребтов тихоокеанского водораздела. Однако раньше, в Средние века, вплоть до XV в., Сибирью называлась значительно меньшая локальная территория, которая располагалась сначала на юге Урала, а затем на северо-востоке Скифии в среднем течении Иртыша. Неизведанные земли, расположенные за Уралом, на средневековых картах именовались сначала Скифией, Азиатской Сарматией, а позже Тартарией.
Впервые слово «Сибирь» появляется в русских летописях в 1406 г. в связи с кончиной хана Тохтамыша. В конце XV в. татарские улусы по Тоболу и среднему Иртышу объединились в Сибирское ханство со столицей в Кашлыке (Искер, или Сибирь). В 1582 г. Ермак с дружиной казаков овладел Искером – столицей Сибирского ханства. Продвижение русских казаков на восток отмечено на географической карте строительством острогов: на Иртыше – Тюмень (1586), Тобольск (1587), на Оби – Сургут (1594), на Томи – Томская крепость (1604), на Ангаре – Илимский острог (1630), Братский острог (1631), Иркутский острог (1661). По мере освоения новых земель название Сибирь распространилось на всю ранее неизвестную европейцам территорию.
Первые достоверные сведения о внутренних районах Северной Азии появились лишь в XVI–XVII вв., после прихода сюда русских казаков. До этого времени представления европейских и восточных народов о землях в глубинных областях Северной Азии сводились лишь к сказочным мифам. Цивилизованный мир не знал ни озера Байкал, ни лесных народов, проживавших на сибирских просторах.
ФАНТАСТИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ. Античные авторы были знакомы с дорогой в Скифию, куда за пушниной ходили греческие купцы из колоний на северном берегу Черного моря, но все, что находилось от нее дальше на север и восток, оставалось сказочной территорией, населенной вымышленными чудовищами. Геродот, описавший в своей «Истории» Скифию в V в. до н. э., рассказывает, что «за высокими неприступными Рифейскими (Урал) горами, через которые никто не переходит», на востоке обитают «одноглазые плешивые, необычные люди с лицом на груди, употребляющие свой особенный язык. Что находится выше этого плешивого народа, о том никто ничего ясного сказать не может. Путь туда пресечен высокими горами, через которые никто не силах перейти. Плешивцы рассказывают, чему я, впрочем, не верю, будто на горах живут люди с козьими ногами, а за ними другие, гипербореи, простирающиеся до моря, которые спят шесть месяцев в году… Вся описанная страна отличается столь суровым климатом, что в продолжение восьми месяцев там стоят нестерпимые холода».
«Некие чудовища» Восточной Азии из «Космографии» Себ. Мюнстера, 1544 г.
Первые достоверные сведения о восточных землях в Европе появились в 1247 г., после возвращения европейской миссии во главе с Плано Карпини от Великого монгольского хана, посланной к нему папой Иннокентием IV. Плано Карпини, за несколько десятилетий до Марко Поло посетивший Центральную Азию, составил первое оригинальное европейское произведение о тех отдаленных областях Азии, о которых до него в Европе вообще не было достоверных сведений. Это подробное описание всего увиденного в пути наряду с достоверными фактами содержало также услышанные им фантастические рассказы о мифических северных обитателях: «В земле над Океаном (на севере) проживают некие чудовища, имеющие человеческий облик, но концы ног у них были как у ног быков, и голова у них была человеческая, а лицо – как у собаки; два слова говорили они на человеческий лад, а при третьем лаяли, как собака, и таким образом в промежутке разговора они вставляли лай, но все же возвращались к своей мысли, и таким образом можно было понять, что они говорили». Подобные фантастические представления о северных землях Азии сохранялись вплоть до середины Средних веков.
АРАБСКИЕ ЛЕТОПИСИ. В персидских и арабских летописях представления о территории современной Сибири чрезвычайно скупы и в основном ограничены описанием северо-восточных земель Скифии и легендами о «стране мрака», расположенной на дальнем севере. В IX–X вв. арабские географы составляют описания пути на берега Иртыша и на Алтай. Однако земли восточнее Иртыша остаются им совершенно неизвестными.
