В 1726 году Конде на посту первого министра заменил кардинал Флери, бывший воспитатель короля. Вплоть до смерти кардинала в 1744 году все государственные дела находились в его ведении, хотя в 1743 году король объявил о своем намерении царствовать самостоятельно.
Внутренними делами король занимался мало, но на международные пытался влиять с помощью специально организованной (около 1747 – 1748) тайной службы «Секрет короля», агенты которой состояли при всех европейских дворах. Несмотря на таких умелых и неординарных агентов, как, например, шевалье д’Эон, реально Франция получала мало выгод.
В 1745 году любовницей Людовика стала небезызвестная мадам Помпадур, чье влияние на государственные дела было решающим.
Будущая маркиза Жанна Антуанетта де Помпадур (Pompadour), урожденная Пуассон (Poisson) (29 декабря 1721, Париж – 15 апреля 1764, Версаль), была дочерью финансиста, тесно связанного с семьей влиятельных банкиров Пари. После бегства отца вследствие финансового скандала вместе с братом Абелем она воспитывалась в семье друга своей матери, богатого откупщика Нормаля де Турнема. Девушка получила домашнее образование, принятое в высших кругах третьего сословия[39]. Жанна (в семье ее звали Ренетт – «королевна»), помимо того, что обладала актерскими и музыкальными способностями, любила литературу и живопись, увлекалась резьбой по драгоценным камням, отличалась знанием естественной истории, любовью к растениям и птицам.
В 1741 году де Турнем выдал ее замуж за своего племянника д’Этиоля. Муж организовал для Жанны театр в своем имении, и молодая госпожа д’Этиоль получила известность в свете как замечательная непрофессиональная актриса. Ее салон посещали многие известные люди Франции, в том числе Вольтер и Монтескье. Молодая красавица стала известной в Версале, получила приглашение бывать при дворе. Пиком карьеры для молодой француженки XVIII века могло быть только положение королевской фаворитки. Ренетт лелеяла надежду покорить сердце короля Людовика XV и неуклонно шла к своей цели.
С февраля 1745 года она стала королевской любовницей и навсегда рассталась с мужем. Современники единодушно считали ее чувство к королю вполне искренним. Король даровал ей титул маркизы, а впоследствии и герцогини. Несмотря на краткие периоды охлаждения, вызванные в основном попытками иезуитов принудить короля к публичному покаянию за развратное поведение, их связь не прекращалась до самой смерти. Маркиза стремилась окружить короля удобствами, предоставить ему возможность встречаться в узком кругу с интересными людьми, которые представляли собой полную противоположность тому обществу, что собирала вокруг себя его жена. Обладая большим тактом, она сумела расположить к себе и королеву.
Большим увлечением маркизы была постройка и отделка домов и дворцов. Обладая тонким вкусом, она заботилась об интерьерах, мебели, безделушках, прекрасно разбиралась в садоводстве. Для нее был построен Малый Трианон, ансамбль площади Людовика XV в Париже, а также множество других зданий, часть из которых сохранилась на радость современным туристам. В проектировании и строительстве большую помощь ей оказывал брат. Помпадур покровительствовала всем видам изящных искусств: живописи и скульптуре, мебельному мастерству, выделке тканей и гобеленов и особенно изготовлению фарфора и фаянса. Благодаря маркизе появились и развивались фарфоровые мануфактуры в Венсенне и затем Севре. Пользуясь почти неограниченным королевским кредитом, она, в отличие от многих дворян, исправно и щедро расплачивалась с художниками и мастерами. Именно она утвердила в Европе стиль рококо как эталон хорошего вкуса. Ее покровительством пользовались многие французские энциклопедисты, но преодолеть нелюбовь короля к литературе и философии ей не удалось, хотя финансовую поддержку Энциклопедии она оказывала.
Вмешательство мадам Помпадур в политику было гораздо менее удачным. В 1756 году не без ее усилий страна вступила в Семилетнюю войну[40], после которой Франция потеряла свои североамериканские и индийские владения. В соответствии с Парижским мирным договором 1763 года Франция уступила Англии почти все свои колонии в Северной Америке (Канаду, Восточную Луизиану) и Индии. Кстати, вскоре после начала Семилетней войны, в 1757 году, на Людовика XV было совершено покушение. Видимо, кто-то был очень недоволен его политикой.
