– Древо! – воскликнул он и ошеломлённо уставился на ничего не понимающего Марика. – От адорнийца я бы прятал в зоне с пониженным содержанием прайма. Там, где нам некомфортно, откуда хочется уйти как можно быстрее… То есть здесь. – Лигран описал кистью небольшой полукруг перед стеной, в который попали и часы. – Даже удивительно, что в замке адорнийского лорда вообще есть такое место.
– А от докта? – вдруг оживился Марик, покосившись на несчастные ходики.
– А от докта, который будет искать сложные решения и упирать на логику, нужную мне вещь я бы не прятал, а положил где-нибудь на виду. Ну или почти на виду, – сказал Лигран и, протянув руку, перевернул плоскую металлическую коробку, игравшую в часах роль гири. Пару секунд её изучал, после чего надавил ногтем в небольшую выемку и сдвинул всю заднюю панель.
Внутри обнаружилась толстая тетрадь в чёрной кожаной обложке. В которой, чудь побери, просто обязаны были находиться ответы на мучающие Лиграна вопросы. Ну или хотя бы на часть из них, что тоже неплохо. День, начавшийся не самым лучшим образом, под конец преподнёс приятный сюрприз. И теперь осталось лишь убедить Марика держать язык за зубами, но это была уже решаемая проблема.
Глава 5
– А от докта? – вдруг оживился Марик, покосившись на несчастные ходики.
– А от докта, который будет искать сложные решения и упирать на логику, нужную мне вещь я бы не прятал, а положил где-нибудь на виду. Ну или почти на виду, – сказал Лигран и, протянув руку, перевернул плоскую металлическую коробку, игравшую в часах роль гири. Пару секунд её изучал, после чего надавил ногтем в небольшую выемку и сдвинул всю заднюю панель.
Внутри обнаружилась толстая тетрадь в чёрной кожаной обложке. В которой, чудь побери, просто обязаны были находиться ответы на мучающие Лиграна вопросы. Ну или хотя бы на часть из них, что тоже неплохо. День, начавшийся не самым лучшим образом, под конец преподнёс приятный сюрприз. И теперь осталось лишь убедить Марика держать язык за зубами, но это была уже решаемая проблема.
Глава 5
В палатке было жарко, душно и омерзительно воняло кровью. Что самое обидное – кровью Бистарка. Сам командир особого отряда лежал на спине и тупо пялился в грязно-серый полотняный потолок, в то время как дипломированный праймолог и знаток медицины доктор Пулье ковырялся в его ране жуткими на вид железяками. Периодически док ругался сквозь зубы, затем что-то переключал в оптическом приборе, закреплённом на лице, и с удвоенной энергией принимался шуровать всякими щипцами, ножами и крючками. И тогда Бистарку оставалось лишь скрипеть зубами от боли, вновь и вновь возвращаясь к одной и той же мысли.
Он проиграл. Великая Шестерёнка, он проиграл!
Покушение на адорнийского лордёныша завершилось полным провалом. Погибли Герой и один из бойцов, оказался ранен сам Бистарк. Он уже садился на лошадь, мысленно оставив позади ставший ловушкой овраг, когда какой-то ушлый мутант-адорниец загнал ему в плечо стрелу с заговорённым наконечником. И если в горячке боя показалось, что это всего лишь царапина, то через пару дней, когда вместе с выжившим солдатом капитан добрался до лагеря, он уже походил на живой труп. Рана воспалилась и сочилась гноем, плечо разнесло, точно тыкву, и от него во все стороны расходились волны боли. Он даже не помнил, как его снимали с коня и тащили к сведущему в медицине праймологу. Очнулся только в этой палатке с затуманенной от обезболивающих микстур головой и мыслями о проваленной операции.
И ведь он единственный, кого стоило винить в неудаче. Больше некого. Возомнил о себе невесть что, поторопился, решил взять нахрапом и… проиграл. Заодно серьёзно уменьшив шансы на успех основной операции.
Теперь, после гибели Рамиса Сота, в его подчинении осталось двое Героев: юная Тень по имени Юлира Крыло Ночи и Егерь Гржак. Всего двое из шести! Чистильщик, Мастер клинков и Человек-гора погибли ещё во время штурма Одинокой Башни в бою с проклятым Душеловом и его чокнутым хозяином, а теперь и Соту подстрелила Амазонка лордёныша. Как с такими силами противостоять адорнийцам – непонятно!
– Ну вот, пожалуй, и всё. Рану я вычистил и зашил, воспаление снял. Теперь, пока не заживёт, советую не нагружать руку. Чревато, знаете ли, проблемами, – сообщил наконец доктор Пулье. Правда, прозвучало это настолько невнятно, что Бистарк почти ничего не разобрал.
– Что? – переспросил он на всякий случай, проклиная поселившийся в голове туман.
Док, видимо, понял его затруднения и моментально сунул под нос какую-то склянку. Бистарк машинально вздохнул и едва не заорал от неожиданности. Пахнуло такой едкой вонью, что пробрало аж до самых костей. Из глаз брызнули слёзы, перехватило дыхание. Когда он всё же отдышался, то вдруг понял, что в голове и вправду посветлело, в мыслях появилась необходимая ясность и чёткость.
– Хотя ладно, не надо, я понял, о чём речь, – сказал Бистарк, жестом остановив Пулье. – Лучше скажи, как там продвигаются дела с подземельем.
Праймолог пожал плечами.
– Механикус Глорен собрал установку и клянётся Великой Шестерёнкой, что с её помощью взломает проклятую дверь. В этот раз наверняка.
Даже несмотря на поганое состояние, Бистарк не сдержал усмешки. Сколько раз он уже это слышал?
– А ты что скажешь? – спросил он больше для порядка.
– Да кто его знает. На мне прайм-привод, и с ним точно не будет никаких сбоев. Что до машины Глорена, то ему виднее. По крайней мере смотрится она весьма внушительно, а преодолеет силу адорнийской магии или нет, так сразу и не скажешь. Надо пробовать, – ответил праймолог, и стало заметно, насколько он устал. Если Бистарк с остальными бойцами и Героями обеспечивал силовое прикрытие операции, то на обоих учёных лежала вся научная и техническая часть. В условиях же вражеского тыла это дело весьма нервотрёпное.
Бистарк даже посочувствовал ему, правда, совсем недолго. О себе снова напомнило раненое плечо, начало тошнить, стала подкруживаться голова, и всё – сострадание моментально улетучилось. Как и не было ничего.
– Ну так пробуйте, – буркнул Бистарк, осторожно массируя плечо. – Кстати, когда запуск вашего агрегата?
– Сегодня после обеда… – начал было Пулье, на затем вдруг всполошился. – Но если вы, командир, вынашиваете планы лично поприсутствовать на данном событии, то буду вынужден возразить. Причём самым решительным образом. В вашем состоянии предписан покой и только покой. Организм ещё не успел оправиться после ранения, в крови ещё полно… хм, ядов и токсинов… плюс тело истощено болезнью. Так что на ближайшую неделю, а то и две, забудьте о делах.
– Забыть о делах, да вы рехнулись, док?! – хрипло рассмеялся Бистарк, стараясь не обращать внимание на дёргающую боль и сковавшую члены слабость. Ему и вправду было нехорошо. И он до сих пор продолжал разговор лишь из чувства долга и железной воли. – Мы не в клинике Нео-Лафорта, а в тылу проклятых адорнийцев. И болеть я просто не могу. Не имею права. Так что давайте, доставайте свои пробирки, колбы, варите декокты и эликсиры – в общем, делайте, что хотите, но к обеду я должен крепко стоять на ногах. Такое важное событие, как распечатывание вражеской лаборатории, пропустить не могу.
Пулье его слова не убедили, и он упрямо поджал губы. Впрочем, дальше спорить не стал. Отвернулся к столу со склянками и чем-то там загремел. Сам же Бистарк обессиленно откинулся на подушку, мысленно проговаривая всё то, что не сказал дипломированному доктору.
«А главная причина, гражданская ты штафирка, в том, что теперь адорнийцы совершенно точно знают: на их землях работает группа диверсантов. Если после убийства прежнего лорда местные вояки вместе с егерями из соседней провинции ограничились прочесыванием окрестностей Одинокой Башни, то теперь всё будет по-другому. Лордёныш в покое их не оставит и сделает всё, чтобы достать врага. Хотя бы ради того, чтобы перестать бояться за собственную шкуру, – Бистарк громко фыркнул, заработав недоумённый взгляд Пулье. – Знал бы ты, док, как нам повезло, что местные лорды любят собачиться друг с другом больше жизни. Будь власть королевы чуточку сильней, уже после штурма замка мы бы не сидели около проклятого подземелья, а драпали со всех ног к своим, отбиваясь от охотничьих команд… А ты говоришь – отдыхать».
…Однако хорохорился Бистарк зря. Слабость накатывала волнами, и изображать бравого вояку, которому всё нипочём, получалось всё сложней и сложней. Пару раз он даже проваливался в мутный сон без сновидений, всякий раз приходя в себя ещё более разбитым и слабым. И клял последними словами адорнийца, которому повезло его подстрелить. Проклятый адорниец явно был любителем подлых приёмов и использовал какие-то особенно мерзкие чары. Сволочь!
Тем не менее к обеду Пулье приготовил вытяжку из нескольких местных трав и обработал её раствором из лёгких фракций прайма. Получившееся лекарство обладало сильнейшим тонизирующим эффектом, и после его приёма Бистарк ощутил себя совсем другим человеком. Он даже смог без посторонней помощи встать, одеться и покинуть палатку. Правда, на свежем воздухе его здорово качнуло, но идущий следом праймолог успел подхватить под локоть, и капитан всё-таки не растянулся на траве на радость подчинённым. Обошлось. Впрочем, капитан сделал из случившегося правильные выводы. Аккуратно, точно старик, добрался до площадки перед входом в подземелье и уселся на грубо сколоченную лавку, которую приволокли отдыхавшие неподалёку солдаты.
– Ну что, можно начинать, – сказал Бистарк максимально бодрым голосом, хотя дока обмануть у него вряд ли получилось. Вон как мрачно зыркает из-под бровей. Чуть покажешь слабину – мигом скандал закатит, штафирка.
За спиной дружно зашумели свободные от караула бойцы и оба Героя. Всем надоело бестолковое ожидание. И пусть попыток взлома дверей было уже не одна, не две и не три, каждый раз надежда вспыхивала с новой силой. А ну как на этот раз получится, и они наконец-то смогут убраться из этой дыры?!
Сейчас такие настроения были особенно сильны. Да и как иначе, если зримое подтверждение серьёзности намерений возвышалось около палатки механикуса Глорена. На пару с праймологом Пулье они ухитрились создать поистине жуткую машину – эдакую помесь доктской самоходной катапульты с шахтёрским рудным автоматом. Кособокую, кривую, с торчащими изо всех щелей медными жилами и накопителями прайма, однако в любой момент готовую взяться за инструмент и начать работу. Серьёзный агрегат, ничего не скажешь. И вдвойне удивительно, что парочке инженеров удалось соорудить его практически «на коленке», в полевом лагере в тылу врага.
Пока Бистарк разглядывал машину, Глорен дёрнул какой-то рычаг под одним из манипуляторов, затем другой, и механизм ожил. Забегали голубые огоньки, зашипело, засвистело, с металлическим лязгом распрямились «ноги». Немного постояв, самоходный взломщик неторопливо направился к входу в лабораторию. Каждый его шаг солдаты встречали шумом и криками.
Толика всеобщего внимания досталась и механикусу, однако тот оказался совершенно равнодушен к славе. Главное – работа, всё остальное побоку. Настоящий фанатик своего дела, который, кроме голема, ни слышать, ни видеть ничего не желает. Зато Пулье к чествованиям коллеги отнёсся весьма ревниво. Бистарк кожей ощутил охватившее праймолога раздражение. И, зная царящие среди научной братии отношения, можно было не сомневаться: в скором времени железячное хозяйство механикуса ждёт какая-нибудь неприятность. Песок там в смазке появится или шестерёнка треснет, а может, что и посерьёзнее.
– Надеюсь, господин дипломированный праймолог помнит, что идёт война и мы находимся не в столичном гадюшнике? – спросил Бистарк вполголоса. – И что сейчас неподходящий момент для сведения счётов?
Пулье вздрогнул. Изобразил недоумение, но, натолкнувшись на мрачный взгляд капитана, стушевался и хмуро кивнул.
– Не слышу ответа, док, – продолжал давить Бистарк, и праймолог не выдержал.
– Да-да! Я всё понимаю. Что ещё вы от меня хотите услышать?! – взорвался он.
– Что Глорена не ждёт череда необъяснимых поломок.
– Разумеется, – уже спокойнее, но со всё ещё заметным раздражением сказал праймолог и отвернулся.
Бистарк досадливо поморщился. Разговор получился неприятный, но необходимый. Бесконечные скандалы между гражданскими учёными и без того изрядно достали всех членов отряда, переход противостояния в «горячую» фазу грозил ещё большими неприятностями. Так что здесь лучше подстраховаться.
…Пока они беседовали, Глорен успел довести своё творение до врытых в каменистый холм врат и теперь возился с громоздкой панелью управления. Крутил какие-то верньеры, щёлкал переключателями, дёргал рычажки. Наконец вставил ключ в боковой разъём на панели и решительно повернул. Издаваемые автоматом звуки сменили тональность и слились в мощный гул, сам же он покачнулся, шагнул вперёд и схватил манипулятором здоровенный бур. Молот, зубило и дисковая пила ждали своей очереди.
Однажды Бистарк видел, как точно таким же набором инструментов в Стальных горах было вскрыто староимперское убежище. Причём тогда обошлись без использования механических монстров, хватило одного воеводы. Однако сейчас… сейчас всё было по-другому. Глорен на пару с Пулье чего только ни придумывали: пытались вырвать створки домкратом, взрывали их прайм-бомбой, рубили вокруг косяка скальную породу – бесполезно. Дверь стояла как влитая, разве что новые царапины появились да металл закоптился. Автомат был последней надеждой. Не получится с ним – придётся снова штурмовать замок и переворачивать его сверху донизу. И пусть в прошлый раз найти ключ не удалось, где-то он ведь должен быть?!
Внезапно солдаты возбуждённо загомонили, и Бистарк отвлёкся. У творения механикуса что-то определённо начало получаться. Было плохо видно, но похоже, что материал, из которого изготовили дверь, потихоньку начал поддаваться. Бур с мерзким свистом вгрызался в упрямый металл, высекая мириады искр. Голем ходил ходуном, а Глорен в крайнем возбуждении носился вокруг пульта управления.
Бистарк до крови прикусил губу и прикипел взглядом к работающему механизму. Он так сильно жаждал успеха, что едва не сделал отвращающий злых духов знак. Словно был не высокоразвитым доктом, а невежественным и суеверным адорнийцем. Стыдоба, да и только!
Впрочем, остальные волновались не меньше. Даже Пулье забыл об обидах и аж приплясывал от желания подобраться поближе к работающему «взломщику». Да вот только не знал, под каким предлогом покинуть своего пациента. Наверное, что-нибудь он бы точно придумал, но тут вмешалось нечто непредвиденное. В духе старых, ещё докатастрофных верований, когда говорили, что слишком сильное желание чего-либо отпугивает удачу надёжнее, чем проклятие богов.
Из кустов неподалёку раздался исступлённый рёв, и на площадку перед входом в лабораторию вывалилась синемордая обезьяноподобная зверюга с безумным взглядом и текущей из пасти слюной. Причём торчащие из-под толстых губищ клыки, огромные саблевидные когти и перекатывающиеся под шкурой валуны мышц сделали бы честь любому Герою-оборотню. Тварь замерла и принялась крутить удивительно маленькой для такого тела головой, шумно нюхая воздух.
– Великая Шестерёнка, только чуди нам здесь не хватало! – оторопело прошептал Бистарк. Ему следовало бы собраться, скомандовать атаку, но… слишком быстро всё случилось и слишком близко находился изменённый праймом монстр. А ведь большинство солдат, за исключением затесавшихся в общую толпу патрульных, было без оружия. В таких условиях любой приказ приведёт лишь к одному – к бойне. Даже оба Героя это понимали и старались не делать резких движений.
Особенно сильно был шокирован механикус Глорен, который волей случая оказался совсем рядом с чудовищем. Типичный учёный, он явно был не готов к встрече с подобной жутью. И теперь мог лишь топтаться на месте, дрожа как осиновый лист. Хорошо хоть хватило соображения спрятаться за корпус автомата – чтобы расправиться с таким дохляком, чуди хватило бы одного щелчка.
Наступила звенящая от напряжения пауза.
Смрадная задница! Где волк Гржака?! Куда смотрели дозорные?! Бистарк едва не скрипел зубами от злости. Стоило заболеть, как дисциплина моментально покатилась в бездну. И что теперь, как быть дальше?!
Однако решение за них приняла незнамо зачем вылезшая из своей берлоги чудь. Здоровый гремящий механизм заметно раздражал синемордую тварь, и в конце концов она не выдержала. Завизжала от ярости, после чего взвилась в воздух и со страшной силой обрушилась на творение Глорена, молотя кулачищами. Механизм ещё падал на землю, как во все стороны полетели вырванные с мясом кристаллы накопителей прайма, какие-то шестерёнки, трубки и совсем уж непонятные железяки. Над головой пролетел согнутый в двух местах бур, а следом за ним – оторванный манипулятор.
И тут Глорен с Пулье – люди насквозь гражданские и к тому же друг друга сильно недолюбливающие – удивили всех. Завопив что-то нечленораздельное, сначала механикус, а следом за ним и праймолог дружно подлетели к валяющемуся на траве то ли лому, то ли здоровенному зубилу, сообща оторвали от земли и с ним наперевес понеслись к чуди. Правда, далеко убежать не получилось: через пару шагов Глорен споткнулся и упал, увлекая за собой коллегу. Однако факт остаётся фактом, именно они первыми нашли в себе силы напасть на монстра. А это дорогого стоит.
Непонятная возня за спиной не укрылась от синемордого. Стремительно развернувшись, тот без замаха врезал кулаком по барахтающимся учёным. Тут бы им и пришёл конец, однако перед глазами мелькнул размытый силуэт, и гигантский веер прикрыл людей от удара. Грохнуло, но знаменитая Защита Тени выдержала, и Юлире аккурат хватило времени, чтобы вытащить обоих безумцев в безопасное место.
– Солдаты, огонь!!! – заорал Бистарк, выдёргивая из чехла на поясе миниатюрный огнебой и разряжая его в сторону монстра. И, кажется, небезуспешно. Ему показалось, что выпущенный заряд разворотил обезьяне левую скулу.
Поддержали его всего трое дискомётчиков и один владелец остробоя. Правда, толку от их стрельбы почти не было. Два диска усвистели куда-то вверх, срубив макушку единственного растущего на этом пустыре дерева, третий же чиркнул монстра по лапе, даже не пробив густую шерсть. И лишь выпущенный из остробоя заряд прайма хорошенько приложил синемордого в бок. Пробить меховую броню тоже не получилось, но, судя по истошному рёву, какие-то повреждения тот всё-таки получил.
А затем в дело наконец-то вступил Гржак. Замешкавшись поначалу, сейчас он полностью реабилитировался. Издав Волчий Зов, егерь призвал двух призрачных волков и натравил их на чудь. Было жутковато видеть, как прозрачные звериные силуэты набрасываются на чудовище, хватают его за лапы, норовят добраться до незащищённого подбрюшья. Не отставала и Юлира. Стремительная и быстрая Тень вызвала Волшебный Веер и первым же удачным броском отсекла чуди кисть. В то время как Гржак, словно соревнуясь с Героиней, вызвал Разящее Копьё и пронзил твари грудь.
Во все стороны брызнула тёмно-синяя кровь, и чудовище обречённо заревело.
– Да! – рявкнул Бистарк и рубанул воздух сжатым кулаком, забыв о раненом плече. В глазах тут же потемнело от боли. Однако, увидев парочку солдат без брони, но с обнажёнными мечами, заходящих в тыл к обезьяне, собрался с силами и заорал: – Обалдуи, в ближний бой не лезьте! Сдохнете ж зазря!! Назад!!!
Сказать что-то ещё не получилось. В этот момент раненая синемордая тварь, чуя близкую смерть, сменила тактику и, стряхнув волков, начала швыряться во врагов обломками голема. И как назло, первый же бросок оказался то ли неудачным, то ли, наоборот, слишком метким. Егерь от осколка шестерёнки увернулся, и предназначенный ему снаряд попал Бистарку в плечо. В раненое плечо. Сила удара была такова, что его развернуло и бросило на землю. Боль при этом была просто неописуемая. На какое-то время капитан даже потерял сознание, впрочем, та же самая боль привела его в чувство. И он смог увидеть, как Егерь и Тень всё теми же Разящим копьём и Волшебным веером добили тварь…
Дурацкое и никому не нужное сражение закончилось, а его итогом стала отправка в глубочайшую задницу всех надежд особого доктского отряда на возвращение домой. Как бы Бистарку ни было сейчас плохо, он прекрасно это понимал, от чего становилось ещё хуже.
– Как вы, капитан? – над Бистарком склонилась обеспокоенная Юлира, помогла сесть. И выглядела она настолько свежей и энергичной, что оставалось только завидовать способности Героев поглощать оставшийся после гибели врагов прайм и восстанавливать растраченные силы.
– Чувствую себя в точности так, как выгляжу, – простонал капитан, боясь только одного – снова отрубиться. – Доложи о потерях.
Принявшая прайм совсем не по-уставному пожала плечами, от чего вырез на груди раскрылся и стало видно больше, чем позволяли приличия. Бистарк помимо своей воли скользнул туда взглядом. Даже неловко стало: ранен, дышит через раз, а всё туда же. Однако Крыло Ночи ничего не заметила или сделала вид, что ничего не заметила.
– Все целы. Разве что у наших уважаемых учёных могла появиться парочка синяков, но это им только на пользу. От механического болвана остались одни обломки. – Словно вторя словам Юлиры, послышались горестные вопли Глорена, который уже отошёл от шока и теперь бегал вокруг своего «взломщика». Это почему-то развеселило Героиню, и она тихо хихикнула.
Бистарк выдохнул сквозь зубы. И чего, спрашивается, смешного?
– Хорошо, позови Пулье…
– А чего меня звать, капитан, я здесь и с сожалением вынужден констатировать: вам действительно не следовало покидать палатку. Не успели оправиться от одной раны, как заработали новую, которую теперь будет гораздо сложнее вылечить, – раздалось знакомое ворчание, и рядом с Юлирой появился доктор. Немного помятый, растрёпанный и с неизменно недовольной миной на лице.
– Док, отставить, – проскрипел Бистарк. – Лучше скажи, вы там прайм-передатчик от избытка исследовательского энтузиазма ещё не разобрали?
Дождавшись кивка, капитан немедленно продолжил:
– Тогда запоминай. Сегодня же отправишь в Контору запрос на материалы для нового «взломщика» и потребуешь солдат. Лучше трёх-четырёх Героев, но можно десяток-другой обычных вояк. Напирай на то, что у нас большие потери и катастрофическая нехватка ресурсов. Плюс временно недееспособное командование в моём лице, – Бистарк помолчал, а потом пробурчал: – Во всяком случае, я надеюсь, что временно… Понял?
Он проиграл. Великая Шестерёнка, он проиграл!
Покушение на адорнийского лордёныша завершилось полным провалом. Погибли Герой и один из бойцов, оказался ранен сам Бистарк. Он уже садился на лошадь, мысленно оставив позади ставший ловушкой овраг, когда какой-то ушлый мутант-адорниец загнал ему в плечо стрелу с заговорённым наконечником. И если в горячке боя показалось, что это всего лишь царапина, то через пару дней, когда вместе с выжившим солдатом капитан добрался до лагеря, он уже походил на живой труп. Рана воспалилась и сочилась гноем, плечо разнесло, точно тыкву, и от него во все стороны расходились волны боли. Он даже не помнил, как его снимали с коня и тащили к сведущему в медицине праймологу. Очнулся только в этой палатке с затуманенной от обезболивающих микстур головой и мыслями о проваленной операции.
И ведь он единственный, кого стоило винить в неудаче. Больше некого. Возомнил о себе невесть что, поторопился, решил взять нахрапом и… проиграл. Заодно серьёзно уменьшив шансы на успех основной операции.
Теперь, после гибели Рамиса Сота, в его подчинении осталось двое Героев: юная Тень по имени Юлира Крыло Ночи и Егерь Гржак. Всего двое из шести! Чистильщик, Мастер клинков и Человек-гора погибли ещё во время штурма Одинокой Башни в бою с проклятым Душеловом и его чокнутым хозяином, а теперь и Соту подстрелила Амазонка лордёныша. Как с такими силами противостоять адорнийцам – непонятно!
– Ну вот, пожалуй, и всё. Рану я вычистил и зашил, воспаление снял. Теперь, пока не заживёт, советую не нагружать руку. Чревато, знаете ли, проблемами, – сообщил наконец доктор Пулье. Правда, прозвучало это настолько невнятно, что Бистарк почти ничего не разобрал.
– Что? – переспросил он на всякий случай, проклиная поселившийся в голове туман.
Док, видимо, понял его затруднения и моментально сунул под нос какую-то склянку. Бистарк машинально вздохнул и едва не заорал от неожиданности. Пахнуло такой едкой вонью, что пробрало аж до самых костей. Из глаз брызнули слёзы, перехватило дыхание. Когда он всё же отдышался, то вдруг понял, что в голове и вправду посветлело, в мыслях появилась необходимая ясность и чёткость.
– Хотя ладно, не надо, я понял, о чём речь, – сказал Бистарк, жестом остановив Пулье. – Лучше скажи, как там продвигаются дела с подземельем.
Праймолог пожал плечами.
– Механикус Глорен собрал установку и клянётся Великой Шестерёнкой, что с её помощью взломает проклятую дверь. В этот раз наверняка.
Даже несмотря на поганое состояние, Бистарк не сдержал усмешки. Сколько раз он уже это слышал?
– А ты что скажешь? – спросил он больше для порядка.
– Да кто его знает. На мне прайм-привод, и с ним точно не будет никаких сбоев. Что до машины Глорена, то ему виднее. По крайней мере смотрится она весьма внушительно, а преодолеет силу адорнийской магии или нет, так сразу и не скажешь. Надо пробовать, – ответил праймолог, и стало заметно, насколько он устал. Если Бистарк с остальными бойцами и Героями обеспечивал силовое прикрытие операции, то на обоих учёных лежала вся научная и техническая часть. В условиях же вражеского тыла это дело весьма нервотрёпное.
Бистарк даже посочувствовал ему, правда, совсем недолго. О себе снова напомнило раненое плечо, начало тошнить, стала подкруживаться голова, и всё – сострадание моментально улетучилось. Как и не было ничего.
– Ну так пробуйте, – буркнул Бистарк, осторожно массируя плечо. – Кстати, когда запуск вашего агрегата?
– Сегодня после обеда… – начал было Пулье, на затем вдруг всполошился. – Но если вы, командир, вынашиваете планы лично поприсутствовать на данном событии, то буду вынужден возразить. Причём самым решительным образом. В вашем состоянии предписан покой и только покой. Организм ещё не успел оправиться после ранения, в крови ещё полно… хм, ядов и токсинов… плюс тело истощено болезнью. Так что на ближайшую неделю, а то и две, забудьте о делах.
– Забыть о делах, да вы рехнулись, док?! – хрипло рассмеялся Бистарк, стараясь не обращать внимание на дёргающую боль и сковавшую члены слабость. Ему и вправду было нехорошо. И он до сих пор продолжал разговор лишь из чувства долга и железной воли. – Мы не в клинике Нео-Лафорта, а в тылу проклятых адорнийцев. И болеть я просто не могу. Не имею права. Так что давайте, доставайте свои пробирки, колбы, варите декокты и эликсиры – в общем, делайте, что хотите, но к обеду я должен крепко стоять на ногах. Такое важное событие, как распечатывание вражеской лаборатории, пропустить не могу.
Пулье его слова не убедили, и он упрямо поджал губы. Впрочем, дальше спорить не стал. Отвернулся к столу со склянками и чем-то там загремел. Сам же Бистарк обессиленно откинулся на подушку, мысленно проговаривая всё то, что не сказал дипломированному доктору.
«А главная причина, гражданская ты штафирка, в том, что теперь адорнийцы совершенно точно знают: на их землях работает группа диверсантов. Если после убийства прежнего лорда местные вояки вместе с егерями из соседней провинции ограничились прочесыванием окрестностей Одинокой Башни, то теперь всё будет по-другому. Лордёныш в покое их не оставит и сделает всё, чтобы достать врага. Хотя бы ради того, чтобы перестать бояться за собственную шкуру, – Бистарк громко фыркнул, заработав недоумённый взгляд Пулье. – Знал бы ты, док, как нам повезло, что местные лорды любят собачиться друг с другом больше жизни. Будь власть королевы чуточку сильней, уже после штурма замка мы бы не сидели около проклятого подземелья, а драпали со всех ног к своим, отбиваясь от охотничьих команд… А ты говоришь – отдыхать».
…Однако хорохорился Бистарк зря. Слабость накатывала волнами, и изображать бравого вояку, которому всё нипочём, получалось всё сложней и сложней. Пару раз он даже проваливался в мутный сон без сновидений, всякий раз приходя в себя ещё более разбитым и слабым. И клял последними словами адорнийца, которому повезло его подстрелить. Проклятый адорниец явно был любителем подлых приёмов и использовал какие-то особенно мерзкие чары. Сволочь!
Тем не менее к обеду Пулье приготовил вытяжку из нескольких местных трав и обработал её раствором из лёгких фракций прайма. Получившееся лекарство обладало сильнейшим тонизирующим эффектом, и после его приёма Бистарк ощутил себя совсем другим человеком. Он даже смог без посторонней помощи встать, одеться и покинуть палатку. Правда, на свежем воздухе его здорово качнуло, но идущий следом праймолог успел подхватить под локоть, и капитан всё-таки не растянулся на траве на радость подчинённым. Обошлось. Впрочем, капитан сделал из случившегося правильные выводы. Аккуратно, точно старик, добрался до площадки перед входом в подземелье и уселся на грубо сколоченную лавку, которую приволокли отдыхавшие неподалёку солдаты.
– Ну что, можно начинать, – сказал Бистарк максимально бодрым голосом, хотя дока обмануть у него вряд ли получилось. Вон как мрачно зыркает из-под бровей. Чуть покажешь слабину – мигом скандал закатит, штафирка.
За спиной дружно зашумели свободные от караула бойцы и оба Героя. Всем надоело бестолковое ожидание. И пусть попыток взлома дверей было уже не одна, не две и не три, каждый раз надежда вспыхивала с новой силой. А ну как на этот раз получится, и они наконец-то смогут убраться из этой дыры?!
Сейчас такие настроения были особенно сильны. Да и как иначе, если зримое подтверждение серьёзности намерений возвышалось около палатки механикуса Глорена. На пару с праймологом Пулье они ухитрились создать поистине жуткую машину – эдакую помесь доктской самоходной катапульты с шахтёрским рудным автоматом. Кособокую, кривую, с торчащими изо всех щелей медными жилами и накопителями прайма, однако в любой момент готовую взяться за инструмент и начать работу. Серьёзный агрегат, ничего не скажешь. И вдвойне удивительно, что парочке инженеров удалось соорудить его практически «на коленке», в полевом лагере в тылу врага.
Пока Бистарк разглядывал машину, Глорен дёрнул какой-то рычаг под одним из манипуляторов, затем другой, и механизм ожил. Забегали голубые огоньки, зашипело, засвистело, с металлическим лязгом распрямились «ноги». Немного постояв, самоходный взломщик неторопливо направился к входу в лабораторию. Каждый его шаг солдаты встречали шумом и криками.
Толика всеобщего внимания досталась и механикусу, однако тот оказался совершенно равнодушен к славе. Главное – работа, всё остальное побоку. Настоящий фанатик своего дела, который, кроме голема, ни слышать, ни видеть ничего не желает. Зато Пулье к чествованиям коллеги отнёсся весьма ревниво. Бистарк кожей ощутил охватившее праймолога раздражение. И, зная царящие среди научной братии отношения, можно было не сомневаться: в скором времени железячное хозяйство механикуса ждёт какая-нибудь неприятность. Песок там в смазке появится или шестерёнка треснет, а может, что и посерьёзнее.
– Надеюсь, господин дипломированный праймолог помнит, что идёт война и мы находимся не в столичном гадюшнике? – спросил Бистарк вполголоса. – И что сейчас неподходящий момент для сведения счётов?
Пулье вздрогнул. Изобразил недоумение, но, натолкнувшись на мрачный взгляд капитана, стушевался и хмуро кивнул.
– Не слышу ответа, док, – продолжал давить Бистарк, и праймолог не выдержал.
– Да-да! Я всё понимаю. Что ещё вы от меня хотите услышать?! – взорвался он.
– Что Глорена не ждёт череда необъяснимых поломок.
– Разумеется, – уже спокойнее, но со всё ещё заметным раздражением сказал праймолог и отвернулся.
Бистарк досадливо поморщился. Разговор получился неприятный, но необходимый. Бесконечные скандалы между гражданскими учёными и без того изрядно достали всех членов отряда, переход противостояния в «горячую» фазу грозил ещё большими неприятностями. Так что здесь лучше подстраховаться.
…Пока они беседовали, Глорен успел довести своё творение до врытых в каменистый холм врат и теперь возился с громоздкой панелью управления. Крутил какие-то верньеры, щёлкал переключателями, дёргал рычажки. Наконец вставил ключ в боковой разъём на панели и решительно повернул. Издаваемые автоматом звуки сменили тональность и слились в мощный гул, сам же он покачнулся, шагнул вперёд и схватил манипулятором здоровенный бур. Молот, зубило и дисковая пила ждали своей очереди.
Однажды Бистарк видел, как точно таким же набором инструментов в Стальных горах было вскрыто староимперское убежище. Причём тогда обошлись без использования механических монстров, хватило одного воеводы. Однако сейчас… сейчас всё было по-другому. Глорен на пару с Пулье чего только ни придумывали: пытались вырвать створки домкратом, взрывали их прайм-бомбой, рубили вокруг косяка скальную породу – бесполезно. Дверь стояла как влитая, разве что новые царапины появились да металл закоптился. Автомат был последней надеждой. Не получится с ним – придётся снова штурмовать замок и переворачивать его сверху донизу. И пусть в прошлый раз найти ключ не удалось, где-то он ведь должен быть?!
Внезапно солдаты возбуждённо загомонили, и Бистарк отвлёкся. У творения механикуса что-то определённо начало получаться. Было плохо видно, но похоже, что материал, из которого изготовили дверь, потихоньку начал поддаваться. Бур с мерзким свистом вгрызался в упрямый металл, высекая мириады искр. Голем ходил ходуном, а Глорен в крайнем возбуждении носился вокруг пульта управления.
Бистарк до крови прикусил губу и прикипел взглядом к работающему механизму. Он так сильно жаждал успеха, что едва не сделал отвращающий злых духов знак. Словно был не высокоразвитым доктом, а невежественным и суеверным адорнийцем. Стыдоба, да и только!
Впрочем, остальные волновались не меньше. Даже Пулье забыл об обидах и аж приплясывал от желания подобраться поближе к работающему «взломщику». Да вот только не знал, под каким предлогом покинуть своего пациента. Наверное, что-нибудь он бы точно придумал, но тут вмешалось нечто непредвиденное. В духе старых, ещё докатастрофных верований, когда говорили, что слишком сильное желание чего-либо отпугивает удачу надёжнее, чем проклятие богов.
Из кустов неподалёку раздался исступлённый рёв, и на площадку перед входом в лабораторию вывалилась синемордая обезьяноподобная зверюга с безумным взглядом и текущей из пасти слюной. Причём торчащие из-под толстых губищ клыки, огромные саблевидные когти и перекатывающиеся под шкурой валуны мышц сделали бы честь любому Герою-оборотню. Тварь замерла и принялась крутить удивительно маленькой для такого тела головой, шумно нюхая воздух.
– Великая Шестерёнка, только чуди нам здесь не хватало! – оторопело прошептал Бистарк. Ему следовало бы собраться, скомандовать атаку, но… слишком быстро всё случилось и слишком близко находился изменённый праймом монстр. А ведь большинство солдат, за исключением затесавшихся в общую толпу патрульных, было без оружия. В таких условиях любой приказ приведёт лишь к одному – к бойне. Даже оба Героя это понимали и старались не делать резких движений.
Особенно сильно был шокирован механикус Глорен, который волей случая оказался совсем рядом с чудовищем. Типичный учёный, он явно был не готов к встрече с подобной жутью. И теперь мог лишь топтаться на месте, дрожа как осиновый лист. Хорошо хоть хватило соображения спрятаться за корпус автомата – чтобы расправиться с таким дохляком, чуди хватило бы одного щелчка.
Наступила звенящая от напряжения пауза.
Смрадная задница! Где волк Гржака?! Куда смотрели дозорные?! Бистарк едва не скрипел зубами от злости. Стоило заболеть, как дисциплина моментально покатилась в бездну. И что теперь, как быть дальше?!
Однако решение за них приняла незнамо зачем вылезшая из своей берлоги чудь. Здоровый гремящий механизм заметно раздражал синемордую тварь, и в конце концов она не выдержала. Завизжала от ярости, после чего взвилась в воздух и со страшной силой обрушилась на творение Глорена, молотя кулачищами. Механизм ещё падал на землю, как во все стороны полетели вырванные с мясом кристаллы накопителей прайма, какие-то шестерёнки, трубки и совсем уж непонятные железяки. Над головой пролетел согнутый в двух местах бур, а следом за ним – оторванный манипулятор.
И тут Глорен с Пулье – люди насквозь гражданские и к тому же друг друга сильно недолюбливающие – удивили всех. Завопив что-то нечленораздельное, сначала механикус, а следом за ним и праймолог дружно подлетели к валяющемуся на траве то ли лому, то ли здоровенному зубилу, сообща оторвали от земли и с ним наперевес понеслись к чуди. Правда, далеко убежать не получилось: через пару шагов Глорен споткнулся и упал, увлекая за собой коллегу. Однако факт остаётся фактом, именно они первыми нашли в себе силы напасть на монстра. А это дорогого стоит.
Непонятная возня за спиной не укрылась от синемордого. Стремительно развернувшись, тот без замаха врезал кулаком по барахтающимся учёным. Тут бы им и пришёл конец, однако перед глазами мелькнул размытый силуэт, и гигантский веер прикрыл людей от удара. Грохнуло, но знаменитая Защита Тени выдержала, и Юлире аккурат хватило времени, чтобы вытащить обоих безумцев в безопасное место.
– Солдаты, огонь!!! – заорал Бистарк, выдёргивая из чехла на поясе миниатюрный огнебой и разряжая его в сторону монстра. И, кажется, небезуспешно. Ему показалось, что выпущенный заряд разворотил обезьяне левую скулу.
Поддержали его всего трое дискомётчиков и один владелец остробоя. Правда, толку от их стрельбы почти не было. Два диска усвистели куда-то вверх, срубив макушку единственного растущего на этом пустыре дерева, третий же чиркнул монстра по лапе, даже не пробив густую шерсть. И лишь выпущенный из остробоя заряд прайма хорошенько приложил синемордого в бок. Пробить меховую броню тоже не получилось, но, судя по истошному рёву, какие-то повреждения тот всё-таки получил.
А затем в дело наконец-то вступил Гржак. Замешкавшись поначалу, сейчас он полностью реабилитировался. Издав Волчий Зов, егерь призвал двух призрачных волков и натравил их на чудь. Было жутковато видеть, как прозрачные звериные силуэты набрасываются на чудовище, хватают его за лапы, норовят добраться до незащищённого подбрюшья. Не отставала и Юлира. Стремительная и быстрая Тень вызвала Волшебный Веер и первым же удачным броском отсекла чуди кисть. В то время как Гржак, словно соревнуясь с Героиней, вызвал Разящее Копьё и пронзил твари грудь.
Во все стороны брызнула тёмно-синяя кровь, и чудовище обречённо заревело.
– Да! – рявкнул Бистарк и рубанул воздух сжатым кулаком, забыв о раненом плече. В глазах тут же потемнело от боли. Однако, увидев парочку солдат без брони, но с обнажёнными мечами, заходящих в тыл к обезьяне, собрался с силами и заорал: – Обалдуи, в ближний бой не лезьте! Сдохнете ж зазря!! Назад!!!
Сказать что-то ещё не получилось. В этот момент раненая синемордая тварь, чуя близкую смерть, сменила тактику и, стряхнув волков, начала швыряться во врагов обломками голема. И как назло, первый же бросок оказался то ли неудачным, то ли, наоборот, слишком метким. Егерь от осколка шестерёнки увернулся, и предназначенный ему снаряд попал Бистарку в плечо. В раненое плечо. Сила удара была такова, что его развернуло и бросило на землю. Боль при этом была просто неописуемая. На какое-то время капитан даже потерял сознание, впрочем, та же самая боль привела его в чувство. И он смог увидеть, как Егерь и Тень всё теми же Разящим копьём и Волшебным веером добили тварь…
Дурацкое и никому не нужное сражение закончилось, а его итогом стала отправка в глубочайшую задницу всех надежд особого доктского отряда на возвращение домой. Как бы Бистарку ни было сейчас плохо, он прекрасно это понимал, от чего становилось ещё хуже.
– Как вы, капитан? – над Бистарком склонилась обеспокоенная Юлира, помогла сесть. И выглядела она настолько свежей и энергичной, что оставалось только завидовать способности Героев поглощать оставшийся после гибели врагов прайм и восстанавливать растраченные силы.
– Чувствую себя в точности так, как выгляжу, – простонал капитан, боясь только одного – снова отрубиться. – Доложи о потерях.
Принявшая прайм совсем не по-уставному пожала плечами, от чего вырез на груди раскрылся и стало видно больше, чем позволяли приличия. Бистарк помимо своей воли скользнул туда взглядом. Даже неловко стало: ранен, дышит через раз, а всё туда же. Однако Крыло Ночи ничего не заметила или сделала вид, что ничего не заметила.
– Все целы. Разве что у наших уважаемых учёных могла появиться парочка синяков, но это им только на пользу. От механического болвана остались одни обломки. – Словно вторя словам Юлиры, послышались горестные вопли Глорена, который уже отошёл от шока и теперь бегал вокруг своего «взломщика». Это почему-то развеселило Героиню, и она тихо хихикнула.
Бистарк выдохнул сквозь зубы. И чего, спрашивается, смешного?
– Хорошо, позови Пулье…
– А чего меня звать, капитан, я здесь и с сожалением вынужден констатировать: вам действительно не следовало покидать палатку. Не успели оправиться от одной раны, как заработали новую, которую теперь будет гораздо сложнее вылечить, – раздалось знакомое ворчание, и рядом с Юлирой появился доктор. Немного помятый, растрёпанный и с неизменно недовольной миной на лице.
– Док, отставить, – проскрипел Бистарк. – Лучше скажи, вы там прайм-передатчик от избытка исследовательского энтузиазма ещё не разобрали?
Дождавшись кивка, капитан немедленно продолжил:
– Тогда запоминай. Сегодня же отправишь в Контору запрос на материалы для нового «взломщика» и потребуешь солдат. Лучше трёх-четырёх Героев, но можно десяток-другой обычных вояк. Напирай на то, что у нас большие потери и катастрофическая нехватка ресурсов. Плюс временно недееспособное командование в моём лице, – Бистарк помолчал, а потом пробурчал: – Во всяком случае, я надеюсь, что временно… Понял?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента