По дороге из Назарета к озеру Генисаретскому прошли мы и Магдалу, откуда родом Мария Магдалина, где есть и небольшая русская церковь с двумя монахинями, и Кану Галилейскую. Красивое тихое озеро, вдали, на другом берегу, видны Голанские высоты, оттуда когда-то били наши советские пушки и «катюши», проданные Сирии, прямой наводкой по всей Галилее. Сейчас Голанские высоты в руках израильтян, и они, судя по всему, в ближайшее время отдавать сирийцам эти высоты не собираются.
   Так паломничество неизбежно перемешивается с политикой. Тут тебе и евангельские места, тут и израильские военные части, тут кое-где сохранившаяся в базиликах мозаика чуть ли не библейских времен, тут же и строгий полицейский контроль, обыски на каждом углу. Древняя мозаика произвела на меня большее впечатление, чем многие самые знаменитые храмы, - увы, всё-таки в основном новоделы. Пусть и XV-XVI веков. Обнаруженные участки древнего мозаичного пола, как правило, под стеклом: птицы, рыбы, растения, животные - прекрасная трапеза для глаз. Может быть, единственные подлинные художественные сокровища на библейской земле…
    ОСТАНОВИЛИСЬ МЫв верхней Галилее, в известном кибуце Кфар Масарик, названном в честь чешского президента Масарика. В этот кибуц и ныне обязательно заезжают все чешские президенты и премьер-министры. Живет в нем и поэт-сатирик из Нижнего Тагила с хорошей металлургической закалкой, мой добрый знакомый, веселый и жизнерадостный Миша Сипер. Недавно Миша летал в ту же Прагу на вручение литературной премии имени Франца Кафки. Миша был нашим поводырем и по кибуцу, и по Галилее.
   Нельзя не рассказать о кибуце. Тот, кто не жил в кибуце, никогда не поймет, что это такое. Этакий коммунистический рай по Андрею Платонову, неосуществленный в России, но упорно выживающий в Израиле. Жизнь без денег, без своих машин, без своих домов - всё общее. Дети вместе воспитываются с яслей до окончания школы, старики вместе живут в своих уютных домиках. Разве что жены не общие. Два магазина, где тебе на счет выписывают всё необходимое, большой гараж с машинами, куда ты делаешь заявку на необходимую поездку. Готовить ничего дома не надо: бесплатная столовая с хорошим меню, со свежайшими продуктами. В кибуце и сейчас хорошо жить детям и старикам. Тут тебе и ясли, и детский сад, и школа с продленным содержанием до вечера. Родители пусть работают, все заработки сдают в кибуц. Ребенку исполняется 18 лет, ему выделяют свой домик, живет сам, под наблюдением взрослых. Старики переселяются в свой район, с прекрасным медицинским обслуживанием, помощью по дому. Питание в столовых бесплатное, лечение бесплатное, образование бесплатное. Всё за счет доходов взрослого населения. Но вот взрослое население - от 20 лет и до 60 - начинает ворчать. Развал Советского Союза докатился и до кибуцев. Как это нельзя иметь свою машину? Почему я весь заработок должен отдавать в кибуц? И если я вложил в переделку дома тысяч сто долларов, почему я не могу его приватизировать, почему мой дом перейдет после меня кому-то другому? Все кибуцы высокоприбыльны, это они заваливают пол-Европы и Россию свежайшими овощами. Они строят маленькие заводики и производят всё что угодно: от оружия до электронной техники. Все кибуцы охраняются, в период напряженности - с автоматами в руках. Но что их ждет? Утверждают, что время кибуцев кончилось. Какой дикий рынок их ожидает впереди? Но спокойствие и стабильность, уверенность в завтрашнем дне в кибуцах исчезнут, как они исчезли и в нынешней России, это точно. Как и в больших городах люди будут выживать, кто как сможет.
   А Миша Сипер - русский поэт из кибуца, время от времени дежурит, как и все, по столовой, моет посуду, убирает столы. Работал со своим металлургическим советским опытом то завпроизводством, то отвечал за готовую продукцию на ферме. Старшая дочь отслужила два года в армии, поездила по миру; сейчас решает, чем заняться: учиться дальше или работать. Такой тяги, как в России, к высшему образованию я не заметил: работа есть, и хорошо. Сын при нас ушел в армию на три года, сейчас принял присягу, служит в артиллерии.
   Спрашивал у многих: для молодых израильтян не служить в армии - это позор, какая-то ублюдочность. Так у нас в России было еще в шестидесятых годах, особенно в деревне. Кого в армию не брали, тот и не мужик вовсе, девки в его сторону не смотрели. Впрочем, и для жизни израильской, кто в армии не служил, карьера сильно замедляется, в хорошую фирму не берут.
   С этого мы и начали открытый диалог по израильскому радио. Почему все израильтяне с охотой идут в армию на три года, да еще и в воюющую армию, а у нас на год, и то стараются закосить любыми способами? И тот же еврейский юноша, увиливающий от армии в России, сразу попадает в её ряды в Израиле. Что делать, чтобы и у нас рвались защищать Родину? Может быть, делать как в Израиле: брать в армию только православных? Вот наглядный пример, мягко говоря, своеобразной демократии в Израиле. Грубейшее нарушение прав человека. Тебя лишают права защищать свою Родину. В Израиле берут в армию только иудеев. Даже если ты не мусульманин, а из дружественных иудеям ахмадийцев, бахаев, - в армию не возьмут. Нет доверия. Израильские радиожурналисты сразу слегка извратили мою похвалу. Мол, Бондаренко хвалит сионистскую армию. Нет, ребята, не сионизм я хвалю и не действия сионистской армии, делающей глубинные рейды по всей палестинской территории, а когда надо, то и по другим странам, а отношение народа к своей армии. И надеюсь, что у нас такое же будет.
   Вторая бросающаяся в глаза проблема - семьи и брака. На эту тему много шуток, анекдотов, но, мягко говоря, от темы уходят. Нет гражданского брака. Только религиозный. И хотя с религиозностью в нынешнем Израиле тоже туговато, но формально и жених, и невеста должны числиться иудеями. А если невеста русская, или просто еврейка-христианка и переходить в другую веру не хочет? Если жених - мусульманин или католик и даже для проформы изменять свою религию не собирается, что делать? Смеются: мол, нет проблем - езжай на Кипр и там регистрируй гражданский брак. Представьте, что в России браки заключают только между единоверцами, между православными, какая буря бы поднялась негодования. В каких смертных грехах нас бы не обвинили все цивилизованные страны. А ведь тоже могли бы сказать: хотите разнообразия, езжайте на Украину, там регистрируйте. Попробовали было недавно, в феврале 2008 года в кнессете представители партии иммигрантов из России «Наш дом - Израиль» предложить законопроект об институте гражданских браков, сразу же большинством был отвергнут. Да и вообще, это не отрицается, еврею-христианину в Израиле живется нелегко, он осуждаем обществом. При том, что абсолютное большинство евреев к религии равнодушно, атеистично, и своих ортодоксов они подчас ненавидят даже больше, чем мусульман.
   Чего же тогда цепляются за религиозный брак? Тайное нежелание смешанных браков, боязнь раствориться в море других народов. Героическая попытка из последних сил сохранить национальное теократическое государство. Думаю, она обречена на поражение.