Другое решение мадам Помпадур – привлечение герцога де Шуазеля (duc de Choiseul) (1719 – 1785) к государственным делам – было более удачным. Де Шуазель занимал посты министра иностранных дел в 1758 – 1770 годах, морского министра в 1761 – 1766 годах и военного министра в 1766 – 1770 годах. Ему удалось в какой-то степени восстановить военную мощь страны. Усилиями де Шуазеля в стране была запрещена деятельность ордена иезуитов. Важным приобретением для Франции стала покупка в 1768 году у Генуи острова Корсика, хотя доподлинно неизвестно, можно ли это событие отнести к заслугам де Шуазеля.
Кто знает, в какую еще авантюру втянула бы короля мадам Помпадур, проживи она подольше. Но она не отличалась крепким здоровьем. Умерла она, вероятно, от рака, сгубившего в том же возрасте и ее мать. Детей от короля у нее не было, а дети от мужа умерли в раннем возрасте.
После смерти Помпадур ее сменила мадам Дюбарри, не обладавшая даже тем пониманием государственных интересов, которое было у ее предшественницы. Кроме того, существовал целый королевский «гарем» близ Версаля. Несмотря на успешное развитие французской промышленности, огромные траты короля и его любовниц вызывали серьезное недовольство. Состояние финансов было угрожающим. Конфликт с церковью, особенно с иезуитами, которые были изгнаны из Франции в 1764 году, усугублялся конфликтом с янсенистами внутри самой французской церкви. В последние годы царствования Людовика добавился конфликт с Парижским парламентом, добивавшимся реформ судебной системы, созыва Генеральных Штатов и финансовых реформ. Канцлеру Рене де Мопу удалось погасить конфликт, согласившись на отмену продажи судебных должностей, но в целом архаичный феодальный строй не был реформирован. Поощряемое королем падение морали вызывало протест всего общества, ни одна проблема не была решена, а лишь отсрочена, и Людовик XV, вступивший на престол при полном ликовании всего народа, скончался от оспы, всеми ненавидимый. Девизом его царствования стала его крылатая фраза: «После нас хоть потоп». Правление Людовика XV ознаменовало кризис французского абсолютизма.
После смерти Людовика XV в 1774 году королем Франции стал Людовик XVI (23 августа 1754, Версаль – 21 января 1793, Париж). В отличие от троих своих предшественников Людовиков, Людовик XVI (Louis XVI; Людовик Август, Louis-Auguste) вступил на престол, будучи уже вполне зрелым молодым человеком.
Людовик XVI приходился внуком Людовику XV – последний король пережил своих сыновей. Он был третьим сыном дофина Людовика и принцессы Марии Жозефы Саксонской. Будущий Людовик XVI стал наследником французского престола после смерти своего отца в 1765 году. Образование и воспитание юного герцога Беррийского было поручено герцогу Антуану де ла Вогийону (Vauguyon), который не прилагал особых усилий для подготовки воспитанника к его будущим обязанностям. Тем не менее, обладая отличной памятью, Людовик овладел английским и латинским языками, проявлял интерес к изучению истории и географии. Но серьезного систематического образования дофин так и не получил. Увлечением наследника стало слесарное мастерство. Этого хобби он не оставил и в зрелые годы.
В 1770 году герцог Беррийский вступил в брак с австрийской принцессой Марией Антуанеттой, дочерью Марии Терезии и императора Священной Римской империи Франца I Лотарингского. Супружество было осложнено физическим недостатком Людовика, из-за которого нормальные брачные отношения были невозможны. Для устранения недостатка требовалась простая хирургическая операция, но Людовик по нерешительности своего характера согласился на нее очень поздно, лишь после личных бесед с братом жены Францем Иосифом, который специально для этой цели приезжал во Францию. Причинив жене немало горя, Людовик всю жизнь чувствовал себя виноватым и старался загладить свою вину, потакая прихотям королевы.
Людовик совершенно не был похож по темпераменту на своего деда. Из богатого выбора развлечений королевского двора юный Людовик предпочитал охоту. Добродушный, застенчивый, склонный к полноте, юноша вел относительно скромный образ жизни и не скрывал своего презрительного отношения к придворному разврату, а особенно к всесильной мадам Дюбарри, за что навлек на себя немилость деда.
Девятнадцатилетним юношей 10 мая 1774 года Людовик XVI вступил на французский престол. Франция в это время переживала острый финансовый кризис. Третье сословие все тверже требовало от властей пересмотра архаичной налоговой системы. Слухи о честности и добронравии нового короля пробуждали в народе радужные надежды.
