Востоков Станислав. Жили были экспонаты

   Он вдруг понял Страшную Вещь.
   Он Не Знал, Как Зовут Полосатого Незнакомца!
   - Слушай, - обратился Дронт к нему, ожидашему, что Дронт скажет: "Голубь!" - слушай, а как тебя зовут?
   - Внучок, - не задумываясь, ответил тот.
   - Что-то я таких животных не знаю, - заметил Голубь.
   - Во всяком случае, бабушка меня звала именно так: "Бездельник". Уж кто-кто, а она-то знала, кто я такой!
   - Так! - сказал Голубь, чувствуя, что без его Организаторского Таланта здесь никак не разобраться - Будем проводить Ревизию.
   - Если это - делать уколы, то я против, - предупредил Незнакомец, во-первых, это Очень Больно, а во-вторых, я только что вспомнил, что мне Срочно надо Кое-Кого навестить.
   - Голубь, - сказал Дронт, - я думаю, что сегодня Страшно Неподходящий день для уколов, тем более, что я слышал - их надо принимать Перед Едой, а я уже позавтракал.
   - А уж я-то как позавтракал! - вскричал Незнакомец, - никогда в жизни я столько не ел, и теперь Перед Едой наступит Очень не Скоро, во всяком случае не сегодня.
   - Ревизия, - умным голосом разъяснил Голубь, - это Проверка. Мы сейчас будем проверять Его, - он показал на Полосатого.
   - А чего меня проверять? Что я, Контрольная по Максиматике?
   - По математике. - поправил его Голубь.- Ты под каким именем состоишь?
   Незнакомец ответил, что он стоит не под каким не под именем, а под подоконником в Соседнем Зале. И больше сидит или лежит, чем стоит.
   - Как это под под оконником? - спросил Дронт.
   - Все это Очень Подозрительно, - поддержал его Голубь, - нормальным Экспонатам достаточно стоять просто под оконником. А те, кто находится за за дверью или на на полке, скорее всего Скрываются, Заметают Следы или Работают в Подполье. И вообще, хорошо бы посмотреть документы.
   - Какие? - опешил Незнакомец.
   - У каждого Приличного Экспоната есть табличка, где написано, Кто он, Где он и Когда он.
   Незнакомец сказал, что сначала у него была такая, но потом она почему-то куда-то подевалась, когда он учился играть ею в "расшибалочку", но он, честное слово, не Заметает никакие Поля и ничего Не Срывает.
   На что Голубь ответил, что все так говорят, и повел их к полке Полосатого Незнакомца.
   - Вот моя родная полочка, - обрадованно показал тот, - видите, никакой метлы нет.
   - Так! - сказал Голубь и заложил крылья за спину, чтобы все поняли, что он не в бирюльки пришел играть.
   - Подозреваемый, встаньте на свое место.
   Незнакомец радостно прыгнул на свою полку и свернул полосатый хвост калачиком.
   - Признаете ли вы Это Место Своим?
   Незнакомец горячо закивал.
   - Свидетель... - обратился Голубь к Дронту. Дронт оглянулся. Ря- дом никого не было. Тогда он подумал, что Свидетель - это, навер- ное, он сам.
   - Свидетель, отметьте, что Подозреваемый признает это место своим.
   - Где отметить? - с готовностью спросил Дронт.
   - В том, чего у Некоторых не всегда есть. В Мозгах!
   - Постараюсь, - ответил Дронт.
   - А теперь спроси Мою Полку, признает ли она себя моей?
   Не забудь отметить ее ответ Дронт!
   Тот еще раз важно кивнул.
   - Здесь указывает Прокурор! - рявкнул Голубь.
   - Про кого указывает? - не понял Свидетель.
   - Про Ор Кур. - объяснил Подозреваемый, - Когда Куры Орут, он на них указывает.
   - Прокурор обвиняет и подозревает! - вставил Голубь.
   - У, какой Подозрительный, - сказал Подозреваемый.
   - Я всех выведу на Чистую Воду! - предупредил Прокурор.
   - Полотенца брать? - послушно спросил Дронт.
   Голубь вздохнул.
   - Обещает ли Подозреваемый говорить Правду, только Правду и ничего, кроме Правды? - обратился он к Незнакомцу.
   - Правда, - ответил тот.
   - Правда ли, что вы Скрывались, Заметали Следы и Жили в Подполье?
   - Правда, - ответил тот.
   - Ага! - потер руки Прокурор, - Отметьте это, Свидетель.
   Свидетель схватился за голову обоими крыльями и попытался Отметить.
   - Слушай, - жалостливо попросил Прокурора Подозреваемый - А что еще, кроме "Правды", можно говорить?
   - Ничего! Совсем!- наставительно сказал Прокурор.- Только правду! Правду нужно говорить всем и всегда! Понял?
   - Правда, - ответил тот, но тут же запротестовал- Все! Не буду я больше "Правду" говорить, язык не поворачивается.
   - Ну ладно, - снизошел Прокурор, - можешь пока правду не говорить, я тебя уже Вычислил.
   - И сколько получилось? - радостно спросил Подозреваемый.
   - Получилось Уголовно Наказуемое Преступление, - важно заявил Прокурор.
   - И отчего я такой цифры не слышал? - сказал Подозреваемый.
   - Это отметить? - спросил Свидетель.
   - Отметь, отметь, - согласился Прокурор. - Это не цифра. Уголовно Наказуемое Преступление - это когда за Преступление ставят в Угол.
   - Так я же и стою в Углу, - удивился Подоозреваемый, - в Углу Под Подоконником.
   - М-м-да, - задумался Прокурор.
   - "М-м-да" отмечать? - спросил Свидетель.
   - Отметь, отметь, - сказал Подозреваемый, - это самая важная цифра из всего Вычисления.
   Тут Голубь поднял крыло, призывая всех к Тишине, и торжественно сказал:
   - Подозреваемый отпускается на Свободу, потому что до своего преступления он уже стоял в Углу!
   - Ф-фу! - вздохнул Полосатый Незнакомец, - Гора с плеч!
   - Теперь надо сделать тебе табличку, чтобы все знали, что ты Не Кто-Нибудь, а Порядочный Экспонат.
   Голубь отколупнул от колонны меловой кусочек и спросил:
   - Как ты говоришь, тебя бабушка звала?
   И Голубь аккуратными неровными буквами на бочке полки старательно записал, как звала незнакомца бабушка.
   - Чем питаешься?
   - Едой, - подумав, ответил Незнакомец.
   - Так, - произнес Голубь, довольный результатом, - а где раньше жил?
   - Дома!
   Когда Голубь закончил, он отошел на пару шагов, склонил голову набок и спросил: "Ну Как?" таким тоном, от которого все сразу поняли, что ответить нужно только "Колоссально!" или "Здорово!"
   Незнакомец спрыгнул с полки и уставился вместе с Дронтом на бок полки. Там было написано:
   Вид животного: Внучок
   Питается: Етой
   Живет: Дома
   Внучок радостно подпрыгнул на месте - такая табличка есть не у каждого.
   - Выглядит красиво, - согласился Дронт, - жалко, что мы не умеем читать.
   Голубь напыщенно прочел содержание Документа. И все согласи- лись, что с такой и в углу стоять приятнее.
   Тут они решили, что теперь можно продолжать игру в "стуки". Дронт отвернулся, закрыл крыльями глаза, но так, чтобы оставалась небольшая щелка и вдруг увидел, как между полкой и стеной что-то блестнуло.
   - Ой, - сказад Дронт, разжав крылья, - у тебя там какая-то блестяшка блестит.
   Одним прыжком Внучок подскочил к полке и, достав блестяшку, крикнул:
   - Ого! Да это моя табличка! Слышишь, Голубь, табличка нашлась! Ну-ка, прочитай нам ее!
   Голубь от этого предложения был не в Восторге. Он нехотя посмотрел на жестяной квадратик. Там значилось:
   Вид: Тасманийский волк
   Питается: Хищник
   Живет: В Тасмании
   - Ну-у, - сказал Голубь, - здесь написано, практически, То Же Самое.
   И потом добавил, что ему надо срочно поливать сосны, потому что это такая штука, что если их не поливать, то они засыхают, и сказав:"До завтра!", ушел к себе.
   И Дронт тоже пошел домой, потому что вдвоем, как мы знаем, в "стуки" играть Не Так Интересно.
