Страница:
— Нам поставили, — слово «нам» Полубой подчеркнул, давая понять Сандерсу, что они в одной упряжке, — у меня есть приказ и его надо выполнить, — веско сказал он. — Наша легенда?
Дик вздохнул и закатил глаза. Ничем этого дуболома не проймешь!
— По легенде, подготовленной в нашем ведомстве, мы — археологическая экспедиция Таирского университета. Цели и задачи записаны на этом кристалле. По пути на Хлайб у нас будет возможность изучить материал. Исключительно поэтому на Хлайб мы летим через Таир. Если кому-то захочется проверить двух археологов, то в базе данных университета он найдет все необходимые сведения. Если вы удовлетворены нашим разговором, я бы хотел откланяться — нужно уладить кое-какие дела перед командировкой.
— До свиданья, мистер Сандерс, — сказал Полубой, поднимаясь из кресла.
К удивлению Дика, он даже протянул руку для прощания. Ладонь у русского была под стать фигуре — сухая и жесткая, будто покрытая акульей кожей. Проводив Сандерса до двери, он отомкнул ее своей карточкой и, распахнув настежь, сказал:
— Наше название животных, о которых вы спрашивали, вам ничего не скажет. По международной классификации видов флоры и фауны этот вид имеет название риталус.
— Благодарю. — Сандерс коротко кивнул и покинул номер.
Дик никогда не оставлял интересующие его вопросы без ответов и поэтому, вернувшись в гостиницу, вызвал информаторий и набрал на клавиатуре название зверьков, так ему досадивших.
«Риталус (ritalus serpentes), один из вновь открытых видов животных, у которых, как и…»
Спустя десять минут Сандерс налил себе двойную порцию виски без содовой и выпил залпом, как лекарство. Знакомый врач как-то сказал, что небольшие дозы алкоголя помогают успокоить расшатанные нервы. До сих пор рецепт доброго доктора не подводил Ричарда Сандерса…
Путешествие на Таир доставило Счастливчику мало удовольствия. Однажды ему пришлось возвращаться с задания на транзитном корабле, перевозившем странников то ли на какой-то праздник, то ли в паломничество по святым местам. Посудина была из тех, что если не разваливаются на старте, то гробятся при посадке. Выбирать, однако, не приходилось — на хвосте висели члены секты Семи Лун, главаря которых Сандерс ликвидировал. Весь корабль с паломниками пропах немытыми телами и дезинфекционными растворами. Жили по двадцать человек в каюте, и если кто-то из верующих не мог заснуть ночью, вся братия вскакивала с двухъярусных коек и принималась бить поклоны, обращаясь к образу святого, висевшему над дверью. Сандерсу приходилось следовать их примеру, иначе могли лишить похлебки, которую выдавали два раза в день.
Через неделю полета, на короткой остановке на одном из транзитных перегрузочных терминалов, во время которой на судно взошли еще несколько десятков богомольцев, Сандерс с трудом смылся с корабля и заявился в «контору» прямо в тех отрепьях, которые служили одеждой большинству паломников. Он был бос, а в руке у него был корявый посох, на который он опирался. Если прибавить к этому неряшливую бороду, всклокоченные волосы и красные от недосыпания глаза, то можно только удивляться, как его не задержали в городе. Сенсоры охраны пропустили его беспрепятственно, киберлифтер принял страдальческий оскал за улыбку и доставил на четыре этажа вниз.
До сих пор Сандерс с удовольствием вспоминал лицо Сюзи, когда он, постукивая посохом, вошел в приемную. Замешательство секретарши длилось всего несколько мгновений, но, при желании, за это время Сандерс вполне смог бы нейтрализовать и ее и собственного шефа. Опомнившись, Сюзи окутала посетителя силовым коконом, а через семь секунд в двери приемной уже вломилась охрана. Дик к этому времени упал на колени и, молитвенно сложив руки, истово клал поклоны, обращаясь к двери в кабинет шефа.
Тогда Сандерс был моложе на пять лет и позволял себе некоторые вольности. К тому же ему очень хотелось показать этим конторским крысам, что значит настоящий полевой агент и в каких условиях иногда приходится работать. Как бы то ни было, выговор ему влепили, однако двухнедельный отпуск предоставили без промедления.
Не сказать, что нынешний рейс, которым они с Полубоем добирались до Таира, напомнил Сандерсу полег в наполненном паломниками ковчеге, но что-то схожее было. Корабль кишел переселенцами — республика Таир помимо собственных планет энергично осваивала еще десяток новых миров, а потому рабочие руки требовались как никогда. Летели целыми семьями, и поэтому в коридорах корабля было не развернуться от скачущих, бегающих и визжащих детей, которых постоянно искали их матери, тоже не сдерживающие эмоций в поисках любимого чада. Отцы семейств и холостяки оккупировали все три бара корабля и чтобы пробиться к стойке и получить выпивку, приходилось ждать по полчаса. Сандерс и Полубой жили на разных палубах, и это было единственное, что примирило Сандерса с всеобщей неразберихой — до Таира встречаться им было нежелательно, чтобы случайно не привлечь к себе внимания.
Дик почти всю неделю перелета просидел в каюте, выбираясь в бар и ресторан ближе к ночи. О том, чтобы приударить за какой-нибудь смазливой девчонкой не было и речи, хотя иногда Сандерсу удавались подобные блиц-романы. Но в таком романе главное — окружить предмет вожделения вниманием и заботой, закружить голову и действовать быстро, не давая времени на размышления. А где прикажете хотя бы угостить выпивкой, если в баре, пока донесешь заказанный виски до рта, десять раз толкнут под руку и половина содержимого будет на собственной рубашке? Собственно, наметанный глаз Сандерса уже выхватил из всеобщей суматохи несколько девиц определенного рода занятий, которых и угощать не придется, но он перестал бы себя уважать, если бы пришлось платить за любовь. Лет через пятьдесят, если он доживет до того почтенного возраста, когда женщина доставляет больше эстетического наслаждения, нежели физического, может быть, но не сейчас. Один раз Дик увидел мичмана на обзорной палубе. Тот стоял, скрестив руки на груди перед панорамным экраном, а вокруг клубились дети, чинно прогуливались почтенные семейства, обтекая Полубоя, как прибой одинокую скалу. Сандерс не стал приближаться и проследовал в свою каюту, нежно прижимая к груди бутылку «Теламор Дью».
