Страница:
Сам Ливий, правда, не исключает, что Ромула могли тайно убить отцы города.
Асканий
Эта местность не имела хорошей природной защиты, в окрестностях не было достаточного количества необходимой для города земли, не говоря уже о нехватке населения. Страбон добавляет, что даже те, кто в последующие столетия пристраивал к Риму новые районы, не имели возможности выбрать лучшие участки.
Эней, раненный стрелой (фреска из Помпеи)
Город было очень трудно оборонять. Основатели построили укрепления на Капитолийском, Палатинском и Квиринальском холмах, но последний был легко доступен для любого агрессора, так что Тит Таций легко взял его приступом, когда пришел мстить за похищенных девушек. Страбон полагал, что основатели города руководствовались простой истиной: не от крепости стен, а от мощи своего оружия и от собственной доблести будет зависеть благополучие римлян.
Во время основания города братья перессорились, и Рем, «как говорят», был убит. Закончив строительство укреплений, Ромул начал «собирать окрестный людской сброд», он объявил «убежищем» священный участок земли возле Капитолия и всех сбежавшихся туда соседей признал гражданами.
Более поздний историк Плутарх (между 46 и 51 – между 120 и 130 гг.) сомневался в том, что название Рима (Roma) связано с внуком Нумитора. Он приводит версию, будто название городу – в ознаменование силы своего оружия – дали добравшиеся до берегов Тибра пеласги: как уже сказано, «роме» по-гречески означает «сила», «мощь». Упомянув целый букет «римских» имен (Рома, Роман, Ром, Ромис), Плутарх все-таки останавливается на версии Ромула, пересказанной греком Диоклом с Пепаретоса и первым римским историком Фабием Пиктором. Чтобы не утомлять читателя скучным повтором, остановимся только на разногласиях греческого историка с Титом Ливием.
Итак, в источниках Плутарха дочь Нумитора называется то Илией, то Реей, то Сильвией. О ее беременности впервые узнала Андо, дочь Амулия. Она держала нарушившую закон весталку взаперти и никого к ней не допускала. Это спасло жрицу от смерти. Только когда племянница родила двух необыкновенно больших и красивых мальчиков, о ее прегрешении узнал Амулий. Царь приказал своему слуге Фаустулу отнести близнецов куда-нибудь подальше и оставить. Слуга спустился к реке, но, испугавшись бурного разлившегося потока, оставил лохань с младенцами у края обрыва, а сам удалился.
Поблизости от этого места росла смоковница, называвшаяся Руминальской – то ли в честь Ромула, как думает большинство, то ли потому, что новорожденные сосали там молоко (а сосок древние называли «рума»); за вскармливанием младенцев наблюдала богиня, которую звали Руминой; ей совершали жертвоприношения без вина, окропляя жертву молоком. Под этим деревом волчица и нашла малышей. Дятел помогал ей кормить и охранять младенцев, а так как и дятел, и волчица являлись священными животными бога Марса, то люди охотно верили дочери Нумитора, когда она рассказывала, что зачала от бога.
Впрочем, скептики настаивали, что обесчестил девушку сам переодетый Амулий. Чистой сказкой называет Плутарх использование двусмысленного имени кормилицы: ведь «лупа» на латыни означает не только волчицу, но женщину, занимающуюся ремеслом блудницы. Именно такой женщиной будто бы и была Акка Ларентия, вскормившая мальчиков. В более поздние времена в память этой Ларентии устраивали заупокойные возлияния в праздник Ларенты, приходившийся на апрель.
Вероятно, в воспитании детей все-таки участвовал Нумитор. Иначе откуда бы питомцам свинопаса выучиться грамоте? Правда, тут возникает резонный вопрос: а разве у италиков в первой половине VIII в. до н. э. была письменность? Оставим этот вопрос на совести Плутарха. По его словам, близнецов выучили всему, что положено знать людям благородного происхождения (и здесь можно возразить, что социальное разложение родоплеменного общества еще не продвинулось столь далеко, что можно было бы говорить о «благородных» и «неблагородных» кланах общины).
Как Ромул, так и Рем отличались отвагой, мужеством, умением твердо глядеть в глаза опасности; они обладали обширными познаниями в скотоводстве или охоте, были в добрых отношениях не только с ровней, но и с царскими надсмотрщиками и другими начальниками, а также с теми, кто стоял ниже их (куда уж ниже приемышей свинопаса?). Однако Ромул казался крепче умом и обнаруживал здравомыслие государственного мужа. Оба брата не терпели безделья, а любили гимнастические упражнения, состязания в беге, боролись с разбойниками, ловили воров и защищали обиженных. Опять же можно спросить себя: как при таком блестящем воспитании, при наличии множества превосходных качеств и умении сосуществовать с людьми, различными по положению в общине, братья через короткое время дошли до смертной вражды?
Заложив город, Ромул разделил всех способных носить оружие на отряды. Каждый отряд из трех тысяч пехотинцев и трехсот всадников назывался легионом. Все остальные граждане считались простонародьем и получили имя «популус».
