Янковский Дмитрий Валентинович. Эпицентр удачи

   – Гудит. Первым взрывом контузило малость.
   – Я не в том плане. Ты не псих?
   – А ты что, доктор? – насмешливо раздалось в ответ.
   Честно говоря, я не нашелся с ответом. Пришлось врубить наплечный фонарь и обозначить свое местоположение.
   – Иди сюда, геолог!
   Наконец я его увидел. Он на удивление ловко перебрался через парапет крыши и спустился по металлической лестнице.
   – Хоть увижу, как выглядит живой сталкер, – сказал он вместо приветствия, подойдя поближе.
   – Рогов и хвоста нет, – пробурчал я в ответ.
   – Это ты еще просто в Зоне не очень долго пробыл, – усмехнулся он. – Мутации еще впереди.
   – Иди ты! – Я махнул рукой и повесил автомат на плечо.
   Научник был примерно моего роста, на нем штаны от старинного камуфляжа, какой был у погранцов в конце восьмидесятых годов, и дурацкий серый свитер крупной вязки, сильно скрывавший телосложение. Теперь очкарик показался мне крепче, чем когда сидел в машине.
   – Артем, – сказал он и протянул руку.
   Я ответил рукопожатием и тоже представился:
   – Лемур. По именам у нас не очень-то принято.
   – Странная кличка.
   – Какая есть, – пожал я плечами.
   У него были черные, накоротко стриженные волосы, но прическу все равно трудно было назвать аккуратной, потому что даже то, что осталось на голове, все равно торчало во все стороны. Очков на нем не было.
   – Где тебя взяли? – спросил я.
   – Недалеко от лагеря группировки «Долг».
   – В Темной Долине? – удивился я. – На кой черт тебя туда понесло? Или ты с долговцами работал?
   – С долговцами у меня не сложилось. Ребята хорошие, но борются за свои идеи, на чужие им наплевать.
   – Выходит, у тебя есть идея?
   – А у кого их нет? – рассмеялся Артем.
   – Ладно. Меня больше интересует, куда тебя подкинуть. Как ни крути, а ты меня выручил.
   – В плане? – настороженно спросил он.
   Я на секунду задумался, стоит ли озвучивать щекотливую ситуацию с проволокой, но почему-то мне вдруг захотелось с кем-то поделиться эмоцией. Известное дело, что наиболее подходящие уши для этого – уши случайного попутчика. Эдакая взаимная психотерапия. Русская народная медицина, псевдособака ее раздери.
   – Поехали отсюда, – поторопил я. – Ночь в Зоне – не лучшее время суток. У меня тут шхера неподалеку. Можно переночевать, а там разберемся.
   – Не вижу препятствий, – улыбнулся Артем.
   Я отцепил куртку от проволоки, осторожно подобрал рюкзак и нож, после чего поспешил убраться подальше от аномалии и первым сел в машину, за руль. Мокрое сиденье чавкало под задницей, как пропитанная водой губка. Мой новый знакомый, не открывая дверцы, перевалился через борт и вольготно устроился на правом сиденье.
   – Хороший трофей, – подмигнул он мне.
   – Вообще удачно все получилось, – сдержанно ответил я.
   А по дороге не выдержал и выложил ему историю с аномалией, проволокой и чудесным спасением. Но, честно говоря, его реакция меня озадачила. Причем озадачила сильно. Нормальный человек бы поржал. Он же выслушал с неослабевающим интересом и очень тактично попросил повторить тот момент, где у меня выпал нож из кармана. Эпизод же со взрывом гранаты, благодаря которому я получил возможность высвободиться, не произвел, казалось, на него вообще никакого впечатления. Он воспринял его как само собой разумеющееся. Финальная же его фраза меня и вовсе поставила в тупик.
   – Н-да... – протянул Артем. – А я-то думал, зачем же бандитам понадобилось меня заполучить в плен? Понятно, понятно... Миленько даже.
   Честно говоря, я вообще не врубился, что он хотел этим сказать. Но разговаривать после этого у меня охота пропала. Вот вам и взаимная психотерапия! Я перед ним все кишки наружу вывернул, а он... Будто человек каждый день в такую круговерть попадает!
   С километр мы ехали молча. Лицо Артема выражало глубокую задумчивость. Хотя что удивительного? Ученый как-никак. А потом он ляпнул такое, что я чуть в дерево не въехал от неожиданности:
   – Наверное, нам придется какое-то время поработать вместе...
   – Что? – Я надавил на тормоз и вытаращился на него. – С какого перепуга? И что значит «придется»?
   – То и значит. Знаешь, среди моих мечтаний не было ни одного о работе со сталкером. Ни в последнее время, ни ранее. Тем более со сталкером по кличке Лемур.
   – Боюсь тебя удивить, но со мной та же фигня. Я терпеть не могу вашего брата и плевать хотел на любую ученую плешь с самой высокой точки четвертого реакторного блока здешней АЭС.
   – Ты туда заберись еще, – с серьезным видом ответил Артем.
   Я умолк и снова тронул машину с места. До моего убежища оставалось с полкилометра, не больше, когда он выдал очередную фразочку.
   – Хорош дуться, сталкер. – На его губах снова заиграла улыбка. – Сейчас осядем в тепле и уюте, я тебя сразу введу в курс дела.
   И тут меня проняло. Я вдруг понял, чем меня напрягала создавшаяся атмосфера. Противоестественностью! Не загадочными фразами очкарика, а тем, что он, пережив автоматный обстрел с применением подствольного гранатомета и лимонки, вольготно вытянул ноги в кресле и рассуждал о каких-то высоких материях, вместо того чтобы сначала обгадиться с перепугу, а потом биться в долгой истерике.
   Я и сам-то только начал выходить из неадеквата, иначе сразу бы заметил такое разительное несоответствие. А уж мне тут пришлось всякого насмотреться! И то сегодняшнее приключение оставило след на психике. А этому – хоть бы хны! Словно в него каждое утро, вместо умывания, из подствольника лупят.
   Мое убежище представляло собой заброшенный овощной склад. Ну, это громко сказано... На самом деле это был бетонный бункер, общей внутренней площадью метров двести квадратных. Когда-то, еще до аварии, тут хранили лук, о чем свидетельствовали таблички на боксах: «Цибуля Червоный Жовтень», «Цибуля ялтиньска», «Цибуля з господарства Проминь» и «Цибуля звичайна». Но лук давно высох и сгнил без остатка, а я получил, волею случая, прекрасный дом, в котором можно было жить одному. Причем вполне безопасно. Снаружи крытый толстым слоем почвы и дерна бункер ничем не отличался от раскиданных в округе небольших холмов. Когда-то из земли торчали три вентиляционные трубы, по которым я и нашел это место, но они были мною удалены и засыпаны за ненадобностью. Я не лук, мне особый микроклимат не нужен. А воздуха в бункере и так хватало. Зато маскировка получилась идеальная, особенно когда я заделал дерном единственную металлическую дверь, ведущую под землю. Наступишь, фиг поймешь, что под ногами подземное убежище. Холм и холм.
   Кроме того, даже если кому стукнуло бы в голову сюда сунуться, ему пришлось бы преодолеть пятнадцатиметровый коридор, разделяющий бункер надвое. Я в этом коридоре, при достаточном боезапасе, мог бы полк положить, честное слово. Хотя, чего душой кривить, кое-кого я там и положил. В следующей реинкарнации будут знать, как соваться в чужое жилище.
   Всяких же местных тварей я не боялся вовсе, поскольку дверь была толстой, из хорошего проклепанного металла. Такая и через сто лет насквозь не проржавеет. Засов тоже был тот еще, будто в подводной лодке времен Второй мировой войны. Безмозглым тварям это творение инженерной мысли было точно не по зубам. А с замочком, который я вешал изнутри на запорный механизм, и подавно. Если же кто попробует землю над головой рыть, так там бетон под грунтом. Его взрывать надо, а не когтями или копытами царапать. В общем, домом я был доволен. И меня не очень волновало, что научник о нем узнает. Захочет кто-нибудь нанести нежданный визит, так я побеседую с ним в узком бетонном коридорчике. За мной не заржавеет. Машину, правда, я у самого входа оставлять не стал, загнал в заросшую кустарником ложбину, а сверху накрыл старым, оставшимся еще от бывших хозяев бункера, брезентом. Даже если кто из сталкеров на нее там наткнется, то на жилище по этой примете никак не выйдет. Что спасет меня от лишнего душегубства.
   Надо отдать Артему должное – он помог мне и брезент дотащить до машины от дома, и маскировку устроить, не боясь ободрать руки о колючие кусты. Двигался он ловко, без суеты, словно их там, в институтах, только и учат, что резать кустарник армейским ножом. В общем, чем больше я на него смотрел, тем меньше он соответствовал создавшемуся у меня образу ученого.
   Закончив с маскировкой машины, мы вернулись в бункер, заперли дверь, добрались до одного из боксов, выполнявшего у меня функции кухни, и я поставил чайник на спиртовку.
   – Хорошо устроился, – огляделся Артем.
   – Не жалуюсь, – пробурчал я в ответ.
   Когда вода вскипела, мы расположились на свернутых в несколько раз брезентовых полотнищах, как шахи на подушках, и начали чаевничать. После дождика и беготни – самое то. Две керосинки давали вдоволь света, так что мы оба чувствовали себя вполне комфортно.
   – Ты меня прости, что так бесцеремонно вторгся в твою жизнь, – сказал Артем после долгой паузы.
   – Да ладно, – миролюбиво ответил я, прихлебывая из побитой армейской кружки.
   Раздражение, подпитанное падающим с небес кислотным дождем, тут, под надежной крышей, стремительно улетучилось. Ну, попал в беду человек, выручил я его... Может, зачтется. Я не был суеверен, но верил, что добро рано или поздно вознаграждается. Так же, собственно, как и зло. Только с обратным, разумеется, знаком. Поэтому старался не упускать возможности помочь кому-то из сталкеров. К тому же обычно это почти ничего не стоило. Ну, аптечкой там поделишься или поможешь отбиться от стаи псевдособак. Или подаришь брату-сталкеру банку тушенки. И что с того, что на этот раз это оказался не сталкер, а ученый-геолог? Понятно ведь, что моя нелюбовь к научникам была скорее выпендрежем, чем зиждилась на чем-то серьезном.
   Кстати, если подойти к вопросу дотошно, то не просто я его выручил, а и он меня тоже. Пусть и неосознанно. Ведь не заберись он сдуру на крышу подстанции, вместо того чтобы драпать быстро и далеко, в него бы не швырнули гранатой, она бы не свернула секцию забора, и я бы не выбрался из куртки. А не выбрался бы, так не достал бы до автомата, тогда и судьба Артема решилась бы просто и быстро. Как, впрочем, и моя. Жаль, осколка от той гранаты не осталось, а то бы впору было сделать из него талисман на цепочке. Хотя сама по себе граната – вещь пустая. Важен тот, кто ее кидает, и тот, в кого ею метят. А последним оказался как раз Артем. И, как ни крути, можно его было хотя бы поблагодарить за этот вклад в мое спасение, пусть и скромный и неосознанный.
   – Спасибо, – сказал я, не уточняя, за что.
   – Всегда пожалуйста, – спокойно ответил мой новый знакомый, словно понял, о чем идет речь.
   Это меня немного напрягло, но следующий глоток чая смыл возникшее напряжение без остатка. И тут он выдал такое, от чего меня натурально сняло с катушек.
   – Как-нибудь сочтемся, – с улыбкой добавил Артем. – Думаю, у тебя будет случай отблагодарить меня за помощь.
   Такой наглости я, честное слово, не ожидал. Мне на миг показалось, что я ослышался, но все же понятно было, что это не так.
   – За какую помощь? – оторопело спросил я.
   – А за что ты меня поблагодарил? Мне показалось, ты понял суть ситуации.
   – Суть ситуации? Суть в том, что я спас от бандитов твою ученую задницу!
   – Так за что тогда благодарил?
   – Ну... За то, что ты стал частью ситуации, которая помогла мне высвободиться из западни.
   – Странно... – Артем почесал переносицу. – Вообще-то я об этом и говорю. Но в то же время чувствую между нами какое-то непонимание.
   – Непонимание? – не скрывая издевки, переспросил я. – Могу объяснить его суть. Ты относишься к факту счастливой случайности очень серьезно, словно в этом есть твоя заслуга.
   – Ах, вот ты о чем, – широко улыбнулся Артем. – Ну да, ты же не знаешь... Извини. Я так ко всему этому уже привык, что мне показалось, будто и ты сразу въехал.
   – Во что?! – мое терпение подошло к критической точке кипения.
   – Стоп! – Он добродушно выставил вперед ладони, словно пытался от меня защититься. – Я сейчас объясню.
   – Весь внимание, – насупился я, понемногу остывая.
   – Ты слышал про Монолит? – в лоб спросил он.
   Конечно, я слышал! Еще бы! Это главная сталкерская байка со времен первых неучтенцев Зоны! Это главная легенда ее возникновения. Про нее слышит каждый сталкер, впервые усевшись покурить у общего костра в лагере для новичков.
   – Ты правда ученый? – с сомнением спросил я.
   – А что? – улыбка не сходила с лица Артема.
   – Да так... Странно слышать от ученого про Монолит. Разве что в качестве сказочки на ночь.
   – Ученый, ученый, – успокоил он меня. – Говорю же – геолог. Породы изучаю разные, камни...
   – Камни? – Я напрягся.
   – Ага. Камни. Маленькие и большие, драгоценные и не очень.
   – Геолог, значит... Забавно. Изучаешь, значит? В таком свитере? Без спецкостюма, без снаряжения...
   – Да обхожусь как-то. – В глазах Артема так и запрыгали веселые чертики.
   А меня вдруг проняло. Я вдруг подумал, что так не бывает. Сколько совпадений в куче! Никогда не приходилось слышать о геологах в Зоне. Биологи есть, физики, химики – навалом. Но что тут делать геологу? Мало, что ли, камней за пределами Зоны? А тут еще эта граната и мое чудесное освобождение. И Монолит до кучи. Самое удивительное, что все эти совпадения объединял некий общий стержень, суть которого пока от меня ускользала. Ну ладно... Монолит – камень. Геологи изучают камни. Уже смешно. Но кому может прийти в голову послать ученого в Зону проверять правдивость самой невероятной легенды? Легенды о камне, якобы исполняющем любые желания. Легенды, в которую сталкеры упорно заставляли себя не верить, чтобы не двинуться крышей. Потому что в Зоне возможно всякое. В принципе никто не знает пределов, что тут возможно, а что нет. А тут еще эти братья-писатели... У них в Зоне тоже был артефакт, исполняющий любые желания. Не Монолит, а шар. Но, наверное, не я один в детстве мечтал найти волшебную палочку. А Зона – единственное место, где она могла оказаться хотя бы с минимальной долей вероятности.
   – Так ты собрался отыскать Монолит? – чуть не рассмеялся я. – Мне кажется, что все истории про него – выдумка. Точнее, общая мечта всех, кто попадает в Зону. Мечта найти нечто особенное, нечто невероятно ценное. Воплощение мечты о волшебной палочке.
   – Это ты на основании чего решил? – заинтересованно спросил Артем.
   – В смысле?
   – У тебя есть доказательства?
   – Доказательства чего? – удивился я.
   – Доказательства отсутствия в Зоне подобного артефакта.
   – А для этого нужны доказательства?
   – Понимаешь, сталкер, я – ученый. А наш брат привык оперировать фактами, гипотезами и доказательствами. Насколько я понимаю, у тебя есть гипотеза, что никакого Монолита тут нет и никогда не было. Так?
   – Если тебе так нравится, пусть будет гипотеза, – пожал я плечами.
   – Тогда выдвини доказательства этой гипотезы.
   – Дурацкий разговор, – отмахнулся я. – У любого артефакта в Зоне есть обоснованный физикой или химией принцип действия. И ты, ученый, хочешь мне навешать лапши, будто наука знает некое обоснование волшебства?
   – Почему волшебства? – глянул он на меня.
   – А как еще назвать исполнение любого желания?
   – Знаешь... Лет пятьсот назад самолет показался бы колдовским артефактом. Нет? Наука не стоит на месте. Открываются новые законы...
   – Хватит мне мозги полоскать, – поморщился я. – Кажется, я воткнулся, куда ты клонишь. Хочешь нанять сталкера для своих поисков? Ищи в другом месте. Я не работаю на научников. Тем более на научников-сумасбродов, ищущих тут элементы антигравитационных двигателей, неисчерпаемые источники энергии и волшебные палочки. Я сюда приехал зарабатывать деньги.
   – И много уже заработал? – усмехнулся Артем.
   – Нормально.
   – Везет, значит, на хабар?
   Я запнулся. Многие сталкеры знали, что мне действительно везет на хабар. Неужели кто-то навел на меня этого ученого перца? Хотя нет, отпадает. Его бандюганы привезли. Отпадает... Но я все равно решил держать ухо востро.
   – Не жалуюсь, – скупо ответил я.
   – Интересно. – Артем задумался. – Все одно к одному.
   – Может, хватит говорить загадками? – снова вспылил я. – Половины не понимаю из того, что ты говоришь!
   – Экий ты вспыльчивый! – Он покачал головой и отхлебнул остывающий чай из кружки. – Ладно, попробую прояснить ситуацию. Скажем так... У тебя есть гипотеза, но нет доказательств. А у меня есть доказательства. Но гипотеза у меня входит с твоей в прямое противоречие.
   – Хочешь сказать, что у тебя есть доказательства существования камня, который исполняет любые желания?
   – Насчет любых врать не буду. Но некоторые точно.
   – Ты о Монолите?
   – Не совсем. Но мне довелось вступить в контакт с артефактом, который косвенно подтверждает возможность существования Монолита со всеми приписываемыми ему свойствами.
   Я умолк. Не то что я ему сразу поверил, но в принципе, раз человек чешет языком с такой уверенностью, значит, не исключено, что у него за душой действительно есть нечто весьма интересное. И это нечто может стоить... Фиг знает, сколько оно может стоить, даже если только намекает на реальность чего-то подобного Монолиту.
   – Косвенно?
   – Именно так. Так же косвенно, как попавшая под ноги пуля косвенно указывает на наличие стрелка, целившегося в тебя.
   Информация в Зоне стоила денег. Ею отдавали долги, ею расплачивались за услугу, ею могли выразить благодарность или за что-нибудь наградить. Ее достоверность, правда, можно было оценивать по десятибальной шкале, разделяя на три большие группы – одна с понятными и прямыми доказательствами, другая с косвенными или сомнительными, третья без доказательств вообще. Но даже такая стоила денег. А тут мне лили в уши информацию о главной байке сталкеров. Уже не плохая расплата за чай и возможность безопасной ночевки. А от платы я старался никогда не отказываться. Поэтому я решил засунуть свое недоверие и язвительный тон подальше, раскрыть уши и запоминать все сказанное. Авось пригодится. На крайняк, если самому не понадобится, можно ею с кем-нибудь за что-нибудь расплатиться.
   – Ладно. Сказал «а», говори и «б», – кивнул я.
   – Ага, зацепило? – довольно сощурился Артем.
   – Заинтересовало, какие могут быть тому доказательства.
   – Это хорошо. Заинтересованность снимает стену лишнего недоверия. А то ты окуклился, оброс шипами, и фиг до тебя доберешься.
   – А я не девка, чтоб до меня добираться.
   – Ладно, сталкер. Тебе сегодняшнее происшествие странным не показалось?
   – Ты о бандюках?
   Он кивнул.
   – Хочешь честно? – глянул я на него.
   – Валяй, валяй.
   – Самым странным мне показалось, что какой-то ученый расхаживает по Зоне в свитере.
   – Это один из аспектов. Тоже косвенный. Потом объясню. А еще что?
   – Я не на исповеди. Взялся говорить, говори.
   – Да хватит крыситься! – улыбнулся он. – Мне просто интересно, как это смотрится со стороны. Взглядом человека, который не знает, в чем дело.
   – Что смотрится?
   – Мое патологическое везение, – спокойно ответил Артем.
   Я чуть чаем не подавился, честное слово! Везение! Кто бы уж говорил!
   – Ты издеваешься? – напрямую спросил я.
   – Хочешь сказать, что не веришь в везение? – Он поднял брови от удивления.
   – Нет, почему же. Верю. Меня самого в некотором роде считают везунчиком. Но к тебе-то это каким местом? Или у тебя сегодня самый удачный день твоей жизни?
   – Нет, за последнее время обычный. В общем-то.
   – Ну и где тут везение? Тем более патологическое? Сильно повезло, что бандюки похитили? Или везение, когда по тебе из гранатомета палят? Честно скажу, я без этого как-нибудь обойдусь. Без твоего патологического. Мне и моего, нормального, хватает.
   – Неужели со стороны правда незаметно? – В глазах Артема загорелся огонек исследователя.
   – Правда, – честно ответил я.
   – Понятно... – протянул он и долил из чайника кипяток в кружку. – Видимо, мы смотрим с тобой в разных информационных плоскостях. Давай я тебе покажу, как смотрится с моей точки зрения.
   – Валяй, – ответил я, уже не рассчитывая, что его слова меня чем-нибудь удивят.
   – Вот утром я отправился из лагеря в Зону.
   – В свитере, – уточнил я.
   – Да, в свитере. Мне он нравится. Мне его любимая женщина связала.
   – Он тут раскиснет к псевдособакам. Дожди кислотные.
   – Пока выдерживает, – осадил меня Артем. – У меня была задача. Отыскать доказательства моей гипотезы, точнее, место, которое, по моим расчетам, должно хранить отпечаток произошедшего какое-то время назад события.
   – И как?
   – Ну, я прогулялся немного... По моим расчетам, это место располагалось недалеко от лагеря. Но я его не нашел. И тут ко мне подкатили бандиты, допросили, поняли, что я ученый, и взяли с собой. Скорее всего, ради выкупа.
   – Сплошная везуха, – кивнул я.
   – Смейся, смейся. Они меня не связали... Как тебе?
   – Они ученых не вяжут. Их кореша засмеют за излишнюю осторожность, – просветил его я. – Это все равно что лабораторную крысу держать в наморднике и строгом ошейнике.
   – Отлично. Пусть так. Неважно. Ты слушай, слушай. Я проехал с ними километров пятнадцать и вдруг заметил на местности те самые следы, которые искал. В пятнадцати километрах! Пешком бы замучился топать!
   – Ты бы еще в плавках пошел прогуляться... Тогда и три километра по Зоне было бы много.
   – Скепсис – признак научного подхода к познанию мира, – сказал Артем.
   – Это плохо?
   – Нет, это абстрактное замечание. Заметка для меня, произнесенная вслух. Слушай дальше. Потом мне удается бежать. Случайно они так занялись псевдособаками, что я выпал из их сферы внимания.
   – Ну... Занялись.
   На самом деле мой скепсис начал вянуть. Я уже сообразил, какую нить Артем плетет из этой истории. Но я не стал перебивать.
   – Да. – Он сощурился. – Занялись псами, когда уже согласовали с главарем по рации, что получат за меня деньги. Нормально? Сравни сумму выкупа и стоимость десятка собачьих хвостов? Адекватно?
   Я не нашел что ответить. Только спросил:
   – Какого лешего тебя понесло на крышу подстанции? Можно же было просто сбежать!
   – Я похож на идиота? – спросил он.
   – Честно? – сощурился я.
   – Иди в задницу, – обрезал он продолжение. – Я не стал бежать полем, поскольку в поле они меня догнали бы на машине. Это как раз любому идиоту понятно. На крышу же на «УАЗе» не въехать.
   – А вдруг бы там, в каком-нибудь помещении, кровосос сидел? – спокойно спросил я.
   – Не сидел бы! Точно так же я отвечу на вопрос, что было бы, если бы меня загасили очередями или гранатой из подствольника. Не загасили бы.
   – Почему? – спросил я.
   – Ты еще не врубился? Потому что я напоролся на артефакт, обеспечивающий мне патологическое везение. Судя по всему, не очень надолго, я уже ощущаю ослабление эффекта, но зато очень надежно. Все случайности, которые могли бы сложиться против меня, складываются в мою пользу.
   – Особенно похищение, – не сдержал я сарказма.
   – И похищение тоже. Иначе как бы я добрался до места, подтверждающего верность моей гипотезы? Да и как бы мы с тобой встретились? Мне что, пешком пришлось бы до подстанции топать?
   Я вспомнил анекдот про молодого и бывалого сталкера, как пошли они добывать кабана-мутанта для бармена. Бывалый, мол, говорит молодому, чтобы тот не стрелял без команды, а то в рог получит. Подкрались они к мутанту, молодой только ружье вскинул, прицелился, но тут бывалый ему как шарахнет по уху! А сам взял и пальнул кабану под ноги. Молодой подумал, что бывалый промазал, ну и давай драпать от кабана. Бегут они вместе с бывалым, бегут, кабан за ними чешет во всю прыть. Молодой выдохся, думает, что лучше уж по уху опять получить, чем жизни лишиться. Развернулся и всадил с двух стволов кабану в башку. Тот рухнул, как подкошенный. Бывалый подскакивает и снова молодому по ушам надавал.
   – Ты что? – психанул молодой.
   – Я же говорил не стрелять без команды!
   – Так я же попал!
   – И что? А кто теперь эту тушу будет до бара тащить?
   С Артемом, по его словам, вышло что-то вроде этого анекдота. Типа бандюки его похитили только для того, чтобы подбросить сначала до нужного ему места, а потом до подстанции, где я болтался на проволоке. И лишь выполнив миссию, все откинули копыта за ненадобностью.
   – А зачем тебе со мной встречаться, везунчик? – устало спросил я. – Есть варианты?
   – Не знаю. Но раз так сложилось, значит, в чем-то это для меня удача.
   – Может, твоя удача ждала тебя на подстанции? Да так там и осталась?
   – Эта версия не выдерживает критики, – покачал он головой. – Поскольку граната, брошенная бандитом, не убила тебя, как должна была сделать по всем правилам теории вероятностей, а, наоборот, спасла от гибели в «Трамплине» или от голодной смерти. Если бы ты сам отцепился, нам было бы труднее встретиться, а может, на твоем месте тогда оказался другой. Не знаю. А так тебя держали ровно до моего приезда, потом познакомили нас и отпустили.
   – Кто держал? Проволока?
   – Нет. Некие силы, природу которых я понимаю лишь отчасти. Они являются проявлениями действия артефакта, с которым мне довелось столкнуться пять дней назад. И все эти пять дней были для меня сплошным, медленно убывающим везением.
   Признаться, он меня не очень убедил. Выстроенная им линия не была лишена логики, но так можно притянуть за уши что угодно к чему угодно. В принципе никаких особых чудес не произошло, все как раз вполне вписывалось в теорию вероятностей. События в отдельности. Но вот все вместе... Я снова прокрутил в памяти всю цепочку. Что-то в этом было, но как-то не очень ярко.