Вяземский Юрий. Прокол

там прыгает на одной ножке и кричит: "Гад я ползучий". Пусть сто раз
крикнет.
-- А если не крикнет?
-- Крикнет. Куда он денется. Мы же при ребятах спорнули... А если он не
крикнет, значит, он врун. Я его за это... я с ним водиться перестану. И
никто с ним водиться не будет.
-- Суров ты, Владимир! -- сказал Сергей и засмеялся. Ему стало смешно,
и он смеялся, удивляясь собственному смеху. -- Ну а что бы ты все-таки
делал, если бы я не остановился?
-- Не знаю,-- безразлично пожал плечами Вовка.
-- Вот тебе и на... Нет, а все-таки?
-- Не знаю. Сидел бы и думал, что мне делать. Может быть, и придумал.
-- И не ревел бы?
-- А чего реветь? Все равно не поможет... Нет, просто сидел бы и думал,
-- сказал Вовка.
-- Много бы ты так надумал, -- улыбнулся Сергей.
Он встал с бревна и принялся ломать для костра сухие елки.
-- Петьку, наверное, отец уже выдрал. Если, конечно, узнал, что он
ездил на автобусе в Видясиху... Девчонки могли наябедничать, -- задумчиво
проговорил Вовка.
-- А тебя отец не выдерет? -- спросил Сергей, отламывая колючие ветки и
морщась от их уколов.
-- У меня отец с матерью в городе. Я тут у тетки живу... Тетка выдерет.
Обязательно. Еще бы! -- радостно сообщил Вовка.
-- Чему ты радуешься? Ты боишься? -- удивился Сергей.
-- Не-а. А чего бояться? Все равно выдерет. Зато я у Петьки выиграл. И
его тоже выдерут, если узнают... Боюсь, конечно. Но совсем немножко. Са-амую
капельку, -- добавил Вовка.
Вспыхнули подброшенные в костер ветки, отвоевав у темноты кусочек
пространства для тесного освещенного мира, в котором были люди.
-- А у меня, Владимир, тоже прокол получился. Только, к сожалению, не в
шине, как у тебя, -- вдруг сказал Сергей, садясь на бревно рядом с Вовкой. И
тут же подумал: "Зачем это я? Ни с того ни с сего? Да и кому, маленькому
мальчишке!"
Но мысль эта не остановила Сергея. Он лишь машинально удивился тому,
что сказал, и с неожиданной для себя охотой продолжал:
-- Понимаешь, вчера у меня был день рождения. Двадцать лет стукнуло.
Пришли ко мне гости, произносили тосты, наговорили кучу приятных вещей, в
основном о том, какой я способный и так далее. А я вдруг сказал себе, ну
кому нужны все эти мои способности? Ведь не тем занимаюсь, не своим делом.
Не люблю я его... Вот ведь как бывает. Три года учился в институте, а так и
не понял, что не там учусь и не тому, что мне надо, то есть понимать-то,
может быть, и понимал, но вот признаться себе в этом, наверно, боялся. А тут
вдруг взял и признался... Ну да, способности у меня есть. Сессии сдаю почти
на "отлично". Но ведь разве дело в одних способностях? Надо еще любить то,
чем ты занимаешься. Ведь преступление это перед самим собой, понимаешь?..
Это все равно что жениться на нелюбимой женщине, по расчету. Даже хуже!
Вовка повернулся к Сергею и смотрел на него снизу вверх. Лицо у него
было внимательным и серьезным, будто Вовка понимал то, что говорил ему
Сергей, или силился понять, но Сергей, казалось, не обращал на пацана
внимания. Он глядел в костер и разговаривал как бы сам с собой.
-- С седьмого класса собирался поступить в один институт. Только и
мечтал об этом... Но срезался на экзамене и не попал. Хотел поступать на
следующий год, но родители отговорили. Боялись, что я и на будущий год не
поступлю, загремлю в армию и все такое... Короче, в то же самое лето я -- не
без родительской помощи -- поступил в другой институт, совсем не в тот, о
котором мечтал... Сейчас не могу простить себе, зачем я это сделал, зачем
послушался их. Ну не поступил бы на следующий год, ну и что? Пошел бы в
армию, отслужил бы два года, как все служат, а потом поступал бы туда, куда
хотел, пока не поступил. Уверен, что рано или поздно обязательно поступил
бы...
И ведь весь ужас в том, что мне было тогда приятно, что я поступил в
этот чертов институт. Многие из моих одноклассников никуда не поступили, а я
вот поступил, да к тому же в такой знаменитый институт... Нет, не только
это. Мне было приятно чувствовать себя студентом, мне даже учиться было
приятно. Я с удовольствием занимался, готовился к экзаменам... И только
сейчас, в конце третьего курса, вдруг понял, что три года прошли впустую...
Ведь подумать только, мне уже двадцать лет, а я еще ничего не сделал в
жизни! Да что там не сделал! Я потерял себя! Ведь предложи мне сейчас кто-
нибудь перейти в тот институт, куда я так хотел попасть, я бы не знал, как
мне быть. Честное слово... Тогда ни секунды не сомневался, а сейчас... И так
тоскливо мне вдруг стало и страшно... страшно начинать все сначала... Вроде
понимаю, что надо все начать сначала, что просто нельзя не начать, а все
равно страшно...
И ведь никому не расскажешь, ни с кем не поделишься. Засмеют ко всем
чертям... Между прочим, правы будут. Почему бы не посмеяться над человеком,
который сам не знает, чего хочет?.. А теперь вот из-за тебя даже на поезд
опоздал. У меня всего два дня до последнего экзамена осталось... Да нет,
конечно, вовсе не из-за тебя. Ты-то здесь при чем? Это я сам опоздал.
Сергей замолчал.
"Стоило ехать в такую даль, чтобы все это сказать, -- подумал он. --
Ведь потому и ехал, чтобы забыть все это. Ведь от этого дурацкого признания
и бежал... Ну надо же!"
Они сидели молча и смотрели на огонь. Первым нарушил молчание Вовка:
-- А у вас гоночный велосипед? - спросил он.
-- Гоночный, -- ответил ему Сергей.
-- С трубками?
-- С трубками... Конечно, с трубками.
-- А он много стоит?
-- Много.
-- А у вас губы болят?
-- Губы? А... Да нет, чепуха.
По дороге проехала машина. С того места, где горел костер, Сергей не
мог ее видеть, но он слышал звук мотора. "Одиннадцатая, пока мы здесь
сидим", -- подумал Сергей. Он, оказывается, незаметно для себя считал
проезжавшие по дороге машины.
-- А у нас тетя Дуся умерла, соседка. Тетка у нее молоко по утрам
брала. А она вдруг взяла и умерла, -- гказал Вовка и грустно вздохнул.
Они просидели у костра до рассвета. Вовка скоро стал клевать носом,
глаза у него слипались, и Сергей после недолгих уговоров положил его голову
к себе на колени. В таком положении Вовка быстро уснул.
"Зачем я ему все рассказал? -- думал Сергей, улыбаясь самому себе. --
Про нелюбимую женщину?!. Маленькому пацану? Чего он понимает?.. Жаль тетю
Дусю".
Сергей подумал, что ужасно хочет есть...


Рассвело рано, раньше, чем предполагал Сергей. Он разбудил Вовку, они
вместе закончили ремонт Вовкиного "Школьника" и выехали на дорогу. Вовка
ехал впереди, Сергей -- сзади. Едрино, оказалось, было по пути Сергею.
Они ехали без остановки. Сергей давно не ездил так медленно. Они
остановились только тогда, когда доехали до дома, в котором жил Вовка.
-- Что мне сейчас будет! -- сказал Вовка.
-- Ну что же поделаешь? Придется потерпеть. Зато ты у Петьки выиграл,
-- утешал его Сергей, держась одной рукой за забор и не снимая ног с
педалей.
-- Зато я у Петьки выиграл, -- повторил Вовка и хитро подмигнул Сергею.
-- Знаешь что, Владимир? Ты не сердись на тетку, если она... Ведь ее
тоже можно понять. Она, наверно, из-за тебя всю ночь не спала, -- сказал
Сергей.