Попытки историков найти в арабских и персидских источниках сведения о внутренних северных районах Азии оказались безуспешными. Судя по всему, в Средние века арабы не имели никаких представлений о территории современной Восточной Сибири и озере Байкал, их географические познания ограничивались бассейном Иртыша, древним Булгаром и Алтаем. Все, что находилось севернее 49-го градуса 30 минут с. ш., относилось к седьмому «иклиму» (климату) со сказочными землями и описывалось лишь по фантастическим слухам. В малоизученной и до сих пор не переведенной на русский язык первой космографии на персидском языке Наджиба Хамадани «Диковинки сотворенного» есть описание озера Бахр-ал-Бака: «Это море с удивительно прозрачной и приятной на вкус водой. Оно расположено за морем Алмазов. Всевышний создал его в форме двух рогов, соединенных вместе. Оно возникло из подземной расщелины. И стонало оно всегда, и будет стонать вплоть до Судного дня. И море это находится в постоянном волнении и реве». Историк из Душанбе Ю. Мальцев увидел в описании этого географически не определимого озера черты, схожие с сибирским озером Байкал. О каком озере на самом деле идет речь, утверждать трудно. На первой карте мира и в географическом словаре, составленных в XI в. тюркским ученым Махмудом Кашгари, отражены все доступные географические сведения тюрко-мусульманского мира, и в них нет никаких сведений о Байкале, а северо-восточный рубеж известного арабам мира ограничен бассейном Иртыша, поэтому вряд ли речь может идти о Байкале. На круглой карте мира из «Книги диковинных вещей», составленной приблизительно в 1020–1050 гг., на далеком северо-востоке от Каспийского моря, в глубинах Северной Азии, на месте современной Восточной Сибири и Дальнего Востока, указана протяженная стена, построенная Александром Македонским, за которой он заточил мифические нечестивые народы Гог и Магог.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XIII в. В исторических источниках слово, созвучное современному написанию «Сибирь», впервые упоминается в XIII в. В «Сокровенном сказании монголов» сказано, что в год Зайца (1207 г.) войска чингисидов покорили все «лесные народы», в том числе народ шибир (Sibir), который обитал к северу от Алтая в среднем течении Иртыша. Столетием позже название в форме Ибир-и-Сибир упоминается у персидского историка Рашид-ад-дина (1246–1318 гг.) в связи с походом Джучи – сына Чингисхана на лесные племена Западной Сибири. Это название относится, по-видимому, только к Западной Сибири, так как рядом с ним в тексте говорится о реке Иртыше, о киргизских степях и башкирах. В китайских источниках также упоминается Ибир-Шибир, до которой доходили войска Хубилая. Вопрос о местонахождении Сибири в начале XIII в. не так прост, от этого зависит и местоположение главной ставки монгольского хана, которая традиционно определяется на реке Орхон в Монголии, но от которой до среднего течения Иртыша чрезвычайно далеко, поэтому считается, что покорение лесных племен происходило в Прибайкалье, до которого от центра Монголии ближе. Но это противоречит указаниям в древних летописях. Где на самом деле находилась главная ставка Чигисхана и были ли его войска на Байкале – сегодня дискуссионный вопрос.
ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ. Одно из первых упоминаний Сибири можно встретить у дипломата З. Герберштейна в записках о поездках в Московию в 1517 и 1576 гг.: «Область Сибирь лежит за Камою, граничит с Пермией и Вяткой. В ней берет начало река Яик, которая впадает в Каспийское море. Река Кама впадает в Волгу в 12 милях ниже Казани, к этой реке прилагается область Сибирь… За казанскими татарами живут ногаи, они живут за Волгой на реке Яике, вытекающей из области сибирской». Из этого определения видно, что «в первой половине XVI в. под именем Сибирь разумели область приуральскую». Об этом говорит и «Русский дорожник», описывающий пути на Печору, в Югру и к Оби, то есть к областям еще совершенно неизвестным западному миру.
Описание страны Баргу, владения северного татарского владетеля Канчи и страны мрака, можно найти в более раннем описании Марко Поло (1292 г.). Большинство современных ученых считает, что под равниной Баргу понимается Сибирь, Забайкалье или Прибайкалье, хотя кажется, что под этим названием сам Марко разумел Барабинскую степь, расстилающуюся между Иртышом и Енисеем. Марко Поло, основываясь только на слухах и расспросах, сообщает: «Живут они как звери. Всякой дичины тут много, живут в местах диких и непроходимых, никакая лошадь не пройдет, это страна, где много озер и ручейков, тут большой лед, трясины и грязь». Далее Марко описывает белых медведей, дорогие шубы из горностаев, собачьи упряжки с санями, покрытыми медвежьими шкурами, и другие характерные для севера Сибири детали быта. На старинных картах страна Баргу помещается на самой северной окраине – побережье Северного моря. Вряд ли эта «равнина в 40 дней пути» может быть соотнесена, как это ошибочно считают в Бурятии, с современной долиной р. Баргузин на восточном берегу Байкала, шириной всего в 4–6 км, из конца в конец которой можно проехать всего за 3–4 дня на конях.
Впервые слово «Сибирь» появляется в русских летописях в 1406 г. в связи с кончиной хана Тохтамыша. В конце XV в. татарские улусы по Тоболу и среднему Иртышу объединились в Сибирское ханство со столицей в Кашлыке (Искер, или Сибирь). В 1582 г. Ермак с дружиной казаков овладел Искером – столицей Сибирского ханства. Продвижение русских казаков на восток отмечено на географической карте строительством острогов: на Иртыше – Тюмень (1586), Тобольск (1587), на Оби – Сургут (1594), на Томи – Томская крепость (1604), на Ангаре – Илимский острог (1630), Братский острог (1631), Иркутский острог (1661). По мере освоения новых земель название Сибирь распространилось на всю ранее неизвестную европейцам территорию.
Первые достоверные сведения о внутренних районах Северной Азии появились лишь в XVI–XVII вв., после прихода сюда русских казаков. До этого времени представления европейских и восточных народов о землях в глубинных областях Северной Азии сводились лишь к сказочным мифам. Цивилизованный мир не знал ни озера Байкал, ни лесных народов, проживавших на сибирских просторах.
ФАНТАСТИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ. Античные авторы были знакомы с дорогой в Скифию, куда за пушниной ходили греческие купцы из колоний на северном берегу Черного моря, но все, что находилось от нее дальше на север и восток, оставалось сказочной территорией, населенной вымышленными чудовищами. Геродот, описавший в своей «Истории» Скифию в V в. до н. э., рассказывает, что «за высокими неприступными Рифейскими (Урал) горами, через которые никто не переходит», на востоке обитают «одноглазые плешивые, необычные люди с лицом на груди, употребляющие свой особенный язык. Что находится выше этого плешивого народа, о том никто ничего ясного сказать не может. Путь туда пресечен высокими горами, через которые никто не силах перейти. Плешивцы рассказывают, чему я, впрочем, не верю, будто на горах живут люди с козьими ногами, а за ними другие, гипербореи, простирающиеся до моря, которые спят шесть месяцев в году… Вся описанная страна отличается столь суровым климатом, что в продолжение восьми месяцев там стоят нестерпимые холода».
Первые достоверные сведения о восточных землях в Европе появились в 1247 г., после возвращения европейской миссии во главе с Плано Карпини от Великого монгольского хана, посланной к нему папой Иннокентием IV. Плано Карпини, за несколько десятилетий до Марко Поло посетивший Центральную Азию, составил первое оригинальное европейское произведение о тех отдаленных областях Азии, о которых до него в Европе вообще не было достоверных сведений. Это подробное описание всего увиденного в пути наряду с достоверными фактами содержало также услышанные им фантастические рассказы о мифических северных обитателях: «В земле над Океаном (на севере) проживают некие чудовища, имеющие человеческий облик, но концы ног у них были как у ног быков, и голова у них была человеческая, а лицо – как у собаки; два слова говорили они на человеческий лад, а при третьем лаяли, как собака, и таким образом в промежутке разговора они вставляли лай, но все же возвращались к своей мысли, и таким образом можно было понять, что они говорили». Подобные фантастические представления о северных землях Азии сохранялись вплоть до середины Средних веков.
АРАБСКИЕ ЛЕТОПИСИ. В персидских и арабских летописях представления о территории современной Сибири чрезвычайно скупы и в основном ограничены описанием северо-восточных земель Скифии и легендами о «стране мрака», расположенной на дальнем севере. В IX–X вв. арабские географы составляют описания пути на берега Иртыша и на Алтай. Однако земли восточнее Иртыша остаются им совершенно неизвестными.
