[29], где располагалась штаб-квартира фон дем Баха. По прибытии в город он и сопровождавшие его начальник штаба Шавыкин, дивизионный врач Забора и шофер были взяты под стражу и затем переданы в руки военного трибунала. Трибунал признал их виновными и приговорил к смертной казни.
28 августа 1944 года ваффен-бригадефюрер СС Бронислав Каминский был в обстановке полной секретности расстрелян членами действовавшей в Литцманнштадтском (Лодзинском) гетто зондеркоманды СС под командованием Ганса Ботмана [30]. Секретность была вполне объяснима – бойцы РОНА были лично преданы Каминскому и известие о расстреле их обер-бургомистра могли привести к бунту, а в условиях все еще не прекратившегося Варшавского восстания это было чревато последствиями. Каминцам сообщили, что их командир (и начальник штаба) погиб, попав в организованную партизанами засаду. Трупы были вывезены в концлагерь Хеломно, где и захоронены, однако через несколько дней из выкопали и перезахоронили в прилегающем лесу.
Новым командиром 29-й гренадерской дивизии войск СС был назначен немец – бригадефюрер СС и генерал-майор войск СС Кристоф Дим [31], а его заместителем остался бывший подполковник РОНА, а теперь ваффен-оберштурм-баннфюрер СС Георгий Белай.
Фактически с гибелью Каминского прекратила свое существование так и несформированная 29-я дивизия войск СС. Остатки сводного полка еще 27 августа 1944 года вывели из Варшавы – в боях с польскими повстанцами РОНА потеряла 400—500 человек, в том числе и командира сводного полка майора Фролова, – но еще до 4 сентября они действовали (но уже с ограниченными целями) в районе Кампиносского леса, что северо-западнее города. Здесь их бросили против партизанского отряда польского подполковника Адольфа Пильха, и в бою бойцы РОНА потеряли еще 100 человек убитыми и 200 ранеными. Затем вместе с другими каминцами разоружили и, наконец, доставили в лагерь Нойхаммер, где теоретически из них начали формирование дивизии. В ноябре же 1944 года весь личный состав был передан в состав Русской освободительной армии (РОА) генерала Власова, в качестве кадров для формирования 1-й дивизии РОА. Историк Иоахим Гофман, ведущий германский специалист по истории РОА, так описывает по —
следние дни РОНА: «После всего случившегося было не удивительно, что люди Каминского, которые прибыли в Мюнзинген в начале ноября 1944 года и были переданы подполковником Белаем, бывшим лейтененатом Красной Армии, внешне производили впечатление совершенно опустившихся людей, и их пришлось сразу же отделить от прежних командиров. Буняченко [32]сначала строго высказался против дальнейшего использования этих офицеров, но в конце концов согласился включить в дивизию примерно каждого десятого из них, если тот предварительно закончил курс во вновь созданной офицерской школе РОА. Люди Каминского, от 3 до 4 тысяч человек, по оценке полковника Гере – „сами по себе ценный человеческий материал“, составили лишь около четверти личного состава дивизии, находились в большинстве своем во 2-м полку и в руках новых офицеров проявили себя как надежные солдаты» [33].
Казачий атаман из Верхней Силезии
Офицер императорской армии
Офицер вермахта
28 августа 1944 года ваффен-бригадефюрер СС Бронислав Каминский был в обстановке полной секретности расстрелян членами действовавшей в Литцманнштадтском (Лодзинском) гетто зондеркоманды СС под командованием Ганса Ботмана [30]. Секретность была вполне объяснима – бойцы РОНА были лично преданы Каминскому и известие о расстреле их обер-бургомистра могли привести к бунту, а в условиях все еще не прекратившегося Варшавского восстания это было чревато последствиями. Каминцам сообщили, что их командир (и начальник штаба) погиб, попав в организованную партизанами засаду. Трупы были вывезены в концлагерь Хеломно, где и захоронены, однако через несколько дней из выкопали и перезахоронили в прилегающем лесу.
Новым командиром 29-й гренадерской дивизии войск СС был назначен немец – бригадефюрер СС и генерал-майор войск СС Кристоф Дим [31], а его заместителем остался бывший подполковник РОНА, а теперь ваффен-оберштурм-баннфюрер СС Георгий Белай.
Фактически с гибелью Каминского прекратила свое существование так и несформированная 29-я дивизия войск СС. Остатки сводного полка еще 27 августа 1944 года вывели из Варшавы – в боях с польскими повстанцами РОНА потеряла 400—500 человек, в том числе и командира сводного полка майора Фролова, – но еще до 4 сентября они действовали (но уже с ограниченными целями) в районе Кампиносского леса, что северо-западнее города. Здесь их бросили против партизанского отряда польского подполковника Адольфа Пильха, и в бою бойцы РОНА потеряли еще 100 человек убитыми и 200 ранеными. Затем вместе с другими каминцами разоружили и, наконец, доставили в лагерь Нойхаммер, где теоретически из них начали формирование дивизии. В ноябре же 1944 года весь личный состав был передан в состав Русской освободительной армии (РОА) генерала Власова, в качестве кадров для формирования 1-й дивизии РОА. Историк Иоахим Гофман, ведущий германский специалист по истории РОА, так описывает по —
следние дни РОНА: «После всего случившегося было не удивительно, что люди Каминского, которые прибыли в Мюнзинген в начале ноября 1944 года и были переданы подполковником Белаем, бывшим лейтененатом Красной Армии, внешне производили впечатление совершенно опустившихся людей, и их пришлось сразу же отделить от прежних командиров. Буняченко [32]сначала строго высказался против дальнейшего использования этих офицеров, но в конце концов согласился включить в дивизию примерно каждого десятого из них, если тот предварительно закончил курс во вновь созданной офицерской школе РОА. Люди Каминского, от 3 до 4 тысяч человек, по оценке полковника Гере – „сами по себе ценный человеческий материал“, составили лишь около четверти личного состава дивизии, находились в большинстве своем во 2-м полку и в руках новых офицеров проявили себя как надежные солдаты» [33].
Казачий атаман из Верхней Силезии
Гельмут фон Панвиц
Он был самым известным казачьим командиром Второй мировой войны. Силезский землевладелец до мозга костей, Гельмут фон Панвиц пользовался огромным уважением не только у своего командования, но и среди простых казаков, любивших своего атамана. И если бы не его представления о чести, скорее всего, дожил бы он до глубокой старости и умер в окружении детей и внуков. Но он решил разделить судьбу с казаками из далекой России. К этому можно относиться как угодно, но как минимум уважения Панвиц заслуживает. Ведь о том, какая его ждет судьба в СССР, сомнений у него быть не могло…
Офицер императорской армии
Семья фон Панвицев
[34]принадлежала к благородному прусскому дворянству и происходила она из области Лаузитц
[35]– области между Эльбой и Одером. Предки казачьего генерала давно поселились в Верхней Силезии – на землях, населенных преимущественно поляками. Сюда пруссаки пришли с огнем и мечом, захватив территорию после распада польского государства, и начали колонизовать эти «дикие земли», утверждая в них новый «цивилизованный» порядок.
Гельмут фон Панвиц родился 14 октября 1898 года в местечке Ботцановитце (Botzanowitz), расположенном в верхнесилезском сельском округе Розенберг. Округ в свою очередь входил в правительственный район Оппельн прусской провинции Силезия [36]. По данным на 1 декабря 1910 года, в Ботцановитце проживало 1106 человек, а в собственно поместье (gutsbezirk) – 132 человека. Отец Панвица был вполне состоятельным землевладельцем, он был наследственным арендатором поместья Ботцановитц, которое считалось государственным и находилось в собственности короны. Юнкера – как называли в Германии этот класс прусских землевладельцев – составляли основу политического могущества Пруссии Гогенцоллернов. Именно юнкера испокон веков были главным резервуаром, откуда сначала короли Пруссии, а затем и императоры Германии черпали офицерские кадры для своих вооруженных сил и бюро-кратического аппарата. Отец Гельмута – Вильгельм фон Панвиц – был королевским прусским чиновником и имел ранг амтсрата, то есть советника управления. До того как поступить на государственную службу, Вильгельм фон Панвиц, по семейной традиции, служил в прусской армии и вышел в отставку в звании подполковника. Вильгельм фон Панвиц родился в 1854 году, то есть к моменту рождения Гельмута ему было уже 44 года, а скончался он 23 декабря 1931 году в Гольдберге. А вот матери Гельмута – Герте, урожденной Реттер (Retter), которая была на 22 года младше мужа, – довелось пережить войну и узнать о казни своего любимого сына. Она умерла в 1963 году.
В 1904 году шестилетний Гельмут начал учебу в начальной школе, расположенной прямо в центре отцовского имения, в Ботцановитце. Дальнейший жизненный путь Панвица в принципе мало чем отличается от стандартной карьеры прусского дворянина и офицера. В 1909 году он поступил в престижный прусский кадетский корпус в Вальштадте, близ Лингица [37]. В через два года был переведен в главный кадетский корпус (или, как его часто называют, военное училище) в Берлине-Лихтерфельде [38]. Корпус в Лихтерфельде по праву считался одним из лучших военно-учебных заведений в Германии и Европе и давал хорошую подготовку. Заметим, что одновременно с Панвицем в этом корпусе, только на несколько курсов старше, учился в будущем широко известный Герман Геринг. Вообще окончание корпуса в Берлине-Лихтерфельде давало хорошую «путевку в жизнь» и возможность быстрой карьеры в рядах имперской армии.
