Страница:
Отделы ВЧК были организованы во всех губернских городах. Одновременно в Красной армии были организованы Особые отделы ВЧК, в обязанности которых входила борьба со шпионажем. Производство дел в Особых отделах ВЧК было еще больше упрощено, чем в самой ВЧК: иногда весь материал дознания состоял из одного протокола, служившего в то же время и постановлением о применении репрессии; наблюдались случаи, когда протокол-постановление оформлялся уже после состоявшегося расстрела. Техника производства дознания была проста. Следователь Особого отдела ВЧК производил дознание по делу, он же в составленном им постановлении указывал рекомендуемую им санкцию; это постановление без промедления утверждалось начальником Особого отдела. Содержание материалов расследования оставалось неизвестным для привлекаемого к ответственности, а о мере наказания, определенной Особым отделом, он узнавал лишь в момент приведения приговора в исполнение. (Точно такими же методами действовали Особые отделы Советской армии в войну 1941 -- 1945 гг.).
С установлением новой экономической политики, в соответствии с решениями IX съезда Советов от 6 февраля 1922 г., ВЧК была реорганизована в Особое Государственное Политическое Управление -- ОГПУ. В составе ОГПУ были созданы "Судебные коллегии ОГПУ", а в областных центрах "Особые тройки ОГПУ". Разница между ОГПУ и ВЧК заключалась только в том, что ВЧК уничтожала свои жертвы без всякого оформления, а ОГПУ должно было оформлять этот же акт путем передачи в Судебную коллегию ОГПУ, конечно, ничего общего с судом не имеющую. В этих судебных коллегиях ОГПУ дело слушалось без вызова обвиняемого и без вызова свидетелей на заседания, т. е. по правилам, применявшимся ранее в ВЧК. Основным отличительным признаком ОГПУ от ВЧК было то, что ОГПУ не рассматривало уголовных преступлений, дела о которых передавались в суды, но и это правило иногда нарушалось. Все контрреволюционные дела попрежнему входили в компетенцию ОГПУ. Размеры террора во время нэпа были несколько смягчены и сокращены, но это было временным явлением: начиная с 1928 года, деятельность ОГПУ вновь приобретает широкие размеры.
Законом от 10 июля 1934 года ОГПУ включено как Главное Политическое Управление Государственной Безопасности (ГУГБ) в созданный этим же постановлением ЦИКа и СНК СССР общесоюзный Народный Комиссариат Внутренних Дел (НКВД), причем часть функций ГУГБ -- НКВД, связанных с рассмотрением контрреволюционных дел, была возложена на военные трибуналы округа, а также на созданные при областных, краевых, железнодорожных и верховных судах специальные коллегии, состав которых был полностью укомплектован из работников НКВД. Результатом постановления ЦИК и СНК СССР от 10 июля 1934 года было то, что наиболее опасные контрреволюционные преступления подлежали передаче на рассмотрение в вышеуказанные судебные органы; за созданным этим же постановлением "Особым Совещанием при НКВД" было сохранено право только ограниченной внесудебной расправы, а именно лишь применение ссылок, высылки и заключение в лагерь на срок до 5 лет. Было ли это постановление об ограничении прав "Особого Совещания" проведено в жизнь, точных данных за период до 1936 года нет; с 1936 года становится известно, что "Особое Совещание" снова приговаривает к заключению в лагери на срок до 25 лет и к смертной казни.
Дела, следствие по которым велось в органах НКВД, распределялись между "Особым Совещанием", специальными коллегиями и военными трибуналами по следующему принципу: если в материалах дела имелись формальные основания для предания суду, то дело передавалось в специальные коллегии или военные трибуналы -- по подсудности; если же этих оснований не было, но в то же время, по мнению органов НКВД, арестованные все же подлежали (в предупредительных целях) осуждению, то дела на них передавались в "Особое Совещание".
К 1936 году "Особое Совещание" было переполнено такими делами и само уже не имело физической возможности их разобрать. Тогда во всех областных городах Советского Союза были созданы отделы "Особого Совещания", т. е. снова были восстановлены те же органы, какие были до реорганизации ОГПУ в НКВД, но тогда называвшиеся особыми тройками ОГПУ при управлениях ОГПУ в военных округах. Разница заключалась в следующем: тройки ОГПУ были только при военных округах, а теперь отделения "Особого Совещания" были созданы во всех областях, следовательно, их стало еще больше, чем было раньше. Кроме того, при областных управлениях милиции были созданы так называемые "милицейские тройки", которые осуждали к лишению свободы на срок до 5 лет, но только "социально-опасный", а не "контрреволюционный" элемент. Под рубрику "социально-опасный элемент" (кроме криминального элемента) входили все лица, в какой-либо мере нарушавшие правила только что введенной паспортной системы. Это относилось к правилам прописки вообще и особенно к режимным зонам столиц, областных городов и крупных индустриальных центров.
Количество осужденных этими "милицейскими тройками" в пределах всего СССР, по всей видимости, достигло одного-двух миллионов человек. Как пример, можно привести тот факт, что в концентрационном лагере, находившемся на восточном берегу Капорского залива (в 110 -- 120 км к западу от Ленинграда), в середине 1930 года из 18 тысяч находившихся там заключенных (15 тысяч мужчин и 3 тысячи женщин) около 40 процентов были лица, осужденные за нарушение паспортной системы, причем в большинстве осужденных во внесудебном порядке. Эти тройки были созданы, главным образом, по той причине, что "Особое Совещание" и его областные отделения были переполнены делами лиц, привлеченных к ответственности за контрреволюцию.
Максимального развития деятельность "Особого Совещания" достигла в период ежовщины (1936 -- 1938). Какое количество людей было отправлено в концентрационные лагери в этот период, неизвестно, но совершенно достоверно можно сказать, что оно равно не одному, а нескольким миллионам человек (в лагерях арестованные во время ежовщины носили название "ежовского набора" в отличие от предыдущего "набора", который назывался "кировским", т. е. состоял из арестованных после убийства Кирова на протяжении 1935 года: Киров был убит 1 декабря 1934 года). Усиленная деятельность "Особого Совещания" продолжалась до конца 1938 года, т. е. до снятия Ежова с поста народного комиссара внутренних дел; после этого она немного сократилась, но не надолго.
С начала войны в Европе работа НКВД снова начала принимать массовые размеры. Это стало особенно заметным с начала финской войны и присоединения Западной Украины и Западной Белоруссии, когда НКВД, кроме усиления репрессий в отношении населения старых областей Советского Союза, стало проводить большие репрессии по очищению территории вновь присоединенных областей от антисоветского элемента. Началась эта кампания с арестов так называемых "осадников" (так назывались польские военные поселенцы-колонисты в Западной Украине и Западной Белоруссии). Применение репрессий против "осадников" было только поводом к широкой чистке всего населения Западной Украины и Западной Белоруссии. Этот факт с достаточной очевидностью подтверждается уже тем обстоятельством,. что количество арестованных в этих областях достигло 13 процентов20 всего населения, в то же время как количество "осадников" едва ли превышало 2 -- 3 процента населения. Вся эта работа проводилась ГУГБ-НКВД и оформлялась "Особым Совещанием". После Западной Украины и Белоруссии наступила очередь и Прибалтийских республик.
С началом второй мировой войны и объявления на военном положении почти всей Европейской части Советского Союза деятельность нормальных гражданских судов, по существу, совершенно прекратилась. Почти по всему СССР народные и областные суды были упразднены и взамен их были образованы областные и районные военные трибуналы. Деятельность этих трибуналов протекала под непосредственным контролем органов НКГБ и они только формально подчинялись Народному Комиссариату Юстиции. Это касалось тылов Советского Союза, а во фронтовой полосе все судопроизводство было в руках Особых отделов армий, т. е. фактически в руках того же НКГБ.
Во второй период войны началась большая работа по очищению от "контрреволюционного элемента" территорий, бывших под немецкой оккупацией, а с ее окончанием началась проверка депортированных немцами советских граждан. Вся эта работа была проведена органами Министерства Государственной Безопасности. Народный Комиссариат Внутренних дел был в 1941 году разделен на Народный Комиссариат Государственной Безопасности (НКГБ) и Народный Комиссариат Внутренних дел (НКВД).
Во второй период войны Президиумом Верховного Совета СССР был издан указ от 19 апреля 1943 года, вводивший новые меры наказания -- смертную казнь через повешение и каторжные работы. Этот указ получил особо широкое применение. Меры репрессий по этому указу осуществлялись, главным образом, органами Министерства Государственной Безопасности, т. е. его "Особым Совещанием", и, в значительно меньшей степени, военными трибуналами, находившимися также под фактическим контролем МГБ. Следствие по всем этим делам велось исключительно в МГБ.
Расширенное толкование о применении указа от 19 апреля 1943 года органами МГБ приняло исключительные размеры. В подавляющем большинстве случаев применение на практике этого закона ничего общего с действительным содержанием и назначением указа от 19 апреля 1943 года не имело. Всякое малейшее соприкосновение советских граждан с немцами в занятых ими областях квалифицировалось военными трибуналами и органами МГБ как "пассивная измена" или "сотрудничество с немцами". Такие "преступления" как стирка белья немцам или работа на немецкой кухне или уборка помещений, занятых немцами, подводились под действие этого указа. Осуждались за эти "преступления" обычно женщины и подростки которые, чтобы не умереть с голоду, были принуждены работать у немцев. Они за это признавались "пособниками преступников войны" и приговаривались по указу к каторжным работам в лагерях на срок до 20 лет. Лица же, в действительности имевшие какое-либо отношение к управлению, организованному немцами в оккупированных областях (старосты, бургомистры и т. д.), приговаривались к смертной казни через повешение.
Специальные комиссии МГБ при участии выездных сессий военных трибуналов осуществляли быструю расправу. В таких же размерах и с такими же мотивировками применялся органами МВД этот указ по отношению к "остовцам" и бывшим в немецком плену солдатам Советской армии. Их вина также в большинстве случаев квалифицировалась как "пассивная измена" со всеми вытекающими из этого обстоятельства последствиями и влекла за собой каторжные работы или повешение. По самым скромным подсчетам, по указу от 19 апреля 1943 года было осуждено не менее, чем три миллиона человек21.
Из всего этого следует, что методы борьбы советской власти с ее противниками в последующем остались точно такими же, какими они были в начальный период ее существования. Менялись только названия органов, проводящих репрессии -- ВЧК, ОГПУ, НКВД, МВД, МГБ. В их действиях нет и тени права. Они производят уничтожение миллионов людей, не щадя ни женщин, ни детей, как заподозренных в виновности, так и в предупредительных целях, тех, которые, по мнению большевистских руководителей, не только опасны и враждебны в настоящий момент, но могут стать опасными или враждебными в будущем.
Таков путь с 1917 по 1954 год эволюции советского судебного законодательства, его применения и внесудебных репрессий.
1 Статья 6-я Уголовного Кодекса РСФСР. Уголовный Кодекс РСФСР. Госиздат Юридической литературы, стр. 5, Москва, 1950.
2 Там же, стр. 10.
3 Там же, стр. 5, статья 7-я.
4 Там же, стр. 21 -- 23, статья 55-я.
5 Там же, стр. 16, статья 28-я.
6 Статья 30-я Уголовного Кодекса РСФСР. Уголовный Кодекс РСФСР, Госиздат Юридической литературы, Москва, 1932, стр. II, 87, 88.
7 Там же, стр. 20, статья 56-я.
8 Статья 162 пункт "г" Уголовного Кодекса РСФСР. Уголовный Кодекс РСФСР, Госиздат Юридической литературы, Москва, 1950, стр. 105.
9 Постатейные материалы к статье 12-й Уголовного Кодекса РСФСР, Уголовный Кодекс РСФСР, Госиздат Юридической литературу Москва,, 1852, стр. 82.
10 Уголовный Кодекс РСФСР, Госиздат Юридической литературы, Москва, 1950, стр. 164.
11 Там же, стр 30. статья 48-я.
12 Там же, стр. 105, статья 162-я пункт "а".
13 Примечание к статье 162-й Уголовного Кодекса РСФСР, Москва, 1932, стр. 61.
14 Эстрин А. М. Начала советского уголовного права. Издательство 1-го Московского Государственного Университета, Москва, 1930.
15 Ведомости Верховного Совета СССР, No. 17, 1947.
16 Там же. No. 3, 1950.
17 "Правда", No. 127, 7. V. 1954.
18 Ленин В. И. Соч., 3-е издание, том XXII, Партиздат ЦК ВКП(б), Москва, 1937, стр. 120 -- 126,
19 Параграф 22-й главы VII "Положения о революционных трибуналах", Собрание узаконений, 1919 г., No. 13, стр. 132.
20 Бражнев А. Школа опричников, "Посев", No. 31, 5. VIII. 1951.
21 Семенов Н. Советский суд и карательная политика, издание Института по изучению истории и культуры СССР, Мюнхен, 1953, стр. 131.
3. Суды Советского Союза
* Таблица. -- С. В.
Название суда
Когда действовал
Подсудность
Где действовал
1 Местные народные суды
1918-1922 гг.
Простые уголовные преступления
В уездах и мелких городах
2 Революционные трибуналы
1918-1922 гг.
Контрреволюционные преступления и особо важные уголовные дела
В губерниях и крупных городах
3 Революционные военные трибуналы
1919-1922 гг.
Военные преступления
4 Революционные военные железнодорожные трибуналы
1920-1922 гг.
Дела железнодорожного и водного транспорта
При управлениях железных дорог
5 Верховный суд СССР:
а) Гражданская коллегия
1922-1954 гг.
Высший кассационный суд для республиканских судов и особо важных дел
б) Уголовная коллегия
1922-1954 гг.
Высший кассационный суд для республиканских судов и особо важных дел
легия
ный суд для республиканских судов и
особо важных дел
в) Железнодорожная коллегия
1923-1954 гг.
Кассационный суд для железнодорожных судов дорог
г) Водно-транспортная коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для водно-транспортных судов бассейна
д) Военная коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для военных трибуналов, военных округов, военных флотов
В каждой союзной республике
6 Верховный суд союзной республики:
а) Гражданская коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для краевых и областных судов и разбора особо важных дел
б) Уголовная коллегия
1922-1954 гг
Кассационный суд для краевых и областных судов и разбора особо важных дел
7 Краевые и областные суды:
в каждом крае и области
а) Гражданская коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для народных судов и для особо важных дел, как первый суд
б) Уголовная коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для народных судов и первая инстанция для дел, где может быть вынесен смертный приговор, и для контрреволюционных дел
8 Народные суды
1922-1954 гг.
Уголовные дела по всем статьям, где не может быть вынесен смертный приговор, кроме контрреволюционных и гражданских дел
В каждом районе один или по нескольку, если район большой
9 Военные трибуналы военных округов
1922-1954 гг.
Кассационный суд для военных номерных тибуналов и суд первой инстанции для ст. 58, пп. 1-а, 1-б, 1-в, 6, 8 и 9 Уголовного Кодекса
В каждом военном округе
10 Номерные военные трибуналы
1922-1954 гг.
Дела военных преступлений и дела военнослужащих вообще (в мирное время только те, где не выносится смертный приговор)
В военных частях (обычно в дивизиях)
11 Военные трибуналы войск Министерства Внутренних Дел при военных округах
1922-1954 гг.
Кассационный суд для военных трибуналов Министерства Внутренних Дел по отделам военных округов и первая инстанция по ст. 58, пп. 1-а, 1-б, 1-в, 6, 8 и 9 Уголовного Кодекса для работников МВД
В каждом военном округе
12 Военные трибуналы войск Министерства Внутренних Дел по отдельным военным округам
1934-1954 гг.
Важные и другие преступления, совершенные военнослужащими Министерства Внутренних Дел (в т. ч. пожарной охраны и мест заключения)
В каждой области на территории данного военного округа
13 Военные трибуналы военно-морских флотов
1922-1954 гг.
Кассационный суд для военных трибуналов, отделов трибунала флота и первая инстанция по ст. 58, пп. 1-а, 1-б, 1-в, 6, 8 и 9 Уголовного Кодекса
По нескольку при каждом военном трибунале данного военно-морского флота
14 Военные трибуналы отделов военных трибуналов военного флота
1922-1954 гг.
Важные и другие преступления военнослужащих военно-морского флота
По нескольку при каждомвоенном трибунале данного военно-морского флота
15 Железнодорожные суды
1922-1954 гг.
Должностные преступления персонала железных дорог
При каждом управлении отделения железной дороги
16 Водно-транспортные суды
1922-1954 гг.
Должностные преступления персонала речного и морского транспорта
При каждом управлении отдельного водного бассейна
17 Специальные коллегии железнодорожных и водно-транспортных коллегий Верховного Суда СССР, верховных судов республик и краевых областных судов
1934-1938 гг.
Разбор всех дел, следствие по которым велось в органах НКВД, главным образом, по контрреволюционным преступлениям
Глава вторая.
Краткое описание возникновения и развития лагерей в СССР
1. Период создания и последующего расширения лагерной системы (1918 -- 1927 гг.)
15 апреля 1919 года Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет за подписью председателя М. И. Калинина издал декрет "О лагерях принудительных работ"22. Этот декрет узаконил два положения, которые сопутствовали 18-месячному существованию Советской республики, а именно: а) утверждение лагерной системы и б) утверждение принудительного труда. Насколько широко внедрялись эти положения, видно из того, что декрет предусматривал организацию лагерей принудительных работ "при Отделениях Управления Губернских Исполнительных Комитетов"23, т. е. этим все губернские комитеты обязывались создать лагери. Организация и заведывание лагерями возлагались на Губчека (Губернские Чрезвычайные Комиссии); лагери в уездах открывались с разрешения Народного Комиссариата Внутренних Дел24.
Уже в этом первом постановлении о лагерях предусматривается, что побег из них "подлежит самым суровым наказаниям"25. Но текст декрета от 15 апреля 1919 года, повидимому, оказался недостаточным, и 17 мая 1919 года за подписью председателя ВЦИК В. Аванесова был опубликован новый расширенный декрет "О лагерях принудительного труда"26. Декрет разработан очень подробно и имеет следующие разделы: а) организация лагерей, б) управление лагерями, в) караульная команда, г) санитарный и медицинский надзор, д) о заключенных, е) помещение. Необходимо отметить, что за побег в первый раз устанавливалось увеличение срока заключения в десять раз, а за вторичный Революционный Трибунал имел право применить расстрел27.
Этим декретом были заложены все основные положения принудительного труда, ставшего неотъемлемым элементом государственной жизни Советского Союза и постепенно трансформировавшегося в ныне существующую систему рабского труда.
1919 год был не только годом узаконения системы принудительного труда в лагерях, он был также годом выявления и учета значительной группы населения СССР, первая часть которой была заключена в лагери немедленно, вторая часть физически уничтожалась все последующие годы и третья часть перманентно заполняла и заполняет еще и сейчас концентрационные лагери Советского Союза. Мы имеем в виду "Постановление Народного Комиссариата Внутренних Дел о порядке регистрации бывших помещиков, капиталистов и лиц, занимавших ответственные должности в царском буржуазном строе (инструкция)", изданное 26 сентября 1919 года28.
Итак, тексты первого и второго декретов утверждали в 1919 году в каждой губернии (а иногда и в уезде) лагери принудительного труда, а специальная инструкция НКВД определила ту категорию населения, которая начала заполнять эти лагери. В России было 97 губерний и областей29. Так как в 1919 году еще никаких административно-географических реформ произведено не было, надо считать, что и количество лагерей (не включая уездных) в этом году было 97.
Одним из первых лагерей для политических заключенных был лагерь на Соловецких островах. Немедленно после его создания начали комплектоваться вспомогательные лагери: Вагиракша в Кеми и Попов остров на Белом море (последний являлся пересыльным пунктом на Соловки). Система этих лагерей называлась УСЛОН (Управление Соловецких Лагерей Особого Назначения).
При создании первых лагерей советское руководство приходит к мысли об использовании заключенных в лагерях как рабочей силы для разработки лесных массивов в Карелии, Сибири, районе Печоры и полезных ископаемых на Ухте, Печоре, острове Вайгач, сибирских приисках и т. д.
Начинается постепенное расширение лагерной сети. В необжитые отстоящие иногда на сотни километров от административных центров районы, в тайгу, тундру, на острова привозятся заключенные, первой задачей которых является построить помещение для администрации и охраны, а себе шалаши, землянки, бараки, огородить лагерь проволокой, а потом начать изнурительную физическую работу в лесу, штольнях, на сплаве и т. д., которая для лагерников в подавляющем большинстве заканчивалась смертью.
Состав заключенных в период 1918 -- 1927 гг. состоял в основном из:
1) представителей русской аристократии и государственного аппарата дореволюционной России, не успевших эмигрировать за границу;
2) захваченных и не уничтоженных участников Белой армии;
3) представителей белого и черного духовенства, отказавшегося от снятия сана, а также большого количества монахинь;
4) лиц, принадлежащих к различным сектам;
5) обвиненных в серьезных политических преступлениях, но не расстрелянных. Эта категория включала в себя в основном представителей старой интеллигенции;
6) "нэпманов", т. е. лиц, организовавших во время нэпа (1921 -- 1928 гг.) частные предприятия (главным образом -- торговые);
7) крупных уголовников-рецидивистов, обвиненных в тяжелых уголовных и повторных преступлениях;
8) бандитов. Эта категория проявила себя особенно ярко в послевоенные годы и годы нэпа. Она состояла не из профессионалов преступного мира, а из молодежи, выбитой из колеи нормальной жизни, не имевшей возможности поступить в высшие учебные заведения и избравшей путь погони за легкой наживой. Эта категория на языке лагерного начальства носила название "уголовно-бандитствующий элемент" и вместе с остальными семью вышеприведенными категориями составляла контингент заключенных, находившихся в наиболее тяжелых лагерных условиях;
9) категория, называвшаяся официально на языке лагерного начальства "соцблизкими" (политически и социально близкий большевикам элемент). Эта категория состояла из приговоренных по бытовым статьям (растрата, насилие над несовершеннолетними, первая кража и т. д.) и выполняла в лагерях обязанности внутрилагерной администрации: нарядчики, бригадиры, воспитатели, заведующие пищевыми и вещевыми складами, внутрилагерные коменданты. К этой категории причислялись также и обвиненные по 35-й статье Уголовного Кодекса (см. текст статьи в приложении);
10) советских военных и чекистов, обвиненных не в политических преступлениях, а за превышение власти, бытовое разложение и т. д. Из этой категории формировалась лагерная охрана, военизированная охрана (ВОХР), внутрилагерная следственная и контрразведывательная часть.
Общая направленность внутрилагерной политики в отношении заключенных сводилась в этот период к созданию "декорума приличия" -- осознания существования советской власти в действительности30. Заключенным воспрещались антисоветские разговоры, однако политически-перевоспитательная работа с ними не проводилась. В среде интеллигентской элиты, создавшейся во всех крупных лагерях, в узких кругах проводились беседы, разговоры и дискуссии политического характера, проходившие на высоком интеллектуальном уровне. Контрразведывательная часть лагеря постоянно пыталась вербовать доносчиков из среды этой интеллигенции. Но завербованные (главным образом, путем шантажа и угроз) рано или поздно распознавались путем открытого разговора о том, что такой-то сделался "стукачом", что приводило к быстрому переводу расшифрованного в другой лагерь.
2. Период создания лагерей заключения, обеспечивающих новые крупные строительства (1928 -- 1934 гг.)
Период 1928 -- 1934 гг. характерен тем, что к лагерям, занимающимся разработкой природных богатств страны, прибавляются многочисленные лагери для обеспечения крупных государственных строек, осуществляющихся при помощи эксплуатации физического и умственного труда заключенных. Так были созданы системы и управления строительств Беломорского канала в Карелии, Свирьстроя в Ленинградской области, Нивостроя на реке Ниве близ Кандалакши, Туломской заполярной ГЭС около Мурманска, прокладки железнодорожной линии Котлас -Ухта в Коми АССР, Байкало-Амурской железнодорожной магистрали (БАМ) и т. д.
К концу этого периода начинаются крупные строительства (также с эксплуатацией труда заключенных) в центральных областях России, но на эти строительства посылаются заключенные бытовых статей или политические наиболее легких пунктов (например, 10-й пункт 56 статья Уголовного Кодекса, т. е. агитация против советской власти).
С установлением новой экономической политики, в соответствии с решениями IX съезда Советов от 6 февраля 1922 г., ВЧК была реорганизована в Особое Государственное Политическое Управление -- ОГПУ. В составе ОГПУ были созданы "Судебные коллегии ОГПУ", а в областных центрах "Особые тройки ОГПУ". Разница между ОГПУ и ВЧК заключалась только в том, что ВЧК уничтожала свои жертвы без всякого оформления, а ОГПУ должно было оформлять этот же акт путем передачи в Судебную коллегию ОГПУ, конечно, ничего общего с судом не имеющую. В этих судебных коллегиях ОГПУ дело слушалось без вызова обвиняемого и без вызова свидетелей на заседания, т. е. по правилам, применявшимся ранее в ВЧК. Основным отличительным признаком ОГПУ от ВЧК было то, что ОГПУ не рассматривало уголовных преступлений, дела о которых передавались в суды, но и это правило иногда нарушалось. Все контрреволюционные дела попрежнему входили в компетенцию ОГПУ. Размеры террора во время нэпа были несколько смягчены и сокращены, но это было временным явлением: начиная с 1928 года, деятельность ОГПУ вновь приобретает широкие размеры.
Законом от 10 июля 1934 года ОГПУ включено как Главное Политическое Управление Государственной Безопасности (ГУГБ) в созданный этим же постановлением ЦИКа и СНК СССР общесоюзный Народный Комиссариат Внутренних Дел (НКВД), причем часть функций ГУГБ -- НКВД, связанных с рассмотрением контрреволюционных дел, была возложена на военные трибуналы округа, а также на созданные при областных, краевых, железнодорожных и верховных судах специальные коллегии, состав которых был полностью укомплектован из работников НКВД. Результатом постановления ЦИК и СНК СССР от 10 июля 1934 года было то, что наиболее опасные контрреволюционные преступления подлежали передаче на рассмотрение в вышеуказанные судебные органы; за созданным этим же постановлением "Особым Совещанием при НКВД" было сохранено право только ограниченной внесудебной расправы, а именно лишь применение ссылок, высылки и заключение в лагерь на срок до 5 лет. Было ли это постановление об ограничении прав "Особого Совещания" проведено в жизнь, точных данных за период до 1936 года нет; с 1936 года становится известно, что "Особое Совещание" снова приговаривает к заключению в лагери на срок до 25 лет и к смертной казни.
Дела, следствие по которым велось в органах НКВД, распределялись между "Особым Совещанием", специальными коллегиями и военными трибуналами по следующему принципу: если в материалах дела имелись формальные основания для предания суду, то дело передавалось в специальные коллегии или военные трибуналы -- по подсудности; если же этих оснований не было, но в то же время, по мнению органов НКВД, арестованные все же подлежали (в предупредительных целях) осуждению, то дела на них передавались в "Особое Совещание".
К 1936 году "Особое Совещание" было переполнено такими делами и само уже не имело физической возможности их разобрать. Тогда во всех областных городах Советского Союза были созданы отделы "Особого Совещания", т. е. снова были восстановлены те же органы, какие были до реорганизации ОГПУ в НКВД, но тогда называвшиеся особыми тройками ОГПУ при управлениях ОГПУ в военных округах. Разница заключалась в следующем: тройки ОГПУ были только при военных округах, а теперь отделения "Особого Совещания" были созданы во всех областях, следовательно, их стало еще больше, чем было раньше. Кроме того, при областных управлениях милиции были созданы так называемые "милицейские тройки", которые осуждали к лишению свободы на срок до 5 лет, но только "социально-опасный", а не "контрреволюционный" элемент. Под рубрику "социально-опасный элемент" (кроме криминального элемента) входили все лица, в какой-либо мере нарушавшие правила только что введенной паспортной системы. Это относилось к правилам прописки вообще и особенно к режимным зонам столиц, областных городов и крупных индустриальных центров.
Количество осужденных этими "милицейскими тройками" в пределах всего СССР, по всей видимости, достигло одного-двух миллионов человек. Как пример, можно привести тот факт, что в концентрационном лагере, находившемся на восточном берегу Капорского залива (в 110 -- 120 км к западу от Ленинграда), в середине 1930 года из 18 тысяч находившихся там заключенных (15 тысяч мужчин и 3 тысячи женщин) около 40 процентов были лица, осужденные за нарушение паспортной системы, причем в большинстве осужденных во внесудебном порядке. Эти тройки были созданы, главным образом, по той причине, что "Особое Совещание" и его областные отделения были переполнены делами лиц, привлеченных к ответственности за контрреволюцию.
Максимального развития деятельность "Особого Совещания" достигла в период ежовщины (1936 -- 1938). Какое количество людей было отправлено в концентрационные лагери в этот период, неизвестно, но совершенно достоверно можно сказать, что оно равно не одному, а нескольким миллионам человек (в лагерях арестованные во время ежовщины носили название "ежовского набора" в отличие от предыдущего "набора", который назывался "кировским", т. е. состоял из арестованных после убийства Кирова на протяжении 1935 года: Киров был убит 1 декабря 1934 года). Усиленная деятельность "Особого Совещания" продолжалась до конца 1938 года, т. е. до снятия Ежова с поста народного комиссара внутренних дел; после этого она немного сократилась, но не надолго.
С начала войны в Европе работа НКВД снова начала принимать массовые размеры. Это стало особенно заметным с начала финской войны и присоединения Западной Украины и Западной Белоруссии, когда НКВД, кроме усиления репрессий в отношении населения старых областей Советского Союза, стало проводить большие репрессии по очищению территории вновь присоединенных областей от антисоветского элемента. Началась эта кампания с арестов так называемых "осадников" (так назывались польские военные поселенцы-колонисты в Западной Украине и Западной Белоруссии). Применение репрессий против "осадников" было только поводом к широкой чистке всего населения Западной Украины и Западной Белоруссии. Этот факт с достаточной очевидностью подтверждается уже тем обстоятельством,. что количество арестованных в этих областях достигло 13 процентов20 всего населения, в то же время как количество "осадников" едва ли превышало 2 -- 3 процента населения. Вся эта работа проводилась ГУГБ-НКВД и оформлялась "Особым Совещанием". После Западной Украины и Белоруссии наступила очередь и Прибалтийских республик.
С началом второй мировой войны и объявления на военном положении почти всей Европейской части Советского Союза деятельность нормальных гражданских судов, по существу, совершенно прекратилась. Почти по всему СССР народные и областные суды были упразднены и взамен их были образованы областные и районные военные трибуналы. Деятельность этих трибуналов протекала под непосредственным контролем органов НКГБ и они только формально подчинялись Народному Комиссариату Юстиции. Это касалось тылов Советского Союза, а во фронтовой полосе все судопроизводство было в руках Особых отделов армий, т. е. фактически в руках того же НКГБ.
Во второй период войны началась большая работа по очищению от "контрреволюционного элемента" территорий, бывших под немецкой оккупацией, а с ее окончанием началась проверка депортированных немцами советских граждан. Вся эта работа была проведена органами Министерства Государственной Безопасности. Народный Комиссариат Внутренних дел был в 1941 году разделен на Народный Комиссариат Государственной Безопасности (НКГБ) и Народный Комиссариат Внутренних дел (НКВД).
Во второй период войны Президиумом Верховного Совета СССР был издан указ от 19 апреля 1943 года, вводивший новые меры наказания -- смертную казнь через повешение и каторжные работы. Этот указ получил особо широкое применение. Меры репрессий по этому указу осуществлялись, главным образом, органами Министерства Государственной Безопасности, т. е. его "Особым Совещанием", и, в значительно меньшей степени, военными трибуналами, находившимися также под фактическим контролем МГБ. Следствие по всем этим делам велось исключительно в МГБ.
Расширенное толкование о применении указа от 19 апреля 1943 года органами МГБ приняло исключительные размеры. В подавляющем большинстве случаев применение на практике этого закона ничего общего с действительным содержанием и назначением указа от 19 апреля 1943 года не имело. Всякое малейшее соприкосновение советских граждан с немцами в занятых ими областях квалифицировалось военными трибуналами и органами МГБ как "пассивная измена" или "сотрудничество с немцами". Такие "преступления" как стирка белья немцам или работа на немецкой кухне или уборка помещений, занятых немцами, подводились под действие этого указа. Осуждались за эти "преступления" обычно женщины и подростки которые, чтобы не умереть с голоду, были принуждены работать у немцев. Они за это признавались "пособниками преступников войны" и приговаривались по указу к каторжным работам в лагерях на срок до 20 лет. Лица же, в действительности имевшие какое-либо отношение к управлению, организованному немцами в оккупированных областях (старосты, бургомистры и т. д.), приговаривались к смертной казни через повешение.
Специальные комиссии МГБ при участии выездных сессий военных трибуналов осуществляли быструю расправу. В таких же размерах и с такими же мотивировками применялся органами МВД этот указ по отношению к "остовцам" и бывшим в немецком плену солдатам Советской армии. Их вина также в большинстве случаев квалифицировалась как "пассивная измена" со всеми вытекающими из этого обстоятельства последствиями и влекла за собой каторжные работы или повешение. По самым скромным подсчетам, по указу от 19 апреля 1943 года было осуждено не менее, чем три миллиона человек21.
Из всего этого следует, что методы борьбы советской власти с ее противниками в последующем остались точно такими же, какими они были в начальный период ее существования. Менялись только названия органов, проводящих репрессии -- ВЧК, ОГПУ, НКВД, МВД, МГБ. В их действиях нет и тени права. Они производят уничтожение миллионов людей, не щадя ни женщин, ни детей, как заподозренных в виновности, так и в предупредительных целях, тех, которые, по мнению большевистских руководителей, не только опасны и враждебны в настоящий момент, но могут стать опасными или враждебными в будущем.
Таков путь с 1917 по 1954 год эволюции советского судебного законодательства, его применения и внесудебных репрессий.
1 Статья 6-я Уголовного Кодекса РСФСР. Уголовный Кодекс РСФСР. Госиздат Юридической литературы, стр. 5, Москва, 1950.
2 Там же, стр. 10.
3 Там же, стр. 5, статья 7-я.
4 Там же, стр. 21 -- 23, статья 55-я.
5 Там же, стр. 16, статья 28-я.
6 Статья 30-я Уголовного Кодекса РСФСР. Уголовный Кодекс РСФСР, Госиздат Юридической литературы, Москва, 1932, стр. II, 87, 88.
7 Там же, стр. 20, статья 56-я.
8 Статья 162 пункт "г" Уголовного Кодекса РСФСР. Уголовный Кодекс РСФСР, Госиздат Юридической литературы, Москва, 1950, стр. 105.
9 Постатейные материалы к статье 12-й Уголовного Кодекса РСФСР, Уголовный Кодекс РСФСР, Госиздат Юридической литературу Москва,, 1852, стр. 82.
10 Уголовный Кодекс РСФСР, Госиздат Юридической литературы, Москва, 1950, стр. 164.
11 Там же, стр 30. статья 48-я.
12 Там же, стр. 105, статья 162-я пункт "а".
13 Примечание к статье 162-й Уголовного Кодекса РСФСР, Москва, 1932, стр. 61.
14 Эстрин А. М. Начала советского уголовного права. Издательство 1-го Московского Государственного Университета, Москва, 1930.
15 Ведомости Верховного Совета СССР, No. 17, 1947.
16 Там же. No. 3, 1950.
17 "Правда", No. 127, 7. V. 1954.
18 Ленин В. И. Соч., 3-е издание, том XXII, Партиздат ЦК ВКП(б), Москва, 1937, стр. 120 -- 126,
19 Параграф 22-й главы VII "Положения о революционных трибуналах", Собрание узаконений, 1919 г., No. 13, стр. 132.
20 Бражнев А. Школа опричников, "Посев", No. 31, 5. VIII. 1951.
21 Семенов Н. Советский суд и карательная политика, издание Института по изучению истории и культуры СССР, Мюнхен, 1953, стр. 131.
3. Суды Советского Союза
* Таблица. -- С. В.
Название суда
Когда действовал
Подсудность
Где действовал
1 Местные народные суды
1918-1922 гг.
Простые уголовные преступления
В уездах и мелких городах
2 Революционные трибуналы
1918-1922 гг.
Контрреволюционные преступления и особо важные уголовные дела
В губерниях и крупных городах
3 Революционные военные трибуналы
1919-1922 гг.
Военные преступления
4 Революционные военные железнодорожные трибуналы
1920-1922 гг.
Дела железнодорожного и водного транспорта
При управлениях железных дорог
5 Верховный суд СССР:
а) Гражданская коллегия
1922-1954 гг.
Высший кассационный суд для республиканских судов и особо важных дел
б) Уголовная коллегия
1922-1954 гг.
Высший кассационный суд для республиканских судов и особо важных дел
легия
ный суд для республиканских судов и
особо важных дел
в) Железнодорожная коллегия
1923-1954 гг.
Кассационный суд для железнодорожных судов дорог
г) Водно-транспортная коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для водно-транспортных судов бассейна
д) Военная коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для военных трибуналов, военных округов, военных флотов
В каждой союзной республике
6 Верховный суд союзной республики:
а) Гражданская коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для краевых и областных судов и разбора особо важных дел
б) Уголовная коллегия
1922-1954 гг
Кассационный суд для краевых и областных судов и разбора особо важных дел
7 Краевые и областные суды:
в каждом крае и области
а) Гражданская коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для народных судов и для особо важных дел, как первый суд
б) Уголовная коллегия
1922-1954 гг.
Кассационный суд для народных судов и первая инстанция для дел, где может быть вынесен смертный приговор, и для контрреволюционных дел
8 Народные суды
1922-1954 гг.
Уголовные дела по всем статьям, где не может быть вынесен смертный приговор, кроме контрреволюционных и гражданских дел
В каждом районе один или по нескольку, если район большой
9 Военные трибуналы военных округов
1922-1954 гг.
Кассационный суд для военных номерных тибуналов и суд первой инстанции для ст. 58, пп. 1-а, 1-б, 1-в, 6, 8 и 9 Уголовного Кодекса
В каждом военном округе
10 Номерные военные трибуналы
1922-1954 гг.
Дела военных преступлений и дела военнослужащих вообще (в мирное время только те, где не выносится смертный приговор)
В военных частях (обычно в дивизиях)
11 Военные трибуналы войск Министерства Внутренних Дел при военных округах
1922-1954 гг.
Кассационный суд для военных трибуналов Министерства Внутренних Дел по отделам военных округов и первая инстанция по ст. 58, пп. 1-а, 1-б, 1-в, 6, 8 и 9 Уголовного Кодекса для работников МВД
В каждом военном округе
12 Военные трибуналы войск Министерства Внутренних Дел по отдельным военным округам
1934-1954 гг.
Важные и другие преступления, совершенные военнослужащими Министерства Внутренних Дел (в т. ч. пожарной охраны и мест заключения)
В каждой области на территории данного военного округа
13 Военные трибуналы военно-морских флотов
1922-1954 гг.
Кассационный суд для военных трибуналов, отделов трибунала флота и первая инстанция по ст. 58, пп. 1-а, 1-б, 1-в, 6, 8 и 9 Уголовного Кодекса
По нескольку при каждом военном трибунале данного военно-морского флота
14 Военные трибуналы отделов военных трибуналов военного флота
1922-1954 гг.
Важные и другие преступления военнослужащих военно-морского флота
По нескольку при каждомвоенном трибунале данного военно-морского флота
15 Железнодорожные суды
1922-1954 гг.
Должностные преступления персонала железных дорог
При каждом управлении отделения железной дороги
16 Водно-транспортные суды
1922-1954 гг.
Должностные преступления персонала речного и морского транспорта
При каждом управлении отдельного водного бассейна
17 Специальные коллегии железнодорожных и водно-транспортных коллегий Верховного Суда СССР, верховных судов республик и краевых областных судов
1934-1938 гг.
Разбор всех дел, следствие по которым велось в органах НКВД, главным образом, по контрреволюционным преступлениям
Глава вторая.
Краткое описание возникновения и развития лагерей в СССР
1. Период создания и последующего расширения лагерной системы (1918 -- 1927 гг.)
15 апреля 1919 года Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет за подписью председателя М. И. Калинина издал декрет "О лагерях принудительных работ"22. Этот декрет узаконил два положения, которые сопутствовали 18-месячному существованию Советской республики, а именно: а) утверждение лагерной системы и б) утверждение принудительного труда. Насколько широко внедрялись эти положения, видно из того, что декрет предусматривал организацию лагерей принудительных работ "при Отделениях Управления Губернских Исполнительных Комитетов"23, т. е. этим все губернские комитеты обязывались создать лагери. Организация и заведывание лагерями возлагались на Губчека (Губернские Чрезвычайные Комиссии); лагери в уездах открывались с разрешения Народного Комиссариата Внутренних Дел24.
Уже в этом первом постановлении о лагерях предусматривается, что побег из них "подлежит самым суровым наказаниям"25. Но текст декрета от 15 апреля 1919 года, повидимому, оказался недостаточным, и 17 мая 1919 года за подписью председателя ВЦИК В. Аванесова был опубликован новый расширенный декрет "О лагерях принудительного труда"26. Декрет разработан очень подробно и имеет следующие разделы: а) организация лагерей, б) управление лагерями, в) караульная команда, г) санитарный и медицинский надзор, д) о заключенных, е) помещение. Необходимо отметить, что за побег в первый раз устанавливалось увеличение срока заключения в десять раз, а за вторичный Революционный Трибунал имел право применить расстрел27.
Этим декретом были заложены все основные положения принудительного труда, ставшего неотъемлемым элементом государственной жизни Советского Союза и постепенно трансформировавшегося в ныне существующую систему рабского труда.
1919 год был не только годом узаконения системы принудительного труда в лагерях, он был также годом выявления и учета значительной группы населения СССР, первая часть которой была заключена в лагери немедленно, вторая часть физически уничтожалась все последующие годы и третья часть перманентно заполняла и заполняет еще и сейчас концентрационные лагери Советского Союза. Мы имеем в виду "Постановление Народного Комиссариата Внутренних Дел о порядке регистрации бывших помещиков, капиталистов и лиц, занимавших ответственные должности в царском буржуазном строе (инструкция)", изданное 26 сентября 1919 года28.
Итак, тексты первого и второго декретов утверждали в 1919 году в каждой губернии (а иногда и в уезде) лагери принудительного труда, а специальная инструкция НКВД определила ту категорию населения, которая начала заполнять эти лагери. В России было 97 губерний и областей29. Так как в 1919 году еще никаких административно-географических реформ произведено не было, надо считать, что и количество лагерей (не включая уездных) в этом году было 97.
Одним из первых лагерей для политических заключенных был лагерь на Соловецких островах. Немедленно после его создания начали комплектоваться вспомогательные лагери: Вагиракша в Кеми и Попов остров на Белом море (последний являлся пересыльным пунктом на Соловки). Система этих лагерей называлась УСЛОН (Управление Соловецких Лагерей Особого Назначения).
При создании первых лагерей советское руководство приходит к мысли об использовании заключенных в лагерях как рабочей силы для разработки лесных массивов в Карелии, Сибири, районе Печоры и полезных ископаемых на Ухте, Печоре, острове Вайгач, сибирских приисках и т. д.
Начинается постепенное расширение лагерной сети. В необжитые отстоящие иногда на сотни километров от административных центров районы, в тайгу, тундру, на острова привозятся заключенные, первой задачей которых является построить помещение для администрации и охраны, а себе шалаши, землянки, бараки, огородить лагерь проволокой, а потом начать изнурительную физическую работу в лесу, штольнях, на сплаве и т. д., которая для лагерников в подавляющем большинстве заканчивалась смертью.
Состав заключенных в период 1918 -- 1927 гг. состоял в основном из:
1) представителей русской аристократии и государственного аппарата дореволюционной России, не успевших эмигрировать за границу;
2) захваченных и не уничтоженных участников Белой армии;
3) представителей белого и черного духовенства, отказавшегося от снятия сана, а также большого количества монахинь;
4) лиц, принадлежащих к различным сектам;
5) обвиненных в серьезных политических преступлениях, но не расстрелянных. Эта категория включала в себя в основном представителей старой интеллигенции;
6) "нэпманов", т. е. лиц, организовавших во время нэпа (1921 -- 1928 гг.) частные предприятия (главным образом -- торговые);
7) крупных уголовников-рецидивистов, обвиненных в тяжелых уголовных и повторных преступлениях;
8) бандитов. Эта категория проявила себя особенно ярко в послевоенные годы и годы нэпа. Она состояла не из профессионалов преступного мира, а из молодежи, выбитой из колеи нормальной жизни, не имевшей возможности поступить в высшие учебные заведения и избравшей путь погони за легкой наживой. Эта категория на языке лагерного начальства носила название "уголовно-бандитствующий элемент" и вместе с остальными семью вышеприведенными категориями составляла контингент заключенных, находившихся в наиболее тяжелых лагерных условиях;
9) категория, называвшаяся официально на языке лагерного начальства "соцблизкими" (политически и социально близкий большевикам элемент). Эта категория состояла из приговоренных по бытовым статьям (растрата, насилие над несовершеннолетними, первая кража и т. д.) и выполняла в лагерях обязанности внутрилагерной администрации: нарядчики, бригадиры, воспитатели, заведующие пищевыми и вещевыми складами, внутрилагерные коменданты. К этой категории причислялись также и обвиненные по 35-й статье Уголовного Кодекса (см. текст статьи в приложении);
10) советских военных и чекистов, обвиненных не в политических преступлениях, а за превышение власти, бытовое разложение и т. д. Из этой категории формировалась лагерная охрана, военизированная охрана (ВОХР), внутрилагерная следственная и контрразведывательная часть.
Общая направленность внутрилагерной политики в отношении заключенных сводилась в этот период к созданию "декорума приличия" -- осознания существования советской власти в действительности30. Заключенным воспрещались антисоветские разговоры, однако политически-перевоспитательная работа с ними не проводилась. В среде интеллигентской элиты, создавшейся во всех крупных лагерях, в узких кругах проводились беседы, разговоры и дискуссии политического характера, проходившие на высоком интеллектуальном уровне. Контрразведывательная часть лагеря постоянно пыталась вербовать доносчиков из среды этой интеллигенции. Но завербованные (главным образом, путем шантажа и угроз) рано или поздно распознавались путем открытого разговора о том, что такой-то сделался "стукачом", что приводило к быстрому переводу расшифрованного в другой лагерь.
2. Период создания лагерей заключения, обеспечивающих новые крупные строительства (1928 -- 1934 гг.)
Период 1928 -- 1934 гг. характерен тем, что к лагерям, занимающимся разработкой природных богатств страны, прибавляются многочисленные лагери для обеспечения крупных государственных строек, осуществляющихся при помощи эксплуатации физического и умственного труда заключенных. Так были созданы системы и управления строительств Беломорского канала в Карелии, Свирьстроя в Ленинградской области, Нивостроя на реке Ниве близ Кандалакши, Туломской заполярной ГЭС около Мурманска, прокладки железнодорожной линии Котлас -Ухта в Коми АССР, Байкало-Амурской железнодорожной магистрали (БАМ) и т. д.
К концу этого периода начинаются крупные строительства (также с эксплуатацией труда заключенных) в центральных областях России, но на эти строительства посылаются заключенные бытовых статей или политические наиболее легких пунктов (например, 10-й пункт 56 статья Уголовного Кодекса, т. е. агитация против советской власти).