Попытки историков найти в арабских и персидских источниках сведения о внутренних северных районах Азии оказались безуспешными. Судя по всему, в Средние века арабы не имели никаких представлений о территории современной Восточной Сибири и озере Байкал, их географические познания ограничивались бассейном Иртыша, древним Булгаром и Алтаем. Все, что находилось севернее 49-го градуса 30 минут с. ш., относилось к седьмому «иклиму» (климату) со сказочными землями и описывалось лишь по фантастическим слухам. В малоизученной и до сих пор не переведенной на русский язык первой космографии на персидском языке Наджиба Хамадани «Диковинки сотворенного» есть описание озера Бахр-ал-Бака: «Это море с удивительно прозрачной и приятной на вкус водой. Оно расположено за морем Алмазов. Всевышний создал его в форме двух рогов, соединенных вместе. Оно возникло из подземной расщелины. И стонало оно всегда, и будет стонать вплоть до Судного дня. И море это находится в постоянном волнении и реве». Историк из Душанбе Ю. Мальцев увидел в описании этого географически не определимого озера черты, схожие с сибирским озером Байкал. О каком озере на самом деле идет речь, утверждать трудно. На первой карте мира и в географическом словаре, составленных в XI в. тюркским ученым Махмудом Кашгари, отражены все доступные географические сведения тюрко-мусульманского мира, и в них нет никаких сведений о Байкале, а северо-восточный рубеж известного арабам мира ограничен бассейном Иртыша, поэтому вряд ли речь может идти о Байкале. На круглой карте мира из «Книги диковинных вещей», составленной приблизительно в 1020–1050 гг., на далеком северо-востоке от Каспийского моря, в глубинах Северной Азии, на месте современной Восточной Сибири и Дальнего Востока, указана протяженная стена, построенная Александром Македонским, за которой он заточил мифические нечестивые народы Гог и Магог.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XIII в. В исторических источниках слово, созвучное современному написанию «Сибирь», впервые упоминается в XIII в. В «Сокровенном сказании монголов» сказано, что в год Зайца (1207 г.) войска чингисидов покорили все «лесные народы», в том числе народ шибир (Sibir), который обитал к северу от Алтая в среднем течении Иртыша. Столетием позже название в форме Ибир-и-Сибир упоминается у персидского историка Рашид-ад-дина (1246–1318 гг.) в связи с походом Джучи – сына Чингисхана на лесные племена Западной Сибири. Это название относится, по-видимому, только к Западной Сибири, так как рядом с ним в тексте говорится о реке Иртыше, о киргизских степях и башкирах. В китайских источниках также упоминается Ибир-Шибир, до которой доходили войска Хубилая. Вопрос о местонахождении Сибири в начале XIII в. не так прост, от этого зависит и местоположение главной ставки монгольского хана, которая традиционно определяется на реке Орхон в Монголии, но от которой до среднего течения Иртыша чрезвычайно далеко, поэтому считается, что покорение лесных племен происходило в Прибайкалье, до которого от центра Монголии ближе. Но это противоречит указаниям в древних летописях. Где на самом деле находилась главная ставка Чигисхана и были ли его войска на Байкале – сегодня дискуссионный вопрос.
ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ. Одно из первых упоминаний Сибири можно встретить у дипломата З. Герберштейна в записках о поездках в Московию в 1517 и 1576 гг.: «Область Сибирь лежит за Камою, граничит с Пермией и Вяткой. В ней берет начало река Яик, которая впадает в Каспийское море. Река Кама впадает в Волгу в 12 милях ниже Казани, к этой реке прилагается область Сибирь… За казанскими татарами живут ногаи, они живут за Волгой на реке Яике, вытекающей из области сибирской». Из этого определения видно, что «в первой половине XVI в. под именем Сибирь разумели область приуральскую». Об этом говорит и «Русский дорожник», описывающий пути на Печору, в Югру и к Оби, то есть к областям еще совершенно неизвестным западному миру.
Описание страны Баргу, владения северного татарского владетеля Канчи и страны мрака, можно найти в более раннем описании Марко Поло (1292 г.). Большинство современных ученых считает, что под равниной Баргу понимается Сибирь, Забайкалье или Прибайкалье, хотя кажется, что под этим названием сам Марко разумел Барабинскую степь, расстилающуюся между Иртышом и Енисеем. Марко Поло, основываясь только на слухах и расспросах, сообщает: «Живут они как звери. Всякой дичины тут много, живут в местах диких и непроходимых, никакая лошадь не пройдет, это страна, где много озер и ручейков, тут большой лед, трясины и грязь». Далее Марко описывает белых медведей, дорогие шубы из горностаев, собачьи упряжки с санями, покрытыми медвежьими шкурами, и другие характерные для севера Сибири детали быта. На старинных картах страна Баргу помещается на самой северной окраине – побережье Северного моря. Вряд ли эта «равнина в 40 дней пути» может быть соотнесена, как это ошибочно считают в Бурятии, с современной долиной р. Баргузин на восточном берегу Байкала, шириной всего в 4–6 км, из конца в конец которой можно проехать всего за 3–4 дня на конях.