Страница:
Интересным было выступление представителя Ленинградского военного округа - командира механизированного корпуса генерал-лейтенанта П. Л. Романенко. Он высказал сомнение в правильности разработанной докладчиком теории наступательной операции, так как в ней отражены взгляды, которые высказывались еще в 1932-1934 годах, а с тех пор прошло много лет. Опыт войны на Западе, отмечал П. Л. Романенко, был проанализирован верно, но докладчик сделал недостаточно четкие выводы. Для проведения решающих операций немцы сводили механизированные и авиационные соединения в оперативные объединения и тем самым массировали их, превращали в основную ударную силу. Исходя из этого, П. Л. Романенко предлагал создавать ударные армии в составе 4-5 механизированных, 3-4 авиационных корпусов, 1-2 авиадесантных дивизий и 9-12 артиллерийских полков. Он полагал, что, если на внутренних и внешних крыльях двух фронтов будут действовать две такие ударные армии, они сумеют взломать фронт противника, не дадут ему возможности опомниться до завершения операции и превращения ее в стратегический успех. Ударная армия должна начинать операцию примерно за неделю до начала общего наступления. Для обеспечения ее должны быть развернуты действия авиации на большую глубину; в течение четырех-пяти дней должны громиться районы сосредоточения авиации противника, железнодорожные узлы, пути подвоза, узлы связи, с тем чтобы парализовать тыл противника на глубину 200-250 километров. За три дня до начала операции, не ослабляя действий по глубокому тылу, необходимо начать действия по ближайшим тактическим тылам, с тем чтобы разрушать узлы связи, разрушать тыл и не дать возможности противнику подвозить резервы. После этого должна начаться артиллерийская подготовка, которая завершается массированным применением авиации по расположению противника перед фронтом, после чего должны бросаться в атаку войска в несколько эшелонов. Заключая свое интересное выступление, П. Л. Романенко сказал: "Я знаю, что многие сомневаются в правильности высказанного мною мнения... и против меня будут выступать многие, но прошу продумать то, о чем я говорил... Прошу учесть также, что если мы откажемся от применения ударных механизированно-авиационных армий, то мы можем оказаться в весьма тяжелом положении и поставить в невыгодные условия свою Родину"{125}.
Помимо создания ударных армий П. Л. Романенко выдвигал важную идею о необходимости проведения с их участием операций группы фронтов. К сожалению, его предложения на совещании не получили развития.
Стенограммы совещания свидетельствуют о том, что, кроме П. Л. Романенко, по этим проблемным вопросам никто больше не выступал, но важно отметить, что у большинства ораторов проскальзывала мысль: дать для армейских и фронтовых операций больше механизированных корпусов, как средство развития прорыва.
В заключительном слове генерал армии Г. К. Жуков отметил, что в речах своих оппонентов он не заметил особых принципиальных расхождений с основными положениями доклада, что он не возражает против отдельных предложений и замечаний, а, наоборот, приветствует их. Жуков еще раз подчеркнул, что необходимо все сказанное тщательно проанализировать и продумать, с тем чтобы с пользой для дела прийти к определенным серьезным выводам, а также высказал надежду, что Народный комиссар обороны в своем заключении даст необходимые указания в соответствии с дальнейшим состоянием боевой деятельности войск.
26 декабря состоялся доклад начальника Главного управления ВВС генерал-лейтенанта авиации П. В. Рычагова, который охватил большой круг вопросов, в частности завоевание господства в воздухе, взаимодействие авиации с наземными войсками, нанесение ударов авиации по оперативному тылу противника и другие. Затронутые проблемы использования авиации рассматривались главным образом в рамках армейской операции. Такой подход в решении задач авиации не нашел поддержки. Выступившие в прениях генералы М. М. Попов, Г. П. Кравченко, Д. Т. Козлов были против децентрализации воздушных сил. По их мнению, завоевание господства в воздухе, нанесение глубоких оперативных авиационных ударов должны быть в компетенции Главного Командования и фронтового звена управления.
На следующий день был заслушан доклад генерала армии И. В. Тюленева "Характер современной оборонительной операции". Для того чтобы подтвердить необходимость создания обороны с системой укрепленных полос, насыщенных большим количеством долговременных сооружений, докладчик ссылался на опыт первой мировой войны 1914-1918 годов (оборонительные операции, которые опирались на крепости Льеж, Верден, Осовец, Новогеоргиевск, Ивангород и другие), на опыт второй мировой войны (французская линия Мажино, немецкая линия Зигфрида, финская - на Карельском перешейке).
Раскрывая примерную схему построения оперативной обороны укрепленных полос и позиций, докладчик обращал внимание на то, что они состоят из большого количества бетонных больших, средних и малых гнезд сопротивления различной силы. Эти сооружения противостоят силе огня дивизионной, корпусной артиллерии и авиабомб весом 250 килограммов. Максимальная глубина долговременных укреплений равна 10-15 километрам. Система укреплений на Карельском перешейке, по его мнению, являлась наиболее современной, отвечающей как тактико-техническим, так и оперативным требованиям современных оборонительных операций. Глубина ее начиная от старой нашей государственной границы до Выборгского района - 78 километров. Система укреплений Карельского перешейка имела четыре оборонительные полосы (основную, тыловую, выборгскую и городскую). Перед каждой из них создавались или предполье глубиной 18-36 километров, состоявшее из 18 позиционных линий с развитой системой заграждений, сюрпризов и препятствий, или промежуточные позиции глубиной 3-6 километров. Основная оборонительная полоса - линия Маннергейма - имела глубину 6 километров, остальные - 2-3 километра.
Докладчик высоко оценивал финскую оборону на Карельском перешейке и, видимо, под влиянием этого выдвинул на рассмотрение участников совещания систему оперативной обороны, состоящей из ряда зон.
Его предложения сводились к следующему.
Армейский оборонительный район, простираясь по фронту до 100, а в глубину до 100-135 километров, состоит из нескольких зон.
Первая (по счету и назначению) - передовая зона оборонительных действий, или предполье, - предназначалась для того, чтобы задержать продвижение противника, не дать ему возможности беспрепятственно подойти к переднему краю, нанести урон его передовым частям, разведать силы врага. Эта зона должна создаваться по возможности на большую глубину, но не менее 15-35 километров, включать в себя искусственные и естественные преграды, под прикрытием которых обороняющиеся в этой зоне части смогли бы применить всю силу внезапного огня, контратак и контрударов. Основу заграждений в предполье составляют рвы, эскарпы, противотанковые мины, фугасы, завалы и мины замедленного действия. Последние устанавливаются главным образом в предполагаемых районах сосредоточения противника. Для создания заграждений и установки минных полей в предполье потребуется примерно 70-80 тонн колючей проволоки и до 20 тыс. противотанковых мин.
Вторая - основная зона оборонительных действий, тесно связанная с предпольем, - создавалась для того, чтобы всеми силами и средствами, широко используя естественные препятствия, искусственные заграждения и инженерно-полевые сооружения, нанести наступающему противнику поражение огнем с земли и воздуха. Эта зона состоит из двух полос. Ее глубина может быть 12-20 километров.
Первая полоса предназначалась для отражения ударов противника силами первого эшелона. Основу заграждений ее составляют противотанковые и противопехотные препятствия, огневые средства и инженерные сооружения, защищающие обороняющихся от воздействия артиллерийского огня и ударов авиации.
Предназначение второй полосы основной зоны оборонительных действий сводится к тому, чтобы отсечь механизированные соединения ворвавшегося противника силами второго эшелона обороняющихся войск. Она должна быть хорошо развита в инженерном и противотанковом отношении, иметь систему отсечных фланговых позиций перед передним краем. Наиболее прочная оборона создается в полосе корпуса, который расположен на направлении основного удара противника.
Для создания заграждений на первой и второй полосах основной зоны потребуется исходя из средней нормы до 60 тонн взрывчатых веществ, 60 тыс. противотанковых мин, 300 тонн колючей проволоки, 7 тыс. пакетов МЗП (малозаметных препятствий).
Дальше в системе армейского оборонительного района располагается зона оперативного маневра, на которой размещаются армейские резервы. Ее назначение - создать условия для решающих действий из глубины армейскими оперативными резервами. Глубина этой зоны - 25-30 километров.
Зона оперативного маневра оборудуется противотанковыми районами и промежуточными позициями. Такое инженерное оборудование преследует цель: задержать на определенных направлениях продвижение мотомеханизированных соединений противника, а в случае вклинения в оперативную глубину дать возможность армейским резервам уничтожить его.
Для создания заграждений в этой зоне потребуется: взрывчатых веществ до 60 тонн, противотанковых мин - до 70 тыс., колючей проволоки - до 400 тонн.
Следующая зона - тыловая зона оборонительных действий. Назначение ее укрыто расположить все средства армейского тыла, второй эшелон органов оперативного управления и боевого обеспечения. Помимо этого в тыловой зоне располагаются противотанковые и зенитные сродства, а также подвижные отряды для борьбы с воздушными десантами противника. Глубина зоны может быть до 50 километров.
Таким образом, для создания армейского оборонительного района потребуется много огневых, инженерных средств и большое количество рабочей силы и времени. На километр фронта обороны предусматривалось иметь 8-17 орудий средней и крупной, 20-40 орудий противотанковой артиллерии.
Из всего сказанного докладчик делал следующий вывод: основой организации современной оборонительной операции и ее основным костяком являются противотанковые, противосамолетные, артиллерийские средства.
В ходе оборонительных действий предусматривалось прочное удержание предполья силами отрядов заграждения и передовых отрядов, действовавших на основных маршрутах. Решающим этапом оборонительной операции считался бой перед передним краем обороны, который должен был начинаться сильной артиллерийской контрподготовкой и действиями авиации. Одновременно при благоприятной обстановке противник мог быть атакован силами резервов, особенно танкового. Противотанковая артиллерия должна была остановить танки противника перед передним краем. Основу боя внутри оборонительной полосы составлял контрудар, который наносился с целью отсечь и уничтожить прорвавшегося противника.
Все выступавшие в прениях в основном поддержали докладчика. Лишь начальник штаба Западного Особого военного округа генерал-майор В. Е. Климовских высказал несколько критических замечаний, связанных с составом обороняющейся армии и, в частности, с распределением сил по глубине. "Сейчас, - сказал Климовских, - строить армейскую оборону, опираясь на состав армии примерно в 14-15 дивизий (одна из них танковая), вряд ли целесообразно и возможно. Ведь такая армия может сама наступать. Поскольку мы основу обороны видим в силе противотанкового, артиллерийского, противовоздушного огня, то, очевидно, надо стремиться к тому, чтобы задачи решались с возможно меньшим количеством введенной в дело живой силы. Отсюда если взять условно стокилометровый фронт, о котором говорил докладчик, то для обороны его достаточно будет 9, максимум 12 дивизий, с тем чтобы примерно 8-9 дивизий иметь на переднем крае основной оборонительной полосы и 2-3 стрелковые дивизии - в резерве".
