Страница:
После выхода Указа Ельцина номер 1400 Илюмжинов открыто выступил против президента России, ссылаясь на то, что менталитет российского человека несколько иной, чем калмыцкого, и распускать ВС России ни в коем случае нельзя. 27 и 30 сентября 93-го года он на различных совещаниях произносил обличительные речи, в которых обвинял президента в неправильной политике. Поняв, что его никто всерьез не воспринимает в качестве парламентария, вместе с Русланом Аушевым отправился в осажденный “Белый дом”.
Было страшно не нюхавшему пороху молодому политику с белым флагом в руках идти под пулями. Слышать радиоперехваты “По президенту Калмыкии стрелять на поражение”. Однако, по рассказам очевидцев, держался он с честью и достоинством.
Ныне Кирсан с честью держится и на своем президентском трудовом фронте. Калмыкия - один из самых кризисных регионов в стране. Ничего своего, кроме шерсти и предполагаемых запасов природных ископаемых, здесь нет. В этом году на один рубль местных денег идет два рубля федеральных дотаций.
Но, по словам Алексея Журавлева, эксперта территориального управления при президенте России, с приходом Кирсана Илюмжинова доходы населения возросли на 3 процента. В настоящее время прожиточный минимум в республике 306 000 руб. Доход на душу населения составляет 325 000 руб.
Заработанные деньги хозяева откладывают на приобретение престижных вещей. Не случайно, - утверждает Алексей Журавлев, - республика догнала Россию по количеству купленных населением легковых машин.
Сейчас президент Калмыкии стремится к тому, чтобы республика сама зарабатывала себе на жизнь, и подчеркивает “Я не демократ и не коммунист. Я - капиталист”. Чтобы реализовать идею капитализации республики, он создал корпорацию “Калмыкия” с уставным фондом один миллиард долларов.
В качестве Уставного фонда корпорации переданы права пользования разведанными нефтяными ресурсами Калмыкии.
Илюмжинов зарегистрировал корпорацию за рубежом под гарантии государства и начал приобретать иностранные кредиты, вкладывая их в экономику Калмыкии. По словам одного из членов его команды, Юрия Болдырева, был построен крупнейший на Северном Кавказе завод “Арсчи” по первичной обработке кожи и меха. На сегодняшний день европейские и российские модельеры хорошо знают это предприятие, так как оно шьет стильную, красивую и недорогую одежду.
Потом, чтобы не вывозили ценные породы рыб за пределы республики, был создан концерн “Калмрыба”. Далее образована государственная компания “Калмыцкая нефть”, в ближайших планах которой строительство нефтепровода “Тенгиз - Новороссийск”, нефтеперерабатывающего завода. За год корпорация в прибыльные проекты вложила 3,2 млрд. руб.
Однако наибольший интерес представляет договор с одной из самых известных в мире корпораций “Амэрикэн телефон энд телеграф” о строительстве в республике локальной сети телекоммуникаций и развития международной спутниковой связи. Согласно проекту, когда в регионе будет развернута телефонная система сотовой связи на 146000 номеров, каждый чабан получит возможность пользоваться персональным радиотелефоном. Любой населенный пункт - всемирным банком информационных услуг. Калмыкия будет связана со всем цивилизованным миром в единую систему не только телефонной, но и компьютерной связью.
По словам пресс-секретаря Кирсана Илюмжинова Алексея Кучеренко, за основу строительства корпорации взяты принципы государственного капитализма корейского миллиардера Чон Жу Ена, руководителя концерна Хен Дай и давнего друга Кирсана. Модели, которая в свое время успешно применялась в Сингапуре, Японии, Южной Корее. Следуя им, он превратил республику в оффшорную зону.
В последние годы в Калмыкии разработан ряд беспрецендентных в российской практике законов. Закон о банках делает реальностью совершенно немыслимое для России явление - закрытые кодированные счета. То есть ни налоговый инспектор, ни сотрудник ФСК никогда не узнают владельцев счета. Нарушений законодательства в этом нет, так как, следуя российской Конституции, тайна вкладов гарантируется. В Федеральном кодексе так же ничего подобного нет. Поэтому банкиры называют этот закон революционным.
Анонимность позволяет привлечь в Калмыкию “под крышу” оффшорной зоны тех предпринимателей, которые находятся в “тени”. И, несмотря на звонки из Москвы и других городов с просьбой дать информацию на какую-нибудь фирму, - за четыре года никто не был сдан.
Некоторыми политическими лидерами высказываются опасения, что созданная оффшорная зона превратит республику в Центр криминальных структур. “Республика-корпорация” способствует беспрецедентной концентрации собственности и власти в одних руках.
Кирсану Илюмжинову необходимо было раскрутить республику на таком уровне, чтобы о ней узнало мировое сообщество и было готово вкладывать деньги в ее развитие. Избрание его на пост президента ФИДЕ как раз-таки и было тем ходом конем, который помог осуществить честолюбивые мечты Кирсана: “Теперь все знают, что есть такая Калмыкия и у нее большое экономическое будущее”, - повторяет президент при каждом удобном случае.
Избранный двумя третями присутствующих в ноябре 95-го года, он уже в декабре этого же года предложил внести в работу ФИДЕ радикальные перемены. Чтобы шахматные чемпионаты служили всеми миру он намерен проводить их каждый год с 20 декабря по 10 января по олимпийской системе с классическим контролем времени. Их участники - чемпионы стран, зон, выбранные по рейтингу гроссмейстеров. Для их награждения ФИДЕ намерено собрать 5 млн. долларов - самый большой призовой фонд в истории шахмат. При этом, независимо от рейтинга, каждый участник получит свою награду.
В середине декабря 98-го года будет проведен очередной чемпионат, первая половина которого пройдет в Гронингене, вторая - полуфинал и финал - в столице Калмыкии Элисте, куда приедут 100 шахматистов из 60 стран мира.
Возможно, среди них будет и Боб Фишер, знаменитый шахматист, ставший другом и единомышленником президента, после того как Кирсан Николаевич восстановил в жизни Боба справедливость. Из своих личных сбережений вернул ему 100 000 долларов - долг издательства “Физкультура и спорт”, которое выпустило книгу Фишера, а деньги ему так и не заплатило.