Столица республики Таир встретила их мелким моросящим дождем. Шпили космопорта тонули в низких облаках, бетон полосы блестел, будто смазанный маслом. Пройдя таможенный досмотр первым, Сандерс подождал, пока Полубой минует турникеты таможни. Русский нес на плече объемистый баул, похожий на те, что таскают космодесантники, отправляясь к новому месту службы. Риталусы семенили рядом с ним, деловито перебирая лапами по лужам и не обращая внимания на толчею космопорта. Сандерс думал, что с животными у мичмана возникнут проблемы: карантин и все такое прочее, но его пропустили беспрепятственно.
Встретив взгляд русского, Дик слегка кивнул, приглашая следовать за собой. Он знал здесь небольшой бар, спрятавшийся за складами и таможенными терминалами и поэтому неизвестный туристам.
В полутемном помещении, пропахшем пивом и табачным дымом, Дик сразу прошел к стойке и заказал пару пива. Полубой занял столик в темном углу заведения. Сандерс поставил на стол, кружки, покосился на риталусов, сидящих возле ног мичмана и устроился напротив.
— Как прошел полет? — спросил он, отхлебнув пива.
— Нормально, — буркнул мичман. Наклонившись, он обтер ладонью дождевые капли, блестевшие на чешуе риталусов. Зверьки сидели по-собачьи, поджав задние лапы и, не мигая, глядели на Сандepca бусинами глаз.
— У нас есть человек в местном университете, который оказывает Конторе некоторые услуги. Он забронировал нам домик в кампусе. Кроме того, он проведет ознакомительную экскурсию по территории университетского городка. Согласитесь, если уж мы работаем под таким прикрытием, то знать местные достопримечательности просто обязаны. — Дик посмотрел, как Полубой отпил разом полкружки пива и поморщился — все-таки университетское образование предполагает некоторую интеллигентность, а у русского были манеры портового грузчика.
— Когда мы вылетаем на Хлайб?
— Послезавтра.
Такси за полчаса доставило их к университету. Человек Конторы, высокий худой мужчина с буйной шевелюрой и трехдневной щетиной на подбородке, встретил их возле ворот городка.
— Профессор Шиманек. — Он склонил голову с таким видом, что было непонятно, то ли он приветствует гостей, то ли собирается взглянуть на собственные ботинки.
— Очень приятно. — Сандерс включил самую радостную улыбку.
Не дождавшись ответного представления, Шиманек поджал губы.
— Вообще-то на территорию университета животные не допускаются, — сказал он в пространство, — но в виде исключения… Надеюсь, ваши питомцы чистоплотны?
— Исключительно чистоплотны, — подтвердил Сандерс, видя, что Полубой не намерен отвечать.
Важно кивнув, профессор провел их по территории, через плечо давая объяснения. Городок был пуст — студенты разъехались на каникулы. Экскурсия затянулась минут на сорок — профессор явно гордился университетом и с подробностями изложил им историю учебного заведения и перечислил выдающихся личностей, обучавшихся в нем. Сандерс с преувеличенным вниманием слушал импровизированную лекцию, иногда переспрашивая Шиманека, Полубой молча бухал башмаками позади.
Домики университетского городка прятались среди подмокших развесистых деревьев. Остановившись возле одного из них, профессор передал Сандерсу ключи.
— Сейчас у нас пустовато, преподаватели и студенты разъехались, но библиотека в вашем распоряжении, господа, — тут профессор скептически поджал губы, — хотя я сомневаюсь, что она вам понадобится. Меня вы найдете в корпусе «Г» с десяти утра до шести вечера.
— Как найти библиотеку? — спросил Полубой.
— Справа от главного корпуса. Скажете, что вы работаете со мной. — Кивнув на прощание, Шиманек удалился.
Сандерс распахнул дверь.
— Прошу!
Полубой отстегнул ремешки шлеек, и риталусы тотчас скрылись в высокой траве, а мичман, взвалив на плечо сумку, проследовал мимо Дика, даже не взглянув на него.
Внутри домик представлял собой двухкомнатную благоустроенную квартирку с кухней. Видимо, здесь жили семейные преподаватели.
Расположившись в своей комнате, Сандерс заглянул к Полубою.
— Зачем вам понадобилась библиотека?
— Посмотреть историю заселения Хлайба, — проворчал тот, разбирая вещи.
— На это уйдет неделя, уважаемый господин Полубой. Более того, кроме специфических материалов по изучению исчезнувших цивилизаций, вы там ничего не найдете. Для нас с вами Таирский университет только прикрытие. Всю информацию нам предоставят непосредственно на Хлайбе.
Полубой уселся в кресло и потер квадратный подбородок. Сандерс уже понял, что этот жест ускоряет его мыслительный процесс. Если только это вообще было возможно.
— Насколько надежен этот Шиманек?
— Скажем так: он иногда оказывает нам небольшие услуги, — уточнил Сандерс. — профессорская зарплата, знаете ли, оставляет желать лучшего. А в чем дело?
— Как-то все непрофессионально. — Полубой угрюмо взглянул на Сандерса. — Легенда шита белыми нитками, ну какие мы с вами археологи…
Сандерс снисходительно усмехнулся.
— Вы абсолютно правы. Вернее, это было бы так, если бы мы с вами представляли бы какой-либо другой университет. Но Таирский… — он усмехнулся. — поверьте, даже не предпринимая никаких особых усилий, мы с вами НИЧЕМ не будем отличаться от БОЛЬШИНСТВА археологов с лицензией Таирского университета.
Полубой наморщил лоб.
— Поясните.
Сандерс вздохнул.
— Ну… Таир — торговая республика. И здесь привыкли торговать всем, что пользуется спросом. В том числе и… — он развел руками, — так что наше прикрытие идеально еще и тем, что с «археологами Таирского университета» (Ричард голосом выделили бо-ольшие кавычки, в которые включил это определение) с удовольствием будут иметь дело все, кто не только к специальным агентам, но и к настоящим археологам не подошел бы и на пушечный выстрел. Меня больше волнует насколько верны ваши сведения?
— Вернее не бывает, — отрезал Полубой, взял полотенце и прошел в душ.
— Ваши риталусы никого не съедят? — спросил он вслед мичману. — Нам только инцидента с полицией не хватает.
— Без приказа никого. — Мичман захлопнул за собой дверь.
Глава 4
Дик вздохнул и закатил глаза. Ничем этого дуболома не проймешь!
— По легенде, подготовленной в нашем ведомстве, мы — археологическая экспедиция Таирского университета. Цели и задачи записаны на этом кристалле. По пути на Хлайб у нас будет возможность изучить материал. Исключительно поэтому на Хлайб мы летим через Таир. Если кому-то захочется проверить двух археологов, то в базе данных университета он найдет все необходимые сведения. Если вы удовлетворены нашим разговором, я бы хотел откланяться — нужно уладить кое-какие дела перед командировкой.
— До свиданья, мистер Сандерс, — сказал Полубой, поднимаясь из кресла.
К удивлению Дика, он даже протянул руку для прощания. Ладонь у русского была под стать фигуре — сухая и жесткая, будто покрытая акульей кожей. Проводив Сандерса до двери, он отомкнул ее своей карточкой и, распахнув настежь, сказал:
— Наше название животных, о которых вы спрашивали, вам ничего не скажет. По международной классификации видов флоры и фауны этот вид имеет название риталус.
— Благодарю. — Сандерс коротко кивнул и покинул номер.
Дик никогда не оставлял интересующие его вопросы без ответов и поэтому, вернувшись в гостиницу, вызвал информаторий и набрал на клавиатуре название зверьков, так ему досадивших.
«Риталус (ritalus serpentes), один из вновь открытых видов животных, у которых, как и…»
Спустя десять минут Сандерс налил себе двойную порцию виски без содовой и выпил залпом, как лекарство. Знакомый врач как-то сказал, что небольшие дозы алкоголя помогают успокоить расшатанные нервы. До сих пор рецепт доброго доктора не подводил Ричарда Сандерса…
Путешествие на Таир доставило Счастливчику мало удовольствия. Однажды ему пришлось возвращаться с задания на транзитном корабле, перевозившем странников то ли на какой-то праздник, то ли в паломничество по святым местам. Посудина была из тех, что если не разваливаются на старте, то гробятся при посадке. Выбирать, однако, не приходилось — на хвосте висели члены секты Семи Лун, главаря которых Сандерс ликвидировал. Весь корабль с паломниками пропах немытыми телами и дезинфекционными растворами. Жили по двадцать человек в каюте, и если кто-то из верующих не мог заснуть ночью, вся братия вскакивала с двухъярусных коек и принималась бить поклоны, обращаясь к образу святого, висевшему над дверью. Сандерсу приходилось следовать их примеру, иначе могли лишить похлебки, которую выдавали два раза в день.
Через неделю полета, на короткой остановке на одном из транзитных перегрузочных терминалов, во время которой на судно взошли еще несколько десятков богомольцев, Сандерс с трудом смылся с корабля и заявился в «контору» прямо в тех отрепьях, которые служили одеждой большинству паломников. Он был бос, а в руке у него был корявый посох, на который он опирался. Если прибавить к этому неряшливую бороду, всклокоченные волосы и красные от недосыпания глаза, то можно только удивляться, как его не задержали в городе. Сенсоры охраны пропустили его беспрепятственно, киберлифтер принял страдальческий оскал за улыбку и доставил на четыре этажа вниз.
До сих пор Сандерс с удовольствием вспоминал лицо Сюзи, когда он, постукивая посохом, вошел в приемную. Замешательство секретарши длилось всего несколько мгновений, но, при желании, за это время Сандерс вполне смог бы нейтрализовать и ее и собственного шефа. Опомнившись, Сюзи окутала посетителя силовым коконом, а через семь секунд в двери приемной уже вломилась охрана. Дик к этому времени упал на колени и, молитвенно сложив руки, истово клал поклоны, обращаясь к двери в кабинет шефа.
Тогда Сандерс был моложе на пять лет и позволял себе некоторые вольности. К тому же ему очень хотелось показать этим конторским крысам, что значит настоящий полевой агент и в каких условиях иногда приходится работать. Как бы то ни было, выговор ему влепили, однако двухнедельный отпуск предоставили без промедления.
Не сказать, что нынешний рейс, которым они с Полубоем добирались до Таира, напомнил Сандерсу полег в наполненном паломниками ковчеге, но что-то схожее было. Корабль кишел переселенцами — республика Таир помимо собственных планет энергично осваивала еще десяток новых миров, а потому рабочие руки требовались как никогда. Летели целыми семьями, и поэтому в коридорах корабля было не развернуться от скачущих, бегающих и визжащих детей, которых постоянно искали их матери, тоже не сдерживающие эмоций в поисках любимого чада. Отцы семейств и холостяки оккупировали все три бара корабля и чтобы пробиться к стойке и получить выпивку, приходилось ждать по полчаса. Сандерс и Полубой жили на разных палубах, и это было единственное, что примирило Сандерса с всеобщей неразберихой — до Таира встречаться им было нежелательно, чтобы случайно не привлечь к себе внимания.
Дик почти всю неделю перелета просидел в каюте, выбираясь в бар и ресторан ближе к ночи. О том, чтобы приударить за какой-нибудь смазливой девчонкой не было и речи, хотя иногда Сандерсу удавались подобные блиц-романы. Но в таком романе главное — окружить предмет вожделения вниманием и заботой, закружить голову и действовать быстро, не давая времени на размышления. А где прикажете хотя бы угостить выпивкой, если в баре, пока донесешь заказанный виски до рта, десять раз толкнут под руку и половина содержимого будет на собственной рубашке? Собственно, наметанный глаз Сандерса уже выхватил из всеобщей суматохи несколько девиц определенного рода занятий, которых и угощать не придется, но он перестал бы себя уважать, если бы пришлось платить за любовь. Лет через пятьдесят, если он доживет до того почтенного возраста, когда женщина доставляет больше эстетического наслаждения, нежели физического, может быть, но не сейчас. Один раз Дик увидел мичмана на обзорной палубе. Тот стоял, скрестив руки на груди перед панорамным экраном, а вокруг клубились дети, чинно прогуливались почтенные семейства, обтекая Полубоя, как прибой одинокую скалу. Сандерс не стал приближаться и проследовал в свою каюту, нежно прижимая к груди бутылку «Теламор Дью».
Столица республики Таир встретила их мелким моросящим дождем. Шпили космопорта тонули в низких облаках, бетон полосы блестел, будто смазанный маслом. Пройдя таможенный досмотр первым, Сандерс подождал, пока Полубой минует турникеты таможни. Русский нес на плече объемистый баул, похожий на те, что таскают космодесантники, отправляясь к новому месту службы. Риталусы семенили рядом с ним, деловито перебирая лапами по лужам и не обращая внимания на толчею космопорта. Сандерс думал, что с животными у мичмана возникнут проблемы: карантин и все такое прочее, но его пропустили беспрепятственно.
Встретив взгляд русского, Дик слегка кивнул, приглашая следовать за собой. Он знал здесь небольшой бар, спрятавшийся за складами и таможенными терминалами и поэтому неизвестный туристам.
В полутемном помещении, пропахшем пивом и табачным дымом, Дик сразу прошел к стойке и заказал пару пива. Полубой занял столик в темном углу заведения. Сандерс поставил на стол, кружки, покосился на риталусов, сидящих возле ног мичмана и устроился напротив.
— Как прошел полет? — спросил он, отхлебнув пива.
— Нормально, — буркнул мичман. Наклонившись, он обтер ладонью дождевые капли, блестевшие на чешуе риталусов. Зверьки сидели по-собачьи, поджав задние лапы и, не мигая, глядели на Сандepca бусинами глаз.
— У нас есть человек в местном университете, который оказывает Конторе некоторые услуги. Он забронировал нам домик в кампусе. Кроме того, он проведет ознакомительную экскурсию по территории университетского городка. Согласитесь, если уж мы работаем под таким прикрытием, то знать местные достопримечательности просто обязаны. — Дик посмотрел, как Полубой отпил разом полкружки пива и поморщился — все-таки университетское образование предполагает некоторую интеллигентность, а у русского были манеры портового грузчика.
— Когда мы вылетаем на Хлайб?
— Послезавтра.
Такси за полчаса доставило их к университету. Человек Конторы, высокий худой мужчина с буйной шевелюрой и трехдневной щетиной на подбородке, встретил их возле ворот городка.
— Профессор Шиманек. — Он склонил голову с таким видом, что было непонятно, то ли он приветствует гостей, то ли собирается взглянуть на собственные ботинки.
— Очень приятно. — Сандерс включил самую радостную улыбку.
Не дождавшись ответного представления, Шиманек поджал губы.
— Вообще-то на территорию университета животные не допускаются, — сказал он в пространство, — но в виде исключения… Надеюсь, ваши питомцы чистоплотны?
— Исключительно чистоплотны, — подтвердил Сандерс, видя, что Полубой не намерен отвечать.
Важно кивнув, профессор провел их по территории, через плечо давая объяснения. Городок был пуст — студенты разъехались на каникулы. Экскурсия затянулась минут на сорок — профессор явно гордился университетом и с подробностями изложил им историю учебного заведения и перечислил выдающихся личностей, обучавшихся в нем. Сандерс с преувеличенным вниманием слушал импровизированную лекцию, иногда переспрашивая Шиманека, Полубой молча бухал башмаками позади.
Домики университетского городка прятались среди подмокших развесистых деревьев. Остановившись возле одного из них, профессор передал Сандерсу ключи.
— Сейчас у нас пустовато, преподаватели и студенты разъехались, но библиотека в вашем распоряжении, господа, — тут профессор скептически поджал губы, — хотя я сомневаюсь, что она вам понадобится. Меня вы найдете в корпусе «Г» с десяти утра до шести вечера.
— Как найти библиотеку? — спросил Полубой.
— Справа от главного корпуса. Скажете, что вы работаете со мной. — Кивнув на прощание, Шиманек удалился.
Сандерс распахнул дверь.
— Прошу!
Полубой отстегнул ремешки шлеек, и риталусы тотчас скрылись в высокой траве, а мичман, взвалив на плечо сумку, проследовал мимо Дика, даже не взглянув на него.
Внутри домик представлял собой двухкомнатную благоустроенную квартирку с кухней. Видимо, здесь жили семейные преподаватели.
Расположившись в своей комнате, Сандерс заглянул к Полубою.
— Зачем вам понадобилась библиотека?
— Посмотреть историю заселения Хлайба, — проворчал тот, разбирая вещи.
— На это уйдет неделя, уважаемый господин Полубой. Более того, кроме специфических материалов по изучению исчезнувших цивилизаций, вы там ничего не найдете. Для нас с вами Таирский университет только прикрытие. Всю информацию нам предоставят непосредственно на Хлайбе.
Полубой уселся в кресло и потер квадратный подбородок. Сандерс уже понял, что этот жест ускоряет его мыслительный процесс. Если только это вообще было возможно.
— Насколько надежен этот Шиманек?
— Скажем так: он иногда оказывает нам небольшие услуги, — уточнил Сандерс. — профессорская зарплата, знаете ли, оставляет желать лучшего. А в чем дело?
— Как-то все непрофессионально. — Полубой угрюмо взглянул на Сандерса. — Легенда шита белыми нитками, ну какие мы с вами археологи…
Сандерс снисходительно усмехнулся.
— Вы абсолютно правы. Вернее, это было бы так, если бы мы с вами представляли бы какой-либо другой университет. Но Таирский… — он усмехнулся. — поверьте, даже не предпринимая никаких особых усилий, мы с вами НИЧЕМ не будем отличаться от БОЛЬШИНСТВА археологов с лицензией Таирского университета.
Полубой наморщил лоб.
— Поясните.
Сандерс вздохнул.
— Ну… Таир — торговая республика. И здесь привыкли торговать всем, что пользуется спросом. В том числе и… — он развел руками, — так что наше прикрытие идеально еще и тем, что с «археологами Таирского университета» (Ричард голосом выделили бо-ольшие кавычки, в которые включил это определение) с удовольствием будут иметь дело все, кто не только к специальным агентам, но и к настоящим археологам не подошел бы и на пушечный выстрел. Меня больше волнует насколько верны ваши сведения?
— Вернее не бывает, — отрезал Полубой, взял полотенце и прошел в душ.
— Ваши риталусы никого не съедят? — спросил он вслед мичману. — Нам только инцидента с полицией не хватает.
— Без приказа никого. — Мичман захлопнул за собой дверь.
Глава 4
Случайные попутчики
Парадная форма капитана сияла так, что глазам было больно. Мельком посмотрев документы, он вернул их Сандерсу и взял под козырек.
— Прошу прощения — необходимая формальность.
— Пустяки, — отмахнулся Дик.
Капитан сделал знак и возле него возник стюард в белой форменной куртке с галунами.
— Проводите господ археологов в каюту. К сожалению, господа, не могу выделить вам отдельные апартаменты.
— Ничего, в экспедициях приходилось и на голой земле ночевать, — жизнерадостно воскликнул Сандерс.
Стюард подхватил его багаж, взялся за ручки сумки Полубоя и, крякнув, с натугой оторвал ее от палубы.
— Позвольте, я сам. — Мичман забросил сумку на плечо. — Необходимый инструмент, — пояснил он.
— Какая прелесть! — пропел женский голос.
Сандерс почувствовал прикосновение к плечу чего-то мягкого. Неземные ароматы окутали его. Молодая женщина с высокой прической, в обтягивающих брюках и полупрозрачной переливающейся блузке, наклонилась, протягивая руку с явным намерением погладить риталусов, замерших возле ног Полубоя.
— Какие милые собачки!
— Не советую вам этого делать, мисс, — прогудел мичман, натягивая шлейку.
— Почему?
— Они не любят чужих.
— Но мне хочется. — Женщина надула губки, как капризный ребенок.
Один из зверьков стремительно выбросил тонкий язык, будто ремнем хлестнув протянутую к нему ладонь. Любительница животных взвизгнула и отпрянула назад. Сандерс поддержал ее за талию.
— Осторожнее. — Талия была топкая и гибкая, и держать ее было одно удовольствие.
— Боже, у меня будет синяк. — Женщина посмотрела Сандерсу в лицо. Она явно не торопилась высвободиться из его объятий. Поднеся свою ладонь к его глазам, она сказала: — Какие невоспитанные создания! Надеюсь, я их не встречу во время перелета свободно гулящими по палубе.
— Я вам это гарантирую, мисс Янсен, — сказал капитан.
— Мисс Анжела Янсен? — уточнил Дик. Ого, похоже, им попались о-очень непростые попутчики. Он не слишком разбирался в хитросплетениях Таирской политики, но основных фигурантов знал…
— Да!
— Сандерс, Ричард Сандерс. Археологическая экспедиция на Хлайб. — Дик отступил и наклонил голову, скользнув взглядом по ее фигуре. Совсем неплохо. — А это мой помощник Касьян Палубой. Эти милые зверушки очень помогают нам в работе — нюх у них исключительный. Касьян, отнеси пока вещи в каюту. — Дик незаметно подмигнул Полубою.
Анжела Янсен проводила мичмана надменным взглядом.
— Странная личность, — сказала она, выпятив нижнюю губу, — не очень-то он похож на ученого.
— На раскопках он бывает просто незаменим. Там, где нельзя использовать тяжелую технику, — проговорил Сандерс, понижая голос, — так мы летим вместе, мисс Янсен?
— Как видите, — она оценивающе взглянула на Дика. У нее был большой чувственный рот с полными губами. — Я предложила бы вам присоединиться к нашей компании, но раз вы летите с помощником, да еще с таким…
— Он человек нелюдимый и весь рейс будет сидеть в каюте, я уверен, — поспешил сказать Сандерс, — а что у вас за компания?
— Мои друзья, люди нашего круга. Ну вы понимаете, о чем я. Мы летим на Хлайб немного развеяться. Мальчики решили поучаствовать в каком-нибудь из этих сумасшедших ристалищ, ну а мы будем болеть за них. А-а, вот и мои друзья.
Сандерс обернулся. Прямо на корабль неслась стайка разноцветных двухместных глидеров. Пилоты явно проверяли нервы капитана на прочность — лишь возле самого корабля глидеры заложили крутой вираж и закачались возле шлюза. Капитан яростно дернул фуражку и направился, было, к выбирающимся из машин пассажирам, но Анжела Янсен придержала его за рукав.
— Капитан, ну что вы? Мальчики просто пошутили.
— А если бы один из них въехал в корпус, мисс Янсен, кто бы отвечал?
— Они все прекрасные пилоты. Ну, Поль, не будьте таким серьезным, а то я пожалуюсь на вас папе, — она мило улыбнулась капитану, — мы же летим развлекаться!
Капитан заложил руки за спину и покачался с носка на пятку, явно сдерживаясь. Сандерс отступил немного в сторону, чтобы не мешать вновь прибывшим.
Компания состояла из четырех молодых людей и трех девиц. Все были примерно одного возраста — около двадцати пяти лет. Девицы были в легкомысленных комбинезончиках, заканчивающихся чуть ниже колена и обтягивающих тело, как вторая кожа, парни кто в чем, но то, что одежда куплена в самых престижных магазинах или даже сшита на заказ, было видно сразу. Когда они подошли поближе, Сандерс понял, что вся компания под изрядной дозой алкоголя или травки — лица у всех были раскрасневшиеся и гомонили они, как менялы на блошином рынке — все сразу и каждый свое.
— …и пусть воду в бассейне подогреют — я не могу плавать в холодной воде.
— …Паоло, дорогой, я уже соскучилась! Давай одну каюту возьмем.
— …в морду, если бы ты меня не удержала…
— Анжела, дорогая, прикажи отнести наш багаж!
— …будем веселиться. А это еще кто с такой постной рожей?
«Кто это тут с постной рожей? — подумал Сандерс. — Кроме меня, некому». Он и вправду немного скис, когда понял, что компания разбита на пары и на мисс Янсен и помимо него есть претенденты. Впрочем, лететь четыре дня, так что это мы еще посмотрим, у кого будет постная физиономия к концу полета, утешился он.
— Попрошу документы, господа, — проскрипел капитан, выступая вперед.
— Поль, дорогой, — пропела Янсен, — ну к чему формальности? Я за всех ручаюсь: это Карен, Эльжбет и Нора, а это Юджин, Паоло, Карл и Ахмет.
Последний обратил на себя внимание Сандерса — он один хоть и немного, но отличался от пестрой компании. Во-первых, он был явно трезв, а во вторых, гордая посадка головы и прямая осанка привлекли бы к нему внимание в любом обществе.
Девушка, которую Янсен представила как Карен, протянула капитану пачку паспортов и кинулась на шею Анжеле.
— Дорогая, ты прекрасно выглядишь! Скажи, это твоя яхта?
— Можно считать, что моя.
Краем глаза Сандерс заметил, как капитан поморщился. Девицы по очереди прикладывались к щечке мисс Янсен, бросая на Дика изучающий взгляд. Мужчины его игнорировали, лишь Ахмет коротко кивнул.
— Капитан, скоро мы вылетаем? — Рыженькая Нора повела плечиком.
— Вылетают из кабака, если плохо себя ведут, — буркнул капитан, — мы стартуем, как только эскортный фрегат даст сигнал, что готов к следованию.
Сандерс рассеянно улыбался, слушая щебетание девиц. Нора состроила ему глазки, Карен, которая, как он понял, привыкла распоряжаться, внушала стюардам, что с ее багажом надо обращаться как можно бережнее. Эльжбет, высокая блондинка, прильнула к Паоло.
— Энжи, представь нам этого импозантного мужчину.
— Это м-м… археолог, профессор Сандерс. Вы ведь профессор? — Мисс Янсен вопросительно приподняла бровь. Ей явно хотелось, чтобы попутчик оказался хотя бы профессором.
Сандерс понял, что если не ответит утвердительно, полет он будет коротать с Полубоем.
— Естественно. Профессор археологии Сандерс. Мы с ассистентом летим на Хлайб, чтобы…
— Замечательно, — воскликнула Нора, — археология это так увлекательно. Я хочу посмотреть свою каюту, а потом искупаться. Здешняя погода мне надоела. Капитан, а вода в бассейне теплая?
— Просто кипяток, — сдерживаясь, ответил капитан. — Эй, кто-нибудь! Проводите гостей.
После того как компания скрылась в корабле, он сказал несколько энергичных слов. Впрочем, сказаны они были вполголоса. Пачку паспортов он, повертев в руках, сунул в карман. Видно было, что настроение у него окончательно испортилось — он наорал на заправщика, будто бы слишком близко притершего машину к корпусу яхты, пнул кибера, слишком медленно, по его мнению, ползущего сверху вниз по посадочной опоре в поисках дефектов.
— Нелегко с такими пассажирами? — сочувственно спросил Сандерс.
— Я, черт возьми, капитан первого ранга, я командовал эсминцем в инциденте у Брубаса, я дрался с пиратами на Криптоне и будь я проклят, если не подам в отставку после этого рейса!
— Как же вы оказались командиром яхты? — поинтересовался Сандерс.
— Господа из парламента решили, что никто лучше боевого командира не сумеет командовать правительственной яхтой. Я не против — честь велика, но когда мне говорят: капитан Мерсерон… кстати, Поль Мерсерон, — Сандерс пожал протянутую руку, — когда мне говорят: спикер желает посетить Ривьеру, а потом министр занятости летит на похороны тещи, и вообще будьте любезны быть в готовности, потому, что запоры Генерального прокурора лучше всего лечатся на Симароне, мне хочется угнать эту чертову позолоченную посудину и заделаться пиратом. А теперь вот, пожалуйста — дочка председателя оппозиционной партии организует увеселение для своих друзей, таких же бездельников, как и она. Вы не служили в армии, профессор, и вам не понять, что дисциплина…
— Почему же, я проходил обязательный курс подготовки для университетских преподавателей.
— А-а, — обрадовался капитан, — хорошо, хоть вы меня поймете. Кстати, ваш помощник мне тоже понравился. Люблю таких вот молчаливых, надежных и крепких ребят. Заходите в офицерскую кают-компанию запросто, профессор. И конечно, спортзал и бассейн в вашем распоряжении.
— Благодарю, вас сэр. — Дик благодарно прижал руку к сердцу.
Он вполне понимал капитана. В республике Таир всем заправляли торговые кланы, а правительство и парламент были скорее витринами, которые позволяли демократическим державам формально считать Таир одной из таких же стран, как и они сами, но именно только формально. Все вооруженные силы Республики Таир едва начитывали сотню кораблей, что составляло в лучшем случае треть военного флота любого из Таирских торговых кланов. А суммарный бюджет, которым распоряжалось правительство, не превышал и десятой части такового у самого мелкого клана. И эта, ясная всем, «опереточность» формально вроде как высших органов государства приводила к тому, что и «верховная власть» и «слуги народа» вели себя как капризные актеры популярных сериалов…
Капитан извинился, сказав, что должен посмотреть, как разместились гости, и вернулся на корабль. Сандерс докурил сигару, размышляя, что путешествие может оказаться приятным. Тем более что задание представлялось ему малообещающим как в смысле поимки Керрора, так и в перспективе продвижения по службе. Он даже прикинул, чем мог быть недоволен Вильямсон, что поручил ему, Дику Сандерсу, имеющим на счету немало сложных дел, нянькаться с русскими. Он вообще привык работать один, не рассчитывая на то, что кто-то прикроет спину. Сандерс просто не доводил ситуацию до такой, когда приходится думать, как унести ноги. Если тебя раскрыли, если за твою голову обещана награда, если ты получил ранение, даже случайное — ты не профессионал и место тебе не в секретной службе, а в лучшем случае в диверсионном отряде. А то и вовсе в абордажной команде любого эсминца Содружества. Конечно, случались и осечки, но от случайностей никто не застрахован…
С другой стороны, может быть все дело в том, что старый лис Вилкинсон почувствовал за этим делом что-то этакое, пока не слишком объяснимое, но… А Сандерс в Конторе считался самым высококлассным «интуитивистом». Поэтому на его предрасположенность к случайным связям и некоторые излишества в потреблении горячительного начальство смотрело сквозь пальцы. Во всяком случае, у Счастливчика не раз получалось так, что подцепленная в баре подружка внезапно оказывалась личной секретаршей лица, доступ к которому Контора пыталась найти уже не один десяток раз, а случайный собутыльник, которому приспичило поплакаться на плече Сандерса по поводу своей дерьмовой жизни, в процессе этого плача, вываливал некие ключевые сведения, за которыми Контора охотилась давно и безуспешно. И Сандерс прекрасно осознавал, что своим присутствием в столь высокопоставленной правительственной организации обязан тому, что у мистера Вилкинсона был нюх на подобных людей, а вовсе не отличный диплом престижного университета, как он думал на заре своей карьеры. Как, впрочем, и то, что стоит этому его качеству дать пару-другую осечек — и его вышвырнут из Бюро, брезгливо кривя губы. Несмотря на все его заслуги. Возможно, именно поэтому он стал несколько чаще позволять себе злоупотреблять содержимым пузатых бутылок…
Но пока Вилкинсон верил в его способности, и лучшее, что Счастливчик (получивший свое прозвище еще и благодаря таким неожиданным удачам) мог сделать, это не подвести того, кто предоставил ему, парню с самого дна, подобный шанс…
Внутри яхта была стилизована под морское судно. Правда, судно высшего класса: панели красного дерева в коридорах, деревянные двери кают. Впрочем, отыскав свою, Сандерс понял, что дерево — всего лишь стилизация — стальные воздухонепроницаемые переборки, как и положено на космическом корабле, страховали двери, нависая из притолоки.
— Прошу прощения — необходимая формальность.
— Пустяки, — отмахнулся Дик.
Капитан сделал знак и возле него возник стюард в белой форменной куртке с галунами.
— Проводите господ археологов в каюту. К сожалению, господа, не могу выделить вам отдельные апартаменты.
— Ничего, в экспедициях приходилось и на голой земле ночевать, — жизнерадостно воскликнул Сандерс.
Стюард подхватил его багаж, взялся за ручки сумки Полубоя и, крякнув, с натугой оторвал ее от палубы.
— Позвольте, я сам. — Мичман забросил сумку на плечо. — Необходимый инструмент, — пояснил он.
— Какая прелесть! — пропел женский голос.
Сандерс почувствовал прикосновение к плечу чего-то мягкого. Неземные ароматы окутали его. Молодая женщина с высокой прической, в обтягивающих брюках и полупрозрачной переливающейся блузке, наклонилась, протягивая руку с явным намерением погладить риталусов, замерших возле ног Полубоя.
— Какие милые собачки!
— Не советую вам этого делать, мисс, — прогудел мичман, натягивая шлейку.
— Почему?
— Они не любят чужих.
— Но мне хочется. — Женщина надула губки, как капризный ребенок.
Один из зверьков стремительно выбросил тонкий язык, будто ремнем хлестнув протянутую к нему ладонь. Любительница животных взвизгнула и отпрянула назад. Сандерс поддержал ее за талию.
— Осторожнее. — Талия была топкая и гибкая, и держать ее было одно удовольствие.
— Боже, у меня будет синяк. — Женщина посмотрела Сандерсу в лицо. Она явно не торопилась высвободиться из его объятий. Поднеся свою ладонь к его глазам, она сказала: — Какие невоспитанные создания! Надеюсь, я их не встречу во время перелета свободно гулящими по палубе.
— Я вам это гарантирую, мисс Янсен, — сказал капитан.
— Мисс Анжела Янсен? — уточнил Дик. Ого, похоже, им попались о-очень непростые попутчики. Он не слишком разбирался в хитросплетениях Таирской политики, но основных фигурантов знал…
— Да!
— Сандерс, Ричард Сандерс. Археологическая экспедиция на Хлайб. — Дик отступил и наклонил голову, скользнув взглядом по ее фигуре. Совсем неплохо. — А это мой помощник Касьян Палубой. Эти милые зверушки очень помогают нам в работе — нюх у них исключительный. Касьян, отнеси пока вещи в каюту. — Дик незаметно подмигнул Полубою.
Анжела Янсен проводила мичмана надменным взглядом.
— Странная личность, — сказала она, выпятив нижнюю губу, — не очень-то он похож на ученого.
— На раскопках он бывает просто незаменим. Там, где нельзя использовать тяжелую технику, — проговорил Сандерс, понижая голос, — так мы летим вместе, мисс Янсен?
— Как видите, — она оценивающе взглянула на Дика. У нее был большой чувственный рот с полными губами. — Я предложила бы вам присоединиться к нашей компании, но раз вы летите с помощником, да еще с таким…
— Он человек нелюдимый и весь рейс будет сидеть в каюте, я уверен, — поспешил сказать Сандерс, — а что у вас за компания?
— Мои друзья, люди нашего круга. Ну вы понимаете, о чем я. Мы летим на Хлайб немного развеяться. Мальчики решили поучаствовать в каком-нибудь из этих сумасшедших ристалищ, ну а мы будем болеть за них. А-а, вот и мои друзья.
Сандерс обернулся. Прямо на корабль неслась стайка разноцветных двухместных глидеров. Пилоты явно проверяли нервы капитана на прочность — лишь возле самого корабля глидеры заложили крутой вираж и закачались возле шлюза. Капитан яростно дернул фуражку и направился, было, к выбирающимся из машин пассажирам, но Анжела Янсен придержала его за рукав.
— Капитан, ну что вы? Мальчики просто пошутили.
— А если бы один из них въехал в корпус, мисс Янсен, кто бы отвечал?
— Они все прекрасные пилоты. Ну, Поль, не будьте таким серьезным, а то я пожалуюсь на вас папе, — она мило улыбнулась капитану, — мы же летим развлекаться!
Капитан заложил руки за спину и покачался с носка на пятку, явно сдерживаясь. Сандерс отступил немного в сторону, чтобы не мешать вновь прибывшим.
Компания состояла из четырех молодых людей и трех девиц. Все были примерно одного возраста — около двадцати пяти лет. Девицы были в легкомысленных комбинезончиках, заканчивающихся чуть ниже колена и обтягивающих тело, как вторая кожа, парни кто в чем, но то, что одежда куплена в самых престижных магазинах или даже сшита на заказ, было видно сразу. Когда они подошли поближе, Сандерс понял, что вся компания под изрядной дозой алкоголя или травки — лица у всех были раскрасневшиеся и гомонили они, как менялы на блошином рынке — все сразу и каждый свое.
— …и пусть воду в бассейне подогреют — я не могу плавать в холодной воде.
— …Паоло, дорогой, я уже соскучилась! Давай одну каюту возьмем.
— …в морду, если бы ты меня не удержала…
— Анжела, дорогая, прикажи отнести наш багаж!
— …будем веселиться. А это еще кто с такой постной рожей?
«Кто это тут с постной рожей? — подумал Сандерс. — Кроме меня, некому». Он и вправду немного скис, когда понял, что компания разбита на пары и на мисс Янсен и помимо него есть претенденты. Впрочем, лететь четыре дня, так что это мы еще посмотрим, у кого будет постная физиономия к концу полета, утешился он.
— Попрошу документы, господа, — проскрипел капитан, выступая вперед.
— Поль, дорогой, — пропела Янсен, — ну к чему формальности? Я за всех ручаюсь: это Карен, Эльжбет и Нора, а это Юджин, Паоло, Карл и Ахмет.
Последний обратил на себя внимание Сандерса — он один хоть и немного, но отличался от пестрой компании. Во-первых, он был явно трезв, а во вторых, гордая посадка головы и прямая осанка привлекли бы к нему внимание в любом обществе.
Девушка, которую Янсен представила как Карен, протянула капитану пачку паспортов и кинулась на шею Анжеле.
— Дорогая, ты прекрасно выглядишь! Скажи, это твоя яхта?
— Можно считать, что моя.
Краем глаза Сандерс заметил, как капитан поморщился. Девицы по очереди прикладывались к щечке мисс Янсен, бросая на Дика изучающий взгляд. Мужчины его игнорировали, лишь Ахмет коротко кивнул.
— Капитан, скоро мы вылетаем? — Рыженькая Нора повела плечиком.
— Вылетают из кабака, если плохо себя ведут, — буркнул капитан, — мы стартуем, как только эскортный фрегат даст сигнал, что готов к следованию.
Сандерс рассеянно улыбался, слушая щебетание девиц. Нора состроила ему глазки, Карен, которая, как он понял, привыкла распоряжаться, внушала стюардам, что с ее багажом надо обращаться как можно бережнее. Эльжбет, высокая блондинка, прильнула к Паоло.
— Энжи, представь нам этого импозантного мужчину.
— Это м-м… археолог, профессор Сандерс. Вы ведь профессор? — Мисс Янсен вопросительно приподняла бровь. Ей явно хотелось, чтобы попутчик оказался хотя бы профессором.
Сандерс понял, что если не ответит утвердительно, полет он будет коротать с Полубоем.
— Естественно. Профессор археологии Сандерс. Мы с ассистентом летим на Хлайб, чтобы…
— Замечательно, — воскликнула Нора, — археология это так увлекательно. Я хочу посмотреть свою каюту, а потом искупаться. Здешняя погода мне надоела. Капитан, а вода в бассейне теплая?
— Просто кипяток, — сдерживаясь, ответил капитан. — Эй, кто-нибудь! Проводите гостей.
После того как компания скрылась в корабле, он сказал несколько энергичных слов. Впрочем, сказаны они были вполголоса. Пачку паспортов он, повертев в руках, сунул в карман. Видно было, что настроение у него окончательно испортилось — он наорал на заправщика, будто бы слишком близко притершего машину к корпусу яхты, пнул кибера, слишком медленно, по его мнению, ползущего сверху вниз по посадочной опоре в поисках дефектов.
— Нелегко с такими пассажирами? — сочувственно спросил Сандерс.
— Я, черт возьми, капитан первого ранга, я командовал эсминцем в инциденте у Брубаса, я дрался с пиратами на Криптоне и будь я проклят, если не подам в отставку после этого рейса!
— Как же вы оказались командиром яхты? — поинтересовался Сандерс.
— Господа из парламента решили, что никто лучше боевого командира не сумеет командовать правительственной яхтой. Я не против — честь велика, но когда мне говорят: капитан Мерсерон… кстати, Поль Мерсерон, — Сандерс пожал протянутую руку, — когда мне говорят: спикер желает посетить Ривьеру, а потом министр занятости летит на похороны тещи, и вообще будьте любезны быть в готовности, потому, что запоры Генерального прокурора лучше всего лечатся на Симароне, мне хочется угнать эту чертову позолоченную посудину и заделаться пиратом. А теперь вот, пожалуйста — дочка председателя оппозиционной партии организует увеселение для своих друзей, таких же бездельников, как и она. Вы не служили в армии, профессор, и вам не понять, что дисциплина…
— Почему же, я проходил обязательный курс подготовки для университетских преподавателей.
— А-а, — обрадовался капитан, — хорошо, хоть вы меня поймете. Кстати, ваш помощник мне тоже понравился. Люблю таких вот молчаливых, надежных и крепких ребят. Заходите в офицерскую кают-компанию запросто, профессор. И конечно, спортзал и бассейн в вашем распоряжении.
— Благодарю, вас сэр. — Дик благодарно прижал руку к сердцу.
Он вполне понимал капитана. В республике Таир всем заправляли торговые кланы, а правительство и парламент были скорее витринами, которые позволяли демократическим державам формально считать Таир одной из таких же стран, как и они сами, но именно только формально. Все вооруженные силы Республики Таир едва начитывали сотню кораблей, что составляло в лучшем случае треть военного флота любого из Таирских торговых кланов. А суммарный бюджет, которым распоряжалось правительство, не превышал и десятой части такового у самого мелкого клана. И эта, ясная всем, «опереточность» формально вроде как высших органов государства приводила к тому, что и «верховная власть» и «слуги народа» вели себя как капризные актеры популярных сериалов…
Капитан извинился, сказав, что должен посмотреть, как разместились гости, и вернулся на корабль. Сандерс докурил сигару, размышляя, что путешествие может оказаться приятным. Тем более что задание представлялось ему малообещающим как в смысле поимки Керрора, так и в перспективе продвижения по службе. Он даже прикинул, чем мог быть недоволен Вильямсон, что поручил ему, Дику Сандерсу, имеющим на счету немало сложных дел, нянькаться с русскими. Он вообще привык работать один, не рассчитывая на то, что кто-то прикроет спину. Сандерс просто не доводил ситуацию до такой, когда приходится думать, как унести ноги. Если тебя раскрыли, если за твою голову обещана награда, если ты получил ранение, даже случайное — ты не профессионал и место тебе не в секретной службе, а в лучшем случае в диверсионном отряде. А то и вовсе в абордажной команде любого эсминца Содружества. Конечно, случались и осечки, но от случайностей никто не застрахован…
С другой стороны, может быть все дело в том, что старый лис Вилкинсон почувствовал за этим делом что-то этакое, пока не слишком объяснимое, но… А Сандерс в Конторе считался самым высококлассным «интуитивистом». Поэтому на его предрасположенность к случайным связям и некоторые излишества в потреблении горячительного начальство смотрело сквозь пальцы. Во всяком случае, у Счастливчика не раз получалось так, что подцепленная в баре подружка внезапно оказывалась личной секретаршей лица, доступ к которому Контора пыталась найти уже не один десяток раз, а случайный собутыльник, которому приспичило поплакаться на плече Сандерса по поводу своей дерьмовой жизни, в процессе этого плача, вываливал некие ключевые сведения, за которыми Контора охотилась давно и безуспешно. И Сандерс прекрасно осознавал, что своим присутствием в столь высокопоставленной правительственной организации обязан тому, что у мистера Вилкинсона был нюх на подобных людей, а вовсе не отличный диплом престижного университета, как он думал на заре своей карьеры. Как, впрочем, и то, что стоит этому его качеству дать пару-другую осечек — и его вышвырнут из Бюро, брезгливо кривя губы. Несмотря на все его заслуги. Возможно, именно поэтому он стал несколько чаще позволять себе злоупотреблять содержимым пузатых бутылок…
Но пока Вилкинсон верил в его способности, и лучшее, что Счастливчик (получивший свое прозвище еще и благодаря таким неожиданным удачам) мог сделать, это не подвести того, кто предоставил ему, парню с самого дна, подобный шанс…
Внутри яхта была стилизована под морское судно. Правда, судно высшего класса: панели красного дерева в коридорах, деревянные двери кают. Впрочем, отыскав свою, Сандерс понял, что дерево — всего лишь стилизация — стальные воздухонепроницаемые переборки, как и положено на космическом корабле, страховали двери, нависая из притолоки.