Новому королю были близки идеи Просвещения, и он стремился преобразовать страну в духе этих идей. Первым делом он отправил в отставку одиозные фигуры предыдущего царствования: канцлера Р.Н.Мопу, генерального контролера финансов Ж.-М. Терре, удалил от двора мадам Дюбарри. И хотя его выбор на пост нового первого министра старого и лукавого царедворца Морепа оказался не слишком удачным, кое-какие преобразования были начаты. В частности, сокращались придворные расходы, ликвидировались синекуры[41], были отменены некоторые феодальные права.
В августе 1774 года Людовик назначил генеральным контролером финансов Анна Робера Тюрго, который выдвинул целую программу финансовых преобразований, основанную на учении физиократов. Тюрго предполагал равномерно распределить подати, распространить поземельный налог на привилегированные сословия, выкупить феодальные повинности, ввести свободу хлебной торговли, отменить внутренние таможни, цеха и торговые монополии. В области внутренних дел были проведены мероприятия, направленные на достижение равноправия гугенотов и национальных меньшинств, уничтожение права lettres de cachet[42]. 12 ноября 1774 года были восстановлены старинные судебно-представительские учреждения – парламенты, распущенные в 1771 году Людовиком XV.
В основной своей массе духовенство, дворянство и парламенты, веками пользовавшиеся своим особым положением, решительно восстали против попыток ущемить их привилегии. В то же время либерализация цен на хлеб больно ударила по горожанам, что спровоцировало волну недовольства, прокатившуюся по стране. Это, в свою очередь, сильно поколебало позиции Тюрго и его репутацию в глазах короля. Его отставка была предопределена. Ее главной причиной стали не столько ошибки самого Тюрго и давление на короля со стороны реакционеров, сколько неуверенность Людовика в правильности избранного пути реформ – он вообще был человеком мягким, сомневающимся, что при недостатке экономического образования создавало картину этакого «мечущегося» короля.
Король согласился отменить пережитки серважа[43] в лично ему принадлежащих владениях, но отказался распространить эту меру на земли сеньоров. «Какое преступление совершили дворяне, провинциальные штаты и парламенты, чтобы уничтожать их права?» – написал Людовик на полях проекта Тюрго о ликвидации привилегий.
После Тюрго к власти был призван один из самых яростных критиков его политики банкир Жак Неккер. В течение нескольких лет он лавировал, пытаясь найти выход из ямы бюджетного дефицита без применения радикальных мер, как говорится, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. В то же время привилегированные сословия в борьбе за свои права объединились и усилили давление на короля. В 1781 году Неккер был отправлен в отставку, и в государственных финансах воцарилась полная анархия. Министры Калонн и Ломени де Бриенн уже не могли выправить положение дел и уповали лишь на займы. Но дефицит бюджета Франции достиг столь катастрофических размеров – 198 миллионов ливров в год, – что уже никакие заимствования не могли его покрыть.
Назревала катастрофа не только в финансовой, но и в политической системе государства. Регламент 1781 года допускал производство в офицеры только тех дворян, кто мог доказать благородство своего происхождения в течение четырех поколений. Доступ к высшим судебным должностям был закрыт для выходцев из третьего сословия. Дворянство объединило свои усилия для того, чтобы освободиться от уплаты не только податей, наложенных Тюрго, но и тех, которые были установлены при Людовике XV в 1772 году. Церковная десятина была распространена на посевы кормовой травы и картофеля. Сеньоры восстанавливали старые феодальные права, изыскивая в архивах уже давно забытые документы. Оживление феодализма проявлялось и в имениях, принадлежавших королевской семье. Все это вызывало недовольство третьего сословия и крестьян, которые потеряли доверие к королевской власти.
Значительное влияние на общественно-политическую ситуацию во Франции сыграло ее участие в войне за независимость Северной Америки 1775 – 1783 годов. Поражение Великобритании в этой войне стало для Парижа реваншем за многочисленные неудачи в предыдущих войнах и укрепило внешнеполитическую репутацию Франции. В то же время поддержка революции в Северной Америке была противоестественна для абсолютистского государства. После окончания войны из Америки вернулось множество французских офицеров во главе со знаменитым маркизом Лафайетом, впитавших в себя идеи народного суверенитета и ответственности власти перед обществом.
Во второй половине 1780-х годов финансовые проблемы Франции обострились. Банкиры крайне неохотно выдавали новые займы государству, в обществе осуждалось расточительство королевского двора, которое выражалось в бесконечных приобретениях за$мков, подарках принцам и придворным. Королева Мария Антуанетта получила в народе прозвище Мадам Дефицит, поскольку она внесла свой весомый вклад в дело разорения страны. Королева была большой модницей, которая не только бесконечно обновляла свой гардероб, но и с удовольствием занималась переделкой своей любимой спальни – меняла шелковую обивку и мебель в зависимости от времени года.
