Авраменко Олег Евгеньевич. Грани Нижнего мира

   – Какого льва?
   – Понятия не имею. Он сказал: «Доверься силе льва, Беатриса». Может, он говорил не о животном, а о человеке по имени Лев... Не знаю, что и думать, Марк.
   – Гм... Ну, ладно. Что было дальше?
   – А потом я очнулась в твоём теле. Правда, я не сразу поняла, что это твоё тело. Я лежала в постели в тёмной комнате, шторы на обоих окнах были задвинуты, сквозь них слабо пробивался дневной свет. Вдруг за дверью послышался шум, а затем – голоса. Говорили двое – мужчина и девочка. Голос девочки был властным, а мужчины – угодливым, заискивающим. Они беседовали на каком-то незнакомом языке, и я ничего из их разговора не поняла – однако мне показалось, что пару раз они произносили моё и Бекки имена. Затем голоса смолкли, а спустя некоторое время послышался плеск воды. Осмелев, я тихо выбралась из постели, подкралась к двери и заглянула в щель. Я увидела... Ах, Марк, представь: там я увидела себя! Та вторая «я» сидела в большой лохани с водой, а рядом на полу валялась моя грязная одежда. Я не закричала только потому, что меня парализовало от ужаса. Всё то время, пока она мылась, а потом наряжалась в чистую одежду из моего сундука, я неподвижно стояла на коленях, словно приклеенная к двери. Лишь когда она вышла из комнаты, я немного очухалась и вот тут-то обнаружила, что нахожусь не в своём теле...
   Марк в полной растерянности тряхнул головой.
   – Что ж это значит, Беа? Кто-то захватил твоё тело? Но как?
   – Не знаю, Марк. Ничего не знаю. Я и сейчас мало что понимаю, а тогда и вовсе перестала соображать. Может, это и спасло мне... нам обоим жизнь. Если бы я начала что-то мудрить, попыталась бы бежать, меня наверняка поймали бы. А так я просто залезла под кровать и лежала там, дрожа от страха. Где-то через полчаса похитительница моего тела вернулась и на этот раз вошла в спальню – я видела лишь её ноги ниже колен, в тех красных сапожках, которые подарил мне перед отъездом папа. Она прошлась по комнате, но под кровать не заглянула и меня не заметила. Потом она вернулась в соседнюю комнату, долго там что-то делала – как я понимаю, собирала вещи, – и наконец ушла. Тогда я...
   – Погоди, Беа, – перебил сестру Марк, уловив в её рассказе очевидную несуразность. – Ты говоришь, она вошла, увидела пустую постель и спокойно себе вышла? Почему она не подняла тревогу, не бросилась искать меня?
   – Наверное, она не знала, что ты должен был находиться в спальне. Думаю, ей ничего о тебе не сказали. Только так можно объяснить, почему она не стала тебя искать.
   – Неужели она не заметила, что недавно в комнате кто-то был?
   – Полагаю, заметила. Но, видимо, решила, что в постели спал МакГрегор или один из его помощников. К счастью, сундук с твоими вещами стоял в дальнем углу, и она его не заметила. Или просто не придала ему значения. В общем, под кровать она не заглянула и ушла, не закрыв дверь на замок. Я ещё немного подождала, затем выбралась из-под кровати и решила бежать. Выбираясь из замка, я никого по пути не встретила... Из живых, имею в виду, – в обеденном зале я увидела МакГрегора, который лежал на полу в луже крови.
   – Его убили? Но кто?
   – Вне всяких сомнений, похитительница. И не только его – она убила всех разбойников. Позже я нашла их мёртвые тела в подземелье. Но то было позже, а тогда я ничего не искала, ни о чём не думала. Я хотела только одного – поскорее бежать оттуда. Слава богу, мне хватило ума задержаться возле выхода и сначала осмотреть двор. Как раз в это самое время похитительница вывела из конюшни двух лошадей и поехала прочь от замка. Потом она исчезла – очевидно, выехала на Трактовую Равнину. И тогда я побежала. Только добравшись до леса, я заметила, что на мне... на тебе... короче, на нас с тобой ничего, кроме белья, нет. Но возвращаться я не рискнула – я же не знала, что в замке все мертвы. Полдня, целую ночь и всё вчерашнее утро я провела в лесу, продрогла до костей, проголодалась... Тем более что я с самого начала была голодна – пока ты лежал без сознания, тебя, конечно, кормили, иначе бы ты умер от голода, но позавчера разбойники были заняты мной и о тебе, наверное, позабыли. А вчера к полудню мне стало совсем невмоготу, и я решилась вернуться в замок. К тому времени я уже начала подозревать, что остальные разбойники разделили судьбу своего главаря: ведь твоего отсутствия так и не хватились, никто тебя не искал, и вообще в окрестностях замка не наблюдалось никакого движения. Так что я украдкой пробралась в башню, отыскала твою одежду – она была там же в спальне, – прихватила с собой кое-какую еду и быстро побежала обратно в лес. Вечером я осмелела настолько, что уже тщательно обследовала весь замок. Лошади в конюшне просто сходили с ума, и я выпустила их на волю. Вон видишь, две из них пасутся возле замка. А потом я нашла Бекки... нашу бедную сестрёнку... Я похоронила её вместе с ребёночком, которого принесли в жертву, когда отнимали у меня тело. Боже, он был такой... Ой, нет, Марк, я не могу рассказывать. Мне больно об этом вспоминать.
   – И не надо, Беа, – произнёс Марк, с трудом проглотив подступивший к горлу комок. Слушая о злоключениях Беатрисы, он на минуту позабыл о Ребекке. А теперь вспомнил о ней, и его с новой силой охватила тоска... – Значит, в замке нет никого из живых?
   – Никого. Но я всё равно боялась там оставаться. Сегодня я тоже ночевала здесь. Я заснула только под утро, мне было страшно спать в тёмном лесу... Но ещё страшнее в замке. Мне везде страшно, Марк! Я боюсь, что похитительница моего тела вернётся. Или появится кто-то другой. А я... мы совершенно беспомощны.
   Марк задумался. Он лишь недавно очнулся и ещё туго соображал, но и без глубоких размышлений было ясно, что они с Беатрисой попали в жуткую историю. Быть может, в самом скором времени они горько пожалеют, что не разделили судьбу несчастной Ребекки...
   – Знаешь, Беа, – наконец отозвался Марк, – я никогда не слышал, чтобы один человек вселялся в тело другого.
   – Я тоже, – сказала сестра. – Однако сейчас я нахожусь в твоём теле. Это факт, с которым не поспоришь. А моё тело... Марк, это ужасно! Его захватило какое-то исчадье ада.
   – Ну, почему сразу исчадье ада, – не очень уверенно возразил он. – Если ты смогла вселиться в моё тело, то, может, какой-то другой человек вселился в твоё? Старый, больной или смертельно раненный...
   – Тогда бы я нашла прежнее тело похитительницы – но кроме МакГрегора и его помощников в замке никого нет.
   – А вдруг это был один из разбойников? Почём ты знаешь, что твоё тело похитила именно женщина... или женский дух.
   – Нет, – решительно произнесла сестра. – Будь это разбойник, он бы знал о тебе, и мне не удалось бы провести его, спрятавшись под кроватью. К тому же она говорила с МакГрегором как с подчинённым... даже не так – как с низшим существом. А он лебезил перед ней и заискивал. Нет, это не мог быть один из шести разбойников, с ними МакГрегор обращался властно. Это был кто-то другой – а раз я не нашла его тела, то он... она была бесплотным духом, исчадьем ада...
   На сей раз Марк не просто содрогнулся, его затрясло от страха – и своего собственного, и того, который испытывала сестра.
   – Что же нам делать, Беа?
   – Даже не знаю, Марк. То есть знаю, конечно: нам надо немедленно бежать – но как? Пока твоя магия не работает, мы не сможем воспользоваться «колодцем», чтобы покинуть эту Грань. А сюда рано или поздно придут – и, боюсь, это будут не наши друзья.
   Марк угрюмо и беспомощно посмотрел на замок, который даже в ясный солнечный день выглядел мрачным и зловещим. Сестра права: им нужно уходить отсюда, и как можно скорее, но все пути к бегству для них перекрыты. Если бы действовала его магия, они могли бы открыть «колодец» и по нему вернуться домой, ведь вряд ли их увезли слишком далеко от Нолана. Но все колдовские способности Марка были заблокированы, они с сестрой оказались пленниками этой враждебной Грани, и помощи им ждать неоткуда. Разве что...
   – Как ты думаешь, Беа, – спросил он, – то твоё видение, перед тем как ты вселилась в меня, оно было не просто видением?
   – Думаю, нет. Вот если бы затем я очнулась в своём собственном теле, тогда бы я однозначно решила, что всё это мне привиделось. Но потом случилось такое... Нет, Марк, я уверена, что это было не просто видение.
   – А что?
   – Спроси что-нибудь полегче, братик. Может, то были ангелы... а может, и нет. Во всяком случае, я не так представляла себе ангелов. И церковь изображает их иначе.
   – А разные церкви изображают их по-разному, – добавил Марк. – Ты же понимаешь, Беа, что священникам нельзя верить без оглядки. Как и все люди, они многого не знают, но простой народ ждёт от них ответов на все свои вопросы, вот им и приходится выдумывать – и об ангелах, и о всяких других вещах. Вполне возможно, что никаких ангелов вообще нет, а есть только обитатели Вышнего мира.
   – Какая, собственно, разница – ангелы или просто обитатели, – возразила Беатриса. – Дело не в названии, а в сути. Суть же такова, что тот мужчина и двое мальчиков были не из мира земного. И уж явно не из Нижнего. Так что остаётся лишь Вышний... Правда, на уроках теологии нам говорили, что Вышний мир не вмешивается напрямую в дела человечества.
   – Но ведь они и не вмешивались напрямую. Вот если бы они спасли нас от разбойников... спасли малышку Бекки, тогда другое дело. А так они лишь завернули тебя обратно и сказали что-то непонятное о льве. Это нельзя назвать прямым вмешательством.
   Сестра немного подумала, затем сказала:
   – Пожалуй, ты прав, Марк. Они просто не пустили меня в свой мир, заставили вернуться, а поскольку моё тело было занять, я вселилась в твоё... Не знаю, как это получилось – может, само собой, из-за нашей тесной связи. Нам дали шанс спастись, и отчасти мы уже воспользовались им, когда я спряталась от похитительницы моего тела. А теперь... – На секунду Беатриса растерянно умолкла. – Ну почему, почему тот мальчик не выразился яснее? Почему он не сказал прямо: искать ли нам волшебного льва, или же ждать прихода колдуна по имени Лев. Или здесь что-то другое, как ты думаешь, братик?
   Марк не знал, что и думать.
 
   Ближе к вечеру Марк сходил на могилу, где была похоронена Ребекка вместе с принесённым в жертву младенцем. Небольшой холмик свежей земли находился недалеко от замка, в длинном ряду других, более старых холмиков, под которыми, очевидно, покоились останки предыдущих жертв банды МакГрегора. По словам Беатрисы, сначала она хотела похоронить сестру с младенцем подальше от замка, но затем увидела возле стены уже готовую могилу – несомненно, предназначенную для Ребекки, ребёнка, а может, и для Марка, – и отказалась от прежних планов. Трезво оценив свои силы, она поняла, что не сможет сама вырыть достаточно глубокую яму, поэтому решила воспользоваться той, которую днём раньше вырыли разбойники.
   Марк добрый час просидел возле холмика, с тоской и грустью думая о Ребекке и то и дело заливаясь слезами. Раньше он никогда так много не плакал – но ведь раньше он не терял никого из близких ему людей, а кроме того, раньше в его теле не жила Беатриса, которая, будучи девочкой, не привыкла сдерживать слёзы...
   Когда нижний край солнца коснулся макушек деревьев, Марк попрощался с могилой Ребекки и направился в замок, чтобы пополнить запасы провизии и подыскать пригодную для сооружения палатки ткань. Как и Беатриса, он был не в восторге от перспективы ночевать в лесу, но ещё меньше ему хотелось оставаться на ночь в замке, где каждая стена таила в себе неясную угрозу, где каждый камень был насквозь пропитан злом.
   Держа наготове кинжал, Марк с опаской вошёл в башню и, осторожно ступая по каменным ступеням лестницы, поднялся на второй уровень, в просторный обеденный зал. Вдруг Беатриса перехватила контроль над его свободной левой рукой и указала на тёмное пятно на полу возле стола с остаткам трапезы.
   – Ой, смотри! – испуганно произнесла она. – МакГрегор исчез!..
   На эти слова Марк среагировал мгновенно – он тотчас метнулся к ближайшей стене, прижался к ней спиной и, выставив перед собой кинжал, обвёл быстрым взглядом всё помещение. Зал был пуст – в нём не было ни других трупов, ни воскресших мертвецов. Сердце Марка учащённо забилось, на лбу выступил холодный пот, а внизу живота возникла неприятная щекотка. Первым его порывом было броситься к лестнице, а по ней – вниз, к выходу, но усилием воли он подавил это паническое желание, вовремя сообразив, что восставший из мёртвых МакГрегор вполне мог затаиться на нижнем уровне башни, где располагались кладовки и прочие хозяйственные помещения... А также вход в подземелье, где лежали тела ещё шести разбойников!
   – Он точно был там, Беа? – с робкой надеждой спросил Марк. – Ты не ошиблась?
   – Нет, Марк, я точно помню. Он лежал возле стола, там осталось пятно крови – ты же видишь его... – В мыслях сестры сквозили ужас и раскаяние. – Боже, ну я и дура! Как я могла забыть школьные уроки! Ведь нам ясно говорили, что тела чёрных магов и одержимых нужно уничтожать – сжигать или расчленять, чтобы они не превратились в зомби. Самое меньшее, что я должна была сделать, это перетащить МакГрегора в подземелье и замкнуть его вместе с остальными. Но я боялась... боялась даже приблизиться к нему. Трусиха несчастная!..
   – Ладно, Беа, уймись, – резко одёрнул Марк сестру, чувствуя, что её отчаяние передаётся ему. – Не казни себя, этим ты ничего не исправишь. В конце концов, каждый может ошибиться. Я, кстати, тоже хорош: мне следовало сразу спросить тебя о теле МакГрегора.
   – И что же нам делать? Бежать?
   – Боюсь, уже поздно. Внизу нас наверняка ждёт засада.
   – Но... Почему они не набросились на тебя, когда ты вошёл?
   – Потому что тогда я ещё мог убежать – ведь зомби довольно неповоротливые существа. А кроме того, они не могли устроить засаду у самых дверей – от них исходит очень характерный кладбищенский запах, который мы непременно почуяли бы. Но теперь они уже точно выбрались из своего укрытия, перекрыли выход и ждут, что я, обнаружив исчезновение МакГрегора, в панике брошусь бежать и попаду в ловушку. Когда же они поймут... то есть, когда тот, кто отдаёт им приказы, поймёт, что я не спешу возвращаться, он пошлёт часть своих людей... вернее, зомбей, прочёсывать башню.
   – И что же нам делать? – повторила свой вопрос сестра.
   – Я думаю, Беа, – ответил Марк, лихорадочно вспоминая всё, что он знал о зомби.
   В школе их учили приёмам борьбы с этими существами, но сейчас, лишённый своих способностей, он не мог воспользоваться ни одним из доброй дюжины заклинаний, которые услужливо всплыли в его памяти. Что же касается немагических средств, то они были традиционными – огонь и серебро, а при отсутствии оных годилось и оружие из обычной стали, коим рекомендовалось изрубить нежить на мелкие куски. С некоторым облегчением Марк вспомнил, что зомби недоступна магия – даже когда они владеют телами мёртвых колдунов.
   – Беа, – спросил он. – У тебя... у меня есть спички?
   – Спичек я здесь не нашла. Зато есть огниво. В твоём левом кармане. Или в правом.
   Марк сунул руку в левый карман куртки и достал оттуда небольшой металлический цилиндр с рычажком. Это было огниво простой и надёжной конструкции – кремень высекал искры, от которых воспламенялся пропитанный горючей жидкостью фитиль. И никаких колдовских штучек, способных в самый ответственный момент отказать. Убедившись, что огниво работает, Марк удовлетворённо хмыкнул.
   – Отлично, – произнёс он, быстро перебежал к другой стене и остановился рядом с воткнутым в кольцо факелом. – Кстати, Беа, где ты взяла кинжал?
   – В одной из комнат наверху.
   – Где она точно находится?
   – Вот здесь, – Беатриса показала «картинку» верхнего уровня башни, отметив на ней массивную дубовую дверь. – Судя по всему, это кабинет МакГрегора.
   Марк переложил кинжал в левую руку, вынул из кольца факел и сжал его древко коленями.
   – А там не было серебряного меча? – спросил он, зажигая от огнива просмоленную паклю.
   – Серебряного меча? – удивилась сестра. – У чёрного мага?!
   – А что тут такого? Ведь он был человеком – пусть и человеком, продавшим душу дьяволу, – а значит, серебро не могло причинить ему вреда... При жизни, разумеется. Сейчас оно для него так же опасно, как и для любого другого зомби. Многие чёрные маги носят с собой серебряные мечи: во-первых, они тоже не гарантированы от нападения нечисти, которая зачастую не разбирает, свой это или чужой, а во-вторых, серебро служит для них хорошей маскировкой – ведь большинство людей искренне убеждены, что таким оружием не может владеть человек, связанный с Нижним миром. Когда МакГрегор изображал из себя мастера трактовых путей, на боку у него висел меч. Возможно, он был серебряный.
   – Ну, не знаю, – с сомнением сказала Беатриса. – На стене в кабинете висел какой-то меч. Но я не знаю, серебряный ли. Он показался мне слишком большим и тяжёлым, поэтому я даже не трогала его.
   – Ну что ж, сейчас посмотрим, – произнёс Марк.
   Наконец пакля разгорелась. Он взял факел в правую руку и, держа его перед собой, двинулся к лестнице.
   Снизу явственно послышался какой-то шум. Марк задрожал.
   – Беа, милая, – попросил он. – Пожалуйста, не пугайся так. Ты мне мешаешь.
   – Ах, извини, братик. Я сейчас... я постараюсь...
   Дрожь прекратилась.
   – Вот так-то лучше, – похвалил её Марк и стал подниматься по лестнице.
   Наверх он добрался беспрепятственно, но за эти полминуты успел весь взмокнуть от напряжённого ожидания, что впереди появится один из зомби и преградит ему путь.
   Дверь в кабинет МакГрегора находилась почти у самой лестницы. От неё тянуло влагой и резким трупным запахом.
   – Там кто-то есть, – сказала Беатриса.
   – Да, я чувствую, – ответил Марк. Перед лицом опасности он внезапно успокоился и стал рассуждать трезво и логично. – Значит, там действительно есть что-то опасное для них, раз они выставили охрану. Будем надеяться, что в комнате только один челов... одно существо.
   Он прижался к стене возле самого косяка двери и легонько дёрнул за ржавое кольцо, служившее в качестве дверной ручки.
   Никакой реакции не последовало. Марк потянул кольцо сильнее, а когда дверь слегка подалась, немедленно отдёрнул руку. И вовремя – в следующую секунду дверь распахнулась с такой силой, что если бы Марк стоял перед ней, его бы впечатало в противоположную стену или швырнуло на лестницу.
   Из комнаты в жутком молчании вывалился здоровенный чернокожий мужчина – тот самый, что хотел изнасиловать Беатрису. Это воспоминание придало Марку злости, и он резким движением ткнул горящий факел в покрытое трупными пятнами лицо.
   Голову зомби мгновенно охватило пламя. Марк быстро отскочил. По-прежнему не издавая не звука, негр метался со стороны в сторону. Огонь быстро пожирал его плоть, и спустя несколько секунд уже горела вся верхняя половина его туловища. Наконец он оказался у лестницы и, оступившись, покатился вниз по ступеням. Только тогда из его горла вырвался тоскливый пронзительный вой, от которого у Марка по спине пробежал озноб.
   В ответ снизу послышались завывания других зомби, и вкрадчивый шорох на лестнице сменился тяжёлым топотом ног.
   – Вот и всё, – сказал Марк. – Они поняли, что их присутствие обнаружено, и теперь бросились в атаку. Но горящее тело на лестнице задержит их.
   – Отсюда не слышалось воя, – заметила Беатриса.
   – Да. Похоже, нам повезло. Здесь был лишь один зомби.
   Однако Марк не позволил себе расслабиться и, махая перед собой факелом, осторожно заглянул в кабинет МакГрегора. Второго зомби там не было.
   Марк вошёл внутрь и внимательно осмотрелся. Меблировка комнаты состояла из широкого стола, уставленного грязными колбами, мензурками и прочими алхимическими принадлежностями, кресла, двух стульев, шкафа рядом со столом, обитого железом сундука в углу и нескольких книжных полок. На стене возле шкафа висел внушительных размеров меч в инкрустированных ножнах.
   Поскольку существовала ничтожная, но всё же ненулевая вероятность того, что в шкафу мог прятаться ещё один зомби, Марк первым делом распахнул его дверцу, держа наготове факел.
   Никаких зомби там не оказалось. Шкаф был забит всевозможными реактивами, редкими минералами, магическими кристаллами и многими другими предметами, о назначении которых Марк либо не знал вовсе, либо лишь смутно догадывался.
   Впрочем, разбираться ему было некогда. С лестницы, уже совсем близко, доносился злобный вой, но звука шагов слышно не было – очевидно, тело негра ещё продолжало гореть, преграждая путь другим зомби. Марк бросился к мечу, сорвал его со стены и вытащил из ножен. Начищенный до зеркального блеска клинок засверкал в лившихся сквозь распахнутое окно лучах заходящего солнца.
   – Серебряный! – радостно воскликнул он. – Теперь у нас есть оружие, Беа!
   – Да, конечно, – без особого энтузиазма согласилась сестра. – Только он такой большой...
   – Не беда. – Решив не гасить факел, Марк воткнул его в специальное кольцо в стене, затем крепко обхватил рукоять меча обеими руками и сделал пробный замах. – Тяжеловат немного, – признал он, – но ничего, справлюсь.
   – Будем надеяться, – сказала Беатриса. Марк с удовлетворением отметил, что после победы над одним из зомби сестра сумела унять свой страх. – А знаешь, я не думаю, что негр охранял этот меч. Если бы дело было только в нём, зомби завернули бы его в какую-нибудь плотную ткань и унесли куда-то в укромное место – ну, скажем, в подземелье. Значит, здесь есть что-то ещё. Что-то такое, к чему они не могут даже приблизиться. Это «что-то» настолько отвлекло их внимание, что они просто не заметили меч.
   – Гм... Похоже на то, – произнёс Марк. – Но что же могло напугать нежить в кабинете чёрного мага? – Его взгляд упал на сундук в дальнему углу комнаты. – Может, здесь?..
   Он торопливо подошёл к сундуку и с огорчением убедился, что висящий на нём замок заперт. Толстая дуга была продета в массивные «уши», которые являлись частью железной обшивки крышки и стенок сундука.
   – Тут нужен лом или топор, – сказала Беатриса. – А может, сойдёт и меч.
   – Только не меч, – категорически заявил Марк. – Его побережём для зомби. Пока это наше единственное оружие, а в сундуке может ничего не оказаться.
   Он лихорадочно огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь рычага, с помощью которого можно взломать замок. Но ничего подходящего в комнате не было.
   Между тем вой на лестнице стих и вновь раздались тяжёлые шаги – уже совсем близко. Мгновенно приняв решение, Марк метнулся к двери, захлопнул её и задвинул тяжёлый железный засов.
   – Пускай помучаются, взламывая дверь, – объяснил он свой поступок Беатрисе. – Хоть они и нежить, однако существа во плоти. Может, немного ослабнут, а даст бог – кто-нибудь из них покалечится.
   С этими словами Марк подступил к открытому шкафу и задумчиво посмотрел на шеренги разной формы сосудов с реактивами – как жидкостями, так и порошками. Большинство надписей на них были для него и Беатрисы сущей китайской грамотой; только в прошлом семестре они начали изучать алхимию и ещё мало что знали.
   – Ты что-то ищешь? – спросила сестра.
   – Да, кислоту. Замок взломать нечем, но его дугу можно прожечь кислотой.
   – Это опасно. Мы можем отравиться испарениями.
   Марк пожал плечами.
   – А у тебя есть лучшая идея?
   Тем временем зомби уже добрались до двери и стали тянуть за кольцо. Марк замер и сжал рукоять меча, со страхом ожидая, что дверь вот-вот подастся... Но нет – и петли и засов были сделаны на славу, а толстый, хорошо обработанный дуб мог выдержать и не такой натиск. С той стороны продолжали остервенело дёргать за кольцо, а дверь лишь едва вздрагивала.
   Марк вновь сосредоточил своё внимание на содержимом шкафа и наконец нашёл то, что искал.
   – Азотная кислота есть, – произнёс он, осторожно беря в руки колбу с надписью «HNO3», наполовину заполненную густой бесцветной жидкостью. – Теперь бы ещё соляную, и можно приготовить «царскую водку». Беа, ты не помнишь, в какой пропорции их нужно смешивать?
   – Кажется, один к трём, – неуверенно ответила сестра. – Но погоди, Марк, не спеши с кислотами. У меня есть...
   В этот момент за дверью раздался скрежет металла, а затем послышался глухой звук от падающих тел. От испуга Марк едва не уронил колбу.
   Дверь по-прежнему стояла на месте. Засов – а именно на его счёт Марк отнёс этот скрежет – нисколько не пострадал. Зато дёрганье с той стороны прекратилось.
   – Они вырвали кольцо, – первая сообразила Беатриса. – Теперь им будет сложнее... Пожалуйста, Марк, поставь пока кислоту на место. Давай сперва подумаем. Ключ от сундука МакГрегор мог, конечно, носить при себе, но я в этом сомневаюсь. Ведь дверь кабинета запирается – по-видимому, её, как и все остальные двери в замке, отперла похитительница моего тела, когда проверяла, остался ли кто здесь живой. А значит...