   А Волк довольный посмотрел на табличку и сказал:
   - Теперь ее и вешать не буду. Буду ею в "расшибалочку" играть! Все равно на полке то же самое написано.
   Глава пятая (1),
   в которой Черепах использует Детективный метод
   Как-то, не то в воскресенье, не то в четверг, после того, как Дронт уже в пятый раз попробовал нарисовать на стене вазу и убедился, что ваза опять подсунула вместо себя кого-то другого, решил больше не тратить мел и положил его в Секретное Место, под свою подставку.
   Дронт огорченно подумал, что, наверное, Вдохновение приходит, когда Вдыхаешь, и уходит, когда Выдыхаешь, а Так Быстро он мог нарисовать не больше ручки от вазы. И еще он подумал, отряхнув крылья, что сейчас самое время пойти к кому-нибудь поболтать о Том да о Сём. Конечно, самым подходящим Обществом был Голубь, но он предупредил, что попросит Лукьяныча забрать его в Ремонт. Про такой город Дронт никогда не сышал. Еще Голубь сказал, что он начинает отсыревать, а в Ремонте его внутренности вытащат, просушат, а затем его снова набьют.
   Дронт решил, что, наверное, это на Юге, но если бы Лично Он знал, что его на этом Юге набьют, никогда бы туда не поехал, хоть там и тепло.
   И посоветовал на прощание себя беречь. Потом он успокоился, зная, что Лукьяныч ни из кого доставать внутренности просто так не позволит.
   Квагга сегодня вечером собиралась на день рождения к Чучелу Лошади Петра Первого и даже связала для нее из соломы какую-то штуковину, которая называлась не то Закрома, не то Буриме. Перед отъездом она заставила Дронта выпить настой из шалфея в Профилактических Целях и, наскоро собрав свою черную сумочку, отбыла.
   Конечно, можно было послушать Очередную Историю Окаменелости про разные там Эпохи и Периоды, но ту так продуло, что выдуло из нее все Истории, оставив только какие-то Эк-хе и Кхм-кхм.
   Даже наглядное пособие так промокло, что стало Ненаглядным и отсиживалось за батареей, которая, делая Большое Одолжение, иногда немного грела.
   Единственные, кому от всей этой Слякоти и Мокрости не становилось хуже, и Дронт даже в глубине подозревал, что им делалось лучше, что с их стороны казалось просто бессовестным, были Опытные Лягушки. Они с довольным кваками расползались по Музею и усаживались в лужицы под окнами, которые набирались, когда Ветер делал Дождь Косым. Как он это делал, никто не знал, но Он Это делал.
   И тут Дронт вспомнил о Черепахе. Черепах жил не со всеми в Залах, а у Кассы, которая находилась перед ними.
   Все, конечно, были не прочь поговорить с ним, но всегда получалось так, что они пробегали мимо и успевали крикнуть только:
   - А, привет!
   или
   - Стоишь?
   или
   - Как дела?
   И когда он уже собирался ответить, что Действительно Стоит, или что он надеется - Их дела не так плохи, как Его, они уже успевали проскочить мимо.
   Черепах объяснял это тем, что он стоит на Проходе, а Проход для того и существует, чтоб его Проходили. Но иногда у него складывалось впечатление, что он живет в Пробеге или даже в Пролете.
   Когда Дронт подошел к Черепаху, тот задумчиво стоял и смотрел на какую-то штуку перед собой.
   - Привет! - сказал, подходя к нему, Дронт.
   - Здравствуйте, здравствуйте, - медленно произнес Черепах, не отрывая взгляда от пола, - хотя я думаю, что эти пожелания за Вами не поспеют.
   - Как живешь? - спросил Дронт, рассматривая Странный Предмет.
   - Что? - удивленно спросил Черепах.
   - Я говорю, Как Живешь? - повторил Дронт.
   - И ты не собираешься пробежать мимо?
   - Вообще-то нет.
   - Надо же, как меняется Мода! - изумился Черепах. - И что же является Причиной Твоего Визита?
   - Да так, поболтать о Том да о Сём, - чистосердечно признался Дронт.
   - Надо же! - снова удивился Черепах. - Ни о Том ни о Другом я давно не говорил. И я начал подумывать, что Нынешние Правила Вежливости требуют пролетать мимо собеседника с такой скоростью, что рискуешь подхватить насморк от образующегося ветра. Обычно они что-то кричат при этом. Но разобрать, Что Именно и на каком языке, довольно сложно. Не представляю, как при такой беседе можно пить чай. Нынче, наверное, совсем не пьют чая? Если это не так, поправь меня, дорогой Дронт. Мне представляется, что я Очень отстал от жизни, вернее, она от меня убежала, поскольку отставать, стоя на одном месте, Весьма и Весьма сложно.
   - Ты, наверное, скучашь? Да?
   - Я? - изумился Черепах. - Совсем нет. Пока угадаешь, Кто Именно мимо тебя пробежал, уже подспевает следующий, так что Жизнь Кипит, и я могу чувствовать, что всегда нахожусь в Центре Событий.
   - А что Это такое? - с интересом спросил Дронт, кивнув на штуку, похожую на сшитые вместе маленький и большой мешочек.
   - Вот Это как раз и является Предметом Моих Последних Размышлений. Если у тебя появятся какие-то Мнения на Его счет, не Премени их Высказать.
   - Не при..., в общем, обязательно, если Они, конечно, появятся.
   - Конечно, - согласился Черепах, - Мнения надо обязательно Высказывать, иначе Тебе, Дорогой Дронт, никогда не удастся использовать такие слова, как"Я считаю" или"Я бы хотел отметить". А они как-никак Добавляют Веса. Подумай об этом.
   Дронт подумал об этом и пришел к выводу, что Лишний Вес ему, пожалуй, ни к чему, потому что с ним, скорее всего, будет довольно трудно играть в "классики" или в "трубовылеталочку", но вслух он этого говорить не стал, а сказал:
   - Возможно, это мешочек для желудей?
   - Ты так думаешь? - окинул Дронта критическим взглядом Черепах. - Почему не для персиков или, например, вишневых косточек? - Ну, мне так показалось.
   - Главный вопрос - почему этот предмет Не Однородный?
   - Не... какой?
   - Да, - вздохнул Черепах, - Ученые Слова теперь не в Моде, некоторые обходятся вообще двумя-тремя - Привет, да, До свиданья.
   Краткость - Сестра Таланта! - Он уныло посмотрел на потолок.
   - Я имею в виду - зачем к Большому мешочку пришит Маленький?
   - Ну, большой для Больших Желудей, а Небольшой для Небольших.
   - Нет, я думаю, дорогой Дронт, хотя, возможно, тебе не интересно, что я думаю, но пользуйся возможностью расширить свой кругозор. Итак, я думаю, что у него Есть Предназначение.
   - Что у него есть?
   - Предназначение! Это значит, что он для чего-то предназначен. Например, пробка предназначена для бутылки, книжка для полки, а мы все для того, чтобы с нас стирали пыль и переставляли с места на место.
   - А как его узнать? - с интересом спросил Дронт.
   - Видишь ли, - произнес Черепах, - все в этом мире относится к Твердому, Жидкому или Газообразному.
   Про Безобразного Дронт кое-что помнил, а вот про двух остальных слышал впервые, но искренне надеялся, что относится именно к Ним.
   - И для того, чтоб узнать, к кому Это относится, нужно Провести Эксперимент.
   - Куда?
   - Не куда, а как, - важно заявил Черепах. - Сейчас мы Это под- кинем, и, если Это не будет упрямиться, то Оно либо Испарится, и тогда будет считаться Газообразным, или упадет и растечется, и тогда будет Жидким, либо упадет и не изменится, и тогда будет Твердым. Это все называется - Детективный Метод.
   Черепах с трудом поднялся на задние ноги, взял Штуку и стал медленно раскачивать. Раскачав Как Следует, он её подкинул. Штука изящно влетела в окошечко, над которым любой, кто немного обучен Грамоте, мог прочитать "Касса", и исчезла.
   - Безобразная! - крикнул Дронт.
   - Конечно, то, что Оно не упало в Этой комнате, говорит о том, что она...
   - Испарилась!
   - Упала в Той, дорогой Дронт,- закончил Черепах.
   И они с Дронтом побежали в Ту комнату через дверь с табличкой, из которой тот, Кто Умел Читать Чуть Больше Чем Немного, мог бы узнать, что В музей без тапочек вход категорически воспрещен и что Билеты надо брать здесь.
   Штука лежала посреди комнаты, выставив маленький мешочек вверх, и ни Растекаться, ни Испаряться, судя по всему, не собиралась.
   - Ну и что? - поинтересовался Дронт.
   - Лично мне все равно, - глубокомысленно произнес Черепах, - но Ее Форма заставляет признать себя Твердой.
   Дронт не чувствовал, что его кто-то чего-то заставляет и хотел уже об этом сказать Черепаху, но тот уже нес Предмет к ведру с водой, которое стояло в углу.
   Дронт не чувствовал, что его кто-то чего-то заставляет и хотел уже об этом сказать Черепаху, но тот уже нес Предмет к ведру с водой, которое стояло в углу.
   - Мне все равно, - повторил Черепах, - но моя Жизненная Позиция такова...
   - Черепах, - попросил Дронт, - а ты не мог бы на время попросить всех этих Аций и Иций не путаться в наш разговор, а то они такие колючие, что застревают в голове.
   - Я постараюсь поберечь твою голову, - согласился Черепах, - хотя продолжаю думать, что Кое-кто от этого только проиграет. Конечно, можно объяснить все такими простыми словами, как Стенка и Полка, но не думаю, чтоб ими можно было объяснить Жизненную Позицию. Сейчас мы проверим Это на Плавучесть, и, если Оно Утонет, то Оно не Деревянное.
   - По-моему, и так видно, что Оно Не Деревянное.
   - Видишь ли, - повернулся к Дронту Черепах, - в Нашем Мире Нельзя доверять своим глазам, где попало, - и он бросил Предмет в воду. Предмет пустил круги и пошел на дно.
   - Пожалуй, не позавидуешь тому, кто купается в такую погоду, - сообщил Черепах, залезая в ведро за Предметом, - когда в Музее только и слышно, что Апчхи да Экхе, но меня ведь в сущности не жалко. Одним Черепахом больше, одним меньше... В Мире от этого ничего не изменится.
   - Ой, - сказал Дронт, - ты же теперь весь мокрый.
   - Да ну? - удивился Черепах.- Ты это тоже заметил?
   - Ты можешь заболеть, - предупредил его Дронт.
   - Дорогой мой, я мог бы это сделать для тебя в порядке исключения, но, видишь ли, жалко Лукьяныча, который не досчитается экспоната. Знаешь ли, так ему придется писать кучу бумажек о том, что Такого-то следует списать Туда-то. Поэтому я пока не приму твоего любезного предложения. А вообще, конечно, спасибо.
   Черепах подошел к батарее и прислонился к ее ребристому боку.
   - Вполне возможно, что у батареи много Разных Других Дел, и я понимаю, что это некультурно - Указывать Некоторым на их Прямые Обязанности, но, в порядке исключения, она могла бы иногда немного погреть.
   - Чем мы еще будем заниматься? - спросил увлеченно Дронт. Он никак не предполагал, что сегодняшний день будет таким насыщенным. - Ну, мы могли бы, разумеется, вышивать крестиками или...
   - Чем?
   - Крестиками.
   Дронт заметил, что Лукьяныч, во всяком случае, шьет иголкой, а никаким не крестиком.
   - Ох уж этот мне народ, - вздохнул Черепах и повернулся к батарее другим боком.
   - Сохнешь? - участливо спросил Дронт.
   - Ну, если про все, что больше не мокнет, потому что уже намокло до Дальше Некуда, можно сказать, что оно Сохнет, то - да.
   - А эту штуку мы еще Иск-пере-мере-нтировать будем?
   - Долг этого требует, - ответил Черепах, - поскольку теперь мы с тобой продвинулись настолько, что можем Сделать Заключение:
   А - Это Твердое,
   Б - Не деревянное,
   нужно только найти что-то похожее на Это.
   Тут он как-то странно посмотрел на Дронта и медленно его обошел.
   - Дорогой Дронт, ты не мог бы повернуться в Профиль?
   - Куда?..
   - Посмотри, пожалуйста, вбок.
   Дронт послушно повернул голову.
   Черепах уставился на Предмет.
   - Ну-ка, ну-ка, - сказал он, пристально разглядывая Дронта, - надень Это.
   - Зачем? - искренне удивился Дронт.
   - Я не Прохвессор, но тоже Не Лыком Шит.
   - Понятно, - на всякий случай сказал Дронт и подумал, что хоть некоторые иностранные слова можно бы и не использовать.
   - Дорогой Дронт, ты станешь участником Великого Открытия Черепаха.
   - Нет, Черепах, никого Открывать я не собираюсь. Во всяком случае, не Тебя.
   - Мы, и ты, конечно понял, что я имею в виду, привлечем тебя к Опыту.
   - А, конечно, - произнес вконец смутившийся Дронт.
   - Ведь ты
   А - твердый,
   Б - не деревянный,
   значит, вы с этой Штукой подходите друг другу!
   - Послушай, Черепах, а вы друг другу не подходите?
   - А я при чем? - удивился Черепах. - Не отвлекайся. Надень ее на голову.
   - Зачем?
   - Видишь ли, я понял, что это такое. Это - Шлем для Дронтов.
   - Это? - изумился Дронт и посмотрел на Штуку.
   - Конечно. Как я раньше не догадался? Вот этот большой мешочек - для головы, а маленький - для клюва.
   Дронт вздохнул и принялся натягивать Предмет на голову. Он натягивал, натягивал, натягивал, пока, наконец, не натянул.
   - Ты знаешь, - сообщил Дронт, - тут довольно сыро.
   - Наука требует Жертв, - сказал Черепах. - И мы должны быть Тверды в Своей Решимости.
   - Да, но тут еще и темно, - глухо прохрипел Дронт из Штуки.
   - Я понял! - тихо произнес Черепах. - Это Ночной Шлем для Дронтов. Гениально!
   Тут двери Музея раскрылись, и вошли Лукьяныч и Голубь. Голубь с опаской посмотрел на незнакомца с какой-то коричневой мокрой Штукой на голове и придвинулся поближе к Лукьянычу.
   - Кто это, Черепах? - спросил он.
   - Здравствуй, Голубь, - ответил тот, - меня всегда Поражала Твоя Вежливость. Я согласен с тобой - мы должны быть Внимательны Друг к Другу. Когда одни бывают невнимательны к другим, кто-нибудь обязательно вымирает.
   - Здравствуй, Черепах, - сказал Лукьяныч.- А зачем Дронт одел на голову Варежку?
   - Здравствуй, Лукьяныч. Тебе, как единственному Нормальному в Музее и скажу: мы обнаружили Штуку, которая Впоследствии Оказалась Ночным Шлемом для Дронтов.
   Смотритель подошел к Дронту и аккуратно стянул с его головы Варежку.
   - Привет! - радостно воскликнул Дронт. - Голубь, вы уже приехали из Ремонта?
   - Пришли, - ответил за него Лукьяныч. - Идемте-ка все ко мне, я вас вытру, а потом будем пить горячий чай с малиновым вареньем.
   И они пошли.
   Глава шестая,
   в которой Дронт охраняет Окружающий Четверг
   Вечером в Среду, кажется, пятого июня, если, конечно, не шестого или седьмого, Дронт сидел у Лукьяныча, в комнате, на которой значилось "Служебное Помещение", и пил чай с пряниками.
   Когда-то давно, не раньше, чем в позапрошлую Пятницу первого месяца зимы того года, когда Дронт попросил Лукьяныча показать ему Помещика, который ему Служит, Лукьяныч объяснил, что Помещение в Здании это то же самое, что Комната в Доме. Только в Помещении живут Официальные Лица, а в комнате Неофициальные. Так вот он, Лукьяныч, Официальное лицо, а Дронт - Не Официальное лицо. И потом Дронт спросил:"А какое лицо симпатичнее?". Лукьяныч ответил: "Конечно, Неофициальное". Дронт кивнул, но подумал, что Лицо Лукьяныча ему все равно нравится больше.
   А в тот день, пятого июня, если не шестого, они пили чай с пряниками, смотрели телевизор и болтали о Мелочах. О Мелких Мелочах, вроде того: чем лучше рисовать вазы на стене - мелом или углем, и о Крупных Мелочах, вроде того: кто лучше всего рисовал Вазы в Эпоху ВАЗрождения. Потом они смотрели Народные Пляски. Потом - слушали "Новости". В "Новостях" появилась половина диктора, та, которая с головой, и сказала, что сегодня Все Прогрессивное Человечество отмечает День Окружающей Среды.
   Затем Лукьяныч показывал Дронту разные книги с цветными фотографиями замков и морей. В этих книгах было полно Достопримечательностей, Парижей, Мадридов и Маршрутов.
   Когда Дронт почувствовал, что не может отличить Маршрута от Мадрида и что фотографии уж Очень Цветные, он попрощался с Лукьянычем и отправился на свою полку.
   Следующим вечером Дронт взял кусочек "Фрагмента Саванны", который был сделан из зеленого материала и издалека тому, Кто Никогда Не Был в Саванне, мог действительно показаться ее Фрагментом. Он повязал этот Фрагмент Саванны на крыло. Так делали люди из телевизора, когда отмечался День Окружающей Среды.
   Оглядев свое рабочее место и аккуратно убрав несколько пушинок, которые по неопытности залетели в Музей, он отправился к Голубю.
   Тот сидел на верхушке Голубиной Сосны. Под Голубиной Сосной уже образовалась горка желудиной скорлупы.
   - Добрый вечер, Голубь, - поздоровался Дронт.
   - А! Добрый вечер, - отозвался тот. - Как дела?
   - Голубь, - задумчиво сказал Дронт, - ты знаешь, Что Тебя Окружает?
   Голубь удивленно посмотрел вокруг.
   - Сосны, - ответил он.
   - А еще?
   - Ну... Крыша, Стены и Пол.
   - А еще?
   - Ну, еще немножко меня окружает Горка Желудиной Скорлупы, ...с одной стороны,- добавил он.
   - Нет, - важно произнес Дронт, - тебя окружает... Четверг!
   - Кто-кто? То есть, что-что? - поправился Голубь.
   - Четверг. Сегодня - День Окружающего Четверга. И давай его не замусоривать.
   - Ну и ну! - удивился Голубь. - И где это ты такого набрался?
   - В Тевели... Велити... Левитизоре - в том ящике, который иногда Не Показывает у Лукьяныча, и тот его за это бьет по верхнему боку.
   - Не в Левети..., а в Телевизоре, - наставительно заметил Голубь. - Он питается Электричеством и Ловит Программы.
   - Хищник, да?
   - Конечно, раз он их ловит.
   - В общем, ты здесь прибери, ладно? Сам понимаешь, Окружающий Четверг Следует Держать Чистым. А мне некогда - нужно рассказать остальным.
   - Ну-ка стой, - Голубь слетел сниз, достал из угла веник, совок. И через минуту скорлупная горка оказалась в мусорном ведре.
   - Здесь без Чуткого Руководства не обойтись, - добавил он.
   На что Дронт заметил, что тогда придется звать Лукьяныча, потому что из всех Музейных Руки, чтобы ими Водить, есть только у него. Голубь пояснил, что это он - не в Прямом Смысле. Дронт сказал, что приложит все усилия, чтобы с этих пор понимать все в Кривом Смысле. Потом Голубь принялся объяснять разницу между этими Смыслами, отчего у Дронта все в голове перепуталось и он был только рад, когда они увидели Тасманийского Волка.
   Тот, прищурив глаз, метал окаменевшую трубу, которая раньше была жилищем какого-то червяка, в сооружение из ракушек, стоящее на полке.
   Требовалась очень большая сноровка, чтобы выбить все пять ракушек. Одна из них была очень крупной, и Волк сразу не смог ее сбить. Но мастерски меняя угол броска, он раз за разом подвигал ее все ближе и ближе к краю. Игра называлась "трубовылеталка".
   От напряженного боя с трубы с ракушками вокруг были раскиданы обломки как одного, так и другого, плюс кусочки штукатурки, отлетавшие от стен, когда труба, кинутая Особым Методом, ударяла по ним.
   Но Волк в предчувствии скорой победы над упорной ракушкой ничего не замечал.
   - Сейчас я тебя!..- пыхтел он прицеливаясь, - От меня не уйдешь...
   - Привет, Волк! - крикнул Дронт. - Кто выигрывает?
   - Я, - ответил Волк и метнул трубку Особым Методом с Заворотом.