-- Не буду, -- охотно пообещал Вовка.
-- Ну бывай тогда. Спасибо за компанию.
-- До свидания, -- сказал Вовка.
Сергей подождал, пока он открыл калитку, пока дошел до крыльца,
постучался в дверь. Тут Вовка обернулся и заметил, что Сергей следит за ним
через забор.
-- Вы езжайте, езжайте, -- испуганно замахал руками Вовка. -- А то
сейчас тетка выйдет. Да езжайте же быстрее!
Сергей понял, что Вовка не хочет, чтобы Сергей был свидетелем его
встречи с теткой. Он оттолкнулся от забора и выехал на шоссе.
-- Я, когда вырасту, тоже себе гоночный куплю. Точно такой, как у вас!
-- крикнул ему вслед Вовка.


Сергей ехал по шоссе, а прямо перед ним над дорогой висело большое
желтое солнце. Оно еще не успело подняться высоко, не успело стать
ослепительным и обжигающим.
"А все-таки я пересилил себя, хоть и не удалось доехать до конца, --
думал Сергей, подставляя лицо ласковым солнечным лучам и с наслаждением,
полной грудью вдыхая прохладный воздух. -- Какой я был вчера дурак! Неужели
я серьезно мог думать о том, чтобы бросить институт, на целых два года уйти
в армию?! Какой бред! И все из-за того, что мне вдруг показалось... Три года
ничего не казалось, а тут вдруг... Да мало ли людей на свете занимаются не
своим делом, и ничего -- живут, не мучаются, хобби себе разные придумывают,
кто рыбалку, кто коллекции, кто автомобилизм. Отработают от звонка до звонка
положенное и спешат к любимому занятию... Грустно это, конечно, но что
поделаешь. Ведь если бы все только и делали, что искали себя, работать было
бы некому... Нет, каждое начатое дело надо доводить до конца. Вот окончу
институт, а там посмотрим... Не зря же я целых три года учился..."
В следующей деревне Сергей нашел столовую. Несмотря на ранний час, она
была открыта. Сергей зашел внутрь, взял две порции манной каши и три стакана
какао. Он с жадностью ел манную кашу и запивал ее горячим какао.
"Нет, выбора у меня нет, -- подумал Сергей, допивая какао. -- Слава
богу, что я вовремя это понял, пока не натворил глупостей... Ну и прекрасно,
что нет выбора. Сразу становится понятно, что надо делать. Хуже нет, когда
надо что-то выбирать... Подумаешь, не уехал с ночным поездом, так с утренним
уеду. Вот доберусь до города и сразу же на вокзал. Вечером уже буду дома...
Одного дня на подготовку к экзамену, конечно, маловато, да что я,
первокурсник, что ли! Возьму у Славки конспекты и подготовлюсь как
миленький. Конечно, подготовлюсь..."
Сергей поставил пустой стакан на стол и тут вдруг подумал:
"Интересно, а что бы сказал Вовка? -- И тут же рассердился на себя: Что
за сентиментальная чушь?! При чем здесь Вовка? Что он вообще может понимать,
этот птенец?.. Когда подрастет, точно таким же будет, как и я. И велосипед
себе такой же купит... Нет, а все-таки, что бы он сказал сейчас, пока еще не
подрос?"
Сергей вышел на улицу, сел на велосипед, но вдруг снова слез с него,
отстегнул от рамы флягу, вернулся в столовую, отдал флягу буфетчице и
попросил наполнить ее какао.
-- Далеко собрался, спортсмен? -- улыбнулась женщина.
-- В счастливое будущее, -- пошутил Сергей.
Через полчаса Сергей доехал до большого города, к которому так
стремился. Он быстро ехал по его широким улицам, торопясь проскочить на
зеленый свет перекрестки и обгоняя на остановках автобусы. Он то и дело
пригибался к рулю и потягивал из трубки сладкое какао. Он совсем не
чувствовал усталости...
Сергей не заметил как он проехал через весь город, выехал из него и, не
останавливаясь, поехал дальше.