Отобрав сто «лучших» горожан, Ромул назначил их советниками и назвал «патрициями», а их собрание – «сенатом», что означает «совет старейшин». Советников звали патрициями либо потому, что они были отцами (по-латыни «патрес») законнорожденных детей, либо потому, что могли указать своих отцов.
Учитывая качество собравшихся в городе людей, последнее удавалось очень немногим. Долгие века чужестранцы именовали патрициев «повелителями», а сами римляне – «отцами, внесенными в списки».
Вернемся теперь к Ромулу. Имя это этрусское по происхождению и определенно принадлежало какому-то этрусскому роду, осевшему в Риме. История о брошенных близнецах заимствована римлянами из греческой мифологии. Персонификация этих близнецов произошла довольно поздно: имена Ромула и Рема впервые назвал сицилийский историк Алким в IV в. до н. э. До этого момента основателем Рима считался Эней.
В течение IV в. до н. э. главным претендентом на роль градостроителя выдвигается Ромул. Развернутую обработку легенды сделал Фабий Пиктор, будто бы почерпнувший ее, по словам Плутарха, из греческого источника: из работы неизвестного нам писателя Диокла из Пепаретоса (конец IV в. до н. э.).
Имя матери близнецов, Реа Сильвия, составное: Сильвия произведено от имени царя Альба-Лонги, а Реа (или Рея) – имя греческой речной богини, в Риме так звали одну из первых весталок. Эпизод с насилием Марса над женщиной встречается в сказаниях многих культур эпохи бронзы. История со спасением близнецов тоже не выдумана самими римлянами. Она – этрусская по происхождению. Плутарх соотносит ее с царем Альбы Тархетием. Однако первые римские историки, скорее всего, заимствовали эту легенду от греков, в мифологии которых историй выкармливания животными брошенных младенцев было немало. Упомянем про Тиро, бросившую младенцев-близнецов, Нелея и Пелия, которых она зачала от Посейдона. Милета, основателя одноименного города в Аркадии, выкормила, согласно легенде, своим молоком волчица. Сказание о Тиро было очень популярным в античном мире, потому что она была героиней двух несохранившихся трагедий Софокла. Кстати, и Капитолийская волчица, видимо, не имела ничего общего с Ромулом и Ремом. Ее всем известную статую создали этрусские мастера скорее всего в V в. до н. э. Образ воспитательницы Ларенции также идеализирован в легенде. Скорее всего, Ларенция из сказания о Ромуле и Реме совпадает с второстепенной римской богиней Аккой Ларенцией, связанной с подземным миром. Ей поклонялись и считали прародительницей ларов (о них будет рассказано в следующей главе). Современные антропологи отождествляют ее со священной проституткой, фигура которой известна по многим древним культурам. Кстати, женой Фаустула она впервые названа в произведениях Лициния Мацера или Валерия Анция (оба II в. до н. э.).
Заметно облагорожен Титом Ливием облик подрастающих Ромула и Рема. По данным Дионисия Галикарнасского, юноши не столько отбирали награбленное у разбойников, сколь сами занимались грабежом скота, за что люди Нумитора и схватили Рема.
Неоднозначно воспринимался античными писателями и эпизод с убийством Амулия. Дионисий Галикарнасский считал инициатором этого убийства Нумитора. Возможно, юношам помогал при этом Виба, царь этрусского города Вейи. Тот же Дионисий называет инициатором основания нового города Нумитора.
Разрешение спора братьев о месте, где нужно заложить новый город, также по-разному выглядит в передаче многовековых легенд. В сохранившемся отрывке из «Анналов» римского поэта Эния рассказывается лишь о том, что к Ромулу на Палатин прилетели двенадцать птиц («трижды по четыре»), к Рему же – ни одной.
Эта дюжина птиц (не коршунов, а пернатых вообще) сыграла важную роль впоследствии, в I в. до н. э., когда этрусский прорицатель Веттий проинтерпретировал ее как предсказание о двенадцати веках жизни города.
Оказывается, неслучайно в мифах первые городские постройки связывают с Палатинским холмом. Археологи открыли, что первые постоянные поселения здесь появились около Х в. до н. э. Следы человеческой деятельности в виде осколков керамики «апеннинского» типа и костей животных датируются еще более ранним временем: XIV в. до н. э. Самые древние артефакты обнаружены возле церкви Сант-Омобоно на Капитолийском холме. Здесь в бронзовом веке находилась излучина Тибра. Позднее были заселены Эсквилин и Квиринал. В начале железного века вдоль Тибра от римских холмов и до самой Остии существовала цепочка деревень, занимавших вершины всех приречных холмов. В I в. до н. э. все они исчезли.
В действительности Рим образовался путем естественного многовекового слияния этих поселений на соседних холмах, процесса, характерного для всей Центральной Италии. Вполне возможно, что центром объединения этих независимых поселений стал Палатин, а легендарного Ромула можно считать тем человеком, который осуществил первое такое объединение.
Традиционная дата основания Рима в середине VIII в. до н. э. документируется большим некрополем, выросшим на Эсквилинском холме на месте пустырей. Существовавшие до этого на Эсквилине поселения стали интегральной частью нового города. Поселения того времени обнаружены археологами и на Велии, невысоком холме, располагавшемся севернее Палатина. Греческая керамика, открытая при раскопках на Форо-Боарио, показывает о наличии торговых связей тогдашнего Рима с греческими колониями в Капуе и на острове Искья.
Итальянский археолог Андреа Карандини обнаружил на северо-восточном склоне Палатинского холма, около базилики Максенция, остатки построенной из туфа городской стены (так называемой «стены Ромула»), сооружение которой он отнес к 730 г. до н. э. Почти совпадает по возрасту с остатками городской стены бронзовая фибула. Историки сразу же вспомнили о «первой борозде», проведенной Ромулом, согласно легенде, возле Палатина. Именно здесь располагалось ядро города Ромула. Здесь, в одном из углов «Квадратного Рима» был поставлен алтарь в честь Геркулеса. Через восемь с половиной веков римский историк Тацит писал, что впоследствии к «Квадратному Риму» царь латинов Тит Таций присоединил Капитолийский холм и прилегающую низину, на которой впоследствии возник Римский форум.
На Форуме, близ позднейшего храма Весты, в 2005 г. идентифицированы остатки фундаментов первой царской резиденции. Археологи определили время строительства дворца второй половиной VIII в. до н. э., а это означает, что в то время уже существовал четкий архитектонический проект застройки города.
В последующие два столетия шло постепенное присоединение к городскому ядру окрестных поселений, которое только ускорилось после воцарения в Риме этрусской династии. Город времен этрусских царей уже нуждался в серьезных укреплениях, каковые и были созданы («стена Сервия Туллия»).
Использованная литература:.
Ливий Тит. История Рима от основания города. Т.1. М.: Наука, 1989;
Плутарх. Тесей и Ромул // Сравнительные жизнеописания. Т. 1. М.: Наука, 1961;
Страбон. География в 17 книгах. Кн. 5. М.: Ладомир, 1994;
Grant M. Roman myths. Michael Grant Publications Ltd, 1971.
Электронная:
Fondazione di Roma. (it.wikipedia.org/wiki); – Storia di Roma. (it.wikipedia.org/wiki)
Римская мифология
Похоже описывал возникновение имперской столицы живший на рубеже нашей эры знаменитый географ Страбон. Он вспомнил предание о том, как в Лаврент, город, находившийся вблизи современной Остии, прибыл Эней со своим отцом Анхизом и сыном Асканием. Примерно в 4,5 км от моря Эней основал город. Царь живших здесь аборигенов Латин заключил с Энеем и его спутниками союз против рутулов, владевших Ардеей, находившейся приблизительно в 30 км от античного Рима. Союзники одержали победу, но Латин погиб в сражении. Тогда царем стал Эней и назвал своих подданных латинами. После кончины Энея его сын Асканий основал на Албанской горе город Альбу. Через четыре столетия власть над Альбой, простиравшейся до Тибра, получили братья Амоллий и Нумитор. Младший брат Амоллий отстранил старшего и стал править единолично. Племянника Амоллий предательски убил на охоте, а дочь Рею Сильвию сделал жрицей Весты. Когда обнаружилось, что она потеряла невинность, царь, «в угоду брату», не стал убивать женщину, а заключил ее в темницу; родившихся же близнецов было приказано выбросить на берег Тибра. Согласно версии мифа, дети родились от Ареса (Марса). Немногочисленные окрестные жители видели, что якобы близнецов вскармливала волчица. На воспитание детей будто бы взял один из местных свинопасов по имени Фаустул.В этом месте Страбон выражает сомнение в бедности Фаустула: скорее это был человек знатный, один из подвластных Амоллия. Когда братья выросли, они убили Амоллия и его сыновей, а близнецы возвратились домой «и основали Рим в местности, определенной не столько выбором, сколько необходимостью».
Эта местность не имела хорошей природной защиты, в окрестностях не было достаточного количества необходимой для города земли, не говоря уже о нехватке населения. Страбон добавляет, что даже те, кто в последующие столетия пристраивал к Риму новые районы, не имели возможности выбрать лучшие участки.
Город было очень трудно оборонять. Основатели построили укрепления на Капитолийском, Палатинском и Квиринальском холмах, но последний был легко доступен для любого агрессора, так что Тит Таций легко взял его приступом, когда пришел мстить за похищенных девушек. Страбон полагал, что основатели города руководствовались простой истиной: не от крепости стен, а от мощи своего оружия и от собственной доблести будет зависеть благополучие римлян.
Во время основания города братья перессорились, и Рем, «как говорят», был убит. Закончив строительство укреплений, Ромул начал «собирать окрестный людской сброд», он объявил «убежищем» священный участок земли возле Капитолия и всех сбежавшихся туда соседей признал гражданами.
Более поздний историк Плутарх (между 46 и 51 – между 120 и 130 гг.) сомневался в том, что название Рима (Roma) связано с внуком Нумитора. Он приводит версию, будто название городу – в ознаменование силы своего оружия – дали добравшиеся до берегов Тибра пеласги: как уже сказано, «роме» по-гречески означает «сила», «мощь». Упомянув целый букет «римских» имен (Рома, Роман, Ром, Ромис), Плутарх все-таки останавливается на версии Ромула, пересказанной греком Диоклом с Пепаретоса и первым римским историком Фабием Пиктором. Чтобы не утомлять читателя скучным повтором, остановимся только на разногласиях греческого историка с Титом Ливием.
Итак, в источниках Плутарха дочь Нумитора называется то Илией, то Реей, то Сильвией. О ее беременности впервые узнала Андо, дочь Амулия. Она держала нарушившую закон весталку взаперти и никого к ней не допускала. Это спасло жрицу от смерти. Только когда племянница родила двух необыкновенно больших и красивых мальчиков, о ее прегрешении узнал Амулий. Царь приказал своему слуге Фаустулу отнести близнецов куда-нибудь подальше и оставить. Слуга спустился к реке, но, испугавшись бурного разлившегося потока, оставил лохань с младенцами у края обрыва, а сам удалился.
Поблизости от этого места росла смоковница, называвшаяся Руминальской – то ли в честь Ромула, как думает большинство, то ли потому, что новорожденные сосали там молоко (а сосок древние называли «рума»); за вскармливанием младенцев наблюдала богиня, которую звали Руминой; ей совершали жертвоприношения без вина, окропляя жертву молоком. Под этим деревом волчица и нашла малышей. Дятел помогал ей кормить и охранять младенцев, а так как и дятел, и волчица являлись священными животными бога Марса, то люди охотно верили дочери Нумитора, когда она рассказывала, что зачала от бога.
Впрочем, скептики настаивали, что обесчестил девушку сам переодетый Амулий. Чистой сказкой называет Плутарх использование двусмысленного имени кормилицы: ведь «лупа» на латыни означает не только волчицу, но женщину, занимающуюся ремеслом блудницы. Именно такой женщиной будто бы и была Акка Ларентия, вскормившая мальчиков. В более поздние времена в память этой Ларентии устраивали заупокойные возлияния в праздник Ларенты, приходившийся на апрель.
Вероятно, в воспитании детей все-таки участвовал Нумитор. Иначе откуда бы питомцам свинопаса выучиться грамоте? Правда, тут возникает резонный вопрос: а разве у италиков в первой половине VIII в. до н. э. была письменность? Оставим этот вопрос на совести Плутарха. По его словам, близнецов выучили всему, что положено знать людям благородного происхождения (и здесь можно возразить, что социальное разложение родоплеменного общества еще не продвинулось столь далеко, что можно было бы говорить о «благородных» и «неблагородных» кланах общины).
Как Ромул, так и Рем отличались отвагой, мужеством, умением твердо глядеть в глаза опасности; они обладали обширными познаниями в скотоводстве или охоте, были в добрых отношениях не только с ровней, но и с царскими надсмотрщиками и другими начальниками, а также с теми, кто стоял ниже их (куда уж ниже приемышей свинопаса?). Однако Ромул казался крепче умом и обнаруживал здравомыслие государственного мужа. Оба брата не терпели безделья, а любили гимнастические упражнения, состязания в беге, боролись с разбойниками, ловили воров и защищали обиженных. Опять же можно спросить себя: как при таком блестящем воспитании, при наличии множества превосходных качеств и умении сосуществовать с людьми, различными по положению в общине, братья через короткое время дошли до смертной вражды?
Достаточно удостовериться, что братья решили покинуть город, где правил их дед. Плутарх вслед за Фабием и Диоклом приводит важную деталь, объясняющую их решение. Братья были поставлены перед выбором: либо распустить собравшихся возле них беглых рабов «и тем самым потерять все свое могущество», либо искать место для собственного города.Похоронив погибших на Ремории, Ромул продолжил строительство города. Здесь он проявил настоящую мудрость градостроителя, пригласив на стройку специалистов из соседней Этрурии. Обряды основания города были совершены «в одиннадцатый день до майских календ» или, по позднейшим вычислениям философа и математика Тарутия (II в. до н. э.), «в девятый день месяца фармути» (примерно соответствует апрелю) в третий год шестой олимпиады, что соответствует 753 г. до н. э.
Но не успели братья начать работу, как заспорили из-за места, где должен был возникнуть их город. Ромул заложил так называемый «Четырехугольный Рим», в то время как Рему понравилось место на Авентинском холме, где он принялся за возведение крепости Ремории.
Дабы окончательно решить свой спор, они стали ждать прилета коршунов. Судя по некоторым сообщениям, Рем увидел своих птиц, а благородный Ромул бессовестно солгал, на самом деле коршуны к нему подлетели гораздо позже. Раскрыв обман, всегда выдержанный Рем пришел в негодование и стал издеваться (разумеется, благородно!) над братом, начавшим копать ров, который должен был окружить территорию будущего города, а устав засыпать брата насмешками, даже препятствовал его работе и портил ее. Ссора переросла в кровавую стычку. Неясно только, кто поразил Рема: сам Ромул или его друг Целер. В стычке погибли и двое воспитателей братьев, вероятно, принявших сторону Рема.
Заложив город, Ромул разделил всех способных носить оружие на отряды. Каждый отряд из трех тысяч пехотинцев и трехсот всадников назывался легионом. Все остальные граждане считались простонародьем и получили имя «популус».
Отобрав сто «лучших» горожан, Ромул назначил их советниками и назвал «патрициями», а их собрание – «сенатом», что означает «совет старейшин». Советников звали патрициями либо потому, что они были отцами (по-латыни «патрес») законнорожденных детей, либо потому, что могли указать своих отцов.
Учитывая качество собравшихся в городе людей, последнее удавалось очень немногим. Долгие века чужестранцы именовали патрициев «повелителями», а сами римляне – «отцами, внесенными в списки».
К изложенному выше следует добавить, что дата основания Рима окончательно была утверждена в трудах Марка Теренция Варрона (II в. до н. э.), а до этого среди античных историков шли постоянные споры относительно возраста Вечного города. Греческий историк Тимей Тавроменийский (IV–III вв. до н. э.) предлагал отнести основание Рима к 814 г. до н. э. – желая, видимо, уравнять город в старшинстве с Карфагеном. Фабий Пиктор (III в. до н. э.), наоборот, омолодил Рим более чем на полвека: по его мнению, и город был основан в 748–747 гг. до н. э. Цинций Алиментус передвинул основание Рима еще ближе к началу христианской эры: 729 г. Потом началось «попятное движение». Катон, руководствуясь списком консулов, объявил, что Рим был основан в 751 г. до н. э. Отсюда уже только маленький шажок до корректуры Варрона. Наоборот, латинский поэт Квинт Энний (III–II вв. до н. э.) относил основание Рима еще дальше в глубь веков: к 875 г. до н. э.Хотя Эней и является ведущей фигурой римской мифологии, давайте не будем здесь заниматься вопросом, куда пристали его корабли (и подходили ли они вообще к побережью Лация), с какими племенами он и его спутники столкнулись и какие города он основал. Среди современных исследователей утвердилась несколько иная точка зрения. Достоверно установлено, что сказания об Энее были очень популярны в Этрурии, и римляне просто-напросто заимствовали их во времена господства этрусков в Вечном городе, не позже VI в. до н. э.
Вернемся теперь к Ромулу. Имя это этрусское по происхождению и определенно принадлежало какому-то этрусскому роду, осевшему в Риме. История о брошенных близнецах заимствована римлянами из греческой мифологии. Персонификация этих близнецов произошла довольно поздно: имена Ромула и Рема впервые назвал сицилийский историк Алким в IV в. до н. э. До этого момента основателем Рима считался Эней.
В течение IV в. до н. э. главным претендентом на роль градостроителя выдвигается Ромул. Развернутую обработку легенды сделал Фабий Пиктор, будто бы почерпнувший ее, по словам Плутарха, из греческого источника: из работы неизвестного нам писателя Диокла из Пепаретоса (конец IV в. до н. э.).
Имя матери близнецов, Реа Сильвия, составное: Сильвия произведено от имени царя Альба-Лонги, а Реа (или Рея) – имя греческой речной богини, в Риме так звали одну из первых весталок. Эпизод с насилием Марса над женщиной встречается в сказаниях многих культур эпохи бронзы. История со спасением близнецов тоже не выдумана самими римлянами. Она – этрусская по происхождению. Плутарх соотносит ее с царем Альбы Тархетием. Однако первые римские историки, скорее всего, заимствовали эту легенду от греков, в мифологии которых историй выкармливания животными брошенных младенцев было немало. Упомянем про Тиро, бросившую младенцев-близнецов, Нелея и Пелия, которых она зачала от Посейдона. Милета, основателя одноименного города в Аркадии, выкормила, согласно легенде, своим молоком волчица. Сказание о Тиро было очень популярным в античном мире, потому что она была героиней двух несохранившихся трагедий Софокла. Кстати, и Капитолийская волчица, видимо, не имела ничего общего с Ромулом и Ремом. Ее всем известную статую создали этрусские мастера скорее всего в V в. до н. э. Образ воспитательницы Ларенции также идеализирован в легенде. Скорее всего, Ларенция из сказания о Ромуле и Реме совпадает с второстепенной римской богиней Аккой Ларенцией, связанной с подземным миром. Ей поклонялись и считали прародительницей ларов (о них будет рассказано в следующей главе). Современные антропологи отождествляют ее со священной проституткой, фигура которой известна по многим древним культурам. Кстати, женой Фаустула она впервые названа в произведениях Лициния Мацера или Валерия Анция (оба II в. до н. э.).
Заметно облагорожен Титом Ливием облик подрастающих Ромула и Рема. По данным Дионисия Галикарнасского, юноши не столько отбирали награбленное у разбойников, сколь сами занимались грабежом скота, за что люди Нумитора и схватили Рема.
Неоднозначно воспринимался античными писателями и эпизод с убийством Амулия. Дионисий Галикарнасский считал инициатором этого убийства Нумитора. Возможно, юношам помогал при этом Виба, царь этрусского города Вейи. Тот же Дионисий называет инициатором основания нового города Нумитора.
Разрешение спора братьев о месте, где нужно заложить новый город, также по-разному выглядит в передаче многовековых легенд. В сохранившемся отрывке из «Анналов» римского поэта Эния рассказывается лишь о том, что к Ромулу на Палатин прилетели двенадцать птиц («трижды по четыре»), к Рему же – ни одной.
Эта дюжина птиц (не коршунов, а пернатых вообще) сыграла важную роль впоследствии, в I в. до н. э., когда этрусский прорицатель Веттий проинтерпретировал ее как предсказание о двенадцати веках жизни города.
Многие римские авторы старались сгладить тот момент легенды об основании Города, где Ромул убивает Рема. Не каждому римскому жителю нравилось, что основателем «столицы мира» был убийца. Было придумано несколько смягчающих факт убийства версий, вплоть до того что некоторые авторы отрицали факт убийства и принимались утверждать, что Рем жил еще много лет после заложения городских укреплений, однако гражданские войны II–I вв. до н. э. способствовали ненужности всякого оправдания. При Сулле была издана «Конституция Ромула», прославляющая основателя Рима, а при Августе Ромул и вовсе стал считаться божеством.Ну а что же говорят об основании Рима современные историки и археологи?
Оказывается, неслучайно в мифах первые городские постройки связывают с Палатинским холмом. Археологи открыли, что первые постоянные поселения здесь появились около Х в. до н. э. Следы человеческой деятельности в виде осколков керамики «апеннинского» типа и костей животных датируются еще более ранним временем: XIV в. до н. э. Самые древние артефакты обнаружены возле церкви Сант-Омобоно на Капитолийском холме. Здесь в бронзовом веке находилась излучина Тибра. Позднее были заселены Эсквилин и Квиринал. В начале железного века вдоль Тибра от римских холмов и до самой Остии существовала цепочка деревень, занимавших вершины всех приречных холмов. В I в. до н. э. все они исчезли.
В действительности Рим образовался путем естественного многовекового слияния этих поселений на соседних холмах, процесса, характерного для всей Центральной Италии. Вполне возможно, что центром объединения этих независимых поселений стал Палатин, а легендарного Ромула можно считать тем человеком, который осуществил первое такое объединение.
Традиционная дата основания Рима в середине VIII в. до н. э. документируется большим некрополем, выросшим на Эсквилинском холме на месте пустырей. Существовавшие до этого на Эсквилине поселения стали интегральной частью нового города. Поселения того времени обнаружены археологами и на Велии, невысоком холме, располагавшемся севернее Палатина. Греческая керамика, открытая при раскопках на Форо-Боарио, показывает о наличии торговых связей тогдашнего Рима с греческими колониями в Капуе и на острове Искья.
Итальянский археолог Андреа Карандини обнаружил на северо-восточном склоне Палатинского холма, около базилики Максенция, остатки построенной из туфа городской стены (так называемой «стены Ромула»), сооружение которой он отнес к 730 г. до н. э. Почти совпадает по возрасту с остатками городской стены бронзовая фибула. Историки сразу же вспомнили о «первой борозде», проведенной Ромулом, согласно легенде, возле Палатина. Именно здесь располагалось ядро города Ромула. Здесь, в одном из углов «Квадратного Рима» был поставлен алтарь в честь Геркулеса. Через восемь с половиной веков римский историк Тацит писал, что впоследствии к «Квадратному Риму» царь латинов Тит Таций присоединил Капитолийский холм и прилегающую низину, на которой впоследствии возник Римский форум.
На Форуме, близ позднейшего храма Весты, в 2005 г. идентифицированы остатки фундаментов первой царской резиденции. Археологи определили время строительства дворца второй половиной VIII в. до н. э., а это означает, что в то время уже существовал четкий архитектонический проект застройки города.
В последующие два столетия шло постепенное присоединение к городскому ядру окрестных поселений, которое только ускорилось после воцарения в Риме этрусской династии. Город времен этрусских царей уже нуждался в серьезных укреплениях, каковые и были созданы («стена Сервия Туллия»).
Использованная литература:.
Ливий Тит. История Рима от основания города. Т.1. М.: Наука, 1989;
Плутарх. Тесей и Ромул // Сравнительные жизнеописания. Т. 1. М.: Наука, 1961;
Страбон. География в 17 книгах. Кн. 5. М.: Ладомир, 1994;
Grant M. Roman myths. Michael Grant Publications Ltd, 1971.
Электронная:
Fondazione di Roma. (it.wikipedia.org/wiki); – Storia di Roma. (it.wikipedia.org/wiki)
Римская мифология
Многие современники, даже из числа образованных и начитанных людей, отождествляют античную римскую мифологию с древнегреческой. Различие, мол, только в именах: Зевс заменен Юпитером, Афродита – Венерой, Афина – Минервой и т. д. На самом деле это, конечно, не так. Хотя о мифологии начального периода Рима судить довольно трудно, ученые на основании немногих дошедших отрывков из древнейших источников полагают, что начальные мифологические воззрения римлян были близки взглядам других италийских племен. Возможно, у них существовал миф о сотворении мира Янусом, «богом богов», «добрым создателем», блюстителем мирового порядка, вращающим ось созданной им вселенной. Хотя позднее роль бога-творца римляне передали Юпитеру, имя Януса при обращении к богам всегда называлось первым.
С установлением в Риме монархического строя Юпитер был провозглашен символом царской власти и царем богов, откуда уже недалеко до отождествления его с эллинским Зевсом. В одном из благодарственных гимнов Юпитера называли Луцетием, «Светлым», и этому богу посвящались дни полнолуний – иды, приходившиеся обычно на середину месяца.
К помощи Марса обращались земледельцы и позже, когда совершали очистительный обход имения и при этом просили дать полям плодородие, семьям, рабам, скоту – здоровье. В честь Марса приносили в священной роще в жертву быка. Кроме того, священными животными Марса считались дятел, конь и волк.
Битва Марса и Минервы (с картины Ж.-Л. Давида)
Как отец Ромула и Рема Марс был начальником и хранителем Рима, но первоначальный храм в его честь римляне соорудили на Марсовом поле, за пределами города. Возле этого храма совершали обряд очищения вооруженные граждане, так как людям с оружием запрещалось входить на городскую территорию.
Как считают ученые, одной из важнейших функций Марса являлась охрана общины, откуда уже один шаг до чисто военной компетенции и отождествления с греческим Аресом. Позднее, когда Марса наделили функциями бога войны, его символами стали копье и двенадцать щитов, хранившиеся в доме царя (регии). Один из этих щитов, по преданию, упал с неба, а одиннадцать его точных копий выковал, по приказу Нумы Помпилия, искусный кузнец Мамуррий, чтобы запутать врагов и воспрепятствовать им украсть небесный щит. Хранителями этих священных символов были жрецы-салии, исполнители воинских плясок на празднествах в честь божества.
Марсу посвящались торжественные церемонии очищения коней, оружия и музыкальных инструментов. Подобными мероприятиями начинался и заканчивался сезон военных походов. По окончании военных действий полагалось принести благодарственную жертву божеству: боевого коня. Кровь этого жертвенного животного в течение года хранилась в регии и храме Весты.
Квирин в ранний период истории Рима являлся богом народного собрания, отчего полноправные горожане привыкли называть себя «народом квиритов». Позднее Квирин считался мирной ипостасью Марса, а поэтому его храмы разрешено было строить внутри городских стен. Жрец Квирина принадлежал к верхушке римской духовной иерархии. В дальнейшем культ Квирина был оттеснен культами Юпитера и Марса. Появилось даже понятие Марса Копьеносного (Квиринус).
Юнона (серебряная статуэтка I–II вв.)
С ростом влияния Рима утвердился его религиозный центр: Капитолийский холм. При царях из династии Тарквиниев была введена Капитолийская триада богов в составе Юпитера, Юноны и Минервы. Первоначально Юнона была богиней брака и материнства. Ее чтили как родовспомогательницу, «вспомоществующую» (Юнона Соспита), кормилицу (Юнона Румина). Считалось, что каждая женщина имеет свою Юнону. После отождествления с греческой Герой богиню «возвысили» до ранга супруги Юпитера, он стала царицей неба, и на нее перешла часть благостных функций божественного супруга. Она давала богатый урожай, благоприятную погоду (как, впрочем, дожди и грозы). В качестве воинственных Популоны и Куритис ее изображали на боевой колеснице, со щитом и копьем. Она была богиней начала каждого месяца (Календария), «советницей» (Монета; между прочим, именно в храме Юноны Монеты римляне чеканили свои деньги).
В сущности, достоверные сведения о римской мифологии дошли до нас от великих поэтов, появившихся только в I в. до н. э.Постепенно из массы нумина выделилась древнейшая триада богов: Юпитер, Марс и Квирин. Имя Юпитера образовано от глагола «юваре» (помогать). У римлян он первоначально был богом неба, дневного света, грозы. По мнению известного исследователя мифологии Дж. Фрейзера, Юпитер был также духом дуба (и деревьев вообще). У италийских племен дубу отводилось особое место. В одном из архаичных мифов говорится, что от этого дерева произошли люди. На Капитолии рос священный дуб, которому Ромул принес свою первую добычу.
Общепринято, что на раннем этапе становления этноса у римлян существовали только представления о безличных благостных или вредоносных природных силах, которые они называли «нумина». Эти силы были свойственны не только всем живым существам и неодушевленным предметам, но даже действиям. Кстати, именно из последней категории нумина возникли с течением времени божества посева, цветения, созревания и т. д.
С установлением в Риме монархического строя Юпитер был провозглашен символом царской власти и царем богов, откуда уже недалеко до отождествления его с эллинским Зевсом. В одном из благодарственных гимнов Юпитера называли Луцетием, «Светлым», и этому богу посвящались дни полнолуний – иды, приходившиеся обычно на середину месяца.
Юпитеру поклонялись и как покровителю земледелия, поэтому ему посвящались праздники сбора винограда (виналии). Перед севом каждый пахарь или землевладелец считал своей обязанностью устроить пышную трапезу в честь Юпитера. Его имя упоминалось при всяком государственном акте, при любой частной сделке. Именем Юпитера часто клялись, и такую клятву якобы нельзя было нарушить, ибо скорый на расправу грозный бог неумолимо карал клятвопреступника. Юпитер считался хранителем границ (Юпитер Термин) и защитником свободы (Юпитер Либер). В качестве Феретрия и Статора (Непобедимый, Победитель, Мститель) Юпитер почитался как бог войны и победы. В поздние времена Юпитера стали считать сыном бога посевов Сатурна и богини богатой жатвы Опс.Марс у современных людей однозначно ассоциируется как бог войны. Между тем в древнейшей ипостаси ему поклонялись как божеству плодородия и растительности, а также дикой природы и всего неизвестного и опасного, что находится за пределами поселения.
К помощи Марса обращались земледельцы и позже, когда совершали очистительный обход имения и при этом просили дать полям плодородие, семьям, рабам, скоту – здоровье. В честь Марса приносили в священной роще в жертву быка. Кроме того, священными животными Марса считались дятел, конь и волк.
Как отец Ромула и Рема Марс был начальником и хранителем Рима, но первоначальный храм в его честь римляне соорудили на Марсовом поле, за пределами города. Возле этого храма совершали обряд очищения вооруженные граждане, так как людям с оружием запрещалось входить на городскую территорию.
Как считают ученые, одной из важнейших функций Марса являлась охрана общины, откуда уже один шаг до чисто военной компетенции и отождествления с греческим Аресом. Позднее, когда Марса наделили функциями бога войны, его символами стали копье и двенадцать щитов, хранившиеся в доме царя (регии). Один из этих щитов, по преданию, упал с неба, а одиннадцать его точных копий выковал, по приказу Нумы Помпилия, искусный кузнец Мамуррий, чтобы запутать врагов и воспрепятствовать им украсть небесный щит. Хранителями этих священных символов были жрецы-салии, исполнители воинских плясок на празднествах в честь божества.
Марсу посвящались торжественные церемонии очищения коней, оружия и музыкальных инструментов. Подобными мероприятиями начинался и заканчивался сезон военных походов. По окончании военных действий полагалось принести благодарственную жертву божеству: боевого коня. Кровь этого жертвенного животного в течение года хранилась в регии и храме Весты.
В 366 г. до н. э. в честь Марса был выстроен храм у Капенских ворот; от его стен римское войско выступало в поход. Октавиан Август в I в. до н. э. в благодарность за победу над убийцами Юлия Цезаря приказал соорудить в центре форума роскошный храм Марса Мстителя. Супругой бога-воина считалась Нерио, или Нериена, отождествлявшаяся у римлян как с Минервой, так и с Венерой.Квирин был одним из древнейших богов италиков. Он играл важную роль у племени сабинов. Центр его культа находился на одном из римских холмов: Квиринале. После заключения Ромулом мира с царем сабинов Титом Тацием Квирин вошел в римский пантеон. Имя божества часто связывают с латинским словом «квирис» (копье), хотя новейшие исследования возводят его к слову «вир» (муж, гражданин).
Квирин в ранний период истории Рима являлся богом народного собрания, отчего полноправные горожане привыкли называть себя «народом квиритов». Позднее Квирин считался мирной ипостасью Марса, а поэтому его храмы разрешено было строить внутри городских стен. Жрец Квирина принадлежал к верхушке римской духовной иерархии. В дальнейшем культ Квирина был оттеснен культами Юпитера и Марса. Появилось даже понятие Марса Копьеносного (Квиринус).
С ростом влияния Рима утвердился его религиозный центр: Капитолийский холм. При царях из династии Тарквиниев была введена Капитолийская триада богов в составе Юпитера, Юноны и Минервы. Первоначально Юнона была богиней брака и материнства. Ее чтили как родовспомогательницу, «вспомоществующую» (Юнона Соспита), кормилицу (Юнона Румина). Считалось, что каждая женщина имеет свою Юнону. После отождествления с греческой Герой богиню «возвысили» до ранга супруги Юпитера, он стала царицей неба, и на нее перешла часть благостных функций божественного супруга. Она давала богатый урожай, благоприятную погоду (как, впрочем, дожди и грозы). В качестве воинственных Популоны и Куритис ее изображали на боевой колеснице, со щитом и копьем. Она была богиней начала каждого месяца (Календария), «советницей» (Монета; между прочим, именно в храме Юноны Монеты римляне чеканили свои деньги).