Задорожный Александр. Благородная работа

   «Зачем им напрокат гоночный болид, да еще за такие большие деньги? Что-то здесь нечисто. Может, они хотят перевезти на нем наркотики?»
   В это время человек, читавший газету, оторвал от нее глаза и с озабоченным видом обратился к товарищу:
   — Послушай, Скайт, тут пишут, что Штих собирается направить к Блаусену еще один военный корабль.
   «Ага, они собираются на Блаусен. Проскочить оцепление истребителей на гоночном корабле. Самоубийцы, — делая вид, что он занят поисками свободного корабля и летчика, думал про себя Август Черницки, водя при этом указательным пальцем по столбцам цифр расходов в книге учета. — Следовательно, болид я потеряю. Надо дать им какое-нибудь старье. А кого послать с ними?». И тут ему в голову пришла гениальная мысль. Он на мгновение оцепенел. Какое-то необычайное чувство черной радости проникло в его душу и овладело им. Вместе со старым кораблем он избавится и от Джеки Профинтэр! Главное, только уговорить ее на этот полет.
   — Господа! — торжественно произнес Август Черницки. — Я думаю, что смогу вам помочь.
   Скайт с Делом переглянулись. Перемена в настроении председателя спортивного клуба была слишком резкой. А он тем временем снял телефонную трубку и принялся набирать номер арендуемого ангара, где хранились спортивные машины клуба и где сейчас должна была находиться Джеки. Подошел один из механиков.
   — Это говорит Август. Позовите моего напарника, — сказал ему Черницки, прикрывая на всякий случай рукой динамик телефонной трубки, чтобы посетители не услышали голос Джеки. Скоро на другом конце послышался звонкий девичий голосок:
   — А, это ты, Август, я сама хотела тебе позвонить, но ты вчера отключил телефон! Где обещанные прокладки для двигателя? И нас грозятся выгнать — ты до сих пор не заплатил за аренду помещения, я знаю, я смотрела твои записи.
   Август покраснел. Он действительно на прошлой неделе проиграл в рулетку полученные от спонсора деньги для оплаты помещения клуба.
   — Я звоню сообщить, что мы можем решить некоторые финансовые проблемы…
   — Полный развал! Банкротство! И это ты называешь «некоторыми финансовыми проблемами»? — перебил его негодующий и возмущенный голосок.
   — Подожди. Послушай. Все это решаемо, — председателю необходимо было показать визитерам, что он не так уж и нуждается в предложенной сумме.
   Поэтому Август старался действовать как можно деликатнее. Но и Джеки он хотел показать, что имеет какой-то вес и значимость. — Используя свои старые связи, я договорился о предоставлении одного из наших спортивных болидов в аренду на пару дней за сто тысяч. При условии, что управлять кораблем будет опытный пилот. Так что тебе придется лететь, иначе свести баланс в этом месяце не удастся, а впереди у нас соревнования. Я не знаю, где мы возьмем пятьдесят тысяч взноса для участия в гонках «Золотое кольцо галактики».
   Последовала непродолжительная пауза.
   — Если только на пару дней, то ради «Небесных молний» я согласна. — Слова «опытный пилот», на что надеялся Август, возымели действие.
   — Скоро к тебе подойдут два джентльмена и объяснят суть дела. Деньги уже заплачены, поэтому отказываться нельзя, иначе нам не выплатить неустойку, нагло соврал Август Черницки и, не дожидаясь ответа, повесил трубку.
   Чтобы последние слова председателя не были пустой болтовней, Скайт Уорнер достал из кармана пачку тысячных ассигнаций в банковской упаковке и, отсчитав сумму, положил ее перед Августом Черницки.
   — Хотелось бы получить расписку, что вы получили деньги.
   При виде пачки желанных денег Август почувствовал ужасный нервный зуд в руках, отчего стал делать непроизвольные движения, сжимая и разжимая пальцы. Это ему очень мешало заполнять требуемый документ, но все же он пересилил себя, и наконец бумага была оформлена. Прочитав ее вслух. Август заверил документ круглой печатью клуба.
   — Возьмите, они теперь ваши, — сказал Скайт, протягивая деньги и одновременно забирая расписку.
   Шероховатость купюр, как бальзам, сняла с Августа неприятные ощущения зуда в руках. «К черту „Небесные молнии“, все равно даже эти сто тысяч уже не спасут клуб от неминуемого краха», — мелькнула мысль. Теперь он может бросить все и убраться из этого проклятого города, от надоедливых и опасных кредиторов, пожить в свое удовольствие где-нибудь в отеле возле голубого озера или на океанском побережье. Отдохнуть в баре с длинноногими девчонками, и, конечно, ему обязательно повезет в рулетку. Осталось только спровадить гостей — и он свободен.
   — Господа, ваша машина ждет вас на восемнадцатой взлетно-посадочной площадке северного района Плобитауна, в ангаре под литерой «Л». Спросите Сумасшедшего Била — это мой компаньон и отличный гонщик. Вам понравится, улыбнувшись, произнес Черницки.
   Скайт с Делом встали и, попрощавшись, вышли из кабинета.
   Август Черницки стоял у окна и смотрел на удалявшиеся фигуры. День для него сегодня выдался на удивление удачным.
   Флайер домчал их до указанного места за двадцать минут. Заплатив шоферу, Дел Бакстер закинул на спину рюкзак и направился следом за Скайтом, ищущим ангар с литерой «Л». Они шли вдоль длинного ряда высоких, полукруглых металлических сооружений, выходящих воротами на бетонную площадку космодрома. В основном это была база спортивных. машин. В открытых створках некоторых ангаров виднелись яркие обтекаемые корпуса гоночных болидов, вокруг которых суетились механики. Мимо проезжали автокары, нагруженные различными деталями и узлами космических двигателей. Шла интенсивная подготовка к предстоящим соревнованиям.
   Дел Бакстер уже успел устать, шагая под палящим солнцем с тяжелым рюкзаком за плечами, когда наконец они с Уорнером заметили на ржавой поверхности последнего ангара большую белую литеру «Л». Воспрянув духом, друзья направились в его направлении и вскоре вошли через открытые ворота в тень высокого сводчатого зала. Часть его занимал ряд из пяти остроносых гоночных звездолетов, а другая часть была завалена запасными частями и искореженными конструкциями. Громко играло радио. Двое рабочих в замасленных комбинезонах с помощью кувалды и зубила что-то чинили в подвешенном на цепях к балочному крану генераторе высоких энергий. Грохот от их ударов эхом катился под потолком.
   Скайт подошел поближе к рабочим и громко спросил:
   — Где Сумасшедший Бил?
   Один из механиков, не глядя на Скайта, махнул рукой в дальний конец, где стоял последний из звездолетов. Скайт Уорнер и Дел Бакстер двинулись в указанном направлении.
   Звездолет был похож на гигантский приплюснутый артиллерийский снаряд с небольшими вертикальными треугольными крыльями по бокам. Покоился он на трех убирающихся опорах. Размеры корабля не превышали двенадцати метров в длину и шести метров в ширину. На его ярко-красном корпусе был нарисован голубой зигзаг молнии. В кормовой части находился люк, а его открытая вниз крышка одновременно являлась и трапом.
   Не поднимаясь внутрь, Скайт окликнул:
   — Сумасшедший Бил здесь?
   Через секунду из отверстия люка показалась чумазая, с растрепанными рыжими волосами девичья мордашка. Ее живые зеленые глаза уставились на пришедших.
   — Сумасшедший Бил — это я. А вы от Августа Черницки?
   — Да, — ошарашенно произнес Скайт Уорнер, изумленно глядя на одного из лучших гонщиков «Небесных молний».
   — К старту все готово, — сказало чумазое личико и, заметив изумление пришедших, весело улыбнулось: — Сумасшедший Бил — это мой псевдоним, на самом деле меня зовут Джеки Профинтэр. Я сейчас схожу приведу себя в порядок, и можно будет отправляться.
   С этими словами Сумасшедший Бил спустилась по трапу. Она была одета в гигантского размера серый рабочий комбинезон, похожий на одеяние монаха, в чьих складках растворялась ее маленькая фигура, и белые кеды. Ростом она оказалась по грудь Делу и Скайту. Когда Джеки Профинтэр проходила мимо, Скайта обдало запахом старого машинного масла и горелой изоляции.
   — Не подскажете, где тут можно позвонить? — торопливо спросил он.
   — Вон там, — показала Джеки черным от смазки пальцем на стену ангара, где висел ящик телефонного аппарата.
   Скайт и Дел Бакстер молча подошли к телефону. И только когда Скайт Уорнер стал набирать номер офиса клуба «Небесные молнии», Дел произнес:
   — И эта девчонка — лучший гонщик? Мне кажется, друг, что нас круто надули. Я лучше сам поведу гоночный болид, чем доверюсь ребенку.
   А тем временем Скайт Уорнер с сумрачным видом слушал длинные гудки в телефонной трубке. На том конце провода, в пустом кабинете Августа Черницки, одиноко надрывался телефон, а его хозяин в это время спешил к ближайшему вокзалу, прихватив с собой не только деньги, полученные от Скайта с Делом, но и скудную кассу клуба.
   Пошел двадцатый гудок, когда кто-то поднял трубку, и Скайт Уорнер услышал недовольный голос пожилого человека:
   — Ну кто тут трезвонит?
   — Августа Черницки можно позвать к телефону? — как можно вежливее попросил Скайт.
   — Нет его.
   Пока Скайт обдумывал, что предпринять, человек на другом конце провода спросил:
   — А вы случайно не Сумасшедший Бил? Вам тут записка.
   — Да, это я, — соврал Скайт. — Прочтите, пожалуйста.
   Зашуршала бумага.
   — «Бил, дорогушечка»… — последовала пауза. — Да, тут так и написано: «дорогушечка». «Я исчезаю. Оставляю клуб тебе — ты этого так хотела…» Да, тут так и написано: «Ты этого так хотела». «Печать в сейфе. Ключ и долговые расписки в столе. Счастливо оставаться. Август». Если вы что-либо поняли, то это все.
   — Спасибо, я все понял, — упавшим голосом ответил Скайт и уже собрался было повесить трубку, как разговаривавший с ним человек опередил его и поинтересовался:
   — Теперь за аренду кабинета платить будете вы?
   — Да, я, — чтобы отвязаться и закончить разговор, сказал Скайт.
   Но человек не отпускал его.
   — Тогда я хочу, чтобы вы заплатили сегодня. Я не получал арендной платы уже три месяца. Если вы не заплатите, мне придется принимать жесткие меры.
   — Хорошо, — равнодушно согласился Скайт и повесил трубку.
   — Ну? — спросил его Дел, во время разговора стоявший рядом и старавшийся что-либо разобрать.
   — Этот Август оказался приличной сволочью. Мы потеряли свои деньги.
   — Что будем делать, друг?
   — Что? — переспросил Уорнер и сам ответил: — Лететь с Сумасшедшим Билом. Ничего другого не остается.
   — А вот и я, — раздался знакомый голосок. Перед ними стояла женщина в обтягивающем ее фигуру красном комбинезоне гонщика-спортсмена. Скайт Уорнер не сразу смог оторвать взгляд от высокой, упругой груди, на которой мерцал синим огоньком зигзаг молнии. Воздух вокруг наполнился возбуждающим ароматом духов. Гадкий утенок в один миг превратился в симпатичную, обаятельную и очень сексуальную женщину.
   — Куда мы направляемся, господа? — весело улыбаясь, поинтересовалась Джеки Профинтэр.
   — На планету Блаусен, — ответил Скайт Уорнер. С лица Джеки моментально сошла вся беззаботность и веселость.
   — Туда полеты запрещены. Я отказываюсь лететь. О чем только думал Август, когда говорил с вами.
   — Если вы отказываетесь, то попрошу вернуть нам деньги, которые мы уже заплатили. У нас есть расписка, заверенная печатью вашего клуба, в которой черным по белому написано, что ваш клуб получил от нас сто тысяч кредитов в качестве платы за аренду одного из гоночных кораблей. — Скайт старался говорить как можно жестче и резче, хотя делал он это скрепя сердце. Джеки не была виновата в том, что они с Делом проворонили свои деньги. — Если вы нам не вернете эти деньги, — продолжал Скайт суровым голосом, — то ваша шарашка пойдет с молотка. А вас, дамочка, посадят в тюрьму за неуплату долгов.
   Джеки слушала все это с изумлением, но от последних слов вспылила, возмущенно топнув ножкой:
   — Ах вы, гнусные контрабандисты! Пошли вон отсюда! Много вас таких приходит! Назвать наш клуб шарашкой!
   Реакция оказалась не та, на которую рассчитывал Скайт Уорнер. Пожалуй, теперь ни о каких переговорах не могло быть и речи. А Джеки Профинтэр все наступала на них:
   — Я вам покажу «дамочка»! Наркоманы! Боб, Майкл! — позвала она рабочих, переставших возиться с генератором на время этой сцены и с любопытством следивших за скандалом. — Вышвырните этих хулиганов отсюда.
   Но Боб и Майкл, сделав вид, что не расслышали ее слов, скрылись за глыбу генератора, висевшего на цепях. И было видно лишь, как они переминаются с ноги на ногу за его корпусом. Махнув на рабочих рукой, Джеки хотела уже сама осуществить задуманное, но Уорнер опередил ее, остановив жестом руки.
   — Мы сами уходим. Но если вы до сегодняшнего вечера перемените свое решение и согласитесь переправить нас на Блаусен, то сверх ста тысяч, которые мы заплатили Августу, вы получите от нас еще пятьдесят.
   — Сегодня вам вернут ваши сто тысяч, и на этом наше знакомство закончится, — ответила Джеки Профинтэр.
   Скайт Уорнер и Дел Бакстер направились к выходу. Но прежде чем покинуть ангар, Скайт, повернувшись к Джеки, сказал:
   — Жизнь — сплошной компромисс. Если вы согласитесь, то не только поможете нам спасти человека, но получите так необходимые вам деньги. Подумайте над этим. А найти нас можно будет в баре «Падающая звезда».
   Наступил вечер. На улице зажигались вечерние огни. Запестрели неоновые вывески. Среди всевозможных мигающих ламп и пульсирующих экранов загорелась яркими красными буквами вывеска бара «Падающая звезда». В этот час в его помещении было многолюдно. Джо суетился за стойкой, а помощники обслуживали клиентов в зале. Публика веселилась и отдыхала. Играла музыка. Звенели бокалы. Только Дел Бакстер и Скайт Уорнер угрюмо сидели за стойкой, молча потягивая неизменное пиво. День закончился, а Джеки Профинтэр не появилась. Может, действительно расчет Скайта не оправдается и ей удастся достать деньги. А вдруг она поступит так же, как Август. Тогда вообще все пропало. Нанять другой спортивный звездолет не представлялось никакой возможности, а лететь на грузовике — все равно что лезть самому в петлю. Завтра они с Делом Бакстером, по условиям договора, должны приступать к работе. Если же опасения подтвердятся, то им нужно будет исчезнуть из города. И, кроме этого, они потеряют доверие клиентов и свою репутацию честных людей.
   В пепельнице тлела очередная сигарета. Часы показывали половину второго ночи. Народ стал постепенно расходиться. Скайт потерял всякую надежду, как вдруг появилась Джеки Профинтэр. Она сразу заметила Скайта с Делом и направилась в их сторону. На ее бледном лице лежала печать усталости и обреченности.
   — Я согласна, — произнесла она, машинально поправляя свои растрепанные волосы.
   По ее внешнему виду и настроению можно было догадаться, что сюда она пришла не по доброй воле.
   — Может, что-нибудь выпьешь? — спросил Скайт, переходя на ты. Что-нибудь покрепче, — грустно ответила она.
   — Джо! Налей девушке джин.
   Джо, плеснув в стакан огненной жидкости, пододвинул его Джеки.
   — Завтра, а точнее — уже сегодня, в десять часов встречаемся у тебя в ангаре «Небесных молний». У машины к этому времени должен быть заправлен полный бак, а двигатель — работать как часы — от этого зависит наша жизнь. И не переживай так, а то; на тебя жалко смотреть. Закон мы не нарушаем, наоборот, мы летим спасти человека от гибели.
   — Я не из-за предстоящего полета переживаю, — тихо сказала Джеки и залпом выпила джин. Бледность моментально сошла с ее лица, а в зеленых глазах с длинными, пушистыми ресницами заблестели слезинки. — Я, пожалуй, пойду, — чуть охрипшим голосом произнесла Джеки. И уже было собралась направиться к выходу, но в последнюю секунду замялась и спросила: — А я получу обещанные пятьдесят тысяч кредитов?
   — Получишь, — заверил Скайт Уорнер.
   — Спасибо, — поблагодарила Джеки и пошла прочь.
   — Может, тебя проводить? — предложил Дел Бакстер.
   — Не надо. Я возьму такси.
   Когда она вышла на улицу, Дел с наслаждением затянулся сигаретой.
   — Вот все и решилось. Правда, компаньон наш что-то скис.
   — Немудрено, — отозвался Скайт.
   Можно было догадаться, отчего в веселой, бойкой и жизнерадостной девчонке за один день произошли такие перемены. Сегодня она получила жестокий урок. Август Черницки — человек, которому она доверяла, — промотал и растратил все деньги, привел клуб перед самыми ответственными соревнованиями к полному банкротству. И в завершение бросил ее одну на расправу многочисленным кредиторам. В этот день она поняла, что нельзя жить одними мечтами, что нужно спуститься с небес на землю. Катастрофическое положение дел в клубе могла спасти только победа на предстоящих гонках «Золотое кольцо галактики», но для участия в них необходим взнос — это и привело Джеки Профинтэр в бар «Падающая звезда».
   — Еще по глоточку? — предложил Джо.
   — Спасибо, но нам завтра нужно быть в форме, — отказались Скайт Уорнер и Дел Бакстер.
   И, попрощавшись, они оставили Джо в его уютном, ставшем для них родным баре заниматься припозднившимися посетителями.
   Ровно в десять часов, как было условлено, Скайт с Делом Бакстером подлетели на таксофлайере к ангару спортивных болидов. Еще сверху они заметили красный звездолет с голубым зигзагом молнии, стоявший на бетонной площадке. Приземлившись рядом и вытащив снаряжение, они отпустили флайер.
   В отличие от вчерашнего дня сегодня было пасмурно и безветренно. Постепенно из низко ползущих серых туч стал накрапывать дождик. В открытом прямоугольном люке корабля появилась Джеки Профинтэр, как и в прошлый раз, одетая в красный комбинезон, и, как и в прошлый раз, Скайт отметил про себя, что у нее прелестная фигура.
   — Звездолет к старту готов. Можно отправляться, — сказала она.
   — Хорошо, — удовлетворенно кивнул Скайт Уорнер. — Включай двигатель, мы сейчас.
   Скайт и Дел присели на трап космического корабля. Дел достал пачку сигарет. Не говоря ни слова, они закурили. Это было что-то вроде ритуала перед предстоящим полетом. Когда появилась эта традиция, никто не знал. Просто в такие минуты посидеть и молча выкурить сигарету требовало состояние души. За те короткие мгновения, пока тлел красный огонек, каждый мог вспомнить прошлое и подумать о будущем, которого могло и не быть.
   — Дождь усилился, — прервал молчание Дел Бакстер.
   — Дождь в дорогу — хорошая примета, — сказал Скайт Уорнер.
   Бросив окурки, они поднялись и прошли внутрь звездолета. После тесного двухметрового тамбура-прохода, являющегося одновременно и шлюзовой камерой, приятели попали в рубку управления кораблем. Салон такси показался им просторнее этого помещения. Высотой рубка была метра полтора, а три кресла: пилота, штурмана и техника — располагались так близко друг к другу, что напоминали диван для трех человек. Остальное свободное пространство было заполнено приборами и датчиками.
   Джеки сидела посередине и изучала цветные диаграммы на мониторах. Дел Бакстер с трудом уселся слева от нее. Тем временем Скайт, закрепив снаряжение в тамбуре, стал протискиваться следом. Когда все были на местах, Уорнер сказал:
   — Теперь, Джеки, все зависит от тебя. Тебе придется, как в гонках, выйти из гиперпространства как можно ближе к планете Блаусен и на максимально возможной скорости скрыться в ее атмосфере. Иначе нас успеют перехватить макросские истребители. Затем домчаться до города Хейлс. Там уже предстоит потрудиться нам с Делом. Я прав? — спросил Скайт и хотел посмотреть на Дела, но из-за высокой груди Джеки он не смог разглядеть друга.
   — Прав как никогда, — отозвался с той стороны этого препятствия Дел Бакстер.
   — Тогда — поехали.
   Медленно закрылся входной люк. Убрались в корпус звездолета телескопические опоры. Корабль на мгновение повис в воздухе на гравитационной подушке, как большой воздушный шар, после чего с ревом молниеносно исчез в низких серых тучах. Вдали громыхнуло: то ли кто-то перешел звуковой барьер, то ли над Плобитауном начиналась гроза.
   Красный гоночный звездолет выскочил из гиперпространства в такой близости от планеты Блаусен, что истребители оцепления не смогли предпринять никаких действий. Их пилотам оставалось лишь безучастно проследить, как маленькая точка летательного аппарата на экранах радаров стремительно исчезает в плотных слоях атмосферы.
   Планета Блаусен гигантским сине-зеленым шаром материализовалась на секунду на совершенно черном экране переднего обзора и, раздувшись на глазах до неимоверных размеров, закрыла собой все видимое пространство. Звездолет тряхнуло, корпус мелко завибрировал, стрелки индикаторов на приборной панели лихорадочно запрыгали из стороны в сторону. Указатель скорости быстро пополз вниз. Пронзив насквозь небольшое белое облако, гоночный корабль, управляемый Джеки Профинтэр, помчался к городу Хейлсу.
   Джеки вела звездолет над побережьем, и так как Хейлс находился на берегу моря, то проскочить мимо города было невозможно. После непродолжительного полета в атмосфере на горизонте заблестели зеркальные фасады высотных зданий. Корабль стремительно приближался к цели своего полета. Вскоре стало возможным рассмотреть черные клубы дыма от пожаров, поднимавшиеся над городом.
   Хейлс считался небольшим городом, рассчитанным на три миллиона жителей, большая часть из которых были медиками и обслуживали десятки первоклассных больниц и санаториев. Этот город был центром медицинской науки и техники. Прекрасный климат, море и лечебные источники манили сюда поправить пошатнувшееся от излишеств и сладкой жизни здоровье богачей со всего космоса. Дорогие отели, ослепительно белые корпуса лечебниц, улицы, утопающие в зелени пальм и эвкалиптов, — вот что представлял из себя в недавнем прошлом город Хейлс. Что же представляет он теперь? На этот вопрос Скайт с Делом должны были получить ответ через несколько минут.
   Гоночный звездолет, сделав крутой вираж, завис на высоте полуметра над плоской крышей главного медицинского центра, одного из самых высоких зданий, большой белой башней возвышавшегося в центре города. Из открывшегося люка на крышу спрыгнул Скайт Уорнер с каренфайером в руках. Осмотревшись по сторонам, он сделал знак рукой, и следом за ним, держа такой же каренфайер, спрыгнул Дел Бакстер. Из звездолета показалась рыжая головка Джеки.
   — Так когда мне прилетать за вами?
   — Жди сигнала по рации. Но учти, если мы при выходе на связь будем называть тебя по имени, бросай нас и уматывай с этой планеты. Только если позывные будут «Сумасшедший Бил» — тогда заберешь нас. Ясно?
   — Хорошо! Счастливо!
   Джеки исчезла внутри звездолета. Через мгновение закрылась дверь люка, и машина с ревом, в котором слышались сила и мощь спортивного двигателя, помчалась прочь.
   По плану Скайта, Джеки должна была отвести звездолет за город и ждать в безопасном месте условленный сигнал. Это следовало сделать, чтобы не потерять звездолет, а значит, и единственную возможность покинуть планету.
   По мере того как слабел рев удаляющегося космического корабля, стали проявляться, подобно изображению на пленке, звуки чужого города. Но это были не сигналы машин, не гул толпы, не тот равномерный шум, который издает нормальный город. Эти звуки принадлежали больному-городу. Где-то на окраине со стороны гор с перерывом в полминуты стреляла крупнокалиберная гаубица. И после ее выстрела доносился грохот далекого взрыва. Как волки, выли сирены, в воздухе что-то потрескивало и шевелилось, словно в догорающем костре. Даже на высоту тридцатого этажа, где стояли Скайт с Делом, ветер доносил запахи пожаров, дымы от которых подымались со всех сторон.
   Окинув взглядом открывшуюся с высоты здания панораму, Скайт Уорнер перекинул ремень каренфайера через плечо, поправил кобуру бластера и, вдохнув полной грудью воздух чужого города, чужой планеты, чужого мира, направился к площадке подъемника.
   — За работу, друг!
   Дел Бакстер засунул небольшую рацию, похожую на радиотелефон, во внутренний карман куртки, по весил на шею свой блестящий сталью каренфайер и пошел следом.
   — За благородную работу, друг!
   Подъемник представлял собой восьмиметровую квадратную площадку, с помощью которой перемещали каталки с больными, транспортировавшиеся по воздуху. Скайт нажал ногой на педаль, и площадка опустила их с Делом на один этаж вниз. Там друзья пересели в лифт и уже на нем продолжили свой путь.
   — Обычно управленческие отделы располагают на средних этажах больниц, сказал Скайт, нажимая кнопку пятнадцатого этажа.
   — Для чего?
   — Оттуда одинаково добираться как до пациента на первом, так и до пациента на последнем этаже.
   — Железная логика, — усмехнулся Дел Бакстер, когда двери лифта разъехались в стороны, открывая перед ними широкий, просторный коридор пятнадцатого этажа.
   Пахло чем-то кислым и приторным. Было тихо и безлюдно. Стараясь сильно не топать своими тяжелыми ботинками, приятели пошли вдоль дверей из матового стекла в больничные палаты.
   — Давай здесь посмотрим, — предложил Скайт, останавливаясь перед одной из дверей.
   Осторожно толкнув ручку, он вошел внутрь. В нос ударил противный сладковатый запах. Просторная белая комната с большим окном, занавешенным белыми занавесками в розовых цветочках, была занята шестью койками, четыре из которых пустовали, а на койке у окна лежал полностью забинтованный, как мумия, человек. Сквозь бинты проступали ярко-красные пятна крови. Услышав, что кто-то пришел, он зашевелился и стал издавать скулящие звуки. Скайт повернулся и тут заметил еще одного, которого до этого момента скрывала открытая входная дверь. Он был с ног до головы накрыт белой простыней и не шевелился. Из его угла и исходил этот тошнотворный запах разложения. Комок подкатил к горлу, и Скайт побыстрее выскочил в коридор.