- Я еду домой.
- Что? Так скоро? Один - два дня ничего не значат!
Тетя перевернула на сковородке сало и, наверно, от едкого дыма закашлялась. Но потом увидела радостное лицо племянника и даже удивилась.
- Один бог знает, что это с тобой произошло. Подожди минутку; я должна приготовить тебе еды на дорогу. Такой большой парень, как ты, вечно голоден. А пока что поешь!
Синяя Птица просто трепетал от нетерпения.
- Передай привет сестренкам! - уже вслед ему прокричала тетя. Она даже покачала головой, видя как он спешит, но тут же успокоилась. "Родительский дом есть и всегда будет дороже всего. В этом он сам убедится через некоторое время", - подумала она.
Синяя Птица осторожно приблизился к фургонам.
- А, ты здесь! - крикнул ему погонщик. - Сейчас едем. Забирайся наверх.
Юноша посмотрел по сторонам. Несколько ребят носились и орали где-то в начале колонны, там, где первые упряжки уже пришли в движение. Синяя Птица проворно юркнул под перекладину, поддерживающую круглый полог фургона. Вдоль всего ряда повозок раздались удары кнутов, заскрипели колеса и лошади, одна за другой, дернули постромки. Наконец, медленно покачиваясь, двинулся и тяжелый фургон. И как только Бэдфорд - Рейстоун остался позади, юноша выглянул из-за головы возницы. Нет, его никто не видел.
И вот они уже въехали в лес, который раскрывался перед ним, как ворота отцовского дома.
Глава 25.
На двенадцатый день пути юноша в последний раз посмотрел на крыши форта Питт; радостный и печальный полустанок в его жизни остался позади. Погонщик подарил ему топор, кремень и кусок стали. Эти сокровища Синая Птица уложил вместе с двумя караваями хлеба в старый мешок, выпрошенный у какого-то интенданта форта.
Его никто ни о чем не спрашивал, потому что почти ежедневно в форт Питт приходили за продуктами дети пограничников и сами возвращались домой.
Здесь, на краю владений белых, никто не обращал внимания на таких детей.
Синяя Птица пошел по следам, оставленным отрядом полковника Букэ. Он шел вдоль заваленных сучьями промоин на месте глубокой колеи от тяжелых фургонов. Он находил дорогу по прорубленным просекам и по вытоптанной траве. И вот снова берег Огайо. Совсем недавно юноша прошел этот путь за четыре дня с отрядом Букэ, но теперь уже к полудню второго дня Синяя Птица был у большой излучины, а дальше путь поворачивал от Огайо прямо на запад и вел в глубину леса. В этом месте впадал приток, который они прошлый раз переходили вброд, перебираясь на восточный берег огромной реки.
Юноша хотел присесть, снять сапоги, закатать брюки и перейти брод, но справа от себя он заметил над леском тонкую струйку дыма. Он пошел на этот дым и вскоре увидел двух охотников ленапов, сидящих у костра и обжаривающих индейку. Синяя Птица недолго раздумывал.
- Я ваш друг! - приветствовал он охотников обычным приветствием ирокезов, подходя к костру.
Подозрительный взгляд краснокожих сменился улыбкой. Один из них на плохом ирокезском языке предложил юноше место у костра. Синяя Птица присел. Он мог теперь снова наслаждаться радушием и гостеприимством индейцев. Как это было чудесно!
Колеблющееся пламя костра, смуглые лица, вкус мяса, поджаренного на вертеле, - от всего этого дышало родным и близким. И неожиданно до его сознания дошло, что он в безопасности, что теперь никто не сможет вернуть его насильно, что уже не существует больше никаких преград между ним и родным ему домом Черепах. Только большим усилием воли он удержал себя от проявления восторга.
После еды один из ленапов, умеющий немного говорить по-ирокезски, спросил его:
- Куда идет наш младший брат?
- Я иду к моим родителям, в поселок Плодородная Земля на Бобровой реке.
- Что же, ты на верном пути.
- Да, я хочу сначала выйти в поселок Тускаравас и оттуда к поселку Плодородная Земля.
- Зачем ты будешь делать такой обход? Ты же на Бобровой реке!
- Где я? Где?
- Река, на берегу которой мы сидим, и есть Бобровая река. Она здесь впадает в Огайо.
Синяя Птица от неожиданности смолк. Он до сих пор не знал, где Бобровая река впадает в Огайо. А тут эта река, его близкий друг, пришла сама к нему навстречу. Теперь нужно было только идти вверх по течению, и тогда он снова увидит свои родные Длинные Дома.
После этой встречи юноша понесся вперед по дороге, лишь изредка наклоняясь сорвать ягоду. Его ботинки развалились, лицо осунулось, волосы свалялись. Он бежал и днем и ночью до полного изнеможения.
И однажды к вечеру, когда солнце было уже на закате, юноша перескочил Совиный ручей, упал, поднялся и побежал через луг Голубых трав.
Показались коричневые длинные крыши. Они становились все ближе и яснее.
По берегу от лодок шел Маленький Медведь. К нему бросился изможденный юноша и, почти теряя сознание, упал на землю.
Вождь поднял на руки обессиленного юношу и, словно маленького ребенка, понес в дом Черепах, как уже однажды он это сделал во время побега мальчика с Лугового берега.
Синяя Птица не слышал ни ликования, ни криков детей, ни бешеного лая Шнаппа, но он услышал мать. Она наклонилась к сыну и смотрела на него сияющими от радости глазами.
- Ты должен хорошо выспаться, мой мальчик! Ты ведь снова дома!
ОТ АВТОРА
Ты, конечно, хочешь знать, что же правдивого в истории о Синей Птице? Выдумана ли она, как большинство рассказов об индейцах, или это было на самом деле?
Ну так вот. Все начало книги об отрядах пенсильванской пограничной милиции, о захвате в плен детей, о битве под Мононгахеллой и то, что сообщено в конце книги о марше отряда полковника Букэ, - это подлинные события, которые происходили во время англо-французской войны 1755-1763 годов.
Многие дети пережили то же, что пережил Георг Ростэр. Даже повзрослев, эти юноши, после своего "освобождения" полковником Букэ, не могли привыкнуть к образу жизни своих белых родственников и возвращались к усыновившим их индейцам.
Но ты можешь возразить, - ведь до этой книги ты читал совсем о других индейцах, ты читал об индейцах-охотниках, которые на конях, с острыми копьями, носятся за стадами бизонов, живут в кожаных, пестро раскрашенных типи (палатках) и носят спускающийся до пят, богатый шлейф из перьев (Об этих индейцах написана книга Л. Вельскопф-Генрих "Сыновья Большой Медведицы".). Почему же здесь, в нашем рассказе, нет этих индейцев-наездников? События, описанные в книге, связаны с особенностями той местности, на которой расположены поселки Луговой берег и Плодородная Земля. Вся огромная долина реки Огайо, со всеми ее притоками и реками Оленьи Глаза и Бобровая, принадлежит лесной полосе Американского Востока и расположена между Атлантическим океаном и рекой Миссисипи. Эта область во времена открытия ее европейцами, да и много позже, была покрыта сплошными девственными лесами. Только по другую сторону Миссисипи начинались великие прерии. И эти огромные травянистые равнины простирались до Скалистых гор. Там обитали индейцы сиу (или, как их раньше называли, "сиуксы"). Они вели полукочевой образ жизни, передвигаясь за стадами бизонов, разбивая свои палатки там, где ожидалась богатая охота.
В восточных лесных областях жили племена совершенно особой культуры. Здесь индейцы жили оседло, занимались земледелием, выращивая прежде всего маис (кукурузу), фасоль и тыкву. Так как им совершенно не было знакомо железо, то лес вокруг поселка приходилось с трудом вырубать каменными топорами. Расчищенные поля обрабатывались простой мотыгой из дерева и кости. Все полевые работы выполняли женщины. Мужчины занимались охотой и рыбной ловлей.
Некоторые племена лесных индейцев далеко шагнули вперед в земледелии. Это прежде всего ирокезы, представляющие собой союз пяти наций (кланов), живущие на южном побережье озера Эри и Онтарио, к западу от современной территории штата Нью-Йорк. Когда генерал Салливан осенью 1779 года предпринял против них карательный поход, его привели в восхищение размеры полей. Он утверждал, что солдаты его отрядов сожгли на корню более восьмидесяти тысяч центнеров маиса, они вырубили сливовые сады, в которых многие деревья плодоносили не менее пятидесяти лет.
Жилища племен лесных индейцев сделаны были по-разному. Ирокезы строили очень пологие с двухскатными крышами длинные дома, и поэтому Союз ирокезов назывался просто "Длинные Дома". Другие племена, например, ленапы, жили в вигвамах - небольших куполообразных хижинах, покрытых берестой, напоминающих невысокие пчелиные ульи. В больших домах ирокезов всегда жили родственники одного семейства, большей частью несколько сестер со своими мужьями и детьми. У ленапов же каждый вигвам принадлежал одной семье, мужу, жене и их детям. Здесь не было кожаных палаток индейцев прерий, как не было и роскошных украшений из перьев. Мужчины этих племен носили закрученные в узел волосы, втыкая в них несколько перьев. И только индейцы из племени катовба (племя, отделившееся от сиу) украшали себя по праздникам шапочкой из орлиных перьев, да и по своим обычаям они очень отличались от ирокезов.
Лесные племена использовали лошадей не для езды на них верхом, а для перевозки тяжестей, иногда они перевозили на лошадях больных, которые не могли передвигаться сами. Индейцы этих племен совершали длинные переходы по воде, и поэтому их поселки расположены главным образом по рекам и ручьям. Легкие, как перышки, каноэ - лодки из бересты - были одним из изумительных образцов культуры жителей лесов. На каноэ легко можно было плыть по самым мелким ручьям.
Многие слова индейцев вошли в общемировую сокровищницу языка и стали известны во всем мире: томагавк, мокасины, легины (леггины), вампум. Томагавком вначале называли деревянную палицу или каменный топор индейцев, служащий орудием нападения, а также атрибутом военных и религиозных обрядов. С XVI века то же название сохранилось за медными и железными топориками, напоминающими топор дровосека, еще позже - за тяжелыми, так называемыми "топорами залива Гудзон", топорами с рукояткой, длиной около трех четвертей метра.
Обувью этих индейцев были мокасины, большей частью изготовленные из одного куска кожи, напоминающие закрытые туфли, охватывающие ногу по щиколотку. Индейцы носили легины - ноговицы, состоящие из двух кожаных половинок брюк, надеваемых отдельно на каждую ногу, идущих от щиколотки до пояса и привязанных к нему. Между ног проходил особый платок. Вскоре, под влиянием европейцев, в их обиход вошли короткие брюки, рубашки и куртки.
Вожди отдельных поселений общались между собой вырезанными на бересте письмами, написанными языком рисунков-картинок. В особенно важных случаях посылались гонцы с "поясом вампум"; этот пояс состоял из мелких, отшлифованных, просверленных раковин, связанных нитями в цепочки. Чередованием черных и белых раковинок на вампуме набирались группы фигур, и каждая фигура обозначала целую фразу. Сняв вампум, посланник, рассматривая фигурки, читал послание как обычную книгу.
С этими-то лесными племенами, возделывающими маис, европейские колонизаторы столкнулись вскоре после 1600 года, при захвате Северной Америки. Два народа вступили в борьбу за континент: французы, захватившие земли у реки Св. Лаврентия и осевшие в Канаде, и англичане, продвигавшиеся в глубь страны от побережья Атлантического океана к югу и к северу через территорию современного штата Нью-Йорк.
Индейские племена, издавна населявшие эти земли, под давлением захватчиков должны были отступить. Превосходство огнестрельного оружия и быстро увеличивающаяся численность белых поставили индейцев в безвыходное положение. Племена, населявшие побережье Атлантического океана, ушли через горы Аллеганы в район между рекой Огайо и озером Эри. Здесь со временем произошло все возрастающее смешение племен ирокезов, шауни, ленапов, виандотов и оттава. Возникли поселки, в которых жители говорили на трех совершенно разных языках.
Племена, оттесненные к Огайо, знали своих белых врагов и умели их различать. Индейцы знали, что французы представляют собой иную нацию, чем англичане. Англичан по цвету их мундиров называли Красными мундирами.
Кроме этих двух белых народов, индейцы познакомились и еще с одной категорией европейцев, которые на всем протяжении восемнадцатого столетия селились отдельно и вели себя довольно независимо. Это были пограничники или "Длинные ножи". Их называли так потому, что они носили на поясе длинные палаши. Эти люди жили на крайних передних фортах и форпостах англичан. Эти жестокие, грубые люди строили в глуши свои бревенчатые дома-блокгаузы, вырубали кругом леса и на небольших участках сеяли маис, но главным их занятием была охота. Как только к их дому приближались поселки новых переселенцев, Длинные ножи уходили дальше вперед, в глубь дикой природы, и строили новые дома. Индейцев они считали "бесполезной дрянью", которую можно было безнаказанно уничтожать. За кровавые расправы, чинимые этими людьми, индейцы иногда отплачивали той же монетой. Однако у Длинных ножей было одно преимущество, - в случае острой необходимости они получали защиту сторожевых фортов, в которых стояли гарнизоны.
Такую пеструю картину представлял собой район Огайо, когда в 1755 году началась война между англичанами и французами за первенство на американском континенте.
Между Огайо и Эри жили остатки изгнанных индейских племен. Поблизости от них, по самому гребню Аллеган, угрожая индейцам, уже поселились Длинные ножи. Они получали постоянно подкрепления из числа новых поселенцев. На севере в Канаде у реки Св. Лаврентия засели французы. Они построили цепь крепостей от форта Прекс Иль у озера Эри до форта Дюкен на юге, в долине реки Огайо.
Англичане и французы сражались несколько лет за обладание огромным континентом. Наконец французы потерпели поражение и почти вся Северная Америка стала принадлежать англичанам.
Об индейцах, которым принадлежала земля, никто и не думал. А они выступали то союзниками англичан, то французов. Ирокезы были чаще на стороне англичан; все другие племена - на стороне французов.
И только немногие вожди краснокожих предчувствовали, что белые используют индейцев в своих целях и что отсутствие единства среди самих индейцев есть начало их конца.
- Что? Так скоро? Один - два дня ничего не значат!
Тетя перевернула на сковородке сало и, наверно, от едкого дыма закашлялась. Но потом увидела радостное лицо племянника и даже удивилась.
- Один бог знает, что это с тобой произошло. Подожди минутку; я должна приготовить тебе еды на дорогу. Такой большой парень, как ты, вечно голоден. А пока что поешь!
Синяя Птица просто трепетал от нетерпения.
- Передай привет сестренкам! - уже вслед ему прокричала тетя. Она даже покачала головой, видя как он спешит, но тут же успокоилась. "Родительский дом есть и всегда будет дороже всего. В этом он сам убедится через некоторое время", - подумала она.
Синяя Птица осторожно приблизился к фургонам.
- А, ты здесь! - крикнул ему погонщик. - Сейчас едем. Забирайся наверх.
Юноша посмотрел по сторонам. Несколько ребят носились и орали где-то в начале колонны, там, где первые упряжки уже пришли в движение. Синяя Птица проворно юркнул под перекладину, поддерживающую круглый полог фургона. Вдоль всего ряда повозок раздались удары кнутов, заскрипели колеса и лошади, одна за другой, дернули постромки. Наконец, медленно покачиваясь, двинулся и тяжелый фургон. И как только Бэдфорд - Рейстоун остался позади, юноша выглянул из-за головы возницы. Нет, его никто не видел.
И вот они уже въехали в лес, который раскрывался перед ним, как ворота отцовского дома.
Глава 25.
На двенадцатый день пути юноша в последний раз посмотрел на крыши форта Питт; радостный и печальный полустанок в его жизни остался позади. Погонщик подарил ему топор, кремень и кусок стали. Эти сокровища Синая Птица уложил вместе с двумя караваями хлеба в старый мешок, выпрошенный у какого-то интенданта форта.
Его никто ни о чем не спрашивал, потому что почти ежедневно в форт Питт приходили за продуктами дети пограничников и сами возвращались домой.
Здесь, на краю владений белых, никто не обращал внимания на таких детей.
Синяя Птица пошел по следам, оставленным отрядом полковника Букэ. Он шел вдоль заваленных сучьями промоин на месте глубокой колеи от тяжелых фургонов. Он находил дорогу по прорубленным просекам и по вытоптанной траве. И вот снова берег Огайо. Совсем недавно юноша прошел этот путь за четыре дня с отрядом Букэ, но теперь уже к полудню второго дня Синяя Птица был у большой излучины, а дальше путь поворачивал от Огайо прямо на запад и вел в глубину леса. В этом месте впадал приток, который они прошлый раз переходили вброд, перебираясь на восточный берег огромной реки.
Юноша хотел присесть, снять сапоги, закатать брюки и перейти брод, но справа от себя он заметил над леском тонкую струйку дыма. Он пошел на этот дым и вскоре увидел двух охотников ленапов, сидящих у костра и обжаривающих индейку. Синяя Птица недолго раздумывал.
- Я ваш друг! - приветствовал он охотников обычным приветствием ирокезов, подходя к костру.
Подозрительный взгляд краснокожих сменился улыбкой. Один из них на плохом ирокезском языке предложил юноше место у костра. Синяя Птица присел. Он мог теперь снова наслаждаться радушием и гостеприимством индейцев. Как это было чудесно!
Колеблющееся пламя костра, смуглые лица, вкус мяса, поджаренного на вертеле, - от всего этого дышало родным и близким. И неожиданно до его сознания дошло, что он в безопасности, что теперь никто не сможет вернуть его насильно, что уже не существует больше никаких преград между ним и родным ему домом Черепах. Только большим усилием воли он удержал себя от проявления восторга.
После еды один из ленапов, умеющий немного говорить по-ирокезски, спросил его:
- Куда идет наш младший брат?
- Я иду к моим родителям, в поселок Плодородная Земля на Бобровой реке.
- Что же, ты на верном пути.
- Да, я хочу сначала выйти в поселок Тускаравас и оттуда к поселку Плодородная Земля.
- Зачем ты будешь делать такой обход? Ты же на Бобровой реке!
- Где я? Где?
- Река, на берегу которой мы сидим, и есть Бобровая река. Она здесь впадает в Огайо.
Синяя Птица от неожиданности смолк. Он до сих пор не знал, где Бобровая река впадает в Огайо. А тут эта река, его близкий друг, пришла сама к нему навстречу. Теперь нужно было только идти вверх по течению, и тогда он снова увидит свои родные Длинные Дома.
После этой встречи юноша понесся вперед по дороге, лишь изредка наклоняясь сорвать ягоду. Его ботинки развалились, лицо осунулось, волосы свалялись. Он бежал и днем и ночью до полного изнеможения.
И однажды к вечеру, когда солнце было уже на закате, юноша перескочил Совиный ручей, упал, поднялся и побежал через луг Голубых трав.
Показались коричневые длинные крыши. Они становились все ближе и яснее.
По берегу от лодок шел Маленький Медведь. К нему бросился изможденный юноша и, почти теряя сознание, упал на землю.
Вождь поднял на руки обессиленного юношу и, словно маленького ребенка, понес в дом Черепах, как уже однажды он это сделал во время побега мальчика с Лугового берега.
Синяя Птица не слышал ни ликования, ни криков детей, ни бешеного лая Шнаппа, но он услышал мать. Она наклонилась к сыну и смотрела на него сияющими от радости глазами.
- Ты должен хорошо выспаться, мой мальчик! Ты ведь снова дома!
ОТ АВТОРА
Ты, конечно, хочешь знать, что же правдивого в истории о Синей Птице? Выдумана ли она, как большинство рассказов об индейцах, или это было на самом деле?
Ну так вот. Все начало книги об отрядах пенсильванской пограничной милиции, о захвате в плен детей, о битве под Мононгахеллой и то, что сообщено в конце книги о марше отряда полковника Букэ, - это подлинные события, которые происходили во время англо-французской войны 1755-1763 годов.
Многие дети пережили то же, что пережил Георг Ростэр. Даже повзрослев, эти юноши, после своего "освобождения" полковником Букэ, не могли привыкнуть к образу жизни своих белых родственников и возвращались к усыновившим их индейцам.
Но ты можешь возразить, - ведь до этой книги ты читал совсем о других индейцах, ты читал об индейцах-охотниках, которые на конях, с острыми копьями, носятся за стадами бизонов, живут в кожаных, пестро раскрашенных типи (палатках) и носят спускающийся до пят, богатый шлейф из перьев (Об этих индейцах написана книга Л. Вельскопф-Генрих "Сыновья Большой Медведицы".). Почему же здесь, в нашем рассказе, нет этих индейцев-наездников? События, описанные в книге, связаны с особенностями той местности, на которой расположены поселки Луговой берег и Плодородная Земля. Вся огромная долина реки Огайо, со всеми ее притоками и реками Оленьи Глаза и Бобровая, принадлежит лесной полосе Американского Востока и расположена между Атлантическим океаном и рекой Миссисипи. Эта область во времена открытия ее европейцами, да и много позже, была покрыта сплошными девственными лесами. Только по другую сторону Миссисипи начинались великие прерии. И эти огромные травянистые равнины простирались до Скалистых гор. Там обитали индейцы сиу (или, как их раньше называли, "сиуксы"). Они вели полукочевой образ жизни, передвигаясь за стадами бизонов, разбивая свои палатки там, где ожидалась богатая охота.
В восточных лесных областях жили племена совершенно особой культуры. Здесь индейцы жили оседло, занимались земледелием, выращивая прежде всего маис (кукурузу), фасоль и тыкву. Так как им совершенно не было знакомо железо, то лес вокруг поселка приходилось с трудом вырубать каменными топорами. Расчищенные поля обрабатывались простой мотыгой из дерева и кости. Все полевые работы выполняли женщины. Мужчины занимались охотой и рыбной ловлей.
Некоторые племена лесных индейцев далеко шагнули вперед в земледелии. Это прежде всего ирокезы, представляющие собой союз пяти наций (кланов), живущие на южном побережье озера Эри и Онтарио, к западу от современной территории штата Нью-Йорк. Когда генерал Салливан осенью 1779 года предпринял против них карательный поход, его привели в восхищение размеры полей. Он утверждал, что солдаты его отрядов сожгли на корню более восьмидесяти тысяч центнеров маиса, они вырубили сливовые сады, в которых многие деревья плодоносили не менее пятидесяти лет.
Жилища племен лесных индейцев сделаны были по-разному. Ирокезы строили очень пологие с двухскатными крышами длинные дома, и поэтому Союз ирокезов назывался просто "Длинные Дома". Другие племена, например, ленапы, жили в вигвамах - небольших куполообразных хижинах, покрытых берестой, напоминающих невысокие пчелиные ульи. В больших домах ирокезов всегда жили родственники одного семейства, большей частью несколько сестер со своими мужьями и детьми. У ленапов же каждый вигвам принадлежал одной семье, мужу, жене и их детям. Здесь не было кожаных палаток индейцев прерий, как не было и роскошных украшений из перьев. Мужчины этих племен носили закрученные в узел волосы, втыкая в них несколько перьев. И только индейцы из племени катовба (племя, отделившееся от сиу) украшали себя по праздникам шапочкой из орлиных перьев, да и по своим обычаям они очень отличались от ирокезов.
Лесные племена использовали лошадей не для езды на них верхом, а для перевозки тяжестей, иногда они перевозили на лошадях больных, которые не могли передвигаться сами. Индейцы этих племен совершали длинные переходы по воде, и поэтому их поселки расположены главным образом по рекам и ручьям. Легкие, как перышки, каноэ - лодки из бересты - были одним из изумительных образцов культуры жителей лесов. На каноэ легко можно было плыть по самым мелким ручьям.
Многие слова индейцев вошли в общемировую сокровищницу языка и стали известны во всем мире: томагавк, мокасины, легины (леггины), вампум. Томагавком вначале называли деревянную палицу или каменный топор индейцев, служащий орудием нападения, а также атрибутом военных и религиозных обрядов. С XVI века то же название сохранилось за медными и железными топориками, напоминающими топор дровосека, еще позже - за тяжелыми, так называемыми "топорами залива Гудзон", топорами с рукояткой, длиной около трех четвертей метра.
Обувью этих индейцев были мокасины, большей частью изготовленные из одного куска кожи, напоминающие закрытые туфли, охватывающие ногу по щиколотку. Индейцы носили легины - ноговицы, состоящие из двух кожаных половинок брюк, надеваемых отдельно на каждую ногу, идущих от щиколотки до пояса и привязанных к нему. Между ног проходил особый платок. Вскоре, под влиянием европейцев, в их обиход вошли короткие брюки, рубашки и куртки.
Вожди отдельных поселений общались между собой вырезанными на бересте письмами, написанными языком рисунков-картинок. В особенно важных случаях посылались гонцы с "поясом вампум"; этот пояс состоял из мелких, отшлифованных, просверленных раковин, связанных нитями в цепочки. Чередованием черных и белых раковинок на вампуме набирались группы фигур, и каждая фигура обозначала целую фразу. Сняв вампум, посланник, рассматривая фигурки, читал послание как обычную книгу.
С этими-то лесными племенами, возделывающими маис, европейские колонизаторы столкнулись вскоре после 1600 года, при захвате Северной Америки. Два народа вступили в борьбу за континент: французы, захватившие земли у реки Св. Лаврентия и осевшие в Канаде, и англичане, продвигавшиеся в глубь страны от побережья Атлантического океана к югу и к северу через территорию современного штата Нью-Йорк.
Индейские племена, издавна населявшие эти земли, под давлением захватчиков должны были отступить. Превосходство огнестрельного оружия и быстро увеличивающаяся численность белых поставили индейцев в безвыходное положение. Племена, населявшие побережье Атлантического океана, ушли через горы Аллеганы в район между рекой Огайо и озером Эри. Здесь со временем произошло все возрастающее смешение племен ирокезов, шауни, ленапов, виандотов и оттава. Возникли поселки, в которых жители говорили на трех совершенно разных языках.
Племена, оттесненные к Огайо, знали своих белых врагов и умели их различать. Индейцы знали, что французы представляют собой иную нацию, чем англичане. Англичан по цвету их мундиров называли Красными мундирами.
Кроме этих двух белых народов, индейцы познакомились и еще с одной категорией европейцев, которые на всем протяжении восемнадцатого столетия селились отдельно и вели себя довольно независимо. Это были пограничники или "Длинные ножи". Их называли так потому, что они носили на поясе длинные палаши. Эти люди жили на крайних передних фортах и форпостах англичан. Эти жестокие, грубые люди строили в глуши свои бревенчатые дома-блокгаузы, вырубали кругом леса и на небольших участках сеяли маис, но главным их занятием была охота. Как только к их дому приближались поселки новых переселенцев, Длинные ножи уходили дальше вперед, в глубь дикой природы, и строили новые дома. Индейцев они считали "бесполезной дрянью", которую можно было безнаказанно уничтожать. За кровавые расправы, чинимые этими людьми, индейцы иногда отплачивали той же монетой. Однако у Длинных ножей было одно преимущество, - в случае острой необходимости они получали защиту сторожевых фортов, в которых стояли гарнизоны.
Такую пеструю картину представлял собой район Огайо, когда в 1755 году началась война между англичанами и французами за первенство на американском континенте.
Между Огайо и Эри жили остатки изгнанных индейских племен. Поблизости от них, по самому гребню Аллеган, угрожая индейцам, уже поселились Длинные ножи. Они получали постоянно подкрепления из числа новых поселенцев. На севере в Канаде у реки Св. Лаврентия засели французы. Они построили цепь крепостей от форта Прекс Иль у озера Эри до форта Дюкен на юге, в долине реки Огайо.
Англичане и французы сражались несколько лет за обладание огромным континентом. Наконец французы потерпели поражение и почти вся Северная Америка стала принадлежать англичанам.
Об индейцах, которым принадлежала земля, никто и не думал. А они выступали то союзниками англичан, то французов. Ирокезы были чаще на стороне англичан; все другие племена - на стороне французов.
И только немногие вожди краснокожих предчувствовали, что белые используют индейцев в своих целях и что отсутствие единства среди самих индейцев есть начало их конца.