Сейчас в Элисте полным ходом идет подготовка к этому грандиозному событию. Ведется строительство домов, различных коттеджей - то есть жилого комплекса общей площадью более 32 тысяч кв. м. В работе находится 81 объект различной степени готовности. Из них более 25 процентов подведены “под крышу”. Ежедневно на стройплощадках работают более 400 строителей. Начаты земляные работы и возведение фундаментов общественно-административного центра “Сити Чесс Холл”.
Кроме того, проводятся олимпиады в школах, где шахматы такой же учебный предмет, как физика и математика.
Где же Кирсан Илюмжинов берет деньги на подготовку к 33-й Всемирной шахматной олимпиаде, все объекты которой будут завершены к сентябрю 98-го года.
В ФИДЕ, говорит он, мы должны так поставить работу и заслужить такое уважение, чтобы за дверьми стояла очередь из компаний и корпораций со спонсорскими предложениями, а мы бы выбирали, у кого их принять, у кого нет. После своего избрания я получил поздравления от корпораций и банков с миллиардными оборотами, которые благодаря моим личным связям оказывают мне поддержку.
Президент Илюмжинов уверен, что “глубинная, чуткая нравственность Востока и технический прогресс Запада - вот два крыла, которые могут поднять Калмыкию, вызволить народ из волчьего капкана родового, этнического эгоизма, духовной и экономической нищеты”.
Тина МОРОЗОВА
УДАВКА ОТ ЦБ
ОТ РЕДАКЦИИ
НИЗШАЯ МАТЕМАТИКА
ПАТЕНТ НА ВЫМИРАНИЕ
Было страшно не нюхавшему пороху молодому политику с белым флагом в руках идти под пулями. Слышать радиоперехваты “По президенту Калмыкии стрелять на поражение”. Однако, по рассказам очевидцев, держался он с честью и достоинством.
Ныне Кирсан с честью держится и на своем президентском трудовом фронте. Калмыкия - один из самых кризисных регионов в стране. Ничего своего, кроме шерсти и предполагаемых запасов природных ископаемых, здесь нет. В этом году на один рубль местных денег идет два рубля федеральных дотаций.
Но, по словам Алексея Журавлева, эксперта территориального управления при президенте России, с приходом Кирсана Илюмжинова доходы населения возросли на 3 процента. В настоящее время прожиточный минимум в республике 306 000 руб. Доход на душу населения составляет 325 000 руб.
Заработанные деньги хозяева откладывают на приобретение престижных вещей. Не случайно, - утверждает Алексей Журавлев, - республика догнала Россию по количеству купленных населением легковых машин.
Сейчас президент Калмыкии стремится к тому, чтобы республика сама зарабатывала себе на жизнь, и подчеркивает “Я не демократ и не коммунист. Я - капиталист”. Чтобы реализовать идею капитализации республики, он создал корпорацию “Калмыкия” с уставным фондом один миллиард долларов.
В качестве Уставного фонда корпорации переданы права пользования разведанными нефтяными ресурсами Калмыкии.
Илюмжинов зарегистрировал корпорацию за рубежом под гарантии государства и начал приобретать иностранные кредиты, вкладывая их в экономику Калмыкии. По словам одного из членов его команды, Юрия Болдырева, был построен крупнейший на Северном Кавказе завод “Арсчи” по первичной обработке кожи и меха. На сегодняшний день европейские и российские модельеры хорошо знают это предприятие, так как оно шьет стильную, красивую и недорогую одежду.
Потом, чтобы не вывозили ценные породы рыб за пределы республики, был создан концерн “Калмрыба”. Далее образована государственная компания “Калмыцкая нефть”, в ближайших планах которой строительство нефтепровода “Тенгиз - Новороссийск”, нефтеперерабатывающего завода. За год корпорация в прибыльные проекты вложила 3,2 млрд. руб.
Однако наибольший интерес представляет договор с одной из самых известных в мире корпораций “Амэрикэн телефон энд телеграф” о строительстве в республике локальной сети телекоммуникаций и развития международной спутниковой связи. Согласно проекту, когда в регионе будет развернута телефонная система сотовой связи на 146000 номеров, каждый чабан получит возможность пользоваться персональным радиотелефоном. Любой населенный пункт - всемирным банком информационных услуг. Калмыкия будет связана со всем цивилизованным миром в единую систему не только телефонной, но и компьютерной связью.
По словам пресс-секретаря Кирсана Илюмжинова Алексея Кучеренко, за основу строительства корпорации взяты принципы государственного капитализма корейского миллиардера Чон Жу Ена, руководителя концерна Хен Дай и давнего друга Кирсана. Модели, которая в свое время успешно применялась в Сингапуре, Японии, Южной Корее. Следуя им, он превратил республику в оффшорную зону.
В последние годы в Калмыкии разработан ряд беспрецендентных в российской практике законов. Закон о банках делает реальностью совершенно немыслимое для России явление - закрытые кодированные счета. То есть ни налоговый инспектор, ни сотрудник ФСК никогда не узнают владельцев счета. Нарушений законодательства в этом нет, так как, следуя российской Конституции, тайна вкладов гарантируется. В Федеральном кодексе так же ничего подобного нет. Поэтому банкиры называют этот закон революционным.
Анонимность позволяет привлечь в Калмыкию “под крышу” оффшорной зоны тех предпринимателей, которые находятся в “тени”. И, несмотря на звонки из Москвы и других городов с просьбой дать информацию на какую-нибудь фирму, - за четыре года никто не был сдан.
Некоторыми политическими лидерами высказываются опасения, что созданная оффшорная зона превратит республику в Центр криминальных структур. “Республика-корпорация” способствует беспрецедентной концентрации собственности и власти в одних руках.
Кирсану Илюмжинову необходимо было раскрутить республику на таком уровне, чтобы о ней узнало мировое сообщество и было готово вкладывать деньги в ее развитие. Избрание его на пост президента ФИДЕ как раз-таки и было тем ходом конем, который помог осуществить честолюбивые мечты Кирсана: “Теперь все знают, что есть такая Калмыкия и у нее большое экономическое будущее”, - повторяет президент при каждом удобном случае.
Избранный двумя третями присутствующих в ноябре 95-го года, он уже в декабре этого же года предложил внести в работу ФИДЕ радикальные перемены. Чтобы шахматные чемпионаты служили всеми миру он намерен проводить их каждый год с 20 декабря по 10 января по олимпийской системе с классическим контролем времени. Их участники - чемпионы стран, зон, выбранные по рейтингу гроссмейстеров. Для их награждения ФИДЕ намерено собрать 5 млн. долларов - самый большой призовой фонд в истории шахмат. При этом, независимо от рейтинга, каждый участник получит свою награду.
В середине декабря 98-го года будет проведен очередной чемпионат, первая половина которого пройдет в Гронингене, вторая - полуфинал и финал - в столице Калмыкии Элисте, куда приедут 100 шахматистов из 60 стран мира.
Возможно, среди них будет и Боб Фишер, знаменитый шахматист, ставший другом и единомышленником президента, после того как Кирсан Николаевич восстановил в жизни Боба справедливость. Из своих личных сбережений вернул ему 100 000 долларов - долг издательства “Физкультура и спорт”, которое выпустило книгу Фишера, а деньги ему так и не заплатило.
Сейчас в Элисте полным ходом идет подготовка к этому грандиозному событию. Ведется строительство домов, различных коттеджей - то есть жилого комплекса общей площадью более 32 тысяч кв. м. В работе находится 81 объект различной степени готовности. Из них более 25 процентов подведены “под крышу”. Ежедневно на стройплощадках работают более 400 строителей. Начаты земляные работы и возведение фундаментов общественно-административного центра “Сити Чесс Холл”.
Кроме того, проводятся олимпиады в школах, где шахматы такой же учебный предмет, как физика и математика.
Где же Кирсан Илюмжинов берет деньги на подготовку к 33-й Всемирной шахматной олимпиаде, все объекты которой будут завершены к сентябрю 98-го года.
В ФИДЕ, говорит он, мы должны так поставить работу и заслужить такое уважение, чтобы за дверьми стояла очередь из компаний и корпораций со спонсорскими предложениями, а мы бы выбирали, у кого их принять, у кого нет. После своего избрания я получил поздравления от корпораций и банков с миллиардными оборотами, которые благодаря моим личным связям оказывают мне поддержку.
Президент Илюмжинов уверен, что “глубинная, чуткая нравственность Востока и технический прогресс Запада - вот два крыла, которые могут поднять Калмыкию, вызволить народ из волчьего капкана родового, этнического эгоизма, духовной и экономической нищеты”.
Тина МОРОЗОВА
УДАВКА ОТ ЦБ
Александр Анисимов
И в США, и в России президент может в любой момент отправить в отставку министра финансов. Но Клинтон не может уволить руководителя Федеральной резервной системы, а Ельцин - председателя Центрального банка, который назначается Думой и перед ней отчитывается. На первый взгляд, министр финансов - “самый главный” уже по той причине, что именно он “дает деньги”. И все же председатель Центробанка в известном смысле “главнее”, ибо именно денежная политика его банка создает границы для деятельности Министерства финансов, для работы правительства и даже для всесильных в России реформаторов.
Кто, спрашивается, обнулил сбережения граждан? Гайдар? Нет. Это сделало руководство Центробанка, проводя в 1991-92 годах политику денежного наводнения, то есть предоставляя в огромных размерах кредиты под процент, который меньше инфляции. Юридическая ответственность за денежный потоп 1991-92гг, и отчасти 1993 годов, лежит именно на руководстве Центробанка, которое формально обладало достаточной независимостью, чтобы - особенно при блокировании с парламентом - не поддаться никакому давлению. Результатами денежного наводнения и вызванной им инфляции в 1991-93 годах, помимо обнуления сбережений граждан, были полное обесценивание оборотных фондов предприятий и кризис просроченной задолженности. В результате мы получили экономику банкротов с огромным инфляционным потенциалом, поскольку потенциальные банкроты - всегда повышатели цен.
Обанкротив экономику и создав гигантский спад производства, Центробанк достаточно резко изменил курс и стал проводить политику “денежной засухи”. Количество “денег для сделок” было опущено до уровня 50-60% от критического уровня, соответствующего минимальной потребности экономики в деньгах. Переход к политике “денежной засухи” был произведен в течение 1993 года и выразился в сокращении налоговых поступлений в консолидированнный бюджет с 36% в январе 1993 года до 24,6% в декабре 1993 года и 18,7% в первом квартале 1994 года. С тех пор мы и не можем выйти из финансового кризиса.
В условиях инфляции обычно возникают крупные трудности с капиталовложениями, но нет особых трудностей с наполнением бюджета. Сжимая денежную массу, но не опуская ее ниже критического уровня, можно уменьшить инфляцию и увеличить капиталовложения. Но если размеры денежной массы сокращены слишком сильно, то даже при минимальных размерах инфляции инвестиционный сектор останется без средств. А при достаточно энергичном сжатии денежной массы останутся без средств и предприятия, неизбежно вырастут их долги, и сверх того, нельзя будет наполнить бюджет даже при его очень скромных размерах. Это-то мы и имеем.
В 1997 году объект налогообложения в виде ВВП (2.600 триллионов рублей) и затрат промежуточного производственного назначения составлял около 3600 триллионов рублей. Его же рублевый компонент был равен лишь 2000 триллионам рублей. Понятно, что при таких условиях мобилизация в бюджетную систему около 1100 триллионов рублей оказалась практически невозможной задачей.
Кто создал эту систему? Ответ один: Центробанк. Чубайс висел над Россией летом 1997 года, как “тепловой шар”, предназначенный для отвлечения оборонительных ракет оппозиции, а основная работа по “штурму” экономики России осуществлялась Центробанком.
Если мы вместо слова “реформа” употребим выражение “перераспределение собственности”, то сразу станет ясно, что происходящее у нас логично: делается все возможное, чтобы ускорить процесс перераспределения собственности и ее концентрации в руках лиц, которые бы за нее вовсе ничего не заплатили или заплатили бы 5-10% от ее реальной цены. Работает такая цепочка связей: под предлогом борьбы с инфляцией Центробанк дает экономике 50-60% необходимого минимума денег, в результате кредит дорог; уровень сбора налогов в 33% от ВВП превысить практически невозможно; бюджетные обязательства не выполняются, по экономике катится вал вторичных банкротств, растет просроченная задолженность; государство начинает выбрасывать на рынок предприятия по бросовым ценам и допускает к инвестиционным конкурсам иностранных собственников с гигантскими, по сравнению с российскими, финансовыми ресурсами. Естественно, в ближайший год стратегическим собственником на российском рынке будет становиться иностранец. Что и требовалось доказать или, точнее, сделать.
Когда вторичное перераспределение собственности завершится, Центробанк “проснется” и начнет насыщать экономику деньгами. Вероятно, это произойдет в 2000 году, в канун выборов президента. А пока на 1998 год запланировано продолжение ситуации “денежной засухи”, о чем и свидетельствует проект “Основных положений единой государственной денежно-кредитной политики на 1998 год”.
Время не терпит. В начале ноября снимаются по указу президента ограничения на участие иностранцев в приватизации федеральной собственности, что буквально беспрецедентно: происходит это по нормам, которые действовали в рыночном мире до начала 80-х годов. Для того, чтобы ускорить переход предприятий из рук в руки, с 1 января предполагается отменить взаимозачет, что умножит ряды банкротов. Пробивается закон о продаже земли, чтобы уже в 1999-2000 годах, то есть в период дешевых цен на активы, она ушла из рук ее нынешних собственников за бесценок. Предусматриваются крупные налоги на собственность, которые при бедности экономики и низких доходах населения автоматически создадут миллионы должников, что неизбежно приведет к массовому изгнанию граждан из квартир. При этом плохо придется и “новым русским”, нашей мелкой и средней буржуазии.
Деньги на счетах предприятий у нас составляют лишь 2-3% ВВП, мощности кредитной системы - незначительны; на изменения ставки процента экономика реагирует очень слабо или не реагирует вообще, - все это Центробанк признает, но все усилия направляет на то, чтобы перераспределить собственность и “интегрировать российскую экономику в мировую”. А может быть, надо наоборот: сначала нормализовать финансовый базис экономики по комплексу параметров, а затем уже заняться прочими преобразованиями? Однако Центробанк не хочет делать абсолютно ничего для восстановления разрушенной его усилиями экономики. И Минфин - тоже. Говорят, что у нас нет плана и что мы живем в условиях анархии. Непохоже. План есть, и он очень смахивает на мышеловку.
Непонятно только одно: почему парламентская оппозиция упускает из виду, что экономика разрушается в основном органом, на который, в отличие от правительства, Дума может оказывать сильное влияние, особенно если она скооперируется с сенаторами? Очевидно, наши парламентарии не слишком разбираются в тонкостях этого сложного финансового мира. В цивилизованных странах в аналогичной ситуации давно было бы учреждено минимум полдюжины парламентских комиссий по расследованию причин финансового кризиса и политики Центробанка как органа, своими действиями уничтожающего национальную экономику. Нужно торопиться, пока центробанкиры не разрушили вконец экономику России и не превратили всех ее граждан, включая большую часть нынешних законодателей, в нищих оборванцев.
Александр АНИСИМОВ
И в США, и в России президент может в любой момент отправить в отставку министра финансов. Но Клинтон не может уволить руководителя Федеральной резервной системы, а Ельцин - председателя Центрального банка, который назначается Думой и перед ней отчитывается. На первый взгляд, министр финансов - “самый главный” уже по той причине, что именно он “дает деньги”. И все же председатель Центробанка в известном смысле “главнее”, ибо именно денежная политика его банка создает границы для деятельности Министерства финансов, для работы правительства и даже для всесильных в России реформаторов.
Кто, спрашивается, обнулил сбережения граждан? Гайдар? Нет. Это сделало руководство Центробанка, проводя в 1991-92 годах политику денежного наводнения, то есть предоставляя в огромных размерах кредиты под процент, который меньше инфляции. Юридическая ответственность за денежный потоп 1991-92гг, и отчасти 1993 годов, лежит именно на руководстве Центробанка, которое формально обладало достаточной независимостью, чтобы - особенно при блокировании с парламентом - не поддаться никакому давлению. Результатами денежного наводнения и вызванной им инфляции в 1991-93 годах, помимо обнуления сбережений граждан, были полное обесценивание оборотных фондов предприятий и кризис просроченной задолженности. В результате мы получили экономику банкротов с огромным инфляционным потенциалом, поскольку потенциальные банкроты - всегда повышатели цен.
Обанкротив экономику и создав гигантский спад производства, Центробанк достаточно резко изменил курс и стал проводить политику “денежной засухи”. Количество “денег для сделок” было опущено до уровня 50-60% от критического уровня, соответствующего минимальной потребности экономики в деньгах. Переход к политике “денежной засухи” был произведен в течение 1993 года и выразился в сокращении налоговых поступлений в консолидированнный бюджет с 36% в январе 1993 года до 24,6% в декабре 1993 года и 18,7% в первом квартале 1994 года. С тех пор мы и не можем выйти из финансового кризиса.
В условиях инфляции обычно возникают крупные трудности с капиталовложениями, но нет особых трудностей с наполнением бюджета. Сжимая денежную массу, но не опуская ее ниже критического уровня, можно уменьшить инфляцию и увеличить капиталовложения. Но если размеры денежной массы сокращены слишком сильно, то даже при минимальных размерах инфляции инвестиционный сектор останется без средств. А при достаточно энергичном сжатии денежной массы останутся без средств и предприятия, неизбежно вырастут их долги, и сверх того, нельзя будет наполнить бюджет даже при его очень скромных размерах. Это-то мы и имеем.
В 1997 году объект налогообложения в виде ВВП (2.600 триллионов рублей) и затрат промежуточного производственного назначения составлял около 3600 триллионов рублей. Его же рублевый компонент был равен лишь 2000 триллионам рублей. Понятно, что при таких условиях мобилизация в бюджетную систему около 1100 триллионов рублей оказалась практически невозможной задачей.
Кто создал эту систему? Ответ один: Центробанк. Чубайс висел над Россией летом 1997 года, как “тепловой шар”, предназначенный для отвлечения оборонительных ракет оппозиции, а основная работа по “штурму” экономики России осуществлялась Центробанком.
Если мы вместо слова “реформа” употребим выражение “перераспределение собственности”, то сразу станет ясно, что происходящее у нас логично: делается все возможное, чтобы ускорить процесс перераспределения собственности и ее концентрации в руках лиц, которые бы за нее вовсе ничего не заплатили или заплатили бы 5-10% от ее реальной цены. Работает такая цепочка связей: под предлогом борьбы с инфляцией Центробанк дает экономике 50-60% необходимого минимума денег, в результате кредит дорог; уровень сбора налогов в 33% от ВВП превысить практически невозможно; бюджетные обязательства не выполняются, по экономике катится вал вторичных банкротств, растет просроченная задолженность; государство начинает выбрасывать на рынок предприятия по бросовым ценам и допускает к инвестиционным конкурсам иностранных собственников с гигантскими, по сравнению с российскими, финансовыми ресурсами. Естественно, в ближайший год стратегическим собственником на российском рынке будет становиться иностранец. Что и требовалось доказать или, точнее, сделать.
Когда вторичное перераспределение собственности завершится, Центробанк “проснется” и начнет насыщать экономику деньгами. Вероятно, это произойдет в 2000 году, в канун выборов президента. А пока на 1998 год запланировано продолжение ситуации “денежной засухи”, о чем и свидетельствует проект “Основных положений единой государственной денежно-кредитной политики на 1998 год”.
Время не терпит. В начале ноября снимаются по указу президента ограничения на участие иностранцев в приватизации федеральной собственности, что буквально беспрецедентно: происходит это по нормам, которые действовали в рыночном мире до начала 80-х годов. Для того, чтобы ускорить переход предприятий из рук в руки, с 1 января предполагается отменить взаимозачет, что умножит ряды банкротов. Пробивается закон о продаже земли, чтобы уже в 1999-2000 годах, то есть в период дешевых цен на активы, она ушла из рук ее нынешних собственников за бесценок. Предусматриваются крупные налоги на собственность, которые при бедности экономики и низких доходах населения автоматически создадут миллионы должников, что неизбежно приведет к массовому изгнанию граждан из квартир. При этом плохо придется и “новым русским”, нашей мелкой и средней буржуазии.
Деньги на счетах предприятий у нас составляют лишь 2-3% ВВП, мощности кредитной системы - незначительны; на изменения ставки процента экономика реагирует очень слабо или не реагирует вообще, - все это Центробанк признает, но все усилия направляет на то, чтобы перераспределить собственность и “интегрировать российскую экономику в мировую”. А может быть, надо наоборот: сначала нормализовать финансовый базис экономики по комплексу параметров, а затем уже заняться прочими преобразованиями? Однако Центробанк не хочет делать абсолютно ничего для восстановления разрушенной его усилиями экономики. И Минфин - тоже. Говорят, что у нас нет плана и что мы живем в условиях анархии. Непохоже. План есть, и он очень смахивает на мышеловку.
Непонятно только одно: почему парламентская оппозиция упускает из виду, что экономика разрушается в основном органом, на который, в отличие от правительства, Дума может оказывать сильное влияние, особенно если она скооперируется с сенаторами? Очевидно, наши парламентарии не слишком разбираются в тонкостях этого сложного финансового мира. В цивилизованных странах в аналогичной ситуации давно было бы учреждено минимум полдюжины парламентских комиссий по расследованию причин финансового кризиса и политики Центробанка как органа, своими действиями уничтожающего национальную экономику. Нужно торопиться, пока центробанкиры не разрушили вконец экономику России и не превратили всех ее граждан, включая большую часть нынешних законодателей, в нищих оборванцев.
Александр АНИСИМОВ
ОТ РЕДАКЦИИ
За последние годы наша страна многое потеряла: десятки миллионов своих граждан, треть территории, экономику и оборону. Попали в чужие руки наши земля, недра и заводы. Страна лежит во прахе, разоренная. Пока еще не поздно подняться с колен и отвоевать свою страну. Это необычайно трудно, но возможно.
Однако есть одна драгоценность, которую мы теряем ежеминутно, лишаясь навеки, чтобы уже никогда не завладеть ею вновь. Эта драгоценность сейчас, в конце XX века, блеском своим уже затмевает все прочие земные богатства: деньги, людские ресурсы, военную мощь, полезные ископаемые, выгодное географическое положение. Речь идет о мысли человеческой, о технологии и информации, об идеях ученых и интеллекте нации.
Владеющий знанием владеет миром. Высокие военные технологии обезопасят любую страну, развитая наука позволит обходиться без многих полезных ископаемых, а с помощью передовых методов управления можно достичь невиданных экономических высот, даже при противодействии остального мира. Информацию невозможно завоевать автоматами и танками, нельзя купить, если не продают, ее не обменяешь на лес и нефть. Знание можно лишь взращивать на своей земле, обильно поливая почву-науку, удобряя идеями и открытиями, по крупицам собирая их по всему свету, согревая вниманием государства. Только так можно собрать богатый урожай. Сейчас же наше поле - в запустении, поросло сорняками, и вороны доклевывают последние драгоценные семена.
Однако есть одна драгоценность, которую мы теряем ежеминутно, лишаясь навеки, чтобы уже никогда не завладеть ею вновь. Эта драгоценность сейчас, в конце XX века, блеском своим уже затмевает все прочие земные богатства: деньги, людские ресурсы, военную мощь, полезные ископаемые, выгодное географическое положение. Речь идет о мысли человеческой, о технологии и информации, об идеях ученых и интеллекте нации.
Владеющий знанием владеет миром. Высокие военные технологии обезопасят любую страну, развитая наука позволит обходиться без многих полезных ископаемых, а с помощью передовых методов управления можно достичь невиданных экономических высот, даже при противодействии остального мира. Информацию невозможно завоевать автоматами и танками, нельзя купить, если не продают, ее не обменяешь на лес и нефть. Знание можно лишь взращивать на своей земле, обильно поливая почву-науку, удобряя идеями и открытиями, по крупицам собирая их по всему свету, согревая вниманием государства. Только так можно собрать богатый урожай. Сейчас же наше поле - в запустении, поросло сорняками, и вороны доклевывают последние драгоценные семена.
НИЗШАЯ МАТЕМАТИКА
Денис Тукмаков
Я стоял на остановке в ожидании автобуса и тщетно пытался понять параграф из учебника по высшей математике, который нам задали на сегодня. Я что-то читал про значения синуса, когда услышал вопрос: “Простите, кто автор этого учебника?” Я поднял глаза. Молодой работяга курил, прислонившись к стеклянной стенке остановки, и внимательно изучал обложку книги. “А, Богданов… Лучше взять Выгодского - он понятнее. Богданова хорошо читать дома за лампой, но для остановки он никак не годится,” - произнес он очень серьезным тоном.
Все это время я молча рассматривал парня: жуткая маслянистая рабочая куртка, в которой, наверное, и курить-то страшно, грубые штаны с оттянутыми коленками, грязные сапоги. Чистые волосы, высокий лоб, глаза очень умные, слегка прищуренные, - мне даже захотелось, чтобы он надел очки, - такое лицо вязалось скорее с дорогим костюмом, чем с робой.
“Что нам в библиотеке выдали, то и читаем,” - промямлил я. “В библиотеках полно всякого барахла,” - сказал он столь веско, что я смутился. В одну минуту я, хорошо одетый не бедный студент престижного вуза, мигом растерял свое мнимое превосходство над “низшим классом”. Мне вдруг очень захотелось с ним поговорить.
Пришел наш автобус, мы сели рядом, и за долгое время поездки (парень ехал в парк) он рассказал мне историю своей жизни.
- Я родился и вырос в Волонге - это за Полярным кругом, на Баренцевом море. Маленький городок, все друг друга знают. Мои родители - уважаемые люди: отец - начальник аэродрома, мама - детский врач. Неплохое было время. Я хорошо учился, любил больше всего математику: конкурсы, олимпиады - всё выигрывал. В десятом классе, это 92-й год был, мне по-настоящему повезло: я победил на окружной олимпиаде в Нарьян-Маре, а организовала ее выездная комиссия от мехмата МГУ. Ее председатель пожимал мне руку: “Заканчивайте школу и приезжайте - возьмем без экзаменов.” Как же я был счастлив: в саму Москву зовут, в Университет!
Год пролетел, и сразу после выпускного я стал собираться. Мать все плакала, не хотела отпускать, но особо выбирать не приходилось: с работой у нас в Волонге стало к тому времени хуже. Нашли денег, и поехал я в Москву. Один, в огромный город - я до этого только в Архангельске и был-то.
Приехал, отыскал институт, а там меня вдруг как бревном по голове: не возьмем, говорят, аттестат ваш не в порядке. У меня там иностранного не было - в школе английский язык только до пятого класса преподавали, потом учитель не выдержал, сбежал, поэтому всему классу написали: “прослушал курс”. И что мне делать, спрашиваю. Деньги, отвечают, плати. Вот уж смех: денег у меня даже на обратную дорогу не хватило бы. Думал ведь, что доеду, поступлю и пять лет учиться буду. Хотел преподавателя того найти - он уволился давно. В общем, мне - от ворот поворот. Невзрачная тетка в приемной комиссии разрушила мою мечту. Все было как-то по-будничному, монотонно, не повышая голоса - вот что меня тогда убило.
Но слюни пускать мне было некогда, стал я думать, где жить, где деньги взять, чтобы домой вернуться. Пристроился ночевать на вокзале, ел плохо - оставшиеся рубли экономил. Написал домой, через месяц пришел ответ - там еще хуже: аэродром закрылся, отец без работы остался. Все одно к одному. Понял я тогда, что надо мне в Москве работу искать, семью выручать.
И вот тут я попал в замкнутый круг: без московской прописки на работу не берут, а временную не дают - в армию гонят. Сунулся в военкомат, а там меня посылают: поезжай по месту жительства, нам ты не нужен. Полгода я перебивался с одной работы на другую, а без прописки - сам знаешь, какая работа - ни тебе договора, ни трудовой книжки. Пару раз меня просто обманывали, как дурачка. Наконец устроился в палатке торговать - сутками в ней сидел, спал там же.
- А с математикой как?
- Да никак. Все это время я пытался заниматься, даже учебники институтские купил, да что за учеба в палатке! Год на месте протоптался, а потом бросил - без толку это было. А ведь сначала думал: справлюсь, покажу им, сдам экстерном! Какое там… Недавно я вдруг обнаружил, что забыл формулу одну. Ты бы видел, как я испугался. Тут же за учебник схватился, нашел, выписал на бумажку, потом весь день ходил вслух повторял. Страшно это - забыть то, чему хотел жизнь посвятить. Как же я испугался…
- Что потом-то с тобой было?
- Досидел я в палатке до осени 95-го. Умаривался жутко, однако денег немножко поднакопил. Ну, думал, жизнь налаживается. А жизнь эта мне опять - бац по голове! Из палатки меня хозяин-азер выставил: невыгодно им стало русских мужиков продавцами держать, гораздо дешевле хохлушек нанять.
- Денег не стало…
- Со мной-то ладно. Но я ведь несколько раз родителям переводы посылал. У них к 96-му совсем тяжко стало: поликлиника, где мама работала, закрылась, принялась она по стойбищам к ненцам ходить, да много ли с них возьмешь - они продуктами расплачиваются.
- Часто из дома письма приходят?
- Последнее год назад было. Знаешь, одно время я думал домой махнуть, с “обозом”, как Ломоносов. Правда, он в Москву учиться шел, а я - в обратную сторону и от учебы. Я как к побегу готовился: деньги собирал, ботинки крепкие купил. Да только самое смешное оказалось в том, что в Волонгу нашу, как я выяснил, с ноября 95-го никакие “обозы” больше не ходят и не летают. Не на чем мне было домой возвращаться. Если только на оленях или пешком. Поэтому и писем нет: кто их повезет-то?
- А где ты сейчас?
- В 3-м автобусном. Как раз туда и еду. Устроился по большому блату - за полтора миллиона мою автобусы хохлам. Живу в общежитии. В общем, пока неплохо, и время свободное есть. Я ведь сейчас в книжном был, зашел по привычке. Шарахались там от моей “униформы”…
- По одежке встречают…
- Точно. Знаешь, я за полтора последних года раз пятьдесят пытался на фирму какую-нибудь устроиться, на телефоне часами сидел, пороги обивал, и везде - “без высшего образования не берем”. Понимаешь, фирма какой-то ерундой занимается, гербалайф продает, и все равно корочку им подавай. А руководят этими фирмами такие дебилы, что диву даешься, как они еще не прогорели. Это у них новая “пальцовка” - чтобы сотрудники были обязательно в костюмах и с высшим образованием. А то, что многие из них не соображают ни черта - хозяина не волнует. Лишь бы “круто” было.
- Ну хоть студентам подработать дают.
- Черная зависть меня грызет, когда я вижу этих студентов-бездельников. Им на учебу пять лет дали! Да за это время всё на свете выучить можно. И бесплатно ведь… А они свой институт только с фасада и видят: вечно на лужайке сидят, пиво пьют да деньги считают. Еще и на меня свысока поглядывают: недоросль, быдло.
- Так что же ты делать надумал? Попытаешься учиться или работу хорошую искать будешь?
- Не знаю я, что делать. Чтобы учиться, нужны деньги, чтобы работать - образование. А дома родители загибаются. Я много думал.
Может, ты помнишь: в фильме про Ломоносова - в том, где серий много было, - он совсем молодым у себя в деревне по лабиринту в лаптях ходил и все выбраться никак не мог, вечно в центр возвращался. Лабиринт из камешков небольших сделан был, перешагни - и ты на свободе. Но он хотел по правилам, не перешагивая… Так и я, никак из лабиринта не вырвусь, и все хожу-хожу, не нарушаю правил. Мог бы плюнуть на всё, с бандюками связаться, пойти бабки зашибать. Но не хочу, бессовестно это.
Знаешь, я для себя так решил: честно заработаю, выучусь, вернусь домой, к родителям, всё расскажу, что со мной было. И останусь там, на своей земле жить. Наверное, неразумно это: что меня ждет - разруха, запустение? Ну и пусть. Родной дом зовет.
- Ну а учиться-то тогда зачем? - не понял я.
Он не ответил. Посмотрел на меня внимательно, подался вперед, приготовился как будто сказать что-то, но промолчал, отвернулся.
Автобус доехал до конечной остановки, мы вышли, сухо попрощались и разошлись в разные стороны.
Денис ТУКМАКОВ
Я стоял на остановке в ожидании автобуса и тщетно пытался понять параграф из учебника по высшей математике, который нам задали на сегодня. Я что-то читал про значения синуса, когда услышал вопрос: “Простите, кто автор этого учебника?” Я поднял глаза. Молодой работяга курил, прислонившись к стеклянной стенке остановки, и внимательно изучал обложку книги. “А, Богданов… Лучше взять Выгодского - он понятнее. Богданова хорошо читать дома за лампой, но для остановки он никак не годится,” - произнес он очень серьезным тоном.
Все это время я молча рассматривал парня: жуткая маслянистая рабочая куртка, в которой, наверное, и курить-то страшно, грубые штаны с оттянутыми коленками, грязные сапоги. Чистые волосы, высокий лоб, глаза очень умные, слегка прищуренные, - мне даже захотелось, чтобы он надел очки, - такое лицо вязалось скорее с дорогим костюмом, чем с робой.
“Что нам в библиотеке выдали, то и читаем,” - промямлил я. “В библиотеках полно всякого барахла,” - сказал он столь веско, что я смутился. В одну минуту я, хорошо одетый не бедный студент престижного вуза, мигом растерял свое мнимое превосходство над “низшим классом”. Мне вдруг очень захотелось с ним поговорить.
Пришел наш автобус, мы сели рядом, и за долгое время поездки (парень ехал в парк) он рассказал мне историю своей жизни.
- Я родился и вырос в Волонге - это за Полярным кругом, на Баренцевом море. Маленький городок, все друг друга знают. Мои родители - уважаемые люди: отец - начальник аэродрома, мама - детский врач. Неплохое было время. Я хорошо учился, любил больше всего математику: конкурсы, олимпиады - всё выигрывал. В десятом классе, это 92-й год был, мне по-настоящему повезло: я победил на окружной олимпиаде в Нарьян-Маре, а организовала ее выездная комиссия от мехмата МГУ. Ее председатель пожимал мне руку: “Заканчивайте школу и приезжайте - возьмем без экзаменов.” Как же я был счастлив: в саму Москву зовут, в Университет!
Год пролетел, и сразу после выпускного я стал собираться. Мать все плакала, не хотела отпускать, но особо выбирать не приходилось: с работой у нас в Волонге стало к тому времени хуже. Нашли денег, и поехал я в Москву. Один, в огромный город - я до этого только в Архангельске и был-то.
Приехал, отыскал институт, а там меня вдруг как бревном по голове: не возьмем, говорят, аттестат ваш не в порядке. У меня там иностранного не было - в школе английский язык только до пятого класса преподавали, потом учитель не выдержал, сбежал, поэтому всему классу написали: “прослушал курс”. И что мне делать, спрашиваю. Деньги, отвечают, плати. Вот уж смех: денег у меня даже на обратную дорогу не хватило бы. Думал ведь, что доеду, поступлю и пять лет учиться буду. Хотел преподавателя того найти - он уволился давно. В общем, мне - от ворот поворот. Невзрачная тетка в приемной комиссии разрушила мою мечту. Все было как-то по-будничному, монотонно, не повышая голоса - вот что меня тогда убило.
Но слюни пускать мне было некогда, стал я думать, где жить, где деньги взять, чтобы домой вернуться. Пристроился ночевать на вокзале, ел плохо - оставшиеся рубли экономил. Написал домой, через месяц пришел ответ - там еще хуже: аэродром закрылся, отец без работы остался. Все одно к одному. Понял я тогда, что надо мне в Москве работу искать, семью выручать.
И вот тут я попал в замкнутый круг: без московской прописки на работу не берут, а временную не дают - в армию гонят. Сунулся в военкомат, а там меня посылают: поезжай по месту жительства, нам ты не нужен. Полгода я перебивался с одной работы на другую, а без прописки - сам знаешь, какая работа - ни тебе договора, ни трудовой книжки. Пару раз меня просто обманывали, как дурачка. Наконец устроился в палатке торговать - сутками в ней сидел, спал там же.
- А с математикой как?
- Да никак. Все это время я пытался заниматься, даже учебники институтские купил, да что за учеба в палатке! Год на месте протоптался, а потом бросил - без толку это было. А ведь сначала думал: справлюсь, покажу им, сдам экстерном! Какое там… Недавно я вдруг обнаружил, что забыл формулу одну. Ты бы видел, как я испугался. Тут же за учебник схватился, нашел, выписал на бумажку, потом весь день ходил вслух повторял. Страшно это - забыть то, чему хотел жизнь посвятить. Как же я испугался…
- Что потом-то с тобой было?
- Досидел я в палатке до осени 95-го. Умаривался жутко, однако денег немножко поднакопил. Ну, думал, жизнь налаживается. А жизнь эта мне опять - бац по голове! Из палатки меня хозяин-азер выставил: невыгодно им стало русских мужиков продавцами держать, гораздо дешевле хохлушек нанять.
- Денег не стало…
- Со мной-то ладно. Но я ведь несколько раз родителям переводы посылал. У них к 96-му совсем тяжко стало: поликлиника, где мама работала, закрылась, принялась она по стойбищам к ненцам ходить, да много ли с них возьмешь - они продуктами расплачиваются.
- Часто из дома письма приходят?
- Последнее год назад было. Знаешь, одно время я думал домой махнуть, с “обозом”, как Ломоносов. Правда, он в Москву учиться шел, а я - в обратную сторону и от учебы. Я как к побегу готовился: деньги собирал, ботинки крепкие купил. Да только самое смешное оказалось в том, что в Волонгу нашу, как я выяснил, с ноября 95-го никакие “обозы” больше не ходят и не летают. Не на чем мне было домой возвращаться. Если только на оленях или пешком. Поэтому и писем нет: кто их повезет-то?
- А где ты сейчас?
- В 3-м автобусном. Как раз туда и еду. Устроился по большому блату - за полтора миллиона мою автобусы хохлам. Живу в общежитии. В общем, пока неплохо, и время свободное есть. Я ведь сейчас в книжном был, зашел по привычке. Шарахались там от моей “униформы”…
- По одежке встречают…
- Точно. Знаешь, я за полтора последних года раз пятьдесят пытался на фирму какую-нибудь устроиться, на телефоне часами сидел, пороги обивал, и везде - “без высшего образования не берем”. Понимаешь, фирма какой-то ерундой занимается, гербалайф продает, и все равно корочку им подавай. А руководят этими фирмами такие дебилы, что диву даешься, как они еще не прогорели. Это у них новая “пальцовка” - чтобы сотрудники были обязательно в костюмах и с высшим образованием. А то, что многие из них не соображают ни черта - хозяина не волнует. Лишь бы “круто” было.
- Ну хоть студентам подработать дают.
- Черная зависть меня грызет, когда я вижу этих студентов-бездельников. Им на учебу пять лет дали! Да за это время всё на свете выучить можно. И бесплатно ведь… А они свой институт только с фасада и видят: вечно на лужайке сидят, пиво пьют да деньги считают. Еще и на меня свысока поглядывают: недоросль, быдло.
- Так что же ты делать надумал? Попытаешься учиться или работу хорошую искать будешь?
- Не знаю я, что делать. Чтобы учиться, нужны деньги, чтобы работать - образование. А дома родители загибаются. Я много думал.
Может, ты помнишь: в фильме про Ломоносова - в том, где серий много было, - он совсем молодым у себя в деревне по лабиринту в лаптях ходил и все выбраться никак не мог, вечно в центр возвращался. Лабиринт из камешков небольших сделан был, перешагни - и ты на свободе. Но он хотел по правилам, не перешагивая… Так и я, никак из лабиринта не вырвусь, и все хожу-хожу, не нарушаю правил. Мог бы плюнуть на всё, с бандюками связаться, пойти бабки зашибать. Но не хочу, бессовестно это.
Знаешь, я для себя так решил: честно заработаю, выучусь, вернусь домой, к родителям, всё расскажу, что со мной было. И останусь там, на своей земле жить. Наверное, неразумно это: что меня ждет - разруха, запустение? Ну и пусть. Родной дом зовет.
- Ну а учиться-то тогда зачем? - не понял я.
Он не ответил. Посмотрел на меня внимательно, подался вперед, приготовился как будто сказать что-то, но промолчал, отвернулся.
Автобус доехал до конечной остановки, мы вышли, сухо попрощались и разошлись в разные стороны.
Денис ТУКМАКОВ
ПАТЕНТ НА ВЫМИРАНИЕ
Кирилл Кушнев
Когда нет денег на покупку научной информации за границей, это еще можно как-то понять. Когда же власть забывает о собственных изобретателях, гробит отечественное патентное дело и способствует утечке передовой информации за рубеж, - это необъяснимо.
В Советском Союзе всем патентным делом заведовал Госкомизобретений. Работал он исправно, перерабатывал ежегодно по триста с половиной тысяч заявок на изобретения и авторские свидетельства и навсегда забирал права на них себе, то есть государству. Все оставались при своих интересах: государство, контролируя результаты интеллектуальной деятельности своих граждан, обогащалось новыми идеями и технологиями, а граждане-изобретатели, работая на свою страну, получали полное моральное и хоть какое-то материальное удовлетворение.
Эта идиллия закончилась, как все хорошее, в 1991 году с развалом СССР. Закрутилась мешанина законов и суверенитетов, посыпались организационные структуры, механизм Госкомизобретений стал давать сбои. В следующем, 1992 году, им решили заняться реформаторы.
Когда нет денег на покупку научной информации за границей, это еще можно как-то понять. Когда же власть забывает о собственных изобретателях, гробит отечественное патентное дело и способствует утечке передовой информации за рубеж, - это необъяснимо.
В Советском Союзе всем патентным делом заведовал Госкомизобретений. Работал он исправно, перерабатывал ежегодно по триста с половиной тысяч заявок на изобретения и авторские свидетельства и навсегда забирал права на них себе, то есть государству. Все оставались при своих интересах: государство, контролируя результаты интеллектуальной деятельности своих граждан, обогащалось новыми идеями и технологиями, а граждане-изобретатели, работая на свою страну, получали полное моральное и хоть какое-то материальное удовлетворение.
Эта идиллия закончилась, как все хорошее, в 1991 году с развалом СССР. Закрутилась мешанина законов и суверенитетов, посыпались организационные структуры, механизм Госкомизобретений стал давать сбои. В следующем, 1992 году, им решили заняться реформаторы.