В заключительном слове И. В. Тюленев сказал: "Считаю, что выдвинутая тема "Характер современной оборонительной операции" является актуальной". Далее он отметил активность выступавших по этой теме, а также желание внести ряд конкретных предложений, которые сводились к тому, чтобы тот или иной элемент нашей оборонительной армейской операции развить, уточнить и иметь по нему свое правильное суждение.
И, наконец, по его убеждению, опыт, который у нас сейчас имеется и на основе которого мы можем более ясно и четко представить современные оборонительные Операции, - опыт обороны на Карельском перешейке - радо изучить и закрепить, сделать достоянием нашего высшего начальствующего состава, нашего генералитета.
28 декабря выступал генерал-полковник танковых войск Д. Г. Павлов. В своем докладе он анализировал использование танков в первой и второй мировых войнах. Так, на реке Сомма 49 танков, введенных для прорыва обороны, сумели за три часа продвинуться на 4 километра, что показало их способность надежно бороться о огневыми средствами пехоты. В 1917 году при Каморе 378 танков смогли прорвать фронт шириной 12 километров и проникнуть на глубину 9 километров. Однако англичане не смогли использовать этот успех, так как под рукой не было подвижных механизированных войск. Аналогичный случай произошел в 1918 году под Суассоном и Амьеном, где в бой было введено 420 танков. Танки не только усиливали пробивную способность, не только усиливали удар, но, кроме того, резко сокращали pa-роту артиллерии, резко сокращали расход снарядов. Использование танков на Западе в 1939-1940 годах позволило немцам разгромить Польшу в течение 17 дней, Закончить операции в Бельгии и Голландии через 13 и во Франции через 17 суток.
Д. Г. Павлов объяснил эти успехи наличием у немцев моторизованных и танковых соединений, которые, отрываясь далеко от пехоты и не встречая особенно прочной обороны, прорывались в глубину и достигали оперативных целей. Следовательно, делал вывод Д. Г. Павлов, необходимо и дальше совершенствовать структуру Механизированных корпусов и их боевое использование. Далее докладчик подробно осветил этапы ввода в прорыв механизированных корпусов.
Среди выступавших в прениях (всего выступило 10 человек) был командующий Среднеазиатским военным округом генерал-полковник И. Р. Апанасенко, который упрекнул докладчика в том, что он ничего не сказал о коннице, о взаимодействии с ней мехкорпуса.
На следующий день был заслушан последний доклад - генерал-лейтенанта А. К. Смирнова. Он изложил ряд моментов оборонительного и наступательного боя подразделений, частей и соединений с учетом опыта последних войн и проведенных маневров. Докладчик считал, что полосу обороны стрелковой дивизии на нормальном фронте целесообразно иметь до 8 километров, а на широком фронте - 15 километров. Основой обороны должен служить батальонный район обороны. В наступлении, говорил он, следует давать дивизии полосу в 4-5 километров. При этом для ее усиления потребуются один-два артиллерийских полка, несколько батальонов мощных танков. При наступлении же на фронте 2-2,5 километра она может обойтись своими собственными средствами.
Выступавшие в прениях П. Г. Понеделин, Д. Т. Козлов, В. Д. Соколовский и другие во многом не были согласны с положениями, выдвинутыми в последнем докладе. Они резонно оспаривали предложенные плотности обороны, излишний схематизм в организации и ведении боя и прочее.
31 декабря с заключительной речью на совещании выступил Нарком обороны маршал С. К. Тимошенко.
"Совещание, проведенное Главным военным советом, - сказал Тимошенко, по своему содержанию и значению является новым знаменательным этапом в жизни Красной Армии... Мы начинаем создавать новые основы, новые предпосылки для дальнейшего роста нашей Красной Армии, мы углубляем и расширяем ту перестройку в Красной Армии, которую стали осуществлять... полгода тому назад... Мы начали по-настоящему выполнять указания товарища Сталина о поднятии военно-идеологического уровня наших командных кадров и положили начало созданию собственной военной идеологии" (подчеркнуто мною. - М. З.).
Под началом создания "собственной военной идеологии", видимо, следовало понимать что-то необычное, совершенно новое, что вносилось совещанием в теорию военного дела и ее составные части. Можно подумать, что до декабря 1940 года в нашей армии не было своей "собственной военной идеологии". Прозвучало довольно негативное отношение к прошлому опыту советской военно-теоретической мысли, которая имела полный приоритет и большие заслуги в разработке теории и практики глубокого боя и операции. Интересно проследить, в какой же степени "новые основы" и "начало" "собственной военной идеологии" в теории военной науки и военного искусства в целом нашли свое отражение в разделах доклада, посвященных некоторым вопросам характера современных операций, а также задачам боевой подготовки войск Красной Армии.
Анализируя опыт последних войн, и особенно войны на Западе, докладчик отмечал, что в области военного искусства в связи с применением и усовершенствованием средств вооруженной борьбы происходят большие сдвиги. Однако опыт войны в Европе не дает ничего нового в стратегическом творчестве. Что касается оперативного искусства - фронтовых и армейских операций, то в нем происходят крупные изменения, связанные с массированным применением танков и пикирующих бомбардировщиков, моторизованных и мотоциклетных войск и авиадесантов. Эти, безусловно правильные, выводы были сделаны на основе операций, проведенных немецко-фашистскими войсками на Западе, и особенно в Польше.
Далее Тимошенко пытался превознести опыт войны на Карельском перешейке. Он говорил: "...если раньше военные действия начинались обычно встречным наступлением, то теперь это не всегда возможно. В настоящее время границы крупных государств, особенно на важнейших направлениях, уже опоясаны железобетонными полосами укреплений".
Такой вывод, на наш взгляд, был недостаточно обоснованным. Железобетонные оборонительные полосы на Западе были созданы на довольно узких участках границ, и главным образом Франции и частично Германии. Остальные страны не имели таких укреплений.
Недостаточно аргументированное положение понадобилось маршалу Тимошенко, видимо, для того, чтобы лишний раз подчеркнуть важность подготовки Красной Армии в будущем к прорыву современных укрепленных оборонительных полос с самого начала войны. Этот довольно не убедительный тезис уводил командный состав в сторону от решения первостепенных задач, вытекающих из маневренного характера развернувшейся второй мировой войны.
Касаясь характера современной оборонительной операции и оборонительного боя, докладчик говорил: "Опыт войны показывает, что современная оборона не может ограничиться одной тактической зоной сопротивления, что против новых глубоких способов прорыва необходим второй и, пожалуй, третий оперативный эшелон обороны... При этих условиях оборона приобретает вновь свою устойчивость и сохраняет все права гражданства и в будущем..."
Развивая свою мысль, он отметил, что оборона не является решительным способом действий для поражения противника: последнее достигается только наступлением. К обороне прибегают тогда, когда не г достаточных сил для наступления, или тогда, когда она выгодна в создавшейся обстановке для того, чтобы подготовить наступление.
Нам кажется, что в этих высказываниях есть противоречия. С одной стороны, утверждалось, что к обороне прибегают в тех случаях, когда нет достаточных сил, когда их необходимо экономить, а с другой - выдвигалось требование глубоко эшелонировать войска в обороне. До этого в докладе И. В. Тюленева было показано, сколько зон и полос необходимо создавать в обороне и как располагать на них войска. Нет сомнения, что для организации такой обороны в реальной обстановке не хватило бы сил.
Докладчику необходимо было развернуть тезис о том, что оборона особенно выгодна лишь в том случае, если она мыслится как средство для организации наступления, а не как самоцель, и не вводить в свой доклад противоречивых положений.
Разделять оборону на упорную и подвижную, указывал далее Тимошенко, неправильно. Такая терминология неточна, так. как всякая оборона должна быть упорной. Поэтому он ввел два новых понятия: позиционная оборона и маневренная оборона.
Первая организуется с целью удержать определенную и подготовленную к обороне местность.
Вторая проводится при недостатке сил и средств, необходимых для создания позиционной обороны; она должна строиться на принципах подвижных действий войск, стремиться ослабить противника, сохранить свои силы, не считаясь подчас с потерей пространства.
В этих определениях также есть противоречие, так как ранее утверждалось, что "всякая оборона должна быть упорной".
В позиционной обороне, говорил нарком Тимошенко, развитый армейский оборонительный район будет включать: передовую оперативную зону заграждений, тактическую оборонительную зону, оперативную оборонительную зону.
Тактическая войсковая оборонительная зона, указал нарком, должна являться главной зоной сопротивления, где должны быть сосредоточены основные усилия и где наступление противника должно быть сломлено. Она включает в себя: а) полосу обеспечения глубиной до 10-15 километров, которая создается с целью задержать и измотать наступающего противника и выиграть время для подготовки оборонительной полосы; полоса обеспечения оборудуется заграждениями; в ней действуют разведывательные части и передовые отряды; б) главную полосу обороны глубиной до 8-10 километров, имеющую назначение остановить и расстроить атаку противника; на ней располагаются основные силы обороны; в) вторую полосу обороны, где располагаются корпусные резервы; она должна преградить доступ в глубину прорвавшимся подвижным частям противника и служить исходным рубежом для контратак из глубины.
В целях предохранения войск, занимающих передний край, от огня противника в период его артиллерийской подготовки считалось целесообразным создать в главной полосе обороны две полосы сопротивления: передовую глубиной 2-2,5 километра и главную - глубиной тоже 2-2,5 километра. В первой иметь около 1/4-1/3 сил обороны, а главные силы расположить во второй, главной полосе сопротивления.
Основное назначение передовой полосы - прикрывать и маскировать главную полосу сопротивления. Передовая полоса сопротивления, имея перед собой зону сплошных заграждений, должна остановить наступление противника или нанести ему наибольшие потери. На второстепенных направлениях передовая полоса может быть заменена усиленным боевым охранением.
Главная полоса сопротивления имеет также перед собой заграждения, и ее передний край должен развиваться как основной рубеж обороны. На ней располагаются главные силы пехоты и основные огневые средства.
За главной полосой следует полоса дивизионных резервов.
Вторая полоса обороны оборудуется по типу первой.
Вот такое развитие обороны и расположение войск в главной полосе сопротивления, говорил докладчик, нам надо ввести в нашу практику как один из вариантов построения обороны. Других вариантов предложено не было.
Нарком рекомендовал провести ряд опытных учений с целью "уточнить некоторые вопросы, связанные с подобным видом обороны".
Далее С. К. Тимошенко говорил об оперативной оборонительной зоне, которая должна быть максимально разгружена от всякого рода тыловых частей и учреждений, чтобы иметь свободу маневрирования резервами.
Тимошенко не согласился с теми, кто ранее вносил предложения о целесообразности создавать эту полосу на глубину 100-120 километров. Такие нормы, говорил он, "безусловно, не реальны и ведут к разброске сил".
Затем докладчик определил войскам возможный фронт обороны: для стрелковой дивизии 6-8-10 километров (на второстепенных направлениях 12-16 км), для стрелкового корпуса (три стрелковые дивизии) 20-25 и для армии (10-12 стрелковых дивизий) 80-100 километров.
В обороне на усиление армии могли быть дополнительно приданы два гаубичных артиллерийских полка, три минометных батальона, одна-две танковые бригады, одна-две химические танковые бригады и до авиационной дивизии. Кроме того, армия должна быть усилена подвижными противотанковыми средствами РГК.
Высказав основные положения по организации позиционной обороны, заимствованной из опыта войны с Финляндией (что подтверждается словами докладчика: "...такую полосу мы видели... на Карельском перешейке"), нарком Тимошенко призвал участников совещания учить войска умело обороняться и прорывать подобного рода укрепления.
Докладывая теоретические взгляды на наступательную операцию, нарком справедливо отметил, что на совещании иногда сквозило стремление перенести, без должного анализа и серьезной критики, образцы фронтовых операций Западной Европы в условия нашего Западного театра. Такие попытки ошибочны. "Наша теория по оперативно-тактическим вопросам помимо общих положений должна охватывать особенности в действиях войск на различных театрах, в разнообразных географических условиях".
По мнению докладчика, фронт как оперативно-стратегическое объединение включал в свои функции планирование боевых усилий армий и непосредственное руководство ими в процессе развития операций.
Помимо создания ударных армий П. Л. Романенко выдвигал важную идею о необходимости проведения с их участием операций группы фронтов. К сожалению, его предложения на совещании не получили развития.
Стенограммы совещания свидетельствуют о том, что, кроме П. Л. Романенко, по этим проблемным вопросам никто больше не выступал, но важно отметить, что у большинства ораторов проскальзывала мысль: дать для армейских и фронтовых операций больше механизированных корпусов, как средство развития прорыва.
В заключительном слове генерал армии Г. К. Жуков отметил, что в речах своих оппонентов он не заметил особых принципиальных расхождений с основными положениями доклада, что он не возражает против отдельных предложений и замечаний, а, наоборот, приветствует их. Жуков еще раз подчеркнул, что необходимо все сказанное тщательно проанализировать и продумать, с тем чтобы с пользой для дела прийти к определенным серьезным выводам, а также высказал надежду, что Народный комиссар обороны в своем заключении даст необходимые указания в соответствии с дальнейшим состоянием боевой деятельности войск.
26 декабря состоялся доклад начальника Главного управления ВВС генерал-лейтенанта авиации П. В. Рычагова, который охватил большой круг вопросов, в частности завоевание господства в воздухе, взаимодействие авиации с наземными войсками, нанесение ударов авиации по оперативному тылу противника и другие. Затронутые проблемы использования авиации рассматривались главным образом в рамках армейской операции. Такой подход в решении задач авиации не нашел поддержки. Выступившие в прениях генералы М. М. Попов, Г. П. Кравченко, Д. Т. Козлов были против децентрализации воздушных сил. По их мнению, завоевание господства в воздухе, нанесение глубоких оперативных авиационных ударов должны быть в компетенции Главного Командования и фронтового звена управления.
На следующий день был заслушан доклад генерала армии И. В. Тюленева "Характер современной оборонительной операции". Для того чтобы подтвердить необходимость создания обороны с системой укрепленных полос, насыщенных большим количеством долговременных сооружений, докладчик ссылался на опыт первой мировой войны 1914-1918 годов (оборонительные операции, которые опирались на крепости Льеж, Верден, Осовец, Новогеоргиевск, Ивангород и другие), на опыт второй мировой войны (французская линия Мажино, немецкая линия Зигфрида, финская - на Карельском перешейке).
Раскрывая примерную схему построения оперативной обороны укрепленных полос и позиций, докладчик обращал внимание на то, что они состоят из большого количества бетонных больших, средних и малых гнезд сопротивления различной силы. Эти сооружения противостоят силе огня дивизионной, корпусной артиллерии и авиабомб весом 250 килограммов. Максимальная глубина долговременных укреплений равна 10-15 километрам. Система укреплений на Карельском перешейке, по его мнению, являлась наиболее современной, отвечающей как тактико-техническим, так и оперативным требованиям современных оборонительных операций. Глубина ее начиная от старой нашей государственной границы до Выборгского района - 78 километров. Система укреплений Карельского перешейка имела четыре оборонительные полосы (основную, тыловую, выборгскую и городскую). Перед каждой из них создавались или предполье глубиной 18-36 километров, состоявшее из 18 позиционных линий с развитой системой заграждений, сюрпризов и препятствий, или промежуточные позиции глубиной 3-6 километров. Основная оборонительная полоса - линия Маннергейма - имела глубину 6 километров, остальные - 2-3 километра.
Докладчик высоко оценивал финскую оборону на Карельском перешейке и, видимо, под влиянием этого выдвинул на рассмотрение участников совещания систему оперативной обороны, состоящей из ряда зон.
Его предложения сводились к следующему.
Армейский оборонительный район, простираясь по фронту до 100, а в глубину до 100-135 километров, состоит из нескольких зон.
Первая (по счету и назначению) - передовая зона оборонительных действий, или предполье, - предназначалась для того, чтобы задержать продвижение противника, не дать ему возможности беспрепятственно подойти к переднему краю, нанести урон его передовым частям, разведать силы врага. Эта зона должна создаваться по возможности на большую глубину, но не менее 15-35 километров, включать в себя искусственные и естественные преграды, под прикрытием которых обороняющиеся в этой зоне части смогли бы применить всю силу внезапного огня, контратак и контрударов. Основу заграждений в предполье составляют рвы, эскарпы, противотанковые мины, фугасы, завалы и мины замедленного действия. Последние устанавливаются главным образом в предполагаемых районах сосредоточения противника. Для создания заграждений и установки минных полей в предполье потребуется примерно 70-80 тонн колючей проволоки и до 20 тыс. противотанковых мин.
Вторая - основная зона оборонительных действий, тесно связанная с предпольем, - создавалась для того, чтобы всеми силами и средствами, широко используя естественные препятствия, искусственные заграждения и инженерно-полевые сооружения, нанести наступающему противнику поражение огнем с земли и воздуха. Эта зона состоит из двух полос. Ее глубина может быть 12-20 километров.
Первая полоса предназначалась для отражения ударов противника силами первого эшелона. Основу заграждений ее составляют противотанковые и противопехотные препятствия, огневые средства и инженерные сооружения, защищающие обороняющихся от воздействия артиллерийского огня и ударов авиации.
Предназначение второй полосы основной зоны оборонительных действий сводится к тому, чтобы отсечь механизированные соединения ворвавшегося противника силами второго эшелона обороняющихся войск. Она должна быть хорошо развита в инженерном и противотанковом отношении, иметь систему отсечных фланговых позиций перед передним краем. Наиболее прочная оборона создается в полосе корпуса, который расположен на направлении основного удара противника.
Для создания заграждений на первой и второй полосах основной зоны потребуется исходя из средней нормы до 60 тонн взрывчатых веществ, 60 тыс. противотанковых мин, 300 тонн колючей проволоки, 7 тыс. пакетов МЗП (малозаметных препятствий).
Дальше в системе армейского оборонительного района располагается зона оперативного маневра, на которой размещаются армейские резервы. Ее назначение - создать условия для решающих действий из глубины армейскими оперативными резервами. Глубина этой зоны - 25-30 километров.
Зона оперативного маневра оборудуется противотанковыми районами и промежуточными позициями. Такое инженерное оборудование преследует цель: задержать на определенных направлениях продвижение мотомеханизированных соединений противника, а в случае вклинения в оперативную глубину дать возможность армейским резервам уничтожить его.
Для создания заграждений в этой зоне потребуется: взрывчатых веществ до 60 тонн, противотанковых мин - до 70 тыс., колючей проволоки - до 400 тонн.
Следующая зона - тыловая зона оборонительных действий. Назначение ее укрыто расположить все средства армейского тыла, второй эшелон органов оперативного управления и боевого обеспечения. Помимо этого в тыловой зоне располагаются противотанковые и зенитные сродства, а также подвижные отряды для борьбы с воздушными десантами противника. Глубина зоны может быть до 50 километров.
Таким образом, для создания армейского оборонительного района потребуется много огневых, инженерных средств и большое количество рабочей силы и времени. На километр фронта обороны предусматривалось иметь 8-17 орудий средней и крупной, 20-40 орудий противотанковой артиллерии.
Из всего сказанного докладчик делал следующий вывод: основой организации современной оборонительной операции и ее основным костяком являются противотанковые, противосамолетные, артиллерийские средства.
В ходе оборонительных действий предусматривалось прочное удержание предполья силами отрядов заграждения и передовых отрядов, действовавших на основных маршрутах. Решающим этапом оборонительной операции считался бой перед передним краем обороны, который должен был начинаться сильной артиллерийской контрподготовкой и действиями авиации. Одновременно при благоприятной обстановке противник мог быть атакован силами резервов, особенно танкового. Противотанковая артиллерия должна была остановить танки противника перед передним краем. Основу боя внутри оборонительной полосы составлял контрудар, который наносился с целью отсечь и уничтожить прорвавшегося противника.
Все выступавшие в прениях в основном поддержали докладчика. Лишь начальник штаба Западного Особого военного округа генерал-майор В. Е. Климовских высказал несколько критических замечаний, связанных с составом обороняющейся армии и, в частности, с распределением сил по глубине. "Сейчас, - сказал Климовских, - строить армейскую оборону, опираясь на состав армии примерно в 14-15 дивизий (одна из них танковая), вряд ли целесообразно и возможно. Ведь такая армия может сама наступать. Поскольку мы основу обороны видим в силе противотанкового, артиллерийского, противовоздушного огня, то, очевидно, надо стремиться к тому, чтобы задачи решались с возможно меньшим количеством введенной в дело живой силы. Отсюда если взять условно стокилометровый фронт, о котором говорил докладчик, то для обороны его достаточно будет 9, максимум 12 дивизий, с тем чтобы примерно 8-9 дивизий иметь на переднем крае основной оборонительной полосы и 2-3 стрелковые дивизии - в резерве".
В заключительном слове И. В. Тюленев сказал: "Считаю, что выдвинутая тема "Характер современной оборонительной операции" является актуальной". Далее он отметил активность выступавших по этой теме, а также желание внести ряд конкретных предложений, которые сводились к тому, чтобы тот или иной элемент нашей оборонительной армейской операции развить, уточнить и иметь по нему свое правильное суждение.
И, наконец, по его убеждению, опыт, который у нас сейчас имеется и на основе которого мы можем более ясно и четко представить современные оборонительные Операции, - опыт обороны на Карельском перешейке - радо изучить и закрепить, сделать достоянием нашего высшего начальствующего состава, нашего генералитета.
28 декабря выступал генерал-полковник танковых войск Д. Г. Павлов. В своем докладе он анализировал использование танков в первой и второй мировых войнах. Так, на реке Сомма 49 танков, введенных для прорыва обороны, сумели за три часа продвинуться на 4 километра, что показало их способность надежно бороться о огневыми средствами пехоты. В 1917 году при Каморе 378 танков смогли прорвать фронт шириной 12 километров и проникнуть на глубину 9 километров. Однако англичане не смогли использовать этот успех, так как под рукой не было подвижных механизированных войск. Аналогичный случай произошел в 1918 году под Суассоном и Амьеном, где в бой было введено 420 танков. Танки не только усиливали пробивную способность, не только усиливали удар, но, кроме того, резко сокращали pa-роту артиллерии, резко сокращали расход снарядов. Использование танков на Западе в 1939-1940 годах позволило немцам разгромить Польшу в течение 17 дней, Закончить операции в Бельгии и Голландии через 13 и во Франции через 17 суток.
Д. Г. Павлов объяснил эти успехи наличием у немцев моторизованных и танковых соединений, которые, отрываясь далеко от пехоты и не встречая особенно прочной обороны, прорывались в глубину и достигали оперативных целей. Следовательно, делал вывод Д. Г. Павлов, необходимо и дальше совершенствовать структуру Механизированных корпусов и их боевое использование. Далее докладчик подробно осветил этапы ввода в прорыв механизированных корпусов.
Среди выступавших в прениях (всего выступило 10 человек) был командующий Среднеазиатским военным округом генерал-полковник И. Р. Апанасенко, который упрекнул докладчика в том, что он ничего не сказал о коннице, о взаимодействии с ней мехкорпуса.
На следующий день был заслушан последний доклад - генерал-лейтенанта А. К. Смирнова. Он изложил ряд моментов оборонительного и наступательного боя подразделений, частей и соединений с учетом опыта последних войн и проведенных маневров. Докладчик считал, что полосу обороны стрелковой дивизии на нормальном фронте целесообразно иметь до 8 километров, а на широком фронте - 15 километров. Основой обороны должен служить батальонный район обороны. В наступлении, говорил он, следует давать дивизии полосу в 4-5 километров. При этом для ее усиления потребуются один-два артиллерийских полка, несколько батальонов мощных танков. При наступлении же на фронте 2-2,5 километра она может обойтись своими собственными средствами.
Выступавшие в прениях П. Г. Понеделин, Д. Т. Козлов, В. Д. Соколовский и другие во многом не были согласны с положениями, выдвинутыми в последнем докладе. Они резонно оспаривали предложенные плотности обороны, излишний схематизм в организации и ведении боя и прочее.
31 декабря с заключительной речью на совещании выступил Нарком обороны маршал С. К. Тимошенко.
"Совещание, проведенное Главным военным советом, - сказал Тимошенко, по своему содержанию и значению является новым знаменательным этапом в жизни Красной Армии... Мы начинаем создавать новые основы, новые предпосылки для дальнейшего роста нашей Красной Армии, мы углубляем и расширяем ту перестройку в Красной Армии, которую стали осуществлять... полгода тому назад... Мы начали по-настоящему выполнять указания товарища Сталина о поднятии военно-идеологического уровня наших командных кадров и положили начало созданию собственной военной идеологии" (подчеркнуто мною. - М. З.).
Под началом создания "собственной военной идеологии", видимо, следовало понимать что-то необычное, совершенно новое, что вносилось совещанием в теорию военного дела и ее составные части. Можно подумать, что до декабря 1940 года в нашей армии не было своей "собственной военной идеологии". Прозвучало довольно негативное отношение к прошлому опыту советской военно-теоретической мысли, которая имела полный приоритет и большие заслуги в разработке теории и практики глубокого боя и операции. Интересно проследить, в какой же степени "новые основы" и "начало" "собственной военной идеологии" в теории военной науки и военного искусства в целом нашли свое отражение в разделах доклада, посвященных некоторым вопросам характера современных операций, а также задачам боевой подготовки войск Красной Армии.
Анализируя опыт последних войн, и особенно войны на Западе, докладчик отмечал, что в области военного искусства в связи с применением и усовершенствованием средств вооруженной борьбы происходят большие сдвиги. Однако опыт войны в Европе не дает ничего нового в стратегическом творчестве. Что касается оперативного искусства - фронтовых и армейских операций, то в нем происходят крупные изменения, связанные с массированным применением танков и пикирующих бомбардировщиков, моторизованных и мотоциклетных войск и авиадесантов. Эти, безусловно правильные, выводы были сделаны на основе операций, проведенных немецко-фашистскими войсками на Западе, и особенно в Польше.
Далее Тимошенко пытался превознести опыт войны на Карельском перешейке. Он говорил: "...если раньше военные действия начинались обычно встречным наступлением, то теперь это не всегда возможно. В настоящее время границы крупных государств, особенно на важнейших направлениях, уже опоясаны железобетонными полосами укреплений".
Такой вывод, на наш взгляд, был недостаточно обоснованным. Железобетонные оборонительные полосы на Западе были созданы на довольно узких участках границ, и главным образом Франции и частично Германии. Остальные страны не имели таких укреплений.
Недостаточно аргументированное положение понадобилось маршалу Тимошенко, видимо, для того, чтобы лишний раз подчеркнуть важность подготовки Красной Армии в будущем к прорыву современных укрепленных оборонительных полос с самого начала войны. Этот довольно не убедительный тезис уводил командный состав в сторону от решения первостепенных задач, вытекающих из маневренного характера развернувшейся второй мировой войны.
Касаясь характера современной оборонительной операции и оборонительного боя, докладчик говорил: "Опыт войны показывает, что современная оборона не может ограничиться одной тактической зоной сопротивления, что против новых глубоких способов прорыва необходим второй и, пожалуй, третий оперативный эшелон обороны... При этих условиях оборона приобретает вновь свою устойчивость и сохраняет все права гражданства и в будущем..."
Развивая свою мысль, он отметил, что оборона не является решительным способом действий для поражения противника: последнее достигается только наступлением. К обороне прибегают тогда, когда не г достаточных сил для наступления, или тогда, когда она выгодна в создавшейся обстановке для того, чтобы подготовить наступление.
Нам кажется, что в этих высказываниях есть противоречия. С одной стороны, утверждалось, что к обороне прибегают в тех случаях, когда нет достаточных сил, когда их необходимо экономить, а с другой - выдвигалось требование глубоко эшелонировать войска в обороне. До этого в докладе И. В. Тюленева было показано, сколько зон и полос необходимо создавать в обороне и как располагать на них войска. Нет сомнения, что для организации такой обороны в реальной обстановке не хватило бы сил.
Докладчику необходимо было развернуть тезис о том, что оборона особенно выгодна лишь в том случае, если она мыслится как средство для организации наступления, а не как самоцель, и не вводить в свой доклад противоречивых положений.
Разделять оборону на упорную и подвижную, указывал далее Тимошенко, неправильно. Такая терминология неточна, так. как всякая оборона должна быть упорной. Поэтому он ввел два новых понятия: позиционная оборона и маневренная оборона.
Первая организуется с целью удержать определенную и подготовленную к обороне местность.
Вторая проводится при недостатке сил и средств, необходимых для создания позиционной обороны; она должна строиться на принципах подвижных действий войск, стремиться ослабить противника, сохранить свои силы, не считаясь подчас с потерей пространства.
В этих определениях также есть противоречие, так как ранее утверждалось, что "всякая оборона должна быть упорной".
В позиционной обороне, говорил нарком Тимошенко, развитый армейский оборонительный район будет включать: передовую оперативную зону заграждений, тактическую оборонительную зону, оперативную оборонительную зону.
Тактическая войсковая оборонительная зона, указал нарком, должна являться главной зоной сопротивления, где должны быть сосредоточены основные усилия и где наступление противника должно быть сломлено. Она включает в себя: а) полосу обеспечения глубиной до 10-15 километров, которая создается с целью задержать и измотать наступающего противника и выиграть время для подготовки оборонительной полосы; полоса обеспечения оборудуется заграждениями; в ней действуют разведывательные части и передовые отряды; б) главную полосу обороны глубиной до 8-10 километров, имеющую назначение остановить и расстроить атаку противника; на ней располагаются основные силы обороны; в) вторую полосу обороны, где располагаются корпусные резервы; она должна преградить доступ в глубину прорвавшимся подвижным частям противника и служить исходным рубежом для контратак из глубины.
В целях предохранения войск, занимающих передний край, от огня противника в период его артиллерийской подготовки считалось целесообразным создать в главной полосе обороны две полосы сопротивления: передовую глубиной 2-2,5 километра и главную - глубиной тоже 2-2,5 километра. В первой иметь около 1/4-1/3 сил обороны, а главные силы расположить во второй, главной полосе сопротивления.
Основное назначение передовой полосы - прикрывать и маскировать главную полосу сопротивления. Передовая полоса сопротивления, имея перед собой зону сплошных заграждений, должна остановить наступление противника или нанести ему наибольшие потери. На второстепенных направлениях передовая полоса может быть заменена усиленным боевым охранением.
Главная полоса сопротивления имеет также перед собой заграждения, и ее передний край должен развиваться как основной рубеж обороны. На ней располагаются главные силы пехоты и основные огневые средства.
За главной полосой следует полоса дивизионных резервов.
Вторая полоса обороны оборудуется по типу первой.
Вот такое развитие обороны и расположение войск в главной полосе сопротивления, говорил докладчик, нам надо ввести в нашу практику как один из вариантов построения обороны. Других вариантов предложено не было.
Нарком рекомендовал провести ряд опытных учений с целью "уточнить некоторые вопросы, связанные с подобным видом обороны".
Далее С. К. Тимошенко говорил об оперативной оборонительной зоне, которая должна быть максимально разгружена от всякого рода тыловых частей и учреждений, чтобы иметь свободу маневрирования резервами.
Тимошенко не согласился с теми, кто ранее вносил предложения о целесообразности создавать эту полосу на глубину 100-120 километров. Такие нормы, говорил он, "безусловно, не реальны и ведут к разброске сил".
Затем докладчик определил войскам возможный фронт обороны: для стрелковой дивизии 6-8-10 километров (на второстепенных направлениях 12-16 км), для стрелкового корпуса (три стрелковые дивизии) 20-25 и для армии (10-12 стрелковых дивизий) 80-100 километров.
В обороне на усиление армии могли быть дополнительно приданы два гаубичных артиллерийских полка, три минометных батальона, одна-две танковые бригады, одна-две химические танковые бригады и до авиационной дивизии. Кроме того, армия должна быть усилена подвижными противотанковыми средствами РГК.
Высказав основные положения по организации позиционной обороны, заимствованной из опыта войны с Финляндией (что подтверждается словами докладчика: "...такую полосу мы видели... на Карельском перешейке"), нарком Тимошенко призвал участников совещания учить войска умело обороняться и прорывать подобного рода укрепления.
Докладывая теоретические взгляды на наступательную операцию, нарком справедливо отметил, что на совещании иногда сквозило стремление перенести, без должного анализа и серьезной критики, образцы фронтовых операций Западной Европы в условия нашего Западного театра. Такие попытки ошибочны. "Наша теория по оперативно-тактическим вопросам помимо общих положений должна охватывать особенности в действиях войск на различных театрах, в разнообразных географических условиях".
По мнению докладчика, фронт как оперативно-стратегическое объединение включал в свои функции планирование боевых усилий армий и непосредственное руководство ими в процессе развития операций.