Зверовщиков Валентин. Трагедии первого этажа

   Зунков Спасибо, а то я уже начал сомневаться. Но если уж зашёл об этом разговор, то я ничего никому не обещал, это не мой стиль, я убеждённый холостяк, на мне не поживишься, барышни, вот так. Так что обменяйтесь рукопожатием или дружеским поцелуем - вы одинаково несчастны.
   Венера рыдает.
   Валентина Ну ты крутой, Зунков, прямо караул!
   Зунков Честная любовь - пожалуйста, сколько угодно, но кандалы добровольно я на себя не надену никогда, шалишь, брат!
   Валентина Не надо ля-ля, Зунков, я тут у тебя два паспорта нашла, и по обоим ты женат на разных женщинах до сих пор.
   Зунков (Заинтересовывается сообщением, возвращается в спальню.) Как это, то есть, ты нашла?
   Венера Убиралась и нашла.
   Зунков У меня, между прочим, и третий есть, и он чист, так что ты не всё вынюхала. А то, что ты нашла, всё это было давно и неправда. Все мои жёны уже умерли.
   Венера (Сквозь слёзы.) Как умерли?
   Зунков Преставились. Первая уехала в ФРГ дизайнером в какую-то фирму... И попала в автомобильную катастрофу. Вторая простудила придатки, а потом пошло, поехало... и месяца не прошло, как... на моих руках... Вот на этой постели. (Закуривает. Отходит к окну, курит в форточку.)
   Венера, вся в слезах, встаёт с постели, обнимает его сзади за плечи.
   Венера (Шепчет.) Родной мой, хороший, ну, ничего... ничего... что ж тут поделать... и у меня было... ну, успокойся, не надо... мы сейчас уйдём...
   Валентина Двести грамм коньяка выпила, представляешь, и ни в одном глазу! Вот гады, а?
   Венера (Робко Вале.) Вы идёте?
   Валентина Сейчас прямо, бегу и падаю. Хочешь - иди, не задерживаю, а я лично к нему в жёны не набиваюсь и на картинки мне его плевать. И с женой его второй, которая вот тут умерла (Хлопает рукой по кровати.) я вчера в молочном за кефиром стояла.
   Венера Как?!
   Валентина Молча.
   Венера (После паузы.) Ну, и правильно... и отлично, что живая... (Зункову.) Но в разводе?
   Зунков (Валентине). Чего же ты не говоришь, что свидетельства о расторжении браков нашла? Или тебе это не выгодно? А они вместе, в одной коробочке лежали. И тысяча рублей, между прочим.
   Валентина Кстати, зачем тебе три паспорта? Ты что, шпион, что ли?
   Зунков Я их постоянно теряю, а потом нахожу... Не сдавать же их снова в милицию, я же за каждый штраф плачу. И немалый!
   Венера Я не знала, что ты такой жестокий, папусик.
   Валентина Как ты его обозвала?
   Зунков Она меня называет "папусик", что неудивительно, если принять во внимание нашу разницу в возрасте, да-да-да-да-да-да, я прекрасно знаю, что ты хочешь сказать, Валюшка, девочка моя, солнышко, но я не виноват, что все называют меня так. Я никого не принуждаю к этому, это свободное волеизъявление народов. Тут нет ничего ни обидного, ни страшного, это просто говорит о том, что я предпочитаю... как бы сказать... юных женщин... По-моему, это нормальный ход...
   Валентина Гнусный, старый козёл!
   Зунков Вы сами прыгнули в эту пропасть, я вас не толкал, жизнь богата вариантами, вас никто не заставлял.
   Венера Я не прыгала.
   Зунков Вот ты не прыгала, да. Ты молодец. Если бы ты не подвернула ногу на этой дурацкой горе, возможно, я и не зашёл бы к тебе тогда в каюту. Я тебя просто пожалел, безногую.
   Венера Ты зашёл в Одессе, папусик.
   Зунков Но вместе с тем, когда я нёс тебя с горы сначала на руках, а потом на шее, как ребёнка, я подумывал уже тогда, так сказать, предчувствовал этот вечер, что хорошо бы тебя скинуть с моста, потому что сама, мне это уже стало понятно, не слезешь, а ноги мои тряслись, как бамбук, спасибо американцам - попросили меня сфотографировать их группу.
   Венера Ты зашёл ко мне в Одессе уже через час после знакомства.
   Зунков Тем хуже для тебя. Все вы одинаковые, как мраморные слоники на комоде моей тёти.
   Венера (Плачет.) Как же быть, Олежка?
   Зунков (Тоже плачет, обнимает её.) Не знаю, маленький.
   Венера Как же так, папусик? Что же мы будем делать?
   Зунков (Рыдает.) Не знаю, девочка моя...
   Венера (Плачет.) Я уже ничего не понимаю, помоги мне, ты такой сильный, независимый...
   Зунков (Плачет.) Это ты мне должна помочь. (Валентине.) А ты не смотри на нас!
   Венера Что же мне делать, куда мне сейчас идти?
   Зунков (Плачет, целует её.) Горемыка ты моя бедная, прости меня, гадкого, я недостоин тебя. Дай глазик, я слёзку поцелую.
   Венера Я уже позвонила маме, что не приду...
   Зунков (Целует её.) Ну, и оставайся, все останемся, никуда не пойдём, да, Валюша? (Целует Валентину.)
   Валентина Целых двести грамм, это два стакана, представляешь, сколько они на нас напарили?!
   Венера Как стыдно, невероятно стыдно...
   Зунков Ну, и ничего. (Плачет.) Пройдёт, всё пройдёт, и ты забудешь меня как... как... (Его душат слёзы.)
   Венера (Высвободилась из его объятий.) Что-то вы, мне кажется, говорили про коньяк.
   Валентина (Протягивает ей руку, представляется.) Валентина.
   Венера (Пожимает её руку.) Венера.
   Зунков Вы бы оделись, что ли, на всякий случай, вдруг кто зайдёт, а вы голые.
   Венера Сейчас уже половина второго на всякий случай.
   Валентина Не мастерская, а какой-то проходной двор. Прямо в окна прут!
   Венера Надо просто-напросто закрывать шторки, Валюша. Вы не закрывали, вот к вам и лезли.
   Зунков Это кто к тебе лез?
   Валентина Я к слову.
   Зунков (Венере.) Это просто настоящая трагедия - то, что я живу в центре города на первом этаже. Очень удобно в смысле географическом, я понимаю! Кто мимо не идёт, обязательно считает своим долгом в гости заглянуть, привет передать, проведать, жив ли ещё старец - место паломничества какое-то! А то и элементарно: покурить, попить, поесть, да-да-да-да-да! Я иной раз и людей не знаю - кто это, зачем пришли, они уже помимо меня тут встречаются, обсуждают какие-то свои дела, напьются, нагадят, а я за них убирай! Чай требуют, словно я половой, бутерброды, девки какие-то с бутылками... Ужас, ужас! (Валентине.) А ты не могла им сказать, что я в Греции?
   Валентина Язык заболел.
   Венера Поэтому на такой случай надо оставлять здесь мужчин. (Валентине.) Я вам не в обиду, Валюш.
   Зунков Вот этого не надо! Уже сдавал. Екименке-сироте. Уж прямо такой весь из себя мальчик - спальчик, а уже через месяц оборзел, скотина, и начал девчонок сюда таскать, представляешь?
   Венера Кошмар!
   Зунков Что ни вечер, то новую! Будто у меня вертеп какой! Дом свиданий, понимаешь! Я здесь работаю! Творю.. Как бы... И на самом деле, можете смеяться, но я очень в действительности чистый человек, просто так сложилось... странно... Вот такое у меня о себе понятие.
   Венера И правильно.
   Валентина (После паузы.) Отец, говорит, моется. Ну ты даёшь, Зунков! (Хохочет.)
   Зунков (Тоже хохочет.) Гениально придумал, да? (Смеётся, уходит в другую комнату, выглядывает в форточку.)
   В другой комнате.
   Венера (Валентине, рассматривая её платье, небрежно брошенное на стул.) Французское?
   Валентина Угу.
   Венера Хорошенькое. Но линия вот эта вам не-а. (Делает страшную гримасу.) Разве вам можно носить такой фасон? Вам вот тут и тут надо чуть с напуском. И рюшечек побольше, рюшечек. По бочку, по бочку.
   Валентина (Неуверенно.) Зачем это ещё?
   Венера Нужно скрывать недостатки своей фигуры. Я-то сама шью, немного понимаю, это элементарно.
   Валентина Где, ты говоришь?
   Входит Зунков, бросает Венере одежду.
   Ну, потом, потом.
   Зунков Сегодня четырнадцатое...
   Валентина С утра было. (Лениво одевается.)
   Зунков (Негромко бормочет, загибая пальцы.) Август, сентябрь, октябрь, ноябрь! Батюшки мои! Ну, точно!.. Четыре месяца! (Застёгивает Валентине молнию на спине.) Вот ёлки-зелёны!
   Валентина В чём дело, Зунков?
   Зунков Друг у меня женился, сегодня юбилей - четыре месяца... Эдгар, Эдгарка, Эдгарушко, Эдгарунчик, честно говоря, просто влюблён. Настоящий мужчина. (Валентине.) Обязательно тебя познакомлю как-нибудь. (Венере.) Всех познакомлю. Давай застегну, не мучайся. (Застёгивает ей на платье пуговички.) Читает мало, но вдумчиво. Молодой артист, ВГИК окончил. В долгу я перед ним великом, выручил он меня, по гроб жизни такое не забывается, спас от смерти, потом как-нибудь расскажу. (Венере.) Я не поцарапал тебя, солнышко? (Целует её в шею.) Прости.
   Венера (Трагически.) Это не больно.
   Зунков Позвонить им, что ли, как считаете? Наверняка у них сейчас дым коромыслом, они здесь рядом через дорогу. (Неожиданно Валентине.) Ты тысячу, кстати, нашла, куда дела?
   Валентина На книжку положила.
   Зунков Умница. (Треплет её по щёчке.) Значит, мы остановились на Эдгаре. Звоним ему?
   Венера Лично я на нём не останавливалась, папусик, и с какой стати? Уже ночь!
   Валентина Зануда, наверное, ещё та.
   Зунков Он зануда? Бывший барабанщик в пионерском отряде, потрясающее чувство ритма, танцует степ! Просто настоящий Фред Астор, Родольфо Валентино! При этом изумительно глуп, божественно тупой, живое воплощение пола, настоящий грубый мужик, такая скотина двуногая!
   Валентина Этого довольно. Звони немедленно. Сгодится. Но тебя мы всё обно ни на кого не променяем, правда, Венера?
   Зунков Ещё как променяете! Танцует, барабанщик, говорит дамам "мерси", вы его обязательно полюбите. Милые ребята, милые... Девчонка, правда, с ним с коготками, больная немного, нервы ни к чёрту, такая кошечка, мяу-мяу, пантерка такая, снималась этим летом в Италии в телевизионном сериале. Дедушка её когда-то в уборной в Кремле бумажки резал, поэтому у неё всё есть, но она нам не помешает, надеюсь...
   Валентина Что-то ты чересчур суетишься, Зунков.
   Зунков (Садится на тахту. Очень устало.) Да, девки, что-то мне не того... Как-то дружно вы на меня навалились... Все сразу... Я, конечно, справлюсь... но мне трудно... я уверен, вы поможете мне, о'кей?
   Венера (Трогает ему лоб.) По-моему, у него температура.
   Зунков Нет, нет... просто я думал, что не так всё... наказание какое-то... да и есть за что, да?.. (Тихо.) Прости меня, Валюшка.
   Валентина (Серьёзно.) Ты ни в чём передо мной не виноват, ничего мне не обещал, я ничего у тебя не просила. (Садится перед ним на корточки.) Всякое бывает, Зунков.
   Зунков (Умилённо.) Ах, плутовка!
   Валентина Что с тобой, старое чучело?.. Чего расклеился? Всё пустяки, забудь. Ерунда... Ты самый умный, самый весёлый, талантливый, фантазёр и подлец. Я люблю тебя, мы с Венерой любим тебя, правда, Венера?
   Венера (Плачет.) Правда.
   Валентина И не оставим в эту ночь, что бы ни произошло, понял?
   Зунков (Улыбнулся). У меня всё в порядке, красавицы, я умею ценить остроту жизни, это минута, всего лишь минута, ясно?.. Я пошутил... (Венере.) Что ты так смотришь? Думаешь, я сошёл с ума?.. Обещай, Валюшка, что расколешь его на степ. Иду звонить. (Выходит в другую комнату. Не глядя на цифры, крутит диск телефона. Одно и то же гнездо. Кладёт трубку.) Никого... Странно.
   Стук в окно. Зунков прижимается к стене.
   Эдгар (В окно.) Олег Павлович, мы пришли!
   Зунков (Шёпотом.) Век бы тебя не видеть. (Скрывается в туалете.)
   Настя Ку-ку! Ку-ку! (Стучит в окно.)
   Венера (Открывает окно.) Вам не кажется, что вы выбрали не совсем удачное время для визита и место для прогулок? Олег Павлович устал, он только приехал. Приходите завтра. Чао! (Пытается закрыть окно, Настя ей не даёт.)
   Эдгар (В другое окно.) Мы пришли, дядя Олег! Ау-у!
   Настя Какое такое время, я ничего не понимаю, о чём она говорит?
   Венера Поздно уже, девушка. Полвторого ночи.
   Настя Неправда! Что она говорит?! Чёрный юмор какой-то! Сейчас утро! Второй час! Утро, утро, утро, утро...
   Валентина Дай ей в зубы, Венера!
   Настя Что-о? Что ты там сказала? Что ты вякнула? Эдгар, твою жену оскорбляют, твои действия?
   Венера Вы - Эдгар? Неужто тот самый?!
   Настя Тот самый, тот самый, можете его потрогать, если чистые руки, пожалуйста, а меня трогать не надо, я не таковская...
   Венера Вы меня извините, ради бога, я так растерялась... Ну, конечно, вы Эдгар, как я сразу не догадалась? Заходите, конечно. Олег Павлович нам так много о вас рассказывал! Я сейчас открою.
   Валентина Ключ в скважине загнулся, замок заклинило, так что дверь нерабочая, пусть в окно лезут.
   Эдгар Но это неприлично, мы серьёзные люди. А, Сюша?
   Настя В окно, в окно, в окно, в окно. Браво! Гениально! Как раз в духе Олега Павловича! Вперёд! На штурм! (Лезет в окно с помощью Эдгара и Венеры.)
   Валентина Только не ори, разоралась, в ментовке давно не была, что ли?
   Венера (Насте.) Вот сюда ручку, давайте я вас за ворот! (Тянет её за воротник плаща.)
   Настя (Хрипит.) Она меня душит, Эдгар, твои действия?
   Венера Ради бога простите! (Отпускает воротник.) Давайте ножку, вот так, сейчас вторую...
   Настя Отпусти ногу! Кому говорю, отпусти! Я уже залезла!
   Следом за ней залезает на подоконник её муж. Настя тем временем подходит к Валентине.
   Это вы хотели дать мне в зубы?
   Валентина Ну и ночка! (Эдгару.) Закурить есть?
   Эдгар Мы не курим.
   Настя По-моему, я к вам обратилась, мадам?
   Венера (Эдгару.) Конечно, вы уже снимались в кино, Эдгар?
   Эдгар Мерси, да.
   Венера Как интересно! Вы нам расскажете?
   Настя Как не слышит ровно! Эй, несчастная! Я к тебе обращаюсь?
   Валентина Да, я вас слушаю.
   Настя Ты хотела дать мне в зубы.
   Валентина Хотела и дам. Видела кулак? (Показывает небольшой кулачок.)
   Венера (Эдгару.) А как фильм называется?
   Эдгар Я не помню. Клёво!
   Настя (Валентине.) Ваши документы! Быстро, быстро, быстро! (Венере.) И вы тоже, девушка. Живо, живо, кто такие, где живёте, по какому праву, на каких основаниях задерживаетесь в нежилом помещении. Вы в курсе вообще, что в мастерской ночевать не положено? Это место работы, нежилой фонд, ясно?
   Венера Я не знала, что вы, честное слово, я первый раз, я сейчас домой, пять минут...
   Настя Что ты бормочешь?! Незнание законов не освобождает от ответственности. (Подходит к тахте, осматривает.) Так. Видишь, Эдгар? Ты свидетель! Они только что здесь спали. Простыни ещё теплые. Это секс! Шлюха! (Бросается на Валентину, хватает её за волосы, обе кричат, визжат, падают на тахту, борются.)
   Валентина Ах ты, пьянь подзаборная!
   Настя Милиция, милиция!
   Валентина Зунков!
   Настя Эдди, Эдди!
   Венера Извините меня, Эдгар, у вас нет с собой нитроглицерина или на худой конец валокордина, мне очень неприятно, но у меня страшная боль вот здесь... (Кладёт руку на грудь под сердце, медленно оседает на пол, Эдгар успевает подхватить её на руки.)
   Эдгар Девушка, девушка, что с вами? Сюшенька! Олег! (Таскает её в панике по всей комнате, не находит места куда положить, выходит с ней в другую комнату.)
   Из туалета выходит Зунков.
   Зунков Как? Вы уже здесь? Подожди, я вымою руки. (Уходит в ванную комнату.)
   Валентина (Оседлала Настю, душит её.) Задушу, гадину!
   Эдгар (В растерянности с Венерой на руках.) Как это - вымою руки?! Олег!
   Настя (Последним усилием отбрасывает Валентину, ползёт к брошенной на полу сумочке.) Застрелю!!!
   Валентина с визгом выбегает из спальни в гостиную, Настя делает вид, что вынимает из сумки нечто, на коленях целится и стреляет.
   Бац! Бац!
   Навстречу Валентине из ванной выходит радушный хозяин, она прячется за него. Эдгар бросает Венеру на диван и бежит обратно к жене.
   Эдгар Сюшенька! (Закрывает за собой дверь.) Что с тобой?
   Настя (Отползает в угол комнаты, вид её ужасен, у неё истерика.) Зачем ты привёз меня сюда?! Я не могу его видеть и ощущать! Меня трясёт, посмотри на эти руки! О-о, эти руки! Спаси меня, Эдди! Я думала --уже всё, увижу его и рассмеюсь в лицо, но только услышала - трясун! Прости меня, хороший мой! Он гипнотизирует меня, он колдун, я не в силах сопротивляться, он владеет какой-то страшной тайной! Одно его слово - и я буду лизать ему руки! (Неожиданно.) Что ты лапаешь меня потными лапами? Почему у тебя всё время потные руки? Ненавижу! Уходи от меня! Или я в тебя плюну! (Визжит, плюётся, извивается в его руках.) Я хочу к нему! Я люблю его! Да! И буду любить всегда! Вечно! Слышишь? А-а-оо-ы!!
   В другой комнате.
   Зунков (Валентине.) Только не надо кричать!.. Тем более что ты во всём и виновата!
   Валентина В чём? В том, что меня хочет задушить какая-то придурочная, что она чуть не застрелила меня?!
   Зунков А зачем ты пришла? Кто тебя просил? Ты прекрасно знала, что я приеду усталый, вымотанный долгой поездкой! Двадцать четыре дня на пароходе! Качка, шторма, убийственная жара - сорок градусов! И эта водка анисовая, "узо" проклятая! Каждый божий день! С утра до вечера! Без отдыха! Может, вы привыкли к тусовкам, вас хлебом не корми - дай потрепаться, но я не такой! Притом эти скоты в моей каюте в карты играли! Преферансисты поганые! Что им моё здоровье? До шести утра - не хочешь? Босфор - не Босфор, Дарданеллы - не Дарданеллы, на всё наплевать, подлецам! Практически я ночевал в газовой камере! И после всего я возвращаюсь домой, чтобы впервые за долгий срок отдохнуть в тишине, выспаться...
   Валентина Ты, между прочим, пришёл не один, а вот с этим птеродактилем! (Указывает на Венеру.)
   Венера (Полуочнувшись на диване.) Я отказываюсь разговаривать с вами в подобном тоне!
   Валентина (Венере.) Я не с тобой разговариваю, ты вообще здесь с боку припёка!
   Зунков Опять двадцать пять! (Валентине.) Ты не Знаешь, какое у неё положение в семье, а говоришь. Я её привёл, потому что ей некуда идти! Знаешь, какое у неё положение?!
   Валентина Ну нет, конечно...
   Зунков Она погорелица.
   Валентина (Потрясена.) Как?!
   Зунков Вот так. У неё сгорел дом. Частный дом на окраине Москвы. Вспыхнул как спичка, и сгорел.
   Валентина Весь?
   Зунков Возможно, фундамент остался. Отец, её бедный отец, мой однолетка - теперь ты понимаешь, почему она называет меня папой? - заснул с папиросой на кровати, прожёг матрац и... в одночасье!
   Валентина Зная тебя, Зунков, я не могу поверить... Но если ты врёшь, скотина...
   Венера Мне плохо... меня выворачивает... я не могу, простите, я сейчас. (Шатаясь, уходит в ванную комнату.)
   Зунков Сообщили на пароход, так она хотела броситься в море. С верхней палубы. Такой вид!.. Чуть штормило... перегнулась через перила и... успели схватить за ноги.
   Валентина (Плачет). Это мерзко, если ты врёшь.
   Зунков усаживает её на диван, успокаивает.
   В другой комнате.
   Настя О чём они там кричат?! И кто это?
   Эдгар Я не знаю, я не прислушивался.
   Настя Отнеси меня на кровать, у меня нет сил подняться, как будто выжали всю... сил нет.
   Эдгар поднимает и переносит её на тахту.
   Ты не сердись, я ничего не могу с собой поделать. Ты хороший, Эдди... мой Эдди... мне с тобой хорошо и покойно... даже слишком покойно.
   Эдгар Что ты говоришь, Нюся? Ты специально меня обижаешь, да? Хочешь, чтобы я распалился и зарезал его! Я знаю, ты этого хочешь, и, видит бог, ты этого добьёшься!
   В другой комнате.
   Зунков (Валентине). Что они там говорят? (Толкает её к двери, она подслушивает.) Умерли они там, что ли? Прямо в скважину слушай, удобней! Ухо подставь и слушай, всему учить надо!
   В другой комнате.
   Настя Мой рыцарь!.. Я знаю, ты защитишь свою даму сердца!
   Эдгар Но учти, что в этом случае я перережу здесь всех! Сначала его, потом тебя, потом свидетелей, потом убью себя сам!
   Настя Это слишком, Эдди, останься жить, слишком много крови! Ты должен жить ради своей матери, она тебя так любит!
   Эдгар У меня нет матери! Ты мне мать, и отец, и брат, и сестра, и жена, и ребёнок, моя маленькая девочка.
   В другой комнате.
   Зунков (Валентине.) Что они там?
   Валентина Он говорит, она его отец.
   Зунков Как это может быть?
   Валентина пожимает плечами.
   Слушай, слушай, не отвлекайся, а то опять ничего не поймёшь!
   Валентина Слушай сам, если не веришь.
   Зунков Тебе, наверное, доставляет удовольствие всякий раз, когда я говорю, что глухой. Да, я глухой и старый, а ты молодая, да дура. Слушай давай, там сейчас такое начнётся! Лучше чем в кино.
   В другой комнате.
   Настя Мне так всё дорого в этом доме, Эдди... и бесконечно больно... Я готова целовать эти стены... Они живые! Они слышат меня! Они скучают! Не держи меня! Пусти! (Вырывается из его рук, вскакивает и действительно начинает целовать стены.) И мне не стыдно! Ни капельки! Вот ни на полстолечко! (Продолжает целовать стены, стулья, стол, настольную лампу, вещи на столе.)
   В другой комнате.
   Зунков (Валентине). А сейчас что?
   Валентина (Смотрит в скважину.) Целует стены, настольную лампу, телефонную книгу.
   Зунков Зачем?!
   Валентина Взбесилась, наверное.
   В другой комнате.
   Эдгар Хотя бы вытирай грязь, Нюся!
   Настя Вэтом доме нет грязи!.. И даже пыли! К нему ничего не пристаёт. Это не дом, а храм! (Вынимает из стола бумаги, целует, углубляется в чтение.)
   В другой комнате.
   Зунков А сейчас?
   Валентина Хвалит меня за чистоту.
   Зунков Неужто успокоилась? (Слушает через дверь.)
   В другой комнате.
   Настя Он ведь ещё и пишет, я тебе рассказывала? Он такой разносторонний! Вот послушай! (Читает.) "Состояние непрекращающегося свидания с того момента, когда я впервые коснулся её руки, с тех пор не покидало меня, и тут не мешало ни время, ни расстояние...". Это он про меня...
   Эдгар Ну-ка, дай сюда! (Вырывает из её рук, молча читает.)
   В другой комнате.
   Валентина Точно про неё, Зунков?
   Зунков Чтоб мне провалиться сквозь землю, если про неё... Чёрт его знает... Может, про тебя, не знаю, какая разница?
   Валентина Я тебе дам разницу!
   Зунков Какое ты ещё дитя!
   В другой комнате.
   Настя Ты понимаешь, Эдди? "Состояние непрекращающегося свидания!" Это про меня! Он до сих пор любит меня втайне, нет, я не могу! Он хочет вновь коснуться моей руки, представь! Ни время, ни расстояние не властно над любовью, Эдди! Он был в Средиземном море, а я его чувствовала, я просыпалась от его прикосновения, это правда, я сейчас понимаю, что это правда, ах, какое несчастье! Что мы натворили?! Что мы все натворили, мой бедный Эдди!
   Эдгар (Нетерпеливо.) Вот, вот, вот! Слушай! (Читает.) "Её золотистые глаза под опушкой дымчатых ресниц и чуть припухшими веками так внимательно смотрели на всё при кажущемся равнодушии, тогда как губы находились в постоянном выражении изумления, будто ей зримо являлась тайная игра молекул внутри предмета...!. Конец цитаты.
   В другой комнате.
   Валентина (Уверенно.) Нет, не про меня.
   В другой комнате.
   Эдгар Это не про тебя, Сюшенька.
   Настя Не может быть! Прочитай сначала.
   Эдгар "Эти золотистые глаза".
   Настя Бред какой-то! Разве бывают "золотистые глаза"?
   Эдгар Но если блондинка?
   Настя Тогда - рыжие.
   Эдгар Вероятно, имеются в виду "жёлтые глаза", от ярости, понимаешь?
   Настя Какая гадость! И эти его "заплывшие веки"!
   Эдгар Чуть припухшие!
   Настя Просто какая-то заплывшая морда. Как он мог? Я умру сейчас!
   Эдгар Соринка с твоей головы и ему крышка, ты знаешь!
   В другой комнате.
   Валентина (Зункову.) Он тебя зарежет.
   Зунков Вот как раз его-то я не боюсь. Это не противник.
   Из ванной комнаты выходит Венера. Как пьяная, проходит мимо Зункова и Валентины в соседнюю комнату и, не обращая внимания на молодую чету, ложится на тахту.
   Венера Умоляю! Дайте мне отдохнуть. Полчасика! Мне больше не надо. Ну, поймите же, я двадцать четыре дня не сомкнула глаз!
   Настя (Командует.) На меня смотреть! В глаза!
   Венера в испуге выпрямилась и смотрит, не отрываясь, на Настю.
   Не мигать! Кому говорю! (Эдгару.) Какой цвет, Эдди?
   Эдгар Зелёные... Но веки припухшие... Это не та.
   Настя (Представляется, протягивает ей руку.) Настя.
   Венера Венера
   Настя Милосская?
   Венера Нет, наша.
   Настя Тогда спи.
   Зунков (Входит в комнату, открывает объятия.) Эдгар, родной, прости подлеца, вот только вымыл руки. Ты спрашивал, сколько мыть, а вот представь: только вошёл в дом и сразу вляпался в краску. Студентки мои, дизайнерши, - ох уж эта мода на дизайн! - поставили открытую краску не туда, куда надо, куда я её обычно кладу, на место, на место, и вляпался! Они готовятся к экзамену, им не до уборок... завтра экзамен... Я ведь начал преподавать... так сказать, передавать опыт... Мне все говорят: "Давно пора делиться тайнами мастерства, Олег... Павлович!" Боятся меня, ужас! Я очень строг с ними! На время Греции и мастерскую отдал, всё лучше, чем в общежитии, верно? (Словно только что заметил Настю, потупил глаза. Дрогнувшим голосом.) Здравствуй, Анастази!
   В комнату входит Валентина, чуть трясёт Венеру за плечо.
   Валентина Вы уж простите, Олег Павлович, Венера к зачёту готовилась, зубрила-зубрила, она так вас боится, двадцать четыре дня не спала... и вот свалилась. Я сейчас её подниму, и мы пойдём, извините.
   Зунков Ни в коем случае, пусть ребёнок отдохнёт. И потом, куда вы пойдёте? Метро закрыто, на дворе ночь. (Эдгару и Насте.) Не верьте им, я им зачёты не глядя поставлю, мартышкам.
   Валентина Мы думали, вы послезавтра приедете.
   Зунков Ничего... Итак, как я понимаю, у вас юбилей, круглая дата, и вы решили навестить вашего старого папашку. А я только-только рассказывал о вас. Прямо какая-то мистика! Это надо отметить! Пойдёмте в ту комнату, не будем мешать ребёнку спать. (На цыпочках выходит в другую комнату.)
   Следом за ним выходят остальные. Плащи бросают на диван, рассаживаются за столом. Эдгар вынимает из дипломата две бутылки коньяка, ставит на стол.
   Вот и коньяк долгожданный! Это ты, кажется, говорила, что хотела коньячку?! Да? И опять всё сошлось. Удивительно. Сегодня просто ночь чудес!
   Звонок в дверь.
   Кто бы это мог быть? Я больше никого не жду... И притом в такой поздний час.
   Снова звонок.
   А мы не откроем. Хватит! Надоело! Надо когда-нибудь показать характер! Все, кого я хотел бы сегодня видеть, здесь за столом. Можем даже выключить свет.
   Эдгар Поздно.
   В наступившей тишине слышно, как в замке поворачивается ключ, дверь тихонько открывается и... никто не входит.