Однако закончить образование Гельмуту фон Панвицу не удалось – 1 августа 1914 года началась Первая мировая война и военные училища перешли на систему ускоренной подготовки офицеров. С началом войны 16-летний Панвиц немедленно подал на имя императора Вильгельма II прошение с просьбой разрешить ему отправиться на фронт добровольцем. Но хотя прошение и было удовлетворено, Панвицу пришлось еще некоторое время остаться в корпусе и в срочном порядке пройти дополнительную подготовку – ведь ему предстояло стать офицером. Наконец, 1 октября 1914 года он в звании фенриха был направлен для прохождения службы в расположенный в Любене (в районе все того же Лигница) запасной эскадрон 1-го (Западно-прусского) уланского императора Александра III Всероссийского полка [39].
1-й уланский полк входил в состав V армейского корпуса генерала пехоты фон Штранца и вместе с ним принял участие в боях во Франции – там корпус действовал в составе 5-й армии германского кронпринца Вильгельма. Панвиц воевал в Шампани, на Сен-Миельском выступе, а затем был переведен в состав немецких войск на Восточном фронте, где ему довелось принять участие в боях с русскими войсками в Карпатах. 22 марта 1915 года он был досрочно произведен в лейтенанты. Гельмут фон Панвиц проявил себя распорядительным офицером и храбрым кавалеристом – хотя значение кавалерии во время Первой мировой войны (после окончания маневренного периода) резко снизилось и довольно часто кавалерийским частям приходилось действовать в спешенном строю. В боях Панвиц был неоднократно ранен и за боевые отличия награжден Железным крестом 1-го и 2-го класса.
Когда закончилась война молодой лейтенант, все еще состоявший на военной службе, отправился в Силезию, где к тому времени резко обострилась политическая ситуация. Дело в том, что страны-победительницы планировали передать этот регион в состав вновь образуемого польского государства, и руководство новой Польши в лице Юзефа Пилсудского начало стремительно нагнетать напряженность. Центральное правительство не имело сил хоть как-то противостоять полякам. Единственное, что оно могло сделать, – это учредить на основе частей регулярной армии пограничную стражу, чтобы хоть как-то стабилизировать ситуацию. Сюда и был направлен Гельмут фон Панвиц. Довольно скоро стало ясно, что стража справиться не может – во многом из-за слишком жесткой позиции «наблюдателей» от держав-победительниц, тем более что горящая желанием отомстить «проклятым бошам» Франция всячески опекала и поддерживала молодое польское государство. В принципе, немецкую Силезию спасли Добровольческие корпуса – формирования, в большинстве своем состоящие из фронтовиков (к тому еще и официально продолжавших числиться на военной службе) под командой авторитетных офицеров. Вооруженные в основном стрелковым оружием (хотя была у них и артиллерия) добровольцы (и в их числе и Панвиц) дали отпор отрядам польской самообороны. Панвиц принял участие в боях с поляками и в феврале 1919 года в столкновении близ Здуны был тяжело ранен пулей в правое плечо. Его отправили на лечение, и после выздоровления он уже не слишком активно участвовал в операциях добровольцев, принимая участие в операциях лишь время от времени (хотя и продолжал числиться в рядах Добровольческого корпуса до начала 1920 года). Окончательно вопрос по Верхней Силезии был решен после плебисцита в марте 1921 года: в результате только треть Силезии отошла к Польше, а вся Нижняя Силезия и значительная часть Верхней осталась в составе Германии. Позже Гельмут фон Панвиц как участник боев с поляками в Силезии получил право на ношение особого знака отличия – Силезского орла (Schlesischer Adlerorden) 1-го класса.
Когда успокоение в целом наступило, а Добровольческие корпуса разогнали, началась массовая демобилизация. Новый рейхсвер по условиям Версальского мира должен был состоять только из 100 тысяч человек, среди которых было всего четыре с половиной тысячи офицеров. В их число фон Панвиц не попал – а будучи монархистом, он и сам не стремился служить новым правителям Германии, которые так бездарно отдали и не защитили его родную Силезию. 10 марта 1920 года Гельмут фон Панвиц был демобилизован с производством в обер-лейтенанты. Еще до увольнения из армии Панвиц сделал для себя выбор своего будущего пути: разочаровавшись в военной службе и не видя перспектив в армии далекой ему Веймарской республики, он решил посвятить свою жизнь работе в сельском хозяйстве. В течение 1919—1920 годов он окончил курсы сельских хозяев в Швейднитце [40].
После демобилизации Панвиц сначала уехал в Польшу, где работал в сельском хозяйстве управляющим имением. Затем в 1924—1925 годах управлял собственным имением в Борцановитце. Время от времени Панвиц оставлял занятия сельским хозяйством и поступал в торговые представительства фирм за границей, в основном в Венгрии и Польше. В 1928 году его пригласили на должность управляющего крупным поместьем (G?terdirektor) княгини Радзивилл, расположенным в Млохове, близ Варшавы. За время своих многочисленных поездок в течение более чем 10 лет Панвиц, вообще имевший склонность к языкам, хорошо изучил славянские языки – прежде всего польский, но также и русский и украинский, а также познакомился с культурой славян. Долгие годы общения со славянами привели к тому, что Панвиц, будучи при всем том немецким националистом и монархистом, действительно стал уважать их. И в нем практически не чувствовалось, несмотря на присущее прусским юнкерам высокомерие, какого-либо уничижительного отношения к тем, кого позже нацистская пропаганда назвала недочеловеками – Untermensch. И все это сыграло большую роль позже, уже когда Панвиц стал кадровым офицером вермахта. Сыграло свою роль и то, что по роду службы бывший кавалерист большое количество времени проводил в седле, объезжая подведомственные ему земли, и таким образом он не только не потерял навыков верховой езды, но и закрепил свое умение, оставшись блестящим кавалеристом.
Когда в 1933 году в Германии к власти пришли нацисты, Гельмут фон Панвиц, естественно, решил ознакомиться с программными положениями нового рейхсканцлера. И, как и подавляющее большинство немецких националистов и просто патриотов Германии, идеи Адольфа Гитлера захватили его. Трудно было предположить что-либо другое: консерваторы и националисты абстрагировались от антисемитских и человеконенавистнических идей Гитлера, считая их чисто пропагандистским ходом, направленным на необразованные слои населения. При этом их, естественно, очень привлекали декларируемые Гитлером лозунги восстановления былого величия Германии, возвращения ее в ряды великих держав, ликвидации дискриминационных положений Версальского мира – а этот мир действительно содержал много статей, унижающих национальное достоинство населения Германии (что позже признавали и лидеры Западных держав и СССР).
Панвиц не хотел служить продажному Веймарскому правительству, но он всегда хотел служить Германии. И поэтому уже в 1934 году он вернулся на родину в Силезию. Там он вступил в Штурмовые отряды (СА) нацистской партии и, как бывший офицер, быстро выдвинулся на руководящие посты в VIII обергруппе СА. Правда, с СА Панвица, в принципе, ничего не связывало, и уже в 1934 году – еще до «Ночи длинных ножей» – он поступил на курсы переподготовки офицеров при 5-м (тяжелом) эскадроне 7-го конного полка, дислоцированного в Бреслау. Теперь, когда он увидел перспективу – то есть возможность служения Великой Германии, – Панвиц вновь хотел принести пользу своей родине в той профессии, где он считал себя наиболее подготовленным. А потомственный прусский юнкер всегда считал себя офицером, пусть и находящимся во временной отставке.
Здесь упомянем и тот факт, что Гельмут фон Панвиц был почетным рыцарем Ордена Св. Иоанна Иерусалимского (Ehrenritter des Johanniter-Ordens). В этом не было ничего странного или исключительного, огромное количество прусских дворян было рыцарями этого ордена – и, кстати, это совершенно не влияло на их карьеру. Тем более что имеется в виду не католический орден Св. Иоанна, а его протестантская ветвь. Если взять тот же «Готский альманах» за 1920-е или 1930-е годы, то мы увидим, что подавляющее большинство прусского дворянства были членами этого ордена.
Гитлер пока еще не форсировал расширение вооруженных сил, и поэтому Панвиц, который уже в 1934 году фактически был зачислен в конный полк «Альтенбург» (Восточная Пруссия), но до конца года официального назначения не получил.
Гельмут фон Панвиц родился 14 октября 1898 года в местечке Ботцановитце (Botzanowitz), расположенном в верхнесилезском сельском округе Розенберг. Округ в свою очередь входил в правительственный район Оппельн прусской провинции Силезия [36]. По данным на 1 декабря 1910 года, в Ботцановитце проживало 1106 человек, а в собственно поместье (gutsbezirk) – 132 человека. Отец Панвица был вполне состоятельным землевладельцем, он был наследственным арендатором поместья Ботцановитц, которое считалось государственным и находилось в собственности короны. Юнкера – как называли в Германии этот класс прусских землевладельцев – составляли основу политического могущества Пруссии Гогенцоллернов. Именно юнкера испокон веков были главным резервуаром, откуда сначала короли Пруссии, а затем и императоры Германии черпали офицерские кадры для своих вооруженных сил и бюро-кратического аппарата. Отец Гельмута – Вильгельм фон Панвиц – был королевским прусским чиновником и имел ранг амтсрата, то есть советника управления. До того как поступить на государственную службу, Вильгельм фон Панвиц, по семейной традиции, служил в прусской армии и вышел в отставку в звании подполковника. Вильгельм фон Панвиц родился в 1854 году, то есть к моменту рождения Гельмута ему было уже 44 года, а скончался он 23 декабря 1931 году в Гольдберге. А вот матери Гельмута – Герте, урожденной Реттер (Retter), которая была на 22 года младше мужа, – довелось пережить войну и узнать о казни своего любимого сына. Она умерла в 1963 году.
В 1904 году шестилетний Гельмут начал учебу в начальной школе, расположенной прямо в центре отцовского имения, в Ботцановитце. Дальнейший жизненный путь Панвица в принципе мало чем отличается от стандартной карьеры прусского дворянина и офицера. В 1909 году он поступил в престижный прусский кадетский корпус в Вальштадте, близ Лингица [37]. В через два года был переведен в главный кадетский корпус (или, как его часто называют, военное училище) в Берлине-Лихтерфельде [38]. Корпус в Лихтерфельде по праву считался одним из лучших военно-учебных заведений в Германии и Европе и давал хорошую подготовку. Заметим, что одновременно с Панвицем в этом корпусе, только на несколько курсов старше, учился в будущем широко известный Герман Геринг. Вообще окончание корпуса в Берлине-Лихтерфельде давало хорошую «путевку в жизнь» и возможность быстрой карьеры в рядах имперской армии.
Однако закончить образование Гельмуту фон Панвицу не удалось – 1 августа 1914 года началась Первая мировая война и военные училища перешли на систему ускоренной подготовки офицеров. С началом войны 16-летний Панвиц немедленно подал на имя императора Вильгельма II прошение с просьбой разрешить ему отправиться на фронт добровольцем. Но хотя прошение и было удовлетворено, Панвицу пришлось еще некоторое время остаться в корпусе и в срочном порядке пройти дополнительную подготовку – ведь ему предстояло стать офицером. Наконец, 1 октября 1914 года он в звании фенриха был направлен для прохождения службы в расположенный в Любене (в районе все того же Лигница) запасной эскадрон 1-го (Западно-прусского) уланского императора Александра III Всероссийского полка [39].
1-й уланский полк входил в состав V армейского корпуса генерала пехоты фон Штранца и вместе с ним принял участие в боях во Франции – там корпус действовал в составе 5-й армии германского кронпринца Вильгельма. Панвиц воевал в Шампани, на Сен-Миельском выступе, а затем был переведен в состав немецких войск на Восточном фронте, где ему довелось принять участие в боях с русскими войсками в Карпатах. 22 марта 1915 года он был досрочно произведен в лейтенанты. Гельмут фон Панвиц проявил себя распорядительным офицером и храбрым кавалеристом – хотя значение кавалерии во время Первой мировой войны (после окончания маневренного периода) резко снизилось и довольно часто кавалерийским частям приходилось действовать в спешенном строю. В боях Панвиц был неоднократно ранен и за боевые отличия награжден Железным крестом 1-го и 2-го класса.
Когда закончилась война молодой лейтенант, все еще состоявший на военной службе, отправился в Силезию, где к тому времени резко обострилась политическая ситуация. Дело в том, что страны-победительницы планировали передать этот регион в состав вновь образуемого польского государства, и руководство новой Польши в лице Юзефа Пилсудского начало стремительно нагнетать напряженность. Центральное правительство не имело сил хоть как-то противостоять полякам. Единственное, что оно могло сделать, – это учредить на основе частей регулярной армии пограничную стражу, чтобы хоть как-то стабилизировать ситуацию. Сюда и был направлен Гельмут фон Панвиц. Довольно скоро стало ясно, что стража справиться не может – во многом из-за слишком жесткой позиции «наблюдателей» от держав-победительниц, тем более что горящая желанием отомстить «проклятым бошам» Франция всячески опекала и поддерживала молодое польское государство. В принципе, немецкую Силезию спасли Добровольческие корпуса – формирования, в большинстве своем состоящие из фронтовиков (к тому еще и официально продолжавших числиться на военной службе) под командой авторитетных офицеров. Вооруженные в основном стрелковым оружием (хотя была у них и артиллерия) добровольцы (и в их числе и Панвиц) дали отпор отрядам польской самообороны. Панвиц принял участие в боях с поляками и в феврале 1919 года в столкновении близ Здуны был тяжело ранен пулей в правое плечо. Его отправили на лечение, и после выздоровления он уже не слишком активно участвовал в операциях добровольцев, принимая участие в операциях лишь время от времени (хотя и продолжал числиться в рядах Добровольческого корпуса до начала 1920 года). Окончательно вопрос по Верхней Силезии был решен после плебисцита в марте 1921 года: в результате только треть Силезии отошла к Польше, а вся Нижняя Силезия и значительная часть Верхней осталась в составе Германии. Позже Гельмут фон Панвиц как участник боев с поляками в Силезии получил право на ношение особого знака отличия – Силезского орла (Schlesischer Adlerorden) 1-го класса.
Когда успокоение в целом наступило, а Добровольческие корпуса разогнали, началась массовая демобилизация. Новый рейхсвер по условиям Версальского мира должен был состоять только из 100 тысяч человек, среди которых было всего четыре с половиной тысячи офицеров. В их число фон Панвиц не попал – а будучи монархистом, он и сам не стремился служить новым правителям Германии, которые так бездарно отдали и не защитили его родную Силезию. 10 марта 1920 года Гельмут фон Панвиц был демобилизован с производством в обер-лейтенанты. Еще до увольнения из армии Панвиц сделал для себя выбор своего будущего пути: разочаровавшись в военной службе и не видя перспектив в армии далекой ему Веймарской республики, он решил посвятить свою жизнь работе в сельском хозяйстве. В течение 1919—1920 годов он окончил курсы сельских хозяев в Швейднитце [40].
После демобилизации Панвиц сначала уехал в Польшу, где работал в сельском хозяйстве управляющим имением. Затем в 1924—1925 годах управлял собственным имением в Борцановитце. Время от времени Панвиц оставлял занятия сельским хозяйством и поступал в торговые представительства фирм за границей, в основном в Венгрии и Польше. В 1928 году его пригласили на должность управляющего крупным поместьем (G?terdirektor) княгини Радзивилл, расположенным в Млохове, близ Варшавы. За время своих многочисленных поездок в течение более чем 10 лет Панвиц, вообще имевший склонность к языкам, хорошо изучил славянские языки – прежде всего польский, но также и русский и украинский, а также познакомился с культурой славян. Долгие годы общения со славянами привели к тому, что Панвиц, будучи при всем том немецким националистом и монархистом, действительно стал уважать их. И в нем практически не чувствовалось, несмотря на присущее прусским юнкерам высокомерие, какого-либо уничижительного отношения к тем, кого позже нацистская пропаганда назвала недочеловеками – Untermensch. И все это сыграло большую роль позже, уже когда Панвиц стал кадровым офицером вермахта. Сыграло свою роль и то, что по роду службы бывший кавалерист большое количество времени проводил в седле, объезжая подведомственные ему земли, и таким образом он не только не потерял навыков верховой езды, но и закрепил свое умение, оставшись блестящим кавалеристом.
Когда в 1933 году в Германии к власти пришли нацисты, Гельмут фон Панвиц, естественно, решил ознакомиться с программными положениями нового рейхсканцлера. И, как и подавляющее большинство немецких националистов и просто патриотов Германии, идеи Адольфа Гитлера захватили его. Трудно было предположить что-либо другое: консерваторы и националисты абстрагировались от антисемитских и человеконенавистнических идей Гитлера, считая их чисто пропагандистским ходом, направленным на необразованные слои населения. При этом их, естественно, очень привлекали декларируемые Гитлером лозунги восстановления былого величия Германии, возвращения ее в ряды великих держав, ликвидации дискриминационных положений Версальского мира – а этот мир действительно содержал много статей, унижающих национальное достоинство населения Германии (что позже признавали и лидеры Западных держав и СССР).
Панвиц не хотел служить продажному Веймарскому правительству, но он всегда хотел служить Германии. И поэтому уже в 1934 году он вернулся на родину в Силезию. Там он вступил в Штурмовые отряды (СА) нацистской партии и, как бывший офицер, быстро выдвинулся на руководящие посты в VIII обергруппе СА. Правда, с СА Панвица, в принципе, ничего не связывало, и уже в 1934 году – еще до «Ночи длинных ножей» – он поступил на курсы переподготовки офицеров при 5-м (тяжелом) эскадроне 7-го конного полка, дислоцированного в Бреслау. Теперь, когда он увидел перспективу – то есть возможность служения Великой Германии, – Панвиц вновь хотел принести пользу своей родине в той профессии, где он считал себя наиболее подготовленным. А потомственный прусский юнкер всегда считал себя офицером, пусть и находящимся во временной отставке.
Здесь упомянем и тот факт, что Гельмут фон Панвиц был почетным рыцарем Ордена Св. Иоанна Иерусалимского (Ehrenritter des Johanniter-Ordens). В этом не было ничего странного или исключительного, огромное количество прусских дворян было рыцарями этого ордена – и, кстати, это совершенно не влияло на их карьеру. Тем более что имеется в виду не католический орден Св. Иоанна, а его протестантская ветвь. Если взять тот же «Готский альманах» за 1920-е или 1930-е годы, то мы увидим, что подавляющее большинство прусского дворянства были членами этого ордена.
Гитлер пока еще не форсировал расширение вооруженных сил, и поэтому Панвиц, который уже в 1934 году фактически был зачислен в конный полк «Альтенбург» (Восточная Пруссия), но до конца года официального назначения не получил.
Офицер вермахта
1 января 1935 года Гельмут фон Панвиц был официально принят на действительную военную службу ротмистром 7-го конного полка (Reiterregiment), дислоцированного в Бреслау. Правда, в Бреслау Панвиц пробыл не долго, и в том же 1935-м году он был переведен в свой «старый» 2-й конный полк, дислоцированный в Альтенбурге. Панвиц сразу получил под свое командование кавалерийский эскадрон. Командование также не упускало из вида, что Панвиц хорошо знал польский, и дважды – в 1935 и 1939 годах – он командировался на курсы польского языка: оба раза знания Панвица оценивались как выдающиеся (besonders geeignet).
9 апреля 1938 года в столице Восточной Пруссии Кёнигсберге состоялось бракосочетание ротмистра Гельмута фон Панвица и дочери бургомистра Тапиау Вильгельма Нойланда и его супруги Эльзы, урожденной Маске – Ингеборг. Невеста была на 18 лет младше своего избранника – она родилась в 1916 году.
После аншлюса Австрии Гельмут фон Панвиц 1 июля 1938 года получил новое назначение, он стал командиром 2-го дивизиона 11-го кавалерийского полка «Принц Евгений», расквартированного в Штокерау, близ Вены, а затем был произведен в майоры. С началом Второй мировой войны Панвиц отбыл на фронт командиром 45-го разведывательного батальона, входившего в 45-ю пехотную дивизию, которой командовал генерал-лейтенант Фридрих Матерна. По штатному расписанию разведывательный батальон состоял из:
– кавалерийского эскадрона (9 ручных и 2 становых пулемета);
– эскадрона самокатчиков (9 ручных и 2 становых пулемета, 3 легких миномета);
– эскадрон тяжелого оружия: взвод противотанковых орудий на механической тяге (3 орудия), моторизованный взвод пехотных орудий (2 легких пехотных орудия).
Во время Польской кампании дивизия действовала в составе XVII армейского корпуса генерала пехоты Вернера Кинитца 14-й армии, наступавшей на Польшу из Силезии. В ходе стремительной военной кампании польская армия была разгромлена на всех фронтах. Изначально задачей 14-й армии было прикрытие главной ударной группировки, ей предстояло разбить польские войска в Западной Галиции и прорваться на Краков и Дунаец. В первую неделю боев XVII армейскому корпусу удалось захватить Краков, откуда он двинулся вдоль берега Вислы на Сандомир и далее – на Томашув. В целом 45-я пехотная дивизия в Польскую кампанию ничего особо выдающегося не совершила, но и каких-либо проколов у нее не было: войска проявили храбрость, а офицеры – распорядительность. Во время Польской кампании 45-я дивизия за 13 дней прошла около 400 километров и потеряла 158 человек убитыми и 360 ранеными. По результатам кампании Панвиц получил шпангу – то есть введенную в 1939 году особую пристежку – к Железному кресту 2-го класса образца 1914 года, что фактически являлось повторным награждением этим орденом.
В период между Польской и Западной кампаниями Панвиц получил очередное звание – 1 апреля 1940 года он был произведен в подполковники, оставшись командиром 45-го разведывательного батальона.
Французскую кампанию 45-я дивизия также провела в составе XVII корпуса, в июне 1940 года была включена в XXVI армейский корпус 2-й армии, а в следующем месяце передана в XXIII армейский корпус 9-й армии. По результатам боев во Франции Панвиц был награжден шпангой к Железному кресту 1-го класса.
С августа 1940 года дивизия, в которую входил 45-й разведывательный батальон, дислоцировалась в Бельгии и только уже ближе к июню следующего года началась ее переброска на Восток, где в июне 1941-го дивизия вошла в состав XII армейского корпуса генерала пехоты Вальтера Шрота 4-й армии группы армий «Центр». К этому времени генерала Матерну сменил генерал-майор Герхард Кёрнер, а 27 апреля 1941 года командование дивизией принял генерал-лейтенант Фриц Шлипер.
22 июня 1941 года немецкие войска вторглись на территорию СССР. Разведывательный батальон Панвица действовал в авангарде своей дивизии. Позже, в 1947 году, на Московском процессе суд констатировал: «Фон Панвиц Гельмут в 1941 году, являясь командиром головного ударного отряда 45-й немецкой пехотной дивизии, принимал участие в вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз в районе Брест-Литовска». Поясним, почему речь идет об «ударном отряде», а не о разведывательном батальоне. Дело в том, что с началом действий на Востоке немецкие части столкнулись с крупными пространствами, действовать на которых единым фронтом было просто невозможно. Для оперативного руководства войсками в ходе военных действий обычной практикой было формирование в составе дивизий 2–4 боевых групп.
9 апреля 1938 года в столице Восточной Пруссии Кёнигсберге состоялось бракосочетание ротмистра Гельмута фон Панвица и дочери бургомистра Тапиау Вильгельма Нойланда и его супруги Эльзы, урожденной Маске – Ингеборг. Невеста была на 18 лет младше своего избранника – она родилась в 1916 году.
После аншлюса Австрии Гельмут фон Панвиц 1 июля 1938 года получил новое назначение, он стал командиром 2-го дивизиона 11-го кавалерийского полка «Принц Евгений», расквартированного в Штокерау, близ Вены, а затем был произведен в майоры. С началом Второй мировой войны Панвиц отбыл на фронт командиром 45-го разведывательного батальона, входившего в 45-ю пехотную дивизию, которой командовал генерал-лейтенант Фридрих Матерна. По штатному расписанию разведывательный батальон состоял из:
– кавалерийского эскадрона (9 ручных и 2 становых пулемета);
– эскадрона самокатчиков (9 ручных и 2 становых пулемета, 3 легких миномета);
– эскадрон тяжелого оружия: взвод противотанковых орудий на механической тяге (3 орудия), моторизованный взвод пехотных орудий (2 легких пехотных орудия).
Во время Польской кампании дивизия действовала в составе XVII армейского корпуса генерала пехоты Вернера Кинитца 14-й армии, наступавшей на Польшу из Силезии. В ходе стремительной военной кампании польская армия была разгромлена на всех фронтах. Изначально задачей 14-й армии было прикрытие главной ударной группировки, ей предстояло разбить польские войска в Западной Галиции и прорваться на Краков и Дунаец. В первую неделю боев XVII армейскому корпусу удалось захватить Краков, откуда он двинулся вдоль берега Вислы на Сандомир и далее – на Томашув. В целом 45-я пехотная дивизия в Польскую кампанию ничего особо выдающегося не совершила, но и каких-либо проколов у нее не было: войска проявили храбрость, а офицеры – распорядительность. Во время Польской кампании 45-я дивизия за 13 дней прошла около 400 километров и потеряла 158 человек убитыми и 360 ранеными. По результатам кампании Панвиц получил шпангу – то есть введенную в 1939 году особую пристежку – к Железному кресту 2-го класса образца 1914 года, что фактически являлось повторным награждением этим орденом.
В период между Польской и Западной кампаниями Панвиц получил очередное звание – 1 апреля 1940 года он был произведен в подполковники, оставшись командиром 45-го разведывательного батальона.
Французскую кампанию 45-я дивизия также провела в составе XVII корпуса, в июне 1940 года была включена в XXVI армейский корпус 2-й армии, а в следующем месяце передана в XXIII армейский корпус 9-й армии. По результатам боев во Франции Панвиц был награжден шпангой к Железному кресту 1-го класса.
С августа 1940 года дивизия, в которую входил 45-й разведывательный батальон, дислоцировалась в Бельгии и только уже ближе к июню следующего года началась ее переброска на Восток, где в июне 1941-го дивизия вошла в состав XII армейского корпуса генерала пехоты Вальтера Шрота 4-й армии группы армий «Центр». К этому времени генерала Матерну сменил генерал-майор Герхард Кёрнер, а 27 апреля 1941 года командование дивизией принял генерал-лейтенант Фриц Шлипер.
22 июня 1941 года немецкие войска вторглись на территорию СССР. Разведывательный батальон Панвица действовал в авангарде своей дивизии. Позже, в 1947 году, на Московском процессе суд констатировал: «Фон Панвиц Гельмут в 1941 году, являясь командиром головного ударного отряда 45-й немецкой пехотной дивизии, принимал участие в вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз в районе Брест-Литовска». Поясним, почему речь идет об «ударном отряде», а не о разведывательном батальоне. Дело в том, что с началом действий на Востоке немецкие части столкнулись с крупными пространствами, действовать на которых единым фронтом было просто невозможно. Для оперативного руководства войсками в ходе военных действий обычной практикой было формирование в составе дивизий 2–4 боевых групп.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента