Страница:
Но в моем случае опасны были не только и не столько сами псевдособаки. Я это понял сразу, как только стая вытянулась и полукругом бросилась в моем направлении. Из-за своей природной тупости и очень избирательного чутья они никогда не замечали аномалии и часто в них попадали, раскидывая обрывки кишок и куски мяса по округе. Так и сейчас – они рванули напрямик, совершенно не обращая внимания на возбужденную аномалию. Стоило хоть одной твари попасть в нее – и мне крышка, поскольку в момент срабатывания аномалия рвет пространство, как взрыв гранаты. Меня попросту убьет ударной волной о стену. Это заставило переложить нож в левую руку – не было времени вставлять его в ножны, – достать пистолет и открыть огонь со слишком большой для «ПММ» дистанции. Благо на уровне груди аномалия отступала, что давало возможность хоть немного удалить пистолет от лица и не получить в скулу откатывающимся при выбросе гильзы затвором.
Вокруг вожака взмыли вверх два грязевых фонтанчика от попавших в размокшую глину пуль, но это его не остановило, так же как и хлопки выстрелов. С третьего попадания я угодил ему в шею. Пес взвизгнул, завертелся на месте и рухнул в лужу, колотя по воде лапами. Подыхать он, похоже, не собирался, если действительно был живой, а не сдох лет десять назад, но и в псевдособачьей иерархии у любого вожака есть враги и претенденты на место, так что два здоровенных кобеля тут же на него набросились и начали драть. Остальные тоже приостановили атаку, сбились в кучу и стали глазеть, чем дело кончится. Их оставалось пятнадцать штук, а патронов у меня в магазине было одиннадцать, теперь восемь. В кармане валялась и запасная обойма, но если я буду поражать тварей только каждым третьим выстрелом, мне и ее не хватит. Остальные патроны остались в рюкзаке, а его мне с земли не достать, если не отцеплюсь от проволоки.
Пользуясь замешательством стаи, я прицелился снова и с первого выстрела попал в задницу увлекшегося зрелищем кобеля. Его развернуло и бросило в грязь. Кто-то из сородичей тут же накинулся на него и в два приема разорвал брюхо. Еще трое подскочили и начали дружно отрывать и пожирать куски от еще дергающейся туши. Каннибализм в среде псевдособак был делом обычным, в естественной среде обитания они питались в основном погибшими и ранеными сородичами да сталкерами. Более развернутого меню Зона своим обитателям не предоставляла.
Но вскоре суматоха закончилась, и собаки снова бросились в мою сторону, здорово раззадорившись от пролившейся крови. Я принялся стрелять, но больше мазал. И не потому, что нервничал, а из-за предельной для пистолета дистанции. Это в человека, желательно неподвижного, можно из «ПММ» с пятидесяти метров попасть, да и то лучше все же с половины этого расстояния, а псевдособака не в пример мельче, так что и с пятнадцати в нее пока пулю всадишь, вспотеешь семь раз.
Вспотел я моментально, несмотря на зябкий вечерний ветер. И понял, что стрелять придется как минимум с двух рук, чтобы добиться хоть какой-то результативности. Я хотел сунуть нож в зубы, чтобы высвободить левую руку, но вдруг живо представил, как собака попадает в аномалию, ударная волна бьет мне в лицо и вгоняет клинок до самого затылка. Пришлось, не теряя времени, сунуть нож в карман, но он был слишком длинным – рукоять вместе с гардой торчала наружу. Однако это было лучше, чем ронять его – поднять потом не получится.
Схватив пистолет двумя руками, я с первого выстрела уложил псевдособаку, подскочившую почти впритык к аномалии, и тут же еще двух, правда, на последнюю потребовалось два выстрела. Итого на пять собак я израсходовал восемь пуль, что было не так уж плохо. Оставалось еще десять тварей. Но шансы у меня были, потому что на этот десяток у меня имелось четырнадцать патронов, если учесть запасной магазин.
Тут же переведя огонь левее, я выпустил три пули, одной псевдособаке перебил лапу, другой снес голову. Началась очередная свара, но в отличие от предыдущих двух эта затянулась, поскольку перебитая лапа не помешала подстреленной псевдособаке бороться за жизнь. На нее налетели всей стаей, и мне не составляло труда, хорошенько прицелившись, выбивать из кучи одного пса за другим. Однако, увлекшись, я чуть не распрощался с жизнью – слева метнулась неясная тень, я рефлекторно развернулся и выстрелил, еще не понимая в кого. Раздался короткий визг, и тело бросившейся на меня псевдособаки отбросило метра на два. Я не сообразил, когда она успела оторваться от стаи и почему обошла аномалию, а не кинулась напрямик, но на всякий случай, и на свое счастье, резко обернулся вправо. Как раз в этот момент еще одна псевдособака, подскочившая с этого фланга, прыгнула на меня. Я резко поднял ствол пистолета и выстрелил. Пес кувыркнулся в воздухе и чуть не угодил в аномалию, но пронесло. Однако случилась другая беда – от резкого движения из кармана выпал нож и шлепнулся в грязь. Это меня разозлило, и я, сменив магазин, начал мочить собак без разбору, уже не думая об экономии боеприпасов. Главной моей задачей теперь было не уничтожение псов, как я настроился поначалу, а создание среди них как можно большей суматохи. Это, кстати, удалось – позабыв обо мне, они начали драть друг друга, точнее, здоровые драли раненых. Иногда от стаи отделялась одна или две псевдособаки и кидались в мою сторону, тогда я сбивал их одним-двумя выстрелами и ждал следующих. В кучу я уже не стрелял, там и так все было в порядке. Однако рано или поздно они пожрут раненых, подерутся вволю и все равно займутся мной. Это нависало суровой неотвратимостью, а патронов, уже было ясно, на всех теперь точно не хватит.
Я попытался носком ботинка подцепить ремень автомата, и это мне удалось, но вот подтянуть к себе оружие не получалось: мокрый ремень соскальзывал каждый раз, когда я прилагал к нему чуть больше усилий. Да и как назло он норовил попасть стволом в аномалию. В магазине оставалось всего три патрона, а собак целых пять, к тому же они доедали сородичей, и было ясно, что не пройдет и пары минут, как эти твари переключат внимание на меня.
