Зинченко Майя Анатольевна. Вино из тумана

   – А что ты надеешься найти в доме леди Рангер? – спросил техномаг.
   – Вряд ли я обнаружу там газету с объявлением, обведенным красным фломастером, и словами, написанными рукой Джозефа «я ушел туда-то», но попробовать стоит. – Никто не видел мою куртку?
   – Интересно, а почему ты ищешь ее у меня в комнате? – спросил Дарий. – Она наверняка висит на вешалке в прихожей.
   – Потому что у нее отросли ножки и я никогда не нахожу ее на том месте, где оставил, – пожаловался Квинт. – Она все время куда-то пропадает. Это прямо заговор какой-то...
   – Через недельку все образуется, – с отсутствующим видом сказал Крион.
   И тяжело вздохнул.
   – Как это понимать? – Квинта начали одолевать подозрения. – Ты что-то сделал с моей курткой?
   – Помнишь, в прошлый понедельник я готовил одно сложное зелье с добавкой из муравьиных слез и прожег письменный стол у себя в комнате?
   – Еще бы не помнить. В тот раз от этого зелья запах в доме стоял просто убийственный.
   – Чтобы не дать пролиться зелью на ковер, я схватил какую-то тряпку и бросил ее на стол впитывать жидкость. Этой тряпкой при ближайшем рассмотрении и оказалась твоя куртка. Я не знаю, как она попала ко мне в комнату. Наверное, ты ее у меня случайно оставил.
   – Да уж не нарочно... – пробормотал стремительно бледнеющий Квинт.
   – Прости, я не хотел, – закончил Крион замогильным голосом.
   Техномаг, опустив голову, замер в ожидании скорой и неминуемой расправы. Квинт с отсутствующим выражением лица опустился обратно на стул.
   – И ты мне ничего не сказал? – произнес римлянин очень спокойным голосом, который гарантированно означал приближение стихийного бедствия. – Использовал мою одежду и даже... – Он не находил слов.
   – Крион, я тебя не узнаю, – покачал головой Дарий. – Такого еще не было. Она же могла стать опасной.
   – Осознав свою ошибку, я ее высушил и тщательно протестировал на предмет магических отклонений. Все было в порядке.
   – Моя куртка, моя любимая куртка... – горестно качал головой Квинт. – Как ее можно было перепутать с какой-то тряпкой?!
   – Я задумался. – На Главного техномага Министерства было жалко смотреть.
   Он искренне раскаивался в содеянном. Крион одним нервным движением снял с рук перчатки, с которыми никогда не расставался – профессия обязывала, и, сложив пальцами какой-то странный знак, пробормотал несколько слов. Как Фокс ни пытался запомнить, что он сказал, у него ничего не получилось. Мозги у магов устроены несколько иначе, чем у простых смертных, поэтому только они могут запомнить ту невообразимую абракадабру, которую все почему-то называют магическими формулами. Через секунду Крион держал в руке куртку Квинта, появившуюся из ниоткуда в лучших традициях колдовского искусства. Начальник Агентства подозрительно прищурился:
   – Как это у тебя получилось?
   – Я запустил мысленный поисковый маячок, нашел куртку и телепортировал ее сюда, – объяснил техномаг.
   – И что с ней теперь не так? Объясни толком, что за демон вселился в мой предмет гардероба?
   – Какое-то время – дней десять, не больше, она будет исчезать и появляться в новом месте. Естественно, в пределах нашего дома.
   – А если внутри нее буду я, то она что же, исчезнет вместе со мной? – спросил Квинт мрачным голосом.
   – Нет, ни в коем случае. – Крион категорически замотал головой. – Свои фокусы она может проделывать только тогда, когда рядом нет живых существ. Но эти новоприобретенные возможности скоро иссякнут.
   – А пока они не иссякли, я буду носить твой зимний плащ, – грозно сказал начальник Агентства. – И только попробуй мне возразить!
   Крион не возражал – наоборот, он был рад, что так легко отделался. Техномаг ожидал, что его ждет более страшная кара вроде месячного дежурства по кухне, кормления рыбок и полировки оружия Дария.
   С угрозой носить плащ Криона Квинт, конечно, погорячился. Его рассеянный друг был намного выше, чем он, и значительно худее. Начальник Агентства еле-еле влез в плащ техномага, но не смог застегнуть его, а даже если и смог бы, то тот все равно бы волочился по полу. Дарий посмотрел на это безобразие, критически покачал головой, нахмурился и скрепя сердце достал из шкафа свое короткое серое пальто. Квинту оно вполне могло сойти за куртку.
   – Широковато в плечах, – пробормотал начальник Агентства, поправляя воротник и разглядывая себя в большое зеркало, – но ничего, сойдет. По улицам Фара и не такие страшилы ходят, так что никто не удивится. Насколько я знаю, в пятнадцатом веке одевались и не в такое. А теперь, Крион, ответь мне, в чем я перед тобой провинился? То куртка, то кабинет, измазанный кремом...
   – Я не виноват – это все роковые случайности, – виновато пробормотал в ответ техномаг, радуясь, что плащ остался в его безраздельном пользовании.
   – Не нравятся мне такие случайности. Что ни день, то сюрпризы, один хуже другого... В этом доме становится страшно жить. Вернее, в нем всегда было страшно жить, но в последнее время особенно. Кстати, Фокс, а что там с твоим тортом? Зачем я колол орехи?
   – Так крема ведь нет, – развел руками гном.
   – Заменим сгущенным молоком, – нашелся Дарий. – У меня есть отличный рецепт... – И гномы в мгновение ока исчезли из поля зрения, и из кухни вскоре донеслись грохот посуда и невнятное бормотание.
   Джозеф Рангер был благополучно забыт. Теперь все их мысли занимали мука, сахар, молоко, их пропорции и прочие кулинарные премудрости...
   – Только не слишком увлекайтесь, – крикнул им Квинт. – Кто-то же должен разобраться с газетами!
 
   До особняка леди Рангер Квинт добрался на автотелеге. Водитель без всякого зазрения совести хотел взять с него двойную плату, но Квинт был начеку и не дал себя обмануть этому вымогателю. Они немножко поскандалили – во владельце автотелеги оказалось много горячей испанской крови, но решающее слово все равно осталось за Квинтом.
   Дом стоял на самой границе города, почти в лесу. Это было внушительное строение, поражающее своей мрачностью. Все здание от фундамента до крыши было выдержано исключительно в темно-серых тонах. Начальник Агентства подошел к кованым железным воротам и замер в нерешительности. Ни привратника, ни охранников нигде не было видно. К воротам были приварены два металлических щита, на которых был изображен лев, терзающий трепетную лань – фамильный герб Рангеров. Чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что лань именно трепетная, внизу под ней была сделана надпись соответствующего содержания. Посмотрев на несчастное травоядное, Квинт почувствовал, что у него пропало всякое желание заходить в дом. Ему не хотелось разделить судьбу злосчастной лани, а, судя по окружающей имение гнетущей атмосфере, это было вполне вероятно. Квинт уже собирался развернуться и уйти, когда ворота сами по себе медленно отворились. Как ни странно, зловещего скрипа не было, зато высоко над головой Квинта раздался резкий пронзительный голос:
   – Кто здесь?
   Римлянин поднял голову и встретился взглядом с большой толстой птицей. Странно, и как он ее раньше не заметил?
   – Кто здесь? Смерть? – повторила птица, моргнув и щелкнув клювом. – Кто здесь?
   – Ронни, успокойся. Нет тут никакой смерти. – Словно из-под земли перед Квинтом возник широкоплечий охранник в фиолетовом халате и с двумя наборами метательных ножей, крест-накрест закрепленных на груди. На лбу у охранника красовалась белая повязка боевого мага. – Не пугайтесь, это филин нашего привратника, у которого сегодня выходной, – пояснил он. – Назовите ваше имя и цель визита.
   – Я Квинт Фолиум, начальник Агентства Поиска. У меня назначена встреча с леди Рангер.
   – Проходите. – Охранник отвесил легкий поклон и посторонился. – Идите дальше по центральной дорожке, посыпанной белым песком, а возле дома вас встретит дворецкий.
   Квинт послушно зашагал в указанном направлении. Стоило ему сделать несколько шагов, как сзади раздался скрежет. Квинт обернулся. Ворота пропали, а на их месте теперь возвышалась ровная кирпичная стена в три метра высотой. Таким образом, путь к отступлению был отрезан.
   – И тут магия! – проворчал он. – Не нравится мне это.
   – Мне тоже, но магия здесь необходима для охраны, и с этим ничего нельзя поделать.
   Квинт вздрогнул. Определенно, жителям этого поместья нравилось возникать из воздуха и травмировать его нервную систему. Если дело так пойдёт дальше, то вскоре он начнет шарахаться от падающих снежинок и тиканья часов. Надо успокоиться и взять себя в руки... Квинт закрыл глаза и глубоко вздохнул.
   – О чем вы думаете? – с легким недовольством спросил его голос. – Я с вами разговариваю, а вы не отвечаете.
   – О... – Квинт наконец открыл глаза и посмотрел на собеседника. – Ого! – Перед ним в зеленой ливрее дворецкого стояла молодая красивая девушка с длинными волосами цвета спелой пшеницы.
   – Ну почему все мужчины реагируют одинаково? – проворчала она. – Неужели вы никогда не видели женщину-дворецкого?
   – Нет, – честно признался Квинт. – Я вообще в своей жизни видел очень мало дворецких.
   – Ну тогда ладно. – Она капризно надула губки. – Будем считать этот вопрос закрытым. Хотя я, если желаете знать, с отличием окончила курсы и получила блестящие рекомендации. Но это так, к слову.
   – Я должен увидеться с леди Рангер...
   – Ее сейчас нет, и вряд ли она скоро появится, – перебила его девушка, – но она дала четкие указания на ваш счет. Да-да, я прекрасно знаю, кто вы такой. Вы ищете мистера Джозефа. Согласитесь, приятно чувствовать себя в курсе всего происходящего.
   – О чем идет речь? – сразу насторожился Квинт. – Какие указания?
   – Оказывать вам содействие и посильную помощь, – пояснила она. – Кстати, меня зовут Анна.
   Девушка проводила его в просторный зал, в котором хранилось множество вещей разных стилей и направлений. Яркие персидские ковры, огромный инкрустированный золотом кальян под лестницей очень странно сочетались с начищенными до блеска рыцарскими доспехами вдоль стен и с кадкой, в которой рос двухметровый кактус. Кроме того, на журнальном столике живописно расположились нефритовая статуэтка, какого-то кровожадного языческого бога, увешанного черепами, балалайка и хрустальная чернильница. Обстановку зала довершали несколько картин известного художника Бирра. Как известно, этого художника интересовали исключительно лунные пейзажи. Под потолком непонятно для чего на веревочке крутился алмаз размером с кулак. К лестничным перилам были прикручены серебряные шишки.
   От увиденного у Квинта с непривычки закружилась голова.
   – Вам плохо? – сочувственно спросила Анна. – Не волнуйтесь – это скоро пройдет. Старайтесь не смотреть на блестящие предметы.
   – И так везде? Во всем доме?
   – Слава богу – нет, – вздохнула с облегчением девушка. – Только здесь. Это для защиты от воров. Они обязательно оторопеют, увидев сие великолепие, потеряют драгоценное время, и это позволит охране схватить их.
   – Надо же... – покачал головой Квинт. – В первый раз слышу о таком экстравагантном приеме против грабителей. Но если хотите, могу порекомендовать дополнительную деталь. Советую добавить для полноты картины большой аквариум с рыбками. Это я говорю как знающий человек, исходя из личного опыта.
   – Спасибо, – поблагодарила его девушка. – Я обязательно скажу об этом хозяйке. Думаю, что аквариум прекрасно впишется в здешний интерьер. Давайте ваши вещи, я оставлю их здесь. – Девушка открыла дверцу внушительного платяного шкафа. – Вы заметили, как в доме тепло? Это Мариус старается. Он у нас и печник, и садовник, и столяр. В общем, мастер на все руки, и это несмотря на то, что в прошлом месяце ему перевалило за девяносто. – Анна устало потерла виски. – Пойдемте скорей отсюда. В этом зале у меня всегда начинается жуткая мигрень. В гостиной будет намного удобнее. Выпьете чего-нибудь?
   – Нет, мне некогда. Я же здесь по делу. – Квинт задумался, не зная, с чего начать. – Вы можете рассказать мне, каким человеком был Джозеф?
   – Симпатичным. Ах да – вас ведь не это интересует... Я проработала здесь всего два года, но из увиденного могу заключить... Нет, опять не то. Простите, что-то я сегодня такая рассеянная, говорю одни глупости. – Она перевела дух. – Джозеф был тихим, задумчивым. Одни растения на уме. Круглые сутки проводил в своей оранжерее. – Последние слова Анна произнесла с легким раздражением. – Нет, я не говорю, что это плохо, но то, что он был немножко не от мира сего, – это правда.
   – А что конкретно с ним было не так?
   – Сейчас объясню... Даже не знаю, с чего начать. Как вы считаете, я привлекательная? – Анна лукаво улыбнулась.
   – Вне всяких сомнений, – честно признался Квинт. И покраснел.
   – Вот и я так думаю. А Джозеф вообще не обращал на меня никакого внимания. – Девушка негодующе всплеснула руками. – Я для него была словно пустое место. Нет, даже хуже! Зато стоило кому-то по неосторожности что-то ляпнуть о растениях, как его глаза начинали блестеть, щеки пылать, а руки трястись. Вы считаете это нормальным?
   Анна принялась быстро ходить взад-вперед по комнате, вид у нее был разочарованный. Квинт решил, что у девушки были определенные планы насчет молодого хозяина. Анна словно прочитала его мысли:
   – Да, можете считать меня негодяйкой, но так оно и есть. Буду говорить начистоту: я хотела женить на себе Джозефа. При всех его недостатках, он очень обаятельный и милый человек.
   – А леди Рангер знает о ваших намерениях? – осторожно спросил Квинт.
   – Знает. Можете не сомневаться. И даже больше того... – Анна быстро посмотрела по сторонам в поисках возможных свидетелей, – она совсем не против этого. Хозяйка считает, что ее сыну уже давно пора отвлечься от своих растений и завести нормальную семью, которую не надо поливать, удобрять и выставлять в строго определенное время под солнечные лучи или что он там делает. Моя кандидатура вполне подходит для этой цели. Я ведь происхожу из хорошей семьи. Конечно, не из такой богатой и знатной, как Джозеф, но мы тоже в грязь лицом не ударим.
   – Зачем же вы работаете дворецким? – удивился Квинт.
   – Прихоть, и ничего больше. Хотя нет, кроме всего прочего, леди Рангер очень хорошо платит. А деньги никогда никому еще не мешали.
   Квинт, побренчав монетами, приятно оттягивающими карман, был с ней полностью согласен.
   – Хотите посмотреть оранжерею? Джозеф проводил в ней все свое время. Иногда мы его неделями не видели и не слышали. Особенно когда он ставил в ней какие-то эксперименты.
   Анна, не дожидаясь ответа, решительно повела Квинта в глубь коридора. Потянула на себя ничем не примечательную деревянную дверь, за которой сразу же была другая, нажала на амулет, вмонтированный в стену сбоку, – половинки двери с недовольным шипением разъехались в разные стороны. Они оказались в очень маленькой комнате, из которой не было выхода.
   – Где мы? – Клаустрофобия робко постучалась в сознание Квинта и замерла на пороге, решая, стоит ей входить или нет.
   – Не волнуйтесь – это всего-навсего лифт. Нам вниз – это будет быстро.
   До этого Квинт всего два раза в жизни ездил в лифте. Это эпохальное событие случилось, когда ему нужно было попасть на прием к Главному секретарю Министерства, приемная которого находилась на двенадцатом этаже. Поэтому простительно, что он не сразу обратил внимание на последние слова Анны. Но когда кабина сдвинулась с места, в его голове возник справедливый вопрос:
   – Почему вниз? Разве мы направляемся не в оранжерею?
   – Все правильно. Но по замыслу Джозефа половина оранжереи находится под землей. И попасть в нее можно только отсюда. Мы сейчас на глубине пяти метров.
   Снова зашипели скрытые механизмы, и двери лифта автоматически открылись.
   – Снова магия... – проворчал Квинт, вспомнив про свою многострадальную куртку.
   – Могу вас обрадовать: Джозеф не выносил ничего магического – говорил, что волшебство плохо влияет на молодые побеги, и потому здесь его нет. Если, конечно, не принимать в расчет светильники. Но это вынужденная мера.
   – Зачем же было устраивать оранжерею под землей? Здесь же так темно. – Квинт с опаской выглянул в коридор.
   – Вы находите это странным? – с усмешкой спросила Анна. – Джозеф необычный человек, и питомцы у него необычные. Он все время пытался вывести растения, которые могли бы обходиться без солнечного света. Можно сказать, это дело всей его жизни. И он добился некоторых успехов.
   – Как интересно... – пробормотал Квинт. – А я считал, что этого сделать невозможно. Они же вянут без света...
   – Кстати, о свете. Вот здесь, – Анна щелкнула выключателем, – вход в обычную оранжерею. Там в основном растут теплолюбивые растения. Цветы, фрукты – всего понемногу. Видите ступеньки? А вот за теми стеклянными дверями – царство вечной тьмы, образно выражаясь, конечно. Там в качестве источника освещения используется какой-то подземный мох из пещер гномов, и туда никогда не проникают солнечные лучи.
   – Да, но, собственно, в самой оранжерее мне пока нечего делать. Скажите, а могу я переговорить с помощниками Джозефа?
   Анна удивленно вскинула брови:
   – Какие помощники? Их никогда не было! Джозеф делал все сам.
   – Вы серьезно? – Квинт окинул взглядом внушительные размеры постройки.
   – Я же говорила, что Джозеф пропадал здесь круглые сутки.
   – В таком случае я хочу посмотреть место, где он... – Начальник Агентства Поиска задумался, – спал, ел или работал с бумагами.
   – Вы имеете в виду кабинет? Там есть сейф, в котором он хранит ценные документы, и маленькая, совсем крошечная лаборатория. Дверь открывается только особым паролем, который не знает никто, кроме самого Джозефа. Это страшная тайна, в которую он отказывался посвящать даже свою мать, несмотря на то, что у них очень хорошие отношения.
   Квинт скептически наблюдал, как его золотой перстень, распознающий ложь, подмигивает ему красным. Это означало, что Анна говорит неправду. Или не всю правду. А это было очень подозрительно...
   – Где находится кабинет?
   – А зачем вам это знать? – сразу насторожилась девушка. – Туда же все равно нельзя попасть.
   – Когда-то в далеком детстве я умел проходить сквозь стены. Может, если очень постараться, у меня снова получится?
   Анна недоверчиво пожала плечами:
   – Вы не Похожи на мага. Откуда у вас такие способности?
   – Переизбыток кальция в организме, – сказал Квинт первое, что пришло ему ему на ум. – Так где же кабинет?
   – Вот за этой дверью. – Она прошла дальше по коридору и положила руку на массивную, обитую железными пластинами дверь с ручкой в виде головы пещерного дракона. – Чтобы попасть внутрь, надо набрать пароль, нажав на нужные символы. – Девушка поддела ногтем четвертую пластину слева и показала Квинту маленькие резные буквы, расположенные в алфавитном порядке. – Сплошная механика.
   – Интересно... А если никто не может попасть в эту комнату, то как вы узнали, что Джозефа в ней нет? Может, ему просто стало плохо? Не хочу предполагать самого худшего, но...
   – Ясновидящие...
   – Давайте не будем принимать их разговоры всерьез. Мы же с вами взрослые люди. – Квинт заговорщицки улыбнулся, словно предлагал вступить в новый элитарный клуб. – Кто может разобраться в том, что они говорят?
   – Но ведь видели, как он выходил из дому...
   – Он мог снова вернуться, никем не замеченный.
   Анна задумалась, не зная, что сказать.
   – Куда вы клоните? – спросила она, наконец взглянув на него непонимающими глазами.
   Квинт многозначительно кашлянул. Он чувствовал себя словно палач, собирающийся приступить к пыткам безобидной жертвы. Жертвы с ярко-голубыми глазами, смотревшими на него так невинно.
   – Я думаю, что вы знаете пароль и были в его кабинете. Именно поэтому вы уверены, что Джозефа в нем нет.
   Девушка с негодующим видом сжала кулаки и уже открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой, когда Квинт сунул ей под нос перстень со словами:
   – Благодаря этому нехитрому предмету я всегда знаю, когда кто-то лжет в моем присутствии. На этот раз это были вы. Что скажете?
   – Скажу, что я вас недооценила, – призналась Анна. – Наверное, все-таки не зря леди Рангер решила воспользоваться услугами вашего Агентства. Да, я знаю пароль.
   – Джозеф вам сам сказал? – спросил Квинт, мало надеясь на правдивый ответ.
   – Нет, конечно. – Анна покраснела. – Он был добыт не очень честным путем.
   – Подглядывали? – уточнил Квинт понимающе.
   – Да, с помощью магического зеркала. Однажды я прикрепила его над дверью и смогла увидеть, какие буквы нажимает Джозеф. Но я не собиралась делать ничего дурного. Просто, если рядом со мной есть какая-то тайна, я не могу оставить ее без внимания. Женское любопытство... – Она вздохнула.
   – Кто-нибудь еще знает об этом?
   – Нет, никто. Даже леди Рангер. На этот раз я говорю правду.
   – Да-да, я вижу, – вздохнул Квинт, ни на минуту не выпуская из поля зрения перстень. – И каков же пароль?
   – А вот этого я вам сказать не могу. – В глазах Анны блеснула холодная решимость. – Ни за что. Я останусь хранительницей тайны Джозефа, даже если он никогда не вернется. – Ее голос предательски задрожал, и она зарыдала.
   Квинт замер в нерешительности, не зная, что предпринять. Он не выносил женских слез, потому что, как правило, впоследствии именно его обвиняли в том, что он послужил их причиной. И заодно, чтобы мало не показалось, – во всех смертных грехах.
   – Ну в таком случае, пока вы набираете пароль, я могу отвернуться, – сказал он, протягивая девушке носовой платок с вышитым на нем лавровым венком. – И ничего не увижу. Но мне все равно необходимо осмотреть кабинет. Особенно после того как выяснилось, что в нем не побывала леди Рангер.
   – Правда? – Слезы моментально высохли, и на смену несчастной девушки пришла серьезная деловая женщина. – А вы никому не расскажете?
   – Послушайте, – Квинт начал терять терпение, – вы хотите, чтобы Джозеф был найден?
   – Конечно, хочу. Это в моих же интересах.
   – Тогда давайте без лишних разговоров поможем друг другу. Ведь вы здесь для того, чтобы оказывать мне всяческое содействие, верно?
   Анна согласно кивнула, и через минуту пароль был набран, а дверь благодаря усилиям Квинта – она оказалась очень тяжелой – открыта.
   – Можно подумать, что здесь спрятаны все сокровища мира, – проворчал начальник Агентства, исследуя маленькую, по-спартански обставленную комнату. – К чему нужна была такая секретность?
   Из обстановки здесь были письменный стол, шкаф, доверху забитый бумагами, кровать, книжная полка со стоящей на ней литературой исключительно научного содержания, сейф и старенькое кресло. Все было точно на своих местах, кровать аккуратно застелена, бумаги сложены ровными стопками и даже канцелярские принадлежности на письменном столе расставлены строго напротив друг друга. Квинт, откровенно говоря, ожидал увидеть комнату в стиле а-ля Крион Кайзер, то есть в устрашающем воображение беспорядке, и этот образцовый порядок сильно его удивил. Сразу за шкафом он обнаружил дверь, ведущую в блиставшую чистотой лабораторию. Она изобиловала пробирками с образцами почв, колбами с разноцветными жидкостями, измерительными приборами и прочими предметами, в которых Квинт совершенно не разбирался. Поэтому он не стал в ней задерживаться и вернулся в кабинет.
   – А как открыть сейф? Тоже каким-нибудь паролем?
   – Нет, – покачала головой Анна. – Ключом. Но его Джозеф всегда носил с собой. И слепка у меня нет, – добавила она, предвосхищая вопрос Квинта.
   – Да он, собственно, и не нужен... Смотрите сами. – Квинт одним движением руки потянул за дверцу.
   Та с легкостью отворилась. Сейф был пуст.
   – Странно, – сказала Анна, нахмурившись. – Выходит, он был незаперт? В таком случае где же сейчас то, что в нем было?
   – Следов взлома не видно, а из этого следует, что содержимое забрал сам Джозеф. Забрал, перед тем как исчезнуть. Очень подозрительно. Хотелось бы мне знать, что это такое... Ценные бумаги, говорите?
   – Ну... – Анна пожала плечами, – я не знаю. Это только со слов Джозефа там были бумаги.
   Квинт на всякий случай провел рукой по красному бархату, которым внутри был обит сейф, и тщательно простучал стенки – вдруг где-то притаилось потайное отделение? Звук был везде одинаковый, так что с версией о тайнике пришлось расстаться. Квинт сел на стул и принялся один за другим выдвигать ящики и класть их на крышку стола. Анна с любопытством наблюдала за его действиями. Она никогда не присутствовала при обыске, а это очень напоминало настоящий обыск, и ей было интересно.
   – Что вы хотите найти?
   Квинт неопределенно пожал плечами:
   – То, что подскажет, куда направился Джозеф. Он точно ничего не говорил? Не было никаких намеков?
   – Нет, – покачала головой девушка и вздохнула. – В тот день я его вообще не видела. Леди Рангер на этот счет уже допросила всех живущих в доме – безрезультатно.
   – Может быть, Джозеф вел дневник? – в тщетной надежде на чудо спросил Квинт.
   Анна отрицательно покачала головой, и надежда, едва успев появиться, рассыпалась на мелкие кусочки.
   В первом ящике не было ничего интересного: собранные Джозефом еще в сопливом детстве папки с гербарием, подписанные неустоявшимся корявым почерком, затертый до дыр справочник начинающего травника, пачка незаполненных бланков-заказов из магазина «Липа и клевер», серебряный колокольчик, лупа. А вот во втором ящике Квинт наткнулся на кое-что более интересное. Это был номер журнала «Флора» недельной давности. Квинт взглянул на цену номера и уважительно присвистнул – дорогостоящее издание, такое далеко не каждому по карману. Но журнал стоил тех денег, которые за него просили. И Квинт убедился в этом, стоило ему открыть первую страницу. Напечатанный на глянцевой бумаге высшего качества, с оживающими цветными картинками и ароматизированными страницами – он сразу же завладевал вниманием читателя.