Жукова-Гладкова Мария. Двойники идут на дело

   Я решила, что пришло время покинуть эту милую троицу, уже явно собравшуюся предаться любовным утехам, и сделала я это вовремя: минут через десять после того, как я вошла в свою квартиру, приехал Иван, предварительно не позвонив и не договорившись о встрече. Не понимаю, почему все взяли манеру заявляться ко мне без предупреждения, я уже не говорю: без приглашения?
   * * *
   Я только успела сесть за свой рабочий стол и заняться матрешками, которых уже так давно не касалась в связи со столь бурным развитием событий, как он позвонил в дверь. Я послала Костика открывать.
   На этот раз Иван приехал с огромной гроздью бананов для Костика, а также цветами и коробкой конфет для меня. Пришлось опять поить его кофе.
   Иван исподволь начал расспрашивать меня о том, как я провела прошлый вечер. Мы с Костиком, по предварительной договоренности, рассказывали дяде Ване, что наконец наслаждались покоем и отсутствием гостей (я сказала это, глядя в глаза Ивану). Вечер, мол, прошел очень спокойно, мы провели его с сыном, в обществе друг друга.
   Я демонстративно вздохнула и спросила, надо ли мне все-таки ехать завтра на похороны? Очень уж не хочется. Хотя Анька и говорила, что я должна тут же согласиться, я считала, что следует поломаться. Так будет правдоподобнее. Ведь я не должна гореть желанием ехать на похороны какого-то мужика, которого ни разу в жизни не видела. Я и ломалась.
   Иван меня уговаривал, а потом спросил, что я хочу получить за то, чтобы посетить мероприятие и изображать там Аньку. Я спросила, как я должна ее изображать? Покойника хоть целовать не придется? В этом плане Иван меня успокоил. Наряд для меня тоже будет подготовлен - такой, в каком на подобном мероприятии появилась бы Анька.
   - Ну так что, Лера? - в голосе Ивана звучали просительные нотки. - Я понимаю, что тебе не хочется. Но очень нужно. Потом съездим в ресторан.
   - Это на поминки, что ли?
   - Ах да, еще и поминки! - Иван скривился. - Послезавтра съездим. Лера, ну скажи, чего ты хочешь?
   - Компьютер, - подал голос Костик.
   Иван вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула. Раз ребенок хочет компьютер, а Иван готов на все, что угодно, пусть его и привозит. Поликарпов был человеком дела и тут же кому-то позвонил и отдал приказ.
   Минут через пятнадцать в дверь позвонили. Честно говоря, я поразилась. Неужели уже привезли? Так быстро?!
   Но это приехал Дима-бандерлог тоже с бананами, цветами и коробкой конфет. Я пригласила Диму в большую комнату, где мы сидели с Иваном и Костиком, и теперь мы распивали кофе уже вчетвером, вернее, втроем, потому что Костик пил колу.
   Иван с Димой метали друг на друга взгляды-молнии, я делала вид, что ничего не замечаю, общую беседу помогал поддерживать Костик. Я не представляю, что бы мы делали без моего ребенка.
   Потом Дима решился и сказал, что хотел бы завтра пригласить меня вместе с ребенком на день рождения его друга.
   - Я ее уже пригласил на завтра, - встрял Иван, не дав мне ответить.
   - Куда? - поинтересовался бандерлог.
   - На похороны, - сообщил Костик. - И без меня. Но я бы лучше поехал на день рождения. Ты как, мама? Давай вместе на день рождения, а?
   Я сидела вся пунцовая (и чего это меня так в краску бросило?), не представляя, что ответить. Дима тут же заинтересовался, кого хоронят и почему в их стане ничего об этом не слышали? Ведь Иван не стал бы приглашать меня на какое-то рядовое мероприятие? Должен был откинуть копыта какой-нибудь солидный, уважаемый в городе человек. Дима долго развивал свою теорию, и за время его речи я поняла, какая незавидная участь ждет подружку бандерлога. Нет, не потому, что потребуется терпеть этот словесный понос (хотя и это тоже не большая радость, тем более, что похороны и убийства, пожалуй, были коньком бандерлога, так же, как черепашки-ниндзя), а из-за того, на каких мероприятиях придется составлять компанию милому.
   Они стали спорить с Иваном, куда я должна пойти. Поликарпов твердил, что он меня первый пригласил, а Дима - что выбор следует оставить за мной. Но в одном сходились оба: ни похороны, ни день рождения перенести нельзя.
   - Ваня, ты скажи, кого хоронят? - настаивал Дима. - Тогда я, может, тебя пойму и отпущу ее.
   Это он будет меня отпускать или не отпускать?!
   Иван упорно молчал. Почему он не говорит о гибели Степана? Мне была непонятна эта игра. И вообще мне надоело слушать, как эти два переростка выпендриваются друг перед другом.
   Меня спас Артур. Он пришел за солью, которая, как мне кажется, у него водилась, только когда мама и бабушка жили в городской квартире.
   При виде полуголого негра с майонезной баночкой в руках, и у Димы, и у Ивана отвисли челюсти, а Костик тут же попросил совета у дяди Артура, а то мама, как он выразился, никак не может решить, куда ей завтра ехать: на похороны или на день рождения.
   - На похороны, - с серьезным видом заявил Артур, - дней рождения у человека еще сколько будет, а похороны у покойника только одни.
   Поликарпов расплылся в благодарственной улыбке, видимо, в эту минуту считая Артура своим лучшим другом. Знал бы, что прошлой ночью этот друг проделывал во дворце его отца...
   Мою квартиру Дима с Иваном покинули одновременно, последний пообещал, что машина придет за мной в десять утра. Мы же с Артуром и присоединившимися к нам Анькой и Лехой долго не могли успокоиться.
   - Ну и женихов теперь у тебя, Лера, - заметил Охрименко. - То одна все время жила, а то каждый день по нескольку человек заходит.
   Я скромно смолчала.
   Вечером у Костика уже был компьютер.
   ГЛАВА 18
   Утром Анька уехала в усадьбу своего отца. Мы договорились, что она позвонит мне на сотовый после того, как покинет мероприятие, но если звонка не будет до двенадцати ночи, нам с Артуром следует повторить свой подвиг и снова вызволить ее из лап родственников, предварительно усыпив бойцов Комиссарова и его самого.
   - А каким образом Артур узнает, звонила ты или нет? Ведь у него нет трубки, а я, по твоему заданию, должна лежать в постели Комиссарова, которого, как ты говорила раньше, вырубать не следует.
   - И не следует. Вырубайте его только в том случае, если поедете меня спасать. Вообще я постараюсь смыться, пока вы еще не достигнете замка. Тогда все в порядке. А так я позвоню Лехе. В доме Комиссарова телефонов - хоть отбавляй. Артур, свяжешься с Лехой. А ты, Лерка... Если я не позвоню до того, как ты войдешь в замок, отключи-ка лучше трубку и тоже сама позвони Лехе. А то Комиссаров еще услышит, что я говорю. У Лехи спросишь, спит ли ребенок. Вполне нормально. Это пусть Артем слышит. А Леха ответит, звонила я или нет. Или Артур зайдет в комнату и вырубит Комиссарова. В общем, разберетесь. Оба звоните Лехе. Слушайте, научитесь вы когда-нибудь думать своими мозгами? Ну почему у вас вечно возникают какие-то идиотские вопросы? Разберетесь. Все, пока! Поехала изображать тебя, изображающую меня. Ведь сказать кому про этот бред - не поверят. Ха-ха!
   Вечером, следуя Анькиным указаниям, мы с Артуром отправились в путь, нагрузившись "сюрпризами", противогазами, огнестрельным и холодным оружием, хитрыми штучками, отключающими видеокамеры, и прочим добром. Я очень надеялась, что нам не придется во второй раз вызволять Аньку из подземелья. Какую же охрану там могут установить теперь, убедившись в том, что ничего не сработало? Рисковать, откровенно говоря, не хотелось. Лучше бы Аньке удалось смотаться.
   Она оправдала наше высокое мнение о ней и позвонила нам на мобильный из моей квартиры, куда ее доставили специально отряженные люди Ивана. Сам Поликарпов изрядно напился на поминках по брату. Неужели Анька так сыграла меня, что даже он не смог заподозрить подмену? И что ей там удалось разузнать? Ладно, потом расскажет.
   Я почувствовала себя гораздо спокойнее и увереннее, высадила Артура в условленном месте и подъехала к воротам замка. Посигналила пару раз и стала ждать реакции. Ворота начали раскрываться секунд через пятнадцать. Я въехала на территорию, они тут же закрылись опять. На крыльцо выполз уже знакомый мне моряк в неизменной тельняшке.
   - Здравствуйте, - сказала я. - Артем дома?
   - Ага, - кивнул моряк и повернулся ко мне спиной.
   Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, не указывая на невоспитанность и полное отсутствие хороших манер.
   Артем с Димой резались в бильярд. Кого-кого, а бандерлога мне здесь видеть совсем не хотелось, я рассчитывала, что он будет на дне рождения приятеля, в крайнем случае, взяла бы Костика, чтобы занял этот двустворчатый шкаф разговорами об их любимых черепашках.
   Похоже, что моряк раскрыл ворота на свой страх и риск, не поставив начальство в известность, потому что и Артем, и Дима уставились на меня в большом удивлении.
   - Ты кто? - наконец родил Артем.
   В чем дело? Ведь в первый раз, когда я появилась в этом самом доме, он сразу же понял, что я - не Анька. Или теперь уже все окончательно запутались?
   - Лера! - возмущенным тоном ответила я. - Неужели не признали?
   - Нет, - тут же покачал головой бандерлог. - Это Анька.
   Вот еще осложнение! На него-то мы как раз не рассчитывали. Как же мне им объяснить, что я - это я?!
   Я попыталась качнуть права, но мне не верили. Чем больше я распалялась, тем было хуже. Мне повторяли, что Лера никогда не стала бы так орать, что я завожусь, как может заводиться только Анька. Лера - милая, спокойная и уравновешенная, а Анька как раз такая - взбалмошная, готовая в любой момент встать на дыбы, из нее ключом бьет энергия. Лера никогда не поехала бы одна к мужчине, тем более не смогла бы найти сюда дорогу. Как я тут оказалась?
   Не отвечая на последний вопрос, я предложила позвонить Костику. Дима выступил с встречным предложением - привезти его сюда. Мне ничего не оставалось, как согласиться. Нет, права была все-таки Анька: надо было сразу же брать ребенка с собой.
   Я позвонила сыну и предупредила, что за ним в скором времени приедет дядя Дима и отвезет к дяде Артему, где я сейчас нахожусь, а также попыталась объяснить ребенку, что мне не верят, что я - его мама и ему придется это подтвердить. Я очень надеялась, что Анька еще не уехала из моей квартиры, а если уехала, то Костик сообразит с ней связаться или по крайней мере посоветуется с дядей Лешей, который уж точно должен догадаться позвонить Аньке на сотовый.
   В общем, я надеялась на лучшее. И как же я теперь уволоку Комиссарова в спальню? Ведь если я сейчас начну с ним заигрывать, то он еще больше уверится в мысли, что я - Анька. Что же делать?
   Пока приходилось отвечать на вопросы Комиссарова. Я твердила заранее заготовленную речь про необходимость с кем-то посоветоваться. Комиссаров мне не верил. Пожалуй, на его месте я бы тоже не поверила и ждала бы какого-то подвоха. Он хорошо знает Аньку, предполагает, что сейчас общается именно с ней, не может понять, зачем бы я, Лера, приехала к нему и как нашла бы сюда дорогу. Я пыталась давать ответы на все его вопросы, подыскивала разумные объяснения всем своим действиям, но все равно это звучало неубедительно. Какое там вытягивание из него информации! Куда там! Скорее бы появилась Анька! И когда Артур начнет действовать? И что он подумает, когда увидит, что привезли Костика?!
   Наконец вернулся бандерлог с моим ребенком. Я украдкой взглянула на часы. Может, Артур решит выступить пораньше, в связи с непредвиденным развитием событий? Или сейчас принесется Анька, подхватит Артура, и они вместе придут нас вызволять? Но что мне делать до этого?
   - Это твоя мама? - первым делом спросил Комиссаров у Костика.
   Ребенок встретился со мной взглядом. Я украдкой кивнула, правда, это тут же заметили и Артем, и Дима.
   - Моя, - сказал Костик.
   - А как ты это определяешь? - мгновенно надавил на него Комиссаров.
   - Я что, свою маму не узнаю?! - возмутился сын. - И я пить хочу.
   Бандерлог тут же побежал за колой ребенку.
   - А вот я, например, считаю, что это тетя Аня, - заявил Комиссаров.
   Костик хмыкнул.
   - Вы тетю Аню не видели, - сказал мой сын.
   - Это я-то не видел эту стерву?! Это я-то эту суку...
   Я попросила выбирать выражения в присутствии ребенка и, кстати, моем собственном. Комиссаров еще отвалил парочку "комплиментов" в Анькин адрес, я принялась ее защищать, тут появился Дима с колой и принял сторону Комиссарова. Костик, наверное, из мужской солидарности или решив, что таким образом поможет мне, поддакнул, что тетя Аня - стерва, вон как маму расцарапала, столько дней прошло, а у мамы на лице до сих пор следы остались. Артем с Димой стали внимательнейшим образом изучать мою физиономию. Можно подумать, бандерлог эти царапины и след фингала раньше не замечал.
   - Да, вообще-то так могла постараться только Анька, - нерешительно произнес Комиссаров.
   - Но эта так похожа на Аньку. - Дима кивнул в мою сторону.
   - А ты только сейчас заметил наше внешнее сходство? - съехидничала я.
   - Но, Лера (слава тебе, господи, признали!), ты сегодня так разошлась... Вспомни, как ты тут орала, когда появилась. Ведь ты обычно...
   - Откуда вы можете знать, какая я обычно?!
   Я стояла спиной к двери и об изменении ситуации узнала по округлившимся глазам мужчин.
   - Всем привет! - поздоровалась Анька. - Примете меня в свою теплую компанию?
   Заикаясь, Дима выдал, что у вновь прибывшей на лице точно такие же следы, что и у меня. Комиссаров спросил, кто она?
   Не обращая никакого внимания на Артема, Анька подошла к Диме и почему-то стала щупать его задницу.
   - Ну ты как, пупсик? - спросила она его.
   Дима в ужасе от нее попятился, а потом вдруг дико взвыл и подпрыгнул на месте, сопровождая отрыв от пола колоритными выражениями, почерпнутыми из самых сокровенных глубин родного языка.
   Комиссаров не понял, что случилось с соратником, но спросить ничего не успел. Глазищи бандерлога вдруг закрылись сами собой, и эта туша с грохотом рухнула на пол.
   - Ребенок, иди в мамину машину, - велела Анька Костику, тот кивнул и тут же удалился, - а ты, - она повернулась к Артему, - марш в спальню!
   Комиссаров попытался что-то промычать, потом сделал попытку дотянуться до потайной кнопки, расположенной с нижней стороны бильярдного стола (мы вскоре обнаружили ее при исследовании, вернее, обнаружила я, пока Анька наставляла Комиссарова на путь истинный). Поликарпова заметила, что никого ему вызвать не удастся, потому что все уже спят. Комиссаров ее не понял. Но Анька не собиралась вдаваться в дальнейшие объяснения, а снова рявкнула на него, приказывая отправляться в спальню. По пути она вкратце велела мне объяснить, почему привезли Костика. Я пояснила и поинтересовалась, виделась ли она с Артуром.
   - Мы вместе заходили, - сказала она и кивком головы показала назад.
   Из-за поворота в коридоре тут же высунулась черная курчавая голова и подмигнула мне. Я успокоилась: Иванов рядом. Но его появление не осталось незамеченным для Комиссарова.
   - Кто это? - спросил он.
   - Где? - тут же уставились мы на него.
   - Вон там...
   Он хотел было идти назад, но мы его удержали и подтолкнули в том же направлении, в котором он шел. Артем еще несколько раз оглянулся, но Иванов больше не показывался. Комиссаров время от времени интересовался у нас, что нам обеим от него нужно.
   - Поговорить, - буркнула Анька.
   Наконец мы прибыли в роскошную спальню, в одном углу которой в джакузи пузырилась вода. Я давно мечтала понежиться в подобной ванне, но до этого мне даже ни разу не удалось ее увидеть в реальной жизни. Наверное, у Чапая они тоже имелись, только меня в них как-то не приглашали.
   - Раздевайся, - приказала Анька Артему.
   - Зачем? - спросил тот.
   - Трахаться будем, - ответила она.
   Я поперхнулась, но смолчала, решив, что, пока они будут заняты этим делом, я как раз наслажусь жизнью в джакузи. Не дожидаясь указаний Аньки и не спрашивая ее разрешения, я стала раздеваться. Анька искоса посмотрела на меня, ничего не сказала, но тоже скинула с себя одежду и поинтересовалась у Комиссарова, сколько ему нужно приглашений. Артем переводил обалделый взгляд с Аньки на меня и обратно, а я тем временем, не обращая на эту пару никакого внимания, проследовала к джакузи, попробовала там воду и решила, что мне надо бы потеплее, только никак не могла сообразить, как тут регулируется температура. Пришлось спросить.
   Но пара уже лежала в кровати, и им стало не до меня и тем более не до температуры воды, а в джакузи хотелось. Я открыла комод, стоявший в трех шагах от джакузи, достала оттуда простыню, завернулась и отправилась на поиски Артура. Он находился в соседней небольшой комнатке (по-видимому, в ней Комиссаров занимался туалетом), где уже удобно обустроился, развалившись в кресле и закурив.
   - Ну, как тебе эти хоромы? - спросил Артур, обводя рукой помещение.
   - Наша "хрущоба" как-то привычнее, - честно призналась я. - Ты представляешь, сколько сил и времени нужно, чтобы все это убрать?
   Артур расхохотался, потом расспросил про Костика и сообщил, что ребенок сидит в моей машине, но, зная мое чадо, следует ожидать, что ему это скоро надоест, а Артур не может покинуть свой пост, потому что ждет сигнала от Аньки - когда пускать газ в Комиссарова.
   Артур был с баллоном, которым в наше прошлое выступление пользовалась я, а также со своей любимой спортивной сумкой, по всей вероятности заполненной "сюрпризами" и всякой всячиной, предоставленной нам Анькой. Часть прихваченного из дома арсенала осталась в кустах, так как необходимость ехать в чапаевскую усадьбу отпала: Анька вернулась без проблем. По пути назад от Артема заберем наше добро. Не пропадать же ему под кустом?
   - Лера, ты бы спустилась к ребенку, предупредила, чтобы не шлялся по дому, а? Чтобы мы потом его не искали? И случайно не надышался газом.
   - Хорошо, - кивнула я и попросила Артура сходить разобраться с иностранной ванной, в которой мне так хотелось полежать.
   - Так это я прямо сейчас тебе покажу, - сказал Иванов, натягивая противогаз.
   Я поинтересовалась, зачем ему он, на что сосед ответил, что не хочет показываться Комиссарову. Пусть думает, что это черное привидение, а Анька его всегда поддержит.
   Я осталась в дверях спальни, не заходя внутрь, чтобы не попасть в поле зрения Комиссарова, а Артур зашел, держа на всякий случай баллон под мышкой, и как ни в чем не бывало направился к джакузи. Со стороны кровати донесся какой-то странный возглас Артема, а Анька поинтересовалась, что такое с ее пупсиком и почему пупсик отвлекается? Пупсик заикался. Артур покинул спальню, не произнеся ни слова. Выйдя, стащил противогаз и шепотом велел мне сходить попробовать воду. Я все еще была завернута в простыню и босиком.
   В таком виде я проследовала к джакузи и попробовала воду. Теперь мне показалось, что слишком горячо. Не произнося ни звука, я тоже покинула спальню, вернулся Артур, уменьшил температуру и опять вышел. Когда я в очередной раз зашла, Комиссаров уже был не в состоянии заниматься любовью. Еще бы - народ шляется туда-сюда.
   Я опять вышла, Артур нашел мне в одном из соседних помещений банные шлепанцы, и я отправилась вниз к ребенку. Костик сказал, чтобы я отвела его в кухню, где он будет нас ждать. Мы быстро ее нашли, я оставила его там и вернулась наверх.
   Но сразу же понежиться в джакузи мне не удалось: Анька велела ложиться с другой стороны Комиссарова. Артем как-то не проявил особого энтузиазма, я тоже.
   - Что тебе от меня надо, сумасшедшая? - заорал он на Аньку.
   - Поговорить, - ответила она.
   - О чем? И почему нужно обязательно разговаривать в кровати? И втроем?
   - Давайте в джакузи, - предложила я, не ожидавшая от себя подобного (да и месяц назад идея беседы в ванне в костюмах Адама и Евы никогда не пришла бы мне в голову). - Места всем хватит.
   Анька подумала и согласилась, велела Комиссарову встать и потащила его к ванне. Мы втроем плюхнулись в воду.
   - Зачем ты убил Степана? - резко спросила Анька, устроившаяся рядом с Комиссаровым.
   Артем резко дернулся. Я же незамедлительно повторила Анькин вопрос, постаравшись абсолютно точно скопировать ее интонацию. Комиссаров переводил обалдевший взгляд с Аньки на меня и обратно. Анька мне подмигнула, и мы поменялись местами. Смену положений мы в дальнейшем осуществляли после каждого вопроса, чтобы окончательно запутать хозяина замка.
   В ходе учиненного допроса мы смогли выяснить, что Артем не то, что не убивал, а и не намеревался убивать Степана, ему это было совсем не нужно. В свое время Анькин брат был завербован людьми Комиссарова, заснявшими его на пленку вместе с приятелем его же пола. Степан долгое время сливал информацию людям Комиссарова, которой последний не один раз воспользовался, чтобы увести у Чапая ряд выгодных сделок. Естественно, в клане Чапая заподозрили, что что-то не так и вначале валили все на Аньку, но кое-каких сведений она просто не могла знать. Каким образом люди Чапая вышли на Степана, Артем не знал и его это, в общем-то, мало интересовало, но дважды он получил заведомо ложную информацию, переданную ему, чтобы его дезориентировать. Артем понял, что родственнички Степана все просекли, перевербовали его и теперь используют против Комиссарова. Артему такой шпион больше не был нужен, и он отказался от его услуг, что и было сообщено Анькиному брату за день до смерти. А раз он перестал быть нужен Комиссарову, следовательно, он перестал быть нужен и клану Чапая. Как считал Артем, Степану не смогли простить предательства - раз, а также, как и опасался Степан, его папаше, для которого тюрьма - дом родной, сын из петушиных рядов был ни к чему. Возможно, он считал это позором для себя, и для него долгом чести было избавиться от пятна на своей фамилии. Что-нибудь вроде тарасобульбовского: "Я тебя породил, я тебя и убью".
   - Но, если не ошибаюсь, в зоне таких просто используют по назначению, но убивать-то зачем? Родного сына и брата? Ну выгнал бы из дому, что ли? подала голос я.
   Мне не ответили.
   - Ой, родственнички... - протянула я, порадовавшись, что не принадлежу к этой семейке. Мне их отношения понять было трудно, так же, как их самих.
   Но ведь Дима точно знал, что Степан, вернее, его труп, должен лежать в гостиной Ларискиной квартиры. У меня сложилось именно такое впечатление.
   Как сказал Артем, они получили анонимный звонок - утром того дня, когда был застрелен Степан (примерное время смерти уже подтверждено официально, о чем Артему сообщили его люди из правоохранительных органов). Аноним рекомендовал господину Комиссарову проверить его бывшего стукача по конкретному адресу (Ларискиной квартиры) и посмотреть, чем он там занимается. Артем послал человека. Тот обнаружил труп.
   То есть кто-то хотел подставить не только Аньку, но и Артема? Но ведь было ясно, что сам Комиссаров не поедет проверять Степана. Или просто решили показать, что его стукач убит. Значит, точно приказ отдал кто-то из клана Чапая.
   Комиссаров замолчал, явно ожидая, что еще мы от него потребуем. Я не представляла, что планирует Анька. Вообще-то я предпочла бы отправиться домой. Ведь ребенку в скором времени надоест сидеть на кухне, и он вполне может начать осмотр дома. Мне совсем не хотелось, чтобы он видел меня в джакузи в этой компании да еще полностью обнаженной.
   Но я не успела выбраться из ванны. Внезапно послышался топот ног, и в спальню ворвалась группа вооруженных мужчин. Они окружили джакузи и наставили на нас дула автоматов. Это еще кто такие? Неужели каким-то образом людям Комиссарова или ему самому удалось вызвать подкрепление? Или перестал действовать газ? Но тогда почему целятся и в Артема?
   Следом за вооруженными до зубов молодцами в спальню Комиссарова спокойным шагом вошли Иван Поликарпов, еще какой-то мужчина лет тридцати восьми и мой сын, которого эти двое держали за ручки.
   Поликарпов внимательно оглядел нас троих в джакузи, а потом повернулся к моему ребенку.
   - И которая из них твоя мама? - спросил он.
   Костик молчал, как партизан.
   ГЛАВА 19
   Сын посматривал на нас с Анькой уголком глаза, на его губах поигрывала хитренькая усмешка. И что там задумал мой ребенок? Я порадовалась, что мы все-таки сидим в джакузи, погрузившись по самую шею, а то нехорошо было бы, чтобы Костик разглядывал нас с тетей Аней в костюмах Евы. Прозрачной водой, конечно, не очень-то скроешь обнаженное тело, но тем не менее... Зрительный эффект какой-никакой, а был. И мы находились не рядом с ребенком, а на некотором удалении: джакузи стояла в углу. На остальных особей мужского пола мне было как-то наплевать - возможно, сказывалось общение с Поликарповой. Я подумала, что за время нашего знакомства я стала похожа на нее, а не она на меня. Теперь нас различить значительно труднее, чем вначале.
   - Простыню дайте, - подала голос Анька.
   - Вон из того комодика, - показала пальцем я.
   - А, значит, ты - Лера, а ты - Аня, - утвердительно произнес Иван, все перепутав.
   Мы молчали, Костик тоже.
   - И мне, пожалуйста, дайте простыню, - родил Комиссаров.
   Иван кивнул одному из молодцев с автоматом, тот сделал шаг к комоду, открыл верхний ящик и нашел там полотенца. Мы попросили их тоже. Во втором ящике лежали простыни.
   Затем мы с Анькой, завернувшись в простыни, устроились рядышком в огромном кресле, во второе усадили Комиссарова, а Иван, сопровождающий его мужик и Костик сели на кровать. Молодцы с автоматами рассредоточились по комнате.
   Для начала Иван обратился к Комиссарову, интересуясь, может ли тот различить нас с Анькой.
   Артем молча покачал головой.
   - Ты - единственный, кто спал с обеими, - подал голос сопровождавший Ивана мужик. - Они что, и в койке одинаковые?