Не представляя, что еще можно сделать, я задергался изо всех сил, пытаясь сорваться с проволоки, но она держала на удивление крепко. Ткань трещала, но сколько я ни пытался оттолкнуться ногами и руками от бетонной стены, усилия не привели ни к чему. Тогда, совершенно отчаявшись, я решился на крайне рискованный шаг – все же расстегнуть куртку и попытаться выскользнуть из нее. Но выскользнуть строго вниз – означало согнуть колени, а этого мне бы точно сделать не удалось: они аккурат попадали в зону действия аномалии. Поэтому, расстегнувшись, я попытался сдвинуться влево, чтобы вытащить из рукава правую руку, но тогда начинала мешать левая.
Пока я проделывал эти опасные для жизни трюки, собаки разобрались между собой и снова обратили внимание на меня. Тут уже стало не до попыток вынуть руки из рукавов, я вскинул пистолет и отстрелял по тварям оставшиеся патроны. Одну убил, две другие отскочили, но затею свою не оставили, уставившись на меня злобными взглядами. Так они простояли минуты три, с одной стороны, не решаясь напасть, с другой – не собираясь отправиться восвояси.
И вдруг под лапами одной из них грязь взмыла несколькими фонтанчиками, а через миг я услышал грохот автомата. Следующая очередь сбила обеих с ног. Я поверить не мог, что спасение со стороны пришло столь вовремя. Хотя... Еще вопрос – было ли это спасением?
Потому что сталкеры бывают разными. И чаще всего лучше им не доверять без крайней необходимости. У меня она была крайней, но мешок хабара для некоторых может оказаться слишком большим искушением. Хотя сталкер, какой бы он ни был, все же более или менее свой человек. С ним в принципе можно договориться финансово. Потому что репутацию убийцы иметь никто не хочет. С ее обладателями и торговцы разговаривали неохотно. А если торговец сбивает цену или не берет хабар вовсе, то из Зоны лучше драпать куда подальше. Тут нет другого занятия, кроме добычи и торговли хабаром.
Сталкер ладно... Но если псевдособак постреляли бандиты, то участь моя ясна и весьма незавидна. Сначала пристрелят, а потом уже будут обыскивать. Бандиты очень редко общались со сталкерами в обратной последовательности. На самом деле бандитами, промышлявшими в Зоне, становились самые отмороженные отморозки из всей их братии. Это, как правило, были беглые из мест заключения или те, кто находился в розыске за совершение особо тяжких. Психов тоже хватало, вроде тех, кто резал когда-то женщинам глотки, а потом, уже мертвых, насиловал. Они тут сбивались в банды, сами по опасным местам за хабаром не ползали, а подкарауливали груженых сталкеров, убивали, а хабар отдавали торговцам. Но не нашим, наши бы с ними в одном поле не пукнули, а своим перекупщикам награбленного. В общем, из всех ужасов Зоны здешние бандиты уверенно занимали второе место. После самой Зоны, естественно.
Начинало темнеть, но, как умный, я не стал зажигать фонарь. Потому что если псевдособак постреляли сталкеры ради хвостов, то это дело одно, а если бандиты, то я их сразу узнаю. И предпочту повисеть до утра, а там разобраться. Это лучше, чем получить бандитскую пулю в лоб. К тому же бандиты всегда осторожничали, к аномалиям близко не подходили, да и в другие опасные места нос не совали, перекладывая всю тяжелую часть работы на сталкеров, а сами собирали сливки, если получится. Получалось, правда, тоже далеко не всегда, потому что группа сталкеров на укрепленной базе могла не только эффективно противостоять набегам банд, но и время от времени проводить зачистки от них.
Вскоре я увидел мелькание света атомобильных фар и услышал звук мотора. Характерный звук – так урчать может только «УАЗ». Тут же из-за угла показалась и сама машина. Тента на ней, несмотря на ливень, не было, а в кабине сидели пять человек вместе с водителем. С первого взгляда можно было понять, что это бандиты. В отличие от сталкеров бандиты одевались чаще всего в дорогие кожаные куртки со вшитыми в них броневыми пластинами. Защита плевая, в условиях Зоны, по правде говоря, вообще никакая. Но бандитам ведь не надо было ползать по заполненным радиоактивной жижей канавам! Один из этих даже для бандита был одет чересчур не для Зоны – в серый шерстяной свитер с закатанным водолазным воротом. Скорее всего, новичок – то ли зэк, недавно свинтивший из мест заключения, то ли приехавший из столицы кореш кого-то из банды. Не успели снарядить как следует.
Второй признак бандитов – сама машина. Точнее, отсутствие на ней тента. Любой сталкер привык имущество беречь, тем более автомобиль, попади он в его владение. А тут – под дождем без тента. Как сперли у кого-то в таком виде, скорее всего, у тех же ученых, так и катаются. Хотя сиденья через пару дней в негодность придут точно, да и кислотная болотина под ковриками действует на металл кузова не лучшим образом.
Машина остановилась в нескольких метрах от подстреленных и подраненных псевдособак. Бандиты, весело переругиваясь, вчетвером вылезли и принялись обрезать им хвосты. Трое были вооружены короткими милицейскими автоматами «АКСУ», а один, наверняка главный, «АКМом» с подствольником. В машине остался только придурок в свитере. Я прислушался.
– Осторожно, блин, тут эта гадская аномалия! – предупредил подельников верзила, который, похоже, был в группе за главаря. – Не вляпайтесь.
– Блин, Аркан, мы че, слепые? – пробурчал в ответ рыжий жилистый крепыш.
Остальные молча занимались делом.
– Странно, что сталкеры хвосты не обрезали, – задумчиво произнес верзила.
– Какие сталкеры? Ты че?
– Ну кто-то же псов вальнул! И недавно! Вон, следы, блин, водой заполниться не успели.
– И че?
– Шарф через плечо! – сплюнул под ноги Аркан. – Патроны потратили, а хвосты не взяли?
– Че непонятного? Нас увидали и слиняли.
– Думаешь, их было несколько?
– Да хрен знает, Аркан. Я ваще не думаю про этих придурков. Сдались они мне?
– Блин, сейчас тебе втаранят в башку маслину из снайперки, будут тогда придурки!
– Да хрен, они нищие все. Какая снайперка? На автомат пока накопят, и то облысеют от радиации.
Бандитам шутка понравилась, и они дружно заржали. Но подозрительный Аркан так и зыркал глазами по сторонам.
– Почему-то мне кажется, что тут поработал один.
– Ну, может, – Рыжий почесал макушку и пнул тушу псевдособаки, – с пистолета мочил. Значит, автомата у него нема. Может, реально поискать петушка?
– Зачем?
– А хабар?
– Если сталкер мочит собак из такой волыны, значит, на лучшее не заработал. Откуда у него нормальный хабар? Живет наверняка на «Медузах» и хвостах собачьих. К тому же где его, блин, искать тут по темноте? Лупанет из засады с того же пистоля... Оно надо? Или сами на что-нибудь тут напоремся. Все же Зона, а не Кипр. Нам бы очкарика довезти к боссу, а там водочки бахнуть и спать. Задостало все за день.
«Ого! – подумал я. – Никак научника взяли! Не повезло парню. Мало того что в багажнике ехать еще черт знает сколько, так еще с непредсказуемыми последствиями».
Вообще, бандиты, ради выкупа, разумеется, похищали ученых не так уж редко. Проблема в том, что выкуп за них давали не всегда, разве что если иностранец или наша, но особо светлая голова. Это в Европе ученых ценят, их там раз, два и обчелся. А у нас один на другом сидит да третьим погоняет. Чего их беречь? Вон, за рубеж мозги продают которое уж десятилетие, а меньше у нас не становится.
– Водочки да... – мечтательно прикинул рыжий.
– За этого петушка босс нам нормально отвалит, – пообещал Аркан. – Не только на водочку хватит.
– А что тут еще толкового есть? – невесело усмехнулся рыжий. – Бабу тут и за зеленый штукарь не купить.
– Это да. А ведь среди сталкеров встречаются. Редко, правда.
– Мне бы встретилась...
– Помечтай.
Я неотрывно смотрел за ними, а когда снова бросил взгляд на машину, оказалось, что куда-то делся бандит в городском сером свитере. Это мне совсем не понравилось. В первую очередь потому, что багажника в «УАЗе» как такового нет. Есть задний багажный отсек за сиденьями. В принципе связанный пленник мог там валяться, подобно стреноженному барану, но я вдруг подумал, что придурок в свитере запросто мог оказаться тем самым очкариком, о котором говорили бандиты. А раз так, то его исчезновение ничего хорошего мне не сулило – начнут придурка искать, напорются на меня и кокнут точно. Спрятаться-то я не могу в отличие от него, урода. Оставалось только надеяться, что он рванул в другую сторону и оставил достаточно следов.
Я не сомневался, что бандиты вели речь об ученом с периферии Зоны, потому что очкариками звали именно их. Не из-за реальных очков, разумеется. Хотя научник мог запросто припереться в очках. У них крыша от рождения конструктивно выполнена на подшипниках скольжения, так что съезжает на раз. Видя хабар, особенно уникальный, они начинали трястись и пускать слюни от вожделения. И еще у них имеется чувство долга перед человечеством, которое, по всей видимости, около Зоны их и держит. Но лучше бы оно их удерживало от создания всяких там ядерных бомб, честное слово. Лично я бы больше их тогда уважал, не знаю, как другие.
В Зоне же от них одна маята. Лучше бы покупали хабар за нормальную цену и исследовали, сколько влезет, чем самим без мало-мальского представления лезть в пекло. Но нет же, находились любители. Перлись, сами искали какие-то артефакты особые, словно им мало того, что мы им через торговцев притаскиваем. Гибли, пропадали без вести... А все не впрок. Хотят, видишь ли, ухватить кусок нашего сталкерского хлеба и сэкономить на бюджете какого-нибудь занюханного института. Ну и поделом им тогда. Сами нарываются. Сидели бы в лагере под защитой вояк, ждали бы, когда им торговцы хабар принесут, тогда и не попадали бы в руки бандитов. Из лагеря поди похить еще! Бандюки хоть и тупы до предела, но не настолько, чтобы лезть на армейские стволы. Но нет же, находятся научники, которые правдами и неправдами выбивают пропуска в Зону, прутся туда, попадают к бандитам в плен, а потом, сидя в вонючей яме на какой-нибудь заброшенной автобазе, стонут, что выкуп за них не дают.
В общем, я об ученых был мнения не очень высокого, а уж если из-за их дурацкой тяги к знаниям могла пострадать моя шкура, то и вовсе.
Обрезав псевдособакам хвосты, бандиты направились обратно к машине, и тут оправдались мои самые наихудшие опасения.
– Твою мать! – выкрикнул рыжий. – Аркан! Очкарик слинял! Говорил же, вязать надо было!
– Закройся! – психанул главарь. – Я еще очкариков не вязал! Кореша, блин, засмеют!
– Да по мне лучше бы засмеяли, чем от босса теперь вздрюк получать. И баблос накрылся... Вот гад!
– Ты, блин, сопли сначала подотри, потом мне советуй. Тихо!
Все умолкли и прислушались, но никаких шорохов слышно не было. Я висел на проволоке и молча проклинал все на свете, в особенности науку, начиная от древнеегипетской и заканчивая современной, а также всех придурков, которых она породила. Заодно, особенно когда бандиты принялись прочесывать окружающий подстанцию пустырь, я начал проклинать сначала высшие, а затем и среднетехнические учебные заведения. С выпускниками, преподавателями, всем инвентарем и всем оборудованием. Я уже готов был перебросить свой гнев на международные общественные организации, работающие в поддержку науки, но в этот момент Рыжий выкрикнул:
– Вон он! Вот козел! Смотри, Аркан, он на крыше подстанции!
Воздух тут же содрогнулся от грохота автоматной очереди, а темнота запульсировала от пламени выстрелов. Через миг противно взвизгнули рикошеты отлетевших от бетонного здания пуль. Очередь грянула снова, но я-то знал, как трудно попасть в темноте по бегущей на расстоянии восьмидесяти метров цели. Особенно если стрелять приходится под углом вверх. Не знал я только, каким образом научнику удалось попасть во двор подстанции и какого лешего его понесло на крышу. Ну, бежал бы себе прямиком да подальше! Может, куда добежал бы, если бы в аномалию не попал. Ну и если бы на машине не догнали.
Аркан, скорее всего, чтобы не тратить патроны попусту, зарядил подствольный гранатомет и саданул из него аккурат в мою сторону. Точнее, снять он хотел научника, меня в полумраке и за уплотнившейся аномалией он видеть не мог. Граната пролетела над моей головой и шарахнула на крыше подстанции, раскидав темноту яркой вспышкой.
– Заговоренный он, что ли? – психанул рыжий.
У него подствольника не было, поэтому, обозлившись, он достал из кармана ручную гранату и в сердцах тоже швырнул ее в мою сторону. У меня екнуло сердце. Ведь не докинет же до подстанции, идиот! Какого хрена они вообще взялись мочить ученого, если собирались взять за него выкуп? Ну и ловили бы! Но я понимал, что пальбу и метание гранат они устроили просто от злости за побег и в нравоучение – чтобы другим неповадно было, если узнают. На выкуп, в таком состоянии, им было уже, судя по всему, наплевать.
В темноте брошенную гранату почти не было видно, но я все равно различил крутую параболу, по которой она летела. В какое место перед забором она ни упади, мне бы все равно крышка. Но рыжий, кажется, был зол не на шутку, если запулил лимонку так, что она перелетела через забор и шлепнулась у меня за спиной. Через секунду шарахнул взрыв, да так, что у меня в голове помутилось, а уши заложило, словно их залили быстро застывшей монтажной пеной. В голове остался только свист. Вестибулярный аппарат тоже дал сбой, поскольку у меня возникло полное ощущение, что я заваливаюсь куда-то спиной вперед.
И лишь чуть оклемавшись, я сообразил, что с вестибулярным аппаратом-то как раз все нормально, просто рванувшая граната сорвала ударной волной пару арматурин, на которых держалась моя секция забора, и она провисла назад под своим и моим дополнительным весом.
Несмотря на одурение от контузии, я не стал мешкать, а решительно воспользовался тем, что мое повисшее на проволоке тело сама судьба отдалила от аномалии. Теперь расстояния до нее вполне хватало, чтобы выскользнуть из расстегнутой куртки. Что я и сделал. После чего у меня осталось два варианта: драпать, бросив все, или вступить в перестрелку с бандитами. На самом деле драпать всегда опаснее, особенно в Зоне, особенно без оружия, особенно после захода солнца. А если достать автомат, то на кой фиг тогда драпать? Если можно дать достойный отпор, пользуясь фактором неожиданности, а в награду получить то, о чем тщетно мечтают многие сталкеры – автомобиль. Замануха была редкостная, так что я не смог удержаться.
Бросив куртку, я распластался на покосившейся бетонной плите и схватил автомат. Стрелять из такого положения было неудобно до ужаса, так что я и пробовать не стал, а перевалился через гребень стены и занял позицию у образовавшейся между секциями щели в заборе.
Между тем бандиты понятия не имели о том, что противник, то есть я, может находиться чуть ли не перед самым их носом. Да еще под защитой стены. Они, раззадорившись, принялись гонять по крыше перепуганного ученого.
Аркан, дав еще одну очередь, крикнул:
– Эй, чучело! Давай назад! А то поймаю, кастрирую!
– Или пристрелю, как куропатку! – добавил рыжий. – Козлина! Патроны только на урода тратить! Давай назад! Побегал, и хватит!
Я взял на прицел Аркана и аккуратненько, плавно выдавил спуск. Короткая очередь из четырех пуль, прошивших туловище по ходу отдачи снизу доверху, сразила главаря наповал. Он свалился набок, а его наплечный фонарь высветил всю группу.
– Пацаны, шухер! – выкрикнул один из бандитов. – У него волына!
Абсурдность данного заявления была понятна даже тупоголовым бандитам, ведь не мог же научник спрятать автомат под свитером! Но факт ответной пальбы имел место быть, и на него надо было реагировать быстро, а потом уже разбираться, что к чему. Рефлексы, кстати, у бандюков работали намного лучше мозгов, так что вступать с ними в перестрелку – довольно рискованное занятие. Хотя любая перестрелка рискованна, чего уж тут говорить. Но все же, по статистике, средний бандит имел некоторое преимущество перед средним сталкером. И лично я был уверен, что как раз из-за тупости. Должна же она иметь хоть какой-то положительный аспект!
Как бы там ни было, но рыжий среагировал моментально. Поскольку неизвестно было, куда стрелять, а вспышки короткой очереди, да еще сквозь преломляющее пространство аномалии, никто локализовать не успел, он выхватил еще одну гранату и сорвал кольцо. Я же, понимая, чем это грозит, полоснул его длинной очередью, уже не сильно маскируясь и не экономя патроны.
– Да это сталкер, гад! – выкрикнул кто-то из бандитов.
А рыжий выкрикнуть уже ничего не мог – пара пуль прошила его насквозь, он выронил лимонку и шлепнулся спиной в грязь. Его фонарь, ударив лучом в зенит, образовал тусклое световое пятно на низких дождевых тучах.
– Граната, пацаны! – раздался предупреждающий окрик.
Оставшиеся двое бандитов бросились на землю, но это их не спасло. Граната «Ф-1» имеет поражающий радиус действия до двухсот метров, тут и мне еще могло прилететь, если бы не забор, а уж в двух метрах, когда она взрывается, капец обеспечен почти наверняка, даже если осколками не достанет.
Воздух рвануло, после чего один бандит остался неподвижно лежать, а другой, я заметил, катался в грязи и что-то мычал под нос. В любом случае его боеспособность снизилась до нуля, это уже ишаку понятно. Однако секунд через десять и он затих. Хотя мог прикинуться, отойдя от контузии, я про такие фокусы слышал. Поэтому, чтобы не нарваться на неожиданность, я добавил по лежащему телу двумя короткими очередями, удостоверившись по грязевым фонтанчикам, что пули точно попали в цель.
Трудно представить что-то более ласкающее слух, чем тишина после перестрелки. Ее не мог испортить даже далекий лай псевдособак и храпение кабана-мутанта в дебрях свалки за рухнувшей высоковольтной опорой.
– Эй, ботаник! – позвал я. – Ты живой?
– Я не ботаник, я геолог, – раздалось с крыши подстанции.
– Кто? – Я чуть не расхохотался. – У тебя с головой все в порядке?
Вокруг вожака взмыли вверх два грязевых фонтанчика от попавших в размокшую глину пуль, но это его не остановило, так же как и хлопки выстрелов. С третьего попадания я угодил ему в шею. Пес взвизгнул, завертелся на месте и рухнул в лужу, колотя по воде лапами. Подыхать он, похоже, не собирался, если действительно был живой, а не сдох лет десять назад, но и в псевдособачьей иерархии у любого вожака есть враги и претенденты на место, так что два здоровенных кобеля тут же на него набросились и начали драть. Остальные тоже приостановили атаку, сбились в кучу и стали глазеть, чем дело кончится. Их оставалось пятнадцать штук, а патронов у меня в магазине было одиннадцать, теперь восемь. В кармане валялась и запасная обойма, но если я буду поражать тварей только каждым третьим выстрелом, мне и ее не хватит. Остальные патроны остались в рюкзаке, а его мне с земли не достать, если не отцеплюсь от проволоки.
Пользуясь замешательством стаи, я прицелился снова и с первого выстрела попал в задницу увлекшегося зрелищем кобеля. Его развернуло и бросило в грязь. Кто-то из сородичей тут же накинулся на него и в два приема разорвал брюхо. Еще трое подскочили и начали дружно отрывать и пожирать куски от еще дергающейся туши. Каннибализм в среде псевдособак был делом обычным, в естественной среде обитания они питались в основном погибшими и ранеными сородичами да сталкерами. Более развернутого меню Зона своим обитателям не предоставляла.
Но вскоре суматоха закончилась, и собаки снова бросились в мою сторону, здорово раззадорившись от пролившейся крови. Я принялся стрелять, но больше мазал. И не потому, что нервничал, а из-за предельной для пистолета дистанции. Это в человека, желательно неподвижного, можно из «ПММ» с пятидесяти метров попасть, да и то лучше все же с половины этого расстояния, а псевдособака не в пример мельче, так что и с пятнадцати в нее пока пулю всадишь, вспотеешь семь раз.
Вспотел я моментально, несмотря на зябкий вечерний ветер. И понял, что стрелять придется как минимум с двух рук, чтобы добиться хоть какой-то результативности. Я хотел сунуть нож в зубы, чтобы высвободить левую руку, но вдруг живо представил, как собака попадает в аномалию, ударная волна бьет мне в лицо и вгоняет клинок до самого затылка. Пришлось, не теряя времени, сунуть нож в карман, но он был слишком длинным – рукоять вместе с гардой торчала наружу. Однако это было лучше, чем ронять его – поднять потом не получится.
Схватив пистолет двумя руками, я с первого выстрела уложил псевдособаку, подскочившую почти впритык к аномалии, и тут же еще двух, правда, на последнюю потребовалось два выстрела. Итого на пять собак я израсходовал восемь пуль, что было не так уж плохо. Оставалось еще десять тварей. Но шансы у меня были, потому что на этот десяток у меня имелось четырнадцать патронов, если учесть запасной магазин.
Тут же переведя огонь левее, я выпустил три пули, одной псевдособаке перебил лапу, другой снес голову. Началась очередная свара, но в отличие от предыдущих двух эта затянулась, поскольку перебитая лапа не помешала подстреленной псевдособаке бороться за жизнь. На нее налетели всей стаей, и мне не составляло труда, хорошенько прицелившись, выбивать из кучи одного пса за другим. Однако, увлекшись, я чуть не распрощался с жизнью – слева метнулась неясная тень, я рефлекторно развернулся и выстрелил, еще не понимая в кого. Раздался короткий визг, и тело бросившейся на меня псевдособаки отбросило метра на два. Я не сообразил, когда она успела оторваться от стаи и почему обошла аномалию, а не кинулась напрямик, но на всякий случай, и на свое счастье, резко обернулся вправо. Как раз в этот момент еще одна псевдособака, подскочившая с этого фланга, прыгнула на меня. Я резко поднял ствол пистолета и выстрелил. Пес кувыркнулся в воздухе и чуть не угодил в аномалию, но пронесло. Однако случилась другая беда – от резкого движения из кармана выпал нож и шлепнулся в грязь. Это меня разозлило, и я, сменив магазин, начал мочить собак без разбору, уже не думая об экономии боеприпасов. Главной моей задачей теперь было не уничтожение псов, как я настроился поначалу, а создание среди них как можно большей суматохи. Это, кстати, удалось – позабыв обо мне, они начали драть друг друга, точнее, здоровые драли раненых. Иногда от стаи отделялась одна или две псевдособаки и кидались в мою сторону, тогда я сбивал их одним-двумя выстрелами и ждал следующих. В кучу я уже не стрелял, там и так все было в порядке. Однако рано или поздно они пожрут раненых, подерутся вволю и все равно займутся мной. Это нависало суровой неотвратимостью, а патронов, уже было ясно, на всех теперь точно не хватит.
Я попытался носком ботинка подцепить ремень автомата, и это мне удалось, но вот подтянуть к себе оружие не получалось: мокрый ремень соскальзывал каждый раз, когда я прилагал к нему чуть больше усилий. Да и как назло он норовил попасть стволом в аномалию. В магазине оставалось всего три патрона, а собак целых пять, к тому же они доедали сородичей, и было ясно, что не пройдет и пары минут, как эти твари переключат внимание на меня.
Не представляя, что еще можно сделать, я задергался изо всех сил, пытаясь сорваться с проволоки, но она держала на удивление крепко. Ткань трещала, но сколько я ни пытался оттолкнуться ногами и руками от бетонной стены, усилия не привели ни к чему. Тогда, совершенно отчаявшись, я решился на крайне рискованный шаг – все же расстегнуть куртку и попытаться выскользнуть из нее. Но выскользнуть строго вниз – означало согнуть колени, а этого мне бы точно сделать не удалось: они аккурат попадали в зону действия аномалии. Поэтому, расстегнувшись, я попытался сдвинуться влево, чтобы вытащить из рукава правую руку, но тогда начинала мешать левая.
Пока я проделывал эти опасные для жизни трюки, собаки разобрались между собой и снова обратили внимание на меня. Тут уже стало не до попыток вынуть руки из рукавов, я вскинул пистолет и отстрелял по тварям оставшиеся патроны. Одну убил, две другие отскочили, но затею свою не оставили, уставившись на меня злобными взглядами. Так они простояли минуты три, с одной стороны, не решаясь напасть, с другой – не собираясь отправиться восвояси.
И вдруг под лапами одной из них грязь взмыла несколькими фонтанчиками, а через миг я услышал грохот автомата. Следующая очередь сбила обеих с ног. Я поверить не мог, что спасение со стороны пришло столь вовремя. Хотя... Еще вопрос – было ли это спасением?
Потому что сталкеры бывают разными. И чаще всего лучше им не доверять без крайней необходимости. У меня она была крайней, но мешок хабара для некоторых может оказаться слишком большим искушением. Хотя сталкер, какой бы он ни был, все же более или менее свой человек. С ним в принципе можно договориться финансово. Потому что репутацию убийцы иметь никто не хочет. С ее обладателями и торговцы разговаривали неохотно. А если торговец сбивает цену или не берет хабар вовсе, то из Зоны лучше драпать куда подальше. Тут нет другого занятия, кроме добычи и торговли хабаром.
Сталкер ладно... Но если псевдособак постреляли бандиты, то участь моя ясна и весьма незавидна. Сначала пристрелят, а потом уже будут обыскивать. Бандиты очень редко общались со сталкерами в обратной последовательности. На самом деле бандитами, промышлявшими в Зоне, становились самые отмороженные отморозки из всей их братии. Это, как правило, были беглые из мест заключения или те, кто находился в розыске за совершение особо тяжких. Психов тоже хватало, вроде тех, кто резал когда-то женщинам глотки, а потом, уже мертвых, насиловал. Они тут сбивались в банды, сами по опасным местам за хабаром не ползали, а подкарауливали груженых сталкеров, убивали, а хабар отдавали торговцам. Но не нашим, наши бы с ними в одном поле не пукнули, а своим перекупщикам награбленного. В общем, из всех ужасов Зоны здешние бандиты уверенно занимали второе место. После самой Зоны, естественно.
Начинало темнеть, но, как умный, я не стал зажигать фонарь. Потому что если псевдособак постреляли сталкеры ради хвостов, то это дело одно, а если бандиты, то я их сразу узнаю. И предпочту повисеть до утра, а там разобраться. Это лучше, чем получить бандитскую пулю в лоб. К тому же бандиты всегда осторожничали, к аномалиям близко не подходили, да и в другие опасные места нос не совали, перекладывая всю тяжелую часть работы на сталкеров, а сами собирали сливки, если получится. Получалось, правда, тоже далеко не всегда, потому что группа сталкеров на укрепленной базе могла не только эффективно противостоять набегам банд, но и время от времени проводить зачистки от них.
Вскоре я увидел мелькание света атомобильных фар и услышал звук мотора. Характерный звук – так урчать может только «УАЗ». Тут же из-за угла показалась и сама машина. Тента на ней, несмотря на ливень, не было, а в кабине сидели пять человек вместе с водителем. С первого взгляда можно было понять, что это бандиты. В отличие от сталкеров бандиты одевались чаще всего в дорогие кожаные куртки со вшитыми в них броневыми пластинами. Защита плевая, в условиях Зоны, по правде говоря, вообще никакая. Но бандитам ведь не надо было ползать по заполненным радиоактивной жижей канавам! Один из этих даже для бандита был одет чересчур не для Зоны – в серый шерстяной свитер с закатанным водолазным воротом. Скорее всего, новичок – то ли зэк, недавно свинтивший из мест заключения, то ли приехавший из столицы кореш кого-то из банды. Не успели снарядить как следует.
Второй признак бандитов – сама машина. Точнее, отсутствие на ней тента. Любой сталкер привык имущество беречь, тем более автомобиль, попади он в его владение. А тут – под дождем без тента. Как сперли у кого-то в таком виде, скорее всего, у тех же ученых, так и катаются. Хотя сиденья через пару дней в негодность придут точно, да и кислотная болотина под ковриками действует на металл кузова не лучшим образом.
Машина остановилась в нескольких метрах от подстреленных и подраненных псевдособак. Бандиты, весело переругиваясь, вчетвером вылезли и принялись обрезать им хвосты. Трое были вооружены короткими милицейскими автоматами «АКСУ», а один, наверняка главный, «АКМом» с подствольником. В машине остался только придурок в свитере. Я прислушался.
– Осторожно, блин, тут эта гадская аномалия! – предупредил подельников верзила, который, похоже, был в группе за главаря. – Не вляпайтесь.
– Блин, Аркан, мы че, слепые? – пробурчал в ответ рыжий жилистый крепыш.
Остальные молча занимались делом.
– Странно, что сталкеры хвосты не обрезали, – задумчиво произнес верзила.
– Какие сталкеры? Ты че?
– Ну кто-то же псов вальнул! И недавно! Вон, следы, блин, водой заполниться не успели.
– И че?
– Шарф через плечо! – сплюнул под ноги Аркан. – Патроны потратили, а хвосты не взяли?
– Че непонятного? Нас увидали и слиняли.
– Думаешь, их было несколько?
– Да хрен знает, Аркан. Я ваще не думаю про этих придурков. Сдались они мне?
– Блин, сейчас тебе втаранят в башку маслину из снайперки, будут тогда придурки!
– Да хрен, они нищие все. Какая снайперка? На автомат пока накопят, и то облысеют от радиации.
Бандитам шутка понравилась, и они дружно заржали. Но подозрительный Аркан так и зыркал глазами по сторонам.
– Почему-то мне кажется, что тут поработал один.
– Ну, может, – Рыжий почесал макушку и пнул тушу псевдособаки, – с пистолета мочил. Значит, автомата у него нема. Может, реально поискать петушка?
– Зачем?
– А хабар?
– Если сталкер мочит собак из такой волыны, значит, на лучшее не заработал. Откуда у него нормальный хабар? Живет наверняка на «Медузах» и хвостах собачьих. К тому же где его, блин, искать тут по темноте? Лупанет из засады с того же пистоля... Оно надо? Или сами на что-нибудь тут напоремся. Все же Зона, а не Кипр. Нам бы очкарика довезти к боссу, а там водочки бахнуть и спать. Задостало все за день.
«Ого! – подумал я. – Никак научника взяли! Не повезло парню. Мало того что в багажнике ехать еще черт знает сколько, так еще с непредсказуемыми последствиями».
Вообще, бандиты, ради выкупа, разумеется, похищали ученых не так уж редко. Проблема в том, что выкуп за них давали не всегда, разве что если иностранец или наша, но особо светлая голова. Это в Европе ученых ценят, их там раз, два и обчелся. А у нас один на другом сидит да третьим погоняет. Чего их беречь? Вон, за рубеж мозги продают которое уж десятилетие, а меньше у нас не становится.
– Водочки да... – мечтательно прикинул рыжий.
– За этого петушка босс нам нормально отвалит, – пообещал Аркан. – Не только на водочку хватит.
– А что тут еще толкового есть? – невесело усмехнулся рыжий. – Бабу тут и за зеленый штукарь не купить.
– Это да. А ведь среди сталкеров встречаются. Редко, правда.
– Мне бы встретилась...
– Помечтай.
Я неотрывно смотрел за ними, а когда снова бросил взгляд на машину, оказалось, что куда-то делся бандит в городском сером свитере. Это мне совсем не понравилось. В первую очередь потому, что багажника в «УАЗе» как такового нет. Есть задний багажный отсек за сиденьями. В принципе связанный пленник мог там валяться, подобно стреноженному барану, но я вдруг подумал, что придурок в свитере запросто мог оказаться тем самым очкариком, о котором говорили бандиты. А раз так, то его исчезновение ничего хорошего мне не сулило – начнут придурка искать, напорются на меня и кокнут точно. Спрятаться-то я не могу в отличие от него, урода. Оставалось только надеяться, что он рванул в другую сторону и оставил достаточно следов.
Я не сомневался, что бандиты вели речь об ученом с периферии Зоны, потому что очкариками звали именно их. Не из-за реальных очков, разумеется. Хотя научник мог запросто припереться в очках. У них крыша от рождения конструктивно выполнена на подшипниках скольжения, так что съезжает на раз. Видя хабар, особенно уникальный, они начинали трястись и пускать слюни от вожделения. И еще у них имеется чувство долга перед человечеством, которое, по всей видимости, около Зоны их и держит. Но лучше бы оно их удерживало от создания всяких там ядерных бомб, честное слово. Лично я бы больше их тогда уважал, не знаю, как другие.
В Зоне же от них одна маята. Лучше бы покупали хабар за нормальную цену и исследовали, сколько влезет, чем самим без мало-мальского представления лезть в пекло. Но нет же, находились любители. Перлись, сами искали какие-то артефакты особые, словно им мало того, что мы им через торговцев притаскиваем. Гибли, пропадали без вести... А все не впрок. Хотят, видишь ли, ухватить кусок нашего сталкерского хлеба и сэкономить на бюджете какого-нибудь занюханного института. Ну и поделом им тогда. Сами нарываются. Сидели бы в лагере под защитой вояк, ждали бы, когда им торговцы хабар принесут, тогда и не попадали бы в руки бандитов. Из лагеря поди похить еще! Бандюки хоть и тупы до предела, но не настолько, чтобы лезть на армейские стволы. Но нет же, находятся научники, которые правдами и неправдами выбивают пропуска в Зону, прутся туда, попадают к бандитам в плен, а потом, сидя в вонючей яме на какой-нибудь заброшенной автобазе, стонут, что выкуп за них не дают.
В общем, я об ученых был мнения не очень высокого, а уж если из-за их дурацкой тяги к знаниям могла пострадать моя шкура, то и вовсе.
Обрезав псевдособакам хвосты, бандиты направились обратно к машине, и тут оправдались мои самые наихудшие опасения.
– Твою мать! – выкрикнул рыжий. – Аркан! Очкарик слинял! Говорил же, вязать надо было!
– Закройся! – психанул главарь. – Я еще очкариков не вязал! Кореша, блин, засмеют!
– Да по мне лучше бы засмеяли, чем от босса теперь вздрюк получать. И баблос накрылся... Вот гад!
– Ты, блин, сопли сначала подотри, потом мне советуй. Тихо!
Все умолкли и прислушались, но никаких шорохов слышно не было. Я висел на проволоке и молча проклинал все на свете, в особенности науку, начиная от древнеегипетской и заканчивая современной, а также всех придурков, которых она породила. Заодно, особенно когда бандиты принялись прочесывать окружающий подстанцию пустырь, я начал проклинать сначала высшие, а затем и среднетехнические учебные заведения. С выпускниками, преподавателями, всем инвентарем и всем оборудованием. Я уже готов был перебросить свой гнев на международные общественные организации, работающие в поддержку науки, но в этот момент Рыжий выкрикнул:
– Вон он! Вот козел! Смотри, Аркан, он на крыше подстанции!
Воздух тут же содрогнулся от грохота автоматной очереди, а темнота запульсировала от пламени выстрелов. Через миг противно взвизгнули рикошеты отлетевших от бетонного здания пуль. Очередь грянула снова, но я-то знал, как трудно попасть в темноте по бегущей на расстоянии восьмидесяти метров цели. Особенно если стрелять приходится под углом вверх. Не знал я только, каким образом научнику удалось попасть во двор подстанции и какого лешего его понесло на крышу. Ну, бежал бы себе прямиком да подальше! Может, куда добежал бы, если бы в аномалию не попал. Ну и если бы на машине не догнали.
Аркан, скорее всего, чтобы не тратить патроны попусту, зарядил подствольный гранатомет и саданул из него аккурат в мою сторону. Точнее, снять он хотел научника, меня в полумраке и за уплотнившейся аномалией он видеть не мог. Граната пролетела над моей головой и шарахнула на крыше подстанции, раскидав темноту яркой вспышкой.
– Заговоренный он, что ли? – психанул рыжий.
У него подствольника не было, поэтому, обозлившись, он достал из кармана ручную гранату и в сердцах тоже швырнул ее в мою сторону. У меня екнуло сердце. Ведь не докинет же до подстанции, идиот! Какого хрена они вообще взялись мочить ученого, если собирались взять за него выкуп? Ну и ловили бы! Но я понимал, что пальбу и метание гранат они устроили просто от злости за побег и в нравоучение – чтобы другим неповадно было, если узнают. На выкуп, в таком состоянии, им было уже, судя по всему, наплевать.
В темноте брошенную гранату почти не было видно, но я все равно различил крутую параболу, по которой она летела. В какое место перед забором она ни упади, мне бы все равно крышка. Но рыжий, кажется, был зол не на шутку, если запулил лимонку так, что она перелетела через забор и шлепнулась у меня за спиной. Через секунду шарахнул взрыв, да так, что у меня в голове помутилось, а уши заложило, словно их залили быстро застывшей монтажной пеной. В голове остался только свист. Вестибулярный аппарат тоже дал сбой, поскольку у меня возникло полное ощущение, что я заваливаюсь куда-то спиной вперед.
И лишь чуть оклемавшись, я сообразил, что с вестибулярным аппаратом-то как раз все нормально, просто рванувшая граната сорвала ударной волной пару арматурин, на которых держалась моя секция забора, и она провисла назад под своим и моим дополнительным весом.
Несмотря на одурение от контузии, я не стал мешкать, а решительно воспользовался тем, что мое повисшее на проволоке тело сама судьба отдалила от аномалии. Теперь расстояния до нее вполне хватало, чтобы выскользнуть из расстегнутой куртки. Что я и сделал. После чего у меня осталось два варианта: драпать, бросив все, или вступить в перестрелку с бандитами. На самом деле драпать всегда опаснее, особенно в Зоне, особенно без оружия, особенно после захода солнца. А если достать автомат, то на кой фиг тогда драпать? Если можно дать достойный отпор, пользуясь фактором неожиданности, а в награду получить то, о чем тщетно мечтают многие сталкеры – автомобиль. Замануха была редкостная, так что я не смог удержаться.
Бросив куртку, я распластался на покосившейся бетонной плите и схватил автомат. Стрелять из такого положения было неудобно до ужаса, так что я и пробовать не стал, а перевалился через гребень стены и занял позицию у образовавшейся между секциями щели в заборе.
Между тем бандиты понятия не имели о том, что противник, то есть я, может находиться чуть ли не перед самым их носом. Да еще под защитой стены. Они, раззадорившись, принялись гонять по крыше перепуганного ученого.
Аркан, дав еще одну очередь, крикнул:
– Эй, чучело! Давай назад! А то поймаю, кастрирую!
– Или пристрелю, как куропатку! – добавил рыжий. – Козлина! Патроны только на урода тратить! Давай назад! Побегал, и хватит!
Я взял на прицел Аркана и аккуратненько, плавно выдавил спуск. Короткая очередь из четырех пуль, прошивших туловище по ходу отдачи снизу доверху, сразила главаря наповал. Он свалился набок, а его наплечный фонарь высветил всю группу.
– Пацаны, шухер! – выкрикнул один из бандитов. – У него волына!
Абсурдность данного заявления была понятна даже тупоголовым бандитам, ведь не мог же научник спрятать автомат под свитером! Но факт ответной пальбы имел место быть, и на него надо было реагировать быстро, а потом уже разбираться, что к чему. Рефлексы, кстати, у бандюков работали намного лучше мозгов, так что вступать с ними в перестрелку – довольно рискованное занятие. Хотя любая перестрелка рискованна, чего уж тут говорить. Но все же, по статистике, средний бандит имел некоторое преимущество перед средним сталкером. И лично я был уверен, что как раз из-за тупости. Должна же она иметь хоть какой-то положительный аспект!
Как бы там ни было, но рыжий среагировал моментально. Поскольку неизвестно было, куда стрелять, а вспышки короткой очереди, да еще сквозь преломляющее пространство аномалии, никто локализовать не успел, он выхватил еще одну гранату и сорвал кольцо. Я же, понимая, чем это грозит, полоснул его длинной очередью, уже не сильно маскируясь и не экономя патроны.
– Да это сталкер, гад! – выкрикнул кто-то из бандитов.
А рыжий выкрикнуть уже ничего не мог – пара пуль прошила его насквозь, он выронил лимонку и шлепнулся спиной в грязь. Его фонарь, ударив лучом в зенит, образовал тусклое световое пятно на низких дождевых тучах.
– Граната, пацаны! – раздался предупреждающий окрик.
Оставшиеся двое бандитов бросились на землю, но это их не спасло. Граната «Ф-1» имеет поражающий радиус действия до двухсот метров, тут и мне еще могло прилететь, если бы не забор, а уж в двух метрах, когда она взрывается, капец обеспечен почти наверняка, даже если осколками не достанет.
Воздух рвануло, после чего один бандит остался неподвижно лежать, а другой, я заметил, катался в грязи и что-то мычал под нос. В любом случае его боеспособность снизилась до нуля, это уже ишаку понятно. Однако секунд через десять и он затих. Хотя мог прикинуться, отойдя от контузии, я про такие фокусы слышал. Поэтому, чтобы не нарваться на неожиданность, я добавил по лежащему телу двумя короткими очередями, удостоверившись по грязевым фонтанчикам, что пули точно попали в цель.
Трудно представить что-то более ласкающее слух, чем тишина после перестрелки. Ее не мог испортить даже далекий лай псевдособак и храпение кабана-мутанта в дебрях свалки за рухнувшей высоковольтной опорой.
– Эй, ботаник! – позвал я. – Ты живой?
– Я не ботаник, я геолог, – раздалось с крыши подстанции.
– Кто? – Я чуть не расхохотался. – У тебя с головой все в порядке?