Воронин Андрей Николаевич. Ставки сделаны

   – Просто рай какой-то!
   – Располагайтесь, – сказал Слава и неопределенно обвел рукою вокруг себя. Дескать, в вашем распоряжении весь дом.
   – Пойду посмотрю комнаты, – тут же заявила Люся и в подтверждение своих слов направилась в самостоятельный вояж по первому этажу.
   Кузьма, поколебавшись, шагнул следом.
   – Я покажу… – маловразумительно пояснил он через плечо.
   – Чудак человек, – хмыкнул ему вслед Слава. – Ты же у меня ни разу не был. Что ты ей покажешь?
   Хакер, впрочем, этого уже не слышал.
   Панкрат сдержанно улыбнулся. Как ни старался Кузьма скрыть свои чувства к Люсе, не заметить их мог бы только слепой. Слава слепым не был.
   – У меня вопрос к тебе, журналист, – произнес Панкрат, когда и хакер, и Люся скрылись в гостиной.
   Слава кивнул.
   – Слушаю.
   – У тебя оружие есть? – без обиняков спросил Панкрат. – Хочу, чтобы на всякий случай была под рукой какая-нибудь хлопушка.
   Журналист усмехнулся.
   – Одна-две найдется. Я как раз хотел тебе показать, где они лежат, хотя и не уверен, что в этом есть какой-то смысл.
   – Валяй, – с готовностью произнес Панкрат. – Смысл есть во всем.
   – Думаешь, понадобится? – в Славином голосе прозвучало сомнение.
   – Знаешь, древние говорили так: надейся на лучшее, готовься к худшему, – заметил Панкрат.
   Во взгляде, которым журналист одарил его после этой фразы, читалось удивление.
   – Принимал меня за солдафона? – усмехнулся Панкрат. – Распространенная ошибка. В спецшколе ГРУ учат не только руки-ноги ломать, но и книжки умные читать с понятием. Ладно, показывай свой арсенал.
   «Арсенал» находился в гардеробной. В одном из шкафов-купе лежала продолговатая картонная коробка, а в ней – настоящий «ремингтон» с двумя пеналами патронов.
   – Зарегистрирован, разрешение имеется, – сообщил Слава, наблюдая за тем, как Панкрат сноровисто осмотрел оружие и взвесил его в руке. – Передаю в твое полное распоряжение. Владей, пока всех врагов не пересажают. С моей помощью, разумеется.
   И он широко усмехнулся.
   – Ты сказал – «одна-две», – решил уточнить Панкрат, сделав вид, что не услышал последней реплики. – Так сколько?
   – Есть еще один ствол, – журналист почесал в затылке. – Нелегальный. Я его как-то по инерции приобрел… у товарища.
   – Что за ствол? – быстро спросил Панкрат.
   – «Узи», – ответил Слава. – Но к нему только один магазин – тот, что был при покупке.
   – Ничего, – Панкрат довольно улыбнулся. – Давай, сойдет и так. «Узи» – машинка отличная, как раз для защиты дачных и приусадебных участков.
   – Придется на второй этаж подниматься, – и журналист, выйдя из гардеробной, направился к винтовой лестнице, ведущей наверх, в мансарду.
   Там было светло и просторно. Стереосистема, диван-двойка, кресло и книжный шкаф – вот и вся мебель. На полу – настоящий дубовый паркет и две медвежьи шкуры.
   В длинной нише на одной из стен – пожелтевшие старые фото в круглых рамках, висевшие в ряд. Сквозь большое окно, устроенное в скате крыши, лился солнечный свет, в лучах которого золотом поблескивали кружащиеся частички пыли.
   На мгновение Панкрату почти непреодолимо захотелось иметь свой дом.
   Пока он осматривался, Слава подошел к нише с фотографиями, отсчитал несколько снимков от левого края и снял три из них. В стене за ними обнаружилось нечто вроде ящика; потянув за позеленевшее медное кольцо, журналист аккуратно достал из него «узи», завернутый в специальную гидростойкую оружейную бумагу.
   – У товарища приобрел, говоришь… – хмыкнул Панкрат, принимая из его рук новенький, поблескивающий металлом пистолет-пулемет. – Он случайно не гражданин Израиля?
   – Думаешь, сложно достать израильскую пушку в Москве? – вопросом на вопрос ответил Слава.
   – Я-то как раз так не думаю, – Панкрат передернул затвор. – Вот только зачем тебе нелегальный ствол?
   – Говорю же – случайно получилось, – сделал невинное лицо журналист. – Инстинкт накопительства.
   Панкрат взвесил в руке оружие, внимательно посмотрел на Славу.
   – Покупаю, – произнес совершенно серьезным тоном. – Сколько?
   – Зачем тебе? – у того от удивления глаза округлились.
   – Я сейчас безоружен, – пояснил Панкрат. – Мне нужно что-то иметь под рукой на крайний случай. Карабин довольно громоздкий, к тому же зарегистрирован на тебя. «Узи» компактен и абсолютно не засвечен. Если, конечно, твой товарищ не уделал из него какого-нибудь депутата или губернатора.
   Слава улыбнулся.
   – Тут ты можешь быть уверен. Ему эта штука досталась не совсем обычным образом. Он из нее точно ни разу не стрелял.
   – С чего это ты взял? – Панкрат продолжал внимательно изучать «узи».
   – Мой приятель – художник, и пушку получил в счет платы за свою картину, – продолжая улыбаться, пояснил журналист. – Какой-то авторитет средней руки решил купить его вещь, очень модный портрет, в манере малых голландцев, но с собой у него не набралось достаточно денег, чтобы расплатиться, и он добавил ствол одного из своих секьюрити.
   – Интересный авторитет, – Панкрат тоже улыбнулся. – С помощью такого аргумента можно было любую цену снизить до нуля… Так сколько за пушку?
   – Даром бери, – журналист поморщился. – Искренне надеюсь, что она тебе не понадобится.
   – Надежда умирает последней, – ответил Панкрат. – Первым – тот, кто надеется. Это шутка.
   – Неудачная, – буркнул журналист. – Ладно, располагайся где хочешь, а я поеду. Мне еще надо ваши порождения внятно на бумаге изложить. Вернусь где-то в… – он задумался, – может быть, в пять. Или в шесть.
   – Отлично, – кивнул Панкрат. – Я успею выспаться.
   А то зеваю так, что боюсь, как бы грудную клетку подбородком не проломить.
   Слава, усмехаясь, расставил фотографии на места и начал спускаться по винтовой лестнице. Следом за ним, держа в одной руке «узи», – Панкрат.
   Внизу их уже ждали Кузьма и Люся.
   – Здорово здесь у вас! – восхищенно произнесла девушка.
   – Как тебе экскурсовод? – с легкой иронией поинтересовался у нее Слава, кивая на хакера.
   – Мы заблудились, – тряхнула головой Люся. – Экскурсовод из него никакой.
   Кузьма покраснел. Он даже собирался что-то ответить, но тут девушка заметила оружие в руке Панкрата.
   – Это зачем? – обеспокоенно спросила она.
   – Чтобы крепче спать, – отшутился тот. – Все-то тебе знать нужно, Людмила…
   – Ну, я вас покидаю, – Слава помахал всем рукой. – Берлога в вашем полном распоряжении, закрывайте окна-двери и отдыхайте. Есть видео, музыка и бар. Еда в холодильнике, холодильник – на кухне. Привет!
   С этими словами журналист вышел из дома. Через большое окно в коридоре Панкрат, Кузьма и Люся видели, как он садится в свой джип, резко трогается с места и, поднимая желтые облака пыли, выруливает за ограду.
   Когда автомобиль исчез за поворотом проселочной дороги, Панкрат хлопнул Кузьму по плечу.
   – Пойдем вооружаться, хакер.
   – В смысле? – непонимающе заморгал тот.
   – В прямом, – Панкрат был совершенно серьезен. – Выдам тебе средство самозащиты. У меня уже есть, Люсе не положено – остаешься ты.
   – Я не могу, – замотал головой Кузьма. – В заповедях сказано – не убий.
   Панкрат пристально посмотрел хакеру в глаза и нехорошо сощурился.
   – Забудь. Раз уж ты поехал за нами, вернее, за ней, – он кивнул в сторону Люси, – забудь. Иначе твоим родителям придется подумать над содержанием твоего некролога.
   – Я его не звала… – вскинулась было девушка, но Панкрат осадил ее одним только взглядом.
   – Посиди пока здесь, – он махнул рукой в сторону дивана, стоявшего в гостиной. – А мы пойдем в арсенал.
   В гардеробной Панкрат вручил было Кузьме «ремингтон», но, посмотрев на то, с какой неуверенностью хакер взял дробовик, передумал и дал ему свой «узи».
   – Здесь все просто – снимаешь с предохранителя и жмешь на курок, пока патроны не закончатся, – пояснил он. – А дробовик еще перезаряжать надо. Наука, в общем-то, несложная, но программистам противопоказанная.
   – И что теперь? – упавшим голосом спросил Кузьма.
   – Теперь – спать, – Панкрат устало улыбнулся. – Пушки держать под рукой. Я закрою все двери и окна и лягу в гостиной, оттуда хорошо просматривается – и простреливается тоже – вход. Вам рекомендую забраться наверх.
   – Что значит – «вам»? – хакер покраснел. – Вы думаете, что…
   – Значит, обоим, – спокойно ответил Панкрат. – И я ничего не думаю. Я приметил, там есть будильник. Поставишь его на пятнадцать ноль-ноль.
   – А вам будильник не нужен? – поинтересовался хакер.
   Панкрат отрицательно покачал головой.
   – Нет, я и так проснусь вовремя.
   – Прямо как Штирлиц, – хмыкнул Кузьма.
   – Типа того, – кивнул Панкрат. – Совет хочешь?
   Хакер вопросительно посмотрел на него.
   – Какой еще совет?
   – Не обращай на нее внимания, – понизив голос, произнес Панкрат. – Пусть себе ершится.

* * *

   Кротов заказал столик в «Метрополе». Как обычно – в VIP-зоне.
   Поедая устрицы в соусе табаско, он бегло просматривал Славины наброски. Журналист внимательно следил за выражением лица советника, успевая при этом дегустировать замечательное кахетинское вино. Время от времени Александр Матвеевич задавал уточняющие вопросы и тут же делал записи «паркером» в записной книжке, которую положил себе на колени. Наблюдая за ним, Слава терялся в догадках, как Кротов ухитрялся при этом не пролить ни капли соуса. Казалось, советник без проблем сможет управиться еще с двумя-тремя делами одновременно.
   Наконец он отложил распечатку, блокнот и ручку и подпер подбородок руками.
   – Интересный материал, – голос у Кротова был усталый и невеселый. – Вот оно как получается…
   Журналист выждал полминуты. Потом произнес осторожно:
   – Им надо помочь, Александр Матвеевич. Этой девочке и Панкрату. Вне всякого сомнения, сотрудники отдела «ноль» попытаются замести следы. Две жизни под угрозой.
   Советник кивнул.
   – Хочешь, я тебя успокою? – спросил он, усмехнувшись. – Руководитель отдела «ноль» задержан и ожидает суда. Разумеется, закрытого, – упредил Славин вопрос советник. – Вы, журналисты, все норовите клюнуть спецслужбы в незащищенное место, поэтому без вас обойдемся… Так что Люся нашлась как нельзя кстати, и за это тебе огромное спасибо. Ей как свидетелю цены нет. Кстати, она у тебя на даче?
   Журналист кивнул.
   – Хорошо, Слава, я пришлю за ней и Панкратом машину. Сегодня же вечером, – советник откинулся на обитую песочным бархатом спинку кресла. – А теперь давай-ка воздадим должное хорошей кухне и вину, а?
   – Так я и воздаю, – усмехнулся журналист, поднимая бокал. – Отличный букет.
   Еще полчаса они провели в почти полной тишине, если не считать трели мобильного телефона, лишь единожды, правда, нарушившей безмятежность обеда. Советник, извинившись, вынул из кармана трубку и коротко бросил: «Можешь выезжать».
   – После вина за руль не боязно? – поинтересовался он у Славы. – Гляди, «гиббоны» нынче озверевшие. Если хочешь, прикажу, чтобы машину твою на министерскую стоянку отогнали. А сам уже с моими людьми поедешь, вечерком…
   – Да нет, Александр Матвеевич, я обещал вернуться к пяти, – ответил журналист, допивая кахетинское. – Спасибо за понимание и поддержку, но ребята ждут.
   – Конечно-конечно, – закивал советник, вставая, – Меня тоже, кстати, дела поджимают. А насчет девчонки и этого, как бишь его… Панкрата – ты не волнуйся. Я позабочусь, – Александр Матвеевич, – хитро прищурился Слава. – А написать об этом хоть можно будет?
   – Безусловно, – улыбнулся советник. – Только с одним уговором.
   – Каким? – насторожился журналист.
   – Возьмешь меня в соавторы, – и Кротов хлопнул его по плечу. – Я всю жизнь мечтал себя в вашей профессии попробовать.
   Слава не понял, было это сказано в шутку или всерьез, но на всякий случай улыбнулся.
   Они вышли из VIP-зала вдвоем, оба – в отличном расположении духа. Правда, для этого у них были совершенно разные причины.
   «Жаль парня, – думал Кротов, сидя в салоне „мерседеса“, мчавшегося на очередную встречу в верхах. – Но поделать, к сожалению, ничего нельзя. Потому что права у меня такого нет – свидетелей в живых оставлять».
   Сидя за рулем своего джипа, Слава весело насвистывал один из последних шлягеров, облюбованных большинством столичных FM-станций. После встречи с Кротовым он почувствовал огромное облегчение, с его плеч словно Эверест свалился. Мир снова обрел яркие краски.
   По крайней мере, он сделал все, что от него зависело. Остальное – заботы Кротова.
   Вот так, насвистывая, Слава выехал за МКАД и свернул на дорогу, ведущую к тому поселку, где находилась его дача.
   Он закурил, опустил стекло и от избытка распиравших его чувств даже придавил педаль акселератора. Ветер, ворвавшийся в салон, взъерошил его волосы и унес сигаретный дым.
   Одной рукой удерживая руль, журналист отыскал станцию со шлягером, который насвистывал, и принялся подпевать вполголоса.
   Сотрудника ГИБДД он заметил слишком поздно. Тот вышел из придорожных кустов, взмахивая жезлом. Машина, наверное, стояла где-нибудь поблизости.
   Слава убрал ногу с акселератора, притормозил, понизил передачу и еще раз притормозил. Скорость все равно падала слишком медленно. Он включил сигнал поворота и сдал к обочине, продолжая притормаживать. Но, несмотря на все его старания, джип «промахнулся» мимо инспектора на добрую сотню метров.
   Чертыхнувшись, Слава включил заднюю передачу.
   Когда журналист поравнялся с милиционером, тот обошел джип спереди и, подойдя к окну водителя, козырнул с едва заметной усмешкой:
   – Капитан Сидоров. Ваши документы, пожалуйста.
   Слава потянулся к нише в приборной панели и нашарил закатанное в пластик удостоверение. А когда повернулся к инспектору, то едва не уткнулся носом в насадку глушителя, венчавшую ствол пистолета, направленного ему в лицо.
   – Эй, капитан… – начал было журналист, чувствуя, как покрывается холодным потом спина.
   – Привет от Александра Матвеевича, – негромко произнес «инспектор».
   Грохот выстрела, разорвавшего окружающий мир, был последним, что слышал Слава. Лобовое стекло джипа забрызгало кровью и частичками мозга.
   Киллер бросил пистолет на заднее сиденье, вытащил из внутреннего кармана кителя два плоских бруска пластиковой взрывчатки с воткнутым в нее детонатором и положил на колени практически обезглавленного трупа. Мимо проехал потрепанный временем «москвич», но убийцу это нисколько не обеспокоило. Выждав, когда «москвич» скроется за поворотом, «инспектор» шагнул в кусты, за которыми стоял автомобиль с мигалкой и надписью «ГИБДД».
   Он открыл багажник и вытащил оттуда труп лейтенанта с простреленной головой. На резиновый коврик, которым было выстлано дно, натекло немного крови, но киллер оставил все как есть. Взяв под мышки уже начавшее деревенеть тело, он вытащил его из кустов, открыл заднюю дверцу джипа и кое-как затолкал в салон. Ноги не влезали, и ему едва удалось согнуть их в костенеющих суставах. Захлопнув дверь, «инспектор» вернулся в машину и завел двигатель.
   Отъехав километров на пять от брошенного на обочине джипа, киллер вынул из кармана взрыватель и, насвистывая модный в этом сезоне FM-шлягер, нажал кнопку. Грохот взрыва долетел до него, несмотря на расстояние. Долей секунды позже раздался еще один взрыв: это сдетонировал бензобак.
   Киллер улыбнулся: опознать останки двух тел после того огненного ада, в котором они побывают, уже не удастся.

* * *

   Панкрату снился сон.
   Будто бы он, совсем еще мальчик, сидит вечером на деревянном пороге дома, а мать гладит его волосы теплой ладонью.
   По телу разливается приятная томительная усталость: набегался за день, наигрался. Он улыбается, пытаясь взглянуть в лицо матери, но ее ласковые руки все закрывают ему глаза.
   Как-то так получается, что каждый раз, когда он запрокидывает голову, чтобы встретиться с ней взглядом, пахнущие травой ладони не дают ему этого сделать. Тогда он снова роняет голову и отдается материнской ласке…
   А потом он проснулся.
   И увидел Люсю, сидящую на табурете рядом с диваном, на котором он распластался, положив под бок «ремингтон».
   Девушка едва успела отдернуть руку от его головы и теперь сидела, пряча глаза и закусив губу.
   – Ну-ну, – чувствуя себя столь же неловко, как и девушка, пробормотал Панкрат. – Давно сидишь?
   Люся вспыхнула, но промолчала.
   – Где Кузьма? – спросил он невпопад.
   Девушка мотнула головой, указывая наверх.
   – А мне сон снился, – произнес он, сам того не желая. – Будто меня мать по волосам гладит. Хорошо было…
   Панкрат помолчал, потом добавил:
   – Только вот мать свою я в глаза никогда не видел.
   Люся шмыгнула носом.
   – – Я тебя люблю, – произнесла она, от страха полузакрыв глаза. – Поцелуй меня.
   Он ожидал чего-то подобного, но от неожиданности так и не смог ничего сказать в ответ. Только сел и положил на колени дробовик, словно защищаясь. Впрочем, так оно и было.
   Люся встала.
   – Извини, – глухо произнесла она, откинув с лица волосы. – Я сказала глупость.
   – Любовь не глупость, – покачал головой Панкрат. – Но я не самый подходящий объект для твоих чувств.
   – Теперь ты говоришь глупости, – она сжала губы в тонкую линию. – Любовь не выбирает…
   Сказав так, она тут же, без всякого перехода, обычным голосом произнесла:
   – Ладно, проехали. Хочешь перекусить?
   – – Не злись, – Панкрату очень хотелось сказать что-нибудь более убедительное, но подходящих слов не было. – Ты еще встретишь…
   – Кушать хочешь? – еще раз будничным тоном повторила она. – Если хочешь – возьми в холодильнике.
   И, тряхнув головой, Люся стала подниматься по лестнице, ведущей в мансарду. Проводив девушку задумчивым взглядом, Панкрат встал и, положив дробовик на плечо, направился в кухню, решив последовать ее совету. У него неожиданно проснулся просто зверский аппетит.
   Мимоходом он глянул на часы, стоявшие в гостиной на каминной полке. Стрелки показывали половину пятого. Скоро должен был вернуться Слава.
   – Вот же взбалмошная девчонка, – пробормотал он себе под нос, наливая сок из пакета в высокий стакан с тонкими стенками. – Вляпался ты, дружище, по самое некуда…
   Панкрат поднес край стакана к губам, но отпить так и не успел. Во дворе раздался сигнал клаксона – не длинный, но настойчивый.
   Он поставил стакан с соком на стол и, опустив руку с карабином, вышел в коридор. Там, чуть-чуть раздвинув полоски жалюзи, приник к образовавшейся щели внимательным взглядом.
   В ворота, которые Слава так и оставил незапертыми, въехал автомобиль с мигалкой и надписью «ГИБДД» на борту.
   Панкрат присмотрелся – внутри был только водитель.
   Он вернулся в гостиную и на всякий случай положил «ремингтон» на диван, под непрозрачное покрывало с нарочито аляповатым восточным орнаментом. Потом пошел открывать дверь.
   – Журналист приехал? – спросила Люся, уже начавшая спускаться по лестнице.
   – Вернись наверх, – бросил он ей, не оборачиваясь. – Это дорожная инспекция. В лучшем случае.
   Подойдя к двери, Панкрат открыл замок и потянул ручку на себя. Вышел на крыльцо, прислонился к деревянному столбу с резьбой и пристально поглядел на человека, выбравшегося из автомобиля при его появлении.
   У него были капитанские погоны на плечах, а под фуражкой, которую он снял и держал в руке, обнаружилась небольшая, но обильно потеющая лысина.
   – Добрый день, – щурясь от солнца, произнес инспектор. – Вот решил в местный магазин за водой для своих заехать… А там – санитарный день.
   Он, добродушно улыбаясь, пошел навстречу Панкрату.
   – Деревенька-то местная вымирает, – милиционер вытер лицо рукавом. – Не у кого даже воды попросить. А тут, гляжу, в кои-то веки ворота отворены. Дай, думаю, заеду на авось.
   Панкрат молча смотрел на приближающегося инспектора – серьезно, без улыбки.
   Что-то не нравилось ему в нем. Но что – он не мог сказать, хоть убей. Бывает такая подсознательная антипатия, и все тут.
   – Нет у нас воды, – буркнул наконец Панкрат. – Да и не я здесь хозяин. Приезжайте через полчаса, когда вернется мой друг.
   И он собрался было захлопнуть дверь. Но не вышло.
   – Есть у нас вода, – раздался за его спиной Люсин голос. – И сок тоже есть. Заходите, пейте.
   Улыбка инспектора стала еще шире. Он попытался заглянуть через плечо Панкрата. Тот не стал препятствовать и даже посторонился – сложности с работником правоохранительных органов сейчас были ни к чему.
   – – А это, наверное, дочь вашего друга? – спросил милиционер. – Готов поспорить, она лучше знакома с хозяйским холодильником.
   – Угадали, – Панкрат постарался, чтобы его голос звучал помягче. – Заходите, прошу.
   – Спасибо, – очень вежливо кивнул инспектор.
   Он поднялся по ступенькам крыльца и шагнул мимо Панкрата, отступившего в сторону. Люся, приветливо улыбаясь, стояла в арке гостиной.
   Панкрат не был готов к тому, что произошло в следующую секунду. Поравнявшись с девушкой, инспектор вдруг сделал длинный скользящий шаг и каким-то образом оказался у нее за спиной. В его руке сверкнул пистолет, ствол которого тут же уперся Люсе в висок.
   – Иди за мной, – отступая в гостиную, приказал он Панкрату.
   Заметив взгляд, которым тот обменялся с девушкой, «инспектор» медленно покачал головой.
   – Без глупостей, супермен. Я все про тебя знаю. Малейшее движение – и она труп.
   Люся закусила губу, на глазах блеснули слезы.
   – Шевелись, Панкрат, – пятясь мимо лестницы, потребовал «инспектор». – Видишь, я даже имя твое знаю.
   – Удивил, – пробормотал тот, не сводя с противника оценивающего взгляда. – Вот если бы ты моих родителей знал…
   – Не морочь голову, детдомовец, – усмехнулся человек. – Ну-ка, на диван, живо.
   Панкрат осторожно опустился на край дивана. Под небрежно брошенным покрывалом обнаружилось что-то твердое, и он тут же вспомнил – карабин!
   Вот если бы киллер хотя бы на мгновение отвернулся…
   Нет, об этом и мечтать нечего.
   – Мне от тебя многого не нужно, – произнес «инспектор», продолжая держать Люсину шею в замке. – Просто посмотришь, как твоя девочка сделает мне оральный секс…
   И он со смехом опустил руку Люсе на грудь. От этого прикосновения девушка забилась, словно пойманный в силки зверек. Попыталась впиться зубами ему в предплечье, но «инспектор», отпустив ее грудь, схватил Люсю за волосы, намотал их на кулак и резко дернул вниз. Она упала на колени.
   Панкрат с трудом сдерживался, чтобы не прыгнуть вперед. Только трезвый расчет не давал ему сделать это.
   И тут наступившую тишину разорвал треск автоматной очереди.
   В дверях, держа «узи» обеими руками, стоял Кузьма. Он щурился изо всех сил, пытаясь прицелиться как следует, но пули веером ушли поверх головы киллера. Не отпуская Люсины волосы, «инспектор» с нехорошей усмешкой повернулся в сторону хакера.
   – Не-е-ет!!! – во все легкие закричала девушка.
   Кузьма снова нажал спусковой крючок. Мимо. Киллер даже не стал пригибаться.
   Но сам он не промахнулся.
   Всего один выстрел.
   Пуля вошла хакеру между глаз. Выронив «узи», он рухнул лицом вперед. Снова завизжала Люся. «Инспектор» с торжествующей усмешкой на лице обернулся к Панкрату… и эта усмешка тут же исчезла.
   В следующую секунду его грудную клетку разворотил заряд дроби.
   Пистолет выпал из его руки и глухо ударился о ламинированный пол. Панкрат отшвырнул в сторону «ремингтон» и бросился к Люсе, не перестававшей кричать.
   Подняв девушку с пола, он молча хлестнул ее по лицу ладонью, Потом прижал к себе и уткнулся губами ей в лоб.
   – Все, все, успокойся…
   Ее колотила крупная дрожь.
   – Они мертвы.., все мертвы, – бормотала она. – Все, кто был рядом со мной, – мертвы. Ты… – Люся всхлипнула. – Ты тоже умрешь…
   – Это мы еще посмотрим, – хмуро бросил Панкрат.
   Он отпустил ее и подошел к Кузьме. Присел рядом с телом хакера и перевернул его на спину. На его лице застыло то самое сосредоточенное выражение, с которым он целился в «инспектора». Глупо было надеяться, но до последней секунды Панкрату казалось, что вот-вот шевельнутся губы…
   Он прикрыл ладонью широко распахнутые глаза хакера и подержал так минуту. Вспомнил, как не раз приходилось делать то же самое в Чечне, закрывая глаза друзьям, так и не увидевшим перед смертью небо своей Родины.
   Неужели вся жизнь – война?
   – Уходим, – твердо произнес он, вставая. – Нам нельзя здесь оставаться.
   Люся молча смотрела на труп Кузьмы. В сторону «инспектора» она даже не взглянула. Тот лежал в луже собственной крови, быстро растекавшейся в стороны.
   Панкрат взял ее за руку и вывел из дома. Потом вернулся, чтобы прихватить дробовик и пистолет киллера.
   – Садись, – он открыл заднюю дверь автомобиля. – Другого транспорта нет.
   Люся молча забралась в машину. Девушку шатало, и Панкрату пришлось поддержать ее за локоть.
   – Куда мы поедем? – спросила она, когда заработал двигатель.
   – Куда?.. – Панкрат на мгновение задумался. – В другую жизнь.
   И он выжал педаль акселератора.