Збых Анджей. Ставка больше, чем жизнь

   В это время Клос заметил на полу беседки смятую бумагу и, как будто бы обронив носовой платок, наклонился, чтобы поднять ее. Он спрятал поднятую бумагу вместе с носовым платком в карман и только тогда ответил, что готов помочь консулу во всем.
   Фрау фон Тильден вышла из беседки первой. Грандель и Клос шли в нескольких шагах от нее.
   — Клос, — консул схватил его за локоть, — прошу вас ответить: это с вашего позволения, или, может быть, вы сами?..
   — Неужели, господин консул, вы подозреваете меня в убийстве женщины, которую я вижу второй раз в своей жизни? — изумился Клос.
   — Я уже старый человек и давно работаю за границей… — Грандель остановился посреди аллеи. — После случившегося я могу ожидать наихудшего — отставки или чего-либо в этом роде. Может быть, даже турки потребуют, чтобы я покинул Стамбул как персона нон грата. Они готовы теперь придраться к любому случаю. Но я представляю в этом городе Германию. Поэтому прошу вас, господин Клос, быть со мной откровенным. Я не знаю ни вашего положения, ни цели вашего приезда в Стамбул. Я, конечно, понимаю, что в работе СД или гестапо бывают всякие нюансы. Но я здесь представитель Германии и должен все знать…
   — Если бы я был направлен в Стамбул теми ведомствами, которые вы так неосторожно называете, — ответил холодно Клос, — то, заверяю вас, господин Грандель, я не пришел бы к вам об этом докладывать. Могу сказать вам только одно: я не убивал Росе. И прошу вас больше не делать намеков, относительно моей миссии в Стамбуле.
   Клос без труда нашел рабочую комнату фрау фон Тильден, где был установлен коммутатор. Прежде всего он вынул из кармана бумагу и расправил ее. Это был желтый конверт с фирменной надписью: «Центральный банк — Стамбул». Содержимое этого конверта предназначалось ему. Но конверт был пуст. Выписка из банковского счета, на которой значилась фамилия владельца, исчезла.
   Росе убили именно потому, что она знала эту фамилию. Она, видимо, была так неосторожна, что показала человеку, которого это касалось, свою осведомленность…
   Клос оборвал все телефонные провода — он понимал, что ему нужно спешить, — потом быстро возвратился в сад и сообщил консулу, что кто-то повредил телефон.
   — Позвоню из ближайшего автомата в городе. — И, не ожидая ответа консула, выбежал на улицу.

 

 
   Первым делом Клос должен был немедленно попасть в кафе Росе, а точнее, в будуар хозяйки клуба. Только после этого можно было звонить в полицию.
   Через редкую решетку сада Клос заметил своего «ангела-хранителя», увлеченно беседующего с жандармом, стоящим около сторожевой будки.
   Клос прошел вдоль изгороди до ближайшего поворота и, оглядевшись, перелез через ограду. Спокойно пройдя стоянку такси у края тротуара, он остановился около пивного бара. Попросил шофера первой попавшейся автомашины подвезти его к гостинице, но вскоре остановил машину, желая часть дороги пройти пешком. И когда такси скрылось из виду, Клос повернул в сторону кафе Росе.
   Войдя в кафе, он дружески кивнул привратнице, стоявшей у входа, подошел к бару, выпил две рюмки коньяку и, когда погас свет и зажглись прожектора, осветив небольшую эстраду, на которой обнаженная девушка лениво покачивала бедрами в такт музыке, прошмыгнул, как ему показалось, никем не замеченным к лестнице, ведущей в комнату хозяйки.
   Двери комнаты были заперты, но Клос без труда открыл их. Войдя в будуар, он сразу же направился к письменному столу и, опустившись на колено, принялся открывать верхний ящик письменного стола.
   И в этот момент он почувствовал, что ему в спину уперся ствол пистолета, и вдруг неожиданно нажим стал ослабевать.
   — Ах, это вы! — услышал он удивленный голос. — Что вы здесь делаете, господин Клос? — Обернувшись, он увидел танцовщицу. — Я вас знаю, — произнесла девушка. — Росе показывала мне вас. — Она сообщила первую часть пароля.
   — Ты — шеф? — спросил Клос с удивлением.
   — О нет! — рассмеялась она. — Но шеф вас, господин Клос, хорошо знает. Что-нибудь случилось?
   Клос рассказал о событиях в консульстве.
   — Скоро в кафе появится полиция. Уничтожь здесь все, что могло бы скомпрометировать Росе, и сообщи обо всем шефу, — закончил он.
   Девушка молча кивнула, вытирая слезы.
   — Бедная Росе, — с грустью произнесла она и добавила: — Она здесь ничего не хранила. Мы имеем сейф в банке. Я опорожню его завтра же утром, если получу на это разрешение шефа.
   — Мне необходимо, посоветоваться с шефом. Можешь ли ты свести меня с ним?
   — Я постараюсь передать ему вашу просьбу, а шеф сам решит, нужна ли встреча, — ответила девушка.

 

 
   Клос успел вернуться в консульство до прибытия полиции. Гости, разбившись на небольшие группы, о чем-то перешептывались. Кельнер молча разносил наполненные рюмки.
   Клос застал консула в его кабинете. Вместе с секретаршей они бросали в пылающий камин какие-то бумаги. Комната была полна дыма. Клос молча открыл окно.
   — Я хотел бы, господин консул, поговорить с вами наедине, — тихо произнес он.
   Грандель молча кивнул и под каким-то предлогом выпроводил фрау фон Тильден из кабинета.
   — Что-нибудь важное, Клос?
   — Да. Это дело государственной важности. Прошу вас, вот мои полномочия. — Он подал Гранделю небольшое удостоверение личности, выданное ему имперской службой безопасности.
   Грандель надел очки, осмотрел со всех сторон поданный ему документ, несколько раз прочитал текст.
   — Я вас слушаю, господин Клос. Выходит, я не ошибался относительно вашей миссии. Готов оказать вам всемерную помощь. Что вы хотите?
   — Я должен вам, господин консул, доверительно сообщить, что в консульстве действует агент английской разведки.
   — Это исключено, — воскликнул Грандель, резко выпрямившись в кресле. — Я доверяю своим сотрудникам, — сказал он тихо, но в его тоне уже не было прежней уверенности.
   — Видимо, следовало бы сказать: доверяли, — строго поправил его Клос. — Мы точно установили, что агент действует именно здесь, на территории консульства. Я не могу вам сказать, господин консул, как мы установили это. Но агент действует именно у вас, или рядом с вами, или… — повысил голос Клос.
   — Или?.. — повторил, словно эхо, Грандель.
   — Или английским агентом являетесь вы, господин Грандель, — заключил Клос.
   Заметив, как побелело лицо консула, Клос ни на шутку испугался: сердечный приступ Гранделя не входил в его планы. Поэтому Клос постарался смягчить жестокость своих слов.
   — Прошу вас, господин консул, успокойтесь. Это только шутка. Вернемся к более важному делу. Я догадываюсь, кто может быть английским агентом. Правда, я еще не располагаю достоверными фактами, но это дело ближайших дней.
   — Прошу вас, господин Клос, немедленно сказать, кто это — Петерс или Витте? А может быть, советник Бейтз? — с волнением спросил Грандель, еще на что-то надеясь.
   — Деятельность английского агента продолжалась еще две недели после того, как советник Бейтз попал в госпиталь.
   — Значит, кто-то из этих двоих?
   — А кого бы вы назвали, господин консул? — ответил Клос вопросом на вопрос.
   Для выбора мифического агента у Клоса оставались только двое: Петерс и фрау фон Тильден. Компрометация консула Гранделя, который мог иметь солидную поддержку в Берлине и лично у министра иностранных дел рейха Риббентропа, не достигла бы цели. Им не мог быть и Витте, поскольку Клос не сомневался, что тот является настоящим английским агентом.
   Вначале Клос решил, что наиболее подходящая кандидатура Петерс — на одного гитлеровца было бы меньше. Однако нельзя было не принимать во внимание удивительную бездарность Петерса, который, работая в консульстве, не сумел напасть на след английского агента. А кто-то присланный на его место, возможно, будет выполнять свои обязанности более умело и усердно, а это небезопасно.
   Итак, остается секретарша консула фрау фон Тильден.
   — Прошу вас, господин Клос, говорите же, — в голосе Гранделя чувствовалось нетерпение.
   — Хорошо, — вздохнул Клос. — Английским агентом, по всей вероятности, является ваша секретарша, господин консул.
   — Вы с ума сошли! — усмехнулся Грандель. — Отдаете ли вы себе отчет в том, что, подозревая фрау фон Тильден, вы тем самым компрометируете и меня как консула? Разве вам, господин Клос, неизвестно, что вот уже полтора года после смерти моей жены я и фрау фон Тильден…
   Этого Клос действительно не знал. Было необходимо мгновенно перестроиться.
   — Я не должен вам говорить об этом, господин консул, но заверяю вас, что, кроме ваших близких отношений с этой женщиной, мне ничего не известно. Не имею пока никаких доказательств. Это только подозрения. Хотя есть полное основание думать, что предположения меня не обманывают. Допускаю, что, может быть, меня ввели в заблуждение, поэтому я готов со всей ответственностью еще раз проверить все подозрения, и если окажется, что я действительно допустил ошибку, то я готов принести вам свои извинения. Обещаю вам также, что если я ошибся, то в моем рапорте в соответствующие инстанции об этом инциденте не будет ни слова. Но если моя первая предварительная версия будет неопровержимо подтверждена, то, кроме дружбы, которую я питаю к вам, господин консул, еще существует…
   — Вы непременно ошибаетесь, господин Клос, — прервал его Грандель. — Она предана партии, руководит нашей национал-социалистской организацией в консульстве. Перед этим была весьма доверенным лицом у нашего посла в Анкаре. С тридцать четвертого года безупречно служит Германии за границей. Неоднократно проверялась службой безопасности… Вы непременно ошибаетесь, господин Клос, — подчеркнул Грандель последние слова.
   — Я хотел бы, чтобы это было так, — ответил Клос. — Хотя бы в отношении вас, господин консул.
   Раздался стук в дверь. На пороге появилась фрау фон Тильден.
   — Господин консул, — доложила она, — прибыл инспектор полиции, он хотел бы вас видеть.
   — Хорошо, я иду, — поднялся Грандель.
   Фрау фон Тильден не спеша подошла к письменному столу, села в кресло своего шефа. Вынула из портсигара сигарету, закурила.
   — Нам предстоит веселая ночь, — вздохнула она. — Инспектор полиции начитался криминальных романов и пытается раскрыть причину смерти Росе. Но искать причину убийства содержательницы этого… — она на мгновение запнулась, — этого веселого заведения в Стамбуле… — Она пожала плечами.
   — Все полицейские ищут причины, — отозвался Клос.
   — Не будьте наивным. Вы здесь находитесь вполне достаточно, чтобы понять, что кафе Росе — это центр здешнего шпионажа. И чем раньше поймет это инспектор полиции, — продолжала фрау фон Тильден, — тем лучше. Но я хотела вас спросить, господин Клос, тот клочок желтой бумаги, который вы подняли в беседке, был конверт? Конвертом с фирменной надписью банка? — Она глубоко затянулась сигаретой.
   — Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, — ответил Клос. — Если вы считаете, что я намерен скрыть какие-то вещественные доказательства, то прошу вас сообщить об этом полиции.
   — Фи, — возмутилась фрау фон Тильден, — не думаете ли вы, господин Клос, что я намерена выносить наши внутренние немецкие дела на этот восточный базар? Дело и том, что этот конверт был в сумочке хозяйки этого веселого заведения. Когда она приехала в консульство и подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу, ее сумка открылась и я увидела там такой же конверт. Я знаю, что это за конверт, и поэтому он так бросился мне в глаза. Когда позже мы снова осмотрели ее сумку, то конверта там уже не было.
   — Кто еще, кроме вас, мог видеть этот конверт? — спросил Клос.
   — Как представитель министерства экономики, вы, господин Клос, весьма любопытны, — иронически усмехнулась фрау фон Тильден и отрывисто добавила: — Все. Петере был в раздевалке, принимал верхнюю одежду от гостей. Господин-консул осыпал комплиментами эту миловидную женщину. Советник Витте вместе со своим другом также находились около нее. Были еще и другие гости, имен которых вы даже не знаете. А мадемуазель Росе стояла у зеркала и довольно долго наводила красоту. Может быть, это ее и погубило. А вы, господин Клос, разве не заметили, что советник Витте был не в духе на сегодняшнем вечере? Он не присутствовал даже на захватывающем аттракционе Пауля.
   — Но вас там тоже не было, — заметил Клос. — Кроме того, вы первая обнаружили мертвую Росе.
   — Да, но не менее чем через две минуты после убийства. А трюки Пауля я уже неоднократно видела.
   — О! Вы, однако, наблюдательны! — воскликнул Клос.
   — Да, это результат моей многолетней работы секретаршей, господин Клос. И заметьте, я считаюсь неплохой секретаршей. Да, еще об одном. Это я договорилась с консулом, чтобы не оглашать вашего имени на сегодняшнем приеме. Гости, пользующиеся дипломатическим иммунитетом, уже покинули консульство вот через те двери. — Она указала на небольшие двери около библиотеки. — И вам, господин Клос, я советую выйти из консульства незамеченным. Спокойной ночи.

 

 
   Ошибся, где-то допустил ошибку. Клос понял это еще в кабинете Гранделя. Странная беседа с фрау фон Тильден и ее предложение покинуть консульство незамеченным и тем самым избежать встречи с инспектором турецкой полиции еще более усилили беспокойство Клоса.
   Через железную ограду сада он увидел полицейскую автомашину и своего «ангела-хранителя», прислонившегося к кирпичной стене дома. Шпик не проявлял особого беспокойства, так как знал, что Клос находится в консульстве. Стараясь остаться незамеченным, Клос направился к противоположной стороне. Но и здесь уже стоял полицейский.
   Оставался только один путь — через соседний с консульством сад.
   Клос вынужден был возвратиться обратно. Он подошел к дубу, где несколько часов назад стояла маленькая очаровательная жена толстого китайца.
   Обогнув беседку, около которой Клос заметил человека в штатском, он оказался перед невысокой каменной стеной. За стеной тоже был сад, очень запущенный — видимо, здесь не было настоящего хозяина.
   Клос сориентировался, что если он пойдет налево, то попадет на улицу, где расположена стоянка такси, которая находится вдали от поста полицейского.
   Прыгая со стены, Клос зацепился за что-то и упал, подвернув ногу. Поднялся, огляделся вокруг и направился налево, намереваясь выйти к стоянке такси. Для предосторожности вынул из заднего кармана брюк пистолет и снял его с предохранителя. Неожиданно он вышел к невысокой ограде сада, за которой была уже знакомая ему улица. Все вокруг было спокойно, и Клос решил, что опасность непосредственно ему не грозит. Поэтому он поставил пистолет на предохранитель, сунул его в карман, стряхнул с брюк кирпичную пыль и направился к гостинице.
   Неожиданно за углом темной пустынной улицы в глаза ему ударил ослепительный луч света.
   Клос понял, что только теперь начинается настоящая игра, враг застал его врасплох, безоружным, и эта ошибка может стоить ему жизни.
   Серебристый продолговатый предмет промелькнул в нескольких сантиметрах от Клоса, ударил в стену и со звоном отскочил.
   Клос рванулся вперед, краем глаза заметив в десяти — двенадцати метрах от себя мужчину, который собирался бросить в его сторону второй нож.
   Последние сомнения рассеялись — это был Пауль. Клос упал, снова вскочил на ноги, держа в руках горсть мелких камней. С размаху бросил их в сторону нападающего, но не попал и снова был вынужден отскочить в сторону, чтобы уклониться от следующего броска. Удивительно то, что ни один нож не попал в цель, а ведь Пауль мог метать их без промаха.
   Клос, в смокинге, на фоне белой стены был отличной мишенью для нападающего, который действовал в быстром темпе. Клос начинал уставать, к тому же боль в ноге, поврежденной во время прыжка со стены, давала о себе знать.
   Не успев увернуться, Клос получил удар в предплечье и, когда он инстинктивно приложил руку к ране, увидел приближающегося к нему Пауля с занесенной для последнего броска рукой. Дальше произошло что-то неожиданное. Пауль вдруг скорчился и со стоном упал на мостовую. И только теперь Клос заметил мужчину, уже почти скрывшегося за углом.
   Зажав рану, Клос как можно быстрее пошел в гостиницу. На счастье, за конторкой администратора никого не было, и ему не пришлось отвечать ни на чьи вопросы. Никем не замеченный, он добрался до своего номера. Только теперь Клос осознал до конца, что еще несколько минут назад был на волосок от гибели, и все из-за ошибки, допущенной им в консульстве.
   Не случайно человек князя Мжаванадзе пытался его убить именно после того, как он обвинил в шпионаже фрау фон Тильден. А из этого следует, что именно она и есть агент Интеллидженс сервис, а ее шеф — князь Мжаванадзе.
   Только один вопрос для Клоса был не совсем ясен: как удалось Мжаванадзе так быстро отреагировать на его разговор с Гранделем?
   «Видимо, — подумал Клос, — секретарша подслушала мой разговор с консулом и быстро доложила князю. Если князь еще оставался после приема в консульстве, то она могла это сделать без особого труда. Вот тогда-то Мжаванадзе и отдал приказ Паулю уничтожить Клоса. Но если инспектор турецкой полиции допрашивал гостей, бывших на приеме в консульстве, и прежде всего лиц, не пользующихся дипломатическим иммунитетом, то мало вероятно, чтобы Паулю было позволено покинуть здание консульства».
   Вероятно, фрау фон Тильден, называя инспектору полиции имена лиц, приглашенных на прием, умышленно не упомянула о князе и Пауле, что дало им возможность избежать встречи с инспектором и незаметно покинуть территорию консульства. Но тогда непонятно, продолжал размышлять Клос, откуда же Мжаванадзе узнал о его разговоре с консулом.
   Все эти мысли роем проносились в голове Клоса, пока он перевязывал себе руку. На счастье, рана была неглубокая, и Клос подумал, что это, пожалуй, весьма дешевая расплата за допущенную им ошибку. Если бы не помощь незнакомца, кто знает, чем бы все это кончилось.
   Думы его были прерваны телефонным звонком.
   — Звоню вам от имени Теодора, — услышал он незнакомый голос и только через некоторое время осознал, что с ним говорят по-польски.
   Клос буквально онемел от неожиданности.
   — Алло, ты меня слышишь? — спросил тот же голос. — Как ты себя чувствуешь? Как рана?
   — Ничего опасного, — ответил Клос. — Может быть, ты поднимешься ко мне? Только прихвати что-нибудь выпить на радостях.
   — Хорошо. Принесу тебе не только бутылку, — послышалось в трубке.
   Через некоторое время раздался тихий стук в дверь. Открыв ее, Клос остолбенел. На пороге с бутылкой вина и перевязочными материалами стоял хозяин гостиницы «Ориент»…
   — Прежде всего, — спокойно сказал он, — покажи мне свою рану, «J—23».
   И только через час оживленной беседы, беспорядочных вопросов и ответов двоих соотечественников, которые наконец могли наговориться на родном языке, шеф стамбульской резидентуры польской разведки перешел к делу.
   — Росе допустила непростительную ошибку, а точнее, две, — промолвил он. — Она любила дешевые эффекты. Поэтому, когда узнала, что владельцем счета помер 115/185 — в Центральном банке является советник Витте, решила проверить, какое впечатление произведут на него полученные ею сведения. С этой целью она подошла к его столику именно в тот момент, когда ее помощника, девушка-танцовщица, сообщала по телефону Витте, что знает, кому принадлежит указанный счет в банке. Другая неосторожность, — продолжал шеф, — заключается в том, что Росс решила прийти на прием в консульство, вместо того чтобы доставить выписку из банковского счета Витте другим путем или просто передать ее мне. Она не предполагала, что Витте раскрыл ее игру.
   — Думаю, что все было иначе, — не согласился с ним Клос. — Витте сначала мог ничего не знать о настоящей роли Росе. Видимо, ее ошибка состояла в том, что она не закрыла свою сумку, где был конверт с банковским счетом Витте, в то время, когда поправляла свой туалет перед зеркалом в гостиной консульства.
   Далее Клос коротко рассказал шефу о своих наблюдениях в консульстве, о том, что фрау фон Тильден проявила чрезмерное любопытство относительно убийства Росе и фирменного конверта Центрального банка, который лежал в ее сумке.
   — Витте, — продолжал Клос, — видимо, увидел этот конверт в сумке Росе, сопоставил это с телефонным звонком в клубе и все понял. А когда она, уверенная в себе, не подозревая опасности, пошла с ним в беседку консульского сада, удушил ее. Я же, — медленно продолжал Клос, — после того как Витте одолжил мне деньги, был убежден, что именно он тот человек, которого необходимо оградить от подозрений. Если бы я раньше знал, — заключил Клос, — что князь Мжаванадзе является шефом здешней разведывательной сети англичан, то…
   — И если бы ты из кафе Росе возвратился в номер своей гостиницы, а не в консульство… — вставил шеф, посмотрев на часы. — Сейчас ты поедешь к князю Мжаванадзе. На всякий случай я отвезу тебя на своей машине.
   — К князю? В такой поздний час? — удивился Клос.
   — Князь ждет тебя, — ответил шеф.
   Автомашина остановилась перед виллой в псевдовосточном стиле, которая показалась Клосу знакомой. Освещенные окна на верхнем этаже говорили о том, что хозяин виллы еще не спи!.
   — Я заеду за тобой примерно через час, у меня есть еще некоторые дела, — сказал шеф. — Раньше не выходи, жди моего приезда.
   — А консул? — спросил Клос. — Я должен его успокоить, чтобы совесть у него была чиста перед фюрером.
   — Успеешь это сделать завтра.
   — Завтра я хотел заняться советником Витте.
   — Об этом не беспокойся. Витте я займусь сам! — решительно сказал шеф. — Он убил Росе, — добавил он, как бы объясняя этим свое решение.

 

 
   Двери виллы открыл Пауль.
   — Князь вас ожидает, — сказал он, как будто ничего не произошло. Голова его была перевязана, и сквозь бинты проступало красное пятно.
   Мжаванадзе стоял в дверях своего кабинета в накинутом на плечи цветном халате, из которого выглядывала белоснежная рубашка. Он молча пропустил Клоса вперед, жестом указав на глубокое кресло под большим невключенным торшером. Князь тщательно закрыл за собой двери, налил два бокала из стоящей на столе бутылки и только тогда сел в кресло напротив Клоса.
   — Прошу вас, господин Клос. Я даже не предполагал, что мы так скоро встретимся.
   — Простите, князь, что время оказалось не столь подходящим для визита, — ответил Клос.
   — Это я должен извиниться за столь неприятный инцидент, господин Клос, — продолжал князь. — Я очень рад, что вы остались живы.
   — Если бы вы знали, как я рад!
   Оба рассмеялись, понимая друг друга.
   — Нас обоих подвели нервы, — продолжал Мжаванадзе.
   — Да, — подтвердил Клос, — я едва не поплатился жизнью за свою ошибку. И был на волосок от смерти, когда ваш Пауль пригвоздил меня к стене. Подозревая меня, вы, князь, также совершили ошибку. Я же решил, что советник Витте ваш человек, и поэтому намеревался его охранять…
   — Когда вы приехали в Стамбул и я получил вот это, — князь положил на стол пачку фотографий, на которых был запечатлен Клос на стамбульском Главном вокзале, — мне известна была только первая часть вашей роли. Я предполагал, что вы не тот человек, за которого себя выдаете. — Князь усмехнулся: — Откуда я мог знать, что вы, господин Клос, намеревались обезопасить моего агента, действующего в немецком консульстве?!
   — У нас с вами, князь, ничья, — заметил Клос. — Все свои подозрения относительно фрау фон Тильден беру обратно. Полагаю, что английским агентом, действующим в немецком консульстве, для Берлина будет советник Витте. Но вашему, князь, настоящему агенту, фрау фон Тильден, необходимо на какое-то время прекратить свою деятельность. Надо дать понять контрразведке в Берлине, что исчезновение Витте означает конец деятельности английской агентуры в немецком консульстве в Стамбуле.
   — Разумеется. Однако вас, господин Клос, не удивляет, откуда я так быстро узнал о беседе с Гранделем, во время которой вы высказали свое подозрение относительно фрау фон Тильден? — спросил князь улыбаясь.
   — Видимо, она подслушивала.
   — Она? Нет. Жаль, что уже так поздно, но все же попробуем, — ответил князь.
   Он подошел к выключателю, повернул его. Зажглась большая электрическая лампа торшера, возле которого сидел Клос. Одновременно он услышал необычные звуки: какие-то скрипы, шарканье ног, тяжелые вздохи человека.
   — Господин консул нервничает, не может уснуть, и все это из-за вас, господин Клос, — заметил князь. А потом торжествующим тоном добавил: — В консульстве вмонтировано одиннадцать микрофонов, три — в кабинете консула. Теперь вам понятно?
   — Когда вы успели сделать все это?
   — О, это было еще до войны. В этом районе тогда устанавливали газовое оборудование. Все было так просто… Правда, это устройство имеет и свои недостатки, — продолжал князь, — ибо консул Грандель не имеет привычки читать вслух свои совершенно секретные документы. Тогда мы используем нашего агента фрау фон Тильден.
   — Ваше оборудование, князь, имеет еще один недостаток, — уточнил Клос. — Из-за него я едва не сломал себе ногу. Если вы не прикажете закопать провод в своем саду, его может обнаружить даже глуповатый гитлеровец Петерс.