    ЕЩЕ ОДИН ПАРАДОКС:арабы, живущие в самом Израиле, - чуть ли не самая богатая часть общества. Так называемые арабские деревни - это сплошь наши Рублёвки. Мы вместе с Мишей Сипером ездили к его другу Ани Асади в арабскую деревню Дир-Эль-Асад. По сравнению с его скромным кибуцем мы попали в элитный поселок. Множество детей. Как известно, матка арабской женщины победит самое точное израильское оружие. То же самое происходит и у нас в России. Я заметил, масса общих проблем. И по всему Израилю господствуют арабские рынки. Все продукты у арабов. Все христианские сувениры, иконки, крестики - у арабов. Удивительно, но и иудаистские религиозные символы - тоже у арабов. Впрочем, мне с моей любовью к антиквариату и всяческой старине, бродить по арабскому рынку в Иерусалиме было одно наслаждение: гравюры, амулеты, статуэтки, чуть ли не свитки с Мертвого моря, чуть ли не частицы с животворящего креста. Холодное оружие всех времен, храмовые свечи, карты с сокровищами всего мира, частицы священной Горы Голгофа. Да и сами улочки рынка, занимающие немалую часть старого города, узкие и извилистые, перетекающие друг в друга, запутывающие в немыслимые лабиринты, - не менее уникальны и антикварны, чем изделия, продающиеся в сотнях лавочек. Этот арабский рынок по размерам схож с рынками в Багдаде и Дамаске. Впечатление такое, что всю рыночную торговлю в Израиле контролируют только арабы. И, кстати, израильские арабы довольны своим положением, ворчат по поводу любого палестинского обострения. Их торговле нужен крепкий мир. Они готовы жить с евреями даже без службы в армии, даже без смешанных семей, но контролируя их рынки. Может быть, это тоже тайное оружие арабов? Может быть, палестинцев тайно поддерживает Израиль? Ибо смешайся они с евреями - и через 20 лет большинство граждан и большинство в Кнессете будет арабским.
   Что же там делают евреи? Молодые служат в армии, и, получив свой автомат, не выпускают его из рук до дембеля, с ним идут и в еженедельные увольнения. Вот парень с девушкой целуются, оба в коротких шортах, в маечках, а на спине автоматы. Взрослые служат в фирмах, тоже, как правило, работающих на армию, но заодно выпускающих и любую гражданскую технику. Как у нас в Перми в былые годы велосипедный завод, занимающий треть города, выпускал самые лучшие в мире танки. Русские евреи постарше живут на социальное пособие и предаются воспоминаниям о своем великолепном советском прошлом. Самый популярный анекдот: "Встречаются в Иерусалиме две дворняги. Одна другой говорит: а в России я была сенбернаром…"
   Так оно и есть. В России работали директорами заводов, старшими научными сотрудниками, пианистами, журналистами. А в Израиле очень быстро понимают, что попасть на завод делать кровлю - большая удача. Перезащитить диплом, утвердиться в старом качестве удается единицам. Поэтому и возвращаются такие, как Михаил Козаков, обратно в Россию. Дал один концерт, второй, а дальше? Жить на пособие?
   По-моему, примерно так чувствует себя почти вся русскоязычная творческая интеллигенция. В подземном переходе в Иерусалиме разговорился с уличным музыкантом, играющим хорошую классику. Закончил Московскую консерваторию, играл в солидных оркестрах. Сейчас живет на пособие, которого явно не хватает. Такие не ушли в мир иврита, они живут в мире русской культуры.
   По сути, они - наша пятая культурная колонна, несущая миссию русскости в Израиле. Их дети и внуки, прошедшие армию, - израильтяне, а они - русские: иной раз даже больше, чем коренные русские в России. Я понял чётко: израильскую нацию делает армия. Поэтому туда идут все девушки и все юноши - без армии они никогда не станут израильтянами… Обо всем этом мы и говорили в прямом эфире. И соглашаясь, и споря друг с другом.
   Прямой эфир прошел, по-моему, удачно. И главное, оказалось, что с израильскими патриотами гораздо легче договориться и понять друг друга. Они создают национальное государство и понимают, что русским пора создавать национальное государство. Они понимают, что боевики в Косово и в Чечне - это и их враги. И главное - они понимают необходимость мира и мирных переговоров. Чем больше воюют израильские генералы, тем больше понимают, что мир неизбежен.
   А у меня оставалась еще одна цель - поехать в Вифлеем, посетить Храм Рождества Христова. Из-за напряженности между Израилем и Палестинской Автономией поездки из Иерусалима сократились до минимума. Никаких экскурсий или групп паломников. Ехать одним, взяв такси, отсоветовали, очень опасно. Звоню в Тель-Авив своему давнему другу Изе Шамиру: "Изя, мы в Иерусалиме, мечтаем попасть в Вифлеем, сможешь помочь?" Слышу от Изи: "Собираюсь завтра вместе с киноактером Виктором Сухоруковым и двумя театральными деятелями из театра "Современник", Галей Боголюбовой и Андреем, на целый день в Вифлеем, присоединяйтесь с Ларисой утром в Иерусалиме". С Галей Лариса много лет работала вместе в театре "Современник", Виктор Сухоруков - прекрасный актер, к тому же явный патриот России, с такой хорошей компанией и таким надежным проводником побывать в Вифлееме - это просто удача.
   Едем на юг между холмов, впереди стена, выстроенная евреями вокруг Вифлеема, дабы палестинские боевики не проникали в Иерусалим… Изя Шамир лихо объезжает эту стену, наглядно демонстрируя её бесполезность, и окружными путями доезжает до границы Палестинской автономии. Там мы пересаживаемся на машину с арабскими номерами, ибо с еврейскими номерами в Палестине не проедешь и метра, и без всяких досмотров, вези мы хоть тонну взрывчатки, въезжаем в Вифлеем. Как водится, сначала арабская сувенирная лавка с крестиками, иконками, золотыми изделиями, затем уже и величественная базилика над местом Рождества Христова. Мы разглядывали сувениры, а продавщицы рассматривали нас, прежде всего Виктора Сухорукова - фильмы с его участием явно популярны и в Израиле, и в Палестине. Бедного Виктора самого чуть не растащили на сувениры, щедро нафотографировавшись с ним, но сами ни одного сувенира ему не предложили. Думаю, какой-нибудь Ален Делон или Сталлоне за общую фотографию унес бы с собой полмагазина. А Виктор еще взялся защищать интересы России и русских, объясняя всем окружающим неправоту и Грузии, и Украины, и США. Оказался достоин своего героя из "Брата-2".
   Осмотрели храм, построенный в VI веке императором Юстинианом, - пожалуй, единственный, не разрушавшийся на протяжении полутора тысяч лет. На месте Рождества выложена серебряная звезда с надписью: "Здесь от девы Марии родился Иисус Христос". Направо от звезды, через несколько ступенек - те самые ясли пастушечьи, куда Мария положила Младенца.
   Из Вифлеема мы поехали сначала на поле пастухов, где у католиков и православных свои определения места появления ангелов перед пастухами. Впрочем, спустя две тысячи лет никто никогда точно не скажет, где что было. И все святыни наши тоже определены выборочно, и поначалу споры велись, где строить храм Гроба Господня, где жил плотник Иосиф, где были ясли Христовы. Места условны, но святыни уже безусловны. И безусловны арабы-христиане, составляющие солидную часть местного населения. Безусловна их симпатия к русским и скорое ожидание массового паломничества после отмены виз. Был бы безусловен и мир на этой Святой и многострадальной земле. И пусть горит над всеми нами звезда Вифлеемская!
 
   Назарет-Иерусалим-Вифлеем-Москва
   Апрель 2008 года
 

Сергей Загатин АПОСТРОФ

 
    Беркем аль-Атоми. Мародер. - С-Пб.: Крылов, 2007, 416 стр.
   Необходимо заметить, что в последние полтора десятилетия жанр антиутопии пользуется в России заслуженной популярностью. Наши соотечественники, проживающие в условиях вя- лотекущего кризиса идентичности, со всевозрастающим вниманием вглядываются в образ ужасного будущего. Впрочем, подавляющее большинство русскоязычных авторов, подвизающихся на этой ниве, отравлены киберпанком и фэнтази, поэтому из книги в книгу широко шагают корпорации, суперагенты, мутанты, хакеры, и прочая и прочая и прочая.
   Беркем аль-Атоми - это псевдоним. Своё настоящее имя автор, широко известный в Интернете, тщательно скрывает.
   Приготовьтесь - пощады не будет. Будет мерзость запустения и социал-дарвинизм, доведённый до экстремума. Поневоле вспомнишь строки Романа Неумоева:
 
   Кто сильнее - тот и прав,
   Кто чернее - тот и жив,
   Кто остался - тот и свят,
   Неужели - так и надо,
   Неужели так и будем жить?
 
   Главный герой романа "Мародёр" с самого начала симпатий не вызывает. Сорокалетний мужик, не наживший детей, поколачивающий жену, не имеющий друзей, каким-то звериным чутьём успевший отследить ситуацию и в самом начале катастрофы запасти и награбить продуктов и курева значительно больше, чем остальные жители закрытого города, обслуживающего ядерный комбинат на Южном Урале.
   Катастрофа же в романе описана вполне реальная и ожидаемая: "Засевшие в Кремле агенты влияния других стран сделали свое черное дело под прикрытием гуманистических либеральных лозунгов. Коррумпированные политики продали Россию, разрешив ввод НАТОвских войск для контроля за ядерными объектами и "обветшалыми" пусковыми установками".
   Понятно, началось то же самое, что мы видим в Ираке, Афганистане и других "осчастливленных" американской оккупацией странах - разумеется, с поправкой на географические размеры и климат. "Дивный Новый Мир" для некоторого количества чиновников-коллаборационистов и персонала из "туземцев", обслуживающего "Трубу". А для всех остальных ста тридцати миллионов, не вписавшихся в новые реалии, - полное разрушение всей инфраструктуры и социальной организации. Отсутствие электричества, воды, медицинской помощи и продуктов питания. Полный крах привычной жизни.
   Между как-то враз одичавшими "туземцами" и представителями Запада, прибывшими в "Центральную Северную Азию" для утилизации богатств свежеубитой страны, лежит пропасть. И величина этой пропасти измеряется не только разницей в условиях жизни, хотя она колоссальна - с одной стороны, укреплённые поселения цивилизованных мародёров: с горячей водой, бильярдом, "умными" минными полями, беспилотными разведчиками и системами залпового огня, защищённые спецподразделениями из поляков, прибалтов и россиян-коллабрационистов; c другой - остатки местного населения, поредевшего за две-три первые голодные зимы, но приспособившиеся к нечеловеческим условиям существования на руинах погибших городов.
   Однако и на самом дне бывшие люди, окружающие героя "Мародёра" "Ахмета" (сокращение от фамилии Ахметзянов), да и сам "Ахмет", не особенно задумываются о том, что с ними произошло. Как и за двадцать лет до этого, каждый сам по себе пытается построить своё собственное, маленькое мещанское "счастье". Но только если до катастрофы под "счастьем" подразумевались какая-никакая "иномарка", обставленная квартирка, видеотехника и прочие блага цивилизации, то теперь счастье - это хорошо укреплённое жилище, тушёнка из стратегических запасов и побольше "пятёрки" и "семёрки". "Пятёрка" и "семёрка" - это такая постапокалиптическая валюта: патроны калибра 5,25 и 7,62 мм соответственно. Самая ценная вещь, поскольку владение оружием - непременное условие для выживания в "Дивном Новом Мире".
   Экстремальные условия жизни вынуждают бывших людей жаться друг к другу, сбиваться в стаи, образовывать так называемые Дома, создавать свои, пусть и примитивные формы социальной организации, свой порядок вещей.
   Новым хозяевам "Центральной Северной Азии" не до социологии - им просто нужно зачистить окрестности бывшего ядерного комбината от "грязных slaves", и они походя уничтожают всех, кто ещё населяет окрестности "тридцатки", все Дома, всё и вся. Единицы успевают выскочить из облавы в никуда - в пустоту, в голод, в стужу.
   И на грани физической гибели с "Ахметом" происходит то, что древние греки называли "катарсис" .
   Прозрение будет страшным. "Ахмет", бывший человек, а теперь - мародёр и убийца, будет кататься по полу одной из штолен подземного завода, воя от бессилия и сходя с ума от понимания того, что он тоже принадлежит к числу "крыс", которые своей безучастностью разрушили наш общий Дом.
   Из этого подземелья он выйдет новым человеком, вокруг которого начнут объединяться случайно уцелевшие. По иронии судьбы, это случится в тот момент, когда за доллар начнут давать в морду, а старые китайские МБР отправятся из Синьцзяна в Северную Америку, значительно облегчив положение восставших "латиносов"…
   А всё, что будет потом, описано в продолжении "Мародёра", которое называется просто - "Каратель".
 

Ольга Орлова КАК ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ

 
   Первая Московская архитектурная биеннале открылась. Программа насыщенная - аж до конца июня. Потоки людских масс, разбавленные встревоженными лицами архитекторов, в Центральном доме художника не иссякают. Движение определенно есть. Осталось выяснить - куда?
   Архитекторы - народ эмоциональный. Главная архитектурная выставка страны АрхМосква всегда была под стать. Лейбл 2004 года - Тупик, когда все предаются меланхолии. 2005 - Х-файлы (загадочно улыбаются, обнажая исподнее архитектурного процесса). В 2006 - Звезды "звездят".
   В прошлом году с пролонгацией на этот в кураторы выбился издатель ведущего архитектурного журнала страны "Проект Россия", идейный голландец Барт Голхоорн, и - бац! Тема: городские пространства. У архитекторов вытянулись лица.
   В этом же году им пообещали вырастить АрхМоскву до биеннале. И все радовались. Можно сказать, обнимались. И что вышло? Тема была заявлена "КАК ЖИТЬ" - самое страшное, что без какого-либо знака препинания в конце.
   Традиционную некоммерческую экспозицию АрхМосквы на этот раз окрестили "Квартальный вопрос". Снова городские пространства в основном в элитных районах российской и украинской столиц. Может быть, и не все здесь элит-уровня, но буклеты по продаже говорят за себя сами. Попадись куратору в руки маркер, он бы, наверно, подписал: НЕ ТАК. В его терминологии это все равно, что Mersedes за цену Lamborshini. И далее начертил бы стрелочку: прямо и налево - в международный павильон. Здесь 15 ответов КАК НАДО. Нидерланды, Франция, Америка, Швейцария, Англия, Япония, Китай, даже Чили. Итого 12 стран. Гуманные, пластически нескучные и технологичные варианты социального жилья! Но знаете, если соорудят в Мытищах то, что представленный на выставке Аледжандро Аравена строит десятками тысяч в Африке, ничего доброго не выйдет. Наши покрасят в красный и скажут: "Хай-тек!" А хай-тек, знаете, сколько стоит?
   Ведь сегодня в России архитектура - акcесcуар миллионеров. "Мы обедаем с толстосумами в шикарных ресторанах, - сказал архитектор этого года Сергей Скуратов, - а где-то параллельно существует огромное государство, для которого мы, архитекторы, не делаем ничего. Попроси меня сейчас построить дом для бедняка, я и не знаю, как это сделать. Наверно, и не смогу".
   А архитектор позапрошлого года Юрий Григорян и вовсе мечтает макет из золота соорудить, и уже отливает из чуть менее дорогого муранского стекла.
   В день открытия биеннале в ЦДХ устроили слушания Общественной палаты РФ. Ожидали чуть ли не самого господина Медведева, до своего президентства курировавшего нацпроект "Доступное и комфортное жилье". Но после Сталина и Никиты Сергеевича госуровень в архитектуре, известно, упал. Президент не приехал. Зато на прения неожиданно явились зодчие. Я, например, сидела в 13 ряду, справа от меня через пару персон сидел архитектор прошлого года Сергей Киселев, слева - герой нынешнего Сергей Скуратов. Слушали доклады о жилье - недоступном! фу, некомфортном! "Все равно, что "Жигули" по цене "Mersedes", - кивал Голдхоорн.
   Критик из Сибири Александр Ложкин заступился: "Перед архитектором сейчас вообще не ставится задача проектировать комфорт, лишь - извлекать максимум кв. м!" Новые квартиры - "застывшее бабло", воздухохраны. Не только в Москве, во всех городах-миллионниках.
   "А архитекторы, - не выдержал тогда ведущий дискуссии главред журнала "Эксперт", член Общественной палаты Валерий Фадеев, - рэкетиры!" (Cобрался себе строить дом, как вдруг узнал размер гонорара архитектору). "Они все с телохранителями ходят!" - уличал он. Скуратов встал и пошел. И все увидели - без охраны. В одиночестве удалился и Киселев. Серые господа с напряженными шеями шныряли больше по-соседству.
   В здании Третьяковки на Крымском валу в рамках также включенного в состав биеннале фестиваля "Под крышей дома" выставляли освеженный Генплан Москвы. "Новый Генплан не учитывает существующую систему финансирования строительства - широкоплечих ребят с большими чемоданами денег, которые захватывают участки в центре", - заметил архитектор Евгений Асс.
   Москва сегодня самый буржуазный город мира. Здесь вращается порядка 80% средств огромной страны. Ни в каком другом мегаполисе нет такой мощной сцепки власти и капитала. Оттого-то, несмотря на эти "раковые" инвестиции, архитектура первопрестольной весьма провинциальна.
   И это при том, что Москва - единственный растущий город страны. Остальные в редком случае стабильны, в основном - съеживаются, чему посвящена трогательная выставка исследовательского проекта "Убывающие города". Есть, например, такой в Ивановской области - Южа. Здесь самый высокий в России уровень безработицы - 39%. На месте бывших газонов - огороды. Центральная газета до сих пор называется "Светлый путь". И все, кто еще не уехал, мечтают уехать в Москву и обзавестись там квартирой. Человек в ключах (см. на снимке) - страшная метафора гуманоида, испорченного этим самым вопросом, провожает нас у выхода с экспозиции.
    P.S. О пластических фантазиях жизни в Москве, ее утопическом пригороде и прочих радостях архитектурной биеннале читайте в ближайших номерах нашей газеты.
 

Андрей Смирнов ВЕРНАЯ ИНТОНАЦИЯ

 
    ЗАПРЕЩЁННЫЕ БАРАБАНЩИКИ. «Нас не трогай» («Никитин»)
   В канун Дня Победы группа "Запрещённые барабанщики" представила публике долгожданную, первую с 2004-го года пластинку. "Нас не трогай" посвящена Великой Отечественной войне.
   "В самый тяжёлый и опасный час именно песня стала знаменем духа всего борющегося народа. Песня поднимала на подвиг, песня вела и воевала, песня воспевала Победу. Группа "Запрещённые барабанщики", почитая память предков, обратилась к культурному и духовному наследию военной песни. В ходе работы музыканты разыскали много интересных и незаслуженно забытых песен тех лет. И заручившись горячей поддержкой авторов и их наследников, ЗБ записали альбом. В компакт-диск вошли композиции "Немецкий вальс", "Грустные ивы", "Партизанская борода", "С Берлинского кичмана", "Песня о гранате", "Пока убийцы ходят по земле", "Жил в Ростове Витя Черевичкин". Песни Мокроусова. Блантера, Новикова, Колмановского.