Правительство делало жалкие потуги в управлении возрастающей общественной активностью. Было частично реформировано провинциальное и местное самоуправление: власть интендантов несколько ограничена, часть полномочий передана провинциальным собраниям. Но эта мера была введена лишь частично и далеко не везде, поэтому никакого удовлетворения массам она не принесла.
В поисках выхода из тупика было решено созвать собрание представителей восставшего дворянства – нотаблей[44], которое согласилось на установление всеобщего поземельного налога, штемпельного сбора, отмену дорожных повинностей. Однако Парижский парламент отказался регистрировать эти постановления, мотивировав свой отказ ссылками на расточительность королевского двора. На этом же собрании впервые был выдвинут лозунг созыва Генеральных Штатов.
Король заставил парламент зарегистрировать постановления собрания нотаблей и выслал членов парламента в Труа. Через некоторое время Людовик согласился на созыв Генеральных Штатов, но спустя пять лет и при условии, что парламент утвердит заем на покрытие расходов за этот срок. Но Парламент отказался утвердить заем. 8 января 1788 года, после ареста нескольких членов парламента, был издан эдикт об упразднении парламентов и об учреждении вместо них «кур пленьер» (cours plenières), состоящих из членов королевской фамилии, высших придворных и аристократов, судебных и военных чинов. Роспуск зачатков представительских органов возмутил всю страну. Под давлением общественного мнения король отправил в отставку Ломени де Бриенна и назначил на пост генерального контролера финансов популярного Жака Неккера. Вновь было проведено собрание нотаблей, но оно ни к чему не привело. Под влиянием Неккера Людовик решился созвать Генеральные Штаты.
5 мая 1789 года в Версале собрались Генеральные Штаты. Перед депутатами встал вопрос: сохранить старую сословную форму собрания или преобразовать его в принципиально новый представительский орган власти, выражающий волю всего народа. 17 июня 1789 года депутаты от третьего сословия объявили себя Национальным собранием и призвали депутатов от духовенства и дворянства присоединиться к ним. Этот шаг разрывал многовековую традицию, которая признавала божественное происхождение королевской власти и неоспоримость воли короля. Провозглашение Национального собрания фактически утверждало, что подлинным сувереном Франции является сам французский народ в лице его представителей.
Решение депутатов третьего сословия сильно ограничивало королевскую власть, и, естественно, Людовику это пришлось не по душе. 23 мая 1789 года на заседании Королевского совета он предписал восстановить старый порядок работы Генеральных Штатов. Однако на членов Национального собрания уже повеял легкий бриз Свободы, и они отказались повиноваться королю. Король оказался перед выбором: либо распустить Генеральные штаты, либо уступить требованиям депутатов от третьего сословия. Людовик решился признать легитимность Национального собрания и сам просил депутатов от духовенства и дворянства присоединиться к депутатам от третьего сословия.
Революционное развитие событий обеспокоило консервативную часть правящих кругов, во главе которых встали братья короля герцоги Прованский и д’Артуа. Они открыли королю глаза на перспективы того, что происходило в стране. Напуганный Людовик согласился сосредоточить вокруг Парижа тридцатитысячное войско. 11 июля 1789 года был отправлен в отставку Неккер. Это известие возмутило население Парижа и явилось поводом для восстания, которое вспыхнуло 14 июля 1789 года. Штурмом была взята королевская тюрьма Бастилия, толпа растерзала нескольких чиновников и откупщиков. Для защиты революции было начато формирование отрядов Национальной гвардии.
Восстание 14 июля показало силу революционной толпы. Напрасно маршал Брольи убеждал короля лично возглавить войско и с его помощью навести в Париже порядок. Людовик решил в любом случае избежать ужасов гражданской войны. 15 июля он пришел в Национальное собрание и, заявив о своем единстве с народом, приказал удалить войска из Парижа и его предместий. 17 июля король лично прибыл в революционную столицу, чтобы одобрить учреждение национальной гвардии, после чего возвратился в Версаль, сопровождаемый ликующей толпой.
26 августа того же года Учредительное собрание провозгласило Декларацию прав человека и гражданина. Первые законы Учредительного собрания утвердили новое административное деление страны, уничтожили сословное деление общества. По предложению Талейрана, бывшего епископа Отенского, все имущество и земельная собственность церкви были конфискованы.
В первые революционные месяцы Людовик еще пытался влиять на развитие событий, стараясь направить их в приемлемое для королевского престижа русло. 18 сентября 1789 года он утвердил декрет Национального собрания об уничтожении феодальных прав сеньоров. Но с каждым новым днем реальная власть все больше уплывала из королевских рук. На парижских улицах озлобленные агитаторы возбуждали чернь возмутительными речами. Неразбериха и полное отсутствие сильной власти отразились на снабжении столицы. В городе начался голод, который еще больше подстегивал решимость и злобу простых горожан. 5 и 6 октября 1789 года толпы парижанок осадили Версаль с требованием хлеба и переезда королевской семьи в Париж. Король и на этот раз поддался «уговорам» масс.
В Париже Людовик впал в апатию. Он находился фактически в положении заложника. События в столице разворачивались перед его глазами, словно картинки в калейдоскопе. Бессильный король мог лишь с изумлением наблюдать за происходящим, но влиять на что-либо он уже был не в состоянии. Первое время революционеры выступали с заявлениями о необходимости сохранения монархии, но постепенно лозунг республики завоевывал все больше и больше сторонников. Только Жильбер Лафайет оставался убежденным сторонником ограниченной монархии и считал Людовика XVI идеально подходящим для роли конституционного короля. Лафайет пытался найти в короле союзника, но тот не верил в искренность побуждений героя американской революции.
В это время в королевской семье усилилось влияние королевы Марии Антуанетты. Она откровенно враждебно относилась к любым преобразованиям, а всех революционеров считала продажными канальями. Подкуп королева считала универсальным средством для решения всех проблем. И в самом деле, деньги у королевской семьи брали многие, в том числе пламенные ораторы революции Мирабо и Дантон, но реального влияния на их поведение королевские подарки не оказывали. Большие надежды Мария Антуанетта возлагала на иностранные державы, прежде всего Австрию и Пруссию. Она надеялась спровоцировать войну против революционной Франции и восстановить старые порядки с помощью иноземных штыков. Под давлением Марии Антуанетты Людовик обращался к иностранным державам с тайными воззваниями о помощи.
К 1791 году в королевской семье созрел план – бежать из Парижа. Присутствие короля в столице придавало революционным преобразованиям законный характер и лишало всяческой надежды противников революции на восстановление прежнего строя. В июне 1791 года Людовик с семьей пытался бежать из Франции и присоединиться к контрреволюционерам-эмигрантам, но недалеко от границы, в Варение, беглецы были опознаны и задержаны. Это нелепое бегство привело к тому, что король совершенно потерял доверие со стороны народа.
Для своего спасения король заявил о лояльности к революции и присягнул на верность конституции 1791 года. В официальных заявлениях он осуждал действия контрреволюционной эмиграции, но в то же время королевская семья поддерживала с эмигрантами тайные связи. 20 апреля 1792 года Людовик объявил о начале войны с Австрией. Продвижение к Парижу войск антифранцузской коалиции европейских держав, в которую помимо Австрии входили Англия, Голландия, Испания, ряд итальянских и германских государств, спровоцировало настоящую истерику среди революционно настроенных масс.
20 июня 1792 года толпа парижской бедноты ворвалась в королевский дворец Тюильри, чуть ли не до смерти напугав находившихся там членов королевской семьи и их слуг. Практически беззащитный Людовик XVI сумел успокоить разгоряченных людей, надев фригийский колпак и выпив вместе с ними за «здоровье нации». Толпа тщетно пыталась добиться от короля санкции на декреты о высылке не присягнувших революции священников и о создании в окрестностях Парижа военного лагеря для спасения столицы от австрийской и прусской армий. Масла в огонь подлило заявление командующего австрийской армией герцога Брауншвейгского, в котором он пригрозил разрушить Париж, если революционеры посмеют покуситься на безопасность королевской семьи.
В ночь с 9 на 10 августа 1792 года в Париже произошло новое восстание. Вооруженные отряды санкюлотов[45] вновь захватили дворец Тюильри. Людовику XVI не оставалось ничего другого, как вместе с семьей укрыться в здании Законодательного собрания. Это его и спасло: дворец вскоре подвергся разгрому, в ходе которого погибли многие из его защитников и обитателей. Три дня королевская семья находилась под защитой Законодательного собрания, пока не было принято решение об отстранении Людовика XVI от власти и переводе его с семьей в башню Тампль – бывшее владение Ордена тамплиеров, уже на положении узников.