9. Извращенное неземное наслаждение

   Возможно в самом деле зря Риточка так часто думает о Поликарпове. Есть на свете люди, которые думают о нем еще чаще. Например, законная супруга. Не проходит и дня, чтобы она не звонила ему на работу.
   Впрочем, не следует полагать, что Поликарпов так уж опечален этим. Не забывайте, что доктор – добрейшей души человек, он всегда в хорошем расположении духа.
   Он обычно бодренько расхаживает по кабинету, разговаривая по телефону с ней. Как всегда заруливает за родную ширмочку и подогревается: одна стопочка… другая…
   Сегодня он рычит:
   – Ррррры… Ррррыыыы… Ты слышала, дорогая? Я умираю от ревности, умираю!
   Господи, да почему же Поликарпов умирает от ревности? Такой красивый мужик – и умирает…
   Есть причина, есть страшные аргументы.
   В квартире Поликарпова сегодня лирический переполох. Две плотные мадамы за сорок (первая – жена Поликарпова, Вера Максимовна; вторая – ее подруга, Копылова; очень энергичная особа, замечу) оживлены.
   Еще бы, ведь с ними – НЕЗНАКОМЫЙ мужчина!
   А именно: Мулло, робкий паренек-таждик, мусоросборщик.
   Вера Максимовна изрядно напугана и неуверена в себе, так как паренек предназначен ей в любовники (господи, господи…)
   Зато умнице Копыловой энергии, как я уже сказал, не занимать.
   Вера Максимовна прикрывает рукой трубку:
   – Боюсь, Люся, ой боюсь! Может не надо?
   – Надо! – сказала как отрезала Копылова. – Надо восстанавливать семью нетрадиционными способами! Измены укрепляют брак! Зачем ты тогда ходила к нему?
   – К кому?
   – К психологу!
   Рохля Вера Максимовна лепечет в трубку:
   – Лева, он положил мне руку… положил руку ты знаешь куда?
   – Подозреваю! – рычит Поликарпов.
   – Он правильно подозревает! – шепчет Копылова, прикладывая ухо к трубке. – Доигрался, голубчик!
   – Мне это стыдно произнести. И кажется, я испытываю…
   Копылова шепчет:
   – … извращенное неземное наслаждение!
   Поликарпов рычит:
   – Ав-ав-ав! Я в ярости!
   Вера Максимовна опять утопила трубку в своей пухлой ладошке, чтобы муж не слышал.
   – Он говорит «ав», ты думаешь он в ярости?
   – Конечно! Как можно от такого не прийти в ярость? На его глазах похищают красавицу-жену! Доигрался!
   Она приказывает Мулло:
   – Положи руку сюда. Какая у нее большая вожделенная грудь! Ты видел такую грудь?
   – Да… – Мулло отдергивает руку. – У мамы.
   – Чего ты боишься?
   – Боюсь.
   – Положи, там тепло.
   – Там некрасиво… Я боюсь.
   – Что-о-о? Да ты на себя посмотри – ты красивый?
   Мулло вздыхает:
   – И я некрасивый…
   – Ну вот два сапога пара. Давай, клади руку.
   – Там некрасиво… Я боюсь…
   – Вот черт неумытый! Кто тебе сказал, что там должно быть красиво?
   – У Хаттам было красиво… У Жанны было красиво…
   – Убью, китаеза!
   Мулло торопливо кладет руку:
   – Так?
   – Смелее! Мулло, ну ты искусник, ай-яй-яй! Тебе стало жарко, Вера! Говори «ах», Вера! Говори!
   Вера Максимовна вскидывает к уху трубку:
   – Ах! Лева, ты слышал – я сказала «ах»?
   Поликарпов рычит:
   – Ав-ав-ав!
   Вера Максимовна дает отбой.
   – Ну вот, я изменила ему. Первый раз в жизни. И мне так странно: у меня кружится голова…
   – Набери его срочно! Скажи ему это! Я думаю, у него все лопнет от злости! Достукался.
   Вера Максимовна снова набирает номер.
   – Мне кажется, он необычайно извращен, Лева!
   – Я хожу злой как страшный зверь. Ав-ав-ав!
   – Ах, какой ты злой, Левушка!. – Она с радостью подражает мужу. – Ав-ав-ав! Я сама как львица!
   Добавляет после паузы:
   – А разве звери лают?
   – Да. Вспомни, как злится наша Найда.
   – Ты зол как наша собачка?
   – Да, как собачка, если не больше!
   – Лева, как я рада за нас! Мне кажется, все идет по плану.

10. Пещерка закрылась на ремонт

   Мы правильно подозреваем, на свете должны быть мужчины смелее Мулло. И они есть!
   Жар их приставаний досконально знает, в отличии от Веры Максимовны, знакомая героиня наших записок – цветочница Рита. Не отходя от кассы, так сказать.
   Вот и сегодня – не успела она закрыть цветочный павильончик у Рижской, чтобы привычно шмыгнуть в свой красный автомобильчик, как на горизонте появляется некий пузанчик. Он куда живее, чем робкий Мулло.
   – Ритуль, вот и я, собственной персоной! Де факто!
   – Мифа, я вэ сказала: мне голоф был. Ты форок раз позвонил, а я тебе форок раз ответила!
   – Да что ты заладила – голос да голос! Смотри, а я солененьких прихватил, бочковые, луховицкие! Не оторвешься! Под водочку…
   В мешочке – три дохлых огурца. А может живых; просто приболели.
   Пузанчик уверенно бросает на сиденье мешочек.
   – Гулять так гулять! Открывай, красавица… Дверцу-то открывай, сладкая моя!
   – Был голоф, понимаеф, был голоф…
   – Ты что, серьезно? А что голос сказал?
   – Ни-ни.
   – Не мог такое голос сказать, не мог! Ты же с 12 лет, сама говорила!
   – Ну да. А теперь он скавал: закрыто. Бафта! Детство кончилось.
   Пузанчик гоношится:
   – На ремонте пещера, значит?
   – Да. Детство кончилось.
   Пузан, понятно, в отчаянии:
   – Ну почему все на мне заканчивается? Даже чужое детство. Что за закон подлости! Маргарита Ивановна, а может с завтрашнего дня ремонт? К чему торопиться?
   Рита отъезжает, Пузанчик бежит следом.
   – Эй, огурчики отдай! Отдай огурчики!
   Рита вышвыривает мешочек в окно.
   Еще яростнее выглядит борьба с мужиками ночью. Оно и понятно – к ночи инстинкты мужчин порой раскаляются до зверской температуры.
   Но как держится наша Рита в своей 6-метровой кухоньке! Сколько достоинства и логики!
   Рита хладнокровно пьет чай, а квелый лысый мужичок – вино, наливая себе сам.
   Вот лысый поставил стакан:
   – Ну да, стал я лысый, да. Из-за этого? Ты так и скажи.
   Он смотрится в зеркало, пригнувшись.
   – Я трансхаер сделаю к зиме – картинка будет, а не шевелюра! А пока… Давай пока авансом. Шевелюра у меня будет во! На всех хватит!
   Рита молчит.
   – Ты закрой глаза и представь: я после трансхаера… Представила? Чего молчишь? Или пока мне шапочку надеть?
   – Ну, надень…
   – Во – у дураков! У меня и шапочка есть для этого случая. Гляди, как у дураков мысли-то…
   Уходит, копошится в прихожей, вскоре появляется – натурально в мохнатенькой шапочке.
   – Ну как?
   – Ховофо. Только я это… Все вавно никак…
   – Ты что, заболела по-женски?
   – Да.
   – Гости из Грузии? Да я положительно к менструации отношусь. Вернее, мне это по барабану.
   Нет, ничего нынче не обломилось красавцу. Вскоре он прощается на пороге.
   – Ну, значит, может послезавтра, да? Слышь, а может шапочку прикольнее? Красная такая бейсболка сойдет? «Найк» написано…

11. Какой он ужасный, этот гинеколог!

   В отличии от Риты, Юлия Петровна совсем не хочет, чтобы Поликарпов посадил ее в туалет и чтобы ее там кусала мыфка – за то, что она такая гадкая.
   Порой она вообще ничего не хочет (и это на фоне излишков мотивации!)
   Порой она просто сидит, тупо уставившись в какой-то очередной сериал.
   …Вернулась дочь Лия – красивая блондинка, понятно, индепендент.
   В прихожей Лия с раздражением нюхает содержание объемной теннисной сумки, бормочет:
   – Как все тут завонялось!
   Одним махом опорожняет сумку у стиральной машины: юбочки, футболки, куча порыжевших от грунта носков. Босиком шлепает в большую комнату. Большие измозоленные стопы ее ног похожи на ласты.
   Выключила телевизор, мать этого даже не замечает.
   Лия заботливо подсаживается:
   – Ну что ты уставилась в эту фигню? Мамон, что с тобой?
   – Я должна сделать что-то очень мерзкое. Самое мерзопакостное, что можно придумать. Я – свободная женщина!
   – Я тоже. А что можно придумать?
   – Не знаю, доча. Придумай.
   – Опять гинеколог? Ты должна ему изменить!
   – Кажется, да.
   – Пусть не выделывается.
   – Он и не выделывается. У него нет мотивации.
   – Ну, козлы все такие. Ты должна быть стервой, неужели непонятно? Ты же сама иногда такое советуешь своими больным на голову!
   – Припоминаю, такая сюжетно-ролевая игра… Одному любовнику я изменила с другим любовником… Слушай, в этом что-то есть. Я точно должна сделать гадость. Отличная месть!
   – Месть!
   Красивые глаза Лии хищно загораются; она любит мстить; она очень любит мстить.
   – Я чего-нибудь придумаю, мамон!
   Следующим утром она звонит матери с Ширяевки, вспомнив вчерашний разговор:
   – Мамулик, утри сопли и дай мне подумать, хорошо?
   Дама укладывает в багажник теннисную сумку, Лия и Ксюша с любовью оглядывают очень дорогую машину клиентки.
   Лия и Ксюша – спортсменки; занимались в теннисной школе с 4 до 18 лет. Теперь (в свободное от работы время в рекламном агентстве) этим подрабатывают – дают уроки богатым клиентам на кортах Ширяево Поле.
   Дама прощается с девочками:
   – Спасибо… А если все-таки серьезно, какой у меня удар слева?
   – Вы идете на мяч животом, а не плечом… Но это поправимо. За месяц-другой обязательно поставим движение… И удар поставим.
   Лия добавляет:
   – Не забывайте дома делать разножечку.
   Она демонстрирует разножку:
   – Вот так! Чик-чик, как ножницы! Центр тяжести вынести из тела вперед! И «танцуйте, танцуйте» перед мячом…
   – Хорошо, девочки, буду танцевать… – смеется важная сухопарая дама.
   Ксюша и Лия направляются к своим машинам. К сожалению, они не такие презентабельные, как авто их клиентки. М-да…
   А кто виноват в этом?

12. Бесплатно трусики не снимаются

   Есть виноватые! Это в очередной раз выявляется вечером того же дня.
   Виноватого говнюка зовут Влад. Давненько он не получал пиздюлей. Давненько трудовая мозолистая пятка Ксюшки не прикладывалась к его животу.
   Влад топчется у дверей Ксюши, нарядный как Дед-Мороз. Огромный букет цветов, два торта на выбор, несколько коробок пирожных, шампанское и т.п. Звонит.
   – Опять? – открывает дверь Ксюша. – Сколько раз я говорила, придумай, что-нибудь поинтереснее, мне эти дешевые подачки не нужны…
   Она открывает коробку с тортом.
   – Посмотрим что за тортик… – Читает. – «От Палыча»… Бля, я это уже слышать не могу!
   Надевает торт на голову Владу.
   – Привет Палычу, урод!
   Влад слепо тычется, шевеля руками:
   – Ксю… Ксю…
   – Я уже 20 лет Ксю! Мне нужно 15 тысяч баксов, ты когда-нибудь поймешь это или нет? А бесплатно снимать трусики я не намерена!
   Она захлопывает дверь.
   Старушка-соседка выглядывает тут как тут:
   – Пришел! Явился! Задарма!
   С возмущением тоже захлопывает дверь.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента