Евгений Карлович развел руками:
   - Будем думать, пока понятия не имею.
   Громко забили массивные часы, обретавшиеся в бабулиной гостиной уже четвертый десяток лет. Мерные удары отсчитывали положенный час, а мы сидели в красноватом полумраке бабулиной роскоши и молчали. Мне, если честно, хотелось выкинуть эти чертовы ключи в пропасть, напрочь по них забыть и никогда не вспоминать. В головах бабули и Евгения Карловича рос, по всей видимости, план очередной авантюры. В такие минуты мне становилось совсем не по себе. Два старых боевых товарища улыбались друг другу. Бой часов закончился, раздавалось лишь тихое шипение часового механизма. Потом и оно прекратилось, и гостиную наполнило настойчивое тиканье.
   - Так, -прервала этот гипнотический стук бабуля, - действовать будем следующим образом: мы с Евгюшей едем на автовокзал определять подлинность картона. Тебе там будет удобно работать? - повернулась она к Евгению Карловичу.
   - Да, -ответил тот.
   - Отлично, -потерла руки бабуля, - просто отлично. Дальше мы действуем в соответствии с результатами оценки. Если это подлинник, то мы постараемся выпутаться из этой истории, причем, картон должен вернуться к владельцу.
   Евгений Карлович одобрительно кивнул.
   - А если, -робко подала голос я, - а если картон окажется подделкой?
   - То мы для начала выясним, почему вокруг него вьются всякие лохи, -хохотнула бабуля, - а потом загоним его по спекулятивной цене, как настоящий. Шучу! - спохватилась бабуля, увидев округлившиеся от ужаса глаза Евгения Карловича.
   - И еще, -бабуля разлила коньяк по бокалам, - Галочка переезжает ко мне.
   - Не получится! -замахала я руками, - у меня дома кот не кормленый, и Пашка звонит небось уже целый день, с ума сходит.
   - Решим, -коротко кивнула бабуля, - а теперь, - она подняла свой бокал, - предлагаю тост!
   - За успех нашего безнадежного дела, -опередил Евгений Карлович бабулю и выпил.
   - Я вижу в этом добрый знак, Евгюша, -мечтательно прикрыла глаза бабуля. - Тогда, когда мы с тобой на дальневосточной границе убегали от китайских пограничников, ты сказал то же самое.
   - И чем все тогда кончилось? -поинтересовалась я.
   - Как видишь, живы и процветаем, -подмигнула бабуля мне примирительно.
   И все было бы хорошо, если бы не выражение лица Евгения Карловича при одном воспоминании об этих самых китайских пограничниках.
 
    Записка от неизвестных доброжелателей и день большого погрома
   Бабуля с Евгением Карловичем собирались на автовокзал, оба очень волновались. Бабуля волновалась, что картон окажется не подлинным, и придется скучно сбыть его кому-нибудь с рук. Евгений Карлович волновался, что картон окажется подлинным и придется встревать в очень опасное дело. А я тихо надеялась на чудо - открывают они ячейку, а там никакого картона и в помине нету. Это был единственный приемлемый для меня вариант, потому что мне мучительно не хотелось ни первого, ни второго пути развития событий.
   - Пока, детка, -бабуля поцеловала меня, и они с Евгением Карловичем отбыли на автовокзал.
   Мне совершенно не хотелось сидеть в пустой квартире. Памятуя свой недавний опыт буйного помешательства на почве жутких страхов, я решила отправиться за котом домой, дождаться там Пашкиного звонка, спокойно собрать вещи и переехать к бабуле цивилизованно.
   Я некоторое время подумала. Ехать домой одной не хотелось. Я бросилась звонить Катерине.
   - Где ты была!!! -заорала она на меня в трубку. - Я звонила тебе полночи, ты не подходила. Потом я звонила тебе весь день - никого. Я уж думала, - добавила Катерина на тон ниже, - что тебя кокнули.
   - Вот еще, глупости! -возмутилась я, - ночью я в ванной уснула, а днем ко мне приперлась какая-то тетка, попыталась меня отравить снотворным, но я поменяла чашки, и она отравилась сама. Мы с бабулей сдали тетку в скорую, а сами съездили на автовокзал.
   - Зачем, -ошарашено прошептала Катерина, - зачем на автовокзал?
   - Ты же ничего не знаешь, -догадалась я, - вечером я позвонила бабуле…
   - Ах, все-таки позвонила?! -обрадовалась Катерина.
   - Ну да, позвонила… -я замолчала, начисто потеряв мысль. - А! - обрадовалась я, вспомнив все, - ну вот, бабуля догадалась, что один из ключей в связке - от камеры хранения на автовокзале, и днем мы туда поехали. Открыли камеру, а там… - я сделала театральную паузу.
   - Что? Что? -нетерпеливо заныла Катерина.
   - Нетелефонный разговор, -грустно ответила я.
   - Ах ты! -бушевала Катерина на другом конце провода, - ах ты!!! Нет, ну надо же!!!
   - Стой, -взмолилась о пощаде я, - стой, я через полчаса домой еду. Но одной мне страшно. Давай встретимся у моего дома, я тебе все расскажу, а ты будешь меня охранять.
   - Охрана из меня та еще, -буркнула Катерина, уязвленная в самое сердце, - но если ты, подлая, через полчаса не появишься у своего подъезда, то я лопну от любопытства.
   - О, -с уважением протянула я, - не надо… Мы что-нибудь придумаем, главное - поменьше крови.
   - Аминь, -сказала Катерина и повесила трубку.
   Я влезла в туфли, написала бабуле записку о том, где меня искать, подхватила сумку и отправилась домой.
   От меня до бабули добираться очень просто - надо лишь сесть на автобус, поскучать минут двадцать, и спокойненько прогуляться пешком минуты три. Красота!
   На улице шелестел листочками деревьев нежный вечер раннего лета. Невыносимо высокое небо, теплеющее мягкими закатными красками, раскинулось над головой, и пахло мокрой листвой, а закат никак не хотел гаснуть, так что и молодая луна уже маячила бледной тенью, а все не темнело, и не темнело… Я прошлась до своего автобуса, благополучно в него загрузилась и пристроилась к окошку. Мимо меня лениво побежали дома, автобусные остановки, деревья и палатки, а я прижалась щекой к стеклу и думала: "Сейчас приду домой, а там сидит очередной злодейский злодей, поигрывая всеми известными науке видами оружия. Потом он кроваво со мной расправляется, и на море Пашка поедет один. А про настоящую любовь напишет Николай Апполинариевич…" - такие мысли не добавили мне боевого духа, и я попробовала настроиться на положительный лад:
   "Ни фига", - думала я. - "Дома у меня тихо и спокойно, а если и сунется какой-нибудь хилый злоумышленник, то проклянет он тот день, когда появился на свет, потому что от Катерины никто еще не уходил живым", - я слегка приободрилась. - "Надо же… Леонардо да Винчи сперли… Вот это люди", - восхищалась я, - "Человечища! Бабуля права - владельцу надо вернуть его вещь, причитающуюся ему по праву".
   Примерно так доехала я до своей остановки, вылезла из автобуса и через две с половиной минуты обнималась с Катериной.
   - Мать моя! -кричала она, сжимая меня так, что ребра трещали, - мать моя, или ты мне все сейчас расскажешь, или я с ума сойду!
   - Отпусти меня, женщина, -прохрипела я, силясь вдохнуть, - и без тебя куча желающих разделаться со мной!
   Катерина отпустила меня, и мы наконец-то смогли войти в подъезд.
   - Что было в ячейке? -теребила меня Катерина.
   - Картон, -ответила я.
   - Очень смешно, -обиделась Катерина.
   - Картон Леонардо да Винчи, -подтвердила я свои слова.
   - Чей? -не поняла Катерина.
   - Совсем ты сдурела на своей секретарской работе! -взорвалась я, - просто из ума выжила!!!
   - Да ладно… -слегка опешила Катерина, - в чем дело-то, что за картон?
   - В ячейке, -принялась терпеливо разъяснять я, - лежал лист очень плотной бумаги, на котором Леонардо да Винчи нарисовал головы с прическами. Картон этот стоит такие деньжищи, сколько мы с тобой вместе взятые в вечное пользование не стоим.
   - О… -с уважением выдохнула Катерина, прикидывая, сколько стоим мы с ней, взятые в вечное пользование, - о-о-о… - от полученной суммы Катерина явно пришла в восторг, - круто, - покивала головой она.
   Мы подошли к двери моей квартиры. Я зашарила по карманам.
   - Надеюсь, ты хоть ключи взяла? -почему-то прошептала Катерина.
   - Взяла… -я достала ключи из своей сумки и заковырялась одним из них в замке. Когда дверь наконец поддалась, я толкнула ее, и мы шагнули внутрь. В моей квартире царил кромешный мрак, Катерина пролезла впереди меня, направилась на кухню, так как все тут знала на ощупь, споткнулась обо что-то и с грохотом полетела на пол.
   - Ты чего? -поинтересовалась я, нащупывая рукой выключатель.
   - Ничего, -прошипела Катерина, кувыркаясь на полу, - убираться надо хоть иногда, вот что, надо же, бардак развела…
   - Я развела бардак? -возмутилась я, - да ты зна… - моя гневная речь оборвалась сама собой, так как я нашла наконец выключатель, и в прихожей стало светло.
   То, что открылось нашему с Катериной взору, противоречило всем законам физики, и сразило нас наповал. Такого я ни разу в своей жизни не видела, и, даст бог, не увижу больше. В моей квартире стоял кавардак. Это еще ласково сказано - кавардак. Нет ни одного слова в великом и могучем русском языке, чтобы описать то, что творилось у меня дома. Только сейчас я постигла выражение «перевернуто вверх дном».
   Первой опомнилась Катерина.
   - Я… я так понимаю, это не ты развела?… -робко проговорила она.
   - Не я… -этот хрип дался мне с трудом. Катерина прошла в комнаты и зажгла свет там. Мама дорогая, что творилось в моей квартире, уму непостижимо… все из шкафов было вывернуто на пол вместе с ящиками, комод и вовсе перевернут, постели разворошены, ковры свернуты к стенам. Пол кое-где разобран, и доски кучами валяются рядом, а что эти гады сделали с плиткой в ванной!
   Посреди всего этого кошмара бродил мой совершенно очумевший от таких дел кот. Он шатался между вывернутыми ящиками стола, забирался на развороченную стенку, и орал оттуда обиженно, потому что не понимал, почему это так быстро поменялась обстановка, и в глубине души опасался, что мы с Пашкой снова собрались переезжать. Судя по всему, все время погрома мой опытный кот тихо просидел где-нибудь под ванной, а когда вышел… Я поймала бедняжку, крепко прижала к груди, села с ним на пол и тихонько заплакала. Потом мой плач перешел в бурные рыдания, я стенала и выла. Было жаль всего - потерянного имущества, попранного права на частную собственность, растерзанного чувства собственного достоинства, и рыдания мои лились с новой силой. Катерина присела рядом со мной и осторожно погладила меня по голове.
   - Сволочи, -тихо прошипела она сквозь зубы, - так им и надо, что ты на них бабулю натравила, пусть, пусть, - приговаривала она, обнимая меня, - нет, ты представляешь, - шептала она дрожащим голосом, - мне сначала их даже жалко было, а теперь нет, теперь пусть все сполна хлебнут, кровопийцы… - тут Катерина не выдержала и тоже зарыдала. Заключив друг друга в объятия, в слезах и соплях мы сидели на полу, и плач наш плыл по квартире, а мы и не думали останавливаться. Кот попытался вырваться из моих рук, я не пускала, и он тоже прибавил к нашему дуэту душераздирающую трель. Это слегка прочистило нам мозги, мы поуспокоились и вытерли слезы.
   Теперь мы просто сидели и молча наблюдали весь разгром, что неизвестные устроили в нашем с Пашкой гнездышке. Теперь на гнездышко эта берлога тянула с трудом.
   - Они искали картон? -слабым голосом поинтересовалась Катерина.
   - Нет, -прошипела я, - они искали свою смерть. Если я увижу того, кто это сделал, я своими руками выбью из него дух, - это был уже не голос, а утробный рык.
   - Ай, молодца! -одобрила меня Катерина, - а если их будет много?
   - Плевать, -прорычала я и бросилась в самую гущу вселенского хаоса посреди своей гостиной, одержимая нелепым желанием хоть что-нибудь здесь убрать. Некоторое время я пыхтела, перекладывая с места на место обломки торшера, потела и злилась. Катерина молча наблюдала за мной.
   - Да… -проговорила она, - хватит злобу гонять из пустого в порожнее, пойдем на кухню, покурим.
   Я сопротивлялась, но бесчувственная Катерина подняла меня подмышки, поставила на ноги и пинками выпроводила на кухню. Там тоже все было перевернуто так, что дурно делалось. Карниз упал прямо на плиту, сорванная занавеска валялась посреди кухни, свернули мойку, попытались отбить плитку с пола, а шкафчики, висевшие на стене, неизвестный доброжелатель сбил и со всем содержимым в художественном беспорядке раскидал по углам.
   - Гады, -процедила сквозь зубы Катерина, подняла с пола табуретку, перевернула ее в правильное положение и села.
   Я ошалело озиралась, обреченно трясла головой, и вообще, напоминала буйнопомешанную. Катерина насильно усадила меня на почти не пострадавший диван (он почему-то был слегка залит подсолнечным маслом), отыскала среди первозданного хаоса, царящего вокруг, чайник, наполнила его водой и включила в сеть.
   - Галка, -Катерина сунула мне в руку зажженную сигарету, - Галка, не сходи с ума.
   - И правда, с чего же тут сходить, -нехорошо засмеялась я, - так все чудесно… Сейчас возьму, - заорала вдруг я, - и сойду с ума!!! Будут все тогда знать… И на юг меня Пашка повезет в смирительной рубашке, вот что!
   Мой дикий вопль был прерван телефонным звонком. Я сорвалась с места и побежала искать телефон по слуху. Нашелся он довольно быстро в коридоре, покоился на большом листе бумаги. Я подняла трубку.
 
    «Все могут короли…»
   - Здравствуй, -послышался тихий Пашкин голос, - ты что к телефону не подходишь?
   - Я к бабуле переехала, -выдохнула я. - Тоскливо тут без тебя, так приятно слышать ваш голос, молодой человек…
   - А мне-то как приятно! -обрадовался мой муж, - я звоню, звоню тебе, думал уж никогда тебя не услышу.
   - А я вот она, -хохотнула я, - тут как тут. Как твои жутко важные дела?
   - Ничего, делаются… Галочка, -прошептал Пашка, - я соскучился… У тебя там все в порядке?
   - Все отлично, -я подняла кусок какой-то мебели и села на него. Где-то в глубине комнаты что-то не выдержало и обломилось под тяжестью завала. С грохотом на пол посыпалась куча хлама.
   - Что это? -встрепенулся Пашка, - падает что-то…
   - Катерина в душе поскользнулась, -придумала я очень умную отмазку. Катерина, стоящая в коридоре и слушающая наш разговор, показала мне кулак и сделала страшные глаза.
   - Что это она? -поинтересовался Пашка.
   - Угадай, -не нашлась что ответить я.
   - Как всегда со своим ненаглядным поругалась и пришла горе заливать? -про Катерину Пашка как всегда предполагал худшее.
   - Ну да… -не моргнув глазом, согласилась я.
   - И ты ей компанию составила, -подозрительно проговорил Пашка.
   - Ага, -покивала я, - я тут вообще от тоски по тебе скоро сопьюсь, сил моих уже без тебя тут нету…
   - Ладно, малыш, не кисни, -принялся успокаивать меня Пашка, - у самого все из рук валится, просто ужас.
   - Приезжай скорее, -для приличия немного поканючила я.
   - Как только, так сразу, -уверил меня Пашка. - Накупил тебе уже на все командировочные подарков и питаюсь сухарями.
   - Ага, -согласилась я, - еще надо на любовниц оставить.
   - Точно, -согласился Пашка, - а то они все у меня просто в черном теле, бедняжки. А ты ложись, у тебя в шесть построение любовников под окном.
   - Нет, -заверила я мужа, - построение любовников под окном будет, когда ты приедешь.
   - Точно, -согласился Пашка, - надо торопиться с отъездом. Вы там репетируете?
   - А то! Ладно, -вздохнула я, - беги, только учти, что от тоски по тебе я медленно таю.
   - Попрошу без угроз, -надулся Пашка, но быстро остыл, - я люблю тебя, - прошептал он в трубку.
   - Я люблю тебя, -эхом ответила я.
   - Пока, -попрощался Пашка.
   - Пока, -мы оба замолчали.
   - Мне статью о настоящей любви заказали, -неуверенно проговорила я.
   - Настоящая любовь -это ты, - заверил меня Пашка.
   - Сиропчик, -буркнула я, - иди к своим любовницам.
   - Не могу… Клади первая трубку, -жалобно попросил Пашка.
   - Хорошо, -ответила я и положила трубку.
   Некоторое время я всхлипывала и шмыгала носом. Очень хотелось к Пашке, не хотелось никаких статей и картонов. Потом взгляд мой упал на лист бумаги, на котором стоял телефон.
   - Что там? -заглянула мне через плечо Катерина.
   - Записка, что ли… -обалдело пробормотала я.
   - Что за записка? Дай посмотреть, -Катерина вырвала у меня из рук лист и принялась читать: «Уважаемая Галина Львовна. Догадываемся, что вы и сами не рады тому, что ввязались в эту историю. Поверьте, все гораздо страшнее, чем вы можете себе представить. Учитывая ваш род занятий, предполагающий некоторую степень буйства фантазии, вы легко вообразите себе то, что вас ожидает в случае, если вы решитесь ввязаться в это дело поглубже. Пока эти ключи у вас, ваша жизнь не стоит и гроша. Не рекомендуем вам даже проверять, от чего эти ключи. Еще не все потеряно, ситуацию можно поправить. Для того, чтобы выйти из игры, вам достаточно лишь привезти ключи по указанному адресу: Кутузовский проспект, д.106, кв.17., и все будет забыто. Если приедете с ключами завтра к 12.00, Ваше имя забудут те, кто сейчас на вас охотятся. Решать вам, но посмотрите, что эти люди сделали с вашей квартирой. С уважением, неизвестный доброжелатель».
   Катерина опустила лист и захихикала:
   - Дурь какая-то! Еще бы заглавие написали: «Анонимка». Умора!!!
   Я отобрала лист у Катерины, рассеянно пробежала глазами по строчкам и бросила его на пол.
   - Что ты смеешься? -я подняла голову к хохочущей Катерине, - что смешного?
   - Не знаю, -снова прыснула та, - просто все это уже смешно. Подписались: "Доброжелатель"! Цирк! «Степень буйства фантазии»!
   Я махнула рукой на Катерину и принялась звонить бабуле.
   - Алло, -ответила она степенно.
   - Бабуль, у меня в квартире учинили погром.
   - Какой ужас, -сказала бабуля таким голосом, что сразу стало понятно, что она ничуть не ужаснулась. - Искали картон?
   - Ты знаешь, скорее ключи от ячейки. Они разломали у меня все, вплоть до полов, -проныла я. - А еще кто-то оставил у меня записку с просьбой вернуть ключи по указанному адресу…
   - Ключи вернем с радостью, -заявила бабуля и добавила с укоризной, - ты не хочешь узнать результат экспертизы?
   - Жажду, -ответила я, вложив в эти слова весь свой желчный сарказм.
   - Наш картон, -пропела бабуля, - подлинный, подлинный, самый натуральный, в собственном соку да Винчи!!!
   - Я сейчас с ума от радости сойду, -буркнула я, - мне тут квартиру разворотили, а ты радуешься, что в перспективе еще и морду разворотят.
   - Детка, -весело прощебетала бабуля, - в тебе закипают желчь и уксус, а брюзжать в таком возрасте еще рано.
   - Ладно… Ты заедешь за мной? Мне страшно одной возвращаться.
   - Договорились, мы с Евгюшей выезжаем.
   - Бабуль.
   - Что, детка? -встрепенулась бабуля.
   - Ты до сих пор не отпустила Евгения Карловича?
   - А кто ж его держит? -возмутилась бабуля, - просто мы с ним старые, и должны ценить каждый миг общения.
   - Ага… -покивала я, - вы старые…
   - Ну да, -развеселилась бабуля, - сама иногда удивляюсь, какие старые, просто ужас. Все, детка, жди нас, и мы приедем, - бабуля повесила трубку.
   - Что она сказала? -поинтересовалась Катерина.
   - Что приедет сейчас, -ответила я, поднимаясь с пола.
   - Ну, -пожала плечами Катерина, - тогда пошли кофе, что ли, попьем, вода, небось вскипела уже давно.
   Мы прошли на кухню, кое-как освободили проход к дивану, отыскали чашки и заварили себе кофе. Катерина заговорщически подмигнула мне и достала из сумки маленькую фляжечку.
   - Что это? -подозрительно прищурилась я.
   - Как что? -удивилась моей непроходимой тупости Катерина, - коньяк, что же еще… - она щедрой рукой плеснула мне в кофе лошадиную дозу коньяка и мы чокнулись чашками.
   - За то, чтобы эти гады, разворотившие твою квартиру, сдохли, -предложила тост Катерина.
   - Звучит кровожадно, но принимается, -кивнула я.
   - Что теперь делать собираешься? -спросила Катерина.
   - Не знаю, -пожала плечами я, - у бабули был какой-то план, а мне, если честно, сейчас не до того. У меня по программе ремонт. Так вот. Просто ужас, что творится в квартире…
   - Да уж, ничего не пожалели гады. Слушай, -встрепенулась Катерина, - а какой он?
   - Кто? -не поняла я.
   - Ну, картон Леонардо?
   - Будет возможность, покажем. Классный, только знаешь, мне бы было достаточно репродукции в книжке. Что народ так за него рубится?
   - Люди гибнут за металл, -усмехнулась Катерина и плеснула еще немного коньяка нам в кофе, - плевали они на твой картон.
   Мы снова чокнулись и выпили за нас, хороших и замечательных. Потом Катерина рассказала пару новых историй про зверства своего начальства. К примеру, недавно Катерина всего на неделю задержала полугодовой отчет, и на их контору наехала налоговая полиция. Ну и что с того? Разве это причина, что бы заставлять несчастную Катерину выходить на работу по выходным? Она и так утрудила свой хребет на невыносимой работе с одиннадцати до шести (когда не удается улизнуть пораньше). Если бы мы не израсходовали все эмоции на погром, то были бы потрясены кошмарным равнодушием и мракобесием Катерининого начальства. Эти люди не знали слова "жалость", гуманизм был им недоступен.
   Мы погоревали немного, плеснули себе еще понемногу коньяка, хлебнули великолепного напитка, который получился (записывайте рецепт: столовая ложка кофе на 150 граммов конька) и решили привести в порядок хотя бы кухню.
   Бабуля застала нас за очень увлекательным занятием: Катерина, как девушка более мощная, вешала на место последнюю полку, а я сортировала посуду: складывала все осколки в один большой пакет, а две тарелки и четыре чашки, чудом уцелевшие после погрома - в раковину.
   - Девочки, -бабуля расцеловала нас с Катериной, - что у вас тут творится?
   - Я тебе говорила, -пожала плечами я, - тут словно Мамай прошелся.
   - Детка, -бабуля горестно всплеснула руками, - твой мужик не переживет, как из своей командировки приедет.
   - Я, значит, уже не в счет, -укоризненно покивала я головой.
   - Галочка, -бабуля заправила мне за ухо выбившуюся прядь волос, - Галочка, у тебя же внутренний стержень, заложенный породой, а мужик твой… Эх…
   - Но-но! -возмутилась я, - ты полегче про Пашку-то.
   - Ладно, Галочка, не сердись. Я понимаю, тема для тебя святая. -Бабуля села рядом со мной и окинула задумчивым взглядом мое оскверненное гнездо. - Что за письмо с требованием немедленно привезти ключи?
   - Вот, -Катерина, подняла с пола записку от доброжелателя и протянула бабуле. Бабуля, кляня на чем свет стоит забытые в машине очки для чтения, медленно прочитала ее, держа на расстоянии вытянутой руки, что придало ее позе некоторую надменность.
   - Да… Сильный доброжелатель, прорезюмировала она. -Причем, заметьте, девочки, хочет он не картон, а именно ключ. То есть, даже в голову никому не приходит, что в ячейке никакого картона давно нет.
   - Съездим к ним? -умоляюще взглянула я на бабулю, - Отдадим ключи от второй ячейки? Ну пожалуйста…
   - Конечно, -подозрительно легко согласилась бабуля, - завтра же и поедем. Ну не смотри так на меня.
   Катерина заварила бабуле кофе и предложила коньяку.
   - У-у-у… -протянула бабуля с уважением, - что это вы тут пьете…
   Мы с Катериной с гордостью продемонстрировали бабуле свои напитки, и даже предложили продегустировать.
   - Нет, девочки, -отмахнулась от нас бабуля, - я, как-никак, за рулем. Пришлось внять твоему совету, Галочка, и оставить Евгюшу дома поспать. Он слегка перенервничал сегодня. Катенька, - повернулась к Катерине бабуля, - а поехали с нами?
   - Да? -задумчиво закатила глаза Катерина, - как интересно… А домой?
   - Да что тебе там дома делать? -приобняла за плечи Катерину бабуля, - нечего там делать, дома. Позвони своему мужику и скажи, что ты отправляешься к бабушке подруги.
   - Я попробую… -Катерина поплелась в коридор звонить своему ненаглядному.
   - Давай, давай, -прокричала ей вслед бабуля, - сейчас купим балычку и накатим коньячку…
   - Ужас, -покачала я головой, - весь день коньяк глушим, и ни в одном глазу…
   - Так нервы же, детка… -заулыбалась бабуля. Сообща мы распихали весь хлам по шкафчикам, повешенным Катериной, вложили выбитую плитку на прежние места и отволокли пакет с осколками в коридор. Кухня приобрела почти допогромный вид. Тем временем из коридора неслось:
   - Да… К бабушке Галкиной едем. Почему чушь? Что здесь глупого? Что?! Я все это придумала? Зачем мне все это нужно? Что?!! Ну ты подле-ец… Это я прикрываю свои любовные связи поездкой к бабушке подруги? Что я, по-твоему, дура, что ли? Я что, ничего умнее придумать не смогу, что ли?
   Поорав еще пару минут, Катерина шваркнула трубку.
   - Козел, -смачно выплюнула она.
   - Сильно ты его, -с уважением протянула я.
   - Ничего не скажешь, -покивала бабуля. - Ну что? - она подхватила свои солнечные очки и водрузила их на нос, - двинулись?
   - Да! -ответили мы с Катериной нестройным хором, и вся наша компания отправилась к бабуле домой.
   Доехали мы удивительно быстро, выпустили моего кота гулять по огромной бабулиной квартире, растолкали спящего Евгения Карловича, Катерина сгоняла за балыком, бабуля достала коньяк, и вчетвером мы просидели до рассвета. Евгений Карлович разошелся в нашей блистательной компании, сыпал совершенно фантастическими историями, повествующими о годах его богемной молодости. Мы смеялись до упаду, а потом решили спеть хором.
   Когда в четыре голоса мы грянули "Варяга", стало понятно, что таким вокальным талантам пропадать грех, и это великолепие должно стать достоянием общественности. Мы распахнули балкон, перетащили туда столик, кресла и продолжили банкет на свежем воздухе. Спев "Варяга" четыре раза, мы решили несколько расширить репертуар. Ничего кроме "Любо, братцы, любо" мы припомнить не смогли, и в момент развели тоску. При словах "а жена узнает - выйдет за другого", мы с Катериной прослезились, а строки "сердце мое смелое коршуны и вороны по полю разнесут" пробили даже бывалых, и Евгений Карлович разрыдался у бабули на груди. Так прошло некоторое время. Мы глубоко погрузились во вселенскую печаль, вспоминали былые потери, то, что и не вернешь никогда, и в тот момент, когда нам всем уж и жить не хотелось, Катерина вдруг затянула: "Все могут короли". Все начали ей подпевать, и вскоре воодушевление вновь охватило нас, и, раз все так здорово сложилось, мы решили исполнить еще и "Лица стерты, краски тусклы". Тут уж мы перепутали все куплеты, перезабыв слова, и наше отвратительное пение само собой сошло на нет.